Часть III Хронология периода мирного строительства (1930–1940)
Глава 9 Научно-исследовательская работа Центральной школы
Наряду с подготовкой командных кадров собаководства и собак, Центральная школа вела интенсивную научно-исследовательскую работу, подводившую теоретическую основу под практику военного собаководства.
Само создание и существование Центральной школы собаководства в 1924 г. с опытными целями поставило перед руководством ряд вопросов, в том числе и научно-практического характера.
С первых лет создания Центральной школы возник практический вопрос о том, как дрессировать собаку в кратчайший срок и с наилучшими результатами? Этот, чисто практический, вопрос вплотную подводил к большому теоретическому вопросу — из каких физиологических и психологических особенностей собаки нужно исходить при дрессировке, иными словами, похожа ли психология собаки на человеческую или она качественно отличается от нее?
Порок старой методики обучения собак в том именно и заключался, что большая часть дрессировщиков вольно и невольно «очеловечивала» собаку и, исходя из этой неверной предпосылки, предъявляла к собаке невыполнимые требования.
Правильный ответ на поставленный вопрос давало только учение о высшей нервной деятельности (или об условных рефлексах), разработанное крупнейшим русским ученым, физиологом, академиком И. П. Павловым.
Для специалистов военного собаководства особенная ценность этого учения состояла в том, что оно являлось строго материалистическим в деле изучения поведения собак и отбрасывало всякую попытку их «очеловечивать».
И. П. Павлов писал:
«Условный рефлекс — это теперь отдельный физиологический термин, обозначающий определенное нервное явление, подробное изучение которого привело к образованию нового отдела в физиологии животных — физиологии высшей нервной деятельности, как первой главы физиологии высшего отдела центральной системы».
Учение И. П. Павлова и его последователей о высшей нервной деятельности (ВНД) является научной основой и главным содержанием теории дрессировки собак.
Проводником учения академика И. П. Павлова об условных рефлексах в военное собаководство явился один из его учеников, профессор Ю. П. Фролов. Он начал читать в 1927 г. для курсантов и командного состава школы курс рефлексологии. Этот курс имел большое значение для научного обоснования теории и техники подготовки собак и очень расширил кругозор практиков-дрессировщиков.
Но профессор Ю. П. Фролов не удовлетворился только чтением данного курса, а стал налаживать в школе научно-исследовательскую работу. Для этого он привлек к работе своего сотрудника, доктора Ю. А. Васильева.
Доктор Ю. А. Васильев приступил к разработке методики определения типов высшей нервной деятельности собак, что облегчало индивидуальный подход к различным типам собак в процессе дрессировки. Кроме того, доктор Ю. А. Васильев при непосредственном участии командного и инструкторского состава школы вел ряд работ по улучшению техники дрессировки собак службы связи.
Одновременно с профессором Ю. П. Фроловым начал читать курс генетики тогда еще ассистент лаборатории экспериментальной биологии Московского зоопарка, а в дальнейшем профессор биологии Первого Московского медицинского института Николай Александрович Ильин (работал в школе с декабря 1928 по октябрь 1931 г.). Генетика — наука об изменчивости и наследственности живых организмов и, следовательно, имеет большое значение для разведения растений и животных.
Николай Александрович своими глубокими по содержанию и блестящими по форме изложения лекциями очень заинтересовал курсантов и командный состав школы вопросами генетики и еще больше расширил их теоретический кругозор.
По понятным причинам, попадая в школу, курсанты поначалу робели от присутствия громких научных имен, которые им были неизвестны, как, впрочем, и дисциплины, которыми им предстояло овладеть. Но как вспоминали бывшие курсанты: «Учились азартно». Жажда знаний вообще была присуща этой эпохе.
В конце 1927 г. Н. А. Ильин и Ю. П. Фролов подняли перед начальником школы Н. З. Евтушенко вопрос о необходимости организовать при школе научно-исследовательскую лабораторию по изучению генетики и поведения собак. Впоследствии эта лаборатория выросла в научно-испытательный отдел школы.
Предложение это встретило полную поддержку со стороны начальника школы. Не дожидаясь окончательного утверждения специальных штатов, Н. А. Ильин с декабря 1927 г. приступил к научной работе по генетике собак, использовав в качестве лаборанта-практиканта биологической лаборатории Московского зоопарка А. П. Орлова.
«Это позволит заняться глубоким исследованием проблем собаководства, — утверждали ученые. — Изучение наследственных качеств собак и использование их для службы, теории и практики дрессировки собак, теории развития и выращивания собак».
Начальник школы одобрил идею, через год лаборатория успешно развернула свою работу. К ней подключились профессор биологии Ю. А. Васильев и молодой лаборант А. П. Орлов (помощник Н. А. Ильина).
Первоначальное непосредственное подчинение лаборатории Управлению связи РККА указывает на то большое значение, которое придавалось ей руководством.
Первым руководителем и организатором, создавшим сначала небольшой коллектив сотрудников из молодежи и студентов МГУ им. Ломоносова, был профессор Николай Александрович Ильин. Он проявил большие администраторские способности, сумел обеспечить лабораторию оборудованием, одновременно проводя большую педагогическую работу по подготовке кадров служебного собаководства.
Родился в 1903 г.
В 1925 г. приглашен на работу в Центральную школу-питомник военных и спортивных собак ее начальником Н. З. Евтушенко для чтения лекций курсантам совместно с другими учеными.
Там же по его предложению была создана научная лаборатория, которую он некоторое время возглавлял, внеся заметный вклад в дело создания научно-теоретической базы в развитии служебного собаководства.
Николай Александрович был выдающимся ученым, специалистом по генетике и селекции собак, он автор книг и многочисленных статей по вопросам генетики и собаководства.
Содействуя расширению теоретических знаний и приобретению практического опыта в работе со служебными собаками, Николай Александрович регулярно выступал с лекциями, публиковался в периодической печати по собаководству.
В 1932 г. выходит фундаментальный труд Н. А. Ильина «Генетика собак» — событие в научном мире не только в Советском Союзе, но и за рубежом. Он стал итогом кропотливой работы, результатом непосредственных исследований и экспериментов, произведенных в Центральной школе-питомнике в период с 1926 по 1930 гг. Книга нашла широкий отклик как в нашей стране, так и за рубежом.
Двумя годами ранее в журнале «Собаководство и дрессировка»
№ 1 и № 6, издававшемся в Центральной школе с 1927 г., были опубликованы статьи профессора Н. А. Ильина «Основные законы наследственности и кинологии» и «Скрещивание собак, отличающихся по многим признакам».
Как отмечалось в статьях: «Генетика стала обязательным предметом изучения всех собаководов Союза, а книги по ней — обязательным пособием в работе над собакой».
Профессором Н. А. Ильиным была проведена большая работа по скрещиванию лайки и немецкой овчарки. К сожалению, положительных результатов ученые не получили, и эксперимент был прекращен, но опыт Н. А. Ильина не пропал даром, он помог в дальнейшей работе школы. Соратники и ученики профессора пришли к выводу о необходимости массового скрещивания ряда пород собак в различных комбинациях.
С 1936 по 1948 гг. Николай Александрович — заведующий кафедрой биологии Первого Московского медицинского института, а с 1950 по 1953 гг. — Кишиневского мединститута.
В 1953–1955 гг. — научный сотрудник Академии наук СССР.
Выдающийся ученый по генетике и селекции собак, он автор книг и многочисленных статей по генетике и собаководству.
Несмотря на то, что профессор Н. А. Ильин составил «шестилетку» научной работы школы, работа эта в первые годы шла довольно бессистемно, ощупью, так как не было опыта, который выдвигал бы на первый план наиболее актуальные проблемы.
Много поэтому было в научной работе вопросов абстрактного характера, подсказанных индивидуальными вкусами научных работников, видевших в рефлексологии универсальный ключ ко всем научным тайнам. Так, например, по заданию профессора Н. А. Ильина А. П. Орлов, да и не он один, произвел многие тысячи измерений собак по всем возможным и мыслимым направлениям, пытаясь отыскать связь между экстерьером собаки и ее рабочими качествами, так сказать, геометрический метод оценки собаки. Все эти труды имели отрицательный результат, а в науке это тоже результат.
В работу по борьбе с «отвлечениями» собак коллектив школы вложил много остроумной изобретательности, но шла эта работа с таким же механистическим уклоном. Так, например, один из работников лаборатории попытался бороться с «отвлечениями», а заодно и ускорить бег связной собаки посредством электрического тока. Сконструированный в лаборатории сложный прибор ускорял бег собаки, но зато мешал ей остановиться, доводя до полного изнеможения, так как каждая остановка, в том числе и остановка около вожатого, вызывала действие электроускорителя, в результате чего вожатый становился для собаки наиболее антипатичным персонажем.
Желая посредством того же электрического тока вызвать у караульной собаки отвращение к пище, подбрасываемой «чужими», перекалечили огромное количество животных. Пытались наладить управление собакой по радио и т. д., и т. п.
В этом ворохе случайностей и увлечений, неизбежных, конечно, на первых порах во всяком новом деле, все сильнее давали себя знать актуальные вопросы, выдвигавшиеся жизнью.
С созданием лаборатории, и это надо подчеркнуть, научная работа получила системный характер. Одним из главных вопросов, который надлежало разрешить лаборатории, был вопрос выведения новой породы собак.
Мыслилось соединить высокие дрессировочные качества немецкой овчарки с физической выносливостью и неприхотливостью лайки.
Анализ материала от первых скрещиваний данной комбинации выявил ряд отрицательных качеств полученных приплодов, что объяснялось недостаточным знанием генотипа взятых особей и неумением выращивать полученный материал. В дальнейшем выполнение задачи выведения новой служебной собаки было временно отложено до накопления опыта зоотехнической работы.
Другие основные вопросы, намеченные к разрешению, носили главным образом генетическо-экстерьерный характер.
Лаборатория искала пути объективной оценки рабочих качеств служебной собаки, базируясь главным образом на ее экстерьерных данных путем изменений ее частей тела, попыткой комбинировать их.
Убедившись в невозможности объективного суждения, исходя только из одних промеров, коллектив сотрудников лаборатории все же накопил большой материал и опыт, давший в дальнейшем свои положительные результаты.
Так, на 1928 г. из девяти намеченных тем пять были экстерьерно-генетические, три касались вопросов поведения и одна носила практический характер. Увеличенная тематика работ в 1929 г. охватила в основном те же вопросы и в прежних отношениях.
Первые описания неудач в работе объяснялись особой специфичностью вопросов, для решения которых негде было заимствовать опыт, поэтому полученные итоги работ в этот период не давали всей полноты ответов на ряд вопросов, поставленных практикой.
И все же проведенные в первые два-три года работы обогатили лабораторию исходным отправным материалом, позволив в дальнейшем уже при отсутствии профессора Н. А. Ильина приступить к разрешению других вопросов.
Так, в школе очень остро встала двоякая практическая задача — освободиться от импорта иностранных собак, на покупку которых приходилось тратить валюту; создать свою отечественную породу, в наибольшей мере отвечающую всем требованиям военного собаководства.
Насколько был велик удельный вес иностранных пород во всем поголовье, видно из следующих цифр. Даже в 1937 г. из 350 собак было: немецких овчарок — 123; эрдельтерьеров — 71; доберман-пинчеров — 16; боксеров — 12; шотландских овчарок — 5 и прочих — 6, то есть 233 собаки, или почти 70%. В 1938 г. из 555 собак одни только немецкие овчарки и эрдельтерьеры составляли 347, то есть почти 60%.
Профессор Н. А. Ильин провел в этих целях ряд опытов по скрещиванию различных пород собак (в частности, немецких овчарок с лайками). Переход его из школы на другую работу и необходимость решения ряда других срочных вопросов прервали эти интересные начинания, которые нужно считать лишь отложенными. Как показала история, все наработки 1927–1932 гг. были использованы в дальнейшем.
В целях ликвидации зависимости от иностранных пород и для изучения отечественных пород школа осуществила три больших экспедиции: в Большеземельскую и Тиманскую тундры, а также на Ямал. В этих экспедициях участвовали: доктор Ю. А. Васильев; инструктор К. К. Голиков; лаборант В. И. Крючков и А. П. Орлов.
За время этих экспедиций было произведено всестороннее изучение ненецкой лайки с целью выявления ее служебных качеств.
Вывезенные экспедицией представители этой породы северных остроухих собак показали хорошие рабочие качества по связной и санитарной службам и большую физическую выносливость в состоявшихся впоследствии велопробегах. К этой работе в школе Н. А. Ильин привлек также ряд научных работников: Е. П. Гольц, Е. М. Масленникову, З. А. Раевскую и других.
Так, Е. П. Гольц — врач-психиатр по специальности, отличалась огромной эрудицией и владела четырьмя иностранными языками. Она много работала в области в изучении поведения щенков (трудилась в школе до 26. 03. 1934).
Е. М. Масленникова сделала существенный вклад в дело борьбы с рахитом, З. А. Раевская вела упорную борьбу с глистами и т. д.
В 1929 г. было издано «Наставление по собаководству», которое явилось итогом проделанной школой четырехлетней работы. Несколько позднее, а именно в 1930 г., профессор Н. А. Ильин подвел итоги проведенной за два года (1928–1930) научно-исследовательской работы в книге «Генетика собаки», которая подвела научные основы под практику разведения собак. Книга эта могла быть написана лишь в результате того труда, которая был проведен в лаборатории школы при участии целого ряда научных сотрудников (Е. М. Масленниковой, Т. А. Бедняковой, В. А. Обыденовой, И. Ф. Тулиной, Л. И. Левкович, П. П. Свешниковой, А. П. Орловым, Максимовой и других).
К 1932 г. резко увеличился удельный вес работ, имеющих практический характер, а их количество достигло 50% всей тематики лаборатории. Согласно утвержденному плану работа лаборатории на 1932 г. развивалась в четырех направлениях-секторах: поведенческом, физиологии развития, рационализации и ветеринарии. Каждый сектор имел свои задачи, вместе с тем задачи отдельных секторов переплетались друг с другом, и работа велась совместная.
Так, перед сектором физиологии развития стояли три задачи: выяснение роли экстерьера как показателя рабочих качеств, изучение наследования рабочих качеств и рационализация разведения.
В отчете о выполненных лабораторией работах за 1932 г., подписанном заведующим лабораторией Ю. А. Васильевым, перечислено сделанное. За год подготовлено 13 инструкций и методик по применению и обучению собак, среди них:
— инструкция по воспитанию молодняка, предусматривающая раннее начало связной работы щенков. В лаборатории она дала хорошие результаты, и к моменту поступления молодых собак в строй они оказываются уже вполне подготовленными и работающими на расстоянии 1500 м. Авторы инструкции: Е. П. Гольц, Делицин, В. Г. Мульдевиц;
— инструкция по контролю за развитием щенят, дающая нормы, с которыми можно сравнить правильность развития каждого щенка немецкой овчарки и правила измерения щенков. Авторы инструкции: В. И. Крючков, Е. М. Масленникова;
— методика обучения одновременной работы собаки по сторожевой и связной службе. Автор: Петрищев.
Кроме инструкций и методик, подготовлено еще 10 работ, таких как:
— определение максимальной нагрузки производителя. Автор: Алифанов;
— динамика развития инстинктов. Авторы: Е. П. Гольц, Романовская, Павлова. Работа, устанавливающая определенную закономерность в последовательной смене преобладающих инстинктов при развитии щенка и др.
После назначения начальником школы майора Г. П. Медведева научно-испытательный отдел продолжал интенсивную работу по изучению вопросов военного собаководства с еще большим приближением к практике. Был выполнен целый ряд работ актуального значения для того времени, из которых необходимо отметить как наиболее важное следующее:
1. Составление инструкции по воспитанию щенят (Е. П. Гольц, Ю. А. Васильев, В. Г. Мульдевиц, А. П. Орлов);
2. Изготовление одной из первых моделей противогаза для собаки и средств защиты собак от отравляющих веществ, в частности противоипритных чулок (Бекренев, К. К. Голиков);
3. Разработка инструкции по борьбе с глистными заболеваниями (З. Е. Раевская);
4. Рахит и борьба с ним (Е. М. Масленникова);
5. Анализ работы собаки службы связи (Ю. А. Васильев);
6. Методика ускоренной подготовки связных собак (А. П. Орлов, Шестернин);
7. Методика подготовки собак по совмещению связной и сторожевой службы (Петрищев);
8. Обучение собаки розыску и подноске вымпела (Иванов).
Даже этот простой перечень работ ясно говорит о разнообразии тематики научно-испытательной работы школы в эти годы.
Полученные результаты быстро внедрялись в практику военного собаководства.
Особо необходимо остановиться на внедрении в практику кормление собак тюлениной. На постановку этой проблемы научного сотрудника В. И. Крючкова натолкнули экспедиции 1931–1932 гг.
Влечение к живой природе Виктор Иванович испытывал с раннего возраста.
