Созвездие близнецов

Глава 7. О маленьких встречах и больших неприятностях

Общегалактическим языком, как уже упоминалось, был именно эльдорианский. Когда-то эльдориане оказались первыми, кто добрался до ближайших "братьев по разуму" — планеты Земля. А до этого эльдориане уже установили контакт с Кади. Кадийцы к тому моменту тоже имели очень мощный космический флот, но оказались только вторыми. Поскольку, как уже говорилось, и кадийцы, и земляне уже изучили эльдорианский язык (оказавшийся вполне удобопроизносимый и для тех, и для других), им проще стало общаться именно на нем.

Вездесущие авантюристы-эльдориане все время умудрялись опережать соседей в налаживании контактов с новыми мирами. Законно предположить, что, и землянам, и илуоанцам, и многим другим народам приятнее было иметь дело с впечатляющими красавцами эльдорианами, а не с внушающими некоторый ужас, лысыми, пятнистыми кади, наводящими на мысли о пресмыкающихся. Неудивительно и то, что кадийцам не нравилось везде быть вторыми. Поэтому конфликты между Кади и Эльдорией возникали довольно часто. Экспансивные кадийцы стремились доказать свое превосходство. Хладнокровные и расчетливые эльдориане изо всех сил старались сохранить первенство. А пока они выясняли отношения между собой, молодой земной флот набирал силу и охотно дружил с теми, и с другими, изучая их технологии, торгуя и осваивая новые колонии. Одной из таких колоний стала планета, получившая земное реестровое название Бета-21. Местные, не слишком высокоразвитые племена звали ее — Маиси.

Коренные обитатели планеты Маиси называли это место — Вигрис. При чем никакого перевода этому слову на земной язык не было найдено. Поэтому оно не прижилось. Построенный здесь, на северном материке Маиси, космопорт стали называть Ямой. Собственно "ямой" можно было признать всю огромную котловину с расположенным в ней городом и космопортом. На Бете-21, или Маиси, и без таких злачных местечек было достаточно проблем. В городе Вигрис к тому же прочно обосновались любители легкой поживы всех мастей. Понаоткрывали игорных домов, кабаков и тому подобного. Никакой порядок здесь не соблюдался, корабли втискивались туда, где видели достаточно пространства для своих габаритов и взлетали тогда, когда вздумается. Диспетчерская ограничивалась тем, что давала прилетающим сводку погоды, что само по себе было не лишним, поскольку в котловине часто стоял плотнейший туман. Не опустить свой корабль кому-нибудь на головы становилось настоящим искусством. Единственно, что помогало — это радиомаяки, которыми из соображения безопасности было утыкано все летное поле. Ориентируясь ни их сигналы, опытный пилот мог определить примерные границы свободного пространства при отсутствии прямой видимости.

За что лорд Хазар любил подобные места — сказать сложно. "Яма" совершенно не соответствовала блестящему эльдорианину, даже если тот промышлял контрабандой. Рек однажды предположил, что "его лордство" специально посещает городки вроде Вигриса, чтобы по контрасту выглядеть еще великолепнее, приблизительно как золотая ложка в куче… По причине близкого присутствия На-Лы фраза осталась незавершенной.

Датч посадил "Медузу" так уверенно, словно видел сквозь туман, который в день их прилета превратил всю котловину в подобие огромной кастрюли с молоком.

— Теперь главное, чтобы никто не сел на нас сверху, — сказал Рек, высвобождаясь из креплений безопасности.

— Нас вызывает кто-то из своих, — доложила На-Ла и пояснила: — Код прямой связи. Чужие его не знают.

— Интересно, кого еще занесло в эту Дыру, — проворчал Рек. По вполне понятной причине появляться на Маиси он не любил.

— Хочешь сказать, Яму? — поправил его Датч.

— Без разницы. — Рек ткнул в пульт, включив передатчик. — "Медуза" на связи.

— Привет, парни! Потянуло на экзотику, или заблудились?

Голос был знакомый.

— Динко! Ты откуда здесь? Рад тебя слышать. — Датч перехватил у брата инициативу. Встреча была очень кстати.

— Мы кучкуемся тут со своей посудиной уже неделю. — пояснил тот, кого Датч назвал Динко. — Наткнулись на астероид. Пришлось срочно искать ближайший космопорт. Ближе этой дыры ничего не оказалось.

— Серьезные повреждения?

— Да нет! — весело отозвался Динко. — Уже все исправили. Как раз собрались завтра улетать. Так что на день позже вы бы нас уже не встретили. А как ваши дела?

— Пока живы, — вмешался в разговор Рек. — Если бы не приглашение одного знакомого, нас бы здесь вообще не было.

— При случае скажу ему спасибо, — пообещал Динко. — Может, заглянете "на огонек", пока его ждете?

— Мы придем, — пообещал Датч. — Если подробно опишешь, где тебя искать в этом болоте. Судя по пеленгу, ты на другой стороне Ямы. Кстати, как ты нас обнаружил?

Из передатчика раздался смешок.

— Все равно не скажет, — пояснил Рек. — Он у нас страшно скрытный.

— Да ладно, — весело объявил Динко. — Я торчал в диспетчерской, пытался добиться с этих красавцев, чтобы позволили до завтра остаться в ангаре: там посуше и поспокойнее, чем на поле. А тут вы. Если хотите, чтобы вас не узнавали, смените позывные "Медузы". А еще лучше, смените корабль.

— А ведь верно, — согласился Рек. — Ну и как с ангаром?

— Только что уладил этот вопрос. И сразу позвонил вам. В общем, третий ангар в Восточном секторе. Жду с нетерпением.

— Вот что, — Датч включил радиомаяк корабля, чтобы тот, кому придет в голову приземляться следующим, уловил, что место занято. — Давайте прогуляемся до диспетчерской и кое-что уточним. А потом навестим Динко. Это может оказаться полезным.

— Здорово, что он вернулся, — заметила На-Ла, которой старый друг Дагвардов понравился с первого их знакомства четыре года назад.

Рек посмотрел на нее, поплотнее запахнулся в плащ, прежде чем выходить в промозглую марь и кивнул.

— Датч! Может, включить наружную охрану?

— Хорошая мысль.

Джон Динко в прошлом был кадровым сотрудником Разведывательного Управления Земного Содружества. За свою богатую приключениями карьеру он организовал и провел несколько крупных спасательных операций, ныне подробно изложенных в учебниках для студентов соответствующих специальностей. Приходилось ему и проникать в тыл врага с целью добывания разведданных. Однажды ему не повезло и он попался весьма агрессивно настроенному клану вегов. Близнецы Дагварды волей случая помогли ему сбежать. Динко вскоре ушел в отставку. Пришел к выводу, что его провал был недвусмысленным намеком судьбы и более рисковать не стоит. Тем более, что у него к тому времени было уже трое детей. Именно с его "легкой руки" Дагварды стали помогать Управлению Внешней Разведке Земного Содружества. Сам же Динко, вместе с женой, занялся мирной прокладкой маршрутов и корректировкой навигационных карт. Работа, по его собственным словам, не менее точная и скрупулезная, чем работа разведчика. В космосе ничего не стоит на месте, все всегда в движении. Где вчера было пустое пространство — сегодня может оказаться астероидный поток. Нужно постоянно контролировать гравитационные поля и прочие коварные космические явления.

