Советская республика и капиталистический мир. Часть I. Первоначальный период организации сил

1

Второй период мирных переговоров – начался 9 января 1918 г. (27 декабря 1917 г.). Для облегчения понимания хода переговоров и их содержания в этот период мы подробнее остановимся на предшествовавших событиях.

Советское правительство начало борьбу за мир непосредственно после Октябрьского переворота. На другой же день после победы пролетариата – 8 ноября (26 октября) 1917 г. – II Съезд Советов принял по предложению Ленина знаменитый декрет о мире, в котором предлагалось «всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом демократическом мире». Разъяснив, что понимается под справедливым миром, декрет предлагал немедленно заключить перемирие сроком не менее, как на 3 месяца, с тем, чтобы за это время подготовить условия для установления окончательного всеобщего мира. (Текст декрета о мире см. Собр. соч. Н. Ленина, т. XV, стр. 14, а также Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, примечание 161а.)

Из всех воюющих стран на это предложение откликнулись через некоторое время лишь державы Четверного Союза (Германия, Австро-Венгрия, Болгария и Турция), уже давно, еще при царизме, стремившиеся заключить сепаратный мир с Россией, чтобы иметь возможность, развязав себе руки на Восточном фронте, перебросить свои войска на запад. Государства Антанты не пожелали вступить с советским правительством ни в какие переговоры, несмотря на неоднократные обращения к ним. Так, 21 (8) ноября тов. Троцким была отправлена нота к послам союзных стран с предложением рассматривать декрет о мире, как «формальное предложение немедленного перемирия на всех фронтах и немедленного открытия мирных переговоров» (Собр. соч. Л. Троцкого т. III, ч. 2, стр. 157). 23 (10) ноября им же была отправлена нота к послам нейтральных держав с просьбой довести до сведения общественного мнения их народов о предпринятых Советской властью шагах в отношении заключения мира и с предложением воздействовать в соответствующем духе на правительства воюющих стран.

Одновременно нашим верховным командованием были начаты непосредственные переговоры с немцами по линии фронта. 26 (13) ноября тов. Крыленко были отправлены к немцам парламентеры с предложением начать переговоры. На другой день, 27 (14) ноября, было получено согласие от немецкого командования, о чем тов. Крыленко оповестил в приказе (текст приказа см. Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, примечание 175). Следующая встреча уполномоченных была назначена на 2 декабря (19 ноября).

В тот же день, 27 (14) ноября, от имени Совета Народных Комиссаров было отправлено обращение к правительствам и народам стран Антанты с сообщением о согласии Германии приступить к переговорам и с предложением примкнуть к ним (Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, стр. 173). Никакого ответа на это обращение получено не было. Наконец, 30 (17) ноября тов. Троцким была вновь отправлена дипломатическим представителям союзных стран нота с сообщением о том, что прелиминарные переговоры начинаются 2 декабря (19 ноября), и с просьбой ответить, желают ли они принять в них участие. На все эти неоднократные предложения союзники откликнулись лишь один раз протестом на имя генерала Духонина, к тому времени уже удаленного с поста главковерха за отказ подчиниться приказу Совнаркома и смененного тов. Крыленко.

Тем временем были получены от Германии и Австро-Венгрии сообщения о согласии приступить к переговорам на основе предложений советского правительства (текст сообщения Австро-Венгрии см. Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, примечание 177).

Первая встреча советской делегации с представителями Четверного Союза состоялась в Брест-Литовске 3 декабря (20 ноября) 1917 г. Германские полномочия были подписаны Гинденбургом и Гольцендорфом. Вести переговоры был уполномочен командующий армиями Восточных фронтов Леопольд Баварский, препоручивший свои полномочия своему начальнику штаба, генералу Гофману. Кроме последнего, присутствовали представители австро-венгерской, болгарской и турецкой армий.

В начале переговоров советская делегация огласила декларацию (приложение N 1), в которой целью переговоров объявлялось «достижение всеобщего мира без аннексий и контрибуций с гарантией права на национальное самоопределение» и предлагалось обратиться ко всем прочим воюющим странам «с предложением принять участие в ведущихся переговорах».

В последовавших затем переговорах советская делегация выставила следующие условия: 1) делегации Четверного Союза должны объявить, что переговоры имеют своей целью всеобщий мир на основе декрета о мире II Съезда Советов, и обратиться ко всем воюющим странам с предложением принять участие в переговорах; 2) перемирие не должно быть использовано для переброски войск с одних фронтов на другие; 3) оккупированные Германией Моонзундские острова (Эзель, Моон и Даго) на Балтийском море должны быть очищены, а также должен быть разрешен беспрепятственный ввоз революционной литературы в Германию и через Германию в прочие воюющие страны. Немцы, ссылаясь на отсутствие у них полномочий, дали уклончивые или отрицательные ответы на все пункты, кроме второго, и предложили сепаратное перемирие от Черного до Балтийского моря. На почве единственного принятого немцами пункта о приостановлении переброски войск и было подписано 5 декабря (22 ноября) соглашение о приостановлении военных действий сроком на одну неделю. Подписание формального перемирия советская делегация умышленно оттягивала для того, чтобы 1) русские условия успели получить наиболее широкую огласку, и 2) еще раз попытаться привлечь к участию в переговорах союзников. Для осуществления последнего тов. Троцким была снова отправлена 7 декабря (24 ноября) нота к представителям союзников с сообщением о соглашении 5 декабря и с предложением «определить свое отношение к мирным переговорам, т.-е. свою готовность или свой отказ принять участие в переговорах о перемирии и мире и – в случае отказа – открыто перед лицом всего человечества заявить ясно, точно и определенно, во имя каких целей народы Европы должны истекать кровью в течение четвертого года войны» (Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, стр. 192). Ответом были лишь инсинуации в печати и обвинения большевиков в измене и продажности.

15 (2) декабря было заключено перемирие с державами Четверного Союза сроком на 28 дней – с 17 декабря по 14 января. Целью перемирия (приложение N 2) объявлялось «достижение длительного и почетного для обеих сторон мира». Условия касались лишь чисто военных вопросов и заключали запрещение переброски войск. На основе этого перемирия и было приступлено 22 (9) декабря к мирным переговорам. В этот период мирных переговоров, продолжавшийся всего 6 дней (с 22 по 28 декабря 1917 г.) в состав советской делегации входили: А. Иоффе (председатель), Л. Каменев, А. Биценко, М. Н. Покровский, Л. Карахан (секретарь), М. Павлович-Вельтман (консультант) и в качестве военных консультантов: контр-адмирал В. Альтфатер, генерал А. Самойло, капитан В. Липский, капитан И. Цеплит. Германская и австро-венгерская делегации возглавлялись Кюльманом и Черниным. Уже в этот период, несмотря на внешне-дружелюбный характер переговоров, выяснилось, что державы Четверного Союза ни в какой мере, конечно, не стали на почву принципов декрета о мире. Возможно, впрочем, что они полагали, как неоднократно указывал в своих речах тов. Троцкий, что со стороны большевиков провозглашение этих принципов пустая комедия, что они поломаются и подпишут все, что им прикажут.

Между тем стоявшая перед советской делегацией задача заключалась в том, чтобы, затягивая возможно дольше переговоры, превратить мирную конференцию в трибуну, с которой можно будет довести до сведения широких масс всех стран принципы, провозглашенные Советской властью. Этим объясняется, между прочим, и та настойчивость, с которой советская делегация настаивала и в этот и в следующий период на перенесении места переговоров из Брестской крепости в какую-нибудь нейтральную страну, на обязательстве вести подробные протоколы заседаний и на праве сторон полностью их опубликовывать (подр. см. об этом прим. 2).

В первом же заседании (22 дек.) советская делегация огласила декларацию (приложение N 3), в которой излагались основные принципы, долженствующие лечь в основу мира. В своей ответной декларации от 25 декабря (приложение N 4) делегации Четверного Союза, приняв формально эти принципы, пытались внести ряд ограничительных поправок, однако, в весьма осторожной форме. Оценка союзнической декларации была дана в ответной декларации советской делегации, оглашенной т. Иоффе на том же заседании от 25 декабря (приложение N 5). По существу на той стадии переговоров для советской делегации этого было достаточно. Принципы мира были оглашены, была достигнута большая или меньшая гарантия того, что они дойдут до ведома и сознания широких масс и окажут свое действие; с другой стороны, необходимо было выждать, какое действие это окажет на страны Антанты. Поэтому советская делегация внесла предложение о перерыве переговоров до 4 января 1918 г. Однако, для Германии было важно не прекращать переговоров; поэтому она предложила продолжать обсуждение отдельных вопросов. Советская делегация не сочла возможным отказаться от этого, чтобы 1) не подавать поводов к упрекам о разрыве переговоров до заслушания предложений противной стороны и 2) выяснить конкретно притязания Германии и ее союзников. В процессе этого выяснения оказалось, чего, впрочем, и следовало ожидать, что присоединение делегации Четверного Союза к провозглашенным Советской властью принципам демократического мира являлось лишь чисто формальным и должно было прикрыть собою их истинные империалистические вожделения. 28 (15) декабря они предложили условия мира (приложение N 6), в которых весьма недвусмысленно, хотя и под маской тех же принципов демократического мира, выставлялось требование о согласии советского правительства на аннексию Германией Польши, Литвы, Курляндии и части Эстляндии и Лифляндии. Советская делегация не вступила в обсуждение этих условий и уехала в Петроград, объявив перерыв до 4 января.

Стремясь к разоблачению германского империализма, советская делегация снова начала борьбу за перенесение места переговоров в нейтральную страну (подр. см. прим. 2). Все предложения по этому поводу были отклонены, и советской делегации было предложено приехать в Брест. 4 января советская делегация сообщила о своем выезде. Но еще до того как она выехала, 5 января, была получена телеграмма от председателя делегации Четверного Союза, из которой явствовало, что Германия отказывается даже от того словесного присоединения к принципам, выдвинутым советской делегацией, которое содержалось в декларации 25 декабря. Эта телеграмма гласила следующее:

"Председателю российской делегации, господину Иоффе. Петербург.

В своем ответе на предложения российской мирной делегации, делегации Четверного Союза установили 25 декабря некоторые руководящие принципы для немедленного заключения всеобщего мира. Во избежание всяких односторонних толкований, они определенным образом поставили обязательность этих принципов в зависимость от того, обяжутся ли все находящиеся ныне в войне державы без оговорок и точнейшим образом соблюдать эти условия, в одинаковой мере обязательные для всех народов. В согласии с делегациями держав Четверного Союза, российская делегация после этого установила десятидневный перерыв, в продолжение которого остальные воюющие державы должны были ознакомиться с установленными в Брест-Литовске принципами немедленного мира и решить вопрос о своем участии в мирных переговорах.

Делегации Четверного Союза устанавливают, что срок десятидневного перерыва истек 4 января 1918 года, и ни от одной из остальных воюющих держав к ним не поступило заявления о присоединении к мирным переговорам.

Председатели союзнических делегаций:

Ф. Кюльман – за Германию. Граф Чернин – за Австро-Венгрию. Попов – за Болгарию. Нессими-бей – за Турцию".

В таких условиях начался второй период мирных переговоров. В этот период в состав советской делегации входили: Л. Д. Троцкий (председатель), А. Иоффе, Л. Каменев, М. Н. Покровский, А. Биценко, В. Карелин, Л. Карахан (секретарь); в качестве военных консультантов: контр-адмирал В. Альтфатер, капитан В. Липский, генерал А. Самойло; в качестве консультантов по национальным вопросам: К. Радек, П. Стучка, С. Бобинский, В. Мицкевич-Капсукас, а также прибывшие позже представители Украинского ЦИК В. Шахрай и И. Медведев.

2

Борьба за гласность и свободу пропаганды – занимала чрезвычайно большое место в первый и второй периоды мирных переговоров. Для отрезанной от всего мира Советской Республики мирная конференция должна была послужить, а отчасти и послужила, трибуной, с которой можно было довести до ведома и сознания широких масс всех стран принципы российской революции. Уже в самом начале переговоров о перемирии советская делегация выставила требование о допущении свободного ввоза революционной литературы в Германию и через Германию в другие воюющие страны. Германские делегаты уклонились от прямого ответа, ссылаясь на отсутствие полномочий, но заявили, что, по их мнению, германское правительство охотно согласится на доставку литературы в Англию, Италию и Францию, но решительно будет возражать против ее распространения в Германии. Насколько нам известно, согласия на этот счет со стороны германского правительства получено не было, что, впрочем, не помешало распространению революционной литературы среди немецких солдат. Однако, главнейшей целью делегации было – добиться того, чтобы весь мир был достаточно хорошо осведомлен о том, что происходит на мирной конференции. Даже в той урезанной форме, в какой выступления советской делегации доходили до широких масс, они являлись в высокой степени революционизирующим фактором. Уже на первом заседании мирной конференции 22 (9) декабря 1917 г. советской делегации удалось добиться принятия своего предложения о том, «чтобы все заседания были публичными, чтобы велись подробные протоколы, причем за каждой стороной остается право публиковать полностью протоколы заседаний». Само собой разумеется, что этим правом полной публикации воспользовалось лишь советское правительство; в прессе Четверного Союза все выступления советской делегации приводились либо в неполном, либо даже в тенденциозно-искаженном виде, что видно из ряда устных и письменных заявлений тов. Троцкого, помещенных в настоящем отделе. Предвидя все эти возможности, советская делегация с самого начала переговоров решительно настаивала на перенесении места переговоров из изолированной от всего мира Брестской крепости в какую-нибудь нейтральную страну. Особенно решительно стало на этом настаивать советское правительство после перерыва 28 декабря, когда окончательно выяснились империалистические притязания Германии. 1 января соединенное заседание ЦИК, Петроградского Совета и общеармейского съезда по демобилизации армии заявило в своей резолюции (Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, стр. 240), что оно «настаивает на том, чтобы в дальнейшем мирные переговоры велись в нейтральном государстве, и поручает Совету Народных Комиссаров принять все меры к тому, чтобы это было проведено в жизнь». Одновременно с этим 2 января А. Иоффе обратился к делегациям Четверного Союза с заявлением, в котором, между прочим, говорилось: «Правительство Российской Республики считает настоятельно необходимым перенесение дальнейших мирных переговоров на нейтральную почву и, с своей стороны, предлагает город Стокгольм». Предложение советской делегации произвело в Германии сенсацию. В своей речи в главной комиссии рейхстага, 4 января, имперский канцлер Гертлинг заявил, что советское правительство снова домогается перенесения переговоров в другое место, но что это решительно отвергнуто как по техническим соображениям, так и потому, что такое перенесение облегчило бы дипломатические «махинации со стороны стран Антанты», и что Кюльману поручено ответить решительным отказом. Большой шум был поднят по этому поводу правой прессой. «Vossische Zeitung» и ряд других газет усматривали в предложении советской делегации английские интриги. Пресса военной партии обвиняла Кюльмана и Гертлинга в мягкости и уступчивости. «Tagliche Rundschau» писала, что уступчивость германской дипломатии подействовала ободряюще на «дипломатических молодцов с берегов Невы». «Deutsche Tageszeitung» протестовала против «домогательств» России, утверждая, что ее предложение представляет собою интригу, в которой кроме держав Антанты замешаны также германская социал-демократия и английская рабочая партия.

3 января прибыл ответ, гласивший, что перенесение переговоров решительно отклоняется.

В тот же день советская делегация отправила телеграмму следующего содержания:

"Господам председателям делегации четырех Союзных Держав.

Перенесение переговоров на нейтральную почву соответствует достигнутой стадии переговоров. Принимая во внимание то обстоятельство, что Ваши делегации уже прибыли на старое место, российская делегация с Народным Комиссаром Иностранных Дел Л. Д. Троцким во главе завтра выезжает в Брест, в полной уверенности, что соглашение по вопросу о перенесении переговоров на нейтральную почву не составит затруднений.

Российская мирная делегация".

Между тем в австро-германских кругах царило большое беспокойство и уныние по поводу того, что большевики могут прервать переговоры. В своих мемуарах Чернин сообщает о радости, охватившей всех после получения сообщения о выезде советской делегации:

«Вечером после ужина, – пишет он 4 января, – пришла телеграмма из Петербурга, сообщающая о предстоящем прибытии делегации вместе с министром иностранных дел Троцким. Было занимательно наблюдать, с каким восторгом это известие было встречено немцами; лишь внезапное и бурное веселье, охватившее всех, показало, какой над ними висел гнет, как сильно было опасение, что русские не вернутся».

По своем приезде в Брест советская делегация была поставлена перед ультиматумом. В своей вступительной речи в заседании 9 января Кюльман заявил:

«Я… желал бы… уже сейчас заявить окончательно решение держав Четверного Союза, не подлежащее отмене, что они не могут продолжать в другом месте начатые здесь переговоры».

Чернин заявил, что это вызвано 1) причинами технического характера и 2) опасением перед махинациями стран Антанты, которые были бы, якобы, для них облегчены при перенесении переговоров в нейтральную страну.

В вышедших впоследствии мемуарах Чернина мы находим «несколько» иное и, надо полагать, более правильное объяснение причин отказа в перемене места переговоров. В записи от 9 января мы читаем:

«Перенесение конференции в Стокгольм было бы для нас концом всего, потому что оно лишило бы нас возможности держать большевиков всего мира вдалеке от нее. В таком случае стало бы неизбежно именно то, чему мы с самого начала и изо всех сил старались воспрепятствовать: поводья оказались бы вырванными из наших рук, и верховодство делами перешло бы к этим элементам».

Вот истинная причина, почему делегаты Четверного Союза, в то время крайне заинтересованные в продолжении переговоров и чрезвычайно опасавшиеся разрыва, не могли все-таки уступить по этому вопросу.

С другой стороны, и советской делегации было невыгодно разрывать по такому поводу; поэтому ей оставалось только подчиниться ультиматуму, что и было указано в речи тов. Троцкого от 10 января. Несмотря на все эти препятствия и на изолированность от внешнего мира, речи советских делегатов так или иначе доходили до сведения широких масс и были не последней причиной той волны стачек и уличных демонстраций, которая прокатилась в январе 1918 г. по городам Германии, Австро-Венгрии и Польши.

3

Заседание 9 января (27 декабря) – было первым заседанием мирной конференции после перерыва. Заседание началось декларацией Кюльмана, тон которой подтверждал изменение всего курса политики по отношению к России. Начав с обзора предыдущего хода переговоров, Кюльман подтвердил изложенный в телеграмме от 5 января (см. прим. 1) отказ от декларации 25 января. Категорически отказавшись обсуждать вопрос о перенесении места переговоров (см. прим. 2), Кюльман перешел в нападение, протестуя против «тона некоторых полуофициальных заявлений российского правительства, направленных против правительств Четверного Союза». Чернин остановился в своей речи только на вопросе о перенесении места переговоров (см. примечание 2). После Чернина выступил, поддержанный представителями армий остальных союзников, генерал Гофман, заявивший протест против «радиограмм и воззваний, подписанных гг. представителями российского правительства и верховного командования, в которых частью поносятся бранью германская армия и германское верховное командование, частью же содержатся воззвания революционного характера» (см. прим. 4).

4

О каких именно «полуофициальных заявлениях» говорил Кюльман, установить трудно, потому что все сообщения о переговорах и все воззвания того периода заключали в себе разоблачение германского империализма и призывы к германскому рабочему классу и германской армии свергнуть свое правительство. Такие же обращения, как это само собой разумеется, адресовались, конечно, и к рабочим и солдатам стран Антанты.

Как следует из заявления Гофмана на пленарном заседании мирной конференции 12 января (см. стр. 13 наст. тома), и Кюльман и Гофман имели, очевидно, в виду в данном случае воззвание тов. Крыленко, оповещавшее о результатах первого периода переговоров и разоблачавшее политику германского империализма. (Воззвание помещено в «Изв. Моск. Сов.» от 11 января (29 декабря) 1918 г. N 239.)

Указывая на то, что:

«…хищники из германской буржуазии, из которых каждый был готов с радостью растерзать нас, принуждены были склониться перед волей истомленных народов и признать, что мир должен быть, заключен на основе равных прав всех народов»…

воззвание все же призывало к бдительности, ибо, как говорилось далее,

"немецкая буржуазия готова войти в союз с ними (с империалистами Антанты. Ред.), чтобы удушить революцию внутри страны".

5

О телеграмме ПТА см. объяснения тов. Троцкого в речи от 10 января (а также прим. 8).

6

Оглашение советской делегацией своей редакции пунктов, о которых идет речь, на самом деле предшествовало оглашению делегацией Четверного Союза этих пунктов в своей редакции. Текст, предложенный советской делегацией, гласил:

"В полном согласии с открытыми заявлениями обеих договаривающихся сторон об отсутствии у них завоевательных планов и о желании заключить мир без аннексий, Россия выводит свои войска из занимаемых ею частей Австро-Венгрии, Турции и Персии, а державы Четверного Союза – из Польши, Литвы, Курляндии и др. областей России.

В соответствии с принципами российского правительства, провозгласившего право всех без исключения народов, живущих в России, на самоопределение вплоть до отделения, населению этих областей дана будет возможность вполне свободно в ближайший, точно определенный срок решить вопрос о своем присоединении к тому или другому государству или об образовании самостоятельного государства. При этом в самоопределяющихся областях недопустимо присутствие каких-либо войск, кроме национальных или местной милиции.

Впредь до решения этого вопроса управление этими областями находится в руках избранных на демократических началах представителей самого местного населения.

Срок эвакуации в связи с обстоятельствами – началом и ходом демобилизации армий – определяется специальной военной комиссией".

В ответ на эту формулировку Кюльман огласил свою редакцию 1 и 2 пункта (см. прил. N 4), которая, формально признавая право на самоопределение, фактически уничтожала его. (Подробнее о дискуссии по вопросу об оккупированных областях см. примечание 21.)

7

Заявление председателя советской мирной делегации т. Иоффе – гласило:

«Мы считаем, что подлинным выражением народной воли может быть сочтено только такое волеизъявление, которое является результатом вполне свободного голосования, при полном отсутствии чужеземных войск в данных областях».

8

Тов. Троцкий имеет в виду резолюцию соединенного заседания ЦИК, Петроградского Совета и общеармейского съезда по демобилизации армии, принятую 1 января 1918 г. (19 дек. 1917 г.) по докладу мирной делегации (помещена в Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, стр. 240).

9

Речь идет о декларации советской делегации, оглашенной тов. Иоффе в ответ на декларацию делегации Четверного Союза в заседании от 25 декабря (см. прил. NN 4 и 5). Из текста русской декларации ясно, какое место было опущено в немецком отчете о заседании 25 декабря.

10

Речь идет о декларациях, оглашенных ими в заседании от 9 января (см. об этом прим. 3).

11

Об этом говорил Кюльман в своей декларации в пленарном заседании мирной конференции от 9 января 1918 г. (27 декабря 1917 г.).

12

Пользование прямым проводом вообще ничего дать не могло, ибо по сведениям, имевшимся у советской делегации, немцы перехватывали все сообщения, шедшие по Юзу. Единственно, для чего мог пригодиться прямой провод, – это для введения немцев в заблуждение. (См. об этом «Записку тов. Ленину», стр. 96 наст. тома и примечание 84.)

13

Речь идет о разногласиях по вопросу о судьбе оккупированных в тот момент областей и о способах осуществления населяющими их народами права на самоопределение. (Подробнее см. об этом примечание 21.)

14

О заседании от 9 января см. примечание 3, о речи рейхс-канцлера – примечание 2.

15

Опубликование тайных договоров, – которого большевики безуспешно добивались за весь период хозяйничанья Временного Правительства, началось вскоре после Октябрьской революции. Секретные дипломатические документы б. Министерства Иностранных Дел печатались в конце 1917 г. и начале 1918 г. в «Известиях» и «Правде», а также выпускались Народным Комиссариатом по иностранным делам отдельными брошюрами под заголовком «Сборник секретных документов из архива бывшего Министерства Иностранных Дел». Первый такой сборник вышел в декабре 1917 г.

Опубликованные материалы вскрыли империалистический характер войны и захватнические замыслы как царского правительства, так и его «союзников».

16

По отношению к указываемым тов. Троцким областям Советская власть применила полностью свои принципы о праве наций на самоопределение.

После получения сообщения о решении Финляндии отделиться от России Совет Народных Комиссаров принял следующее постановление:

"В ответ на обращение финляндского правительства о признании независимости Финляндской Республики Совет Народных Комиссаров в полном согласии с принципом национального самоопределения, постановляет:

войти в ЦИК с предложением:

а) признать государственную независимость Финляндской Республики и

б) организовать по соглашению с финляндским правительством особую комиссию из представителей обеих сторон для разработки тех практических мероприятий, которые вытекают из отделения Финляндии от России.

Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов (Ленин).

Народные Комиссары: Штейнберг, Карелин, Троцкий, Сталин.

Управляющий делами Совета Народных Комиссаров Бонч-Бруевич.

Секретарь Совета Народных Комиссаров Н. Горбунов."

Опубликовано в «Известиях ЦИК» от 1 января 1918 г. (19 декабря 1917 г.)

4 января 1918 г. (22 дек. 1917 г.) ЦИК одобрил решение Совета Народных Комиссаров.

Около того же времени советское правительство признало право армянского народа на самоопределение в пределах всех населенных им областей, включая и области, входившие ранее в состав России (см. также прим. 23). Об отношениях с Украиной см. отдел «Русско-украинские отношения» и примечания к нему.

17

Имеется в виду речь тов. Троцкого на пленарном заседании 10 января (стр. 3 наст. тома).

18

См. речь тов. Троцкого на пленарном заседании от 10 января (стр. 3).

19

Тов. Троцкий намекает здесь на следующий факт: принужденный в начале войны оставить Вену, где он прожил около 7 лет, он переехал в Швейцарию. Там им была написана изданная в ноябре 1914 г. брошюра «Война и Интернационал» (помещена в книге «Война и революция» т. I, стр. 79 – 165), получившая широкое распространение в Швейцарии, Германии и Австрии. Написанная именно для последних стран и на немецком языке, брошюра разоблачала германский империализм и предательскую политику германской социал-демократии. Германский суд приговорил автора заочно к нескольким месяцам тюремного заключения.

20

Речь идет о партии левых эсеров, входивших тогда в правительство. В этот момент в их руках были посты Нар. Ком. Юстиц. (Штейнберг), Нар. Ком. Землед. (Калегаев), Нар. Ком. Почт и Телеграфов (Прошьян) и Нар. Ком. Имуществ (Карелин). Кроме того, левые эсеры входили в коллегии ряда Наркоматов.

21

Вопрос об очищении оккупированных областей и гарантиях самоопределения наций – представлял собой центральный вопрос в течение первого и второго периода мирных переговоров. Провозгласившее в декрете о мире право наций на самоопределение, советское правительство показало на практике, на примере Финляндии, Армении, Украины (см. примечание 16), что для него самоопределение не является пустым звуком. Естественно, что оно требовало практического осуществления этого принципа и от Германии, признавшей сначала в своем сообщении о согласии вести переговоры, а затем в декларации от 25 декабря (прил. N 4) провозглашенные Советской властью принципы приемлемой базой для переговоров. Однако, уже весьма скоро выяснилось, что официальная Германия, руководимая военной партией, ни в какой мере не намерена осуществлять эти принципы на деле, что недвусмысленно вытекало уже из условий от 28 декабря (прил. N 6), а затем из ноты от 5 января (см. примечание 1), и было подтверждено в декларации от 9 января (примечание 3). Стало ясно, что Германия стремится «округлить» свои границы путем присоединения Польши, Литвы, Курляндии, частей Эстляндии и Лифляндии, оккупированных германскими войсками. В этих областях, которые Германия не собиралась эвакуировать, она насадила враждебные Советской Республике правительства, не пользовавшиеся доверием не только у рабочих и крестьян, но даже у буржуазии. Только в Курляндии немецкое правительство нашло себе поддержку в лице немецких баронов (о «самоопределении» Курляндии см. прим. 24, о Польше – прилож. N 8 и примечание 76, о Литве – прилож. N 9).

Вот эти-то правительства, у которых Германии легко удалось добиться решения об отделении от России, германская делегация именовала «полномочными органами» соответствующих областей и требовала от советской делегации признания их таковыми и признания их решений волеизъявлением представляемых ими наций. Нечего и говорить, что широкие массы в этом «волеизъявлении» никакого участия не принимали.

Введенный Германией в оккупированных областях режим был настолько суров и беспощаден, что даже представители реакционных слоев населения вынуждены были переходить в оппозицию. Приводим заимствуемое нами из статьи тов. Радека (в немецкой газете «Мир народов», от 27 декабря) описание режима, введенного немцами:

"В занятых немцами областях царит вооруженный кулак. На улицах организуется дикая охота на рабочих: их ловят, увозят в Германию, принуждают к работе на фабриках, обращаются с ними, как с рабами. Остающиеся в стране массы рабочих держатся под кнутом милитаристического владычества.

Рабочая пресса была сначала подвергнута строжайшей цензуре, а затем окончательно задушена. Вождей рабочих засаживают в немецкие концентрационные лагери, где они месяцами голодают.

Голодные демонстрации рабочих разгоняются оружием, свинцом утоляют голод стариков и женщин. Все это многократно изобличалось в немецком рейхстаге и прусском ландтаге соц. – дем. и буржуазными депутатами и подтверждалось документами. Безграничный произвол по отношению к рабочим массам – вот олицетворение немецкого владычества в оккупированных областях".

Из этого описания совершенно ясно, какими средствами Германии удалось добиться постановлений об отделении от России.

Для советской делегации с самого начала были ясны намерения германского империализма, и вся цель ее заключалась в том, чтобы заставить немцев обнаружить перед всем миром свои грабительские притязания и таким образом разоблачить себя в глазах широких масс. Вначале дискуссия приняла характер теоретического спора о том, что такое самоопределение, какие органы могут его осуществлять, с какого момента возникает государство, как юридическое лицо и т. д. Эта часть дискуссии дала возможность советской делегации развить свой взгляд на вопрос о самоопределении, что несомненно имело большое агитационное значение. Однако, немцы, для которых каждый день был дорог, ибо затяжка переговоров не позволяла им снять свои войска с Восточного фронта, питая в то же время рост революционного движения внутри Германии, скоро были вынуждены предъявить свои требования, что и было ими сделано в заседании 18 января. Советская делегация потребовала перерыва, после которого, однако, ничего уже измениться не могло. Тем временем немцы начали форсировать сепаратные переговоры с Украиной, закончившиеся 9 февраля подписанием мира (см. об этом отдел «Русско-украинские отношения»). В тот же день советской делегации был предъявлен ультиматум, вызвавший ответное заявление от 10 февраля о разрыве переговоров. (Подр. о дискуссии см. в тексте.)

Области, которые Германии удалось закрепить за собою по Брестскому договору, оставались за нею не долго: разразившаяся вскоре германская революция аннулировала Брестский договор, а впоследствии по Версальскому договору Германии пришлось поступиться не только аннексированными ею областями б. царской России, но и кое-чем из своей собственной территории.

22

В дополнительную делегацию, о которой идет речь, входили в качестве консультантов по национальным вопросам: К. Радек, П. Стучка, С. Бобинский, В. Мицкевич-Капсукас. Тов. Радеком и Бобинским была подписана декларация от имени соц. – дем. Польши и Литвы, оглашенная в заседании от 7 февраля (прил. N 8), тов. Мицкевичем была представлена декларация от имени Комиссариата по литовским делам (прил. N 9).

23

Большая часть турецкой Армении была в этот период занята российскими войсками, оставшимися там со времени империалистической войны. Советская делегация заявила, что российские войска будут выведены, и настаивала на проведении в жизнь провозглашенного советским правительством самоопределения армянского народа, включая и ту часть его, которая находилась на территории, входившей ранее в состав Российской Империи. Председатель турецкой делегации, Хакки-Паша, все время старался убедить советскую делегацию, что никакого армянского вопроса не существует, что он раздувается империалистами, заинтересованными в разжигании национальной вражды, что, подымая вопрос об Армении, советские представители только играют на руку империалистам, и что сами армяне чрезвычайно довольны своим положением. Истинные намерения турецких империалистов обнаружились впоследствии, когда в окончательном тексте Брестского мирного договора неожиданно появился пункт об очищении российскими войсками округов Карса, Ардагана и Батума и о предоставлении «населению этих округов установить новый строй в согласии с соседними государствами, в особенности – с Турцией» (гл. IV, см. прилож. N 11). Это означало не только отказ от предоставления жившим в Турции армянам права на самоопределение, но фактическую аннексию Турцией также и значительной части Армении, входившей ранее в состав России.

24

В речи, предшествовавшей выступлению тов. Троцкого, Кюльман заявил, что решение об отделении от России было принято в оккупированных областях «органами, фактически уполномоченными представлять соответствующие народы». Такими «фактически уполномоченными органами» Кюльман считал правительства, созданные в зоне оккупации при поддержке германских войск и по указанию германского правительства, как, напр., курляндское народное собрание, литовский ландрат, городское управление Риги и т. д. Как создавались эти «фактически уполномоченные органы», видно из описания процесса «самоопределения» Курляндии, помещенного в Юрьевской газете того времени «Dorpater Nachrichten».

18/5 сентября состоялось заседание дворян и земских чинов Курляндии. Оно начало свои работы с обсуждения доклада о созыве расширенного земского собрания. Доклад был принят единогласно, и через два дня уже состоялось в парадно-украшенном тронном зале Митавского замка первое заседание этого расширенного ландтага под председательством Р. Ф. Хорнер-Илена. Единогласно был принят адрес верховному командующему восточного германского фронта принцу Леопольду Баварскому и управляющему гражданской частью в Курляндии ф. – Госслеру. В адресе высказывалась благодарность за то, что земскому собранию, уполномоченному «всем населением» Курляндии, была предоставлена возможность высказать свои пожелания о будущем страны. «Как представители, посланные населением Курляндии, мы просим охраны и покровительства у Его Величества германского императора и у могущественной Германской Империи. Полные доверия мы отдаем наши судьбы в руки Его Величества и им поставленной немецкой военной власти. Совместно с нею мы уже теперь желаем работать над воссозданием Курляндии. Мы покорнейше просим, чтобы в лице Земского Совета, из нашей среды призванного, из представителей всех профессий, всех кругов народа составленного, мы получили бы возможность сотрудничать в создании нашего исторического (?) управления на благо нашей возлюбленной родины». 22 сентября был получен ответ от принца Леопольда Баварского. Ответ этот, прочитанный на заседании ландтага майором ф. – Госслером, гласил следующее:

«Курляндия сильно пострадала от войны. Но ее культурные и экономические силы позволяют надеяться, что ей удастся некогда цветущий государственный организм возродить к новой мощи и на новых основаниях. Время для этого уже пришло. В общей работе с жителями страны будут проведены подготовительные меры к воссозданию государственного бытия Курляндии. С этой целью, согласно Вашему предложению, будет создан Земский Совет, который, учитывая историческое развитие Курляндии, должен обсудить под руководством начальника военного управления основные права будущего государства и основные черты будущего управления и хозяйства страны. Свободное развитие Курляндии на основе справедливости – вот что должно быть нашей целью. Его Величество германский император и король прусский, которому сообщено Ваше заявление, шлет Курляндии и ее земскому собранию свой всемилостивейший привет и призывает щедрые божьи милости на работы во благо страны».

Ответ вызвал единодушное Hoch! по адресу германского императора, а затем единогласно был избран Земский Совет.

Любопытен состав «расширенного ландтага», который «самоопределил» Курляндию. Он состоял из 27 представителей крупного землевладения, такого же числа представителей мелкого землевладения, 17 представителей городов (5 – от Либавы, 3 – от Митавы и 9 – от других городов), 4 представителей дворянства и 5 представителей евангелического духовенства. Национальный состав собрания: 49 немцев, 28 латышей, 2 еврея, 1 литовец, всего 80 депутатов. Это представительство избрало и соответственный Совет (ландрат) из 20 членов (6 – от крупного землевладения, 6 – от мелкого, 4 – от городов, 3 – от духовенства и 1 – от дворянского собрания). «Рыцарское сословие, – почтительно сообщают „Dorpater Nachrichten“, – представляет князь Вильгельм Ливен-Нейгоф».

Что вся эта комедия была проделана по заказу германского генерального штаба, видно из следующего сообщения Людендорфа в его мемуарах о войне:

«В сентябре майору фон-Госслеру удалось, согласно постановления Главнокомандующего востоком, образовать в Митаве Земский Совет (ландрат)… Дворянство довольно единодушно пошло за ним» (стр. 109).

О «самоопределении» Польши см. прилож. N 8 и примечание 76, о Литве – прилож. N 9.

25

Взаимоотношения между советской делегацией и делегацией У. Н. Р. – могут быть поняты лишь после ознакомления с событиями, имевшими место на Украине. Революционная борьба, развернувшаяся на Украине, как и во всей России, в период между февралем и октябрем, а также и в последующий период, осложнялась борьбой национальной. Националистические – как буржуазные, так и лжесоциалистические – партии Украины занимали в течение всего периода между февралем и октябрем двойственную позицию, лавируя между большевиками и партиями Временного Правительства и сосредоточивая все свое внимание на вопросах самоопределения Украины. Для урегулирования этого вопроса и была создана из представителей всех националистических украинских организаций т. наз. центральная Рада. Не играя никакой роли в общей политической борьбе на Украине, центральная Рада занималась лишь вопросами национальной жизни, ведя по этому поводу переговоры с Временным Правительством. Однако, внешне уклоняясь от политической борьбы, Рада подготовляла захват власти, создавая национальные войска, подготовляя комиссаров, чтобы в момент падения правительства Керенского поставить их на место комиссаров Временного Правительства. Воспользовавшись борьбой между войсками Временного Правительства и большевистскими частями в момент Октябрьской революции, центральная Рада заняла своими войсками в Киеве все караулы в городе и правительственных учреждениях и спешно сформировала правительство – Генеральный Секретариат. Немедленно все ответственные посты были заняты агентами Рады, в Киев были стянуты войска, на местах комиссары Керенского были заменены комиссарами центральной Рады. Советы были отодвинуты на задний план, их функциями были объявлены «местные задачи», и начались переговоры с правительством Дона и Кубани, с правительством Каледина о заключении союза против большевиков. Советские войска стали разоружаться. Было объявлено о предстоящем созыве украинского Учредительного Собрания. Когда выяснилась вся эта политика Рады, в ряде советов возникла мысль о созыве Всеукраинского Съезда Советов, который поставил бы вопрос о Советской власти на Украине. Съезд был назначен на 19 декабря. Он собрался вовремя, но было уже поздно. За 3 дня до открытия Съезда была арестована группа активных работников Киевского Совета; агенты Рады, пользуясь поддержкой своих войск, захватили помещение мандатной комиссии, печати и бланки и начали выдавать мандаты своим сторонникам. Выступившим на Съезде с протестом большевикам не дали говорить, фракция большевиков удалилась и организовала особое совещание.

В тот же период Совет Народных Комиссаров объявил Раде войну. Это обстоятельство дало возможность Раде, под видом борьбы с «москалями», разгонять советы, арестовывать и уничтожать большевиков.

Именно в этот момент и начались переговоры с немцами. Одновременно с этим и внутри Украины уже шла гражданская война.

Отколовшаяся часть киевского Съезда постановила слиться с Донецко-Криворожским областным съездом советов и избрать ЦИК Украины. Одновременно с этим зашевелилась недовольная политикой центральной Рады деревня, и настроение ее передалось и украинским войскам, среди которых началось разложение.

К январю движение охватывает всю Украину, большевистские войска окружают Киев и после 10-дневного упорного боя берут его (25 января).

Ясно, что при таких условиях положение делегации Генерального Секретариата в Бресте было не из приятных. По мере того как советские войска одерживали верх и захватывали один пункт за другим, украинская делегация сдавала один за другим все предъявленные ею первоначальные условия мира с Германией и Австро-Венгрией. В начале переговоров советская делегация предложила украинцам выступать согласованно и совместно против немцев^{16}. Те согласились, но потом изменили, начав сепаратные переговоры с немцами, в надежде использовать их против большевиков. Подлая роль украинской делегации, о которой неоднократно говорил тов. Троцкий в своих речах этого периода, не укрылась даже от Чернина, который в своих мемуарах следующим образом характеризует образ мыслей, политику и намерения украинцев:

«Украинцы сильно отличаются от русских делегатов. Они значительно менее революционно настроены, они гораздо более интересуются своей родиной и очень мало социализмом. Они в сущности не интересуются Россией, а исключительно Украиной, и все их старания направлены к тому, чтобы как можно скорее эмансипировать ее… Они явно были намерены использовать нас, как трамплин, с которого удобнее всего наброситься на большевиков. Они стремились к тому, чтобы мы признали их независимость, дабы они могли подойти к большевикам с этим fait accompli (совершившимся фактом) и заставить их принять украинцев, как представителей равноправной державы, пришедших завершить дело мира». (Запись от 6 января 1918 г.)