Еще будучи учеником средней школы, он активно работал в кружке юных натуралистов при зоопарке. Это же влечение привело его в 1929 г. в звероводческий совхоз Союзпушнины, где он проработал два года в качестве практиканта и зоотехника.
Непреодолимая тяга еще больше сформировалась у Виктора Ивановича, когда он прошел военную службу в артиллерии и должен был продолжить ее в качестве командира взвода, но попросил откомандировать его по специальности в Кинологический институт, где он и начал работать с 1931 г., сначала в племпитомнике, а потом и в лаборатории школы старшим зоотехником.
Активный молодой специалист сразу же попал в атмосферу «ученых» споров «механического» характера, но они, к счастью, не оказали на него никакого влияния и он инстинктивно встал на путь разработки актуально важных вопросов о динамике роста щенков и о пищевом режиме собак, принял активное участие в одной из экспедиций школы.
Понимая, что с «любительскими» знаниями далеко не уйдешь, Виктор Иванович в 1934 г. поступает в Ветеринарную академию и пять лет посвящает изучению ее курсов. Вооруженный этими знаниями, он в 1939 г. возвращается в Центральную школу, отклонив лестное предложение остаться на преподавательской работе в академии.
Как врач-лаборант В. И. Крючков пробовал свои силы в диагностике чумных и ушных заболеваний, солевом отравлении, а затем вплотную взялся за вопросы питания собак. Тюленина, мясокостная мука и галеты заполняют его рабочее время полностью, и в этой области им, как мы показывали ранее, сделано много полезного.
Много и эффективно работает он и как преподаватель, прививая молодым курсантам знание собак и любовь к ним. Он активно принимает участие в разработке наставления по служебному собаководству (1936 г.), где коллективными усилиями отражен полученный опыт работы и наблюдения в школе. При широком привлечении научных и лабораторных изысканий были практически решены вопросы использования собак и их дрессировка по новым видам служб с составлением методики их применения, где Виктор Иванович принимает самое активное участие.
Эта часть его работы особенно была оценена в годы Великой Отечественной войны, когда, взяв за основу имеющиеся наработки, проверяя и подправляя их практикой, коллектив работников школы выступил с целым рядом новых служб, ранее ни в одной из армий не применявшихся. Эти вопросы занимали и Виктора Ивановича.
Много полезного сделал он и в общественной работе, являясь почти бессменным редактором командирских газет. Зоркий глаз, острое перо и художественный вкус в оформлении сделали редактируемую им газету хорошим помощником командованию школы, а ему самому присвоили ласковое прозвище Ершик.
В. И. Крючков как научный и практический работник вырос в Центральной школе, являлся ее воспитанником и с удовольствием отзывался о том благотворном влиянии, какое оказали на него старшие товарищи — Г. П. Медведев, П. Ф. Васин и особенно К. К. Голиков.
Тяжелое продовольственное положение в стране в те годы требовало разрешения вопроса о питании собак такими кормами, которые не входили в установившийся рацион и давали бы организму собаки то, что ему необходимо для работы. Опытное кормление собак коконами шелковичного червя (освобожденными от шелковой нити) не дало желательных результатов, ибо в них было много хитина, не усваиваемого собакой, да и сырьевая база для этого корма была слишком удалена от Москвы.
Существенную помощь оказали в этом деле отходы пищевой промышленности: мясокостная, кровяная и рыбная мука, содержащие большое количество полноценного белка в хорошо усваиваемой форме. Опытное кормление комбинациями этих продуктов дало хорошие результаты, и кривая веса подопытных щенков была не ниже кривой увеличения веса щенков, получавших мясо.
Таким образом, эти продукты утилизации пищевой промышленности твердо вошли в пищевой рацион военной собаки, и помимо решения задачи по частичному восполнению недостатка белков, решили проблему добавочного минерального корма (фосфатно-кальциевыми солями), но это было все же только полурешением проблемы.
Эти продукты не могли полностью заменить мясо, жир, витамины. Вот тогда-то и появилась идея использовать мясо тюленя в качестве корма для собак. Собственно говоря, сама идея не была новой. Новым было смелое практическое решение этой задачи и ряд связанных с ней научных работ (анализы, эксперименты и т. п.).
Некоторые сотрудники школы встретили это предложение скептическим вопросом: «А будут ли есть это мясо собаки?». В поездку за заказанной тюлениной в Архангельск весной 1934 г. В. И. Крючкова сопровождала в качестве эксперта немецкая овчарка Неля, от вкуса которой зависела не только судьба данного заказа, но и всей «тюленьей проблемы». От первого куска свежей тюленины Неля отказалась. Инициаторов этого дела охватил страх в предвкушении большого скандала (ведь государственные деньги были затрачены, а произошла осечка), но затем, ознакомившись с новым запахом, Неля с удовольствием и без всяких вредных последствий съела больше килограмма тюленины.
Вопрос был решен — немецкая овчарка мясо тюленя ест. Встал вопрос о способе и степени засолки этого мяса для заготовки впрок. Погнавшись за меньшей степенью солености, добились того, что при наступлении теплой погоды еще на пристани Архангельска у бочек стали вылетать днища, так как мясо забродило, закисло и приехало в школу уже с «любительским душком». Потребовалась его пересолка и пересортировка.
Скептики опять заговорили: «Как бы чего не вышло!». На опыт было поставлено сразу около 60 собак, получавших тюленье мясо. Спустя 10–15 дней все собаки питомника стали подопытными, получая тюленины 300–400 граммов, а первая группа собак стала получать ее до килограмма в день.
Кормление в течение двух месяцев никакого вредного влияния не оказало. Напротив, группа подопытных собак в количестве восьми штук, попавшая из одной окружной школы на лечение от хронической экземы, после месячного питания тюлениной самоизлечилась.
Применение тюленины в течение почти десяти лет позволило сэкономить государству несколько миллионов рублей и большое количество пищевых ресурсов, пригодных для питания людей и ранее расходовавшихся на собак.
С приходом в лабораторию З. А. Раевской большое развитие получили темы по изучению гельминтофауны (паразитических червей) собак и борьбы с ней.
Недостаток практики у работников в ряде кормовых вопросов приводил к авитаминозному заболеванию собак в некоторых частях и питомниках. Работой Е. М. Масленниковой по изменению кормления эти ошибки были исправлены.
В 1933 г. научным отделом школы проведен ряд важных работ в области племенного развития, разработка инструкции по искусственному осеменению собак, методика определения щенности сук по картине крови, инструкция по выращиванию и воспитанию молодых собак. Автор этих работ — начальник племенного питомника Н. Ф. Калинин.
С переформированием Научно-испытательного института военного собаководства РККА в Центральную школу связи РККА (собаководства и голубеводства) произошли значительные изменения как в структуре построения лаборатории, так и в личном составе Опытной лаборатории. Вместо пяти секторов бывшей лаборатории созданы три сектора.
Уход, перемещение и длительное неназначение части сотрудников отразилось на работах лаборатории в сторону снижения темпов и уменьшения процента выполнения тематики лаборатории.
Работа опытной лаборатории проводилась в следующих секторах: сектор разведения и боевого применения; сектор физиологии и сектор профилактики, диагностики и терапии.
В своем «Отчете по работе опытной лаборатории Центральной школы связи РККА (собаководства и голубеводства)» ее начальник В. Ляпустин, подводя итоги годового плана за 1935 г., распределил проведенную работу по секторам:
— в секторе разведения и боевого применения были две основные темы. По первой на основе изучения поведения щенят как в массе, так и на опытных гнездах, выяснено, что развитие двигательных реакций идет неравномерно, скорее оно проявляется у ненецкой лайки, зырянской лайки, эрдельтерьера, шотландской овчарки и, наконец, у немецкой овчарки. Вторая тема — «Создание ускоренной методики дрессировки собак по службе связи»;
— в секторе физиологии прорабатывалась тема «Селекционная работа и рационализация разведения». Второй темой сектора была «Проверка существующих галет и возможность их применения в различных условиях боевой обстановки». Одновременно этим сектором производилась работа по выяснению возможности скармливания тюленьего мяса собакам;
— в секторе профилактики, диагностики и терапии производилась работа по изучению рахита молодняка и его профилактике. Тема «Чума собак и борьба с нею» из-за отсутствия специалиста и за неимением соответствующего помещения не разрабатывалась. Кроме этого, осуществлялись работы по ревматологическим заболеваниям собак, а также изучению кишечной флоры животных и изысканию дегельминтологических средств борьбы.
С 20 апреля 1934 г. в систему школы был включен существовавший до того самостоятельно Институт военного голубеводства. Поэтому научно-испытательный отдел должен был включить в план своих работ и работы по военному голубеводству.
Это вызвало необходимость создания отдела боевого применения и разведения голубей, который провел с 1934 по 1938 гг. ряд специальных работ по голубеводству. К числу этих работ относятся:
— подготовка голубей для передвижных голубиных станций (Мунтян, Гавриков, Высоцкий);
— подготовка голубей переносных станций (Высоцкий, Гаврилов);
— установление двусторонней связи голубями на 100 км (Дробница);
— рационализация методов разведения голубей (Тарков) и ряд других работ.
В 1936 г. выпущено наставление по служебному собаководству, отразившее полученный опыт и наблюдения, проводимые всем коллективом опытной лаборатории.
Коллектив лаборатории, скомплектованный сначала из биологов, постепенно стал пополняться работниками с медицинским и ветеринарным образованием, что не могло не отразиться в тематике. Возникали и разрешались вопросы анатомо-физиологического и ветеринарного характера.
22 января 1936 г. в школе введен новый штат № 17/614 с сохранением прежнего наименования — Центральная школа связи РККА (собаководства и голубеводства) — директива ОМУ РККА от 17.01.1936 № 8605 5/с. Этот штат вводил научно-испытательный отдел Центральной школы связи РККА. Начальником отдела был назначен В. Ляпустин.
Согласно утвержденному плану научная работа отдела проводилась в двух отделениях:
а) отделение физиологии, профилактики, патологии и диагностики;
б) отделение разведения и боевого применения.
Вот выдержки из отчета по работе научно-испытательного отдела Центральной школы связи РККА за 1936 г.
Отделением физиологии, профилактики, патологии и диагностики прорабатывались следующие темы:
— выявление влияния противогаза существующего образца на организм собаки в процессе ее работы.
В итоге этой работы выяснено, что собака может работать в противогазе в течение шести часов без ущерба своей работоспособности. Причем противогаз мало влияет на уменьшение скорости передвижения собаки связи и подноса.
Одновременно проводилась проверка носкости противоипритных чулок для защиты ног собаки от боевых отравляющих веществ.
Установлено, что чулки защищают ноги собаки в течение 8–15 часов от потертостей и механических ушибов. Собаки быстро привыкают к передвижению в чулках.
— изучение периодичности заражения племенных сук и щенков аскаридозом.
Только раннее применение дегельминтологических средств (20–30 дней) предохраняет щенков от гибели.
— вакцинация голубей против осподифтерита голубиным вирусом, пассажированным через кур.
— чумка собак.
Вопросы борьбы с чумкой собак не исключаются из плана научно-испытательного отдела уже три года. Они снова поставлены в тематику 1937 г. путем передачи этой темы Академии наук СССР. Это свидетельствует об актуальности разрешения этой темы.
В отделении «Разведения и боевого применения» занимались следующими темами:
— анализ спецподготовки голубей по двусторонней связи и переносных голубиных станций.
В задачу разработки этой темы входило дать научное обоснование методике подготовки голубей по этим двум видам связи. Опыт работ 1934–1935 гг. дал возможность установить двустороннюю связь на 25 км. Работами 1936 г. предусматривалось удлинить расстояние до 50 км.
— разработка методики определения племенных и рабочих качеств производителей.
Тема поставлена с целью изучения, учета и отбора производителей.
— тема: «Разработка методики определения типов высшей нервной деятельности по новой классификации академика И. П. Павлова».
Путем обследования массы собак уточнена методика отбора собак для различных служб.
— разработка и уточнение методики ускоренной подготовки вожатых и собак по службе связи и караульной.
Темой ставилась задача сократить сроки программы подготовки вожатых и собак. Подготовка караульных собак была проведена по сокращенным программам в 30–45 дней и дала положительные результаты.
За 1936 г. было подготовлено к печати и находилось в типографии: «Наставление по собаководству», «Учебник по голубеводству» и восемь плакатов по применению служебных пород собак.
В наставлении было отражено единство теории и практики, которое было достигнуто в результате упорной работы всего коллектива школы.
В интересных, на наш взгляд, отчетах приведены данные по текущей работе:
«Текущая работа научно-испытательного отдела выразилась в 2342 копрологических анализах, 43 микроскопических анализах на трихиноз и 81 бактериологическом исследовании. Причем последние производились главным образом в момент эпизоотии чумы собак».
Цель этой работы состояла в том, чтобы выяснить наиболее распространенных сопутствующих чумке собак микробов. В момент возникновения чумки и разгара эпизоотии весь ветеринарный состав научно-испытательного отдела был переброшен на ликвидацию чумки. Надо подчеркнуть, что к 1936–1939 гг. коллектив научного отдела настолько обогатился опытом и вырос качественно, что смог приступить к разрешению вопросов, связанных с главным заболеванием, — чумкой (Котов, Назаров).
Попутно решая вопросы этологии ушных язв среди служебных собак (Крючков, Поморцев), ветеринарные темы затронули вопросы оздоровления собачьего поголовья и условия существования организма в норме.
При широком привлечении специалистов-собаководов, занимающихся дрессировкой, к научному отделу был практически решен ряд вопросов использования и дрессировки собак по новым видам служб с составлением методики последних.
Эта часть работы научного отдела особенно была оценена в годы войны, когда, взяв их за основу, проверяя и подправляя практикой, коллектив всей школы и его питомцы завоевали почетное место в деле защиты Родины, выступив с целым рядом новых служб, ранее ни в одной из армий не применявшихся.
Этими вопросами занималось, совместно с научным отделом школы, отделение боевого применения, начальниками которого в разное время были: К. К. Голиков, Н. Д. Терентьев, В. Г. Мульдевиц, В. Г. Голубев, А. П. Мазовер.
В июле 1936 г. кандидатом ветеринарных наук Назаровым Виктором Петровичем разработан метод вакцинации голубей против оспы. Эта работа по созданию вакцинации и лечению оспы у голубей явилась его кандидатской диссертацией.
Военврач подполковник В. П. Назаров был активным научным работником и высококвалифицированным преподавателем. Он являлся автором многих разработок в области анатомии и ветеринарии собак и голубей, в разработке противочумной вакцины для собак, в подготовке учебников и наставлений по собаководству и голубеводству, опубликовывал свои статьи в журналах «Ветеринария» и «Охота и охотоведение».
В 60-е гг. Виктор Петрович исполнял обязанности начальника ветслужбы Центральной школы, защитил докторскую диссертацию. За годы его работы в школе он внес заметный вклад в развитие собаководства и голубеводства.
Так, с 1937 г., руководя работой научно-испытательного отдела собаководства, военветврач 2 ранга В. П. Назаров поставил перед отделом следующие задачи:
1. Дальнейшую рационализацию дела подготовки и применения военно-служебных собак.
В этом направлении В. Г. Голубевым была проведена большая работа по усовершенствованию спецснаряжения военных собак и по изысканию новых служб.
2. Проведение военветврачом 2 ранга В. П. Назаровым и военветврачом 3 ранга Поморцевым работы по изучению осложняющих чумку инфекций и по изысканию новых средств против паразитических червей. Изучена динамика крови у молодых собак.
Велись работы анатомо-патологического характера военветврачом 3 ранга В. И. Крючковым.
3. Проведена работа по изучению и улучшению производительности питомника собак и выращиванию полноценного молодняка.
Результатом 13-летней работы ЦШВС, практического опыта дрессировки собак по различным службам подготовлено и издано «Наставление по военному собаководству РККА». В его подготовке приняли участие: Г. П. Медведев, В. Г. Голубев, В. Г. Мульдевиц, Н. Ф. Калинин, А. П. Орлов, К. К. Голиков, В. П. Назаров.
В это же время майором В. Г. Мульдевиц изготовлена и издана серия учебных пособий (плакатов) по использованию собак по службам: караульной, связи, ездово-нартовой, санитарной, авиасигнальной, по уходу и содержанию собак.
В сентябре 1937 г. продолжены заводские испытания вьюка и замка к нему для собак противотанковой службы. Их разработку и усовершенствование осуществляли майор К. К. Голиков и капитан В. Г. Голубев.
Если противотанковой собаке повезло и она сравнительно быстро нашла свое применение, то совершенно другая судьба постигла специальность, столь же нужную для того времени и актуальную и для сегодняшнего дня, — собаку-химразведчика.
Идея использования собаки для разведки возникла давно, значительно раньше, чем идея использования собаки против танка — в 1928 г. у научного сотрудника школы Крылова, а в 1938 г. этой же работой занялся профессор Ю. А. Фролов.
В 1940 г. эта работа была продолжена в школе В. Г. Голубевым.
