Совершенный геном: Архичервь [Том 13]

Глава 464: Сожжение

— …священное пламя, да озарит наши сердца, да дарует нам волю свою, столь же стойкую и нерушимую. — Апостол, возвышавшийся на передвижной платформе из чистого золота, украшенной удивительными узорами, голосил на всю площадь. Он держал на вытянутых руках цепочку, к которой подвешена небольшая чаша с пламенем внутри. Пламенем необычным… колебания ветра не влияли на высокий, совершенно прямой столб огня, уже давно обратившего кончики пальцев священнослужителя в черные угольки. Это был один из самых славных символов веры, когда человек отказывался от собственной плоти во имя служения огню. — Лишь священное пламя поддерживает существование человечества. Ни ложные боги, ни демоны, ни ксеносы, никто из них не дал нам столько, сколько первородный огонь. В нем зародилась цивилизация, в нем мы нашли спасение от хлада и тьмы! Ни ужасы космоса, ни грязь грешных душ не отбросит тень на пламя. Пока оно горит, горит и наша решимость вернуть человечеству былое величие!

Паства в радостном экстазе ликовала от каждого слова апостола. Влад был уверен, что поднеси он микрофон к заднице и смачно пропердись, реакция бы не изменилась.

«Это действительно человечество, во всей красе. Никаких отличий от Земли…».

Пока Влад радовался своему эволюционному отщеплению от примитивной ветви, на золотую платформу затащили шестилетнего мальчика. За ним рыдающую женщину, двух маленьких девочек, очень похожих друг на друга, и старушку. Последняя — единственная, на чьем лице нет страха, лишь скорбь, при взгляде на детей.

— Пусть не обманывают вас глаза, этот мальчик — проклятый. Он несет зло Омониса в нашу твердыню. Распространяет его под ложью благого исцеления. А его семья укрывала зло, позволяя пускать корни в священной обители. — Схватив за волосы парнишку, Апостол поднял его над платформой, чтобы все увидели. Каков он есть, этот проклятый. — Зло всегда принимает формы, которые мы неспособны распознать. Оно лживо, подло, и всегда, всегда приводит к катастрофе.

Гон Ши, недовольная местным колоритом, расширила глаза. Она неверующе смотрела на детей, плачущих и вырывающихся из оков на золотой платформе. Детский разум более пластичен и мягок, а в час отчаяния он еще более уязвим. Лисица без труда прочитала воспоминания мальчика, о том, как он обнаружил в себе дар исцелять людей, когда заживил ссадину на коленке сестры. Как он помогал старикам, невзирая на запреты семьи, и как в конечном счете, в тесную коробку, зовущуюся домом, ворвались служители Элистократума и заковали всех родных в кандалы.

Ошеломленная нахлынувшими воспоминаниями, Гон Ши двинулась вперед, однако была перехвачена Владом. Тот покачал головой, давая понять, что не стоит вмешиваться.

«Дитя просто обладает особыми свойствами омни, и его за это казнят! Казнят всю семью!»

Как мать и бабушка, Гон Ши не могла просто смотреть на смерть невинных детей. Она прожила долго, но так и не смирилась с подобными вещами. Даже завоевания Вормонд, если это не касалось войны с великими расами, порицались Гон Ши. Она предпочитала опутать слабые миры иллюзиями, а затем распространить вирус, ожидая, когда возродится Владислав и вернет зараженным разум.

«В протовселенной этого достаточно для смерти».

Безжалостный ответ заставил Гон Ши попятиться. Она недоверчиво рассматривала холодное лицо Влада.

Да, девятихвостая лиса тоже видела эти воспоминания. Пока продвигались к площади, Вормонд то и дело сталкивались с прохожими. Разумеется, не так просто прикоснуться к людям, когда рядом идут тяжело бронированные воины спецподразделения. Один их вид пугал местных, и не без причины, ведь жизнь на твердыня ценилась меньше, чем дрянная похлебка, или пара глотков воды. Перейти дорогу кому-то из военных, или не дай священное пламя, послушников Элистократума, означает неминуемую смерть. Но и тех, с кем удалось столкнуться, достаточно, чтобы понять общее положение вещей. Омоники, так называли повелителей духовной энергии, являлись ходячими бомбами и бедствием. Чем больше они использовали силы, тем сильнее истончали ткань реальности. Что в конце концов приводило к прорыву. Крах твердыни Милосердия, где лучше всего относились к омоникам, псионикам, и властителям других энергий, более чем показателен.

Переняв горький опыт, стоивший триллионов жизней, человечество отчаянно выискивает в своих рядах носителей ненормальных способностей, и безжалостно уничтожало их. Даже семьи попадают под зачистку, ведь они являются носителями потенциально опасного генома. При всем при этом, Гон Ши не могла мириться с подобным. Она и сама являлась так называемым омоником. Отношение к мальчику равно отношению к ней, к ее детям и внукам, ко всем Вормонд.

«Ты ничем им не поможешь, дорогая. Если вмешаемся, мы все здесь останемся навечно…»

Эдик Лис не хотел вмешиваться в чувствительные нотки души возлюбленной, однако ситуация того требовала. Сейчас они — не всесильные существа, способные попереть любое сопротивление во вселенной. Нет, Вормонд лишь группа относительно сильных существ, которым не тягаться даже с одной твердыней.

Пока Вормонд убеждали Гон Ши, к лицу мальчика поднесли чашу со священным пламенем. Ребенок вспыхнул подобно факелу в мгновение ока. Душераздирающий вопль боли и агонии распространился по площади, разливаясь медом в ушах верующих. Вскоре та же судьба постигла шестилетних девочек-близняшек, мать детей и их бабушку.

— Страх и невежество. — Глядя на толпу, которая в большинстве своем не понимала причин сожжения, но истово радовалась этому факту, Влад скривил губы. Всего два слова подходили для описания большей части человечества, лишившегося своего просвещенного достоинства, которое некогда сияло в протовселенной восходящей звездой.

Среди многомиллионной толпы были и те, кто с болью смотрел на казнь, но их подавляющее меньшинство. Что удивительно, представители спецотряда тоже не слишком радовались сожжению. Но они и не негодовали, ведь знали, почему умерла эта семья. Долг превыше чувств, превыше милосердия, и всего остального. Пока человечество может жить, жертвы неизбежны.