Соблазни меня в сумерках

Глава 8

Поппи так волновалась, ожидая прибытия Майкла, что испытывала легкое головокружение. После всех уловок и хитростей это был первый шаг к тому, чтобы обнародовать их отношения.

Она оделась с особой тщательностью в желтое уличное платье, отделанное черным шелковым шнуром, с двухслойной юбкой, подхваченной черными бархатными бантами. У Беатрикс был похожий ансамбль, но голубой, с шоколадной отделкой.

– Прелестно, – вынесла вердикт мисс Маркс, когда они вошли в гостиную их номера. – Вы будете двумя самыми элегантными молодыми дамами на цветочной выставке. – Она вытащила одну из шпилек из прически Поппи и вставила ее снова, надежно закрепив поднятые наверх локоны. – Клянусь, мистер Бейнинг не сможет отвести от тебя глаз, – добавила она.

– Он опаздывает, – заметила Поппи напряженным тоном. – Это не похоже на него. Надеюсь, у него не возникло затруднений.

– Уверена, он скоро приедет.

В комнату вошел Кэм, за ним Амелия в розовом платье, перетянутом на тонкой талии кожаным ремешком бронзового цвета в тон ее башмакам.

– Какая прекрасная погода! Как раз для прогулки на свежем воздухе, – сказала Амелия, оживленно блестя глазами. – Хотя я сомневаюсь, что ты заметишь даже цветы, Поппи.

Положив руку на живот, Поппи прерывисто вздохнула.

– Все это так действует на нервы.

– Я знаю, дорогая. – Амелия подошла ближе и обняла ее. – Я бесконечно благодарна судьбе, что мне не пришлось проходить через лондонские сезоны. У меня никогда не было твоего терпения. В самом деле, следовало бы обложить лондонских холостяков налогом, пока они не женятся. Это ускорило бы процесс ухаживания.

– Не понимаю, почему люди вообще должны жениться, – сказала Беатрикс. – Никто ведь не женил Адама и Еву, правда? Они просто жили друг с другом. Почему мы все должны беспокоиться о свадьбе, когда они обошлись без этого?

Поппи издала нервный смешок.

– Давайте не будем обсуждать подобные темы при мистере Бейнинге, – сказала она. – Боюсь, он не привык к нашим…

– Бурным дискуссиям, – подсказала мисс Маркс.

Амелия усмехнулась:

– Не беспокойся, Поппи. Мы будем такими достойными и правильными, что он сочтет нас занудами.

– Спасибо, – пылко отозвалась Поппи.

– Мне тоже придется изображать зануду? – спросила Беатрикс у мисс Маркс, которая энергично кивнула.

Вздохнув, Беатрикс подошла к столу в углу комнаты и принялась опустошать свои карманы.

Поппи вздрогнула, когда услышала стук в дверь.

– Это он, – выдохнула она.

– Я отвечу, – сказала мисс Маркс, послав Поппи быструю улыбку. – Можешь успокоиться, дорогая.

Поппи кивнула и постаралась взять себя в руки. Она заметила, что Амелия и Кэм обменялись взглядами, которые она не смогла распознать. Взаимопонимание между этой парой было абсолютным: казалось, они могут читать мысли друг друга.

Она подавила улыбку, вспомнив утверждение Беатрикс, что кролики живут счастливо парами. Беатрикс была права: Поппи очень хотелось быть любимой, быть частью пары. Она так долго ждала и все еще была не замужем, хотя все подруги ее возраста уже обзавелись мужьями и детьми. Казалось, Хатауэи обречены находить свою любовь позже других.

Ее мысли прервало появление Майкла, который вошел в комнату и поклонился. Радость Поппи несколько омрачило выражение его лица, более угрюмое, чем ей казалось возможным. Его лицо было бледным, глаза покраснели, словно он не спал ночью. Собственно говоря, он выглядел больным.

– Мистер Бейнинг, – мягко сказала она. Ее сердце трепетало, как птица, пойманная в силки. – С вами все хорошо? Что случилось?

Карие глаза Майкла, обычно такие теплые, казались мрачными и невыразительными, когда он окинул взглядом ее семью.