Профессора Ю. А. Фролова на эту идею натолкнули потребности химической промышленности, с которой он был связан. Процесс производства различных химических препаратов неизбежно сопровождается наличием в воздухе некоторого количества вредных веществ.
И пока концентрация этих веществ не превышает известного предела, с присутствием их можно мириться, но за этим пределом возникает вопрос о специальных мерах охраны здоровья рабочих.
Наконец, эти вредные вещества могут появиться в нежелательной концентрации. Поэтому очень важно обнаружить этот факт как можно быстрее. Гораздо раньше, чем это сделал бы человек, это может сделать только какой-то очень точный механический прибор или собака со своим изумительным чутьем.
Для профессора Ю. А. Фролова вопрос стоял не столько о возможности организовать при помощи собаки химическую разведку (этот вопрос не вызывал у него сомнения), сколько о тренировке собаки на умение улавливать запах газов различной и, прежде всего, опасной концентрации.
Опыты профессора Ю. А. Фролова увенчались успехом, доказав полную пригодность собаки для роли химразведчика, но они же поставили для этой роли и определенные пределы — собака не может, в особенности в поле, на ветру, определить границы зараженного участка.
Потребности противохимической обороны нашей страны того времени привели к этой же идее и работников школы Крылова и В. Г. Голубева.
Причем Крылов был одним из первых организаторов научно-исследовательской работы в школе. В частности, он открыл так называемый «феномен Крылова» — реакцию на морфийное отравление собаки без применения морфия. Он же являлся первым автором идеи об использовании собаки для целей химической разведки.
Подопытным животным для этой работы стал уже известный нам Джим, на котором тогда вообще производились почти все эксперименты. Джим с ассистентом Цветковским помещался в одной комнате, а в другой Крылов готовил некое ароматическое зелье, поступавшее в комнату по резиновой трубке. Джима нужно было изолировать от Крылова для того, чтобы у собаки не создавалось нежелательных связей (ассоциаций) между появлением запаха и манипуляциями экспериментатора.
И вот тут-то все дело испортил сам Крылов, который отличался большой нетерпеливостью. В самый ответственный момент опыта он неизменно приоткрывал дверь и просовывал голову, чтобы лично видеть реакцию Джима.
У Джима образовалась нежелательная связь появления запаха с обнаружением бородатой головы Крылова. И когда голова не появлялась, Джим не реагировал даже на сильную концентрацию.
В конце концов эти опыты заканчивались положительно, однако с уходом из школы Крылова, Фролова и Голубева опыты прекратились и не возобновлялись.
С этим делом школа явно отстала от потребностей жизни, от запросов в дальнейшем и в ходе Великой Отечественной войны, когда противник был готов пустить в ход как последнюю карту страшное химическое оружие.
Начальником научного отдела собаководства Центральной школы ветврачом 2 ранга В. П. Назаровым и начальником отдела боевого применения майором В. Г. Голубевым в марте 1938 г. разработана «Инструкция по применению противогаза для собак». В ней указано:
1. Описание противогаза.
2. Проверка исправности противогаза.
3. Способы применения неисправного противогаза в бою.
4. Хранение и сбережение противогаза.
5. Правила надевания и снятия вьюка и противогаза.
6. Тренировка собаки в противогазе.
Кроме того, разработана «Инструкция по применению собачьего индивидуального противохимического пакета» и «Временная инструкция для пользования защитными чулками для собак» (утверждена 29.09.1937).
Организационно-штатная перестройка школы с 1 октября 1938 г. (новый штат № 17/813, с сохранением прежнего наименования школы), в том числе и научного отдела, выразившаяся в подчинении последнему питомника и всей племенной деятельности, еще в большей степени приблизила коллектив к решению практических задач.
В это время отработана двусторонняя связь голубями на дистанцию 100 км.
На основе предварительных опытных работ в 1935–1938 гг. разработана и практически проверена «Методика подготовки полуподвижных голубестанций», проверенная в 1939 г.
В разработке методики принимали участие: начальник научного отдела голубеводства, техник-интендант 1 ранга А. П. Орлов; преподаватели по голубеводству М. И. Высоцкий и начальник КУКСа по голубеводству капитан С. К. Гаврилов.
Родился в 1906 г., потомственный биолог и собаковод. Его отец был большим любителем птиц, кроликов и всякой живности, мать прекрасно разбиралась во многих породах собак. Неудивительно, что и у Александра Павловича с детства обнаруживается любовь к живой природе и страсть к коллекционированию бабочек, птиц, насекомых и т. п., благодаря чему его квартира была похожа на уголок зоосада.
По окончании средней школы, в 1924 г., А. П. Орлов начинает работать в Зоологическом саду в лаборатории профессора М. М. Завадовского. В 1927 г. он работает с доктором биологии Н. А. Ильиным в лаборатории экспериментальной биологии Московского зоопарка. В это время он увлекается орнитологией.
В 1928 г. по рекомендации Н. А. Ильина он переводится в Центральную школу военного собаководства. Первый год работы в школе ушел главным образом на бесконечные промеры собак. Как вспоминал сам Александр Павлович, значение выполняемой им работы лично для него заключалось в том, что она приучила его к большой точности и терпению, что, как известно, в научной работе играет не последнюю роль.
В 1929 г. А. П. Орлов призывается на действительную военную службу, которую он прошел в течение года, успешно сдав экзамены на командира взвода связи.
Уже весной 1931 г. он опять возвращается в Центральную школу военного собаководства, где начинает работать сначала в качестве лаборанта, а потом — зоотехником и дрессировщиком. В эти годы он с увлечением изучает труды академика И. П. Павлова и становится приверженцем новой тогда науки — рефлексологии — в применении к собакам.
Он много работает над изучением высшей нервной деятельности собак и над применением полученных теоретических выводов в практике дрессировки. Продолжалась работа и по изучению экстерьера собак, а также объективных признаков, характеризующих отдельные этапы развития у щенков.
С детства в А. П. Орлове как бы жили две души, вот почему он в 1936 г. посвящает себя голубеводству. В этой области перед молодым научным работником открывалось широкое и очень малоизученное поле деятельности, десятки интереснейших вопросов, например: о причинах, обуславливающих ориентацию голубей; о влиянии кастрации на летные качества голубей; о методах круглогодового применения голубей; о голубях-истребителях и т. д.
Многие из этих вопросов и до сих пор остаются дискуссионными, в частности вопрос о причинах ориентации голубей. Одни работники считали, что ориентировка обуславливается структурно-зрительными восприятиями голубей, другие отводили решающую роль чувству «направления», третьи — влиянию электромагнитного поля и т. п.
Начальник отдела голубеводства А. П. Орлов был разносторонним специалистом, его работы с голубями были знакомы многим, кто интересовался данной проблемой.
В 1937 г. профессор Н. И. Ильин начал исследовательскую работу по генетике собак в лаборатории Центральной школы. Он приглашает Александра Павловича к себе в качестве ассистента.
Работая в научном отделе школы, Александр Павлович все глубже проникает в секреты кинологической науки. Он никогда не ограничивался поверхностными сведениями об изучаемом предмете, он был сведущ и в области биологии, орнитологии, в собаководстве, голубеводстве, в дрессировке собак. Эта работа так увлекла его, что он лично отказался от предложения перейти на аналогичную работу в школу НКВД и в Академию наук.
Особенностью Александра Павловича было и то, что он являлся не только прекрасным практиком по двум специальностям, но и широко образованным теоретиком по всем вопросам биологии. Он непрерывно учится, заочно заканчивает биофак пединститута, очень много читает, участвует во всех биологических съездах и совещаниях.
Занимаясь голубями и возглавляя это направление в школе, он не забывал и о собаках, что дало ему возможность применить свои знания в суровые годы Великой Отечественной войны, а уже в 1943 г. он приступает к работе в отделе применения собак. А. П. Орлова отличает большая требовательность как к себе, так и к подчиненным. Он не только ходячий арсенал теоретических и практических знаний, но и прекрасный педагог, умело передающий свои знания молодым командирам и курсантам.
Александр Павлович вел курс теоретических основ дрессировки собак на курсах подготовки и усовершенствования офицеров-собаководов в Центральной школе, являлся старшим преподавателем по дрессировке, в послевоенное время он возглавлял лабораторию генетики и рефлексологии.
С 1954 по 1969 гг. он — преподаватель служебного собаководства в школе усовершенствования командного состава военизированной охраны МПС СССР.
Он непременный участник в издании учебников и других учебных пособий, литературы по служебному собаководству, автор книг и многочисленных статей по теории, методике и технике дрессировки служебных собак.
Он активный участник работы Московского клуба и Федерации служебного собаководства, член президиума и председатель учебно-методической комиссии Федерации, судья Всесоюзной категории по служебному собаководству.
Александр Павлович умел анализировать порученную ему работу, являлся прекрасным пропагандистом по многим вопросам текущей политики и истории. В его лице школа имела широко образованного и непрерывно растущего ученого, преподавателя, офицера.
Активная и глубокая роль принадлежит коллективу Центральной школы в деле написания, отработки и издания учебной и научной литературы, по вопросам военного собаководства и голубеводства.
Так, из пособий, выпущенных школой по военному собаководству, необходимо отметить прежде всего «Методическое руководство по подготовке вожатых» и «Учебник младшего командира-дрессировщика». Следует отметить также серию учебных плакатов по военному служебному собаководству, которые в основном разработаны сотрудником научно-исследовательского отдела (В. Г. Мульдевиц).
С 1927 по 1939 гг. сотрудниками школы было подготовлено, разработано, апробировано на практике и издано множество работ. В цифрах это выглядит следующим образом:
1. Учебники, наставления и учебно-методические пособия — 8 изданий.
2. Труды, опубликованные в периодической печати — 50 публикаций, в основном в журналах «Собаки и дрессировка», «Служебное собаководство».
3. Научным отделом подготовлены работы к печати (на правах рукописи) — 132 работы.
— по экстерьеру служебных собак — 11 работ;
— по разведению и наследованию — 18 работ;
— по выращиванию — 1 работа;
— по дрессировке — 8 работ;
— по особенностям поведения служебных собак — 12 работ;
— по применению — 9 работ;
— по внедрению новых пород в Красную армию — 1 работа;
— по рационализации и спецснабжению — 4 работы;
— по анатомии и физиологии — 6 работ;
— по кормлению — 12 работ;
— по авитаминозам — 12 работ;
— по болезням собак и их лечению — 22 работы;
— по защите от ОВ — 10 работ;
— разное — 6 работ.
Годами собираемая библиотека (Назаров), приобретение оборудования, организация работы рентген-кабинета, операционной комнаты — все это увеличивало производственную базу, возможности для широких экспериментов на пользу нашей Родины.
Период мирного строительства (1930–1940) стал для военного собаководства периодом расцвета творческих сил всей научно-исследовательской работы на благо развития военного собаководства. Это время больших открытий, время уважительного отношения к интеллекту собаки, ее уму и возможностям. Это время, когда взаимопонимание человека и собаки поднялось к «верхней планке» их отношений.
Не осталась в стороне научная работа в период участия Центральной школы в боях на Халхин-Голе и в войне с белофиннами, но об этом — в соответствующих главах.
К началу Великой Отечественной войны в школе наметился широкий диапазон научно-экспериментальных работ по кормлению и изучению болезней собак.
«Все для фронта, все для победы!» — этот лозунг был взят на вооружение собаководами.
Глава 10 Центральная школа на пробегах, маневрах и выставках
С первых лет своего назначения на должность начальника школы, майор Г. П. Медведев взял курс на приближение учебного процесса к боевым условиям, ибо «учить войска надо тому, что необходимо на войне». Была намечена широкая программа тренировок собак и личного состава за пределами школы, в полевых условиях, показа работы военных собак на маневрах и выставках.
С этой целью в 1935–1937 гг. был организован и проведен ряд велопробегов. Целью этих пробегов являлась проверка нормативов нагрузки при переносе боевых грузов, а также проверка собак на выносливость.
Так, с 12 августа по 1 сентября 1935 г. группа начальствующего состава во главе с начальником Центральной школы майором Г. П. Медведевым совершила велопробег с собаками по маршруту Москва — Ленинград — Москва протяженностью 1500 км. Велопробег был приурочен к Всесоюзному смотру служебного собаководства.
Цель велопробега:
1) уточнение и проверка повышенных нормативов суточной нагрузки по различного рода службам с одновременной проверкой физической выносливости отдельных пород на длительных маршрутах;
2) расширение опыта по боевому использованию военной собаки в условиях современного боя с перестройкой воспитания молодняка и их тренеров в питомниках РККА;
3) популяризация оборонного собаководства среди трудящихся Советского Союза по пути велопробега;
4) внедрение спорта в осоавиахимовские организации собаководства в борьбе за здоровую собаку при выращивании в городских условиях.
Участниками велопробега были: Г. П. Медведев, В. Г. Мульдевиц, К. К. Голиков, П. Г. Новиков, А. М. Нестеров, С. В. Ключников, В. С. Котов, А. В. Чугунов, А. Н. Ларетин, С. Т. Тараскин.
Участвовало 10 собак, подготовленных по различным службам, из них — 1 гиляцкая лайка, 2 зырянские лайки, 3 ненецкие лайки, 1 немецкая овчарка, 1 доберман-пинчер, 1 эрдельтерьер и 1 шотландская овчарка.
Весь путь до Ленинграда с 12 по 20 августа 1935 г. был пройден за 82 часа вместе с малыми привалами, с вычетом 5–10 мин. привалов, маршрут пройден за 67 ч. 20 мин. (ходовых).
Среднесуточная нагрузка для собак — 60–80 км.
Средняя часовая нагрузка — 8–10 км.
Собаки прибыли на конечный пункт в хорошем состоянии, участвовали в выставках и рингах, получали оценки «отлично» или «очень хорошо».
После трех дней отдыха у большинства собак нельзя было найти следов потертости, побитости и проколов.
В целях наилучшего выявления выносливости собак, а также определения их работоспособности после трех переходов усиленным маршем было решено пройти обратный путь в 65 ходовых часов с предварительным суточным отдыхом собак на пятый день марша.
На третий день после окончания велопробега вес собак полностью вошел в норму, а на четвертый день не было никаких повреждений.
Велопробег позволил сделать следующие выводы:
1. Собаки службы связи и подноса, а в зимних условиях — и собаки ездовой службы вполне успешно могут применяться в коннице.
2. Хорошо натренированные собаки успешно могут передаваться велокомандам для работы.
3. Нормальная суточная нагрузка собаки — 100–120 км. Средняя скорость 10–12 км/ч.
(Даны рекомендации по специфике собаководства.)
4. При правильной тренировке каждую нормально развитую собаку можно довести до отличной рыси с прохождением аллюра 1 км за 3–4 мин. независимо от ее роста, растянутости или квадратности при условии правильного соотношения роста к весу собаки (последнее очень важно).
5. Для службы связи в РККА наряду с импортными породами ненецкая оленегонная лайка является наиболее пригодной собакой. Ненецкие лайки, несмотря на их небольшой рост (45–50 см), показали наилучшую выносливость в пробеге.
6. Чем легче и суше собака, тем она выносливее в походе.
7. В ненастную погоду при влажности почвы в летних условиях нагрузка собак может быть большей.
8. Хорошо натренированные собаки в велопробеге могут давать до 200 км в сутки (Найдык).
9. Чем лучше отобрана собака по общему циклу воспитания и привязанности к водителю, тем больше от одной и той же собаки можно получить результатов в работе.
10. После напряженной 4–5-дневной работы для полного восстановления сил собак достаточно суточного отдыха.
С 9 по 20 февраля 1936 г. команда школы в составе 2 человек начсостава, 2 красноармейцев с 13 собаками ездово-нартовой службы (две упряжки), возглавляемая капитаном В. Г. Голубевым, с полной нагрузкой совершила пробег по маршруту Москва — Сталиногорск — Москва протяженностью 500 км.
В пробеге участвовали: капитан В. Г. Голубев, ветфельдшер В. В. Иванов, красноармейцы Помыткин и Алексеев. Цель пробега — испытание четырехкопыльных нарт фабричного изготовления, ездовых качеств разных пород собак и прочности крепления станкового пулемета на нартах.
Пробег проходил в тяжелых условиях суровой зимы. Местами приходилось преодолевать глубокий снежный покров и бураны.
Пробег показал, что наилучшими ездовыми качествами обладают немецкие овчарки и лайки, на втором месте — эрдельтерьеры.
Конструкция нарт оказалась отлично приспособленной к условиям нашей зимы.
12 октября 1936 г. в Тбилиси дан старт научно-испытательному пробегу на велосипедах с собаками по маршруту Тбилиси — Гори — Сталинир — Агара — Рикотский перевал — Кутаиси — Самтредиа — Кобулети — Батуми общей протяженностью 460 км.
