Сотрудник Абвера: «Вдова». Метроном смерти. Бомба для генерала

Глава 1 Шальная пуля

Харьков.

Особая группа.

4-е управление НКГБ СССР15.

Капитан госбезопасности16 Кравцов был назначен особым представителем в Харьков. В его первоначальную задачу входила организация подполья и внедрение агентов к врагу. Кравцов лично разработал операцию по внедрению к немцам агента Сафонова. Он работал с ним больше года, и ценность его была в том, что никакой легенды придумывать было не нужно. Вся его биография была подлинной.

Сын офицера белой армии, пострадал от большевиков, сидел в лагере, совершил побег в 1938 году. Имел хорошее инженерное образование.

И вот его помощник лейтенант госбезопасности17 Лавров пришел с печальной вестью – Сафонов погиб.

– Вы хотите сказать, лейтенант, что Сафонов убит? – Кравцов не мог поверить тому, что говорил Лавров.

– Так точно, товарищ капитан.

– Но его заброска прошла успешно. Внедрение прошло успешно! Учился в лучшей Абвершколе в Берлине! Он начал работать. Я лично докладывал комиссару государственной безопасности 2-го ранга Максимову!

– С нашей стороны все было хорошо.

– Я вас не понимаю, Лавров. Говорите яснее!

– Все было сделано согласно инструкции, товарищ капитан. Сафонов начал работать. Его задача – внедрение в Абвер, и все шло хорошо. Биография у него лучше и придумать нельзя.

– Все это я знаю без вас, Лавров! Вы собрались пересказать мне данные агента? Что случилось в итоге?

– Немцы подготовили его к заброске на нашу сторону.

Кравцов удивился:

– Заброска? Я ничего не знаю про это.

– Не успел вам доложить, товарищ капитан. Да и дело было пустяковое. Агент Сафонов передал нам координаты заброски и просил «встретить». Я знаю, сколько у вас работы и решил сделать все сам.

– И что?

– При пересечении линии фронта Сафонов погиб!

– Я ничего не понимаю!

– На нашу сторону, – пояснил Лавров, – прибыла группа с той стороны. Мы ждали их, как и было приказано. Хотели вести тайно. Но Сафонова не оказалось среди них.

– Но откуда вы знаете, что он погиб? – Кравцов встал со своего стула.

– Тех двоих взяли и они сообщили, что возглавлявший их группу агент Абвера убит.

– Лейтенант! – капитан подошел к Лаврову. – Вы их взяли? Зачем?

– Дело в том, что немцы забросили к нам не одну, а три группы. Две по три человека, одна – два агента. Две группы – простые обманки.

– И вы приняли группу Сафонова за обманку? Так?

– А что оставалось? Я ждал Сафонова. Но его не было, Я подумал, что это обманная группа. А такие был приказ сразу брать! Вот их и взяли. Только потом я понял свою ошибку.

– Арестованные сразу все рассказали?

– Один. Даже «давить» не пришлось.

– А второй?

– Этот крепкий и даже под нажимом ничего не сказал. Убежденный враг из русских белогвардейцев.

– Значит, немцы ведут с нами игру! И я не уверен, что Сафонов мертв! – сказал Кравцов.

Лейтенант Лавров сказал, что сведения точные и Сафонов убит.

– Откуда вам это известно?

– Я послал группу в квадрат, указанный задержанным диверсантом.

– И что?

– Они нашли труп, который немцы зарыли в лесу. Это Сафонов! Похоже для Абвера это также «сюрприз».

– Вы не тронули тела?

– Нет. Разведчики сделали фото и всё вернули на место. Но Сафонов убит. С этим уже ничего сделать нельзя.

Кравцов снова сел на стул. Он заговорил вслух:

– И что мне доложить комиссару госбезопасности в Москву?

– Но кто мог…

– Наверху этого никого не интересует, Лавров! Вы лично несли ответственность за переброску агента на ту сторону! А я отвечаю за вас. Ибо вы в моем непосредственном подчинении! Кто командовал разведчиками? Теми, кого вы посылали проверить тело?

– Майор Никонов.

– Никонов. Никонов…– капитан задумался.

– Фронтовая разведка 45-й дивизии.

– Он ведь ничего не знает?

– Нет. Он только обнаружил тело и сделал снимки. Никонов человек смелый и решительный, но весьма недалекий.

– Где его рапорт?

– Никонова?

– Где он?