С другой стороны для держав Четверного Союза было также чрезвычайно важно договориться с Украиной для улучшения продовольственного положения в Германии и Австро-Венгрии, где на этой почве происходили волнения. «Мир с Украиной состоялся под давлением начинающегося форменного голода» – сообщает далее (11 февраля) Чернин.

«Без Украины голод был неизбежен» – сообщает в своих мемуарах и Людендорф. Естественно, что при таком положении немцы решили временно прервать переговоры с советской делегацией и ускорить заключение мира с Украиной (см. примечание 82).

4 февраля Кюльман и Чернин прибыли в Берлин. В основу переговоров с украинцами было положено обязательство поставить большое количество продовольствия для Германии и Австрии. Взамен украинская делегация получила обещание об образовании в восточной Галиции автономной украинской области.

Обе стороны сильно спешили с переговорами, которые и были закончены уже 8 февраля.

Вскоре после этого центральная Рада, призвавшая немцев для борьбы с большевиками, была немцами же разогнана (см. примечание 112).

26

Выступивший вслед за этим тов. Иоффе сделал следующее заявление:

«Я хочу, как бывший председатель российской делегации, добавить к тому, что сказал нынешний ее председатель, – и я берусь подтвердить это выдержками из протоколов наших заседаний до рождественского перерыва, – что российская делегация не оставляла никаких сомнений относительно абсолютной неприемлемости для нее голосования в оккупированных территориях в период занятия их чужеземными войсками; равным образом, уже совершившееся голосование не может быть нами признано, как законное волеизъявление данного народа. Поэтому мы именно и настаивали на том, чтобы были приняты обе формулировки, в которых резко подчеркивается разногласие именно по этому вопросу».

27

См. об этом примечание 1 и 21, а также приложения NN 4 и 6.

28

Речь идет о консультантах по национальным вопросам, в качестве которых присутствовали впоследствии К. Радек, П. Стучка, С. Бобинский и Мицкевич-Капсукас (см. примечание 22).

29

Положение Польши и ее взаимоотношения с окружающим миром – были в период Брестских переговоров чрезвычайно неопределенны.

К концу 1915 года Польша была оккупирована австро-германскими войсками. Хотя аннексия Польши была при этом предрешена, однако, вследствие возникших на этот счет разногласий между Германией и Австрией, форма этой аннексии не была установлена. До заключения перемирия с Антантой Берлин и Вена не в состоянии были столковаться по польскому вопросу. Германская политика, – сообщает Чернин, – «всегда колебалась между двумя альтернативами: или Польша должна быть присоединена к Германии – таково было германско-польское решение проблемы, или же Польше придется под видом выравнивания своих границ отказаться в пользу Германии от большей части территории, удовлетворившись при этом для себя или для Австрии незначительным ее остатком». «И та и другая альтернативы были для нас неприемлемы», – продолжает Чернин, у которого было свое, так наз. австро-польское решение вопроса. Разногласия нашли себе внешнее выражение в том, что Польша была разделена на 2 зоны оккупации: военное губернаторство – Варшава, с германской властью, и военное губернаторство – Люблин, с австрийской властью. При этом, как сообщает далее Чернин:

"Германия придерживалась той точки зрения, что она имеет главные права на Польшу, и что самый простой выход из создавшегося положения заключался бы в очищении оккупированных нами (австро-венгерцами. Ред.) областей".

Ни один из проектов относительно будущего устройства Польши, выдвигавшихся каждой из сторон, не встречал сочувствия у другой. При этом каждая из сторон пыталась привлечь к себе руководящие польские круги и партии неопределенными обещаниями и некоторыми уступками. В самой Польше в это время усилилось движение в пользу национальной независимости, руководимое интеллигентами и представителями мелкой буржуазии. Между тем внутри центральных держав положение стало обостряться, все больше нарастал протест против войны. Одновременно ухудшилось и военное положение. Под влиянием этих обстоятельств германский и австрийский императоры объявили 5 ноября 1916 г. Польшу независимым государством в пределах так наз. Конгрессовой Польши.

Прокламация обещала «образовать самостоятельное государство с наследственной монархией и конституционным устройством в единении с обеими союзными державами». Ни границы, ни основы государственного устройства установлены не были. Объявляя независимость Польши, центральные державы рассчитывали: 1) упрочить свою позицию в Польше, 2) поправить свою репутацию среди широких масс своих стран и, что самое главное, 3) использовать польское население для пополнения своей армии. Позже Людендорф заявил, что он никогда не согласился бы на этот политический шаг, если бы его не заверили, что можно будет получить таким путем по крайней мере 350.000 солдат. Однако, именно эта надежда и не оправдалась. Мелкобуржуазные партии ответили на призыв оккупационных властей об объявлении записи волонтеров, что армия может быть создана только польским национальным правительством, и требовали создания такового. В результате начавшихся трений оккупационные власти принуждены были согласиться на создание Государственного Совета, который приступил к формированию министерства. Насильническая политика оккупационных властей заставила этот, состоявший главным образом из представителей средней и мелкой буржуазии, кабинет стать к ним в оппозицию. Февральская революция еще усилила оппозиционные настроения в Польше. Оккупационные власти отвечали насилиями. Политические партии, недовольные нерешительностью Государственного Совета, отозвали из него своих представителей. Чем шире развивалось брожение в Польше, тем наглее становились насилия оккупационных властей. После закрытия польского университета, ареста организатора польских войск И. Пилсудского и отправки польских войск на русский фронт без ведома Государственного Совета, последний сложил с себя полномочия. В связи с развитием революции в России центральные державы поставили себе задачей использовать Польшу для борьбы с революцией, отдав в ней власть в руки помещиков. В сентябре 1917 г. был образован так наз. Регентский Совет из 3 лиц: 2 крупных помещиков и одного архиепископа. В ноябре был организован новый кабинет и было приступлено к образованию нового Государственного Совета. Страх перед русской революцией заставил и бывшую ранее в оппозиции буржуазию сплотиться вокруг нового правительства, взявшего курс на объединение Польши с Австро-Венгрией. Во главе правительства стал буржуазный демократ, австрофил Кухаржевский, которому, однако, буржуазные партии обещали свое содействие лишь в том случае, если он будет поддерживать требование об удалении оккупационных войск и создании польской армии.

С другой стороны, рабочий класс Польши под влиянием русской революции начал борьбу за прекращение войны и против всякого рода сделок с германским империализмом. Январское движение в Германии и Австрии нашло отклик и в Польше. Лучшим доказательством настроения широких польских масс был тот восторженный прием, который был оказан в Варшаве тов. Троцкому при его приезде туда, во время январского перерыва, вместе с тт. Караханом и Карелиным.

30

Декларация советской делегации, написанная в основных своих частях т. Троцким и одобренная мирной делегацией в целом, была оглашена т. Каменевым; согласно принятому порядку переговоры велись председателями делегаций, а всякого рода письменные документы оглашались кем-либо из членов ее.

Настоящая декларация является ответом на предложение Кюльмана, сделанное им в заседании политической комиссии от 11 января советской делегации, сформулировать свою точку зрения по вопросу об оккупированных областях.

31

Статья 2-я германского предложения, – о которой идет речь, была впервые формулирована Кюльманом в заседании политической комиссии от 27 декабря. Статья эта, касавшаяся государственного самоопределения оккупированных областей России и заключавшая в себе фактический отказ от формально провозглашавшегося в ней принципа самоопределения, гласила следующее:

«Так как российское правительство, в соответствии со своими принципами, провозгласило для всех без исключения народов, входящих в состав Российского государства, право на самоопределение вплоть до полного отделения, то оно принимает к сведению заявления, в коих выражена воля народов, населяющих Польшу, Литву, Курляндию и части Эстляндии и Лифляндии, об их стремлении к полной государственной самостоятельности и к выделению из Российского государства. Российское правительство признает, что эти заявления при настоящих условиях надлежит рассматривать, как выражение народной воли, и готово сделать вытекающие отсюда выводы. Так как в тех областях, к которым применимо вышеизложенное положение, вопрос изменяется в том смысле, что эвакуация не может быть произведена согласно ст. 1-й, то, следовательно, сроки и способы необходимого, по мнению русских, подтверждения уже состоявшихся заявлений о выделении при помощи народного голосования на широкой основе, – при котором должно быть исключено какое бы то ни было военное давление в каком бы то ни было виде, – представляются обсуждению и установлению особой Комиссии».

Подробнее о дискуссии по вопросу об оккупированных областях см. прим. 21.)

32

Дополнительные сведения о разгоне т. наз. «Белорусского конгресса» мы находим в заявлении витебской делегации III Всероссийского Съезда Советов, опубликованном в «Правде» (N 12 от 30 января 1918 г.). В этом заявлении сообщается, что Белорусским Съездом (конгрессом), заседавшим одновременно с Витебским губернским съездом советов, руководили помещики и офицерство. Из 196 волостей Витебской губернии только 51 волость послала своих представителей на «Белорусский конгресс», да и те в большинстве своем покинули «конгресс», как только выяснилась его контрреволюционная сущность. Оставшаяся часть «конгресса» была разогнана.

33

В период Брестских переговоров действительно существовала почти полная свобода печати даже для буржуазных газет. Были закрыты лишь некоторые петроградские газеты, открыто призывавшие к поддержке контрреволюционной борьбы и восстаний против Советской власти. Массовое закрытие буржуазных и мелкобуржуазных газет произошло лишь после лево-эсеровского восстания в июле 1918 г. Меньшевистские и лево-эсеровские органы продолжали существовать еще значительно позже.

34

26 января 1918 г., при содействии б. командующего Румынским фронтом ген. Щербачева, в Бесарабию вторглись румынские войска и стали угрожать Одессе. Французский посол Соре поспешил успокоить население, сообщая, что румынские войска пришли в Бесарабию исключительно с целью обеспечения румынского фронта, но отнюдь не для вмешательства во внутренние дела Бесарабии. Румынское правительство опубликовало заявление, подтвержденное Антантой и Америкой, о том, что оно признает неприкосновенность Бесарабии и обязуется очистить ее после окончания военных действий. Переход Румынии к военным действиям заставил советское правительство предпринять ряд репрессивных мер, о которых оно оповестило в следующем сообщении, напечатанном в «Известиях» 27 января 1918 г. (написано т. Троцким):

"ПРЕДАТЕЛЬСТВО РУМЫНСКОЙ БУРЖУАЗИИ И ИЗМЕНА ГЕНЕРАЛА ЩЕРБАЧЕВА

Покрытая преступлениями румынская олигархия открыла военные действия против Российской Республики. Привыкшая утверждать свое господство на нищете, кабале и крови румынских крестьян и рабочих, румынская монархия сделала попытку спасти себя, своих помещиков и своих банкиров путем захвата Бесарабии и превращения ее в оплот против могущественного потока русской революции. Преступлениям румынских военных и гражданских властей нет числа. Комиссары и представители революционных российских войск арестуются и расстреливаются. Революционные войска морятся голодом и разоружаются. При отступлении в тыл они подвергаются обстрелу орудийным огнем. Во всех этих кровавых преступлениях одно из виднейших мест принадлежит главнокомандующему Румынским фронтом Щербачеву.

В виде протеста и предупреждения Совет Народных Комиссаров подверг кратковременному аресту румынского посла. Эта мера не оказала действия. Преступления идут своим чередом.

Совет Народных Комиссаров постановляет:

1. Все дипломатические сношения с Румынией прерываются. Румынское посольство и все вообще агенты румынской власти высылаются за границу кратчайшим путем.

2. Хранящийся в Москве золотой фонд Румынии объявляется неприкосновенным для румынской олигархии. Советская власть берет на себя ответственность за сохранность этого фонда и передает его в руки румынского народа.

3. Восставший против революции бывший главнокомандующий Румынского фронта Щербачев объявляется врагом народа и ставится вне закона.

26 (13) января 1918 г. Таврический дворец".

35

Упоминание о практике американского верховного суда вызвано ссылкой на одно из его постановлений в декларации делегаций Германии и Австро-Венгрии от 14 января (прил. N 7). Американский верховный суд, созданный по конституции Соединенных Штатов 1787 года, имел своей главной задачей разрешать все дела, «возникающие по применению этой конституции» (ст. III, отд. 2-й конституции). Суд должен был решать относительно каждого правительственного акта, не противоречит ли он конституции и насколько он с нею согласуется. Эд. Чаннинг, описывая в своей «Истории Соединенных Штатов» функции и деятельность верховного суда, делает лишь в более мягкой форме замечание, подтверждающее заявление тов. Троцкого. «Внимательный исследователь истории Соединенных Штатов, – говорит он, – заметит при изучении предмета, что верховный суд время от времени изменял свои взгляды». В данном случае речь идет о постановлениях верховного суда, касавшихся борьбы Соединенных Штатов за свою независимость от Англии.

36

Против «тона» русской декларации протестовал в вечернем заседании 12 января ген. Гофман, заявивший, что «русская делегация заговорила так, как будто бы она представляет собой победителя, вошедшего в нашу страну», в то время как «факты как раз противоречат этому».

37

Кюльман такого предложения не вносил. Надо полагать, что заявление тов. Троцкого об этом представляло собой дипломатический ход, с целью заставить Кюльмана говорить яснее и определеннее.

38

По вопросу о беженцах в декларации от 14 января (прил. N 7) говорилось следующее:

«Что касается возвращения беженцев и лиц, эвакуированных в течение войны, то мы обещаем благожелательное отношение в каждом отдельном случае».

Надо полагать, что немцы боялись возвращения беженцев по двум причинам: 1) потому что они опасались получить под видом беженцев агитаторов и 2) потому: что они боялись, что даже действительные беженцы – в большинстве своем представители низших классов – принесут с собой большевистскую заразу. Характерно, что первым вопросом Кюльмана в заседании 15 января был вопрос «к каким слоям населения принадлежат они?».

Обмен мнений по вопросу о беженцах произошел в заседании политической комиссии 18 января. В этом заседании Кюльман обратился к тов. Троцкому с следующим характерным вопросом:

«Полагает ли г. председатель российской делегации, что будет возможно в каждом отдельном случае представить доказательства того, что то или иное лицо действительно было эмигрантом или жило и работало в данных областях?»

После ответа тов. Троцкого, что беженцы и выселенцы объединены в землячества, органы которых смогут дать о них сведения, Кюльман заявил, что в принципе он согласен на реэмиграцию, но что практическое осуществление вопроса должно быть передано в комиссию, которая будет заниматься вопросами возвращения на родину военных и гражданских пленных. «Во всяком случае, – прибавил он, – следует считаться с мнением административных учреждений тех областей, куда пожелают возвратиться реэмигранты». На этом обсуждение вопроса закончилось, при чем тов. Троцкий заявил, что заявление Кюльмана «далеко не совпадает с нашим пониманием дела».

39

Германия потребовала проведения границы, которая отрезывала от России Моонзундские острова, Польшу, Литву и часть территории, населенной латышами и белоруссами. Гофманом была предложена лишь линия границы к северу от Брест-Литовска. Что касается областей к югу от него, то Гофман заявил, что по этому поводу ведутся отдельные переговоры с украинской делегацией (о поведении и роли украинской делегации см. прим. 65 и 66). Установленная по договору с последней граница к югу от Брест-Литовска была сообщена Гофманом в утреннем заседании подкомиссии по территориальным вопросам 10 февраля (см. прим. 90).

Общая оценка границы к северу от Бреста была дана тов. Троцким в тот же день (18 января) в вечернем заседании. Оценка границы в экономическом и стратегическом отношении была дана военными консультантами советской делегации – Альтфатером и Липским – в заседании подкомиссии по территориальным вопросам 10 февраля. Приводим общую характеристику границы, данную капитаном Липским в указанном заседании:

"Предложенная 18 (5) января граница по германскому проекту в общих чертах проходит к востоку от Моонзундского архипелага и города Риги, несколько западнее города Двинска, около местечка Видзы и далее к Брест-Литовску.

В этнографическом отношении новая граница, во-первых, отдавая Моонзунд в руки Германии, отторгает часть населения эстов от остальной их массы, живущей на материке.

Во-вторых, она отрезает большую часть Латвии (Лифляндию и Двинский, Режицкий и Люцинский уезды Витебской губернии) от меньшей части (части Рижского уезда Лифляндской губернии и Курляндии)…

Кроме того, она отторгает от Лифляндии город Ригу – этот культурно-просветительный и экономический центр не только Лифляндии, но и всей Латвии.

В-третьих, она отсекает от России часть Белоруссии (Виленский, Трокский и Лидский уезды Виленской губ.) и почти половину, западную, Гродненской губернии".

Более подробно об оценке границы см. примечание 90.

40

К этому моменту переговоры достигли той стадии, когда перерыв стал необходим. Все притязания немцев были оглашены, и оставалось выждать, какое это произведет впечатление на Западе и внутри РСФСР, где уже начинали выявляться разногласия как внутри партии большевиков, так и между обеими правительственными партиями. В Германии, Австрии и Польше классовая борьба достигла к этому моменту большого подъема; по этим странам прокатился ряд уличных демонстраций и забастовок, в которых немалую роль сыграло влияние русской революции и в частности – Брестских переговоров. Были поэтому все основания полагать, что каждый день затяжки переговоров будет способствовать усилению революционного движения на Западе (см. примечание 54).

О подписании мира в этот момент речи быть не могло, да и не было (Тезисы тов. Ленина (см. примечание 110) были написаны лишь через несколько дней – 20 января): повсеместно упорно держалась сплетня о том, что большевики являются агентами Германии и разыгрывают в Бресте комедию с заранее распределенными ролями. Об этом усердно трубили как антантовские газеты, так и буржуазная и соглашательская печать в России. Поддерживались эти сплетни и кое-кем из социал-демократической оппозиции в Германии. Клеветническая кампания еще усилилась в связи с разгоном Учредительного Собрания. Подписание мира в этот момент явилось бы как бы подтверждением всех этих слухов и сплетен. В связи с этими обстоятельствами и возник впервые у т. Троцкого план – объявить войну оконченной, но в то же время отказаться от подписания мира.

"Именно под влиянием этих соображений, – сообщает т. Троцкий, – я пришел в Брест-Литовске к мысли о той «педагогической» демонстрации, которая выражалась формулой: войну прекращаем, но мира не подписываем. Я посоветовался с другими членами делегации, встретил с их стороны сочувствие и написал Владимиру Ильичу. Он ответил: когда приедете, поговорим; может быть, впрочем, в этом его ответе было уже формулировано несогласие с моим предложением; сейчас я этого не помню, письма у меня под руками нет, да я и не уверен, сохранилось ли оно вообще^{17}" («О Ленине», стр. 80 – 81).

Когда переговоры подошли к критическому моменту, тов. Троцкий дал об этом знать по прямому проводу в Петроград и получил одну за другой следующие две записки (найдены в архиве):

1. «Троцкому. Сейчас приехал Сталин; обсудим с ним и сейчас дадим Вам совместный ответ. Ленин».

2. "Передайте Троцкому: просьба назначить перерыв и выехать в Питер. Ленин. Сталин.

41

С точки зрения тех целей, какие себе ставила в этот момент советская делегация и советское правительство – революционное воздействие на рабочие и солдатские массы стран Четверного Союза, а также стран Антанты, – необходимо было во что бы то ни стало затягивать возможно дольше переговоры. «Чтобы затягивать переговоры, нужен затягиватель», говорил тов. Ленин, настаивавший на поездке тов. Троцкого в Брест. С этой точки зрения нарекания немецкой правой печати на то, что советская делегация затягивает переговоры, были не лишены основания.

42

По вопросу об использовании перерыва Кюльман внес в том же заседании следующее предложение: «Надеюсь, что российская делегация использует перерыв в работах комиссии для подготовки и разработки совместно с союзными делегациями многочисленных, еще не разрешенных вопросов, так что, в случае соглашения по политическим вопросам, – я все еще не хочу оставить надежды на это, пока факты не докажут мне противного, – вся работа будет подготовлена настолько, что нам останется только подписать договор».

В перерыве заседали: экономическая комиссия – с 19 по 28 января, и правовая – с 20 по 25 января.

43

III Съезд Советов – происходил в Петрограде с 23 по 31 января 1918 г. На Съезде присутствовало 1046 делегатов, из них с решающим голосом – 942. Партийный состав в отчете Съезда не указан. По имеющимся косвенным данным, подавляющее большинство принадлежало коммунистам и левым эсерам, с преобладанием коммунистов; прочие партии имели в общей сложности не более 100 мест. Главнейшими вопросами, стоявшими в порядке дня Съезда, были: 1) вопрос об организации Советской власти, 2) отчет мирной делегации о переговорах, 3) основной закон о земле.

По первому пункту была принята, после доклада Ленина, предложенная за несколько дней до этого Учредительному Собранию и отвергнутая им «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа». (Помещена в Собр. соч. Н. Ленина, т. XV, стр. 54.) Основной закон о земле был принят без прений.

Отчет о мирных переговорах делал тов. Троцкий. После выступления дополнившего доклад тов. Каменева и ряда фракционных ораторов, Съезд принял резолюцию, одобряющую деятельность Совета Народных Комиссаров и Брестской делегации и предоставляющую им весьма широкие полномочия для последующих переговоров. (Резолюция помещена в наст. томе стр. 67).

44

См. об этом примечание 1.

45

Нота представителей союзных держав к Духонину – помещена в Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, пр. 168; воззвание от 24/11 ноября, о котором упоминает т. Троцкий, обращенное к «Полковым, дивизионным, корпусным и армейским комитетам, советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов», помещено там же, стр. 166.

46

Смори сноску 15

47

Смотри сноску 39

48

См. примечание 1.

49

Все буржуазные и соглашательские газеты были действительно полны такого рода утверждениями. Приводим для примера отрывок из передовой «органа социалистической мысли» «Дня» от 20/7 декабря 1917 г., посвященной заключенному 15/2 декабря перемирию:

«Лихорадочная поспешность, с которой смольное правительство заключает перемирие и мир, заставляет строить некоторые догадки, благо, переговоры большевиков с германскими генералами так тщательно окутаны дипломатической тайной, что остается только предполагать, а не оценивать. Надо думать, что власть, которая придет на смену большевикам, представит гораздо больше интересного материала для установления преступной связи деятелей „социальной революции“ с германскими империалистами, чем шифрованные телеграммы Терещенко к послам Российской Республики». (Речь идет о секретных дипломатических документах царского и временного правительств, опубликованных НКИД. Ред.)

«Смольная „власть“ потеряла даже тень независимости… Под видом всамделишных переговоров русская делегация просто получает в Бресте инструкции и наказы, подлежащие беспрекословному исполнению» и т. д.

Статьи, посвященные переговорам, помещались в «Дне» под хлесткими заголовками: «Распродажа России началась», «Предательство России на мази» и т. п. Не отставали, разумеется, и прочие газеты, обвинявшие советское правительство в «циничном и подлом предательстве» по отношению к союзникам, в «закулисных сделках с немцами» и т. д. и т. д.

50

Бисмарк – крупнейший политический деятель Германии второй половины XIX века – имперский канцлер с 1871 по 1890 год. За применявшееся им беспощадное подавление оппозиционных политических партий был прозван «железным канцлером». (Подр. см. Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, прим. 198.)

51

Клаузевиц (1780 – 1831). Прусский генерал и военный писатель, сыгравший крупную роль в развитии теории военного искусства. Участвовал в кампаниях против Наполеона в 1812 – 1813 гг., был на русской службе.

52

Смотри сноску 2

53

Из указанных тов. Троцким ориентаций одержала верх ориентация военной партии. Намечавшееся верховным командованием наступление на Западе требовало скорейшей ликвидации положения на Востоке. Рассчитывая на безусловную победу, военная партия втайне и не желала присоединения Антанты к переговорам.

«Немецкие генералы, – читаем мы в воспоминаниях Чернина (запись 24 декабря), – „боятся“, что Антанта согласится на заключение общего мира… Если на Западном фронте будут одержаны победы, на которые германские генералы рассчитывают наверняка, то их требования возрастут до беспредельности».

Неудивительно, что верховное командование было приведено в ярость принятием в основу принципов советской делегации в декларации от 25 декабря.

«Днем положение все ухудшается, – читаем мы далее у Чернина (27 декабря). – Грозные телеграммы Гинденбурга об отказе от всего. Людендорф телефонирует через час; новые припадки гнева. Гофман очень раздражен».

Под давлением военной партии делегации Четверного Союза уже через 3 дня (28 декабря) отказались от провозглашенных ими принципов. Под ее же давлением и был предъявлен ультиматум, приведший к разрыву переговоров, а затем и к наступлению 18 февраля (см. прим. 100).

54

См. прим. 21, 29 и прилож. NN 4 и 6.

55

См. прим. 2.

56

См. отдел «Дискуссия по вопросу об очищении оккупированных областей и самоопределении наций», особенно заседания политической комиссии 11 января (утреннее и вечернее).

57

Убеждение в том, что между Германией и странами Антанты заключено соглашение за счет России, было в тот период чрезвычайно распространено в партийных кругах.

Это убеждение несомненно имело под собой почву, поскольку есть все основания полагать, что возможность такого соглашения обсуждалась или, по крайней мере, прощупывалась заинтересованными сторонами.

Первые предположения о такого рода соглашении возникли еще накануне Октябрьской революции. Победа Октябрьской революции могла только укрепить эти предположения. Насколько редакции удалось выяснить, впервые мысль о возможности такого соглашения была высказана т. Лениным в его «Письме к товарищам-большевикам, участвующим на областном съезде советов Северной области» (опубликовано в «Правде» от 7 ноября 1925 г.), где мы находим следующее место:

«… мы все прекрасно знаем быстрое нарастание сговора и заговора международных империалистов против русской революции. Задушить ее во что бы то ни стало, задушить ее и военными мерами и миром за счет России – вот к чему подходит международный империализм все ближе»

58

Революционное движение в Германии и Австрии – действительно достигло к этому времени небывалого размаха. События развертывались под лозунгом «хлеба и мира». Непосредственным поводом к выступлениям послужило ухудшение продовольственного положения. Население голодало: зимой 1916 – 1917 года в Германии не хватало даже картофеля, который был заменен брюквой, с трудом доставлялись в далеко недостаточных количествах пшеница и кукуруза из Румынии. Еще хуже обстояло дело в Австрии: главенствовавшая в Четверном Союзе Германия снабжала в первую очередь себя, к тому же весь аппарат снабжения в Австрии никуда не годился. 16 января в Австрии паек муки на главу семьи был уменьшен до 475 грамм. В тот же день мы читаем в дневнике Чернина:

«Из Вены отчаянные вопли о помощи, о продовольствии. Меня просят немедленно обратиться в Берлин с просьбой о помощи, иначе катастрофа неминуема».

Одновременно с этим рабочие волновались из-за отсутствия сведений о ходе мирных переговоров. Накануне (15 января) в Вене состоялись массовые рабочие собрания, на которых были вынесены резолюции протеста по поводу отсутствия сообщений о мирных переговорах и были заявлены требования о заключении демократического мира и предоставлении Польше, Литве и Курляндии гарантий самоопределения. 17 января в Вене и ряде провинциальных городов вспыхнула забастовка. В Вене забастовал арсенал, заводы, работающие на оборону, и частные заводы. То же происходило и в Нижней Австрии. В Брюнне, Кракове и Будапеште происходили демонстрации с требованием немедленного заключения всеобщего мира. «Дурные вести из Вены и окрестностей, – читаем мы в дневнике Чернина 17 января, – сильное забастовочное движение, вызываемое сокращением мучного пайка и вялым ходом Брестских переговоров».

Правительству пришлось пойти на уступки: оно обещало приложить все усилия для скорейшего заключения мира, реорганизовать на демократических началах продовольственное дело, демократизировать избирательное право в коммунах, сообщать о ходе мирных переговоров и отменить милитаризацию рабочих организаций. Австро-венгерская социал-демократия поспешила удовлетвориться этими обещаниями. Адлер заявил, что рабочие добились всего, чего можно было добиться при создавшихся условиях. Однако, несмотря на согласие ЦК соц. – дем. на прекращение забастовки, волнения продолжалась. Тем временем события в Австрии нашли себе отклик в Германии. И здесь основными поводами для волнений послужили продовольственные затруднения и затяжка переговоров. Основным лозунгом движения являлось и здесь требование немедленного заключения демократического мира.

Начавшаяся в Берлине забастовка немедленно перекинулась в провинцию. Забастовали Крупповские заводы, Данцигские верфи, Гамбургские заводы «Вулкан», заводы военных снаряжений в Киле, остановилась военная промышленность Берлина и окрестностей. В Берлине, где бастовало до полумиллиона человек, образовался совет рабочих депутатов, выставивший следующие требования: 1) заключение всеобщего демократического мира, 2) введение всеобщего избирательного права в Прусский ландтаг, 3) освобождение арестованных и 4) реорганизация продовольственного дела. Одновременно с этим состоялся ряд крупных демонстраций против войны. 1 февраля Берлин и ряд других крупных центров движения были объявлены на военном положении. При пассивном, а иногда и враждебном отношении к движению социал-демократов и профсоюзов, объявивших себя «нейтральными» и отказывавших в выдаче пособий бастующим рабочим, германскому правительству удалось справиться с движением. Оно было подавлено, совет был разогнан и на время «порядок» был восстановлен.

59

После тов. Троцкого с одобрением политики делегации выступили от большевиков – тт. Каменев и Зиновьев, от левых эсеров – Камков, от максималистов – Ривкин.

Выступавший от правых эсеров Коган-Бернштейн критиковал внешнюю политику советского правительства.

60

О «похабном, позорном» мире говорил интернационалист Канторович, выступавший в прениях по докладу тов. Троцкого.

61

Такого рода утверждение делалось выступавшим в прениях правым эсером Коган-Бернштейном, заявившим, что внешняя политика Советской власти не соответствует принципам Интернационала. Перепевами на эту тему были полны все соглашательские газеты того периода.

62

Собравшееся через 2 1/2 месяца после Октябрьской революции Учредительное Собрание «явилось выражением старого соотношения политических сил, когда у власти были соглашатели и кадеты», как говорилось в декрете ВЦИК от 21/8 января 1918 г. о роспуске У. С. Что это было действительно так, видно из сделанного Святицким подсчета делегатов по их партийной принадлежности. По его данным всего было избрано 703 депутата. (Отсутствуют сведения о выборах на Кавказе, в Туркестане и Степной области.) Из них: правых эсеров – 299, левых эсеров – 39, большевиков – 168, кадетов – 15, украинских социалистов – 81, меньшевиков – 18; остальные 83 члена Учредительного Собрания разбивались по мелким националистическим партиям. (Н. В. Святицкий «Итоги выборов во Всероссийское Учредительное Собрание», изд. «Земля и Воля», Москва, 1918 г.)

Совершенно ясно, что при таком составе У. С. могло и должно было противопоставить себя Советской власти. В первом же заседании, 18/5 января, после избрания председателя (председателем был избран В. Чернов), тов. Свердлов от имени ВЦИК предложил У. С. принять «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», вошедшую впоследствии в основной закон РСФСР. Когда У. С. в виде протеста против «захватчиков власти» отказалось обсудить декларацию, большевики, огласив декларацию (см. Собр. соч. Н. Ленина, т. XV, стр. 57), ушли с заседания. Вслед за ними ушли и левые эсеры. В ночь с 19 на 20 января ВЦИК издал декрет о роспуске У. С. (см. там же, стр. 61) и передаче всей власти Советам. Под видом защиты У. С. правые эсеры совместно с офицерством попытались поднять восстание, но организованная ими демонстрация только показала, что сочувствие широких масс не на их стороне.

«Народ и не подумал о поддержке тех, которые считали себя его избранниками, а на деле были тенями уже исчерпанного периода революции». Разгон Учредительного Собрания, с созывом которого у союзников были связаны надежды, а у Германии – опасения, что оно возобновит войну с немцами, чрезвычайно ухудшил наше международное положение и, в частности, – положение советской делегации в Бресте. Вот как описывает тов. Троцкий создавшееся после разгона Учредительного Собрания положение:

«Немцы все же опасались вначале, что мы сговоримся с „патриотическим“ Учредительным Собранием, и что это может привести к попытке продолжения войны. Такого рода безрассудная попытка окончательно погубила бы революцию и страну; но это обнаружилось бы только позже и потребовало бы нового напряжения от немцев. Разгон же Учредительного Собрания означал для немцев нашу очевидную готовность к прекращению войны какой угодно ценой. Тон Кюльмана сразу стал наглее. Какое впечатление разгон Учредительного Собрания мог произвести на пролетариат стран Антанты? На это нетрудно было ответить себе: антантовская печать изображала советский режим не иначе, как агентуру Гогенцоллернов. И вот, большевики разгоняют „демократическое“ Учредительное Собрание, чтобы заключить с Гогенцоллерном кабальный мир, в то время как Бельгия и северная Франция заняты немецкими войсками. Было ясно, что антантовской буржуазии удастся посеять в рабочих массах величайшую смуту. А это могло облегчить, в свою очередь, военную интервенцию против нас. Известно, что даже в Германии, среди социал-демократической оппозиции, ходили настойчивые слухи о том, что большевики подкуплены германским правительством, и что в Брест-Литовске происходит сейчас комедия с заранее распределенными ролями. Еще более вероподобной эта версия должна была казаться во Франции и Англии» («О Ленине», стр. 80).

Именно под влиянием этих соображений тов. Троцкий стал в этот момент на ту точку зрения, что при таких обстоятельствах подписание мира явилось бы как бы подтверждением этих сплетен, и выдвинул формулу «ни мир, ни война» (см. прим. 38, 109, прил. N 3).

63

25 января Киев после упорного десятидневного боя с войсками центральной Рады был взят советскими войсками. Подр. о событиях на Украине см. примечание 65.

64

Революционное движение в Германии и Австрии – действительно достигло к этому времени небывалого размаха. События развертывались под лозунгом «хлеба и мира». Непосредственным поводом к выступлениям послужило ухудшение продовольственного положения. Население голодало: зимой 1916 – 1917 года в Германии не хватало даже картофеля, который был заменен брюквой, с трудом доставлялись в далеко недостаточных количествах пшеница и кукуруза из Румынии. Еще хуже обстояло дело в Австрии: главенствовавшая в Четверном Союзе Германия снабжала в первую очередь себя, к тому же весь аппарат снабжения в Австрии никуда не годился. 16 января в Австрии паек муки на главу семьи был уменьшен до 475 грамм. В тот же день мы читаем в дневнике Чернина:

«Из Вены отчаянные вопли о помощи, о продовольствии. Меня просят немедленно обратиться в Берлин с просьбой о помощи, иначе катастрофа неминуема».

Одновременно с этим рабочие волновались из-за отсутствия сведений о ходе мирных переговоров. Накануне (15 января) в Вене состоялись массовые рабочие собрания, на которых были вынесены резолюции протеста по поводу отсутствия сообщений о мирных переговорах и были заявлены требования о заключении демократического мира и предоставлении Польше, Литве и Курляндии гарантий самоопределения. 17 января в Вене и ряде провинциальных городов вспыхнула забастовка. В Вене забастовал арсенал, заводы, работающие на оборону, и частные заводы. То же происходило и в Нижней Австрии. В Брюнне, Кракове и Будапеште происходили демонстрации с требованием немедленного заключения всеобщего мира. «Дурные вести из Вены и окрестностей, – читаем мы в дневнике Чернина 17 января, – сильное забастовочное движение, вызываемое сокращением мучного пайка и вялым ходом Брестских переговоров».

Правительству пришлось пойти на уступки: оно обещало приложить все усилия для скорейшего заключения мира, реорганизовать на демократических началах продовольственное дело, демократизировать избирательное право в коммунах, сообщать о ходе мирных переговоров и отменить милитаризацию рабочих организаций. Австро-венгерская социал-демократия поспешила удовлетвориться этими обещаниями. Адлер заявил, что рабочие добились всего, чего можно было добиться при создавшихся условиях. Однако, несмотря на согласие ЦК соц. – дем. на прекращение забастовки, волнения продолжалась. Тем временем события в Австрии нашли себе отклик в Германии. И здесь основными поводами для волнений послужили продовольственные затруднения и затяжка переговоров. Основным лозунгом движения являлось и здесь требование немедленного заключения демократического мира.

Начавшаяся в Берлине забастовка немедленно перекинулась в провинцию. Забастовали Крупповские заводы, Данцигские верфи, Гамбургские заводы «Вулкан», заводы военных снаряжений в Киле, остановилась военная промышленность Берлина и окрестностей. В Берлине, где бастовало до полумиллиона человек, образовался совет рабочих депутатов, выставивший следующие требования: 1) заключение всеобщего демократического мира, 2) введение всеобщего избирательного права в Прусский ландтаг, 3) освобождение арестованных и 4) реорганизация продовольственного дела. Одновременно с этим состоялся ряд крупных демонстраций против войны. 1 февраля Берлин и ряд других крупных центров движения были объявлены на военном положении. При пассивном, а иногда и враждебном отношении к движению социал-демократов и профсоюзов, объявивших себя «нейтральными» и отказывавших в выдаче пособий бастующим рабочим, германскому правительству удалось справиться с движением. Оно было подавлено, совет был разогнан и на время «порядок» был восстановлен.

65

Поскольку в этот момент уже выявились по вопросу о мире разногласия как внутри РКП, так и между коммунистами и левыми эсерами, всякая конкретизация директив могла бы еще более обострить борьбу мнений и столкнуть на съезде отдельные части РКП между собой. Поэтому резолюция была нарочито составлена таким образом, чтобы, не давая конкретных директив, предоставить ЦК РКП и советскому правительству свободу действий.

66

Революционное движение в Германии и Австрии – действительно достигло к этому времени небывалого размаха. События развертывались под лозунгом «хлеба и мира». Непосредственным поводом к выступлениям послужило ухудшение продовольственного положения. Население голодало: зимой 1916–1917 года в Германии не хватало даже картофеля, который был заменен брюквой, с трудом доставлялись в далеко недостаточных количествах пшеница и кукуруза из Румынии. Еще хуже обстояло дело в Австрии: главенствовавшая в Четверном Союзе Германия снабжала в первую очередь себя, к тому же весь аппарат снабжения в Австрии никуда не годился. 16 января в Австрии паек муки на главу семьи был уменьшен до 475 грамм. В тот же день мы читаем в дневнике Чернина:

«Из Вены отчаянные вопли о помощи, о продовольствии. Меня просят немедленно обратиться в Берлин с просьбой о помощи, иначе катастрофа неминуема».

Одновременно с этим рабочие волновались из-за отсутствия сведений о ходе мирных переговоров. Накануне (15 января) в Вене состоялись массовые рабочие собрания, на которых были вынесены резолюции протеста по поводу отсутствия сообщений о мирных переговорах и были заявлены требования о заключении демократического мира и предоставлении Польше, Литве и Курляндии гарантий самоопределения. 17 января в Вене и ряде провинциальных городов вспыхнула забастовка. В Вене забастовал арсенал, заводы, работающие на оборону, и частные заводы. То же происходило и в Нижней Австрии. В Брюнне, Кракове и Будапеште происходили демонстрации с требованием немедленного заключения всеобщего мира. «Дурные вести из Вены и окрестностей, – читаем мы в дневнике Чернина 17 января, – сильное забастовочное движение, вызываемое сокращением мучного пайка и вялым ходом Брестских переговоров».

Правительству пришлось пойти на уступки: оно обещало приложить все усилия для скорейшего заключения мира, реорганизовать на демократических началах продовольственное дело, демократизировать избирательное право в коммунах, сообщать о ходе мирных переговоров и отменить милитаризацию рабочих организаций. Австро-венгерская социал-демократия поспешила удовлетвориться этими обещаниями. Адлер заявил, что рабочие добились всего, чего можно было добиться при создавшихся условиях. Однако, несмотря на согласие ЦК соц. – дем. на прекращение забастовки, волнения продолжалась. Тем временем события в Австрии нашли себе отклик в Германии. И здесь основными поводами для волнений послужили продовольственные затруднения и затяжка переговоров. Основным лозунгом движения являлось и здесь требование немедленного заключения демократического мира.

Начавшаяся в Берлине забастовка немедленно перекинулась в провинцию. Забастовали Крупповские заводы, Данцигские верфи, Гамбургские заводы «Вулкан», заводы военных снаряжений в Киле, остановилась военная промышленность Берлина и окрестностей. В Берлине, где бастовало до полумиллиона человек, образовался совет рабочих депутатов, выставивший следующие требования: 1) заключение всеобщего демократического мира, 2) введение всеобщего избирательного права в Прусский ландтаг, 3) освобождение арестованных и 4) реорганизация продовольственного дела. Одновременно с этим состоялся ряд крупных демонстраций против войны. 1 февраля Берлин и ряд других крупных центров движения были объявлены на военном положении. При пассивном, а иногда и враждебном отношении к движению социал-демократов и профсоюзов, объявивших себя «нейтральными» и отказывавших в выдаче пособий бастующим рабочим, германскому правительству удалось справиться с движением. Оно было подавлено, совет был разогнан и на время «порядок» был восстановлен.

