Жил да был на свете клоун
Одинешенек-один.
Смех вокруг, а он расстроен —
У него тряпичный сын.
Выступал тот клоун в цирке
Размалеван и лохмат.
Здесь заплата, дальше дырка —
С головы так и до пят.
Но подкралась быстро старость,
Вышел клоун в сторожа.
На лице одна усталость,
Нет былого куража.
Загрустил несчастный клоун,
Заболел и даже слег.
Почему так мир устроен,
Что с кормильцем не помог.
Озорной его сынишка
Был отчаян и удал.
Звали в шутку его Тишка,
Хоть он тихим не бывал.
Целый день неугомонный
На арене цирка вскачь
Бегал, словно заведенный,
И подпрыгивал как мяч.
Забежал к отцу в каморку:
– У меня благая весть,
Больше ты сухую корку
По утрам не будешь есть.
К нам приехал из Китая
Маг искусный, чародей.
В сундуке он оживляет
Нарисованных зверей.
Он сначала всем покажет:
Посмотрите – пуст сундук,
Про волшебников расскажет
И в конце исполнит трюк.
Нарисует мелом свинку,
Ножки, хвостик, пятачок,
И потом кладет картинку
В свой волшебный сундучок.
Как разбойник свистнет звонко,
Хлопнет крышкой пару раз,
И живого поросенка
Вдруг достанет напоказ.
Спрячусь я в сундук волшебный,
Просижу во тьме всю ночь,
Коль сундук такой целебный,
Сможет он и мне помочь.
Шепчет клоуну на ушко,
Сын взъерошенный: – А вдруг
Заберусь в него игрушкой
А проснусь под сердца стук.
Был отец обеспокоен,
Той затеей сорванца.
Фокус этот, знал, наш клоун
От начала до конца.
В сундуке, под дном – картонкой,
Не одно, четыре дна.
Там не то, что поросенка,
Спрятать можно кабана.
Поросенка на сынишку
Клоун ночью поменял,
Что в сундук забрался Тишка,
Маг, конечно, же не знал.
А назавтра представленье
Ровно в полдень началось.
Как по щучьему веленью
Превращение сбылось.
Чародей откинул крышку:
Посмотрите, пуст сундук!
А оттуда вдруг мальчишка
Вылезает, словно жук.
Пухлый, будто поросенок,
Весь в опилках и поту,
Не поймет, никак спросонок,
Что исполнил маг мечту.
Засмеялись в цирке дети,
Удивился чародей:
– Ты, наверно, безбилетник,
Сознавайся поскорей.
Он берет мальца за ручку
И проводит по рядам.
– Ох, получишь нахлобучку,
Как родителям отдам.
Улыбается мальчишка,
Рот растянут до ушей:
– Вот теперь, живой я, Тишка,
Из живых я всех живей.