Собиратель

Глава 13. Не сегодня

Остаток выходных я провёл в одиночестве. Делал то, что наметил раньше. Проводил тесты алхимии пространства, как я называл новое направление. Пытался нащупать путь алхимии прямого воздействия, как я назвал направление, где не требовались печати. Ну и за учебниками тоже пришлось посидеть. Во всех трёх темах никакого успеха не достиг. Ожидаемо, но от этого не менее разочаровывающе.

Зато сделал кое-что новое. Метку.

Которую проверил в понедельник, до первой пары, когда ходоки повалили через специально отведенную для них комнату. Я встал недалеко и когда оттуда вышла какая-то девушка, активировал устройство. Оно небольшой размера, легко помешалось в ладонь. Туда я внедрил сонар, который послал импульс. Всего на четыре метра, но выбранная «жертва» как раз проходила мимо, поэтому больше не требовалось.

Я старался не показывать своего интереса, но внимательно отслеживал, почувствует девушка воздействие или нет. Импульс коснулся её, появилась реакция, устройство зафиксировало её и выдала мне. Результат я тут же записал. Пока недоработал способ, чтобы само устройство сохраняло полученные данные.

Когда закончилась первая пара, я запустил большой импульс, но докрутил его так, чтобы он отследил одну конкретную девушку. Она обнаружилась этажом выше, метрах в тридцати от меня. Неплохо…

До конца дня проверил метод ещё несколько раз и на третий он дал сбой. Метка почему-то перестала работать. Тип отклика изменился и я потерял девушку из виду. Сначала было подумал, что она переместилась из института, но нет, встретил её в коридоре. Значит причина в чём-то другом.

Кажется, халявы и быстрых решений не будет.

Следующая неделя прошла в схожем темпе. Я докручивал свои разработки и пытался отслеживать, что за ходоки и бесы рядом со мной ошиваются. С каждым днём технология работала всё лучше и впереди маячила по настоящему толковая версия, которая не подведёт в самый ответственный момент.

Из любопытного за эту неделю отмечу поход на дебаты. В качестве зрителя. Был соблазн записаться к ним, чтобы отточить мастерство речи, но я понимал, что тупо не хватит сил. Я и так отправил на дальнюю полку несколько планов. Такие как изучение иностранного языка, что считалось вообще-то обязательным для любого аристократа.

На дебатах выступала Алиса Сирень. Та самая скромная девушка, что была на дне рождении Кати. Также та, кто обладала выдающимся даром влиять голосом на людей. И если на дне рождения она была сама тишина, то на дебатах подавляла и доминировала в жесткой форме. Я отметил, что её мастерство стало ещё выше. Сам я на удивление перенёс воздействие проще, чем в прошлые разы. То есть во мне тоже что-то значительно изменилось. Возможно дело в раскрытие потенциала, а может и в прохождение испытания.

Лично я ставил на второе. Это было заметно по другим студентам. Кто плывет из них, а кто собран, словно… зверь. Мой зверь внутри чувствовал что-то родственное в этих людях, которые выделялись на фоне общей массы. Стоит ли говорить, что они были из самых именитых и влиятельных семей? А те, кто попроще — ну да, они плыли под воздействием.

Из приятного случилось то, что четыре дня из пяти я обедал вместе с Катей в столовой для аристо. Перезнакомился со всем её кругом общения. Они меня не то, чтобы приняли, но общались нормально и открыто. Если сравнивать с тем, как было в начале того года — когда на меня смотрели, как на пустое место, а точнее вовсе не смотрели, то сейчас появился проблеск доброжелательности.

Что нравилось не всем. Куницын Антон опять вызвал меня спарринговать. В среду я его размазал. А в пятницу, когда он потребовал реванша, это закончилось моим не то, чтобы поражением… Хотя кого я обманываю. Улететь в нокаут это именно поражение.

Тогда он победно ушёл, а тренер отвёл меня в сторону.

— Ты стал сильнее, — заявил он. Не спросил, а утвердительно произнёс.

— И? — приподнял я бровь, ожидая продолжения.

— В соревнованиях не думал поучаствовать?

Соревнования проводились каждый год в рамках факультатива. Участие мог принять любой. В том числе высшие бесы, которые, что ты с ними не делай, легко победят любую технику. Тем более, когда они и сами в плане техники сильны. Так что каждый год на верху оказывались сильнейшие, как в плане рукопашки, так и личных сил. Те из них, кто готов был засветить свои возможности.