67

См. примечание 41.

68

Собравшееся через 2 1/2 месяца после Октябрьской революции Учредительное Собрание «явилось выражением старого соотношения политических сил, когда у власти были соглашатели и кадеты», как говорилось в декрете ВЦИК от 21/8 января 1918 г. о роспуске У. С. Что это было действительно так, видно из сделанного Святицким подсчета делегатов по их партийной принадлежности. По его данным всего было избрано 703 депутата. (Отсутствуют сведения о выборах на Кавказе, в Туркестане и Степной области.) Из них: правых эсеров – 299, левых эсеров – 39, большевиков – 168, кадетов – 15, украинских социалистов – 81, меньшевиков – 18; остальные 83 члена Учредительного Собрания разбивались по мелким националистическим партиям. (Н. В. Святицкий «Итоги выборов во Всероссийское Учредительное Собрание», изд. «Земля и Воля», Москва, 1918 г.)

Совершенно ясно, что при таком составе У. С. могло и должно было противопоставить себя Советской власти. В первом же заседании, 18/5 января, после избрания председателя (председателем был избран В. Чернов), тов. Свердлов от имени ВЦИК предложил У. С. принять «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа», вошедшую впоследствии в основной закон РСФСР. Когда У. С. в виде протеста против «захватчиков власти» отказалось обсудить декларацию, большевики, огласив декларацию (см. Собр. соч. Н. Ленина, т. XV, стр. 57), ушли с заседания. Вслед за ними ушли и левые эсеры. В ночь с 19 на 20 января ВЦИК издал декрет о роспуске У. С. (см. там же, стр. 61) и передаче всей власти Советам. Под видом защиты У. С. правые эсеры совместно с офицерством попытались поднять восстание, но организованная ими демонстрация только показала, что сочувствие широких масс не на их стороне.

«Народ и не подумал о поддержке тех, которые считали себя его избранниками, а на деле были тенями уже исчерпанного периода революции». Разгон Учредительного Собрания, с созывом которого у союзников были связаны надежды, а у Германии – опасения, что оно возобновит войну с немцами, чрезвычайно ухудшил наше международное положение и, в частности, – положение советской делегации в Бресте. Вот как описывает тов. Троцкий создавшееся после разгона Учредительного Собрания положение:

«Немцы все же опасались вначале, что мы сговоримся с „патриотическим“ Учредительным Собранием, и что это может привести к попытке продолжения войны. Такого рода безрассудная попытка окончательно погубила бы революцию и страну; но это обнаружилось бы только позже и потребовало бы нового напряжения от немцев. Разгон же Учредительного Собрания означал для немцев нашу очевидную готовность к прекращению войны какой угодно ценой. Тон Кюльмана сразу стал наглее. Какое впечатление разгон Учредительного Собрания мог произвести на пролетариат стран Антанты? На это нетрудно было ответить себе: антантовская печать изображала советский режим не иначе, как агентуру Гогенцоллернов. И вот, большевики разгоняют „демократическое“ Учредительное Собрание, чтобы заключить с Гогенцоллерном кабальный мир, в то время как Бельгия и северная Франция заняты немецкими войсками. Было ясно, что антантовской буржуазии удастся посеять в рабочих массах величайшую смуту. А это могло облегчить, в свою очередь, военную интервенцию против нас. Известно, что даже в Германии, среди социал-демократической оппозиции, ходили настойчивые слухи о том, что большевики подкуплены германским правительством, и что в Брест-Литовске происходит сейчас комедия с заранее распределенными ролями. Еще более вероподобной эта версия должна была казаться во Франции и Англии» («О Ленине», стр. 80).

Именно под влиянием этих соображений тов. Троцкий стал в этот момент на ту точку зрения, что при таких обстоятельствах подписание мира явилось бы как бы подтверждением этих сплетен, и выдвинул формулу «ни мир, ни война» (см. прим. 38, 109, прил. N 3).

69

Речь идет о III Съезде Советов, заседавшем с 23 по 31 января 1918 года.

70

Речь идет о правых эсерах и меньшевиках. О наступлении 1 июля (18 июня) 1917 г. см. т. III, ч. 1, отдел «Вокруг июньского наступления» и примечание 130 там же.

71

См. примечание 41.

72

Посылка этой ноты была вызвана тем обстоятельством, что украинская делегация, обещавшая вначале не вести с немцами никаких тайных переговоров и обо всех переговорах с ними доводить до сведения советской делегации, не выполнила своего обещания и начала за спиной советской делегации тайные сепаратные переговоры с делегацией Четверного Союза. Поведение украинской делегации объяснялось тем, что в это время центральная Рада уже не имела под ногами никакой почвы, сдавая одну позицию за другой Советам. Последней надеждой являлись немцы, с которыми центральная Рада спешила заключить договор против большевиков (подробнее о положении на Украине см. примечание 65). Поводом к написанию ноты послужило упоминаемое в ноте заявление Кюльмана. На эту ноту последовал от председателя украинской делегации Голубовича следующий ответ:

"Господину председателю делегации Совета Народных Комиссаров.

Грубо-демагогический тон Вашего обращения к нам от 15 января 1918 г. заставляет думать, что единственно достаточным ответом на это обращение было бы полное его игнорирование. Но мы узнали, что это обращение дано в газеты. И наш ответ Вам адресуется обществу, которое, не зная настоящего положения вещей, может быть введено Вами умышленно в заблуждение. Ему мы отвечаем на затронутые Вами вопросы.

Соглашение между нашей и Вашей делегацией не состоялось по вине Вашей, так как Вы первый связали Ваше поведение по отношению к нам с поведением Ваших соратников в Петрограде в отношении Генерального Секретариата, отбросив перед заседанием от 9 января половину текста декларации, принятой нами сообща накануне.

Будучи самостоятельной делегацией, вести заседания непременно с Вами вместе мы не считали для себя нужным; в то время когда Вы ведете самостоятельно переговоры относительно границ на севере, – мы ведем такие же переговоры о границах, соприкасающихся с нашей Республикой. Принципы, указанные Вами в декларации, не являются монополией Вашей и лежат в основании наших переговоров; мы так же не ведем переговоров за Вашей спиной, как Вы за нашей, и никто Вам не мешает присутствовать на наших заседаниях, – они открытые.

Что касается жизненных интересов трудящихся масс Украины, то мы уверены, что защищаем их более, чем Вы, и мы поражены Вашей претензией брать на себя публичную ответственность за наши переговоры; не знаем, кем уполномочены Вы на это, разве правом Вашего «священного насилия».

Наше поведение построено на истинно демократических принципах, и мы до сих пор еще не выносили наших острых разногласий внутри страны на глаза противных делегаций, хотя могли бы это сделать, когда Вы на заседании от 15 января явно и умышленно извращали факты нашей внутренней жизни.

Нелепое и смешное обвинение нас в предательстве с полным правом должно быть возвращено Вам, ибо острая по форме полемика с немцами нисколько не может скрыть фактического положения вещей, т.-е. сдачи Вами одной позиции за другой.

Имеет ли фактическую силу на Украине так называемый «Всеукраинский Центральный Исполнительный Комитет» в Харькове, – т.-е. кучка убежавших из Киева большевиков, которых Съезд Советов Рабочих, Крестьянских и Солдатских Депутатов на Украине морально принудил скрыться и в Харькове под защитой советской «священной армии» инсценировать второй съезд украинской демократии без украинцев и организовать так называемый «Всеукраинский Центральный Исполнительный Комитет», – предоставляем судить Вам.

Фактическую и формально юридическую силу на Украине имеет Генеральный Секретариат, который с значительно большим правом может говорить от имени Украины, чем Народные Комиссары от имени остальной России.

Закулисной игрой мы не занимались ни у себя дома, ни здесь. Наша работа у всех на виду, и пресса наша осведомляется о всех наших намерениях и задачах; ссылка только на неосведомление Вас о наших заседаниях, когда Вам предоставлена полная возможность присутствия, по меньшей мере неубедительна.

Отчеты о заседаниях мирной конференции публикуются в прессе на Украине.

Председатель делегации Украинской Народной Республики на мирных переговорах в Бресте

Генеральный Секретарь В. Голубович".

Все изложенное в ответе Голубовича было ложью; в это самое время украинская делегация вела тайные переговоры с делегациями Четверного Союза, приведшие 9 февраля к сепаратному миру между Украиной, с одной стороны, и Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией – с другой.

73

Представители украинского советского правительства прибыли в Брест 21 января во время перерыва в заседаниях политической комиссии. Выполнявший должность председателя советской делегации, вместо отсутствовавшего тов. Троцкого, тов. Иоффе довел об этом до сведения делегаций Четверного Союза следующим письмом:

"Господину председателю германской мирной делегации.

Господин министр!

Препровождая при сем копию полученного мною заявления делегатов рабоче-крестьянского правительства Украинской Республики В. М. Шахрая и Е. Г. Медведева и их мандат, имею честь сообщить Вам, что российская делегация в полном согласии с неоднократно признававшимся ею правом на свободное самоопределение за всеми народами, в том числе, конечно, и за народом украинским, – не видит никаких препятствий к участию в мирных переговорах представителей рабоче-крестьянского правительства Украинской Республики и, согласно выраженному ими желанию, включает их в состав российской мирной делегации, как уполномоченных представителей рабоче-крестьянского правительства Украинской Республики.

Доводя об этом до Вашего сведения, господин министр, я прошу Вас принять уверение в совершенном моем почтении.

Председатель российской мирной делегации А. Иоффе".

"Господину председателю мирной делегации Российской Республики.

Заявление.

Мы, представители рабоче-крестьянского правительства Украинской Республики, В. М. Шахрай, Народный Секретарь по военным делам, Е. Г. Медведев, председатель Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов, делегированные в Брест-Литовск для ведения мирных переговоров с представителями Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции, в полном согласии с представителями рабоче-крестьянского правительства Российской Федеративной Республики, каковым является Совет Народных Комиссаров, настоящим заявлением следующее:

Генеральный Секретариат центральной Украинской Рады ни в коем случае не может быть признан представительством всего украинского народа. От имени украинских рабочих, солдат и крестьян, мы категорически утверждаем, что все решения, принятые Генеральным Секретариатом без соглашения с нами, не будут признаны украинским народом, не могут быть осуществлены и ни в коем случае не будут проведены в жизнь.

В полном согласии с Советом Народных Комиссаров, а, следовательно, с делегацией российского рабоче-крестьянского правительства, мы в дальнейшем будем вести мирные переговоры с делегациями Четверного Союза в составе российской мирной делегации.

При сем доводим до Вашего сведения, господин председатель, следующую резолюцию, принятую Центральным Исполнительным Комитетом Всеукраинских Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов 12 января 1918 года (30 декабря 1917 г.):

"Центральный Исполнительный Комитет постановляет:

Делегировать для участия в мирных переговорах Председателя Центрального Исполнительного Комитета товарища Медведева и Народных Секретарей Затонского и Шахрая, коим поручает категорически заявить, что всякие попытки Украинской центральной Рады выступать от имени украинского народа являются самозванными выступлениями буржуазных групп украинского населения против воли и интересов трудящихся классов Украины, и что никакие обязательства, принятые центральной Радой, не будут признаны ни украинской Советской властью, ни народом украинским; что украинское рабоче-крестьянское правительство считает Совет Народных Комиссаров, как орган всероссийской Советской власти, правомочным выступать от имени всей Российской Федерации, и что делегация украинского рабоче-крестьянского правительства, посланная для того, чтобы разоблачить самозванные выступления У. Ц. Р., будет действовать в составе общероссийской делегации и в полном согласии с нею".

Приложение: мандат, выданный Народным Секретариатом Украинской рабоче-крестьянской Республики от 30 декабря 1917 года.

Указание: Народный Секретарь просвещения Владимир Петрович Затонский в дороге заболел и потому не прибыл вместе с нами.

Председатель Центрального Исполнительного Комитета Всеукраинских Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов Медведев.

МАНДАТ

Копия.

По постановлению Центрального Исполнительного Комитета Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов Украины, Народный Секретариат Украинской Республики, именем рабоче-крестьянского правительства Украины, настоящим уполномочивает председателя Центрального Исполнительного Комитета Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов Украины, Ефима Григорьевича Медведева, Народного Секретаря по военным делам, Василия Матвеевича Шахрая, и Народного Секретаря по просвещению, Владимира Петровича Затонского, участвовать от имени Украинской Народной Республики в переговорах с правительствами Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии об условиях мира между означенными государствами и Российской Федеративной Республикой.

Для сего поименованным уполномоченным Ефиму Григорьевичу Медведеву, Василию Матвеевичу Шахраю и Владимиру Петровичу Затонскому предоставляется право во всех случаях, когда они найдут необходимым, делать заявления и подписывать акты от имени рабоче-крестьянского правительства Украинской Республики.

Все свои действия уполномоченные украинского рабоче-крестьянского правительства обязаны согласовать с действиями уполномоченного рабоче-крестьянского правительства Российской Федеративной Республики, каковым является Совет Народных Комиссаров.

От имени рабоче-крестьянского правительства Украинской Народной Республики

Народные Секретари: междунациональных дел внутренних дел и. о. военных дел судебных дел продовольствия труда.

Управляющий Делами Народного Секретариата. Харьков, 12 января 1918 г. (30 декабря 1917 г.)"

74

О событиях на Украине см. примечание 65.

75

Имеется в виду заседавший в этот период III Съезд Советов.

76

Речь идет о ЦИК Украины и украинском Народном Секретариате (см. примечание 65).

77

Делая свое заявление, Кюльман имел, очевидно, в виду следующее место из речи тов. Троцкого в заседании политической комиссии 14 января: «Я должен указать, что г. генерал (Гофман. Ред.) был вполне прав, когда говорил, что наше правительство опирается на силу. В истории мы до сих пор не знаем других правительств. До тех пор, пока общество будет состоять из борющихся классов, государство останется по необходимости орудием силы и будет применять аппарат насилия» (стр. 34 наст. тома).

78

О содержании телеграммы см. в тексте ниже.

79

25 января Киев после упорного десятидневного боя с войсками центральной Рады был взят советскими войсками. Подр. о событиях на Украине см. примечание 65.

80

Принадлежность этой декларации перу тов. Троцкого была установлена благодаря обнаружению в архиве рукописи декларации, написанной рукой тов. Троцкого (см. снимок с нее между стр. 78 и 79).

81

Рассмотрение вопроса о судьбах украинцев, населяющих Галицию и Буковину – естественно, не могло входить в интересы Австро-Венгрии, под властью которой находились эти области.

82

События в Финляндии – развертывались следующим образом: Февральская революция и последовавшие за ней события дали толчок развитию революционного движения в Финляндии. Временное правительство, боровшееся против углубления революции в России, поспешило прийти на помощь финляндской буржуазии и разогнало революционно настроенный финляндский сейм. Это, однако, только усилило процесс революционизирования финляндского пролетариата и разожгло классовую борьбу. Внешним толчком для превращения ее в борьбу за власть послужила Октябрьская революция. 14 ноября в Финляндии вспыхнула всеобщая забастовка, окончившаяся, однако, компромиссом. Вскоре после Октябрьской революции Советом Народных Комиссаров была признана независимость Финляндии и ее полное отделение от России. Между тем голод и общая разруха в Финляндии толкали рабочий класс на борьбу против буржуазии. Обе стороны усиленно готовились к столкновению. Как выяснилось впоследствии, финляндский сенат концентрировал весь получавшийся из России хлеб на севере страны, в намеченных заранее опорных пунктах белой армии. Одновременно финляндская буржуазия вела бешеную кампанию против советского правительства. Рост революционных настроений в среде рабочего класса заставил финляндскую социал-демократию стать на путь борьбы за захват власти. Заинтересованная в том, чтобы сохранить инициативу в своих руках, буржуазия провоцировала рабочих, разоружая отряды Красной Гвардии и одновременно обвиняя советское правительство в поддержке гражданской войны в Финляндии. Ответом на эти обвинения и явилась помещаемая здесь нота Свинхувуду (см. также речь тов. Троцкого по вопросу о Финляндии на мирной конференции, стр. 93).

Между тем борьба внутри Финляндии разгоралась, вызывая пролетариат на решительные действия. В ночь на 27 января 1918 г. над Рабочим Домом в Гельсингфорсе взвилось красное знамя, власть перешла в руки пролетариата, и белое правительство принуждено было бежать на север в Николайштадт (Вазу). Захват власти был спровоцирован буржуазией в такой момент, когда рабочий класс еще не был достаточно силен для сохранения власти в своих руках, тогда как буржуазия заблаговременно превратила север в укрепленный военный лагерь. Поэтому в разгоревшейся гражданской войне на стороне буржуазии оказался значительный перевес. Окончательный исход гражданской войны решило вмешательство немцев. 3 апреля в тылу рабочего правительства Финляндии высадилась германская «Балтийская дивизия» генерала Гольца, начавшая совместно с белофиннами военные действия против рабочего правительства. Совет Народных Уполномоченных выехал в Выборг, поддерживая связь с Россией через Карельский перешеек. На этот пункт и направили свои силы белогвардейцы, которым скоро удалось перерезать железнодорожный путь между Выборгом и Петроградом. Исход войны был решен, и в ночь на 26 апреля Совет Народных Уполномоченных принужден был уехать из Выборга. После продолжавшейся еще некоторое время борьбы буржуазное правительство Свинхувуда с помощью немецких штыков снова воцарилось в Финляндии, залив страну потоками крови.

83

Грубое и резкое выступление Любинского, преисполненное брани и клеветы по отношению к большевикам, было инспирировано Черниным. Об этом, а также о том впечатлении, – может быть, несколько преувеличенном, – какое это выступление произвело на советскую делегацию, мы находим в мемуарах Чернина, в записи от 2 февраля, следующее:

«Я просил украинцев, – пишет он, – переговорить, наконец, с петербуржцами напрямик; успех был, пожалуй, слишком велик. Представители Украины просто осыпали петербуржцев дикой бранью, ясно показывавшей, какая пропасть лежит между этими двумя правительствами, и что мы не виноваты, что они никак не могут примириться. Троцкий был в таком расстроенном состоянии, что на него было жалко смотреть. Он был страшно бледен, лицо его вздрагивало, он уставился прямо перед собой и что-то нервно чертил на промокательной бумажке. Большие капли пота струились у него со лба. Он, очевидно, тяжело переживал оскорбления, наносимые ему перед иностранцами его же собственными соотечественниками».

84

Принадлежность этой декларации перу тов. Троцкого была установлена благодаря обнаружению в архиве рукописи декларации, написанной рукой тов. Троцкого (см. снимок с нее между стр. 78 и 79).

85

Рассмотрение вопроса о судьбах украинцев, населяющих Галицию и Буковину – естественно, не могло входить в интересы Австро-Венгрии, под властью которой находились эти области.

Даже делегация центральной Рады в своих сепаратных переговорах с австро-германской делегацией попыталась было заикнуться о восточной Галиции, но прикусила язык. "Сначала они (украинские делегаты. Ред.), – пишет Чернин в своих мемуарах, в записи от 20 января, – заявили о претензиях новой «Украины» на восточную Галицию. Об этом мы не стали и говорить. Тогда они стали скромнее…" По договору, впоследствии (9 февраля) заключенному между Украиной и Четверным Союзом, сохранялась прежняя граница между Австро-Венгрией и Украиной. Правда, при этом Украина получила обещание от Австро-Венгрии о создании автономной Украинской области в восточной Галиции.

86

События в Финляндии – развертывались следующим образом: Февральская революция и последовавшие за ней события дали толчок развитию революционного движения в Финляндии. Временное правительство, боровшееся против углубления революции в России, поспешило прийти на помощь финляндской буржуазии и разогнало революционно настроенный финляндский сейм. Это, однако, только усилило процесс революционизирования финляндского пролетариата и разожгло классовую борьбу. Внешним толчком для превращения ее в борьбу за власть послужила Октябрьская революция. 14 ноября в Финляндии вспыхнула всеобщая забастовка, окончившаяся, однако, компромиссом. Вскоре после Октябрьской революции Советом Народных Комиссаров была признана независимость Финляндии и ее полное отделение от России. Между тем голод и общая разруха в Финляндии толкали рабочий класс на борьбу против буржуазии. Обе стороны усиленно готовились к столкновению. Как выяснилось впоследствии, финляндский сенат концентрировал весь получавшийся из России хлеб на севере страны, в намеченных заранее опорных пунктах белой армии. Одновременно финляндская буржуазия вела бешеную кампанию против советского правительства. Рост революционных настроений в среде рабочего класса заставил финляндскую социал-демократию стать на путь борьбы за захват власти. Заинтересованная в том, чтобы сохранить инициативу в своих руках, буржуазия провоцировала рабочих, разоружая отряды Красной Гвардии и одновременно обвиняя советское правительство в поддержке гражданской войны в Финляндии. Ответом на эти обвинения и явилась помещаемая здесь нота Свинхувуду (см. также речь тов. Троцкого по вопросу о Финляндии на мирной конференции, стр. 93).

Между тем борьба внутри Финляндии разгоралась, вызывая пролетариат на решительные действия. В ночь на 27 января 1918 г. над Рабочим Домом в Гельсингфорсе взвилось красное знамя, власть перешла в руки пролетариата, и белое правительство принуждено было бежать на север в Николайштадт (Вазу). Захват власти был спровоцирован буржуазией в такой момент, когда рабочий класс еще не был достаточно силен для сохранения власти в своих руках, тогда как буржуазия заблаговременно превратила север в укрепленный военный лагерь. Поэтому в разгоревшейся гражданской войне на стороне буржуазии оказался значительный перевес. Окончательный исход гражданской войны решило вмешательство немцев. 3 апреля в тылу рабочего правительства Финляндии высадилась германская «Балтийская дивизия» генерала Гольца, начавшая совместно с белофиннами военные действия против рабочего правительства. Совет Народных Уполномоченных выехал в Выборг, поддерживая связь с Россией через Карельский перешеек. На этот пункт и направили свои силы белогвардейцы, которым скоро удалось перерезать железнодорожный путь между Выборгом и Петроградом. Исход войны был решен, и в ночь на 26 апреля Совет Народных Уполномоченных принужден был уехать из Выборга. После продолжавшейся еще некоторое время борьбы буржуазное правительство Свинхувуда с помощью немецких штыков снова воцарилось в Финляндии, залив страну потоками крови.

87

Грубое и резкое выступление Любинского, преисполненное брани и клеветы по отношению к большевикам, было инспирировано Черниным. Об этом, а также о том впечатлении, – может быть, несколько преувеличенном, – какое это выступление произвело на советскую делегацию, мы находим в мемуарах Чернина, в записи от 2 февраля, следующее:

«Я просил украинцев, – пишет он, – переговорить, наконец, с петербуржцами напрямик; успех был, пожалуй, слишком велик. Представители Украины просто осыпали петербуржцев дикой бранью, ясно показывавшей, какая пропасть лежит между этими двумя правительствами, и что мы не виноваты, что они никак не могут примириться. Троцкий был в таком расстроенном состоянии, что на него было жалко смотреть. Он был страшно бледен, лицо его вздрагивало, он уставился прямо перед собой и что-то нервно чертил на промокательной бумажке. Большие капли пота струились у него со лба. Он, очевидно, тяжело переживал оскорбления, наносимые ему перед иностранцами его же собственными соотечественниками».

88

Кухаржевский – польский буржуазный демократ, австрофил, ставший во главе кабинета, организованного Регентским Советом в ноябре 1917 года. Кабинет Кухаржевского, организованный назначенным германским правительством Регентским Советом, состоявшим из двух помещиков и одного архиепископа, конечно, ни в какой мере не отражал настроений широких масс и пользовался лишь условной поддержкой даже со стороны польской буржуазии (см. примечание 76).

89

В состав советской делегации входили представители соц. – демократии Литвы и Польши К. Радек и С. Бобинский.

90

События в Финляндии – развертывались следующим образом: Февральская революция и последовавшие за ней события дали толчок развитию революционного движения в Финляндии. Временное правительство, боровшееся против углубления революции в России, поспешило прийти на помощь финляндской буржуазии и разогнало революционно настроенный финляндский сейм. Это, однако, только усилило процесс революционизирования финляндского пролетариата и разожгло классовую борьбу. Внешним толчком для превращения ее в борьбу за власть послужила Октябрьская революция. 14 ноября в Финляндии вспыхнула всеобщая забастовка, окончившаяся, однако, компромиссом. Вскоре после Октябрьской революции Советом Народных Комиссаров была признана независимость Финляндии и ее полное отделение от России. Между тем голод и общая разруха в Финляндии толкали рабочий класс на борьбу против буржуазии. Обе стороны усиленно готовились к столкновению. Как выяснилось впоследствии, финляндский сенат концентрировал весь получавшийся из России хлеб на севере страны, в намеченных заранее опорных пунктах белой армии. Одновременно финляндская буржуазия вела бешеную кампанию против советского правительства. Рост революционных настроений в среде рабочего класса заставил финляндскую социал-демократию стать на путь борьбы за захват власти. Заинтересованная в том, чтобы сохранить инициативу в своих руках, буржуазия провоцировала рабочих, разоружая отряды Красной Гвардии и одновременно обвиняя советское правительство в поддержке гражданской войны в Финляндии. Ответом на эти обвинения и явилась помещаемая здесь нота Свинхувуду (см. также речь тов. Троцкого по вопросу о Финляндии на мирной конференции, стр. 93).

91

Бобинский, С. – старый польский социал-демократ. Ныне член ВКП(б).

92

Революционное правительство в Финляндии – было создано 26/13 января 1918 г. Официальное сообщение о его создании, посланное им Сов. Нар. Комиссаров РСФСР, было передано тов. Троцкому в Брест, очевидно, 31 января или 1 февраля. Полученная тов. Троцким записка, сохранившаяся в архиве, гласила:

"В Брест. Троцкому.

Нами получено вчера ночью следующее официальное заявление из Финляндии Совету Народных Комиссаров Российской Республики.

Сим объявляем российскому правительству рабочих, солдат и крестьян, что революционное движение рабочих Финляндии низвергло свое буржуазное правительство.

Вместе с этим, согласно постановления комитета социал-демократической партии, было объявлено о переходе власти в руки рабочего класса, осуществление каковой сосредоточилось пока в Крестьянском Совете Народных Уполномоченных под контролем Главного Совета Рабочих.

О перемене правительственной власти будет также сделано сообщение правительствам всех государств, которые признали независимость Финляндской Республики.

Доводя о сем до Вашего сведения, просим Вас, товарищей Народных Комиссаров, передать российскому революционному пролетариату привет от финляндского революционного народа и выразить сердечное пожелание, чтобы в борьбе за свержение капитализма между рабочими России и Финляндии существовала прочная солидарность.

Да здравствует международная революция пролетариата!

В Финляндский Совет Народных Уполномоченных входят: К. Маннер – председатель, Ю. Сирола – Комиссар иностранных дел, Э. Хаапалайнен и А. Тайми – Комиссары внутренних дел, Л. Летонмяки и А. Кивиранта – Комиссары юстиции, О. В. Куусинен – Комиссар народного просвещения, Я. Кохонен – Комиссар финансов, И. Х. Лумивуокко – Комиссар народного труда, Э. Элоранта – Комиссар земледелия, О. Токой – Комиссар продовольственных дел, К. Линдвист – Комиссар путей сообщения, Э. Эло – Комиссар почт и телеграфов, М. Туркиа – прокурор.

Председатель К. Маннер.

Уполномоченный по иностран. делам Ю. Сирола".

93

Речь идет о перерыве 18–30 января.

94

Настоящая записка представляет собой единственный документ времен Бреста, сохранившийся в архиве тов. Троцкого из его переписки с тов. Лениным. На запрос редакции о чрезвычайно странном характере этой записки тов. Троцкий сообщил следующее:

95

См. примечание 1 и приложения NN 3 и 4.

96

Речь идет о пограничной линии, которая от имени делегаций Четверного Союза была предложена Гофманом в утреннем заседании политической комиссии 18 января. (См. об этом примечание 37.)

97

Военными консультантами советской делегации были: контр-адмирал В. Альтфатер, капитан В. Липский и генерал А. Самойло. Общая военно-стратегическая оценка предложенной делегацией Четверного Союза границы была дана Альтфатером и Липским в заседании территориальной комиссии 10 февраля. Подробнее см. примечание 90.

98

Сепаратный договор Украины с державами Четверного Союза был подписан 9 февраля 1918 г. Подробнее об этом см. примечание 65.

99

При создавшихся условиях заседание подкомиссии по территориальным вопросам было лишь формальностью: предложение немцев было сделано в слишком ультимативной форме, чтобы можно было ожидать каких-либо изменений границы.

100

там же

101

Приводим приказ о демобилизации армии, изданный тов. Крыленко после разрыва мирных переговоров в Бресте, 10 февраля 1918 г.:

"Товарищи! Мирные переговоры закончены. Немецкие капиталисты, банкиры и помещики, поддержанные молчаливым содействием английской и французской буржуазии, поставили нашим товарищам, членам мирной делегации в Бресте, условия, под которыми не может дать свои подписи русская революция.

Правительства Германии и Австрии хотят владеть землями и народами, захваченными силой оружия. Русская народная власть рабочих и крестьян не может дать на это своего согласия. Мы не можем подписать такого мира, который несет с собою горе, гнет и страдания миллионов таких же рабочих и крестьян. Но мы не можем, не хотим и не будем также вести войну, затеянную царями и капиталистами и в союзе с царями и капиталистами. Мы не хотим и не будем вести войну с такими же, как и мы, немецкими и австрийскими рабочими и крестьянами, мы не подписываем мира помещиков и капиталистов, и пусть знают теперь немецкие и австрийские солдаты, кто их гонит и за что их погонят теперь на войну, и пусть знают они, что мы с ними воевать отказываемся.

Наша делегация, в полном сознании своей ответственности перед русским народом и угнетенными рабочими и крестьянами других стран, поэтому 28 января (10 февраля н. ст.) сего года сделала заявление, приведенное ниже.

В связи с этим предписываю немедленно принять все меры к объявлению войскам, что война с Германией, Австрией, Турцией, Болгарией с этого момента считается прекращенной. Никакие военные действия иметь места не могут. Настоящим объявляется одновременно начало общей демобилизации на всем фронте.

Штабам фронтов и армий предписываю принять меры к уводу войск с передовой линии и сосредоточению их в линии резервов для дальнейшей отправки, согласно общему демобилизационному плану перевозок, в глубь России.

Для охраны пограничной линии выделить временные части из солдат сроков службы последних годов.

Товарищей-солдат прошу сохранять спокойствие, терпеливо выжидать сроков отправки своего года и своей части, равно как напрячь все усилия для сведения в склады стоящего миллиарды народных денег артиллерийского и всякого иного имущества. Помните, что только при планомерно проведенной демобилизации все смогут уехать по домам, не разрушая железнодорожного движения и не останавливая подвоза провианта для временно остающихся.

С первого февраля отпускаются 1908 и 1909 года, сроки остальных годов будут указаны дополнительно.

Всем выборным солдатским организациям, всему командному составу предписывается принять все меры для наиболее планомерного проведения демобилизации.

Верховн. Главнокомандующий Н. В. Крыленко".

102

Заявление помещается вторично. Оглашено было в декларации тов. Троцкого о разрыве переговоров от 10 февраля.

103

Революционное движение в Германии и Австрии – действительно достигло к этому времени небывалого размаха. События развертывались под лозунгом «хлеба и мира». Непосредственным поводом к выступлениям послужило ухудшение продовольственного положения. Население голодало: зимой 1916 – 1917 года в Германии не хватало даже картофеля, который был заменен брюквой, с трудом доставлялись в далеко недостаточных количествах пшеница и кукуруза из Румынии. Еще хуже обстояло дело в Австрии: главенствовавшая в Четверном Союзе Германия снабжала в первую очередь себя, к тому же весь аппарат снабжения в Австрии никуда не годился. 16 января в Австрии паек муки на главу семьи был уменьшен до 475 грамм. В тот же день мы читаем в дневнике Чернина:

«Из Вены отчаянные вопли о помощи, о продовольствии. Меня просят немедленно обратиться в Берлин с просьбой о помощи, иначе катастрофа неминуема».

Одновременно с этим рабочие волновались из-за отсутствия сведений о ходе мирных переговоров. Накануне (15 января) в Вене состоялись массовые рабочие собрания, на которых были вынесены резолюции протеста по поводу отсутствия сообщений о мирных переговорах и были заявлены требования о заключении демократического мира и предоставлении Польше, Литве и Курляндии гарантий самоопределения. 17 января в Вене и ряде провинциальных городов вспыхнула забастовка. В Вене забастовал арсенал, заводы, работающие на оборону, и частные заводы. То же происходило и в Нижней Австрии. В Брюнне, Кракове и Будапеште происходили демонстрации с требованием немедленного заключения всеобщего мира. «Дурные вести из Вены и окрестностей, – читаем мы в дневнике Чернина 17 января, – сильное забастовочное движение, вызываемое сокращением мучного пайка и вялым ходом Брестских переговоров».

Правительству пришлось пойти на уступки: оно обещало приложить все усилия для скорейшего заключения мира, реорганизовать на демократических началах продовольственное дело, демократизировать избирательное право в коммунах, сообщать о ходе мирных переговоров и отменить милитаризацию рабочих организаций. Австро-венгерская социал-демократия поспешила удовлетвориться этими обещаниями. Адлер заявил, что рабочие добились всего, чего можно было добиться при создавшихся условиях. Однако, несмотря на согласие ЦК соц. – дем. на прекращение забастовки, волнения продолжалась. Тем временем события в Австрии нашли себе отклик в Германии. И здесь основными поводами для волнений послужили продовольственные затруднения и затяжка переговоров. Основным лозунгом движения являлось и здесь требование немедленного заключения демократического мира.

Начавшаяся в Берлине забастовка немедленно перекинулась в провинцию. Забастовали Крупповские заводы, Данцигские верфи, Гамбургские заводы «Вулкан», заводы военных снаряжений в Киле, остановилась военная промышленность Берлина и окрестностей. В Берлине, где бастовало до полумиллиона человек, образовался совет рабочих депутатов, выставивший следующие требования: 1) заключение всеобщего демократического мира, 2) введение всеобщего избирательного права в Прусский ландтаг, 3) освобождение арестованных и 4) реорганизация продовольственного дела. Одновременно с этим состоялся ряд крупных демонстраций против войны. 1 февраля Берлин и ряд других крупных центров движения были объявлены на военном положении. При пассивном, а иногда и враждебном отношении к движению социал-демократов и профсоюзов, объявивших себя «нейтральными» и отказывавших в выдаче пособий бастующим рабочим, германскому правительству удалось справиться с движением. Оно было подавлено, совет был разогнан и на время «порядок» был восстановлен.

104

Взаимоотношения между советской делегацией и делегацией У. Н. Р. – могут быть поняты лишь после ознакомления с событиями, имевшими место на Украине. Революционная борьба, развернувшаяся на Украине, как и во всей России, в период между февралем и октябрем, а также и в последующий период, осложнялась борьбой национальной. Националистические – как буржуазные, так и лжесоциалистические – партии Украины занимали в течение всего периода между февралем и октябрем двойственную позицию, лавируя между большевиками и партиями Временного Правительства и сосредоточивая все свое внимание на вопросах самоопределения Украины. Для урегулирования этого вопроса и была создана из представителей всех националистических украинских организаций т. наз. центральная Рада. Не играя никакой роли в общей политической борьбе на Украине, центральная Рада занималась лишь вопросами национальной жизни, ведя по этому поводу переговоры с Временным Правительством. Однако, внешне уклоняясь от политической борьбы, Рада подготовляла захват власти, создавая национальные войска, подготовляя комиссаров, чтобы в момент падения правительства Керенского поставить их на место комиссаров Временного Правительства. Воспользовавшись борьбой между войсками Временного Правительства и большевистскими частями в момент Октябрьской революции, центральная Рада заняла своими войсками в Киеве все караулы в городе и правительственных учреждениях и спешно сформировала правительство – Генеральный Секретариат. Немедленно все ответственные посты были заняты агентами Рады, в Киев были стянуты войска, на местах комиссары Керенского были заменены комиссарами центральной Рады. Советы были отодвинуты на задний план, их функциями были объявлены «местные задачи», и начались переговоры с правительством Дона и Кубани, с правительством Каледина о заключении союза против большевиков. Советские войска стали разоружаться. Было объявлено о предстоящем созыве украинского Учредительного Собрания. Когда выяснилась вся эта политика Рады, в ряде советов возникла мысль о созыве Всеукраинского Съезда Советов, который поставил бы вопрос о Советской власти на Украине. Съезд был назначен на 19 декабря. Он собрался вовремя, но было уже поздно. За 3 дня до открытия Съезда была арестована группа активных работников Киевского Совета; агенты Рады, пользуясь поддержкой своих войск, захватили помещение мандатной комиссии, печати и бланки и начали выдавать мандаты своим сторонникам. Выступившим на Съезде с протестом большевикам не дали говорить, фракция большевиков удалилась и организовала особое совещание.

В тот же период Совет Народных Комиссаров объявил Раде войну. Это обстоятельство дало возможность Раде, под видом борьбы с «москалями», разгонять советы, арестовывать и уничтожать большевиков.

Именно в этот момент и начались переговоры с немцами. Одновременно с этим и внутри Украины уже шла гражданская война.

Отколовшаяся часть киевского Съезда постановила слиться с Донецко-Криворожским областным съездом советов и избрать ЦИК Украины. Одновременно с этим зашевелилась недовольная политикой центральной Рады деревня, и настроение ее передалось и украинским войскам, среди которых началось разложение.

К январю движение охватывает всю Украину, большевистские войска окружают Киев и после 10-дневного упорного боя берут его (25 января).

Ясно, что при таких условиях положение делегации Генерального Секретариата в Бресте было не из приятных. По мере того как советские войска одерживали верх и захватывали один пункт за другим, украинская делегация сдавала один за другим все предъявленные ею первоначальные условия мира с Германией и Австро-Венгрией. В начале переговоров советская делегация предложила украинцам выступать согласованно и совместно против немцев. Те согласились, но потом изменили, начав сепаратные переговоры с немцами, в надежде использовать их против большевиков. Подлая роль украинской делегации, о которой неоднократно говорил тов. Троцкий в своих речах этого периода, не укрылась даже от Чернина, который в своих мемуарах следующим образом характеризует образ мыслей, политику и намерения украинцев:

«Украинцы сильно отличаются от русских делегатов. Они значительно менее революционно настроены, они гораздо более интересуются своей родиной и очень мало социализмом. Они в сущности не интересуются Россией, а исключительно Украиной, и все их старания направлены к тому, чтобы как можно скорее эмансипировать ее… Они явно были намерены использовать нас, как трамплин, с которого удобнее всего наброситься на большевиков. Они стремились к тому, чтобы мы признали их независимость, дабы они могли подойти к большевикам с этим fait accompli (совершившимся фактом) и заставить их принять украинцев, как представителей равноправной державы, пришедших завершить дело мира». (Запись от 6 января 1918 г.)

С другой стороны для держав Четверного Союза было также чрезвычайно важно договориться с Украиной для улучшения продовольственного положения в Германии и Австро-Венгрии, где на этой почве происходили волнения. «Мир с Украиной состоялся под давлением начинающегося форменного голода» – сообщает далее (11 февраля) Чернин.

«Без Украины голод был неизбежен» – сообщает в своих мемуарах и Людендорф. Естественно, что при таком положении немцы решили временно прервать переговоры с советской делегацией и ускорить заключение мира с Украиной (см. примечание 82).

4 февраля Кюльман и Чернин прибыли в Берлин. В основу переговоров с украинцами было положено обязательство поставить большое количество продовольствия для Германии и Австрии. Взамен украинская делегация получила обещание об образовании в восточной Галиции автономной украинской области.

Обе стороны сильно спешили с переговорами, которые и были закончены уже 8 февраля.

Вскоре после этого центральная Рада, призвавшая немцев для борьбы с большевиками, была немцами же разогнана (см. примечание 112).

105

Текст заявления Бонч-Бруевича редакции отыскать не удалось.

106

О границе и о заседании территориальной подкомиссии см. примечания 37 и 90.

107

См. заявление делегации РСФСР о прекращении войны (стр. 106 наст. тома).

108

Слухи о соглашении между Германией и Англией за счет России были весьма упорны и считались весьма достоверными многими видными деятелями партии и правительства, в том числе тов. Троцким. Именно исходя из предположения о достоверности этих слухов, тов. Троцкий считал, что нужно еще выждать с подписанием мира, ибо, в случае наличности такого соглашения, никакое заявление и никакие уступки советского правительства ничего не изменят. См. об этом также примечание 124.

109

После тов. Троцкого выступал ряд ораторов, в том числе Мартов и Блюм, критиковавшие внутреннюю политику советского правительства. Одобряя заявление советской делегации от 10 февраля, они утверждали, что в предстоящей борьбе Советская власть должна опереться на весь народ, прекратить гражданскую войну и вести политику так, чтобы «не замыкаться в одном классе».