Лавров достал из папки рапорт майора о гибели одного из разведчиков.

Капитан прочитал его и немного успокоился. Без его комментария начальство в этом не разберется. О гибели Сафонова знают ныне только он сам и Лавров.

– Лавров!

– Да, товарищ капитан?

– Погиб не Сафонов.

– Так точно!

– Я сказал, что погиб не Сафонов, а другой диверсант. Если я доложу завтра утром, что агент погиб, уже вечером меня отзовут. Меня отзовут в Москву для дачи пояснений. А вас сразу на фронт, Лавров.

– Я не боюсь передовой, товарищ капитан.

– А я и не сказал, что боитесь. И толку от вас здесь больше чем на фронте. А риска у нас будет достаточно, лейтенант.

– Пусть так, но без Сафонова все это не имеет смысла.

– Не стойте столбом, Лавров. Садитесь. Нам нужно подумать.

Лейтенант сел на стул.

– Сафонов внедрился в Абвер-группу обер-лейтенанта Нойрмаера? Так? – спросил капитан.

– Именно так. Так он назвал своего непосредственного начальника в последнем донесении

– Нойрмаер знает о смерти Сафонова. И что он станет делать? Отменит операцию? Не думаю. Он введет нового агента.

– А если нет? – спросил Лавров.

– Такую операцию они отменять не станут. Иначе, зачем они закопали труп Сафонова в лесу.

– Но мы взяли других агентов, товарищ капитан! Они уже у нас!

– Рация?

– У нас, товарищ капитан.

– А вот это плохо. Об их провале Нойрмаер ничего знать не должен. Вы с ними говорили, что за люди?

– Один матерый враг из дивизии Бранденбург. Такого просто так не сломать. Крепкий человек.

– Второй? – спросил Кравцов.

– Радист. Совсем молодой. Не то, что его напарник.

– Что Сафонов нам сообщал в донесении про своих напарников?

–Ничего, товарищ капитан. Сафонов, очевидно, не знал, кто войдет в состав его группы. Но я вашу мысль понял. Радиста можно привлечь к сотрудничеству. А второго стоит ликвидировать.

– Все так, но здесь нужно устроить настоящий спектакль.

– Спектакль? – не понял Лавров.

Капитан пояснил:

– Обоих как предателей приговорить к расстрелу. Приговор по всей форме зачитать диверсантам. По законам военного времени. И обоих вывести к месту расстрела. Сделать это лучше всего в подвале тюрьмы. Первого расстрелять, а радиста помиловать в самый последний момент. Хорошо бы он стал умолять нас о прощении.

– Я вас понял, товарищ капитан.

– Затем к радисту приставить нашего человека. Подберите кого-то похожего вместо расстрелянного. Немцы должны знать, что группа успешно перешла линию фронта и работает в Харькове.

– Но радист не вышел на связь вовремя.

– Ничего, скажет, что растерялся после смерти командира. Но он должен доложить, что группа на месте в Харькове!

– Вы думаете, что Нойрмаер пришлет им нового агента?

– Надеюсь, что так и будет. Иначе нам с вами конец, Лавров. И дело может закончиться даже не передовой. Всё на контроле у САМОГО. Нас с вами могут просто поставить к стенке, лейтенант.

– Вы правы, – согласился Лавров. – Но подготовка?

– Иногда дилетанты делают работу лучше профессионалов, лейтенант. Да и выбора у нас нет…

***

Через неделю капитан госбезопасности Кравцов был срочно вызван в штаб оперативно-инженерной группы Юго-Западного фронта.

Лейтенант Лавров высказал беспокойство:

– Может по нашему делу? Начальник этой группы полковник Старинов?

– Илья Григорьевич Старинов. С июня 1941 года начальник оперативной группы заграждения Западного фронта. А в сентябре приказом командующего Юго-западным фронтом назначен на должность начальника оперативно-инженерной группы с подчинением Военному совету фронта! В распоряжении Старинова ныне 5 оперативных групп.

– Но вызывает он вас по поводу агента?

– Никто не знает о смерти Сафонова. А Старинов не лезет в наши дела, лейтенант. У него хватает своих.

– Тогда что за срочность?

– Меня введут, наконец, в курс дела, лейтенант.

– Старинов? Не старший майор госбезопасности? Что это значит? Задача перед нашей группой была поставлена…

– Нет, – возразил капитан. – Никто нас пока в дело не посвятил. Мы выполняли второстепенные задания.