Это индекс опасности за пятьдесят, кстати. У меня сейчас тридцать шесть, разница вроде небольшая, но вот именно, что вроде. Не стоит забывать, что многих аристократов натаскивают с детства. Я же за прошлый год добрался до уровня, где можно не позориться. Ну ладно, чуть выше. На средний уровень. Да и то, с оптимизмом это говорю.

— Не уверен, что есть смысл, — честно ответил я.

— Вызов всегда стимулирует, — спокойно ответил тренер. — Подумай над этим.

Да что тут думать. Я готов признать, что это хороший смысл и мотивация. Будь у меня больше свободного времени, обязательно бы согласился. А так — нет. Мне бы выжить.

В среду отправился к Соболеву. Встретился с Германом Викторовичем на нейтральной территории, рядом с институтом.

— Эдгард, — пожал он мне руку.

Мы уселись, сделали заказ, перекинулись парой фраз о погоде и перешли к делу.

— Жаль, что ты отсутствовал на выставке. Прошло очень удачно и многие хотели узнать, из под чьих рук вышли необычные шедевры.

— Ты же знаешь, что я хотел бы избежать лишнего внимания.

Мы с этим мужчиной давно на ты перешли. Он старше по возрасту, да и по влиянию выше, но не настолько, чтобы я выкал. Тем более, когда у нас партнерские деловые отношения.

Что касается лишнего внимания… Ранее мы обозначили, что Соболевы будут рассказывать, что у них появился талантливый мастер, но фамилию мою называть не будут. Пока что. В будущем я планировал, что общественность «случайно» узнает о том, что особая ювелирка моих рук дело. Собственно, и так уже многие знают, просто, как я надеюсь, не представляют истинных масштабов. Когда окрепну и встану на ноги, подумаю заявить о себе, как об одаренном в области металлов и драгоценных камней. Что-то такое. В истории есть упоминания таких личностей. Да и всяких артефактов тоже полно в мире. Поэтому как алиби и объяснение моих способностей — вариант рабочий. Правда, одаренных такого типа в мире ещё меньше, чем целителей. Значительно меньше. Настолько мало, что я до сих пор ни о ком подобном не слышал. В смысле, кто бы предоставлял услуги. Так-то они наверняка где-то есть.

— Знаю. Также помню про твою загруженность, — улыбнулся он.

Его улыбка была легкой иронией по поводу загруженности юного студента. Он, как более взрослый мужчина, не последний человек в этом городе, тоже имел плотный график. Только вот… Герман не знал и десятой части того, что происходит в моей жизни, поэтому его улыбка прошла мимо.

— Ты ведь не против продолжить сотрудничество? Я кое-что подготовил.

Соболев достал из кожаного портфеля папку и передал мне. Я раскрыл и увидел эскиз колье. Полистал и нашёл ещё несколько десятков изделий. Подробное описание, предпочтительные материалы и прочее.

— Это надо сделать? — уточнил я.

— Что-то или всё. Понятное дело не вразброс, а комплектами. Возьмешься?

— Сроки?

— Один комплект раз в два месяца было бы идеально.

Я ещё раз пробежался глазами по чертежам, прикидывая объёмы работы.

— Эффекты те же самые?

— Зачем усложнять, если работает? — снова улыбнулся он.

С этим утверждением я бы мог поспорить, но… Одно дело, когда ювелир производит изделие с одной фишкой. Ну двумя. Другое дело, если он генерирует десятки разных эффектов. Возникает вопрос, как далеко простирается его сила. Поэтому в ближайшие пару лет мне предпочтительно делать схожие изделия, чтобы набить руку, сделать себе имя и не вызвать слишком много подозрений в свою сторону.

— Это реально, — ответил я, подумав, — Тогда…

— Материалы доставят к тебе в мастерскую. Устроит?

— Вполне. Как сделаю что-то — сообщу.

— Договорились.

Мы закончили ужин, распрощались и отправились по своим делам.

Поездка на родовые земли вызвала волнение. Очень уж запомнилось нападение, последующий бой и последствия. Но пришлось, куда деваться. На недели со мной связалась строительная компания, занимающаяся расчисткой и спросила, что делать с фундаментом.

Тот в своё время предки заложили основательный. Кое-где он подпортился, но если провести восстановительные работы, то можно использовать и дальше.

