Собственность Батура

Глава 4

Я привыкла к страху, привыкла к стоянию на краю бездны. Это не первый случай, когда моя жизнь летит под откос. В прошлый раз все решилось намного быстрей. Всего несколько дней мне пришлось жить в неизвестности и ужасе. Сейчас же положение было намного хуже.

Сколько ни пыталась придумать выход – его не было. При любом исходе ситуации меня ждет смерть. Дамир довольно таки жестокий человек. И его милость ко мне смениться на гнев тут же, как только он узнает, что отжал шантажистам желаемое взамен подставной девушки.

Аиша мертва. Как сказал мне Дамир в одно из посещений, они избавились от ее тела, и ее вряд ли смогут найти.

Я уже неделю здесь. Сижу, запертая в комнате, а вокруг они. Их много, человек пятнадцать - не меньше. Практически каждый вечер и ночь они собираются вместе, гремит музыка, и устраиваются вакханалии. Порой даже слышны автоматные очереди. От каждого звука выстрела я вздрагиваю, забиваюсь под подушку на своей постели и лежу так, желая, растворится со стенами.

Первые дни я хранила надежду на спасение. Я верила, что получится сбежать. Но это место никогда не бывает безлюдным. Три раза в день ко мне приходит девушка. В ее руках поднос с едой, а в глазах непонятная мне злость. Оказывается, она русская – моя землячка. Она считает, что я не понимаю ее слов, когда Марина кроет меня ругательствами на родном языке. Я продолжаю строить из себя глупую, испуганную жертву, и я никак не могу понять, почему она ревнует меня к своему хозяину? Вернее, к нашему хозяину.

Я боюсь ее. Не меньше, чем остальных головорезов Батура. Ревнивая женщина способна на самые страшные поступки. В последний ее приход ко мне, Марина не закрыла за собой дверь, оставив мне надежду на побег. Тогда я думала, что это случайность. Но теперь понимаю, что это был ее план. Она хотела, чтобы меня поймали. Разозлились и наказали.

Так и произошло. Я как глупая, наивная дурочка, купилась на ее дешевый трюк. Разве я могла упустить такую возможность? Ломанулась к выходу. А когда выскочила в коридор, меня прижал к стене огромный и страшный мужчина. Я даже вспоминать не хочу, что он делал своими руками. Такой ужас меня накрыл. Если бы не вовремя появившийся Дамир, тот бы изнасиловал меня.

Дамир впихнул меня в комнату и дал пощечину. Помню, как сильно прикусила щеку от удара. Он был зол. Всегда спокойный - в этот раз рвал и метал. Сказал, если еще раз попытаюсь бежать, он отдаст меня на растерзание своим людям. Дамир много кричал, грубо хватал меня за руки. И в пылу гнева выдал самый страшный секрет, который и сломал меня окончательно.

Они не вернут меня Закиру. Даже если он отдаст им все, что они требуют, у Батура другие планы на меня. Дамир сказал, что они злы на меня из-за Зафара. Я помню этого парня. Помню скандал, который разгорелся из-за него и то судебное заседание, когда Закир сделал все, чтобы посадить Зафара за решетку. Тогда трубили все газеты, все каналы телевидения о том, что дочку нефтяного магната изнасиловал, лишив девственности, участник ОПГ. Именно после того случая, я поняла, что Закир сделает все ради своей дочери. Он способен уничтожить весь мир из-за нее.

Как оказывается, этот самый Зафар был человеком Батура. Был – потому что его убили в тюрьме в первую неделю пребывания. Убили жестоко, вдоволь поиздевавшись перед смертью. Именно поэтому Батур настроен ко мне так жестоко. Именно поэтому он не отдаст меня. Сделает из меня секс-рабыню и свою игрушку. А потом, когда вдоволь натешится – убьет.

После его слов я проплакала всю ночь. Я поняла, что это конец. Нет смысла бороться и стараться найти выход. Нет смысла продолжать верить в чудо. Я обречена.

