Сохраняя ее

ГЛАВА 7

ПИРС

Наблюдение за Рэйчел с маленьким мальчиком напомнило мне, насколько сильно она хочет когда-нибудь стать матерью. Если у нее не будет собственного ребенка, она захочет его усыновить, а я не смогу этого принять. Любой ребенок, который у меня может быть, должен быть моим по крови. Часть родословной Кенсингтона. Еще одно правило нашего тайного общества. Членство передается через сыновей, но эти самые сыновья не могут быть приемными. То же самое касательно дочерей, они не могут стать полноправными членами организации, но вступают в браки с другими участниками. Усыновленный ребенок будет рассматриваться как аутсайдер, поэтому усыновление не вариант.

— Ты идешь? — интересуется Рэйчел, открывая дверь в бар.

— Да, извини, я немного задумался.

Мы заходим внутрь, и нас оглушает кантри-музыка, перекрывая разговоры собравшихся тут людей. По помещению расставлены небольшие круглые столы с табуретами и несколько стоек вдоль стен, но все места заняты, поэтому я не уверен, где мы будем сидеть. Место заполнено женщинами в коротких юбках и ковбойских сапогах, а мужчины все поголовно в ковбойских шляпах. Я не знал, что в Индиане ковбойский стиль настолько востребован, но, возможно, они одеты так только здесь, потому что это деревенский бар.

Я чувствую себя здесь неуместно. Единственные бары, которые я когда-либо посещал, — очень элитные, эксклюзивные, в некоторые из них даже требуется приглашение. И во всех очень строгий дресс-код.

Рэйчел берет меня за руку, переплетая наши пальцы.

— Мы сначала выпьем, или ты хочешь потанцевать?

Потанцевать? Я оглядываюсь и вижу маленький танцпол в дальнем углу бара. Люди что-то там делают, выстроившись в одну линию, и повторяя друг за другом странные движения.

Единственный танец, который я когда-либо танцевал, — это бальные, в основном вальс, и то только тогда, когда меня заставляли. Не люблю танцевать. И я определенно не хочу делать то, что делают остальные на танцполе. Кажется, они хорошо проводят время, но это, вероятно, потому, что они пьяны.

— Я не танцую. — Говорю это достаточно громко, чтобы Рэйчел могла меня услышать.

— Пойдем, это весело, я покажу тебе. — Я позволил ей перетащить меня туда, но уж точно не собираюсь участвовать в этом танце.

— Рэйчел, мне действительно не хочется танцевать, — настаиваю я, останавливаясь рядом с танцполом. — Если ты хочешь, то вперед.

— Рэйчел! — Белокурая женщина в возрасте Рэйчел подбегает к ней. — Вечность с тобой не виделась.

— Эй, Кэсси. — Она обнимает ее. — Классно выглядишь.

— ПОТАНЦУЙ со мной. — Кэсси хватает ее за руку и тянет на танцпол.

Рэйчел оглядывается на меня, одними губами шепча «извини». Я улыбаюсь и киваю, мол, я подожду тебя здесь, а ты развлекайся.

Кэсси кажется немного подвыпившей. Она спотыкается, когда идет, но, возможно, это из-за ее сапог. Невысокие, черные, но на каблуках, высотой не менее трех дюймов. На ней надета красная клетчатая фланелевая рубашка, и она превратила ее в платье, добавив пояс. Рубашка достигает середины бедра, слишком короткое вышло платье, и расстегнута настолько, что выставляет на обозрение очень многое.

Я смотрю, как Рэйчел находит себе место в очереди и повторяет движения за остальными. Как она знает, что дальше делать? Не думаю, что Рэйчел слушает много музыки кантри, и как она так научилась танцевать?

Начинается новая песня, а некоторые из людей узнают ее и поощряют оставаться на танцполе. Она соглашается, но прежде проверяет, что я все еще на месте и никуда не ушел. Я улыбкой велю ей продолжать.

Мне нравится стоять и наблюдать за ней. Это другая сторона моей жены, которую я раньше не видел. Кажется, у нее много друзей, и все они, похоже, ее любят. А почему бы и нет? Рэйчел трудно не любить.

Я смотрю, как она крутится вокруг, хлопает и подпевает любой песне, которую они играют. У нее огромная улыбка на лице, и она заставляет улыбаться и меня.

Ее мир совершенно отличается от моего. Надеюсь, с ней все будет в порядке. Надеюсь, она приспособится и не захочет, чтобы мы ходили в такие места, а не на нудные благотворительные балы, где она будет окружена незнакомыми людьми в два раза старше нас, ей придется носить платье в пол и танцевать под классическую музыку.

Иногда я беспокоюсь, что Рэйчел не будет счастлива в моем мире. И я боюсь, что, если нет, она мне не признается. Я хочу, чтобы она была счастлива, и мне нужно сделать все, что в моих силах, чтобы убедиться, что так и будет. Поскольку видеть ее счастливой, такой, как сейчас, это лучшее чувство из всех существующих.

