Собрание сочинений. Том 13: Алмазы Эсмальди. Никаких орхидей для мисс Блендиш. Никогда не знаешь, что ждать от женщины

Глава 1

Это началось солнечным июльским утром. Несмотря на ранний час, солнце уже палило вовсю, а день обещал быть еще более жарким. На перекрестке дорог от Форт-Скотт — Невада и Национальной пятьдесят четвертой, соединяющей Питтсбург и Канзас-сити, есть бензоколонка и маленькое придорожное кафе, которыми владеют пожилой вдовец и его дочь, пухленькая блондинка.

Было немногим более пополудни, когда перед кафе остановился запыленный «Паккард». В нем находились двое мужчин, один из которых спал, свесив голову на грудь. Бейли, водитель, вышел из машины. Это был коренастый, небольшого роста мужчина с тяжелым, грубым лицом, на котором беспокойно бегали черные глазки. Его подбородок рассекал длинный белый шрам. Запыленная и грязная одежда была изношена до дыр, а вместо манжет грязной рубашки висели какие-то невообразимые лохмотья. Прошлой ночью Бейли очень много выпил, и теперь его мучила жажда. Он бросил короткий взгляд на спящего компаньона, старого Сэма, и, пожав плечами, вышел из машины, оставив его храпеть на заднем сиденье.

Блондинка, облокотившаяся о прилавок, улыбнулась ему. Ее крупные зубы напомнили Бейли белые клавиши рояля. Она была слишком толстой, по его мнению, и он не вернул ей улыбку.

— Салют! — приветствовала его девица радостным голосом. — Уф! Что за жара! Я всю ночь глаз не могла сомкнуть.

— Скотч! — сухо сказал Бейли и, сдвинув шляпу на затылок, попытался утереть лицо сомнительной чистоты платком.

Девушка поставила на прилавок бокал и бутылку виски.

— Вы сделали бы лучше, если бы выпили пива, — посоветовала блондинка, встряхивая светлыми кудряшками. — Виски плохо действует в такую жару.

— Заткнись, — проворчал Бейли. Он взял бутылку и бокал, отнес их на столик в углу и уселся лицом к девушке. Та смотрела на него с интересом. — Найди себе какое-нибудь занятие, — угрюмо сказал он, — и оставь меня в покое.

— Не воображай себя Кларком Гейблом! — Блондинка презрительно скривилась, взяла потрепанную книгу и, демонстративно пожав плечами, принялась за чтение.

Бейли выпил изрядную дозу спиртного и откинулся на спинку стула. Не сразу, но полегчало. В настоящий момент у него были неприятности с деньгами, вернее с их отсутствием. «Если Райли срочно что-нибудь не сообразит, — в которой раз подумал он, — нам снова придется ограбить банк».

Он поморщился. Такая перспектива его мало устраивала. В здешних местах расплодилось слишком много шпиков и замышлять грабеж было рискованно. Он посмотрел в окно. Старый Сэм продолжал дрыхнуть, и Бейли с досадой отвернулся. Теперь Сэм годился лишь на то, чтобы водить машину. Он только и думал о том, как бы посытнее пожрать да побольше поспать.

«Это мы с Райли должны добывать деньги», — сказал Бейли себе, размышляя, как это сделать. Виски пробудило голод.

— Яйца с ветчиной! — крикнул он блондинке. — И быстро!

— А ему тоже приготовить? — неохотно отрываясь от книги, поинтересовалась она, указывая в окно на свесившего на грудь голову Сэма.

— Обойдется! И пошевеливайся, я тебе сказал!

Тем временем у входа остановился запыленный «Бьюик». Из него вылез толстый седеющий мужчина.

— Хени?! — удивился Бейли. — Что это ему здесь понадобилось?

Толстяк вошел в помещение и, заметив Бейли, сидящего в углу, помахал ему рукой.

— Салют, парень! Как дела?

— Хуже не бывают, — ответил Бейли. — Эта жара меня просто убивает.

Хени подошел к столику и, придвинув стул, сел. Он был осведомителем и жил за счет тех, кто промышлял шантажом. Он все время мотался туда-сюда, вынюхивая то, что люди обычно старались утаить, и иногда неплохо зарабатывал. Действовал он обычно в Канзас-сити и его окрестностях.

— Кому ты это говоришь? — возразил Хени, втягивая носом запах жарившейся ветчины. — В прошлую ночь я был на свадьбе, так думал, сдохну от жары. Представляешь свадьбу в это время!.. — Увидев, что Бейли не слушает его, он переменил тему: — Значит, дела швах? Вид у тебя не слишком хорош.

— Ни черта стоящего за последние недели! — Бейли швырнул окурок сигареты на пол. — А тут еще эти проклятые кровопийцы, бросившие меня. Все время проигрываю на скачках…

— Хочешь подскажу тебе кое-что? — Хени наклонился над столом и понизил голос: — Понтиак придет первым.

— Ха! Да этой кляче только карусель крутить в парке!

— Ты ошибаешься, — возразил Хени. — На него потратили десять тысяч, и он совсем неплохо выглядит теперь.

— Я бы тоже прилично выглядел, если бы парни грохнули десять тысяч на поддержку моего здоровья, — насмешливо заметил Бейли.

Блондинка принесла яичницу с ветчиной. Пока она ставила блюдо на стол, Хени глотал слюнки.

— Мне столько же, красотка, — потребовал он, пытаясь обнять ее за пышные бедра. — И еще половину.

Она оттолкнула его руку и улыбнулась, возвращаясь к стойке.

— Вот таких я люблю! — заявил Хени, провожая девушку глазами. — Тут, по крайней мере, имеешь за свои деньги то, что надо. Хотя платишь за одну, получаешь как будто двоих.

— Мне необходимо сделать хоть немного денег, Хени, — проговорил Бейли с набитым пищей ртом. — У тебя нет идеи на этот счет?

— Ничего. В настоящий момент у меня нет ничего на примете по твоему профилю. Но если услышу о чем-нибудь, дам тебе знать. Сегодня вечером у меня серьезное дело — вечерний прием у Блендиша. Я должен дать о нем материал в газету. Заплатят всего ничего, долларов двадцать, но дело стоит того — выпивка бесплатная и ешь сколько влезет.

— Блендиш? Кто это?

— Ты что, с Луны свалился? — удивился толстяк. — Блендиш — один из самых богатых людей в Штатах. Считают, что он стоит сотни миллионов долларов.

Бейли осторожно подцепил яичный желток.

— А я стою всего пять долларов, — поморщился Бейли. — Вот проклятая жизнь! А с чего это ты должен давать о нем материал в газету?

— Не о нем, а о его дочери. Видел ее когда-нибудь? Куколка! Отдал бы десять лет жизни, чтобы отведать ее.

Бейли это мало интересовало.

— Знаю я этих девиц, набитых деньгами. Они даже не представляют, что можно за них иметь.

— Держу пари — эта знает, — вздохнул Хени. — Блендиш устраивает прием в честь дня рождения дочери. Ей двадцать четыре года… Идеальный возраст! Папочка дарит ей фамильные бриллианты, — он округлил загоревшиеся глаза. — Небольшое ожерелье… так, всего лишь пятьдесят грандов!

Блондинка принесла Хени завтрак, стараясь, однако, держаться вне досягаемости его рук. Когда она ушла, толстяк подъехал на стуле поближе и с жадностью набросился на еду. Бейли, уже закончивший завтрак, развалившись на стуле, ковырял спичкой в зубах. «Пятьдесят тысяч долларов! — засело у него в голове. — Хорошо бы наложить лапы на это ожерелье! А что? У Райли должно хватить мозгов, чтобы провернуть это дельце».

— Ты случайно не знаешь, куда поедет эта золотая девочка после приема? — вдруг спросил он.

Хени застыл, не донеся вилку до рта.

— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросил он.

— Сам понимаешь!..

Хени некоторое время колебался.

— Я слышал от одного из слуг Мак-Говена… — начал было он, но Бейли бесцеремонно прервал его:

— Мак-Говен?.. Это еще кто такой?

— Мак-Говен? Неужели ты ничего не слышал о Джерри Мак-Говене? — Хени выглядел совершенно ошеломленным. — Ты где живешь? Это же один из здешних богатых плейбоев… у него определенные виды на малышку. Слуга вскользь упомянул, что после торжества Мак-Говен и мисс Блендиш поедут в шикарный загородный ресторан «Золотая туфелька».

— Колье будет на ней? — небрежно спросил Бейли.

— Я уверен, что, как только эта побрякушка окажется у нее на шее, она уже не захочет ее снимать.

— Ты уверен в этом?

— Да уж будь уверен, ведь вся пресса соберется по этому поводу в ресторане.

— В котором часу они там появятся?

— Примерно в полночь, — Хени застыл с поднятой вилкой. — Что это ты задумал?

— Да так… — Бейли равнодушно смотрел на Хени. — Она будет только с Мак-Говеном? И никого больше?

— Кто посмеет их тронуть? — Хени резко положил вилку. — Послушай, Бейли, забудь об этом. Ты влезаешь в дело, которое вам не по силам. Вы с Райли не способны на такое. Не нервничай. Я найду для вас что-нибудь подходящее, а здесь у вас ничего не выгорит.

Бейли оскалил зубы в волчьей ухмылке.

— Не переживай, старина, мы сами разберемся, что для нас, а что нет. — Он встал. — Мне пора. Не забудь, если услышишь что-нибудь подходящее, сообщи мне. Салют, старина!

— Что-то ты вдруг заторопился. — Хени нахмурил брови.

— Хочу уехать, пока не проснулся Сэм. Я пообещал себе, что никогда больше не буду платить за его еду. Пока!

Он расплатился с блондинкой и направился к «Паккарду». Жара оглушила его, как удар. После выпитого виски слегка кружилась голова. Сев за руль, он закурил сигарету и задумался. Если выгорит с ожерельем, то все мелкие дела отойдут в сторону. Но хватит ли у Райли мозгов?

Толчком локтя он разбудил компаньона.

— Очнись, старый пень, — грубо проговорил Бейли. — Выспишься ты когда-нибудь!

Старый Сэм, высокий, худой старик, завершающий шестой десяток лет, выпрямился, моргая глазами.

— Идем завтракать? — с надеждой поинтересовался он.

— Я уже поел, — отрезал Бейли, трогаясь с места.

— А как же я?

— Если у тебя есть деньги, тогда вперед! — насмешливо сказал он. — А мне что-то неохота тратить на тебя деньги.

Старый Сэм вздохнул. Он затянул потуже пояс и надвинул видавшую виды фетровую шляпу на красный нос.

— Что с нами случилось, Бейли? — с грустью спросил он. — Почему так не везет в последнее время? Раньше у нас постоянно водились деньги, и неплохие, но сейчас… Я много думал, знаешь о чем? Я считаю, что Райли слишком много времени уделяет своей подружке. Он делами не интересуется…

Бейли замедлил скорость и остановился перед аптекой.

— Помолчи! — Он с презрением посмотрел на Сэма и, выбравшись из машины, хлопнул дверцей. Запершись в телефонной будке, он набрал номер. Райли ответил не сразу, заставив Бейли понервничать. Наконец в трубке раздался его хриплый голос. Бейли слышал, как на том конце вовсю орет радио, да еще Анна распевает песню. Он начал было рассказывать Райли о том, что узнал, но вскоре сдался:

— Ты понимаешь, о чем я говорю? Успокой Анну и выключи это проклятое радио! — прорычал он в трубку.

Когда Бейли уезжал, мертвецки пьяный Райли лежал в постели с Анной. Было удивительно, как он вообще смог подойти к телефону.

— Не вешай трубку, — пробормотал Райли.

Музыка прекратилась, но Анна продолжала свою песню. Бейли услышал звук пощечины и голос Райли, изрыгающий проклятия. Он покачал головой и присвистнул. Райли и Анна все время ссорились. Когда это случалось при нем, он буквально бесился. Наконец Райли вернулся к аппарату.

— Послушай, Райли, — сказал Бейли, — я сейчас заживо сварюсь в этой будке. То, что я тебе скажу, достаточно серьезно.

Райли попытался было тоже развить тему жары, но Бейли оборвал его:

— Так будешь ты слушать или нет? Есть шанс прихватить вещицу стоимостью пятьдесят грандов. Бриллиантовое колье. Дочь Блендиша будет в нем сегодня вечером. Со своим женихом она будет кутить в ресторане «Золотая туфелька». Батюшка подарил ей это колье ко дню рождения. В ресторане они будут только вдвоем, понимаешь? Мне рассказал об этом Хени. Что ты думаешь на этот счет?

— Сколько-сколько стоит это колье?

— Пятьдесят тысяч долларов, я же сказал! Блендиш… миллионер. Тебе это интересно?

Райли проснулся окончательно, голос его оживился.

— Так чего ты ждешь! Торопись! — воскликнул он возбужденно. — Это надо обсудить!..

— Еду, — коротко сказал Бейли и повесил трубку. Он закурил и заметил, что руки дрожат от возбуждения. Райли не проявил нерешительности, как он опасался, значит, если они как следует обтяпают это дельце, им обеспечена куча денег. Быстрыми шагами он вернулся к «Паккарду». Старый Сэм поднял на него сонные глаза.

— Проснись, старик! — усмехнулся Бейли. — Мы на пороге замечательных событий!

Бейли старался не привлекать к себе повышенного внимания, лавируя между столиками загородного ресторана «Золотая туфелька». Хотя Анна выстирала его рубашку и, насколько могла, почистила костюм, у него все равно был вид бродяги, и Бейли все время боялся, как бы его не вышвырнули за дверь. По счастью, в зале царил полумрак.

Прислуга была слишком занята, чтобы заметить его непрезентабельный вид и вышвырнуть вон, — официанты носились как сумасшедшие, народу было полно, стоял непрерывный гул множества голосов.

Бейли забился в самый темный угол, заняв маленький столик. Он все время посматривал на часы. Стрелки двигались очень медленно, но уже показывали без четверти двенадцать. Он обвел взглядом зал. У входа в ресторан толпились фоторепортеры с камерами в руках. Бейли догадался, что они с нетерпением поджидают дочь Блендиша. Сам он никогда ее не видел и, чтобы не пропустить, наблюдал за репортерами. Это напоминало ему детскую игру. Правда, сейчас она не доставляла ему удовольствия. Бейли горько думал, что, как всегда, самая грязная работа достается ему. Райли корчил из себя босса и сидел в машине напротив ресторана, вместе с Сэмом. Ничего, когда они разделят деньги, он покинет эту банду. Его тошнило от Райли с Анной. С деньгами, которые принесут ему бриллианты дочери миллионера, он сможет купить куриную ферму. Он был из крестьянской семьи, и, если бы не давняя история, из-за которой ему пришили три года, он никогда бы не связался с шайкой Райли.

Вдруг плавное течение его мыслей оборвалось. Оркестр, прервав танцевальный ритм, неожиданно заиграл «С днем рождения, самые лучшие пожелания…».

«Вот и она!» — подумал Бейли, поднимаясь на ноги, чтобы посмотреть поверх голов. Публика, прекратив танец, уставилась на входную дверь. Фоторепортеры засуетились, стараясь выбрать позицию получше. В тот момент, когда мисс Блендиш в сопровождении красивого высокого молодого человека в смокинге вошла в зал, вспыхнул ослепительный прожектор. Бейли смотрел только на нее, и у него захватило дух. Он никогда не видел такой красавицы. Она не была похожа ни на одну из его знакомых. Вроде все то же, что и у них, но у нее это было во много крат лучшим. Свет как будто зажег ее волосы темно-золотого цвета и заиграл на белой коже. Бейли увидел, как она рукой помахала толпе, вызвав шквал приветственных криков. Прижавшись к стене, он не спускал с нее глаз, и только когда она села за столик вместе с Мак-Говеном, а шум в зале утих, Бейли очнулся. Красота девушки до такой степени ошеломила его, что он забыл про ожерелье. Но едва немного освободился от чар мисс Блендиш, как тотчас же заметил его и тихонько присвистнул. Ошеломляющий блеск бриллиантов вырвал у него тяжелый вздох. Разглядывая камни, он неожиданно понял, какой скандал вызовет их пропажа. Все ищейки страны будут брошены на поиски украденного колье, в дело подключится ФБР. С миллионами Блендиша будет совсем нетрудно сделать так, чтобы земля загорелась под ногами грабителей. Может, он напрасно вовлек в это дело Райли. Как только они получат драгоценности, начнется самое сложное. Размышляя, Бейли вытирал вспотевшие ладони. Переведя взгляд на спутника мисс Блендиш, он отметил, что Мак-Говен тоже красивый малый. Он уже успел набраться, но продолжал пить не переставая. Когда он в очередной раз налил себе виски, мисс Блендиш положила на его руку свою и что-то сказала. Мак-Говен лишь улыбнулся и, осушив бокал, потащил девушку на площадку для танцев.

«Птенчик надрался, — подумал Бейли. — Если он будет продолжать в таком же темпе, вскоре будет готов».

Веселье было в разгаре. Все казались более или менее пьяными. «Как только у людей заводятся большие деньги, — с горечью подумал он, — они начинают вести себя подобно свиньям». Глазами он поискал в толпе мисс Блендиш. Она неожиданно отстранилась от партнера и стала пробираться к своему столику. Протестуя, Мак-Говен шел следом. Они сели, и Мак-Говен вновь наполнил бокал. За соседним с их столиком ссорились светловолосая девушка и ее сосед, толстый мужчина неопределенного возраста, казавшийся здорово пьяным. Неожиданно блондинка вскочила, выхватила из ведерка со льдом бутылку шампанского и подняла над головой мужчины. Шампанское лилось ему на голову, проникало за воротник белого смокинга, а он с обалдевшим видом смотрел на свою подругу. Вылив вино, она села на место, послав мужчине воздушный поцелуй. Люди, сидевшие вокруг, с удовольствием смотрели на это представление, кое-кто открыто смеялся. Толстяк сидел и медленно наливался яростью. Неожиданно он схватил тарелку с супом и выплеснул его содержимое прямо в лицо блондинки. Девица завизжала, будто ее резали. Какой-то юнец бросился на защиту девушки. От его удара мужчина пошатнулся и свалился на пол, потянув за собой соседний столик. Зазвенело разбившееся стекло. Две женщины, сидевшие за тем столиком, вскочили и принялись громко вопить.

«Свиньи!» — покачал головой Бейли, и его взгляд обратился к столику мисс Блендиш. Та стояла и нетерпеливо теребила рукав своего спутника. Наконец тот с трудом поднялся, и они направились к выходу.

Девушка, получившая в лицо горячую порцию супа, продолжала стенать, а вокруг уже вовсю кипела драка, и так как это происходило в непосредственной близости от Бейли, то ему пришлось прокладывать путь к выходу с помощью плеч и рук. Он прошмыгнул мимо Мак-Говена, который, прислоняясь к стене, ожидал поправлявшую прическу мисс Блендиш, пробежал аллею и очутился возле «Паккарда».

Старый Сэм сидел на месте водителя, рядом восседал Райли. «Бездельники», — с неприязнью подумал Бейли, но сдержался.

— Сейчас появятся, — сообщил он, устраиваясь на заднем сиденье. — Машину поведет девушка, ее тип слишком пьян для этого.

— Тронулись, — распорядился Райли. — Остановимся возле старой фермы и пропустим их вперед. Позже догоним и заставим остановиться.

Старый Сэм плавно тронул «Паккард» с места. Бейли закурил, из плечевой кобуры достал револьвер и положил рядом с собой.

— Бриллианты на ней? — поинтересовался Райли.

— Да.

Райли был выше ростом и более худощав, чем Бейли, и на шесть или семь лет моложе. Лицо его можно было назвать красивым, если бы не косоглазие, придававшее его взгляду бегающий и оттого неприятный вид.

Старый Сэм проехал около километра и возле старой фермы на обочине остановился.

Бейли взял револьвер, выбросил окурок и вышел к дороге. Ему были видны далекие огни ресторана, оттуда иногда даже доносились звуки оркестра. Через несколько минут он заметил огни приближающейся машины и побежал назад.

— Вот они!

Старый Сэм нажал на акселератор, и Бейли вскочил в машину уже на ходу. Двухместный спортивный «Ягуар» вихрем промчался мимо них. За рулем сидела мисс Блендиш, а Мак-Говен, похоже, уже отключился.

— Давай! — торопил Райли. — Их колымага быстро бегает. Как бы не ушли…

«Паккард» пустился в погоню. Ночь была темная, безлунная. Сэм включил фары, ярко осветившие «Ягуар». Голова Мак-Говена качалась из стороны в сторону.

— Уж с ним, по крайней мере, у нас проблем не будет, — отметил Бейли. — Наполнен под завязку.

Райли рассмеялся. После очередного поворота они въехали в лес. Дорога в этот час здесь была совершенно пуста.

— Нажми еще! — крикнул Райли. — Догоняй.

Стрелка спидометра коснулась деления сто десять, а потом сто двадцать. «Паккард» шел легко, со свистом рассекая воздух, и контуры деревьев, стоявших вдоль шоссе, сливались в сплошную стену, но расстояние между машинами не сокращалось.

— Что ты ворон ловишь! — заорал Райли. — Я же сказал, догоняй!

Сэм вдавил акселератор до предела, и «Паккард» выиграл несколько метров. Но в тот же момент «Ягуар» прибавил скорость, и расстояние стало прежним.

— Их машина слишком быстра для нашей тачки, — заявил Сэм, — нам ее не догнать.

Оба автомобиля неслись какое-то время с одинаковой скоростью, затем «Ягуар» постепенно начал увеличивать отрыв. Лес с правой стороны закончился, пошло поле, дорога впереди делала поворот. Сэму в голову пришла спасительная идея.

— Держись! — крикнул он, резко тормознул и рванул на проселок. Завизжали шины, два колеса соскользнули на обочину. Бейли свалился с сиденья на пол. «Паккард» накренился, правые колеса приподнялись, машина задрожала, но Сэму удалось удержать ее. Машина помчалась по сырой траве. Земля была мягкой, и то и дело возникала угроза перевернуться, но они все же благополучно выбрались на основную дорогу. Срезав угол, Сэм обогнал «Ягуар». Бейли с проклятиями взгромоздился на сиденье, шаря по нему в поисках револьвера.

— Хорошая работа, — похвалил Сэма Райли и, обернувшись, посмотрел назад. — Перехватили.

«Ягуар» начал догонять их. Старый Сэм, наблюдавший за ним в зеркальце, запетлял по шоссе, заставляя девушку сбавить скорость. В конце концов он остановился. Бейли вышел из машины и метнулся к автомобилю. Мисс Блендиш, пытавшаяся объехать неожиданное препятствие, растерялась, увидев его. Бейли наклонился и выдернул ключ зажигания. Затем направил револьвер на девушку.

— Выходите!..

Мисс Блендиш внимательно посмотрела на него. Ее большие глаза раскрылись еще шире. Мак-Говен поднял веки и медленно выпрямился.

Райли, не шевелясь, сидел в «Паккарде» с револьвером в потной руке, наблюдая за происходящим. Сэм открыл дверцу, готовый выскочить в любой момент.

— Ну, скорее! — рявкнул Бейли. — Выходите!

Мисс Блендиш повиновалась. Она не казалась испуганной, скорее была удивлена.

— Что происходит? — пробормотал Мак-Говен. Он тоже выбрался из машины и тер виски, пытаясь сообразить, что к чему.

— Без шуток! — предупредил Бейли, направляя на него револьвер.

Мак-Говен понемногу приходил в себя. Он пододвинулся к мисс Блендиш, словно собираясь защитить ее.

— Бросьте сюда ваше колье, девушка! — приказал Бейли.

Мисс Блендиш схватилась за украшение и сделала шаг назад. Бейли выругался. Он начинал нервничать. В любую минуту могла появиться какая-нибудь машина, и тогда они попадут в хорошенькое положение.

— Пошевеливайтесь! Или я стреляю! — крикнул он. Так как мисс Блендиш продолжала отступать, он рванулся к ней и оказался рядом с Мак-Говеном. Тот мгновенно среагировал на эту промашку. Удар в лицо, и Бейли тяжело упал, выронив оружие. Мисс Блендиш закричала. Райли не шевелился. Он считал, что Бейли достаточно опытен, чтобы самому выпутаться. К тому же он совсем не жаждал показать девушке свое лицо. Если дело обернется плохо, она не сможет его потом опознать. Он лишь приказал старому Сэму посторожить девушку. Тот выскользнул из машины, и мисс Блендиш, казалось, даже не заметила его появления. Она смотрела на Бейли, который поднялся на колени и беспрерывно ругался. Сэм со скромным видом стоял около девушки, но все же готовый в любую минуту, если она попытается бежать, схватить ее. Тем временем Мак-Говен, шатаясь, приближался к Бейли. Его кулак ударил Бейли в ухо. Этому удару не хватило силы, зато второй — в желудок, был хорош. Бейли закричал и снова оказался на земле. Он понял, что этот красавчик умеет драться, и только недоумевал, почему же медлит Райли. Прежде чем Бейли удалось подняться, Мак-Говен нанес ему удар по голове. Поняв, что дела поворачиваются не в лучшую сторону, Райли выругался и бросился на выручку. Однако, падая, Бейли наткнулся рукой на револьвер, и когда Мак-Говен шагнул к нему, намереваясь нанести еще удар, он нажал на курок. Мисс Блендиш пронзительно закричала. Мак-Говен схватился за живот, согнулся и упал на асфальт. На его белой рубашке расплылось красное пятно. Бейли с трудом поднялся на ноги.

— Сумасшедший! — заорал Райли, подбегая к нему. Он нагнулся над Мак-Говеном, потом повернулся к Бейли, который в смятении смотрел на тело.

— Он мертв! Почему ты его шлепнул? В хорошенькую же историю мы попали!

Бейли расстегнул ворот рубашки.

— Почему ты не пришел мне на помощь? — окрысился он. — Что я мог сделать? Он силен как бык. Больше ничего не оставалось.

— Объяснишь это суду присяжных! — Райли был взбешен. Теперь их будут разыскивать за убийство. Если их когда-нибудь поймают, путь в газовую камеру открыт…

Бейли повернулся к потрясенной мисс Блендиш, не отрывавшей глаз от тела Мак-Говена.

— Ее придется тоже убить, — сказал он Райли. — Слишком много знает.

— Заткнись! — оборвал его Райли. Он оценивающе разглядывал девушку. Сумасшедшая идея пришла ему в голову. Это был уникальный случай сорвать огромный куш. Отец девушки очень богат. Он стоит сотни миллионов и ничего не пожалеет, чтобы выкупить дочь.

— Она поедет с нами, — распорядился он.

Мисс Блендиш неожиданно оттолкнула Сэма и побежала по дороге. Райли с проклятиями кинулся за ней. Она услышала его топот и начала громко кричать. Однако он настиг ее, схватил за руку и в тот момент, когда она оглянулась, ударил в подбородок. Подхватив ее обмякшее тело, он взвалил ее на плечо и бегом вернулся к машине. Бейли схватил его за плечо.

— Гм… Минуточку!..

Райли затолкал девушку в машину и с яростным видом повернулся к Бейли, схватив его за рубашку.

— Заткнись! — заорал он. — Ты повесил нам на шею убийство! Если нас сцапают, мы пропали! Начиная с этого момента, ты будешь делать только то, что я прикажу! Подними труп с дороги и положи в машину. — Его голос звучал с такой ненавистью, что Бейли растерялся. Он не сразу сообразил, что требует Райли. Немного опомнившись, он попросил Сэма помочь ему. Старик, похожий в своей неподвижности на оглушенного быка, как сомнамбула подошел к телу и помог Бейли перенести Мак-Говена в «Ягуар». Сев за руль, он отвел машину в лес и бегом вернулся к «Паккарду».

— Ты ненормальный, Райли, если собираешься увезти девушку, — сказал Бейли, садясь рядом с Сэмом. — Вся полиция бросится на розыски. И сколько, ты думаешь, им понадобится времени, чтобы накрыть нас?

— Заткнись! Теперь, когда ты шлепнул парня, с этим колье не высунешься. Или ты думаешь, что у нас его купит кто-то еще, кроме самого Блендиша? Он набит миллионами и отдаст все, что угодно, за свою дочь. Это наш единственный шанс. А теперь хватит, смываемся! — приказал он. — Мы отправимся к Джонни, он нас укроет.

— Ты уверен, что получится? — засомневался Сэм, запуская двигатель.

— Что касается этого помешанного, — Райли кивнул в сторону Бейли, — то ему уже терять нечего. И я знаю, что делаю.

Пока машина набирала скорость, Райли повернулся к мисс Блендиш, лежащей на сиденье без сознания, и снял с нее драгоценности. Взяв у Бейли фонарик, он принялся рассматривать сверкающие бриллианты.

— Да-а, они действительно чудесные! — восхищенно произнес он. — Но я не буду пытаться их сбыть. Менее рискованно обратиться прямо к Блендишу.

Забрав из рук Райли фонарик, Бейли осветил девушку. Бедняжка все еще была без сознания. Даже синяк на подбородке не портил ее изумительной красоты.

— Какая девушка! — громко воскликнул он. — Она не ранена?

Райли бросил взгляд на девушку.

— Выживет! — Он посмотрел на Бейли и предупредил: — И заруби себе на носу — с ней ничего не произойдет, если ты перестанешь интересоваться ею. Понял?

Бейли выключил фонарик. Наступило продолжительное молчание.

После двух часов езды старый Сэм начал проявлять признаки беспокойства.

— Нам необходимо заправиться, — наконец сказал он.

— Ты что, не мог этого сделать перед поездкой? — заорал Райли.

— Откуда я мог знать, что мы поедем к Джонни, — возразил Сэм.

Бейли снова осветил лицо мисс Блендиш.

— Не пришла в себя, — удовлетворенно произнес он. — Если будем заправляться, станция техобслуживания рядом.

Проехав немного, Сэм остановил машину перед бензоколонкой. Юноша-служащий, зевая, вышел из конторки. Потирая заспанные глаза, вставил трубку шланга в бак. Райли наклонился над мисс Блендиш, закрывая ее своим телом. Он зря старался. Юноша просто засыпал на ходу и ни разу не посмотрел внутрь машины. Внезапно из-за поворота сверкнули фары, и большой черный «Бьюик» затормозил рядом с «Паккардом». Появление этой машины было так некстати, что испугавшийся Бейли инстинктивно положил руку на револьвер. В «Бьюике» приехали двое мужчин, и один из них вышел из машины. Это был высокий грузный человек в черной фетровой шляпе, сдвинутой на глаза. Он с подчеркнутым вниманием посмотрел на «Паккард» и, увидев засуетившегося Бейли, подошел поближе.

— Что-то ты нервничаешь, парень? — вызывающе спросил он, рассматривая Бейли. Было темно, и они не узнавали друг друга.

— Убирайся ты лучше отсюда поживее, — огрызнулся Бейли. — Ты не в цирке!

Высокий шагнул еще ближе.

— Черт меня подери! — засмеялся он. — Кто бы мог подумать, что мы наткнемся на эту сволочь!

Пассажиры «Паккарда» онемели. Они смотрели на «Бьюик», водитель которого включил освещение и направил на них автомат Томпсона.

— Это ты, Эдди? — спросил Райли, у которого сразу пересохло во рту.

— Ну да, — ответил высокий. — А это Флинн командует артиллерией. Одно лишнее движение, и он понаделает вам дырок.

— Но мы же вне игры, — поспешно запротестовал Райли, проклиная судьбу за то, что она столкнула их с бандой Гриссон. — Я тебя не узнал.

Эдди тряхнул из пачки сигарету и зажег спичку. Райли снова наклонился, чтобы прикрыть мисс Блендиш. Но Эдди уже увидел девушку.

— Никак ты завел новую подружку? — поинтересовался он.

— Мы торопимся, — быстро проговорил Райли. — До скорого, Эдди. Поезжай, Сэм.

Эдди положил руку на дверцу.

— Кто это, Райли?

— Ты ее не знаешь. Моя новая знакомая.

— Ты не шутишь? Что-то у нее слишком спокойный вид.

— Она пьяна, — ответил Райли, сразу вспотев.

— Да что ты говоришь? — Эдди сделал удивленные глаза. — Давай-ка посмотрим на нее поближе.

Райли испугался еще больше: краем глаза он увидел, что Флинн вылез из машины, не опуская автомата. Нехотя он отодвинулся. Эдди достал из кармана сильный фонарь и направил луч света в лицо девушки.

— Потрясающе! — воскликнул он. — И не стыдно бить такую красавицу? А мама знает, что дочка находится с тобой? — Он пустил в лицо Райли струю дыма. — Куда ты ее везешь?

— К ней домой. Перестань шутить, Эдди, мне пора ехать.

— Ну что ж, — согласился Эдди, отходя в сторону. — Не хотел бы я быть на ее месте, когда она придет в себя и окажется в компании с тремя типами вашего сорта… Ладно, поезжайте.

Старый Сэм резко рванул «Паккард» с места. Машина вылетела на дорогу и исчезла в ночи. Эдди задумчиво смотрел ей вслед. Он снял шляпу и почесал затылок. Флинн положил автомат на сиденье и подошел к нему. Это был маленький человечек с лицом разъяренной крысы.

— Что ты думаешь об этом? — спросил Эдди. — Странная история.

Флинн пожал плечами.

— Нужно было прижать их, тогда они раскололись бы.

— Ты хочешь сказать, что хотел бы выяснить правду, но рассчитывал на меня? Правильно, я умнее тебя. Но что эти прохвосты собираются сделать с такой красоткой? Кто она?

Флинн закурил сигарету. Эта история ничуть не интересовала его. Они ехали из Питтсбурга, и он порядочно устал.

— Он двинул ей по подбородку, — продолжал Эдди. — Но не говори мне, что ее похитил такое ничтожество, как Райли. Никогда не поверю, что он способен на такой трюк. Нужно поставить в известность об этом мамашу Гриссон.

— Проклятье! — простонал Флинн. — Если тебе не хочется спать, можешь оставаться, а я поехал.

Эдди, не слушая его, направился к мальчишке, который испуганно наблюдал за ними.

— Где телефон?

Паренек проводил его в конторку.

— Выйди на улицу, парень, и немного погуляй там, — приказал Эдди, усаживаясь за стол. Когда мальчик ушел, он набрал номер. Через некоторое время в трубке послышался голос Слима.

— Я звоню со станции техобслуживания, — тихим голосом начал Эдди, — Райли и его банда только что отъехали отсюда. С ними девушка очень высокого класса и совсем не их сорта. Райли уверял меня, что она пьяна, но у нее вид пристукнутой. У меня такое впечатление, что ее похитили. Предупреди мамашу, хорошо?

— Не отходи от телефона, — распорядился Слим. После довольно длительного перерыва он снова подошел к телефону. — Мамаша спрашивает, как она выглядит и во что одета.

— Рыжеволосая, — начал Эдди. — Сказать, что она красавица, — мало. Немногие из кинозвезд могут сравниться с ней. Это самая красивая девушка, какую я когда-нибудь видел. Вид настоящей аристократки, высокий лоб. Одета в шелковое платье и плащ черного цвета — все высшего класса.

Он слышал разговор Слима с мамашей и терпеливо ждал, когда они закончат.

— Мамаша предполагает, что это дочь Блендиша, — сообщил Слим, снова взяв трубку. — Королевское дитя! Никогда бы не подумал, что Райли мог нацелиться на такой жирный куш, как ты думаешь?

Мозг Эдди усиленно заработал.

— Возможно, Ма права. То-то мне показалось, что эта девушка кого-то мне напоминает. Я видел фотографии мисс Блендиш в газетах, и мне кажется, эта девушка именно она.

Твердый голос мамаши Гриссон послышался в трубке:

— Слушай, Эдди. Сегодня ночью дочь Блендиша была в ресторане «Золотая туфелька». На ней было бриллиантовое колье. Если Райли действительно захватил дочь Блендиша, то он повезет ее к Джонни. Это единственное место, где он может ее спрятать. Я сейчас пришлю подкрепление. Встреть их на перекрестке у большого дуба. Если это действительно она, привози ее ко мне.

— Как прикажете, Ма. А что делать с Райли и его бандой?

— Пошевели мозгами! — В трубке послышались короткие гудки.

Эдди поспешил к «Бьюику». Бросив доллар мальчишке, он сел рядом с Флинном.

— Трогай, — коротко приказал он. — Слим с ребятами сейчас подъедет. Ма думает, что Райли похитил дочь старика Блендиша.

Флинн застонал.

— Прощай мой сон! Ну что за собачья жизнь!..

Эдди расхохотался.

— Отоспишься в другой раз. Что до меня, то мне не терпится снова увидеть эту куколку.

Флинн вдавил акселератор, и «Бьюик» проглотила ночь.

Аврора позолотила верхушки деревьев, когда «Паккард» свернул на проселочную дорогу, что вела к дому Джонни. Старый Сэм осторожно вел машину, взбираясь на холм. Он смертельно устал, но боялся признаться в этом. В последнее время он не без оснований боялся, что вскоре под любым предлогом Райли отделается от него, так как он слишком стар.

Райли бросил взгляд назад, проверяя, нет ли за ними «хвоста». Нервы у всех были напряжены.

Мисс Блендиш забилась в угол машины. Она совершенно не представляла, куда ее везут и кто эти люди. Ни один из спутников не произнес ни слова, и она боялась обратить на себя внимание неосторожным вопросом. А они будто не замечали, что она пришла в себя. Она была уверена, что отец обратился в полицию и ее повсюду уже ищут, и старалась убедить себя, что ее обязательно найдут, дело лишь во времени. Но куда и зачем ее везут? Эти вопросы приводили ее в отчаяние. Она не питала иллюзий относительно этой троицы. Но и они были чем-то напуганы.

Пока ехали, Райли никак не мог освободиться от мысли о возможных осложнениях с бандой Гриссон. Эдди, безусловно, расскажет Ма о встрече с ними. Ма Гриссон из всей банды была наиболее умна и опасна. Она сразу сообразит, кто эта девушка, и догадается, в чем дело. Что она сделает? Весьма возможно, пошлет своих парней во главе со Слимом по их следам. Догадается ли она, куда они направились? Джонни был связан с мелкотой, а Ма делала большие дела. И она не интересовалась столь мелкими сошками. Но все равно, необходимо действовать быстро. Как только они спрячут девушку, нужно сразу же связаться с Блендишем. Чем скорее они получат выкуп и вернут девушку, тем лучше…

Старый Сэм направил машину в узкий проход между деревьями. Вскоре они оказались перед одноэтажным деревянным домишком, прятавшимся в лесных зарослях. Пешеходная тропинка петляла между деревьями и кустами и выводила к крыльцу.

— Пойди посмотри, там ли он, — распорядился Райли, и Бейли безропотно повиновался. Сам Райли, не выпуская из рук револьвера, настороженно вглядывался в темноту. Бейли дошел до домика и постучал.

— Эй, Джонни! — крикнул он.

Через некоторое время дверь открылась, и хозяин неприязненно посмотрел на раннего гостя. Джонни было шестьдесят лет. Это был высокий, жилистый мужик с лицом, опухшим от алкоголя. Его потухшие глаза слезились. Когда-то много лет назад Джонни слыл одним из самых ловких взломщиков сейфов, но чрезмерное употребление спиртного лишило его сноровки. Он перевел взгляд с Бейли на машину и увидел мисс Блендиш.

— Что случилось, парни? У вас неприятности?

Бейли хотел войти, но Джонни стоял, загораживая проход.

— Мы проведем у тебя несколько дней, Джонни, — объяснил Бейли. — Дай мне пройти.

— Кто там с вами? Что за пташка? — Он не двинулся с места.

Райли заставил мисс Блендиш выйти из машины, и они подошли к Джонни.

— Послушай, Джонни, не будь таким недоверчивым. Пусти нас, и это принесет тебе кучу денег. Не ночевать же нам на улице.

Джонни посторонился, и Райли втолкнул мисс Блендиш в прихожую. Дом состоял из большого помещения внизу и двух комнат на первом этаже, двери которых выходили на веранду, окружавшую дом. Везде царила невообразимая грязь. Обстановка состояла из стола, четырех ящиков вместо стульев, старого очага, тусклой лампы и радиоприемника.

Лисс Блендиш кинулась к Джонни и схватила его за руку.

— Мистер, умоляю вас, помогите! — простонала она. Запах алкоголя и пота, исходящие от старика, заставили ее отшатнуться. — Эти люди похитили меня… Мой отец…

Райли оттащил ее назад.

— Ты заткнешься или нет? — прорычал он. — Еще одно слово, и ты опять схлопочешь по роже!

Джонни с беспокойством наблюдал за Райли.

— Я не хочу быть замешанным в похищении, — с тревогой сказал он.