С того дня Дамир больше не появлялся у меня. Марина продолжала заходить в комнату с подносом. Но теперь я даже не оторвала голову от подушки.

Я перестала есть. Вот уже три дня я лежала, не двигаясь, потеряв всякую надежду на спасение. Я считала минуты до того момента, как откроется дверь и сюда войдет разгневанный похититель, понявший, что его обманули. Или Батур все-таки получит свое от Закира и исполнит обещание мести.

Выходит, что, получив шанс на спасение от Аиши, я также получила смертный приговор.

Вдруг в дверь постучали. Я лишь открыла глаза, чтобы посмотреть кто там. Марина прошла внутрь. В ее руках были какие-то тряпки. Она бросила их на топчан в углу комнаты.

- Опять ничего не съела? Тупая овца, - процедила сквозь зубы, посмотрев на поднос, стоящий на полу. Скривившись от тошнотворного запаха пропавшего мяса, она подняла его и выставила за дверь.

- Вставай. Тебя Батур ждет.

Марина сдернула с меня одеяло. Я осталась лежать неподвижной. У меня не то, чтобы желания, у меня сил не было никуда идти. Я даже до туалета не смогла добраться, шла по стеночке.

- Не заставляй меня применять силу, - прорычала на арабском.

- Если ему нужно, пусть идет сюда. Скажи ему, мне нет разницы, где умирать, - прохрипела пересохшим горлом.

Марина скривилась еще больше.

- Убивать или тр*х*ть. Мне все равно, что он собирается с тобой делать, чокнутая ты шлюха. Мне было велено привести тебя в порядок. И я это сделаю.

С этими словами она схватила меня за волосы и потянула на себя. Голову обожгло болью, и, схватившись за ее ладонь, я приняла сидячее положение.

- Мне больно, - всхлипнула, потому что она все еще не выпустила мои волосы.

- А мне тошно. От тебя воняет дерьмом. Я не собираюсь злить хозяина, так что будь добра, иди в душ. Так уж и быть, расчешу тебя и накрашу. Но мыться изволь сама.

Она не отстанет. Я понимала это. Так много было гнева и ярости в ее глазах, словно я ей чем-то насалила. Кое - как, добредя до душа, я скинула одежду и зашла в кабинку. Голова кружилась, к горлу подкатила тошнота. У меня настолько не было сил, что даже от того, что я просто стояла, мое тело дрожало от перенапряжения.

Вымывшись, закуталась в полотенце и вернулась в комнату. Марина сидела в кресле, что-то усердно рассматривала в своих ногтях.

- Садись. Сейчас будем делать из тебя человека, - произнесла она, окинув меня пренебрежительным взглядом.

Мне было все равно и на ее отношение ко мне, и на ее рассказы. Я не слушала девушку, будто находилась в другом пространстве. Не знаю, сколько она мучилась с моими волосами, пытаясь накрасить меня и намазать благовониями.

- На, выпей, - очнулась, когда Марина впихнула мне в руки бокал. В нем было вино.

- Не хочу, - я попыталась оттолкнуть его, но она перехватила мою руку и насильно поднесла к моему рту.

- Клянусь, если не выпьешь, я разобью его и перережу твою глотку. А потом скажу Батуру, что ты пыталась сбежать.

Я подняла на нее безразличный взгляд.

- Ну, так убей. Я не против.

Стиснув челюсть, она отстранилась.

- Ну и к черту тебя. Мне же лучше. Такую страшную и тощую Батур ни за что не захочет.

С этими словами, Марина выскочила из комнаты. А я улыбнулась горько. Еще чего, мне осталось соревноваться со шл*хой из-за мужика, который мне омерзителен.

Через несколько минут дверь снова открылась. На пороге стоял Дамир. Его глаза тут же зацепились за мою фигуру, сидящую на кровати. И мне не понравился его вдруг потемневший взгляд.

Он неспешно подошел ко мне.

- Аиша, - Дамир присел передо мной на корточки, заглянув в глаза. – Тебе придется идти к Батуру. Давай так, ты слушайся его, ладно? Все что он скажет. Брат не любит неповиновения.

