Снова замужем

6

Атмосфера стала напряженной, и Анджела попыталась оторвать взгляд от мужа. Без толку. Физическая привлекательность Антонио «зацепила» ее еще при первой их встрече. С той поры ничегошеньки не изменилось, с печалью осознала она. Во рту стало сухо при виде того, как прозрачные капли, срываясь с волос Антонио, падают на широкие смуглые плечи и скользят дальше, по груди, покрытой черными завитками волос.

Ничего не скажешь, он просто живое воплощение мужской красоты…

— Вещи уже привезли?

Глубокий и звучный голос прозвучал совершенно бесстрастно, но Анджелу передернуло, будто к ней прикоснулись оголенным электрическим проводом.

— Н-не з-знаю… — выдавила она из себя, с усилием отводя взгляд. — Я… просто прогуливалась по дому, — добавила Анджела, пытаясь говорить как обычно.

— Ничего нового, да? — спросил собеседник, и ее взгляд вернулся к Антонио, когда тот снова начал вытирать волосы полотенцем.

Анджела смотрела, как перекатываются под кожей мощные мышцы.

— Только комната Санди, — пробормотала она, мечтая излечиться когда-нибудь от влечения к этому мужчине, и неуверенно прибавила: — Она весьма мила.

— Рад, что тебе понравилось.

Как ни странно, в голосе Антонио не слышалось сарказма. По правде говоря, он держался очень хорошо — как будто и не было трех лет разлуки. Но разве сама она не пытается вести себя точно так же?

Мокрое полотенце полетело на пол. Анджела закусила нижнюю губу и попыталась придумать какой-нибудь предлог, чтобы сбежать, не потеряв лица. Но тщетно. В конце концов Антонио решил за нее эту проблему.

— Прости, — неожиданно извинился он и мотнул головой в сторону двери. — Ты ведь туда направлялась?..

А, он спрашивает, не собираюсь ли я в ванную, догадалась Анджела и пробормотала:

— Н-нет, — а затем поспешно воскликнула: — Да!

Ей пришло на ум, что ванная — идеально убежище, поскольку там есть защелка на двери!

Но уже двинувшись с места, Анджела поняла, что ей придется пройти совсем рядом с мужем. А тот даже не думал отойти в сторону. Так что с каждым шагом она напрягалась все сильнее, и, когда дошла до мужа, ее сердце тяжело билось. Анджела прерывисто дышала и смогла только пробормотать «спасибо».

— Ты собираешься в душ?

— Д-да… — услышала она собственный блеющий голос.

Вообще-то, в ванную ей было не надо.

— Тогда позволь мне…

Тут Анджела снова замерла: руки Антонио легли ей на плечи. Потом его пальцы скользнули вниз, к молнии ее белого, с низким вырезом, льняного платья.

Стиснув зубы, она взмолилась об окончании пытки. Антонио был так близко, что она даже чувствовала запах его влажной кожи и мокрых волос. Этот дразнящий аромат вызывал в памяти картины обнаженных тел, сплетенных в любовном объятии.

Анджела задрожала, когда муж потянул вниз замочек. Молния разошлась, молодая женщина зажмурилась и крепче стиснула зубы. Но Антонио не собирался останавливаться на полдороге: его пальцы расстегнули застежки лифчика, освободив грудь. Потом пробежались вдоль позвоночника…

— Да, душ тебе не повредит, — раздался голос Антонио, холодный, как горный ручей. — Ты просто как натянутая струна.

Да, душ не повредит, повторила Анджела себе самой. Желательно ледяной.

— Но без сомнения, — неожиданно прибавил он, — есть и другие способы расслабиться… более приятные…

И Антонио приник к шее жены, как будто был вампиром, добравшимся до жертвы, его зубы прикусили бьющуюся жилку. В это же самый миг руки Антонио скользнули под платье и сжали женскую грудь.

Анджела с головой погрузилась в поток ощущений. Как будто после целого дня бесплодного напряжения лопнули наконец опутывавшие ее сети. Однако она попыталась протестовать. — Нет, Тоньо, — простонала она, — мне надо в душ…

— Ты мне и такая нравишься, — хрипло прошептал Антонио, — и на вкус тоже.

Он уже стягивал с нее платье, и в следующее мгновение Анджела осталась в одних трусиках. Потом длинные пальцы вернулись к ее груди, а губы — к шее.