110

По докладу тов. Троцкого была принята следующая резолюция, предложенная тов. Свердловым от имени президиума:

111

Смотри сноску 1

112

Речь идет о III Съезде Советов, к концу которого тов. Троцкий уехал в Брест для продолжения переговоров.

113

Взаимоотношения между советской делегацией и делегацией У. Н. Р. – могут быть поняты лишь после ознакомления с событиями, имевшими место на Украине. Революционная борьба, развернувшаяся на Украине, как и во всей России, в период между февралем и октябрем, а также и в последующий период, осложнялась борьбой национальной. Националистические – как буржуазные, так и лжесоциалистические – партии Украины занимали в течение всего периода между февралем и октябрем двойственную позицию, лавируя между большевиками и партиями Временного Правительства и сосредоточивая все свое внимание на вопросах самоопределения Украины. Для урегулирования этого вопроса и была создана из представителей всех националистических украинских организаций т. наз. центральная Рада. Не играя никакой роли в общей политической борьбе на Украине, центральная Рада занималась лишь вопросами национальной жизни, ведя по этому поводу переговоры с Временным Правительством. Однако, внешне уклоняясь от политической борьбы, Рада подготовляла захват власти, создавая национальные войска, подготовляя комиссаров, чтобы в момент падения правительства Керенского поставить их на место комиссаров Временного Правительства. Воспользовавшись борьбой между войсками Временного Правительства и большевистскими частями в момент Октябрьской революции, центральная Рада заняла своими войсками в Киеве все караулы в городе и правительственных учреждениях и спешно сформировала правительство – Генеральный Секретариат. Немедленно все ответственные посты были заняты агентами Рады, в Киев были стянуты войска, на местах комиссары Керенского были заменены комиссарами центральной Рады. Советы были отодвинуты на задний план, их функциями были объявлены «местные задачи», и начались переговоры с правительством Дона и Кубани, с правительством Каледина о заключении союза против большевиков. Советские войска стали разоружаться. Было объявлено о предстоящем созыве украинского Учредительного Собрания. Когда выяснилась вся эта политика Рады, в ряде советов возникла мысль о созыве Всеукраинского Съезда Советов, который поставил бы вопрос о Советской власти на Украине. Съезд был назначен на 19 декабря. Он собрался вовремя, но было уже поздно. За 3 дня до открытия Съезда была арестована группа активных работников Киевского Совета; агенты Рады, пользуясь поддержкой своих войск, захватили помещение мандатной комиссии, печати и бланки и начали выдавать мандаты своим сторонникам. Выступившим на Съезде с протестом большевикам не дали говорить, фракция большевиков удалилась и организовала особое совещание.

В тот же период Совет Народных Комиссаров объявил Раде войну. Это обстоятельство дало возможность Раде, под видом борьбы с «москалями», разгонять советы, арестовывать и уничтожать большевиков.

Именно в этот момент и начались переговоры с немцами. Одновременно с этим и внутри Украины уже шла гражданская война.

Отколовшаяся часть киевского Съезда постановила слиться с Донецко-Криворожским областным съездом советов и избрать ЦИК Украины. Одновременно с этим зашевелилась недовольная политикой центральной Рады деревня, и настроение ее передалось и украинским войскам, среди которых началось разложение.

К январю движение охватывает всю Украину, большевистские войска окружают Киев и после 10-дневного упорного боя берут его (25 января).

Ясно, что при таких условиях положение делегации Генерального Секретариата в Бресте было не из приятных. По мере того как советские войска одерживали верх и захватывали один пункт за другим, украинская делегация сдавала один за другим все предъявленные ею первоначальные условия мира с Германией и Австро-Венгрией. В начале переговоров советская делегация предложила украинцам выступать согласованно и совместно против немцев. Те согласились, но потом изменили, начав сепаратные переговоры с немцами, в надежде использовать их против большевиков. Подлая роль украинской делегации, о которой неоднократно говорил тов. Троцкий в своих речах этого периода, не укрылась даже от Чернина, который в своих мемуарах следующим образом характеризует образ мыслей, политику и намерения украинцев:

«Украинцы сильно отличаются от русских делегатов. Они значительно менее революционно настроены, они гораздо более интересуются своей родиной и очень мало социализмом. Они в сущности не интересуются Россией, а исключительно Украиной, и все их старания направлены к тому, чтобы как можно скорее эмансипировать ее… Они явно были намерены использовать нас, как трамплин, с которого удобнее всего наброситься на большевиков. Они стремились к тому, чтобы мы признали их независимость, дабы они могли подойти к большевикам с этим fait accompli (совершившимся фактом) и заставить их принять украинцев, как представителей равноправной державы, пришедших завершить дело мира». (Запись от 6 января 1918 г.)

С другой стороны для держав Четверного Союза было также чрезвычайно важно договориться с Украиной для улучшения продовольственного положения в Германии и Австро-Венгрии, где на этой почве происходили волнения. «Мир с Украиной состоялся под давлением начинающегося форменного голода» – сообщает далее (11 февраля) Чернин.

«Без Украины голод был неизбежен» – сообщает в своих мемуарах и Людендорф. Естественно, что при таком положении немцы решили временно прервать переговоры с советской делегацией и ускорить заключение мира с Украиной (см. примечание 82).

4 февраля Кюльман и Чернин прибыли в Берлин. В основу переговоров с украинцами было положено обязательство поставить большое количество продовольствия для Германии и Австрии. Взамен украинская делегация получила обещание об образовании в восточной Галиции автономной украинской области.

Обе стороны сильно спешили с переговорами, которые и были закончены уже 8 февраля.

Вскоре после этого центральная Рада, призвавшая немцев для борьбы с большевиками, была немцами же разогнана (см. примечание 112).

114

54 Революционное движение в Германии и Австрии – действительно достигло к этому времени небывалого размаха. События развертывались под лозунгом «хлеба и мира». Непосредственным поводом к выступлениям послужило ухудшение продовольственного положения. Население голодало: зимой 1916 – 1917 года в Германии не хватало даже картофеля, который был заменен брюквой, с трудом доставлялись в далеко недостаточных количествах пшеница и кукуруза из Румынии. Еще хуже обстояло дело в Австрии: главенствовавшая в Четверном Союзе Германия снабжала в первую очередь себя, к тому же весь аппарат снабжения в Австрии никуда не годился. 16 января в Австрии паек муки на главу семьи был уменьшен до 475 грамм. В тот же день мы читаем в дневнике Чернина:

«Из Вены отчаянные вопли о помощи, о продовольствии. Меня просят немедленно обратиться в Берлин с просьбой о помощи, иначе катастрофа неминуема».

Одновременно с этим рабочие волновались из-за отсутствия сведений о ходе мирных переговоров. Накануне (15 января) в Вене состоялись массовые рабочие собрания, на которых были вынесены резолюции протеста по поводу отсутствия сообщений о мирных переговорах и были заявлены требования о заключении демократического мира и предоставлении Польше, Литве и Курляндии гарантий самоопределения. 17 января в Вене и ряде провинциальных городов вспыхнула забастовка. В Вене забастовал арсенал, заводы, работающие на оборону, и частные заводы. То же происходило и в Нижней Австрии. В Брюнне, Кракове и Будапеште происходили демонстрации с требованием немедленного заключения всеобщего мира. «Дурные вести из Вены и окрестностей, – читаем мы в дневнике Чернина 17 января, – сильное забастовочное движение, вызываемое сокращением мучного пайка и вялым ходом Брестских переговоров».

Правительству пришлось пойти на уступки: оно обещало приложить все усилия для скорейшего заключения мира, реорганизовать на демократических началах продовольственное дело, демократизировать избирательное право в коммунах, сообщать о ходе мирных переговоров и отменить милитаризацию рабочих организаций. Австро-венгерская социал-демократия поспешила удовлетвориться этими обещаниями. Адлер заявил, что рабочие добились всего, чего можно было добиться при создавшихся условиях. Однако, несмотря на согласие ЦК соц. – дем. на прекращение забастовки, волнения продолжалась. Тем временем события в Австрии нашли себе отклик в Германии. И здесь основными поводами для волнений послужили продовольственные затруднения и затяжка переговоров. Основным лозунгом движения являлось и здесь требование немедленного заключения демократического мира.

Начавшаяся в Берлине забастовка немедленно перекинулась в провинцию. Забастовали Крупповские заводы, Данцигские верфи, Гамбургские заводы «Вулкан», заводы военных снаряжений в Киле, остановилась военная промышленность Берлина и окрестностей. В Берлине, где бастовало до полумиллиона человек, образовался совет рабочих депутатов, выставивший следующие требования: 1) заключение всеобщего демократического мира, 2) введение всеобщего избирательного права в Прусский ландтаг, 3) освобождение арестованных и 4) реорганизация продовольственного дела. Одновременно с этим состоялся ряд крупных демонстраций против войны. 1 февраля Берлин и ряд других крупных центров движения были объявлены на военном положении. При пассивном, а иногда и враждебном отношении к движению социал-демократов и профсоюзов, объявивших себя «нейтральными» и отказывавших в выдаче пособий бастующим рабочим, германскому правительству удалось справиться с движением. Оно было подавлено, совет был разогнан и на время «порядок» был восстановлен.

115

Германское наступление 1918 г. – началось 18 февраля в 12 часов дня. Признаки готовящегося наступления появились еще накануне, когда над Двинском показались германские аэропланы. На Восточный фронт были двинуты 4 дивизии. Одновременно с этим было разослано радио по всем странам с сообщением о том, что немцы берут на себя защиту мира от большевистской заразы. На основании опубликованных после войны материалов документального характера можно в общих чертах восстановить обстоятельства, при которых Германия решила наступать. Внутри Германии шла борьба по вопросу о тактике по отношению к русской делегации. Военная партия, особенно приободрившаяся после заключения мира с Украиной, требовала разрыва; Кюльман не решался на разрыв. «9 февраля – сообщает Людендорф в своих воспоминаниях, – был подписан мир с Украиной. После этого я попросил статс-секретаря фон-Кюльмана, согласно с данным им 5 февраля обещанием, вызвать разрыв с Троцким, но он занял уклончивое положение».

Происшедший затем по инициативе советской делегации разрыв вызвал известное колебание в Германии. 11 февраля по городам были вывешены флаги по случаю заключения мира. Через несколько часов пришел приказ флаги снять. Вопрос о возобновлении наступления был решен, как сообщает Людендорф, 13 февраля на совещании в Гамбурге, на котором присутствовали: имперский канцлер Гертлинг, вице-канцлер, Кюльман, Гофман, начальник морского штаба и Людендорф. Против объявления перемирия прекращенным высказывались канцлер, вице-канцлер и Кюльман. Впоследствии первые два отказались от своей точки зрения, и только Кюльман продолжал возражать. Основные доводы, которые приводили Людендорф и его сторонники, сводились к следующему: Антанта только и ждет случая, чтоб укрепить русский фронт, «да и большевистские вожди – люди дела, которые могли работать агитацией; а если оставить им время, то сумели бы и без Антанты пустить в ход оружие». Поэтому надо нанести большевикам «короткий», но сильный удар с таким расчетом, чтобы «при этом захватить большое количество военного снаряжения». С другой стороны, надо спасти от большевизма Украину, иначе мир с ней превратится «в мировой фарс и надувательство», и оттуда нельзя будет получить хлеба. «Без Украины голод был неизбежен», сообщает Людендорф. Эти доводы одержали верх, и «его императорское величество соизволил на отказ от перемирия». Соответствующая юридическая формула была, конечно, найдена (см. примечание 101). Впрочем, Людендорф считал это неважным: «Я, – говорит он, – естественно, относился безразлично к этим словесным тонкостям». 16 февраля появилось официальное сообщение о прекращении перемирия, в котором говорилось:

«Отказ подписать мирный договор сделал невозможным заключение мира. Но как раз с целью заключения мира был заключен 15 декабря 1917 г. договор о перемирии. С целью заключения мира большевистская Россия просила продолжить перемирие. Окончание считается с 10 февраля. Германское правительство через предвиденный в договоре семидневный срок получает свободу действий в любом направлении».

Как указывалось, 18 февраля началось наступление, почти не встретившее сопротивления. Немцы подвигались по линиям железной дороги, в несколько дней заняв ряд городов. Остатки старой армии бежали, вновь сформированные отряды не в состоянии были оказывать никакого сопротивления. В дальнейшем события развертывались следующим образом. Когда 19 февраля Совнарком отправил телеграмму, в которой выражалось согласие подписать мир, немцы наступления не приостановили. Опасаясь новой хитрости со стороны большевиков, Кюльман заявил 20 февраля в рейхстаге, что надеяться на мир еще рано, что если даже «Троцкий и его кабинет» возобновят переговоры, то нельзя быть уверенными в заключении мира до тех пор, «пока не просохнут чернила на подписях под текстом мирного договора». 21 февраля были отправлены германские условия мира, а наступление продолжалось. 24 февраля, в день принятия германских условий ВЦИКом, немцы заняли Псков. Наступление было приостановлено лишь 3 марта в день подписания договора. К этому моменту линия фронта проходила уже к востоку от Пскова.

116

101 Первый пункт условий перемирия, заключенного 15/2 декабря 1917 г., гласил:

«Перемирие начинается в 14 часов 4 декабря 1917 г. (12 час. 17 декабря н. ст.) и продолжается до 14 часов 1 января 1918 г. (12 час. 14 января 1918 г.). Договаривающиеся стороны имеют право, начиная с 21 дня перемирия, отказаться от него с предупреждением о том за 7 дней до возобновления военных действий; если отказа не последует, то перемирие автоматически продолжается, пока одна из сторон не откажется от него с предупреждением за 7 дней».

Несмотря на то, что в декларации советской делегации о разрыве мирных переговоров от 10 февраля заключалось сообщение о демобилизации русской армии, германское командование и германская дипломатия придали этой декларации такое толкование, что она представляет отказ от возобновления перемирия. На возможность такого толкования указал в своем ответном слове Кюльман в том же заседании 10 февраля в следующих словах:

«Анализируя создавшееся положение, я прихожу к выводу, что представленные здесь Германия и Австро-Венгрия и не присутствующие на этом заседании их союзники находятся в настоящий момент в состоянии войны с Россией. На основании договора о перемирии военные действия, несмотря на продолжающееся состояние войны, пока прекращены; при аннулировании же этого договора военные действия автоматически возобновятся. Если память мне не изменяет, договор о перемирии предусматривает, как конечную свою цель, заключение мира. Но если мирный договор не будет заключен, то, очевидно, самый договор о перемирии теряет свое значение, и, по истечении предусмотренного в нем срока, война возобновляется. То обстоятельство, что одна из сторон демобилизует свои армии, ни с фактической, ни с правовой стороны ничего не меняет в данном положении».

Когда впоследствии германское командование решило перейти в наступление (см. примечание 100), оно и придало декларации советской делегации именно такое толкование, при котором, следовательно, предусмотренный условиями перемирия семидневный срок истекал 17 февраля.

117

Австро-Венгрия, отношения которой с Германией в этот момент обострились, участия в наступлении не принимала. На другой день после начала немецкого наступления (19 февраля) австрийский министр-президент Зейдлер заявил в парламенте, что состояние войны между Австро-Венгрией и «петроградским правительством» закончено и, насколько можно судить, не возобновится. «Германия, – заявил он, – внимая немецким призывам о помощи, раздающимся из Эстляндии и Лифляндии, решилась продвинуться дальше вглубь, чтобы спасти от верной гибели несчастных соотечественников, населяющих эти области. Мы в полном согласии с нашими верными союзниками пришли к решению не принимать участия в этой военной операции».

118

Первый пункт условий перемирия, заключенного 15/2 декабря 1917 г., гласил:

«Перемирие начинается в 14 часов 4 декабря 1917 г. (12 час. 17 декабря н. ст.) и продолжается до 14 часов 1 января 1918 г. (12 час. 14 января 1918 г.). Договаривающиеся стороны имеют право, начиная с 21 дня перемирия, отказаться от него с предупреждением о том за 7 дней до возобновления военных действий; если отказа не последует, то перемирие автоматически продолжается, пока одна из сторон не откажется от него с предупреждением за 7 дней».

Несмотря на то, что в декларации советской делегации о разрыве мирных переговоров от 10 февраля заключалось сообщение о демобилизации русской армии, германское командование и германская дипломатия придали этой декларации такое толкование, что она представляет отказ от возобновления перемирия. На возможность такого толкования указал в своем ответном слове Кюльман в том же заседании 10 февраля в следующих словах:

«Анализируя создавшееся положение, я прихожу к выводу, что представленные здесь Германия и Австро-Венгрия и не присутствующие на этом заседании их союзники находятся в настоящий момент в состоянии войны с Россией. На основании договора о перемирии военные действия, несмотря на продолжающееся состояние войны, пока прекращены; при аннулировании же этого договора военные действия автоматически возобновятся. Если память мне не изменяет, договор о перемирии предусматривает, как конечную свою цель, заключение мира. Но если мирный договор не будет заключен, то, очевидно, самый договор о перемирии теряет свое значение, и, по истечении предусмотренного в нем срока, война возобновляется. То обстоятельство, что одна из сторон демобилизует свои армии, ни с фактической, ни с правовой стороны ничего не меняет в данном положении».

Когда впоследствии германское командование решило перейти в наступление (см. примечание 100), оно и придало декларации советской делегации именно такое толкование, при котором, следовательно, предусмотренный условиями перемирия семидневный срок истекал 17 февраля.

119

Воззвания «К трудящемуся населению России» и «Социалистическое отечество в опасности» были написаны в промежутке между отправкой заявления о согласии подписать мир и получением германского ультиматума от 21 февраля.

Воззвания имели своей целью оповестить население о решении Совнаркома и одновременно, поскольку неизвестны были намерения немцев, предупредить его о грозящей опасности и попытаться организовать отпор. Об обстоятельствах, сопровождавших написание воззваний, в частности – второго, тов. Троцкий сообщает следующее:

"Немецкое наступление поставило нас перед труднейшими задачами, а средств для их разрешения не было, как не было и элементарнейшего умения найти эти средства или создать их. Мы начали с воззвания. Написанный мною проект – «Социалистическое отечество в опасности» – обсуждался вместе с левыми эсерами. Эти последние, в качестве новобранцев интернационализма, смутились заголовком воззвания. Ленин, наоборот, очень одобрил: «Сразу показывает перемену нашего отношения к защите отечества на 180 градусов. Так именно и надо».

В одном из заключительных пунктов проекта говорилось об уничтожении на месте всякого, кто будет оказывать помощь врагам. Левый эсер Штейнберг, которого каким-то странным ветром занесло в революцию и даже взметнуло до Совнаркома, восставал против этой жестокой угрозы, как нарушающей «пафос воззвания». – Наоборот! – воскликнул Ленин, – именно в этом настоящий революционный пафос (он иронически передвинул ударение) и заключается. Неужели же вы думаете, что мы выйдем победителями без жесточайшего революционного террора?" («О Ленине», стр. 104).

120

Смотри предыдущую сноску

121

Насколько можно судить по имеющимся данным, наступление немцев было столь стремительно, что наши войска не только отступали без всякого сопротивления, но что не выполнялся даже приказ об уничтожении всяких запасов и имущества, мостов и путей. Так, например, тов. Сокольников в своей брошюре «Брестский мир», где он излагает историю подписания мира, сообщает:

«В верстах шести от Пскова пришлось слезть с дрезины и продолжать путь пешком, ибо, по уверению подрывников, этот участок пути был минирован, и дрезина рисковала бы взлететь на воздух. Надо, впрочем, признаться, что если путь был минирован так же удачно, как „удачно“ были попорчены мосты, то опасность „взлететь“ была более теоретической, чем реальной: в самом деле, большинство мостов было оставлено отступавшими частями в полной исправности, попорченные могли быть исправлены, серьезно поврежден был только мост перед Псковом».

122

Германские условия мира прибыли 22 февраля. По сравнению с условиями, предъявленными перед разрывом переговоров, они представляли собой значительное ухудшение. Главнейшие дополнения, включенные в условия, заключались в требовании очищения Эстляндии и Лифляндии от Красной Гвардии и русских войск с последующим занятием их немецкими войсками, а также вывода Красной Гвардии и русских войск из Украины и Финляндии и подписания мира с центральной Радой. (Текст германских условий мира см. в приложении N 10.) Условия должны были быть приняты в течение 48 часов (срок ультиматума истекал 24 февраля в 7 час. утра). Советская делегация должна была немедленно выехать и подписать мир в трехдневный срок.

123

Заседание ВЦИК началось вечером 23 февраля и продолжалось до утра. Постановление должно было быть вынесено в ту же ночь, так как в 7 час. утра кончался срок ультиматума. Решение было принято большинством в 126 голосов против 85 при 26 воздержавшихся. Левые эсеры голосовали против. В состав советской делегации были назначены: Сокольников (председатель), Г. И. Петровский, Г. Чичерин и Л. Карахан (секретарь). Кроме того поехали: в качестве политического консультанта – А. Иоффе и в качестве военных консультантов – контр-адмирал В. Альтфатер, кап. В. Липский, генерал Данилов и проф. Андогский.

124

Советская делегация выехала из Петрограда 24 февраля. Железнодорожное сообщение с Псковом было уже прервано, и членам делегации пришлось часть пути проехать на дрезине, часть – пройти пешком. Поезд для проезда делегации в Брест-Литовск прибыл лишь на другое утро.

Первое заседание мирной конференции состоялось 1 марта под председательством немецкого представителя фон-Розенберга, начавшего вступительное слово с напоминания о том, что «в нашем распоряжении только три дня».

Еще до этого заседания советская делегация обратилась к Розенбергу с предложением, ввиду возобновления мирных переговоров, прекратить наступление. Предложение это было отклонено от имени верховного командования. Немцы боялись повторения картины прежних переговоров. Советской делегации не оставалось ничего, кроме немедленного подписания мира: тянуть больше нельзя было. Предъявленный 1 марта окончательный текст германских условий мира представлял собой еще дальнейшее ухудшение по сравнению с ультиматумом 21 февраля; в частности, Турция предъявила притязания на области Карса, Ардагана и Батума (см. прил. N 11). При таком положении делегация отказалась от работы в комиссиях и от каких бы то ни было попыток смягчения условий. В интересах советской делегации было во что бы то ни стало избежать такого положения, при котором договор мог бы рассматриваться, как продукт соглашения. Нужно было, наоборот, добиться того, чтобы весь мир видел в нем акт империалистического насилия. Поэтому председатель советской делегации тов. Сокольников, отказавшись от какого бы то ни было обсуждения договора, огласил декларацию, заключавшую в себе два заявления. Одно касалось ухудшения условий по сравнению с ультиматумом 21 февраля; другое содержало в себе общую оценку империалистической политики Германии. Составленное в весьма резких выражениях, оно кончалось следующими словами:

«Рабоче-крестьянское правительство Российской Республики не в силах противостоять вооруженному наступлению германского империализма и, во имя спасения революции, вынуждено принять предъявленные ему условия. Мы, уполномоченные нашим правительством, готовы немедленно подписать мирный договор, отказываясь от всякого его обсуждения, как совершенно бесполезного при создавшихся условиях».

Договор был подписан без всяких изменений 3 марта в 5 час. 50 мин., и в тот же день делегация выехала обратно в Петроград. В 2 часа того же дня генералом Гофманом было отдано распоряжение о приостановке военных действий против России.

16 марта мирный договор был ратифицирован IV чрезвычайным Съездом Советов. 17 марта он был принят германским союзным советом, а 18–22 марта германским рейхстагом, единогласно против независимцев.

Пресса военной партии торжествовала, подчеркивая, что благополучной развязкой на востоке Германия обязана не дипломатическим талантам Кюльмана, а военному гению Людендорфа. Последний обещал не позже июля разгромить французскую армию. Как известно, это обещание оказалось выполнить труднее, чем наступать на истощенную Россию, и германскому империализму пришлось очень скоро подписать свой Брест.

125

Статья представляет собой последнюю главу из брошюры «Октябрьская революция» (брошюра в остальной своей части помещена во 2-й ч. III тома Собр. соч.). Настоящая глава написана, примерно, в мае – июне 1918 г. и предназначена, как и вся брошюра в целом, для информации западно-европейских рабочих о положении в России.

126

Первый пункт условий перемирия, заключенного 15/2 декабря 1917 г., гласил:

«Перемирие начинается в 14 часов 4 декабря 1917 г. (12 час. 17 декабря н. ст.) и продолжается до 14 часов 1 января 1918 г. (12 час. 14 января 1918 г.). Договаривающиеся стороны имеют право, начиная с 21 дня перемирия, отказаться от него с предупреждением о том за 7 дней до возобновления военных действий; если отказа не последует, то перемирие автоматически продолжается, пока одна из сторон не откажется от него с предупреждением за 7 дней».

Несмотря на то, что в декларации советской делегации о разрыве мирных переговоров от 10 февраля заключалось сообщение о демобилизации русской армии, германское командование и германская дипломатия придали этой декларации такое толкование, что она представляет отказ от возобновления перемирия. На возможность такого толкования указал в своем ответном слове Кюльман в том же заседании 10 февраля в следующих словах:

«Анализируя создавшееся положение, я прихожу к выводу, что представленные здесь Германия и Австро-Венгрия и не присутствующие на этом заседании их союзники находятся в настоящий момент в состоянии войны с Россией. На основании договора о перемирии военные действия, несмотря на продолжающееся состояние войны, пока прекращены; при аннулировании же этого договора военные действия автоматически возобновятся. Если память мне не изменяет, договор о перемирии предусматривает, как конечную свою цель, заключение мира. Но если мирный договор не будет заключен, то, очевидно, самый договор о перемирии теряет свое значение, и, по истечении предусмотренного в нем срока, война возобновляется. То обстоятельство, что одна из сторон демобилизует свои армии, ни с фактической, ни с правовой стороны ничего не меняет в данном положении».

Когда впоследствии германское командование решило перейти в наступление (см. примечание 100), оно и придало декларации советской делегации именно такое толкование, при котором, следовательно, предусмотренный условиями перемирия семидневный срок истекал 17 февраля.

127

Там же

128

Взаимоотношения между советской делегацией и делегацией У. Н. Р. – могут быть поняты лишь после ознакомления с событиями, имевшими место на Украине. Революционная борьба, развернувшаяся на Украине, как и во всей России, в период между февралем и октябрем, а также и в последующий период, осложнялась борьбой национальной. Националистические – как буржуазные, так и лжесоциалистические – партии Украины занимали в течение всего периода между февралем и октябрем двойственную позицию, лавируя между большевиками и партиями Временного Правительства и сосредоточивая все свое внимание на вопросах самоопределения Украины. Для урегулирования этого вопроса и была создана из представителей всех националистических украинских организаций т. наз. центральная Рада. Не играя никакой роли в общей политической борьбе на Украине, центральная Рада занималась лишь вопросами национальной жизни, ведя по этому поводу переговоры с Временным Правительством. Однако, внешне уклоняясь от политической борьбы, Рада подготовляла захват власти, создавая национальные войска, подготовляя комиссаров, чтобы в момент падения правительства Керенского поставить их на место комиссаров Временного Правительства. Воспользовавшись борьбой между войсками Временного Правительства и большевистскими частями в момент Октябрьской революции, центральная Рада заняла своими войсками в Киеве все караулы в городе и правительственных учреждениях и спешно сформировала правительство – Генеральный Секретариат. Немедленно все ответственные посты были заняты агентами Рады, в Киев были стянуты войска, на местах комиссары Керенского были заменены комиссарами центральной Рады. Советы были отодвинуты на задний план, их функциями были объявлены «местные задачи», и начались переговоры с правительством Дона и Кубани, с правительством Каледина о заключении союза против большевиков. Советские войска стали разоружаться. Было объявлено о предстоящем созыве украинского Учредительного Собрания. Когда выяснилась вся эта политика Рады, в ряде советов возникла мысль о созыве Всеукраинского Съезда Советов, который поставил бы вопрос о Советской власти на Украине. Съезд был назначен на 19 декабря. Он собрался вовремя, но было уже поздно. За 3 дня до открытия Съезда была арестована группа активных работников Киевского Совета; агенты Рады, пользуясь поддержкой своих войск, захватили помещение мандатной комиссии, печати и бланки и начали выдавать мандаты своим сторонникам. Выступившим на Съезде с протестом большевикам не дали говорить, фракция большевиков удалилась и организовала особое совещание.

В тот же период Совет Народных Комиссаров объявил Раде войну. Это обстоятельство дало возможность Раде, под видом борьбы с «москалями», разгонять советы, арестовывать и уничтожать большевиков.

Именно в этот момент и начались переговоры с немцами. Одновременно с этим и внутри Украины уже шла гражданская война.

Отколовшаяся часть киевского Съезда постановила слиться с Донецко-Криворожским областным съездом советов и избрать ЦИК Украины. Одновременно с этим зашевелилась недовольная политикой центральной Рады деревня, и настроение ее передалось и украинским войскам, среди которых началось разложение.

К январю движение охватывает всю Украину, большевистские войска окружают Киев и после 10-дневного упорного боя берут его (25 января).

Ясно, что при таких условиях положение делегации Генерального Секретариата в Бресте было не из приятных. По мере того как советские войска одерживали верх и захватывали один пункт за другим, украинская делегация сдавала один за другим все предъявленные ею первоначальные условия мира с Германией и Австро-Венгрией. В начале переговоров советская делегация предложила украинцам выступать согласованно и совместно против немцев. Те согласились, но потом изменили, начав сепаратные переговоры с немцами, в надежде использовать их против большевиков. Подлая роль украинской делегации, о которой неоднократно говорил тов. Троцкий в своих речах этого периода, не укрылась даже от Чернина, который в своих мемуарах следующим образом характеризует образ мыслей, политику и намерения украинцев:

«Украинцы сильно отличаются от русских делегатов. Они значительно менее революционно настроены, они гораздо более интересуются своей родиной и очень мало социализмом. Они в сущности не интересуются Россией, а исключительно Украиной, и все их старания направлены к тому, чтобы как можно скорее эмансипировать ее… Они явно были намерены использовать нас, как трамплин, с которого удобнее всего наброситься на большевиков. Они стремились к тому, чтобы мы признали их независимость, дабы они могли подойти к большевикам с этим fait accompli (совершившимся фактом) и заставить их принять украинцев, как представителей равноправной державы, пришедших завершить дело мира». (Запись от 6 января 1918 г.)

С другой стороны для держав Четверного Союза было также чрезвычайно важно договориться с Украиной для улучшения продовольственного положения в Германии и Австро-Венгрии, где на этой почве происходили волнения. «Мир с Украиной состоялся под давлением начинающегося форменного голода» – сообщает далее (11 февраля) Чернин.

«Без Украины голод был неизбежен» – сообщает в своих мемуарах и Людендорф. Естественно, что при таком положении немцы решили временно прервать переговоры с советской делегацией и ускорить заключение мира с Украиной (см. примечание 82).

4 февраля Кюльман и Чернин прибыли в Берлин. В основу переговоров с украинцами было положено обязательство поставить большое количество продовольствия для Германии и Австрии. Взамен украинская делегация получила обещание об образовании в восточной Галиции автономной украинской области.

Обе стороны сильно спешили с переговорами, которые и были закончены уже 8 февраля.

Вскоре после этого центральная Рада, призвавшая немцев для борьбы с большевиками, была немцами же разогнана (см. примечание 112).

129

Внутрипартийная борьба, действительно, приняла в этот период такие обостренные формы, что поставила партию перед угрозой раскола. Наибольшей резкости и остроты достигла эта борьба после разрыва переговоров 10 февраля и начала изживаться лишь после IV Съезда Советов, ратифицировавшего мирный договор.

Общий ход внутрипартийной борьбы представляется в следующем виде: уже после первого перерыва переговоров в конце декабря 1917 г., после того как выяснилось, что Германия ни в какой мере не собирается проводить провозглашенные ею в декларации от 25 декабря принципы демократического мира, в партии появилось течение, требовавшее решительного разрыва переговоров и прекращения всяких дипломатических сношений с империалистами. Первым официальным выступлением такого рода надо считать резолюцию Московского областного бюро от 10 января 1918 г. (28 декабря 1917 г.), требовавшую «прекращения мирных переговоров с империалистами Германии, а также и разрыва всяких дипломатических сношений со всеми дипломированными разбойниками всех стран». Однако, ожесточенная борьба начинается несколько позже, после предъявления Германией своих условий в заседании от 18 января. Незадолго до этого в своем письме к тов. Ленину тов. Троцкий изложил впервые свою точку зрения: войну объявить прекращенной, но мира не подписывать. Тов. Ленин ответил ему краткой запиской, в которой писал, что вопрос все равно придется решать в ЦК. Когда переговоры дошли до критического момента, тов. Троцкий сообщил об этом тов. Ленину, который предложил ему объявить перерыв и приехать в Петроград (см. примечание 38). Через несколько дней – 20 января – Ленин написал свои знаменитые «Тезисы о мире», в которых он формулировал свою точку зрения (см. Н. Ленин, Собр. соч. т. XV, стр. 63), сводившуюся в основном к тому, что при создавшемся внутреннем и международном положении мир должен быть подписан и что именно подписание мира дает «передышку» для некоторого восстановления хозяйства и для создания армии (подр. см. в тексте ниже, а также примечание 110).

Непосредственно после написания тезисы не были опубликованы. Первое их обсуждение происходило 21 января на собрании активных работников. На этом собрании резко выявились три основные точки зрения: точка зрения революционной войны (левые коммунисты), точка зрения подписания мира (Ленин) и средняя точка зрения – ни мир, ни война (Троцкий). (Подр. характеристику основных точек зрения см. в примечаниях 110 и 111.)

Большинство (32 голоса) получили сторонники первой точки зрения, сторонники Ленина – 15 голосов, сторонники формулы «ни мир, ни война» – 16. Результаты голосования достаточно ясно характеризуют господствовавшее в тот момент в партии настроение: сторонники подписания мира даже вместе со сторонниками промежуточной формулы получили меньше на один голос, чем сторонники революционной войны.

На состоявшемся на другой день – 22 января – заседании ЦК прошла точка зрения тов. Троцкого. Эта же точка зрения одержала верх и на совместном заседании Центральных Комитетов нашей партии и левых эсеров 25 января. С этой директивой и уехал тов. Троцкий в Брест для продолжения переговоров, которые завершились заявлением 10 февраля о разрыве. Между тем разногласия внутри партии все обострялись. Громадное большинство партийных организаций – ЦК, ПК, МК, Урал, Украина и др., стоявшие на точке зрения революционной войны, требовали немедленного разрыва. Встревоженные резолюцией III Съезда Советов, дававшей правительству чрезвычайно широкие полномочия по вопросу о мире (см. резолюцию на стр. 66 наст. тома и примечание 60), левые потребовали созыва партийной конференции. ЦК отклонил это требование и решил созвать через месяц партийный съезд. 3 февраля состоялось совещание ЦК с представителями различных точек зрения, где был предложен ряд вопросов, относящихся к тактике по вопросу о мире. Совещание не дало никаких результатов, все остались на своих позициях (подробности голосования см. в статье Овсянникова в прил. к XV тому Ленина, стр. 626). Наибольшей остроты достигла внутрипартийная борьба после разрыва переговоров. Когда появились первые признаки немецкого наступления, обострилась и борьба внутри ЦК. В утреннем заседании 18 февраля предложение Ленина обратиться к Германии с предложением о возобновлении переговоров было отклонено. Однако, в вечернем заседании в тот же день оно было принято большинством 7 против 6. Несмотря на тяжелое положение, левые в лице Моск. Комитета заявили протест против решения ЦК. Ряд ответственных работников (Ломов, В. Смирнов, А. Бубнов, Урицкий и др.) подали заявление о своем уходе с занимаемых ими постов – «оставляя за собой свободу агитации, как внутри партии, так и вне ее». Впрочем, через день они поняли, что это означает раскол партии, и заявили, что агитацию они будут вести лишь внутри партии. Решающее заседание ЦК после получения немецкого ультиматума состоялось 23 февраля. Предложение Ленина о немедленном принятии германских условий собрало 7 голосов против 4 при 4 воздержавшихся, в числе которых был и Троцкий, который своим воздержанием обеспечил перевес позиции Ленина в ЦК. (См. об этом речь тов. Троцкого на VII съезде, а также примечание 123.)

Решение ЦК, однако, не положило конца внутренней борьбе в партии. Наоборот, начавший выходить в Петрограде орган левых – «Коммунист» в чрезвычайно резких тонах критиковал линию ЦК и правительства. Еще до этого с резким протестом выступила московская организация, требовавшая смены ЦК и аннулирования его решения о подписании мира.

В заседании 24 февраля Моск. обл. бюро, находившееся в руках левых коммунистов, приняло следующую резолюцию: «Обсудив деятельность ЦК, Московское обл. бюро выражает свое недоверие ЦК ввиду его политической линии и состава и будет при первой возможности настаивать на его перевыборах. Сверх того, Моск. обл. бюро не считает себя обязанным подчиняться во что бы то ни стало тем постановлениям ЦК, которые будут связаны с проведением в жизнь условий мирного договора с Австро-Германией». Такие же резолюции были приняты рядом провинциальных комитетов. Через несколько дней (28 февраля) к требованию о переизбрании ЦК присоединился Московский Окружной Комитет, заявивший, что переживаемый период «настолько решителен и грозен, что во главе партии должен стоять ЦК с линией политически более решительной и твердой и более способной руководить ею, чем настоящий ее состав». Перед самым съездом левые выступили с обращением «Ко всем членам партии» (прил. N 14), в котором заявлялось, что «мирная политика официального ЦК сошла с рельс пролетарской революции», что и заставляет их «выступить с определенной политической платформой».

Одновременно с этим шел нажим на ЦК и правительство и по советской линии. Несмотря на свое заявление, левые далеко не ограничивались агитацией только внутри партии и вели кампанию против решения ЦК и среди беспартийных масс и в советах. В находившейся в руках левых прессе мы неоднократно находим призывы к советам и массам о неподчинении решению ЦК и ЦИК. Так, в статье в «Социал-Демократе» от 27 февраля мы находим следующее заявление: «Это решение, этот мир не может быть признан… И в ЦИК Советов и в ЦК партии решение это было недостаточно авторитетно… Мы зовем к пересмотру на местах, на съезде». В «Коммунисте» от 5 марта мы находим призыв к пролетариату «выправить политику партийных верхов, уклонившуюся от пролетарской линии под влиянием страха перед разложившимися солдатскими массами». Левым удалось привлечь на свою сторону и большинство советов. На предложение Совнаркома местным советам высказать свое мнение о войне и мире откликнулось до 5 марта свыше двухсот советов. Из них лишь 2 крупных совета – Петроградский и Севастопольский (с оговорками) – высказались за мир. Наоборот, ряд крупных рабочих центров решительно высказался против него; в числе их были: Москва, Екатеринбург, Харьков, Екатеринослав, Царицын, Саратов, Коломна, Иваново-Вознесенск, Кронштадт, Тверь, Архангельск и т. д. (Сводка и группировка ответов помещена в статье Ломова в «Коммунисте» от 6 марта, N 1.) Опасность раскола встала перед партией совершенно реально. Возможность его была ясна не только для тов. Ленина, но и для застрельщиков борьбы – левых коммунистов, – решивших не останавливаться и перед расколом. В объяснительном тексте к упоминавшейся резолюции Моск. обл. бюро от 24 февраля говорилось, что оно «находит едва ли устранимым раскол партии в ближайшее время, при чем ставит своей задачей служить объединению всех последовательных революционно-коммунистических элементов, борющихся одинаково как против сторонников заключения сепаратного мира, так и против всех умеренных оппортунистических элементов партии».

В такой обстановке, под угрозой раскола внутри партии, при противодействии второй государственной партии – партии левых эсеров – и собрался VII съезд партии. Несмотря на атаку левых, съезд большинством 30 голосов против 12 при 4 воздержавшихся принял решение об одобрении тактики подписания мира. (См. протоколы VII съезда партии.) Левые, однако, решению съезда не подчинились и продолжали еще некоторое время борьбу против заключения мира, требуя созыва нового партсъезда, объявляя VII съезд неправомочным и т. д. Еще на IV Съезде Советов при ратификации мирного договора левые воздержались, выступив с особой декларацией. Лишь впоследствии, когда жизнь показала правильность тактики тов. Ленина, левые признали свою ошибку, продолжая, однако, критиковать деятельность ЦК по ряду других вопросов. (См. примечание 110.)

О степени остроты, какой достигла борьба, можно судить по тону и характеру обвинений, выдвигавшихся левыми коммунистами против ЦК (см. прил. NN 13 и 14 в наст. томе).