Я усмехнулась.

- Ты красивая…, но бледная такая, - он провел тыльной стороной руки по моей скуле. – Ты когда ела в последний раз?

- Какая разница? Вы все равно убьете меня…

Он нахмурился. Подхватив под руку, помог подняться и повел в коридор.

Мы зашли в огромный зал. Здесь было темно. Звучала негромкая музыка, а за моей спиной, у сцены танцевали девушки.

На широком диване, сидело несколько мужчин. Темные, огромные, с устрашающими черными глазами.

Посередине сидел он. На лице Батура появилась небольшая щетина, его волосы стали немного длиннее. Лицо было уставшим, но в глазах горел все тот же огонь. Он окинул мою фигуру пронзительным взглядом. И если от глаз Дамира я чувствовала себя в некой безопасности, то дикий взгляд Батура выжигал раны на моем теле.

- Иди к остальным, - бросил он холодно, сделав знак Дамиру отойти от меня. Мужчина выполнил его приказ.

- Я хочу, чтобы ты станцевала, маленькая шл*ха. Сегодняшней ночью ты обслужишь одного их моих друзей. Того, кому ты больше приглянешься.

***

Меня мутило. Перед глазами все плыло, но как только загремела музыка, меня подтолкнули в спину, заставляя выйти в центр зала. Вокруг танцевали девушки. Трое или четверо – я не знаю. Все слилось в единую, размытую картину. Только его глаза черные не отпускали меня, только на них могла сконцентрироваться.

Убийца и истязатель. Придумал новое развлечение. Будто шл*ху, решил предоставить меня своим дружкам. Столько злости в нем, как эта чернота все еще не разорвала его сердце?

Ноги были ватными. Какой там танцевать? Я еле стояла. А еще страх не оставил возможности нормально дышать.

- Красивая девка, а танцевать не умеет, - хохотнул кто-то из мужчин.

- Вялая какая-то и бледная. Обдолбанная что - ли? – произнес другой.

Я прикрыла глаза, продолжая, пытаться двигаться под музыку, и думала о том, что хочу, чтобы это закончилось как можно скорей. Мой позор, моя боль и мои страдания.

Голова закружилась, и я вдруг начала падать. Зацепив одну из девушек, свалилась на пол. Я слышала ее ругательства. Она пыталась столкнуть меня с себя, но у меня не было сил, даже для того, чтобы открыть глаза. Я слышала их голоса, они доносились до меня сквозь туман. А потом крепкие руки подхватили меня и подняли вверх. Меня укачивало словно на волнах. Запах его одежды окутывал меня, проникая в легкие, проскальзывая в мою кровь сквозь поры. Его аромат был слишком тяжелым и гротескным. Он заставлял мое сердце сжиматься от страха.

Меня опустили на мягкую поверхность, а потом моих скул коснулись, горячие пальцы.

- Когда она ела? – раздался над ухом требовательный голос Батура. Странно, я слышала его прекрасно, но в то же время будто находилась за сотни верст. Мне было так хорошо в моем состоянии. В этом коконе забытья я чувствовала себя в безопасности.

- Батур, она объявила голодовку. Марина не говорила ничего, я сам узнал о том, что Аиша не ест только сейчас.

Дамир был взволнован. Никогда не слышала, чтобы его голос так дрожал. Видимо, он сильно боится своего брата.

- Твою мать, Дамир! – взревел Батур. И впервые я даже не вздрогнула от его крика.

- Я разве о многом просил вас? Присмотреть за девкой!

Дамир молчал. А через несколько минут я почувствовала отвратительно резкий аммиачный запах. Сморщившись, отвернулась. Голову пронзила сильная и резкая боль, на глаза навернулись слезы. Батур упорно приставлял к моему лицу эту дрянь, заставляя меня дышать ей.

- Отпустите, - простонала, пытаясь спрятать лицо в ладонях. Слезы потекли по щекам.