В ходе данного пробега проверялись: физические возможности собак к переноске во вьюке, на спине, в условиях пересеченной местности и гористой местности; выносливость собак различных пород к высоким физическим нагрузкам в неблагоприятных погодных условиях, при совершении длительных переходов; испытание защитных чулок для собак против отравляющих веществ и защита ног собаки от потертостей, ранения лап при длительных переходах ездово-нартовых упряжек.
Пробег проходил в трудных погодных условиях. Осень для Кавказа — период дождей, дороги размыты, труднопроходимы для велосипедов. Все это требовало большого напряжения сил и воли участников пробега. Втулки велосипедов лопались от перегрева. Люди теряли в весе, к концу дня просто падали в грязь от усталости. Никто из участников пробега не заболел даже простым насморком.
В этих трудных условиях весь маршрут пройден с 12 по 21 октября за 73 ходовых ч. 50 мин. по гористой, сильно пересеченной местности и бездорожью в связи с обильными дождями. Пройдено 460 км, из них 153 км пешком (за 37 ч. 42 мин., со средней скоростью 4 км/ч) и 307 км на велосипедах (за 36 ч. 4 мин., со средней скоростью 8,9 км/ч).
Участники пробега: майор Г. П. Медведев (командир пробега), капитан В. Г. Мульдевиц, старший лейтенант К. К. Голиков, старший ветфельдшер Н. Ф. Калинин, физинструктор А. В. Чугунов, старшина Соколов, помкомвзвода В. Савельев, Поледнев, Бушуев и Мелехов.
Этот пробег с собаками — первый в горных условиях — установил, что собака в подобных условиях может нести на себе продолжительное время груз до 30% собственного веса, причем, как ни странно, самой слабой с этой точки зрения оказалась кавказская овчарка, а самой выносливой — лайка.
Пробеги, совершенные в 1935–1936 гг., еще раз подтвердили, что собаки являются сильными и выносливыми животными, способными переносить не только длительные переходы в трудных погодных условиях, но и преодолевать горные дороги.
С 6 по 18 марта 1937 г. командой школы в количестве 6 человек, при 3 нартовых упряжках ездовых собак численностью в 30 собак и 3 вьючных собак, совершен опытный переход по маршруту Москва — Козельск — Москва с общей протяженностью 552,5 км за 79 ч. 57 мин. (с двумя сутками дневки в Козельске) при средней часовой скорости 6,9 км.
Состав участников: капитан В. Г. Голубев — командир пробега, младшие комвзвода Ишуткин и Поледнев, ветфельдшер Сафонов, командир отделения Белогуров, лаборант Рухляев.
Цель пробега:
1. Испытание возможности использования в РККА обычных северных нарт для перевозки пулеметов, имущества связи, пораженных в бою.
2. Испытание выносливости собак различных пород, применяемых в РККА и ранее не использовавшихся для ездовой службы (зыряновская лайка, эрдельтерьер и немецкие овчарки).
3. Определение пищевого и питьевого режима при длительном использовании собак для ездовой службы.
4. Изучение заболеваемости собак при длительном переходе (болезни, зависящие от перехода).
5. Испытание нарт, изготовленных заводом им. Каракозова (Ленинград).
6. Испытание выносливости собак по переноске боеприпасов во вьюке в зимних условиях из расчета 25% своего веса.
7. Агитмассовая работа.
Выполнение поставленных задач в ходе пробега:
1. Использование нарт для транспортировки станковых пулеметов вполне целесообразно, так как в движении по целине (насту) нарты двигаются плавно, что дает возможность производить стрельбу с ходу.
Желательно увеличить ширину нарт на 75–100 мм.
2. а) все взятые на проведение опыта породы собак вполне соответствуют ездовой службе, причем эрдельтерьеры и немецкие овчарки имеют меньше отвлечений, хорошо вырабатывают условные рефлексы на команды управления ими и более, чем зырянские лайки, привязаны к каюру, что облегчает управление собаками;
б) при тяжелых условиях настоящего перехода (распутица, отсутствие наста, талый снег, дожди, оголенные дороги и прочее) все собаки показали хорошую выносливость и неприхотливость;
в) на основании опыта пробега количество груза на ездовую собаку можно определять от 30 до 40 кг;
г) желательный вес собак для ездовой службы — от 22 до 30 кг при росте 55–63 см;
д) испытание работоспособности собак при переходах в ночное время показало, что собаки ночью работают лучше ввиду отсутствия видимых внешних отвлечений (переходы 9–10, 15 марта);
е) при сколачивании упряжки необходимо учитывать некоторые условия и особенности.
3. а) пробегом выявлено, что для восстановления затраченной силы собак желательны более питательные виды корма: мясо, рыба, которые благодаря экономическим соображениям будут являться дорогим кормом.
Взятые в качестве корма галеты не всеми собаками поедаются одинаково. Так, лайки их почти не едят, эрдельтерьеры — едят неохотно, немецкие овчарки, в массе — хорошо (галеты выдавались сухими). После раздачи галет замечена усиленная жажда.
Кормление собак производилось два раза в сутки:
1) до начала движения, если старт назначался в 7:00–8:00;
2) на большом привале, если старт назначался в 4:00–5:00, давали 300–400 грамм мяса или 600–700 г галет;
б) При остановках на ночевку раздавалось 750–1000 г мяса и около 300–400 г галет.
Желательно разработать для питания собак ездовой службы такой вид комбикорма, который вполне восстанавливает затраченные силы собаки после перехода.
в) подача снега на ночь и на больших привалах (после кормления) вполне обеспечивает потерю воды из организма собаки. Подача снега или водопой на ночь при длительном переходе обязательны, иначе собаки хватают снег по пути, что сдерживает движение и ранит десны и губы.
4. В ходе пробега имелись следующие заболевания собак: желудочные, травматичные повреждения лап, потертости, общая слабость и сильная усталость.
5. В целом изготовленные нарты удобны для перевозки, но требуют доработки (утолщение лыж, отработка лыжной мази и т. д.). Упряжь шорной мастерской Центральной школы изготовлена грубо, может нанести травму. Требуется заменить карабины на меньший размер, изготовить шлейки по росту собак.
6. Для пробега были выделены три собаки, натренированные на длительные расстояния: немецкая и туркменская овчарка и доберман-пинчер.
Полностью от старта до финиша прошла немецкая овчарка Молот. Потеря собственного веса составила 1,7 кг. Туркменская овчарка уменьшила свой вес на 10%. Доберман-пинчер отказался идти, даже остался в ветлечебнице с. Тарутино.
Несмотря на значительный процент выбывших из строя собак, полностью учитывая их нетренированность в переноске груза, признать, что нагрузку на собаку 25% своего веса при правильной тренировке в зимних условиях можно считать минимальной.
7. По пути следования команды пробега проводились беседы по вопросам военно-служебного собаководства, проведено два митинга (Калуга и Перемышль), помещены заметки в печати, сделаны доклады в Окружной школе связи БВО.
Даны консультации по подготовке собак к ездовой службе, подготовке нарт, упряжи для красноармейцев школы БВО.
С 9.10. по 5.11.1940 г. команда Центральной школы связи Красной армии совершила поездку в высокогорный район горы Эльбрус для участия в киносъемках картины «Собака на войне».
Команда состояла из 24 человек и 32 собак вместе с киноработниками в количестве 6 человек. Старшим команды был назначен подполковник Маринин.
После всевозможных трудностей команда 15 октября прибыла в Терскол (на базу, расположенную на высоте 1800 м над уровнем моря). Выход из Терскола состоялся в 10:00 16 октября.
Подъем до Нового Кругозора (высота 2000 м) был сложным — плохая дорога, крутой подъем, грязь, растаявший снег на склонах.
Затем дальнейший подъем на ледовую базу (высота 3900 м). Ночевка на базе проходила в сложных условиях холода.
После утреннего подъема в 8:00 начался дальнейший подъем к «Приюту-11». Этот участок подъема отличался от прежних сплошным ледником с глубоким снегом.
По прибытии на базу «Приют-11» команда столкнулась с массой трудностей и неудобств. На состоянии здоровья сказывались высокогорье, сильный ветер до 40 м/с, пурга. Погода все дни пребывания стояла несъемочная. В связи с трудностями и непогодой было принято решение о спуске всей экспедиции вниз. Кроме того, подходили к концу продукты. В 9:00 утра 27 октября начался спуск. Спуск был также сложным, связанным с риском для жизни. Несколько раз нарты срывались с дороги, падали под откос. Все это было рискованно для людей.
Оставив груз, бойцы с собаками в 17:00–17:30 вечера были уже у Нового Кругозора. К 21:00 команда спустилась в Терскол.
С 28 по 31 октября команда проводила ремонт имущества, доставленного спасателями.
3 ноября команда убыла в спецвагоне из Нальчика и 5 ноября в 20:30 прибыла в Москву.
За время пребывания и работы собак в высокогорных условиях животные чувствовали себя хорошо. Клинического проявления горной болезни у собак почти не наблюдалось.
Следует отметить небольшой конъюнктивит в связи с раздражением резким светом незащищенных глаз и повышенную половую возбудимость животных. Несмотря на тяжелую работу, проводимую собаками в «Приюте-11», запустовали две суки, причем пустовки протекали в более укороченные сроки и при спуске на основную базу закончились. У части собак наблюдался пониженный аппетит.
За время нахождения команды в экспедиции большая часть животных (23 головы) потеряли в весе, в среднем 2,6 кг. Прибавили в весе 7 собак, и 2 остались без изменения в весе. Причина — резкое изменение температуры, условий, в которые они были поставлены.
Работоспособность собак в горных условиях по сравнению с низом нисколько не изменилась.
Так, упряжки собак немецких овчарок (вожатые Травин и Иванов), проделали в среднем около 10 рейсов на ледовую базу и обратно. Расстояние было около 4 км по глубокому снегу с подъемом в 300 м.
Из рейса собаки приходили сильно утомленными, но в относительную норму приходили очень быстро, для этого достаточно было времени для их распряжки и постановки на место отдыха.
По породам наилучшими в данных условиях оказались немецкие овчарки. Дело в том, что среди них были наиболее сильные экземпляры. Что же касается эрдельтерьеров, то из четырех взятых два были очень мелкими и слабыми (Маркиз и Нарва). Наиболее сильный и крупный Начет оказался неуживчивым и вместо работы старался покусать соседей.
То же можно сказать и о лайках. Из общего числа — шесть, две были совсем молодые (1940 г. р.), и, кроме путаницы в постромках, работы они не производили.
Из вышеперечисленного были сделаны выводы:
1. Несмотря на невыполнение задания по киносъемке, школа получила большой опыт и проверку собак в высокогорных условиях.
2. Степень физической выносливости личного состава была вполне достаточной для преодоления трудностей в высокогорных условиях при восхождении на Эльбрус, «Приют-11». Период акклиматизации там составил 3–4 дня.
3. Темп движения и работоспособности людей в связи с недостатком кислорода на высоте 4200 м резко снижается.
4. Применение собак ездовой службы в высокогорных условиях вполне возможно. Желательно в «Приюте-11» при пункте спасательной службы организовать две-три упряжки собак для спасательной службы и транспортировки грузов с ледовой базы в «Приют-11».
5. Выработанные нормы для питания людей были вполне достаточными, за исключением отсутствия в пайке кисло-соленых продуктов (капуста, огурцы, селедка), потребность в которых резко ощущалась на высоте 4200 м, так как употребляемая снеговая вода бедна солями.
6. Питание собак было недостаточным. Было недополучено 400 банок мясных консервов. Отсутствие стационарных кухонь сказалось на качестве питания собак. Выдаваемый собакам пшенный концентрат обычно не разваривался, и усваивание его животными было неудовлетворительным.
7. Желательно при высокогорных экспедициях и походах обеспечивать собак галетами или концентратами, не требующими большой варки.
8. Транспортные нарты при нагрузке в 100 кг в горных условиях оказались непригодными. При склоне до 30° они скатываются вниз, гнутся ножки (копылья) и ломаются лыжи, замена которых при данных условиях сильно затруднена. Кроме того, они являются слишком тяжелыми.
9. Санитарные нарты в этих же условиях при нагрузке до 80 кг показали себя лучше. При их большей нагрузке требуется укрепить сгибы труб. Санитарные нарты можно использовать и как транспортные, сконструировав соответствующий ящик (кузов), прикрепляемый к дугам.
Свою «живую технику» школа неоднократно имела возможность проверять в полевых условиях на проводимых военных маневрах.
Так, в сентябре 1927 и 1928 гг., подразделение школы в составе 18 и 20 человек с собаками участвовало в окружных маневрах Московского военного округа и удостоилось не только благодарности со стороны командования, руководившего маневрами, но и прекрасных отзывов со стороны ряда газет.
В дальнейшем, в 1937–1938 гг., в окружных маневрах участвует не только взвод собак связи, но и две автопередвижные голубиные станции.
Работа личного состава, собак и голубей получила отличную оценку командования соединения, которому подчинялось подразделение школы.
С 24 января по 4 февраля 1941 г. отдельная команда с собаками в составе 32 человек, под началом майора Анкирского принимает участие в учениях, проводимых Военной академией им. Фрунзе, где получает положительную оценку и отзыв.
Несмотря на небольшое количество участия в маневрах, результаты подготовки новых кадров военного собаководства имели большое значение. Закреплялись полученные результаты, а на фоне большой и кропотливой работы в Центральной школе все это способствовало продвижению вперед всего военного собаководства.
Так, в результате проведенной целенаправленной работы по подготовке кадров военного собаководства только в 1935–1940 гг. подготовлено 900 новых командиров специалистов-собаководов и 1208 собак по различным службам.
Для иллюстрации интенсивности проводимой работы приведем только перечень основных мероприятий по тренировке личного состава школы за 1938–1939 гг.:
— 17 февраля 1938 г. — общешкольный выход на лыжах на 50 км;
— 20 февраля 1939 г. — командно-индивидуальные стрелковые соревнования на 100 м, посвященные 20-й годовщине РККА;
— 22 февраля 1939 г. — командно-индивидуальные лыжные соревнования на 10–20 км;
— 12 июня 1939 г. — командные и личные спортивные соревнования, посвященные выборам в Верховный Совет РСФСР;
— с 30 июня по 6 июля 1939 г. — участие в летней спартакиаде частей и вузов МВО. Пять командиров заняли на велогонках два первых места, одно второе и одно пятое место;
— с 12 по 15 февраля 1939 г. — участие в окружной спартакиаде по зимним видам спорта в Горьком (участвовало семь человек);
— 24 февраля 1939 г. — стрелковые соревнования по случаю 21-й годовщины РККА;
— 6 марта 1939 г. — стрелковые соревнования по случаю открытия XVIII съезда ВКП(б) и т. д.
Участие Центральной и окружных школ в маневрах войск VI Всеармейских состязаний по военному собаководству (1931) показало: не все еще руководители частей военного собаководства осознали, что только через анализ своих ошибок (а отдельные командиры частей подчас полностью игнорировали допущенные ранее промахи) можно добиться положительных результатов в работе. Проведенные Всеармейские состязания (1931 г.) в 10–12 км от Ростова, подразделяясь на групповые (по отделению от части), тактико-специальные учения и индивидуальные состязания, тому подтверждение.
В конце августа 1932 г. под общим руководством Управления по боевой подготовке РККА и Инспекции войск связи РККА были проведены VII Всеармейские состязания по военно-служебному собаководству.
В основном состязания служили проверкой боевой и специальной подготовки личного состава и военных собак в целом.
Основное внимание на проведенных соревнованиях было сосредоточено на подготовке бойца и младшего командира, от правильности и четкости работы, от которых зависит успешность функционирования собак; состязания дают полную возможность отдифференцировать работу последних и сделать предварительные выводы и требования на будущее.
Соревнования позволили сделать выводы в области методики подготовки собак связи, которые применяются на дальние расстояния, до 8 км и больше — при двусторонней связи, до 16 км — при односторонней связи.
Появление первых охотничьих обществ вызвало организацию и проведение выставок собак. В России первая выставка собак прошла в Москве 24 декабря 1874 г. На ней были представлены 164 собаки охотничьих, служебных и комнатно-декоративных пород.
Как известно, после Гражданской войны начался новый этап в развитии собаководства в нашей стране.
3 апреля 1925 г. состоялось первое общее собрание собаководов-любителей.
При Всекохотсоюзе 11 апреля 1925 г. учреждается секция любителей доберман-пинчеров и немецких овчарок.
Одним из первых начинаний секции в 1925 г., способствовавшим ее популярности, было создание своего научного органа — журнала «Собаководство и дрессировка».
Вскоре после организации секции всех владельцев собак пригласили на совместную прогулку в Петровский парк, понятия «выводка» тогда еще не было. Присутствовало около 50 владельцев с собаками.
Задачу подготовки специалистов решали школы собаководства, но приобретать и далее собак за границей, расходуя валюту, было нельзя. Быстро развести нужное количество собак в питомниках также было трудной задачей. Тогда специальная комиссия, состоявшая из начальников школ и госпитомников, пришла к выводу, что создать свое поголовье собак можно лишь при широком участии населения страны.