— Я вас прошу, позвоните по телефону моему отцу… — продолжала мисс Блендиш.

Райли залепил ей пощечину. Вскрикнув от боли, она отшатнулась.

— Я тебя предупреждал! — рявкнул он. — Заткнись!

Она поднесла руку к щеке. Глаза ее метали молнии.

— Грязная скотина! — воскликнула девушка. — Как ты посмел меня тронуть!

— Если ты не заткнешься, снова схлопочешь оплеуху. Сядь, и чтоб я больше не слышал и звука, не то будет хуже.

Старый Сэм пододвинул один из ящиков, чтобы она могла сесть. Вид у него был задумчивый.

— Успокойтесь, малышка, — сказал он. — Не следует раздражать этого человека.

Мисс Блендиш упала на ящик и закрыла лицо руками.

— Кто она? — спросил Джонни.

— Дочь Блендиша. Она стоит миллион долларов. Мы разделим его на четыре части. Она останется здесь дня на три-четыре.

— Блендиш… Тот самый старик, что стоит сотни миллионов?

— Да… Ну что ты скажешь, Джонни?

— Что ж, — Джонни почесал затылок. — Я думаю, это можно устроить… Но не более четырех дней, ладно?

— Где мы спрячем ее? Найдется каморка наверху?

Джонни показал пальцем на одну из дверей на галерее:

— Там.

Райли повернулся к мисс Блендиш.

— Иди туда.

— Делайте, что вам сказали, — посоветовал ей старый Сэм. — Зачем вам лишние неприятности.

Девушка встала и направилась к лестнице. Дойдя до галереи, она остановилась и посмотрела на мужчин, наблюдавших за нею. Джонни с небрежным видом подошел к стеллажу, на котором стояли охотничьи ружья, и встал около него. Сопровождавший мисс Блендиш Райли ударом ноги открыл дверь, на которую указал Джонни.

— Входи!

Комнатушка была тесной и захламленной. Райли зажег керосиновую лампу, прикрепленную к потолку, потом осмотрелся вокруг. В углу размещалась кровать с засаленным матрасом, без одеяла и простыни. На опрокинутом ящике стояла цинковая лохань. В помещении царил устойчивый запах нечистот.

— Тебе будет полезна смена обстановки, — ехидно произнес Райли. — Глядишь, и спеси поубавится. Сиди тихо, а не то я приду и утихомирю.

Мисс Блендиш с ужасом смотрела на огромного паука, медленно ползущего по стене.

— Что, испугалась? — Райли снял паука и держал его в пальцах. Волосатые паучьи лапы отчаянно извивались. — Хочешь брошу его на твое красивое платье?

Мисс Блендиш, содрогнувшись, отодвинулась от него.

— Веди себя тихо, и все будет о'кей. — Райли усмехнулся. — А не то тебя ждет та же участь. — Он раздавил паука пальцами, потом вышел и закрыл за собой дверь.

Внизу на ящиках сидели старый Сэм и Бейли и курили. Райли присоединился к ним.

— Как насчет еды, Джонни? — крикнул он и вдруг осекся. Джонни держал всех троих под прицелом ружья. Райли потянулся было к револьверу, но Джонни остановил его.

— Не надо, Райли, — сказал он с угрозой в голосе. — Эта пушка наделает в тебе дыр.

— Ты что это еще задумал? — заикаясь, спросил Райли.

— Мне это не нравится, вот и все. Сядь, мне нужно с тобой потолковать. — Райли послушно сел рядом с Бейли. — Об этом деле только что сообщили по радио. Кто шлепнул парня?

— Это он, — Райли кивнул на Бейли. — Этот кретин не смог справиться…

— Не ври!.. — выкрикнул Бейли. — Я был вынужден его застрелить. Ты не пришел ко мне на помощь.

— А, брось, — оборвал его Райли. — Он мертв, и теперь ничего уже не поправишь. Нас ищут за убийство, но у нас есть девушка. Если удастся договориться с ее отцом, мы имеем шанс выпутаться из этой истории.

Джонни покачал головой. После некоторого раздумья он опустил ружье.

— Я знаю вас с малых лет, — сказал он. — И никогда не думал, что вы пойдете на убийство. Мне это не нравится. Убийство и похищение! У вас будет много неприятностей, ибо как только полицейские сядут вам на «хвост», то уже не слезут. Вас будут разыскивать всю жизнь, а это совсем неподходящее дело для таких парней, как вы.

— Ты получишь четверть миллиона, — спокойно сказал Райли. — Это большие деньги.

— Подумай о защитнике, которому ты вынужден будешь отдать все эти деньги, — не унимался Джонни.

— А ты подумай о своем будущем. Ты сможешь утонуть в виски, — возразил Райли.

— Для этого не хватит денег всего мира.

— Четверть миллиона тебе одному!

Джонни медленно поставил ружье на место. Трое мужчин расслабились. Они смотрели, как он взял большую фаянсовую кружку и зачерпнул что-то из бидона.

— Не хотите ли сделать по глотку, парни?

— А это что такое? — не скрывая подозрения, спросил Райли. — Та самая бурда, которую ты гонишь сам?

— Отличный напиток!.. Самый лучший! — Джонни наполнил кружку и пустил ее по кругу.

Райли едва не поперхнулся. Бейли и Сэм выпили с удовольствием.

— Есть ли у тебя что пожевать? — спросил старый Сэм. — Я страшно голоден.

— Возьми там, в печке.

Сэм направился к очагу, а Бейли набросился на Райли:

— Ты напрасно похитил малышку. Проще было ее устранить. Эдди обязательно расскажет о ней Ма, и они пустят по нашему следу Слима.

— Заткнись! — оборвал его Райли.

Джонни выпрямился.

— О чем это вы? О Слиме? Но ведь он вне игры, верно?

— Не думай об этом, — отрезал Райли.

— Легко сказать, — проворчал Бейли, поворачиваясь к Джонни. — По дороге мы встретили Эдди Шульца. Он видел девушку и, несомненно, сообщит о ней мамаше Гриссон.

— Если Слим участвует в игре, то я пас, — заявил Джонни, отступая к полке с ружьями.

Райли вытащил револьвер.

— Оставь свой тромбон в покое. Слим Гриссон меня не пугает. Он не будет нам мешать.

— Слим — это сплошная гниль, — заявил Джонни. — Вас я хорошо знаю, кое-что хорошее вы сохранили. Но Слим Гриссон… Он протух до мозга костей.

Райли сплюнул в печку.

— Он просто чокнутый, ненормальный, вот и все.

— Возможно, но он убийца. Убивает ножом. Я же не люблю, когда убивают ножом.

— Не думай об этом, — повторил Райли. — Давай лучше подзаправимся.

Старый Сэм разложил рагу по тарелкам.

— Эта еда пахнет кошкой, — прокомментировал он, кладя хорошую порцию в свою тарелку. Затем добавил: — Я отнесу поесть малышке.

— Это доставит большое удовольствие ее тонкому вкусу, — с издевкой произнес Райли.

— Все же лучше, чем ничего, — старый Сэм направился к лестнице.

Заплаканная мисс Блендиш сидела на кровати. Когда вошел старый Сэм, она с надеждой подняла глаза.

— Вот возьмите, — бодро проговорил он. — Вы почувствуете себя лучше, если немного подкрепитесь.

Запах несвежего мяса вызвал у нее тошноту.

— Нет, спасибо… Я не могу…

— Это действительно плоховато пахнет, — согласился Сэм. — Но все же лучше, чем ничего. По крайней мере, съедобно.

Он поставил тарелку, посмотрел на матрас и покачал головой.

— Вы не привыкли к такой обстановке? Я постараюсь найти для вас какое-нибудь покрывало.

— Спасибо, вы очень любезны. — Она немного поколебалась и, понизив голос, спросила: — Не хотите ли вы мне помочь? Если бы вы позвонили моему отцу и сообщили, где я нахожусь, то получили бы хорошую плату. Я умоляю вас, помогите!

— Я не могу, — залепетал старый Сэм, пятясь к дверям. — Я ничего не могу сделать для вас. — Он закрыл дверь и присоединился к остальным.

Поев, Райли встал.

— Впервые в жизни я ел такую гадость, — заявил он и посмотрел на часы. — Пожалуй, нужно позвонить Анне, она, вероятно, думает, что со мной что-то произошло.

— Не строй иллюзий. — Бейли встал, чтобы посмотреть в окно. — Ты воображаешь, что она беспокоится о тебе?

Райли отмахнулся. Он назвал телефонистке номер и еще через пару минут услышал голос Анны.

— Салют, цыпленочек, — поздоровался он. — Это Фрэнки.

— Фрэнки! — Голос Анны звучал так громко, что остальные прекрасно слышали все. — Где ты шляешься, старый черт! Ты что, думаешь, что меня можно вот так бросить, и воображаешь, что мне нравится спать одной? Ты где? Если спишь с другой, я тебя убью!

— Не расстраивайся, моя прелесть. Я сорвал куш, самый большой в жизни. У нас будет много денег. В скором времени ты будешь прогуливаться в норке и у тебя будет столько драгоценностей, что Марго умрет от зависти. Теперь выслушай меня внимательно. Я нахожусь у Джонни, за перекрестком у большого дуба…

— Райли! — заорал Бейли в ужасе. — Вот они! Две машины! Это банда Гриссон!

Райли швырнул трубку и бросился к окну. Две машины остановились возле «Паккарда». Из них выбрались пятеро и пошли к дому. Райли узнал высокий силуэт Эдди Шульца и отскочил от окна.

— Поднимись наверх и оставайся там с девочкой, — приказал он Джонни. — Сделай все, чтобы она не шумела. Возможно, мы их всех перестреляем. Отправляйся. — Подталкивая Джонни, он вместе с ним поднялся к мисс Блендиш.

— К дому подъехали люди, которые сделают вам больше зла, чем мы, — объявил он, вытирая вспотевшие ладони. — Если ты хочешь остаться в живых — сиди тихо. Я постараюсь их надуть, но, если они узнают, что ты здесь, тебе останется только молиться.

Ледяной ужас охватил мисс Блендиш. Она испугалась не того, что он сказал ей, а его явного страха, от которого он сжимал в отчаянии зубы.

Райли с галереи смотрел вниз. Приехавшие уже были в доме. Эдди, в надвинутой на глаза шляпе, держал руки в карманах. Руки стоявшего левее свободно свисали вдоль туловища, а взгляд излучал холод и враждебность. Это был Флинн. Уоппи и док Вильямс прикрывали Слима. И все внимание Райли было приковано именно к нему. Слим сидел на краю стола и смотрел пустым взглядом на носки своих запыленных ботинок. Из-за безвольного лица он производил впечатление нерешительного человека, хотя под маской кретина скрывалось жестокое и бесчеловечное существо.

Карьера Слима Гриссона была типичной для патологического убийцы. Он начал с того, что перестал учиться, не находя ничего интересного в школьных занятиях. Очень рано ему потребовались деньги, и он научился добывать их. У него был темперамент садиста, и он любил мучить животных. Сдерживающие центры словно перестали работать, когда Слиму исполнилось восемнадцать лет. Правда, бывало, что он производил впечатление нормального человека, но случалось это крайне редко, ибо обычно он вел себя как идиот. Его мать, мамаша Гриссон, всегда отказывалась признавать умственную неполноценность сына. Она определила его в бильярдную, где он впервые столкнулся с гангстерами. Их раскованность, умение владеть оружием и то, как они манипулировали пачками долларов, очень понравились ему. По их примеру Слим раздобыл себе револьвер, а вскоре совершил и первое убийство, после которого ему пришлось бежать, и пару лет о нем никто не слышал. Когда он вернулся, мамаша Гриссон решила сделать его главарем банды и подобрала подходящих людей: Флинна, недавно вышедшего из тюрьмы, где он сидел за ограбление банка; Эдди Шульца, экс-полицейского из уголовной полиции, Уоппи, большого специалиста по сейфам, и дока Вильямса, мужчину преклонных лет, изгнанного из клана врачей и с радостью взявшегося за предложенную работу. Посылая Слима на дело, она старательно обдумывала все до мельчайших деталей, а затем натаскивала сына, как дрессированную обезьяну. Слим, если ей удалось вбить ему в голову все инструкции, уже ничего не забывал. Вся банда называла Слима своим шефом. Но настоящей главой банды была его мать.

Райли охватил ужас. Он словно прирос к месту, не спуская глаз со Слима, держался за отвороты пиджака, демонстрируя ему свои самые мирные намерения.

— Салют, Фрэнки! — сказал Эдди. — Держу пари, ты не ожидал увидеть меня так скоро?

Райли медленно спустился в холл.

— Салют, — ответил он сдавленным голосом. — Да, я не ожидал увидеть вас так скоро. — Он остановился около Бейли, который даже не повернул головы, чтобы посмотреть на него.

— Куда делась птичка, которая была с вами?

Райли сделал усилие, чтобы казаться безразличным и попытаться как-то выкрутиться из этой ситуации. Надо было блефовать, причем делать это достаточно правдоподобно.

— Ты проделал такой длинный путь, чтобы посмотреть на нее снова? — спросил он, стараясь говорить небрежно. — Тебе не повезло, с ней было много мороки, так что пришлось избавиться от малышки.

Эдди бросил окурок на пол и раздавил ногой.

— Не может быть! А я так хотел посмотреть на нее вблизи. Кто она такая, Фрэнк?

— Залетная курочка. Ты ее не знаешь. — Он чувствовал на себе подозрительные взгляды банды, и ему казалось, что все уверены, что он лжет. Лишь Слим, казалось, не обращал на него внимания.

— А не в ресторане ли «Золотая туфелька» ты подобрал эту крошку? — не отставал Эдди.

Слим безразлично поглаживал длинное лезвие ножа. Райли вдруг почувствовал пустоту в желудке.

— Эту маленькую пустышку? Разве она может посещать такие шикарные заведения? Мы подцепили ее в баре Инци, и только из-за хорошенькой мордашки. Решили покататься с ней и немного развлечься. — Райли попытался выдавить из себя улыбку, но это ему плохо удалось. — По пути она раздумала, и ее пришлось отправить домой.

Эдди от души расхохотался, словно это его чрезвычайно забавляло. Слим поднял глаза и посмотрел на Райли.

— Где Джонни? — спросил он.

— Наверху, — ответил Райли, чувствуя, как холодные струйки пота побежали у него между лопаток.

Слим повернул голову к Эдди. Все его движения были словно заторможенными.

— Сходи за ним, — коротко приказал он.

Дверь комнаты отворилась, и Джонни сам вышел на галерею и прислонился к перилам. Джонни никогда не имел врагов, потому что никогда не принимал чью-либо сторону, а оставался нейтральным. Райли не отрывал от него глаз, моля Бога, чтобы тот молчал. Но Джонни даже не смотрел в его сторону, он смотрел на Слима.

— Салют, Джонни, — сказал Слим.

— Салют, Слим, — ответил Джонни, не меняя позы.

Руки Слима беспрерывно шевелились: они поднимались и опускались вдоль бедер, теребили галстук и воротничок, похлопывали по груди. У него были подвижные, наводящие страх руки.

— У меня новый нож, Джонни, — продолжал Слим.

— Тем лучше для тебя, — пожал плечами Джонни, бросив взгляд на Эдди.

Неожиданно Слим встрепенулся, нож сверкнул в его руке. Это было страшное оружие с черной ручкой и тонким лезвием.

— Посмотри-ка, — продолжал он, поигрывая кинжалом.

Джонни кивнул.

— Я знаю. Тебе повезло. У тебя такой хороший нож.

— Посмотри, как он блестит. — Луч света, проникающий через окно, отразился от лезвия и запрыгал по потолку… — И режет он хорошо, ты знаешь, Джонни.

Док Вильямс, до этого стоя позади Эдди и безразлично жуя сигару, по некоторым, одному ему известным признакам, определил приближение приступа и подошел к Слиму.

— Успокойся, Слим.

— Заткнись! — рявкнул тот, лицо его перекосилось, а глаза медленно поднялись к галерее. — Спускайся, Джонни.

— Что ты от меня хочешь? — спросил Джонни хриплым голосом, не трогаясь, однако, с места.

Слим провел ножом по крышке стола, любуясь оставленной глубокой бороздой. Следуя взгляду дока, Эдди решил вмешаться:

— Оставь его в покое, Слим. Джонни наш друг. Он шикарный парень.

Слим повернул голову в сторону Райли.

— А он тоже шикарный парень?

Колени Райли подогнулись, лицо покрылось пятнами.

— Оставь его в покое, — сухо проговорил Эдди. — И убери нож, мне нужно поговорить с Джонни.

Из всех членов банды только Эдди мог управиться со Слимом, когда у того начинался припадок. Но он был достаточно умен и понимал, что многим рискует. Однажды ему может не удасться успокоить дебильного сынка мамаши Гриссон. Слим скривился, но нож исчез. Он нехорошо посмотрел на Эдди и вновь принялся теребить свой нос.

— Мы интересуемся куколкой, Джонни, — объяснил Эдди. — Ты ее видел?

Джонни облизал пересохшие губы. Ему очень хотелось выпить, а еще больше он хотел, чтобы эти люди ушли.

— Я не знаю, куколка ли она, Эдди, но она здесь, — наконец сказал он.

Никто не пошевелился. В горле Райли что-то булькнуло, Бейли позеленел.

— Покажи ее нам, Джонни, — продолжал Эдди.

Джонни повернулся, открыл дверь и позвал мисс Блендиш. Через некоторое время девушка появилась на галерее. Мужчины изумленно уставились на нее, и бедняжка отступила назад, прижавшись к стене.

— Отбери у них оружие, — приказал Слим, не отрывая глаз от мисс Блендиш. Уоппи, Эдди и Флинн быстро выхватили свои револьверы.

— Начинайте, док, — спокойно сказал Эдди. — Мы вас подстрахуем.

Док спокойно подошел к Бейли и освободил его от револьвера, висевшего под мышкой. Бейли не шевельнулся, а только облизал пересохшие губы. Тем же манером док отобрал оружие и у Райли, но, когда поворачивался к Сэму, старик с поразительной быстротой выхватил револьвер. Но Уоппи был еще быстрее: его револьвер выстрелил, и пуля разбила голову Сэма, пролетев в нескольких сантиметрах от щеки дока. Тот с проклятием отшатнулся. Старый Сэм покатился на пол. Райли и Бейли побледнели и затаили дыхание, боясь пошевелиться. Слим посмотрел на них, потом перевел взгляд на тело Сэма, и глаза его вновь приняли сумасшедшее выражение. Джонни отвел мисс Блендиш в комнату. Она была на грани истерики.

— Уберите это отсюда, — распорядился Слим.

Док и Уоппи выволокли тело старого Сэма наружу и быстро вернулись. Эдди подошел к Райли и ткнул дулом револьвера в грудь.

— Ну, скотина! — рявкнул он. — Хватит валять дурака! Выкладывай все, что знаешь! Кто она?

— Я ничего не знаю, — простонал Райли, дрожа от страха.

— Ах, не знаешь? Тогда я сам скажу тебе это! — Он схватил Райли за рубашку и начал трясти его. — Она дочь Блендиша! Ты ее похитил, чтобы взять драгоценности. Колье у тебя в кармане! — Эдди сунул руку в карман Райли и вытащил оттуда сверкнувшее в свете лампы колье. — Мне очень жаль, но твое положение кажется мне безнадежным. — Он подошел к Слиму и отдал ему колье. Сверкающие в свете лампы бриллианты заворожили Слима, как ребенка.

— Красотища! — воскликнул он. — Посмотрите-ка, док! Как они горят! Можно сказать, что это звезды на темном небе!

— Они стоят целое состояние, — согласился док, не отрывая взор от ожерелья.

Слим поднял глаза на дверь комнаты мисс Блендиш.

— Пусть она спустится вниз, Эдди, — велел он. — Я хочу поговорить с ней.

Эдди посмотрел на дока, и тот отрицательно покачал головой.

— Что ты собираешься делать, Слим? Нужно поскорее ехать к мамаше, она ждет.

Слим вертел в руках колье, любуясь игрой бриллиантов.

— Пойди за ней, Эдди!

Эдди пожал плечами и поднялся на галерею.

Мисс Блендиш стояла, прижавшись к перегородке, и тряслась, словно ее била лихорадка. Она зажала рот рукой и с ужасом крутила головой, не зная, где спрятаться. Несмотря на свое искаженное от страха лицо, она все же была самой красивой девушкой, какую Эдди когда-нибудь видел.

— Вам не нужно бояться меня, — мягко сказал он. — Вас хочет видеть Слим. И выслушайте меня внимательно. Слим не только очень злой, но еще немного ненормальный. Если вы будете его слушаться, он не причинит вам зла, но, главное, не сопротивляйтесь. В таких случаях он опасен, как зверь, так что будьте осторожны. Пойдем, он ждет вас.

Мисс Блендиш заломила в отчаянии руки.

— Не заставляйте меня спускаться, — простонала она. — Я больше не могу! Прошу вас… Я хочу остаться здесь!..

Эдди тихонько взял ее за руку.

— Я вас не покину, — пообещал он. — Нужно идти. С вами ничего не случится. Если Слим захочет причинить вам зло, я не позволю ему этого сделать. Ну, идемте, малышка, — он заставил ее выйти.

Слим смотрел, как она спускается по лестнице.

— Можно подумать, что она сошла с рекламной обложки журнала, — прошептал он доку. — Посмотри, какие красивые у нее волосы.

Док забеспокоился. Он впервые видел Слима в таком состоянии. Обычно он ненавидел женщин.

Эдди подтолкнул девушку к Слиму и отступил в сторону. Мисс Блендиш с ужасом смотрела на Слима, а тот улыбался ей, склонив голову набок. Его желтые глаза блестели.

— Мое имя Гриссон, — сказал он. — Но вы можете звать меня Слимом. — Он почесал нос. — Это ваше? — Он поднял колье.

Мисс Блендиш утвердительно кивнула головой. Этот тип казался ей настолько ужасным, что ей хотелось выть до потери сознания.

Слим потряс колье, любуясь игрой камней.

— Они красивые… Как вы, — он протянул ей колье, но девушка в ужасе отпрянула. — Я не хочу причинить вам зло, — сказал Слим, качая головой. — Вы мне очень нравитесь. А это ваше. Наденьте на шею. Я хочу посмотреть, как это будет выглядеть на вас.

— Минутку, Слим, — прервал его Эдди. — Бриллианты наши.

Слим усмехнулся и подмигнул мисс Блендиш.

— Вы слышали его? Но он не захочет, чтобы я рассердился. Они все меня боятся. — Он протянул ей колье. — Ну, берите же! Я хочу посмотреть, как это выглядит на вашей шейке.

Медленно, будто загипнотизированная, она взяла колье, но едва только коснулась его, как приглушенно вскрикнула. Выпустив украшение, она стремглав бросилась вверх по лестнице.

— Дайте мне уйти отсюда! — простонала она, поравнявшись с Джонни. — Я больше не могу! Не давайте ему приближаться ко мне!

Слим вскочил. Нож блеснул в его руке. Спокойный дегенерат уступил место убийце, жаждавшему крови. Согнувшись, словно перед прыжком, он повернулся к своим спутникам.

— Проклятье! Чего же вы ждете, черт возьми! — рычал он. — Уведите их! Наружу… Всех наружу!

Уоппи с Флинном подхватили Райли и Бейли под руки и выволокли из дома.

Слим повернулся к доку.

— Привяжите к дереву!

Док, очень бледный, подобрал несколько веревок, валявшихся на полу в куче хлама, и последовал за Уоппи и Флинном. Слим смотрел на Эдди.

— Проследи за девушкой. Не дай ей убежать!

Он подобрал колье и сунул в карман. Теперь он дрожал от возбуждения. Жажда убийства целиком овладела им. Он наслаждался отчаянными воплями Райли, его сведенным судорогой страха лицом. И его раздражал Бейли, который хотя и был бледен, но шел молча, пытаясь скрыть мерцавший в глазах опасный огонек. Группа достигла небольшой лужайки и остановилась. Слим указал на ближайшее дерево.

— Привяжи их здесь.

Пока Флинн держал на мушке револьвера Бейли, Уоппи привязал Райли, который покорно протянул ему свои руки. Он лишь мелко, словно в ознобе, клацал зубами.

Уоппи повернулся к Бейли.

— Подойди к тому дереву! — приказал он.

Бейли послушался, но, когда Уоппи подошел, изо всей силы ударил его ногой в живот. Уоппи, не ожидавший от Бейли подобного, рухнул на землю, как мешок. Бейли моментально спрятался за толстое дерево, прикрывшее его от револьвера Флинна.

Крик Слима был подобен реву кровожадного зверя:

— Не стреляй! Я хочу его живым!

Уоппи, крича от боли, катался по земле. Он никак не мог перевести дух, но на него не обращали внимания. Док отступил за кусты. Он был бледен, и его мутило. Он отказывался принимать участие в представлении.

Бейли оглянулся. Куда бежать? Сзади густой кустарник, впереди — Флинн, а слева с ножом Слим. Значит, путь к спасению только направо. Он метнулся туда, однако Флинн угадал его намерение. Бейли ничего не оставалось, как принять бой. Он замахнулся, однако Флинн уклонился от удара, и кулак просвистел мимо головы коротышки. Бейли потерял равновесие, и Флинн бросился на него. Бейли быстро освободился из рук противника. Он ударил его в лицо, и Флинн упал, потеряв сознание. Не мешкая дольше, Бейли побежал. Слим не шевелился. Его длинное тело напряглось, рот приоткрылся, рука была готова метнуть нож.

Неожиданно Бейли переменил намерение. Уоппи и Флинн были выведены из игры. Док не в счет. Остается только Слим, которого они с Райли могли одолеть. Миллион долларов стоил риска. Он начал осторожно приближаться к Слиму, ожидавшему противника с горящими желтыми глазами. Вдруг Слим улыбнулся. Идиот исчез, уступив место убийце, и Бейли понял, что жить ему осталось лишь несколько секунд. Никогда он не испытывал такого ужаса. Он бежал, петляя как заяц, но это не спасло. Нож просвистел в воздухе и вонзился ему в горло. Слим наклонился над Бейли, зрелище умирающего человека доставляло ему неизъяснимое наслаждение.

Уоппи с перекошенным ртом наконец сел, изрыгая проклятия. Флинн все еще лежал на спине и тихонько стонал. Огромный синяк проступал у него на подбородке. Док отвернулся. Он не был таким жестоким, как остальные. Слим вытащил нож из горла Бейли, вытер его о траву и выпрямился.

— Райли, — позвал он тихо.

Тот открыл глаза.

— Не убивай меня, Слим! — взмолился он. — Дай мне возможность уйти… Не убивай меня!..

Слим с улыбкой шагнул к нему…

Глава 2

Мисс Блендиш вытолкали под убогий свет лампочки, тускло освещавшей помещение. На ее глаза наложили два комка ваты, закрепив их бинтом. Эдди взял девушку под руку, и она тяжело оперлась о него. Эта рука дала ощущение тепла и силы, она казалась единственной связью с тем, ее настоящим внешним миром.

Развалившись в кресле, мамаша Гриссон разглядывала мисс Блендиш. Пока банда добиралась сюда, она успела подсчитать, сколько может им дать это похищение. Если они все хорошо обтяпают, то миллион долларов появится еще до конца недели. За те три года, в течение которых действовала банда Гриссон, она обрела определенную репутацию. Среди гангстеров банда слыла третьеразрядной организацией. И вот благодаря этой ничтожной рыжеватой девчонке все резко изменится. Гриссон и ее мальчики станут врагами самых богатых и опасных людей, их будет разыскивать могущественное ФБР по всей стране.

Мамаша Гриссон была огромной, жирной и страшной. Черные крашеные волосы, завитые мелкими кудряшками, обрамляли рыхлые щеки, свисавшие по обеим сторонам подбородка. Ее маленькие блестящие глазки были похожи на стекляшки. Грязное платье с кружевами на груди было увешано безвкусными украшениями. Короткие руки, выглядывавшие из-под кружев, напоминали два толстых полена. Эта отвратительная толстая старуха была гангстером до мозга костей. Силой она, пожалуй, не уступала мужчине. Даже Слим дрожал перед ней.

Эдди сорвал с глаз мисс Блендиш повязку, и девушка оказалась нос к носу с этой сидящей в кресле мегерой. От ужаса у нее перехватило дыхание. Подбадривая, Эдди положил ей на плечо руку.

— Вот и она, мамаша, — сказал он, — привезена в ваше распоряжение. Мисс Блендиш собственной персоной.

Мамаша пригнулась, и ее маленькие злые глазки впились в девушку. Она не любила много говорить и презирала болтунов. Одного ее слова было достаточно там, где другие произносили десять. Тем не менее в данном случае это правило было нарушено.

— Слушай меня хорошенько, — начала она. — Ты можешь быть дочерью Блендиша, но для меня ты никто. Ты останешься здесь до тех пор, пока твой старик не заплатит выкупа. Так что все зависит от него. И пока ты здесь, веди себя прилично. Будешь вести себя хорошо, тебя оставят в покое. Но если ты вздумаешь проделывать какие-нибудь штучки, то будешь иметь дело со мной, это я тебе обещаю. Постарайся не выводить меня из себя, иначе ты об этом пожалеешь. Поняла?

Мисс Блендиш смотрела на нее так, будто не могла поверить, что все это происходит с ней наяву.

— Ты поняла? — повторила старуха.

Эдди толкнул ее локтем.

— Да, — сказала она.

— Отведи ее в дальнюю комнату, — приказала мамаша Гриссон. — Для нее там все готово. Запри ее там и возвращайся обратно. Нам нужно поговорить.

Эдди увел мисс Блендиш, но, поднимаясь по лестнице, он счел нужным предупредить ее:

— Старуха не шутила, малышка. Она еще хуже, чем Слим. Остерегайся ее.

Девушка ничего не ответила. Она была настолько подавлена, что ничего не соображала.

Несколько минут спустя Эдди присоединился к доку и Флинну, уже сидящим в комнате мамаши. Уоппи послали в город за новостями. Эдди налил виски и сел на подлокотник большого глубокого кресла.

— А куда делся Слим, мамаша? — поинтересовался он.

— Ушел спать, — ответила она. — Не думай о нем. Нам нужно поговорить. Вы слышали, что я пообещала девушке, если она начнет упираться. Это касается всех. Я вас предупреждаю, чтобы вы забыли, что в доме находится смазливая мордашка. Если я что-то замечу, вы пожалеете об этом. В основном все и сыплются из-за таких вот девчонок. Вы оставите ее в покое, понятно?

Эдди насмешливо улыбнулся.

— Это касается и Слима?

— Слим не думает о женщинах, — отрезала мамаша, сверля Эдди глазами. — У него слишком хорошая кровь для этого. Если бы ты побольше занимался делом, а поменьше думал о своих курочках, было бы больше толку. То же самое, Уоппи, для тебя с Флинном. — Она посмотрела на Флинна, который застенчиво отвернулся. — Вы поняли?

— Я не глухой, — грубо ответил Флинн.

— А ты, Эдди?

— Да, ладно.

— Хорошо. — Мамаша достала сигарету и закурила. — Эта девушка стоит миллион, но, безусловно, Блендиш уже уведомил полицию, и нас повсюду разыскивают. Но мы пойдем на контакт с ним и заставим освободиться от полиции, приготовить миллион долларов в старых банкнотах, не крупнее двадцати, и ждать наших распоряжений. Не думаю, что у нас будут с ним неприятности. У него есть деньги, и он не будет скупиться, чтобы освободить свою дочь. — Она повернулась к Эдди. — Поезжай и позвони Блендишу. Скажи, что он скоро получит сообщение относительно выкупа. И предупреди, что, если он поведет двойную игру, мы изрубим девчонку на кусочки. Выложи ему все, что нужно, и пусть ждет.

— Понятно.

— В таком случае отправляйся.

— А как будет производиться раздел? — поинтересовался Эдди. — Это я нашел малышку, и мне причитается несколько большая доля, чем остальным.

— Мы еще не получили выкуп, — сухо ответила мамаша. — Когда получим деньги, тогда и поговорим.

— А как же я? — вмешался Флинн. — Я тоже там был.

— Ну и что? — ответил Эдди. — Если бы не я, ты пошел бы спать.

— Довольно! — прикрикнула мамаша, обращаясь к Флинну. — Кто в курсе того, что случилось с бандой Райли, и всего того, что произошло в эту ночь?

Флинн почесал затылок.

— Джонни — правильный парень. Он зароет тела. Его нужно будет отблагодарить. Райли обещал ему четверть, и он ждет платы.

— Мы будем честными, — сказала мамаша. — Кто еще?

Флинн немного подумал.

— Там был мальчишка на бензоколонке. Он видел, как Эдди спорил с Райли, также, я думаю, он видел у меня в руках автомат. Может быть, он даже видел девушку.

— Больше никого?

— Нет.

— Я не хочу рисковать. Займись этим мальчиком, пока он не заговорил. Отправляйся сейчас же.

После ухода Флинна мамаша поудобнее устроилась в кресле. Чувствовавший себя не в своей тарелке док Вильямс шагал по комнате. Она заметила его состояние. Ее отношения с доком были не такими, как со всей бандой. Он был образованным человеком, что редко встречалось в среде гангстеров, и мамаша уважала его за это. Она знала, что несколько лет назад док был хирургом с именем. Он был женат на женщине на двадцать лет моложе себя. Но в один прекрасный день она удрала с простым шофером, и док запил. Пьяный, он взялся делать операцию на мозге, и его пациент умер. В результате пять лет тюрьмы за убийство. В придачу его лишили диплома и запретили заниматься врачебной практикой.

Флинн познакомился с ним в тюрьме и после освобождения привел к мамаше. Она сразу же смекнула, как важен в банде такой человек. Всегда иметь под руками врача, да еще хирурга, это было отлично. Не нужно больше беспокоиться, если кого-нибудь из ее мальчиков ранят. Она следила за тем, чтобы у дока всегда было спиртное, а ему больше ничего и не было надо.

— Сейчас главное не допустить ошибки, — начала она. — Я распущу слух, что это банда Райли похитила девчонку, и раньше или позже этот слух дойдет до полиции. Они начнут поиск и обнаружат, что Райли и его люди исчезли. Тогда они поверят, что похищение — его рук дело. — Она улыбнулась и оборвала бахрому на кружеве. — И пока они его не откопают, а будь уверен, это случится не скоро, все будут думать, что это именно они похитили мисс Блендиш. Мы же останемся в стороне.

Док сел и закурил сигарету. Его движения были замедленными, а опухшее от алкоголя лицо выглядело озабоченным.

— Я не люблю похищений, — покачал головой он. — Это федеральное преступление… Мне жаль малышку и ее отца. Это мне совсем не нравится…

Мамаша улыбнулась. Из всех членов банды лишь док осмеливался высказывать свое мнение и порицать то, что ему не нравилось. Мамаша разрешала это ему. Он был единственным, с кем она могла обсудить дела, посоветоваться.

— Ты старый сентиментальный чудак, док, — насмешливо проговорила она. — У этой девушки было все, что она хотела. Теперь пусть немного пострадает. У ее отца много денег, ему тоже не помешает пострадать. Мы с вами много страдали. Это иногда полезно — пострадать. Конечно, она не вернется к отцу, когда мы получим выкуп. Мы избавимся от нее, она слишком много знает.

Док беспокойно зашевелился в кресле.

— Я не люблю таких вещей, но, полагаю, имею право сказать свое мнение. — Он опорожнил бокал виски и налил еще. — Это большой куш, но мне не нравится вся эта история.

— Тебе понравятся деньги, когда ты их получишь, — цинично заявила мамаша.

Док несколькими глотками прикончил виски.

— Меня уже давно перестали интересовать деньги. Есть одна вещь, которую я должен вам сказать, мамаша. Слим очень странно вел себя с этой куколкой. Очень странно.

Толстуха бросила на него быстрый взгляд.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я всегда был уверен, что женщины не существуют для Слима. Вы ведь сами об этом говорили?

— Да, и я очень этим довольна. Он и так доставляет массу хлопот. Не хватало, чтобы их прибавилось из-за какой-то вертихвостки.

— Он заинтересовался девушкой, — многозначительно проговорил док. — Я никогда не видел, чтобы он вел себя подобным образом. У него был восторженный вид, как у малыша, когда к тому приходит первая любовь. Очень неприятно, но мне кажется, у вас будет много хлопот по этому поводу.

Черты лица мамаши одеревенели, глаза засверкали.

— Надеюсь, ты шутишь?

— Ничуть. Когда вы увидите их вместе, поймете, что я прав. Он хотел отдать ей бриллиантовое колье. Оно и сейчас у него, не забывайте.

— Я этого не забываю, — зло ответила она. — Он отдаст его мне, когда я этого захочу. Ты действительно думаешь, что он увлекся девушкой?

— Я в этом уверен.

— Ничего. Я наведу порядок! Не хочу, чтобы в этом деле была игра с женщинами.

— Не будьте так уверены в себе, — предостерег ее док. — Слим опасен, и он может пойти против вас. Мне трудно с вами, мамаша, но вы никак не можете понять, что он ненормальный…

— Замолчи! — крикнула она. — Я не хочу слушать подобные глупости. Слим совершенно нормален, и я знаю, как обращаться с ним. Не будем говорить на эту тему.

Док пожал плечами и налил новую порцию виски. Его щеки стали пунцовыми. Нужно было совсем немного, чтобы свалить его с ног.

— Не упрекайте меня потом, что я не предупреждал вас.

— Я хочу, чтобы ты написал письмо Блендишу, — сказала мамаша, меняя тему разговора. — Напишешь, чтобы он положил деньги в белый чемодан. Потом он должен послезавтра дать объявление в «Трибьюн», что есть для продажи черные очки. Это будет означать, что деньги готовы. И подробно объясни ему, что будет с его дочерью, если он будет вести нечистую игру.

— Я понял, — ответил док, выходя из комнаты.

Мамаша некоторое время неподвижно сидела в кресле, размышляя. То, что сказал док, расстроило ее. Если Слим действительно заинтересовался этой девушкой, то чем скорее она избавится от нее, тем будет лучше. Она пыталась внушить себе, что док ошибся. Слим всегда инстинктивно боялся женщин. Она была уверена, что Слим до сего времени не имел их. Но…

Она встала.

«Будет лучше, если я сама поговорю с ним, — решила она. — Я возьму у него колье, но нужно быть осторожной».

Она поднялась на второй этаж, где находилась комната Слима. Тот лежал на кровати в брюках и нижней рубашке. В его костлявых пальцах переливалось бриллиантовое колье. Однако едва появилась мать, украшение исчезло с непостижимой быстротой. Как ни ловок был Слим, мамаша заметила это, но не подала виду.

— Чего это ты валяешься на постели? — спросила она. — Устал?

Слим бросил на нее ядовитый взгляд. Мать иногда раздражала его глупыми вопросами.

— Да, я устал и не хотел слушать ваши тары-бары внизу.

— Мы говорили о деле, — сухо возразила она. — Мы станем богатыми, Слим. Эта девушка принесет нам кучу денег.

Лицо Слима прояснилось, постоянная недоверчивость исчезла.

— Где она?

Мамаша впервые посмотрела на сына более внимательно. Такого с ним еще не случалось, а выражение, увиденное на лице сына, ей совсем не понравилось. Пришлось признаться в конце концов, что док был прав. Этот дурак увлекся, а она никогда не считала его способным на это.

— Заперта на двойной замок, — грубо ответила она.

— Она красивая, правда, ма? — спросил он по-ребячески. — Я никогда не видел такой девушки. Какие у нее волосы!

— Красива! — проворчала мать. — Тебе-то что от этого? Такая же, как и другие.

Слим удивленно повернул голову.

— Ты думаешь, о чем говоришь? — воскликнул он. — Ты что, ослепла? Что с тобой случилось? Ведь она потрясающая! Если ты этого не замечаешь, значит, ты слепа! — Он запустил пальцы в свои длинные волосы. — Можно подумать, что она сошла с картинки в книжке! Я хочу ее сохранить. Возьмем деньги и сохраним ее! У меня никогда не было девушки. Она будет моей…

— Ах, так! — возмутилась мать. — Ты думаешь, она захочет тебя? Посмотри на свою рубашку… на руки… они отвратительны, грязные. Ты воображаешь, что такая куколка может обратить на тебя внимание?

Слим опустил глаза на руки и внезапно потерял обычную самоуверенность.

— Может быть, я могу помыться? — нерешительно проговорил он. Похоже, такая мысль прежде никогда не приходила ему в голову. — Я могу надеть чистую рубашку…

— У меня нет времени на болтовню, — грубо оборвала мамаша Гриссон сына. — Я хочу колье.