Корабль Динко с очень говорящим названием "Маленькая Планета" стал домом для всей его семьи.

На тех, кто видел его впервые, Джон Динко производил впечатление человека, которого не заметить и не запомнить просто невозможно. Во-первых, он был рыжий. И хотя его густую шевелюру и вечно-трехдневную небритость значительное количество седины превращало из рыжей в чалую, это не скрадывало, а лишь добавляло экзотичности. Во-вторых, несмотря на невысокий рост и худощавое телосложение, Динко был прекрасно развит и очень силен. А главное, подвижен, как ртуть на гладкой поверхности. Те, кому приходилось драться с ним врукопашную, могли бы засвидетельствовать, что схватить и удержать Джона Динко не легче, чем собрать голыми руками этот серебристый жидкий металл.

Удивителен был сам факт того, что человек с подобной броской внешностью и манерами много лет с успехом проработал полевым разведчиком. Либо Динко умел, когда хотел, становиться неброским и не запоминающимся, либо ему фантастически везло. Вполне возможно, что срабатывали оба обстоятельства. Но последнее особенно. Потому что Динко везло не только в разведке. Повезло ему и в женитьбе.

Высокий рост и роскошная внешность Мэрион Динко сделали бы честь любому модельному агентству. Но вместо того, чтобы красоваться с обложек модных журналов, Мэрион выучилась на космографа и занялась составлением звездных карт и исследованием космических глубин. Где-то в самый разгар своих путешествий она познакомилась с Джоном Динко и, как ни странно, очень быстро согласилась выйти за него замуж. Она родила мужу троих детей. Еще через некоторое время Джон вышел в отставку — и вся семья дружно переехала жить на космический корабль.

"Маленькую планету", как любое исследовательское судно среднего класса, снаружи как щетиной покрывали сенсоры, антенны и сканнеры. От чего оно походило на диковинного космического дикобраза. А еще — оно неизменно вызывало чувство легкой, ненавязчивой зависти у экипажа "Медузы". Потому, что было почти вдвое больше, гораздо прочнее (с учетом коварства неисследованных глубин космоса) и гораздо более благоустроенное в жилой части. Исследователи жили в таких кораблях иногда по году, за весь период раз или два стыкуясь с автоматическими заправочными станциями. Поэтому им полагалось иметь для нормального, здорового образа жизни все вплоть до тренажерного зала. А для продуктивной работы — запасы топлива, запчастей и установки переработки и насыщения воздуха.

Долго любоваться кораблем им не дали: по пандусу навстречу гостям разом вынырнул сам глава семейства и капитан "Маленькой планеты" Джон Динко. Первой в его объятия попала кадийка.

— Привет, На-Ла — маргинала! — провозвестил он, впрочем, тут же выпустив возмущенного такой вольностью астронавигатора Дагвардов.

На привычное прозвище На-Ла не обиделась. Но никаких объятий и хватания своей персоны (недопустимых с точки зрения эльдорианского воспитания) она не принимала. Зато с близнецами Джон Динко некоторое время охотно перепихивался и некоторое время вся троица шумно колотили друг друга по плечам и спинам. При чем Дагварды были в явном перевесе сил, так что Динко сдался первый.

— Идемте же! — пригласил он, отступая вверх по пандусу.

— Почему вы не приземлились в Светлове? — поинтересовался Рек. — Там ремонтные верфи. Или не дотянули триста миль до нормального космопорта?

— Зачем? Здесь у меня свои каналы поставок. Со старых времен остались. Через них получится дешевле и быстрее. — тут же возразил Динко, провожая гостей в недра корабля.

Жить в космосе непросто. Да и неподходящее это место для людей. Не всякий может переносить его воздействие. Психологи назвали это явление Синдромом Замкнутой Пустоты. И насочиняли кучу тестов, с помощью которых надеялись определять, кто годен к работе в Глубоком космосе, а кто нет. Разумеется, несмотря ни на какие тесты определялось это только тогда, когда человек начинал работать. Чаще всего человека очень быстро начинает давить замкнутое пространство корабля. А когда приходит осознание одиночества посреди огромной пустоты — замкнутость корабля становится еще тяжелее. Одно дело — небольшой перелет. Совсем другое, когда месяцами приходится находиться внутри корабля в космосе. Осмысление огромных, неподдающихся воображению расстояний и непредсказуемости космоса тоже добавляют свое. Многие не выдерживали и оставались в лучшем случае на ближних рейсах. Некоторые уходили совсем и искали себе работу привычнее и понятнее для человеческого разума. Те, кто оставался, ценились очень высоко. Кому-то ведь надо водить звездолеты между планетами.

Сверхсветовая скорость — это тоже испытание. Научная фантастика по всякому рисовала гиперпространство. Тут были и светящиеся полосы звезд, и мерцающие блики, и даже моментальное перемещение. Но когда звездолет летит на скорости в три раза превышающей скорость света, не видно ничего. Весь видимый свет отстает от корабля или не успевает восприниматься человеческим глазом. Создается впечатление, что за иллюминаторами осязаемый плотный мрак. Словно попал в самое сердце того, чему одно название: Ничто. Вот это оказывается по-настоящему серьезным испытанием для психики человека. И по этой причине иллюминаторы на пассажирских кораблях закрываются наглухо, когда корабль совершает сверхсветовой скачок. Мало ли как может подействовать на пассажиров эта непроницаемая завеса. Человеческая психика непредсказуема. Кто-то может начать паниковать, а остальные по "синдрому стада" могут присоединиться.

А еще существует не менее неприятный Синдром Привыкания. Это — другая крайность, когда человек быстро привыкает и начинает относиться к космосу как к обычной рутине. Такие тоже долго не протягивают. Космос не терпит рутинного к себе отношения. Здесь всегда нужно быть как в первый раз, всегда быть внимательным, готовым увидеть опасность, о которой ни один прибор не предупредит. Самые лучшие пилоты — это те, для кого космос остается загадкой, заставляющей себя уважать, но не отпугивающей окончательно. Такими были Дагварды. Таким был и старый отставной разведчик Джон Динко.

Но и кроме них в космосе жило довольно много всякого народу. Вот только нормально ли это? На этот вопрос Датч Дагвард сказал однажды:

— Нет, конечно. Просто так получается.

Лорд Хазар появился только к утру. Динко улетели часа на два раньше. Туман немного развеялся и эльдорианский малый транспортник без труда отыскал место поближе к кораблю Дагвардов. Минут через десять блистательный лорд вместе с не менее блистательной подругой — леди Далилой — поднялись на борт "Медузы".

— Рады вас видеть, — приветствовал гостей Датч. — Леди Далила! Прошу вас.

Он подал ей руку и усадил на диван.

— Капитан! Вы всегда такой галантный, — кокетливо отвесила комплемент эльдорианка. — Образец для нашей аристократии!

Рек обменялся с лордом Хазаром вполне земным рукопожатием. Обниматься, в отличие от кади, эльдориане не любили.

— Мы ждали вас вчера, — заметил младший Дагвард.

— Приношу извинения, — вежливо произнес лорд, устраиваясь поудобнее на диване и закидывая ногу на ногу. Безупречно белые штаны его могли соперничать с чистотой горных снегов. — Мы задержались в дороге и прибыли ночью.