Выехал я за два часа до встречи с прорабом. Хотел сам осмотреть, как фундамент, так и территорию. Будь у меня обычный запрос, то оставил бы прошлый. Тут и экономия времени, и средств. Разрушение фундамента и последующей его вывоз обойдутся мне в копеечку с шестью нулями. Так что нужны веские аргументы, чтобы пойти на это.

Первое, что я сделал — пошёл смотреть, где больше всего энергии мира протекает. Располагалась она неравномерно и было у меня подозрением, что действует по принципу рек. Или вен и кровеносной системы, только в масштабах целой планеты.

По закону подлости концентрацию энергии я нашёл совсем в другой стороне от дома. Это было веским аргументом, чтобы перенести дом. Но, подумав, пришёл к выводу, что не обязательно это плохо. Во-первых, я точно не знал, постоянны ли течения или меняются со временем. Если меняются, тогда и дом переносить смысла нет. Во-вторых, я не был уверен, что жизнь в доме, где всегда повышенное количество энергии такой уж плюс. Нет, для меня это точно плюс, но я уже обучен взаимодействовать с энергией мира и являюсь сформировавшимся организмом. А как будут реагировать дети? Неизвестно. Исходя из того, что я могу перенаправить потоки и свести их в нужную точку, то без разницы, где ставить особняк. Лучше тогда уж вдали, чтобы иметь возможность регулировать плотность насыщения.

Было бы, кстати, познавательно изучить жилища старых родов и проверить, живут они на источниках или нет. Теоретически, если повышенный фон способствует развитию бесов, ходоков и одаренных, то это должно предоставлять бонус. На практике же… Я ничего о таком не слышал. А ведь тогда должны существовать методы определения энергии и какие-то практики. Но о них я тоже ничего не слышал. Либо это секретная информация, либо местные ничего не знают о таком явлении, как энергия мира.

Надо подумать, как это использовать. Но пока рано приступать к практике. Вот как женюсь, так задумаюсь, как дать детям максимум.

Второе, что пошёл изучать — сам фундамент. Здесь и просто, и сложно. Я, как алхимик, могу много чего создать и сделать. Мой дом — моя крепость, в данном случае буквальное выражение. Я и правда могу создать крепость.

Строители поработали на славу. Руины исчезли. Я бы сказал, что стало чище, но нет. Следы шин, ямы, да и сам фундамент выглядел, как обгоревшая кость. Я обошёл его по кругу, залез на него, спустился в подвал и вспомнил, насколько дом был просторным. А также то, сколько там людей жило. Не то, чтобы много, но родители, дети, бабушки и дедушки, прислуга и охрана. Небольшая, но дружная семья, которая так тепло ко мне относилась.

Кулаки непроизвольно сжались. Жаль, что так вышло. Если бы не та ночь, то кто знает, где бы я сейчас находился.

Фундамент я прощупал своими методами. И правда — крепкий. Загвоздка в том, что сам я могу сделать ещё прочнее, сразу заложив внутрь то, что мне нужно.

До приезда бригадира пытался определить, что лучше. Если оставлять, то я не реализую весь потенциал — это первый минус. Это не значит, что вообще ничего не сделаю. Придётся повозиться, чтобы адаптировать то, что есть к моим потребностям. В этом второй минус. Переделывать всегда сложнее, чем делать с нуля. Из плюсов: экономия времени всё же будет, как и денег. Не то, чтобы последнее меня сильно волновало, но и транжирить лучше не стоит.

От размышлений отвлекала подъехавшая машина. Я немного напряженно отреагировал на мужчину. Мы с ним виделись уже, но я помнил, что есть те, кто умеет менять обличия. Амулет не сработал, рядом не было никого, кто бы за нами наблюдал, но кто знает, чем удивят враги. Людей Родиона я тоже не вижу, но где-то же они есть.

— Господин Эдгард!

— Я здесь.

Вышел я из тени. Не показался сразу, чтобы изучить, кто ко мне пожаловал. Паранойя — залог выживания.

— Уже осмотрелись? Что решили насчёт фундамента? — перешёл он сразу к делу.

Я поделился сомнениями и спросил про нюансы. В итоге мужчина убедил меня, что лучше оставить. Понятно, что убеждал он со своей колокольни, не зная всех нюансов, но я всё же прислушался и согласился.

Успокоил себя тем, что я сейчас не знаю, что именно захочу создать. Может так статься, что заложу один фундамент, а потом выяснится, что нужно совсем другое. Поэтому лучше начну с небольшого дома-мастерской. Который поставлю как раз на пересечение потоков энергии мира. Бригадир не совсем понял моё такое желание, но пообещал рассчитать смету на закладку нового фундамента и общего проекта.

