Солнечные пятна

Груз

Порт Симиуса, зажатый с одной стороны длинной косой, намываемой речным течением, а с другой — полого уходившими под воду ступенчатыми меловыми скалами, был всегда в движении. Корабли большие и малые теснились в довольно узком проливе, круглые сутки сновали внутрь, к причалам, и наружу, на вольные воды. Даже по ночам в порту кипела жизнь, пусть и не так, как днем.

После смерти Озхана Демиркола, впрочем, все изменилось. Уже не так много кораблей стояли на якоре в море, ожидая своей очереди на разгрузку, а ночью таможню и вовсе стали закрывать: никто не приходил в темноте. Вести расходятся быстро по Мраморным островам, и торговцы прячутся в своих убежищах, опасаясь войны и пиратов, которые только и ждут смуты и неурядиц.

Эвримах Леониди был еще не стар, но опытен. Корабли, даже самые большие и неповоротливые, под его руками вели себя как послушные лошади. «Сам бог морей и ветров дал ему этот дар» — говорили одни, а другие шептали: «Он принес в жертву морю свою жену и сына в обмен на власть над кораблями».

Поэтому Исмарк выбрал именно его. Провести корабль из Фемоса в Симиус — невелика заслуга, но условия были едва ли реальными. Во-первых, это был огромный грузовик, один из самых больших. Два ряда весел, шестьдесят гребцов, два косых паруса. Во-вторых, идти предстояло ночью, а это значит — против бриза, а времени на путь отпущено очень мало. И в-третьих, никто не должен ничего узнать или увидеть. То есть и команда должна быть небольшой и проверенной многократно.

Было еще и в-четвертых: никаких толчков, резких поворотов и даже качки. Не говоря уж о столкновениях или даже ударах о причал.

Леониди хмыкнул и согласился.

Переход удался. Еще не забрезжил рассвет, когда грузовик подошел к столице. Порт был открыт и расчищен от кораблей, которые сгрудились западнее по побережью. В полной темноте Эвримах подвел корабль к причалу, не задев ни песчаной косы, ни погашенного маяка: его морское чутье никогда не ошибалось. Сходня легко стукнула по мостовой, и моряки ступили на берег. Порт был темен, но не пуст: их ждали.

— Вы гений, Леониди, — Исмарк почтительно поклонился. — Я, признаться, в вас сомневался, но совершенно зря. Не желаете ли поработать на армию империи?

— Нет уж, увольте, — Леониди поклонился в ответ. Работать на армию означало лишиться того, что он ценил больше всего — свободы.

— Ну, как знаете. Разгружай! — Исмарк махнул рукой, и на корабль устремился поток солдат. Это были лучшие янычары хана.

С невероятной осторожностью, какую не ожидаешь от закаленного в боях воина, они спускались в трюм, извлекали груз и уносили его на берег, в темноту складов. Небольшие глиняные сосуды квадратной формы для удобства хранения, с плотно запечатанными крышками. Тысячи их.

— Что мы хоть везли-то? Почему такие предосторожности?

— А? — Исмарк не сразу понял вопрос. — Это неважно, Леониди. Главное, вы выполнили вашу работу блестяще. Теперь вам нужно исчезнуть на время. Отправляйтесь к себе в Тиры, отдохните. Никто не должен узнать об этом, — он кивком указал на снующих туда-сюда янычар.

Первые лучи солнца застали грузовик уже в море. Леониди шел в Тиры — свой родной город. Сундучок с золотом, который теперь прятался в его каюте, прекрасно заменил ему всякие объяснения. Работа как работа, ничего особенного.