— В Яме стоял такой туман, — перехватила инициативу леди Далила, — что мы решили переждать до утра на орбите. Вигрис — ужасно непредсказуемое место.

Красавица-эльдорианка, если говорить чистую правду, не была официальной женой лорда Хазара. Но для эльдориан подруга, которая сохраняет верность много лет, значит гораздо больше, чем жена, которая может сидеть дома, вести свою собственную жизнь и совершенно не видеться с мужем. При чем и жена, и подруга могут прекрасно знать друг друга и не испытывать при этом никакой ревности. У лорда Хазара не было официальной жены, но узаконивать свои отношения с леди Далилой он не спешил. Роскошная даже по эльдорианским меркам, леди Далила (леди — тоже неофициально) больше подходила ему в качестве свободной подруги. Она с легкостью находила место в сердцах у мужчин не только своей расы. И ловко этим пользовалась.

Датч Дагвард находил, что достаточно просто посмотреть на леди Далилу, чтобы увидеть, до какого совершенства может дойти внешность женщины. Особенно, если она приложит некоторые усилия для того, чтобы эту свою внешность преподнести. Большие чуть раскосые глаза, тонкий нос, маленькие просвечивающие розовым ушки, идеальной формы гладко выбритая голова, сверкающие драгоценности на длинном платье, и скрывающем, и подчеркивающем фигуру одновременно… Что ни перечисляй — все лишь детали. А в общем — совершенство во всех отношениях.

— Мы хотели попросить вас о помощи в одном деликатном деле, — продолжила леди Далила, решив видимо, что её слова будут убедительнее аргументов лорда Хазара.

Датч сел напротив и приготовился слушать. По опыту он знал, что леди Далила не любит быть краткой. Но ей он готов был это простить. Смотреть на эльдорианку было удовольствием. К тому же, лорд Хазар нередко оказывал близнецам достаточно большие услуги (например, совсем недавно вытаскивал Река из плена на Олимпии). Нелишним будет заметить, что и в свои авантюрные мероприятия лорд втягивал их не очень часто.

— Мы решили открыть здесь, на Маиси, свой бизнес, — рассказывала леди Далила. — В Барадской степи, которая расположена к югу от Вигриса и, соответственно, не очень далеко от этого места, добывают шанакот. Это такой корень, который вас, землян, интересует мало. А у нас, на Эльдории, он ценится очень высоко.

Так называемый шанакот для эльдориан был наркотиком, не вызывающим привыкания. Эльдориане курили эту дрянь и считали, что это полезно для долголетия. На землян он оказывал только слабое обезболивающее действие. Можно пожевать корешок, когда болят зубы, или помазать соком царапину, чтобы быстрее затянулась. Ничего особенного.

— Так вот, — продолжала леди Далила. — У нас есть то, что ценится вашими Вольными племенами, поселившимися в степи. Портативные генераторы, электрические печки, термопосуда, палатки из той ткани, которая удерживает тепло. В общем, много чего такого, что нужно человеку, если он ведет кочевой образ жизни. Мы хотели бы заключить контракт на поставку всего этого взамен на корни шанакот.

Близнецы переглянулись. Лорд Хазар мог получить все перечисленное вполне официальным путем, купив у оптовиков. Мог даже таможенную пошлину за вывоз и ввоз заплатить. А вот корешки он потащит контрабандой. Шанакот на Эльдории не рос и стоил очень дорого. На его ввоз и продажу было нечто вроде государственной монополии. Если лорда Хазара "прихватят" с подобным грузом, одним штрафом он не отделается. Но это ведь не их забота. И не им учить контрабандиста с 15-летним стажем осторожности.

— Скорее всего, вам придется иметь дело с Шеклой, — предположил Датч после короткого раздумья. — Рек! Ты ведь знаком с этим парнем.

Рек посмотрел на брата так, словно тот посоветовал съесть на обед живую крысу.

— Если я доберусь до этого типа — ему несдобровать. Ты это знаешь.

Датч нахмурился.

— Пора бы забыть эту историю, — заметил он. — Шекла, конечно, не ахти какой подарок. Но лучше иметь дело с ним, чем с Барадскими бандитами. К тому же, если помнишь, он многократно приносил свои извинения.

— А чем вам досадил этот Шекла? — тут же полюбопытствовала леди Далила.

Ответа она не дождалась. Рек был не таким образчиком галантности, как его брат. Теперь он сосредоточенно разглядывал мини-комп, оставленный На-Лой на столе кают-компании. За него ответил Датч.

— У предводителя Вольных племен своеобразное отношение к частной собственности. Как-то они с Реком из-за этого сильно поссорились.

— Это не помешает нашему делу? — тут же обеспокоилась леди Далила. Подробности ссоры ее не интересовали. Тем более, что и Рек, и предводитель Шекла, судя по всему, до сих пор пребывали в добром здравии.

— Шекла честно исполняет обязательства, которые на себя берет, — успокоил ее Датч. — Думаю, вы сможете с ним договориться.

— Да, но мы бы хотели, чтобы кто-нибудь из вас отвез лорда Хазара к этому предводителю и поспособствовал переговорам.

Неожиданно Рек поднял голову и выдал весьма агрессивную усмешку.

— А что? Я не против съездить, навестить старого знакомого.

Датчу не понравилось его боевое настроение.

— Может, лучше мне поехать?

— Нет, не надо. Я сам справлюсь. — Рек встал.

— Рек! Прекрати. Лорду Хазару нужно договориться с Шеклой, а не воевать с ним.

— Да брось ты! — отмахнулся Рек. — Я и не собираюсь с ним ссориться. Обещаю. И вообще, я лучше знаю, где они могут устроить свои стойбища. Я пойду, подготовлю флаер.

— Так когда мы можем отправиться? — спросил лорд Хазар, поднимаясь ему вслед.

Рек привычным жестом провел рукой по затылку и задумался.

— Часа через два. Как раз воздух прогреется.

— Тогда я буду у вас через два часа, — пообещал эльдорианин.

Когда лорд, переодетый "по походному" в очень элегантный серый костюм, отдалённо напоминающий гусарскую форму начала XIX века, появился около "Медузы", Рек все еще копался в раздолбанном флаере, на котором им предстояло ехать. Впрочем, раздолбанным флаером он стал за последние два часа. До этого он больше походил на кучу деталей и кусков корпуса. Внешне, конечно. Братьям никак не хватало времени придать своему старому и проверенному транспортному средству приличный вид. Ему несомненно не помешал бы капитально-косметический ремонт исцарапанной, много раз рихтованной обшивки. Особенно после того, как Рек сорвал с него "шкуру", неудачно вписавшись в поворот в каменистом каньоне на Марсе. Но, заботясь о внутренней начинке, Рек, в обязанность которого входило следить за флаером, каждый раз забывал пройтись краской по его бортам. Поэтому на посторонних флаер не то, чтобы производил удручающее впечатление, но заставлял опасаться, как бы эта "куча металлолома" не развалилась при попытке сдвинуться с места.

— Это поедет? — спросил лорд Хазар, повторив таким образом вопрос, который до него задавали многие.

Рек бросил в багажник свернутый бухтой металлический трос, захлопнул (со второго раза) крышку и повернулся.