130

Решительные противники подписания мира – левые коммунисты – выставляли против него двоякого рода аргументы: аргументы общепринципиального характера и аргументы конкретные, исходившие из оценки внутреннего и международного положения. Доводы первого рода сводились к тому, что для социалистической революции недопустимы какие бы то ни было сделки с империалистами, что всякая такая сделка означает измену международному рабочему движению. «Никаких компромиссов, никаких соглашений!» – вот лозунг, который с большей или меньшей последовательностью проводили левые. Завоевавший власть пролетариат должен идти прямо к своей цели, – к построению коммунизма, – не оглядываясь ни на своих попутчиков (крестьянство), ни на своих врагов, не имея права идти на этом пути ни на какие уступки, ни на какие компромиссы ни внутри страны, ни вне ее. Для левых коммунистов партийная программа представляла из себя совокупность раз навсегда установленных принципов, никогда и ни при каких условиях не подлежащих пересмотру и ограничению. Взявши за основу при определенных условиях верный принцип недопустимости соглашений с империалистами, левые возводили его в абсолют, не понимая, что прямолинейное отстаивание его превращается в известных условиях в тормоз для развития революции и что, наоборот, в известных случаях при достаточно гибкой тактике формальный отказ от этого принципа может пойти на пользу пролетарской революции. В частности, например, в период Бреста такого рода незыблемым принципом левые считали принцип самоопределения наций. Раз – говорили они – подписание мира отдает в руки германского империализма Польшу, Латвию, то пусть лучше погибнет русская революция, но принципом самоопределения наций революционный пролетариат пожертвовать не может. Известно, как отвечал на это тов. Ленин:

«Что выше, – говорил он, – право наций на самоопределение или социализм? Социализм выше». Поэтому непозволительно «из-за нарушения права наций на самоопределение отдавать на съедение советскую социалистическую республику, подставлять ее под удары империализма в момент, когда империализм сильнее».

Исходя из своего основного положения, левые совершенно последовательно делали вывод о том, что всякое нарушение принципов есть оппортунизм, измена революционному марксизму, предательство по отношению к международному пролетариату, отклонение от пролетарской позиции, переход на точку зрения буржуазии. Поэтому и политика подписания мира, формально приносившая в жертву принцип самоопределения наций, представлялась им, как «переход с позиции революционного пролетариата на позицию деклассированного солдата» (Обращение «Ко всем членам партии»), как политика «партийных верхов, уклонившихся от пролетарской линии под влиянием страха перед разложившимися солдатскими массами» (ст. в «Коммунисте» от 5 марта), давала им основания утверждать, что устами сторонников этой позиции говорит «тот самый мешечник, против которого тов. Троцкий издает драконовские распоряжения» (ст. тов. Бухарина «Об оппортунистической фразе» – «Коммунист» от 5 марта). Вариации на тему о том, что подписание мира есть уклонение от пролетарской позиции, проходят через все писания левых коммунистов. Обращение «Ко всем членам партии», представлявшее собою платформу, с которой выступили левые коммунисты перед партийным съездом (прил. N 14), заканчивалось следующими словами: "Мы надеемся, что высший партийный орган – съезд – разрешит его (вопрос о мире. Ред.) так, как должен решить революционный пролетариат, а не деклассированный мешечник".

Политика подписания мира представлялась для них, как измена международному пролетариату, «панический поворот в сторону от курса на европейскую революцию», желание сохранить власть за счет отказа от европейской революции, за счет перерождения в сторону национально-ограниченной мелкобуржуазной идеологии. Отсюда делался вывод, что лучше сдать власть, чем пойти на капитуляцию, ибо подписание мира все равно сохраняет лишь форму, вывеску, но фактически ликвидирует все завоевания революции, все внутреннее содержание Советской власти. В комментариях к резолюции находившегося в руках левых коммунистов Московского областного бюро (от 24 февраля) говорилось:

«В интересах международной революции мы считаем целесообразным идти на возможность утраты Советской власти, становящейся теперь чисто формальной».

Другая группа доводов против подписания мира – доводы конкретного характера – исходила из неправильной оценки внутреннего и международного положения. Главными аргументами здесь было: 1) что мир с немцами будет означать «поглощение и подчинение нашей более слабо организованной страны организованным германским империализмом», при котором, конечно, ни о каком социалистическом строительстве речи быть не может; 2) что крестьянство, хотя и не желающее войны, можно будет повести на войну, как его повели на Октябрьскую революцию; 3) что мировой империализм уже заключил или неизбежно заключит союз против Советской Республики и сделает все, чтобы ее задушить, независимо от того, подпишет она мир или нет; и 4) что непреклонность российского пролетариата и его революционная война против германского империализма неизбежно приведет к европейской революции.

В отношении всех этих доводов жизнь полностью обнаружила неправоту левых коммунистов и правоту тов. Ленина, наперед доказавшего всю их несостоятельность (см., напр., его статью «О революционной фразе», прил. N 12 к наст. тому).

Тов. Ленин, исходя из основных положений, в корне отличавшихся от соображений отвлеченной морали и абстрактных принципов левых коммунистов, занял диаметрально противоположную позицию, охарактеризованную тов. Троцким в месте, к которому относится настоящее примечание. Впервые позиция тов. Ленина была им изложена в «Тезисах о мире», написанных 20/7 января. Впоследствии он неоднократно излагал свою точку зрения в полемике с левыми коммунистами. Основные мысли его тезисов заключались в следующем. Для выполнения основных задач социалистического строительства нам нужно продолжительное время, в течение которого мы должны иметь развязанные руки – известную передышку. С другой стороны, в Германии одержала верх военная партия, которая ни на какие уступки не пойдет. Поэтому нужно или принять ультиматум, или вести революционную войну. Войны мы вести не можем и вследствие общей разрухи и вследствие того, что крестьянство воевать не хочет. Поэтому мы будем терпеть поражение за поражением, результатом которых будет то, что не желающее войны крестьянство свергнет социалистическое правительство. Неверно, что, вступая в войну с немцами, мы разрушаем империализм. Мы все равно «не в состоянии вырваться из той или иной империалистической связи», ибо, оттягивая немецкие войска с Западного фронта, мы помогаем империалистам Антанты. В случае войны мы погибаем наверняка, в случае подписания мира есть много надежд на получение передышки. Сохранение социалистической республики, хотя бы и ценой тяжелых уступок, – лучшая помощь международному пролетариату. В этом главнейшая задача, ибо таким образом сохраняется от гибели уже завоевавший власть отряд международного пролетариата. «Пример социалистической Советской Республики в России будет стоять живым образом перед народами всех стран, и пропагандистское революционное действие этого образца будет гигантским».

В своих дальнейших выступлениях тов. Ленин исходил из этих же основных положений, разбивая все аргументы левых. Как аргументировали левые в защиту своей позиции и против позиции тов. Ленина, видно из прилагаемой (прил. N 12) ст. тов. Бухарина «Об оппортунистической фразе», написанной к VII съезду партии.

Следует отметить, что левые коммунисты расходились с линией партии далеко не только по вопросу о Брестском мире. Не было почти ни одного спорного вопроса, по которому левые не имели бы своего особого взгляда. Левый коммунизм, как довольно влиятельное в свое время течение в партии, представлял из себя целую систему взглядов, базировавшуюся на вышеуказанном неверном в своей основе принципе. Несомненно, находившиеся в плену мелкобуржуазной идеологии левые коммунисты, – «мелкобуржуазные революционеры», как их назвал тов. Ленин, – объективно приносили большой вред своими выступлениями, выступая подчас против таких решений партии, от которых зависело сохранение Советской власти, которое они, впрочем, считали менее важным, чем сохранение чистоты своих принципов. Левые выступали против решений партии по вопросам о привлечении специалистов, о хозяйственном строительстве, о единоличии и коллегиальности, о методах введения трудовой дисциплины, по вопросам военного строительства (привлечение военспецов, выборное начало) и т. д. В частности по последним вопросам большую борьбу приходилось выдерживать с левыми тов. Троцкому в качестве Наркомвоена (см. примечания 153, 154). Считая себя наиболее последовательными революционерами, левые не останавливались ни перед какими шагами, вплоть до раскола партии, действуя как совершенно оформившаяся фракция, выступавшая с самостоятельными платформами, имевшая собственные печатные органы (газета и журнал «Коммунист»), наконец, самостоятельно и против ЦК выступавшая с обращениями и ведшая агитацию в широких массах и советах (см. примечание 109).

На основании помещенного в «Коммунисте» (журнал и газета) списка сотрудников, можно выяснить состав основного ядра левых коммунистов. В него входили: Р. Абрамович, Аркадий, Н. Антонов-Лукин, Инесса Арманд, Барышников, Бокий, А. Бубнов, С. Бобинский, Н. Бухарин, М. Бронский, Бела-Кун, Д. Боголепов, М. Васильев-Саратовский, А. Выборгская, И. Вардин, В. Долецкий, Б. Зуль, А. Коллонтай, С. Кассиор, В. Куйбышев, Л. Крицман, Кузьмин, А. Оппоков-Ломов, Ю. Ленский, Н. Лукина-Бухарина, В. Максимовский, В. Осинский, М. Н. Покровский, Е. Преображенский, Г. Пятаков, С. Равич, К. Радек, М. Савельев, Т. Сапронов, Г. Сафаров, В. Смирнов, В. Сорин, Спунде, И. Стуков, А. Сольц, М. Урицкий, Т. Уншлихт, Усиевич, П. Штернберг, В. Яковлева, Ем. Ярославский.

Общая оценка основных принципиальных положений левых коммунистов дана была тов. Лениным несколько позже (в начале мая 1918 г.), – когда они выступили с общей критикой всей политики и тактики партии («Тезисы о текущем моменте», см. прил. N 15) в работе «О „левом“ ребячестве и о мелкобуржуазности» (Ленин, Собр. соч., т. XV, стр. 255).

131

Тов. Троцкий имеет здесь в виду себя и стоявших на его точке зрения товарищей. Из текста, к которому относится настоящее примечание, видно, в каком отношении он расходился с тов. Лениным.

Не расходясь принципиально с позицией тов. Ленина, тов. Троцкий стоял на той точке зрения, что необходимо выждать еще некоторое время с подписанием мира. Расхождение между этими точками зрения заключалось лишь в вопросе о моменте подписания мира. Подтверждение этого мы находим в речи тов. Зиновьева на VII съезде партии, заявившего: «Никто голосованием не хотел сказать, что осуждается тактика делегации в целом. Автор резолюции, тов. Ленин, заявляет, что он стоит на том, что тактика, которую вела делегация, в общем и целом была правильной тактикой, которая была направлена к тому, чтобы поднимать массы на Западе, обнажать германский и австрийский империализм. Мы разошлись по вопросу о том, когда наступил критический момент, когда надо было ультиматум принять…» (стр. 148). Как известно, тов. Троцкий вовсе не считал недопустимым подписание хотя бы и империалистического мира в случае наступления немцев. Это явствует из результатов голосования в ЦК РКП 17 февраля. При голосовании вопроса: «если мы будем иметь, как факт, немецкое наступление, и революционного подъема в Германии и Австрии не наступит, заключаем ли мы мир?» получились следующие результаты: Бухарин, Ломов, Урицкий, Крестинский – воздержались; Иоффе голосовал против; за – голосовали сторонники точки зрения тов. Ленина и тов. Троцкий. Наконец, прямое указание на согласие тов. Троцкого подписать мир в случае наступления немцев мы находим в заключ. слове тов. Ленина на VII съезде: "между нами (у тов. Ленина с тов. Троцким. Ред.) было условлено, что мы держимся до ультиматума немцев – после ультиматума мы сдаем". Однако, в тот момент, когда в ЦК обсуждался вопрос об ультиматуме – 23 февраля – тов. Троцкий полагал, что подписание мира следует еще несколько оттянуть. Из каких соображений он исходил при этом, видно из следующей характеристики, которую он дает своей позиции в статье «Брестский этап», помещенной в настоящем томе (стр. 144):

«Было течение, которое считало невозможным военное сопротивление, но в то же время считало необходимым довести переговоры до открытого разрыва, до нового наступления Германии, так, чтобы капитулировать пришлось уже перед очевидным применением империалистской силы и вырвать тем самым почву из-под ног инсинуаций и подозрений, будто переговоры являются только прикрытием уже состоявшейся сделки».

Буржуазная пресса стран Антанты, а также русская соглашательская и буржуазная печать все время изображали мирные переговоры, как комедию с заранее распределенными ролями, которая разыгрывается для того, чтобы скрыть факт предварительного сговора с Гогенцоллерном. В свою очередь германские империалисты полагали, что большевики, втайне решив принять всякие условия, будут оказывать сопротивление только для видимости. Именно, исходя из этого, тов. Троцкий полагал, что необходимо оттягивать подписание договора до того момента, пока не скажутся результаты наступления внутри Германии, с одной стороны, а с другой – пока французские и английские рабочие не получат возможность убедиться на деле в ложности сплетни о связи большевиков с немцами. Только учтя эти соображения, можно понять позицию тов. Троцкого, несомненно связанную с большим риском для судеб нашей революции, позицию, допускавшую дальнейшую утрату территории и военного имущества с тем, чтобы на известном этапе немецкого наступления капитулировать и подписать мир, если бы оказалось, что революция в Германии не созрела и руки у Гофмана развязаны. Что, не соглашаясь с подписанием мира в данный момент, тов. Троцкий исходил именно из развитых выше соображений, видно из ряда его выступлений, имевших место через некоторое время после ратификации мира, в частности и в настоящей статье.

Второй причиной, которой, на основании выступлений тов. Троцкого в этот период, можно объяснить его отношение к моменту подписания договора, было его убеждение в том (и в этом одном отношении его позиция, пожалуй, соприкасалась с позицией левых коммунистов), что международный империализм уже объединился или объединится для борьбы с Советской Россией, и что нам все равно придется воевать (см. примечание 53).

Это вовсе не означает, конечно, что тов. Троцкий был сторонником революционной войны. Проезжая неоднократно через линию фронта в период переговоров, он достаточно знал состояние армии. В своих воспоминаниях о Ленине он сообщает по этому поводу следующее:

«То, что мы не можем воевать, было для меня совершенно очевидно. Когда я в первый раз проезжал через окопы на пути в Брест-Литовск, наши товарищи, несмотря на все наши предупреждения и понукания, оказались бессильны организовать сколько-нибудь значительную манифестацию протеста против чрезмерных требований Германии: окопы были пусты, никто не отважился говорить даже условно о продолжении войны. Мир, мир во что бы то ни стало!.. Таким образом, насчет невозможности революционной войны у меня не было и тени разногласия с Владимиром Ильичем» (стр. 78–79).

В этом же убеждает нас и приведенная у Овсянникова таблица голосования (стр. 625) в ЦК 17 февраля. Голосуя вместе с группой тов. Ленина за подписание мира в случае немецкого наступления при отсутствии революционного подъема в Германии и Австрии (см. выше), тов. Троцкий вместе с ней же голосовал против революционной войны.

Было, наконец, еще одно обстоятельство, исходя из которого тов. Троцкий считал опасным в тот момент подписание мира: это – опасение того, что оно может вызвать раскол в партии, которая в тот момент в большинстве своем – по крайней мере, в лице руководящих элементов – была против подписания мира (см. примечание 109). Он сообщает об этом следующее:

"Если Центральный Комитет решит подписать немецкие условия только под влиянием словесного ультиматума, – говорил я (Ленину. Ред.), – мы рискуем вызвать в партии раскол. Нашей партии обнаружение действительного положения вещей нужно не меньше, чем рабочим Европы… Задачи наши ведь не исчерпываются заключением мира, среди левых коммунистов много таких, которые играли боевую роль в октябрьский период и пр. и пр." («О Ленине», стр. 82).

Несомненно, что позиция Ленина – тянуть как можно дольше с переговорами, а в случае ультиматума подписать – отвечала обстановке. Но не следует упускать из виду, что эта единственно правильная позиция встречала решительное сопротивление со стороны большинства партийных организаций, в том числе ЦК, а также со стороны союзников по власти – левых эсеров. Провести точку зрения Ленина в тот момент можно было только путем раскола и государственного переворота. Незачем говорить, что Ленин прекрасно понимал, чем это грозит. Между тем, каждый лишний день должен был увеличивать число сторонников Ленина. В этих условиях формула «ни война, ни мир» была объективно мостом к позиции Ленина. По этому мосту прошло большинство партии, по крайней мере – ее руководящих элементов. Этим объясняется и отношение Ленина к позиции Троцкого, о чем последний сообщает следующее:

«На совещаниях, которые решали вопрос о мире, Ленин выступал очень решительно против левых и очень осторожно и спокойно против моего предложения. Он, скрепя сердце, мирился с ним, поскольку партия была явно против подписания, и поскольку промежуточное решение должно было явиться для партии мостом к подписанию мира». (Там же, стр. 83.)

Как видно из предыдущего, в отношении общей принципиальной постановки вопроса позиция тов. Троцкого совершенно не совпадала с позицией левых коммунистов. Тов. Троцкий никогда не стоял на абстрактной точке зрения недопустимости соглашений с империалистами, наоборот, считал такие соглашения при известных условиях нужными и неизбежными. Ему, напр., еще в период Бреста пришлось выдержать борьбу с левыми по вопросу о принятии помощи от англо-французских империалистов (см. примечание 116). А в последний период он, совместно с Лениным, уже вел с левыми борьбу по всему фронту, по всем вопросам, на которые левые имели свою особую точку зрения – по вопросу о хозяйственном строительстве, о привлечении спецов, о трудовой дисциплине, о единоличии и коллегиальности, о военном строительстве, о взаимоотношениях между местами и центром и т. д. (см. примечания 150, 153, 154).

Что касается Брестской позиции, то тов. Троцкий очень скоро признал и открыто заявил, что только позиция Ленина способна была вывести партию из положения, казавшегося безнадежным.

Так, в своей речи на соединенном заседании ВЦИК и рабочих организаций 3 октября 1918 г. он заявил:

«Я считаю в этом авторитетном собрании долгом заявить, что в тот час, когда многие из нас, и я в том числе, сомневались, нужно ли, допустимо ли подписывать Брест-Литовский мир, не отразится ли это задерживающим образом на развитии мировой пролетарской революции, только тов. Ленин, против многих из нас, с упорством и несравненной прозорливостью утверждал, что нам нужно через это пройти, чтобы дотянуть до революции мирового пролетариата. И теперь, на фоне последних событий, мы должны признать, что правы были не мы». (Продолжительные овации.)

132

Речь идет о начавшемся на Украине наступлении австро-германских войск. Чувствуя, что она теряет почву под ногами, делегация Украинской Рады обратилась в середине февраля к германскому правительству с просьбой о помощи против большевиков. Жалуясь на то, что «разнузданные банды красногвардейцев» «хотят уничтожить свободу», они кончили свой призыв следующими словами:

«Мы глубоко убеждены в том, что любовь германского народа к миру и порядку поможет нам против наступления наших северных соседей. Мы говорим это в тяжелые годы, и мы знаем, что наш голос будет услышан».

Немцы не заставили себя долго просить. Они, правда, имели при этом в виду вовсе не помощь центральной Раде, а нечто другое. Вот что говорит об этом Людендорф:

«На Украине надо было подавлять большевизм и создать там такие условия, чтобы иметь возможность извлекать из нее военные выгоды и вывозить хлеб и сырье. Для этого мы должны были сильно углубиться в страну».

Немцы, натолкнувшись на сопротивление украинского крестьянства, скоро начали себя вести как в покоренной стране, сжигая деревни, производя аресты и расстрелы. Когда призвавшая их Рада попыталась было запротестовать, она была разогнана, и б. гвардейский офицер Скоропадский был провозглашен гетманом при поддержке буржуазии и крупного кулачества.

133

В надежде на спасение от большевиков южная контрреволюция приняла в этот период германскую ориентацию, замышляя вместе с гетманской Украиной общий поход на большевиков. Последовавший затем уход немцев с Украины заставил контрреволюцию переменить свою ориентацию на англо-французскую.

134

Переезд правительства в Москву состоялся 12 марта. Постановление о перенесении столицы в Москву было принято IV Съездом Советов в заседании 17 марта.

135

Садуль, Жак – бывший член французской социалистической партии (ныне член компартии Франции) – в сентябре 1917 г. был откомандирован во французскую миссию в России в целях информации о русской революции.

Под влиянием русской революции Садуль проделал эволюцию, о которой сообщает тов. Троцкий в своих показаниях (см. текст), и уже к сентябрю 1918 г. порвал с французской миссией и начал вести активную работу в качестве коммуниста. В марте 1919 г. Садуль участвовал, как представитель Франции, на первом конгрессе Коминтерна. В том же 1919 г. он был приговорен французским судом заочно к смертной казни за государственную измену, за пропаганду среди французских моряков, за дезертирство и сношение с неприятелем.

В конце 1924 г. Садуль вернулся во Францию, был арестован и передан в руки военных властей. 31 марта 1925 г. военный суд в Орлеане оправдал Садуля по обвинению в дезертирстве. По остальным пунктам судебный следователь нашел впоследствии обвинение Садуля необоснованным, и дело его было прекращено.

136

На запрос редакции о переговорах с французской военщиной тов. Троцкий сообщил следующее:

"По вопросу о переговорах с французской военщиной могу сообщить немногое. Во время Брест-Литовских переговоров французская военная миссия играла руководящую роль в борьбе против нас. Генерал Ниссель был центральной фигурой во всех махинациях и заговорах. У меня с ним было очень резкое объяснение в Смольном, и в результате этого объяснения я просто выгнал его. С момента немецкого наступления поведение французов, по крайней мере части их, резко изменилось: они убедились, что у нас нет сделки с Гогенцоллернами, и что переговоры мы ведем всерьез. Еще ярче они убедились в том, что воевать мы не можем. Некоторые из французских офицеров сами настаивали на подписании Брест-Литовского мира, чтобы выиграть хоть несколько недель для подготовки отпора: такую мысль защищал французский разведчик, аристократ-монархист.

В Москве от имени французов переговоры вел, кажется, генерал Лаверн. Считая, что офицеры французской миссии в России слишком скомпрометированы борьбой с большевиками, он предлагал мне использовать офицеров французской миссии в Румынии (эта миссия, вынужденная покинуть Румынию, проезжала через Россию). (К этому же времени относится и нота с предложением помощи против Германии. См. примечание 132. Ред.) Лаверн предоставил в мое непосредственное распоряжение двух штабных офицеров, которые были поселены против военного комиссариата и должны были разрабатывать по моему заданию отдельные вопросы. В те же дни, т.-е., очевидно, в марте 1918 г., он представлял мне офицеров всех союзнических военных миссий на предмет установления связи с военным комиссариатом. Целью этих переговоров с моей стороны было получение военных материалов (мы тогда совершенно не знали, что у нас есть и чего у нас не хватает). Переговоры, однако, закончились ничем. Лавернь получил, очевидно, из Парижа инструкцию насчет необходимости борьбы с большевиками, а не соглашения с ними".

137

О Нулансе см. Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, примечание 192.

138

Генерал Ниссель – был в тот период начальником французской военной миссии в России.

139

Питт, Виллиам (младший) (1759 – 1806) – английский политический деятель конца XVIII и начала XIX века. В период Великой Французской Революции, будучи премьер-министром, вел по отношению к революционной Франции точно такую же политику, какую вела по отношению к революционной России Франция в период 1917 – 1920 г.г. Был организатором и руководителем всех коалиций, воевавших против Франции. В борьбе с революционной Францией не брезгал никакими средствами от финансирования армий контрреволюции до подкупов прессы, распространения лжи и клеветы и т. д.

140

Ярославский мятеж – начался 6 июля. Организатором его был Б. Савинков. Белое офицерство, служившее в советских учреждениях, опираясь на часть населения, внезапно захватило центр города, часть пароходов и большое количество боевых припасов. Ряд ответственных советских работников был захвачен на своих квартирах и расстрелян (в том числе тт. Нахимсон и Закгейм). Для ликвидации мятежа были стянуты отряды из Москвы, Костромы и Вологды. Мобилизация, объявленная белыми в Ярославле, успехом не увенчалась. После усиленной артиллерийской подготовки город был 21 июля взят нашими войсками. Руководители восстания во главе с Перхуровым бежали на пароходе по Волге. Позже Перхуров был арестован и расстрелян в 1923 г.

141

VII съезд РКП – состоялся 6 – 8 марта 1918 г. в Петрограде. В порядке дня стояли следующие вопросы: 1) отчет ЦК, 2) вопрос о войне и мире, 3) пересмотр программы и наименования партии, 4) организационные вопросы, 5) выборы ЦК.

Центральным вопросом съезда был вопрос о войне и мире, по которому докладчиками были тов. Ленин и тов. Бухарин. Тов. Троцкий выступил в прениях, продолжавшихся в течение двух дней – 7 и 8 марта.

Прения носили чрезвычайно бурный характер, отражая глубокие разногласия в партии, стоявшей на волоске от раскола (см. примечания 109 и 110).

Несмотря на атаку со стороны левых, съезд большинством 30 голосов против 12 при 4 воздержавшихся принял решение об одобрении тактики ЦК в деле подписания мира.

Впоследствии левые, недовольные решением съезда, требовали созыва нового съезда, объявляя состоявшийся съезд неправильным, вследствие того, что при его созыве не были соблюдены некоторые формальности: на нем присутствовали лишь представители наиболее крупных организаций.

142

Эта постановка вопроса представляла собою в тот период действительно «стертую монету». Так, напр., на том же съезде в своем докладе о Брестском мире тов. Ленин говорил:

«Не подлежит никакому сомнению, что конечная победа нашей революции, если бы она осталась одинокой, если бы не было революционного движения в других странах, была бы безнадежной. Если мы взяли дело в руки одной большевистской партии, то мы брали его на себя с убеждением, что революция зреет во всех странах и в конце концов, – в конце концов, а не в начале начал, – какие бы трудности мы ни переживали, какие поражения нам ни были бы суждены, международная социалистическая революция придет, ибо она уже идет; дозреет, ибо она уже зреет. Наше спасение от всех этих трудностей, повторяю, во всеевропейской революции». (Собр. соч., т. XV, стр. 129.)

143

Речь идет о голосовании в заседании ЦК 23 февраля при обсуждении германского ультиматума (голосование дало следующие результаты: за – 7, против – 4, воздержались – 4). Воздержание тов. Троцкого и стоявших на его точке зрения членов ЦК (Крестинского, Дзержинского и Иоффе) и дало перевес сторонникам Ленина.

Указанные 4 товарища считали более правильным оттянуть момент капитуляции, чтобы выждать реакцию европейского пролетариата, но, считая раскол в партии более опасным, чем капитуляцию, они решили воздержаться. Воздерживаясь от голосования и не голосуя против резолюции, с которой они были не согласны, тов. Троцкий и его единомышленники «показали, – как он выразился, – акт большого самоограничения» и «жертвовали своим „я“ во имя спасения единства партии в такой ответственный момент». Воздержание имело, следовательно, определенную цель – дать перевес сторонникам тов. Ленина.

В выступлении на том же съезде тов. Троцкий следующим образом формулировал причину своего воздержания:

"Я объяснял, товарищи, почему я воздержался в Центральном Комитете в один из самых ответственных моментов нашей политической жизни.

Я считал, что вести войну в таких условиях, когда партия не только окружена врагами со всех сторон, но и расколота, мы не можем. Поэтому я считал своим долгом предоставить ответственность той части партии, возглавляемой тов. Лениным, которая считала, что путь спасения лежит в данный период через подписание мира, и которая так глубоко была в этом убеждена, что считала возможным по этому вопросу ставить партию перед ультиматумом раскола".

144

В той форме, в какой приведена настоящая фраза, она представляет собой бессмыслицу (как, впрочем, и ряд других мест стенограммы, никем не выправлявшейся, в том числе и автором). Между тем за этой перевранной или неполно изложенной фразой скрывалась определенная политическая мысль, которую тов. Троцкий неоднократно развивал в своих речах этого периода. Основной вопрос состоял в тот период в следующем: договорились ли уже немцы с англичанами относительно условий будущего мира? Действуют ли немцы по соглашению с англичанами, чтобы получить компенсацию на Востоке за счет уступок на Западе? Слухи об англо-германских переговорах были упорны и разделялись многими руководителями партии, в том числе и тов. Троцким (тов. Троцкий говорил об этом, напр., в речи на засед. ВЦИК 14 февраля. См. стр. 107 наст. тома, а также примечание 53).

В настоящей связи смысл этой фразы совершенно очевиден. Она означала, что если немцы с англичанами уже договорились, то немцы будут продолжать наступление, независимо от того или иного заявления советского правительства.

145

И эта фраза, как и оговоренная в примечании 124, передана неполно или в искаженном виде и может быть ошибочно истолкована в том смысле, будто тов. Троцкий хотел сказать, что политика революционной войны имеет больше шансов на успех, чем политика мира. Неправильность такого толкования видна хотя бы из того, что в заседании ЦК 22 января голосование предложения о революционной войне собрало всего 2 голоса, в числе которых голоса тов. Троцкого не было. На самом деле эта фраза имела тот же смысл, что и фраза, оговоренная в примечании 124. Если верно, что Англия и Германия сговорились, то никакими уступками нельзя будет удержать Германию от наступления. Таким образом, речь шла здесь не об абстрактных принципах, как это имело место у левых коммунистов, а о конкретной оценке международной ситуации. Эта оценка впоследствии не подтвердилась, что и обеспечило успех политике передышки.

146

Речь идет о заседании ЦК от 22 января. См. об этом примечания 85 и 109.

147

Кого имел в виду в данном случае тов. Троцкий, выяснить не удалось. Следует, однако, указать, что к моменту партийного съезда многие даже из левых коммунистов (напр. Боголепов, Кузьмин, Сольц и пр.) изменили свою точку зрения.

148

Эта фраза также совершенно искажена в стенограмме. Там сказано:

«Если бы меня заставили повторить переговоры с немцами, я 10 января (?) повторил бы то же, что я сделал. Я не поехал бы (?) в Брест-Литовск».

149

Протоколов заседания фракции III Съезда Советов редакции достать не удалось.

150

Япония в течение многих лет стремилась захватить русский Дальний Восток. Выход России из мировой войны, вызвавший озлобление союзников, окружение Советской Республики тесным кольцом контрреволюции создали для Японии благоприятные условия для осуществления своих стремлений. Уже в ноябре 1917 г. японские крейсера вошли во Владивостокский порт, а 12 декабря 1917 г. во Владивостоке высадился японский десант с крейсера «Микадо». Через несколько дней во Владивостокский порт пришли еще и другие крейсера, которые высадили 4 тысячи человек. Японский адмирал заявил Владивостокскому Совету Рабочих Депутатов, что этот десант ни в коем случае не должен рассматриваться, как начало военных действий против России, а имеет целью лишь защиту интересов японских граждан. На самом же деле Япония стремилась захватить Приморскую и Приамурскую области, как политическую и стратегическую базу на Тихом океане, и русскую (северную) часть Сахалина, обладающую большими минеральными богатствами. Япония хотела отрезать Россию от берегов Тихого океана, изолировать ее от Китая и таким образом утвердить свое господство на Дальнем Востоке. Высадившийся десант был лишь началом подготовлявшегося захвата. К активному осуществлению своих оккупационных планов Япония приступила гораздо позже. 29 июля 1918 г. японцы совместно с чехами и русскими белогвардейцами захватили город Владивосток. При содействии японцев чехи заняли в июле 1918 г. Никольск-Уссурийск. Япония поддерживала все группировки, боровшиеся против Советской России, поддерживала надежду русских контрреволюционеров и черносотенцев на восстановление царизма в России, используя их в качестве орудия своих империалистических замыслов. 12 августа 1918 г. последовала высадка во Владивостоке 12-й дивизии, и японский генерал Отани стал во главе союзных экспедиционных войск. В конце декабря 1918 г. японцами была занята Чита, в которой засел японский агент Семенов. В конце 1919 г. Япония оказалась единственной страной, которая хозяйничала на Дальнем Востоке. В начале 1920 г., в связи с разгромом Колчака и наступлением Красной Армии на Сибирь, японское правительство заявило, что оно не допустит проникновения красных на Восток. В феврале 1920 г. японцы начали сооружать окопы и проволочные заграждения в окрестностях Владивостока. В марте 1920 г. японцами был занят ряд крепостных укреплений в окрестностях Владивостока, и 4 апреля 1920 г. они овладели городом, где в течение двух дней грабили и убивали мирное население. 5 апреля японцы захватили Хабаровск и, наконец, 19 апреля 1920 г. военной силой захватили Сахалин. Но укрепление Японии на Дальнем Востоке ставило в невыгодное положение Антанту, а в частности Англию, которая конкурировала с Японией в Азии. На Японию было оказано давление со стороны Антанты, и благодаря этому 29 апреля 1920 г. между японским и русским (советским) командованиями было заключено соглашение о прекращении военных действий. Расположение японских воинских частей на русской территории осталось по-старому, но была лишь установлена 30-верстная нейтральная полоса по обе стороны от всех железных дорог, захваченных японскими войсками. Однако, японское командование нарушало установленное ими же обязательство. 30-верстная полоса не раз использовывалась позднее для вооруженных налетов на русские войска семеновскими и каппелевскими бандитами, которые поддерживались Японией деньгами и оружием. 14 июля 1920 г. японским командованием был издан приказ, что «все учреждения (на Сахалине) должны 25 июля передать все дела японскому командованию». Позднее были отменены все арендные договоры, заключенные русскими властями. Таким образом, Сахалин и Приморская область стали политически и экономически собственностью Японии. Такое положение продолжалось вплоть до января 1925 г., до момента заключения договора между СССР и Японией, по которому последняя обязалась очистить оккупированные ею области.

151

Заявление тов. Троцкого обсуждалось в заседании ЦК 24 февраля. После продолжительных прений, в течение которых указывалось, что уход тов. Троцкого с поста НКИД может быть понят в провинции, как раскол, тов. Ленин вносит предложение просить тов. Троцкого отложить свое заявление до следующего заседания ЦК. Тов. Троцкий заявляет, что он слагает с себя звание Народного Комиссара по иностранным делам, но не опубликовывает этого и не принимает участия в заседаниях Совнаркома и ВЦИК. После прений принимается предложение, внесенное тов. Лениным, о том, что, мирясь с отсутствием тов. Троцкого в Совнаркоме при решении иностранных дел, ЦК просит его не отстраняться от работы вообще. Официальное сообщение об уходе тов. Троцкого с поста НКИД было опубликовано 16 марта 1918 г. Одновременно было сообщено о его назначении Народным Комиссаром по военным и морским делам.

152

В этом месте в протоколах съезда (стр. 84) снова грубое искажение, сразу бросающееся в глаза. В протоколах следующий набор несогласованных фраз: «для революционного класса недопустимы сделки с империалистами, вот где центр тяжести. Мы остаемся Советской властью». Как известно, тов. Троцкий не стоял на точке зрения левых коммунистов, отвергавших какие бы то ни было сделки с империалистами, и целиком разделял в этом отношении позицию тов. Ленина. Даже в той же самой речи на VII съезде (стр. 140 наст. тома) мы находим доказательство этого. Говоря о необходимости иметь пушки для ведения войны, тов. Троцкий заявил:

«Если их нам даст Америка… так мы возьмем их для своих целей, не пугаясь того, что это исходит от империалистов. Так мы вместе с тов. Лениным смотрели на дело…»

Дальнейшим подтверждением того, что тов. Троцкий ни в каком случае не отвергал сделок с империалистами при определенных условиях, может служить его выступление в заседании ЦК от 22 февраля, где он внес предложение о принятии помощи от англо-французских империалистов против Германии.

Тов. Овсянников сообщает об этом заседании ЦК следующее:

«22 февраля на заседании ЦК Троцкий доложил ноту французской военной миссии с предложением Франции и Англии оказать нам поддержку в войне с Германией и высказался за принятие их предложения при условии полной независимости нашей внешней политики… Бухарин настаивает на отказе от предложения „союзных“ империалистов. ЦК принял предложение Троцкого 6 голосами против 5» (Н. Ленин, Собр. соч., т. XV, стр. 631. См. также примечание 111).

153

В этой последней части речи тов. Троцкого несомненно заключается отступление от общей принципиальной позиции, занимавшейся им в течение всего периода внутрипартийной борьбы (см. примечание 111). Требование предела для отступления само по себе было, разумеется, правильным, но предел этот, как неоднократно объяснял тов. Ленин, состоял в том, чтобы сохранить Советскую власть, как революционную силу, хотя бы на небольшой территории. С этой единственно-правильной точки зрения вопрос об Украине ни в каком случае не мог иметь решающего значения, и формальное требование – ни в каком случае не заключать соглашения с Радой – являлось неправильным. Дальнейшие события ясно обнаружили это.

154

134 Заявление тов. Троцкого вызвано было следующим инцидентом, имевшем место на съезде. После принятия резолюции по вопросу о войне и мире тов. Крестинский предложил съезду высказать свое суждение по вопросу о тактике мирной делегации в Бресте. Резолюция, внесенная тов. Крестинским совместно с тов. Иоффе, гласила:

«VII съезд РСДРП (большевиков) полагает, что тактика неподписания мира в Бресте 10 февраля этого года была правильной тактикой, так как она наглядно показала даже самым отсталым отрядам международного пролетариата полную независимость рабоче-крестьянского правительства России от германского империализма и разбойничий характер последнего».

Когда съездом эта резолюция была отвергнута (в протоколах съезда не указано, сколько голосов получила эта резолюция при первом голосовании, но при последующих голосованиях результат был: за – 17, против – 19), тов. Троцкий выступил со своим заявлением. Заявление вызвало длительные прения. Было внесено еще несколько резолюций, которые многократно голосовались. В результате большинством голосов была принята предложенная тов. Зиновьевым резолюция, гласившая:

«Съезд приветствует Брестскую советскую делегацию за ее громадную работу в деле разоблачения германских империалистов, в деле вовлечения рабочих всех стран в борьбу против империалистических правительств».

155

Настоящая статья, написанная значительно позже, дает общую характеристику эпохи Брестских переговоров. Статья представляет собой предисловие к I тому протоколов Брестских переговоров, изданному НКИД в 1920 г. под заглавием «Мирные переговоры в Брест-Литовске, т. I. Пленарные заседания. Заседания политической комиссии».

156

Буасси д'Англа, Франсуа Антуан (1756 – 1826) – деятель Великой Французской Революции. В Национальном Собрании был депутатом от третьего сословия. Участвовал в низвержении Робеспьера. После реставрации Бурбонов присягнул им и получил звание пэра.

157

Внутренние раздоры между Кюльманом и Гофманом шли по линии тактики по отношению к советской делегации и к России вообще. Принадлежавший к военной партии Гофман все время настаивал на тактике ультиматумов и угроз, в то время как Кюльман, не надеявшийся на победу над Антантой, считал необходимым более мягкую тактику по отношению к России для предупреждения возможности нового выступления ее на стороне Антанты. Весьма характерный эпизод такого рода рассказывает в своих мемуарах Чернин:

«Вечером у меня было снова длинное совещание с Кюльманом и Гофманом, во время которого между генералом и государственным секретарем была жестокая схватка. Упоенный успехом ультиматума, поставленного нами России, Гофман желал продолжать в том же духе и еще раз хорошенько ударить их по голове. Мы с Кюльманом стояли на противоположной точке зрения и требовали перехода к спокойным деловым совещаниям». (Запись от 10 января 1918 г.)

По отношению к данному случаю, о котором говорит тов. Троцкий, он оказался неправым. Если верить Людендорфу, то Кюльман решительно высказывался против наступления на совещании 13 февраля в Гамбурге (где был решен вопрос о наступлении. Людендорф сообщает об этом в своих воспоминаниях

158

Советниками австро-венгерской делегации были барон Андриан и граф Коллоредо.

159

На основании мемуаров Чернина можно установить причину столь скромного поведения болгар. Оказывается, что они в самом начале переговоров пытались было проявить самостоятельность, но получили от своих союзников решительный отпор, после которого они, по выражению Чернина, «не делали больше никаких историй». Вот как описывает это Чернин в записи от 24 декабря:

«Утром и вечером – длительные совещания с болгарами. Между мной и Кюльманом, с одной стороны, и болгарами, с другой, произошли серьезные стычки. Они требовали включения в нашу программу параграфа, по которому для болгар было бы сделано исключение из формулы „без аннексий“ и было бы признано, что приобретение Болгарией румынской и сербской территории не должно быть признано аннексией. Такое признание, разумеется, отняло бы всякий смысл у всей нашей работы и не могло быть сделано ни в коем случае. Разговор временами шел в очень возбужденных тонах, и болгарские делегаты дошли до угрозы уехать, если мы не уступим. Но мы с Кюльманом остались непреклонными и заявили, что мы ничего не имеем против их отъезда, так же, как и против того, чтоб они дали отдельный ответ, но что редакция нашего протокола больше не подлежит изменению. Так как ни к какому решению мы не пришли, то пленарное заседание было отложено на 25-е, и болгарские делегаты телеграфировали в Софию, прося новых инструкций. Болгары получили отрицательный ответ и, по-видимому, остались с носом, как мы и рассчитывали. Они были очень подавлены, не делали больше никаких историй и присоединились к общему заявлению».

