Солянка 2

Глава 17

Синтезатор веществ пропищал несколько раз, сообщая мне, что все запущенные в производство вещества готовы. Я прошел к нему и взял те, которые были мне необходимы в первую очередь. После чего отправился обратно в операционную. Первым делом, мне нужно было вывести Сорок Седьмого из наркотической комы. Как только он придет в сознание, я смогу обсудить с ним то положение, в котором мы оказались.

Я приготовил раствор с препаратом, который должен был нейтрализовать действие успокоительного, после чего вколол его Сорок Седьмому. Пришлось подождать пару секунд, прежде чем его взгляд стал осмысленным. Он дернулся, пытаясь встать, но ремни удержали его.

— Спокойно, не дергайся. Рана у тебя еще не закрылась, опять начнется кровотечение. Этого нам не нужно. Лежи спокойно и мы сможем поговорить, пока я обрабатываю рану.

— О чем нам говорить? Вы, твари, держите меня тут против моей воли!

— Спокойно, не ори. Охрана рядом. Нам не нужно, чтобы нас услышали.

— Да мне плевать! Я никогда не буду рабом, понял? Я лучше сдохну. Не сегодня, так завтра.

Я разозлился, отчего перешел на громкий шепот. Склонившись к Сорок Седьмому, почти к самому его лицу, я поймал его взгляд. После чего приложил скальпель к его шее. Видимо, он уловил мое настроение, моментально затих. Теперь он слушал меня очень внимательно.

— Я думаю, что ты врешь, когда говоришь, что хочешь умереть. Более того, я лично убедился, что жить ты хочешь. Иначе ты бы просто утонул, там, внизу. Вместо этого, ты решил откачивать воду. И сегодняшнее представление со вскрытыми венами, это всего лишь часть представления, которым ты пытаешься набить себе цену. Спешу тебя разочаровать. Тут это вообще не сработает. Тебя просто напичкают химией так, что даже пикнуть не сможешь.

Сорок Седьмой уставился на меня с изумлением в глазах, я же продолжал.

— У нас мало времени. Двое суток, повезет, если будет больше. Если за это мы не выберемся отсюда, то нам конец. Ты уже наверняка в черном списке, второго шанса тебе не дадут. Единственное, что тебя спасло, это отсутствие Гренуа. Как я понял, он тут центральная фигура, которая решает судьбу всех и вся. И времени на подумать у тебя нет. Ты сейчас должен принять решение, будешь ли ты помогать мне и себе выбраться отсюда или нет. Предупреждаю сразу, если ты начнешь занудно вещать о том, что не веришь мне, я просто добавлю в раствор тех чудесных таблеток и ты отправишься под контроль болванчика.

Сорок Седьмой вздрогнул, было видно, что он тоже успел оценить контроль болванчика над телом. Я же в свою очередь отметил тот факт, что не только я сделал такое определение тому, что поселилось в моей голове после приема лекарств. Засопев носом, он оглянулся по сторонам, после чего странно заскулил, но быстро взял себя в руки.

— Хорошо, хорошо. Чего тебе от меня нужно? Я не понимаю, ты же один из них. Это какой-то фокус? Погоди, стой! Я согласен, согласен. Черт бы тебя побрал, согласен. Только не нужно больше этой дряни, она разорвет мой череп.

Я остановил руку, которую протянул в сторону капельницы, когда Сорок Седьмой начал речь о том, что не доверяет мне. В принципе, я был готов и впрямь отправить его в сказочный мир власти болванчика. Слишком уж я раскрылся, чтобы оставлять его в четком сознании. И если он не станет мне помогать, то пусть и дальше прибывает в том состоянии, где не сможет указать на меня.

— Что тебе нужно? У тебя есть план? Что это вообще за место такое?

— Не мельтеши. Как ты сюда попал?

— В смысле?

— Слушай, не тупи. Я задал тебе простой вопрос, как ты сюда попал? В последний раз, я видел тебя возле магазина, ты побирался. Что было дальше?

Я посмотрел на жизненные показатели Сорок Седьмого, которые отображались на мониторе. Нужно было начинать операцию, поскольку мы и так задерживались по распорядку. Сходив за обезболивающим, я сделал Сорок Седьмому укол, который должен был сделать местный наркоз в руке, оставив самого Сорок Седьмого в сознании. Он боязливо покосился на шприц, но нечего не сказал по этому поводу. Вместо этого, он рассказывал, как попал в центр реабилитации.

— Ну все было как обычно. Я пришел в очередной городок, собирался закупить припасы и идти дальше. Такие, как я, мы никогда не остаемся в одном месте надолго. Не то, чтобы нас гоняли, но власти не любят, когда в городах, долго живут бродяги. Это всегда вызывает недовольство местных. Ну вроде как, они же работают, сами себя кормят, а мы, дескать, паразиты общества.

