Спасения нет

Лондон 29 июня 2204 года

На площади Кингс–Кросс толпилось человек двести. Кохаи Ямада видел их под разными углами — с двух десятков ап–багажек и такси, плавно кативших по полосе между деревьями в центре Юстон-роуд. Ген 8 Тьюринг отдела безопасности сшивал эти множественные виды в общую панораму, показывая омраченные отчаянием, стянутые лица. Семьи с детьми, одиночки, пары — все одинаково понурые, перебрасываются раздутыми паникой новостями как святой истиной, и за каждым, как потерявшийся щенок, плетется ап–багажка. Предприимчивые торговцы расставили на том конце площади, что выходил к Йорк–уэй, лотки с фастфудом, бесстыдно задрали цены на бургеры и лапшу — и плату брали только крипжетонами, поскольку деньги ежечасно дешевели. Мраморная плитка под ногами скрывалась под измазанной в кетчупе оберточной бумагой, еще не сбитые дронами голуби клевали колечки жареного лука.

Кохаи проклинал этих тупых как скотина несостоявшихся беженцев. У каждого из них — богатых и бедных, молодых и старых — в голове застряла мысль, что терраформированные миры дадут убежище от приближающегося флота Избавления. Этой веры не в силах были пошатнуть никакие официальные заявления. Они по совету Юрия повторили информацию о закрытии межзвездных хабов «Связи», но ни один человек не покинул площади.

— На позиции, — подтвердил Чарли Фолк.

Тактическая схема показала Кохаи, что тридцать человек штурмового отряда вышли на предписанные локации: двадцать растянулись по парку Святого Мартина, укрываясь за большими деревьями, десять оставшихся заняли места на крышах вдоль Юстон–роуд и Иорк–уэй. Вот сейчас Кохаи только радовался глюкам Солнета — они затрудняли прием информации всем находящимся на Кингс–Кросс. Подготовительная стадия, когда все украдкой пробирались на места, должна была остаться незамеченной.

Он надеялся, что то же относится и к хабу Либерти. Служба безопасности терраформированной планеты у 82‑й Эридана быстро установила, что межзвездный хаб на их конце захвачен агентами оликсов. Сейчас тактическая группа тихо окружала главный зал прибытия в сердце столицы нового мира. Начать контратаку собирались одновременно.

— Мы готовы, — сообщил Кохаи Юрию.

— Команда на Либерти на месте, — отозвался Юрий. — Будут действовать синхронно с вами.

— Хорошо. Через тридцать секунд даю сигнал начинать.

Работая с Юрием в Австралии, Кохаи научился у него еще одному правилу: «Не тяни время». Только не в боевых миссиях. Промедление дает время противнику. А время в бою — самая дорогая валюта.

Тридцати секунд хватило ему, чтобы полностью осмотреть тактическую расстановку, убедиться, что все системы онлайн, все дроны функционируют, группа поддержки в Гринвичском командном центре наготове, специалисты техподдержки внедрились в здания по Иоркуэй, а люди Фолка включили броню и оружие. Так что Кохаи просто позволил таймеру на дисплее прокрутиться до конца. Не было смысла орать «Пошли!» по коммутаторам. Он этого не выносил еще с тех далеких дней, когда служил в горячих точках. Подобные демонстрации власти разве что тешат эго командира группы.

На счетчике осталось две секунды. Штурмовая группа подключила реактивные микродвигатели боевой брони.

Отсчет кончился. Гринвич отрубил ток от резервной батареи, питавшей портальную дверь на Либерти. Зависшие под карнизами домов на Пентонвилль–роуд и Альбион–ярд изолирующие дроны резко, с большим ускорением рванули вверх. Мазеры, установленные вспомогательной группой вдоль края крыш, поймали в прицелы сторожевые дроны над Кингс–Кросс, продырявили им обшивку и тем же выбросом энергии выжгли потроха.

Штурмовая группа — плюс одна секунда. Изолирующие дроны миновали установленный порог и залили электромагнитными метаимпульсами наземную часть Кингс–Кросса — поджарили всю незащищенную электронику и создали массивные вихревые токи в кабелях межзвездного хаба, перегрев все подсоединенное к ним оборудование. Мощные индукционные токи захватили даже металлические опоры старинных крыш и более нового западного путепровода, от которого по стеклянным кровлям разбежались трещинки.