Слим склонил голову набок и пытливо посмотрел на мать, потом вытащил колье и начал крутить его меж пальцев.

— Оно красивое, да… Но не для тебя. Я его сохраню. Я тебя знаю: стоит этим камушкам попасть в твои руки, как ты тут же их продашь. Ты только и думаешь о деньгах… Я отдам его той, которой оно принадлежало.

Мамаше следовало сдержаться, но гнев ударил ей в голову.

— Дай его сюда! — потребовала она, протягивая руку.

Слим соскочил с кровати, не спуская глаз с матери.

— Я оставлю его у себя!

Положение становилось совершенно необычным. Удивление мамаши было так велико, что на мгновение она даже растерялась. Но тут же ее захлестнула волна ярости. Она шагнула к Слиму, сжав свои могучие кулаки.

— Чертов сын! Ну-ка отдавай или я надеру тебе уши! — рычала она. Ее покрывшееся красными пятнами лицо исказили конвульсии.

— Стой! — Нож мгновенно оказался в руках Слима. Он втянул голову, и его маленькие злобные глаза уставились на мать. — Стой!..

Мамаша резко остановилась. Отпрянув, она глядела на узкое, полное ненависти лицо, на горящие адским огнем желтые глаза и вспомнила предостережение дока. Дрожь пробежала у нее по спине.

— Убери нож, Слим, — усилием воли она сдержала себя. — Что с тобой случилось?

Слим некоторое время недоверчиво рассматривал мать, потом улыбнулся.

— Ты здорово испугалась, ма, не так ли? Я видел, как ты задрожала. Ты, как и все остальные… Ты боишься меня.

— Не говори глупостей, — возразила она. — Ты мой сын, почему я должна бояться тебя? Отдай мне колье.

— Я тебе скажу, что мы сделаем, — голос Слима звучал твердо. — Ты получишь колье, а я получу девушку. Мы устроим обмен. Ты сделаешь так, чтобы я ей понравился, а я отдам тебе бриллианты. Что ты на это скажешь?

— Ах ты, жалкий кретин… — начала она, но замолчала, увидев, что он прячет колье.

— Если малышка не будет со мной хороша, то ты не увидишь его, — пообещал Слим. — Пойди и скажи ей. Скажи, что я не сделаю ей зла, просто составлю компанию. Болтовня меня не интересует, а мне не с кем даже словом обменяться. И я хочу ее.

Пока он говорил, мамаша размышляла. Избавиться от бриллиантов, даже если Слим отдаст их, будет не так просто. Придется ждать месяцы, прежде чем удастся их продать. Таким образом, то, что Слим хочет сохранить его у себя, не так страшно. Гораздо страшнее то, что он впервые не посчитался с ее авторитетом. Еще раз ей пришли на память слова дока, и теперь она уже была уверена, что он прав. Слим ненормален. Не стоит злить его, иначе запросто получишь нож в живот. Лучше сделать так, как он хочет. Во всяком случае, это долго не продлится. Едва только выкуп будет получен, девица исчезнет, и Слим забудет о ней. И все вернется на свои места.

В конце концов, это не такая уж плохая мысль — позволить ему немного позабавиться с молодой девушкой. Если она его привлекла, почему ему отказывать в этом? В общем, с какой стороны на это ни посмотри, это неплохая идея. Слим, по крайней мере, не будет проводить все время запершись в своей конуре.

— Убери нож, Слим, — сказала она, отходя в сторону. — Действительно, почему бы тебе не позабавиться с девушкой. Я посмотрю, что здесь можно сделать. Убери нож! Тебе должно быть стыдно угрожать ножом матери!

Слим понял, что одержал победу, и тихонько рассмеялся.

— Вот теперь ты благоразумна, — проговорил он, пряча нож. — Постарайся, и ты получишь колье, но нужно, чтобы ты очень постаралась.

— Я поговорю с ней, — пообещала она и вышла из комнаты. В первый раз Слим взял над ней верх, и это очень беспокоило ее.

«Док был прав, — снова подумала она, спускаясь по лестнице. — Он опасен и может стать еще опасней. И что самое отвратительное, так это то, что я старею и вскоре не смогу удержать его в руках».

Приехав в город, Эдди остановил машину и купил газету. Похищение мисс Блендиш и убийство Мак-Говена было гвоздем номера. Пространный репортаж занимал всю первую страницу. Он торопливо прочитал написанное, но не узнал ничего нового. Шеф полиции утверждал, что идет по важному следу, не раскрывая, однако, по какому именно.

«Блефует», — подумал Эдди и направился в бильярдную, расположенную в конце улицы. Войдя, он кивком головы поздоровался с толстым мужчиной, сидящим за конторкой, и, пройдя мимо него, отодвинул штору, скрывавшую вход в бильярдный зал. В зале дым стоял коромыслом: тут и играли, и пили, и курили. Эдди нашел взглядом Уоппи, устроившегося в углу за столиком в компании с бутылкой скотча.

— Салют! Что нового? — спросил он, усаживаясь напротив.

Уоппи сделал знак бармену принести еще бокал.

— Новости есть. Ты читал газеты?

— Там нет ничего нового, — возразил Эдди.

Бармен подал чистый бокал. Эдди налил виски и отпил чуть ли не половину порции.

— Подожди вечерних выпусков, — посоветовал Уоппи. — Ты помнишь этого прохвоста Хени, который наводит разных крыс на всякие грязные делишки? Ну так вот, он отправился погулять в курятник.

— С каких это пор он стал доносчиком?

— Страховая компания предложила крупную сумму тому, кто даст полезную информацию о пропавшем колье, вот Хени и захотелось получить премию. Он сообщил полицейским, что Бейли интересовался бриллиантами. Они перерыли весь город и, конечно же, не нашли Бейли. После этого они решили, что девушку похитила шайка Райли.

Эдди улыбнулся.

— Отлично!

— В настоящий момент весь город наводнен полицейскими. Проверяют всех и вся. Будь осторожен, чтобы тебя не сцапали с оружием.

— Я оставил револьвер дома. Сейчас пойду и позвоню Блендишу, а потом смоюсь. Мы можем вернуться вместе.

— Решено. А как поживает рыженькая? — поинтересовался Уоппи. — Я не прочь познакомиться с ней поближе.

— Не советую, — возразил Эдди. — Мамаша на тропе войны. Она не хочет, чтобы мы занимались ею. У нее свой план на этот счет.

— Бывают моменты, когда ее поступки совершенно бессмысленны. К чему же держать в хижине такую куколку, если ею нельзя воспользоваться.

— Если ты ждешь объяснения, то вот оно: миллион долларов, — улыбнулся Эдди. Он направился к телефонной кабине, но телефон не работал. Ближайший телефон находился в здании напротив. Эдди вышел из бильярдной и остановился на краю тротуара. Интенсивное движение мешало перейти улицу. Ожидая зеленый свет светофора, он на автобусной остановке заметил женщину. Как и любая красивая женщина, она моментально привлекла его внимание. Это была высокая блондинка с прекрасной фигурой. Ее броская красота притягивала Эдди, и он не отрывал от женщины взгляда. Умело подкрашенный рот был, правда, несколько великоват, но это ее не портило. От нее так и веяло сексом.

«Вот это персик! — подумал он. — Неплохо было бы с ней уединиться в каком-нибудь укромном местечке…»

Перейдя улицу, он зашел в закусочную. Прикрыв носовым платком микрофон, чтобы изменить тембр голоса, он набрал номер Блендиша. Ждать пришлось недолго.

— Алло! — прозвучал мужской голос. — Джон Блендиш у телефона. Кто со мной говорит?

— Слушай меня внимательно, — начал Эдди. — Твоя дочь у нас. Если хочешь ее увидеть, скажи полицейским, чтобы бросили поиски. Мы хотим миллион долларов. Подбери эту сумму в старых купюрах, не более чем по двадцать долларов в одной банкноте. Сложи деньги в белый чемодан. Завтра тебе позвонят и сообщат, куда их доставить. Понятно?

— Да, — голос Блендиша звучал тоскливо и настороженно. — Как она себя чувствует?

— Пока цела, но это продлится до тех пор, пока ты нас будешь слушаться. Если начнешь хитрить, у нее возникнут большие неприятности… Ты понимаешь, что мы с ней сделаем, прежде чем ликвидируем. Так что все зависит от тебя. Делай то, что тебе велят, иначе она будет несколько другая, прежде чем ты ее получишь… и уж, конечно, мертвая. — Он резко бросил трубку и, улыбаясь, вышел из закусочной, довольный собой. Блондинка все еще была здесь. Эдди поправил галстук и подумал, что нет никакой необходимости спешить с докладом к мамаше. Он пересек улицу и остановился. Блондинка бросила на него быстрый откровенный взгляд. Когда она проходила мимо, из ее руки соскользнул маленький кусочек картона и упал прямо к ногам Эдди. Женщина, словно не заметив этого, продолжала свой путь. Он проводил ее удивленным взглядом, а потом поднял карточку. На ней было написано: «243, Палац-отель. Запад». Ошарашенный Эдди сдвинул шляпу на затылок. Проследив взглядом за такси, в которое села женщина, он сунул карточку за браслет часов и вернулся в бильярдную. Ему сегодня предстояло слишком много дел, но, может быть, позднее он сможет нанести ей визит.

— Дело сделано, — проинформировал он Уоппи. — Давай сматываться.

Уоппи допил свое виски, расплатился, и они направились к «Бьюику». Едва они подошли к своей машине, как рядом затормозил зеленый «Форд». Двое пассажиров смотрели на них в упор.

— ФБР, — прошептал Уоппи, едва шевеля губами.

Не торопясь, Эдди достал ключ и открыл дверцу. На лбу у него выступил холодный пот. Стараясь казаться безразличными, они забрались в машину под подозрительными взглядами агентов федеральной полиции. Эдди нажал на стартер, и машина медленно двинулась с места.

— Не оглядывайся, — предупредил он Уоппи и лишь несколько минут спустя облегченно вздохнул. — Эти прохвосты заставили меня попотеть. Чем реже я их вижу, тем лучше себя чувствую.

— Кому ты это говоришь! — возбужденно воскликнул Уоппи. — Весь город буквально кишит ими.

Они подъехали к дому одновременно с Флинном.

— Все прошло хорошо? — спросил Эдди у Флинна, когда они собрались у мамаши.

— Отлично, — ответил тот. — Мне не пришлось даже вылезать из машины. Он подошел, чтобы заправить мою машину, а когда бак был полон, я положил его одной очередью. Вот и все.

Мамаша кивнула. Затем перевела взгляд на Эдди.

— Все в порядке, — ответил тот, упреждая ее вопрос. — Город кишмя кишит агентами ФБР, так что охота началась. — Он бросил на стол газету. — В прессе пока ничего нет. Но Хени пошел в полицию и настучал, что Бейли интересовался колье мисс Блендиш. Теперь полиция ищет шайку Райли.

— Все идет, как я и предполагала, — прокомментировала мамаша. — Пока они их не раскопают, мы в безопасности. Девочка пока ведет себя хорошо.

— Когда она вернется домой, все пойдет иначе, — словно раздумывая, проговорил Эдди. — Она заговорит.

Мамаша внимательно посмотрела на него.

— А почему ты думаешь, что она вернется?

— Естественно… — Эдди покачал головой и взглянул на Уоппи, который в ответ состроил гримасу. — Такая красотка… Это тем более обидно…

— Они все обалдели от этой девки! — воскликнул Флинн. — Нужно думать о своей шкуре.

— Кто же этим займется? — забеспокоился Эдди. — Во всяком случае, не я!

— И не я! — добавил Уоппи.

— Док сделает ей укол, и она уснет навсегда, — заявила мамаша. — А если он откажется, этим займусь я.

— Когда все это случится? — поинтересовался Эдди.

— Когда придет время! — рявкнула мамаша. — Не думай об этом! Это мое дело.

Эдди налил себе виски.

— Слушай, я хотел бы взглянуть на колье. У меня не было возможности его хорошенько рассмотреть.

— Оно в сейфе, — солгала мамаша. — Я покажу его тебе в следующий раз. — И, меняя тему, спросила: — Кто приготовит обед?

Уоппи встал.

— О, проклятье! Опять мы будем есть спагетти! — простонал Эдди. — А ты не можешь приготовить жаркое?

Уоппи рассмеялся.

— Так же хорошо, как и ты.

Эдди в отчаянии пожал плечами.

— Кто нам здесь нужен, так это хорошая кухарка.

— А вот этого не будет! — отрезала мамаша. — Давай поворачивайся, Уоппи, я хочу есть.

Воспользовавшись паузой, Эдди вытащил из-под браслета карточку, подобранную на улице, и снова внимательно прочитал адрес. Ему пришла в голову мысль навестить ее сегодня же вечером. Машинально перевернув кусочек картона, он вдруг увидел несколько слов, написанных карандашом. Прочитав их, Эдди с проклятием вскочил на ноги. Надпись была достаточно лаконична: «Что вы сделали с Фрэнком Райли?»

Башенные часы на улице показывали одиннадцать вечера, когда «Бьюик» подъехал к Палац-отелю. Эдди и Флинн вышли, а Уоппи остался в машине.

— Жди здесь, — предупредил Эдди. — Если появится полиция, покружи вокруг квартала и возвращайся. Ты можешь нам скоро понадобиться.

— Я предпочитаю быть лучше на своем месте, чем на вашем, — отрезал Уоппи, закуривая сигарету.

Эдди и Флинн быстро вошли в холл более чем скромного отеля. Там было пусто, только за конторкой дремал старик в рубашке. Его глаза широко раскрылись при виде Эдди.

— Вам нужен номер? — с надеждой осведомился он, вставая.

— Нет, — коротко ответил Эдди. — Не скажете ли нам, кто живет в номере 243?

Старик насторожился.

— Я не могу дать вам таких сведений. Приходите завтра и спросите у управляющего.

Без лишних слов Флинн вытащил револьвер и направил оружие на старика.

— Ты слышал, о чем тебя спрашивали?

При виде оружия администратор побелел как полотно и, дрожа от страха, начал листать регистрационную книгу. Эдди вырвал ее у него из рук и стал сам просматривать страницы.

— Анна Борг, — прочитал он, дойдя до номера 243. — Кто она такая? — спросил он старика, машинально отметив, что оба соседних номера свободны.

Старик молчал.

Флинн подбросил револьвер и, поймав за ствол, рукояткой ударил старика по затылку. Тот ткнулся носом в стол. Эдди вытянул шею, чтобы посмотреть на него.

— Не нужно было бить так сильно, — прокомментировал он. — У него слабая голова. Лучше было бы просто связать.

Флинн зашел внутрь конторки и связал старику руки его же галстуком. Затем они направились к лифту.

— Оставайся здесь и наблюдай за лестницей, а я пойду и повидаю курочку, — сказал Эдди, когда они оказались на нужном этаже.

Номер Анны Борг был расположен почти в конце коридора. Эдди приложил ухо к двери, немного послушал, затем, вытащив револьвер, ударом ноги распахнул дверь. Закрыв за собой дверь, Эдди торопливо обвел взглядом комнату. Она была пуста. Вещи в беспорядке были разбросаны на кровати и стульях. На спинке одного из них висело желтое платье, которое Эдди сегодня видел на женщине. На полках в ванной было полно безделушек и всевозможной косметики, пудра из большой коробки рассыпалась на ковре. В номере никого не было и спрятаться здесь было невозможно. На всякий случай Эдди обшарил ящики, но ничего заслуживающего внимания не обнаружил. Куда же подевалась блондинка? Ответа на этот вопрос не было. Выйдя в коридор, Эдди присоединился к Флинну.

— Там ее нет.

— Уходим?

— Рядом пустой номер. Подождем там немного.

— А старик внизу? Что будет, когда его обнаружат?

— Будем беспокоиться, когда обнаружат, — отрезал Эдди. — Пошли!

Они молча открыли номер 241. Оставив в двери небольшую щель, Эдди устроился в кресле рядом. Флинн растянулся на кровати. Время шло, и Эдди уже начал подумывать, что они зря здесь сидят. И вдруг послышались шаги. Флинн соскочил с кровати и тоже приник к щели.

— Это она? — спросил он. — Красивая женщина. Что это она задумала?

Эдди распахнул дверь и вышел в коридор.

— Не знаю, но сейчас спрошу. Постереги лестницу.

Флинн ушел в конец коридора, а Эдди рывком распахнул дверь номера, откуда только что выскользнула женщина.

Помещение было погружено во мрак. Он прислушался, но ничего не услышал. Включив свет, Эдди едва сдержал удивленный возглас. На полу, в луже крови лежал человек маленького роста. Он получил пулю в затылок, и рана еще кровоточила. Эдди не нужно было подходить ближе, чтобы убедиться — человек мертв!

Вот уже несколько дней мамашу Гриссон одолевали тяжелые мысли. По выражению ее лица док понимал, что еще не время задавать вопросы. Раскладывая пасьянс, он испытующе посмотрел на нее. Ему очень хотелось знать, о чем она думает. В конце концов неподвижность мамаши стала действовать ему на нервы. Он отложил карты.

— Что-нибудь идет не так, как должно было бы? — спросил он.

— Занимайся своими делами и оставь меня в покое, — огрызнулась она.

Док пожал плечами и вышел на крыльцо. Закурив, он уселся на верхней ступеньке.

Мамаша наконец приняла решение. Она направилась к шкафу и начала шарить. Через некоторое время док увидел, как она поднимается на второй этаж с каучуковой дубинкой в руке. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться — мамаша направилась в комнату мисс Блендиш.

Это было маленькое помещение с зарешеченными окнами. Меблировка состояла из кровати, стула и тумбочки. Завершало обстановку зеркало, висевшее на стене. Пол покрывал ковер, вытертый до дыр. Мамаша закрыла за собой дверь и посмотрела на мисс Блендиш, сидевшую на кровати. Глаза девушки округлились от страха. На девушке была лишь комбинация с широким декольте, заменявшая ей ночную рубашку. Мамаша уселась рядом, и кровать жалобно заскрипела, оседая под ее тяжестью.

— Мне нужно поговорить с тобой, — заявила она. — Ты знакома с этой штучкой? — Она показала каучуковую дубинку.

Мисс Блендиш отрицательно покачала головой. Она только что очнулась от беспокойного сна, и ей казалось, что ночной кошмар продолжается.

— Это очень больно, — продолжала мамаша Гриссон и для наглядности слегка ударила дубинкой по колену девушки. Одеяло смягчило удар, но все же он оказался довольно чувствительным. Мисс Блендиш сразу же избавилась от сонливости. Выпрямившись на кровати, она сжала кулаки, ее глаза засверкали от гнева.

— Не вздумайте продолжать! — крикнула она.

Мамаша Гриссон засмеялась. Ее большие зубы были похожи на волчьи и придавали ей сходство с сыном.

— Что ты мне сделаешь? — Она взяла оба кулачка мисс Блендиш в свою ручищу, не переставая смеяться.

Девушка тщетно пыталась вырваться.

— Не ошибись, красотка, — сказала мамаша. — Я хоть и старая женщина, но все же посильнее тебя. А начну я с того, что собью с тебя спесь, а после мы поговорим…

Док все еще сидел на ступеньке, когда подъехал «Бьюик» и из него вылез Уоппи.

— Эдди еще не вернулся? — спросил он.

— Нет, а что произошло?

Не отвечая, Уоппи схватил бутылку и посмотрел на свет, есть ли там что-нибудь, потом с отвращением зашвырнул ее в угол веранды.

— Неужели здесь перевелась выпивка?

Док достал новую бутылку скотча и открыл ее.

— Что случилось, Уоппи?

— Я ничего не знаю. Мы приехали ночью к отелю, и Эдди с Флинном вошли внутрь. Я их ждал довольно долго, пока не заметил двух копов. Как мы и договаривались, я некоторое время ездил вокруг квартала, а когда снова подъехал, услышал выстрелы. Сразу набежало множество копов, и мне пришлось убираться оттуда как можно скорее.

— Кажется, наш друг Эдди попал в неприятную переделку.

Уоппи допил виски и пожал плечами.

— Он сумеет за себя постоять. Я не мог им ничем помочь. — Он помолчал и прислушался. — Это еще что за шум?

Док с беспокойством посмотрел на потолок.

— Мне кажется, что это кричит малышка, — проговорил Уоппи и направился к лестнице. — Пойду посмотрю, что это с ней.

— Лучше не надо, с ней мамаша Гриссон.

Оба некоторое время слушали стенания мисс Блендиш, потом Уоппи скривился и включил радио. Джаз сразу же перекрыл все остальные звуки.

— Может быть, я иногда и бывал слишком жестоким, — сказал Уоппи, вытирая лицо платком. — Но бывают моменты, когда эта старая ведьма вызывает у меня желание задушить ее.

Док прикончил виски и налил себе еще порцию.

— Будет лучше, если она этого не услышит, — проворчал он.

Мамаша Гриссон, немного запыхавшаяся, села. Она посмотрела на скорчившуюся в кровати мисс Блендиш. Ее лицо было перекошено от боли, а побелевшие пальцы судорожно вцепились в покрывало.

— Теперь, я полагаю, можно и поговорить, — со вздохом облегчения произнесла мамаша. Ее слова заставили девушку забыть боль. Она смотрела на старуху, не веря своим ушам.

— Нет! — резко крикнула она.

Мамаша продолжала говорить. Мисс Блендиш выпрямилась, потом снова упала на подушку.

— Нет!..

Мамаша начала терять терпение.

— У тебя нет выбора, — рявкнула она. — Ты сделаешь то, что я тебе говорю. Если же нет, я снова воспользуюсь дубинкой.

— Нет!.. Нет!.. Нет!..

Мамаша встала и снова было взялась за свое грозное оружие, но вдруг передумала.

— А ведь и действительно, вдруг испорчу твою красоту. Но существует еще много других способов. Придется доку заняться твоим воспитанием. Мне нужно было подумать об этом раньше. Уж док сумеет с тобой справиться.

С этими словами она вышла, оставив мисс Блендиш рыдать на подушке.

Эдди в смятении смотрел на труп Хени, распростертый у его ног. Если сейчас появится полиция, у него не будет никаких шансов доказать свою невиновность. Осмотревшись и не обнаружив никаких признаков борьбы, Эдди вполне резонно предположил, что Хени был убит выстрелом в упор, когда открывал кому-то дверь. По небольшому пулевому отверстию Эдди определил, что стреляли из револьвера двадцать пятого калибра… Оружие женщин…

Он дотронулся до руки трупа, она была еще теплая, а потом обыскал карманы, но не обнаружил ничего интересного. Эдди выглянул в коридор. Флинн по-прежнему маячил возле лестницы. Тогда он, немного подумав, вытер носовым платком ручку, закрыл дверь и пересек коридор. 243 номер был заперт на ключ. Он постучал. Флинн обернулся. Эдди постучал еще раз. Никакого ответа. Он прижал ухо к двери и услышал стук открываемого окна.

— Эй, там, внутри! — позвал он вполголоса. — Откройте!

В ответ тишину разорвал пронзительный крик. Судя по всему, кричала женщина именно из номера 243. Похоже, она высунулась из окна и вопила во весь голос.

Эдди отскочил.

— Мы влипли! Скорее вниз! — крикнул он Флинну.

— Стой! — Флинн схватил Эдди за руку и перегнулся через перила. В холле появились двое полицейских с револьверами в руках. Не мешкая, они по лестнице помчались наверх.

Отель ожил. Отовсюду слышались возгласы, грохотали открываемые и закрываемые двери.

— На крышу! — прошипел Эдди. Откуда-то сзади доносился топот полицейских. Когда Эдди и Флинн бежали уже по последнему этажу, одна из дверей открылась и из нее высунулась голова мужчины. Флинн на бегу резко ударил его по голове, и мужчина под истерический женский вопль влетел обратно в комнату.

Дверь, ведущая на крышу, находилась в конце коридора. Она была заперта. Флинн дважды выстрелил в замок, и под тяжестью двух тел дверь поддалась. В поднявшейся суматохе выстрелы были почти не слышны. Запыхавшиеся, обессиленные, Эдди и Флинн выбрались на крышу. Светила луна, и они могли оглядеться. Окрестности отеля были им незнакомы. Они остановились в нерешительности, не зная, в какую сторону двинуться.

— Будет лучше, если мы разделимся, — решил Эдди. — Ты давай налево, а я пойду направо.

Флинну сразу не повезло. Он еще не успел спрятаться, когда на крыше возникли три силуэта. Не раздумывая, Флинн выстрелил. Один из преследователей упал. Флинн спрятался за дымоход.

Уцепившись за водосточную трубу, Эдди смотрел вниз. Там уже собралась толпа. С пронзительным воем сирен одна за другой подлетали полицейские машины. Из них выскакивали агенты и, расталкивая зевак, спешили к отелю. Пригнувшись, Эдди метнулся к другой стороне здания. Достигнув затемненного участка, он оглянулся. По крыше уже метались какие-то тени. Хлопнул выстрел, и одна из теней упала. Эдди на мгновение задумался. Никто из полицейских не бросился в его сторону. Все были заняты охотой на Флинна.

Эдди злорадно улыбнулся. Удачно он придумал разделиться. Он более внимательно обследовал крышу и нашел слуховое окно. Самое лучшее сейчас — это проникнуть в дом и затаиться, пока шум не уляжется. И в этот момент, когда Эдди считал, что худшее для него уже позади, из-за трубы появился полицейский. Какое-то время они удивленно смотрели друг на друга. Опомнившись, полицейский схватился за револьвер, но Эдди оказался быстрее. Он нанес противнику удар в лицо и вышиб оружие из рук. Полицейский пошатнулся. Эдди мог его убить, но побоялся, что звук выстрела услышат другие. Он бросился на полицейского и рукояткой револьвера попытался нанести еще один удар по голове. Но тот оказался на удивление жилистым и сильным и схватился за Эдди обеими руками. Они, сопя, молча боролись некоторое время. Эдди все же удалось оттолкнуть противника, и на сей раз рукоятка револьвера опустилась на голову копу. Тот свалился, как бык на бойне.

Эдди, переведя дыхание, оглянулся. Крыша все больше оживала. Со стороны лестницы слышались возбужденные голоса. Эдди рванулся к слуховому окну и спрыгнул на чердак. Включив электрический фонарик, он быстро огляделся. Помещение, в котором он очутился, было полно старой мебели. Ящиков и чемоданов. Дверь из него вела в неосвещенный мрачный коридор. Эдди осторожно прошел его и начал спускаться по лестнице. За стеной по-прежнему выли сирены, кричали и бегали люди. Опасаясь засады, он перегнулся через перила и почувствовал, как его прошибает холодный пот. Внизу стояли трое полицейских, собираясь подняться наверх. Ситуация становилась безвыходной. Эдди бросился к первой попавшейся двери. В комнате горел свет. Возле окна, наполовину высунувшись из него, стояла женщина. Эдди были видны только ее ноги и спина. Он машинально отметил, что у нее неплохая фигура. Закрыв дверь, он на цыпочках прошел по комнате и остановился за спиной женщины. Она почувствовала, что в комнате кто-то есть, и обернулась.

Эдди бросился на нее. Одной рукой он закрыл ей рот, а другой схватил за руки.

— Если ты вздумаешь закричать, а разобью тебе голову, — прошипел он, прижимая женщину к себе.

Она подняла глаза, и он увидел, что это еще совсем девочка, не старше восемнадцати лет. Ее голубые глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Она была настолько ошеломлена, что Эдди испугался, как бы она не потеряла сознание.

— Спокойно, — сказал он. — Если ты не будешь шуметь, я тебе ничего не сделаю.

Она повисла на нем и закрыла глаза. Эдди услышал шум голосов в коридоре и резко встряхнул девушку.

— Меня ищет полиция. Держись спокойно и делай то, что я тебе скажу. Ложись. — Он отнес ее на кровать и накрыл простыней. — Никакого шума, понятно?

— Я… Я ничего не скажу, — ответила она, не отрывая глаз от его лица.

— Молодец, малышка.

Эдди выключил свет, и комната погрузилась в темноту. Затем он лег на пол позади кровати.

— Если они войдут сюда и найдут меня, то будет перестрелка и тебя могут убить. Так что не вздумай кричать.

— Я не буду кричать, — пообещала девушка.

Слышно было, как открываются двери и переговариваются полицейские. Они обследовали все номера подряд.

— Если они войдут сюда, — напомнил Эдди, лежа под кроватью, — постарайся, чтобы они ничего не заметили. Он нащупал под простыней руку девушки. К великому удивлению, она не пыталась вырваться.

Он невольно подмигнул ей в темноте.

— Не нужно меня бояться.

— Я и не боюсь, — ответила она, почти успокоившись…

Эдди слышал прерывистое дыхание девушки и удары своего сердца. Наконец раздались шаги у их двери, и она распахнулась. Эдди поднял револьвер, а девушка сильнее сжала его руку. Луч электрического фонаря обежал комнату.

Девушка вскрикнула.

— Кто тут? — Голос у нее дрожал.

— Полиция, — проворчал человек у двери. — Вы одна?

— А что здесь происходит?

— Мы ищем двух убийц, — ответил полицейский. — Не будем вас беспокоить. Лучше закройтесь на ключ, мисс.

Тяжелые шаги удалились. Эдди глубоко вздохнул. Он встал, запер дверь, потом подошел к кровати и сел на пол у изголовья.

— Спасибо, девочка, — сказал он. — Ты была замечательна. Я побуду еще немного, а когда все успокоится, тихонько удалюсь отсюда. Не волнуйся и не думай больше обо мне. Я тебя не буду беспокоить.

Девушка с любопытством молча смотрела на него, пытаясь в слабом свете уличного фонаря разглядеть своего непрошеного и опасного гостя. Сидеть на полу было неудобно, жестко, и он пересел на край кровати.

— У меня сводит ноги, — сказал он с улыбкой. — А ты, если хочешь, спи.

— Мне не хочется спать. Вы меня ужасно напугали, но теперь это, конечно, прошло. И я больше не боюсь вас.

— Это хорошо. А то ведь я тоже ужасно напуган.

Прошел еще час, прежде чем шум в отеле затих и полицейские машины начали разъезжаться. Эдди думал о Флинне. Удалось ли ему уйти? Он надеялся, что удалось. Флинн не раз попадал в такие переделки.

После долгого молчания девушка произнесла:

— Все это было совсем как в кино. Все эти выстрелы… Если бы вы не держали меня за руку, я бы закричала.

Эдди посмотрел на нее, чувствуя, что она его вдруг заинтересовала.

— Если ты захочешь, чтобы я снова взял твою руку, ты мне только скажи.

Она нервно рассмеялась.

— Теперь мне не хочется кричать.

Он встал и подошел к окну. Улица, недавно кишевшая зеваками, опустела. Последняя полицейская машина собралась отъезжать.

— Хорошо это или плохо, но я попытаюсь уйти. Можно сказать — сеанс закончен. — Он подошел к кровати и улыбнулся девушке. — Я тебе благодарен, девочка, ты была просто замечательна.

Она села на кровати.

— Вы уверены, что вам не грозит больше опасность?

— Как сказать… Но не могу же я оставаться здесь всю ночь.

Она снова легла.

— Это действительно невозможно?

Она говорила так тихо, что он едва расслышал ее слова.

— Я что-то не понял… Ты хочешь, чтобы я остался?

— Вы заставляете меня краснеть, — прошептала она, закрывая лицо руками. — Разве такие вопросы задают даме?..

В назначенное время в газете «Трибьюн» появилось объявление о продаже партии черных очков. Мамаша Гриссон бросила газету доку.

— Добыча готова, — с усмешкой сказала она. — Теперь остается только подобрать ее, а это очень просто. Напиши Блендишу, док. Пусть он едет вдоль насыпи железной дороги, что ведет на станцию Максуэлл. Дорога там идет вдоль железнодорожного полотна. Он должен знать ее. Пусть появится там в час ночи. — Она повернулась к Флинну и Уоппи. — Вы будете там. Пусть он бросит чемодан на дорогу, когда увидит свет фонарика. Без сомнения, федеральная полиция может быть предупреждена, но дорога на этом участке совершенно прямая, так что вы заметите их. Машина Блендиша не должна останавливаться. Предупредите его, док, что за ним будут наблюдать начиная от его дома. Так что, если он предупредит ФБР или выкинет какую-нибудь другую штучку, то пострадает его дочь. — Она вновь повернулась к Уоппи. — Вы ничем не рискуете. Блендиш слишком боится за свою дочь, но, если полиция все же сядет вам на хвост, бросайте чемодан и смывайтесь. Они не посмеют вас преследовать из-за девушки.

— Это будет завтра вечером? — поинтересовался Флинн, полулежа в глубоком кресле и жуя сигарету.

— Совершенно точно.

— Мне показалось, будто вы говорили, что девушка будет ликвидирована? — спросил он, глядя на нее. — Так чего же мы ждем?

Мамаша подобралась, глаза ее зло блеснули.

— Она исчезнет, как только мы получим выкуп.

— А к чему ждать?

— Ты с кем разговариваешь, — взорвалась она. — Закрой пасть!

Флинн бросил взгляд на дока, но тот отвел глаза и, что-то пробормотав, вышел из комнаты.

— Что происходит с бедной девочкой? — снова спросил Флинн. — Вчера я видел, как этот старый хрыч выходил из ее комнаты со шприцем в руках.

Лицо мамаши стало багровым.

— Не твое дело! Если тебе нечего больше делать, кроме как шарить по дому, подыщи себе другое занятие!

Ее тон обеспокоил Флинна.

— Ладно, ладно, — поспешно сказал он. — Если я что-то и говорил, так это просто так, пустая болтовня.

— Можешь трепать языком с кем-нибудь другим, а меня оставь в покое.

Флинн понял, что он может нарваться на крупную неприятность, и решил ретироваться.

После минутного размышления Уоппи последовал его примеру. Они поднялись на второй этаж и зашли к Эдди. Тот читал, лежа на постели.

— Салют, подонки! — приветствовал он вошедших. У него было хорошее настроение. — Что нового?

Флинн уселся на кровати, а Уоппи оседлал стул.

— Завтра вечером будем собирать урожай, — объявил Уоппи. — В «Трибьюн» появилось объявление.

— Миллион долларов! — воскликнул Эдди, откинувшись на подушку. — Вы представляете, что это такое? Мы богачи!

— А что ты собираешься сделать со своей долей? — поинтересовался Уоппи.

— Куплю себе остров и заполню его девочками в прозрачных трусишках! — ответил Эдди.

Уоппи рассмеялся и хлопнул себя по ляжке.

— Тебе бы только девочки. А я открою ресторан. И мои спагетти станут знаменитыми на весь мир.

Флинн, который равнодушно слушал их болтовню, неожиданно спросил:

— Эдди, а что делается в комнате девочки?

Эдди перестал смеяться, глаза его округлились.

— Что ты этим хочешь сказать?

— То, что сказал. Моя комната рядом, и я постоянно слышу там какую-то подозрительную возню. Я несколько раз видел, как док со шприцем в руках наведывался туда, и Слим крутится там все время. Вчера он был там до четырех утра.

Эдди быстро откинул одеяло и встал.

— Это правда? Ей делают инъекции?

— Ты правильно понял. Мне кажется, ей колют наркотики.

— Может быть. Только вот зачем док это делает?

— Говорю же, не знаю. Но что может делать там Слим?

Эдди принялся быстро одеваться.

— Слим! Не думаешь же ты, что он имеет какие-нибудь виды на девушку?

— Я же сказал, что ничего не знаю. А мамаша страшно рассердилась, когда я заговорил о девочке.

— Пойду переговорю с малышкой, — сказал Эдди. — Если Слим с ее помощью старается излечиться от своих комплексов…

— Может, лучше не надо? — с беспокойством заметил Уоппи. — Зачем нам вмешиваться в это дело?

Эдди проигнорировал его предупреждение.

— Постереги лестницу, — приказал он Флинну. — Предупредишь меня, если мамаша вздумает сюда подняться.

— Решено, — согласился Флинн. Он вышел на площадку и облокотился о перила.

Эдди провел расческой по волосам, завязал галстук и отправился к комнате мисс Блендиш. Ключ торчал в замке. Он повернул его и вошел. Мисс Блендиш лежала на постели, до подбородка натянув одеяло, и смотрела в потолок. Эдди закрыл дверь и подошел к девушке.

— Салют, малышка! — сказал он. — Как дела?

Та, казалось, даже не заметила его появления и по-прежнему смотрела в потолок. Эдди положил руку на плечо девушки и тихонько потряс.

— Проснись, малышка. Что с тобой происходит?

Девушка медленно повернула голову. Ее взгляд был почти бессмыслен, а зрачки непомерно расширены.

— Уходите, — пробормотала она.

Эдди сел на край кровати.

— Вы меня знаете, — продолжал он. — Это я — Эдди. Проснитесь. Что с вами?

Она закрыла глаза. В течение нескольких минут она лежала молча, потом заговорила. Медленно, без выражения, словно медиум в трансе.

— Я хотела бы умереть. Кажется, когда человек мертв, ничто уже не имеет значения… — Она ненадолго замолчала. Эдди смотрел на нее, нахмурив брови. Потом она продолжала: — Сны… Только ужасные сны. Мужчина вечно сидит рядом. Он высокий, худой, и от него мерзко пахнет. Он стоит передо мной и говорит, говорит… — Она шевельнулась, как будто тяжесть одеяла стала для нее невыносимой. И снова наступила долгая пауза. — Я притворяюсь мертвой. Он сидит около меня часами и все бормочет, бормочет… Когда он подходит, мне хочется кричать, но тогда он увидит, что я живая… Почему же он мне ничего не делает? — неожиданно простонала она.

Эдди отшатнулся, настолько неожиданно прозвучали эти слова. Он с беспокойством посмотрел на дверь: не услышала ли мамаша?

— Если бы он сделал что-нибудь… Это было бы, по крайней мере, лучше, чем видеть его около себя говорящего часами…

Флинн просунул голову внутрь.

— Ты слишком долго. Почему она кричала?

Эдди вытолкал его за дверь и вышел сам. Щелкнув ключом, он поежился.

— Что они с ней делают? — не отставал Флинн.

— Ужасные вещи. Бедняжка! Лучше бы ей действительно умереть.

— Смерть — это тоже не очень хорошо, — сухо возразил Флинн. — А что ты этим хочешь сказать?

Эдди вошел в свою комнату, оставив Флинна в коридоре. Уоппи, увидев его, поднял глаза, удивляясь скорбному выражению лица.

— Убирайся отсюда! — заорал Эдди и бросился на постель.

Уоппи, ни слова не говоря, выскочил вон. В коридоре он бросил вопросительный взгляд на Флинна, но тот лишь пожал плечами.

Эдди закрыл глаза. В первый раз за всю свою жизнь ему было стыдно за себя.

«ГАНГСТЕР РАЙЛИ ОТВЕТСТВЕН ЗА УБИЙСТВО В ПАЛАЦ-ОТЕЛЕ. Убитый опознан!

Джон Блендиш ПЛАТИТ ВЫКУП СЕГОДНЯ.

Убитый вчера в Палац-отеле человек опознан. Им оказался Алвин Хени, подрабатывающий статьями в газетах. Он сообщил полиции, что Райли расспрашивал его о бриллиантах Блендиша. Его дочь была похищена в тот же вечер. Нам кажется, что намеченная сумма выкупа составит миллион долларов. Она будет выплачена сегодня вечером. Мистер Блендиш обеспокоен судьбой дочери и отказался разговаривать на эту тему. Полиция штата и ФБР выжидают, они вступят в дело, когда похищенная девушка будет в безопасности. У полиции есть все основания полагать, что Алвин Хени был убит людьми Райли из мести».

Мамаша громко прочитала последнюю строчку и отложила газету. Вся компания слушала ее и ухмылялась.

— Болваны, — подвел итог Флинн. — Держу пари, если шеф полиции упадет и разобьет себе морду, то он тут же заявит, что все это дело рук Райли.

Эдди задумчиво проговорил:

— Все это, конечно, хорошо, но мне хотелось бы знать, кто все же убил Хени… Это сделал не Райли и не мы. Эта девица Борг начинает меня серьезно беспокоить. Я уверен, она замешана в этом деле. Каким образом? Она была близка с Райли? Мы должны заняться ею, и как можно скорее.

— Согласна, — сказала мамаша. — Прежде чем брать выкуп, нужно узнать, что мы можем ждать от этой девки. Поезжай в город, Эдди, и разузнай все о ней.

— Хорошо, — Эдди встал. — Слим, поехали со мной.

Слим сидел в стороне от всех в углу. Когда Эдди обратился к нему, он даже не поднял головы.