Я знаю, что Рэйчел не хочет возвращаться и жить в Индиане, но, проведя здесь несколько дней, я обнаружил, что все не так уж и плохо. Мирно и спокойно, а люди настоящие, не фальшивые, к каким я привык. Просто рассматривая сейчас посетителей бара и видя их лица, я могу сказать, как люди себя чувствуют. Счастливые. Уставшие. Скучающие. Довольные. Все это видно на их лицах. Там нет поддельной улыбки.

Родители Рэйчел такие же. Настоящие. Их улыбки были подлинными и очень добрыми, когда они приветствовали меня в своей семье с распростертыми объятиями. Прошло всего несколько дней, но за это короткое время я искренне полюбил родителей Рэйчел.

Мне очень понравилось проводить время с ее отцом. Смотреть футбол. Разговаривать с ним, пока он работает во дворе. Учиться всему, что умеет он сам. Отец Рэйчел уже ведет себя так, как будто я его сын, и относится ко мне гораздо лучше, чем мой собственный отец.

Генри — хороший человек. Трудолюбивый. Преданный своей семье. Помогающий всем, кто нуждается в помощи. Он тот человек, которым я бы хотел быть. Но никогда не стану. Независимо от того, сколько всего хорошего я сделаю, этого никогда не будет достаточно, чтобы перевесить мои плохие поступки, в прошлом и будущем.

Мать Рэйчел тоже хороший человек. Она заботливая, щедрая и очень умна. Занимается бизнес-аспектами фермы, а когда мы утром разговаривали, она попросила моего совета касательно инвестиций. У нее есть деньги, которые она хотела бы вложить, и когда я рассказал ей о своих знаниях в области финансов, мы начали обсуждать акции и облигации. Я дал ей несколько советов и сказал, что свяжу с ней некоторых инвестиционных консультантов, с которыми мне приходилось работать. Обычно они имеют дело только с людьми, инвестирующими не менее миллиона, но, если я их попрошу, они сделают исключение для родителей Рэйчел.

Сейчас я понимаю, почему Рэйчел всегда утверждала, что ее мать чрезмерно опекающая. Но это только потому, что она очень сильно любит свою дочь. И Бет начинает меняться, так как, встретив меня, осознала и убедилась, что я позабочусь о ее дочери. Я обещал это ей и ее мужу, что означает, что организация должна отступить и оставить Рэйчел в покое. Но все же немного боюсь встречаться с ними в воскресенье. Понятия не имею, что они мне скажут.

— Кто ты, мистер высокий, темный и красивый? — Рядом со мной появляется женщина с длинными рыжими волосами в черной ковбойской шляпе и скудном черном платье. — Я не видела тебя здесь раньше. — Она скользит рукой по моей груди.

— Я не один. — Отступаю немного назад, но идти некуда. Мешают люди позади меня.

— И с кем ты? — Она хищно смотрит на меня, стоя так близко, что я чувствую ее дыхание. Оно пахнет пивом и мятными леденцами с ароматом корицы, что в целом не очень удачная комбинация.

— С ней. — Я указываю на Рэйчел на танцполе, но ее трудно увидеть, если ты не такой высокий, как я.

Рыжая хватается за мою рубашку, держась за нее, и пытается рассмотреть Рэйчел. Неудачно.

— Как ее зовут?

Эта женщина крайне настойчива и ужасно меня раздражает. Я хочу убрать ее руку с моей рубашки, но, если я это сделаю, она, скорее всего, упадет. На ней высокие каблуки и она крайне нестабильно приподнимается на цыпочки.

— Рэйчел, — громко говорю я, чтобы женщина меня услышала.

— Рэйчел, а дальше?

— Кенс… — Я останавливаюсь, прежде чем договорю до конца. Мне нужно помнить о том, чтобы использовать ее девичью фамилию до нашей свадьбы. — Эванс, Рэйчел Эванс.

Женщина горестно вздыхает и опускается на пятки. Отпускает мою рубашку.

— Я должна была это понять.

— Что именно?

— Что ты с Рэйчел, она всегда получает самых горячих парней. Это несправедливо. — Рыжая закатывает глаза. — Думаю, если ты такой же красивый, как она, это имеет смысл, но все же.

— Откуда ты знаешь Рэйчел?

— Мы посещали вместе среднюю школу, но она на год моложе меня. Все ребята хотели с ней встречаться. Этакая местная королева. Звезда команды по плаванию. За ней даже бегал какой-то олимпийский тренер, желающий профессионально ее обучать.

— В самом деле? — Я снова посмотрел на Рэйчел. — И она отказалась?

Женщина машет ей, привлекая внимание.

— Рэйчел!

