Спаривание

Земля. Пастух и Корова

Ливень рухнул стеной, расколовшейся с грохотом над ее головой. В номер отеля Марина заскочила промокшей насквозь. Сокрушалась, что зря укуталась в парео, надо было в купальнике прошмыгнуть, наплевав на приличия. Увернувшись от ледяной струи кондиционированного воздуха, прыгнула под горячий душ. В зеркальной стене, не успевшей полностью запотеть, проявился контур стройной фигуры загоревшей женщины с девичей грудью, узкими бедрами и тонкой шеей. По ее телу и лицу струилась вода. Женщина казалась заплаканной и чудовищно одинокой. Пора в этом признаться — да, одинока, формально еще замужем, но с этим пора завязывать.

Она намылила голову, плечи. Пальцы соскользнули на сосок, не вызвав внутри никакого ответа, как бывало. На самом деле уже давно ничего не бывало… С мужем пока никаких объяснений, но Саша уже готов. Марина давно заметила, что со дня встречи с Алисой он, осознанно или нет, «пасет» ее глазами, где бы она ни появилась. Та по-коровьи трясет головой и выменем, глазки в пол, розовеет, потеет, волнуется. А что поделать? Саша теперь мужик на две семьи. Кто еще поможет в быту брошенной мужем женщине?

Марина знает, что он готов лететь к Алисе по первому зову в любой час дня и ночи. Недавно пришел под утро, пробрался в дом, как вор, и сразу в душ.

Смешные оба. Алиса прячется, перестала заходить на чашку кофе, про Мишу ни слова. Ясно, что возвращаться к нему не спешит. Будь Марина такой тёлкой, как Алиса (не в обиду ей будет сказано), то лучшего пастуха по жизни, чем Сашка, не найти. Он переполнен желанием заботиться: там соломки подстелить, тут дерьмо разгрести, и это раздражает Марину. Его забота назойлива, но Алисе в самый раз: она радостно принимает и готова отплатить «сливками». У Марины так не получается. И в постели с ним не получается. Скучно. Он всегда готов по многу и без затей. Здоровый секс по утрам, как стакан молока или пробежка, и легкий, расслабляющий перед сном. Отказ удивляет: «Тебе же ничего не надо делать — просто лежи». Разве, когда познакомились, она этого не замечала? Значит, устраивало.

Из крана полилась прохладная вода. Пришлось сделать погорячее, чтобы унять дрожь, которая пробирает от макушки до пяток при мысли о своих замужествах и романах. Первый муж оказался психопатом с комплексом непризнанного гения. Учились вместе, потом вместе выставлялись. Вадим был ее первым мужчиной, единственным и любимым. На курс старше, но уже с историей разбитых женских сердец и легендой о покончившей собой из-за него взрослой женщины. Теряя возлюбленных или уходя от них, делал зарубки, надрезая кожу на запястье, чтобы там болело, а он не забывал. Таких зарубок было около дюжины. Марина сказала, что не хочет превращаться в очередной шрам. Он сделал ей предложение. Ее успех художника обернулся полным крахом семейной жизни. За свою творческую импотенцию отыгрывался в постели по полной — больно, грубо, унизительно. Потом нашел виртуальную подружку и поклонницу, позирующую в чем мать родила в Скайпе. Они оба, как мартовские коты, взвывали по ночам от оргазма. Хорошо, что не залетела с ним и не родила, а вот как удалось с Сашей зачать — тоже вопрос. Предохранялись всегда. В ее планы не входил ребенок вне брака, да и вообще ребенок от нелюбимого мужчины, но случилась осечка. И хорошо, что случилась. Есть Егор, а у мужа не должно быть никаких претензий: сына родила — все, свободен.

Как же дать понять Саше и Алисе, что с ее стороны никакой ревности и сожалений нет, кроме одного — зря подалась на Сашины уговоры и согласилась на брак. Счастья это не принесло ни ему, ни ей, зато Егора спасли. А вот если она с Сашей расстанется, кого выберет сын? А вдруг отца? Об этом невыносимо думать. Лучше подождать, пусть все течет как течет…

«Ну, вот — начинается! Дайте воду, гады. Опять еле капает. Мне бы мыло смыть…» Марина покрутила кран душа, понажимала рычажки — последняя капля была тяжелой и холодной. Выйдя из ванной, плюхнулась в кровать. Вспомнила, что давно не звонила домой, начала набирать, но передумала — лень, да и Саша наверняка на работе, а Егор у Алисы, как обычно. С ее детьми сыну весело, а теперь еще эта Маша-Мэри, почти Поппинс. Дети от нее не отходят, а Егор в первых рядах. Интересно, десятилетний мальчик может влюбиться в двадцатилетнюю? Похоже, что да. Несчастный Егорка давно старается изобразить Мэри на всем, что попадается под руку — фломастерами на бумаге, мелками на асфальте, красками на стене. Получается смешно и непохоже. Природа на нем отдыхает. Не быть Егору художником, и слава богу. А вот мне бы не мешало попросить Мэри попозировать, хотя совсем работать не тянет. Если она согласится спокойно посидеть хоть пару часов, можно на холсте попробовать сплести в кокон ее дивные, льняные волосы, а фигуру погрузить в слоистую воду, переходящую в небо. Рыбка, которая вот-вот превратится в морскую бабочку.

А вообще-то она всегда ей напоминала селедку или серебристую иглу, каких тут полно.