– Простите меня, – хрипло произнес он. – Даже не знаю, что сказать. – Казалось, дыхание застревает у него в груди. – У меня возникли некоторые затруднения. – Его взгляд остановился на Поппи. – Мисс Хатауэй, я должен поговорить с вами. Не могли бы вы уделить мне пару минут наедине?

Последовало напряженное молчание. Кэм хранил непроницаемое выражение, а Амелия слегка покачала головой, словно протестуя против того, что должно последовать.

– Боюсь, это будет неприлично, мистер Бейнинг, – промолвила мисс Маркс. – Мы должны помнить о репутации мисс Хатауэй.

– Конечно. – Он провел рукой по лбу, и Поппи увидела, что его пальцы дрожат.

Видимо, случилось что-то очень серьезное. Внезапно ею овладело ледяное спокойствие.

– Амелия, ты не могла бы остаться с нами? – обратилась она к сестре.

– Да, конечно.

Остальные члены семьи, включая мисс Маркс, вышли из комнаты.

Поппи чувствовала, как ручейки холодного пота стекают по ее телу под сорочкой. Она села на диван, уставившись на Майкла расширившимися глазами.

– Садитесь, пожалуйста, мистер Бейнинг, – сказала Амелия, подойдя к окну и глядя на улицу. – Я постараюсь делать вид, будто меня здесь нет. Извините, что мы не могли оставить вас наедине, но мисс Маркс права. Нельзя рисковать репутацией Поппи.

Хотя в ее тоне не было и намека на упрек, Майкл заметно вздрогнул. Расположившись на диване рядом с Поппи, он взял ее руки и склонился над ними. Его пальцы были еще холоднее, чем у нее.

– У меня была жуткая ссора с отцом вчера вечером, – глухо произнес он. – Кажется, до него дошли слухи о моем интересе к вам. О моих намерениях. Он был… в ярости.

– Наверное, это было ужасно, – сказала Поппи, зная, что Майкл никогда не ссорился с отцом. Он благоговел перед виконтом и всегда старался заслужить его похвалу.

– Более чем ужасно. – Майкл прерывисто вздохнул. – Я избавлю вас от подробностей. В результате очень длинных и очень неприятных препирательств он предъявил мне ультиматум. Если я женюсь на вас, он отречется от меня. Не будет более считать меня своим сыном и лишит наследства.

В наступившем молчании было слышно только, как Амелия резко втянула воздух.

Боль сдавила грудь Поппи, затрудняя дыхание.

– Какую причину он назвал? – сумела произнести она.

– Только то, что вы не годитесь в жены Бейнингу.

– Может, если вы дадите ему время остыть… он передумает… Я готова ждать, Майкл. Сколько понадобится…

Майкл покачал головой:

– Я не могу просить вас об этом. Мой отец настроен очень решительно. Могут пройти годы, прежде чем он передумает, если это вообще возможно. А тем временем вы можете упустить свой шанс на счастье.

Поппи устремила на него долгий взгляд.

– Я буду счастлива только с вами.

Майкл поднял голову. Его глаза мрачно блеснули.

– Извините меня, Поппи. Извините, что я внушил вам ложные надежды на то, что никогда не было возможно. Мое единственное оправдание заключается в том, что я думал, будто знаю своего отца. Очевидно, это не так. Я всегда верил, что смогу убедить его принять женщину, которую люблю, что моего мнения будет достаточно. Я, – его голос сорвался, – люблю вас и – проклятье! – никогда не прощу его за это. – Отпустив ее руки, он полез в карман сюртука и вытащил пачку писем, перевязанных ленточкой. Это были письма, которые она писала ему. – Честь обязывает меня вернуть их вам.

– Я не могу отплатить вам тем же, – сказала Поппи, взяв письма дрожащей рукой. – Я хочу оставить ваши письма себе.

– Конечно, это ваше право.

– Майкл, – сказала Поппи дрогнувшим голосом. – Я люблю вас.

– Я… не могу дать вам оснований надеяться.

Они замолкли, с отчаянием глядя друг на друга. Голос Амелии, прозвучавший со спасительной практичностью, прервал мучительное молчание.

– Возражения виконта не должны останавливать вас, мистер Бейнинг. Он не может помешать вам унаследовать титул и прилагающиеся к нему владения.