Само собой разумеется, что ни Кюльман, ни Чернин особенно ярыми сторонниками формулы «без аннексий» тоже не были, но болгары, очевидно, были настолько наивны, что требовали заявления об этом в такой момент, когда немцы решили показать себя сторонниками демократических принципов. Впрочем, возможно, что вся эта история изложена Черниным неверно, ибо в мемуарах, которые писались им уже после австро-венгерской революции, он старался изобразить себя пацифистом и демократом (см. подстрочное примечание на стр. 149).

Остается, однако, фактом то, что, получив в самом начале переговоров щелчок, болгары предпочитали впредь не вмешиваться в ход переговоров.

160

Падение Гогенцоллернов и отречение Вильгельма произошло 9 ноября после начавшейся 5 ноября забастовки в Берлине и других городах Германии. 10 ноября было образовано временное правительство.

161

Первый раз вышла брошюрой в Москве в 1918 году под названием «Труд, дисциплина и порядок спасут Советскую республику». (Издат. «Жизнь и Знание».)

162

С первой волной контрреволюции, о которой говорит тов. Троцкий, удалось справиться сравнительно быстро и легко. В начале ноября 1918 г. отряды Красной Гвардии разбили под Красным селом наступавшую на Петроград по приказу Керенского казачью дивизию генерала Краснова. (При занятии Гатчины, 14 ноября, был взят в плен и сам Краснов.)

Борьба с юнкерами в Москве 14 ноября также закончилась победой.

Контрреволюционное восстание Дутова в Оренбурге (8 – 11 декабря н. ст.) уже к концу января 1918 г. было ликвидировано упорной борьбой уральских рабочих.

В это же время на Дону свирепствовала казачья контрреволюция; атаман донского войска Каледин 15 декабря занял Ростов и повел жестокую расправу с рудничными рабочими и крестьянами. 6 января в Харькове, взятом революционными отрядами еще 31 декабря, сформировывается штаб революционных войск Южфронта во главе с Наркомом тов. Антоновым для борьбы с контрреволюцией на юге.

Борьба с контрреволюционной Украинской Радой началась 11 января; 18 января была взята Полтава, а 25 января красные отряды вступают в Киев. Чтобы воспрепятствовать передвижению наших революционных войск с Северо-западного фронта на Украину, польский корпус Довбор-Мусницкого занял 18 января железные дороги, ведущие с Украины на Могилев. 25 января 1-й минский революционный отряд разгромил 2-ю польскую дивизию под Жлобиным, а 13 февраля красные отряды одержали победу над польским корпусом под Рогачевым.

В феврале началось наступление на контрреволюционный Дон. После удачных боев под станицей Каменской и Таганрогом (10 февраля) и занятия станиц Торговой и Тихорецкой (12 февраля) красные войска 22-го берут Ростов, а 25-го – Новороссийск. Во всех местах, освобожденных от белогвардейцев, установилась власть Советов, и только германское наступление вновь отдало на время Украину и Дон в руки немецких империалистов и русских белогвардейцев. 13 марта немцы заняли Чернигов. 16 – Киев и 30 – Полтаву. (См. примечание 146.)

163

О событиях на Украине и ее взаимоотношениях с РСФСР см. примечания 65 и 112.

164

Саботаж специалистов и служащих начался забастовкой чиновников в Петрограде и Москве на другой день после Октябрьской революции. Забастовка вскоре была ликвидирована. После этой забастовки начался длительный и организованный саботаж, в своих наиболее резких формах продолжавшийся, примерно, до середины 1918 г.

165

В своей работе «Гражданская война во Франции» К. Маркс писал:

«Рабочий класс не может просто овладеть готовой государственной машиной и пустить ее в ход для своих собственных целей». В другом месте, в письме к Кугельману от 12 апреля 1871 г. (во время Парижской Коммуны), он писал, что задачей революции является «не передать из одних рук в другие бюрократически-военную машину, как бывало до сих пор, а сломать ее».

Это положение Маркса, естественно, не нравившееся оппортунистам, замалчивалось или искажалось ими. Одной из величайших заслуг тов. Ленина является то, что в своей работе «Государство и революция» (т. XIV, ч. 2) он восстановил марксистское учение о государстве и задачах пролетариата в революции, дополнив его рядом положений, основанных на опыте последних десятилетий.

166

Процесс ухудшения железнодорожного транспорта начался еще во время войны. Резкий толчок к его дальнейшему ухудшению дала внутренняя борьба 1917 г. и особенно стихийная демобилизация армии. Процент больных паровозов и вагонов составлял:

Паровозы. Вагоны.

1916 17,0 3,7

1917 23,4 7,4

1918 40,7 14,7

Постройка нового подвижного состава и ремонт старого упали до ничтожного уровня, прекратилась смена шпал и вообще ремонт путей.

167

О продовольственном положении страны см. речь тов. Троцкого «На борьбу с голодом» в наст. томе.

168

Единоначалие и коллегиальность. – В первый период закрепления Советской власти на всех ступенях советского и хозяйственного аппарата были созданы коллегии. При всех своих положительных сторонах коллегиальная система служила источником целого ряда конфликтов, проволочек в работе, перекладывания ответственности друг на друга и т. д. Наиболее ярко выявились отрицательные стороны коллегиальности в период обострения продовольственного и военного положения. Поэтому уже с марта 1918 г. руководящими работниками Центрального Комитета была выдвинута идея перехода от коллегиальности к единоначалию. Выступление тов. Троцкого имело в этом пункте задачей подготовить рабочие массы к этому переходу. Первое принципиальное разрешение этот вопрос нашел на сессии ВЦИК 29 апреля 1918 г., когда по докладу тов. Ленина об очередных задачах Советской власти была принята резолюция, в которой принцип единоначалия получил одобрение. Переход к единоначалию, совпадавший с переходом к большей централизации и к привлечению буржуазных спецов, вызвал большую оппозицию внутри партии, а также со стороны левых эсеров. Против принципа единоначалия выступили внутри партии левые коммунисты (Осинский, В. Смирнов, Бубнов и др.), ряд профессионалистов (Томский и др.) и хозяйственников (Рыков, Милютин и др.). Оппозиция указывала на то, что коллегии служат формой обучения и участия рабочих в управлении производством и составляют основу демократизма, что единоначалие создает оторванность рабочих масс от хозяйственных органов, порождает бюрократизм и т. д. Расхождение по вопросу о единоначалии и коллегиальности, впоследствии осложненные вопросом о милитаризации труда, продолжались почти до введения новой экономической политики. Частью оппозиции противопоставление коллегиальности единоначалию переносилось и на армию, где максимум исполнительности, быстроты, строгой ответственности и согласованности в работе является первейшим условием победы. Выборные войсковые комитеты в армии, бывшие здоровой реакцией в период 1917 г., стали с началом формирования Красной Армии тормозом для создания сильной дисциплинированной вооруженной силы. Отстаивание коллегиального начала в армии оппозиция связывала, как и в вопросах хозяйства, с вопросом о привлечении буржуазных военных специалистов (см. примечание 153), а также с вопросом о выборном начале в армии

169

Викжель – всероссийский исполнительный комитет союза железнодорожников, избранный на учредительном съезде союза в августе 1917 г. Ввиду полного разгрома большевистских организаций (съезд состоялся после июльских дней) из 500 делегатов съезда оказалось лишь два большевика и один сочувствующий; в остальной своей массе съезд состоял из эсеров, меньшевиков и кадетов. Такой состав съезда и предопределил состав избранного на нем исполнительного комитета и всю политическую линию последнего, которая была резко направлена против большевиков. В период Октябрьского восстания Викжель пытался быть «нейтральным» и играть роль посредника между борющимися лагерями. Захватив в свои руки не только руководство профсоюзным движением, но и административные функции на железных дорогах, Викжель препятствовал передвижению войск обеих сторон, задерживал военные грузы и т. д. В частности, после победы Октябрьской революции в Петрограде Викжель препятствовал перевозке революционных войск в Москву, настаивая на создании правительства из всех социалистических партий.

После всеобщей победы Советов Викжель быстро потерял всякое влияние и продержался недолго. Состоявшийся в конце 1917 и начале 1918 г. второй чрезвычайный съезд железнодорожников раскололся на сторонников Учредительного Собрания и сторонников Советской власти. Последние избрали Викжедор, который взял в свои руки административную власть, объединив деятельность железнодорожных комитетов.

170

Речь идет об обращении Народного Комиссариата по военным делам от 21 марта 1918 г. («Наша задача», стр. 232 наст. тома).

171

Вопрос о привлечении специалистов во всех областях строительства и, в частности, вопрос о привлечении военных специалистов – офицеров царской армии – в Красную Армию, представлял собой один из коренных вопросов, стоявших перед партией и Советской властью в 1918 году.

Совершенно ясно, что партия не имела в тот момент, как не имеет в достаточной мере и в настоящее время, специалистов, способных руководить работой хозяйственных и военных органов. Между тем в среде партии было довольно сильное течение, возглавлявшееся левыми коммунистами, которое самым решительным образом высказывалось против привлечения к работе под контролем партии «капитанов промышленности» и «царских генералов». Поскольку такая точка зрения вносила разложение и сеяла недоверие к привлекаемым специалистам, что грозило особо большими опасностями в армии, руководители партии со всей решительностью выступали против дезорганизаторов. На II съезде советов народного хозяйства тов. Ленин грозил «беспощадными репрессиями по военному положению» всем, кто пытается «заменить дело рассуждениями, представляющими воплощение близорукости и самого грубого тупоумия, интеллигентского самомнения», заключавшегося в утверждении, «будто только коммунисты, среди которых, несомненно, есть и весьма хорошие люди, могут проводить определенную работу». Капитализм – говорил он – оставил нам громадное наследство, оставил нам своих крупнейших специалистов, которыми мы должны непременно воспользоваться и воспользоваться в широком, массовом размере, пустить всех их в ход. Тратить время на подготовку специалистов из наших коммунистов нам совершенно некогда, потому что сейчас все дело в практической работе, в практических результатах.

В частности, большую работу по вопросу о привлечении специалистов пришлось вести тов. Троцкому как внутри партии – с левыми коммунистами, так и вне ее – с левыми эсерами, при строительстве армии. Хотя становилось все яснее, что без привлечения офицерства не удалось бы создать основных кадров армии и, уж конечно, не удалось бы отразить первый натиск контрреволюции, левые коммунисты продолжали еще в апреле в «Тезисах по текущему моменту» (приложение N 15) утверждать, что «в области военной политики… практически… восстанавливается старый офицерский корпус и командная власть царских генералов», что «в армии правят не выборные лица, а определенные контрреволюционеры». С своей стороны левые коммунисты предлагали выборный комсостав и, в лучшем случае, назначенный комсостав из рабочих и крестьян. Теоретически левые коммунисты были, конечно, правы в том отношении, что лучше командир-коммунист, чем офицер царской армии. "Незачем говорить, – указывал тов. Троцкий, – что, при прочих равных условиях, Советская власть предпочла бы командира-коммуниста не коммунисту, но никто не предлагает нам «выбирать между командирами-коммунистами и не коммунистами. До недавнего времени у нас почти вовсе не было „своего“ – в партийном смысле – командного состава… Стоя в стороне, можно, разумеется, сколько угодно резонерствовать о преимуществах коммунистического командного состава над иным. Но кто участвует в сегодняшней работе по строительству армии и имеет дело с конкретными полками, батальонами, ротами, взводами, которым нужны сегодня, немедленно же, живые полковые, батальонные, взводные командиры, – тому приходится не резонерствовать, а отбирать командиров из того материала, который имеется налицо».

Ясно, конечно, что одновременно с привлечением офицерства, Советская власть усиленно подготовляла свой красный комсостав в военных школах и курсах (см. примечание 155) и вовсе не «упускала из виду задачи создания пролетарского офицерского корпуса», как это изображали левые коммунисты. Ясно также, что далеко не все привлекавшиеся офицеры были вполне надежны. Для наблюдения над ними и был создан институт военных комиссаров, осуществлявших над ними контроль (см. примечание 184). Курс на привлечение военных специалистов проводился партией неуклонно, несмотря на противодействие части ее. Уже 29 июля были мобилизованы офицеры, военные чиновники и медицинский персонал годов рождения с 1892 по 1897, а через два дня и унтер-офицеры.

Жизнь впоследствии показала правильность этого шага, и уже в конце декабря 1918 г. тов. Троцкий мог заявить в интервью с сотрудником «Известий ВЦИК», что «теперь, после того как сотни авторитетных партийных работников сами работали на фронте и на месте уяснили себе положение дела, никакого „вопроса“ о военных специалистах не осталось». После некоторых рецидивов спецеедства (см., напр., примечание 241), наблюдающихся кой-где, впрочем, и до настоящего времени, VIII съезд партии мог, однако, констатировать уже, что «вопрос о командном составе, представляя большие практические трудности, не дает по существу дела никакой почвы для принципиальных разногласий».

172

Введение выборного начала в армии – имело большое политическое значение в период, когда власть была в руках враждебного пролетариату класса. Тогда выборное начало представляло собой могучее орудие для уничтожения классового сопротивления старого комсостава. С закреплением власти Советов выборное начало стало политически ненужным и технически нецелесообразным и тормозящим дело. Первые попытки Наркомвоена к ограничению выборного начала встретили большое сопротивление как в армии, так и в партии. При одновременном привлечении военных специалистов – офицеров старой армии – на командные посты уничтожение выборного начала неправильно рассматривалось, как возврат к старому, как «восстановление власти царских генералов». При этом совершенно упускался из виду тот коренной факт, что власть перешла в руки пролетариата. Внутри партии выборное начало в армии отстаивали левые коммунисты.

Ликвидация выборного начала в армии происходила постепенно. В декрете Совета Народных Комиссаров об организации социалистической армии от 28 (15) января 1918 г. предусматривается еще выборность командного состава.

Немецкое наступление в феврале 1918 г. настоятельно выдвинуло вопрос о реорганизации армии, в том числе о ликвидации выборного начала.

Выборное начало было почти окончательно ликвидировано декретом о порядке замещения должностей в Красной Армии от 22 апреля 1918 г.

173

Вопрос о создании красного комсостава – был поднят одновременно с вопросом о создании армии вскоре после Октябрьской революции. Юнкерские училища и школы прапорщиков были расформированы и превращены в командные курсы с целью подготовки рабочих и крестьян к руководству армией. Приказом Наркомвоена от 14 февраля 1918 г. открылись ускоренные курсы по подготовке командного состава в Петрограде, в Москве, Ораниенбауме, Твери, Казани и других городах. Целью обучения являлась подготовка инструкторов военного дела, стоящих на платформе Советской власти.

Целый ряд командных курсов создавался повсюду по инициативе мест. Для объединения работы по подготовке красного командного состава в феврале 1918 г. Комиссариат военно-учебных заведений Российской Республики и б. Главное Управление военно-учебных заведений были слиты в «Военно-Учебное Управление», которое 2 мая 1918 г. становится частью Всероссийского Главного Штаба. В функции «Военно-учебного управления» входила на первых порах и постановка всеобщего военного обучения.

174

Речь идет о знаменитом наступлении русской армии в Карпатах в феврале 1915 года. Преступная халатность и продажность военного министерства заранее обрекала поход на неудачу: армия оказалась в самый разгар наступления без винтовок, без огнеприпасов, без обмундирования и продовольствия. Бросившим на этот участок свои силы австро-германцам удалось нанести русским войскам жестокое поражение.

175

Смотри сноску 150

176

В период произнесения речи военный перевес и военная инициатива были в руках коалиции центральных держав. Грандиозное немецкое наступление началось 21 марта 1918 г. Уже к 25 марта немецкие дивизии совершенно разбили 5-ю английскую армию и заняли города Бапом, Комбль, Нель и Нуайон. Удачное наступление освободило немецкой армии путь на Амьен. Продолжавшаяся с 30 марта по 1 апреля атака на Амьенскую крепость была, однако, отбита. Тогда немецкое командование решает повести наступление на фландрские горы (по линии Кеммель-Кассель). 9 апреля немецкие части разбили 2 португальских дивизии, а на другой день 4-я армия заняла высоты Мессины, потеснив англичан. К 15 апреля германские части сильно продвинулись на запад. После кровопролитных боев с 25 апреля по 1 мая немцы взяли гор. Кеммель и оттеснили части союзников. Начавшееся было контрнаступление союзников было отбито новым наступлением немецких войск, начавшимся 29 мая. Вскоре, однако, собравшиеся с силами союзники перешли в контратаку, закончившуюся поражением немцев 18 июля 1918 г.

177

Имеются в виду крупнейшие военные эпизоды империалистической войны 1914 – 1918 гг. на французском фронте:

178

Присоединение Соед. Штатов Америки к войне произошло вскоре после Февральской революции в России. Поводом к выступлению С. Штатов против коалиции центральных государств послужило объявление Германией 1 февраля 1917 г. неограниченной подводной войны. Присоединение С. Штатов к Антанте фактически решило исход войны в пользу последней.

179

Соображения тов. Троцкого о будущей роли Америки после войны оправдались целиком. С. Штаты, обогатившись в мировой войне и превратившись в могущественную в экономическом и политическом отношении державу, действительно диктуют в настоящее время свою волю истощенной Европе, все более оттесняя на задний план бывшую до войны сильнейшей державой Англию. (См. об этом брошюры тов. Троцкого «Европа и Америка» и «Куда идет Англия?».)

180

Постановление Совнаркома о назначении тов. Троцкого Председателем Высшего Военного Совета и Народным Комиссаром по военным делам было опубликовано 16 марта 1918 г.

181

Социалистическая присяга, текст которой был написан тов. Троцким, была утверждена ВЦИК 22 апреля 1918 г.

Приводим ее целиком:

"1. Я, сын трудового народа, гражданин Советской Республики, принимаю на себя звание воина рабочей и крестьянской армии.

2. Перед лицом трудящихся классов России и всего мира, я обязуюсь носить это звание с честью, добросовестно изучать военное дело и, как зеницу ока, охранять народное и военное имущество от порчи и расхищения.

3. Я обязуюсь строго и неуклонно соблюдать революционную дисциплину и беспрекословно выполнять все приказы командиров, поставленных властью рабочего и крестьянского правительства.

4. Я обязуюсь воздерживаться сам и удерживать товарищей от всяких поступков, порочащих и унижающих достоинство гражданина Советской Республики, и все свои действия и мысли направлять к великой цели освобождения всех трудящихся.

5. Я обязуюсь, по первому зову рабочего и крестьянского правительства, выступить на защиту Советской Республики от всяких опасностей и покушений со стороны всех ее врагов, и в борьбе за Российскую Советскую Республику, за дело социализма и братства народов – не щадить ни своих сил, ни самой жизни.

6. Если по злому умыслу отступлю от этого моего торжественного обещания, то да будет моим уделом всеобщее презрение, и да покарает меня суровая рука революционного закона".

182

Об этом тов. Троцкий говорил в своей речи «Нам нужна армия» 19 марта (стр. 227 наст. тома).

183

Речь идет об арестах анархистов, произведенных ВЧК в Москве в ночь на 12 апреля 1918 г. Арест был вызван самочинными действиями ряда анархистских групп, объединявших до 2.000 человек и производивших вооруженные ограбления и нападения на жителей. Захватив 26 особняков на Поварской, в Лефортове и др. местах, группы анархистов расположили в них свои штабы. Между штабами была тесная связь; все они руководились и управлялись главным штабом анархистов. Разоружение бандитов, именовавших себя анархистами, началось ВЧК в 4 часа ночи. Каждое гнездо анархистов окружалось, и анархистам предлагалось сдать оружие. В некоторых местах разоружение произошло без кровопролития, в других местах отрядам ВЧК оказывалось вооруженное сопротивление. В результате к часу дня 12 апреля были очищены все 26 особняков, арестовано около 400 чел.; остальные, побросав оружие, разбежались. При разоружении отобрано было несколько орудий, около 30 пулеметов, несколько сот патронов и ручных гранат. При обысках было найдено большое количество серебра, золота, муки, сахару и масла. В одном месте обнаружено было до 8.000 бутылок вина. Сообщение о разоружении анархистов было опубликовано в «Известиях Московского Совета» N 71 от 13 апреля.

184

Мысль о невозможности длительного существования Советской Республики в капиталистическом окружении была в тот период общепризнанной в партии. Так, еще значительно позже – в 1919 г. тов. Ленин в отчете ЦК на VIII съезде партии говорил:

«Существование Советской республики рядом с империалистическими государствами продолжительное время немыслимо» (Собр. соч., т. XVI, стр. 102).

185

Германия обращалась к концу войны не только с оккупированными ею странами, как Польша, Литва, Бельгия и т. д., но и со своими союзниками – Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией, как с покоренными государствами. Это вызывалось тем обстоятельством, что силы союзников Германии приходили к концу и только при помощи постоянного давления удавалось заставлять их приносить все большие жертвы для продолжения войны. С другой стороны, они зависели от Германии и в отношении военного снаряжения и в отношении продовольствия.

186

Тов. Троцкий был в Варшаве в период перерыва переговоров в конце января 1918 г.

187

«Потемкин Таврический» – один из кораблей Черноморского флота, на котором летом 1905 г. в момент подготовки революции поднялось восстание.

Непосредственным поводом к восстанию, начавшемуся 27 июня, послужило скверное питание команды. Команда отказалась от обеда, сваренного из тухлого мяса. Когда прозвучал обеденный сигнал, никто на обед не явился. Унтер-офицер, матрос Матюшенко, стал во главе взбунтовавшейся команды и предложил собраться к башне. Вся команда двинулась за ним, но в это же время старшему офицеру удалось при помощи караула задержать 30 человек. Старший офицер отдал приказ караулу стрелять по задержанным. Караул отказался стрелять. Тогда офицер выхватил у караульного винтовку и убил одного матроса. Команда бросилась за оружием и патронами и стала стрелять в офицеров. В результате 9 офицеров было убито (в том числе и командир «Потемкина»), остальные были арестованы. Руководители восстания водворили порядок на «Потемкине» и избрали командиром прапорщика Алексеева.

28 июня «Потемкин» прибыл в Одесский порт с поднятым красным флагом. На броненосец приехали представители одесской социал-демократической организации тт. Фельдман, Кирилл, Борис и др. и стали готовиться к встрече эскадры, высланной из Севастополя для усмирения «Потемкина». 29 июня прибыла под командой адмирала Кригера эскадра, состоявшая из пяти броненосцев, минного крейсера и шести миноносцев. После бесплодных попыток переговоров эскадра ушла в море. В это же самое время к «Потемкину» присоединился «Георгий Победоносец», но на завтра же изменил. «Потемкин» снова остался один. Наступил перелом в настроении команды, пошли разногласия и паника. Вследствие недостатка продовольствия решили отправиться в Румынию за углем и продовольствием. Румынское правительство отказало в снабжении и потребовало сдачи броненосца. «Потемкин» попытался достать необходимое в Феодосии, но, обстрелянный там войсками, снова ушел в Констанцу (Румыния). 7 июля 1905 г. броненосец сдался румынским властям.

188

Меринг, Франц (1846 – 1919) – крупный теоретик и историк германской социал-демократии. В начале своей деятельности Меринг примыкал к либеральным демократам и вел борьбу с германской социал-демократией. В 80-х гг. примкнул к социал-демократам, с 90-х гг. вместе с Каутским вел борьбу против ревизионистов. Когда начали проявляться колебания и у Каутского, Меринг примкнул к «лево-радикальной группе» (Р. Люксембург, Клара Цеткин, а позднее Карл Либкнехт). В период империалистической войны Меринг оказался одним из немногих теоретиков II Интернационала, не изменившим революционному марксизму. Такую же революционно-марксистскую позицию занял он и по отношению к русской революции; он сумел понять великий смысл Октябрьского переворота и всецело поддерживал политику и тактику большевиков. После образования германской коммунистической партии Меринг вошел в ее ряды и работал в ней вплоть до своей смерти (30 января 1919 г.). Уже на склоне дней ему, 70-летнему старику, пришлось еще побывать в тюрьме. Меринг был одним из наиболее образованных марксистов, хорошо владел методом Маркса, и его работы являются одним из лучших руководств для изучения марксизма.

189

Эйснер, Курт – германский с.-д. Арестованный после январского движения в Германии, он был освобожден баварским правительством в ноябре 1918 г. Вспыхнувшая затем революция в Баварии поставила его во главе совета рабочих и солдатских депутатов, объявившего Баварию республикой. При создании коалиционного правительства из представителей буржуазии, с. – демократов и независимых Курт Эйснер был избран министром-президентом. 21 февраля 1919 г. Курт Эйснер был убит графом Арко-Баллей, представителем правых кругов, недовольных политикой правительства.

190

Сообщение о самоубийстве Курта Эйснера оказалось ложным. Подробнее см. о нем примечание 172.

191

Об октябристах см. т. II, примечание 244, о прогрессистах – т. III, ч. 1, примечание 14, о кадетах – т. II, примечание 172.

192

Война застигла тов. Троцкого в Вене. Наступление войны заставляет его покинуть Австрию. Сопровождаемый австро-венгерскими полицейскими агентами тов. Троцкий прибыл в Швейцарию 3 или 4 августа 1914 г. Находясь в Швейцарии, он написал брошюру «Война и Интернационал», которая была издана в Цюрихе в ноябре 1914 г. и широко распространилась в Швейцарии, Германии и Австрии. Направленная против германского империализма и предательской политики германской соц. – демократии, эта брошюра была оценена в Германии, как «орудие антантовской пропаганды», и германский суд заочно приговорил автора к нескольким месяцам тюремного заключения. В Швейцарии же тов. Троцкий получил предложение от газеты «Киевская Мысль» выехать во Францию в качестве военного корреспондента. Приняв предложение «Киевской Мысли», тов. Троцкий выезжает в Париж в ноябре 1914 г. В Париже он сотрудничает в газете «Наше Слово», примыкавшей к циммервальдскому объединению интернационалистов и ставившей себе целью агитацию за создание революционного III Интернационала. В августе 1915 г. парижская префектура довела до сведения тов. Троцкого, что он высылается из Франции в одну из стран по собственному выбору. Но так как Англия, Италия и Швейцария отказывались принять его, а в Голландию и Скандинавию можно было попасть только через Англию, то для «собственного» выбора оставалась одна Испания. Ввиду того, что добровольно выехать в Испанию тов. Троцкий отказался, его выслали за границу в сопровождении полиции. В Мадриде (Испания) тов. Троцкого продержали несколько дней в тюрьме, после чего испанские власти решили отправить его на остров Кубу; лишь благодаря его сопротивлению и вмешательству случайно обнаружившихся друзей, он получил возможность 25 декабря 1916 г. выехать из Испании в Нью-Йорк, где он входит в редакцию ежедневной русской рабочей газеты «Новый Мир» (о ней см. том III, ч. 1, примечание 4). Эта газета была центром революционно-интернационалистической пропаганды в Америке. После получения известия о революции в России, он в марте 1917 г. с группой эмигрантов направляется в Россию. Однако, по пути, не без участия русского мин. ин. дел, он был, с пятью другими русскими товарищами, арестован в Амгерсте (Канада) и водворен в лагерь для военнопленных. (См. об этом Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 1, отдел «В плену у англичан».) Только через месяц они получили возможность продолжать путь в Россию. (О приезде в Россию см. т. III, ч. 1, примечание 30.)

193

Вследствие большой экономической отсталости России, вызванной целым рядом географических и исторических условий, развитие капитализма шло в ней не такими путями, как в европейских странах.

Русская промышленность не прошла через стадию цехового ремесла, как это было в других странах. Она была создана в течение нескольких десятилетий иностранным капиталом, широкой волной устремившимся в Россию в последнюю четверть XIX века, особенно в 90-х годах. Иностранный капитал, особенно французско-бельгийский, еще накануне войны имел в своих руках крупнейшие банки и основные отрасли промышленности. (См. Оль «Иностранные капиталы в России», и Ванаг «Финансовый капитал в России».) Эта крупная роль иностранного капитала в России «сказалась убийственно на политическом влиянии русской буржуазии», и имела большое значение для быстрого политического роста русского пролетариата, сразу оказавшегося лицом к лицу с капитализмом в его высшей концентрированной форме и подвергавшегося двойному гнету со стороны русской и иностранной буржуазии, агентом которой являлось царское правительство. (Подр. см. об этом Л. Троцкий «1905», стр. 17 – 62.)

194

Подробнее см. об этом Собр. соч. Троцкого, т. III, ч. 1, отдел «В плену у англичан».

195

Временное Правительство всех составов продолжало царскую политику по отношению к войне. В воззвании от 7 марта Врем. Правительство подчеркивает, что оно «приложит все силы к обеспечению армии всем необходимым, для того чтобы довести войну до победоносного конца. Правительство будет свято хранить связывающие его с другими державами союзы и неуклонно исполнять заключенные с союзниками соглашения». Руководитель внешней политики Временного Правительства, Милюков, в речи представителям петроградской и московской печати 9 марта, заявил:

«Я считаю, что моя первая задача заключается в том, чтобы сохранить в силе наши международные договоры и соглашения, упрочить и развить наши союзные и дружественные отношения с союзными и нейтральными государствами».

«Разъясняя» в ноте союзным правительствам от 18 апреля декларацию Временного Правительства от 27 марта, в которой говорилось об установлении полного мира на основании самоопределения народов, без насильственного захвата чужих территорий и отнятия их национального достояния, Милюков сообщал, что эти заявления, «разумеется, не могут подать ни малейшего повода думать, что совершившийся переворот повлек за собой ослабление роли России в общей союзной борьбе. Временное Правительство, ограждая права нашей родины, будет вполне соблюдать обязательства, принятые в отношении наших союзников». Сильное недовольство рабочих заставило Петроградский Совет Рабочих Депутатов протестовать против такой двусмысленной передачи союзникам декларации правительства от 27 марта. Несмотря на обещание Временного Правительства послать союзникам разъяснительную ноту, подчеркивающую отказ от захватной политики, такая нота послана не была. Милюков ограничился тем, что отправил им копию декларации от 27 марта. 2 мая Милюков принужден был уйти из состава правительства. Составленное после ухода Милюкова коалиционное правительство Львова поспешило, однако, в своей декларации 5 мая заявить, что оно отвергает «в согласии со всем народом всякую мысль о сепаратном мире» и подтверждает необходимость заключения мира без аннексий и контрибуций на началах самоопределения народов. При выработке декларации 5 мая кадеты предлагали выбросить «двусмысленную фразу» (без аннексий и контрибуций) и подчеркнуть «верность союзникам». Соглашение между кадетами и социалистами было достигнуто включением пункта об решительном отказе «в согласии со всем народом» от сепаратного мира.

Созданное после июльского кризиса второе коалиционное правительство – «правительство спасения революции» с Керенским во главе – продолжало ту же политику, не решаясь порвать ни с союзниками, ни с отечественной буржуазией. Именно под давлением союзников и было начато знаменитое наступление 18 июня, закончившееся страшным поражением и явившееся началом краха Временного Правительства. (Подробнее см. об этом Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 1, примечание 130.)

196

Ленская бойня – расстрел царскими войсками рабочих приисков Ленского золотопромышленного товарищества на реке Бодайбо (в Сибири) – произошла 4/17 апреля 1912 г. Причиной волнений, начавшихся в феврале 1912 г., послужили невыносимо тяжелые условия существования и труда рабочих. К 3 марта забастовали все рабочие, занятые в приисках (5.000 чел.). Стачка носила вполне мирный характер. Рабочие требовали увеличения зарплаты, установления 8-часового рабочего дня и удаления наиболее ненавистных людей из администрации. Царское правительство выслало из Петербурга военную команду, во главе с жандармским ротмистром Трещенковым, для подавления стачки. По прибытии на Ленские прииски Трещенков 3 апреля арестовал стачечный комитет. Рабочие потребовали освобождения арестованных; 17 апреля 3.500 невооруженных рабочих отправились к прокурору на переговоры. Карательный отряд Трещенкова, не дожидаясь конца переговоров, без всякого предупреждения открыл стрельбу. В результате было убито 250 и ранено 270 рабочих. Эта зверская расправа на Лене всколыхнула рабочие массы всей России и дала толчок для ряда забастовок (в общем забастовали 1.240.000 рабочих). С этого момента начинается сильный подъем рабочего движения, достигший наибольшего напряжения летом 1914 г. Война на время прервала это движение.

197

Право женщин обучаться военному делу предусмотрено в пункте первом декрета Совнаркома от 22 апреля 1918 г. о всеобщем обучении военному делу. (См. примечание 193.)

198

Вопрос о создании армии – после победы революции ставился неоднократно задолго до нее. Зачатком вооруженной силы пролетариата были рабочие отряды 1905 г. и достигшая больших размеров и одержавшая ряд побед Красная Гвардия 1917–1918 гг. Вопрос о создании Красной Армии в Советской Республике был поставлен вскоре после Октябрьской революции. 23 декабря 1917 г. при Народном Комиссариате по военным делам была создана Всероссийская Коллегия по организации Красной Армии. Первая попытка формирования частей Красной Армии была предпринята по предложению коллегии Петроградским Советом в конце декабря 1917 г. Эти части строились на началах добровольчества и пополнялись лицами, представившими рекомендации общественных или политических организаций. Вскоре примеру Петрограда последовал ряд других городов. Организация Красной Армии получила свое оформление в декрете Совнаркома от 28(15) января 1918 г. (опубликован и вошел в силу 23 февраля). Основные условия приема в армию были изложены в следующих двух пунктах:

"1. Рабоче-крестьянская Красная Армия создается из наиболее сознательных и организованных элементов трудящихся классов.

2. Доступ в ее ряды открыт для всех граждан Российской Республики не моложе 18 лет. В Красную Армию вступает каждый, кто готов отдать свои силы, свою жизнь для защиты завоеваний Октябрьской революции, власти Советов и социализма. Для вступления в ряды Красной Армии необходимы рекомендации: войсковых комитетов или общественных демократических организаций, стоящих на платформе Советской власти, партийных или профессиональных организаций или, по крайней мере, двух членов этих организаций. При вступлении целыми частями требуется круговая порука всех и поименное голосование".

Одновременно с этим стали создаваться командные курсы для подготовки красного комсостава. Уже через два месяца после начала вербовки армия насчитывала около 100.000 человек.

Однако, принцип добровольчества и организационные формы армии (выборность командного состава, комитеты в частях и т. д.) не соответствовали серьезности задач, стоявших перед армией в связи с активным напором контрреволюции. Особенно ярко это выявилось в период наступления немцев. С этого момента и начинает осуществляться Советской властью переход к регулярной армии.

9 марта 1918 г. был создан Высший Военный Совет, объединивший всю работу по организации армии. 17 марта во главе Высшего Военного Совета был поставлен тов. Троцкий. Под его руководством Высший Военный Совет, а затем Революционный Военный Совет Республики вели дальнейшую работу по организации армии и руководили ее боевыми действиями в эпоху гражданской войны. Вокруг вопросов организации армии возгорелся вскоре внутри партии большой спор, закончившийся победой точки зрения тов. Троцкого, поддержанного Центральным Комитетом партии.

199

Эльзас-Лотарингия – одна из богатейших по залежам железной руды областей в Европе. Отнятая Германией у Франции после франко-прусской войны 1871 г., служила в течение почти полустолетия базисом, на котором развивалась германская промышленность (в 1913 г. из 27,6 милл. тонн добытой в Германии железной руды на Эльзас-Лотарингию приходилось 21,1 милл. тонн). Устами одного из виднейших государственных деятелей капиталистическая Германия заявила, что она «предпочтет отдать последнюю каплю своей крови, чем вернуть Эльзас-Лотарингию». По Версальскому договору Эльзас-Лотарингия по принципу «дезаннексии» (уничтожение старых аннексий) была отнята у Германии в пользу Франции.

200

Для исследования на месте вопроса о военнопленных в Сибири были в указанный период отправлены туда по предложению тов. Троцкого американский и английский офицеры, Вебстер и Хиггс. (Дата их отправки указывается тов. Троцким не совсем правильно: они были отправлены в конце марта.) Их донесения полностью опровергали нелепую выдумку о германских военнопленных, организующихся якобы с ведома и одобрения Советской власти для борьбы против союзников. 30 марта начальник американского Кр. Креста в России, Роббинс, телеграфировал бывшему американскому послу Фрэнсису:

"Получил следующее донесение от Вебстера и Хиггса: «Вооруженных военнопленных в районе от Владивостока до Читы не имеется. Некоторые военнопленные в Иркутске вооружены – все они венгерские социалисты и записываются для борьбы против Семенова в Манчжурии».

31 марта Роббинс вновь передает Фрэнсису телеграмму Хиггса из Иркутска:

«Более чем когда-либо убеждены, что здешний совет не имеет в виду вооружать военнопленных… Совет жалуется, что союзники помогают Семенову, что мы отрицаем».

1 апреля Хиггс сообщает:

«Во всей Сибири всего 1.200 вооруженных военнопленных, которые являются социалистами-революционерами, они охраняют других пленных и, главным образом, германских офицеров, которых Совет боится. Они не будут использованы для военных операций».

10 апреля председатель Чехо-Словацкого Национального Совета, профессор Массарик, принужден был заявить: «Нигде в Сибири я не видел германо-австрийских вооруженных военнопленных».

Как явствует из заявления тов. Троцкого, все эти легенды имели своей целью оправдание японского десанта во Владивостоке и подготовлявшейся оккупации Сибири.

201

Речь идет о партии эсеров

202

Вопрос о создании института политических комиссаров возник в непосредственной связи с привлечением в армию военных специалистов – бывших офицеров царской армии. Считая это привлечение безусловно необходимым и полезным (см. примечание 153), партия и Советская власть имела все основания относиться к этим специалистам с большой осторожностью и учредить над ними контроль. Этот контроль и призваны были осуществить в частях и штабах политические комиссары, назначавшиеся из среды стойких и выдержанных партийцев.

В своей книге «О Ленине» тов. Троцкий в полушутливой форме сообщает о возникновении идеи политических комиссаров следующее:

"В одной из комнат того же Смольного заседал штаб. Это было самое беспорядочное из всех учреждений. Никогда нельзя было понять, кто распоряжается, кто командует и чем именно. Тут впервые встал, в общей своей форме, вопрос о военных специалистах. Мы уже имели некоторый опыт на этот счет в борьбе с Красновым, где командующим мы назначили полковника Муравьева, а он, в свою очередь, поручил руководство операциями под Пулковым полковнику Вальдену. При Муравьеве состояло четыре матроса и один солдат, с инструкцией – глядеть в оба и не снимать руки с револьвера. Таков был зародыш комиссарской системы. Этот опыт лег в известной мере в основу создания Высшего Военного Совета.

– Без серьезных и опытных военных нам из этого хаоса не выбраться, – говорил я Владимиру Ильичу каждый раз после посещений штаба.

– Это, по-видимому, верно. Да как бы не предали…

– Приставим к каждому комиссара.

– А то еще лучше двух, – воскликнул Ленин, – да рукастых. Не может же быть, чтобы у нас не было рукастых коммунистов.

Так возникла конструкция Высшего Военного Совета".

Впервые об институте комиссаров и об их функциях мы находим в первом обращении Народного Комиссариата по военным делам о создании армии («Наша задача») от 21 марта 1918 г., где говорится:

«Политический контроль над всей организацией и жизнью армии вручается военным комиссарам. Пост военного комиссара есть один из самых ответственных и почетных в Советской Республике. Комиссар охраняет теснейшую внутреннюю связь между армией и советским режимом в целом. Комиссар воплощает начало революционного долга и несокрушимой дисциплины. Комиссар скрепляет все военные приказы. Всей силой своего авторитета и своей власти комиссар обеспечивает немедленное и беспрекословное выполнение оперативных и боевых распоряжений военных руководителей».

Новизна института комиссаров, недостаточно ясно определенный круг их функций и их естественное недоверие к специалистам вызвали необходимость более точного определения взаимоотношений комиссаров и командиров, что и было сделано тов. Троцким в приказе от 6 апреля, который мы, ввиду особой его важности, приводим целиком:

"О военных комиссарах, членах Военных Советов.

Военный комиссар есть непосредственный политический орган Советской власти при армии. Его пост имеет исключительное значение. Комиссары назначаются из числа безупречных революционеров, способных в самых трудных обстоятельствах оставаться воплощением революционного долга. Личность комиссара неприкосновенна. Оскорбление комиссара при исполнении обязанностей, а тем более насилие над комиссаром приравнивается к самым тяжким преступлениям против Советской власти. Военный комиссар блюдет за тем, чтобы армия не обособлялась от всего советского строя и чтобы отдельные военные учреждения не становились очагами заговора или орудиями против рабочих и крестьян. Комиссар участвует во всей деятельности военных руководителей, вместе с ними принимает рапорты и донесения и скрепляет приказы. Только такие приказы Военных Советов получают силу, которые подписаны, кроме военных руководителей, по крайней мере одним комиссаром. Вся работа происходит на глазах комиссара, но руководство в специально-военной области принадлежит не комиссару, а работающему с ним рука об руку военному специалисту.