— Поезжай один, — сказала мамаша. — И оставь оружие. — Она провела его до вестибюля. — Поезжай в «Космос-клуб», — посоветовала она. — Тамошний бармен в курсе всех сплетен в городе. Отдай мне твой револьвер.

Эдди протянул ей свой револьвер сорок пятого калибра.

— Мамаша, не могли бы вы приказать Слиму оставить малышку в покое?

Мамаша Гриссон покраснела.

— Ты хороший парень, Эдди, но не суй нос в дела, которые тебя не касаются.

— Послушайте, мамаша, — продолжал Эдди, — девочка слишком хороша, чтобы стать забавой для такого парня, как Слим. Его ум ничто не изменит.

Глаза мамаши потемнели от гнева.

— Слим хочет эту девушку, — сказала она, понизив голос и сверля глазами Эдди. — И он получит ее! Не вмешивайся в это дело. Это же касается и остальных!

— Меня просто убивает, что он ничего не может добиться от девчонки, пока не накачает ее наркотиками.

Мамаша изо всех сил ударила его по лицу. Удар был таким неожиданным и сильным, что Эдди отлетел в сторону. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, потом Эдди вымученно улыбнулся.

— Очень хорошо. Я зря разинул пасть. Не будем больше говорить на эту тему. — С этими словами он вышел из дома.

Мамаша была пунцовой от гнева.

Сидя за рулем, Эдди думал, что недооценил мамашу Гриссон. Она была так же опасна, как и Слим. Она, не задумываясь, убила бы его и убьет, если ей покажется, что он задумал что-то относительно девушки. О'кей. Он пожал плечами. Жаль девушку, но своя шкура дороже.

Было немногим более двух часов, когда он вошел в «Космос-клуб». Уборку еще не закончили, и следы вчерашних развлечений были заметны повсюду. Девушки в шортах репетировали под руководством небольшого человечка, одетого в свитер и белые брюки. Пианист с сигарой в зубах колотил по клавишам. Танцовщицы разом улыбнулись Эдди — его здесь хорошо знали. Остановившись, он пошлепал ближайших «герлс» по мягким местам, сказав им несколько стандартных комплиментов. Потом прошел в бар. Бармен Пит, сидя на стуле, читал газету. Он удивленно поднял глаза, увидев входящего Эдди. Это был крупный мужчина с темными усами. Вместо традиционного галстука он предпочитал носить бабочку. Они пожали друг другу руки.

— Салют, Пит, — сказал Эдди, усаживаясь напротив. — Что нового?

Пит бросил газету и покачал головой.

— Это просто драма, — он предложил Эдди сигарету. — Ничего нового. Эти постоянные драки вконец меня разорят. Вчера в зале было только с десяток клиентов, да и то четверо были знакомыми моей жены и пришли сюда по приглашению.

— Скверно, — согласился Эдди. — Всюду, где я ни бывал в последнее время, одна и та же история. Этот бездельник Райли действительно пошел на крупное дело?

Пит закурил новую сигарету.

— Вот уж чего никак не могу понять. Никогда бы не поверил, что Райли способен на такое. Он же мелкая шпана. Скорее всего у него крыша поехала. Если бы мамаша Гриссон устроила подобную игру, я в это еще мог бы поверить.

— Нет, это не она, — оборвал его Эдди. — Нас же не было в городе целую неделю.

— Конечно, конечно, — поспешно согласился Пит, заметив, что тон Эдди посуровел. — Действительно, последнюю неделю я не видел ни тебя, ни твоих товарищей. Во всяком случае, если бы я похитил девушку, то чувствовал бы себя очень скверно. Едва только выкуп будет получен и малышка вернется домой, полиция перевернет вверх дном город, но отыщет следы банды Райли.

— Вот будет праздник на его улице!

— Мне бы хотелось знать, где он скрывается.

— Ты ничего не слышал о некой Анне Борг? — как бы между делом спросил Эдди, разглядывая кончик своей сигареты.

— А что тебя интересует? — с живостью отозвался Пит.

— Хотелось бы знать, что ты о ней знаешь.

— Немного.

— Кто она? Чем занимается?

— Понятия не имею. Мне известно только, что она носит с собой револьвер.

— Кроме шуток? Интересно, зачем он ей? — улыбнулся Эдди.

Пит криво ухмыльнулся в ответ.

— Приготовила для Фрэнка Райли.

Эдди свистнул.

— Ничего себе!

— Это еще не все, — добавил Пит. — Райли оставил ее без гроша, ничего не объяснив, и никто не может понять почему. Анна и Райли жили вот так, — он поднял два грязных пальца и соединил их. — Райли устраивает самое крупное похищение века, а Анна остается ни с чем. Что-то здесь не так.

— Райли, наверное, не может сообщить ей о своем местонахождении, — предположил Эдди.

— Похоже, это не так. Анна клянется всеми святыми, что Райли не бросил бы ее никогда. Она утверждает, что с ним что-то случилось.

Лицо Эдди омрачилось.

— Ты знаешь этих содержанок, — с отвращением произнес он. — Они готовы утверждать Бог знает что, лишь бы спасти свой авторитет. Дело скорее всего в том, что Райли хочет получить большой куш, оставив ее ни с чем.

Пит безразлично пожал плечами.

— Возможно… Во всяком случае, это не мое дело. А почему это ты так заинтересовался Анной?

— Это не я. Мамаша Гриссон.

Пит с удивлением уставился на Эдди.

— Анна до сих пор живет в Палац-отеле. Двое полицейских составляют ей компанию. Они считают, что Райли, придя повидаться с ней, случайно нарвался на Хени, жившего в том же отеле, и не мог отказать себе в удовольствии шлепнуть его за то, что тот его выдал. ФБР надеется, что Райли еще раз придет к Анне и на сей раз они его сцапают.

Эдди поскреб подбородок.

— Мне нужно поговорить с ней, — сказал он наконец. — Вот что мы сделаем. Ты позвони по телефону и пригласи ее сюда. Здесь мы поговорим, а полиция не догадается, что мы встречались.

— О чем это ты будешь говорить с ней? — недовольно спросил Пит. — Я не хочу, чтобы у нее были неприятности, и ничего против нее не имею.

— У нее не будет никаких неприятностей. Делай то, что я тебе говорю. Это распоряжение мамаши.

Пит боялся мамашу Гриссон как огня. Недовольно ворча, он набрал номер.

— Это ты, Анна? — Эдди не спускал с него взгляда. — Это Пит. Есть новости, детка… Приходи ко мне. Нет, это не ангажемент, но кто знает. Придешь?.. Итак, я жду. — Он повесил трубку.

— Все в порядке? — осведомился Эдди.

— Она будет здесь через полчаса.

— Спасибо. Я расскажу мамаше, а она никогда не забывает старых друзей.

— Я бы предпочел, чтобы она обо всем забыла, — запротестовал Пит. — Ты только не очень тряси девочку, Эдди.

— Не расстраивайся, все, что я хочу, так это по-дружески поговорить с ней. Пять минут, не больше… Ты бы пошел погулять. Вернешься сюда, скажем, через часик.

— Как скажешь. Действительно, мне пора пойти чего-нибудь перекусить. — Пит поднялся на ноги.

— Скажи-ка, Пит… У тебя есть револьвер?

— Что ты затеваешь? — подскочил тот.

— Ну-ну, не тревожься… Где он?

— В левом ящике стола.

— Отлично, можешь сматываться.

После ухода Пита Эдди занял его место, выдвинул ящик, достал револьвер тридцать восьмого калибра, проверил, заряжено ли оружие, и положил его перед собой. Эдди не любил лишний риск, как ни смотри, скорее всего именно Анна убила Хени.

После получасового ожидания он услышал в коридоре стук женских каблучков и положил руку на револьвер. Дверь резко распахнулась, и вошла Анна. На ней было бледно-зеленое платье, и выглядела она очень эффектно. Дойдя до середины бара, она заметила, что на месте бармена сидит Эдди.

Анна остановилась, словно с разгона налетела на стену, и стала белой как бумага. Ее взгляд был прикован к оружию, лежащему на стойке.

— Салют, девочка! — приветствовал ее Эдди. — Иди поближе, я не кусаюсь. Будем друзьями. Но будет лучше, если твоя сумочка некоторое время побудет у меня. Дай ее мне!

Она поколебалась немного, потом швырнула сумочку на стойку. Эдди убрал ее в ящик, положив туда же револьвер.

— Мне бесполезно представляться, не так ли?

Она немного пришла в себя. Сев в кресло, она положила ногу на ногу и, прежде чем одернуть юбку, дала ему возможность полюбоваться своими трусиками.

— Я же знаю, кто вы, — согласилась она.

Эдди вытащил из кармана пачку сигарет и предложил ей закурить. Она взяла сигарету, прикурила и помахала рукой, разгоняя дым.

— Зачем нужно было давать свой адрес, а потом вызывать полицию? — поинтересовался Эдди. — Я мог попасть в чертовски неприятную историю.

Она выпустила дым через ноздри, но ничего не ответила.

— Зачем делать глупости, девочка? Я думаю, нам можно договориться.

— Вы так думаете? Где Фрэнк? — Глаза ее были ледяными.

— Почему вы думаете, что я это знаю?

— Вы его встретили на станции техобслуживания на выезде из Ласинга. Ночной дежурный — мой знакомый, и он тут же позвонил мне по телефону. Сказал, что вы угрожали Райли автоматом. На следующий день мальчишку пришили очередью из автомата. Где Фрэнк?

Эдди едва не подпрыгнул, услышав эту новость, и подумал, что мамаша, как всегда, проявила предусмотрительность, решив избавиться от парня.

— Я ничего не знаю, девочка. Думаю, он прячется в каком-нибудь укромном месте. Тебе лучше знать в каком.

Анна продолжала буравить его взглядом.

— Почему вы угрожали Фрэнку оружием?

— Бейли слишком нервничал, вот Флинн и решил его успокоить. Рядом с Райли сидела дочь Блендиша, а я, как дурак, не узнал ее. Фрэнк сказал, что это его новая подруга, и я поверил ему. Если бы я опознал дочь Блендиша, то сразу отобрал бы такую добычу у Райли, но я не узнал. Я дал им уехать и никогда себе этого не прощу.

На щеках Анны заиграл румянец.

— Я не верю, что Фрэнк бросил меня. К тому же он мне звонил от Джонни. Я уверена, с ним что-то случилось, и вы об этом знаете.

— Вы ошибаетесь, моя красавица. Я знаю не больше вашего, но все же на этот счет у меня имеются кое-какие догадки.

— Какие, например?

— Не будем говорить об этом… — Эдди покачал головой. — К чему приведут предположения? Я знаю, что говорят парни, но они могут и ошибаться.

— Что они говорят?

— Они говорят, что Райли вас бросил из-за дочери Блендиша.

Анна вскочила на ноги.

— Это вранье! Он любит меня! Я знаю, что говорю!

— Может быть. Но тогда, куда же он делся? Почему не дает вам знать о себе? Когда он получит выкуп, он выделит вам часть. Знаете, я как-то сомневаюсь в этом.

Она еще сильнее покраснела, и Эдди понял, что поколебал ее уверенность в Райли.

— Эта девочка — настоящая красавица, — продолжал он. — Ничего удивительного, что Райли не дает о себе знать. У меня такое впечатление, что он действительно удрал от вас, детка.

Она со злобой смотрела на него.

— Замолчите! — пронзительным голосом выкрикнула она. — Фрэнк никогда бы не бросил меня!

— Все так говорят… — назидательно заметил Эдди. Он встал и подошел к окну. Дальнейший разговор он считал пустой тратой времени. Анна шагнула к нему.

— Что же теперь со мной будет? У меня совершенно нет денег.

— Я могу предложить вам немного, — сказал Эдди. — Ты мне очень нравишься, детка. Сколько тебе нужно?

— Я ничего не возьму от вас. Ни цента!

— Как скажете. Но если тебе будет туго или появятся неприятности, дай мне знать. Пит знает, где меня найти. Мне пора, а вы не теряйте надежды. Но ведь когда он получит выкуп, он сможет купить любых девушек, которых только захочет. Салют, крошка!

Он вышел из бара. Анна стояла у окна, и глаза ее были полны слез.

Флинн посмотрел на часы.

— Еще пять минут, — сказал он Уоппи, который держал автомат на коленях. — Бр-р, Бог мой, как я буду рад, когда все это закончится.

— Еще бы, — согласился Уоппи. — С того момента, как мамаша сказала, что это пустяк, у меня как-то тяжело на душе. Она сама не знает, что говорит.

Они сидели в «Бьюике», стоявшем на обочине в тени деревьев. Дорога отсюда отлично просматривалась на большом расстоянии.

— Который час? — спросил Уоппи, вытирая лицо платком.

— Заткнись, — проворчал Флинн. Он жалел, что рядом с ним нет Эдди. Уоппи действовал ему на нервы. В случае любой неожиданности они с Эдди выпутались бы наверняка. Уоппи еще слишком импульсивен. Каждый раз, когда дело доходило до стрельбы, он первым открывал огонь.

— Я слышу машину, — всполошился Уоппи. И действительно, вдалеке блеснули яркие фары.

— Это он! — воскликнул Флинн. Схватив фонарик, он стремительно выскочил из машины. Машина приближалась очень быстро. Когда до нее стало метров триста, Флинн посигналил. Уоппи наблюдал за его действиями, держа автомат наготове. Его сердце учащенно билось. А если машина окажется полной полицейских? Эти парни не боятся рисковать и нападают неожиданно. Машина замедлила ход, и теперь Уоппи увидел, что в ней только один человек. Блендиш скрупулезно выполнял инструкции. В тот момент, когда машина проезжала мимо, из нее вылетел белый чемодан и упал на дорогу. Машина ускорила ход и вскоре скрылась. Уоппи выбежал на дорогу и подобрал чемодан.

Они вместе вскочили в «Бьюик», и Уоппи, поставив чемодан на пол, резко рванул с места. Флинн все время вертел головой, высматривая, нет ли погони. Но ни одна машина не преследовала их.

— Все в порядке, — через некоторое время сказал Флинн. — Можно возвращаться домой.

Когда они вошли в гостиную, их ожидала вся банда. Флинн поставил чемодан на стол.

— Добыча, мамаша! Все произошло именно так, как вы и предполагали.

Мамаша Гриссон медленно подошла к столу, как-то заторможенно открыла чемодан. Все сгрудились возле нее, даже Слим заинтересовался. Вид аккуратно уложенных банковских билетов потряс их. Никто из них еще ни разу не видел такого количества денег.

— Вот это да! — воскликнул Эдди.

Слим с открытым ртом, тяжело дыша, наклонился к чемодану.

— Вот мы и добились! — сказала мамаша. — Миллион долларов! Наконец-то!

— Ну, мамаша, начинайте дележку, — поторопил ее Эдди. — Я сгораю от нетерпения пощупать свои деньги. Сколько приходится на голову?

— Да, — сказал Уоппи, тоже порядком возбужденный. — Так сколько приходится на брата?

Мамаша закрыла чемодан и застегнула замки. Затем посмотрела на окружающих и села на свое место. Банда с недоумением уставилась на нее.

— Что случилось? — с нетерпением спросил Эдди. — Делите добычу!

— У всех билетов в чемодане одна серия, — заявила она. — Эти деньги сущий динамит.

— Что вы говорите? — всполошился Эдди. — Ими нельзя пользоваться?

— Безусловно, можно, если вы хотите на следующий день отправиться в газовую камеру.

— Но тогда, черт побери, зачем было нужно прилагать столько усилий? — воскликнул Эдди.

— Не волнуйтесь, — успокоила всех мамаша. — Я продумала этот вопрос. Я отправлю деньги Шульбергу, который пустит их в оборот через несколько лет, а взамен даст нам полмиллиона долларов, которыми можно пользоваться сейчас. Это все же лучше, чем миллион, который лежит без дела.

Неожиданно Слим плюнул через плечо в камин.

— Разговаривать — это ты умеешь, — проговорил он и лег на диван, уткнувшись в какой-то журнал.

— Есть о чем подумать, — заявил Эдди. — Я рассчитывал на пятую часть.

— Я не сомневаюсь, — мамаша разразилась хохотом.

— Тогда по сколько мы получим? — с беспокойством осведомился Уоппи.

— Вы получите по три сотни на каждого. И ни цента больше.

— Вы шутите? По три сотни? — крикнул Эдди с перекошенным лицом. — Как все это понимать?

— Это ваши карманные деньги, — объяснила мамаша. — Каждому из вас полагается по двести тысяч долларов, но вы их никогда не увидите. Я слишком хорошо вас всех знаю. Если вам отдать эти деньги на руки, через неделю вы встретитесь в одной камере. Вы не найдете ничего лучшего, как швырять деньги направо и налево. Таким образом большинство и попадается. Они не могут удержаться от соблазна и начинают сорить деньгами, и это все. Не успеют они оглянуться, как уже в полицейском участке. Что, интересно знать, ты скажешь полиции, когда там поинтересуются, откуда у тебя столько денег? — Она указала пальцем на Эдди.

Эдди открыл было рот, чтобы ответить, но так ничего и не сказал, так как понимал — мамаша, как всегда, права.

— Это верно, — признался он. — Но тем не менее это обидно. Я уже считал себя богатым человеком…

— Теперь я объясню, что мы сделаем с добычей, — сказала мамаша. — Мы займемся коммерцией. Купим «Парадиз-клуб». Заново его отделаем, пригласим девочек и будем грести деньги лопатой. Имея полмиллиона долларов, мы откроем лучшее кабаре в городе. Мне уже тошно командовать бандой жуликов. Теперь пришло время делать большие дела, и мы приступим к этому прямо сейчас. Что вы на это скажете?

Четверо мужчин заулыбались, только Слим продолжал равнодушно листать журнал.

— Вы, как всегда, правы, мамаша, — согласился док. — Я — «за».

— Я тоже, — присоединился Эдди. — Это замечательная идея.

— Что ж, мне это тоже подходит, — согласился Флинн.

— В клубе будет ресторан? — спросил Уоппи. — Я смогу заниматься кухней?

— Да, Уоппи. Каждый из нас будет заниматься своим делом и получать определенный процент с дохода кабаре. Все вы станете богатыми, и у вас будет надежное объяснение этому.

— Минуточку, — проговорил Эдди. — Вдруг полиция заинтересуется, откуда мы взяли деньги на покупку клуба? Что вы им тогда скажете?

— Все продумано. Шульберг скажет, что дал нам денег взаймы. Это входит в наше с ним соглашение.

— Больше не о чем говорить, — развел руками Эдди. — Вы продумали все. Когда начинаем?

— Немедленно. Нет оснований откладывать. Клуб я куплю завтра.

— Теперь, — заметил Флинн, — нам остается только избавиться от девочки. Вы уже сказали доку, что он должен сделать?

Благодушное настроение мамаши сразу испарилось. Она подобралась, лицо ее покраснело. Слим отбросил журнал и вскочил на ноги. Его желтые глаза засверкали.

— Избавиться? — переспросил он. — Что все это значит? И что нужно объяснять доку?

— Ничего, — ответила мамаша, сверля Флинна испепеляющим взглядом.

Эдди тоже решил, что настал момент для объяснений.

— В конце концов, мамаша, что мы будем делать с девчонкой? — спросил он, отходя от Слима, который при этих словах весь напрягся.

— Ей придется исчезнуть, — согласилась мамаша, избегая взгляда сына. — Она слишком много знает. Когда она уснет…

— Мамаша! — Злобный голос Слима заставил всех повернуть головы в его сторону. Слим выжидательно смотрел на мать. Его злобные глазки сверкали.

— Да? — ответила мамаша, сердце которой сжималось от страха.

— Она моя, — медленно проговорил Слим. — Если кто-то осмелится тронуть ее, будет иметь дело со мной. Она моя, и я буду стеречь ее.

— Послушай, Слим, не будь ребенком, — попыталась возразить мамаша. У нее пересохло в горле, и она с трудом произносила слова. — Мы не можем держать ее здесь. Это слишком опасно. Ей необходимо исчезнуть.

Слим отшвырнул стул, который попался ему на пути, и нож сверкнул у него в руке. Уоппи с доком отшатнулись от мамаши, оставляя ее лицом к лицу с сыном. Она вся сжалась, а Слим медленно подходил к ней.

— Тогда ты будешь иметь дело со мной! — сказал он угрожающе. — Ты хочешь, чтобы я перерезал тебе горло, старая ведьма? Если ты ее тронешь… Если ее кто-либо тронет, я мигом выпущу у того кишки…

Эдди вытащил револьвер. Этот жест не ускользнул от мамаши.

— Убери пушку! — закричала она, опасаясь, как бы Эдди не застрелил ее сына.

Слим обернулся к Эдди, который уже дал отбой.

— Ты слышал? — зарычал он. — Она моя! Я ее буду охранять, и никто не посмеет ее тронуть. — Он со злобой поочередно оглядел всех в гостиной и вышел, громко хлопнув дверью.

Наступило продолжительное молчание. Мамаша была белой, как лист бумаги. С трудом она дошла до своего кресла и без сил плюхнулась в него. Она как-то сразу постарела. Эдди и Флинн переглянулись. Эдди пожал плечами и направился к двери. Флинн последовал за ним. Уоппи сидел на диване и делал вид, что заинтересовался журналом. Док налил себе полный бокал виски.

Слим остановился на верхней ступеньке лестницы и мрачно улыбнулся. Наконец-то он добился своего, всех запугал и теперь может поступать, как ему хочется. А мамаша пусть довольствуется вторыми ролями. Он взглянул в сторону комнаты мисс Блендиш — ночные разговоры у изголовья ее кровати кончились, теперь он покажет ей, кто здесь хозяин, как только что показал матери и всем остальным. Войдя в комнату девушки, он вынул ключ и запер дверь изнутри. Мисс Блендиш затравленно смотрела на него. Уверенность, горевшая в его желтых глазах, без слов объяснила ей, что все это значит. Она закрыла глаза и задрожала…

Глава 3

На дощечке с зеленым полем красовалась надпись:

Буквы были черными, и краска совсем свежая. Дверь вела в небольшую, со вкусом обставленную комнату. Меблировка здесь состояла из рабочего стола, двух удобных глубоких кресел, турецкого ковра на полу и книжных полок, забитых всевозможной литературой по юридическим вопросам, незапятнанные переплеты книг свидетельствовали о том, что ими практически не пользовались.

Дэйв Феннер, взгромоздив ноги на стол и погрузившись в кресло, с отсутствующим видом смотрел в потолок. Глядя на него, можно было подумать, будто у него нет абсолютно никаких проблем и все настоящее и будущее время он проводит подобным образом. Феннеру было тридцать три года. Это был сильный темноволосый мужчина привлекательной внешности. Твердый подбородок слегка выдавался вперед, подчеркивая непреклонность характера человека, делающего то, что он считает нужным, и достаточно при этом преуспевающего.

Дверь слева вела в другую комнату, перегороженную надвое деревянным барьером. По одну сторону находился просторный зал ожидания клиентов, а по другую было владение Паулы Долан, симпатичной молодой женщины с ниспадающими волосами цвета воронова крыла, с умными голубыми глазами и фигурой, о которой Феннер говорил, что это единственная ценность в его детективной конторе. Сидя за бездействующей пишущей машинкой, Паула от нечего делать листала журнал мод и немилосердно зевала, время от времени посматривая на часы. Было три часа десять минут. Звонок прямой связи с шефом, установленный у нее на столе, неожиданно зазвонил, заставив ее вздрогнуть. Отложив журнал, она прошла в соседнюю комнату.

— У тебя еще есть сигареты, детка? — спросил Феннер, немного привстав, что вызвало у кресла протестующий стон. — У меня все кончились.

— Остались три штуки, — ответила Паула. — Я дам две, — и она исчезла в приемной, появившись минуту спустя с двумя сигаретами, которые положила на стол.

— Ты исключительно добра, — поблагодарил Феннер, закуривая. Он глубоко затянулся и внимательно посмотрел на Паулу. — Ты сегодня отлично выглядишь, — сделал он ей комплимент.

— Ну и что, — уныло согласилась она. — К чему мне все это?

— Чем ты в настоящий момент занимаешься? — поинтересовался Феннер, чтобы только переменить тему разговора. — У тебя есть какое-нибудь дело?

— Такое же, как и у тебя, — ответила Паула, непринужденно садясь на край стола.

— Тогда ты должна подыхать от скуки, — усмехнулся Феннер. — Но не огорчайся, наша фирма еще узнает лучшие дни.

— Вот уже целый месяц, как ты обещаешь мне это, — в голосе Паулы проскользнули нотки беспокойства. — Так не может все время продолжаться. Звонили из бюро проката и сообщили, что если ты не внесешь третий взнос за мебель, то они вынуждены будут все забрать назад.

— Ничего себе! Никогда бы не подумал, что кто-то может забрать назад такое барахло.

— Очевидно, ты меня плохо понял, — продолжала Паула агрессивным тоном, не предвещавшим ничего хорошего. — Если деньги не поступят на их счет, завтра они приедут и заберут всю обстановку.

— На чем же я тогда буду сидеть? — Феннер сделал испуганное лицо. — Они, надеюсь, не заберут ту часть тела, на которой ты сидишь?

— Дейв, ты можешь хотя бы когда-нибудь быть серьезным? Если мы не внесем двести долларов до утра, то будем вынуждены прикрыть лавочку.

— Деньги! Всегда деньги! Что у нас есть?

— Десять долларов и пятнадцать центов.

— Так много? Тогда мы богачи! Я знаю одного типа, живущего на той стороне улицы, так у него вообще исполнительный лист.

— Я не понимаю, отчего ты решил, что мы богачи?

— Потому что, по крайней мере, мы не должны денег банку.

— Во всяком случае, почему бы и не попробовать.

— Ты говоришь совершенно правильно, — Феннер печально покачал головой. — Но у меня есть подозрение, что в банке нам мало доверяют.

— Вот как ты считаешь? — саркастически заметила Паула. — Это потому, что они боятся тебя оскорбить, предлагая кредит. — Она уложила выбившуюся из прически прядь. — Я начинаю думать, что ты сделал ошибку, открыв это бюро, Дэйв. Ты хорошо зарабатывал в «Трибьюн». Я никогда не верила в успех этого предприятия.

Феннер казался удивленным.

— И это говоришь мне ты? Тогда почему же ты тоже бросила работу и пошла работать ко мне? Я предупреждал тебя, что начинать будет трудно, но ведь тебя нельзя переспорить.

Паула улыбнулась.

— Это, может быть, потому, что я люблю тебя, — нежно проворковала она.

— Ради Бога! — проворчал Феннер. — Не начинай снова этот разговор. У меня и без того много неприятностей. Не надо переоценивать меня, малышка. Женщина с таким лицом и фигурой спокойно может подцепить миллионера. К чему растрачивать молодость на такого мелкого человека, как я? Я могу тебе признаться, что с моей фирмой у меня ничего не выйдет. Мой дед был нищим, отец обанкротился, а дядя, который был скупердяем, повесился, так как ему казалось, что у него мало денег.

— А когда мы поженимся, Дэйв?

— Напомни мне, чтобы я посмотрел в свою записную книжку на следующей неделе, — поспешно проговорил Феннер. — Почему бы тебе не пойти к себе? На тебя плохо действует, когда ты находишься возле меня и бездельничаешь. После обеда ты можешь быть свободна. Сделай себе…

— А если тебе повидать редактора «Трибьюн», Дэйв? Если его хорошенько попросить, он взял бы тебя обратно. Ведь ты был лучшим репортером криминальной хроники в газете. Тебя там не хватает. Почему бы тебе не вернуться?

— Увы, вряд ли они возьмут меня обратно. Видишь ли, прежде чем уйти оттуда, я наделал много глупостей. Мне кажется, я даже сказал, что если они позовут меня на день рождения к их родителям, я все равно не приду. Мне кажется, они уже выбросили меня из своих сердец.

В приемной Паулы прозвучал звонок, оповещающий о посетителе.

— По-видимому, служащий. Пришел отключить телефон, — заметил Феннер. — Мы второй месяц не вносим за него плату. Кстати, я не понимаю, зачем он нам вообще нужен? Мы же ни с кем не разговариваем.

Паула пошла в приемную и закрыла за собой дверь. Минуты через две она вернулась страшно возбужденная.

— Посмотри, кто к нам пришел! — Она бросила на стол Феннера визитную карточку.

Феннер взглянул и ошеломленно уставился на Паулу.

— Джон Блендиш? Он здесь?

— Хочет поговорить с тобой.

— Ты уверена, что это действительно он, а не кто-то, кто воспользовался его визиткой?

— Это он!

— Тогда чего же ты ждешь? Пусть войдет, кошечка, пусть войдет!

Паула открыла дверь и пригласила:

— Входите, мистер Блендиш.

Она посторонилась, пропуская Блендиша, и вышла из кабинета, оставив его с Феннером наедине.

Феннер встал. Он думал, что Блендиш выглядит более представительно. А тут рост ниже среднего, не очень плотный. Только глаза подчеркивали незаурядность его натуры — твердые, умные, полные энергии. Видимо, не случайно он достиг столь высокого положения, преодолев немало трудностей. Блендиш критически осмотрел Феннера, потом пожал ему руку.

— У меня к вам предложение, — начал он. — Мне кажется, вы тот человек, который мне нужен. Я предполагаю, что человек, не стесненный служебными обязанностями и свободно располагающий временем, способен обнаружить похитителей моей дочери. Это — вы. Что вы об этом думаете?

— Думаю, вы правы, — ответил Феннер, садясь в кресло. — Во всяком случае, теоретически… Ведь ваша дочь исчезла уже месяц назад, не так ли? Многие следы похищения остыли.

— Согласен. — Блендиш достал из кармана портсигар и предложил Феннеру сигарету. — Раньше я не мог пуститься в это дело, так как не мог мешать федеральным агентам обнаружить похитителей. Но они не достигли ничего! Теперь я сам хочу попробовать. Я предупредил полицию о своих намерениях, и капитан Бреннан посоветовал обратиться к вам. Он сказал, что вы как журналист работали достаточно профессионально и у вас неплохие связи с преступным миром. Он добавил, что, если вы возьметесь за это дело, он будет помогать вам всеми доступными для него средствами. Если это предложение вас заинтересует, то вы получите три тысячи аванса, а в случае успеха еще тридцать тысяч. Что вы скажете на это предложение?

Феннер был ошеломлен, но быстро пришел в себя и кивнул головой.

— Я попробую, мистер Блендиш, но пока не буду обещать ничего конкретного. В ФБР работают настоящие профессионалы, и если им не удалось ничего добиться, то я тоже могу потерпеть неудачу, но все же я попытаюсь.

— С чего вы начнете?

— Волею случая именно я давал репортажи в «Трибьюн», касающиеся похищения вашей дочери. Это был мой последний репортаж, после чего я ушел из газеты. Но у меня сохранились записи, касающиеся этого дела. Я еще раз внимательно изучу их. Там есть один нюанс, всегда казавшийся мне странным. Ведь я лично был знаком с Райли и Бейли — это всегда были мелкие жулики. Максимум, на что они могли решиться, так это ограбить провинциальный банк. Меня удивляет, как они смогли все так чисто сделать. Это им не по силам. Но тем не менее вашу дочь все же похитили. Второе, что меня смущает, это то, как они смогли так раствориться, что о них до сих пор никто ничего не знает. Потом, ни одна купюра из выкупа до сих пор нигде не всплыла. На что они живут, если не тратят ни цента? И еще одно: у Райли была подружка, некая Анна Борг. ФБР допрашивало ее часами, но так ничего и не добилось. А ведь я точно знаю, что Райли сходил по ней с ума. И вдруг сразу бросил. Все это очень подозрительно. — Феннер сделал паузу, потом продолжил: — Я немедленно свяжусь с Бреннаном. Но перед этим еще раз внимательно изучу свои записи. Ведь я мог что-то упустить. Через двое суток я скажу вам либо «да», либо «нет». — Он внимательно посмотрел на Блендиша. — Вы не просите меня найти вашу дочь? Вы полагаете?..

Лицо Блендиша окаменело.

— Она мертва! В этом я не сомневаюсь. Это просто невозможно, чтобы она все еще была жива. Жить столько времени среди людей, подобных этим подонкам… Нет, она мертва! — Он вытащил чековую книжку и заполнил чек на три тысячи долларов. — Так я жду от вас новостей через два дня.

— Договорились.

Феннер проводил Блендиша до дверей.

— Эти деньги не входят в счет ваших расходов, — добавил Блендиш. — Я не ограничиваю вас никакими лимитами. Постарайтесь найти людей, которые за деньги дадут вам необходимые сведения. Я уверен, это надежный путь, который приведет к цели.

— Я постараюсь оправдать ваши надежды, — пообещал Феннер.

Как только Блендиш ушел, в кабинет ворвалась Паула.

— Что он хотел? — с беспокойством спросила она. — Он тебя нанял?

— Мы богаты, детка. Вот, посмотри! Получены в мгновение ока! — Он перебросил ей чек. — Больше не надо ломать голову, где раздобыть денег, и у тебя останется кресло, на котором ты сможешь сидеть.

Капитан Чарли Бреннан из муниципальной полиции был крупным краснолицым человеком с голубыми глазами. Он привстал, чтобы пожать руку Феннеру.

— Я никогда не думал, что буду рад принимать частного детектива, — заявил он. — Садитесь, как дела?

— Могли быть и лучше, — ответил Феннер, беря стул. — Но пока не жалуюсь.

— Признаться, я был удивлен, когда услышал, что вы попросили лицензию, — сказал Бреннан, закуривая. — Ведь вы были неплохим журналистом. Ни одна собака не позавидует жизни частного детектива.

— Я бы не отказался жить так же хорошо, как собаки, — рассмеялся Феннер. — Но должен поблагодарить вас за рекомендацию, данную Блендишу.

Бреннан отмахнулся.

— Между нами, Блендиш едва не довел меня до помешательства. Теперь он наконец возьмется за вас, а я обрету покой.

Феннер насторожился.

— Что вы этим хотите сказать?

— Вы это вскоре сами узнаете, — обнадежил его Бреннан, потирая руки. — Он не давал мне ни минуты покоя с тех пор, как похитили его дочь. Совет обратиться к вам был единственной возможностью отделаться от него. Он почти все время торчал у меня в кабинете или висел на телефоне. Когда я найду похитителей его дочери? Он спрашивал меня об этом тысячу раз. Когда я умру, то эти слова высекут на моей надгробной плите.

— Я думал, что вы преподнесли мне подарок, — задумчиво произнес Феннер.

— К сожалению, мне кажется, у вас такая же возможность отыскать похитителей его дочери, как и взять приз «Мисс Америка».

Оптимизм Феннера оказался все же сильнее уныния.

— Но должны же они где-то быть!

— Естественно. Где-нибудь они все же скрываются. В Мексике или Канаде. Вот уже месяц Интерпол ищет их по всему миру… И ни единого следа. Хотя я склоняюсь к мысли, что они где-то здесь.

— А девушка? Вы думаете, она мертва?

— Да, она должна быть мертва. Зачем она им? Получить за нее больше ничего нельзя. А она очень опасный свидетель. Я бы не очень удивился, если бы ее убрали вместе с Мак-Говеном. Но труп так и не был найден.

— А эта Анна Борг? — спросил Феннер. — Что с ней?

— По-прежнему в городе. Вот уже месяц мой человек не спускает с нее глаз, но все впустую. Она теперь на содержании у другого… Можно подумать, что ей надоело ждать возвращения Райли. Она выступает теперь в «Парадиз-клубе».

— А кто ее новый любовник?

— Эдди Шульц.

Феннер нахмурил брови, потом щелкнул пальцами:

— Я его знаю. Он из шайки мамаши Гриссон. Высокий, плечистый и красивый малый.

— Да, это он. Гриссон выкупила у Тони Рико «Парадиз-клуб» и загребает неплохие денежки.

Феннер насторожился:

— А откуда у них столько денег? Я знаю, что они в них никогда не купались.

— Это проверено, — успокоил его Бреннан. — Покупку финансировал Шульберг, у него соглашение с мамашей Гриссон. Она отдает ему половину прибыли.

Феннер удовлетворился ответом. Он закурил и поглубже втиснулся в кресло.

— Насколько я понимаю, след уже остыл?

— А он и никогда не был горячим. Это дело — наказание за мои грехи! Когда я думаю о потраченном времени и средствах, меня мучают кошмары. С самого первого дня мы не продвинулись ни на шаг.

Феннер скривился. Перспектива получить тридцать тысяч казалась все более призрачной. Он уже собрался уходить, когда ему в голову пришла интересная мысль:

— А где эта Борг работала раньше?

— Она танцевала в «Космос-клубе», но так, периодически. В основном была на содержании у Райли.

— «Космос-клуб»? — Феннер задумался и посмотрел на часы. — Ну что же, не буду больше вам надоедать, капитан. Если я узнаю что-то интересное, обязательно поделюсь информацией.

— Вы ничего не узнаете, — отмахнулся капитан. — Потому что узнавать нечего.

— Поживем — увидим, — оптимистично сказал Феннер, закрывая за собой дверь кабинета Бреннана.

Полчаса спустя он уже входил в свое бюро. К его удивлению, Паула его ждала.

— Ты еще здесь? — поразился он. — Спать собираешься или как?

— Я не посмела уйти, — ответила Паула, хлопая густыми ресницами. — О, Дэйв! А вдруг появится еще один миллионер? Я все думала, на что бы нам потратить деньги, когда мы получим их.

— В этой фразе есть одно существенное слово: «когда», — Феннер прошелся по кабинету. — Раз уж ты здесь, то загляни в мое досье. Надо посмотреть, что мы имеем на Пита, бармена из «Космос-клуба».

В те времена, когда Феннер еще подвизался на журналистском поприще, он собирал всевозможные сведения о криминальных элементах города, крупных и мелких. Эта коллекция не раз сослужила ему хорошую службу.

Через пять минут Паула вернулась, держа в руках тоненькую папку.

— Не знаю, чем ты интересуешься, но здесь все, что нам известно о Пите.

— Спасибо, мое сокровище. А теперь покинь меня, мне надо поработать. И что ты скажешь, если вечером мы поужинаем вместе, чтобы отметить нашу неожиданную удачу?

Паула широко улыбнулась.

— Я надену новое платье. Мы пойдем в «Шампань-Руж»! Я там никогда не была, но это шикарный клуб.

— Единственное, что там шикарного, так это цены! Может быть, мы и наведаемся туда, когда получим тридцать тысяч.

— Тогда, что ты скажешь насчет ресторана «Астор»? И цены там умеренные.

— Не будь так нетерпелива, детка. — Феннер нежно обнял ее. — Мы пойдем в «Космос-клуб». Соединим приятное с полезным.

— В «Космос-клуб»? Но ведь это же простая забегаловка? — возмутилась Паула, скривив лицо в возмущенной гримасе.

— Ладно, проваливай, я заеду за тобой в полдевятого. — Он развернул девушку лицом к двери и так шлепнул по заду, что бедняга пулей вылетела за дверь.

Феннер посмотрел девушке вслед и взялся за материалы, интересовавшие его. Спустя полчаса он позвонил по телефону, потом положил папку на место, погасил свет и поехал домой. Там достал револьвер тридцать восьмого калибра и сунул в кобуру. Паула ждала его с нетерпением. Она была очень обворожительна в новом вечернем платье, выгодно подчеркивавшем ее формы. Феннер сразу же отметил это, войдя в комнату.

— Что меня больше всего удручает, так это то, что я сама вынуждена покупать себе обновки. В тот день, когда это мне сделаешь ты, я упаду в обморок.

— Думаю, у меня никогда не возникнет такого желания, так что ты ничем не рискуешь.

Так, обмениваясь шутками, они дошли до машины Феннера, и через пару минут автомобиль влился в общий поток транспорта.

— Я нашел кое-что интересное о Пите. Он покраснеет, как мак, когда я ему об этом скажу.

Паула повернулась к нему.

— Я надеюсь, мы хоть поедим? — спросила она. — Представляю вас с Питом, смотрящих друг на друга и скрежещущих зубами, и себя, умирающую от голода.

— Сначала мы поужинаем, моя красавица, — пообещал Феннер, похлопывая ее по коленке.

Паула оттолкнула его руку.

— Это колено предназначено моему будущему мужу! — заявила она. — Я согласна предоставить тебе такую возможность, но ты должен просить меня об этом письменно.

Феннер расхохотался. Он очень любил бывать с Паулой. В такой вот непринужденной обстановке они веселились как дети.

Когда они подъехали к «Космос-клубу», там уже было полно народу, но метрдотель, старый итальянец, нашел им столик. Феннер огляделся и признал, что заведение не так уж и плохо. Он не был здесь уже месяцев шесть, но похоже, ничего за это время не изменилось.