Штурмовая группа — плюс две секунды. Эскадрилья дронов, предназначенных для борьбы с уличными беспорядками, взвилась с фальшивых ап–такси и тележек ап–доставки, кативших по улицам вокруг хаба. Их рельсовые ружья раскололи низкокинетичной шрапнелью толстые сводчатые окна, и на площадь хлынули хрустальные водопады осколков.

Сорок дронов ворвались в зубчатые дыры, сканируя местность в поисках цели.

Двадцать бронированных фигур штурмового отряда Фолка взвились над парком Святого Мартина под прикрытием тридцати боевых дронов. Достигнув сервисного хаба, они спикировали вниз, чтобы пролететь внутрь под двойными навесами крыш.

Штурмовая группа — плюс три секунды. Растерявшиеся, ошеломленные беженцы на Кингс–Кросс ежатся под волной атакующих окна дронов и вскидывают руки жестом, каким заслонялись от угрозы еще неандертальцы. Когда площадь заливает дождь осколков с тяжелыми вкраплениями сторожевых дронов, испуг переходит в полноценную панику. Люди, скрючившись, пускаются наутек. Маленьких детей подхватывают на руки, тех, что постарше, волокут за собой; вопящие перепуганные малыши силятся удержаться на ногах, не поспевая за бегом долговязых родителей.

Кохаи скривился при виде этой жалкой толпы. Прямо перед входными дверями, там, где осколки собрались в скользкий курган, он насчитал пять неподвижных тел, заливающих мрамор мостовой кровью. Посреди площади сторожевой дрон рухнул прямо на женщину, раздавил ее в лепешку, ничем не напоминающую человека. Рядом стоял на коленях мужчина, рвал на себе волосы, разевал рот в бесконечном крике.

Кохаи не вмешивался — вызов медпомощи отвлек бы его от штурма. Он, как достойный ученик Юрия, заранее поручил оказание помощи гражданским лицам одному из помощников.

Нет, думай только о межзвездном хабе и захвативших его пособниках оликсов. Здесь ты принесешь больше пользы. «И это отныне станет нашим девизом?»

Штурмовая группа — плюс десять секунд. Как ни странно, сопротивление силам Чарли Фолка оказывали только пережившие метаимпульс охранные дроны. Но эти были не ровня группе захвата, чьи боевые дроны поснимали сторожей короткими гиперкинетическими залпами рельсовых. Скафандры стремительно неслись вдоль старых платформ, когда Кохаи спросил вслух:

— Это еще что?

Там, где начиналась крытая часть вокзала, собрались полукругом несколько ап–фургонов логистической компании, все с открытыми грузовыми дверями. Они заслоняли собой какой–то механизм, еще не собранный до конца, невразумительную мешанину темных металлических стержней — кибернетических ребер фантастического существа выше трех метров ростом в окружении круглых роботов разной величины. Метаимпульс, как видно, прикончил технику. От устройства поднимались струйки дыма, а несколько роботов, сорвавшись с него, бессмысленно катались теперь по земле.

— Хороший вопрос, — ответил Юрий. — Во всяком случае, достроить его они не успели.

Шестеро штурмовиков приземлились перед пятиметровым порталом для пересылки коммерческих грузов на Либерти — сейчас портальная дверь превратилась в черную инертную плиту. Пара технодронов, опустившись рядом, прилепились к покрывавшим портал капсулам датчиков.

— Через минуту извлечем для вас кое–какие данные, — обратился к Юрию Кохаи. — Резервного питания этих датчиков хватает на пять недель. Если что–то ушло на Либерти, они это записали.

— Хорошо действуете, но, похоже, едва успели. Я высылаю экспертов поглядеть, что за машину они тут строили.

— Надеюсь, они хорошо учили физику. Сомневаюсь, что эта штука не сложнее старой доброй бомбы.

— Одного нашел, — передал Чарли Фолк. Он опустился дальше по платформе рядом с растянувшейся на земле фигурой в легкой броне «Связи». Визор шлема был открыт. Чарли нагнулся, заглянул в лицо.