Комиссар не отвечает за целесообразность чисто военных, оперативных, боевых приказов. Ответственность за них падает целиком на военного руководителя. Подпись комиссара под оперативным приказом означает, что комиссар ручается за данный приказ, как за продиктованный оперативными, а не какими-либо иными (контрреволюционными) соображениями. В случае неодобрения чисто военного распоряжения комиссар не задерживает его, а только доносит о своем неодобрении стоящему выше Военному Совету. Только такой оперативный приказ может быть задержан, относительно которого комиссар приходит к обоснованному выводу, что приказ продиктован контрреволюционными мотивами. Если приказ подписан комиссаром, он входит в законную силу и должен быть исполнен во что бы то ни стало. Обязанность блюсти за точным исполнением приказов ложится на комиссара, в распоряжение которого для этой цели предоставляется авторитет и все средства Советской власти. Военный комиссар, который попустительствует неисполнению приказов, подлежит немедленному отрешению от должности с преданием суду. Комиссары связывают учреждения Красной Армии с центральными и местными учреждениями Советской власти и обеспечивают содействие этих последних Красной Армии.

Комиссар наблюдает за тем, чтобы все работники Красной Армии сверху донизу совершали свою работу добросовестно и энергично, чтобы денежные средства расходовались экономно и под строжайшим контролем, чтобы военное имущество охранялось со всей тщательностью. Комиссары Высшего Военного Совета назначаются Совнаркомом. Комиссары окружных или районных советов назначаются по соглашению между Высшим Военным Советом и руководящим совдепом данного округа или района.

При комиссарах Высшего Военного Совета учреждается Бюро Военных Комиссаров. Бюро объединяет деятельность комиссаров, отвечает на их запросы, вырабатывает для них инструкции и в случае необходимости созывает съезды комиссаров.

Народный Комиссар по военным делам и Председатель Высшего Военного Совета Л. Троцкий".

Институт комиссаров был, конечно, вызван определенными условиями и ни в какой мере не вытекает из структуры советской системы, как таковой. Наоборот, идеалом для Красной Армии является единоначалие, возможное, однако, лишь тогда, когда мы будем иметь достаточное количество людей, соединяющих в себе боевой опыт, достаточное политическое развитие и безусловную преданность Советской власти. К такому положению мы в настоящий момент приближаемся и переходим к единоначалию в армии. Эта перспектива была намечена тов. Троцким еще осенью 1918 г., когда он в своей статье: «О военных комиссарах» писал:

«Чем больше комиссар начинает проникать в строевую и боевую работу, а командир – в политическую, тем ближе мы придвигаемся к тому единоначалию, когда лицо, поставленное во главе части, будет сочетать в себе и командира и комиссара, т.-е. и боевого начальника и политического воспитателя».

203

Декрет о всеобщем военном обучении – был принят ВЦИКом 22 апреля 1918 г. по докладу тов. Троцкого («Красная Армия» стр. 236 наст. тома). Ввиду большой важности декрета приводим его целиком:

"Социализм имеет одной из своих основных задач освобождение человечества от милитаризма и от варварства кровавых столкновений между народами. Целью социализма является всеобще, разоружение, вечный мир и братское сотрудничество всех народов населяющих землю.

Эта цель будет осуществлена, когда во всех могущественных капиталистических странах власть перейдет в руки рабочего класса, который вырвет из рук эксплуататоров средства производства, передаст их в общее пользование всех трудящихся и установит коммунистический строй, как незыблемую основу солидарности всего человечества.

В настоящее время государственная власть принадлежит рабочему классу только в России. Во всех остальных странах у власти стоит империалистическая буржуазия. Ее политика направлена на подавление коммунистической революции и закабаление всех слабых народов. Российская Советская Республика, окруженная со всех сторон врагами, должна создать свою могущественную армию, под защитой которой будут совершаться коммунистические преобразования общественного строя страны.

Рабочее и крестьянское правительство Республики ставит своей непосредственной задачей привлечение всех граждан к всеобщей трудовой и воинской повинности. Эта работа наталкивается на упорное сопротивление буржуазии, которая не хочет отказаться от своих экономических привилегий и путем заговоров, восстаний и предательских сделок с чужеземными империалистами пытается вернуть себе государственную власть.

Вооружать буржуазию значило бы вносить непрерывную междоусобицу внутри армии и тем парализовать ее силу в борьбе против внешних врагов. Паразитические и эксплуататорские элементы общества, не желающие принимать на себя равных с другими обязанностей и прав, не могут быть допущены ко владению оружием. Рабочее и крестьянское правительство изыщет пути к тому, чтобы возложить на буржуазию в той или другой форме часть бремени в защите Республики, которую преступления имущих классов ввергли в тягчайшее испытание и бедствие. Но обучение военному делу и вооружение народа в ближайшую переходную эпоху будут распространены только на рабочих и не эксплуатирующих чужого труда крестьян.

Граждане в возрасте от 18 до 40 лет, прошедшие курс обязательного военного обучения, будут взяты на учет, как военнообязанные. По первому призыву рабочего и крестьянского правительства они обязаны будут стать под ружье и пополнить кадры Красной Армии, состоящей из наиболее преданных и самоотверженных борцов за свободу и независимость Российской Советской Республики и за международную социалистическую революцию.

1. Обязательному обучению подлежат граждане Российской Советской Федеративной Республики в возрасте: 1) школьном, низшая ступень которого определяется Народным Комиссаром просвещения, 2) подготовительном от 16 до 18 лет и 3) призывном от 18 до 40 лет.

Гражданки обучаются по их согласию на общих основаниях.

Примечание: Лица, религиозные убеждения которых не допускают применения оружия, привлекаются к обучению лишь обязанностям, не связанным с употреблением оружия.

2. Обучение подготовительного и призывного возраста возлагается на Народный Комиссариат по военным делам; школьного – на Народный Комиссариат просвещения при ближайшем участии Народного Комиссариата по военным делам.

3. К обучению привлекаются рабочие, работающие на заводах, на фабриках, в мастерских, экономиях, деревнях, и крестьяне, не эксплуатирующие чужого труда.

4. Организацией обязательного обучения военному делу на местах должны ведать военные комиссариаты (окружные, губернские, уездные и волостные).

5. Обучающиеся не получают никакого вознаграждения за время, посвященное обязательному обучению; обучение должно быть организовано так, чтобы, по возможности, не отрывать призываемых в период обучения от их постоянной нормальной работы.

6. Обучение должно производиться непрерывно в течение 8 недель, не менее 12 часов в неделю. Срок обучения специальных родов оружия и порядок повторных призывов будет определен особым положением.

7. Лица, проходившие раньше обучение в рядах регулярных армий, могут быть освобождены от обучения их после производства им соответственного испытания, при чем им на общем основании должны быть выданы соответствующие удостоверения, как лицам, прошедшим курс обязательного обучения.

8. Обучение должно производиться подготовительными инструкторами по утвержденной Народным Комиссариатом по военным делам программе.

9. Уклоняющиеся от обязательного обучения и небрежно относящиеся к исполнению своих обязанностей по всеобщему обучению привлекаются к ответственности".

204

В день Красной Армии 22 марта 1918 года по всем районам Москвы были проведены митинги под лозунгом: «организация социалистической обороны». На одном из таких митингов и выступил тов. Троцкий.

205

Всероссийская Коллегия по организации рабоче-крестьянской Красной Армии – была выделена из состава Наркомвоена 20 декабря 1917 г. в составе тт. Подвойского, Мехоношина, Крыленко, Трифонова и Юренева. Коллегией были проработаны тезисы по созданию Красной Армии на добровольческих началах и проделана работа по формированию первых добровольческих отрядов. 8 мая при образовании Всероссийского Главного Штаба Коллегия была ликвидирована.

206

Декрет об организации волостных, уездных, губернских и окружных комиссариатов по военным делам – опубликован Советом Народных Комиссаров 8 апреля 1918 года.

207

Декрет о порядке замещения должностей в Красной Армии – был утвержден в том же заседании ВЦИК 22 апреля 1918 г. По этому декрету должность командира отделения замещается по усмотрению ротного командира. Для назначения взводных командиров местными военными комиссариатами составляются списки кандидатов из числа лиц, зарекомендовавших себя мужеством и умением управлять в боевой обстановке или получивших специальную подготовку. По этим спискам командиры отдельных частей совместно с военкоматами допускают кандидатов к исполнению обязанностей взводных командиров. В походе и в бою все командные должности замещаются по назначению. Командиры отдельных частей и бригад назначаются из кандидатского списка Наркомвоена, начальники дивизий и выше – Наркомвоеном с согласия Высшего Военного Совета, с доведением до сведения Совета Народных Комиссаров.

208

Первым оппонентом был меньшевик Ильин.

209

Тенденция к обособлению мест от центра нашла себе поддержку и внутри партии в лице левых коммунистов. Еще в своих «Тезисах по текущему моменту» (прил. N 15), опубликованных в апреле 1918 г., левые коммунисты выставляли требование «предоставления широкой самостоятельности местным советам и отказ от укорачивания их деятельности комиссарами, посылаемыми центральной властью». Стремление к созданию централизованного государственного аппарата сильно тормозилось этими центробежными стремлениями, являвшимися пережитком революционного в свое время лозунга «власть на местах».

210

О выводе войск из Петрограда см. т. III, ч. 2, примечание 6.

211

Перевыборы Московского Совета закончились 23 апреля 1918 г. Среди 803 избранных членов Совета было 354 коммуниста и 150 сочувствующих.

212

По статье 108 Уголовного Уложения 1903 г. привлекались к ответственности лица, обвиняемые в государственной измене и шпионаже. Этой статьей царского уложения воспользовалось Временное Правительство против большевиков, обвиняя их в шпионаже в пользу Германии.

213

См. Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 1, примечание 230.

214

Июньский Съезд Советов – первый Съезд Советов, заседавший в Петрограде с 3 по 24 июня 1917 г. Июньский Съезд Советов, руководимый меньшевиками и эсерами, одобрил участие социалистов в коалиционном Временном Правительстве, санкционировал наступление на фронте и военный «заем свободы». ЦИК, избранный I Съездом Советов, сложил свои полномочия, вопреки своему желанию, по воле II Съезда Советов, постановившего взять власть в свои руки. На I Съезде Советов присутствовало 1.090 делегатов: 822 с правом решающего голоса, 268 с правом совещательного голоса. По анкетным сведениям, касающимся 777 делегатов, на Съезде было: с.-р. – 285, меньшевиков – 248, большевиков – 105 и других партий – 139.

Заявление от 4 июня, о котором говорит далее тов. Троцкий, помещено в его Собр. соч. т. III, ч. 1, стр. 136.

215

Мартов, выступая оппонентом тов. Троцкому, высказывается против декрета о создании Красной Армии, так как декрет противоречит идее народного вооружения. «Красную Армию, – говорит он, – которую мы предполагали кратковременной, нужно отвергнуть и декрет о ней не утверждать, потому что Красная Армия есть один из видов такой системы вооружения народа, при котором вооруженная сила от народа отрывается». Далее Мартов протестует против установления всеобщего военного обучения только для рабочих и крестьян: «необучение и невооружение буржуазии не есть средство борьбы с нею». О Мартове см. том III, ч. 1, примечание 86.

216

«Вперед» – орган МК, а затем (с перенесением столицы в Москву) – МК и ЦК меньшевиков. Первый номер газеты вышел 17(4) марта 1917 г. в Москве. Газета выходила до 1919 г.

217

О значении этого декрета в общей системе строительства вооруженных сил страны см. речь тов. Троцкого на заседании ВЦИК 22 апреля 1918 г. «Красная Армия» (стр. 236 наст. тома).

218

Первый съезд военных комиссаров – начался 7 июня 1918 г. Речь тов. Троцкого явилась вступительной. Кроме того были заслушаны доклады с мест и обсуждены вопросы о правах и обязанностях военных комиссаров и о политпросветработе в армии.

219

Речь была первоначально издана брошюрой под названием «Международное положение и Красная Армия» в 1918 г. Брошюра была издана совершенно безграмотно, представляя из себя местами бессмысленный набор слов. Для настоящего издания речь вновь проредактирована.

220

Молькенбур – старый немецкий социал-демократ, долгое время был секретарем ЦК германской соц. – дем. партии. Во время войны социал-патриот.

221

В период, когда произносилась речь, происходили на Западном фронте решающие, наиболее ожесточенные бои (см. примечание 158).

222

205 На подлиннике доклада тов. Троцкого Совнаркому тов. Лениным наложена резолюция:

«Утверждается. Предс. СНК Ульянов (Ленин)».

223

Декрет Совета Народных Комиссаров от 17 июня – о призыве двух возрастов рабочих, родившихся в 1896 и 1897 гг., прошел в Москве с большим успехом. Точных цифр найти не удалось.

224

IV общегородская конференция фабрично-заводских комитетов и профсоюзов открылась 27 июня 1918 г. в Москве. С докладами по вопросу о продовольственном положении и о текущем моменте выступал тов. Ленин. Тов. Троцкий делал свой доклад на третий день конференции – 29 июня.

225

Доклад Совету Народных Комиссаров – помещен в настоящем томе, стр. 289.

226

После речи тов. Троцкого произошел следующий инцидент: один из выступавших против выдвинутых тов. Троцким положений, Касаткин, бросил обвинение Совету Народных Комиссаров в том, что последний будто бы разрешил германскому послу Мирбаху ввести в Москву немецкие корпуса.

Выступивший после тов. Троцкий заявил:

«Товарищи, я не могу оставить без ответа той клеветы, которую позволил себе предыдущий оратор. Я заявляю от имени Совета Народных Комиссаров, что это обвинение – бесчестная ложь. Если оратор не возьмет своих слов обратно, то я попрошу предать его суду Революционного Трибунала».

После разъяснения тов. Троцкого, Касаткин, ссылаясь на то, что он был введен в заблуждение какой-то газеткой, берет свои слова обратно.

227

V Съезд Советов – происходил 4 – 10 июля 1918 г. в Москве. Из присутствовавших на Съезде 1.164 делегатов было: коммунистов 773 (67 %), лев. с.-р. 353 (30 %), максимал. 17, анархистов 4, интернационалистов 4, мелких национальных партий 3 и беспартийных 10.

Съезд прошел под знаком полного отмежевания Советской власти от ее мелкобуржуазных попутчиков – левых эсеров – и разрыва политического блока с ними. Съезд начался с внеочередного заявления тов. Троцкого о преступной агитации левых эсеров в войсках за возобновление войны с немцами. Тов. Троцкий огласил изданный им приказ о суровой борьбе с разлагающими фронт элементами, что возбудило резкий протест эсеров. В течение первых заседаний лев. эсеры неоднократно выступали с провокационными заявлениями о связи большевиков с немцами и т. д. Съезд принял резкую резолюцию, призывавшую к строгой борьбе с дезорганизаторами. Одновременно с первыми заседаниями Съезда лев. эсеры подготовляли мятеж, попытка осуществления которого прервала заседание Съезда до 9 июля. (Подробнее см. об этом отдел «Лево-эсеровский мятеж».)

Заседания Съезда возобновились 9 июля. Доклад тов. Троцкого был сделан в последний день Съезда – 10 июля. Съезд одобрил все предложенные им мероприятия. В тот же день по докладу тов. Стеклова была утверждена Советская Конституция.

228

По всем вопросам, связанным с организацией армии, тов. Троцкому, при поддержке большинства Центрального Комитета, пришлось выдержать большую борьбу как с другими партиями – главным образом, левыми эсерами, так и внутри партии – с левыми коммунистами. Левые коммунисты по вопросам организации армии выступали против линии большинства партии. Их основными принципами были добровольчество, выборность командного состава, недопущение офицеров царской армии на командные посты и т. д. В частности они выдвигали, в противовес созданию регулярной армии, организацию партизанских отрядов. «Товарищу Ленину, – писал Бухарин в „Коммунисте“ от 7 марта, – угодно было определять революционную войну только и исключительно как войну больших армий, со сражениями по всем правилам военного искусства. Мы же полагаем, что война с нашей стороны, по крайней мере, первое время, неизбежно будет носить характер партизанской войны летучих отрядов». Характерно, что на той же позиции стоял и ряд меньшевиков. На V Съезде Советов о создании партизанских отрядов в противовес организации регулярной армии говорил левый эсер Александров.

229

Положение о тыловом ополчении – было опубликовано Совнаркомом 20 июля 1918 г. Согласно этому декрету, все граждане, не подлежавшие призыву в Красную Армию, призывались одновременно со своими возрастными группами на один год в тыловое ополчение. Из призванных ополченцев формировались особые рабочие части. Назначение их: окопные, строительные, дорожные работы, работы в складах, мастерских, по заготовке топлива и продовольствия, погрузочные работы и т. д. Устанавливалась строгая регистрация всех подлежавших призыву граждан в возрасте от 18 до 45 лет по следующим категориям: 1) живущие на нетрудовой доход, 2) пользующиеся наемным трудом с целью извлечения прибыли, 3) члены правлений акционерных обществ, промышленных, торговых и земледельческих предприятий, 4) бывшие присяжные поверенные, их помощники, частные поверенные, нотариусы, биржевые маклера, посредники, сотрудники буржуазной печати, 5) монахи и духовные служители церквей и религиозных культов (всех вероисповеданий), 6) лица так называемых свободных профессий, если они не выполняют общеполезных функций, 7) бывшие офицеры, чиновники, воспитанники юнкерских училищ, кадетских корпусов и лица, не имеющие определенных занятий.

230

Речь тов. Троцкого произносилась непосредственно после ликвидации лево-эсеровского мятежа.

231

Имеется в виду измена командующего Балтфлотом Щастного, расстрелянного в конце июня 1918 г. по приговору Верховного Революционного Трибунала. Подробнее о деле Щастного см. в наст. томе «Первая измена» (стр. 317).

232

Мясников, Ал-др Федорович. – Род. в 1886 г. Окончил в 1903 г. армянскую семинарию, в 1906 г. – Лазаревский Институт, в 1911 г. – юридический факультет Московского Университета. В 1906 г. вступил в РСДРП (большевиков). Еще до вступления в партию принимал деятельное участие в революционном движении в Нахичевани (1904 г.), в Москве (1904 – 1905 г.). Тов. Мясников известен, как один из виднейших армянских марксистов и публицистов. Работал в революционных организациях Баку (1906 – 1908 гг.), Тифлиса (1909 – 1914 гг.) и др. Февральская революция застала А. Ф. на фронте. Здесь он избирается членом фронтового комитета, ведет неутомимую работу по разложению царской армии. В ноябре 1917 г. минский съезд советов солдатских депутатов Запфронта выбрал его командующим фронтом. В 1917 – 1918 гг. он был председателем сев. – зап. областного комитета партии. Во время борьбы с чехо-словаками тов. Мясников командовал вост. группой, действовавшей против Самары. В 1919 году состоял председателем центрального бюро компартии Белоруссии и председателем ЦИК Белоруссии, а в 1919 – 1920 году секретарем Московского Комитета РКП(б). Последние четыре года (с 1921 по 1925 г.) тов. Мясников работал в Закавказье, в последнее время на ответственном посту секретаря закавказского краевого комитета РКП(б). 22 марта 1925 г. смерть оборвала жизнь этого ценного для партии человека: он погиб вместе с товарищами Артабековым и Могилевским при аварии аэроплана.

233

Начальник морских сил Балтфлота А. М. Щастный был арестован 27 мая 1918 года по постановлению Наркомвоена тов. Троцкого. Одновременно с этим тов. Троцкий переслал свое постановление президиуму ВЦИК, который в заседании 28 мая вынес решение: «Одобрить действия Народного Комиссара по военным делам тов. Троцкого и поручить тов. Кингиссепу в срочном порядке произвести следствие и представить свое заключение в Президиум ВЦИК». Дело Щастного слушалось в Верховном Трибунале Республики 20 и 21 июня. Обвинение в подготовке контрреволюционного переворота было признано доказанным, и Щастный был приговорен к расстрелу. Для облегчения понимания предъявленных Щастному обвинений приводим постановление тов. Троцкого об аресте Щастного.

«Ввиду того, что бывший начальник морских сил Щастный вел двойную игру, с одной стороны, докладывая правительству о деморализованном состоянии личного состава флота, а, с другой стороны, стремился в глазах того же самого личного состава сделать ответственным за трагическое положение флота правительство; ввиду того, что бывший начальник морских сил попустительствовал разлагающей флот контрреволюционной агитации преступных элементов командного состава, покрывал их, уклонялся от выполнения прямых распоряжений об увольнении и принимал явное участие в контрреволюционной агитации, вводя ее в такие рамки, в которых она казалась ему юридически неуязвимой; ввиду того, что бывший начальник морских сил не считался с положением об управлении морскими силами Балтики, беря на себя чисто политические функции, нарушая приказы и постановления Советской власти, – считаю необходимым подвергнуть бывшего начальника морских сил аресту и преданию его чрезвычайному суду, который должен будет рассмотреть все преступные действия бывшего начальника морских сил, имевшие место в условиях исключительно тяжких для флота и страны и поэтому тем более отягчающих вину лица, которому был вверен один из наиболее ответственных постов».

Подробности контрреволюционной деятельности Щастного см. в тексте – показания тов. Троцкого тов. Кингиссепу и показания на суде.

Дело Щастного имело большое политическое и принципиальное значение. Будучи, насколько нам известно, первым процессом, закончившимся применением высшей меры наказания, оно характеризовало отношение Советской власти к специалистам, использовавшим свое положение в контрреволюционных целях (в этой связи относящиеся к нему материалы и помещены в настоящем отделе), и показывало, что впредь Советская власть не будет останавливаться ни перед чем для подавления контрреволюции

234

Щастный, как начальник морских сил, получил задание упорядочить вопрос о демаркационной линии. Ему было приказано ни в коем случае военных действий против немецких войск не начинать, в случае нападения с их стороны – обороняться и, в крайнем случае, если не будет другого исхода, уничтожить флот. Какую двойную игру вел Щастный в связи с этим распоряжением, видно из показаний тов. Троцкого.

235

Совет комиссаров Балтийского флота (Совкомбалт) – совещательный орган при главном комиссаре флота. До издания временного положения об управлении флотом, этот орган играл значительную роль в деле руководства флотом.

Совет флагманов – периодически созываемое совещание всех начальников отдельных частей, бригад, отрядов и дивизий.

236

Для характеристики приводим копию с одного из этих подложных документов, отобранных при аресте Щастного и сохранившихся в деле Верховного Трибунала Республики.

G. G. G. NACHRICHTEN BUREAU Копия. SECTION P N 1462 19 апреля 1918 г.

Председателю Совета Народных Комиссаров Петроградской Коммуны.

Разведывательным отделением получены точные указания на то, что группой кронштадтских матросов-анархистов решено передать часть Балтийского флота в распоряжение Красной Гвардии финляндских революционеров для защиты Выборга и Бьерке.

По нашим сведениям, Совет Петроградской Коммуны одобрил это решение названной группы матросов. Считаем долгом указать, что этот акт будет признан нашим Верховным командованием достаточным поводом для оккупации Петрограда и требования полного разоружения Кронштадта и находящихся в военном порту кораблей.

За Нач. Отделения М. Bauer. Адъютант Н. Kreisler.

Nachrichten Bureau (печать)

237

Высший Военный Совет – был организован вскоре после подписания Брестского мира. По декрету Совнаркома от 4 марта упразднялись Ставка и должность верховного главнокомандующего и началось расформирование всех штабов и армий. Работа по созданию новой армии была возложена на Высший Военный Совет во главе с военным руководителем тов. Бонч-Бруевичем и двумя комиссарами Прошьяном и Шутко.

Приводим (написанный Л. Троцким) декрет о назначении и функциях В. В. С. (опубликован в «Известиях» от 5 марта 1918 г., N 40 (304).

"Высшему Военному Совету в составе: М. Д. Бонч-Бруевича – военного руководителя – и двух политических комиссаров – П. П. Прошьяна и К. И. Шутко – вручается руководство всеми военными операциями с безусловным подчинением Высшему Совету всех без исключения военных учреждений и лиц.

Председатель Совета Нар. Ком. Вл. Ульянов (Ленин).

Народный Комиссар Л. Троцкий.

Управляющий Делами Совета Нар. Ком. Вл. Бонч-Бруевич.

За секретаря Совета Кошкарова".

18 марта председателем Высшего Военного Совета назначается тов. Троцкий, заместителем тов. Склянский и членами тт. Подвойский и Мехоношин. До 2 сентября 1918 г. – момента образования Революционного Военного Совета Республики – В. В. С. проделал большую работу по первым мобилизациям, по введению всеобщего военного обучения и по организации военных сил Республики.

238

См. об этом в показаниях тов. Троцкого тов. Кингиссепу.

239

Форт Ино, – совместно с расположенным на южном побережье Финского залива фортом Красная Горка, представляет совокупность батарей (10– и 12-дюйм.), предназначенных для воспрепятствования неприятельскому флоту проникнуть к Кронштадту и во внутренние воды Финского залива. Со стороны суши форт обеспечен очень слабо. Он был взорван красными 14 мая 1918 г. Из донесения об этом коменданта Кронштадтской крепости Артамонова выясняется следующая обстановка: уже с 24 апреля форт был окружен белогвардейскими финскими войсками; требование белофиннов о сдаче форта было встречено отказом. Замки с орудий и большое количество имущества были вывезены в Кронштадт. Взрыв был произведен с минной станции, расположенной на форту Красная Горка, при помощи телефонного кабеля силою тока в 500 вольт.

240

Полномочия Щастного – достаточно точно определялись «Временным положением об Управлении Балтфлотом», которое было утверждено Совнаркомом 29 марта 1918 г. § 6 этого положения гласит: «В отношении оперативной деятельности и боевой подготовки флота и входящих в его состав частей и приморских крепостей, начальник морских сил исполняет обязанности и пользуется правами командующего флотом, неся за руководство этой деятельностью флота полную ответственность».

241

Английский офицер, упомянутый в показании, Commander Cromic был английским морским агентом.

242

См. примечание 218.

243

См. примечание 219.

244

Революционный Трибунал Республики приговорил Щастного к расстрелу.

245

См. прим. 298.

246

Приводим соответствующий пункт из резолюции V Съезда Советов от 10 июля:

«Каждый военный специалист, который честно и добросовестно работает над развитием и упрочением военной мощи Советской Республики, имеет право на уважение рабоче-крестьянской армии и на поддержку Советской власти. Военный специалист, который попытается свой ответственный пост вероломно использовать для контрреволюционного заговора в пользу иностранного империализма, должен караться смертью».

247

Именно этой позиции придерживались многие из бывших офицеров в период после заключения Брестского мира. Они шли на работу в завесы на Западном фронте, считая необходимым помогать Республике в организации сопротивления немцам, но ни в каком случае не желали участвовать в гражданской войне на юге и востоке.

248

Связь Краснова с немцами – выясняется отчетливо из переписки, опубликованной в «Сборнике материалов и статей», изданном Центрархивом. Ряд писем Петру Николаевичу Краснову и Африкану Петровичу Богаевскому от Мих. Свечина и Черячукина свидетельствуют, что последние два делегата Краснова в середине мая 1918 г. обивали пороги гетмана Скоропадского, командующего немецкими войсками Эйхгорна и германского посла Мумма, прося о помощи и вмешательстве в борьбу с большевиками.

249

См. примечание 120.

250

Приводим декрет Совета Народных Комиссаров (написан тов. Троцким) о призыве унтер-офицеров:

"Создание армии, способной и готовой защищать интересы трудового населения против внешних и внутренних насильников, встречает большое затруднение, ввиду почти полного отсутствия командного состава, неразрывно связанного с рабочим классом и крестьянской беднотой.

В старой армии командные должности принадлежали почти исключительно представителям имущих классов, вследствие чего большинство старого офицерства относилось враждебно к власти рабочих и крестьян. Новая армия нуждается в новом офицерстве. Оно может быть создано в короткий срок путем привлечения на командные должности честных и мужественных сынов народа из числа бывших унтер-офицеров.

Исходя из этих соображений, Совет Народных Комиссаров постановил в дополнение к декрету о призыве в уездах Московской, Петроградской, Владимирской, Нижегородской, Пермской и Вятской губ. рабочих, родившихся в 1896 – 1897 гг., призвать одновременно на основаниях, указанных в вышеназванном декрете, во всех уездах поименованных шести губерний также тех рабочих, родившихся в 1893, 1894 и 1895 гг., которые служили в войсках унтер-офицерами, дабы из них в самый короткий срок создать командный состав для рабочей и крестьянской Красной Армии.

2 августа 1918 г."

251

Создание Военной Академии. – Мысль об этом зародилась еще в апреле 1918 г. По проекту положения об Академии доступ в нее открывался каждому служащему в Красной Армии, обладающему боевым и командным опытом. Открыть прием в Академию оказалось возможным лишь в ноябре 1918 г. Задержка в открытии Академии произошла потому, что при эвакуации Петрограда Военная Академия была переведена в Екатеринбург; во время чехо-словацкого мятежа часть слушательского состава была использована в армии, часть слушателей вместе с некоторыми преподавателями попали в руки белых. В первом составе слушателей Академии было 22 % рабочих, 33 % крестьян и 45 % прочих. В число последних входили, главным образом, бывшие офицеры, доказавшие свою преданность Советской Республике.

По партийности первый прием распределялся следующим образом: 80 % коммунистов (из них 20 % кандидатов), 15 % беспартийных и 5 % других партий. По образованию общему: с высшим образованием – 5 %, со средним – 70 % и с низшим – 25 %; по военному образованию: 65 % – окончивших учебные команды, военные училища и школы прапорщиков, 23 % – окончивших командные курсы Красной Армии и 12 % без всякого военного образования. Однако, и после открытия Академии ей долго не удавалось наладить нормальную работу. Уже через 4 месяца 40 товарищей было отправлено на Восточный фронт, а в 1920 году два старших курса целиком влились в действующую армию. Только в 1921 году красные генштабисты получили возможность вернуться в Академию для окончания высшего военного образования.

252

Речь произносилась в самый разгар германской революции, накануне отречения Вильгельма.

253

Разногласия по военному вопросу, в том числе и по вопросу о специалистах, были в основном ликвидированы на VIII съезде партии в марте 1919 г.

254

Тов. Троцкий имел, очевидно, в виду статью тов. Каменского, о котором он ниже говорит («Давно пора», «Правда», 25 декабря 1918 г.), и статью тов. Сорина «Командиры и комиссары в действующей армии» («Правда», 25 ноября 1918 г.). Обе статьи критикуют применявшиеся в тот период суровые методы установления дисциплины в армии и предоставление очень широких прав в этом отношении командирам. Резко критикуя проект, в котором говорилось, что «в обстоятельствах чрезвычайных командующий армией может принимать меры собственной властью…, имеет право высылать лиц…, издавать обязательные постановления, относящиеся к предупреждению общественной безопасности» и т. п., тов. Сорин сопоставляет его с статьей тов. Хвесина, высказавшегося за упразднение Реввоенсоветов, и заявляет, что «нужно решительно бороться против попыток заменить Революционный Военный Совет фигурами Николаевских генералов». Тов. Сорин резко критиковал также приказ Предреввоенсовета тов. Троцкого, возлагавший ответственность за состояние частей на командиров и комиссаров. В этом приказе говорилось: «Командиры и комиссары должны проникнуться сознанием того, что они за порядок и боевой дух своих частей отвечают головой». Как известно, в наиболее острые моменты гражданской войны, действительно, приходилось осуществлять этот приказ, расстреливая командиров и комиссаров впавших в панику частей, и таким путем восстанавливать в последних боевую дисциплину. Естественно, что всякая критика действий Наркомвоена в этом отношении расшатывала дисциплину в армии и вызывала резкую отповедь со стороны тов. Троцкого.

Тов. Каменский в своей статье в общем и целом присоединялся к точке зрения тов. Сорина. Вся статья тов. Каменского проникнута спецеедством и попытками доказать, что Красная Армия не только может, но и должна обходиться без старых специалистов. Тов. Каменский писал:

«На фронте я провел 8 месяцев, начиная с апреля сего года, когда на Украине создавались бессистемные отряды, и на моих глазах, при моем даже участии, происходило переустройство отрядов в настоящую армию. Мы были отрезаны от мира несколько месяцев, что творилось у нас в Советской России мы совершенно не знали, но сама жизнь диктовала необходимость изменить эти уродливые формы отрядной системы и пересоздать их в полки». «Нашей армией руководил не только не генеральный штаб, но даже совершенно не знавший ранее военной службы – старый заслуженный партийный товарищ Ворошилов».

Отсюда тов. Каменский делал вывод, что можно вообще обойтись без военспецов.

«Нам часто указывали, – писал он далее, – что ведение войны это такая тонкая штука, что без военных специалистов мы никак обойтись не можем. Военная специальность, хотя и тонкая штука, но все же это одна из составных частей общей более тонкой штуки – ведения всего государственного механизма, однако, мы взяли на себя смелость ведения государства актом Октябрьской революции. Много, очень много уродливого было и есть в нашем строительстве, но мы не только не звали вначале „заморских князей“, а за саботаж гнали их в шею».

Соглашаясь далее на использование военных спецов для обучения военному делу, он решительно возражает против их использования в действующей армии.

«На фронте им не место. Послать какого-нибудь генерала вести войну против однокашника, генерала Краснова – это все равно, что поставить охранять овец от бурого медведя серого волка». «Пусть будут невинные ошибки наших доморощенных рядовых, – они менее принесут вреда, чем злостная, хитрая механика Николаевских военных специалистов».

255

18 августа 1917 г. 8-я немецкая армия Гутьера прорывает расположение нашей 12-й армии в районе Икскюля и начинает быстрое продвижение на север в охват гор. Риги. Наши войска откатываются на 70 верст, потеряв всякое соприкосновение с противником. Рижские события использовывает Корнилов и вся буржуазная печать для контрреволюционной агитации, предсказывая движение немцев на Петроград. Имеются данные утверждать, что высшее командование умышленно парализовало сопротивление армии под Ригой.

256

Каменский – член ВКП, военный работник. В 1918 г. – Управляющий делами РВС Сев. Кавказского округа, РВС Южного фронта и др.

257

Второй Съезд Советов Народного Хозяйства – происходил с 19 по 27 декабря 1918 г. Тов. Ленин делал свой доклад «О хозяйственных задачах» в первый день съезда.

258

Воззвание Совета Народных Комиссаров о борьбе с голодом – опубликовано в «Известиях ВЦИК» от 31 мая 1918 г., N 109 (373). Воззвание подписали: Председатель Совета Народных Комиссаров Вл. Ульянов (Ленин), Народные Комиссары: Троцкий, Цурюпа, Луначарский, Чичерин, Шляпников, Ландер, Петровский, Винокуров и Гуковский, Управляющий делами Совета Народных Комиссаров Бонч-Бруевич, Секретарь Горбунов.

259

Комитеты бедноты – были призваны к жизни декретом ВЦИКа и Совнаркома от 11 июня 1918 г. Создание комитетов преследовало 2 цели: 1) объединение крестьянской бедноты для борьбы с кулачеством и 2) создание в деревне опорных пунктов для проведения политики Советской власти, в частности, ее продовольственной политики. По декрету в круг деятельности комбедов входило:

"1) распределение хлеба, предметов первой необходимости и сельскохозяйственных орудий;

2) оказание содействия местным продовольственным органам в изъятии хлебных излишков из рук кулаков и богатеев".

Комбедам был предоставлен ряд прав и преимуществ, особенно в области продовольственной и земельной. Когда комбеды выполнили свою основную задачу – задачу по ослаблению политической и экономической мощи кулачества, – они были на VI Съезде Советов (в ноябре 1918 г.) распущены.

260

Декрет о реорганизации продовольственных органов – был принят ВЦИК 27 мая 1918 г. Перед Народным Комиссариатом Продовольствия была поставлена задача «объединить в одном органе снабжение населения всеми предметами первой необходимости и продовольствия, организовать в государственном масштабе распределение этих товаров и подготовить переход к национализации торговли предметами первой необходимости».

К предметам ведения созданных по этому декрету областных, губернских и уездных продовольственных комитетов относилось:

"а) неуклонное осуществление хлебной монополии…,

б) исполнение нарядов Народного Комиссариата Продовольствия по заготовкам продовольствия и предметов первой необходимости",

в) распределение продовольствия и предметов первой необходимости среди населения согласно планам и инструкциям НКПрода". (Декрет был опубликован в «Известиях ВЦИК» от 31 мая 1918 г., N 109.)

261

Заседание было созвано с целью обсуждения продовольственного положения Республики и мероприятий правительства в области продовольственной политики. С основным докладом выступил тов. Ленин («Борьба за хлеб», Н. Ленин. Собр. соч. т. XV, стр. 310). После доклада тов. Ленина выступил меньшевик Череванин, заявивший, что Ленин отмахнулся от продовольственного вопроса и не указал конкретных путей для выхода из кризиса. После него выступил еще ряд ораторов, в том числе правый эсер Дислер, речь которого состояла из сплошных нападок на правительство: он обвинял его в чрезмерном выпуске бумажных денег, усугубляющих кризис, в разжигании гражданской войны, которая приведет страну к гибели и т. д. После него выступил тов. Троцкий.

262

Известная фраза Рябушинского «о костлявой руке голода» была им сказана 3 августа 1917 года на 2-м торгово-промышленном съезде в Москве.

263

Речь идет о решении организовать рабочие продовольственные отряды.

264

Тов. Троцкий проезжал через Швецию в первых числах мая 1917 г. при возвращении в Россию.

265

Советское правительство принуждено было отказаться от Украины в пользу центральной Рады по Брест-Литовскому договору. Занявшие Украину немцы разогнали центральную Раду и посадили гетманом б. гвардейского офицера Скоропадского. Весь хлеб с Украины вывозился в течение 1918 г. в Германию и Австро-Венгрию. Лишь после вынужденного ухода немцев с Украины в конце 1918 г. и после непродолжительных боев с петлюровскими войсками удалось в начале 1919 г. восстановить на Украине Советскую власть.

266

Продовольственный кризис, который давал о себе знать уже в первые годы мировой войны, заставил царское правительство приняться за дело урегулирования хлебного рынка с целью заготовки хлеба для армии. До второй половины 1916 г. мероприятия царского правительства сводились к ограничению вывоза хлеба и других продуктов из отдельных губерний и к предоставлению губернаторам права устанавливать твердые цены на главнейшие продукты. Организация заготовки хлеба для армии производилась по установленным предельным ценам через особоуполномоченных, которыми являлись в большинстве случаев крупные землевладельцы, заинтересованные в высоких ценах на хлеб. Эти полицейские мероприятия царского правительства еще больше углубили продовольственный кризис. В конце 1916 г., когда в городах и промышленных центрах наступил настоящий голод, вызвавший ряд забастовок на фабриках и заводах, а армия осталась без запасов, царское правительство вынуждено было стать на путь принудительного изъятия хлеба. 29 ноября 1916 г. была объявлена разверстка на 772 милл. пудов хлеба для снабжения армии. Разверстка касалась всех производителей хлеба. Торговые запасы, согласно распоряжения от 2 декабря 1916 г., из разверстки исключались и должны были закупаться нормальным порядком по установленным ценам. Разверстка была последним опытом царского правительства по изживанию продовольственного кризиса и потерпела неудачу. Причиной этой неудачи были отсутствие аппарата на местах и, главное, передача дела в руки помещиков, которые старались переложить всю тяжесть разверстки на плечи крестьянства, перепродавая свой хлеб спекулянтам по высоким ценам.

267

Законом 25 марта 1917 г. – Временное Правительство объявило хлеб собственностью государства. По этому закону весь хлеб урожая прошлых лет и будущего урожая 1917 г., за вычетом продовольственного фонда владельцев и фонда на обсеменение полей, подлежал сдаче государству по твердым ценам; при обнаружении скрытых от сдачи хлебных запасов, таковые отчуждались с уплатой владельцу половинной стоимости, а при сопротивлении хлеб реквизировался.

268

Уже к 1 мая 1918 г. в столицах на вольном рынке стояли следующие цены на хлеб: в Петрограде пуд ржаной муки стоил 400 – 500 руб. (пшеничной на рынке не было); в Москве пуд ржаной муки стоил 160 – 180 руб., а пуд пшеничной – 280 – 300 руб.

269

Конгресс II Интернационала в Копенгагене, – о котором говорит тов. Троцкий, состоялся в 1910 году. Вызванное перспективой надвигающейся войны предложение о призыве к стачкам в производствах, работающих на военное дело, в случае войны, было конгрессом отменено.

270

Содержащая этот вопрос записка сохранилась в архиве тов. Троцкого. Приводим ее:

«Что дороже – жизни многих тысяч умерших с голоду рабочих и крестьян или те деньги-бумажки, которые пришлось бы платить за хлеб, если бы пуд при свободной торговле стоил бы 200 – 400 р.?».