— Эта посудина развивает скорость выше трехсот миль в час и прекрасно слушается руля. На ней мотор от штурмового катера.

— Я доверяю вашей компетенции, — вежливо кивнул лорд. — Можно садиться?

Рек откинул колпак кабины.

Аккуратно разместив на заднем сидении коробку с образцами продукции, лорд Хазар вынул белый платок, протер им обшитое пластиком сидение и уселся, не забыв расправить край куртки.

— Я готов, — объявил он.

Иногда Река забавляло, как этот лорд, который мог когда надо проползти на брюхе через канализационную трубу или возглавлять отряд бойцов в топях Эльдории, щепетильно заботился о чистоте одежды во всех менее критических случаях жизни. Конечно, это было эльдорианское аристократическое воспитание: всему свое время и место, и философскому отношению к грязи, и тяге к чистоте и совершенству.

— В Барадской степи действительно водятся бандиты? — спросил лорд, когда Рек устроился на месте водителя.

— С бандитами будут проблемы, если останемся пешком и без оружия. Эти твари боятся техники, а особенно бластеров, до потери сознания.

Рек вывел флаер с посадочной площадки на пыльную дорогу и стал набирать скорость. Медленную езду он не признавал. Лорд Хазар защелкнул ремень безопасности. По мнению эльдорианина, не у них с Реком была проблема избегать встречи с Барадскими бандитами. Это — проблема барадских бандитов — вовремя увернуться от флаера, за рулем которого Рек Дагвард. Впрочем, лорд Хазар был не против быстрой езды. Он знал, что когда-то Рек работал испытателем на Марсианском полигоне и доверял умению Река справляться со всем, что ездит по земле и над землей.

Барадская степь была не самым симпатичным местом на Маиси. Пыль, колючий кустарник и полное отсутствие каких бы то ни было дорог делал этот огромный регион непривлекательным для переселенцев. Хотя здесь были реки и рядом с этими реками водилось довольно много нормальной с точки зрения гастрономии живности. Но собственно степная фауна как правило была зловредной и несъедобной. Кое-где в степи попадались каменистые участки, даже невысокие, до пяти метров, скалы. Рядом с ними вообще ничего не росло. А на верхушках скал вили гнезда падальщики. По какому принципу эту степь облюбовали целых два племени — было загадкой.

Те, кого в просторечие именовали Барадскими бандитами, были местной расой: невысокие, коренастые, раскосые существа, внешне похожие на землян. На самом деле они отличались от землян куда больше, чем кади или эльдориане. Другой народ, который громко именовал себя "Людьми со звезд", Вольным племенем, был самыми настоящими землянами, потомками первых переселенцев. Когда-то некоторой части переселенцев захотелось быть "ближе к природе", поиграть в "толстовцев". Они отказались от большинства достижений науки и техники, ушли в степь и до времени затерялись, пока однажды не были обнаружены переселенцами Второй волны. Они вели дикий кочевой образ жизни и не интересовались тем, что происходит за пределами их степи. Убедить их в том, что они деградировали и что это нехорошо, никому не удалось. Тогда их просто оставили в покое. Упоминаемый Дагвардами Шекла был именно из этих одичавших переселенцев первой волны.

Рек вел флаер почти не смотря на дорогу. Точнее, на ее отсутствие. Пока у них по курсу не показалось ни одной скалы, это было не страшно. Правда, они спугнули стаю серых птиц, с увлечением терзающих останки какого-то крупного животного. Потом у очередной реки им попалось стадо зверушек посимпатичнее. Лорд Хазар успел разглядеть, что у зверушек были блестящие острые рога. В общем, развлекаться было особенно нечем. Пришлось развлекаться разговорами.

— Рек! Ты долго жил на Маиси? — спросил лорд Хазар.

— Не очень. Здесь живет наш дядя. А я бывал здесь всего несколько раз. Один раз задержался месяца на два. Сперва помогал налаживать новое полицейское управление в Вигрисе. Потом прилетал еще, перед мятежом. Для двух месяцев здесь было слишком много приключений. — Рек посмотрел на собеседника, одной рукой придерживая руль.

— У нас на Эльдории за тобой закрепилась бы репутация отчаянного человека, — заметил лорд, не переставая следить за проносящимся мимо пейзажем. — Мне кажется, твой брат Датч гораздо реже попадает в переделки.

— Просто он умнее меня. Попадает редко, но метко. Один Стамтонский рудник чего стоит. — Рек наслаждался быстрым полетом и был склонен к задушевным разговорам. — Наш отец часто устраивал мне выволочки за любовь совать нос куда не просят. Зато когда Датч во что-то вляпывался, нашему родителю оставалось только молча изумляться.

— Вот как? — лорд Хазар уже не разглядывал пейзаж. Он был любопытен во всем, что касалось жизни других народов и тонкости семейных отношений Дагвардов его сразу заинтересовали.

— Еще бы! — продолжил Рек. — Обычно братец попадал минимум в больницу, так что ругать его и устраивать разносы было просто негуманно.

Прямо по курсу возникла каменистая гряда. Рек потянул руль на себя и заставил флаер перелететь препятствие, даже не снизив скорость.

— Не думаю, что папе понравилось бы то, чем мы занимаемся, — признался он неожиданно.

— А чем бы он хотел, чтобы вы занимались?

— Он хотел, чтобы Датч стал артистом. Говорил, что артисты хорошо зарабатывают и не рискуют жизнью. — Рек усмехнулся. — А сам между прочим повредил себе позвоночник на съемках рекламного ролика. Свалился с приставной лесенки. Метров с пяти. Потом оказалось, что там крепление треснуло, а никто не заметил. Спину ему так до конца и не вылечили. Так что папа рано оставил сцену и потом всю жизнь проработал преподавателем танцев. Нет, он никогда не жаловался. И несмотря на травму был уважаем и любим многими. Он создавал прекрасные шоу и всегда говорил, что жаловаться на судьбу — последнее дело. Мужчина должен уметь справляться с неудачами.

— Несомненно, он был благородным человеком, — заключил лорд Хазар.

Рек кивнул, сосредоточившись на управлении. Стали чаще попадаться скалы. Целые гряды скал. Рек немного сбросил скорость и стал смотреть внимательней.

— Мы почти на территории двух племен, — пояснил он. — Можем проскочить пункт назначения. Они ведь кочуют. А как у вас на Эльдории с семейными традициями? Я слышал, что у вас очень трудно отказаться продолжать семейное дело.

Лорд Хазар неторопливо кивнул.

— У нас дети обязаны продолжать династию. Мы не выбираем. Мы просто готовимся к тому, что делали наши предки.

— Всегда?

Тонкая улыбка осветила красивые черты эльдорианина.

— Я понимаю, чем вызван твой вопрос. Но я, пока еще, не исключение. Мой отец был военным. А многие военные начинали с того, что были контрабандистами. У нас даже считается, что нельзя стать настоящим военным, если ни разу не попробовал быть контрабандистом.

Рек покачал головой.

— Интересно, — признался он.

— Я еще молод и могу выбрать военную карьеру, — продолжил Хазар. — Хотя в нашей семье с этим есть определенные трудности, но мой брат, на сколько ты знаешь, является адмиралом. Что это там, вдали?