Все это было похоже на безумие, прекрасное безумие: его ласки, его влажный рот, то, как он прижимал ее к себе. Когда ладонь Антонио прошла по ее животу и скользнула под трусики, Анджела перестала сопротивляться. С тихим вздохом она закрыла глаза, откинула голову на плечо мужа и позволила ему ласкать себя так, как может ласкать женщину только опытный и знающий любовник.

Но этого ей вскоре показалось мало. Анджела на ощупь стала стаскивать с него полотенце, повернув голову, чтобы встретить его губы.

— Целуй меня! — приказала она.

Рыком Антонио развернул ее к себе, оторвал от пола, а затем жарко поцеловал. Стена была просто спасением: он притиснул к ней жену, позволив ей встать на пол. Анджела раздвинула ноги и теснее прижалась к мужу.

— Зачем на тебе столько всего лишнего? — сладострастно прошептал тот.

— В жизни больше не надену трусики, — пообещала она.

Антонио отрывисто, как-то очень по-мужски рассмеялся и снова жадно припал к ее рту. Внутри Анджелы вспыхнуло пламя, уничтожая остатки самообладания.

— Пойдем в постель, — застонала она, чувствуя, что еще немного, и ноги откажутся ей служить.

— Как скажешь, кара, — не без ехидства прошептал Антонио в ответ.

Анджела даже не заметила, как муж поднял ее на руки. Добравшись до кровати, он без церемоний уложил жену и стащил с нее последний предмет туалета. Пока он целовал обнаженное тело Анджелы, та, протянув руку, развалила гору подушек в изголовье кровати. Вот так: никаких неторопливых, предварительных ласк, никакой романтики. Анджела хотела Антонио, который желал ее.

— Закрой дверь на замок, — произнесла она прерывистым шепотом.

— К дьяволу замок! — отозвался Антонио. — Я не собираюсь останавливаться на полдороге, пусть кто хочет приходит и смотрит!

С этими словами он быстро и уверенно вошел в нее и, когда Анджела вскрикнула, снова рассмеялся. Сжав ее лицо ладонями, он заставил жену посмотреть на себя.

— Эгей, — ухмыльнулся он. — Узнаешь меня? Это я, твой непревзойденный любовник…

Антонио даже еще не шевельнулся, он просто забавлялся с нею, просто играл! Воспламенил ее до того, что она чуть памяти не лишилась, а теперь развлекался!

Мстительно сузив зеленые глаза, Анджела свела вместе бедра, и Антонио втянул воздух сквозь зубы.

— Хочешь поиграть, Тоньо? — усмехнулась она и вонзила ногти в поджарые бока мужа, где находились его самые чувствительные эрогенные зоны.

Он прерывисто задышал, тогда Анджела лизнула его в дрожащие влажные губы. Антонио выругался по-испански — веселье кончилось.

Анджелу бросило в жар. Теперь она лежала, раскинув руки, словно плыла на спине. А Антонио просунул ладонь под затылок жены и поднял ее голову к своему рту, как будто желая сорвать с губ беспомощные вздохи, которые вырывались из груди Анджелы в момент кульминации. Она не сопротивлялась, ощущая, что Антонио движется все быстрее, приближая их обоих к пику наслаждения…

Что было после, Анджела не помнила. Когда она пришла в себя, муж лежал рядом. В окно лился солнечный свет. Благодаря кондиционеру в комнате стояла прохлада, но Анджела была покрыта испариной с головы до ног. Тело Антонио тоже влажно поблескивало.

Некоторое время она смотрела на него, наслаждаясь зрелищем: Антонио, полностью выбившийся из сил! И это мужчина, у которого потенции на десятерых хватит!

О Боже…

Она застыла, чувствуя, как превращается в кусок льда. В уме возникла мысль настолько страшная, что Анджела не осмелилась даже шевельнуться. Антонио, почувствовав, что что-то стряслось, оторвал голову от подушки и нахмурился, видя, как мертвеет лицо жены.

Но прежде чем он открыл рот, Анджела рывком села и, как безумная, отталкиваясь руками и ногами, заскользила к краю постели. Казалось, не успели ее пальцы коснуться пола, как она уже бежала в ванную.

Однако через мгновение Анджела выскочила обратно. Лицо у нее было белое как мел, руки тряслись. Она в ужасе посмотрела на мужа, который едва успел сесть.

