Создавая будущее

Глава 15

Адель

Однажды мы с мамой застряли в лифте. Мне тогда было лет десять, или около того. Мы поднимались на верхний этаж торгового центра, потому что там продавались самые вкусные пончики в городе. Я действительно была настолько капризной, что привела нас к ситуации, в которой была виновата. Я была виновата. Я хотела эти пончики. Самое интересное, я не съела ни одного из них после. Мы пробыли в лифте около двадцати минут, пока нас не вытащили оттуда. Тогда-то у меня и развилась клаустрофобия. И сейчас, в квартире Говарда, моя фобия даёт знать о себе.

Так же, как и в детстве, я снова повела себя неправильно. Мне не стоило приходить к Говарду одной. Нужно было послушать Алекса. Почему я была настолько глупа и упряма? Мой характер действительно создаёт проблемы.

Пока Говард говорит по телефону, заказывая билеты на самолёт, я пытаюсь успокоить плачущего сына. Он, словно, чувствуя, что что-то не в порядке, заливается слезами. А я ничего не могу поделать. Мне страшно от того, где я в скором времени окажусь. Если я всё правильно расслышала, Говард собирается увезти нас в Неваду. Я знаю, кто из его близких живёт в Неваде. Мать, с которой он так меня и не познакомил.

Я не могу лететь. Не могу. Моя собственная мама должна ведь как-то среагировать на сообщение, что я отправила ей. Она, вероятно, оставила мне уже кучу голосовых сообщений, и я бы прослушала их, если бы мой телефон был со мной. Я даже не знаю, что этот козёл сделал с ним.

Проходя через всю спальню, Говард прячет свой мобильный в заднем кармане джинсов. Из гардероба он достаёт большой чемодан и невероятно быстро складывает в него свою одежду. Не говоря мне ни слова. Не произнося и звука. Вид у него сосредоточенный, пугающий. Вчера я не замечала синяки на свои руках и несколько на щеках, но сегодня они проявились. И выгляжу я, как боксёрская груша.

- Я не полечу с тобой никуда, - решаюсь сказать, наконец, укачивая Аарона, который, кажется, успокоился.- Я не хочу.

- Я не спрашивал у тебя, хочешь ты или нет,- тоном, не терпящим возражений, отвечает Говард.- Скажи спасибо, что разрешаю взять твоего ублюдка с нами.

Кровь во мне закипает от того, как он называет моего ребёнка. Но я держусь. Всё ещё держусь. В спешке он закидывает обувь вместе с рубашками и закрывает чемодан. Из шкафа выпадает небольшая пластиковая банка и таблетки, хранящиеся в ней, высыпаются. Говард стремительно наклоняется вниз, падает на колени и собирает их, словно одержимый. Его левый глаз дёргается. Раньше я никогда не замечала за ним такого. Он закидывает в сумку лекарства и поднимается.

- Отойди от меня! – кричит, хотя я даже не пыталась встать с кровати.

- Говард,- шепчу,- что…?

- Я сказал, не подходи! – ужасный, злостный смех вырывается из его горла.- Как сложно было терпеть твою мать всё это время!

Я не могу понять, почему он говорит такие вещи, почему так быстро меняет тему. Пиная ногами кровать, на которой я сижу, орёт:

- И твоего сына!

Что с ним? Его поведение не на шутку пугает меня и Аарона тоже. Ребёнок просыпается и вновь принимается плакать.

- Ш-ш-ш,- в моём голосе слышно отчаяние даже мне самой.- Пожалуйста.

Говард с ненавистью оглядывает меня. Он тянет руки, нагибаясь, и я понимаю, что он собирается делать. В страхе я прижимаю сына ближе к себе и встаю с кровати. Бежать мне не удастся, так что пока я лишь пячусь.

Мама, пожалуйста, помоги мне.

***

Алекс

Елена ночевала этой ночью со мной. Нет-нет, это не то, что Вы подумали. Она спала в моей спальне, я – на диване. Мне просто было нужно, чтобы кто-то оставался рядом. Благодаря ей я не прикоснулся к текиле, бутылка которой так красиво сверкала с полки мини-бара. Благодаря ей я не разломался на куски, не рассыпался, хотя вечером это казалось неплохой идеей.

Выйдя из ванной в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, я замечаю не только Елену на кухне, разбирающейся с соковыжималкой, но и Мэгги, которая варит кофе. Запах горячего напитка изумительный. Это то, что мне нужно сейчас. Но что Мэг здесь делает? Скажу честно, мне неинтересна компания из одних девушек, которые соберутся рано или поздно говорить при мне о тампонах и бывших парнях.

Мэгги опускает глаза на мой голый торс, а потом ниже. Елена тихо смеётся, протягивая мне стакан апельсинового фреша.