— Настоящий маленький морг, — сказала Паула, осмотревшись. — Я никак не пойму, почему сюда ходят люди? Разве что по привычке?

Феннер не слушал ее болтовню, он изучал меню, потому что и сам был голоден. Подошел официант.

— Мы можем, как всегда, взять оливки, — вздохнула Паула. — Местный повар ведь не может их испортить.

— Не говори так уверенно, — улыбнулся Феннер. — Держу пари, они могут быть твердыми, как мячи от гольфа.

Когда им подали ужин, они не проронили ни слова. Если он и не был особенно вкусным, то во всяком случае съедобным. В перерыве между блюдами они танцевали. Паула старалась проявить нежность, но Феннер решительно пресекал эти попытки. Для них у него не было времени. После десерта Феннер оттолкнул стул и встал.

— А теперь, девочка, за работу. Я пойду повидаюсь с Питом, а ты можешь продолжать набивать свой желудок. Я недолго.

Паула улыбнулась ему уголками губ, но взгляд ее был сердитый.

— Иди, дорогой. И не очень беспокойся обо мне. Я отлично проведу время и без тебя.

— Если бы мы не были на публике, — сердито заметил Феннер, — я бы перекинул тебя через коленку и хорошенько отшлепал по мягкому месту.

— Отличная идея! — тряхнула головой Паула, выпроваживая его. — Иди, иди к своему мексиканцу, надеюсь, он плюнет тебе в лицо.

Феннер исчез в толпе. Пит за эти три месяца стал администратором клуба и сидел теперь в отдельном кабинете. Феннер не затруднил себя стуком в дверь. Он просто распахнул ее и вошел, ударом ноги захлопнув дверь за собой.

Пит, нагнувшись над бумагами, сверял какие-то цифры. Он удивленно поднял глаза, но, узнав вошедшего, нахмурился.

— Что дает вам право врываться ко мне? Что вам нужно?

— Салют, толстяк. — Феннер непринужденно пододвинул кресло к столу и уселся напротив Пита. — Мы не виделись целую вечность.

— Что вам от меня нужно? — злобно проговорил Пит.

— Давно ли ты видел Гарри Лемана?

Пит выпрямился.

— Не видел и не хочу видеть. А почему вы об этом спрашиваете?

— А вот я его видел недавно. У тебя будут большие неприятности, Пит. — Феннер печально покачал головой. — Гарри рассказывал мне о девице, которую вы увезли в Майами прошлым летом. Она была несовершеннолетняя, Пит. Ты меня удивляешь. А ведь это может стоить тебе пару лет тюрьмы.

Пит подскочил, как будто ему воткнули в мягкое место шило.

— Это вранье! — заорал он, побледнев. — Я не понимаю, о чем вы говорите!

Феннер отечески улыбнулся.

— Не притворяйся святошей, Пит. Гарри видел тебя с ней, и он не забыл, что только благодаря тебе получил срок за кассу Клиффорда. Он только и ждет случая расквитаться.

Пит покрылся потом.

— Я убью этого подонка! Он не сможет ничего доказать.

— Напротив. Он уже разговаривал с вашей девицей и склонил ее подать жалобу.

Пит вжался в кресло.

— Где она? — прохрипел он. — Я смогу с ней договориться.

— Я знаю, где их найти, и Гарри и ее, думаю, это будет тебе дорого стоить. Но я ничего не скажу, пока мы не сговоримся. Мне нужны кое-какие сведения.

Пит с ненавистью посмотрел на Феннера.

— Что вы хотите?

— Пустяки. Ты помнишь Анну Борг?

Пит удивился.

— Да… Но почему?..

— Она работала у тебя?

— Да. От случая к случаю.

— У тебя не создавалось впечатления, что она знает, где скрывается Райли?

— Она ничего не знает, готов поклясться в этом.

— Она говорила иногда о Райли?

— Еще сколько! Она только и говорила о нем.

— А как она познакомилась с Эдди Шульцем?

Пит задумался.

— Я расскажу, если вы подскажете мне, где найти Гарри и малышку.

— Обещаю.

— Дня через три-четыре после похищения дочери Блендиша Шульц пришел ко мне сюда, — начала Пит. — Он хотел повидать Анну Борг. Меня это очень удивило. Эдди сказал, что мамаша Гриссон хочет поговорить с девушкой, и попросил вызвать ее в клуб по телефону. Я не присутствовал при их разговоре, но через два дня Анна перестала работать у меня. Она сказала, что ей предложили более интересную работу. И когда мамаша Гриссон открыла «Парадиз-клуб», она начала работать там. Теперь она живет с Эдди Шульцем.

— А почему мамаша Гриссон так интересовалась девушкой?

Пит пожал плечами.

— Этого я не знаю.

Феннер встал и, нагнувшись над столом, написал на клочке бумаги два адреса.

— Вот! Я бы на твоем месте как можно скорее договорился с этой парочкой. Гарри сохнет от желания засадить тебя в тюрьму. Разубедить его в этом обойдется тебе в немалую сумму.

Когда Феннер выходил, Пит уже лихорадочно крутил диск телефона.

Вернувшись в зал, он заметил, что Паула разговаривает с худощавым симпатичным парнем, не отрывавшим глаз от ее декольте. Феннер без церемоний оттолкнул его.

— Иди, Тото, ты здесь уже надоел.

Парень окинул взглядом массивные плечи Феннера, его решительный подбородок и решил, что действительно будет лучше, если он уберется отсюда.

— Не нужно бояться этой большой обезьяны, — сказала парню Паула. — Дай ему по роже, и все будет в порядке.

Но парень был уже на середине зала.

— Что это за странные у тебя знакомые? — поинтересовался Феннер.

— Так твой друг не плюнул тебе в глаза?

— Нет, но это не от недостатка желания. Пойдем, малышка, впереди еще много работы.

— Ты будешь работать один? — не удержалась от шпильки Паула.

— Один, совершенно один, — не поддался на провокацию Феннер. — Завтра мне понадобятся все мои способности. Нужно повидать эту Анну Борг. Мне кажется, она отчаянная девица.

— Очень доступная скорее всего?

— Возможно, — улыбнулся Феннер. — Но не беспокойся, она нужна мне совершенно по другой причине.

Капитан Бреннан был прав, говоря, что банда Гриссон завладела «Парадиз-клубом», но он ошибался, считая, что они купили этот клуб у бывшего хозяина — Тони Рико. Бедняга был безжалостно ограблен. Мамаша Гриссон, прихватив Эдди Шульца и Флинна, пришла к нему и объяснила, что если он хочет сохранить здоровье, то должен передать им клуб. За это ему гарантирован один процент с дохода.

Рико начинал жокеем. Это был маленький тщедушный человечек, и массивная фигура мамаши испугала его до смерти. «Парадиз-клуб», который он приобрел на деньги, заработанные им на скачках, почти не приносил ему дохода, но он очень гордился им. Отказаться от него значило отказаться от самого дорогого и заветного, однако Рико понимал, что если откажет, то жить ему останется недолго, а он считал, что еще слишком молод. Правда, он попытался выторговать себе более приемлемые условия, хотя бы пять процентов, но мамаша Гриссон сразу же пресекла его робкую попытку. Она совсем не собиралась платить звонкой монетой за то, что можно было получить задаром. Свои полмиллиона она решила потратить на интерьер, кухню и прочие усовершенствования, чтобы превратить захудалую забегаловку в шикарное заведение.

— Разумеется, мой друг, — с волчьей улыбкой убеждала она Рико. — Один из ста — это все же лучше, чем вообще ничего. Есть люди, которые давно точат зубы на ваш клуб. Они испортят вам жизнь, а если вы откажетесь платить, подложат бомбу под ваш барак. Если же вы передадите его нам, то никогда не услышите о них. С нами связываться никто не рискнет.

Рико отлично понимал, что скорее всего это выдумки чистой воды, но если он откажется, то бомбу скорее всего подложит кто-то из банды Гриссон. И он сдался.

Контракт, состряпанный адвокатом мамаши, был многословен, но Рико в нем, по существу, не было места. Он не имел даже права голоса и полностью зависел от прихотей новой владелицы. Он не строил иллюзий насчет дальнейшего, ибо знал, что его процент в денежном выражении будет столь мал, что за ним не стоит и приходить. Мамаша была очень довольна таким оборотом дела. Ей и в голову не приходило, что Тони поклялся так этого не оставить. Наступит день, когда эта волчица пожалеет, что столь жестоко обошлась с ним. Маленький рост и невзрачный вид Рико ввел мамашу Гриссон в заблуждение, она и подумать не могла, что Рико может быть столь опасен. Этот внешне слащавый итальянец был мстителен и изобретателен. Лишившись клуба, Рико занялся продажей лотерейных билетов. Работа ему не нравилась, но нужно было как — то кормиться. Таскаясь по лестницам, звоня в двери чужих квартир, Рико растил в себе ненависть к шайке Гриссон.

Мамаша Гриссон положила глаз на клуб не только потому, что его легко можно было прибрать к рукам. Ее прельстило, что он находился в удобном месте. Двухэтажное здание, располагавшееся в глубине двора, выходило фасадом на одну из главных улиц города. К тому же с одной стороны к клубу примыкал склад, а с другой — фабрика. Оба здания с шести часов вечера пустовали. Таким образом, подойти к нему с тыла было невозможно.

Первым делом была заменена входная дверь. Она была заменена на стальную со специальной амбразурой для стрельбы, а все окна защищены железными ставнями, открывающимися и закрывающимися кнопкой из кабинета мамаши. Была сделана специальная лестница, соединяющая первый этаж с подвалом склада. В случае чего этим ходом можно было незаметно исчезнуть. Переоборудование клуба было произведено в рекордно короткие сроки. Его осуществил человек, берущий за свои услуги очень дорого, но зато в совершенстве владеющий своим ремеслом. Он украсил вестибюль зеркалами. В ресторане появилась площадка для танцев, а рядом грот со свисающими сталактитами. По окружности зала были сделаны ниши для привилегированных клиентов, которые по каким-либо причинам не желали, чтобы их видели в клубе. Рассеянный свет с зеленоватым оттенком придавал интерьеру какой-то потусторонний, нереальный вид. В глубине ресторана за дверью из десятимиллиметровой стали скрывался игорный зал с рулеткой и столиками для карточной игры.

Кабинет мамаши имел выходы и в игорный зал, и в помещение, которое использовалось для приема только близких друзей. На первом этаже располагалось шесть спален, где особо доверенные клиенты могли уединиться со своими подругами, не уходя из клуба. В конце коридора находилась дверь, которая вела в комнаты мисс Блендиш.

Через два месяца после воцарения в клубе новой хозяйки он принял первых посетителей и сразу же стал популярен. Все хотели побывать в гроте-ресторане. Как только мамаша Гриссон вкусила сладость успеха, она установила вступительный взнос триста долларов, и недостатка в желающих стать членами клуба не было. Однако туда принимались лишь самые богатые и влиятельные люди Канзас-сити.

— Таким вот образом, — объясняла мамаша своим мальчикам азы бизнеса, — клуб становится первоклассным. Я не хочу, чтобы куча бездельников устраивала здесь бордель. И я знаю, что делаю. Подождите немного, и наше заведение станет известным в штате.

Пышность интерьера смущала Флинна, заведовавшего рестораном, и Уоппи, который даже не решался заходить на кухню, где стряпали три лучших кулинара города. Он, мечтавший стать шеф-поваром, трепетал при виде их белых колпаков и неизвестных блюд, готовящихся здесь каждый день. Лишь док Вильямс чувствовал себя как в раю. Он каждый день облачался в белый смокинг и играл роль хозяина в баре, где к ночи напивался до потери сознания. Доволен был и Эдди. Он заведовал игорным залом. Хозяйка клуба на людях появлялась редко, она больше сидела у себя в кабинете, проверяя отчеты и подсчитывая доходы и расходы. И только Слим, казалось, никак не отреагировал на свое новое положение. Он был всегда надутым, облаченным в костюм, который он не снимал уже, наверное, много лет. То, что происходило в клубе, совершенно его не интересовало. Большую часть времени Слим проводил у мисс Блендиш. Он настоял, чтобы у нее была и спальня и гостиная. Мамаша не осмелилась перечить, хотя присутствие девушки ее очень беспокоило. Если мисс Блендиш обнаружат в клубе, всем им грозил электрический стул. Оставалось лишь надеяться, что девушка вскоре надоест Слиму, и ее можно будет убрать.

В то время, когда Паула и Феннер уже возвращались домой, «Парадиз-клуб» еще только начинал наполняться любителями повеселиться.

В клубе Мери работала гардеробщицей. Она получила эту должность благодаря пышным формам. Это была молодая, красивая и весьма доступная девушка — никогда не протестовала, если кто-либо из игриво настроенных клиентов хлопал ее по аппетитным частям тела. Удержаться от этого искушения мужчинам было трудно. Короткая шелковая туника и шорты буквально призывали к действию. В обязанности Мери входило и следить за тем, чтобы никто не прошел без приглашения. В тот вечер у Мери поначалу не было времени даже передохнуть, но наплыв посетителей иссяк, и вестибюль опустел. Она увидела Слима с пакетом, завернутым в коричневую бумагу. Вид сына хозяйки вызывал у нее дрожь, и она быстро отвернулась поправить чье-то пальто, криво висящее на вешалке. Не обратив на девушку внимания, Слим поднялся на первый этаж и остановился перед дверью мисс Блендиш. Убедившись, что в коридоре никого нет, отпер замок и вошел в гостиную. Каждый раз, когда он входил сюда, эта комната нравилась ему все больше и больше. Отделанная синим с серым, с кожаными креслами синего цвета и большим серым ковром, огромным телевизором, гостиная в его глазах была самой уютной на свете. Не хватало лишь окон, но Слим согласился, что держать девушку в комнате с окнами было очень рискованно. Он подошел к спальне, декорированной в красных тонах. Там стояла широкая двуспальная кровать, а напротив нее второй телевизор. Слим был фанатиком телевидения и не стал бы смотреть на маленький экран. Мисс Блендиш сидела перед туалетным столиком. На ней был розовый пеньюар, позволявший видеть ее точеные ножки в розовых туфельках. Она механически полировала ногти и, хотя слышала, что вошел Слим, не подняла глаз.

— Салют! — сказал Слим, подходя к ней. — Я принес подарок. Ты посмотри… А мне никогда ничего не дарили.

Мисс Блендиш отложила пилочку и сложила руки на коленях. Ее постоянная апатия очень раздражала Слима.

— Это стоит дорого, — продолжал он, глядя на нее. — Но на деньги я теперь плюю. У меня их столько, сколько я захочу. Я могу купить все, что придет в голову. Скажи… Как ты думаешь, что это такое? — Он протянул пакет, но она даже не заметила его. Слим заворчал и положил холодную руку на плечо девушки. Потом ущипнул ее, но она не шевельнулась, а только молча скривилась от боли, закрыв глаза.

— Встряхнись немного! — приказал Слим. — Открой это!

Девушка попыталась развязать пакет, но у нее ничего не получалось. Раздраженный Слим вырвал пакет у нее из рук.

— Я сам разверну. Мне нравится разворачивать их… Ты видела сегодня мамашу?

— Нет, — неуверенно ответила мисс Блендиш. — Я ее не видела.

— Она тебя не любит. Если бы не я, ты бы сейчас находилась на дне реки. Ты не ценишь внимания, которым я тебя одаряю. Когда я был маленьким, то наблюдал, как полицейские доставали из реки утонувшую девушку. Она была вся раздутая, и одного полицейского вырвало. Я хотел посмотреть на нее, но меня прогнали. У нее были такие же волосы, как и у тебя. — Он внезапно потерял терпение и, выхватив нож, одним ударом перерезал веревку. — Это картина. Она красивая, правда? Когда я увидел ее, то подумал о тебе. — Он с довольной улыбкой рассматривал маленькую, написанную маслом картину. — Это сочетание красок тебе нравится? — Он поставил картину перед мисс Блендиш, безучастно смотревшей на нее.

В течение нескольких секунд Слим глядел на девушку, думая, что ему очень хочется, чтобы она хотя бы на несколько минут перестала быть бездушной куклой. Вот уже в течение трех месяцев она терпеливо сносила оскорбления и издевательства, какие только мог придумать его больной мозг, но в последнее время ему стало надоедать это безразличие. Хотелось, чтобы она наконец начала сопротивляться, но она позволяла делать с собой все, что он придумывал.

— Она не нравится тебе? — спросил он, пристально глядя на девушку. — Однако она стоит чертовски много… Ну, скажи мне что-нибудь, наконец! Скажи!..

Мисс Блендиш закрыла глаза и, вся дрожа, поднявшись на ноги, пересекла комнату и растянулась на кровати, закрыв лицо руками.

— Она стоит сто долларов, — растерянно проговорил Слим, — но мне наплевать на деньги. Если она тебе не нравится, скажи, я куплю что-нибудь другое.

Неожиданно он вонзил нож в полотно и принялся ожесточенно кромсать холст.

— В таком случае ты ее не получишь! — Он швырнул изрезанное полотно в угол. — Я слишком добр с тобой! Тебе не помешает немного пострадать. Люди, которые никогда не страдали, всегда бесчувственны. Ты меня слышишь? Нужно, чтобы ты страдала!..

Мисс Блендиш никак не отреагировала на этот взрыв ярости. Глаза ее были закрыты, и можно было подумать, что это лежит труп. Слим наклонился над ней и кончиком ножа слегка пощекотал ее шею.

— Я мог бы убить тебя! — завизжал он. — Ты слышишь? Я мог бы убить тебя!

Она открыла глаза и посмотрела на него. Капля крови выступила на ее белой коже. Под ее взглядом Слим сразу скис. Девушка ему не принадлежала. Это была не его женщина, а только тело без души. Мысли Слима перекинулись к матери. Потом он подумал о доке. «Это было их ошибкой, — подумал он, убирая нож. — Они испортили мне все удовольствие. Из восхитительной феи с картинки они сделали бесчувственный труп». Он вернулся в гостиную и, ворча сквозь зубы, включил телевизор. Через несколько минут он забыл все на свете и завороженно смотрел, как на экране целуются мужчина и женщина.

В это время внизу в холле среди гостей появился невысокий крепкий мужчина в плохо сидящем вечернем костюме. Эдди, находившийся в этот момент там, подозрительно оглядел гостя, подумав, что тот здорово смахивает на копа. Подойдя к швейцару-вышибале Маку, бывшему боксеру, он поинтересовался:

— Что это за тип? Выглядит как переодетый шпик.

— Он бывал у нас и раньше, — ответил тот. — Его привел мистер Уильямс и предупредил, чтобы мы впускали этого человека, если он придет один.

Хотя Гарри Уильямс был одним из выгодных членов клуба, но все же Эдди решил проинформировать мамашу Гриссон о подозрительном посетителе. Он нашел ее в кабинете, как всегда погруженную в изучение счетов.

— Что случилось? — недовольно спросила она, оторвавшись от своего занятия. — Разве ты не видишь, я занята.

— Там пришел один тип с подозрительной рожей, — сказал Эдди. — Записался под именем Джона Дойла. Мак говорит, что его привел Гарри Уильямс.

— Предупреди ребят. Зачем ты отрываешь меня от дел разными пустяками? Неужели ты такой беспомощный? Проследи, чтобы он не совал нос куда не следует.

Эдди вернулся в зал в то время, когда директор-распорядитель объявлял о начале первого номера. Дойл сидел в углу, а Флинна нигде не было видно, и Эдди решил сам понаблюдать за ним.

— Дамы и господа, — заливался конферансье, — настал момент, которого вы так ждали. Анна Борг продемонстрирует вам свой новый танец. Он, гм, несколько рискован, но… Итак, Анна Борг!

Раздались аплодисменты, послышалась барабанная дробь, лампы потускнели. Одинокий прожектор высветил пятно света на сцене. И в этом светлом круге появилась актриса. Эдди довольно улыбнулся. Он получил приличный нагоняй от мамаши за то, что связался с этой девицей. И действительно, вначале Анна не слишком удачно выступала. Но теперь мамаша не без основания считала, что ее номер — лучший в программе. На Анне было платье из золотистой парчи с блестящей «молнией» спереди. Оркестр заиграл «Это мой мужчина», и Анна запела. Голос у нее был сильный и хорошо поставленный. Не прерывая песни, она медленно спустила застежку «молнии» и, освободившись от платья, бросила его в глубину сцены. Мужчины буквально пожирали ее глазами. Оставшись в лифчике и трусишках, она начала эротический танец. Но этим дело не кончилось — вскоре Анна освободилась от лифчика, а затем наступил черед трусиков. На ней оставался лишь фиговый листик, и она, освещенная прожектором, извивалась в танце, посылая воздушные поцелуи публике, неистовствовавшей в зале. Замолк последний аккорд, прожектор погас, и Анна исчезла.

Эдди бросил взгляд на столик Дойла и удивился. Подозрительный клиент, воспользовавшись темнотой, исчез.

Феннер пил утренний кофе, когда в дверь позвонили. Он пошел открывать, удивляясь, кто бы это мог заявиться к нему в столь ранний час.

Небольшой, крепко сбитый мужчина приветливо улыбнулся ему.

— Меня зовут Джон Дойл, — представился он. — Я из муниципальной полиции. Я вас не разбудил?

— Входите. Я как раз пью кофе.

— Капитан порекомендовал обратиться к вам, — объяснил Дойл, бросая шляпу на стул. — Он сообщил, что в настоящий момент вы ведете дело Блендиша.

Феннер налил ему чашку кофе.

— Похоже на то. Сахару?

— Нет, спасибо. — Дойл закурил сигарету. — Вот уже два месяца, как я веду наблюдение за Анной Борг. Было подозрение, что Райли попытается встретиться с ней. Но в настоящее время капитан считает, что я напрасно трачу время. С сегодняшнего дня наблюдение за Анной Борг прекращено. Я принес вам копии всех моих рапортов, но, к сожалению, в них вы вряд ли найдете что-либо интересное. Хотя, кто знает, все может быть. — Он вытащил из кармана толстый пакет и протянул Феннеру.

— Я как раз решил сегодня повидать ее, — сказал Феннер. — Это единственная нить, ведущая к Райли. Не может быть, чтобы он ушел от нее, не сказав ни слова.

— Вы зря потеряете время, — заметил Дойл. — Мы допрашивали ее в полиции по многу часов подряд. И потом, она сейчас живет с Эдди Шульцем, а это говорит о многом. Если бы надеялась на деньги Райли, она не связалась бы с Эдди.

— Может быть, но я все же поговорю с ней.

— Будьте осторожны. Прежде убедитесь, что рядом нет Шульца, он очень опасен.

— Я буду осторожен.

— Вчера я был в «Парадиз-клубе», — добавил Дойл. — Смотрел ее выступление. У нее определенный талант. Не думаю, что она долго будет с Шульцем. С ее способностями ей место на Бродвее.

— Мне все же подозрительно, как это свора подонков смогла открыть столь шикарное заведение. Шульберг, должно быть, отвалил им приличный куш.

— Да… Я знал этот клуб, когда он еще принадлежал Тони Рико. А сейчас!.. Все бандитские рожи в смокингах. Лишь Слим не переменился.

Феннер скривился.

— Я не знаю большего негодяя, чем Слим.

— Совершенно верно. — Дойл хмуро улыбнулся. — Вчера вечером он нагнал на меня страху. Пока Борг исполняла номер, я решил познакомиться с клубом поближе. Благо представился удобный случай, когда погас свет. Мне хотелось бросить взгляд на второй этаж. Девица в гардеробе не спускала глаз с лестницы, но мне повезло. Появились два посетителя и протянули ей шляпы, причем один из них был столь неловок, что задел тарелку с мелочью и монеты рассыпались по полу. Гардеробщица бросилась их подбирать. Я же воспользовался суматохой и проскользнул на лестницу. На втором этаже шесть дверей, пять из них ведут в спальные комнаты, а вот шестая в конце коридора меня заинтересовала. Она имеет дополнительный замок и к тому же снабжена засовом со стороны коридора. Зачем засов со стороны коридора, не так ли? Это показалось мне странным. Из этой комнаты слышалась телевизионная передача. У меня не хватило времени осмотреть все детально, так как номер Борг подходил к концу. Возвращаясь, уже на лестнице, я услышал сзади себя звук открывающейся двери и обернулся. Дальняя дверь была распахнута, и в проеме стоял Слим с ножом в руке. Я быстро слетел вниз. Девица смотрела на меня, как на ожившее привидение, но я не стал останавливаться, а поспешил к двери. За мной бежал, страшно ругаясь, Эдди Шульц. Горилла, стороживший вход, пытался задержать меня, но я двинул ему в челюсть и дал деру. Лишь на улице Шульц отстал от меня.

— Я очень сожалею, что меня там не было, — улыбнулся Феннер. — Если я вас правильно понял, мамаша Гриссон устроила на втором этаже бордель. Вы рассказали об этом Бреннану?

— Конечно. Но мы ничего не можем сделать. Почти все члены клуба самые влиятельные люди города, и нам туда не подобраться. Мэр никогда не выдаст ордер на обыск. К тому же эта коробка настоящая крепость. Входная дверь из стали. Окна забраны решетками.

— Никаких догадок, что скрывается за закрытой дверью?

— Никаких. Это придется разгадывать уже вам.

— Где я могу найти Анну Борг?

— Она с Эдди Шульцем живет на Малверт-Корт. Последний этаж. Но, повторяю, будьте осторожны.

Попрощавшись, Дойл ушел. Феннер потратил целый час на изучение его рапортов. Узнал он немного. Интересным было разве только то, что Шульц уходит из дома в одиннадцать часов, а Анна примерно в час, она завтракала в клубе. Феннер позвонил Пауле.

— Я приду после завтрака, — информировал он ее. — А сейчас намереваюсь повидать Анну Борг. Ничего нового?

— Звонил Блендиш. Справлялся, нет ли каких новостей.

— Я перезвоню ему попозже. Что еще?

— Приходила какая-то толстуха. У нее пропала собака. Я сказала, что ты не выносишь собак. Я права?

— Это зависит от обстоятельств. Она богата?

— Нет. — Подумав, Паула добавила: — Я хотела бы, чтобы ты поменьше общался с клиентками.

— Я, возможно, так и поступлю, когда познакомлюсь с ней, — сказал Феннер и положил трубку.

Потом позвонил Блендишу.

— Я все еще уверен, что Анна Борг может быть полезна, — проговорил он. — Все зависит от того, как за нее приняться. Полиция провозилась с ней несколько дней, но ничего не добилась. Я же постараюсь разговорить ее при помощи денег. Вы сказали, что я могу тратить любую сумму, не так ли?

— Безусловно. Что вы намерены делать?

— Я посулю ей ангажемент на Бродвее, который вы ей устроите, если она нам поможет.

— Попробуйте.

— Я вам позвоню позже.

…Эдди Шульц проснулся как от толчка. Сквозь опущенные шторы пробивались солнечные лучи. Эдди закрыл глаза и выругался про себя. Полежав немного, он посмотрел на часы. Рядом тихонько похрапывала Анна. Эдди бросил на нее злобный взгляд. Затем встал и принялся искать сигареты. Болела голова, и вообще он чувствовал себя отвратительно. Закурив, он прошел в гостиную и налил себе приличную порцию виски. Алкоголь обжег желудок. Эдди заворчал, но после вчерашней попойки виски несколько подбодрило его. Отупевший мозг снова стал работать нормально. Он вспомнил шпика, которого прозевал прошлой ночью. Мамаша чуть не взбесилась, когда узнала, что Слим видел его на втором этаже. Эдди поморщился. Мамаша, конечно, права. Он проявил небрежность. Но что он мог там увидеть? Ничего. Слим кричал так, что казалось, вот-вот набросится на него с ножом. Если бы не мамаша, скорее всего это и произошло бы. Воспоминание вызвало нервную дрожь. Мамаша зря разрешила своему сыночку-дегенерату оставить девушку.

Эдди вернулся в спальню. Анна уже проснулась. Она сбросила простыню и лежала на спине, уставившись в потолок неподвижным взглядом. На ней была только прозрачная ночная рубашка.

— Послушай, ты ведь не демонстрируешь сейчас свой номер? — проворчал Эдди, направляясь в ванную. — Прикройся, бесстыдница.

Он вернулся через десять минут, побритый и освеженный после душа. Анна продолжала лежать в той же позе, глядя в потолок.

— Вместо того чтобы приготовить кофе, она лежит как бревно, — возмутился Эдди.

— Сам приготовь! — Анна резко села. — Мне тошно от такой жизни. Я этого долго не выдержу!

— Скажи, пожалуйста! Тебе не нравится такая жизнь? Вот уже два месяца ты живешь припеваючи и имеешь кучу денег. Ты выступаешь в лучшем кабаре города и получаешь сто пятьдесят долларов в неделю. И тебе этого мало? Чего тебе еще нужно? Денег?

— Я хочу быть знаменитой, — сказала Анна.

Она встала и заперлась в ванной. Эдди, пожав плечами, отправился на кухню варить кофе. Он принес кофе в гостиную как раз к возвращению Анны. В пеньюаре, причесанная, она была соблазнительна. Войдя, Анна сразу заметила бутылку виски, которую Эдди забыл убрать.

— Ты не можешь и десяти минут прожить без виски, — упрекнула она. — Хочешь стать алкоголиком?

— Заткнись! — прорычал Эдди.

Они пили кофе в тяжелом молчании.

— Если найдется человек, который согласится финансировать меня, я с радостью брошу эту дыру.

— Если бы я нашел типа, согласного финансировать меня, я с радостью сделал бы то же самое, — насмешливо сказал Эдди. — Когда ты перестанешь изводить меня своим проклятым талантом? Почему не хочешь видеть вещи такими, какие они есть на самом деле?

— Все мужчины одинаковы, — сказала Анна с горькой улыбкой. — Вас интересует только мое тело, но не я сама.

— Если хороша упаковка, зачем знать, что внутри, — пожал плечами Эдди.

— Если бы я была некрасива, Эдди, ты бы посмотрел на меня? Разумеется, нет. И тем не менее это была бы все та же Анна.

— Боже мой! Неужели нельзя сменить пластинку! У меня буквально трещит голова. К чему эти разговоры?

— Я боюсь состариться. До того, как это случится, я хочу добиться известности. Хочу стать примадонной, а не вульгарной певичкой в захудалой коробке.

— Ну ты дала! Чего тебе еще не хватает?

— А что происходит на втором этаже клуба? — неожиданно спросила Анна.

Эдди дернулся и зло на нее посмотрел.

— Ничего. А почему ты об этом спрашиваешь?

— Ну уж нет! Я не слепая. Мне кажется, у Слима есть мышка. Кто она?

— Ты взбесилась! — взорвался Эдди. — Слим не интересуется женщинами.

— Я видела, как туда шастали мамаша и док. Что там происходит?

— Ничего! Заткнись!

— Вероятно, я была сумасшедшей, когда решила связаться с тобой, — насмешливо проговорила Анна. — Все, что ты умеешь, так это кричать «заткнись!».

— Пока не выбросишь из головы чушь, не услышишь ничего другого.

Он прошел в спальню. Было время идти в клуб. Анна подошла к нему.

— Долго ты еще собираешься оставаться с Гриссон? — поинтересовалась она. — Тебе не надоело быть на побегушках у этой старой ведьмы, выполнять все ее прихоти?

— Ты опять начинаешь молоть ерунду, — проворчал Эдди. — Еще недостаточно испортила мне настроение?

Анна рассмеялась.

— Бедный малыш… Удивляюсь, что я в тебе нашла?

— Меня тоже тошнит от тебя. Я покажу, кто здесь командует! — Он бросил ее на кровать, животом вниз. Крепко прижал к постели и, задрав пеньюар и ночную рубашку, принялся хлестать ее по голой заднице. Анна пыталась вырваться, ругалась и вопила. Эдди бил до тех пор, пока не заболела рука, да и соседи начали стучать в пол. Оставив Анну в слезах корчиться от боли, он ушел, громко хлопнув дверью.

Феннер, сидевший в машине напротив дома, видел, как он вышел из подъезда с красным от гнева лицом. Выждав, пока Эдди уедет достаточно далеко, поднялся на последний этаж. Прежде чем позвонить, он убедился, что его револьвер заряжен и легко вынимается из кобуры.

Он дважды позвонил, но никто не спешил открывать. Феннер нахмурился. Он был уверен, что Анна дома. Нажав на кнопку звонка в третий раз, он не отнимал палец до тех пор, пока не услышал шаги Анны. Дверь открылась. Ее лицо было перекошено от ярости и боли.

— Что случилось? Здесь ничего не горит! — закричала она. — Проваливайте! — Она попыталась захлопнуть дверь, но Феннер успел просунуть в щель носок своего ботинка.

— Мисс Борг?

— Я никого не принимаю! Убирайтесь!

— Но я пришел по поручению Спивака, Харта и Андерсена, — принялся врать Феннер. — Вы примете меня?

Имена знаменитых импресарио с Бродвея охладили пыл Анны. Ее глаза округлились.

— Это шутка, надеюсь? — недоверчиво спросила она.

— Разве я похож на шутника? — проворковал Феннер. — Спивак видел ваш номер вчера вечером и сразу же позвонил Андерсену. А если тот намекнет Харту, то, считайте, ваше дело в шляпе. У меня к вам предложение, мисс Борг.

— Если это шутка… — начала было Анна и замолчала. «А если правда?» — подумала она. Если действительно антрепренеры интересовались ею?

— Если вы хотите об этом поговорить, то позвольте мне войти, а если нет, я не буду настаивать. — Феннер отступил на шаг назад. — Но позвольте заметить, что только в этом городе по меньшей мере пятьсот девушек отдадут свой фиговый листочек, лишь бы оказаться на вашем месте.

Анна больше не колебалась. Она проводила Феннера в гостиную, думая, с какой радостью она оставит Эдди.

У нее было немного времени, чтобы рассмотреть свои синяки, которые наставил ей Эдди. А вдруг Спивак, Андерсен или Харт захотят посмотреть ее номер? А что, если этот тип потребует сейчас же сесть в машину и поехать на просмотр? Что она будет делать с синяками?

— Вас интересует работа в Нью-Йорке, мисс Борг? — спросил, садясь, Феннер. — У вас, конечно, нет здесь подходящих ангажементов?

Глаза Анны раскрылись.

— В Нью-Йорке? Вот здорово! Нет, у меня нет подходящих ангажементов.

— Вы не связаны контрактом с «Парадиз-клубом»?

— Нет, у меня ангажемент на неделю.

— Отлично. Садитесь, мисс Борг, и приготовьтесь слушать. Это не совсем обычная история.

Анна послушно села, но тотчас же, застонав, вскочила.

— Вы сели на иглу, мисс Борг? — заботливо поинтересовался Феннер.

— Для фигуры будет лучше, если я постою, — со слабой улыбкой проговорила она. — В моем деле нужно заботиться о фигуре.

— Ложитесь на постель. Теперь моя забота думать о вашей фигуре. И поверьте, это доставит мне удовольствие.

— Скажите мне, что вы шутите?

— Это не шутка, мисс Борг, — твердо заверил Феннер. — У меня есть клиент, у которого куча денег, и он хочет финансировать музыкальное ревю на Бродвее. Он нашел уже партитуру и музыкантов, теперь ему нужна солистка. Он вырос в Канзас-сити, и ему хочется, чтобы она была его землячкой. Мы не нашли лучше вас. Хотите ли вы воспользоваться этой возможностью?

Анна вскрикнула от радости.

— Хочу ли я?! Вы хотите сказать, что я стану большой артисткой на Бродвее?

— Это зависит от вас. Спивак позвонит клиенту, и все будет в порядке.

— Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Я вас предупреждал, что это необычная история, — небрежно заметил Феннер. — Год на Бродвее, потом Голливуд… Вас ждет блестящее будущее.

— А когда будет заключен контракт? — Анна вдруг представила, что она уже собирает чемоданы. — Когда я увижу мистера Спивака?

— Я принесу вам контракт на подпись сегодня днем, а завтра вы будете обедать в Нью-Йорке.

— Вы действительно уверены, что именно меня хочет этот клиент? Вы сказали, что Спивак вначале должен ему позвонить?

— Я очень рад, что вы об этом заговорили. — Феннер закурил сигарету. — Прежде чем мы окончательно договоримся, нам нужно поговорить о вас. Вы очень нам нравитесь, но нам не нравятся ваши связи.

Анна вздрогнула.

— Что вы хотите этим сказать?

— Люди, которые вас окружают, не принадлежат к сливкам общества. Эдди Шульц, например… О вас будут много говорить. А нам хочется, чтобы говорили только хорошее.

Анна начала проявлять признаки беспокойства.

— Я не замужем, а мои друзья… Едва только я окажусь на Бродвее, не будет и речи о знакомстве с ними.

— Я очень рад это услышать, но совсем недавно вы были дружны с Фрэнком Райли, а о нем сейчас очень много говорят. Журналисты могут за это зацепиться. Если детали подобного рода попадут на страницы газет, ревю не состоится.

Анна побледнела.

— Но я… Я едва знакома с Райли, — пролепетала она. — Меня познакомили с ним… Вот и все. Вы же знаете, как это делается…

— Послушайте, мисс Борг. С нами нужно быть честной. О вас не стали бы так говорить, если бы все обстояло так, как вы утверждаете. Я навел о вас некоторые справки. И не думайте, что мне доставляет удовольствие совать нос в чужую жизнь. Но если мы хотим сделать из вас звезду Бродвея, то нужно всячески избегать скандалов. Если не ошибаюсь, вы были очень близки с Райли?

Анна безнадежно кивнула.

— Если вы все знаете, то зачем пришли ко мне, надавали кучу обещаний, а теперь задаете кучу вопросов? Я так и знала, что все это ложь.

— Ну, не надо расстраиваться. Из любого положения можно найти выход. Послушайте меня, мисс Борг. Мы не можем отрицать того, что было, это невозможно. Мы попробуем извлечь из этого пользу. Говорят, весь мир обожает влюбленных, а еще больше раскаявшихся грешников. Мы пустим в прессу трогательную историю: вы влюбились в Райли, не зная, что он гангстер, и хотели вывести его на правильную дорогу. Но когда он похитил дочь Блендиша и вы узнали об этом, вы потеряли последнюю надежду. Вы понимаете? Когда он исчез, вы захотели стать прежней, но вас сбил с пути Эдди Шульц. Он вынудил вас жить с ним. А теперь все в прошлом, и вы раскаивающаяся пострадавшая.

Анне показалась эта история малоправдоподобной.

— Вы думаете, это подойдет? — неуверенно произнесла она.

— Если это не выгорит, то на вашей карьере можно ставить крест, — ответил Феннер.

Анна оперлась о камин. Ей очень хотелось сесть. Она ощутила внутри какую-то пустоту и уже не строила никаких иллюзий. Слава, похоже, останется только мечтой.

— Каким образом вы сможете все это устроить? — спросила она. — Ах, эти журналисты! Как я их ненавижу! Они шпионят повсюду, а потом все и вся переврут, лишь бы напечатали их стряпню.

Феннер решил не упоминать о том, что тоже начинал свою карьеру журналистом. Она пустила бы ему пулю в лоб.

— Я расскажу, каким образом мы их победим, — продолжал Феннер. — Боже мой, какое это будет побоище! Во всех газетах только и будут писать о вас, и только хорошее.

— О чем вы говорите? — разозлилась Анна.

— Послушайте, предположим, что благодаря вам найдут дочь Блендиша. Вы представляете, что будет на радио и телевидении? Блендиш поставит вам памятник на Бродвее.

— Вы пьяны. — Лицо Анны стало жестким. — Я ничего не знаю о дочери Блендиша. Откуда вы это откопали?

— Вы знали Райли. И у вас могут быть сведения, которые прольют свет на это дело.

Взгляд Анны стал злым.

— Еще чего! Если Фрэнк меня и бросил, это еще ничего не значит. За кого вы меня принимаете? Я не продаю своих друзей!

Феннер пожал плечами и встал.

— Если моя идея вам не подходит, то я зря теряю время. Я передам Спиваку, чтобы он искал звезду в другом районе.

— Подождите минуточку, — Анна боялась потерять последнюю надежду. — Если бы я и знала что-нибудь о Райли, то давно бы рассказала об этом полиции.

— Когда вы видели Райли в последний раз?

— Утром, в день похищения. Ему позвонил Бейли и рассказал о колье. Фрэнк сразу решил взять его.

— А он говорил о похищении?

— Нет.

— Итак, вы больше не слышали о Райли с того самого момента, как он уехал от вас утром?

Анна колебалась.

— А, все равно! Он позвонил мне из хижины Джонни Фрика.