— Мои веши! — истерически выкрикивала она. — Где мои веши!

Ошеломленный Антонио пожал плечами.

— Ты что, забыла? Их ведь еще не привезли…

— Н-не привезли… — повторила Анджела, стуча зубами как в ознобе.

Антонио спрыгнул с постели, испугавшись, что она прямо как есть выскочит из спальни.

— Ради Бога, кара, — требовательно произнес он, — что случилось?

— М-моя сумочка, — заикаясь ответила Анджела. Но Антонио недоуменно молчал, и она закричала на него как безумная: Где моя сумочка, Тоньо?! Где она?!

— Анхела, что за муха тебя укусила? — спросил он, сам начиная тревожиться не на шутку.

Не отвечая, Анджела подхватила с полу платье и стала его натягивать. Она так сильно дрожала, что никак не могла попасть руками в рукава, но, когда Антонио попытался ей помочь, оттолкнула его.

— Как я могла позволить тебе! — пронзительно вскрикнула она. — Как я могла!

— Что могла? Заниматься любовью? — зло откликнулся Антонио. — И это говорит женщина, которая, можно сказать, меня изнасиловала!

Анджела побледнела еще сильнее. Из ее груди вырвался стон, она повернулась и бросилась вон из спальни, пытаясь на ходу застегнуть молнию платья.

— Анхела! — рявкнул Антонио, но она уже выскочила в коридор.

Когда Антонио кое-как оделся и спустился вниз, он нашел жену сидящей на нижней ступеньке лестницы, ведущей в дом. Пропажа обнаружилась там, где Анджела ее оставила: на сиденье красного «мерседеса». Теперь содержимое сумочки валялось рассыпанное.

Вид у Анджелы был такой несчастный, что Антонио приблизился к ней с опаской. Присев напротив жены на корточки, он осторожно спросил:

— Может, теперь объяснишь мне, что случилось?

Анджела покачала головой, в ее глазах стояли слезы. Антонио вздохнул и, поджав губы, начал в поисках ответа изучать разбросанное вокруг содержимое дамской сумочки. Обычное женское хозяйство: помада, кошелек, паспорт, упаковка бумажных салфеток, пара заколок, расческа. Антонио перевел взгляд обратно на Анджелу, потом посмотрел туда, куда был устремлен ее невидящий взгляд.

Что-то лежало у ее босых ног. Он осторожно поднял с каменной ступеньки упаковку… выругался, вскочил и ударил кулаком по сияющему капоту «мерседеса». Потом застыл, словно замороженный тем же ледяным дыханием, что и Анджела. Воцарилось гробовое молчание.

Внезапно внимание Антонио привлек какой-то отдаленный звук, донесшийся снизу, от калитки, ведущей с дороги в сад. Кинув взгляд в ту сторону, он мгновенно перешел к решительным действиям: подхватил жену на руки и запихнул на сиденье «мерседеса».

— Что… — начала было вышедшая из оцепенения Анджела.

— Сиди смирно! — приказал Антонио, затем отвернулся и побежал в дом.

Через секунду он выскочил обратно, сжимая в кулаке ключи. Спустившись к автомобилю, нагнулся и сгреб в сумочку разбросанные вещи. Швырнув ее на заднее сиденье, сел за руль.

Машина завелась с пол-оборота, и с лихостью прирожденного гонщика Антонио повел «мерседес» к воротам.

— Сандро и мама идут домой, — бросил он Анджеле. — Не думаю, что ты захочешь сейчас показаться им на глаза.

Притормозив перед воротами, Антонио посмотрел на женщину, которая видела в жизни гораздо больше горя, чем можно было бы подумать.

— Сколько дней ты пропустила? — спросил он ровным тоном.

Анджела подняла на мужа потухший взор: проехав в ворота, тот повел машину не вниз, а вверх по склону холма.

— Посчитай сам.

Лицо Антонио исказилось.

— Достаточно того, что вчерашняя таблетка осталась в упаковке.

И вчерашняя, и позавчерашняя — мрачно считала Анджела таблетки-контрацептивы, которые забыла принять.

— Ненавижу тебя, — прошипела она. — Ты превратил мою жизнь в хаос, когда мне было двадцать три. И теперь, семь лет спустя, моя жизнь снова стала хаосом, и снова — из-за тебя!