- Могу поспорить, что в данный момент она боится лишь того, что это полотенце может упасть,- говорит, указывая на подругу.

Мэг заливается краской, отвернувшись. Это действительно забавно. И веселит меня. Она включает радиоприёмник, тут же бархатный голос Джеймса Моррисона распространяется по комнате, помогая расслабиться. Я подмигиваю Елене, благодаря за сок. Кофе готов через две минуты, как и мой завтрак.

Хорошо, что ещё меня ждёт? Это мило – то, как они обо мне заботятся. Прежде, чем я даже успеваю подойти к столу, Мэг останавливает меня:

- Эй, нет. Сначала, пожалуйста, оденься.- Стило ей это сказать, как её щёки вновь стали пунцовыми.

Я, ухмыляясь, направляюсь в спальню. Дело не в том, что у меня нет сил возражать, а в том, что играть по их правилам интересно. Это расслабляет. Это заставляет не думать о ней…

Возвращаясь, я застёгиваю пояс синих джинсов и сажусь есть. Пока я разрезаю бекон ножом, Елена говорит:

- Ты можешь поделиться с нами своими мыслями, Алекс. Именно для этого мы здесь.

И то, каким сочувствующим взглядом смотрят на меня подруги любимой женщины, разрывает меня на части. Я разрешаю своему горю вылиться, как выливается вода из переполненного стакана.

_____________________________________________

То, что Мэгги и Елена были рядом и выслушивали мой бред, не разрешая мне притронуться к спиртному, означало, что они - хорошие друзья не только для Адель. Они просто отличные друзья! Как и Эштон. И, если бы он знал, насколько моё сердце разбито, то сидел бы уже напротив в этой хреновой квартире, которая пустует без сына и женщины, которую я люблю.

- На твоём месте я бы боролась за неё,- говорит Елена, подходя к мини-бару.

Возвращается обратно с бутылкой виски и стаканами.

- Что ты делаешь? - возмущается Мэг, пытаясь отнять у неё алкоголь.

Но Елена отводит руку в сторону, не давая подруге возможности забрать у неё бутылку.

- Алексу нужно это сейчас.- Она принимается разливать напиток янтарного цвета.

О, мне это необходимо!

В дверь звонят. Мэгги фыркает. Сняв с себя зелёный кардиган, спешит открыть. Не успев сделать и одного глотка, я останавливаю свой взгляд на нежданном госте. Это Нора, мать Адель. Какого чёрта она здесь забыла?

***

Адель

У меня практически не осталось сомнений – Говард болен. Он говорит сам с собой, бредит, называет меня именем своей матери – Эльзой. Я клянусь, что раньше этого не было. Что происходит? Я в растерянности, прячусь в ванной, пока Говард колотит по двери руками. Аарон вопит, у него всё лицо красное, я лишь хочу, чтобы он замолчал. Это изводит меня из себя, и я просто в двух минутах от того, чтобы ударить собственного сына. Всё из-за этого поддонка. Мне нужно что-то придумать, я не должна поднимать руку на ребёнка.

Слёзы не заставляют себя долго ждать, когда я понимаю, что в безысходности. Выхода нет. Говард в таком состоянии, что, если он причинит мне вред, это не удивит. Это вполне ожидаемо. Я не понимаю, что с ним, но ситуация обостряется.

- Я собираюсь выбить этот кусок хренового дерева! – орёт он и удары слышны сильнее, чем прежде.

Я всхлипываю, успокаивая Аарона, но от моих слов он лишь громче плачет.

- ЗАТКНИ СВОЕГО ДОЛБАННОГО ИДИОТА!

Я не выдерживаю таких оскорблений в сторону ребёнка. Ни одна мать не выдержит. Любая превратится в тигрицу. Если Говард разнесёт дверь, у меня не будет шанса сбежать, но, что если я открою её внезапно…

Мне приходится оставить сына на полу. Я пытаюсь отыскать ключ от ванной комнаты. Говард однажды показал его мне и…куда же он его положил? Ор ребёнка сводит с ума! Но я продолжаю искать. В верхних шкафчиках нет, чёрт возьми. В нижних? Он бьёт ещё сильнее, и я вздрагиваю, роняя коробку, что держу в руках. Из неё высыпаются бутылки с лекарствами. Что это такое?

- ОТКРОЙ МНЕ, МАТЬ ТВОЮ!! АДЕЛЬ! ОТКРОЙ МНЕ!

Не давая себе разреветься, я прячу страх внутри себя. Прячу его далеко-далеко. Буквы на бутылках расплываются и, поэтому, я трясу головой, чтобы прочитать.

Галоперидол.