Феннер глубоко вздохнул. Наконец-то новая ниточка, которую она утаила от полиции!

— Джонни Фрик? Он живет у перекрестка у большого дуба?

— Да, — удивленно сказала Анна, резво поворачивая голову. — Откуда вы это знаете? — подозрительно спросила она.

— Я знаю множество людей, — ответил Феннер. — Райли был там? И вы не сказали об этом полиции?

Анна внимательно смотрела на него.

— Скажите, кто вы на самом деле? Полицейский?

Звук открывающейся двери заставил их повернуть головы. Послышались быстрые шаги, и в гостиную вошел Эдди Шульц.

— Я забыл бумажник… — начал он и увидел гостя.

— Что ж, это твои трудности, старина, — спокойно проговорил Феннер и выдал Эдди сильнейший удар в челюсть. Эдди упал как подкошенный. Анна метнулась в спальню за револьвером, но, когда вернулась, Феннера уже и след простыл. Эдди медленно поднимался, потирая подбородок.

— Что здесь происходит? — Он с усилием встал на ноги. — Проклятье! Он чуть не сломал мне челюсть, мерзавец! Что делал здесь этот проклятый журналист?

— Журналист? — Анна с ужасом смотрела на него.

При виде ее испуганного лица Эдди задрожал. Он понял, что спокойному, безмятежному житью приходит конец. Все его благополучие трещит по швам.

Перед мамашей Гриссон стояло аппетитного вида блюдо, и она уже собралась было приступить к завтраку, как зазвонил телефон. Составлявший ей компанию док Вильямс, который ничего не ел, зато пил за двоих, поднял трубку.

— Это Эдди, — послышался приглушенный голос. — Где мамаша?

Док протянул ей трубку.

— Это Эдди.

— Что случилось, Эдди?

— Беда, мамаша. Вы помните того журналиста из «Трибьюн», Дэйва Феннера? Пока меня не было, он разговаривал с Анной. Пообещал дурехе, что та будет петь на Бродвее, если поможет поискам дочери Блендиша. Анна сказала ему, что Райли последний раз звонил ей от Джонни. После этого Феннер быстро смылся.

— Что? — вскричала мамаша, и лицо ее побагровело. — Я знаю этого прохвоста, он так прижмет Джонни, что тот выложит ему все, что знает. Я всегда говорила, что Джонни надо было убрать сразу.

— Вот поэтому я и звоню, — в голосе Эдди слышалась растерянность. — Скажите… Ведь Анна не виновата, она не знала, что мы знаем…

— Быстрее приезжай!

— Он так разбил мне челюсть, что я чувствую себя чертовски плохо. Будет лучше, если вы пошлете Флинна…

— Не указывай мне, что нужно делать! — Мамаша Гриссон бросила трубку.

Позеленевший док испуганно смотрел на мамашу.

— Чего стоишь как столб. Быстро зови всех!

Несколько минут спустя в гостиную вошли обеспокоенные Флинн и Уоппи. Секундой позже док привел зевавшего и еще до конца не проснувшегося Слима.

— Слушайте меня внимательно, — начала мамаша. — Девка Эдди рассказала журналисту о Джонни, и тот, по всей видимости, отправился к нему. Я знаю Феннера, он так потрясет старика, что тот выложит ему все на блюдечке. Вы трое немедленно отправляйтесь к Джонни и уберите его. Если, паче чаяния, там окажется и этот журналист, пришейте и его тоже. Джонни давно уже нужно было убрать. Действуйте!

— Это займет часа четыре, — проворчал Флинн. — Вы уверены?..

— Ты что, плохо слышишь? Делайте то, что я вам говорю! Гоните машину на предельной скорости. Нужно, чтобы вы опередили Феннера.

— Я не еду, — сказал Слим. — Это меня не касается. Я занят другими делами.

Мамаша в ярости прошлась по кабинету и так посмотрела на Слима, что тот моментально скис.

— Поедешь! Ты, идиот, если не закроешь пасть этому старому козлу, то навсегда распрощаешься со своей игрушкой! А теперь убирайся!

Слим, ворча, вышел, вслед за ним поспешил Уоппи.

— Это так опасно? — тихо спросил док. У него кружилась голова, и он жалел, что с утра выпил так много.

— Ах эти женщины! Женщины! — Мамаша стукнула кулаком по столу. — Всегда одна и та же история! Баркер… Карпис… Дэлиджер… Все они сгорели из-за женщин! И мои планы могут пойти прахом из-за этой девки, которой вздумалось раскрыть пасть.

Уоппи с Слимом направились к выходу, а Флинн остановился перед Мери, убиравшей в гардеробе.

— У нас небольшое дельце, куколка, — сказал он. — Но я вернусь часам к десяти вечера, и мы поиграем. — С этими словами он побежал к машине.

Мери посмотрела ему вслед и пожала плечами. Она не жалела, что свидание не состоится. Оно было бы не слишком приятным. Флинн ни на миг не мог держать руки спокойными. Она надела пальто. Уходя, кивнула Маку.

— До вечера, Мак. Я буду в девять.

Мак с улыбкой наблюдал, как она спускается по лестнице.

Мери всегда завтракала в одном и том же месте. Там недорого и вкусно кормили, а главное, это было недалеко от клуба.

Рико знал о ее привычке. Надеясь выведать у девушки кое-что о мамаше Гриссон, он тоже решил позавтракать в этом кафе. Он увидел ее старательно изучавшей меню за столиком небольшого зальчика.

— Доброе утро, красавица, — поздоровался он. — Позволите мне позавтракать с вами?

Мери подняла глаза и улыбнулась. Внимание бывшего владельца клуба льстило ей.

— Я не могу вам отказать, да и есть в компании всегда приятнее.

Рико сел рядом с ней. У него болели ноги, и он очень устал. Утро выдалось очень хлопотливым. Пытаясь произвести впечатление на девушку, он заказал ей особый салат из крабов.

— Ну, как дела в клубе? — осторожно начал он.

— Превосходно, — ответила Мери. — Мне кажется, хозяева буквально купаются в деньгах. — Она вздохнула. — А мне платят только тридцать долларов в неделю, плюс чаевые. Но ведь даже униформу для себя я шью сама.

— Мне казалось, ты должна была получать больше. С такой фигуркой, как у тебя, можно было бы выступать в стриптизе.

Мери сделала вид, что оскорблена.

— Я лучше сдохну от голода, чем пойду туда. Это не в моих правилах.

— Простите, — извинился Рико, — я не то сказал.

Принесли завтрак. Несколько минут они ели молча. Рико смотрел на нее и соображал, с какой стороны лучше подъехать к девушке. После некоторого размышления он решил, что деньги — самый верный способ.

Мери закончила завтрак и со вздохом удовлетворения откинулась на спинку стула.

— Было очень вкусно. Спасибо, вы очень любезны.

— Должен признаться, я не миллионер, — улыбнулся Рико. — Но скажи, крошка, как тебе понравятся тридцать долларов?

Мери с подозрением уставилась на него.

— Что нужно делать?

— Не то, что ты думаешь. Разговор пойдет исключительно о деле. Зайдем ко мне, и я там тебе все объясню.

— Нет, спасибо, — твердо ответила Мери. — Такие предложения мне уже делали.

Рико, казалось, обиделся.

— Ты меня плохо поняла. Я хотел поговорить с тобой об одном проекте, который гарантировал бы тебе еще тридцать долларов в неделю, если подобное тебя интересует.

— Тридцать долларов в неделю! — Мери выпрямилась. — Но что мешает нам поговорить здесь?

Рико отрицательно покачал головой.

— Это исключительно конфиденциально. Ну что ж, раз это тебя не интересует, забудем о нашем разговоре. Придется найти другую девушку, менее капризную.

Он сделал знак официанту и, когда расплачивался, продемонстрировал Мери толстую пачку денег. Закончив расчет, сказал:

— Ну что же. Благодарю за компанию. До скорой встречи.

Деньги произвели требуемое впечатление.

— Минутку, я же не сказала «нет». Где вы живете?

— В двух шагах отсюда, как раз на углу улицы.

Мери немного поколебалась, потом решительно встала.

— На что только не приходится идти бедным женщинам, чтобы заработать немного денег… Но никаких разговоров о том, чтобы позволить…

— Эта мысль даже не приходит мне в голову, — заверил ее Рико.

Он занимал небольшую квартиру на третьем этаже над гаражом с выходом во двор. Войдя туда, Мери очень удивилась. Большая гостиная была обставлена со вкусом. Мебель светлого дерева, глубокие удобные кресла, а диван был так широк, что на нем свободно могли поместиться четверо.

— Не слишком ли просторно для такого маленького человека, как вы, — произнесла она.

Тони помог ей снять пальто.

— Вы, наверное, чувствуете здесь себя потерянным! — В ее голосе появились игривые нотки.

— Если бы ты знала, что происходит время от времени на этой большой кровати, то не говорила бы так. — Тони подмигнул ей. — А не выпить ли нам? — предложил он, достав бутылку виски. — О делах поговорим позже.

Мери устроилась в одном из кресел. Оно оказалось столь глубоким, что ее колени задрались едва ли не выше головы.

Рико протянул ей полный бокал, не оставив без внимания открывшуюся его взору картину.

— Ну, начинайте, я вас слушаю, — поторопила девушка.

Рико чокнулся и отпил маленький глоток. Мери последовала его примеру.

— Знаете, это очень крепкий напиток. У меня в животе будто разорвалась мина, — сказала она.

— Ты находишь? — Он погладил ее колено. — Едва ли это мина, да и вы не в том положении…

Мери усмехнулась. Ей нечасто приходилось пить хороший скотч. Рико предложил ей сигарету, едва она опорожнила свой бокал.

— Я плесну еще немного, — сказал Рико, подходя к бару.

— Если только капельку, — согласилась Мери, еще глубже вжимаясь в кресло. — Иначе я пас.

— От такой дозы ничего не случится, — сказал Рико, наливая почти полный бокал виски и плеснув туда немного содовой. Он поставил коктейль перед Мери и сел напротив.

— Я ищу сообразительную девушку, которая помогла бы мне собирать нужные сведения. То, о чем я сейчас говорю, секрет. Мне нужны сведения о мамаше Гриссон. Ты сможешь мне в этом помочь?

Предложение совсем не понравилось Мери. Она боялась мамашу и понимала, что это слишком рискованно — следить за нею. Мери отпила немного виски, стараясь сообразить, как получше выпутаться из создавшегося положения, но голова ее была уже затуманена алкоголем. Рико, казалось, слышал, как скрипят ее мозги.

— Если это тебя не устраивает, не будем тратить время. Я включу музыку, у меня имеются неплохие записи.

— А что за сведения вам нужны? — осторожно поинтересовалась Мери, которой все же хотелось иметь тридцать лишних долларов в неделю.

— Любые. Я не был в клубе с тех пор, как мамаша Гриссон его у меня отобрала. Там есть кабинеты для интимных свиданий?

— Есть, и несколько. Иногда я боюсь, как бы не нагрянула полиция.

— Не тушуйся. Расскажи, что там происходит.

Мери погрозила пальчиком.

— Начните с того, что дайте мне несколько монет.

Рико вздохнул, заметив вслух, что с некоторых пор женщины что-то уж слишком начали интересоваться деньгами. Он отсчитал двадцать долларов и протянул их Мери.

— Я вам верю, милочка. Но не уверен, что эти деньги будут потрачены на полезное дело. А теперь расскажите что-нибудь стоящее.

Мери допила бокал и почувствовала, что голова совершенно перестала соображать. Она уставилась в потолок и нахмурила брови.

— Во-первых, у них есть рулетка. Это незаконно, да? Потом на втором этаже находится бордель. Это тоже незаконно. Я должна вам сказать, что все двери там стальные, а окна забраны решетками. Пока полиция ворвется в клуб, там уже никого не будет.

Рико с беспокойством смотрел на нее. Он уже начал сожалеть о потраченных деньгах, так как все это он давно знал. Он решил зайти с другой стороны.

— Куда это они сегодня так быстро помчались? — спросил он. — Слим, Уоппи и Флинн садились в машину с таким видом, словно по крайней мере решили отправиться в другой город.

— Не знаю, — равнодушно пожала плечами Мери. — Флинн сказал, у него неотложное дело. — Она тяжело вздохнула. — Уф! До чего же крепок скотч… Кажется, они не вернутся раньше десяти… А вы не предложите мне еще бокальчик?

— Постарайся вспомнить еще что-нибудь. Неужели в клубе не происходит ничего странного? — Поднявшись, он налил ей еще приличную порцию.

— Ой! Мне кажется, это лишнее. Я уже совсем пьяная.

— Нет, — уверил ее Рико. — Ты только навеселе.

— Да, возможно. — В глазах у нее двоилось. — Я хочу вам сказать одну вещь… У Слима есть девочка.

Тони недоверчиво покачал головой.

— Это невозможно. У него никогда не было и не будет никаких девочек.

Мери нахмурилась.

— Не хотите ли сказать, что я вру? Он содержит ее на втором этаже, и дверь всегда заперта на ключ.

Интерес Рико сразу возрос. Может быть, он все же узнает что-то интересное?

— А почему дверь всегда заперта?

— Не знаю. Но если бы эта грязная обезьяна заинтересовалась мной, меня понадобилось бы запирать на двойной замок, чтобы добиться своего. — Она икнула. — Бедная девочка! Не хотела бы я оказаться на ее месте. Она проводит там целые дни.

Рико становился все более заинтересованным.

— Ты никогда не видала ее?

— Один раз. Но, кажется, Слим прогуливает ее каждый день перед открытием клуба. Однажды вечером я пришла пораньше и заметила их на лестнице. Разглядеть получше я не имела возможности, так как тут же появилась мамаша и велела мне идти в дамский туалет.

— На кого она похожа?

— Я не видела ее лица, оно было скрыто вуалью. Но походка у нее странная, она спускалась по лестнице так, как будто плохо видит… Она шла как слепая.

— Мамаша в курсе дела?

— Безусловно. Она и док каждый вечер поднимаются к ней в комнату.

Рико задумался.

— Мне нужно повидать ее. Как это сделать?

Мери улыбнулась ему пьяной улыбкой, она была здорово на взводе.

— Нужно, чтобы вы оказались возле клуба между десятью и одиннадцатью часами вечера. Именно в это время он выводит девушку на прогулку.

— Не хочешь ли ты сказать, что Слим выводит ее через главный вход?

— Есть стальная дверь, выходящая в соседний гараж.

Рико улыбнулся. Теперь он был уверен, что не зря потратил свои деньги.

— Мне кажется, скотч слишком крепок для вас, милочка. Прилягте на диван.

— Неплохая мысль, — согласилась Мери. — Действительно, я себя чувствую не очень хорошо.

Рико помог ей встать и проводил до дивана, попутно глянув на часы. Было чуть больше трех. Уложив ее на широкое ложе, он опустил шторы.

— Всегда одна и та же песня, — бормотала Мери с закрытыми глазами. — Вначале тебе говорят, что это очень секретное дело, а в итоге это всегда заканчивается постелью. — Но когда Рико ее обнял, Мери удовлетворенно вздохнула…

Глава 4

В начале пятого Феннер оказался у поворота на проселочную дорогу, ведущую к хибаре Джонни. Он ехал очень быстро, понимая, что банда Гриссон наверняка уже бросилась по его следам. Прежде чем покинуть город, он позвонил Пауле и сообщил, куда направляется.

— Мне кажется, я напал на кое-что, — сказал он. — Позвони Бреннану и скажи об этом. Пусть тоже поспешит к Джонни.

— Почему бы тебе не подождать его? — забеспокоилась Паула. — Почему едешь один?

— Не болтай лишнего и предупреди Бреннана, — неожиданно разозлился он и повесил трубку.

Но сейчас, загоняя машину в кусты, он думал, что опасения Паулы были небезосновательны. Местность здесь пустынна, безлюдна, до ближайшего населенного пункта несколько километров.

Замаскировав машину, Феннер пешком отправился к дому Джонни. На полдороге он остановился и приготовил револьвер. Он был уверен, что никто из членов банды Гриссон не мог его опередить, но все же не хотел рисковать.

Солнце светило вовсю, когда Феннер вышел на тропинку, ведущую к дому Джонни. Метрах в двухстах густой лес расступился, открывая красивую поляну. Феннер замедлил шаг, стараясь двигаться бесшумно. Все его чувства были обострены до предела. Слетевшая с дерева большая птица заставила его вздрогнуть.

«Стал нервный, как старая дева, обнаружившая под своей кроватью мужчину», — сердито подумал он, приблизившись к дому. Спрятавшись за толстым деревом, он внимательно оглядел дом. Входная дверь была открыта, и слабый дымок вился над трубой.

Положив палец на спусковой крючок револьвера, Феннер подошел к двери. Остановившись на пороге, он прислушался. Джонни, стоя к нему спиной, жарил сало, наклонившись над плитой, и что-то бормотал себе под нос. Феннер сморщил нос — настолько неаппетитным был запах, исходящий из грязной кухни. Быстрым взглядом он окинул помещение. Стеллаж с ружьями находился довольно далеко от Джонни. Феннер решительно шагнул вперед.

— Салют, Джонни, — ласково проговорил он.

Джонни оглянулся, его раскрасневшееся от жары лицо стало медленно вытягиваться. Слезящиеся, мутные глаза уставились на револьвер.

— Спокойно, — предупредил Феннер. — Вы меня узнали?

— Почему это вы мне угрожаете?

Феннер опустил оружие.

— Почему? Вы меня не узнаете? — снова спросил Феннер.

— Вы журналист, не так ли?

— Точно, — ответил Феннер. — Садитесь, нам нужно потолковать.

Джонни упал на перевернутый ящик и облегченно вздохнул. Он оттолкнул сковородку в сторону и дрожащей рукой начал скрести небритый подбородок, исподтишка рассматривая Феннера.

— Скажите, Джонни, — начал Феннер, — разве вы не знаете, что у вас могут быть большие неприятности? Вы рискуете в скором времени очутиться в тюрьме. Но если будете со мной откровенным, я вас не выдам. Мне нужны кое-какие сведения.

— Я ничего не знаю! Уходите!

— Райли и его дружки были здесь около трех месяцев назад, не так ли?

— Я ничего не знаю о Райли!

— Послушайте меня, старый сморчок! — Феннер сменил ласковый тон на угрожающий. — Не ври! С ними была дочь Блендиша, и Райли звонил отсюда своей курочке. Она рассказала об этом только мне, но с тем же успехом может рассказать все полиции, и ты окажешься в сложном положении. Они тебя так прижмут, что придется выложить все. Так Райли был здесь?

Джонни немного поколебался, потом сказал:

— Да, это правда. Они были здесь с какой-то женщиной. Но пробыли не более пяти минут. Я не хотел, чтобы они здесь задерживались, так как за мной следила полиция, и я сказал об этом Райли. Он позвонил своей курочке, а потом они сели в машину и уехали. Куда они направились, я не знаю.

Его голос и интонация были неестественны, вне всякого сомнения, Джонни лгал.

— Ну что же, отлично, Джонни, — Феннер вновь стал добродушным. — В таком случае вам не о чем беспокоиться. Это очень обидно, что вы не знаете, куда они направились. Блендиш хорошо заплатит тому, кто скажет об этом. Как ты смотришь на то, чтобы заработать пятнадцать тысяч?

Джонни захлопал глазами. Прошло уже три месяца, как он закопал Райли, Бейли и старого Сэма. И какая же это была грязная работа! Эдди обещал ему кое-что, но до сих пор ему не перепало ни единого цента, а ведь выкуп был получен. Джонни не поленился съездить в ближайший город и купить газету. Да, славно его провели!

— Пятнадцать тысяч долларов? — переспросил Джонни. — А каковы гарантии, что я их получу?

— Я прослежу, чтобы это было именно так.

— Лучше не надо, — подумав, отказался Джонни. Было слишком опасно вести двойную игру с мамашей Гриссон. — Я ничего не знаю.

— Ты врешь! — Феннер подошел к старику вплотную. — Тебя нужно проучить. Вот так! — Он ударил Джонни тыльной стороной руки по лицу. Удар был несильный, но свалил старика на ящик.

— Ну, говори! — Феннер повысил голос. — Где Райли? Что ты предпочитаешь? Пятнадцать тысяч или разбитую голову?

Джонни не пошевелился на ящике.

— Я ничего не знаю, — повторил он безнадежно. — Если вам нужны сведения, спросите у банды Гриссон. Они здесь были и занимались… — Он вдруг оборвал фразу, и лицо его посерело.

— Гриссон? — задумчиво повторил Феннер. — Что они сделали с Райли?

Но помертвевший вдруг взгляд старика был устремлен на открытую дверь позади Феннера. Детектив резко повернул голову и увидел тень, державшую в руке автомат Томпсона. Феннер кубарем бросился на пол, откатываясь от Джонни в угол, где стоял большой металлический бак, служивший для хранения овса. Едва Феннер спрятался, как прогремела очередь, и целый веер пуль пронзил грудь Джонни. Старик опрокинулся на спину, несколько раз дернулся и затих. Двумя секундами позже со страшным звоном пули защелкали по баку. Феннер съежился за своей импровизированной баррикадой и закрыл глаза.

Неожиданно стрельба затихла и наступила полнейшая тишина. Феннер вытер лоб. Он понял, что стрелял кто-то из банды Гриссон. Ситуация складывалась критическая. Единственной надеждой был Бреннан, но появится ли он вовремя? Феннер растянулся на пыльном полу и приложил к нему ухо, но ничего не услышал. Видимо, эти прохвосты не рискнули подойти ближе. Они о чем-то вполголоса совещались, и вслед за этим прозвучала команда:

— Выходи из своей дыры. Мы знаем, что ты там. Выходи с поднятыми руками!

Феннер усмехнулся: «А что потом?»

— Если вам надо, идите сюда сами, — сказал он.

Автомат заработал снова. Со страшным звоном пули рикошетом отлетали от железных стенок бака. Некоторые пробивали и стены бака. Вдруг стрельба опять стихла.

— Выходи, подонок! — крикнул один из нападавших. Феннер лежал неподвижно.

Некоторое время было тихо, затем кто-то сказал:

— Давай мне! Ложись на землю.

Феннер подобрался. Он понял, что в комнату собираются бросить гранату. Он плотнее прижался к полу и закрыл лицо руками. Через несколько секунд, которые показались ему вечностью, что-то брякнуло о пол и раздался оглушительный взрыв. Взрывная волна подбросила Феннера и ударила о бак. Задыхаясь, он упал на спину. Казалось, все в доме пришло в движение. С треском на него обвалилась крыша. Что-то свалилось на голову, в глазах сверкнули искры, и все погрузилось во мрак.

Ослепленный ярким светом, Феннер застонал и прикрыл глаза. Кто-то тряс его за плечо.

— Все в порядке, — услышал он голос. — Хватит валяться. Вставай.

Феннер с усилием открыл глаза и потряс головой. Он различил неясный силуэт склонившегося над ним человека. Потом контуры начали принимать ясные очертания, и он узнал Бреннана. Успокоившись, Феннер сел.

— Ну вот, — облегченно вздохнул капитан. — Кости целы?

Феннер едва дышал. Он потрогал голову, потом начал себя ощупывать, хотя это и причиняло боль. Однако, похоже, серьезных травм не было. Он слабо улыбнулся.

— Боже мой! Я чувствую себя так, словно меня лягнула лошадь.

— Лошадей здесь давно нет, — заметил Бреннан. — Что случилось?

— Вы никого здесь не застали?

— Никого, — ответил капитан. — За исключением вас и того, что осталось от Джонни. Кто это сделал?

— Джонни мертв?

— Мертвее не бывает.

Феннер обернулся и посмотрел на развалины, бывшие некогда хижиной Джонни. Силы понемногу возвращались, и он, пошатываясь, добрался до тени под деревом. Усевшись, закурил. Бреннан и полицейские нетерпеливо смотрели на него. Феннер размышлял. Неожиданно он щелкнул пальцами и посмотрел на Бреннана.

— Знаете что? Я знаю объяснение таинственного исчезновения мисс Блендиш. Пусть ваши люди хорошенько поищут здесь. Думаю, они найдут неподалеку недавно вскопанный участок. Поторопитесь.

— Зачем это нужно? — поинтересовался Бреннан.

— Не так давно здесь были зарыты трупы.

Бреннан отдал распоряжение полицейским, которые моментально принялись за дело, а сам сел рядом с Феннером.

— Кто здесь был зарыт? Ну, раскрывай карты.

— По-моему, — ответил Феннер, — здесь были похоронены Райли и его люди: Бейли и старый Сэм. Я, конечно, могу ошибаться, но скорее всего это именно так.

Бреннан тупо уставился на него.

— А кто бросил гранату?

— У меня нет определенных доказательств, но я готов держать пари, что это сделали парни мамаши Гриссон.

— Зачем им понадобилось убивать тебя?

— Оставим на время этот вопрос… Вначале мы должны найти подтверждение моей догадке…

Бреннан мрачно посмотрел на него и, закурив сигарету, тоже уставился на развалины хижины Джонни.

— Тебе страшно повезло, что остался жить. Я думал, что тебе пришел конец.

— Я тоже был уверен в этом, — согласился Феннер.

Маленькая птичка слетела с дерева и, прыгая по земле, юркнула в кусты. Феннер безразлично наблюдал за ней и думал о тридцати тысячах долларов, которые Блендиш обещал ему за раскрытие тайны похищения дочери.

Неожиданно тишину нарушил возглас изумления.

— Кажется, что-то нашли, — произнес Феннер, со стоном поднимаясь на ноги. Вскоре они вышли на небольшую полянку. Слева, возле кустов, под опавшими листьями ясно просматривался недавно вскопанный участок.

— Что ж, — довольно заметил Феннер, — остается только копать.

Бреннан отдал распоряжение, и двое полицейских быстрыми шагами направились к развалинам хижины и вскоре вернулись, неся две лопаты, найденные в сарае Джонни. Сняв куртки, они принялись за работу. Это был достаточно утомительный труд, и пот градом стекал по их лицам.

Слабый запах тлена шел от разрытой земли. Феннер подошел поближе. Вскоре в яме ясно наметились контуры головы, облепленной землей. Феннер отшатнулся.

— Покойник, капитан, — произнес полицейский, глядя на Бреннана.

— Там должны быть еще два, — подсказал Феннер, стараясь не смотреть на выкопанные останки. — Вот и разгадка исчезновения Райли и его парней. Пойдемте, Бреннан. Нам нужно поскорее вернуться в управление. Нельзя терять ни минуты.

Бреннан, пообещав прислать фургон и врача, направился за Феннером к его машине.

— Об этом можно было догадаться еще тогда, когда мамаша Гриссон завладела «Парадиз-клубом», — сказал Феннер, приглашая Бреннана сесть за руль. — Как это сразу не пришло мне в голову? Необходимые им средства они получили из выкупа.

Бреннан, собравшийся было отъезжать, выключил двигатель и уставился на Феннера.

— Мне бы хотелось узнать, как ты до этого дошел?

— Элементарно, дорогой Бреннан. Мамаша всем заявляла, что Шульберг дал ей денег взаймы для покрытия расходов. А ведь он известный всем скупщик «грязных» денег. Перед тем как его убили, Джонни успел сказать мне, что парни Гриссон были здесь вместе с Райли. Каким-то образом Гриссон узнала, что Райли похитил дочь Блендиша, и сообразила, что единственное место, куда они могут ее увезти, это хижина Джонни. Они появились здесь всей бандой, убрали Райли и его сообщников и захватили девушку. Блендиш выложил деньги, уверенный, что имеет дело с Райли. Да и все мы так считали. А на самом деле выкупом завладела мамаша. На него она и купила «Парадиз-клуб». Все сходится. Отличная комбинация с камуфляжем. Весь мир осуждает Райли, а банда Гриссон благоденствует.

— Но где доказательства? Даже если мои парни и откопают тела Райли и его сообщников, это еще не доказывает, что их ухлопали бандиты Гриссон. Теперь, когда Джонни мертв, у нас нет возможности доказать это.

— Совершенно верно. Но если мы вышли на верный след, разыскать доказательства — это уже вопрос времени. Знаете, что я думаю?

— Ну, что же думает супермен? — саркастически заметил Бреннан, трогая машину с места и сразу включая предельную скорость.

— Я думаю, что мисс Блендиш до сих пор находится в «Парадиз-клубе», — сказал Феннер.

Ошеломленный Бреннан, едва не выпустив руль, повернулся к Феннеру. Машина вильнула и едва не врезалась в дерево.

— Смотри, куда едешь! — заорал Феннер.

Бреннан затормозил и остановился на обочине.

— С чего это ты взял?

— Вы помните, что говорил Дойл о запертой снаружи комнате на втором этаже? Она закрыта на засов снаружи. Держу пари, девушку прячут именно там.

— Мы не замедлим в этом убедиться, — заверил Бреннан, трогаясь с места.

— Ха-ха! — задумчиво протянул Феннер. — Не все так просто. Этот клуб настоящая крепость. Пока мы попадем внутрь, пройдет много времени. Они или уведут ее оттуда, или мы найдем ее мертвой. Блендиш хочет видеть дочь живой и невредимой, посему надо действовать с предельной осторожностью.

— Согласен, но как?

— Я пока не знаю. Дайте время. — Феннер снова закурил сигарету.

В течение следующего получаса Бреннан выжимал из машины все, на что она была способна, а Феннер обдумывал сложившуюся ситуацию. Наконец он решительно сказал:

— Нужно задержать Анну Борг. Она единственная, кто знает, что бандиты Гриссон встречались с Райли и его людьми. Это наш единственный свидетель, нельзя допустить, чтобы она исчезла. Она может также знать, что мисс Блендиш находится в клубе. Возможно, она до сих пор не знает, что люди мамаши Гриссон убили Райли. Сказав ей об этом, мы имеем шанс перетянуть ее на свою сторону.

Бреннан остановил машину у первой же попавшейся на дороге закусочной.

— Сейчас я позвоню в управление ребятам, пусть они немедленно займутся Анной Борг.

Феннер наблюдал, как капитан заперся в телефонной будке, и посмотрел на часы. Было уже больше шести. До Канзас-сити езды было еще добрых три часа. Он думал, действительно ли мисс Блендиш в клубе? Ведь она уже более трех месяцев в руках этих негодяев. Феннер невольно поморщился. Какую жизнь она ведет там? Он вспомнил Слима Гриссона и нахмурился.

Вернулся Бреннан и влез в машину.

— Я отдал распоряжение о задержании Анны Борг, — сообщил он. — И двое людей будут следить за клубом.

— Тогда вперед! — поторопил его Феннер.

Рико вышел из дома немногим позже пяти и направился к бульвару. После ухода Мери он целый час валялся на диване, напряженно размышляя. Таинственная женщина, о которой рассказала Мери, заинтриговала его, и он решил провести маленькое расследование. Он знал, что Слим, Уоппи и Флинн вернутся не раньше девяти. И было мало шансов застать в это время в клубе Эдди Шульца. Остались лишь мамаша и док Вильямс. Надо быть предельно осторожным. Но при необходимости с доком можно справиться. Иное дело мамаша. Но, может, удастся избежать встречи с ней? Была суббота, и соседние помещения наверняка закрыты. Мери сказала, что в клуб можно проникнуть через склад, и Рико пришла в голову идея проверить этот ход. Здание, непосредственно примыкавшее к складу, было третьеразрядным отелем. Рико знал его владельца, грека по имени Ник Пополос. Он нашел его и попросил разрешения пройти на крышу отеля, дабы полюбоваться панорамой города. Ник, разумеется, не поверил Рико, но, с любопытством посмотрев на него, пожал плечами и сказал, что тот может чувствовать себя на крыше, как дома. Однако на всякий случай уточнил, не будет ли из-за этого у него неприятностей. Рико похлопал его по пухлой руке.

— Ты же меня знаешь, Ник. Разве я тебя когда-нибудь подводил?

Войдя в лифт, Рико поднялся на последний этаж, открыл слуховое окно и выбрался на крышу. Оттуда проникнуть в склад было легче всего. Ему потребовалось двадцать минут, чтобы обнаружить секретную дверь. Еще пара минут ушла на то, чтобы справиться с замком. С револьвером в руках и бьющимся сердцем он вошел в темный коридор, оканчивающийся еще одной запертой дверью. Он без труда открыл ее и оказался в просторном, отлично меблированном кабинете. В углу стоял большой телевизор, а слева и справа находились еще две двери. Как бывший владелец, Рико знал, что правая дверь ведет в коридор, а левая в небольшую спальню. Решив вначале обследовать спальню, он на цыпочках подошел к двери и некоторое время настороженно прислушивался. Не услышав ничего подозрительного, он открыл дверь и увидел шикарно обставленную спальню. На краю кровати сидела девушка в простом белом платье и бессмысленно смотрела в потолок. Сигарета медленно догорала в ее пальцах. Рико застыл столбом: никогда еще ему не приходилось видеть такой красоты. Лицо девушки показалось ему знакомым, вроде бы он уже видел ее когда-то. Рико прошмыгнул в спальню. Девушка даже не подняла на него глаза. Она дала сигарете упасть на пол и машинально растерла ее ногой.

— Добрый день, — сказал Рико. — Что вы здесь делаете?

Затуманенные наркотиками глаза обратились к нему.

— Пожалуйста, уходите, — сказала девушка.

Ее расширенные зрачки объяснили Рико, что с ней здесь делают.

— Как тебя зовут, детка? — спросил он.

— Как меня зовут? — Она нахмурила брови. — Не знаю. Пожалуйста, уходите. Слим будет недоволен, застав вас здесь.

Где он ее видел? Рико глядел на золотисто-рыжие волосы девушки, и вдруг его бросило в жар. Он вспомнил, где видел девушку. Вспомнил десятки ее фотографий, которыми буквально пестрели все газеты три месяца назад. Эта рыжая девушка, безразлично сидящая на краю кровати, была мисс Блендиш. Каким образом она оказалась в руках мамаши Гриссон? Он пришел в такое возбуждение, что с трудом дышал. Какая великолепнейшая возможность свести с ними счеты! И кроме того, существует еще сто пятьдесят тысяч долларов вознаграждения!

— Ваша фамилия Блендиш? — спросил он, стараясь говорить как можно более спокойным тоном. — Три месяца назад вас похитили. Вы помните об этом?

— Блендиш? — шепотом произнесла она. — Это не мое имя.

— Напротив, ваше. Вспомните! Пойдем, детка, мы с вами проделаем небольшую прогулку.

— Я вас не знаю. Прошу вас, уйдите.

Рико взял ее за руку, но на лице девушки сначала отразилось нетерпение, а затем испуг.

— Не трогайте меня! — крикнула она.

Ее пронзительный голос остановил Рико. Док и мамаша могли появиться в любую минуту. Но он решил, чего бы это ни стоило, увести девушку с собой. Он подумал было оглушить ее и унести на спине, но среди белого дня это было невозможно.

— Ну, пошли, — сухо велел он. — Слим ждет вас. Это он послал меня за вами.

Это была гениальная мысль. Мисс Блендиш сразу же встала и покорно позволила увести себя из комнаты. Она шла словно автомат. На маленькой улочке они сели в такси. И тут только Рико впервые облегченно вздохнул. Водитель с любопытством посмотрел на девушку, но ничего не сказал. Рико дал ему свой адрес.

Пока Рико разгуливал по «Парадиз-клубу», мамаша разговаривала по телефону с Флинном.

— Дело в шляпе, — сообщил тот. — Все прошло как по маслу. Мы направляемся домой.

— Убрали обоих?

— Да.

— Отлично. Я вас жду. — Она повесила трубку.

Дверь кабинета отворилась, и на пороге появился Эдди Шульц. На его подбородке красовался огромный кровоподтек.

— Все ты со своими бабами, — проворчала мамаша Гриссон. — Эта дрянь чуть не подняла наше предприятие на воздух.

Эдди сел в кресло, закурил и потер синяк.

— Это не было ее ошибкой, — заступился он за Анну. — Все, что она сказала этому типу…

— Чтоб ноги ее не было больше в клубе! — потребовала мамаша. — Здесь не место тем, кто не умеет держать язык за зубами…

Эдди собрался было возразить, но зловещее выражение на лице мамаши остановило его. Он вспомнил, как Анна спрашивала его, что за девушка живет со Слимом. Если ее выгонят из клуба, кто знает, не пойдет ли она болтать об этом направо и налево, но если он заикнется об этом мамаше, та мигом прикажет Флинну убрать ее. По его замешательству мамаша поняла, что не все благополучно.

— Что еще? — Она требовательно глядела прямо в глаза Эдди.

— Пока все хорошо. Мы владеем клубом, купаемся в деньгах, и мы вне подозрений. Но сколько времени это может продолжаться? Достаточно Анне сболтнуть пару лишних слов, и все полетит к чертям. Сейчас нам пришлось убрать Джонни и этого не в меру любопытного журналиста. А ведь мы только встали на ноги. Сколько времени может продолжаться затишье?

Мамаша прекрасно поняла, куда клонит Эдди, и занервничала. В дверях появился док. По его красному носу она поняла, что тот опять пьян в стельку.

— Все в порядке? — спросил он, садясь рядом с Эдди.

— Пока да, — сказала мамаша. — Можешь спать спокойно.

— До следующего раза, — уточнил Эдди. — Давайте говорить откровенно. Пока эта девушка находится здесь, мы все время будем жить, как на вулкане.

— Ты что же, хочешь указывать мне, как поступать? — вспыхнула мамаша.

— Нужно трезво смотреть на вещи, — не отступал Эдди. — Без девушки мы будем жить спокойно, ничем не рискуя… Из-за чего пришлось убрать Джонни и журналиста? Потому что боялись, как бы полиция не получила от них сведений. Если бы девушки здесь не было, мы могли бы пустить сюда хоть всю полицию города и ничем не рисковать.

Док достал платок и вытер слезящиеся глаза.

— Эдди прав, мамаша. Пока девушка здесь, мы в постоянной опасности.

Мамаша встала и заметалась по кабинету. Мужчины не спускали с нее глаз.

— А у нее не может случиться сердечного приступа? — спросил Эдди. — Ведь Слим никогда не узнает, что мы приложили к этому руку.

Эдди попал в самую точку. Он знал, что мамаша и док смертельно боялись Слима. Мамаша остановилась и внимательно посмотрела на дока.

— Я мог бы сделать ей укол, — заверил тот, избегая встречаться с ней взглядом. — Мне это не нравится, но другого выхода нет. Невозможно дальше держать ее здесь.

Мамаша заколебалась.

— Если Слим догадается…

— У него не появится ни малейших сомнений, — убеждал док. — Она уснет и больше не проснется… Он… Он обнаружит ее мертвой…

Мамаша кинула взгляд на стоящие на камине часы.

— Слим вернется не раньше чем через два часа… — Она все еще колебалась, глядя на Эдди.

— Так нужно, мамаша, — твердо произнес тот.

Она села и сжала огромные кулаки.

— Да, так нужно, — наконец решилась она, поворачиваясь к доку. — Идите, док. Когда закончите, пойдите прогуляйтесь. Возвращайтесь попозже. Слим найдет ее, какая она есть. Я скажу, что мы не поднимались к ней сегодня днем. Эдди, ты тоже лучше не показывайся.

Эдди глубоко вздохнул. Все устоится. Когда мисс Блендиш будет мертва, Анна вновь сможет вернуться обратно.

Док, однако, вдруг почувствовал неуверенность.

— Ну что же! — поторопила его мамаша. — Чем раньше, тем лучше! Не дрожи так, старый сморчок! Рано или поздно, но такое должно было случиться.

Док послушно поднялся и медленно вышел из кабинета.

— И ты убирайся, — сказала мамаша Гриссон. — Не появляйся здесь раньше десяти или одиннадцати часов. Сгинь!

— Понятно. — Эдди направился к двери, но на пороге остановился. — Скажите, когда ее… Анна сможет вернуться обратно?

Некоторое время мамаша колебалась. Потом медленно подошла к креслу и почти упала в него. Эдди требовательно смотрел на нее.

— Думаю, что да. Но знаешь, Эдди… Мне нужно будет найти для Слима девушку, — неожиданно сказала она. — Он вошел во вкус с этой девчонкой.

— Это будет затруднительно.

Циничная улыбка появилась на губах мамаши.

— С деньгами нет ничего затруднительного. Я найду какую захочу.

Успокоившись, Эдди вышел. Он увидел дока Вильямса, поднимающегося по лестнице. Эдди не хотелось быть на его месте, ему было очень жаль мисс Блендиш. Бедной девчонке не повезло. Проходя по двору к машине, он подумал, что для нее смерть будет лучшим выходом. В нерешительности Эдди сел за руль. Куда двинуть? Вспомнился фильм, который давно хотелось посмотреть. Что ж, он поедет и посмотрит, а потом заглянет к Анне, и они пообедают.