Антонио ничего не ответил. Анджела сама поступила опрометчиво, забыв о таблетках, но говорить это было бессмысленно.

— К чему выяснять, кто виноват? Разве это поможет решить проблему? — произнес он.

— Ничего уже сделать нельзя, — обреченно возразила Анджела. — Поздно.

Сжав губы, Антонио молчал, пока автомобиль не съехал с дороги на вершине холма. Отсюда открывался потрясающий вид на окрестности, но супругам было не до красот природы.

Их окутала тишина, даже ветер не шуршал в подлеске. И они чувствовали себя отрезанными от мира свалившейся на них бедой.

— Прости меня, — пробормотал Антонио. Анджела пожала плечами.

— Это не твоя вина. Во всем виновата моя непроходимая глупость!

— Возможно, нам повезет, — попытался он рассеять нависшие над ними тучи.

— Не рассчитывай на это, — мрачно ответила Анджела. — Мы два раза рискнули, и оба раза я забеременела. С какой стати в третий раз будет по-другому?

— Но должен же быть выход! — решительно произнес Антонио. Внезапно его озарило: — Поедем в аптеку! И купим это, как его там?..

Анджела дернулась, словно в нее вонзили нож.

— А ты знаешь, как врачи называют это средство? Мини-аборт!

— Но вспомни, что сказали тебе те же самые врачи, — напомнил Антонио жене. — Еще одна беременность может убить тебя!

В глазах Анджелы заблестели слезы.

— Значит, надо убить одну жизнь, чтобы сохранить другую?

Антонио смотрел на нее с болью. Анджела отвернулась, открыла дверцу и вылезла наружу.

Оставив мужа сидеть в машине, она побрела босиком к одинокому старому кипарису и прислонилась к его стволу. Сначала она едва не потеряла Санди на середине срока, и врачи уверили ее, что во второй раз она вряд ли столкнется с подобными осложнениями. Но они ошиблись, и Анджела не только лишилась второго ребенка, но и сама еле осталась жива. «Никаких детей, — тогда объявили врачи. — Вам больше не вынести подобных испытаний».

Никаких детей…

Рядом что-то зашуршало, и Анджела краем глаза увидела, что Антонио прислонился с другой стороны к тому же кипарису. Для человека, который оделся во что попало, он выглядел очень импозантно в светлых брюках и простой белой тенниске. Впрочем, Антонио всегда останется самим собой, вяло подумала Анджела. По нему никто не скажет, будто у этого мужчины могут быть какие-то неприятности.

— Сандро нужна мать, — ровным тоном произнес Антонио.

И все, больше ничего говорить было не надо: пусть мертвецы сами хоронят своих мертвых. А Санди нужна мать — живая и здоровая. Анджела снова почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Хорошо, я сделаю все, как надо, — пообещала она.

Антонио молча продолжал смотреть на море. Да и что он мог сказать?

Анджела пошла к автомобилю и залезла на свое место. Муж последовал за ней, сел за руль, включил зажигание, и «мерседес» поехал под гору — мимо виллы Валера, в город. С мрачным удовольствием Антонио вел машину в потоке транспорта, пока не свернул под арку, которая вела во дворик, принадлежащий его компании.

Выйдя из «мерседеса», он открыл дверцу и помог Анджеле выбраться на брусчатку мостовой. Та не издала ни звука, даже когда Антонио повернул ее спиной к себе и застегнул до конца молнию на платье.

Когда они вошли в подъезд, дежурному хватило одного взгляда на мрачное лицо Антонио, чтобы убраться с дороги. Но он все же удивленно посмотрел вслед Анджеле, заметив ее пыльные босые ноги и растрепанные волосы.

Вечерело. Рабочий день окончился, и в здании никого не было. Войдя в свои рабочие апартаменты, Антонио указал жене на боковую дверь.

— Прими душ.

А сам пошел к телефону. Закрываясь в ванной, Анджела слышала, как он разговаривает с матерью, объясняя, что они поехали за покупками и забыли предупредить о своем отъезде.

Неплохая отговорка, подумала Анджела, если только Исабель еще не успела наведаться к ним в спальню.

Она уже не слышала, как муж звонил в аптеку, а потом в бутик — модный магазинчик располагался в квартале отсюда. Там Антонио заказал все, что у них было на размер жены, включая обувь и нижнее белье.