- Живая, - выдохнул Дамир. Руки Батура наконец-то покинули меня.

- Позови сюда Марину, пусть еды принесет, - бросил, посмотрев на брата.

- Хорошо. Что делать с гостями? Двое ставили на Аишу.

Лицо Батура скривилось в гневной гримасе.

- Скажи, что Аиша сегодня не сможет их обслужить. Или ты хочешь, чтобы они тр*х*ли ее хладный труп?

От его слов кровь в венах застыла. Дамир был недоволен его ответом.

- Если ты не забыл, это была твоя идея – выставить ее на аукцион. Я был против.

Батур резко обернулся к брату. Он так посмотрел на него, что тот, ничего больше не сказав, поспешил покинуть комнату.

Когда мы остались с ним наедине, казалось, сам воздух вокруг завибрировал от напряжения. В черных глазах Батура не было и намека на человеческое.

- Упрямая, - произнес с презрением. Уголок его губ дернулся, скривив их в брезгливой улыбке. – Только я упрямей, Аиша. Тебе не избежать ничего, что я припас для тебя. Ты просто отсрочила наказание…

Он вышел из комнаты, а я прикрыла глаза. Даже на слезы не было сил. Наказание. За что? За его друга Зафара, которого я даже не знала? Неужели Батур не боится мести Закира? Или Закир уже нашел тело Аиши и послал Батура к черту? Господи, как страшно. И эта пугающая неизвестность хуже смерти.

***

Дамир отвел меня в комнату брата. Всю дорогу он молчал – был зол на меня. Я чувствовала это по тому, как сильно он сжимал мои запястья. Казалось, у меня останутся синяки от его грубых пальцев.

Дамир затолкнул меня в комнату. Пока я испуганно озиралась по сторонам, он вышел, а вместо него спустя несколько мгновений появился Батур.

В его спальне было слишком ярко. В моей темнице ни капли света, и сейчас лучи солнца, проникающие сквозь окна мешали моему зрению.

Он устроился напротив за накрытым столом. Наглый, парализующий страхом взгляд черных глаз не отпускал ни на секунду. Батур сделал знак рукой требуя, чтобы я села. Я опустила глаза, вспомнив о словах Дамира. Он советовал не смотреть Батуру в глаза и никаким образом не показывать своего бесстрашия.

Опустившись на стул, посмотрела на свои руки. Они тряслись. Я спрятала их на колени.

- Почему ты не ешь?

Я молчала. Вибрации его голоса действовали на мой слух будто сирена. Они вводили меня в еще больший ступор. Батур поистине страшный человек. Все в нем такое гротескное, такое жёсткое. Кажется, даже аромат его отдает смертью. Человек у которого руки по локоть в крови не имеет сердца. Батур ни за что не отпустит меня. Интересно, он знает о подмене? Уже раскрылась моя тайна? Возможно все происходящее здесь показательная казнь? Сначала он хочет отдать меня на растерзание своим гостям, выставляя будто вещь на аукционе. А теперь вдруг решает накормить?

- Ешь, - бросил он, принимаясь за ужин.

Стол был заставлен различными блюдами. Чего тут только не было. От аромата мяса желудок сжался. Все выглядело красиво и аппетитно. Но содержимое его стола виделось мне словно стол с кишащими змеями.

- Я не голодна, - опустила взгляд на свои бледные руки. Ущипнула пальцами запястье, чтобы привести себя в чувства. Надо ли говорить, насколько я была голодна и как велик был соблазн сорваться? Но мало ли что он подмешал в мою порцию? Или вино, которым наполнен мой бокал. Наркотик или яд – все в зависимости от того, как долго он собирается меня мучить.

- Твой отец доставил мне неудобства. И сейчас это делаешь ты, - он был зол.

- Я могу сделать с тобой все что угодно, ты же это понимаешь?

Я подняла на него глаза. В его высокомерном взгляде было столько презрения, но я не стала зацикливаться на нем.