Галоперидол.

Как же это знакомо…Это принимает Говард? Где же я слышала название этого лекарства? Чёрт же тебя подери….Точно! Мама говорила, что их принимал папин скончавшийся дальний родственник. Да, точно! Но… у того, кто умер, был диагноз – шизофрения.

Я перевожу взгляд на дверь, которая вот-вот сорвётся с петель…

***

Алекс

Нора пришла не одна. Вместе с ней в её квартире находится босс Адель, Глория Прайс. Женщина в годах. У неё такая же короткая стрижка, как и у матери Адель. Глория держится деловито, но заметно нервничает, как и я. Папка с копиями документов в моих руках. Я изучаю их около пяти минут. И голос в голове кричит: «Какого хрена ты ещё здесь?»

В красной папке находится история болезни Говарда Хьюстона. Из слов Глории я понял, что несколько дней назад лечащий врач госпиталя, где наблюдался Говард, позвонила ей, поскольку тот не приехал за лекарствами в этом месяце. Доктору ничего не оставалось, кроме как связаться либо с его родными, которых нет, либо с начальством, которое уже готовит бумаги для увольнения Говарда. Его врач при встрече передал эту папку Глории. Теперь она у меня.

Никто не знал о его болезни. Диагноз – шизофрения. Шизофрения. Дьявол. Адель сейчас с ним. И мой сын тоже!

- Почему вы мне не сказали про сообщение от Адель раньше? – чуть ли не кричу, заводя машину.

Рядом сидит Елена, а позади Мэгги и Нора. Глория отдала нам документы, но с нами ехать не стала. Я настолько зол, что, кажется, мои пальцы загорятся, если я продолжу так сильно сжимать руль.

- Я хотела,- отвечает Нора, заикаясь.- Но…пыталась дозвониться до Адель.

- У неё телефон со вчерашнего дня отключен. Когда пришла смс? Ночью? Вы должны были связаться с её подругами, чёрт вас дери!

- Алекс! – восклицает Мэг.

- Что?- взрываюсь.- Что не так, а? Если Адель сейчас лежит в луже крови, вы за это ответите! Я вам клянусь! И плевать я хотел, что вы её мать.

В зеркале заднего вида я наблюдаю за потрясённым лицом Мэг и за плачущей Норой. Лишь Елена молчит. Я уверен, она, молча, соглашается со мной.

***

Адель

Наконец, отойдя от шока, я встаю на ноги, схватит Аарона. Он держится за меня крепко. Я молюсь, чтобы всё получилось, считаю до пяти и…резко открываю дверь. Как я и ожидала, Говард влетает внутрь. Он натыкается на раковину. Я выбегаю вон, вставляю ключ трясущимися пальцами в замочную скважину, пытаясь ещё и сына удержать. Только лишь закрыв Говарда в ванной, я немного успокаиваюсь и разрешаю себе выплакаться, собирая вещи, что он разбросал, в сумку. Аарон сейчас спокоен, возможно, потому что я передвигаюсь быстро, не давая ему и подумать, что происходит вокруг.

Телефон я найти не могу. Мне нужно вызвать полицию, но об этом я буду думать, когда окажусь на улице, когда окажусь в такси или когда буду дома. Меня пробивает на рыдания от мыслей, что я почти избавилась от этого ада. Что скоро Елена и Мэг меня обнимут. Они узнают всю правду…

Господи…Алекс…Я совсем про него забыла…Господи Боже мой! Он думает, я спала с Говардом! Он думает, мы помирились. Нет, пожалуйста…Эта часть ужаса, через который я прошла, совсем вылетела у меня из головы сегодня. Открыв входную дверь. Я выхожу в светлый коридор. Глаза застилают слёзы, но это не мешает мне увидеть, как из лифта выходят моя мама, Алекс, Мэг и Елена.

Мэг оказывается ближе всех ко мне, она бежит ко мне, обнимая так крепко, что в моих лёгких не остаётся воздуха. Чувствую, кто-то забирает из рук сына. Это его бабушка. Она расцеловывает его. У неё взгляд раскаявшейся женщины. Я безумно благодарна, что она стала моей спасительницей, как я и просила.

Когда Мэг отпускает меня, Алекс не подпускает Елену. Он становится надо мной, нежно гладя лицо. Я вижу, как он пытается сдержать влагу, что вот-вот польётся из его, синих, словно небо, глаз.

- Я так испугался за тебя,- шепчет, нежно целуя меня в губы.

- Я не спала с ним,- отвечаю так же тихо.

Одновременно бережно и крепко он обвивает руки вокруг меня, притягивая к себе.

- Я знаю.