Анджела еще была в ванной, когда в кабинет вошел посыльный, нагруженный коробками и пакетами. Будь Антонио в другом настроении, он непременно полюбопытствовал бы, что же именно купил. Но сейчас просто велел свалить все на кожаный диван в углу. Однако прежде чем уйти, посыльный из рук в руки передал Антонио коробочку, на которой значилось название одной из лучших аптек города.

Потом Анджела вышла из ванной, одетая в белый махровый халат Антонио.

— Я не нашла фен, — сказала она, проводя рукой по влажным волосам.

— Подожди минутку.

Анджела не смотрела на мужа. Она вообще ни разу не взглянула на него с того момента, как выбежала из их супружеской спальни.

— Вот.

И Антонио, подойдя к жене, подал упаковку. Анджела сразу догадалась, что это такое, хотя не могла прочесть мелкую надпись.

— Две сейчас, две через двенадцать часов, — проинструктировал ее муж.

Ледяными пальцами Анджела взяла коробочку у него из рук.

— Мне надо запить, — произнесла она. Антонио кивнул и отошел от нее.

— Чаю, кофе, холодной воды? — спросил он, открывая дверцу шкафчика, в котором, помимо бутылок, было все, начиная от чайника и кончая шейкером для коктейлей.

— Воды, — ответила Анджела, пряча руки в объемистые карманы халата и оглядываясь по сторонам.

Этот кабинет тоже почти не изменился с тех пор, как она была тут в последний раз. Только прибавилось всякой техники — необходимого атрибута преуспевающего бизнесмена.

Антонио повернулся к жене со стаканом воды.

— Анхела… — начал он.

— Помолчи, — оборвала его она и подошла к дивану, на котором горой лежали пакеты и коробки. — Это мне?

— Да, — ответил Антонио. — Здесь есть все необходимое.

— О, этот мужчина успевает подумать обо всем, — холодно усмехнулась Анджела, перебирая вещи с равнодушием собаки, которой дали пластиковую кость вместо настоящей. — Просто профессиональный борец с трудностями…

Антонио промолчал: жена сказала чистую правду.

— Я надену вот это, — продолжала она, выбирая синее шелковое платье и соответствующее нижнее белье.

Направившись обратно в ванную, она остановилась на полдороге.

— А фен?

Антонио сунул ей в руки стакан с водой, про которую Анджела забыла. Потом прошел в ванную, достал из шкафчика фен и включил в розетку. Уже вернувшись в кабинет, он остановился и обратился к жене:

— Анхела…

Но та захлопнула дверь. Через пятнадцать минут она появилась уже с высушенной головой. В новом платье, коротком и облегающем, Анджела выглядела просто фантастически — особенно если вспомнить, как именно его выбирали. Стоявший у окна Антонио повернулся к жене и обвел ее угрюмым взглядом.

— Обувь, — лаконично произнес он, указав на пару босоножек в цвет платья, лежавших на полу возле дивана.

Все остальные вещи куда-то пропали. Впрочем, Анджелу это совершенно не взволновало.

Покупки обнаружились на заднем сиденье автомобиля. Антонио и Анджела заняли свои места и поехали домой, чтобы вернуться к «нормальной» жизни.

Когда они подъехали к вилле, уже стемнело. Вдоль аллеи приветливо горели в траве фонарики, словно приветствуя их возвращение. Но Анджелу это не тронуло.

Когда супруги вошли в дом, им навстречу выскочил Санди, одетый в пижаму. С восхищенным воплем он побежал к родителям. И тут Антонио слегка приотстал, словно для того, чтобы Санди бросился сначала к матери, а не к нему.

Если он сделал это нарочно, то это было в высшей степени благородно. И показывало деликатность Антонио, который не хотел, что чувства измученной Анджелы ранило предпочтение, оказанное малышом отцу.

Анджела обняла Санди так, будто сама ее жизнь зависела от сына. Обхватив ее руками за шею, а ногами за талию, Санди беззаботно щебетал, не имея ни малейшего представления, что его мать изо всех сил сдерживается, чтобы не разрыдаться.

Только когда Анджела отпустила сына и тот рванул к отцу, она увидела, что Антонио прижимает Санди к себе так же крепко, как сама она. И догадалась, что мужу тоже пришлось нелегко. От этой мысли ей стало еще хуже и захотелось забиться в какую-нибудь нору и остаться там навсегда.