- Понимаю, - кивнула. - Также понимаю, почему отец доставил вам неудобства. В мире большого бизнеса, мужчины ведут себя как дикие звери. И вопросы решаются только так - по-звериному, с жестокостью. Я много слышала о вас, и знаю, что вы жестокий человек. Но также я понимаю, что отец не откажется от своего. Ему не страшно терять близких, он когда-то потерял любимую женщину и мать своего ребенка. Это изменило его. Избалованную дочку, приносящую ему больше бед, чем радости, он вряд ли станет спасать.

Батур молчал. По его взгляду вряд ли можно что-то понять.

- В таком случае, тебе же хуже, зверушка. Если твой отец не отдаст то, что я хочу, я попросту убью тебя и дело с концом. А теперь ешь и не пудри мне мозг своими речами.

Я горько усмехнулась. Все равно ведь убьет. Так зачем все это?

- Я не голодна.

- Я, бл*ть, спрашивал тебя голодна ты или нет?! – он вдруг поднялся из-за стола и вытянул из-за пояса пистолет. Направил оружие. на меня.

- Вы пристрелите меня?

Не знаю, зачем я это спросила. Удивительно, но и страха не было. Я устала бояться.

- А ты сомневаешься?

- Нет. Но я есть не буду. Кто знает какой яд вы положили мне? Я уверена, отец отказал вам, и вы решили продать меня одним из своих гостей. Но я была такой неуклюжей, что не понравилась никому из них. А теперь вы посадили меня за стол и решили накормить? Что это? Жалость к приговоренному к смерти? Или попытка продлить мои мучения? От яда погибать больно и долго. Лучше пулю в лоб, чтобы раз и навсегда.

Мои губы были пересохшими, как и рот. За время произнесения моей речи, голос ни раз срывался переходя на шепот. Но ни на секунду мой взгляд не покинула твердость и уверенность в сказанном. И это разозлило его еще больше.

- Если я сказал есть, ты будешь есть, - раздался его оглушительный рев. Он схватил меня за волосы, и резко дернул вверх. Из глаз брызнули слезы. Я поднялась со стула, пытаясь хоть немного ослабить хватку. Батур, перехватив меня за шею, толкнул на стол. Мужчина нагнулся ко мне. Сейчас он был так близко, его глаза пылали яростью.

- Маленькая, высокомерная дрянь, - его губы скривились в презрении.

Продолжая удерживать меня за шею, он потянулся к столу и взяв кусок манго, приставил его к моим губам.

- Жри, - процедил сквозь зубы.

Я сжала губы.

Его глаза заволокло чернотой.

- Ты съешь это, вопрос в том, сама или с моей помощью. Но второе тебе вряд ли понравится.

Его пальцы еще сильней сдавили мое горло. Он надавил мне на подбородок, заставив раскрыть рот и вдавил в него кусок фрукта. Сок потек по моему лицу, спускаясь вниз, по шее. Его глаза замерли на этом ручейке, он весь напрягся. И вот тут мне стало по настоящему страшно, потому что, когда Батур вернул свой вгляд к моему, в его глазах разгорелось уже совсем другое пламя. И новое желание он вполне может исполнить прямо сейчас.

Батур

Я должен был наказать ее. Должен был сделать так, чтобы унять боль Саида. Из-за этой суки он потерял брата. Он имел полное право на нее. Но я не смог. Не отдал ее другу. Знал, что после Саида от нее останется только тень. Саид умеет ломать людей, он без тормозов, особенно когда дело доходит до мести.

Именно поэтому придумал эту чушь с аукционом. Думал, лучше сделать так, чтобы девку слегка потрепали, да еще и денег на ней наварить. Закир уже трясется от страха, он готов абсолютно на все и послезавтра я заберу его фирму и получу сверху несколько миллионов наличными. Мне нужно сделать так, чтобы Аиша осталась живой и сохранила товарный вид.

Держать зверей в узде сложно, еще сложнее держать своего зверя в клетке. А он всю неделю только и жаждал этой суки.