Так были найдены точки соприкосновения интересов государства и владельцев-любителей. Объединение усилий секции и госприемников укрепило ряды собаководов, сделало более целеустремленной их работу.
Для популяризации служебного собаководства и привлечения новых средств решили провести в сентябре 1925 г. в Москве I Всесоюзную выставку собак-ищеек и сторожевых пород, она состоялась на территории Всероссийской сельскохозяйственной выставки.
Вызывает удивление энергия небольшой группы энтузиастов, сумевших в короткий срок развернуть большую всесоюзную выставку. Собак разместили в красиво оборудованных павильонах, территорию украсили. На выставке было представлено более 300 собак.
О выставке писала пресса. Особенный интерес зрителей вызвала демонстрация работы собак. Курсанты Центральной школы РККА показали «бой» с дымовой завесой и стрельбой. Работа военных собак при этом выглядела очень эффективно. Выставка принесла значительный доход, позволивший секции расширить свою работу.
Секция быстро росла, увеличивался интерес общественности к служебным собакам.
27–30 ноября 1925 г. состоялась I Всероссийская выставка охотничьих, служебных и комнатных собак. На выставке были представлены собаки 30 пород в количестве свыше 500 голов, из них 117 служебных пород.
В выставке приняли участие собаководы-любители, а также ведомства, использующие собак. Центральная школа представила на выставке в качестве экспонатов трех собак: русскую овчарку по кличке Гордый, кавказскую овчарку Самур и немецкую овчарку Конни. Две собаки получили оценку «отлично» и одна — «очень хорошо».
Большое значение имел переход секции в 1928 г. во вновь созданное оборонное общество — Осоавиахим. Патриотическое общество помогло секции определить организационные формы, сделать ее массовой, придало всей ее работе оборонное направление.
Центральная секция служебного собаководства Осоавиахима СССР развернула значительную агитационно-массовую работу, разъясняла общественно-полезную роль служебного собаководства, доказала, что занятие собаководством — не праздная забава, а нужное оборонное дело.
Участие в выставках и экспертизе позволило выработать параметры рабочих качеств служебных собак, которые сводились к следующему:
— полное здоровье;
— развитая мускулатура;
— хороший слух и зрение;
— отсутствие как пониженной, так и повышенной возбудимости;
— отсутствие трусости и излишней злобности;
— правильный прикус;
— здоровые ровные белые зубы;
— и, наконец, правильный постав конечностей, обеспечивающий наибольшую свободу движения собаки.
(Архив Музея истории военного собаководства. Журнал «Собаководство» № 8, август 1932 г., статья А. Немцова.)
18–20 мая 1928 года на Всесоюзной выставке собак в г. Москве школой выставлено 10 собак:
1) Сос, Чаур, Чабуш — северные лайки;
2) Верный — русско-пегая гончая;
3) Лета, Фок, Гросс — доберман-пинчеры;
4) Арно, Хелла и Джигит — эрдельтерьеры.
Получены оценки: «отлично» — три, «очень хорошо» — пять, «хорошо» — две.
Кроме выставок, широко использовали показ работы служебных собак. Выступали дрессировщики из госпитомников, так как любители еще не имели обученных собак. В показательных выступлениях принимало участие до сотни и более собак. Выступали на ипподроме, на больших стадионах, и, кроме популярности, это приносило секции также денежные средства, необходимые для дальнейшего развития дела.
Со временем и любители стали участвовать в массовых мероприятиях. Члены секции выезжали со своими собаками на фабрики и заводы, проводили беседы, показывали работу собак, создавали кружки служебного собаководства при местных ячейках Осоавиахима, активно включались в проводимые Осоавиахимом «Недели обороны».
В 1928 г. началась запись служебных собак во Всесоюзную родословную книгу, открылись курсы экспертов. Как известно, до этого специалистов приглашали из-за границы, да и вообще считалось, что экспертами могут быть лишь избранные, обладающие «особым глазом», копившие знания десятилетиями.
В СССР впервые начали готовить экспертов в учебном порядке. На новые курсы отобрали специалистов, уже имевших опыт племенной и судейской работы по собаководству. Преподавали на курсах специалисты и ученые: П. М. Иловайский, С. Н. Боголюбский, Н. А. Ильин и другие.
К этому времени Центральная секция служебного собаководства уже располагала 38 филиалами в крупных городах, с которыми поддерживалась тесная связь.
21–24 сентября 1929 г. в Москве проходила V (юбилейная) Всесоюзная выставка служебных собак и почтовых голубей.
Центральной школой было представлено на экспертизу 20 собак:
1) немецких овчарок — 10 (Вотан, Дедо, Эду, Кэт, Клотильда, Лета, Стина, Леей, Нелли и Бланка);
2) эрдельтерьеров — 4 (Ферро, Бальдо, Лета и Асса-Лесси);
3) лаек — 6 (Чаур, Чавркин, Чабуш, Мальчик, Молчок, Буска);
4) южнорусских овчарок — 1 (Цуган).
Получены оценки «отлично» — 5, «очень хорошо» — 14, «хорошо» — 2.
За 1929 г. было проведено 39 выставок. На 37 учебных площадках проходили курс дрессировки 400 собак.
В ходе проводимой работы встал вопрос о пересмотре направления селекционной работы. Как показали отчеты выставок, проводимых в Москве и Ленинграде, основное поголовье этих городов составляли доберман-пинчеры. Но было очевидно, что нужна другая, более универсальная и выносливая порода собак — немецкая овчарка. С разведением этой породы возникли некоторые трудности. И здесь большую помощь оказали госпитомники, предоставившие секциям для вязок своих лучших производителей.
24–25 мая 1930 г. Центральная школа военного собаководства принимает участие в международной выставке собак в Германии (Нюрнберг). Школой было выставлено семь собак: кавказская овчарка Гром («отлично»); южнорусская овчарка Грубиян («прекрасно»), Ялта («очень хорошо»); лайки — Мальчик, Зырян, Чабуш, Чаур («отлично»).
20–23 сентября 1930 г. собаки племенного питомника Центральной школы участвуют в VI Всесоюзной выставке служебных собак, проводимой в г. Ленинграде. Прошли экспертизу:
1) немецкие овчарки Эду и Кэт;
2) кавказские овчарки Чамбар, Гром, Мура;
3) эрдельтерьер Ферро;
4) южнорусские овчарки Грубиян и Ялта;
5) лайки Чабуш, Мальчик и Молчок.
Получили оценки: «отлично» — 3, «очень хорошо» — 6, «хорошо» — 2.
Неоднократно вставал вопрос об изучении отечественных пород служебных собак. И здесь инициатива полностью принадлежала Центральной школе военного собаководства, которая недаром в 1931 г. стала называться Научно-испытательным кинологическим институтом РККА. В институте проводилась большая и разносторонняя научно-исследовательская работа.
Много внимания Центральная секция уделяла созданию служебного собаководства в сельском хозяйстве. Оно остро нуждалось в пастушьих собаках для охраны стад от волков. В системе Наркомзема СССР строятся питомники, учреждаются госплеменные рассадники.
Шире стала внедряться караульная собака для охраны промышленных предприятий. Так, была организована Центральная школа-питомник служебных собак при Управлении военизированной охраны (ВОХР) Наркомтяжпрома, создали свои питомники Наркомат путей сообщения, гражданский воздушный флот, крупные заводы.
Такое наличие в стране больших научных центров по собаководству, к тому же укомплектованных хорошими специалистами, позволило по-научному поставить племенное дело и обосновать методы дрессировки.
2–4 мая 1931 г. на II Московской областной выставке служебных собак школой выставлены следующие собаки:
1) немецкие овчарки — Эду, Нора;
2) эрдельтерьеры — Ферро, Лета и Залпа;
3) зырянские и гиляцкие лайки — Чаур, Чабуш, Молчок и Найда;
4) кавказские овчарки — Гром и Чамбар;
5) южнорусские овчарки — Грубиян и Либурная.
Получены оценки: «отлично» — 2, «очень хорошо» — 8, «удовлетворительно» — 1.
11–13 мая 1932 г. состоялся Всесоюзный смотр служебных собак, школой представлены собаки пород:
1) эрдельтерьер — Залп и Женни;
2) кавказская овчарка — Гром и Чамбар;
3) лайки — Мальчик, Бано и Качо;
Оценки: «отлично» — 2, «очень хорошо» — 4, «хорошо» — 1.
В 1933 г. широко проходил сбор на танковую колонну Осоавиахима. Московские собаководы внесли деньги на постройку танка и самолета, которые так и назывались — «Московский собаковод». Сильнейшим средством агитации не только за служебное собаководство, но и за Осоавиахим в целом были в то время массовые пробеги упряжек.
28–30 мая 1933 г. на Всесоюзный смотр служебного собаководства в Иваново школой выставлено:
— Ненецкие лайки — Бано, Байдек и Нунги.
Получены оценки: «отлично» — 1, «очень хорошо» — 1, «хорошо» — 1.
28–30 августа 1934 г. на Х Всесоюзный юбилейный смотр служебных собак школой выставлено:
1) ненецкие лайки — Бано, Молчок, Мальчик и Нунги;
2) немецкая овчарка — Риффа.
Получены оценки: «хорошо» — две, остальные вне экспертизы.
23–25 августа 1935 г. на XI Всесоюзный смотр служебных собак в качестве экспонатов школы были выставлены собаки — участники велопробега Москва — Ленинград — Москва:
1) зырянские лайки — Моряк, Муравей, Мальчик;
2) ненецкие лайки — Метис, Момент и Байдек;
3) шотландские овчарки — Мобильный, Орслан и Динга-Гель.
Получены оценки: «отлично» — 1, «очень хорошо» — 4, «хорошо» — 4.
На данной выставке школа впервые в качестве экспонатов показала собак своего завода.
10–12 октября 1936 г. на XII Всесоюзный смотр служебных собак выставлены школой следующие собаки:
1) ненецкие лайки — Байдек и Нум;
2) зырянская лайка — Навес;
3) немецкие овчарки — Альф и Нота;
4) эрдельтерьеры — Лор, Белла, Нерон и Набат.
Получены оценки: «отлично» — 4, «очень хорошо» — 4, «хорошо» — 1.
На данном Всесоюзном смотре было представлено до 600 собак различных пород со всего Советского Союза. По качеству выставленного племенного материала школа заняла первые места, по судейской оценке — на «отлично» и «очень хорошо» по пяти основным породам: немецкая овчарка, доберман-пинчер, эрдельтерьер, ненецкие и зырянские лайки.
16–18 сентября 1937 г. на Межведомственной выставке служебного собаководства в Москве школой были выставлены следующие собаки:
1) немецкие овчарки — Альф, Бине, Ода и Олаф;
2) эрдельтерьеры — Белла, Ориада, Охта, Нерон и Риф;
3) доберман-пинчер — Гоби;
4) боксер — Бенц;
5) зырянская лайка — Модель;
6) ненецкие лайки — Байдек, Нум, Ольха и Оптик.
Всего 16 собак, из них завода школы — 10. Получены оценки: «отлично» — 4, «очень хорошо» — 2, «хорошо» — хорошо, «удовлетворительно» — 1.
28–30 сентября 1939 г. на Всесоюзный смотр служебного собаководства школой выставлено:
1) лайки — Ольха, Радий, Нум, Пим и Помка;
2) туркменские овчарки — Башлык и Горох;
3) немецкие овчарки — Ода и Рита;
4) эрдельтерьеры — Белла, Резвый, Скиф, Ртуть, Роза и Стимул;
5) доберман-пинчер — Гоби;
6) шотландская овчарка — Олива.
Получены оценки: «отлично» — 4, «очень хорошо» — 7, «хорошо» — 4.
В сентябре 1940 г. состоялся XV Всесоюзный смотр служебного собаководства.
По понятным причинам в книге не представлены результаты всех выставок, в которых принимала участие Центральная школа в довоенный период, а их было немало. Так, школа участвовала в одной Международной выставке (в 1930 г. в Нюрнберге, Германия), в двух областных и десяти Всесоюзных выставках. Школой экспонировалось за период до 1940 г. 132 собаки, 39 из них получили оценку «отлично», 56 — «очень хорошо», 27 — «хорошо», 4 — «удовлетворительно» и 6 оказались вне конкурса.
Эти выставки сыграли большую пропагандистскую роль и сильно стимулировали работу питомника школы.
Тогда никто и не предполагал, что следующая Всесоюзная выставка собак будет организована только через 17 лет, что многих активистов-собаководов мы недосчитаемся в своих рядах, а наши четвероногие друзья уйдут на деле доказывать свою природную пригодность к боевой службе.
Упорной работой школа доказала большую практическую ценность военных собак, вывела подготовку этих собак на серьезную теоретическую основу и обучила многие сотни как собак, так и специалистов-собаководов. В дальнейшем они умело сочетали теорию и практику дрессировки, многие из них стали энтузиастами своего дела.
Глава 11 Участие школы в боях на Халхин-Голе
В начале мая 1939 г. японские войска внезапно вторглись в пределы дружественной СССР Монгольской Народной Республики (МНР), с которой у советского правительства был договор от 12 марта 1936 г., согласно которому Советский Союз обязался защищать ее от всяких посягательств внешнего врага.
Вот как оценивал японские намерения К. Г. Жуков в 1950 г.:
«Думаю, что с их стороны это была серьезная разведка боем. Японцам важно было тогда прощупать, в состоянии ли мы с ними воевать».
А в своей первой статье о боях на Халхин-Голе, появившейся еще в 1940 г., Жуков отмечал, что плацдарм на реке Халхин-Гол должен был прикрыть будущую стратегическую магистраль.
Для оказания отпора агрессору на базе 57-го Особого корпуса создается 1-я армейская группа во главе с Г. К. Жуковым. Группе придаются различные части и соединения.
7 июля 1939 г., выполняя распоряжение заместителя народного комиссара обороны РККА командарма 1 ранга Г. И. Кулика, для участия в боевых действиях частей Красной армии в МНР был отправлен отряд в составе двух рот специального назначения Центральной школы связи собаководства и голубеводства РККА в составе 77 человек и 70 собак под общим командованием начальника школы полковника Г. П. Медведева и военкома отряда Олейника. В составе отряда были: подполковник К. К. Голиков, капитаны П. Г. Новиков, А. М. Нестеров, заместитель политрука С. И. Морозов и другие.
Огромный, почти в 7000 км путь был проделан за 12 суток. Остановки на станциях были так непродолжительны, что бойцы едва успевали кормить и прогуливать собак.
21 июля отряд школы прибыл на станцию Борзя и начал совершать марш на 150 полуторатонках по территории МНР. Команда школы оказалась переброшенной в новый мир, в совершенно непривычную обстановку, климатические и природные условия.
Слегка всхолмленная, бескрайняя как море сухая степь (Гоби), покрытая ковылем, была и однообразна как море. На сотни километров ни деревца, ни кустарника, ни построек, вообще никаких ориентиров, а дороги (конечно, без указателей) прихотливо бегут по всем направлениям.
Эта широкая возможность ехать куда угодно с одинаковыми удобствами впоследствии часто подводила руководителей отряда. В спешке сборов не захватили компас и были вынуждены ориентироваться в степи, по счетчику пробега автомобиля. Раз отъехали столько-то километров, значит, нужный пункт недалеко.
Неудивительно, что с таким «компасом» такие горе-руководители переживали ряд курьезов. Так, ветврач Поморцев вынужден был заночевать в 3 км от основного лагеря, будучи глубоко убежденным, что до лагеря еще 20–30 км. Воентехник Сковородкин, израсходовав почти все горючее, выпрашивал его у встречных частей, находясь всего в 1–2 км от своего основного лагеря, но будучи твердо уверен, что до лагеря еще далеко и со своим запасом горючего он не сумеет дотянуть.
Почти 700 км проделал отряд на автомобилях при жаре до 40°C, не видя ничего, кроме огромных колоний сурков, сусликов, тушканчиков, исчезавших при приближении машин со сказочной быстротой. Изредка попадались дикие козы.
Мучила жажда. Кое-где мелькали озера, поверхность которых разноцветными огнями переливалась на солнце и манила как мечта. Но увы… озера давно высохли, а блестела не вода, а соль. Рек почти не было. Донимали тучи комаров. Отдыхом в этом царстве почти тропической жары были лишь остановки на пунктах снабжения, которые работали исключительно хорошо.
Редко, очень редко встречались юрты, двигавшиеся с огромными стадами овец и коз, реже коров и верблюдов (в МНР в то время на 900 000 жителей насчитывалось почти 22 млн голов скота, т. е. по 24 головы на жителя). Встречавшиеся всадники на маленьких выносливых монгольских лошадках радостно и дружелюбно приветствовали нас с улыбкой, а затем быстро исчезали.