Увидев нас, та поспешно протискивается через толпу.

— Джен! Рада тебя видеть! — Она обнимает ее. — Вижу, ты познакомилась с моим женихом.

— Женихом? — Джен резво отступает, глядя на меня вверх и вниз. — Ты выходишь за этого парня?

— Ага. — Рэйчел обнимает меня за талию, я наклоняюсь и целую ее в макушку.

— У него есть братья?

Рэйчел смеется.

— Прости, но нет.

— Он адски горяч, — говорит рыжая, абсолютно не заботясь о том, что я могу ее услышать.

Рэйчел согласно кивает, слегка улыбаясь.

— Знаю, девочки говорили мне об этом весь вечер.

— Лучше спрячь его, прежде чем кто-то попытается у тебя его отбить.

— Ничего не получится. — Я перемещаюсь за спину Рэйчел и обнимаю ее. — Я весь только ее.

Джен кладет руки на бедра и смотрит на Рэйчел.

— Ладно, ты где его нашла? Потому что я хочу такого же.

Рэйчел снова смеется.

— В Коннектикуте, но думаю, он единственный в своем роде.

Рыжая улыбается.

— Тогда, я думаю, мне придется согласиться на одного из тех, кто сегодня здесь. Увидимся позже.

Она уходит, спотыкаясь на каблуках и падая на парня, который ловит ее и улыбается. Думаю, Джен это сделала нарочно.

Рэйчел поворачивается ко мне.

— Тебе весело?

— Конечно.

Она медленно разглаживает мою рубашку.

— Я знаю, что нет, и нам не нужно долго тут задерживаться.

— Не хочешь выпить?

— Да, пиво.

— Хорошо, схожу, возьму. — Я направляюсь к барной стойке. За ней только один бармен, и он завален заказами. Требуется несколько минут подождать, прежде чем я получаю две бутылки пива. Делаю пару глотков, потому что умираю от жажды. На улице холодно, но здесь жарко и душно.

Когда я возвращаюсь к танцполу, то не могу найти Рэйчел. Гляжу по сторонам, но все равно не могу ее найти. Может быть, она пошла в уборную. Я снова осматриваю помещение и вижу Адама, бывшего жениха Рэйчел, в нескольких футах от того места, где нахожусь я. Он стоит лицом к стене, с кем–то разговаривает. А когда слегка двигается в сторону, я вижу, что он разговаривает с Рэйчел. Расталкиваю толпу и пробираюсь к своей жене.

Вручаю ей пиво.

— Пойдем на танцпол. — Я властно опускаю руку на ее поясницу, не сводя глаз с Адама.

Она пытается пройти мимо него, но он ей мешает.

— Почему ты все еще с этим парнем?

— Адам, мы закончили говорить об этом. Просто вернись к своим друзьям.

— Я узнал, что он миллиардер. Поэтому ты с ним встречаешься? Из-за денег? Значит, теперь ты золотоискательница?

Вот и все. Я чуть ли не в ярость впадаю за пару секунд. Не позволю ему так говорить с Рэйчел. Мне не нравится драться, и обычно я этого избегаю, но знаю, как сделать максимально больно. Меня учили лучшие из лучших.

Я поставил пиво на стол рядом с нами и глянул Адаму прямо в глаза.

— Что ты сказал?

Он пытается отойти назад, но там люди, мешающие ему, поэтому Адам обходит меня, повернувшись спиной к стене.

— Ты собираешься со мной драться?

— Это было бы банальным избиением. Ты бы упал раньше, чем у тебя появился шанс дать мне сдачи. — Я возвышаюсь над ним. Сейчас он кажется еще меньше, чем когда я увидел его в квартире Рэйчел.

Адам быстро дышит, но пытается казаться невозмутимым.

— Ты можешь быть больше меня, но такой городской мальчик, как ты, не может победить такого, как я. Мы знаем, как драться, а ты нет.

— Да неужели? — Делаю шаг вперед, заставив Адама вжаться в стену еще сильнее. — Проверим эту теорию снаружи?

— Пирс, нет, — я слышу, как Рэйчел пытается меня остановить.

— Мне не нужно с тобой драться, — говорит Адам, пытаясь успокоиться, хотя его в пот бросает. — Я не хочу, чтобы она ко мне возвращалась. Ты можешь забрать ее себе. — Он смотрит через мое плечо туда, где стоит Рэйчел. — Хотя я не пойму, почему ты ее хочешь. Она даже родить тебе ребенка не сможет.

Я не уверен, что Рэйчел его слышала, но даже если это и так, его комментария и ухмылки на лице достаточно, чтобы вынудить меня потерять над собой контроль. Я хватаю его за рубашку, и швыряю к стене.

Вокруг нас люди, но они ничего не делают, чтобы меня остановить. Либо они хотят, чтобы я избил Адама, либо привыкли к дракам.