Пока этот вопрос решается, а затянется он на пару лет минимум, поднаберусь опыта, да и с другими вопросами разберусь. А после учёбы, когда не надо будет ездить в институт, засяду здесь и развернусь, как алхимик.

Роман Коршунов прогуливался по улице и пил чай из стаканчика. Чай он купил двадцать минут назад. Выпала минутка, пока парень, за которым он наблюдал, обнимался с девушкой.

«Молодость и беспечность. Знал бы ты, чего это будет тебе стоить»

За парнем Роман следил по приказу Каниса. Если описать последние две недели, то это было одной из основных его «работ». Следить за теми, за кем прикажут. Ещё стоять за спиной Каниса на очередных переговорах, выполнять мелкие поручения. Вот и все рабочие будни.

Парнишка напротив — Адам Кротов. Шестнадцать лет. Второй сын Сергея Кротова, главы рода. Рода, который входил в клан Медведевых. Семья, поднявшаяся за последние два года в высшую лигу благодаря государственным контрактам на строительство. И заодно отжавшая большой кусок пирога у других семей, занимающихся стройкой. В частности у Муравьевых, которые входили в клан Белогрудовых.

До прихода Медведевых к власти, Муравьевы были если не лидерами, то одними из первых уж точно. Да и сейчас таковыми оставались. Но князь…

«Ох уж этот князь».

В эти дни Коршунов узнал о политических раскладах, кто кого ненавидит, кого и какие отношения связывают, что готовится в стране, больше, чем за всю предыдущую жизнь вместе взятую. Князь изменил многое и целенаправленно выдавливал тех, кто играл на чужой стороне. То есть на стороне иностранных компаний, которые представлял Канис.

И цели «работодателя» были далеки от благородных.

Видимо Роман унаследовал какие-то черты от отца, потому что по разговорам, обмолвкам и мелькающим намёкам, узнал гораздо больше, чем ему хотели сообщить. А может всё было иначе. Быть может Канис его проверял, погружая в тайны и наблюдая, как будет вести себя новая пешка.

Как себя вести и что делать — это тот вопрос, который беспокоил Романа больше всего. В первый раз он перешёл черту, когда выпустил пауков в метро. Беды не случилось, но это заслуга людей князя и Соколова. Сработай они чуть хуже и город бы оказался на грани разрушения.

Тогда Роман не совсем понимал масштабы того, что делал. Ему дали поручение и не выполни он его, кто знает, чем бы это закончилось. Если вначале Коршунов ещё наивно думал, что сможет в любой момент уйти, то после того, как Канис находил его в любом месте, когда ему требовался помощник, эти заблуждения исчезли. Не только у Романа имелась возможность ставить метки. О чем его честно предупредили.

«Бежать надо было в самый первый день. А сейчас я замазан так, что никогда не отмоюсь. Свидетелей в таких делах не оставляют».

Роман понял бы, желай Канис просто поддержать Белогрудова, чтобы продвинуть свои интересы. Обычная борьба за власть, ничего нового. Но Канис был другим… Он был готов погрузить страну в хаос, просто чтобы посмотреть, что будет делать князь.

Да и не хотел он победы Белогрудова. Иначе как объяснить то, чем сейчас занимался Коршунов.

Адам, юный и беспечный парнишка, прогуливался с молодой девушкой. Молодой, красивой, с пышными волосами, выпуклой грудью. Не трудно догадаться, что привлекло молодого аристократа в этой девчонке. Привлекло настолько, что он сбежал от своей охраны, переместился в другой город, где и пошёл на свидание.

Наводку на парня предоставил Канис. Потом Роман с ним «случайно» столкнулся и поставил свою метку. Тем самым получив возможность отслеживать, где находится мальчишка. Как и в случае Соколова, и княжеской дочери, помеченной во время короткого боя. И за которой тоже пару раз следил, выслеживая, в каких местах она появляется.

Цель Коршунову поставили конкретную — убить особо жестоким способом мальчишку. Убить так, чтобы его отец потерял контроль и напал на Белогрудовых.

Это и говорило о том, что Канис не хочет их победы. Он хочет совсем другого. Чтобы обе стороны измотали друг друга.

Пока Роман обдумывал, что делать, парень попрощался с девушкой, зашёл в ближайший двор и исчез.

«Не сегодня».