— Ближе к теме, времени мало.

— Ну вот, я как обычно, набрал денег, закупил продуктов и отправился восвояси. Уже из города вышел, думаю, сверну в лесополосу с дороги, а там по полю. Тут смотрю, летят полицай. Ну я думаю, нужно побыстрее убираться, пока не решили докопаться. Только подумал, смотрю, а они уже приземлились и по дороге едут ко мне. Я побежал, но метров через десять, меня как током ударило. Упал на землю, вою от боли. Они ко мне подходят, ржут, как кони. Я слышу, один другому говорит, что за день, у них уже вторая рыбка на ужин попалась.

Я полил рану антисептиком, который должен был вымыть из раны всю грязь. Обезболивающие уже действовало, Сорок Седьмой даже не заметил, что я начал операцию.

— Я им кричу, что вам нужно? А они меня в наручники, после чего закинули в кузов. Ну я думаю, сейчас в участок привезут, я им покажу свою корочку вольного сталкера. И тогда у них проблемы будут, поскольку не имеют права они меня вот так задерживать. Смотрю, взлетели и летим. Только не в город, а куда-то в другое место. Я вообще не понял, что происходит. Привезли на какой-то завод. Охрана набежала. Я им кричу, что это какой-то произвол, а они как начали меня бить. Думал убьют. Очнулся уже в душевой, вода сверху льется. И охранники орут, чтобы я мылся быстрее. Я опять рот открыл, а они вновь за дубинки. В общем, я снова сознание потерял. Очнулся в камере. Вокруг какие-то зомби безмолвные. Слушай, что вообще происходит? Тебя как зовут, кстати?

— Понятия не имею. Зови Пятым. Значит тебя сюда полиция сдала. Значит, у наших пленителей, прочные подвязки в местной полиции. По крайней мере, на низовом уровне. Это значит, что нам следует избегать ее, пока мы не доберемся до крупного города.

— У тебя есть план? Что нам нужно сделать?

Я промолчал и сделал вид, что крайне занят тем, что извлекаю осколки стекла из раны. Четкого плана у меня не было, лишь какие-то наметки, которые могли привести к чему угодно. Но сообщать это Сорок Седьмому, я не собирался. Пусть думает, что у меня есть разработанный план, тогда меньше будет сомневаться.

— План у меня есть, но полностью посвящать тебя в него не буду. Это слишком не безопасно для всех. Достаточно будет, если ты выполнишь свою роль и тогда мы все будем на свободе.

— Всех? Так есть еще кто-то?

— Достаточно. Скажи, насколько болванчик контролирует тебя? Насколько ты способен ему сопротивляться?

Сорок Седьмой задумался. Было видно, что он пытается подобрать слова для определения своих ощущений. Он пощелкал пальцами на второй руке, а затем тяжело вздохнул.

— Да практически не могу я ему сопротивляться. Как только дадут эту дрянь, так сразу в башке этот уродец появляется. Давит на меня, словно из головы выжать меняя пытается. Боль жуткая, словно огнем жгут. Я кричать пытаюсь, а тело меня не слушается. Я бы с ума сошел, но эффект быстро проходит. Сам болванчик не исчезает, ходит, что-то делает, а я словно засыпаю. Сколько сплю, я не знаю, но всегда, когда просыпаюсь, то уже могу телом управлять, вне зависимости от того, активен болванчик или нет.

— Скажи, ты и впрямь сталкер?

— Что за вопрос? Черт, да я и впрямь сталкер. Ходка у меня неудачная была, выполз в одних трусах из зоны, с ногами переломанными. Вот и скитаюсь уже третью неделю, пытаюсь денег на снаряжение добыть.

— Что из препаратов принимал, когда в зоне был?

— Да какая разница? Это когда уже было. Что? Ладно, да все я принимал. В аномальку я залетел, карусель называется. Мне повезло, перед мною консерва шла. Его в ошметки разорвало, а меня краем зацепило, прокрутило и выкинуло. Все снаряжение разорвало, ноги переломало. Упал на землю, боль дикая. Ну я аптечку подхватил, благо, она целая осталась. Ну и начал колоть все, что было в ней, без разбора. Мы недалеко от входа были, мне там нужно было два километра проползти…

Я закончил вытаскивать стекло из раны. Вновь промыв ее, я собрался зашивать рану, впрочем, в этом не было особой необходимости. Без стекла и грязи, рана начала затягиваться сама по себе. Это был не быстрый процесс и без швов, занял бы пару часов, но у меня не было столько времени.

— Значит и от психического воздействия колол?

— Возможно, не помню. А что? Это так важно?