Я слышу, как Рэйчел позади меня умоляет отпустить его, но я еще не закончил.

Адам молчит, боится хоть звук издать, и я чувствую, как он дрожит.

Смотрю ему прямо в глаза и наклоняюсь, чтобы только он мог меня слышать.

— Когда дело доходит до моих врагов, я перестаю быть таким милым. Ты не представляешь, на что я способен. И если ты не хочешь этого узнать, я предлагаю тебе покинуть бар прямо сейчас. И никогда больше не разговаривай с Рэйчел. Если попытаешься, я найду тебя и покажу, насколько я могу быть плохим. Ты понял?

Его взгляд переместился на пол, затем он кивнул.

Я пропускаю Адама обратно к столу, а затем жду, пока он уйдет. Люди искоса смотрят на нас, впрочем, делая вид, что заняты своими делами. Адам разворачивается и протискивается мимо парочки мужчин в направлении к выходу.

Я чувствую руку Рэйчел на своей руке.

— Что ты ему сказал?

Слежу, как Адам пробирается к передней части бара. Он останавливается и что-то говорит своим друзьям, затем выходит за двери.

— Пирс, что ты ему сказал?

Я наклонился, целуя Рэйчел прямо в губы.

— Велел оставить тебя в покое.

— Он выглядел напуганным до смерти.

— Он? — Я беру пиво со стола. — Я и не заметил.

Она улыбается и тянет меня, чтобы прошептать на ухо.

— Спасибо, что поговорил с ним.

— С удовольствием. — Я усмехаюсь, когда думаю о выражении лица Адама. Рэйчел права. Он испугался до смерти.

Мы остаемся в баре еще около часа. Рэйчел танцует пару танцев, пока я подпираю стену и смотрю на нее. Затем мы возвращаемся домой. На этот раз я за рулем, потому что никогда не ездил на пикапе и очень хотел попробовать.

— Спасибо, что пошел со мной, — благодарит Рэйчел, откидывая голову на сиденье. — Мне было приятно снова всех увидеть.

— Даже ту... рыжую?

— Да. Хотя мы не были с ней друзьями, она на год старше меня.

— Она говорила, что к тебе приходил тренер, желающий подготовить к Олимпийским играм.

— Странно, что она помнит о таком, это было так давно.

— Так это правда?

— Да. Один из тех, кто обучает новичков, подающих надежды, приехал сюда, чтобы поговорить со мной. Он видел, как я плавала на соревнованиях штата и сказал, что у меня есть потенциал.

— Но тебя это не заинтересовало?

— Не совсем, просто слишком дорогое удовольствие. Мои родители не бедные, но вместе с тем и их нельзя назвать богатыми. Я не хотела, чтобы они разорились, отправив меня в учебный центр и наняв тренера, потому что, если бы это не сработало, и я не попала бы в команду, тогда у моих родителей ничего бы не осталось. Я не могла с ними так поступить.

Протянув руку, я поглаживаю ее пальцы.

— Ты продолжаешь меня удивлять.

— Чем?

— Всем. — Я широко улыбаюсь, целуя ее ладонь.

И это чистая правда. Чем больше я узнаю Рэйчел, тем больше она меня поражает. Например, сегодня я узнал, что она отлично ладит с детьми. Что у себя в школе она была королевой. Что могла танцевать то, что здесь называется танцами. И еще я узнал, что, если бы Рэйчел не беспокоилась о своих родителях, то она, возможно, попала бы на Олимпиаду. Еще более удивительно то, что она, похоже, не понимает, насколько это важно.

Когда мы возвращаемся в дом, ее родители уже в постели.

— Могу я проводить тебя в твою комнату? — спрашиваю, когда мы уже наверху идем по коридору.

Она притворяется, что обдумывает ответ.

— Я думаю, это замечательная идея.

Я провожаю ее, останавливаясь у двери. Дарю на сон грядущий быстрый и невинный поцелуй.

— Доброй ночи.

Развернувшись, направляюсь в свою комнату.

— И это все? — интересуется Рэйчел.

Я возвращаюсь.

— Ты же меня не пригласила войти.

— А ну иди сюда! — яростно шепчет она.

Я дразнил ее, потому что прекрасно понимал, насколько сильно Рэйчел хочет, чтобы я был всю ночь рядом с ней. И по какой-то причине ей нравится видеть меня в этой рубашке, и думаю, что, избавив ее от Адама, заработал бонусные очки. Возвращаюсь к ее двери, и она тянет меня в свою комнату. И там я делаю то, что хочу делать каждую ночь. Я занимаюсь любовью с моей горячей, сексуальной, красивой женой. Дважды. Потому что завтра я уже не смогу. Мне придется уехать обратно в Коннектикут. Вернуться к моей другой жизни. Назад к дьяволу, который ждет, потирая руки.