Вот что пишут в своих воспоминаниях участники тех событий:
«Наших товарищей приятно удивило то, что собака у монголов — священное животное и ценится даже выше лошади, хотя собаки никаким особенным вниманием со стороны людей и не пользуются и часто даже не имеют определенного хозяина. Очень флегматичные монгольские овчарки не принимают почти никакого участия в трудовой деятельности населения, например окарауливании стад и регулировании их передвижения, вся тяжесть этой работы целиком ложится на человека».
Одна из наших собак очень понравилась монгольскому командиру. Вожатый разъяснил ему, что для нас собака то же самое, что для него конь. Командир понял разъяснение в том смысле, что собаку можно выменять на коня, и с большой готовностью привел свою лошадку. Его огорчение не поддается описанию, когда вожатый наотрез отказался заключить эту своеобразную сделку.
Наконец отряд прибыл в назначенное место, в распоряжение командующего 1-й армейской группой Красной армии Дальневосточного военного округа генерала Г. К. Жукова, войска которого в соответствии с договором от 1936 г. между СССР и МНР приняли участие в разгроме японских войск, вторгшихся на территорию МНР в районе реки Халхин-Гол.
Из воспоминаний Г. П. Медведева (автор книги не единожды беседовал с ним о тех эпохальных событиях):
«Г. К. Жуков подробно расспросил о назначении служебных собак, как они применяются. Особенно его заинтересовали собаки по борьбе с танками противника. На вопрос, смогут ли собаки направиться под танки, только наши, во время боя, Медведев ответил, что такой вариант не исключен. На что Г. К. Жуков сказал, что надо подумать о применении противотанковых собак, при этом добавил, что „если хоть один наш танк будет подбит, вы пойдете под суд. Ждите решения“».
Применить противотанковых собак не пришлось, разрешение на это так и не было получено. Да и действие наших танков было настолько стремительно и уничтожающе, что у японцев не было никаких шансов на успех.
Более того, японские танки не шли ни в какое сравнение с советскими БТ. Так, легкий танк «Ха-Го» вместо оптических приборов имел щели, не защищавшие от пуль, вместо радио его экипаж использовал переговорную трубку, по которой передавались команды от командира к водителю. Командиру также приходилось выполнять функции наводчика и заряжающего.
Из танка был плохой обзор, да и вооружение располагалось неудачно, образуя большие «мертвые пространства». Лобовая броня защищала экипаж только от пуль, а пробить броню наших БТ-7 противник мог лишь с дистанции 300 м, тогда как наши танки пробивали броню японских с расстояния 1000 м.
Японские танки предназначались для сопровождения пехоты, а не для борьбы с танками противника и использовались рассредоточенно.
В борьбе с советской бронетехникой на Халхин-Голе у них не было никаких шансов на успех. Может быть, это частично сказалось на дальнейшем использовании школы.
А решение было таковым. По одной роте школы были переданы 6-й и 8-й кавдивизиям МНР, которые прикрывали правый и левый фланги 1-й армейской группы.
По фронту сразу же пошли ободряющие слухи о прибытии каких-то особенных чудо-собак, которые истребляют танки. Один из командиров монгольской армии, придя в расположение нашего подразделения и не догадываясь о его характере, так как собаки сидели в щелях, с восторгом рассказывал нашим бойцам об этих чудо-собаках, надеясь поразить наше воображение. Каков же был его конфуз, смущение и радость, когда он увидел выведенных на прогулку собак и понял, что имеет дело с вожатыми этих чудо-собак.
20 августа 1938 г. началось решающее наступление наших войск на японские позиции восточного берега реки Халхин-Гол. Вместе с монгольскими цириками (воинами) бойцы школы вели активные боевые действия по уничтожению агрессора. В ходе боев применялись только собаки связи и сторожевой службы.
Наши подразделения были использованы в том числе и как устойчивое ядро бойцов в частях монгольской армии, отчасти для охраны штабов и складов, в разведке, а также для тушения гигантских степных пожаров, возникавших после падения зажигательных снарядов противника.
В ходе боев командиры и бойцы школы личным примером вели за собой остальных, в том числе и монгольских цириков.
Так, заместитель политрука 1-й учебной роты Семен Иванович Морозов, участвуя в сражениях с 21.07 по 29.08.1939, показал себя бесстрашным в бою, неоднократно ходил в атаку, ведя за собой людей. Своей винтовкой уничтожил снайперов и пулеметные расчеты противника.
28 августа 1939 г. во время очередной атаки укрепленных позиций противника он уничтожил огнем шесть японских самураев, получил ранение, но оставался в строю до окончания боя. Награжден медалью «За отвагу» (17.11.1939).
Командир отделения Сергей Васильевич Шварцев участвовал в боях с 12 по 28 августа 1939 г. Четыре раза ходил в наступление на укрепленные позиции японцев, вел за собой цириков, увлекая их своей смелостью и мужеством. Одним из первых занял окоп противника, уничтожив врагов ручной гранатой. Награжден медалью «За отвагу» (17.11.1939).
История оставила нам имена и фамилии и других мужественных и отважных военнослужащих школы — участников тех боев. Среди них: командир отделения Сергей Павлович Субботин; командир отделения Николай Кириллович Зеленченко; начальник ветеринарной службы, военврач 2 ранга Андрей Афанасьевич Кубанцев; командир учебной роты, капитан Александр Максимович Нестеров; командир учебной роты, капитан Петр Георгиевич Новиков; командир учебного батальона, подполковник Константин Константинович Голиков. Все они были награждены правительственными наградами.
К сожалению, нашим подразделениям не пришлось поработать по основной специальности — истребителей танков, так как японцы, убедившись в самом начале операции в недостаточной боеспособности своих танков, в бой их, по крайней мере на флангах, больше не вводили.
По отзывам ветеранов — участников тех боев, полковник Григорий Пантелеймонович Медведев во время этой экспедиции показал себя заботливым командиром и неутомимым организатором, умеющим сохранять спокойствие и выдержку перед лицом самых серьезных боевых испытаний.
Всякому понятно, как заразительно действует это спокойствие на бойцов, хотя и готовых умереть за Родину, но еще ни разу не участвовавших в бою и впервые видевших в небе по 800 самолетов одновременно.
Так, например, 10 августа машина, управляемая полковником Г. П. Медведевым, попала под артиллерийский обстрел. Только исключительное спокойствие позволило полковнику Медведеву осуществлять прямо-таки трюковые маневры, на которые отнюдь не рассчитана хрупкая конструкция «эмочки».
И все же один из снарядов разорвался почти рядом с машиной. Это событие так подействовало на политработника Олейника, что он был не в себе часа три, находившийся в машине Маклаков был бледен как полотно, а полковник шутил и смеялся, как будто вернулся с приятной прогулки.
И такие примеры, когда люди рисковали во имя поставленной цели, имели место почти каждый день.
Монгольские войска, дислоцировавшиеся в районе реки Халхин-Гол, хорошо взаимодействовали с нашими войсками.
С большим воодушевлением читали на фронте взволнованное письмо монгольских воинов нашим бойцам:
«Дорогие братья, бойцы Красной армии!
Мы, цирики, командиры и политработники частей Монгольской народно-революционной армии, действующей в районе реки Халхин-Гол, от себя и от всего трудового народа Монголии горячо приветствуем вас, защитников нашей Родины от японских захватчиков, и поздравляем с успешным окружением и полным разгромом самураев, пробравшихся на нашу землю.
Наш народ золотыми буквами впишет в историю борьбы за свою свободу и независимость вашу героическую борьбу с японской сворой в районе реки Халхин-Гол. Если бы не ваша братская бескорыстная помощь, мы не имели бы независимого монгольского революционного государства. Если бы не помощь советского государства, нам грозила бы такая же участь, какую переживает народ Маньчжурии. Японские захватчики разгромили бы и ограбили нашу землю и трудовое аратство. Это не случилось и никогда не случится, так как нам помогает и нас спасает от японского нашествия Советский Союз.
Спасибо вам и спасибо советскому народу!»
Бойцы монгольской армии восхищались боевыми свершениями советских войск, но и наши советские воины были не менее восхищены героическими подвигами монгольских бойцов и командиров.
В приказе № 0150/л от 29 августа 1939 г. войскам фронта говорилось:
«6-я японская армия, вторгшаяся на территорию дружественной нам Монгольской Народной Республики с целью порабощения монгольского народа и подготовки нападения на Советский Союз, мощным ударом частей 1-й армейской группы и частей Монгольской народной революционной армии в девятидневных жестоких боях полностью уничтожена. Такого полного разгрома японская военщина до сих пор в своей истории еще не видела.
В этом поистине историческом разгроме японцев в районе реки Халхин-Гол все рода войск и особенно доблестные пехотинцы, монгольские кавалеристы, сталинские бесстрашные соколы-летчики, смелые танкисты и замечательные артиллеристы — храбро и отлично выполнили свой долг, покрыли себя и свои знамена неувядаемой славой.
Приказываю Военному совету 1-й армейской группы в пятидневный срок представить мне для доклада народному комиссару обороны на предмет награждения правительственными наградами всех отличившихся в боях и в обеспечении боя бойцов, командиров, комиссаров, политработников, техников, врачей и работников тыла, а также наиболее отличившиеся в бою части и соединения группы.
Приказ прочесть во всех подразделениях частей 1-й армейской группы.
Ряд командиров и красноармейцев школы были награждены правительственными наградами, среди них: медалью «За отвагу» награждены капитаны А. М. Нестеров и П. Г. Новиков, замполитрука С. И. Морозов, красноармейцы Н. К. Зеленченко, С. В. Шварцев, С. П. Субботин. Капитан К. К. Голиков получил орден Красной Звезды, полковник Г. П. Медведев — орден «Знак Почета».
7 сентября 1939 г. первая партия людей и собак во главе с начальником школы полковником Г. П. Медведевым отбыла домой. 7 октября эта группа в составе 36 человек и 17 собак прибыла в Москву (приказ по школе № 261 от 7.10.1939).
11 октября 1939 г., после заключения перемирия, в школу убыла и остальная группа под командованием младшего лейтенанта Анненкова. Состав группы: 18 человек и 15 собак. Группа привезла в качестве трофея один средний японский танк, две танкетки и мощный транспортер. 5 ноября группа прибыла в Москву.
Кроме того, 1 командир отделения, 22 вожатых и 38 собак были переданы на укомплектование частей 1-й армейской группы.
Боевых потерь в школе не было.
Это было первым участием Центральной школы связи, собаководства и голубеводства РККА с собаками в боевых действиях, первой проверкой умения командиров организовать работу с подчиненными, с собаками в боевых порядках войск. Прошедшие сражения показали, что собаки связи сторожевой службы работают надежно.
Нарком обороны К. Е. Ворошилов в своем приказе от 7 ноября 1939 г. писал:
«Подлинной славой покрыли себя бойцы и командиры — участники боев в районе реки Халхин-Гол. За доблесть и геройство, за блестящее выполнение боевых приказов войска, участвовавшие в боях в районе Халхин-Гола, заслужили великую благодарность».
Прибыв на постоянное место дислокации, руководство школы подвело итоги боевым делам. Приятно было видеть, насколько выросли знания и умения солдат и командиров.
Как писал маршал Г. К. Жуков в своей книге «Воспоминания и размышления»:
«Для всех наших войск, командиров соединений, командиров частей и лично для меня сражения на Халхин-Голе явились большой школой боевого опыта. Думаю, что и японская сторона сделает для себя теперь более правильные выводы о силе и способности Красной армии».
Сокрушительный отпор советских и монгольских войск, небывалый разгром отборных сил японской армии заставили тогдашние правящие круги Страны восходящего солнца пересмотреть свои взгляды на могущество и боеспособность Красной армии, особенно на моральную стойкость наших воинов.
Павшим героям Халхин-Гола установлен памятник, на котором высечены поистине справедливые слова:
«Вечная слава воинам-героям Советской армии и мужественным цирикам Монгольской народно-революционной армии, павшим в боях с японскими захватчиками в районе реки Халхин-Гол за свободу и независимость миролюбивого монгольского народа, за мир и безопасность народов, против империалистической агрессии».
Учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 октября 1938 г.
Положение о медали:
Медаль учреждена для награждения за личное мужество и отвагу, проявленные при защите социалистического Отечества и исполнение воинского долга.
Награждение медалью производится за личное мужество и отвагу, проявленные:
— в боях с врагами социалистического отечества;
— при защите государственной границы СССР;
— при исполнении воинского долга в условиях, сопряженных с риском для жизни.
Описание медали:
Медаль имеет форму правильного круга диаметром 37 мм.
На лицевой стороне медали в верхней части изображены три летящих друг за другом самолета в направлении налево вверх. Размах крыльев первого самолета — 7 мм, второго — 4 мм, третьего — 3 мм. Ниже самолетов помещена в две строки надпись «За отвагу», под которой изображен танк шириной 10 мм, длиной 6 мм. В нижней части медали расположена надпись «СССР». Ширина надписи — 9 мм. Высота двух центральных букв — 3,5 мм, высота крайних букв — 2,5 мм. Все изображения на медали рельефные, надписи вдавленные, покрытые рубиново-красной эмалью. Углубление букв надписей — 1 мм. Лицевая сторона медали окаймлена бортиком шириной 0,75 мм и высотой 0,25 мм. Медаль изготовляется из серебра 925 пробы. Общий вес серебра в медали (на 18 сентября 1975 г.) — 25,802±1,3 г. Общий вес медали без колодки — 27,930±1,52 г. Медаль при помощи ушка и кольца соединяется с (пятиугольной) прямоугольной колодочкой, обтянутой шелковой муаровой лентой серого цвета с двумя продольными синими полосками по краям. Ширина ленты — 24 мм, ширина полосок по 2 мм.
Учрежден указом Великого народного хурала Монгольской Народной Республики 16 августа 1940 г. Дата на знаке «Август 1939» — решающий момент в военном противостоянии. Этот знак предназначался для воинов Монголии и Советского Союза, участвовавших в боевых действиях.
Указом Президиума Великого народного хурала № 181 от 29 декабря 1966 г. знаку был дан статус медали и присвоена ленточка для повседневного ношения на военной форме и штатской одежде.
Знак существует двух типов, имеет разновидности.
Тип 1
Знак изготовлялся из серебра с применением эмалей и оксидирования, состоял из двух частей: основы знака и винта, крепившегося к основе при помощи пайки.
Тип 2
Знак изготовлялся из красного металла с применением эмалей и оксидирования, состоял из двух частей: основы знака и винта, крепившегося к основе при помощи пайки.
Описание знака:
На круглом медальоне, окантованном шнуровым орнаментом, изображена присущая Монголии местность — степь с небольшими увалами и низкорослой зеленью. По ней на фоне голубого неба галопом мчится влево цирик монгольской Народно-революционной армии. В его вытянутой правой руке — шашка, а левой он держит развевающееся вправо красное знамя с надписью: «AVGUST 1939». Верхняя кромка знамени и его навершие выходят за габариты медальона. Низ знака охватывает красная лента, концы которой имеют треугольный вырез. На ней надпись: «HALHINGOL».
Надпись на знаке исполнена латинским шрифтом. Дело в том, что за время существования Монгольской республики письменность в ней менялась дважды. В первые годы там употреблялся уйгурский алфавит, на смену которого на недолгое время пришел латинский. Именно в это время и был учрежден знак. С 1941 г. письменность в Монголии основывается на кириллице.
Знак изготовлен из серебра. Бортики и надписи золоченые. Серебряные экземпляры являются наиболее редкими. Чаще встречаются знаки из латуни с позолотой и серебрением.
Размер 39 х 37. Крепление при помощи штифта и гайки.
Известны четыре варианта знака. Первоначально заказ изготовления знака МНР разместила на ЛМД (Ленинградском монетном дворе), в дальнейшем знак изготовлялся в мастерских МТХ (Московского товарищества художников).
В 1969 г. Указом Президиума Великого народного хурала МНР учреждена медаль «XXX лет Халхингольской победы», а в 1979 г. — еще одна медаль «Победа на Халхин-Голе».
У автора книги нет точных сведений, сколько собаководов получили нагрудный знак «Халхин-Гол. Август 1939». Известно, что генерал Г. П. Медведев всегда на своем кителе носил этот знак, подполковник К. К. Голиков также был награжден этим знаком.
Глава 12 Советско-финская война и участие Центральной школы
Изучение опыта участия военных собаководов в Советско-финской войне 1939–1940 гг. пока еще ждет своего часа. Однако имеющиеся примеры применения военного собаководства позволяют нам сделать ряд полезных выводов уже сегодня.
Сам ход Советско-финской войны условно можно разделить на два периода: первый, охватывающий военные действия с 30 ноября 1939 г. по 10 февраля 1940 г., и второй — с 11 февраля по 13 марта 1940 г.
Боевые действия развернулись на фронте общей протяженностью свыше 1500 км и протекали в сложных условиях лесисто-болотистой местности, озерного района и заполярной тундры, ограничивающих использование тяжелой военной техники и препятствующих развертыванию крупных сил.
Основные события проходили на выборгском направлении Карельского перешейка, где противник применил мощную долговременную глубоко эшелонированную оборону, основой которой была линия Маннергейма. Боевые действия на остальных участках имели вспомогательное значение.