Когда он отъехал, двое инспекторов полиции занимали свои места для наблюдения за клубом.

Стоя у основания лестницы, Слим смотрел на мать. Флинн и Уоппи держались позади него. В выражении лица матери было нечто такое, чего Слим никогда не замечал. Мысль о том, что она старая женщина, никогда не приходила ему в голову. Но теперь, глядя на нее, он неожиданно понял, что она очень стара, и это его потрясло.

Слим понял: произошло нечто из ряда вон выходящее, ибо никогда еще он не видел ее такой растерянной и испуганной.

— Что с тобой? — спросил он. — С чего бы это у тебя такая рожа?

Мамаша не отвечала. Правой рукой она держалась за перила, сжимая их с такой силой, что суставы пальцев побелели.

— Ну! — завопил Слим. — Что еще произошло?

«Когда он узнает, то убьет меня, — думала она со страхом. — Как жаль, что я отослала Эдди. Он единственный из всех, кто мог бы удержать Слима. Флинн даже пальцем не пошевелит. Он будет равнодушно смотреть, как Слим убивает меня, и не сделает при этом и шага, чтобы остановить его».

Она буквально заставила себя сказать твердым тоном:

— Девушка сбежала!

Слим окаменел, а затем сжал рукой лицо матери с такой силой, что губы растянулись в тонкую линию, обнажив желтые зубы.

— Ты лжешь! — закричал он. — Ты что-то сделала с ней!

— Она исчезла. Два часа назад я поднялась в ее комнату, но ее там не было.

Слим стремительно бросился к лестнице. Мамаша едва поспевала за ним.

— Старая ведьма! — рычал он. — Только попробуй пойти против меня! Меня не так-то легко обмануть! Если это твоих рук дело, я убью тебя! Я же предупреждал об этом!.. Если с ней что-нибудь случится, ты будешь иметь дело со мной…

— Она исчезла, — как автомат повторяла мамаша.

Слим пробежал по коридору, толкнул дверь и скрылся в салоне. Быстро осмотревшись, он вошел в спальню. Мать ждала его, и ее искаженное лицо подергивалось. Она слышала, как Слим метался по спальне.

— Как это произошло? — Слим появился в дверном проеме.

— Я ничего не знаю. Я вошла и увидела, что ее нет.

— А где док? — с подозрением спросил Слим.

— Ушел, — ответила мамаша. — Да и нам пора убираться отсюда. Наши дела кончились, скорее всего девушка уже в полиции.

— Если бы она пошла в полицию, здесь уже давно было бы полным-полно копов, — заметил Флинн, когда увидел Слима с ножом в руке. Желтые глаза дегенерата мерцали зловещим светом. Слим молча приближался к мамаше.

— Это ты ее убила! Ты всегда хотела отделаться от нее, а теперь ты ее убила! Сейчас пришел и твой час сдохнуть. Я убью тебя!..

— Я ее не трогала, — сказала мамаша, неподвижная, как изваяние. — Ее кто-то увел. Она не могла уйти сама. Давай, Слим! Убей меня, если тебе так хочется! Девчонки уже нет, теперь и меня не будет. Без нас ты, может быть, лучше устроишься… — Она заметила колебание в глазах сына. — Давай же! Но подумай, к чему это приведет. Ты останешься один и не сможешь никому доверять, будешь всю жизнь прятаться… Тебе нужно будет убежище. — Она смотрела ему в глаза, в которых постепенно потухало яростное пламя.

С потерянным видом он посмотрел на мать, Флинна, потом сказал:

— Что же теперь делать? Ее необходимо найти.

Мамаша глубоко вздохнула. Опасность миновала, но она все еще не решалась сдвинуться с места. Неожиданно стукнула входная дверь. Все повернулись в ту сторону. Док Вильямс, запыхавшись, ворвался в клуб. Вид Слима с ножом в руках, застывшей мамаши, Флинна и Уоппи с револьверами в руках ошеломил его. Неуверенно ступая, он подошел ближе.

— Она у Тони Рико, — срывающимся голосом объявил он. — Вы слышите меня, мамаша? Этот маленький дьявол утащил ее!..

Слим стремительно слетел с лестницы, по дороге сбив с ног Флинна. Он схватил дока за обшлага пиджака и грубо встряхнул его.

— Откуда ты знаешь?

Док вытер пот со лба.

— Налейте мне виски, — попросил он, падая на диван.

По знаку мамаши Уоппи бросился к бару.

— Когда я вышел из клуба, то готов был застрелиться. Мне было плохо, и я решил выпить в маленьком баре на углу…

Уоппи сунул ему бокал в руку. Док немедленно осушил его и поставил бокал на пол.

— Скорее! — простонал Слим.

— Мы немного поболтали с барменом, а потом он мне и сказал о рыжеволосой красавице, которую садил Рико в такси. Потом мы еще немного поболтали, и до меня дошло… Я сразу же бросился сюда. Это очень похоже на правду, мамаша. Это случай, которого он так долго ждал, чтобы отомстить нам.

Слим рванулся к двери.

— Подожди! — закричала мамаша. — Не торопись!

Но Слим не слышал. Не оборачиваясь, он перепрыгнул через три ступеньки, ударом ноги распахнул дверь и исчез на улице.

— Быстро за ним, — приказала мамаша Флинну и Уоппи.

— Пусть ломает себе шею, — возразил Флинн. — С меня довольно, я сматываюсь. Подсыпьте немного денег на дорожку, мамаша.

— Еще чего! — взорвалась та. — Ты не получишь ни гроша! А без денег кому ты нужен?

Флинн злобно посмотрел на нее, потом кивнул Уоппи и, выругавшись сквозь зубы, вышел. Уоппи последовал за ним. Мамаша положила руку на плечо дока.

— Не ожидала снова тебя увидеть, док, — сказала она. — Что собираешься теперь делать?

У дока был смущенный вид.

— Я хотел сбежать, но потом понял, что мне совершенно некуда идти. Слим вернет малышку, и все пойдет по-прежнему.

— Мы еще не заполучили ее, — сказала мамаша. — Оставайся с нами, док. Я попробую выбраться из этой западни.

Мисс Блендиш лежала на просторном диване Рико и смотрела в потолок. При иных обстоятельствах Рико оценил бы присутствие у себя такой красивой девушки. Но сейчас ему было не до ее чар. Возбуждение его было настолько велико, что ему даже в голову не приходила мысль оценить красоту мисс Блендиш. Когда ему наконец удалось уговорить девушку зайти в квартиру, он подумал, что должен вести себя достаточно хитро. Позвонить в полицию — значит упустить из рук назначенное вознаграждение. Лучше самому связаться с мистером Блендишем. Он посмотрел список абонентов городской сети, но телефона Блендиша там не оказалось. Не дали его и в справочном бюро. Номера телефонов миллионеров не очень-то афишируют. Это была деталь, которую Рико не учел. Обзвонив все бары и рестораны в надежде узнать нужный номер, он забеспокоился. Если быстро не найти Блендиша, дело может обернуться плохо. Мысль о Слиме не покидала его. Вряд ли Слим догадается, что девушка у него, но разве знаешь, где споткнешься. Какой-нибудь непредвиденный случай мог выдать его. Чтобы пробудить память девушки, Рико дал ей старые газеты с ее фотографиями. Пока он звонил по телефону, она без всякого интереса рассматривала их, не понимая, что это за снимки. Ее взгляд по-прежнему был пустым.

— О, моя дорогая! — воскликнул Рико, сообразив, что прошло уже слишком много времени, и опасность становилась все реальнее. — Сделайте усилие! Как мне найти вашего отца?

Она только пошевелила длинными стройными ногами и вновь подняла ничего не выражающий взгляд к потолку. Казалось, она просто не замечала его. Раздосадованный Рико положил руку на ее, словно выточенное, плечо.

— Эй! Проснись же!

Прикосновение вызвало такую бурную реакцию у девушки, что Рико испугался. Мисс Блендиш оттолкнула его и прижалась к стене. Ее лицо исказилось от ужаса.

— Ну-ну, — проговорил Рико. — Не нужно меня бояться. Ты слышишь меня? Я пытаюсь найти твоего отца. Какой у него номер телефона?

— Оставьте меня в покое, — прошептала девушка. — Не трогайте!

Рико по-настоящему запаниковал.

— Если я не найду твоего отца, будет очень плохо, — уговаривал он ее. — Скажи мне номер его телефона. Иначе тебя ждут новые неприятности. В любую минуту сюда может ворваться Слим. Как мне найти мистера Блендиша?

Неожиданно она вскочила с кровати и метнулась к двери. Рико едва успел задержать ее.

— Оставьте меня! — закричала она. — Дайте мне уйти!

С большим трудом Рико оттянул ее от двери и, зажав рот рукой, поволок обратно к дивану.

— Замолчи! — прикрикнул он. — Или ты хочешь, чтоб пришел Слим?

Она перестала вырываться, и впервые за все это время взгляд ее принял осмысленное выражение.

— Да, я хочу видеть Слима, — заявила она. — Я хочу, чтоб он пришел.

— Ты сама не знаешь, что говоришь, — Рико с удивлением уставился на девушку. — Разве тебе не хочется вернуться домой?

— У меня нет дома. Я хочу видеть Слима!

Рико встал.

— Я позвоню в полицию. С меня довольно.

Он направился к телефону, размышляя, что это будет ужасно, если у него отберут награду, но все же он должен так поступить, пока не появился Слим. Он начал набирать номер, но мисс Блендиш, подбежав, вырвала шнур из розетки. Несколько секунд Рико, сжав телефонную трубку, смотрел на бесполезный теперь аппарат. Холодный пот тек у него по спине.

— Чертова наркоманка! — выругался он. — Что же теперь будет?

Она попятилась от него.

— Вы должны сказать, что увели меня насильно, — твердила она, ломая руки. — Вы должны сказать, что увели меня насильно… Вы скажете, что я не хотела идти…

— Но ты… ты, — Рико не находил слов, — что с тобой? Я пытаюсь тебе помочь! Значит, ты не хочешь избавиться от Слима?

Она прислонилась к стене и заплакала от отчаяния.

— Я не могу от него избавиться, теперь он будет до конца моих дней…

— Ты сошла с ума! — закричал Рико. — Я иду за полицией.

Двигаясь, словно в трансе, она оказалась возле двери. Прислонившись к ней, она запричитала:

— Нет! Вы должны дождаться его. Вы должны объяснить, что увели меня силой.

Вконец разозлившийся Рико схватил ее за руки, оторвал от двери и швырнул на диван. Когда он повернулся, чтобы выйти, мисс Блендиш схватила подсвечник, стоявший на столике у изголовья, и бросила в Рико. Тяжелый подсвечник угодил в голову Рико, и Тони упал как подкошенный.

Мисс Блендиш, вновь прислонясь к двери, молча смотрела на него. Рико зашевелился, попытался подняться и снова упал, застонав от боли.

Скрип открываемой двери ванной комнаты отвлек внимание мисс Блендиш. В проеме возник Слим с ножом в руке. Не доверяя главному входу в дом, он поднялся в квартиру Рико по пожарной лестнице. Его желтые мерцающие глаза вначале задержались на девушке, затем уставились на Рико, стонавшего на полу. Оглушенный Тони все же инстинктивно почувствовал приближающуюся беду. Понимая, что жизнь его висит на волоске, он опрокинулся на спину и, вытянув руки, попытался защититься. Слим, улыбаясь, приближался к нему. Мисс Блендиш, увидев в его руках нож, отвернулась и закрыла глаза. Она слышала мольбу Рико о пощаде. Чавкающие звуки, которые последовали за этим, заставили ее упасть на колени и закрыть уши ладонями. Каждый удар ножа, вонзавшегося в тело Рико, заставлял ее вздрагивать.

…Напуганная и измученная Анна два часа, показавшиеся ей бесконечными, провела в камере полицейского управления. Вначале она протестовала, возмущалась, но никто не обращал на нее внимания, будто была это не она, а бездушная кукла, замурованная в четырех стенах. И ее нервы сдали. Отчаянию Анны не было предела. Она не представляла ни причины ареста, ни его последствий для нее.

Когда Эдди отправился к мамаше сообщить о Джонни, Анна решила, что расстанется с ним. Она уже была по горло сыта Эдди и его «Парадиз-клубом». Едва Эдди ушел, Анна побросала свои вещи в чемодан, забрала деньги Эдди, которые он держал дома на всякий случай, и, подхватив первое попавшееся такси, уехала. Через несколько минут она уже была на вокзале. Она собиралась уехать в Нью-Йорк, где надеялась устроиться в ожидании лучших времен поначалу в какое-нибудь небольшое заведение. В Канзас-сити она рисковала влипнуть в историю из-за мамаши Гриссон и ее сынка-дегенерата. Но в тот момент, когда она расплачивалась с таксистом и думала, что самое страшное уже позади, появились два бугая. Один из них сунул ей под нос удостоверение инспектора полиции.

— Анна Борг?

— Вы могли бы сказать мисс! — Анна уничтожающе смотрела на полицейских, но в ее душе, несмотря на внешнюю агрессивность, рос страх.

— Капитан хочет поговорить с вами, милочка, — сказал один из полицейских, игнорируя ее возмущение. — Это не займет много времени.

Полицейская машина стояла у края тротуара, и вокруг постепенно начали собираться зеваки.

— Я тороплюсь на поезд, — попробовала отговориться Анна.

Полицейский взял ее под руку.

— Пошли, пташка! Не нарывайся на неприятности. Разговор будет коротким.

Она упиралась, но полицейские были неумолимы.

— Попомните вы все это! — пригрозила она. — Я пожалуюсь своему адвокату. Вас разжалуют в постовые.

Пожилой инспектор рассмеялся.

— Не трепыхайся, милочка. Видали мы и не таких!..

Анна обругала его и замолчала. Ей стало тоскливо. А что, если ее взяли из-за убийства Аллана Хени? Случайно обнаружив, что тот живет в том же отеле, что и она, и, зная, что он предал Райли, Анна словно взбесилась. Она ворвалась в номер Хени и, не тратя времени на объяснения, выстрелила ему в голову. Опомнившись, она очень жалела о содеянном, хотя была уверена, что никто ни о чем не догадывается. А теперь ее уверенность постепенно убывала.

В полицейском управлении Анна заявила, что хочет посоветоваться со своим адвокатом. Дежурный словно не расслышал и только сделал знак здоровенной полицейской даме с лошадиным лицом. Несмотря на сопротивление, Анну поволокли в камеру и закрыли на замок. Два часа, проведенные взаперти, совсем подавили волю Анны. Когда наконец открылась дверь, она, не в силах унять волнение, вскочила на ноги. Все та же женщина-полицейский сделала ей знак следовать за собой.

— Вас ждет капитан.

— Он мне за это заплатит, — без особой, впрочем, уверенности пригрозила Анна.

Ее ввели в кабинет Бреннана. Анна остановилась как вкопанная, увидев Феннера, с комфортом устроившегося на подоконнике. Бреннан сидел за столом, а два дюжих инспектора подпирали стены. Анна уставилась на Феннера, словно увидела привидение. Женщина-полицейский бесцеремонно подтолкнула ее, и дверь за ней захлопнулась.

— Эта шутка вам дорого обойдется, — пытаясь скрыть смятение, пообещала Анна Бреннану. — Я и слова не скажу без моего адвоката.

— Садитесь, Анна, — Бреннан был сама вежливость. — Нам нужно побеседовать.

— Что за фамильярность? Называйте меня мисс Борг.

— Заткнись и сядь! — рявкнул кто-то из инспекторов, она даже не поняла, кто именно.

— Горилла! — прошипела Анна, но подчинилась, с беспокойством посматривая то на Феннера, то на капитана.

— У нас имеются достоверные сведения, что мисс Блендиш, похищенная три месяца назад, в настоящее время находится в «Парадиз-клубе», — начал Бреннан.

Анна поразилась. Ее удивление было искренним.

— Вы что, чокнулись? Весь мир знает, что ее похитил Фрэнк Райли. Не вешайте мне лапшу на уши!

— Мы тоже так думали. Но теперь убедились, что у Райли ее отобрала банда Гриссон. Я уверен, что девушка находится в клубе.

— Это удар против Эдди? — задумчиво сказала она, несколько придя в себя. — На мою помощь не рассчитывайте. Я никогда не слышала о похищении.

— Время идет, Бреннан, — напомнил вдруг Феннер. — Пусть она посмотрит доказательства, и если после этого откажется помогать, то нам не следует больше тратить время на пустые разговоры.

Бреннан сделал знак инспектору, и тот подошел к Анне. Она тревожно смотрела на капитана.

— Я требую адвоката! Вы не имеете права…

— Прикрой пасть и пошли! — рявкнул инспектор.

— Мне показалось, что она ничего не знает. — Бреннан повернулся к Феннеру: — Может, мы зря тратим время?

— Все равно, нужно попробовать, — сказал Феннер.

Они принялись терпеливо ждать. Минут через десять дверь отворилась, и инспектор, поддерживая, ввел Анну. Ее лицо посерело, а в глазах стоял ужас. Она упала на стул, уткнув лицо в ладони.

— Вы опознали его? — спросил Бреннан. — Это действительно Райли?

Анна задрожала.

— Сволочи, как вы могли показывать мне его?

Бреннан подошел к ней.

— Красавчик, правда? — Он помолчал. — Это парни мамаши Гриссон постарались. Мы нашли всех: Райли, Бейли, старого Сэма. Да уж, мамаше Гриссон хитрости не занимать. Отличная комбинация! Представляю, как потешался над вами Эдди Шульц. А денежки из выкупа? Перепал вам хоть доллар? Держу пари, что нет. Все, что вы имеете, это маленький танцевальный номер в «Парадиз-клубе» и игра в воздухе ногами с Эдди Шульцем. Теперь у вас есть возможность свести с ними счеты.

— Отстаньте от меня! Я ничего не знаю!

— Не торопитесь, — остановил ее Феннер. — Мы пока ни в чем вас не упрекаем… Постарайтесь, чтобы так было и впредь. Если вы будете хорошо себя вести, вам не сделают ничего плохого. Мы хотим знать о девушке из клуба. Мы знаем, что она там, и нам нужны дополнительные сведения. Она содержится в запертой на ключ комнате на втором этаже, не так ли?

Бледная и дрожащая Анна с ненавистью смотрела на Феннера.

— Я ничего не знаю.

— Поставьте себя на место этой несчастной девушки, — не отступал Бреннан. — Вам бы понравилось быть запертой вместе с этим дебилом Гриссоном? Ну, решайтесь, а я прослежу за тем, чтобы вам выплатили награду в пятнадцать тысяч.

— Будьте вы прокляты! Я никогда не помогала и не буду помогать ищейкам, а теперь и подавно не собираюсь этого делать!

— Я хочу поговорить с ней наедине, — сказал Феннер.

Бреннан заколебался, но встал и сделал знак инспекторам следовать за ним.

Анна молча смотрела на Феннера, вкладывая в свой взгляд все презрение, на которое только была способна.

— Можете болтать все, что угодно, я все равно ничего не скажу.

— Я уверен в обратном, — усмехнулся Феннер, — но перейдем к делу. Бреннан не знает, что вы жили в Палац-отеле, когда там убили Хени. Он не знает, что вы владеете револьвером двадцать второго калибра, но он прекрасно знает, из какого оружия убили беднягу. Если я намекну капитану, что у вас были причины расквитаться с Хени, то вы незамедлительно будете обвинены в убийстве журналиста. Но если вы поможете мне, я промолчу.

Анна отвернулась.

— Мы теряем время, — сказал Феннер. — Так девушка в клубе?

Анна, помедлив, наконец решилась:

— Я ничего не знаю конкретно, но там действительно находится какая-то девушка. Я ее, правда, никогда не видела.

Феннер выглянул в приемную.

— Она передумала, — позвал он Бреннана. — Анна действительно знает, что там находится девушка. Правда, она не знает, кто это.

— Откуда вы об этом знаете, если никогда не видели ее?

— Я слышала, как об этом говорили парни, — бесцветным голосом произнесла Анна. — Много раз я наблюдала, как туда входила мамаша с бельем и поднимался Слим с пакетами из самого модного магазина для женщин.

— А теперь хорошенько подумайте, как можно незаметно попасть в клуб?

Анна пожала плечами.

— Я этого не знаю.

— Во время открытия можно взять клуб штурмом или проникнуть, не привлекая внимания? — спросил Феннер.

— Исключено. Дверь не откроют постороннему, не члену клуба.

— А другого входа нет?

— Я этого не знаю.

Феннер встретился взглядом с Бреннаном и пожал плечами.

— Хорошо, — сказал капитан. Он открыл дверь и позвал женщину-полицейского. — Отведите ее в кабинет Дойла и побудьте там с ней.

— Эй! — Анна вскочила с кресла. — Вы не имеете права меня задерживать!

— Вы останетесь здесь до тех пор, пока мы это не сочтем нужным. И поверьте, это делается только в целях вашей безопасности.

Несмотря на протесты и сопротивление, Анну увели. Когда ее вопли затихли, Бреннан подвел итог:

— В сущности, она ничего нового не сказала.

— Напротив, сейчас мы достоверно знаем, что в клубе находится девушка, которую постоянно запирают на ключ, — возразил Феннер. — А раз это соответствует действительности, то кем она может быть? Несомненно, только мисс Блендиш. Вопрос: как нам ее оттуда забрать?

— Если дело дойдет до штурма, то нужно проводить его тогда, когда там не будет посетителей. Первым делом окружим клуб и никого туда не пропустим. Сейчас нет и восьми. Хорошо бы захватить кого-нибудь из членов банды и попытаться разговорить его. Железная дверь у входа, несомненно, не единственное препятствие.

Он снял трубку.

— Алло, Дойл? Нужно задержать кого-нибудь из банды Гриссон, и поскорее… Нет, все равно кого. Возьмите хоть всех, но один мне нужен немедленно…

Бреннан повернулся к Феннеру.

— Если хоть один из них сейчас шатается по городу, его захватят. Больше до десяти часов мы не сможем ничего сделать.

— Нужно дать знать Блендишу, — сказал Феннер. — Это все-таки его дочь.

Бреннан кивнул головой.

— Валяйте…

…Фильм Эдди не понравился. Наверное, он был интересный, но лично его не взволновал. Он не переставал думать о мисс Блендиш. Теперь она, вероятно, уже мертва. А что мамаша сделает с телом? Еще одно грязное дело для них с Флинном? И как на это будет реагировать Слим? Эдди ни за что на свете не согласился бы оказаться сейчас на месте мамаши. Пока он размышлял, мрак в зале стал словно гуще, каким-то угнетающим, и Эдди, толкая зрителей, сидевших в его ряду, пошел к выходу. Перейдя улицу, он завернул в бар. Заказав себе двойной скотч, он заперся в телефонной будке и набрал номер своей квартиры. Он хотел предложить Анне вместе поужинать, но никто не ответил. Это его удивило. Обычно Анна не выходила из дома раньше девяти часов. Куда ее черт понес?

Он вернулся к стойке, допил виски и ушел. После некоторого колебания он решил съездить домой. Может, Анна вышла куда-то на минуту? Привратник, крупный негр, сидя на стуле, читал газету.

— Салют, Фриз, — Эдди остановился. — Мисс Борг дома?

— Нет, мистер Шульц, она ушла примерно через полчаса после вашего ухода. — Он бросил на Эдди любопытный взгляд. — С чемоданами…

Эдди нахмурился.

— Спасибо, Фриз.

На лифте он поднялся к себе. В спальне дверцы шкафа были распахнуты, вещей Анны не было. Он выругался сквозь зубы: значит, удрала. Поколебавшись, он все же решил предупредить мамашу и взялся за трубку телефона. Но в этот момент в дверь позвонили.

«Кого это еще несет?» — подумал Эдди и, взявшись за рукоятку револьвера, висевшего под мышкой, подошел к двери.

— Кто там?

— Записка от мисс Борг, — раздался голос привратника.

Эдди повернул ключ и отлетел к противоположной стене. Из коридора ворвались два дюжих полицейских и схватили его. Эдди не успел даже вытащить оружие.

— Спокойно, приятель, — сказал один из них.

Ошеломленный привратник почел за лучшее поспешно ретироваться. Эдди не сопротивлялся, хотя под ложечкой и засосало.

— Что за шутки? — спросил он.

Ничего не объясняя, один из полицейских забрал у него револьвер.

— У тебя есть разрешение на оружие? — полюбопытствовал он.

Эдди промолчал.

— Пошли, и без фокусов.

— Я ни в чем не виноват, — упавшим голосом сказал Эдди.

— Всегда одна и та же песня, — усмехнулся полицейский. — Давай, топай!

В коридоре Эдди немного поупирался, но дело кончилось тем, что его бесцеремонно втолкнули в лифт, и десять минут спустя он уже сидел перед Бреннаном.

— В чем дело? Вы не имеете права меня задерживать! Я хочу видеть своего адвоката, — возмущался Эдди, не подозревая, что слово в слово повторяет Анну, недавно сидевшую здесь же.

— Сначала покажите ему, что у нас имеется, а потом приведите обратно, — распорядился Бреннан.

Эдди вышел в сопровождении двух инспекторов полиции, насмешливо пожимая плечами, но на самом деле он чувствовал себя совсем не так уверенно. Может, они взяли и Анну? Но что, в сущности, она знает?

Через пять минут его привели обратно, белого, как полотно, и дрожащего, как осиновый лист.

— Мы знаем, что это ваша работа, — без обиняков начал капитан, — и нам также известно, что дочь Блендиша до сих пор у вас. Мы можем дать тебе только один шанс. Нам нужна девушка. Скажи, как мне попасть в клуб, и я помогу тебе избежать газовой камеры. Тебе дадут десять или пятнадцать лет, но ты останешься жить. Согласен?

— Я не понимаю, о чем вы. — По лицу Эдди градом катился пот. — Я не видел никакой девушки… Не убивал… Я хочу видеть адвоката.

— У нас мало времени, Шульц, — Бреннан поднялся. — Это твой единственный шанс, так что поспеши, иначе пожалеешь, что родился на свет.

— Я ничего не знаю, — бормотал Эдди. — Я хочу адвоката.

Бреннан поднял телефонную трубку.

— Пришлите ко мне О'Флагерти и Дугана, — приказал он. — Эти ребята очень не любят таких, как ты. О'Флагерти провел четыре месяца в госпитале, а Дуган потерял глаз из-за такого подонка, как ты. Мы оставили их на службе специально для таких типов, как ты. Они умеют быстро развязывать языки. Я не интересуюсь, как они это делают. На все уходит обычно не больше пары часов.

Эдди слышал об этих двух полицейских. В свое время гангстеры действительно сделали их инвалидами. Об этом много говорили. И при мысли о том, что ему придется иметь с ними дело, по телу забегал холодок.

— Вы не имеете права обращаться со мной подобным образом! — закричал он и начал пятиться, пока не уперся спиной в стенку. — У меня есть права! Я заставлю вас еще пожалеть об этом!..

Бреннан зловеще улыбнулся.

— Все вы так грозитесь. Тем не менее я все еще сижу на своем месте.

Дверь в кабинет стремительно распахнулась. У вошедших были габариты борцов-профессионалов тяжелого веса. Огромные мускулы перекатывались на бицепсах, а лица выражали неутоленную жестокость. Они остановились у дверей и посмотрели на Эдди взглядом, не сулящим ему ничего хорошего. Дуган, у которого вместо глаза зияла розовая пустота, сжал кулаки. О'Флагерти, лицо которого было изуродовано страшными шрамами, смотрел на Эдди с любопытством.

— Ребятки! Это Эдди Шульц. Один из похитителей мисс Блендиш. Но ему не хочется с нами разговаривать. Не возьметесь ли его переубедить?

О'Флагерти кровожадно улыбнулся, обнажив сломанные зубы. Сейчас он смотрел на Эдди взглядом тигра, почуявшего кровь.

— Что за вопрос, капитан. С удовольствием!..

Дуган вразвалку подошел к Эдди.

— Пошли, красавчик! — Его правая рука, описав дугу, опустилась на лицо Эдди, как молот. Тот перелетел через весь кабинет и у противоположной стены опустился на четвереньки.

— Эй! — закричал Бреннан. — Только не в моем кабинете! Испачкаете кровью ковер. Уведите!

Эдди с трудом поднялся. Он еще хорохорился, однако, когда О'Флагерти и Дуган встали по бокам, нервы его не выдержали.

— Не надо! — закричал он. — Я буду говорить!

— Одну минуточку, дети мои, — остановил полицейских Бреннан. Они отошли, все еще кровожадно поглядывая на ускользающую добычу.

— Я буду говорить! — Эдди ощупал разбитое лицо. — Только пусть они не трогают меня.

— Что ж, это сюрприз! — воскликнул Бреннан. — Все в порядке, ребята. Подождите в коридоре. Если возникнет необходимость подбодрить его, я вас позову.

Дуган с неодобрением поглядел на капитана и обшлагом рукава утер себе нос.

— Можно, я еще разок съезжу ему по роже, капитан? Только один разок! — попросил он, сжимая кулаки.

— Не сейчас, — остановил его порыв Бреннан. — Может быть, позднее.

Недовольные, оба полицейских покинули кабинет.

— Садись! — приказал Бреннан.

Эдди облизал губы.

— Вы устроите, чтобы я не попал в газовую камеру, капитан?

— Все зависит от того, как ты себя будешь вести. Но, думаю, это можно устроить. Она там?

— Да.

— А как туда пройти?

Эдди не долго раздумывал:

— Она мертва, капитан. Я не мог помешать этому. Мамаша… Она приказала доку ликвидировать девушку.

Феннер вскочил на ноги.

— Ты не врешь? — рявкнул Бреннан.

— Я тут ни при чем, — бормотал Эдди. — Мамаша все время хотела избавиться от девушки, но Слим к ней очень привязался. Когда мы узнали, что Феннер собрался пощупать Джонни, мамаша приказала убрать девушку. Я пытался помешать, но, если мамаша что-то решит, ее не переубедить. Она приказала доку сделать девушке укол.

Бреннан повернулся к Феннеру, у которого при этом известии вырвался возглас отчаяния. Несмотря на то, что с самого начала он готовил себя именно к такому повороту событий.

— Кроме входной двери, как еще можно проникнуть в клуб?

— Через склад, что расположен по соседству с клубом, — Эдди не пытался что-либо утаить, — там потайная дверь.

Бреннан позвал Дугана.

— Забирайте его, только не очень трясите, он еще понадобится.

Дуган схватил Эдди и вывел из кабинета.

— Может, так и лучше, — задумчиво проговорил Феннер. — Ее отец сам желал ей смерти. Будет лучше, если я поеду и предупрежу его.

— Да… Она заплатит за это, старая ведьма. Поедешь с нами?

— Вначале надо предупредить Блендиша…

Пока Феннер набирал номер, Бреннан, словно ураган, метался по управлению, отдавая приказы полицейским, которые должны были сопровождать его.

Глава 5

Мисс Блендиш, прислонясь к стене, кусала себе кулаки. Она хотела кричать, но не могла, лишь с ужасом смотрела на безжизненное тело на полу. Кровь из многочисленных ран стекала по ковру на пол. Слим, запыхавшись, стоял над мертвым Рико, и запачканный кровью нож, казалось, вот-вот выпадет из его рук. Он нагнулся и вытер лезвие о пиджак убитого.

— Он не будет тебя больше беспокоить, — мрачно заявил он. — Пока я с тобой, к тебе никто не пристанет.

Он посмотрел на девушку, потом подошел к окну и кинул взгляд на улицу. Закончился трудовой день, и по тротуару непрерывным потоком двигались люди. Слим понимал, что нет и речи, чтобы показаться с мисс Блендиш на улице. Ее сразу могли узнать. Он подумал о том, как бы на его месте поступила мамаша. Кинув взгляд на тело мертвого Рико, он довольно улыбнулся, неожиданно в его голове мелькнула мысль, которой он очень обрадовался. Он докажет матери, что не только у нее есть мозги. Подойдя к вешалке, снял один из костюмов, нашел чистую рубашку и галстук и швырнул все это на кровать.

— Одевайся, — приказал он девушке. — Нужно переодеть тебя, чтобы незаметно пробраться домой.

Мисс Блендиш отрицательно покачала головой. Слим нетерпеливо толкнул ее к кровати.

— Делай, что тебе говорят! — Он ущипнул ее за руку. — Живо!

Запуганная, она стала торопливо стягивать свое шерстяное платье через голову. Сняв его, схватила рубашку, чувствуя, что Слим не спускает с нее своих желтых глаз. Их взгляды встретились. В глазах Слима замерцал хорошо знакомый ей огонь. Она отступила, прижимая рубашку к телу. Подскочив, Слим вырвал рубашку, затем толкнул дрожащую девушку на диван. Чужое тело навалилось на нее, стало очень больно, и она пронзительно закричала…

Время шло, в гостиной сгущались тени. Часы на камине четко отсчитывали время. Большая синяя муха, громко жужжа, опустилась на пятно крови, растекшееся на полу. В квартире этажом ниже включили телевизор. Приятный голос начал обстоятельно объяснять, как печь пироги, и это наконец разбудило Слима. Он открыл глаза и повернул голову к лежащей на спине и смотревшей в потолок мисс Блендиш.

— Дурак! — сказал он. — Можно подумать, что кого-то интересуют пироги. — Сказав это, Слим глянул на часы. Было двадцать минут девятого. Он удивился, что проспал так долго. Движение на улице затихло.

— Нам нужно сматываться отсюда, — сказал он. — Мамаша, вероятно, ломает себе голову, куда это мы подевались. Ну-ка надевай эти вещи!

Девушка встала и, двигаясь, как сомнамбула, натянула сначала рубашку, а затем и костюм Рико. Узел галстука давался ей с трудом, и Слим, сидя на кровати, наблюдал за ее неловкими движениями.

— Тяжело? Мне тоже всегда дается это с трудом, но ничего не поделаешь. Из тебя получился неплохой мальчик. — Он покосился на труп Рико. — В свое время он был жокеем. Только дурак может терять время на скачках. — Пнув тело ногой, он продолжал: — Мерзавец получил то, что заслужил.

Костюм Рико очень шел мисс Блендиш. Слим глядел на нее, улыбаясь.

— Ты просто очаровательный мальчишка. — Порывшись в шкафу, он нашел шляпу. — Спрячь под ней свои волосы. Тебя будут принимать за моего младшего брата.

Она не пошевелилась, пока Слим натягивал на ее голову шляпу. Каждый раз, когда его пальцы касались тела, она рефлекторно вздрагивала.

— Теперь хорошо, — он полюбовался своей работой. — Пойдем.

Слим подтолкнул девушку к ванной комнате. Высунувшись из окна и убедившись, что двор пустой, вытащил мисс Блендиш на пожарную лестницу. Взяв за руку, он помог ей спуститься вниз. Когда они находились на уровне нижних этажей, их заметил какой-то мужчина. Он был стар и толст.

— Что вам здесь надо? — удивился он.

Слим повернулся, и старик мгновенно исчез, напуганный его бледным сухим лицом, желтизной мерцающих глаз и грязными прядями волос, выбившихся из-под шляпы.

Слим провел девушку в конец улицы, где он оставил машину. Прежде чем отъехать, он достал из отделения для перчаток автоматический пистолет и положил в карман.

Он уже приближался к клубу, когда услышал вой полицейских сирен. Это насторожило его.

Посмотрев назад, он увидел, что все машины прижались к обочине, освобождая дорогу. Три полицейских автомобиля обогнали его. Он поехал за ними. К его удивлению, машины остановились перед клубом. Ошалевший Слим свернул в боковую улицу. Там он остановился у тротуара и оглянулся. Дюжина полицейских бежала к «Парадиз-клубу». Слим задрожал. Что делать? Он бросил взгляд на мисс Блендиш. Девушка сидела с отсутствующим взглядом. Без мамаши, без стальных дверей и решеток Слим почувствовал себя потерянным и одиноким. Его атрофированный мозг тщетно пытался найти выход из этой ситуации.

— Эй, ты!

Он повернулся. Здоровенный детина в полицейской форме заглядывал в машину. Его глаза упирались то в Слима, то в мисс Блендиш. Слим узнал его: это был районный инспектор, ирландец, всегда искавший случая придраться к ним.

— Выходите! — приказал инспектор, кладя руку на кобуру с оружием. Слим мгновенно выхватил пистолет и выстрелил. Пуля пробила полицейскому грудь и свалила на тротуар. Мисс Блендиш закричала. Слим ударил ее по губам, откинув на спинку сиденья. Прохожие бросились на землю, лицом вниз. Ругаясь, как одержимый, Слим швырнул оружие рядом с собой и рванул машину с места. Страх сделал его неистовым. У него была только одна мысль: домчаться до автострады и бежать, бежать из города. Там его не догонят.

Феннер и Бреннан остановились недалеко от клуба. Услышав выстрел, они бросились в ту сторону, но только увидели исчезающий «Бьюик», который на большой скорости лавировал между другими машинами. Феннер подбежал к упавшему инспектору, а Бреннан дал знак трем мотоциклистам догнать беглецов.

— Он удрал. Кто бы это мог быть? — спросил Феннер.

— Один из банды, это несомненно, — со злостью сказал Бреннан. — Пойдем, нужно заняться остальными, этот далеко не уйдет.

Полицейские продолжали прибывать, и вскоре вся улица была запружена ими.

Мамаша Гриссон следила за ними в одно из смотровых окон, сделанное в ставнях ее кабинета. Флинн наблюдал из второго окна. Уоппи прижался к стене и казался совсем маленьким. Док неподвижно сидел в кресле, держа бокал с виски. Глаза его были мутными. Мамаша отошла от окна и обвела всех взглядом.

— Итак, момент все-таки настал, — холодным и твердым голосом проговорила она. — Скоро все закончится. Мне нет нужды говорить вам, что ожидает нас всех в скором времени.

Маленькие глазки Флинна бегали по комнате, но не было заметно, чтобы он испугался. Уоппи же был готов умереть от страха. Он с ужасом вращал глазами. Док цедил виски, будто ничего не случилось. Он был слишком пьян, чтобы испытывать хоть какие-нибудь эмоции. Мамаша медленно прошла через кабинет и, открыв шкаф, достала автомат Томпсона.

— Вы можете поступать как хотите, — сказала она. — У меня же с ними свои счеты, им не взять меня живой. И мне доставит маленькое удовольствие прихватить кого-либо из них на тот свет.

Флинн, не колеблясь, подошел к шкафу и тоже взял автомат.

— Я остаюсь с вами, мамаша, — сказал он. — Мне хочется вам помочь.

Глухие удары обрушились на стальную дверь, и голос из рупора прокричал:

— Выходите на улицу с поднятыми руками!..

— Им понадобится некоторое время, чтобы войти, — сказала мамаша Гриссон. Она села за стол, направив ствол автомата на дверь.

— Оставьте меня! Если мне суждено умереть, то это произойдет здесь, а вы поищите себе другое место. Выметайтесь!

— А если их впустить? — спросил док, допив виски. — Ведь мы очень богаты, мамаша, и можем себе позволить нанять лучших адвокатов. У нас еще есть шанс выбраться из этой заварушки.

Мамаша презрительно улыбнулась.

— Ты так думаешь? Найди адвоката и увидишь, к чему это приведет. Я знаю, что делаю. Уходи и оставь меня одну!

Флинн пробежал через зал ресторана. В вестибюле он осмотрелся и скользнул за барьер, загораживающий вход на лестницу, положил на него автомат и застыл в ожидании. Его сердце сильно колотилось, тонкие губы дрожали, а лицо исказила гримаса ненависти. Уоппи метался по вестибюлю, как кролик, преследуемый лисой, а потом бросился к входной двери.

— Не трогай дверь! — закричал Флинн. — Застрелю!

Уоппи повернулся и посмотрел на Флинна с видом полного отчаяния.

— Я должен выйти отсюда! — простонал он. — Я не хочу, чтобы меня убили! Я хочу уйти!

— Ты никуда не уйдешь! — отрезал Флинн. — У тебя нет будущего. Иди сюда.

Позади Флинна грохнул выстрел. Флинн присел и оглянулся. Уоппи покатился по полу, ловя воздух скрюченными пальцами. Над ними, на площадке второго этажа, стояли двое полицейских с револьверами в руках. Флинн понял, что их потайной ход найден и игра проиграна. Он нажал на спуск, прогремела оглушительная очередь, и полицейских будто ветром сдуло с лестницы. В ответ послышались беспорядочные выстрелы из револьверов. Одна из пуль попала Флинну в плечо. Выругавшись, он приподнялся над барьером, поливая свинцовым дождем все вокруг. Еще одна пуля попала в голову. Автомат все еще стрелял, а Флинн уже катался по полу весь в крови, перемешанной с мозгом. Четверо полицейских ворвались в вестибюль и наклонились над телом Флинна.