Я стоял и пялился на сок, стекающий по ее белоснежной коже, по острым скулам, по тонкой шее с просвечивающимися синими венами и меня трясло. Не прошло и часа, как я вытр*х*л всю накопленную за неделю жажду. Марина отдавалась так жадно, а я только и думал, что об этой шл*хе, пахнущей яблоней. Даже притрагиваться к ней не хотел – она для дела, она для мести. Я не тр*х*ю что попало, а она просто, нахрен, посылает к чертям все мои правила.

Потянулся к ней, снова запах ее в нос ударил. Это, бл*ть, как белая полоска, раскатанная на моем столе. Понимаю, что накроет не по-детски, а потом отходники жуткие ловить от поддельного, разбавленного кокса. Она же именно такая. Лживая шл*ха, по какой-то причине засевшая в моей башке.

Коснулся языком белой кожи. Вздрогнула, попыталась отстраниться, а я еще крепче волосы ее стиснул.

- Куда собралась? – рыкнул, проводя пальцами по белоснежной коже. Нежная такая, хрупкая, сожму пальцы – и следа от нее не останется, пополам же переломлю.

- Никто не придет, я отпустил всех, так что не переживай, на аукцион больше не попадешь…

- Я не хочу этого, пожалуйста, не надо, - прошептала, а мне ее отказ как красная тряпка. С половиной города перетр*х*лась, а меня не хочет. Надавил ей на плечи, заставил лечь на стол, навис над ней, смакуя каждую унцию ее страха.

И не дура ведь совсем, боится, что наркотой опою и подложу под кого-то, потому не ест ничего. Видел, как жадно глазами смотрела в тарелку, но на своем стоит. Упертая. Залипаю взглядом на ее рвано вздымающейся груди, на сосках, виднеющихся из декольте платья. Все - таки у Маринки отменный вкус, одежду ей она подобрала что надо.

Схватил ее за талию тонкую, вниз языком, к полушарию груди. А потом рванул верх платья напополам. Соски ее розовые, маленькие и кожа белоснежная груди – в венах кровь бурлит. Еб*ть, накрыло с головой. Уперся стояком ей в живот и накрыл ртом сосок. Прикусил, а она в плечи мне вцепилась, и кожа вся в мурашках.

Пытается оттолкнуть, одно и то же шепотом, рвано: «не надо». А я не слышу них*ра, в голове шум, могу думать только о том, как уже скоро в ней окажусь.

Поднял подол платья и руку в трусики. Влажная, горячая. Коснулся клитора, а она забрыкалась, схватилась за мою руку и сжимает так, словно больше смерти боится близости со мной.

- Не вздумай двигаться, - прорычал, потянувшись свободной рукой за очередным фруктом. Еще кусочек взял и провел сочным манго по коже ее сисек, вверх к шее и к пухлым губам. Обхватила его, взяла в рот, а я глаз с нее отвезти не могу. Красивая, до одури.

Стал кружить пальцем над клитором, а она подаваться начала. Голову запрокинула, кулаки сжала – боится. Чувствую ее страх. И это зверски заводит. Чертова шл*ха.

- Не надо, - хрипло, а потом еще раз, уже громче. Замер, посмотрел на нее. – Не надо, пожалуйста, я поем.

- Поздно, бл*ть – стянул брюки, уперся стояком в ее вход.

Всей длиной провел по горячей плоти, а она напряглась вся – словно струна натянутая. Потянулся к губам ее, провел пальцем, заметил слезы на ее щеках.

- Не надо, пожалуйста, я еще девочка.

Засмеялся. Отстранился, посмотрев на нее. Ее голые сиськи вздымались так высоко, а белоснежная кожа манила.

- Тупее вранья ты не могла придумать, - прорычал, желая вернуться к ее телу, но в этот момент за окном что-то мелькнуло. Не знаю, как понял – сработало чутье. Сгреб ее и на пол, вслед за собой. В этот момент стекла окон посыпались с оглушительным треском, а уши резал оглушительный свист проносящихся мимо пуль.