На выборгском направлении в полосе шириной до 110 км наступали соединения 7-й армии под командованием комдива В. Ф. Яковлева (7 декабря 1934 г. его сменил командарм 2 ранга К. А. Мерецков). С финской стороны 7-й армии противостояла армия «Перешеек» под командованием генерал-лейтенанта X. Эстерана.
В первой половине декабря 7-я армия вышла к передовой полосе линии Маннергейма протяженностью 195 км и глубиной 95 км, включающей, кроме того, главную, вторую и тыловую полосы обороны.
Одной из проблем, вставшей перед советскими войсками, был недостаток разведывательных данных о финских укреплениях. Самым печальным было то, что советское командование практически не знало о сооружениях, возведенных на линии Маннергейма в 1938–1939 гг.
Тем не менее 13 декабря новый командующий 7-й армии К. А. Мерецков отдал приказ перейти в решительное наступление в направлении Кексгольма (Приозерск) и Виипури (Выборг).
На выборгском направлении действовала ударная группа 7-й армии, в ее состав входила весьма внушительная по количественному и качественному составу артиллерия. Однако управление ею, основанное на предвоенных взглядах, согласно которым все вопросы боевого применения артиллерии должны решаться в тактическом звене «корпус — дивизия — полк», оставляло желать лучшего, так как добиться массирования огня на важнейших направлениях оказалось весьма проблематично.
Недаром К. Маннергейм писал по этому поводу:
«Атаки противника в декабре можно было сравнить с оркестром под управлением плохого дирижера, где инструменты играют не в такт. На наши позиции бросали дивизию за дивизией, но взаимодействие различных родов войск было недостаточным. Артиллерия расходовала снаряды, но ее огонь был плохо спланирован и не очень связан с деятельностью пехоты и танков».
Вскоре советскому командованию стало ясно, что действия наших войск неудовлетворительные, что итоги боевой деятельности войск 7-й армии за декабрь 1939 г. оказались плачевными, наступление как на главном, так и второстепенном оперативном направлении провалилось.
Причин сложившегося было много, в том числе плохое знание и недооценка оборонительных возможностей финской армии, обывательское отношение к природно-климатическим условиям театра военных действий, переоценка собственных сил. Надо добавить сюда еще и отсутствие опыта прорыва такого рода укреплений, а также необходимых средств. Более двух недель продолжались безуспешные попытки 7-й армии прорвать линию Маннергейма.
25 декабря на основе войск правого фланга 7-й армии была создана 13-я армия (комкор В. Д. Грендаль). 7 января 1940 г. обе армии объединяются в Северо-Западный фронт. Усиливаются другие направления.
В это время Центральной школой связи собаководства и голубеводства РККА за декабрь — январь 1939–1940 гг. действующую армию Северо-Западного фронта было направлено несколько подразделений с ездово-санитарными собаками и собаками связи.
5 декабря 1939 г. из Москвы прибыла группа курсантов Центральной школы связи под командой помощника начальника школы врио полковника Н. Н. Мищенко, которая срочно приступила к подготовке собак по службам: связной, санитарной и ездовой.
11 декабря первый отряд с 16 ездовыми собаками под командой капитана В. Г. Голубева был отправлен в распоряжение Скарма-9, где по прибытии работал по вывозке раненых и подвозу боеприпасов.
13 декабря отправлена вторая команда с девятью собаками связи под командой младшего лейтенанта Коробова в распоряжение скадива (начальник связи дивизии Красной армии) 139 на Карнережаек.
17 декабря отправлена третья команда с 21 собакой под командой младшего лейтенанта Дорогова в распоряжение скадивов 24 и 33.
28 декабря отправлена четвертая команда из людей бывшей Валдайской расформированной школы собаководства с 31 собакой под командой полковника Н. Н. Мищенко в распоряжение Скарма-8.
Подразделения собаководов часто были прикомандированы и к 13-й армии и по командам приданы дивизиям и полкам этой армии. Собаки этих команд были специализированы по ездово-санитарной, караульной службам и службе связи.
Зима 1939/1940 г. выдалась суровая, стояли большие морозы, а в горах и в лесах Финляндии она была еще страшнее. Из-за этого на многие участки фронта не мог проникнуть никакой вид транспорта, кроме собак, и, если их не было под рукой, раненые обречены были на замерзание, а целые подразделения рисковали остаться без пищи и боеприпасов.
Под адским огнем противника проволочная связь часто рвалась, столь же часто выходили из строя рации. Единственным надежным средством связи, действовавшим почти безотказно, были опять-таки собаки связи, которые доползали до поста даже будучи ранеными.
Особенно ценными оказались собаки при организации связи с мелкими островами на Ладожском озере, где связь приходилось держать на совершенно открытой местности.
Так, когда одна из наших частей защищала высоту «Крест», собака связи породы эрдельтерьер по кличке Фрея сделала под огнем противника 33 рейса (70 км). В последний раз Фрея принесла донесение смертельно раненная — осколком мины ей раздробило челюсть.
Собаки оказывали большие услуги, сопровождая бойцов в самые рискованные разведывательные операции, но в особенности ценными они оказались в обнаружении финских «кукушек». Мрачного, угрюмого Джека словно сама природа предназначила к этой опасной и в то же время увлекательной работе. Считая, что человеку не место на дереве, он сумел обнаружить трех «кукушек». Четвертый убил Джека, но и сам, обнаружив себя, был убит нашим снайпером.
Одновременно с действиями Центральной школы в городе Валдайске по мобплану была развернута Окружная школа младшего комсостава связи (собаководства и голубеводства). Без базы собак, без специально подготовленного старшего и среднего командного состава реальной помощи действующим частям оказать она не могла.
11 декабря она была расформирована, личный состав, имущество было передано в 20-й запасной полк связи. Приказом по округу дополнительно к штату полка формируется учебная рота собаководства с задачей обеспечения в кратчайший срок подготовки вожатых собак. Для этого мероприятия была использована школа собаководства Осоавиахима, которая первое время помогла инструкторам, предоставила питомник и на протяжении всего военного времени снабжала собаками.
Для учебной роты из действующих частей были привезены командиры отделений в числе 14 человек и приняты из запаса бывшие красноармейцы-собаководы в числе 35 человек.
Учебный процесс в роте начался 19.01.1940 г., а первая группа подготовленных собаководов и собак отправлена ротой на фронт 26.01.1940 г. в числе 13 человек и 12 собак под командой младшего лейтенанта Ромашенко в распоряжение скадива 142.
Вторая группа подготовленных собаководов и собак отправлена на фронт 3 февраля в числе 32 человек, под командой младшего лейтенанта Кренева в распоряжение скадивов 19 и 150.
Рекордно короткие сроки подготовки собак связи на 1–1,5 км обеспечивались:
— в основном хорошим качеством подготовки сданных населением роте собак через Осоавиахим;
— активной помощью последнего в комплектовании роты, размещении и содержании;
— знакомстве призванных с собаководством, хотя подавляющее большинство людей работали на действительной службе не с собакой связи, а с собаками сторожевыми, караульными, розыскными:
— главное — стремлением личного состава как можно быстрее овладеть живой техникой для участия в боевых операциях против белофиннов.
Последующее комплектование роты производилось личным составом 95-й стрелковой дивизии, людьми, которые никогда ранее не имели дела с собаками. Так, учеба прошла с 3 по 28 февраля 1940 г., то есть в течение 25 дней. Качество подготовки на 20% ниже первых групп, исключительно из-за людей.
Однако отправленные 28.02.1940 г. 36 человек и 32 собаки для работы по связи в боевой обстановке на 1–1,5 км были, безусловно, пригодны, что и подтвердилось работой в наступающих полках.
Кроме связных собак, рота подготовила и отправила 19 караульных собак для головного артсклада и военного склада.
В связи с большой потребностью в собаках из действующих частей по докладу начальника связи Северо-Западного фронта Военный совет приказал сформировать Окружную школу младшего командного состава собаководства по штату № 14/833. К формированию приступили 15 февраля и закончили 1 марта, с размещением в Ленинграде. Перед школой поставлена задача: одной роте — готовить младших командиров с двухмесячным сроком обучением; двум ротам — готовить вожатых и собак с тридцатидневным сроком обучения.
Для действующих частей от населения Ленинграда и других городов привлечено 236 собак, подготовлено и отправлено на фронт 165 собак, готовилось в школе еще 99.
В это же самое время для усиления действующих частей Карельского перешейка из Чугуевской школы прибыло с личным составом 60 собак. Они были распределены: для 183 сд — 42 собаки (связных 18 и ездовых 24); для 100 сд — 18 собак службы связи.
Из Кимровской школы прибыло 29.02–47 собак, распределены: для 4 сд — 18 связных, 6 ездовых; для 150 сд — 18 связных и 5 ездовых.
Голубесвязь во все время военных действий не применялась из-за отсутствия летной погоды и наличия сильного мороза.
Второй этап боевых действий силами Северо-Западного фронта начался штурмом вражеских укреплений на Карельском перешейке.
Основной удар наносился смежными флангами 13-й и 7-й армий в общем направлении на Выборг с целью разгрома главной группировки противника. Предварительно была проведена большая подготовительная работа по подготовке войск к предстоящей операции, среди боевого состава была проведена большая разъяснительная работа как надо действовать в непривычных условиях, а также с целью использования уже накопленного опыта боевых действий.
Для штурма линии Маннергейма на Карельском перешейке было сосредоточено огромное количество артиллерии всех видов, в том числе и Резерва Главного Командования (РГК). Так, на участках прорыва в обеих армиях сосредоточивалось 70–85% всей артиллерии.
Выделенные военные собаки для участия в боевых действиях применялись по их прямому назначению. Так, ездовые упряжки собак использовались для подвоза на передний край боеприпасов, продовольствия, снаряжения, а с переднего края эвакуировали раненых бойцов и командиров до медсанбата.
В условиях суровой и снежной зимы 1939–1940 гг. в отсутствие дорог, лесистой местности невозможно было использовать автотранспорт и очень ограниченно — лошадей.
Собачьи упряжки оказались наиболее эффективным и надежным средством эвакуации раненых с переднего края. Вожатый упряжки был в состоянии подходить с упряжкой непосредственно к раненому без помощи санитаров. Санитарные носилки, укрепленные на специальной установке на лыжах, придавали плавность упряжке при движении по снегу, не причиняли раненому тряски.
Кроме того, ездовые упряжки собак оказались единственно возможным средством эвакуации раненых из подразделений, оказавшихся отрезанными от своих частей.
Так, группа в составе взвода, 10–12 упряжек, из роты капитана Н. И. Мусийченко в сопровождении проводников в ночное время неоднократно проникала через передний край в расположение отрезанного подразделения, доставляя им продовольствие и медикаменты, и снова с наступлением темноты возвращалась с ранеными в расположение своих войск. Трудный и опасный маршрут эвакуации раненых из окружения составлял 15 км.
В ходе боевых действий для советских воинов возникла непростая проблема борьбы с финскими снайперами, скрытно проникавшими в боевые порядки наших войск и действовавшими вдоль дорог и вблизи командных пунктов. Заметить расположившихся на деревьях вражеских диверсантов со стороны было очень трудно. И здесь снова была призвана на помощь собака. Центральная школа начала готовить собак для обнаружения финских снайперов (их прозвали «кукушками»), Для такой работы были пригодны лайки, работающие по белке, которые легко определяли нахождение белки на дереве. Однако подобная идея и подготовка собак велась в Москве в конце финской кампании, и применить таких собак в деле не пришлось.
28 января 1940 г. с Карельского фронта вернулся начальник Центральной школы полковник Г. П. Медведев, который привез образцы финских и английских мин и финскую лодку-волокушу. Он предложил приступить к разработке методики подготовки и применения собак для розыска мин.
Непосредственно эта работа была поручена отделению боевого применения собак школы (начальник отделения майор В. Г. Голубев).
После мощной артиллерийской подготовки утром 11 февраля 1940 г. войска Северо-Западного фронта перешли в наступление.
К. Маннергейм писал:
«Русские теперь научились „оркестровке“ взаимодействия между различными родами войск. Это проявлялось, с одной стороны, в гибком согласовании артиллерийского огня и маневром пехоты, с другой — в большой точности огня…».
В это время Центральная школа связи собаководства и голубеводства РККА подготовила и отправила 12 февраля 1940 г. в действующую армию, в Ленинградский военный округ, в 15-ю армию, в сводный батальон в составе двух рот — ездовых собак и собак связи.
Приказ по школе № 40 от 13.02.1940 г. Всего: начсостава — 18 человек, курсантов — 171, собак ездовых — 196, собак связи — 71. Командовал батальоном майор С. К. Гаврилов, военком батальона — батальонный комиссар Н. Д. Валериус, командиры рот — капитан Н. И. Мусийченко и старший лейтенант Ф. М. Лужков.
Батальон сразу же, почти с ходу после выгрузки, был брошен для оказания помощи 14-й стрелковой дивизии, выходившей из окружения. За первый же день работы он вывез до 200 раненых и в дальнейшем работал так самоотверженно, что удостоился благодарности высшего командования.
Тысячи раненых и сотни тонн грузов были вывезены с передовой, и множество донесений были доставлены нашими собаками. Тысячи людей, спасенных собаками от верной смерти или вырученных в тяжелой боевой обстановке, на всю жизнь стали их друзьями.
За свою тяжелую и блестящую работу собаки и их вожатые пользовались исключительным вниманием и симпатией со стороны бойцов и командиров тех частей, которым они были приданы. Собачников требовали все новые и новые части. Им предоставлялись всякие льготы и привилегии. На собак, например, отпускали, как и на людей, сахар и водку. Кое-кто в заботах о питании собак заходил так далеко, что справлялся: «Будут ли они есть молочный лапшевник, не обидит ли их такое простое меню?». Пищу собакам и их вожатым отпускали вне всякой очереди, самую наваристую. И таких знаков товарищеского внимания не перечесть.
Не ограничиваясь двумя отправленными отрядами, школа подготовила еще 150 упряжек, но их отправлять не пришлось, так как в марте был подписан мир.
В огне боев с белофиннами без остатка сгорело скептически-ироничное или равнодушное отношение к военным собакам со стороны многих бойцов и строевых командиров. Вот отзыв, типичный для многих из них:
«3 февраля финны весь день вели артиллерийский и ружейно-пулеметный огонь по захваченному нами участку. Огонь был настолько силен, что чуть ли не через каждый час рвались линии связи, соединяющие нас со штабом батальона и с полком. Исправления их под огнем стоило больших усилий. Иногда целыми часами мы не имели проволочной связи. Посыльные погибали в пути, не доходя до цели. Радиостанции сейчас же, как начинали работать, засекались финнами.
Не оставалось никаких средств связи, кроме собак. И тут-то они нас выручали. Я вспоминаю, с каким пренебрежением относился в мирное время к этому виду связи, и теперь мне становится стыдно.
Четвероногие связисты работали безотказно. Бывало, получит связная собака донесение, понурит голову, посмотрит на тебя жалобным взглядом и покорно поползет под огнем, прижимаясь к земле. Ни одна не была ранена или убита».
28 февраля 1940 г. войска Красной армии возобновили наступление и вскоре прорвали вторую оборонительную полосу, вынудив противника начать отход по всему фронту. С 1 по 13 марта была прорвана последняя, тыловая оборонительная полоса линии Маннергейма. Были достигнуты успехи и на других участках фронта в Карелии и Заполярье. 13 марта военные действия были прекращены.
Из всех аспектов боевых действий войск в Советско-финляндской войне хотелось бы остановиться на медицинском обеспечении Красной армии — вывозе и выносе раненых с поля боя, тем более что войска постоянно испытывали в этом нужду.
Как известно, в военном собаководстве этому вопросу посвящена целая служба — ездово-санитарная. Прежде всего, надо отметить, что в чрезвычайно тяжелых климатических и природных условиях театра военных действий оказание первой медицинской помощи военнослужащим, а также вынос и вывоз раненых с поля боя, были сильно затруднены.
При этом в первый период боевых действий (декабрь 1939 — январь 1940 гг.) сказывалось отсутствие опыта работы у медицинского персонала, что приводило к высокому числу потерь среди личного состава медицинской службы.
Так, за весь период боевых действий в 56-й стрелковой дивизии 8-й армии санитарные потери среди санинструкторов по отношению к штатному числу личного состава санитарной службы составили 61%, а санитаров — около 50%. В 139-й стрелковой дивизии санинструкторов — 32,7%, санитаров — около 19%.
Когда санитары пытались приблизиться к раненому, их обстреливали финские снайперы, замаскированные в чаще деревьев. На открытой местности по глубокому снегу очень трудно было даже подползти к раненому. Не всякому по плечу оказалась такая тяжелейшая физическая нагрузка.
С поля боя раненых выносили преимущественно так называемые носилочные звенья, которые придавались батальонам из взвода санитаров-носильщиков полка и эвакуационной роты медико-санитарного батальона.