- Говард в ванной,- говорю я. – Я заперла его. Нужно позвонить в полицию. У меня нет телефона, я не знаю, куда он его дел.

Алекс отстраняется, протягивает мне свой iphone. Со словами: «звони», он направляется внутрь квартиры. Мы все наблюдаем, как его фигура скрывается за дверью. Елена держит меня за плечи. У неё обеспокоенный вид, и я понимаю, она думает о том, что и я. Алекс хочет отомстить Говарду.

Набираю номер службы спасения. Пока диктую им адрес, слышу, как, где-то за стеной, что-то упало. Это гостиная. Мы спешим зайти вовнутрь. Елена велит маме оставаться с Аароном снаружи.

Алекс избивает Говарда. Говард, поднявшись, врезает ему. Но Алекс поваливает того на пол и бьёт по лицу много-много раз. На лице моего бывшего жениха огромное количество крови. У него, вероятно, сломан нос, и он потерял сознание. Как ни странно, я не хочу останавливать Алекса, но всё же склоняюсь над ним, потрепав по плечу.

- Всё, хватит,- говорю дрожащим голосом.- Он болен.

Тот резко разворачивается.

- Ты знала?

- Узнала буквально полчаса назад, когда увидела коробку в ванной, полную галоперидола.

Шатен поднимается на ноги. Он хочет прикоснуться ко мне, но вовремя замечает, что его руки испачканы. Вздохнув, направляется в ванную. Я, Елена и Мэгги разворачиваемся, чтобы встретить полицейских на пороге.

__________________________________________

Алекс, не прекращая, целует меня в лоб, всё время, спрашивая, как я себя чувствую. После того, что случилось, мне не может быть хорошо, но в его объятиях я ощущаю себя лучше, чем может быть. Слова Говарда, когда он очнулся сразу, как приехала скорая помощь, не дают мне покоя. Он кричал, что ненавидит меня. Кричал, что Томаса, мужчину, который должен был убить Сару и Аарона, давно нет в живых. Томас, как оказалось, умер в Ираке, ещё в 2011 году. Его мать, о которой он столько рассказывал и показывал её фото, тоже мертва. У него никого нет. Всё было ложью со стороны Говарда. Это заставило меня ненавидеть его ещё больше. Но всё же мне его жалко…

- Я люблю тебя,- шепчет на ухо Алекс, отвлекая меня, тем самым, от плохих мыслей.

Он даже не намекает на секс. Я думаю, он понимает, что сейчас я не готова, но эти слова - самое потрясающее, что я слышала за последнее время.

Аарон спит в спальне. У меня возникает огромное желание наброситься на Алекса прямо сейчас. Я лишь целую его в губы вместо этого. Нельзя заглушать потрясения сексом. Это не поможет. Мне нужно пережить это.

- Он трогал тебя? – спрашивает Алекс, проводя пальцами по синякам на моих руках. – Ты понимаешь, о чём я, да?

- Да. Говард не делал ничего такого. Он не прикасался ко мне в том плане. Даже страшно подумать, что я столько времени жила с человеком и доверяла ему ребёнка, не подозревая о его болезни. Это всё произошло, потому что Говард прекратил принимать лекарства и проверяться у врача?

- Вероятнее всего.- Алекс отводит взгляд.- Пожалуйста, давай ты не будешь произносить его имя, хорошо?

Тихо усмехаясь, я отвечаю:

- Хорошо. Прости.

Он выдыхает, будто бы, весь воздух со словами:

- Когда увидел тебя вчера, покрытой этой…простынёй…я…ты не представляешь, что я чувствовал. Теперь ты рассказала мне, что произошло, но вчерашнее ощущение не покидает меня.

- Эй.- Облизнув губы, я выпрямляюсь, повернувшись к Алексу. Беру его лицо в руки, под своими ладонями ощущая щетину.- Не зацикливайся на этом, пожалуйста. Я бы не изменила тебе, хотя наши отношения даже нельзя назвать так. Мы просто мать и отец одного ребёнка. – Пауза. Я сглатываю.- Я прошу прощения за то, что не рассказала тебе про Аарона сама. За то, что не рассказала о своей беременности.

- Вау! – Он смеётся.- Это в первый раз, когда ты, вообще, просишь прощения, Адель.

Я улыбаюсь самой искренней улыбкой.

- Прощаю,- говорит Алекс серьёзно.- Ты тоже прости меня за то, что было. За всё.

- Прощаю.

- Я возьму билеты на следующий понедельник, ладно? – спрашивает он меня, а его пухлые губы находятся слишком близко от моих.

- Угу, - мычу, ласково проводя своим языком по его, когда он раскрывает рот, принимая меня.

Чуть позже я растворяюсь в Алексе, углубляя поцелуй.