– Второстепенные? Но…

– Не мне вас учить, лейтенант. Наверняка таких групп как наша несколько.

– И нас подчинили Старинову?

– Не думаю, что подчинили, но скоординировать действия мы должны. Наши агенты будут работать над задачами, которые станет решать Старинов и его команда. И есть еще одно, Лавров.

– Что-то случилось?

– В Харьков прибыл уполномоченный представитель НКГБ СССР18 по фамилии Нольман.

– Я что-то слышал про него.

– Опытный сотрудник. На хорошем счету у самого Берии.

– На хорошем счету?

– Именно так. Если бы не Берия Нольмана поставили бы к стенке еще в 1939 году. А проходил он по громкому делу самого Шпигельгласса19! Вот так, лейтенант.

– Шпигельгласс? Кто не слышал про это дело в нашей конторе. Но я не знал, что кто-то арестованный по этому делу смог выжить.

– Нольман смог. И его направили к нам, лейтенант. Сейчас он ищет себе помощника. Я рекомендовал вас, лейтенант.

– Меня?

– Так будет лучше всего. Человек он весьма умный и мне нужно чтобы подле него был тот, кому я могу верить. А мы с вами, Лавров, одной веревкой связаны.

– Но кто он по званию этот Нольман? Вы сказали уполномоченный представитель НКГБ. А его звание?

– Когда мы работали вместе, он именовался просто – товарищ следователь. Хотя он старший майор НКГБ20…

***

Штаб оперативно-инженерной группы Юго-Западного фронта.

Сентябрь, 1941 год.

Полковник Старинов.

Полковник Старинов принял капитана госбезопасности Кравцова. Ему нужно было ввести его в курс дела и объяснить важность поставленной задачи.

– Капитан государственной безопасности Кравцов!

– Полковник Старинов. Прошу вас, капитан. Мне рекомендовали вас как опытного сотрудника. Я получил приказ сформировать инженерно оперативную группу Юго-западного фронта.

– Так точно, товарищ полковник. Я знаю о вашей задаче.

– Вы знаете не все, капитан. Моей группе, той самой которую вы будете прикрывать, предстоит иметь дело с техникой особой секретности. Это радиомина, точнее взрывное устройство Ф-1.

– Привлечение контрразведки говорит о том, что немцы имеют информацию о вашей работе, товарищ инженер-полковник.

– Именно так, товарищ капитан госбезопасности.

– И я не должен допустить, чтобы устройство Ф-1 попало в руки врага?

– В том числе, товарищ капитан! Вы ведь слышала обо мне?

– Так точно, товарищ полковник. Слышал.

– Моя личность известна и немцам по моей прошлой работе в Испании. И мое назначение на должность не прошло для них незамеченным. Поэтому ваша задача обеспечить работу моей группы с этой стороны.

– Ваша группа станет заниматься минированием объектов в Харькове.

– Именно так. И план операции «Тося» утвержден на самом верху. Там придают операции большое политическое значение. В городе наверняка есть сеть немецкой агентуры, не так ли?

– Да. В прифронтовой город, да еще такой большой как Харьков, немцы забрасывают десятки агентов еженедельно. Но многих мы успешно обезвредили. Акты саботажа, диверсии, подрывная работа среди населения нами успешно пресекаются.

– Капитан. Я ведь не требую от вас отчета о ваших успехах. Мне нужны не победные реляции о вашей борьбе с диверсантами. Мне нужна возможность довести «Тосю» до успешного финала.

– Я обеспечу исполнение вашего задания, товарищ полковник, со своей стороны. Но мне нужно больше информации.

– Для этого я вас и вызвал, капитан. Сейчас речь идет не только о нанесении немцам материального вреда. Взрывы мостов и складов это само собой. Стратегические объекты города немцам мы отдадим в разрушенном виде. Но суть «Тоси» в ином. Этот удар по немцам скорее политический, а не военный.

Кравцов хорошо знал, что такое политический удар. В таком деле его начальник провала не потерпит. А судя по всему отвечать за удачу «Тоси» предстоит именно ему, а не Старинову. Полковник сделает свое дело как специалист. А он, Кравцов, должен не дать немецкой разведке приблизиться к полковнику или к его группе.

– Если «Тося» сделает «свое дело», капитан, то мы покажем миру, что немцы не так хорошо контролируют ситуацию, как они кричат в своих газетах.

– Так точно, товарищ полковник…