Но, увы, этого Анджела позволить себе не могла, поскольку Исабель ожидала увидеть их счастливыми и довольными. Невестка старалась играть свою роль как можно лучше и даже улыбалась, когда мать подразнила Антонио, что, дескать, тот купил жене новый гардероб, потому что не мог дождаться прибытия старого.

— Но вещи привезли как раз в ваше отсутствие, — смеясь, сказала она сыну. — Милый, ты на редкость нетерпелив и экстравагантен!

Исабель окончательно уверилась, что у Анджелы с Антонио наладились отношения, хотя все было наоборот.

— Это платье тебе удивительно идет, Анхела! — искренне заверила она невестку.

Ужин тоже оказался испытанием не из легких. Анджела опять принуждала себя улыбаться и болтать. Да вдобавок Антонио не спускал с нее глаз, как будто боялся, что она в любое мгновение может сорваться с места и убежать или разреветься. За это его трудно было винить: Анджела и сама чувствовала себя натянутой как струна.

С момента возвращения она избегала мужа как чумы. Если Антонио заходил в комнату, она выходила, если он обращался к ней, делала вид, что не слышит. Но это не значило, что она не чувствовала его напряжения.

— …Каридад…

В Анджелу словно ткнули раскаленной иглой, и не одной, а десятком!

— Очень жаль, что ее нет сегодня с нами, — продолжала Исабель. — Но Тоньо послал ее в Нью-Йорк. Кому-то ведь следовало лететь туда, а Тоньо должен был остаться с семьей… Она вернется к выходным, так что не устроить ли нам в воскресенье праздничный обед? Вы с Каридад когда-то так дружили! Я уверена, Анхела. ты захочешь возобновить прежние отношения.

— Извините, — неожиданно для всех Анджела резко поднялась с места, — но я боюсь, что…

— Ты нездорова, Анхела?

Исабель наконец заметила бледность невестки и то, что она так и не притронулась к еде.

Антонио, как подобает благовоспитанному мужчине, тоже поднялся, и Анджеле захотелось выцарапать ему глаза. Только присутствие Исабель помешало ей сказать что-нибудь такое, о чем позже пришлось бы пожалеть.

— Просто устала, вот и все, — слабо улыбнулась она. Хорошо, что Исабель ее прервала — зачем срывать с милой женщины розовые очки? — День выдался долгий.

— Конечно, дорогая, — понимающе кивнула свекровь. — Да и ты отвыкла от наших поздних ужинов, потому и аппетита у тебя нет…

Анджела с вымученной улыбкой дотронулась губами до щеки Исабель и усталой походкой вышла из столовой. Забравшись в постель, она уснула, едва успев коснуться щекой подушки.

Из блаженного забытья ее вырвало прикосновение крепких мужских рук.

— Нет! — машинально ответила она.

— Да успокойся, — ответил Антонио и прижал ее к себе. — Можешь сколько угодно воображать, что меня не существует, но я здесь, рядом…

— Пока твоя любовница в тысячах миль отсюда, — зло продолжила Анджела.

— Это ты сходишь с ума из-за Каридад, а не я, — ответил Антонио. — И перестань брыкаться. Ты тут не одна с расстроенными нервами. Сейчас нам обоим нужен рядом кто-то живой и теплый.

Да, Каридад здесь ни при чем, признала Анджела. Она уже собралась было сказать это, но передумала: в ее душе царил такой хаос, что мудрее было хранить молчание. Потому она перестала сопротивляться, чувствуя, как в тепле расслабляется ее тело. Однако, осознав, что от Антонио ее теперь отделяет лишь тонкая сорочка, пожелала, чтобы обнимающий ее мужчина не был так соблазнителен…

— Поплачь, если тебе от этого станет легче, — хрипловато произнес Антонио.

— Нет, — ответила Анджела, чувствуя, что дрожит, пытаясь сдержать слезы.

— Пойми, это было правильное решение, Анхела, единственно верное. Но это не значит, что ты не должна плакать из-за того, что приняла его.

Ну нет, пусть никто даже не догадывается, чего стоило ей это решение!

— Я хочу уснуть и забыть обо всем, — прошептала она.

— Тогда спи. Но если передумаешь, знай — я с тобой, кара.