Теперь и Рек увидел нечто, поднимающее неслабый хвост пыли. Он еще больше сбросил скорость и повел машину в обход скал, так чтобы некий пылящий объект оказался по другую сторону камней. Их флаер тоже пылил, но не так отчаянно. Его могли и не разглядеть издали. Наконец стало понятно, что происходит. Они наткнулись на охоту. Только не сразу разобрались, кто за кем охотится.

Посреди степи мчался отряд всадников (лошадей на Маиси завезли с самым первым рейсом и они в достаточной степени успели расплодиться). За отрядом мчался какой-то огромный зверь, издали напоминавший носорога. Только зверь был гораздо больше, массивнее и с более длинными ногами. И бежал быстрее лошадей, потому что неумолимо сокращал расстояние между собой и всадниками. Другой отряд гнался уже за зверем и пытался обойти его сбоку, но безнадежно отставал. Рек вырулил на открытое место и набрал скорость. Теперь они тоже шли наперехват "носорогу".

— Им не уйти, — оценил обстановку лорд Хазар. У него было великолепное зрение, какое землянам и не снилось. — Эти люди в панике. Они понимают, что им не спастись.

— Думаю, пора вмешаться, — решил Рек, вклиниваясь между первым отрядом и их преследователем. — Возьми руль и постарайся не лезть слишком близко.

Рек затормозил и откинул колпак кабины.

Он спрыгнул на землю как раз между отрядом и "носорогом". Флаер пролетел дальше. Лорд Хазар плавно повернул машину и остановился на некотором расстоянии.

Все происходило слишком быстро. Рек теперь стоял прямо на пути "Носорога". Расставив ноги и сжимая бластер обеими руками, он тщательно целился. "Слишком медлит", — мелькнуло у лорда. Зверь был совсем близко. Уже можно было разглядеть его безобразную морду и торчащий вперед толстый заостренный рог. Рек выстрелил, когда зверю оставались какие-нибудь метров тридцать до одиноко стоящего на его пути человека. "Носорог" споткнулся, сила инерции заставила его пропахать эти последние метры и рухнуть, подняв тучу пыли, мордой почти коснувшись сапог стрелка. Лорд Хазар выскочил из флаера и подошел. Рек медленно опустил руки и некоторое время еще держал чудовищную голову под прицелом. Но это уже было незачем. Животное умерло мгновенно, без агонии. Выстрел бластера прожег в его узеньком лбу над рогом маленькое отверстие. Даже крови не было видно. Рек расслабился и сунул бластер за пояс.

— Ты рисковал, — заключил лорд Хазар, прикидывая, сколько весила поверженная зверюга.

— Надо было попасть точно в середину лба, — объяснил Рек, Его немного трясло, но это было заметно только стоя вплотную. — Иначе эту уродину только разозлишь.

— А если бы он свалился на тебя?

Рек покачал головой.

— Не свалился бы. У меня хороший глазомер. Я прикинул его скорость и массу.

Оба отряда уже "подлетели" к ним и теперь гарцевали вокруг зверя. Один из всадников, в кожаной одежде, с ярким поясом и длинным, вполне дикарским копьем, соскочил с коня и подошел, поклонившись Реку и лорду Хазару.

— Это великий подвиг! — возвестил он на сносном межгалактическом.

— Я всего лишь застрелил его из бластера, — проговорил Рек, окончательно успокаиваясь.

— Никто не смеет вставать на дороге у Коугли, — не сдавался местный. Остальные подтвердили его слова приветственными криками. — Ты — храбрец, на столько безумный, чтобы стать великим.

— Любопытная местная похвала, — заметил эльдорианин.

— Что ты хочешь сделать со своей добычей? — перешел на практические рельсы местный.

— Дарю его вам. Все равно он во флаер не влезет, — серьезно ответил Рек.

Раздалась новая волна приветственных криков. Но крикуны успокоились, как только в круг въехал новый всадник. Одежда его была ненавязчиво украшена вышивкой, и за плечами развевался кожаный плащ с опушкой серебристого меха.

— Рад снова тебя видеть, Дагвард! — объявил всадник. — Я еще при нашей первой встрече сказал, что ты человек храбрый. Теперь повторяю это с удовольствием.

— Не могу сказать, что я так же рад встрече, — скептически отозвался Рек. И лорд Хазар предположил, что перед ними тот самый пресловутый Шекла.

— Послушай меня! — Шекла бросил поводья и развел руками, словно недоумевал. — Между нами не должно быть разногласий. Я ведь принес свои извинения.

— Это ты с моим братом говорил, а не со мной, — напомнил Рек.

Шекла расплылся в белозубой улыбке.

— Тогда скажи, чего хочешь ты. Чтобы я извинился еще раз?

Рек сунул руки в карманы брюк и оглядел Шеклу от копыт его коня до цветного тюрбана.

— Я не отказался бы поколотить тебя, Шекла. Но, учитывая твой высокий ранг, готов сделать это на равных условиях: кто кого.

Местный заправила пришел в полный восторг, принялся колотить себя по колену и что-то крикнул своим людям. Те тоже завопили на все лады. Кони не выдержали шума и принялись гарцевать, ржать и вскидываться. Это продолжалось не меньше трех минут и лорд не заткнул уши только из чувства собственного достоинства. Но Шекла вскинул руку — и крики как отрезало.

— Отличное предложение, — заявил он. — Здесь и сейчас?

— Здесь и сейчас.

Шекла соскочил с коня и скинул плащ прямо в пыль. Еще один взмах руки — и его воинство расступилось, освободив площадку размером с цирковую арену. Один край площадки ограничивал дохлый зверь, серая шкура которого напоминала камни, так часто попадавшиеся в этой степи.

Рек вышел на середину площадки, навстречу поджидавшему его местному вождю. Шекла был высок, широкоплеч, с живописно вьющимися черными волосами и красивой черной бородкой. На нем были расшитые цветными нитями штаны, широкий пояс и безрукавка. Он поигрывал мышцами и смеялся, медленно идя по кругу. А напротив его так же по кругу шел Рек. Коротко стриженный, в болтающемся плаще и мешковатых штанах он выглядел нелепо. Но с точки зрения лорда Хазара Рек выглядел пристойней и, если так можно сказать, правильней. У эльдориан было не принято выставлять напоказ так много голого тела, как у Шеклы.

Лорд Хазар уселся на побитый борт флаера, намереваясь со всем возможным среди степи комфортом наблюдать поединок, который на данный момент волновал его больше, чем чистота одежды. Эльдориане уважают сражения один на один. Даже если выяснение отношений между его другом Реком Дагвардом и этим вождем закончится тем, что о торговых сделках придется забыть, эльдорианин не станет огорчаться. Чего стоят какие-то там две-три тонны корешков по сравнению с поединком чести? Во всяком случае, с его, лорда Хазара, точки зрения. А печки и палатки можно продать любой экспедиции.

Соплеменники Шеклы теснили друг друга, стремясь попасть в первый ряд, но никто не смел загораживать обзор одиноко сидящему эльдорианину. Поэтому картина битвы открывалась перед ним во всех подробностях.