На записке рукой тов. Троцкого написано (заметки для ответа):

«Соленая вода; хлеб в гробах и мешках, мы их в могилу».

271

Тов. Троцкий имеет в виду декрет об организации комбедов.

272

Приводим основные пункты декрета 13 мая:

"1. Подтверждая незыблемость хлебной монополии и твердых цен, а также необходимость беспощадной борьбы с хлебными спекулянтами-мешочниками, обязать каждого владельца хлеба весь избыток сверх количества, необходимого для обсеменения полей и личного потребления по установленным нормам до нового урожая, заявить к сдаче в недельный срок после объявления этого постановления в каждой волости. Порядок этих заявок определяется Народным Комиссариатом по продовольствию через местные продовольственные органы.

2. Призвать всех трудящихся и неимущих крестьян к немедленному объединению для беспощадной борьбы с кулаками.

3. Объявить всех имеющих излишек хлеба и не вывозящих его на ссыпные пункты, а также расточающих хлебные запасы на самогонку и не вывозящих на ссыпные пункты – врагами народа, предавать их революционному суду, заключать в тюрьму на срок не менее 10-ти лет, подвергать все имущество конфискации и изгонять навсегда из общины, а самогонщиков, сверх того, присуждать к принудительным общественным работам.

4. В случае обнаружения у кого-либо избытка хлеба, не заявленного к сдаче, согласно пункту 1-му, хлеб отбирается у него бесплатно, а причитающаяся по твердым ценам стоимость незаявленных излишков выплачивается в половинном размере тому лицу, которое укажет на сокрытые излишки, после фактического поступления их на ссыпные пункты, и в половинном размере сельскому обществу. Заявления о сокрытых излишках делаются местным продовольственным организациям".

Кроме того, Народному Комиссариату Продовольствия был дан ряд исключительных полномочий, в том числе право «применять вооруженную силу, в случае оказания противодействия отбиранию хлеба или иных продовольственных продуктов».

273

Формирование рабочих продовольственных отрядов – началось в мае 1918 г. 31 мая Совет Народных Комиссаров опубликовал воззвание к рабочим с призывом о формировании вооруженных отрядов для изъятия у кулаков хлебных излишков. Наиболее выдержанные и стойкие рабочие служили кадрами для этих отрядов. Организация их поручалась Народному Комиссариату Продовольствия. О функциях и методах работы отрядов см. в тексте.

274

Записка, о которой идет речь, гласила: «Тов. Троцкий! Установите твердые цены на все предметы потребления, то „кулаки“ Вам дадут добровольно хлеб по твердым ценам».

275

Белогвардейский заговор в Москве, – о котором упоминает тов. Троцкий, раскрыт в мае 1918 г. Подготовлявшая заговор организация была основана Савинковым вскоре после Октябрьского переворота из б. офицеров царской армии. Еще в конце 1917 г. Савинков прибыл с Дона в Москву с поручением от генерала Алексеева объединить офицерские силы в Москве без различия партий на единой «патриотической» основе. Ближайшей целью организации, названной вскоре «Союзом защиты Родины и Свободы», было свержение Советской власти и продолжение войны с Германией. Учредительное Собрание «Союз» считал аннулированным и предлагал установить такой образ правления, который будет наиболее «соответствовать потребностям русского народа». Крупная денежная помощь, полученная «Союзом» от Массарика, позволила быстро расширить организацию. Уже к марту был создан штаб во главе с полковником Перхуровым. Непосредственное участие в работе принимало около 200 чел.; по сведениям белогвардейских газет штаб имел связь с 5.000 офицеров в Москве и некоторых провинциальных городах. К лету «Союз» готовился к выступлению, но не в Москве, а в Казани. (Выступление в Москве считали рискованным.) В самый разгар подготовки к переезду организации в Казань, 29 мая, ВЧК арестовала московский штаб; выступление было сорвано, и вся организация раскрыта. (Подробнее о Савинкове см. Собр. соч. Л. Троцкого, т. XII, примечание 85.)

276

Содержащая этот вопрос записка гласила:

«Тов. Троцкий! Не слишком ли оптимистичны ваши взгляды по отношению к западно-европейской революции? А если этой революции не будет на Западе, то что же будет тогда у нас? Не убили ли мы веру у западно-европейского пролетариата в революцию?».

277

Внеочередное заявление тов. Троцкого было вызвано следующими обстоятельствами: несогласные с решением IV Съезда Советов о ратификации Брестского договора, левые эсеры вопреки решению Съезда начали агитацию за возобновление войны с немцами, за переход в наступление независимо от команды и вопреки распоряжениям центральной власти (ряд фактов подобного рода был приведен тов. Троцким в его речи), за убийство командиров и комиссаров, выполнявших распоряжения центра о выполнении условий мирного договора и т. д. Одновременно с этим левые эсеры готовили попытку государственного переворота, имевшего своей целью свержение большевиков и возобновление войны с немцами.

Выступление тов. Троцкого застало их врасплох и заставило прежде времени раскрыть свои карты. Отказавшись голосовать за предложенную тов. Троцким резолюцию, они тем самым противопоставили себя Советской власти. Последовавшие затем события (убийство Мирбаха, восстание левых эсеров) положили конец политическому блоку большевиков и левых эсеров, который в свое время образовался на платформе Советской власти и борьбы против буржуазии и соглашателей.

278

IV Чрезвычайный Съезд Советов – состоялся в Москве 14 – 16 марта 1918 г. На Съезде присутствовали 1.172 делегата с решающим голосом; из них: 814 большевиков и 238 лев. с.-р. Съезд ратифицировал Брестский мирный договор большинством 784 голосов при 261, голосовавших против, и 115 воздержавшихся. Против принятия германских условий мира выступали левые эсеры; левые коммунисты не были согласны с ратификацией мирного договора, но на самом Съезде во время решения вопроса о мире не выступали. После принятия Съездом резолюции о мире, предложенной комфракцией, выступил тов. Куйбышев с заявлением, подписанным 64 левыми коммунистами, в котором указывалось, что, несмотря на их несогласие с принятой резолюцией, они не голосовали против резолюции, а воздержались, во избежание раскола в коммунистической партии.

279

После доклада тов. Троцкого первым берет слово левый эсер Камков. Он заявляет, что в фактах, оглашенных тов. Троцким, «мы имеем дело с здоровой революционной психологией тех, кто не поддался на эту удочку передышки и кто не поставлен на службу германскому капиталу», и от имени своей фракции говорит:

«Мы, товарищи, заявляем, что наша партия будет поддерживать здоровое революционное движение среди рабочих и крестьян».

После Камкова выступил встреченный возгласом тов. Троцкого «Да здравствует Петроградская Коммуна!» – тов. Зиновьев. Он устанавливает, что ни один из оглашенных тов. Троцким фактов Камков не опроверг, и заявляет: «К тов. Троцкому я питаю неограниченное доверие, которым до сих пор он пользовался и пользуется». (Бурные аплодисменты. Все встают.) Он говорит далее, что теперь позиция левых эсеров целиком и полностью выявилась.

После объявленного по требованию фракции левых эсеров часового перерыва слово берет Спиридонова. В своей речи она от имени своих товарищей по фракции заявляет, что они принимают бой, что за ними большинство в стране, что они надеются победить, и протестует против того, что хотят «фуксом подсунуть резолюцию, по которой партия левых эсеров приговаривается к расстрелу». После нее получает заключительное слово тов. Троцкий.

280

Взявший слово к порядку обсуждения левый эсер Камков заявил, что большевики предлагают «подмахнуть…, не обсуждая». Выступавшая затем в прениях Спиридонова заявила, что хотят «терроризировать сердце и ум и фуксом заставить провести ту резолюцию, которая зажала бы нам (лев. с.-р. Ред.) рот».

281

Тов. Зиновьев указывал в своей речи на то, что петроградский пролетариат и сочувствующие партии эсеров из его среды «стойко стоят на месте, чтобы выполнить решение Съезда Советов» (речь идет о IV Съезде, ратифицировавшем Брестский договор. Ред.), и «не позволят никому провоцировать».

282

Латышские стрелковые части, – отличившиеся беспримерной самоотверженностью в период гражданской войны, были созданы еще царским правительством в 1915 г. Преимущественно пролетарский состав частей был причиной того, что вскоре после Февральской революции, в мае 1917 г. латышские стрелки объявили себя сторонниками партии большевиков. С этих пор они связали свою судьбу с судьбой революционного пролетариата советских республик, каждый раз появляясь на самых опасных участках фронта и нанося тяжелые поражения врагу. Созданный 14 декабря 1917 г. латышский корпус подлежал, согласно Брестскому договору, демобилизации. Чтобы сохранить латышские части, было решено переименовать корпус в латышскую советскую стрелковую дивизию (13 апреля 1918 г.). Начальником дивизии был назначен И. И. Вацетис. Еще до сведения их в корпус, латышские полки принимали участие в борьбе с польским корпусом Довбор-Мусницкого, а на юге – с Корниловым.

В 1918 г. латышские части принимают активное участие в разгроме анархистов и подавлении лево-эсеровского мятежа.

В период чехо-словацкого мятежа на Восточный фронт перебрасываются 7 латышских полков. За доблестную двухдневную оборону Казани (5 и 6 августа) 5-й латышский полк награждается ВЦИКом красным знаменем. В конце 1918 г. и начале 1919 г. латышские части очищают Латвию от немецких баронов и русских белогвардейцев.

Осенью 1919 г. мы видим всю латышскую стрелковую дивизию с ее кавалерией под Орлом, куда она была переброшена главнокомандующим Вацетисом, для того чтобы прикрыть пути на Москву. Здесь пришлось поставить ее в центре ударной группы против Добровольческой армии ген. Деникина. Латышской дивизии были приданы бригада Примакова и червонная бригада Павлова. Столкновение произошло в районе гор. Кромы. Здесь разыгрывается один из самых кровопролитных боев между латышской дивизией с приданными ей частями, с одной стороны, и 1-м корпусом Добровольческой армии – с другой. Силы были равные. Бой длился около двух недель, с 11 по 27 октября (1919 г.). Обе стороны напрягали все свои силы. Последнее и решительное усилие сделали 1-я латышская бригада и 7-й латышский полк в ночь на 27 октября, разгромив тыл противника и захватив гор. Кромы, где были расположены штабы. Кромская победа явилась первым шагом к победе над армией Деникина, которая, отступая, превращалась в клочки отдельных войсковых частей.

В это же время 5-й латышский полк сражается против ген. Юденича, наступавшего на Петроград. Вместе с 87-м и 88-м полками он составляет ударную группу, которая под Павловском наносит бандам ген. Юденича решительное поражение.

Фронт ген. Юденича оказался разорванным на две части; это послужило началом поголовного бегства армии Юденича в Эстонию, где она была ликвидирована. За доблестные действия под Петроградом 5-й латышский полк получил 2-е красное полковое знамя.

Весною 1920 г. латышская стрелковая дивизия действует под Перекопом, который она берет штурмом, но, не будучи поддержана своевременно, вынуждена отойти. Летом и осенью мы видим латышскую дивизию в передовых рядах войск, сражающихся против ген. Врангеля; в боях против ген. Врангеля некоторые латышские полки были совершенно уничтожены от непомерных потерь, а 4-й, 5-й, 6-й и 7-й полки погибли в боях до последнего стрелка.

283

Конституция РСФСР – была принята V Съездом Советов в заседании 10 июля; вместе с принятой на III Съезде Советов «Декларацией прав трудящегося и эксплуатируемого народа» она составляет основной закон РСФСР.

284

После заключительного слова тов. Троцкого и оглашения резолюции, предложенной большевиками, выступил левый эсер Карелин, заявивший от имени своей фракции, что до доклада мандатной комиссии они не будут принимать участия в голосовании. Помимо этого он заявил, что фракция левых эсеров усматривает в предложении тов. Троцкого попытку предрешить ряд общих политических вопросов, еще подлежащих обсуждению. После заявления Карелина фракция левых эсеров покинула зал заседания. Резолюция была принята в их отсутствии единогласно.

285

Мирбах, граф – германский посол в Советской России, был убит в Москве, в Денежном переулке, в одной из гостиных посольского здания, около 3 часов дня 6 июля 1918 г. Политическое происхождение этого террористического акта следующее. Всероссийский съезд левых эсеров, заседавший в Москве одновременно с V Съездом Советов, по вопросу о внешней политике постановил:

«Разорвать революционным способом гибельный для русской и мировой революции Брестский договор. Выполнение этого постановления съезд поручает ЦК партии».

Последний решает выполнить волю съезда путем убийства Мирбаха, поставив советское правительство пред фактом разрыва Брестского мира. ЦК левых эсеров полагал этим актом апеллировать к солидарности германского пролетариата и русских трудящихся масс. В заседании ЦК, ночью 4 июля, убийство германского посла поручается вызвавшимся лично Якову Блюмкину и Николаю Андрееву. Оба были членами партии левых эсеров; первый занимал в то время ответственный пост начальника отдела ВЧК по борьбе со шпионажем, второй был фотографом этого же отдела. Для совершения указанного акта Блюмкин использовывает бывшее у него на руках по служебным обязанностям дело немецкого шпиона графа Роберта Мирбаха, племянника посла. Блюмкин изготовляет на бланке ВЧК следующее удостоверение:

«ВЧК по борьбе с контрреволюцией уполномочивает ее члена Якова Блюмкина и представителя Революционного Трибунала Николая Андреева войти непосредственно в переговоры с господином германским послом в России графом М. Мирбахом по делу, имеющему непосредственное отношение к самому господину германскому послу».

Подписи председателя ВЧК тов. Дзержинского и секретаря Ксенофонтова были подделаны. Печать поставил Зам. Пред. Комиссии, член ЦК левых эсеров Александрович, которому было известно о подготовлявшемся убийстве. Явившись в посольство, Блюмкин настаивает перед советником посольства Рицлером на личном свидании с Мирбахом. После ряда разъяснений Рицлер согласился, и посол вышел к ним. Во время продолжительной беседы, связанной с указанным выше делом, Блюмкин выстрелил в упор в Мирбаха, Рицлера и переводчика, причем Мирбах был только ранен. Затем Андреев бросил в него бомбу, которая не разорвалась. Блюмкин бросил бомбу вторично и убил Мирбаха. Совершив убийство, Блюмкин и Андреев едва успели скрыться на автомобиле, так как стража открыла по ним стрельбу; Блюмкин был ранен. Убийство Мирбаха явилось сигналом к открытому мятежу левых эсеров в Москве и провинции. Подробности мятежа изложены в последующих речах и приказах тов. Троцкого.

286

Речь идет о резолюции V Съезда Советов по вопросу о войне и мире, принятой по докладу тов. Троцкого 4 июля (стр. 447 наст. тома).

287

Перерыв в заседаниях V Съезда с 5 по 9 июля был вызван мятежом левых эсеров.

288

Дело идет о внеочередном выступлении тов. Троцкого в заседании 4 июля. («Перед мятежом».)

289

Азеф, Евно – один из основателей партии социалистов-революционеров и видный секретный сотрудник департамента полиции. Работу в последнем начал в 1893 г., предложив в письменной форме начальнику ростовского жандармского управления полковнику Страхову свои услуги по доставке сведений о политических настроениях среди русских учащихся в политехническом институте в Карлсруэ (Германия), куда он поступил в 1892 г. Страхов сообщил о его предложении в департамент полиции, и Азеф был зачислен секретным сотрудником с окладом в 50 р. в месяц. В июле 1899 г. один из организаторов заграничного союза социалистов-революционеров, Житловский, знакомит московских работников по созданию северного союза социалистов-революционеров с инженером Азефом. Последний был принят ими в организацию и очень скоро занял в ней видное положение. В 1901 г. в Берлине Азеф сблизился с видным революционером Гершуни и сделался ближайшим сотрудником его в деле объединения в одну партию возникших тогда северного, южного и заграничного союзов социалистов-революционеров. Выполнив порученную ему работу по объединению кружков социалистов-революционеров в единую партию, он сделался центральной фигурой эсеровской организации. В конце 1902 г. партия эсеров создает боевую организацию для руководства террористическими актами и ставит во главе ряд авторитетных своих членов, в том числе и Азефа. Под его непосредственным руководством боевая организация произвела ряд удачных террористических актов. Одновременно с работой в боевой организации Азеф принимал участие и в строительстве партии с.-р., что давало ему возможность ознакомиться с работой местных комитетов. В мае 1903 г. был арестован Гершуни, главный руководитель боевой организации и партии, и с этого момента Азеф становится признанным руководителем той и другой. В этой роли он оставался вплоть до разоблачения его в 1908 г., как провокатора. В охранке Азеф прослужил 16 лет (1893 – 1909 гг.) и занимал в ней видное положение, чему был обязан своей роли в партии эсеров. Являясь руководителем партии, он знал до мельчайших подробностей все ее конспиративные замыслы и нередко сообщал охранке планы готовящихся покушений. За время своей провокационной деятельности он выдал охранке многих революционеров. Азеф ясно сознавал, что его положение в охранке всецело зависит от силы боевой организации партии. Поэтому он не раз доводил до конца террористические акты, не сообщая о них охранке. Так, при его непосредственно руководстве были убиты в июне 1904 г. министр внутренних дел Плеве, в феврале 1905 г. – великий князь Сергей Александрович (бывший генерал-губернатором г. Москвы) и другие. В 1908 г. Азеф был разоблачен, с помощью полиции бежал, и долгое время его местопребывание было неизвестно. Лишь после его смерти стало известно, что он находился все это время в Германии.

290

Речь идет о IV Съезде Советов, ратифицировавшем Брестский мирный договор.

291

По окончании речи тов. Троцкого выступали представители фракций Съезда. После выступления представителя федерации анархистов-коммунистов Гарина выступила представительница Елецкой организации левых эсеров. В оглашенном ею от имени Елецкой организации заявлении, клеймившем позором предательское выступление ЦК левых эсеров, содержался призыв ко всем членам партии сплотиться вокруг Советской власти против изменников и контрреволюционеров.

Выступивший затем в прениях от фракции соц. – дем. – интернационалистов Лозовский, осуждая выступление левых эсеров, протестовал против репрессий по отношению к партии в целом. С протестом против репрессий по отношению к местным организациям эсеров выступил представитель фракции с.-р. – максималистов Ф. Светлов. Последним выступал представитель соц. – дем. – левых интернационалистов Линдов, призывавший к сплочению вокруг Советов для борьбы с контрреволюцией.

292

Такого рода аналогию проводил выступавший от фракции соц. – дем. – интернационалистов Лозовский. Он протестовал против репрессий по отношению к целой партии, сравнивая их с репрессиями против партии большевиков после июльских дней 1917 года.

293

См. внеочередное заявление тов. Троцкого в заседании 4 июля («Перед мятежом»).

294

Тов. Троцкий имеет в виду выступление левого эсера Камкова, заявившего на 2-м заседании V Съезда Советов (6 июля), что «у нас оказалась не самостоятельная Советская власть, а лакеи германского империализма».

295

Комитет по восстановлению международных связей – представлял собою ядро, из которого впоследствии выросла французская коммунистическая партия. Комитет был организован в конце 1914 г., после Циммервальдской конференции. В его состав входили левые социалисты и синдикалисты. Активное участие в работе Комитета принимал находившийся тогда в Париже тов. Троцкий, а также ряд русских социал-демократов (Лозовский, Антонов-Овсеенко, Мануильский, Инесса Арманд и др.).

Впоследствии Комитет по восстановлению международных связей преобразовался в Комитет III Интернационала, проведший большую работу по распространению идей Коминтерна во Франции и по подготовке раскола социалистической партии и организации компартии Франции.

296

Мерргейм – секретарь профсоюза металлистов во Франции. Во время войны – правый циммервальдец. После войны М. очутился на правом фланге профессионального движения, поддерживая политику Жуо в Амстердамском Интернационале. В последнее время, вследствие болезни, не принимает участия в профессиональной работе.

297

Левые эсеры ушли из Совета Народных Комиссаров 15 марта 1918 г. вследствие своего несогласия с тактикой подписания Брестского договора.

298

Чехо-Словацкий Национальный Совет – находился в Париже и работал под руководством нынешнего президента чехо-словацкой республики Т. Массарика. Пользуясь угнетенным положением чехо-словаков в Австро-Венгерской монархии, страны Антанты сумели привлечь руководителей чехо-словацкого национального движения на свою сторону, обещая создание после войны независимой Чехо-Словакии. Чехо-Словацкий Национальный Совет сумел направить живших в странах союзников чехо-словаков против немцев. В частности, чехо-словацкий корпус был создан и в России (см. об этом примечание 293). Ч.-Сл. Национальный Совет имел свои отделения во всех союзнических странах, в том числе и в России, и был официально признан сначала Францией и Италией, а затем и Англией (в июне 1918 г.) высшим органом чехо-словацкого движения в союзных странах, а чехо-словацкие военные части были объявлены частью союзнических армий. Естественно, что с началом враждебных действий чехо-словацкого корпуса против Советской власти, отделение Чехо-Словацкого Национального Совета в России, как орган, непосредственно руководивший контрреволюционным выступлением корпуса, должно было быть ликвидировано.

Найденные при ликвидации документы устанавливали связь между российским отделением национального совета и англо-французским империализмом и подтверждали тот факт, что чехо-словацкое восстание было организовано по распоряжению последнего и финансировалось им. Это подтверждается также и следующим сообщением, напечатанным в органе чехо-словацкой партии «Прокопник свободы» и воспроизведенным в нашей печати:

"7 марта отделение Национального Совета получило первый взнос от французского консула в сумме 3 милл. рублей.

Эти деньги были выданы некоему г-ну Шип, сотруднику отделения Национального Совета.

9 марта тому же Шип уплачены были еще 2 милл.; 25 марта Шип получил 1 милл., 26 марта тов. председателя Национального Совета г. Богумил-Чермак получил 1 миллион, и 3 марта г. Шип опять получил 1 миллион.

Итого французским консулом уплачено было отделению Национального Совета с 7 марта по 4 апреля 8 миллионов.

Без обозначения числа было уплачено: г. Шип – 1 миллион, г. Богумил-Чермак – 1 миллион, г. Шип – вторично 1 миллион.

Кроме того, неизвестному лицу уплачено было 188.000 руб. Итого 3.188.000 руб. С указанными выше 8 миллионами получается 11 миллионов 188 тысяч, которые французское правительство уплатило отделению Национального Совета.

От английского консула отделение приняло 70.000 фунтов стерлингов. Итак, от 7 марта до дня выступления вожди национального чешского совета получили от английского и французского правительств около 15 миллионов, и за эти деньги была продана чехо-словацкая армия французским и английским империалистам".

Декрет о ликвидации был подписан тт. Лениным, Троцким и Чичериным

299

Обращение подписано: Председателем Сов. Нар. Ком. Н. Лениным, Нар. Ком. по военным и морским делам Л. Троцким, Упр. Делами Сов. Нар. Ком. Бонч-Бруевичем и Секретарем Сов. Нар. Ком. Горбуновым.

300

Самара была взята чехо-словаками 8 июня.

301

Ново-Николаевск и Омск взяты чехо-словаками 25 мая.

302

Муравьев – подполковник царской армии, примкнувший в период Временного Правительства к левым эсерам. В первые месяцы Советской власти оказал большие услуги при боях против отрядов Керенского и ген. Краснова в Гатчине, при боях с войсками центральной Рады в начале 1918 г. В период чехо-словацкого восстания был назначен командующим войсками Восточного фронта. В связи с лево-эсеровским восстанием 6 – 8 июля, по постановлению ЦК эсеров, открыл 12 июля чехо-словацкий фронт, отдав распоряжение под предлогом начавшегося, якобы, немецкого наступления снять войска с фронта и направить их в Москву. Не встретив поддержки в войсках, застрелился.

Обращение подписано тт. Лениным и Троцким.

303

См. т. III, ч. 2, примечание 84.

304

Благонравов – в марте 1917 г. вступил в организацию РСДРП(б) в Егорьевске (Московской губ.), где с группой большевиков руководил движением рабочих и солдат. Июньский Съезд Советов выбрал его членом ВЦИК'а, где он работал секретарем большевистской фракции. Был членом военной организации большевиков в Петрограде. Накануне Октябрьской революции тов. Благонравов – комиссар Петропавловской крепости (впоследствии комендант), где пробыл до мая 1918 г. С середины 1918 г. – на руководящих постах Красной Армии, сражавшейся против чехо-словаков. С октября 1918 г. работает в ВЧК. В настоящее время стоит во главе экономического управления ОГПУ.

305

Власть в Самаре была захвачена 8 июня 1918 года «Комитетом Учредительного Собрания», выпустившим приказ, по которому Советская власть объявлялась низложенной, и восстанавливались дума и земская управа. Военное дело поручено было штабу во главе с Галкиным, Боголюбовым и Фортунатовым. С первого дня новой власти в Самаре начались убийства коммунистов, советских деятелей и рабочих; 20 мая издается приказ о предании военному суду за сопротивление властям. Непрекращающиеся волнения рабочих и крестьян в Самаре и уездах заставили «Комуч» учредить институт уездных уполномоченных «Комитета Учредительного Собрания» с чрезвычайными полномочиями. Уездные уполномоченные получили право по своему усмотрению закрывать собрания, съезды, производить аресты. В начале августа Комитет Учредительного Собрания создал охранку – «Ведомство Государственной Охраны» – с эсером Роговским во главе. По мере роста революционного движения репрессии все увеличивались. 10 сентября охрана тюрем, где томились арестованные рабочие, была передана военным властям, после чего положение арестованных значительно ухудшилось. Через неделю учреждаются военно-полевые суды с правом широкого применения смертной казни. Когда красные войска были уже недалеко от Самары, была установлена военная диктатура полковника Швеца, объявившего 4 октября о переходе всей власти к нему. Охрану города полк. Швец возложил на чешского прапорщика Ребенду, который на другой день издал приказ, грозивший тяжелыми наказаниями за малейшее неподчинение властям. Расстрелы рабочих и коммунистов продолжались до самого последнего дня власти «учредиловцев».

306

О Нулансе см. Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 2, примечание 192.

307

Первый десант союзников в Мурманске – высадился 1 июля 1918 г. 8 июля англо-французские отряды заняли Кемь и сев. часть Мурманской ж. д. Второй десант союзников высадился в Архангельске 2 августа.

308

Мурманский Совдеп был подкуплен союзниками. В конце июня 1918 г. состоялось соглашение Мурманского Краевого Совета с представителями Англии, Франции и Соединенных Штатов. По этому соглашению союзники обязались снабжать Мурманский Краевой Совет мануфактурой, продовольствием и деньгами, а войсковые части – всеми необходимыми припасами. С своей стороны Мурманский Краевой Совдеп, совершая заведомое предательство, не препятствовал оккупации Мурманского Края союзниками, несмотря на явную угрозу Советской России со стороны десанта союзников

309

Тартарен – герой комически-сатирических романов французского писателя А. Додэ «Чудесные приключения Тартарена из Тараскона», «Тартарен на Альпах». Тип хвастливого и невежественного простака-провинциала.

310

Обращение подписано тт. Лениным, Троцким, Чичериным и Сталиным.

311

Скоропадский – бывший гвардейский офицер, при поддержке немецких оккупационных войск разогнавший в 1918 г. мелкобуржуазную Украинскую Раду и провозглашенный всеукраинским гетманом, продержался у власти не долго. Ноябрьская революция в Германии, повлекшая за собою уход немецких войск с территории Украины, привела к падению Скоропадского

312

Приводим соответствующие места из декрета 1 июня (опубликован в «Известиях ВЦИК» N 111 (375), 2 июня 1918 г.), которые имеются в виду:

"1. Все казачьи области и войска рассматриваются как отдельные административные единицы местных советских объединений (губерний).

2. Трудовому казачеству совместно и на равных правах с проживающим на казачьих землях трудовым крестьянством и рабочими предоставляется право организации Советской власти по форме:

а) войсковых или областных (по типу губернских) советов казацких, крестьянских и рабочих депутатов,

б) районных или окружных (по типу уездных) советов казацких, крестьянских и рабочих депутатов,

в) станичных или поселковых (по типу волостных) советов казацких, крестьянских и рабочих депутатов.

3. Представители трудового казачества при ВЦИК образуют секцию, которая делегирует своих членов во все Наркоматы для разрешения вопросов, касающихся казацких областей и войск".

313

Об этом тов. Троцкий говорил в своей речи «Международное положение и организация Красной Армии» (стр. 269 наст. тома).

314

Локкарт – член английского посольства. После отъезда английского посла Бьюкенена, Локкарт был представителем Англии в России. В феврале и марте 1918 г. Локкарт был в числе тех союзных представителей, которые старались сблизить Советскую Республику с Антантой и предлагали ей помощь против немцев. В признании Советской власти Локкарт видел единственное средство удержания ее от подписания сепаратного мира с Германией. 5 марта 1918 года Локкарт послал английскому министру иностранных дел, на основании беседы с тов. Троцким, сообщение о том, что 12 марта на Съезде Советов будет либо объявлена священная война против Германии, либо будет предпринят такой шаг, который сделает дальнейшее ведение войны невозможным. После заключения Брестского мира Локкарт стал непримиримым врагом Советской Республики. При помощи русских белогвардейцев он организовал целый ряд заговоров, военных восстаний и террористических актов. 4 августа 1918 г. был раскрыт заговор «союзных дипломатов» против Советской власти, в котором главная роль принадлежала английскому консулу Локкарту.

315

Буры – потомки голландских и отчасти французских колонистов, населяющие Капскую колонию и республики: Трансвааль и Оранжевую в Южной Африке. Золотые россыпи, открытые в Трансваале в 1872 году, привлекли внимание англичан, решивших подчинить себе бурские республики. Борьба буров с английскими пришельцами усилилась еще больше с открытием в Трансваале новых золотых россыпей в 1894 году. На этой почве возгорелась в октябре 1899 года война. Несмотря на целый ряд крупных побед стойко защищавшихся буров, исход войны был предрешен огромным численным перевесом британских войск, занявших в марте 1900 г. Оранжевую республику, а в октябре 1900 г. – Трансвааль. После неудачной попытки заключить мир в феврале 1901 г. (ввиду неприемлемых для буров условий) война снова возобновилась, но никаких новых изменений не принесла. Бурам пришлось подписать мир, по которому они лишились своей независимости.

316

Симбирск был занят чехо-словаками 22 июля, а Екатеринбург – 25 июля.

317

Якобинцы – партия революционной мелкобуржуазной демократии во Франции, в эпоху Великой Французской Революции. В первые годы революции якобинцы составляли оппозицию буржуазному Национальному Собранию. 2 июня 1793 года якобинцы, при поддержке парижского пролетариата и беднейшей мелкой буржуазии, совершили государственный переворот и опрокинули правящую буржуазную партию – жирондистов. Диктатура мелкой буржуазии в лице якобинцев продолжалась до 27 июля 1794 г. За кратковременное господство якобинцев был проведен целый ряд революционных мероприятий и приняты жесткие государственные меры для обеспечения армии и народа продовольствием. Якобинцы беспощадно расправлялись как с внешними, так и с внутренними врагами; широким применением террора они подавляли контрреволюционные заговоры и восстания во Франции. Якобинство в истории стало символом крайнего решительного революционного действия. «Якобинец, связанный с широкими массами рабочего класса, – это и есть современный (революционный) социал-демократ», – писал тов. Ленин.

318

Жирондисты – партия торговой буржуазии во время Великой Французской Революции. Свое название жирондисты получили от департамента Жиронды, торгово-промышленной области на юге Франции. (Подробнее см. Собр. соч. Л. Троцкого, т. III, ч. 1, примечание 210.)

319

Период борьбы за Казань, – закончившийся взятием ее красными войсками 10 сентября, представлял собой период перелома не только в военном положении Республики, но и в общем состоянии и настроении Красной Армии. Наиболее опасное для Республики в 1918 г. положение создалось в конце июля, когда она оказалась окруженной кольцом врагов, стремившихся объединиться в единый фронт (см. примечание 314 и схему N 2). В частности на Восточном фронте, после взятия Сызрани (10 июля) и Симбирска (22 июля), чехо-словаки стали быстро подвигаться к Казани. Несмотря на все усилия отстоять Казань, она была 6 августа, после пятидневной защиты, взята чехо-словаками. Полупартизанская еще Красная Армия не обладала ни достаточным боевым опытом, ни достаточной дисциплиной и руководством и отступала в панике перед наступавшими. При сдаче Казани паника была настолько велика, что главнокомандующий Восточным фронтом Вацетис должен был с небольшой группой красноармейцев пробиваться через город и спасся только случайно. Приехавший на фронт в поезде тов. Троцкого тов. Гусев следующим образом описывает состояние армии в тот момент:

"Армию мы застали в Свияжске в состоянии большого развала. С одной стороны, это было результатом поражения в Казани и крайне беспорядочного отступления оттуда, а с другой стороны, мы еще не сумели к этому времени придать нашей армейской организации планомерность, стройность и законченность. Считалось, что в обеих группах – право– и лево-бережной – было до 15.000 бойцов – цифра «потолочная». Вероятно, было значительно меньше. А отдельных частей (полков) было несколько десятков. Среди этих многочисленных полков были некоторые, оставшиеся еще от старой армии (главным образом, латышские), по нескольку сот человек, были и полки партизанского характера в несколько десятков штыков. Часть полков находилась в состоянии разложения – отказывалась сражаться (напр., 4-й латышский полк, в котором, ввиду его полной деморализации, пришлось предать трибуналу председателя и члена полкового комитета – оба коммунисты). Остальные части хотя и сражались, но нередко бежали перед немногочисленным, но активным и лучше организованным неприятелем. Снабжение армии находилось в беспорядочном состоянии: всего было вдосталь, нехватка была разве в артиллерии, и то лишь вначале, но организация питания частей серьезно хромала.

Штаб был малочислен и состоял из усердных, честных, но слабых работников.

Политический отдел, разведка, трибунал состояли из работников, которые еще не имели никакого опыта в работе и частенько попадали впросак.

Общее состояние свияжской группы войск (превращенной затем в 5-ю армию) в начале августа можно было кратко определить так: неверие в свои силы, отсутствие инициативы, пассивность во всей работе и отсутствие дисциплины сверху донизу". («Свияжские дни», «Пролетарская революция» N 2 (25), 1924 г.)

Общее положение было настолько угрожающим, что 8 августа тов. Троцкий лично выехал в Свияжск, где находился штаб. Одновременно с этим ЦК произвел мобилизацию большой группы ответственных работников в Петрограде и Москве, часть которых выехала вместе с тов. Троцким в сформированном тогда и сыгравшем впоследствии такую большую роль поезде тов. Троцкого.

"Приезд тов. Троцкого, – сообщает далее тов. Гусев, – внес решительный поворот в положении дел. В поезде тов. Троцкого на захолустную станцию Свияжск прибыли твердая воля к победе, инициатива и решительный нажим на все стороны армейской работы. С первых же дней и на загроможденной тыловыми обозами бесчисленных полков станции, где ютились политотдел и органы снабжения, и в расположенных впереди – верстах в 15 – частях армии почувствовали, что произошел какой-то крупный перелом.

Прежде всего это сказалось в области дисциплины. Жесткие методы тов. Троцкого для этой эпохи партизанщины, недисциплинированности и кустарнической самовлюбленности были прежде всего и наиболее всего целесообразны и необходимы. Уговором ничего нельзя было сделать, да и времени для этого не было. И в течение тех 25 дней, которые тов. Троцкий провел в Свияжске, была проделана огромная работа, которая превратила расстроенные и разложившиеся части 5-й армии в боеспособные и подготовила их к взятию Казани".

Наряду с этими мерами, проводившимися с большой настойчивостью и решительностью (так, например, Петроградский полк был под угрозой потопления ссажен с парохода, и созданный тут же трибунал приговорил к расстрелу каждого десятого, в числе которых были и коммунисты), была приведена в порядок система снабжения, была быстро сколочена волжская флотилия и небольшой воздушный отряд.

Все принятые меры сказались уже во время центрального момента борьбы за Казань – во время боя с войсками полковника Каппеля у Свияжска 29 августа. Победа красных войск под Свияжском предрешила взятие Казани, после чего Волга была быстро очищена от белых.

На другой день после боя в Свияжске – 30 августа – тов. Троцкий выехал в Москву, вследствие полученных сведений о покушении на тов. Ленина. К моменту взятия Казани тов. Троцкий вернулся на фронт.

320

Фортунатов и Лебедев – правые эсеры, видные деятели Самарского правительства, образованного после взятия Самары чехо-словаками.

321

Покушение на тов. Ленина – было произведено 30 августа 1918 г. членом партии эсеров Ф. Каплан во время митинга на заводе Михельсона в Замоскворецком районе гор. Москвы. Подробно об этом см. брошюру «Покушение на Ленина».

322

Автор имеет в виду следующую фразу из доклада тов. Мещерякова о двухмесячном пребывании в Скандинавии и Англии:

«Англичане думают, что поход против Советской России может быть закончен и покорить ее им удастся только через 3 года».

323

Реввоенсовет РСФСР – был организован постановлением ВЦИК от 2/IX 1918 г. в составе председателя – Л. Троцкого и членов – П. Кобозева, К. Мехоношина, Ф. Раскольникова, И. Данишевского, И. Смирнова и А. Розенгольца и Главнокомандующего всеми вооруженными силами Республики – Вацетиса. С организацией РВСР был упразднен Высший Военный Совет и все его функции были переданы в штаб РВСР.

324

«Кресты» – тюрьма в Петрограде, где сидели тов. Троцкий и Луначарский, арестованные Временным Правительством в июле 1917 года.

325

Контрреволюционный заговор белогвардейцев и эсеров в Вологде – был организован в июле 1918 г.

Контрреволюционная организация пользовалась материальной поддержкой английской миссии через нелегально проживавшего в Вологде представителя миссии Гелеспи. Заговорщики превосходно были осведомлены о всех действиях и расположении частей Красной Армии через своих шпионов-офицеров, работавших в штабе Главкома Кедрова. Приехавший 2 августа в Вологду от Петроградской организации «Союза Возрождения» Игнатьев развил энергичную деятельность по подготовке переворота. В августе заговор был открыт, члены местной организации «Союза Возрождения» и военный руководитель, с.-р. Турба, арестованы, а Игнатьев с предателями-офицерами из штаба тов. Кедрова бежал из Вологды в Архангельск в начале сентября. Удачный побег белогвардейцев и изменников объясняется тем, что им удалось сфабриковать себе документы какого-то несуществующего коммунистического полка.

326

Приводим две сохранившиеся в архиве тов. Троцкого телеграммы тов. Ленину от 13 и 15 августа, которые, очевидно, имеются в виду:

1. "Москва, Ленину из Свияжска.

Здесь идут упорные бои. Пока что убитые исчисляются десятками, раненые – сотнями. На нашей стороне некоторый перевес численности артиллерии. На стороне врага перевес организации и меткости стрельбы. Утверждение, будто наши части не хотят сражаться, ложно. Там, где хороший или сносный командир и хорошие комиссары, солдаты сражаются. Присутствие рабочих-коммунистов весьма плодотворно. Среди них много беззаветно преданных и мужественных людей. Когда командующий хочет сказать, что такой-то пост занят надежным лицом, он говорит: там у меня коммунист. Предсказывать, что будет завтра, не берусь. Но не сомневаюсь в победе.

13 августа 1918 г. Троцкий".

2. "Москва. Ленину.

Еще раз считаю необходимым подтвердить, что наши войска хороши и дерутся добросовестно. Есть части, потерявшие более половины состава, но сохранившие полную боеспособность. В смысле общей организации мы сделали большие успехи. Участники украинских и иных боев первой эпохи единодушно свидетельствуют, что нынешние войска несравненно организованнее, дисциплинированнее и боеспособнее. Некоторые части, как владимирский добровольческий полк, исполнены настоящего боевого энтузиазма. Здесь на фронте они застают деловую и боевую атмосферу, которая не позволит им разлагаться. Аппарат командования слаб. Отсюда злоключения, временами беспричинные панические отступления и пр. Но и тут мы делаем успехи. Организовали аппарат снабжения, ввели институт летучих контролеров, создали специальные конные отряды – «десятки» против паники, дезертирства, хулиганства и пр. Здесь сосредоточены нами значительные авиационные силы, которые терроризируют буржуазную Казань большими массами динамита. Воздушная разведка начала давать плоды. Сегодня сюда приезжает Вацетис и новый командующий казанского или пятого отряда. Твердо рассчитываю, что все это обеспечит нам в скором времени благоприятный перелом.

Тем не менее, я строю организацию в расчете на длительную войну. Нужно эту войну сделать популярной. Пошлите сюда корреспондентов, Демьяна Бедного, рисовальщика. Чикколини, назначенный командиром правобережной группы, держит себя героически. Вчера я отправил в санитарном поезде в Москву контуженного матроса Калитаева, начальника бронированного поезда. Нужно имя его популяризировать, напечатать его фотографии. Сообщите об общем положении.

15 августа 1918 г. Троцкий".