— Остались док, старуха и Слим… — сказал Бреннан, когда Феннер присоединился к ним.

— Один из них ушел на машине, — напомнил Феннер. — Скорее всего это был Слим.

Бреннан, подойдя к коридору, закричал:

— Эй, вы там! Ваша песенка спета! Выходите с поднятыми руками.

Док Вильямс, пошатываясь, поднялся с кресла.

— Ну что же, мамаша, как только что сказали, наша песенка спета. Я не храбрец и иду сдаваться.

Мамаша Гриссон оскалила в улыбке желтые зубы.

— Нет проблем… Каторга либо газовая камера… Лучше покончить с этим поскорее.

— Я не храбрец, — повторил док. — Прощайте, мамаша. А ведь все было так хорошо, правда? Но вспомните то, что я вам сказал вначале. Я не люблю похищений. Вы видите, к чему нас это привело?

— Выходите! — надрывался Бреннан. — Выходите! В последний раз говорю, иначе мы забросаем вас гранатами!

— Прощайте, док — сказала мамаша. — Выходите медленно и с поднятыми руками, а не то сгоряча они вас могут и шлепнуть.

Док повернулся и медленно направился к двери. Открыв ее, он остановился на пороге.

— Не стреляйте! — закричал он. — Я выхожу!

Мамаша насмешливо улыбнулась и направила автомат в спину доку. Тот уже успел сделать шаг вперед, когда автомат выплюнул короткую очередь. Пули насквозь прошили его тщедушное тело, и он умер раньше, чем упал на пол.

— Так будет лучше, — прошептала старая гангстерша, вставая. Взяв автомат наизготовку, она медленно пошла к двери.

— Идите сюда! — закричала она. — Идите сюда, сволочи! Попробуйте взять меня!..

Слим, наклонясь вперед, судорожно сжимал руль. С сумасшедшей скоростью машина неслась по автостраде, удаляясь от центра города. Уголки его безвольного рта опустились, а бледное костлявое лицо было мокрым от пота. За его спиной ревели моторы и сирены полицейских мотоциклов. До магистрали оставалось не больше километра. Если удастся ее достичь, интенсивное движение и сильный мотор «Бьюика» помогут оторваться от погони. Какая-то машина выскочила из боковой улочки, сразу же создав критическую ситуацию. Мисс Блендиш закричала и втянула голову в плечи. Слим вывернул руль, тормоза заскрипели, и «Бьюик» пролетел мимо. Но перед его носом на перекрестке загорелся красный свет. Увидев, что Слим не собирается останавливаться, полицейские вновь включили сирены. Машины тормозили и прижимались к обочине. Одна из них не успела среагировать, и Слим зацепил ее, разбив фару. Он выругался, вильнул влево и помчался дальше. Неожиданно для себя он оказался на автостраде. Был поздний вечер. Еще немного, и станет совсем темно. Он выпрямился. Вой сирен раздражал его, хотя теперь, когда он шел на полной скорости, он был уверен, что его не догонят. Слим посмотрел назад. Двое мотоциклистов, пригнувшись к рулю, не отставали. С переднего блеснула вспышка выстрела, и он почувствовал тупой удар по кузову машины. Слим выругался.

— Ложись на пол! — велел он мисс Блендиш. — Скорее!.. Делай то, что тебе говорят!

Испуганная девушка юркнула между сиденьями и скорчилась на полу. Слим включил фары, светила лишь одна. Сирены мотоциклов помогали: шедшие впереди автомобили прижимались к обочине. Слим снова посмотрел назад. Один из мотоциклистов исчез, второй же упрямо сидел у него на хвосте. Слим начал сбавлять скорость, давая мотоциклисту возможность догнать себя. Он ждал этого со зловещей улыбкой. Полицейский поравнялся с «Бьюиком» и что-то крикнул, но за шумом моторов слов было не разобрать. Слим оскалил зубы и крутанул руль влево. Машина ударила мотоцикл и буквально смела с полотна дороги. С трудом удержав руль, Слим видел, как мотоцикл по диагонали пересек шоссе и свалился в кювет, подняв облако пыли. Слим выровнял свою машину и устремился в наступающую ночь. Вой сирены затих, и теперь он мог подумать о том, как быть дальше. Он понимал, что теперь он беглец, которому никто не предложит кров. Девушка страшно стесняла его, но он ни на секунду не помышлял о том, чтобы избавиться от нее. Слим кинул взгляд на указатель топлива: бак почти полон. Но куда податься? Будущее было окутано мраком.

Протянув руку, он дотронулся до плеча девушки.

— Все в порядке. Можешь подняться.

Мисс Блендиш уселась рядом с ним, прислонясь к дверце и устремив взгляд в темноту, где перед ними бесконечно струилось полотно дороги. Прошло уже часов пятнадцать без наркотиков, и ее голова немного прояснилась… Она силилась вспомнить, как попала в эту машину. Неясно мелькнуло лицо маленького человечка, залитое кровью. Но и оно, и дальнейшее было каким-то нереальным, туманным. Она вопросительно посмотрела на Слима.

— Нас хотят поймать, — попытался объяснить Слим создавшуюся ситуацию. — Скоро начнется облава по всему штату. Мы с тобой в одной лодке, и нам негде спрятаться.

Мисс Блендиш ничего не поняла, но его визгливый голос вызвал у нее дрожь. Слим привык к ее молчанию, хоть сейчас хотел, чтобы она отвечала. Если бы только она могла ему помочь! В ближайшее время полиция перекроет все вокруг, особенно национальное шоссе. Нужно свернуть на боковую дорогу. Была бы здесь мамаша, она что-нибудь придумала бы. Вскоре они достигли перекрестка, и Слим свернул на второстепенную дорогу. Они пересекли железнодорожные пути и оказались на проселке. По нему они вскоре добрались до лесистой местности. Прошло уже несколько часов с тех пор, как они покинули город, и Слим почувствовал сильный голод. Увидев сбоку огни какого-то строения, он решил рискнуть. Ухабистая дорога привела их к ферме.

— Я поищу чего-нибудь пожевать. — Слим положил руку ей на плечо. — Подожди меня. Не убегай. Теперь мы не должны расставаться. Сиди здесь и не шевелись.

Он выбрался наружу, осторожно прикрыл за собой дверцу. Потом вытащил револьвер и подкрался к освещенному окну. За столом сидело трое: толстый мужчина лет пятидесяти, в рабочем комбинезоне, женщина с тонким лицом и красивая блондинка лет двадцати, видимо, их дочь. Они как раз собирались ужинать, и при виде блюда с мясом, поставленного на стол, у Слима потекли слюнки. Он подошел к двери и медленно повернул ручку. Дверь распахнулась. Хозяева повернули головы в его сторону. Ужас, который сковал их, вызвал у него идиотскую улыбку, напугавшую бедняг еще больше. Сверкая желтыми глазами, Слим направил на них револьвер.

— Не шевелитесь. Я ничего вам не сделаю плохого, — предупредил он. — Я возьму это, — он схватил блюдо с тушеной говядиной. — У вас есть телефон?

Мужчина повернул голову в сторону аппарата, стоящего на столике у стены. Слим подошел к нему и вырвал шнур из гнезда.

— Он вам не потребуется в ближайшее время, — проговорил он. — Забудьте о том, что меня видели. — Он повернулся к девушке и внимательно осмотрел ее. Рост и комплекция были почти такие же, как и у мисс Блендиш. Он ткнул ей в грудь револьвер. — Дайте мне ваше платье. Живо, снимайте его!

Девушка побледнела и посмотрела на отца.

— Ты что, хочешь, чтобы я тебя застрелил? — крикнул Слим.

— Делай то, что тебе велят, — сжав зубы, сказал отец.

Девушка встала, потянула «молнию» и сняла платье. Она едва держалась на ногах, дрожа всем телом.

— Давай его сюда! — приказал Слим.

Она бросила. Слим сунул платье под мышку.

— Сидите спокойно и без шуток! — предупредил он. Держа жаркое перед собой, он попятился к выходу…

Когда Слим положил платье на колени мисс Блендиш, она недоуменно посмотрела сначала на него, потом на одежду.

— Это тебе, — пояснил он. — Как раз по размеру. Мне противно смотреть на тебя, пока ты в костюме этого негодяя. — Он поставил блюдо с едой между девушкой и собой.

Проехав километра два, Слим остановился, внимательно осмотрелся и прислушался. Не обнаружив ничего подозрительного, сказал:

— Теперь можно и пожрать. Запах просто одуряющий. — Грязными пальцами он схватил кусок мяса и стал, чавкая, с жадностью жевать. Мисс Блендиш, отодвигаясь от него, забилась в угол.

— Давай ешь, — нетерпеливо проговорил он. — Это вкусно.

— Нет, я не хочу.

Он пожал плечами, вгрызаясь в очередной кусок. За пять минут с едой было покончено, блюдо полетело в траву.

— Ну вот, уже лучше. — Слим вытер жирные пальцы о брюки. — Переодевайся.

— Я не хочу.

Он схватил ее за горло.

— Делай то, что тебе велят! — завизжал Слим. — Надевай платье! Или ты хочешь, чтобы я свернул тебе шею?

— Нет.

— Тогда действуй, — он отпустил ее.

При бледном свете лампочки на потолке он смотрел, как девушка переодевается. Она стянула с себя костюм Рико и швырнула его на заднее сиденье. Когда она натягивала платье, ее била мелкая дрожь. Все ее существо требовало ставшего уже необходимым благодатного отупления, которое приносили наркотики дока. Бредовые видения, среди которых она жила последние три месяца, мало-помалу исчезали из сознания. Слим с беспокойством наблюдал за ней, догадываясь о ее муках. В тюрьме он достаточно насмотрелся на наркоманов, лишенных своего зелья. Если бы он мог поговорить с матерью. Она посоветовала бы, что делать. Потом его будто ударило током: а что случилось с ней? Сумела ли она спастись? Он всегда считал ее неуязвимой. А вдруг ее захватили в клубе?

Сделав поворот, Слим неожиданно оказался на шоссе с довольно интенсивным движением, и это обеспокоило его: того и гляди, кто-нибудь их здесь опознает. Через некоторое время он подъехал к небольшой станции техобслуживания, стоявшей на перекрестке. Не опуская стекло, внимательно осмотрелся. В освещенном окне был виден профиль мужчины, читавшего газету. Рядом с ним стоял телефон. Слим решил, что по телефону можно узнать ситуацию в городе. Достаточно позвонить Питу в «Космос-клуб». Он дружил с Эдди Шульцем и наверняка что-то знает.

— Я пойду позвоню, — сказал он мисс Блендиш. — Жди меня в машине. Понятно?

Девушка не ответила, продолжая мелко дрожать. Он понял, что, находясь в таком состоянии, она вряд ли способна на побег.

Прихватив револьвер, он пошел к конторе. Служащий, крупный мужчина, поднял голову на вошедшего Слима, и лицо его посерело. Он приподнялся и застыл, согнувшись над столом.

— Мне нужно позвонить, — сказал Слим. — Возражений нет?

При звуке его голоса мужчина побледнел.

— Звоните… Бензин вам нужен?

— Нет, только позвонить, — он подошел к столу. — Иди погуляй, дружок.

Слим не привык пользоваться телефонными справочниками и потратил довольно много времени, прежде чем нашел номер Пита. Он вспотел и ругался последними словами, теребя толстую книгу. Наконец ему удалось дозвониться до клуба. Трубку взял сам Пит.

— Это Гриссон, — сказал Слим. — В двух словах объясни, что произошло.

— Катастрофа, — не сразу ответил Пит, который едва не онемел, услышав голос Слима. — Они взяли Эдди, потом ворвались в клуб. Уоппи, Вильямс и Флинн убиты во время перестрелки.

Желудок Слима сжался, по спине пробежали мурашки.

— Мне наплевать, что произошло с ними! Что с мамашей?

На другом конце провода воцарилось молчание, лишь доносились звуки оркестра, выступавшего в «Космос-клубе», да прерывистое дыхание Пита.

— Ты что, умер? — взорвался Слим. — Что с мамашей?

— Она мертва, Слим. Мне очень жаль, но это так. Она держалась до последнего патрона и уложила четырех копов, прежде чем ее застрелили. Она вела себя как мужчина.

К горлу Слима подкатил ком, его колени задрожали, и он выронил трубку. Мамаша мертва. Он не мог в это поверить, он чувствовал себя мышонком, пойманным в мышеловку. Услышав тарахтенье приближающегося мотоцикла, он опомнился и выглянул в окно. Полицейский мотоцикл затормозил возле его «Бьюика». Стоявший неподалеку служащий увидел Слима с револьвером в руке и предупреждающе крикнул. Полицейский оглянулся, но выхватить свое оружие не успел. Слим, практически не целясь, нажал на курок. Выстрел из револьвера сорок пятого калибра разорвал ночную тишину. Полицейский полетел на землю, увлекая за собой мотоцикл. Слим со злобным смехом повернулся, но служащий уже исчез. Поколебавшись немного, ведь оставался свидетель, Слим перешагнул через труп полицейского и бросился к машине. Он как раз успел перехватить мисс Блендиш, вылезшую из «Бьюика», и затолкал ее обратно.

— Сиди спокойно! — заорал он, и его голос сорвался от злобы и страха. Он рванул тяжелую машину с места, свернул на проселок и помчался к лесу. Служащий заправочной выбрался из укрытия, подбежал к телу полицейского, а потом метнулся к телефону.

Бреннан и Феннер изучали большую карту местности, разложенную на столе полицейского управления, когда к ним подбежал один из агентов.

— Вас хочет видеть мистер Блендиш, капитан.

Бреннан сделал нетерпеливый жест.

— Я поговорю с ним, — предложил Феннер.

Джон Блендиш стоял у окна зала ожидания и смотрел в него. Услышав шаги, обернулся.

— Мне передали ваше сообщение, — сердито начал он. — Что происходит?

— Мы уверены, что ваша дочь жива, — ответил Феннер. — Она находилась в «Парадиз-клубе» в течение трех месяцев. Нам удалось проникнуть в клуб, и мы нашли доказательства, подтверждающие это.

— Какие доказательства?

— Ее спальня, запирающаяся на ключ снаружи, одежда…

— Тогда где же она?

— Слим Гриссон увел ее до атаки. Она была в мужском костюме. Поздно вечером на одной из ферм он отобрал женское платье. После этого их следы потерялись, но мы знаем, в каком направлении искать. От нас они не уйдут. Все дороги перекрыты. Как только рассветет, мы поднимем вертолеты. Их задержание лишь вопрос времени.

Блендиш отвернулся к окну.

— Живая… После всего, что произошло… Через столько времени… Я бы предпочел, чтобы она была мертва…

Феннер ничего не ответил. Наступило долгое молчание. Видимо, что-то все же почувствовав, Блендиш, не оборачиваясь, спросил:

— Вы хотите еще что-то сказать?

Феннер колебался, и Блендиш нетерпеливо повернулся в его сторону.

— Что вы от меня скрываете? — произнес он твердо. — Что еще?

— Они кололи ей наркотики. И этот дегенерат жил вместе с ней. Понадобится лечение и хороший уход, когда мы ее найдем, мистер Блендиш. Я спрашивал специалистов. Я не очень разбираюсь в том, что они мне говорили, но, может быть, вы сами проконсультируетесь у них? По их мнению, будет лучше, если она некоторое время побудет вне дома, с чужими людьми. Ей нужно вначале привыкнуть к нормальной жизни и лишь потом вернуться к вам. Другое дело Гриссон… Если он не сдастся добровольно, придется стрелять на поражение. Это будет довольно трудно, так как она находится рядом с ним. Вы понимаете?

— Ладно, — нерешительно проговорил Блендиш. — Я буду ждать ее дома. — Он направился к выходу, но на полдороге остановился. — Я не забыл наш уговор. Как только дочь будет найдена, вы получите обещанный гонорар. Я буду ждать дома. И постарайтесь держать меня в курсе событий. Сообщите сразу, как только ее найдут.

— Можете на меня рассчитывать, мистер Блендиш.

Блендиш поднял руку в прощальном жесте и вышел. Феннер вернулся к Бреннану.

— Что ж, вы правильно поступили, рассказав ему всю правду, — сказал капитан, когда Феннер рассказал о разговоре с отцом мисс Блендиш. — Мы только что получили новые сведения о Слиме. — Бреннан указал точку на карте. — Вот здесь он находился десять минут назад и ранил полицейского, узнавшего девушку. Они скрылись, но мы знаем, в каком направлении. Повсюду посты, я обратился за помощью к национальной гвардии. По телевидению показывали их фотографии. Так что мы сейчас будем знать о всех их передвижениях. Ждать осталось недолго.

Феннер сел на край стола. Он не думал о деньгах, которые ему светили. Его не оставляли мысли о девушке и о том, что ей довелось пережить с этим подонком Гриссоном.

— Когда мы их обнаружим, будет довольно трудно задержать его. Девушка рядом, — сказал Феннер.

— Мы подумаем об этом, когда их обнаружим.

Дежурный инспектор принес кофе.

— А Анна Борг? — вспомнил Феннер. — Она все еще у вас?

— Возьмем Слима Гриссона, и я ее отпущу. У меня против нее ничего нет. Здорово мы причесали банду Гриссон. Мамаша, а? Сильна старуха. Я буду помнить о ней до конца жизни. Я уж было подумал, что нам с ней так и не справиться. Подумать только! В нее всадили целую очередь, а она продолжала палить. К счастью, Слим другого сорта, не в мать. Я уверен, увидев, что дело плохо, он тут же сдастся. Я рассчитываю, что это будет именно так.

— Девушка меня очень беспокоит. Ужасно, что с ней приключилось. Три страшных месяца наедине со Слимом…

— Да… — Бреннан допил кофе. — Но наркотики, которыми ее пичкали, должны были притупить чувства. Из-за этого мне ее особенно жалко. Она уже отравлена и, насколько я знаю, вряд ли сможет стать нормальным человеком.

— Ее отец того же мнения. Я это понял, когда он сказал, что предпочел бы видеть дочь мертвой.

Они продолжали неторопливый разговор, а время шло. В двадцать минут первого ночи агент, дежурящий на коммутаторе, передал Бреннану новое сообщение. Капитан передал бумажку Феннеру.

— Найдена машина Гриссона. Он бросил ее на дороге в Пик-хилл. Можно подумать, что они ушли в лес. — Он склонился над картой. Поколдовав над ней, поморщился: — Да… Сплошной лес. Правда, там есть две фермы. — Он повернулся к дежурному: — Узнайте, есть ли на фермах телефоны. Если есть, позвоните туда и предупредите, что Гриссон может появиться там с минуты на минуту.

Инспектор исчез и появился через пару минут.

— На ферме Хэммон телефона нет, и она самая отдаленная, а вот у Уайтов телефон имеется.

— Позвоните им и предупредите об опасности.

— А если немедленно отправиться туда? — спросил Феннер. — У меня просто зуд в ногах, я не могу ждать спокойно.

Но им пришлось ждать до пяти часов утра, прежде чем было получено новое сообщение.

— Они на ферме Уайтов, — доложил агент. — Десять минут назад старый Уайт видел, как Гриссон выходил из риги за водой.

— А девушка? — Бреннан подошел к телефону. — Дайте мне трубку… Говорит капитан Бреннан. Что там у вас?

— Сержант Донахью у телефона, сэр, — ответил голос на другом конце провода. — Следов девушки не обнаружено. Мы обыскали ферму, но не нашли ее. Продолжать поиски?

— Ждите меня, — приказал Бреннан. — Если появится Гриссон, патронов не жалеть, а пока не показывайтесь. Я буду через час. — Он швырнул трубку и обернулся к инспектору: — Вызывайте вертолет… — Он бросил взгляд на Феннера: — Поедешь со мной?

— Попробуйте меня здесь оставить, — огрызнулся тот.

Слим внезапно проснулся и вскочил на ноги. В то же мгновение в руке его оказался револьвер. Солнечные лучи, проникающие сквозь многочисленные щели в стене риги, заставили его зажмурить глаза. После тяжелого, кошмарного сна он долго приходил в себя. Вспомнил длинную дорогу через лес в темноте, освещенную ферму, ощупью обнаруженную ригу. Они слишком устали, чтобы идти дальше, но ему стоило немалых усилий заставить мисс Блендиш войти внутрь. С трудом он протолкал ее по лестнице, ведущей на чердак, и бросил на пол. Оглядевшись, закрыл люк и навалил на него кучу соломы. Ему не сразу удалось заснуть, а теперь, проснувшись, едва поднялся. Мучили голод и жажда. Он посмотрел на часы. Пять утра. Возможно, им придется провести здесь весь день, поэтому нужна вода.

Взглянув на спящую мисс Блендиш, Слим сдвинул солому и осторожно спустился вниз, держа в руке оружие. Через щель он начал изучать обстановку. Ферма находилась метрах в пятидесяти от него. Окна были занавешены, вокруг стояла тишина. Уверенный, что в доме спят, он осторожно выскользнул наружу.

Старый Уайт с сыном не отрывали глаз от риги. Сквозь тюлевые занавески они сразу заметили длинную тонкую фигуру с револьвером в руке, появившуюся во дворе.

— Это он! — шепнул старший Уайт. — Позвони в полицию, Гарри, и поторопись.

Слим подошел к цистерне. Подобрав лежащее поблизости ведро, наполнил его и торопливо двинулся назад. А в это время машины, забитые вооруженными до зубов полицейскими, уже мчались к заброшенной ферме. Слим поднялся вверх и закрыл люк. Ему очень хотелось есть, но пришлось ограничиться холодной водой. Напившись, он внимательно осмотрел крышу, прикидывая, как быть дальше. Он уже жалел, что бросил свой «Бьюик». Восемь километров, проделанных пешком, оказались слишком утомительными, машина была просто необходима. Может быть, на ферме найдется какая-нибудь колымага, которой удастся воспользоваться? Интересно, сколько человек живет здесь? Если они все уйдут в поле, то он совершенно незаметно сможет украсть машину. Слим закрыл глаза. Так прошел час. Вдруг его охватило отчаяние. Он подумал, что же его ждет после смерти. Это было выше его понимания. Он не мог поверить в то, что человек просто-напросто перестает существовать. Он считал, что с человеком что-то происходит, но что?

Мисс Блендиш зашевелилась и приподнялась на локте. Она что-то невразумительное пробормотала. И в этот момент послышался шум винтов вертолета. Рокот приближался. Слим не придал этому значения. Он смотрел на мисс Блендиш. Их взгляды встретились. Глаза девушки округлились, и она, отодвинувшись, поднесла руки ко рту.

— Не шуми, — проворчал Слим, опасавшийся, как бы она не закричала. — Не шуми. Я тебя не трону.

Шум винтов вертолета усиливался. Казалось, тяжелая машина вот-вот обрушится прямо на них. Сердце Слима замерло. Наконец он сообразил, что происходит. Он вскочил на ноги и, открыв люк, соскользнул вниз. Приоткрыв дверь, он выглянул наружу. Вертолет с белой звездой военно-воздушного флота США опускался на поле за фермой. Слим понял, что его убежище раскрыто. Он закрыл дверь и задвинул тяжелый засов. Сквозь щель в досках он продолжал наблюдение. Во дворе фермы царил обычный беспорядок. Два старых трактора, телега и тяжелый грузовик представляли собой отличную защиту для нападавших. И тут Слим заметил полицейского в форме, моментально скрывшегося за трактором. Это произошло так неожиданно, что он не успел прицелиться. Слим понял, что его путь подошел к концу.

Еще через несколько минут к ферме подъехал грузовик с радиоустановкой.

— Вы можете поместить несколько человек позади трактора, лейтенант? — спросил Бреннан, беря микрофон.

— Разумеется, — ответил лейтенант Харди. — Я хотел сделать это раньше, но сержант Донахью посоветовал подождать. — Он отвернулся и отдал распоряжение.

— И прикажите, чтобы пока не стреляли, — спохватился Бреннан. — Если малышка там, мы не можем позволить себе такой риск.

— Понятно, капитан.

Десять солдат немедленно поползли к трактору и грузовику. Слим, дрожащий от страха, заметил их, когда они преодолевали открытое пространство. Вид комбинезонов хаки, автоматов и форменных фуражек потряс его. Он поднял револьвер, решив, что хотя бы подстрелит парочку солдат. Однако руки не слушались, и он не смог как следует прицелиться. Тогда Слим, ругаясь и проклиная всех на свете, принялся палить не целясь. Фонтанчики пыли поднялись в метре от одного из солдат, и тот, пригнувшись, юркнул в укрытие, остальные последовали его примеру. Бреннан выругался. Подошел Феннер.

— Он еще не выходил из своей норы, — сообщил ему лейтенант. — Ферма окружена.

Феннер, здороваясь, пожал руку лейтенанту.

— Где он находится в настоящий момент? — спросил Бреннан.

— В риге, капитан.

Из-за угла фермы Бреннан осмотрел двор. Разбросанная техника представляла собой отличное укрытие. Зато дальше было абсолютно открытое пространство.

— У него есть автомат?

— Скорее всего, нет, капитан.

— Если он у него имеется, то негодяй может наломать дров. А девушка? Она так и не подавала признаков жизни?

— Нет, капитан. Если бы у него был автомат, он давно уже пустил бы его в ход, — высказал предположение Харди. — Интересно, сколько у него осталось патронов?

Бреннан включил усилитель.

— Эй, Гриссон! Вы окружены! Выходите с поднятыми руками! У вас совершенно нет шансов. Выходите!

Искаженный микрофоном голос разнесся далеко вокруг в это раннее утро. Мягкие безвольные губы Слима растянулись в зверином оскале. Если бы у него только был автомат! Он ругал себя последними словами, что попался в ловушку. Слим подумал о матери. Пит сказал, что она дралась как мужчина. Он поступит так же. У него оставалось пять патронов. Ну что же, пятеро отправятся вместе с ним. Они не возьмут его живым.

Сидя на чердаке, мисс Блендиш услышала выстрелы, а затем властный голос капитана и поняла, что то мгновение, которого она так боялась последнее время, приближается. Она обретет свободу, но ее существование станет сущим адом.

Она подползла к люку и посмотрела вниз. Слим в дверную щель следил за тем, что происходит снаружи. Его тощая спина была напряжена, револьвер ходуном ходил в руке, а рот изрыгал ругательства. Во дворе стояла тишина. Он почувствовал направленный ему в спину взгляд и обернулся. Они некоторое время смотрели друг на друга: он, стоящий у стены и дрожащий от страха, и она, лежавшая плашмя на досках. Слим побледнел. Затем принялся ругать девушку последними словами. Обезумевший от страха, он бросал ей в лицо самые грязные оскорбления. Она слушала молча, надеясь, что он кончит ругаться и убьет ее. Она всей силой пыталась внушить ему это, но он только поносил ее, сверля взглядом.

Шум снаружи заставил его повернуться и выстрелить. От телеги отлетела щепка. Грозный скрипучий голос из громкоговорителя снова приказал:

— Гриссон! Мы тебя ждем. Выходи с поднятыми руками!

Слим запаниковал. Худое и длинное лицо с мордой дикого зверя сморщилось. Он сполз на колени и выронил револьвер. Мисс Блендиш со страхом смотрела на него. Вначале она думала, что он ранен, но потом, когда он начал бормотать что-то нечленораздельное, она отползла от люка.

Бреннан, которому надоело ожидание, дал команду на штурм. Солдаты и полицейские, используя телегу как щит, двинулись к риге. Слим встал и подобрал револьвер. Совершенно обезумев от отчаяния, он отодвинул засов и выскочил наружу. Лучи солнца коснулись его. Не в силах справиться с конвульсиями, буквально сотрясавшими его тело, он принялся беспорядочно стрелять в приближавшуюся телегу. Заработали автоматы, и белая рубашка Слима окрасилась кровью. Револьвер выпал у него из руки, и он свалился на траву. Выстрелы смолкли так же внезапно, как и начались. Все смотрели на лежащего Слима и его подергивающиеся тонкие ноги. Его спина выгнулась, руки в последний раз загребли пыль, и он затих. Феннеру подумалось, что так агонизирует змея.

Желтые глаза Слима смотрели в небо. Маленькое бледное лицо выражало удивление и испуг. Феннер отвернулся.

— Готов, — довольно проговорил Бреннан. — Чистая работа!

— Да, — согласился Феннер. Глубоко вздохнул и пошел в ригу.

Мисс Блендиш услышала автоматную очередь и по наступившей вслед за этим тишине поняла, что Слим мертв. Запуганная до смерти, она забилась в темный угол, сев на перевернутый бочонок, подальше от голосов, доносящихся снаружи. Она старалась оттянуть тот момент, когда ей придется выйти под любопытные взгляды своих освободителей.

Феннер не сразу заметил ее. Он понял, что девушка испытывает сейчас страшные муки.

— Здравствуйте, — спокойно проговорил он. — Меня зовут Дэйв Феннер. Ваш отец поручил мне проводить вас домой, как только вы захотите. Но это терпит. Вы совершенно свободны. Что вам нужно? Я немедленно выполню ваше желание.

Он увидел, как мисс Блендиш немного оттаяла, однако по-прежнему держалась от него на расстоянии. Она напоминала сильно напуганного маленького зверька, готового тотчас при малейшей опасности впасть в панику.

— Я думаю, лучше если вы согласитесь, чтобы я проводил вас в маленький тихий отель, где вы сможете отдохнуть, — продолжал Феннер. — Там вы перемените одежду, а потом, если захотите, отправитесь домой. Я приготовил вам номер в отеле неподалеку отсюда. Там вас никто не потревожит, журналисты не знают, что с вами произошло, и не будут вам надоедать. Вы сможете войти через черный вход и сразу подняться к себе. Вас это устраивает?

В течение нескольких секунд она внимательно рассматривала его, затем кивнула:

— Да…

— Здесь есть врач, — продолжал он, довольный первым успехом, — и он будет рад познакомиться с вами. Я могу его позвать?

Услышав о враче, девушка мгновенно сжалась в комок, и в глазах ее мелькнул ужас.

— Я не хочу врача! — выкрикнула она. — Почему вы хотите его привести? Я ничего не хочу.

— Хорошо, — согласился Феннер. — Никто не заставляет вас видеть людей, вам неприятных. Вы хотите, чтобы я проводил вас в отель?

Она снова внимательно посмотрела на него, немного поколебалась и все же согласилась.

— Я пойду за машиной, — сказал Феннер. — Подождите меня здесь и, главное, ни о чем не беспокойтесь. Вы никого не увидите, и никто не увидит вас.

Он вышел из риги и подошел к Бреннану. Толпа полицейских и солдат с любопытством смотрела на ригу. Старый Уайт и два его сына глазели с порога фермы. Четыре солдата несли тело Гриссона в грузовик. Возле Бреннана находились сиделка и доктор.

— Она на грани истерики, — объявил Феннер. — Отказывается видеть людей и показываться врачу. Но она согласна поехать со мной в отель.

Бреннан сочувственно кивнул.

— Понятно. Она возбуждена, и будет лучше, если мы выполним ее желания. Я поеду вперед и приготовлю номер в отеле «Бренхен». Когда она немного успокоится, доктор ее осмотрит, а пока возьмите сиделку.

— Боюсь, она не захочет ее видеть.

— Хорошо, я уезжаю. Сиделка останется в отеле на всякий случай, если она понадобится. К вашему приезду я все устрою. Только не подпускайте журналистов, едва они узнают о происшедшем, начнется нашествие.

— Я прослежу за ними, когда они появятся.

— Сейчас я подгоню машину к риге и удалю всех людей. А вы возвращайтесь к ней и не спускайте с нее глаз, — сказал на прощание капитан.

Феннер подождал, пока Бреннан отогнал всех подальше, и вернулся к мисс Блендиш. Она все еще сидела на бочонке. Феннер предложил ей сигарету, которую она взяла после некоторого раздумья.

— Ваш отец решил, что будет ждать вас дома… — Он закурил. — Если вы хотите его повидать, я могу его вызвать.

Ужас снова наполнил ее глаза.

— Я не хочу его видеть, — пробормотала она, не глядя на Феннера. — Я хочу побыть одна.

— Хорошо, он приедет, как только вы захотите этого.

Феннер сел на копну соломы в нескольких метрах от девушки.

— Вас наверняка интересует, кто я такой? — продолжал он, отлично понимая, что это ее нисколько не интересует. Но он хотел наладить хоть какое-то взаимопонимание между собой и девушкой, сделать атмосферу более непринужденной. — По роду занятий я — детектив. Ваш отец пришел ко мне… — Он продолжал рассказывать, внимательно наблюдая за мисс Блендиш. Сначала она не выказывала никакого интереса, но, когда речь зашла о его журналистской работе, о Пауле, девушка немного расслабилась и стала слушать внимательнее.

— Ну вот, — Феннер поднялся. — Я не хочу вас больше обременять своими личными заботами. Думаю, теперь мы можем отправляться. Не беспокойтесь, снаружи никого нет. Вы готовы ехать? — Глаза ее снова наполнились ужасом. Тогда он широко распахнул ворота. Перед ними стояла машина, а во дворе никого не было.

— Все идет хорошо, — сообщил он, не глядя на мисс Блендиш. — Поехали!

Он открыл дверцу, забрался на место водителя и стал ждать. Через несколько мгновений мисс Блендиш появилась на пороге, боязливо оглядываясь. Феннер не смотрел в ее сторону. Чуть поколебавшись, она села в машину и захлопнула за собой дверцу.

Феннер медленно тронул машину с места. Девушка сидела, отодвинувшись от него, и ее большие глаза смотрели прямо перед собой, и в них не было никакого выражения. Так они доехали до отеля «Бренхен». Феннер подвел машину к служебному входу.

— Подождите меня здесь, я скоро вернусь, — проговорил он и торопливо прошел в холл.

— Номер 860, — сообщил ожидавший их врач, протягивая ключ. — Это на последнем этаже. Сиделка принесла ей необходимые вещи. Как она себя чувствует?

Феннер пожал плечами.

— Почти не говорит. Невероятно подавлена и запугана, но тем не менее пока меня слушает. Не показывайтесь, доктор. Я провожу ее сам.

— Попробуйте уговорить ее повидаться со мной, — попросил врач. — Ее просто необходимо осмотреть, и как можно скорее.

— Понятно, я сделаю все, что в моих силах.

Феннер вернулся к машине. Мисс Блендиш неподвижно сидела в той же позе. Когда подошел Феннер, она вопросительно подняла глаза.

— Все готово, нам никто не будет мешать.

Когда поднялись на последний этаж, девушка неожиданно задала вопрос:

— Я слышала стрельбу. Он мертв?

— Да, — ответил Феннер, застигнутый врасплох. — Теперь все кончено.

Мисс Блендиш не проронила больше ни слова. Она ничего не сказала и тогда, когда Дэйв открыл номер 860 и посторонился, пропуская ее. Комната была полна цветов, на столике стояли холодные закуски и напитки. Окна были широко распахнуты, и солнце рисовало на ковре замысловатые узоры. Мисс Блендиш медленно подошла к большой вазе с розами и остановилась. Затем дотронулась пальцами до большого бутона. Феннер закрыл дверь. Она повернулась, и он с облегчением заметил, что на лице ее нет прежнего страха.

— Доктор Хеч хотел бы познакомиться с вами, — проговорил он. — Вы не возражаете?

— Сейчас я никого не хочу видеть, — спокойно проговорила она. — Он ничем не сможет мне помочь.

— Знаете, что вам нужно в первую очередь? — посоветовал Феннер. — Принять душ и переодеться. Здесь в шкафу полно вещей, которые вам подойдут. Идите и примите душ, а я подожду здесь и никого не впущу. Согласны?

— Вы всегда ведете себя так с незнакомыми девушками?

— У меня не часто бывают такие встречи, — улыбаясь, ответил Феннер. — Идите в душ.

Она вошла в ванную комнату и заперлась на задвижку. Феннер подошел к окну и посмотрел на текущий внизу поток машин. Сверху они казались игрушечными. Перед входом в отель группа людей, большинство из которых были вооружены фотоаппаратами, спорила с полицейским. Итак, новость уже разошлась. Скоро начнутся трудности, когда этот маленький городок заполнят журналисты. Феннер отошел от окна и выглянул в коридор. Трое полицейских стояли недалеко от его номера. Бреннан выполнил обещание. Он сделал все возможное, но рано или поздно, когда мисс Блендиш выйдет из отеля, газетчики лавиной набросятся на нее.

Через четверть часа дверь ванной комнаты отворилась, и мисс Блендиш вышла. Она была в цветастом платье, которое ей очень шло. Феннер подумал о том, что никогда не видел столь красивой женщины.

— Держу пари, что теперь вы чувствуете себя значительно лучше, — обратился он к девушке.

Но, прежде чем он сумел ей помешать, она подошла к окну и тут же отшатнулась с выражением ужаса на лице.

— Все идет хорошо, — с наигранной веселостью проговорил он. — Вам совершенно не о чем беспокоиться, они сюда не войдут. Садитесь в кресло и подкрепитесь. Что вы хотите съесть?

— Нет!..

Она села и опустила лицо в ладони. Ошеломленный, Феннер молча смотрел на нее. Неожиданно она проговорила:

— Что же будет со мной?

— Не думайте об этом, — тихо ответил Феннер. — Все устроится. Люди быстро все забывают. Через неделю о вас уже никто не вспомнит. А еще через неделю вы и сами обо всем забудете. Вы такая молодая, и у вас все впереди… — Он говорил, потому что надо было что-то говорить, хотя сам не верил в сказанное и видел, что она также не верит ему.

— Вы сказали, что он мертв, но это неправда, — она задрожала. — Теперь он живет во мне. — У нее вырвался жест отчаяния. — Я не знаю, что решит отец. Сначала мне казалось, что это невозможно, то, что со мной произошло, но теперь знаю, что все это правда. Но что будет со мной?

Лоб Феннера покрылся испариной. Такого он не предвидел, и создавшаяся ситуация испугала его.

— А что, если я вызову сюда вашего отца? — спросил он со смущенным видом. — Вы никуда не будете выходить одна. Позвольте мне позвонить?

Она отрицательно покачала головой.

— Нет. Он не сможет ничего для меня сделать. Он будет потрясен, вот и все. Я сама найду выход из создавшегося положения, но самое неприятное, что я сама не была подготовлена к этому. Я никогда не умела постоять за себя. До этого происшествия вся моя жизнь была сплошным удовольствием. У меня никогда не было огорчений или горя. И вот судьба показала, на что я способна. Не знаю, как мне теперь выбраться из этой ситуации. Я будто в западне. Мне стыдно за себя, но у меня нет никакого характера, никакой воли. Существуют люди, которые многое могут перенести, потому что они верят в Бога. Я же никогда и ни во что не верила, разве что в то, что все можно купить. — Она в отчаянии сжала кулаки и подняла голову. Ее странная улыбка потрясла Феннера.

— Может быть, мне поговорить с врачом? Он может дать мне кое-что, после чего я смогу смотреть на вещи просто… — Она отвела глаза и продолжала, как бы про себя: — Вот видите, какая я подлая, мне все время нужно опираться на других. У меня недостает храбрости самой найти выход из создавшегося положения. Это происходит потому, что меня учили всегда рассчитывать на других, но это моя ошибка, и я никого не виню. Виновата только я.

— Я позову врача, — быстро сказал Феннер. — Не будьте так жестоки к себе. После того, что с вами произошло, неудивительно, что вам нужна поддержка. Все устроится, самое главное — это выдержать первые несколько дней, а потом все пройдет.

Улыбка мисс Блендиш превратилась в гримасу.

— Поторопитесь, пожалуйста, — вежливо попросила она. — Мне нужно… Он знает, что мне нужно. Вы же знаете, что все то время мне кололи наркотики.

— Я позову его, — пообещал Феннер, быстро подходя к двери. Он оставил ее широко распахнутой и подозвал одного из полицейских:

— Эй вы! Быстро! Вызовите врача!

И вдруг дверь за ним захлопнулась и ключ повернулся в замке. Опомнившись, Дэйв бешено забарабанил в дверь. Мисс Блендиш не отвечала. Подбежали полицейские.

— Ломайте! — закричал Феннер. — Ломайте дверь!

Когда под напором трех тел дверь распахнулась, Феннер услышал жалкий крик, слабый и далекий. На улице внизу зашумели. Машины резко тормозили, визжа шинами. Растерявшийся Феннер остановился на пороге номера, в котором никого не было.