Рек смотрел сосредоточенно, словно боялся оступиться. Шекла прыгнул первым. Его прыжок сопроводили такими воплями, будто он уже победил. Но Рек увернулся и нанес ответный удар, который, впрочем, тоже не достиг цели. Вопли стихли. Противники снова пошли по кругу.

Лорд Хазар видел немало драк и, что греха таить, сам в них иногда участвовал. Он сразу оценил, что главарь Вольного племени был массивнее Дагварда и поэтому чувствовал себя уверенней. Он будто совершенно не сомневался в своем превосходстве. Позволял много лишнего, чтобы покрасоваться и продемонстрировать свою быстроту и силу. Даже там, где по мнению опытного лорда Хазара, это было совершенно излишним. Скорее всего, Шекле приходилось часто доказывать свое физическое превосходство. Недаром он командует и ему подчиняются. Хотя тонкостей иерархии Вольного племени и того, как она устанавливается, лорд Хазар не знал. Зато знал, что Рек дерется только в случаях крайней необходимости. У него может быть меньше практического опыта. Ну и что? Зато он умеет держать себя в руках и маскирует движения свободной одеждой.

Смеющийся Шекла то и дело кидался в бой. Несколько раз ему удавалось сделать подсечку, сбить Дагварда с ног. Рек не пытался устоять, перекатывался и вскакивал, не давал втянуть себя в ближний бой. Если ему удавалось сбить с ног Шеклу, он не пользовался моментом и ждал, когда тот поднимется. Через некоторое время Шекла перестал смеяться. Но улыбаться не перестал. Да, Рек был слишком обманчив в своем болтающемся плаще и слишком ловко уворачивался. Но на что он надеется? Взять вождя измором?

Лорду Хазару понравилось, что ни Рек, ни Шекла не наносят удары по лицу. Должно быть, это было запрещено здешним кодексом. Хорошо бы, здешний кодекс еще и зрителей призывал вести себя сдержаннее. Соплеменники Шеклы подбадривали своего главаря такими криками, что можно было беспокоиться за целостность их голосовых связок. Кое-кто для большей убедительности стучал копьями по земле и по другим копьям. Один раз, войдя в азарт, стукнули по борту флаера. При чем, совершивший необдуманное действие, каким-то чудом сообразил, что сделал и шарахнулся вместе с конем, вызвав дополнительный шум и крики, но уже в свой адрес. Лорд Хазар не оглянулся. Его внимание поглощало то, что происходило уже под самым боком мертвого "носорога", куда в пылу драки переместились противники. А может, один из них специально вынуждал другого отступать именно сюда, где развернуться мешала огромная туша.

Шекла перестал улыбаться, когда Реку удалось пнуть его под колено и, сбив с ног, прыгнуть сверху. Вождь оказался между Дагвардом, землей и боком носорога. Ловкий дикарь, конечно же, вывернулся. Почти. Но потом произошло нечто, неопределимое на глаз. Рек снова оказался наверху, прижав противника лицом к земле и ловко выкрутив ему руку за спину. Некоторое время Шекла пытался сопротивляться, но вырваться не смог.

— Ладно, — прохрипел он. — Я сдаюсь. Ты победил.

— И это все? — Рек продолжал довольно безжалостно выкручивать ему руку.

— Ты уложил меня лицом в землю при моих людях. Что тебе еще нужно? Предлагаю помириться и отметить это событие как полагается.

— И?..

— И я был не прав.

Рек еще немного задержался на его широкой спине, но потом медленно отпустил его руку и слез, отряхиваясь от пыли. Шекла тут же поднялся, не показывая ни малейшего недовольства.

— Ты молодец! Мне жаль, что я тебя тогда обидел.

— Еще напомни, — процедил Рек.

Шекла весело рассмеялся и вскинул руку. Соплеменники ответили ему громкими криками, смысл которых было трудно истолковать, исходя из результата поединка. Но видимо репутация вождя не пострадала от того, что он был побежден. Лорд Хазар решил, что если и будут недовольные, этот Шекла их усмирит. А проиграть человеку, который только что застрелил степного "носорога", может быть совершенно не зазорно.

Шекле подвели коня и подали плащ, который вождь вскинул на свои покрытые пылью и потом плечи.

— Поехали в стан! Отметим мир между нами. И пусть он длится, пока мы живы!

Рек кивнул лорду Хазару и полез во флаер. На пассажирское место. Эльдорианин без возражений взял управление на себя.

Часть племени осталось разделывать тушу "носорога". Остальные окружили флаер и теперь скакали, как почетный эскорт, по обе стороны.

— Ты не слишком пострадал? — вежливо осведомился лорд.

Рек качнул головой. Он давно уже отдышался, но пребывал явно где-то в своих мыслях. Привалившись к борту, он закрыл глаза.

— Глупость, — бросил он, непонятно что имея в виду.

Лорд Хазар следил за тем, чтобы всадники не сильно лезли под нос флаера.

— Это не помешает нашему делу? — спросил он. Теперь, когда поединок закончился, можно было вспомнить о бизнесе.

— Шекла не откажется от выгодной сделки из-за того, что проиграл, — ответил Рек. Судя по тону, он был не слишком доволен.

— Ты неудовлетворен? — Лорд несколько удивился.

— Мой здравый смысл говорит мне, что Шекла не сильно стремился к победе, — признал Рек, открывая глаза.

— Ты считаешь, что он специально проиграл тебе?

— Не знаю. Конечно, приятнее думать, что я был достаточно зол, чтобы его победить.

— Если это — дело чести и Шекла проиграл специально, то он считает себя по настоящему виноватым перед тобой, — рассудил лорд.

Рек состроил кислую гримасу и покосился на всадника, осмелившегося скакать вплотную к катеру.

— Дело чести, — повторил он устало. — Не знаю, можно ли так сказать. Просто мне было обидно и я поддался жажде мелкой мести.

Лорд Хазар рассудил, что самое время поинтересоваться, что же произошло. Он правильно выбрал момент. Рек не стал отмахиваться или делать вид, что не расслышал вопроса.

— Когда я первый раз прилетал на Маиси, этот Шекла угнал из порта грузовик. Я был молодой и глупый, погнался за ним в степь. А в степи Шекле был не страшен и отряд полиции, не то что один единственный полицейский. Они отобрали у меня казенный флаер и гнали пешком несколько миль, пока не надоело. Я для них был — дешевым копом, который посмел сунуться в их владения. В общем, мне было очень обидно. Года через два мы с братом сюда прилетали. И случайно столкнулись в порту с этим Шеклой. Он уже поладил с местной полицией и стал вождем в своем племени. Почему-то на него сильно подействовало, когда он увидел меня вместе с Датчем. У меня не было желания с ним разговаривать. Так что разбирался с ним Датч. Он, конечно, тут же признал в нем главного и рассыпался в извинениях на все лады. Мне потом Датч передавал все его словесные изыски. Извинялся он там перед братом или нет, а мне все равно было обидно. Ну, не то, чтобы я рвался ему мстить. Просто случай подвернулся.

Рек задумался. После его первой встречи с Шеклой много чего произошло. Он познакомился со Златовым и разделил участь бывших правителей Маиси, потом вернулся Датч и они купили корабль, участвовали в Кадийском конфликте, стали работать на разведку, Датч попал на Стамтонский рудник… Достаточно, чтобы не придавать значения досадному приключению, случившемуся будто в какой-то другой жизни. И что он взъелся на Шеклу? Есть в галактике люди куда как хуже этого парня.

Джон Динко всегда учил своих детей, что если вдруг корабль захватили, лучше сразу спрятаться. Если останешься на свободе — проще помочь остальным. Поэтому когда Джон-младший понял, что вовремя оказался в трюме, он просто залез за контейнеры с грузом и улегся на пол. Девятилетнему мальчику было страшно. Но от страха он знал верное средство: он закрыл глаза и постарался уснуть. Этому тоже учил отец. Спящий человек производит очень мало шуму. Даже дыхание его замедляется. К тому же, не будет искушения вскочить в неподходящий момент и полезть смотреть, что происходит.

А происходило то, что корабль Динко, "Маленькая Планета", столкнулся с военным крейсером Полярного Блока. Они только перешли на обычную скорость и не могли сразу совершить гиперпрыжок. Не могли и драться с крейсером. Теоретически Блок пока не трогал гражданские и грузовые суда. Поэтому когда крейсер нацелил на них всю свою артиллерию и приказал выключить двигатели, у Джона Динко появилось неприятное ощущение предательства. Либо они решили заняться пиратством, либо знали кого ловят. Очень не хотелось, чтобы предчувствие оказалось верным и подтвердилось первое. Но именно это и подтвердилось, когда их корабль загнали в трюм крейсера и выудили из него команду. Динко заметил, что Джона-младшего с ними нет и понадеялся, что мальчишку не обнаружат, пока не начнут разбирать корабль по винтикам.

— Рад, что вы посетили наш сектор, капитан Динко.

Джон не знал этого человека. Никогда с ним не встречался. Хотя слышал о нем неоднократно и сразу понял, с кем ему довелось столкнуться. Человека звали Март Акдак. Личный помощник Вождя "Счастья Человечества", его Правая Рука. Высокий, мощный, с коротким подбородком и длинным списком сомнительных дел. В большинстве миров этого человека называли — Железный Март. Когда-то Джон собирал информацию о нем.

— По какому праву вы задерживаете гражданское судно? Разве Полярный Блок воюет с Земным содружеством? — Уж если попался, надо хоть попытаться выяснить, что происходит.

— Нет, мы не воюем. Пока. — Железный Март сел и вытянул ноги. — Но слава о ваших подвигах, пусть даже прошлых, дошла до нашего Вождя и он решил, что именно такой человек нужен ему для выполнения одного деликатного задания.

— Не думаю, что смогу помочь. Я давно не работаю. А на вас вообще никогда не работал.

— Понимаю, — кивнул Железный Март. Он говорил отрывисто, словно бросал слова. — Но нам с таким трудом удалось вычислить твою посудину, что ты должен хоть из уважения компенсировать наши труды.

Значит, их давно ищут. Что ж, может дело и не в предательстве. Не так уж сложно узнать, что бывший разведчик Джон Динко сейчас числится в исследовательском флоте.

— А вам не приходит в голову, что для уважения в ваш адрес у меня маловато причин? — спросил Динко.

Их окружали человек двадцать солдат. Джона оттеснили от семьи и жена с девочками стояли сзади, вцепившись друг в друга и напряженно вслушиваясь в разговор. Безвыходная ситуация. Тем более, что они находятся внутри военного крейсера. Даже вести себя слишком вызывающе было нежелательно. У парней из Полярного Блока быстрая реакция на расправу, а Джону не хотелось, чтобы он устроили разборки на глазах у его семьи.

— Ты прав, — согласился между тем Железный Март. — Вождь и не рассчитывал, что ради добрых чувств к нам ты станешь что-то делать. Поэтому подумал, что лучшим стимулом будет, если твоя семья останется у нас погостить.

— Негодяй! — не выдержал Динко. — Это ваш вождь приписывает использовать подобные подлости?

Железный Март посмотрел на одного из солдат. Увернуться было физически невозможно. Удар шоковой дубинки пришелся как раз между лопаток и швырнул его на пол. Девочки закричали. Каково им было смотреть, как бьют их отца, Джон мог себе представить. Удар на какое-то время лишил его возможности дышать. Слишком было больно, чтобы заставить себя вздохнуть. Но он все же заставил, после чего сделал попытку подняться. Новый удар не дал ему это сделать. "Третьего не будет, — напомнил себе Джон. — Иначе ты отключишься, а им этого не надо". Поэтому он собрался с силами и снова стал подниматься. Ему помогли, подхватив под мышки и поставив на ноги.

— Обязательно выяснять отношения при детях? — поинтересовался Джон, с трудом переводя дух.

— Ты сделаешь то, что тебе прикажут, — бросил Железный Март. — И будешь вести себя вежливо, потому что в следующий раз я прикажу бить не тебя, а их.

— Ладно, уговорил. Что дальше?

Юрта, или что-то вроде этого, была растянута на прочном металлическом каркасе (рассказывайте мне о том, что прогресс — это плохо) и была вовсе не из шкур животных, а из плотной материи, из которой в армии шьют непромокаемое обмундирование. В центре горела печка с фильтром для улавливания дыма. Вокруг нее на коврах расположились Шекла, Рек, лорд Хазар (выкинувший на время из головы заботу о чистоте костюма) и несколько человек племени, приближенных предводителя.

Все выпили за успешное окончание охоты и примирение.

— Может, поговорим о деле? — предложил Рек.

— Не умеете вы, бродяги космоса, жить по-настоящему! — Шекла плеснул себе еще вина и подцепил на нож изрядный кус жареного мяса.

— А что по твоему значит: жить по-настоящему? Носиться в полуголом виде по степи? — Рек последовал примеру вождя и отхватил два куска мяса. Один предложил лорду Хазару. Тот вежливо поблагодарил.

— Мы никуда не торопимся, — прожевав мясо, пояснил Шекла. — Тратим на каждое дело столько времени, сколько оно стоит. Сейчас время отдыха и застольных бесед. Зачем спешить?

— "Застольные беседы" на полу в юрте — это интересно, — заметил Рек. — Только стола не хватает.

— Дагвард! Космос делает человека торопливым и нечестным.

— Еще интереснее. И в чем же ты видишь нечестность… ну, к примеру, меня?

— Ты, как все вы, прячешься под одежду, чтобы никто не видел, каков ты на самом деле. Вводишь противника в заблуждение.

— Брось, Шекла. Ты видел меня без одежды, когда приказал своим людям гнать меня по степи. Помнишь? Думаю, этого было достаточно, чтобы у тебя не создавалось обо мне превратного впечатления.

Лорд Хазар уставился на вождя, уже больше понимая, почему Рек был на него так обижен. Шекла расхохотался, ничуть не смутившись воспоминаний.

— Да, Дагвард! Ты умеешь поддеть. Хочешь, я подарю тебе коня?

— Зачем?

— Чтобы ты перестал обижаться. Хотя, я тебя понимаю. Мне бы тоже было нелегко простить такое оскорбление. Представляю, как тебе было трудно добираться до своих в городе.

— Ты тоже умеешь поддеть, Шекла.

— ?

— Не забываешь напоминать мне о том, как именно я был оскорблен.

Нельзя сказать, чтобы "Люди со звезд" были совсем дикарями. В глубине юрты стоял портативный передатчик, судя по всему, в рабочем состоянии. На шестах висели лазерные ружья, старые, как ледниковый период, но тщательно вычищенные. А уж печка с противодымным фильтром была из самых современных. Обычно такие берут с собой в экспедиции геологи. В ней можно жечь что угодно, любой хлам и мусор и даже сырую траву. И при этом будешь иметь достаточно высокую температуру для приготовления пищи и сушки одежды. Лорд Хазар успел оценить это техническое чудо и решил перевести разговор на коммерческие рельсы, не дожидаясь, когда Рек с Шеклой устроят еще один поединок.

— Трудно кочевать в такой безжизненной степи? — спросил он у Шеклы.

— Для цивилизованного человека — да! — Шекла с любопытством смотрел на эльдорианина. — Мы отбросили цивилизацию и чувствуем себя прекрасно. Вдали от войн и катаклизмов того мира, который так дорог людям вроде вас.

— Однако, — продолжил лорд Хазар, решив упустить перечисление всех благ цивилизованного мира, — вы нуждаетесь в некоторых предметах, которые совершенно необходимы в этой прекрасной степи. Вот, к примеру, эта печка. Она хороша и удобна. Но есть и более новые модели, более легкие и экономичные. Или теплоудерживающий материал для вашей юрты.

— Хотите мне все это продать? — живо спросил Шекла. — Мы не закупаем ничего оптом.

Шекла не стал вдаваться в подробности того, что племя не имело денежных сбережений. Разумеется, они торговали с ближайшим городом, поставляя туда свежее мясо, рога "носорога" Коугли и шкуры некоторых животных. А на вырученные деньги покупали кое-что по необходимости. Но лорд Хазар и сам догадался, что при таком образе жизни, которую вело Вольное племя, денег у них могло и не быть.

— Я хочу предложить сделку другого рода, — заметил лорд, смакуя местный напиток. — Отличное вино.

Шекла самодовольно усмехнулся. Ему польстило мнение эльдорианина, который наверняка дегустировал многие экзотические напитки.

— Это — местное вино. Мы делаем его из ягод, которые растут в этой степи.

— В вашей степи растет много чего. К примеру, шанакот. Я уверен, что вы слышали название.

Шекла пожал плечами.

— Да, это такой корешок, который любят жевать наши барадские соседи. Он вас интересует?

Лорд отставил кружку и выпрямился, сделавшись сразу представительным и даже величественным.

— Я предлагаю вам свои товары взамен на корни шанакот. Это — выгодная сделка.

На красивом лице Шеклы отразилась напряженная работа мысли. Он даже бороду почесал, но видимо так ничего оттуда и не "вычесал".

— Зачем вам этот корень? — спросил он.

Рек подумал, что торговаться эльдорианин с Шеклой будут долго. Поэтому он встал и пошел пройтись. Проверить, не разобрали ли местные его флаер. К его удовольствию, машина была цела: только багажник открыт и металлического троса как не бывало.

— Вот ведь паршивцы! — обозвал воров Рек и хотел уже пойти искать похищенное. Но передумал и сел на узкое крыло флаера. Невелика потеря. Стоит ли из-за нее мелочиться?

Мальчик купил в автоматической кассе билет, прошел в зал ожидания и сел на тот диван, где расположились пассажиры-земляне. Потом мальчик достал журнал с картинками и углубился в чтение. Со стороны могло показаться, что он вместе с остальными. Поэтому у охраны космопорта не возникло вопросов, куда может направляться девятилетний ребенок без родителей. Если бы кто-то из соседей по дивану стал задавать вопросы, мальчик ответил бы, что ждет папу, который велел ему сидеть здесь. Когда объявили нужный рейс, мальчик встал, поправил рюкзачок и пошел к выходу на летное поле. Межпланетный лайнер "Кирдирис" был кадийским. Поэтому на посадке никто не стал задавать мальчику вопросов, почему он один. А если бы и спросили, он бы ответил, что летит транзитом к родственникам на Оэр. Мальчик предъявил детский паспорт, билет и был пропущен без вопросов. Кадийцам было все равно, большой человек летит на их лайнере или маленький. Лишь бы он оплатил перелет. На корабле мальчик занял свою каюту, лег на кровать и продолжил читать журнал.

Джон-младший очень любил своего отца и у него не было других идеалов. Поэтому он старался делать все так, как сказал отец. Хотя и не мог удержаться от того, чтобы не вообразить себя "настоящим разведчиком". Впрочем, ему предстояло сделать серьезное дело и от того, как он его сделает, зависела жизнь его матери и старших сестер. И жизнь отца тоже.

Когда Джон Динко вывел свой корабль из причального дока счастьевского крейсера, он первым делом рассчитал прыжок, чтобы выйти из зоны прямой связи с кораблем Полярного Блока. Только после этого он отыскал в трюме сына. Джон-старший боялся, что на "Маленькой Планете" поставлено следящее устройство. Но такие устройства не работали на большие расстояния. Слишком мощный надо передатчик, чтобы сигнал проходил через гиперпространство. Да это было и незачем. Джона Динко и так контролировали. Он должен был добраться до Земли самым прямым маршрутом и сразу сообщить, что он на месте. Если он хоть немного отклонится от курса, это станет понятно по разнице во времени. Значит, надо действовать по другому.

Динко не мог ни с кем связаться — связь была под контролем счастьевцев. А связаться было нужно. Но кроме электроники было нечто, старое как мир и поэтому не предусмотренное Железным Мартом и его мудрым Вождем. Все время, пока корабль шел на сверхсветовой, Динко писал письмо. Обыкновенное письмо, на куске эластичной оберточной бумаги, похожей на ощупь на ткань. Любой информационный чип можно было вычислить, найти при обыске, а о бумаге могли не подумать. Потом письмо было зашито за подкладку курточки Джона-младшего. Динко высадил сына на транзитной станции, на которой не мог не остановиться. Корабль нуждался в дозаправке. Мальчик должен был добраться до ближайшего связного адреса Дагвардов. Еще причаливая к станции Динко попросил у диспетчера расписание вылетов пассажирских кораблей и строго наказал сыну покупать билет на один из двух инопланетных лайнеров. Свои, земляне, иногда бывают на удивление дотошны. Вдруг озаботятся одиноким ребенком и начнут задавать вопросы, на которые Джон-младший не сможет ответить.

Мальчик выполнил в точности все указания отца и даже удержался от соблазна побродить по незнакомому кораблю и поглазеть в иллюминаторы. Он добросовестно просидел в каюте большую часть полета и выходил только дважды, к ближайшему ресторану, в котором пообедал и поужинал. Ему всегда нравилась кадийская еда, поэтому он даже получил некоторое удовольствие от своего самостоятельного путешествия. Добравшись до Оэра, Джон-младший пересел на другой корабль и уже к концу первых суток был в Мизрет — конечном пункте своего странствия. Он нашел нужного человека и передал послание отца вместе с коротенькой запиской с просьбой приютить ребенка на ближайшее время. Связной устроил мальчика, потом перевел письмо в электронный вариант и передал по связи. Так что через 40 часов после того, как Джон Динко вывел "Маленькую планету" из брюха счастьевского крейсера, его послание принял терминал "Медузы".