— Да. Если я не ошибаюсь, то именно это средство и помогло нам выйти из под контроля болванчика. Значит слушай, у меня тут работы осталось на пять минут. После этого, я дам тебе средство, но я до конца не уверен, что рассчитал все верно. По идее, оно должно будет нейтрализовать воздействие успокоительных, а так же болванчика. Потом сюда зайдет охрана и даст тебе уже местных таблеток, это будет успокоительное. Ты должен будешь сделать вид, что находишься в эйфории. Тебя отведут в камеру. Там ты должен будешь накормить этим средством других пациентов и тихонько объяснить им, что происходит.

— Ты думаешь, что это сработает? А что будет, если это средство не сработает? С чего ты решил, а черт…ладно. И что дальше?

— Дальше, мне нужно будет, чтобы кто-то из этих людей попал сюда с какой-то травмой. Он должен будет доставить мне образец тех таблеток, которые выдают всем. Как вы это сделаете, я не знаю, но только это спасет нас. Через него я передам еще препаратов, которые смогут нейтрализовать воздействие болванчика. Главное, чтобы никто из этих людей не подавал вида, что лекарство больше не действует. Все должны сохранять видимость того, что они все так же послушные биороботы.

— Погоди. Я запутался. Ты говоришь, что болванчика придется отключать дважды?

— Да, все дело в том, что есть остаточное воздействие препаратов. Болванчик будет ослаблен, как после успокоительных, но без погружения в эйфорию. Так же, он не так сильно будет бить по мозгам, когда дадут препарат для его активации.

Сорок Седьмой промолчал, а я закончил зашивать рану. Я отложил иголку в сторону, наложил бинт, после чего вышел в лабораторию. Там меня уже ждала сотня таблеток, которые произвел синтезатор. Я сгреб их в карман и вернулся в операционную. Склонившись над Сорок Седьмым, я распихал часть таблеток по его карманам. Их должно было хватить на пару десятков людей. Одну таблетку я поднес ко рту Сорок Седьмого. Он поморщился, но затем проглотил ее. Я вернулся к монитору и подал сигнал охране.

Они не заставили себя долго ждать. Войдя в комнату, они тут же окружили операционный стол, а их главный подошел к Сорок Седьмому вплотную и склонился над ним, разглядывая перемотанную бинтом руку. Усмехнувшись, он посмотрел уже в лицо Сорок Седьмого. Тот невозмутимо смотрел перед собой, не выражая эмоций.

— Что с ним, доктор? Он в сознании?

— Да, в сознании. Просто под действием анестезии. Дайте ему вашего успокоительного и отведите в общую камеру. С завтрашнего дня на работу.

— В смысле? Он же из этих, суецидников. Его же на карантин положено.

— На карантин положено тех, на кого не действуют лекарства. На него лекарства действуют нормально. Просто ему не дали полную дозу.

— Такого быть не может. Мои парни всегда выдают полные дозы, как назначено.

— Тем не менее, в его крови доза лекарства была ниже нормы. Хорошо, можете отвести его на карантин, тогда мне придется написать рапорт на имя Гренуа.

С лица охранника пропала улыбка. Я его понимал, ведь только что, вся ситуация начала оборачиваться против него и его подчиненных. Я блефовал, но похоже, что мой блеф сработал.

— Ээ, может не нужно рапортов? Мы конечно не виноваты и докажем это, но Гренуа не любит, когда возникают такие ситуации. Я допускаю, что этот ловкач смог как-то спрятать таблетку во рту, а потом выплюнуть ее. Могу гарантировать, что подобного не повториться.

Я пожал плечами, после чего указал на Сорок Седьмого, который по-прежнему пялился в пространство перед собой.

— Гренуа можно не сообщать, но лишь в том случае, если пациент не попадает на карантин.

Тут я не врал, в инструкции и впрямь был такой пункт. Другое дело, что я не мог не сообщить Гренуа, если бы и впрямь проверял кровь Сорок Седьмого и нашел бы там концентрацию лекарств ниже нормы. Но охранник либо не знал об этом, либо забыл. Немного подумав, он взмахнул рукой.

— Ладно. Парни, запихните ему в рот таблетку успокоительного, а потом в общую камеру. В рапорте укажем, что был несчастный случай. В конце концов, это возможно и впрямь наш косяк.

Другие охранники возражать не стали. Видимо тот факт, что им грозит разборка с Гренуа, если они будут возмущаться, перевешивал все возможные нарушения инструкции. Один из охранников достал коробочку с успокоительными, после чего подойдя к Сорок Седьмому, схватил его челюсть рукой и приоткрыл рот. Далее он закинул туда таблетку и убедился, что Сорок Седьмой ее проглотил.

Сорок Седьмой пару раз моргнул, а потом расплылся в широкой улыбке. Охранники тут же расслабились и принялись отвязывать его от стола. Я же делал вид, что увлечен уборкой операционной. Сорок Седьмого подняли на ноги, а потом повели на выход. Уже на самом пороге, наши взгляды пересеклись и я увидел, как Сорок Седьмой, очень быстро подмигнул мне одним глазом.