Санитарные инструкторы и санитары рот оказывали первую медицинскую помощь на месте и затем оттаскивали пострадавших в укрытие. Оттуда, при наличии ездово-санитарной упряжки, — в медицинский пункт, как правило, батальона, который находился на удалении от 200 до 1500 метров от переднего края.
Однако ездово-санитарных собак постоянно не хватало, часто, особенно в период интенсивных боев, когда санитарные потери были особенно велики, командование в помощь носильщикам выделяло строевых бойцов.
Войска испытывали острую нужду и в средствах выноса и вывоза раненых с поля боя.
Не хватало, в частности, так называемых лыжно-носилочных установок, имевшиеся же в условиях севера оказались малопригодными, поскольку были слишком высоки, и погруженный на них раненый становился легкодоступной мишенью для противника.
Кроме того, лыжно-носилочные установки постоянно опрокидывались, зарывались носками лыж в снег и даже, если наезжали на кусты, деревья, валуны, — просто разваливались. Оправдывали они себя только при перевозке раненых по дорогам, ледовому покрову рек и озер.
Наиболее применяемым средством для эвакуации раненых с поля боя оказалась лодка-волокуша. Лежащий в ней раненый не возвышался над поверхностью грунта, волокуша легко скользила по снежному покрову, была прочной и свободно преодолевала заросли в условиях лесисто-болотистой местности.
Использовались бронещитки, которые применялись пехотой при продвижении к позициям противника. По их образцу был изготовлен щиток для оттаскивания раненых, снабженный полозьями, благодаря чему он, когда его тянет за собой отползающий в тыл санитар, мог скользить как вперед, так и назад.
Представление о значении тех или иных транспортных средств для обеспечения вывоза (выноса) раненых с поля боя дают данные, полученные путем опроса 132 раненых, находившихся в ленинградских госпиталях: вынесено на носилках — 29 человек (22%), вывезено на лодочках-волокушах — 49 человек (37%), на лыжно-носилочных установках — 38 человек (29%), на танках — 16 человек (12%).
(Архив Военно-медицинского музея (ВММ). Ф. 6342. Оп. 44859. Д 2. Л. 10–11.)
Таким образом, основным транспортным средством для вывоза раненых с поля боя оказались лодки-волокуши.
Опыт, полученный ездово-санитарной службой во время боевых действий, вскоре был востребован в войне с Германией.
4 апреля 1940 г. курсантские батальоны возвратились из действующей 15-й армии после выполнения боевой задачи и приступили к боевой учебе.
В боях с белофиннами отличились командиры Ф. М. Лужков, Грызлов, Дейко и Васильев.
За время боевых действий: ранен один человек (Ф. М. Лужков), убито два человека (старшина Виговский и курсант Степанов).
Собаки были переданы для укомплектования воинских частей Московского военного округа (приказ по школе № 91 от 04.04.1940 г.).
20 апреля 1940 г. взвод ездовых упряжек под командованием майора В. Г. Голубева возвратился из действующей армии, из района города Кандалакша (приказ по школе № 104 от 20.04.1940 г.).
История той далекой поры оставила нам, потомкам, уникальный документ, хранящийся в архиве Музея истории военного собаководства. Это «Отчет об итогах работы военно-служебного собаководства в действующих частях», подписанный помощником начальника отделения боевой подготовки отдела связи Ленинградского военного округа, интендантом 3 ранга Котовым.
В отчете дана краткая характеристика работы собак:
«Поверкой в действующих частях получал отзывы о работе собак „хорошо“ и „отлично“, как связных, так и ездовых. Все отправленные на фронт собаки своей работой полностью себя оправдали, это подтверждалось на совещании после военных действий в 7-й и 13-й армиях. Выступавшие начальники связи дивизий оценку о работе собак давали отличную или хорошую. Вносили предложения готовить во время военных действий дополнительно к каждой собаке заместителя вожатого, на случай убытия».
Вывод:
«Подготовка собаководов и собак связи в военное время по минимальной программе, при наличии резерва людей и собак, к службе только правильно воспитанных населением (Осоавиахимом). Двух подготовили в такие рекордные сроки от 10 до 25 дней, каких до сих пор зарегистрировано не было. Следует отметить и факт необходимости перестройки обучения собак и небоязни выстрелов, взрывов, дымовых завес, ракет и т. д. Часто наблюдаемая боязнь одиночных выстрелов и взрывов исчезает при хотя бы некоторой массовости их».
Надо отметить, что Центральная школа в это время боевых действий добилась сокращения сроков в подготовке ездовых собак с 1,5–2 месяцев до 10–15 дней.
Полученный боевой опыт, в особенности прекрасная работа наших собак связи, вдохновила одного из поэтов школы — Рагозина на создание следующего стихотворения:
Поднималась пыль густая,
Обходили мы курган,
Рядом шел, не уставая,
Наш связист — мой друг Арслан.
Пела пуля в непогоду —
Смерти кровная сестра.
Мы с Арсланом шли в походы,
Вместе грелись у костра.
Шел в погоду он любую,
И под пушечный набат
Связь держать во тьму ночную
Посылал его комбат.
Но однажды на опушке
В ранний утренний туман
Белофинскою «кукушкой»
Ранен был мой друг Арслан.
После боя, утром рано,
Как умел и как я знал,
Боевые его раны
Быстро я забинтовал.
И опять пошел в походы
Наш связист — мой Друг Арслан.
Не страшны ему невзгоды,
Связь держал он за курган.
Работа подразделений Центральной школы, участвовавших в боевых действиях в Финляндии, была высоко оценена командованием армий, в составе которых находились подразделения собаководов.
8 человек награждены медалью «За боевые заслуги», 22 человека приказом НКО № 127 от 21.02.1940 и № 0748 от 22.03.1940 награждены знаком отличия «Отличник РККА».
Учреждена Указом Президиума ВС СССР от 17.11.1938 г. для награждения за активное содействие успеху боевых действий, укрепление боевой готовности войск.
Награждение медалью «За боевые заслуги» производится:
— за умелые, инициативные и смелые действия в бою, способствовавшие успешному выполнению боевых задач воинской частью, подразделением;
— за мужество, проявленное при защите государственной границы СССР;
— за отличные успехи в боевой и политической подготовке, освоении новой боевой техники и поддержании высокой боевой готовности воинских частей и их подразделений и другие заслуги во время прохождения действительной военной службы.
Описание медали:
Медаль имеет форму правильного круга диаметром 31–32,5 мм (в зависимости от года выпуска). На лицевой стороне медали в верхней части по окружности расположена надпись «СССР» вдавленными буквами, покрытыми рубиново-красной эмалью. Ширина надписи «СССР» — 6 мм, высота букв — 2,5 мм. В средней части — рельефная в три строки надпись «За боевые заслуги». Высота букв — 3 мм. Под надписью — рельефное изображение винтовки с примкнутым штыком и отпущенным ремнем, скрещенной с шашкой. Длина винтовки со штыком — 23 мм, шашки — 20 мм.
Лицевая сторона медали окаймлена бортиком шириной 1 мм и высотой 0,25 мм. Оборотная сторона медали гладкая. Медаль изготовляется из серебра 925-й пробы. Общий вес серебра в медали (на 18 сентября 1975 г.) — 18,22 г. Общий вес медали без колодки — 19,725 г. Медаль при помощи ушка и кольца соединяется с пятиугольной колодочкой, обтянутой шелковой муаровой лентой серого цвета с двумя продольными золотистыми полосками по краям. Ширина ленты — 24 мм, ширина полосок по 2 мм.
Автор рисунка медали — художник С. И. Дмитриев.
Учрежден 14 ноября 1939 г. постановлением СНК СССР № 1889.
Знаком награждали красноармейцев, курсантов, командный, политический и начальствующий состав РККА за отличную боевую и политическую подготовку, отличное несение службы и примерную дисциплину.
Награждение знаком производилось приказом НКО СССР после окончания зимнего и летнего периодов учебы, а также к годовщине РККА, Октябрьской революции и 1 мая.
Особо отличившиеся воины представлялись к награждению знаком немедленно.
Нагрудный знак вручался перед строем части (подразделения), награжденный получал выписку из соответствующего приказа НКО СССР. Факт награждения заносился в личное дело военнослужащего (послужной список), а при увольнении в запас — в военный билет.
Описание знака:
Знак представлял собой изображение солдата на фоне Спасской башни Кремля. Изображение окантовано вытянутым венком, который наверху увенчан звездой. Внизу на развевающейся красной ленте надпись позолоченными буквами: «Отличник РККА». Под надписью на белом фоне изображение серпа и молота. У бойца в руках винтовка.
Размер знака — 37 х 28 мм.
Всего до начала войны было изготовлено более 149 000 знаков, что немногим меньше предполагаемого количества (производство осуществлялось на Ленинградском монетном дворе). С началом ВОВ выпуск прекратился.
Знак существует только одного типа, нескольких разновидностей.
Знак изготавливался из желтого металла с применением эмалевого покрытия и оксидирования. На реверсе знака контррельеф.
Автор рисунка знака — художник Н. И. Москвалев.
Воины, принимавшие участие в боях на Карельском перешейке, были отмечены этим нагрудным знаком.
Описание знака:
Знак изготовлен из бронзы и представляет собой золотистый восьмигранник, окаймленный по периметру лавровыми ветвями. В центре знака на фоне двух стволов большой мощности был изображен красноармеец в шинели и каске с гранатой в правой руке и с винтовкой в левой. На штыке винтовки — развевающийся флаг красной эмали.
В нижней части знака красной эмали лента, на которую наложен щиток белой эмали и надпись в две строки «30.ХI—1939» (дата начала боевых действий). В верхней части знака — рельефная надпись «Карельский перешеек». Знак увенчан шлемом-буденовкой с пятиконечной звездой красной эмали.
Участие Центральной школы в финской кампании позволило сделать определенные выводы о применении военных собак в боевых действиях.
Так, на практике было установлено, что время, затраченное на вывоз раненых ездовыми упряжками в полковом и батальонном районах, составляло от 10 мин. до 1 ч. и зависело от многих факторов: вида боя, местности, качества снежного покрова и количества груза. В то же время конным транспортом в этих же условиях на эту же работу уходило от 40 мин. до 3-х и более ч., к тому же добавлялись потери в лошадях.
В ходе боевых действий было выявлено, что лучшей материальной частью для перевозки раненых и грузов по снегу в гористо-лесистой местности являются:
1) лодки-волокуши, имеющие хорошую проходимость, скольжение, прочность конструкции. Вместе с тем они были несколько тяжелы и обладали плохой амортизацией, вследствие чего раненые испытывали тряску;
2) лыжная установка Гришина, имевшая меньший вес и большую амортизацию, тем не менее, часто ломалась, вследствие чего необходимо было иметь постоянный запас лыж.
Быстрая эвакуация дает возможность оказания своевременной квалифицированной врачебной помощи раненым, особенно необходимой в зимних условиях.
Сама эвакуация на ездовых собаках дала возможность избежать повторных ранений, что имело место при выносе раненых санитарами-носильщиками или при транспортировке конным сантранспортом.
Именно полученный опыт во время боевых действий в войне с Финляндией дал возможность сделать важный вывод, что подразделения вожатых собак ездовой службы вполне могут заменить конный сантранспорт в полковом районе, превосходя его по скорости и скрытности движения, а также обеспечению больших удобств для перевозки раненых и отсутствию их травмирования при этом.
Одновременно с применением ездовых собак уменьшились потери среди санитаров-носильщиков во время выноса раненых с поля боя.
Уменьшение потерь санитаров-носильщиков достигалось тем, что упряжкой управляет один вожатый, который является одновременно и санитаром, так как для выноса одного раненого бойца требовались не менее двух, а зачастую и до четырех санитаров-носильщиков, которые в скорости движения намного отставали от установки, перевозимой собаками.
Применение ездовых собак в войне с Финляндией (1939–1940) позволило продолжить опыт работы с животными в Красной армии. Была убедительно доказана необходимость этого вида транспорта для войск во время боевых действий на труднодоступной местности, зимой в условиях, исключающих использование конного транспорта.
Несмотря на очень короткий срок использования собак (около трех месяцев), руководству Центральной школы это дало возможность изучить вариант тактического применения подразделений ездового собаководства и сделать практические выводы на будущее. Вот некоторые из них.
От Заполярья до Карельского перешейка в период войны ездовые собаки использовались в основном для перевозки раненых и подвоза военных грузов в дивизионном и полковом районах, то есть в пределах 2–10 км.
Основным подразделением, которое самостоятельно решало боевые задачи по обеспечению войск, как показал опыт боевого применения, является взвод ездовых собак, состоящий из трех-четырех отделений по четыре-шесть упряжек в каждом.
Вывоз раненых производился, как правило, из батальонных пунктов медицинской помощи или постов санитарного транспорта до полкового пункта медицинской помощи. Однако в большинстве случаев упряжки вывозили раненых непосредственно с поля боя, что часто имело место во время действий разведгрупп, а также в условиях встречного боя.
В полковой район подвоз грузов осуществлялся непосредственно с дивизионных складов, а иногда — непосредственно на передовую, где шел бой.
Приданные дивизиям (бригадам), когда подразделения ездового собаководства выполняли самостоятельные задачи, боевые задания ставились непосредственно этим командованием дивизии (бригады). Как показала практика, данные задачи сводились к быстрой доставке боеприпасов или продовольствия частям, находившимся в тылу противника, вывозу раненых из районов боевых действий. Пробег упряжек в один конец составлял до 20–25 км.
За время практического применения ездовых собак во время войны с Финляндией было установлено, что лучшей упряжкой для работы в полковом районе является упряжка в 3–4 собаки, запряженная в лыжную установку или лодку-волокушу.
Такие компактные упряжки имели возможность продвигаться с небольшими лыжными группами и отрядами, они имели большую проходимость и подвижность, исключали неудобства упряжек в 8–10 собак, так называемых северных нарт.
Скорость движения этих упряжек равнялась примерно ходу обычного лыжника, что составляло в среднем 6–8 км/ч.
Подтверждением вышеперечисленного может служить участие одного из подразделений ездовых собак в обеспечении наступательных действий лыжной бригады, прорывавшей фронт финнов для соединения с частью Красной армии, действовавшей в тылу противника.
Ездовые упряжки везли боеприпасы, продовольствие и медикаменты, в среднем 80–90 кг на установку. За пять дней боев они сделали до 20 рейсов в тыл врага на расстояние 18–22 км. Часть пути упряжки проходили по открытой местности, по льду Ладожского озера.
Была продумана маскировка как вожатых — они были одеты в белые маскхалаты, так и собак — на них надевались белые маскировочные попоны. Лыжные установки частью были покрашены в белый цвет, частью покрыты простынями.
Всего за проведенную операцию было провезено около 40 т различных грузов, а в обратный рейс упряжки брали раненых и обмороженных.
Командир соединения, где работали упряжки, в своем отзыве о работе подразделения ездовых собак дал высокую оценку действиям личного состава и в конце сделал такое заключение:
«Собачьи упряжки являются надежным средством в деле эвакуации раненых и перевозки грузов в условиях горно-лесистой местности зимой».
Уже в августе, через четыре месяца работы, офицерскому составу школы была продемонстрирована работа первых двух собак, натасканных на обнаружение мин — Лорда породы эрдельтерьер и немецкой овчарки по кличке Неля.
Отработка методики дрессировки, сама дрессировка минно-розыскных собак в школе проводилась успешно, что позволило уже в декабре 1940 г. показать в Нахабино этих собак наркому обороны СССР маршалу С. К. Тимошенко и получить одобрение.
1940 год был последним предвоенным годом деятельности Центральной школы связи собаководства и голубеводства РККА. За 16 лет был заложен хороший фундамент развития военного собаководства в стране.
За этот период был подготовлен большой отряд специалистов-собаководов для армии и клубов служебного собаководства, любительское собаководство приобрело в стране массовый характер, количество служебных собак росло из года в год, что позволило полностью удовлетворить потребности армию в собаках и создать мобилизационный резерв.
Боями в Монголии и Финляндии закончился большой период развития школы, период организации и популяризации дела военного собаководства, период накопления сил и опыта.
В приказе по Управлению связи Красной армии № 14 от 22 февраля 1940 г. подведены итоги данного периода следующими словами:
«На протяжении 15 лет Центральная школа связи проводила неустанную работу по выращиванию кадров специалистов, популяризации и усовершенствованию дела военного собаководства и голубеводства.
В результате этой работы части Красной армии получили сотни высококвалифицированных командиров-специалистов и ряд новых видов боевого применения военных собак и голубей, способных сохранить жизнь многих бойцов».
В приказе отмечено, что за сравнительно небольшой срок командованию и коллективу школы удалось создать высокоорганизованный учебный центр подготовки специалистов военного собаководства для армии.
Школа стоит в числе передовых частей связи Московского военного округа, она успешно выполняет возложенные на нее задачи.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги