Созвездие гончих псов

Седрик. V

Четвертый день ожидания был на исходе. Точнее, до окончательного заката солнца было еще далеко, но мы, измученные долгим бездействием, были рады и тому, то оно уже планируется. Все три предыдущих дня и первую половину этого мы провели однообразно: ели, пили, спали, беседовали на всевозможные темы и потихоньку готовились к ритуалу. Последнее касалось больше нас с Динго, и сейчас мы, чувствуя, что что-то очень важное уже совсем близко, были на взводе, но старались держать себя в руках (или в лапах, у кого что было). Я, старательно делая вид, что у меня сильный приступ лени, полусидел-полулежал на большом камне, возвышающемся над местностью метра на три-четыре. Динго был тут же, как обычно, положив голову на передние лапы и чуть приоткрыв рот. Уши его висели, говоря о том, что мой друг старается расслабиться, но то и дело подрагивали — это было знаком того, что получается у него скверно. Мы молча созерцали жаркое австралийское солнце, самым краешком своего диска уже касавшееся горизонта.

— Дик… — лениво окликнул я. Динго вздрогнул:

— С чего это ты вдруг решил обратиться ко мне именно так?

— Не знаю, — я сам удивился. — Случайно, кажется, вырвалось. Само собой как-то…

— Давно меня так никто не называл… — Динго со вздохом шевельнулся. — Ой, давно… Ну, если только Гортензию не считать.

— Да уж, — я помотал головой из стороны в сторону. — Скучно, Дик… Динго… Скучно-о-о…

— Инвентарь наготове? — поинтересовался в ответ мой друг.

— Само собой, — я махнул рукой куда-то вниз.

— Повторим правила ритуала? — предложил тогда пес. — Или достаточно уже вызубрили?

— Достаточно, Динго, достаточно… — я зевнул. Было и правда лениво до ужаса. Но это, конечно, не значило, что я не вскочил бы и не побежал бы хоть сейчас на край света, если бы там вдруг появилось какое-нибудь полезное и интересное занятие.

Но занятия не было, и мы продолжали лежать, до смерти замученные скукой и ничегонеделаньем.

Айлин с Падди, надо думать, испытывали точно те же самые чувства и ощущения, но точно этого сказать я не мог: они почему-то предпочитали чаще оставаться внизу, чем выходить на поверхность. Во всяком случае, сегодня они остались именно там. Но и там, внизу, делать (кроме еды, сна и разговоров) было ровным счетом нечего. В первый день после нашего знакомства с Томасом это можно было рассматривать как какой-то своего рода отдых от долгого пути, но уж слишком продолжительным он был. Или это мы привыкли быть более активными, деятельными?

Начало смеркаться. То есть это было заметно еще еле-еле, тем более что ночи здесь достаточно светлые. И вообще, природа красивая. Нельзя сказать, чтобы я был очень рад нашим злоключениям, но Австралия мне все равно нравится. Как и нравится компания, в которой я нахожусь, да и вообще… Нельзя отрицать очевидных плюсов. Но вернемся к моей мысли — начало смеркаться.

Солнце ползло к горизонту так медленно, будто и ему тоже было лень. Может быть, мы бы не ныли так сейчас, если бы не это ожидание… Ожидание непонятно чего.

— Динго… — снова окликнул я друга, нарушив гнетущую тишину (брошенный прииск был так тих, как только может быть тихо место, где людей не было уже полтораста лет. Ну, не считая нас). — А я только сейчас понял, что ничего о тебе не знаю.

— Ты чего это? — удивился тот. — Как это?

— Да очень просто. Кем ты был до того, как превратился? Чем занимался? Где жил?

— Ну, если так, то я тоже о вас троих не очень много знаю… — сказал Динго. — Может быть, потому, что это не так уж и интересно, особенно на фоне того, что происходит с нами сейчас? — он помолчал полминуты, потом зевнул. — Кем я был… Да обычным подростком. Ходил в школу. Слушал музыку, катался на скейте… Интересно, смогу я сейчас удержатся на скейте? На своих-то четырех… Думаю, соскользну.

Я хихикнул.

— Вот-вот. — Динго продолжил. — Из Хемпшира я. Если еще точнее — из Винчестера.

— Я как-то бывал там, проездом. Красивый город… — я прикрыл глаза. — Старый, вроде бы?

— Еще римляне строили. — Динго говорил с такой гордостью, будто он тоже входил в число этих самых римлян. — Интересно, что там сейчас творится?.. Я имею в виду, у меня дома.

— Эта пещера всё равно древнее и твоего Винчестера, и моего Хаверфордуэста. — я поморгал, стряхивая с глаза какую-то залетевшую в него соринку. — А что творится у тебя — я бы тоже хотел знать, но… Ты ведь исчез из дома уже два-три месяца назад? Я думаю…

— Так в том-то и дело!! — Динго перебил меня, вскинув голову (его уши резко взметнулись вверх и встали торчком). — Понимаешь, Рик… Я думаю… Есть такая мысль, что я не исчез из дома! На самом деле! Что я там остался!

— Как это? — теперь удивился я. — В том смысле, что ты на самом деле спишь, что ли? Ну уж нет, кто-кто, а я точно не сон.

— Да нет! — Динго ударил лапой по земле. — Мое тело осталось! Я-то ведь там был человеком, а здесь стал псом! Понимаешь, ну?

— Погоди-ка… — до меня начало доходить. — Ты хочешь сказать, что…

— Да!! — Динго часто закивал. — Я думаю, что там — в Англии — осталось моё тело! И в него, скорее всего, вселился дух того динго, который жил в этом, моем нынешнем теле, до меня! Потому мне и интересно, каких же дел он там наделал!

— Действительно… — я задумался. — Погоди, а если в том теле вообще никакого духа не осталось — ни твоего, ни собачьего? То есть, там, в Англии, ты просто умер? А?

— Н-не думаю, — после небольшой паузы помотал головой мой друг. — Гортензия говорила, что может превратить меня обратно. А если бы то тело умерло, оно бы уже было похоронено. Не то чтобы это могло помешать Гортензии, но все-таки что-то тут не так.

— Дела… — я почесал в затылке, обдумывая все, что сказал Динго. — Слушай. Ты вот так не хотел превращаться обратно в себя, а…

— Даже не уговаривай! — твердо отрезал пес. — Не буду!

— Можно подумать, я предлагаю… — я удивленно поглядел на него, но он был суров и непреклонен. — Нет, я о другом… Ведь если ты таким и останешься — ты не сможешь вернуться в свою семью. Ты про это думал?

— Думал, — угрюмо сказал Динго. — Думал… Почему не смогу? Теперь, когда говорить я могу спокойно, кто мне помешает пойти и…

— Инфаркт? — задумчиво предположил я.

— Чего? — не понял Динго.

— Инфаркт, говорю. Это у нас-то еще хватило выдержки не убежать, когда ты в первый раз заговорил. И это после встречи с Игроком, с теми демонами, недели в джунглях… А твои родители? Представь, что к тебе заявляется говорящий пес и втирает тебе, что он твой сын, а тот, кто последние три месяца выдавал себя за такового — просто самозванец. Каково, а?

— Да, ты прав. — Динго покивал. — Но, если мы выберемся отсюда и попадем в Европу, у меня точно будет время, чтобы все обдумать и спланировать. Нужно будет как-то постепенно… Но я обязательно наведаюсь к себе домой, как смогу.

Мы снова замолчали. Не знаю, о чем сейчас думал Динго, а я — о своих родителях. Им лучше: они просто-напросто забыли о моем существовании. Но… Как это отразится на моей жизни? То есть, когда они сами все вспомнят (а я надеялся, что они действительно вспомнят, если мы пройдет эту дурацкую игру и я доберусь до дома), не возникнет ли у них вопрос: где это я пропадал такую уйму времени? Не рассказывать же им правду… И потом: за это время они уж точно выкинули все вещи из моей комнаты, удивляясь, что все это барахло делает у них в доме и как они этого раньше не замечали. Или здесь тоже какой-то особый секрет?

— Солнце, ну когда же ты уже сядешь… — пробормотал вконец измученный Динго. Я поддержал его кивком головы:

— Пора бы уже, это точно. Хотя гляди — осталось не так уж и много.

— Это радует. — Динго посмотрел в сторону входа в пещеры. — Сколько там у нас будет времени от окончательного захода до начала ритуала? Ох, как же это время тянется-я-я…

— Ничего, — успокоил я друга. — В это время нам скучать уж точно не придется.

Солнце, в конце концов, закатилось. Изможденные долгим ожиданием, мы с другом расценили это как открытый сигнал и вскочили, только последний луч успел скрыться за горизонтом. Динго отряхнулся по-собачьи — всем телом — и проговорил:

— Ну?.. Пора бы и начинать.

— Тоже не терпится… — даже не спросил, а констатировал я.

— Конечно, не терпится, — нервно мотнул головой Динго. — Хочется поскорее разделаться с этой дрянью.

— Боишься? — поинтересовался я.

— Не то чтобы сильно… Но есть немного, — признался Динго, глядя на вход в пещеры.

— Я тоже… — видя, что никто не стремится к нам подойти, я снова сел. — Рано мы вскочили, рано…

— Еще ждать?! — возмутился Динго, но совершенно напрасно. Не успел он договорить, как в темноте пещеры что-то шевельнулось, и Томас выбрался наружу. Не знаю уж, прикидывался он или действительно спотыкался пару раз, обходя крупные булыжники. По идее, мы сами видели и как он изменяет форму, превращаясь в дым, и как парит в нескольких сантиметрах над землей, да и сквозь стены он проходит явно должен. Но кто знает: вдруг все это не работает вне пещеры, ослабевая даже при закатившемся солнце.

— Ждете? — весело сказал Томас, подходя к нам.

— Издеваешься? — Динго лег и покосился на него. — Мы здесь почти весь день прокисли.

— Ну, уж я-то точно ждал дольше, — справедливо заметил призрак.

— Извини, — смутился Динго. — Начинаем, как говорили?

Томас кивнул… И мы начали.

Конечно, до непосредственного начала ритуала оставалась еще уйма времени. Но делать нам было чего. Перво-наперво мы расчистили площадку перед входом. Не знаю уж, почему мы не сделали это раньше… Но сейчас мы напряглись и оттащили в сторону все ветки и камешки, отмели пыль и колючки. Ни Томас, только наблюдавший за нами со стороны, ни мы сами так и не смогли сообразить, зачем это нужно — остальной ритуал не вязался с этим. Но причин не доверять мистеру Друрбину, составлявшему книгу, у нас не было. Возможно, на месте действия должно было находиться как можно меньше посторонних деталей и всего такого, а возможно, и еще что-нибудь. Не суть.

Когда мы уже заканчивали расчистку площадки, из пещеры появились Айлин и Падди, тащившие часть необходимой для ритуала магической мишуры: Падди нес три небольших каменных столбика, а Айлин — еще один такой же столбик и небольшую замысловатого вида кубическую коробочку. Что в ней находилось — мы не знали, но ее заготовил еще сам мистер Друрбин, в те незапамятные времена, когда он жил здесь (до сих пор в голове не умещается, как это он так умудрился). С тех пор она хранилась где-то в том самом алтаре, из которого и сбежала тварь, а местные аборигены — сначала живьем, а позже в виде призраков — благоговейно хранили и саму коробочку, и легенду о том, зачем она нужна. Надо сказать, что после физической смерти и воплощения в виде духов большинство из них поняло все свои ошибки и твари больше не поклонялось, ну а через пару столетий блужданий по пещерам от демонопоклонничества отвернулись даже самые стойкие его приверженцы.

Вывалив весь реквизит перед нами, носильщики отдышались.

— Как вы тут? — выдохнула, наконец, Айлин. — Не померли со скуки?

— Как видишь, — махнул лапой Динго. — Хотя такая опасность и была.

— Тогда мы за остальным. — Падди направился обратно в пещеру, Айлин — за ним.

— Вот это трудолюбие, — почесал я в затылке. — Я и не знал.

— Вряд ли все до только в трудолюбии, — тихо усмехнулся Томас. — Скорее, кое-кому хочется опять остаться наедине… Впрочем, это не мое дело. Пора устанавливать столбики.

Это оказалось не самым легким занятием. Обелиски, даром что маленькие и древние, оказались той еще ловушкой. Мало было установить их по углам образовавшейся прямоугольной площадки — нужно было еще и активировать в лучших традициях фильмов про Индиану Джонса и схожих компьютерных игр. То есть, столбики были прямо-таки усеяны колечками, кнопками и еле заметными стерженьками.

— Интересно, как это Айлин с Падди ничего этого не задели, пока несли? — проворчал Динго, лапой трогая кнопку на камне. Она загорелась легким голубоватым светом, но зато такая же на столбце в противоположном углу — погасла.

— Может быть, они работают только тут? — предположил я, поворачивая кольцо. Так, одна «лампочка» зажглась, вторая, третья… Ну вот. Я провернул кольцо слишком далеко, и все три снова погасли.

— Именно, — подтвердил Томас. Он, как и раньше, ничего не трогал, только пристально смотрел на столбики, что-то соображая. — Их заряжают звезды. Попробуй вот этот рычаг.

— Звезды… — я озадаченно почесал в затылке. — Слушай, Том, а если… Если сейчас тучи налетят? И созвездия не будет видно? Это сможет нам помешать? Что тогда делать?

— Не знаю… — Томас развел руками. — Скорее всего, тогда придется ждать еще тысячи лет, когда шанс провести ритуал по всем правилам представится снова. То есть, скорее всего, вечность. Но, по счастью, все свидетельства говорят о том, что до сих пор все такие ночи были совершенно безоблачными. Рычаг-то повернул?

— Сейчас, — опомнился я. — Сейчас.

Результат оказался положительным — загорелись навершия всех четырех столбцов. В середине все уже горело — пока я рассуждал, Динго времени зря не терял. Оставалось несколько окошек-кнопок снизу.

— Система… — бормотал пес. — Тут должна быть какая-то система…

— Она есть, только достаточно сложная, — кивнул Томас. — Объяснять долго, сейчас нет времени. Просто нажми вот сюда и тогда все должно быть…

— Готово! — закончил Динго, нажав носом указанную кнопку. — Отлично!

Все четыре обелиска сияли, что твои новогодние елки. Если отойти в сторону и немного расфокусировать зрение, то можно было увидеть, как прозрачные голубоватые линии льются изо всех этих отверстий, соединяясь в один большой купол-сетку. Ловушку, способную впустить в себя тварь и запереть внутри, лишив сил. Если Томас не ошибся и столбы и правда работают от звезд, то, видимо, созвездие Гончих Псов Пса, чужеродное для этого неба, служит им особой, наимощнейшей батарейкой. Вот, кажется, я начинаю кое-что в этом всем понимать.

— Теперь — шкатулка, — скомандовал Томас, по-прежнему не двигаясь с места. Я осторожно, с заметным уважением подхватил до сих пор стоявшую чуть в стороне коробочку и понес ее к центру площадки.

— Напомни еще раз: надо совсем точно или можно приблизительно? — осведомился я, выбирая место для куба.

— Можно и приблизительно… — призрак внимательно следил за всеми моими действиями, да и Динго от него не отставал.

— Хорошо… — я наклонился и установил коробочку там, где, по моим прикидкам был центр (ну, или, по крайней мере, близкая к нему точка). Теперь открыть… Я, чуть дыша, ногтем поддел тугую крышечку куба, потянул и… Скривился.

— Дохлая мышь?!! — пораженно уставился на меня подбежавший и заглянувший внутрь Динго. — Дохлая летучая мышь?!!

— Высушенная и забальзамированная, — поправил Томас. — Ей должно быть не меньше лет, чем книге и алтарю.

— Но зачем?! — ужаснулся я, представив себе реальный возраст древней мыши. — Зачем было мумифицировать ее, класть в эту шкатулку и хранить все это время?! Или она…

— Ну… — Томас пожал прозрачными плечами. — Тварь же нужно чем-то приманивать. Демоны чувствуют смерть, чувствуют трупы… А в этой крохе за тысячелетия накопилось столько некротической энергии… Мышь, скорее всего, самая обыкновенная… А вот коробочка — наверняка особенная.

— Да… — выдохнул Динго, еще раз обводя взглядом всю конструкцию. — Вот она — магия в чистом виде!

Пока мы возились со столбиками, стемнело окончательно. Звезды светили ярко, прорывая черную ткань неба, а вот луны видно не было. Я даже удивился: до сих пор как-то думалось, что всякие ритуалы и колдовские штучки положено проводить при полной луне. Но когда я высказал эту мысль вслух, Томас заметил:

— Я не знаю точно, но, по-моему, при луне проводятся как раз самые темные ритуалы, ритуалы зла. У нас же напротив, изгнание демона. Поэтому луны на всякий случай не должно быть вовсе — она слишком лояльна ко злу.

— А-а… — я не совсем понял, но кивнул, чтобы не отвлекаться.

— Времени еще много? — спросил Динго, присев на землю.

— Не очень… — Томас нахмурился. — Уже скоро… Скоро тварь появится. Да где же они там?

— Скорее бы… — покачал я головой, — Чтобы уже не волноваться…

— Глядите! — не сказал, а почти гавкнул Динго (надо же, получилось. Раньше мой друг, как ни старался, лаять не мог). — Глядите, наверх! Начинается! Сейчас все начинается…

Я посмотрел на небо. Там, со странным, мистическим, сиянием, что-то происходило. Созвездия как бы плавились, дробились, меняли форму, превращаясь в совершенно другие. Вот они изогнулись, дернулись и легли в причудливую фигуру…

— Гончие псы… — выдохнул Томас. — Вот они, Гончие псы…

— Интересно, что сейчас думают люди, наблюдающие все это из разных мест Австралии? — нервно ухмыльнулся я.

— По-моему, ничего… — Томас шарил глазами по небосводу, рассматривая звезды. — Кажется, это видно не отовсюду.

— Что же… Тогда нам очень повезло, — заметил Динго. — Рик, кстати. Что там с твоей душой зверя? Не проявляется?

— Ты думаешь, должна уже сейчас? — засомневался я.

— Да пора бы… Ну так где там эти двое? — возмутился пес. — Сейчас все пропустим, что только можно!

— Погоди… Кто там идет? Не они? — пригляделся я, заметив какое-то шевеление в глубине пещеры.

— А кто еще это может быть? — встал Динго, но вдруг ощерился и резко отпрыгнул в сторону:

— Назад! Это она! Это тварь!

— Уже?! — Томас схватил меня за руку (странно было ощущать прикосновение призрака: будто холодный туман, материальный и нематериальный одновременно) и оттащил подальше. — Так скоро? Вот черт… И где же их там носит? Надеюсь, она не загрызла их?

— Она сейчас должна была идти сюда, ни на что не отвлекаясь… Если я что-то понял во всем этом, — заметил Динго. — И действительно — прет как танк, даже на нас внимания не обращает.

— Как кто? — сощурился Томас, но Динго только хвостом махнул, скорее нервно, чем радостно:

— Забудь!

Тварь вытаскивала из пещеры свое гигантское тело. Тот дракон-крокодил, которого я видел на картинке, сейчас, рядом с живым демоническим существом, казался не более чем детским рисунком в альбоме. Запах, разлившийся в воздухе, был ни с чем не сравнимым смрадом, отдающим оттенками затхлости, сырости и еще чего-то неуловимо змеиного. Мне вдруг стало жалко Динго — он-то ведь чувствует все это намного сильнее! Я обернулся на друга — так и правда сидел на земле с круглыми глазами и неловко старался рыжей когтистой лапой закрыть нос. Он что-то бормотал про себя, но тихо, и я разобрал только слово «жуть».

Тварь, тем временем, протиснулась на площадку, под светящийся купол, и наклонилась над шкатулкой. Та и так не отличалась особо крупными размерами (много ли нужно места, чтобы вместить маленький трупик грызуна?), ну а так, рядом с тварью, казалось и вовсе песчинкой. Что сделала тварь дальше — я не знаю, но она точно не съела содержимое коробочки. Было такое ощущение, будто она слизала черным языком что-то, витающее над ней. Что-то невидимое, аморфное. Что там такое сохраняла коробочка?

— Погодите-ка… Вот они! — Динго разжал нос и метнулся вперед, не зная, что предпринять: подходить к твари было опасно, смертельно опасно, но Падди и Айлин были уже совсем близко, выходили из пещеры, почему-то совсем не видя черной туши впереди.

Тварь тоже заметила их и метнулась, наконец, обратив на себя их внимание. Они отшатнулись назад, Падди чуть не выронил то, что нес в руках… Но тварь неожиданно наткнулась на невидимую стенку, и ее отшвырнуло назад. Точно. Купол.

— Вперед! — скомандовал Динго, и мы бросились к друзьям. — Только в купол не заходите, чтобы даже палец не попал! Там оно!

— Вот она какая… — только и пробормотала Айлин, когда мы подбежали, а Падди вывалил нам свой груз и спросил:

— Нам назад в пещеру или как?

— Лучше тут постойте, только в стороне, — заметил Томас. — Если ритуал вдруг сорвется, если что-то пойдет не так… В пещерах может быть опасно, а здесь тварь вас не заметит, если вы отойдете подальше.

— Если сорвется? — глаза Айлин расширились. — Но…

Я не стал слушать их разговор, а подхватил то, что принесли они с Падди — груду разукрашенных черепов — и понес их к куполу. Их следовало расставить ровно по кругу, усиливая защиту. Чьи это черепа — я не знал, но догадывался, что абы кому охранять тварь мистер Друрбин так просто не доверил бы. На черепушках были вырезаны такие-то знаки, а прорези — заполнены краской. По мере того, как я ставил их на места (даже не знаю, как я угадывал, но я точно уверен, что ставил черепа точно туда, куда нужно было — видимо, мной кто-то руководил), тварь шипела и щерилась жутким ртом. Она не отводила от меня взгляда, и, видя перед собой ее желтые глаза с розовой тонкой обводкой, я вспомнил свои мысли в тот момент, когда я видел ее изображение в книге. Теперь-то, когда я знаю, что нужно делать, все значительно понятнее.

— Где они? — подбежал Динго (тварь зашипела и на него). — У тебя?

— Кто? — не сразу сообразил я.

— Кинжалы! — хвост Динго нетерпеливо бил по его бедрам. — Быстрее! Кто знает, сколько у нас осталось времени?

— Вон они! — указал я рукой. — Там, где их Падди положил.

— Побежали! — Динго метнулся туда, где лежали два старых узорных кинжала — последний реквизит, необходимый для проведения ритуала изгнания. Попутно он быстро и отрывисто бросил Томасу:

— Начинай!

— Хорошо, — серьезно кивнул призрак, и, еще раз обернувшись на все еще стоящих тут Падди и Айлин, повторил:

— Вы бы все-таки отошли подальше.

И он начал.

Когда я услышал песнопение, исходившее от призрака, я сначала испугался, что что-то пошло не так. Голос, которым пел Том, был не его голосом. Звук был чрезвычайно тонким и высоким, ни на что не похожим, близким к ультразвуку. Динго аж выронил кинжал:

— Ну и как мне так что-то делать?

— Подожди секундочку, я пока только зову других. Сами заклинания начнутся потом, они намного тише. — как у Томаса получилось говорить и завывать одновременно, я так и не понял, но почти в этот самый момент откуда-то из-под земли полезли… Призраки. Ну да. А кого я, собственно, ждал? Их было столько, что Томас мгновенно затерялся в их толпе. Это он что же, всех, кто был, сюда вывел? Не исключено…

— Сейчас… — Динго замер, напрягшись. — Сейчас они начнут…

И они действительно начали. Часть призраков — меньшая, среди которых был и Томас, завели какую-то песню, но дейтсвительно тише, чем та, которой он их всех сюда призывал. Другая же часть влетела под купол, как-то уместившись там, и набрасилась на тварь. Краткий, пронзительно краткий миг схватки — и вот они уже все навалились на дракона, не могущего двинуться. Правда, как я подозревал, долго держать его они не смогут.

— Боишься? — покосился на меня Динго.

— В меру… — признался я.

— Тогда пошли. — и он схватил пастью кинжал.

Я подхватил свой и двинулся следом. На самом деле мне было очень даже страшно: хоть призраки и сдерживали тварь, войти в купол, где сидит этакая махина, было не так-то просто. Но отступать было поздно, и я, стараясь, чтобы колени дрожали как можно меньше, приблизился к магическому покрытию. Песнопения призраков мешали твари сконцентрироваться, мешали сбросить с себя тех, кто ее держал. При мысли о том, что мне сейчас предстоит сделать, меня передернуло, но я не подал виду и, собравшись с духом, шагнул под купол — в унисон с Динго.

Странное дело, но только я оказался внутри — весь страх куда-то испарился. Осталась только веселая уверенность в том, что сейчас все получится и все выйдет лучшим образом. Очень странно. Может быть, это наконец подключилось таинственное зелье мистера Друрбина? Скорее всего, другого объяснения я не видел.

— Давай… — прошипел Динго, сжимая свой кинжал в зубах. — На счет три…

— Хорошо, — я наклонился над тушей. — Раз, два… Три… Начали!

Кинжал коснулся кожи твари. Та рванулась в сторону, будто лезвие было раскаленным. А ведь я даже разрез не сделал.

— Не отвлекаемся, — пробормотал я, проводя первую линию. Несколько дней зубрежки даром не прошли, и линии узора сильно впечатались в мою память — не ошибешься. Сначала вверх, потом вот сюда…

Тварь вырывалась и хрипела, как контуженый птеродактиль. Понятное дело — кому же понравится, когда с тобой такое творят. Ничего, потерпит. Заслужила.

У Динго получалось хуже, чем у меня — зубами держать кинжал явно было неудобно. Но помогать было нельзя — каждый должен был вырезать свою половину сам, да и мне самому было не до того — лезвие соскакивало с гладкой чешуйчатой кожи твари, скрипело.

В целом картина должна была представлять собой что-то вроде одного из тех узоров-шрифтов из книги. Может быть, немного попроще и не так сильно изгибающийся. Когда что что-то уже начало вырисовываться, тварь тряхнула мощной шеей (а «рисовали» мы именно на ней) и резко оттолкнула нас обоих в сторону.

— Держите крепче! — пропыхтел мокрый от пота Динго, подхватывая кинжал и снова бросаясь на монстра. Пения Томаса и его товарищей за пределами купола чуть усилились, а те призраки, что держали тварь — как будто набухли, потяжелели. Тварь еще пару раз дернулась и затихла, прикрыв глаза. Вряд ли она смирилась со своей участью, скорее, просто выжидала.

— Возвращаемся к работе… — скомандовал мне друг. Я продолжил чертить. Уже скоро узор на шее был завершен, и я перевел дух — надо было подождать, пока Динго закончит свою часть работы. Потом надо было перейти на голову, но слишком отставать друг от друга было опасно — узор мог сработать не так. Интересно, подумал я, тварь что-то чувствует — или эти кинжалы ей что колючки репейника? Но потом я вспомнил, как она дернулась при первом прикосновении. Сам металл, может быть, демону и нипочем, а вот магия, которая в нем заключена — очень даже неприятна, раз поражает такими разрядами.

Попытавшись стереть о лба катящийся градом пот, я вздрогнул: мне неожиданно показалось, что я коснулся кожи не своей родной рукой, а какой-то жесткой щеткой. Я перевел недоуменный взгляд на свои руки и чуть не закричал: они были покрыты жесткой колючей шерстью, даже скорее щетиной, а из пальцев торчали острые когти. Я моргнул, а когда открыл глаза снова, все было в норме. Наваждение исчезло. Ну, мистер Друрбин, ну, затейник…

— Душа зверя… — пробормотал я. Динго удивленно посмотрел на меня, но я лишь махнул на него рукой: мол, не отвлекайся. Мне и самому пора было снова браться за кинжал: Динго тоже закончил вырезать твари магические узоры на шее.

Твари по-прежнему активно не нравилось то, что мы с ней делаем. Хвост ее метался из стороны в сторону, белесое месиво, в которое слились призраки, трепыхалось и колыхалась, вспучиваясь волнами, да и вообще на голове вырезать было сложнее: во-первых, она была не такая ровная, как шея, а во-вторых, пугала близость пасти с огромными и необычайно острыми зубами. Только бы призраки не подвели… Но пока, даже не смотря на легкие колебания гигантской головы монстра, все шло более-менее терпимо: видимо, мы уже начали привыкать к своему творческому занятию. Мы без особых проблем прочертили последние линии узора, которые засветились все тем же синеватым светом. Тварь открыла желтые глаза и издала долгий, страшный вопль-вой — видимо, уже поняла, что ей конец. Нам же предстояло самое ответственное. И самое неприятное. Одно дело — выцарапывать что-то на твердой, как покрышка, чешуе, и совсем другое…

— Готов? — спросил я у Динго. Тот утвердительно кивнул, не выпуская кинжал из зубастой пасти. В этот момент он выглядел угрожающе: брови нахмурены, изо рта капает слюна, глаза горят решимостью. Мы оба примерились — и с размаху вонзили свои кинжалы в то единственное, что было у монстра не черным. В ярко-желтые глаза с тонкой обводкой из розовой кожи.

После этого продержались мы не больше секунды. Нас просто отбросило в разные стороны волной, будто бы взрывной, вышвырнув из магического купола, который уже гас (созвездие Гончих псов покидало небо, медленно переплавляясь с местные созвездия) и стукнув головой о какие-то камни позади. Призраки тоже взлетели, но вверх, и мне пришла в голову мысль, что они похожи на стаю белых ворон. Белых прозрачных ворон. Никаких человеческих фигур в этом клубке эктоплазмы тогда уж точно нельзя было разобрать. А еще через секунду нас, и так стукнутых, добило жутким, нечеловечески страшным, поистине неземным воем — воем умирающей твари. Я тяжело вздохнул — и отключился, понадеявшись на то, что проснусь еще на этом свете.

На самом деле очнулся я минут через десять. Рядом со мной тихо стонал Динго, сверху стояли встревоженные Айлин и Падди, и… Больше никого. Совсем пусто и довольно тихо — как тогда, когда мы только-только вошли в этот городок, только тогда был вечер, а сейчас стояла глубокая ночь.

— Ну как, пришел в себе после контузии? — осведомился Падди.

— Где… Кто? Где тварь, где Том? — пробормотал я, садясь и ощупывая голову — шишка вырисовывалась знатная.

— Никого нет, все исчезли. И тварь, и призраки, — пояснила Айлин. — Почти сразу, как вас выбросило. Мы стояли далеко, нас не задело. Тварь как будто сгорела, вспыхнула и исчезла. А еще через секунду исчезли и призраки. Том повернулся ко мне, хотел что-то сказать, но не успел.

— Надеюсь, он там, куда стремился, — вздохнул я, окончательно приходя в себя.

— Судя по выражению его лица — он был очень даже доволен. — Айлин тоже улыбнулась. — У вас получилось, ребята! Получилось! Вы молодцы! Вы уничтожили тварь!

— При чем тут мы, — лениво отозвался Динго. — Это все пророчество, так должно было случиться.

— И эликсир мистера Друрбина. Он здорово помог, — добавил я, вспоминая свои собственные ладони, наполовину превратившиеся в звериные лапы. Интересно, они на самом деле менялись, или мне это только почудилось?

— Да вы, вы это! — настаивала Айлин. — Без вас никакие пророчества и никакие эликсиры не помогли бы! Вы нашли в себе смелость шагнуть в клетку к этой страхолюдине и сделать все, что требовалось! Вы и только вы уничтожили ее.

— Кстати… — Динго поглядел вокруг. — Рик, твой мистер Друрбин обещал, что выведет нас отсюда, когда мы освободим призраков. А мы пока еще здесь. Либо мы что-то сделали не так, либо же он был с тобой не совсем честен.

— Все нормально, — устало махнул я рукой. — Никто не говорил, что он сделает это в ту же секунду. Давайте дождемся хотя бы утра… И вообще, книга здесь? Я могу связаться с ним через книгу.

— Да, вон, у камня лежит, — кинул Падди. — Мы ее еще вчера сюда вынесли, помнишь? Думаю, мы можем оставить ее себе. Как трофей.

— Уже позавчера, — заметил я. — Вот утром и попытаюсь…

— А почему утром, а не сейчас? — возразил Падди.

— Потому что сейчас я собираюсь поспать! — отрезал я. — Прямо здесь и сейчас. Я хоть и маялся дурью весь день, но этот ритуал действительно сильно вымотал меня. А если мы завтра попадем в городок, силы нам еще понадобятся.

Сказав это, я закрыл глаза и откинулся прямо на жесткий камень, давая понять, что разговор окончен — я хотел спать.

Не знаю точно, сколько я проспал, но проснулся я уже днем. Светило яркое австралийское солнце, друзья сопели рядом, и, когда я попытался встать (шишка на затылке неприятно саднила), Динго сонно пробормотал что-то вроде «Не мешай». Я и не думал никому мешать. Я с удовольствием потянулся, разминая затекшие за ночь конечности, и пошел к лежащей чуть в стороне магической книге. Попытаться связаться с мистером Друрбином так же, как и в первый раз? Почему бы и нет. Я раскрыл пыльный фолиант (в свете солнца было видно, какой он старый) и быстро нашел нужную мне страницу с орнаментом-лабиринтом. Попытался вглядеться в него…

— Не меня ищешь? — усмехнулся сзади уже знакомый голос. Я недоуменно обернулся. Старый маг стоял сзади и с усмешкой глядел на меня.

— Не ожидал? — в глазах мистера Друрбина мелькали смешинки.

— Вы кто? — раздался откуда-то сбоку голос донельзя сонного, но удивленно-настороженного Динго.

— Так вот ты, значит, какой, Дик Бинго… — оценил мистер Друрбин. — Слышал, слышал. Я же — тот, кто написал этот вот труд, — он указал на раскрытый фолиант в моих руках, — А также немного посодействовал вам в вашем вчерашнем свершении.

— Так вы — мистер Друрбин? — сообразил Динго, просыпаясь и оглядывая мага.

— Надо же, даже запомнили фамилию! — умилился маг. — Да, это я. Будите остальных, нам есть о чем поговорить, ребята.

Мы с Динго удивленно переглянулись, но возражать не стали. Айлин и Падди уже и сами просыпались, разбуженные громким разговором. Знакомство прошло быстро, и мы все, устроившись прямо на земле, перешли к самой важной части нашего разговора.

— Итак… — мистер Друрбин оглядел всех нас, вперивших в него свои взгляды. — Когда я переместил одного из вас к себе в кабинет и посвятил в кое-какие тайны относительно всего, что с вами произошло, я планировал, что буду помогать вам в вашем путешествии и дальше. Но кое-какие силы — я не буду называть имен, но вдруг вы сами догадаетесь — решили иначе.

— Вы не выведете нас к людям? — испуганно спросила Айлин.

— Выведу. Все изменения касаются моей будущей помощи вам в ваших будущих же миссиях.

— А что с ними не так? — поинтересовался я. Мне всегда не нравилось, если что-то шло не по плану, а уж в нашем случае это просто вопрос жизни и смерти.

— У меня будут… Короче, свои условия. Я не смогу помогать вам так просто. Лучше не спрашивайте, меньше знаете — крепче спите, — пожал плечами мистер Друрбин. — Но я буду делать все возможное, чтобы давать вам передышку как можно чаще. Не всегда я буду делать это лично, поэтому обращайте внимание на восьмиконечную звезду.

— На восьмиконечную звезду? — я прищурился. — Но при чем тут…

— Говорю же: я не всегда буду помогать вам сам. Возможно, я буду помогать вам через что-то или через кого-то, — пояснил маг. — И, чтобы вы могли понять, где мое послание, а где нет — я буду помечать все свои подсказки восьмиконечной звездой. Чтобы вы не ошиблись и не промахнулись.

— Хорошо… — кивнул Падди, что-то прикидывая. — Но всего один вопрос… Зачем это вам?

— Вы мне нравитесь, — и глазом не моргнул мистер Друрбин. — У вас очень слаженная и дружная команда, редко такую встретишь. Кроме того, я вам благодарен за изгнание твари. Дело в том, что эта пещера со всеми ее призраками была моим больным местом долгие годы, но изгнать тварь сам я не мой. Вы оказали мне огромную услугу. И не отпирайтесь: хоть я и помог вам, основную работу вы сделали сами. Все четверо — вы ведь тоже помогали… И физически, и морально, — он повернулся к Айлин и Падди.

— Так мы все правильно сделали? — спросил Динго, настороженно подняв уши. — Нигде ничего не напутали?

— Все верно. Призраки нашли покой, — мистер Друрбин покивал. — К сожалению, я не могу устроить вам очную ставку с вашим другом Томасом, но, я уверен, если бы это было возможно — он бы тоже горячо поблагодарил вас. Ну а тварь вернулась туда, откуда когда-то вышла. Я думаю, что она не выйдет оттуда максимально долго… А если все-таки когда-нибудь она вернется сюда — я найду верный способ скрыть городок со всей пещерой от человеческого взгляда, чтобы ни одна живая душа больше не стала ее жертвой.

— Да будет так… — подытожил Динго. — Однако что же нам делать сейчас?

— Как что? Собираться, — мистер Друрбин пожал плечами и встал. — Завтракать, укладывать рюкзаки. И выходить. Вы же хотите попасть к людям, в лоно цивилизации?

— Хотим, конечно… — осторожно спросила Айлин. — Но вы же вроде бы обещали…

— Доставить вас туда? Конечно, я выполню свое обещание, — кивнул мистер Друрбин. — Но я не собирался вас туда телепортировать или что-то в этом роде. Просто идите, как вы шли раньше. Даже не так важно, в какую сторону. Так или иначе, в течение суток вы окажетесь в окрестностях городка, из которого и вышли. Милое местечко… Я там когда-то бывал, — он вздохнул. — Тогда там располагалось совсем другое поселение, и жили совсем другие люди… Но местечко было такое же тихое, сонное и уютное, как сейчас. И кроликов там было ровно столько же. Вот уж воистину — люди приходят и уходят, а кролики остаются…

Мы встали, ожидая конца разговора.

— Да, — маг оглядел нас всех. — В общем, собирайтесь, выходите и идите. А все остальное вы узнаете тогда, когда придет время. Будьте осторожны, внимательны, и помните — восьмиконечная звезда!

— Хорошо, мы запомнили… — кивнул Динго.

— Тогда — до новых встреч, — маг вежливо и быстро кивнул, после чего исчез. Просто исчез, безо всяких спецэффектов. Только что бы тут — и уже пропал. Ни тени не шевельнулись, ни песок не всколыхнулся.

— Да уж… — Падди сел обратно на землю. — И такое бывает…

— Давайте собираться, — хмуро сказал Динго. — Мне уже тоже хочется побыстрей выбраться отсюда.

— Соскучился по цивилизации? — подколол его я. — Между прочим, если бы нас сюда не закинуло — ты бы мог до сих пор бегать по джунглям и избегать встреч с людьми.

— Ага, — не без удовольствия признал мой друг. — А также не умел бы говорить, старился бы во много раз быстрее, и так далее. Но я здесь, и мы имеем то, что имеем.

— Мальчишки, консервы брать? — раздался окрик Айлин. Она уже была в одном из домов и активно паковала рюкзаки.

— Бери все, в городе разберемся, — определил Динго. — Уж одни сутки вы протащить что-то лишнее сможете.

— Тебе хорошо говорить, ты-то налегке бежишь, — заметил я. — Да уж… Разомнемся.

— Мы уже и отвыкли ходить-то за это время… — усмехнулся пес. — Так что не радуйся заранее. Пока эти сутки кончатся, вы еще наплачетесь.

— Поглядим, поглядим! — я не был настроен так скептически. После всего, что мы выдержали, какие-то сутки перехода по степи и лесу — пустяки. Тем более, с привалами. Вот только знать бы, что будет дальше, куда еще нас зашвырнет Игрок…

В итоге вышли мы, никуда особо не торопясь, часа через полтора. Солнце уже вовсю палило, но близость завершения нашего пути придавала нам сил. Ни о чем особом мы в пути не говорили, просто шли и шли. Пару раз останавливались на привал — все-таки Динго был прав, и после почти недельного отдыха путешествие давалось не слишком легко. Но в целом мы активно продвигались куда-то вглубь материка (а может быть, наоборот, к далекому океанскому берегу). Мысли о завтрашнем дне подгоняли нас и не давали сосредоточиться на чем-либо другом. Чем дальше мы шли, тем более частыми становились пролески-оазисы, зеленые участки: мы возвращались в джунгли.

— Советую как следует насмотреться на всю эту красоту вокруг, — посоветовал нам Динго. — Возможно, уже завтра или послезавтра мы навсегда ее покинем и больше никогда не увидим.

— Уже насмотрелся… — проворчал Падди. — На всю жизнь, пожалуй…

— Ну что же — вот и проверим, — весело заключил Динго. — Идем, до заката осталось уже недолго.