Я остался один, после чего взглянул на часы. До ужина оставалось совсем немного времени. Мне следовало подготовиться, поэтому я быстро убрал операционную. Выйдя в раздевалку, я скинул с себя одежду, принял душ и надел повседневный халат. Времени оставалось все меньше и меньше. Меня охватил легкий мандраж. Я заглянул в свою голову, проверяя, как там дела у болванчика. Он все так же был скрыт в облаке, которое приняло пугающий багровый цвет.

Вытащив из карманов операционного халата таблетки, я переложил их к себе. Затем вновь проверил болванчика, он все так же не подавал признаков активности. Я вытащил одну таблетку из кармана, собираясь ее проглотить. Мои опасения были в том, что в последний момент, болванчик сможет выкинуть какой-то фокус. Рука у меня задрожала, таблетка чуть не выскочила из пальцев. Я испугался и быстро закинул ее в рот и проглотил.

Пару секунд нечего не происходило, а потом по телу пронеслась волна свежести. Мое сознание стало четким и ясным. Заглянув в свою голову, я не увидел и следа от болванчика. Исчезло все. И облако, и все те уголки в которых он любил отсиживаться, когда я его полностью подавлял. Довольный эффектом, я поспешил в приемную. Успел я как раз вовремя, буквально секунд через десять, как только я вошел, раздался сигнал от входной двери.

Я выглянул и увидел разносчика, в сопровождении охранника. Я старательно принял равнодушный вид и открыл дверь. Процедура выдачи пайка прошла по обычному сценарию. Охранник выдал мне таблетки и замер, внимательно следя, как я буду их глотать. Я закинул из в рот, а потом быстро подтолкнул языком, одну таблетку под самые дальние зубы. Осторожно, так, чтобы этого не заметил охранник, я раскусил ее. Все внутри меня сжалось от мысли, что сейчас таблетка хрустнет и выдаст меня.

Тогда охранник, который будет проверять мой рот, наверняка будет делать это более тщательно. Но таблетка оказалась мягкой и разломилась беззвучно. Я пропихнул осколок подальше под десну и губу, а все остальное проглотил. Потом повернулся к охраннику и открыл рот, показывая, что таблеток не осталось. От таблетки во рту, началось сильное слюноотделение. Охранник был явно из брезгливых, а потому бросив легкий взляд, тут же отвернулся.

Я забрал паек и потянулся к двери, собираясь ее закрыть. Разносчик и охранник отступили в сторону, не обращая на меня внимания. А я же, прикрыл дверь, стараясь не делать этого слишком поспешно. Дверь закрылась, еще звучали затворы, которые запечатывали дверь, а я отбросив паек, засунул палец в рот, чтобы вытащить осколок таблетки. Он был небольшим, всего лишь в треть таблетки. Но этого было достаточно, чтобы провести анализ.

Я заглянул в свою голову. Болванчик вновь появился. На этот раз, он был виден в своем облаке, которое было полупрозрачным. Вид у него был странным, словно он был сделан из пластмассы, которая попала в огонь. Его тело растекалось и он пытался подцепить свои части и вернуть их на место. Я понял, что у меня мало времени. Действие психического препарата ограничено и скоро болванчик обретет полную силу. Да, дозировка уменьшена, но не настолько критически, чтобы свести к минимуму воздействие.

Я бросился в лабораторию. Анализатор уже был включен и настроен на анализ, оставалось лишь только вложить образец для анализа. Я закинул остаток таблетки в приемное окошко и активировал аппарат. Он загудел, а я от нетерпения принялся ходить по кабинету. Все это время, я разрывался между тем, что следил за шкалой готовности анализа и тем, как себя чувствовал болванчик.

И на мою беду, болванчик обретал силы гораздо быстрее, чем я предполагал. Он перестал плавиться, но все никак не мог обрести целостный вид. Его лицо было перекошенным, а глаза, налитые кровью, с ненавистью смотрели в мою сторону. Пискнул анализатор, возвещая меня о готовности. Я бросился к экрану и посмотрел на формулу, после чего присвистнул от удивления. Она была настолько длинной и сложной, что даже не поместилась в одну строчку. Если быть точным, она занимала почти три строчки на экране.

Я пытался ее прочесть, но понимал, что знаний у меня не хватит, чтобы полностью понять, какое именно противоядие нужно, чтобы блокировать препарат. Оставался только один вариант. А именно блокировать хоть часть формулы. Остальная часть будет вносить свой эффект на организм, но это уже будет не болванчик. Но вся беда в том, что мне нужно было просчитать, какой именно будет эффект. Как бы не вышло так, что убив болванчика, я убью и сам себя.