— Озил Реус, — сказал он. — Я его знаю.

Транспондер бронескафандра на запрос Фолка не отозвался.

— Живой? — спросил Кохаи.

— Телеметрия от скафандра не проходит, но явно дышит.

Вспыхнула алая иконка: токсическая угроза первой степени.

— Дерьмо, — выругался Кохаи. — Чарли, датчики дронов выявили рассеянные в воздухе органофосфаты. Какой–то нервнопаралитический яд. Молекулярная структура неизвестна, но состав сложный.

— Потрясающе, — сказал Фолк. — Пришельцы с отравляющими газами.

— Не забывайте проверять герметичность брони, парни.

— Будет исполнено, не сомневайтесь.

Боевые дроны уже добрались до ряда пешеходных порталов и разошлись веером. Они выбивали окна офисных помещений по восточной стороне здания и проскальзывали в отверстия. В комнатах и коридорах определялось гораздо более высокое содержание аэрозоля, так что Фолк придержал своих, оставив людей на воздухе, пока дроны прочесывали помещения в поисках остальной группы Аннет Курт.

На тактической схеме Кохаи стали обозначаться их позиции — по всему огромному зданию хаба. Все были без сознания, все лежали, словно отравленные газом, с бездействующей начинкой скафандров. Это его беспокоило — скафандры должны быть устойчивы к любым аэрозолям.

Сам Фолк влетел в главное административное помещение хаба. Аварийные лампочки заливали пространство резким зеленоватым светом, высвечивали ряд старых столов с потертыми экранами и панелями. Джекил Ханова и Френсис Фрост обмякли в своих креслах и ни на что не реагировали. Фолк приземлился рядом с ними, двое штурмовиков прикрывали его, а пятерка боевых дронов медленно облетала комнату, надзирая за тремя входами.

При виде переданного Фолком изображения Кохаи прищурился. Абсолютно бессмысленное движение — и он приказал альтэго дать увеличение.

— Это действительно Фрост? — с сомнением спросил он. Черты лица были похожи, но… увеличились? Кохаи никак не мог понять, что с ними не так. Может, щеки припухли? Вот по нижнему краю глазниц явно выступает изогнутый гребень. Оба глаза были закрыты, хотя Фрост плакал — Кохаи различал струйки густой жидкости. Он нахмурился.

— Ресниц нет. Теперь так модно?

— Меня не спрашивайте, шеф, — ответил ему Фолк.

Камера скафандра передала, как Фолк пальцем перчатки приподнимает веко.

— Гос–споди!

Глазных яблок у Фроста не было.

У Кохаи поджались брюшные мышцы — давили рвотный рефлекс.

— Проверьте второй, — велел он.

Фолк нехотя повиновался. Пустыми оказались обе глазницы.

— Зверский газ, — выговорил Кохаи. — Какому дьяволу понадобился яд, выедающий глаза?

— Слепой не оказывает сопротивления? — предположил Фолк.

— Думаю, тут дело не в отравляющем газе, — вмешался Юрий. — Фолк, вы не могли бы проверить Фросту грудь и ноги?

— Да, сэр.

Пристально наблюдая, как Фолк распахивает рубашку, Кохаи отметил, насколько туго ткань обтягивает тело. И с туловищем, как и с лицом, что–то было не так. Чуть заметно изменились пропорции, решил Кохаи; талия равнялась ширине плеч, и это не от возрастного брюшка.

Фолк выпустил из перчатки маленькое активное лезвие и взрезал ткань брюк.

— Черт, как же он на них ходил? — врывалось у Кохаи. Ноги у Фроста чудовищно исхудали — кожа да кости.

— Посмотрим руки, — сказал Юрий.

С руками было то же самое. Ссохшиеся члены, обтянутые сморщенной кожей, на которой выпукло проступала сетка вен.

— Я что, неясно выразился? — спросил Юрий. — С К-клеточными имплантами в «Связи» никого быть не должно. Как Фрост попал в кингс–кросскую группу?

— В его досье К-клеточной терапии не упомянуто, — сказал Кохаи. — И глубокое сканирование он прошел перед командировкой к Курт. — Желание отбиться от обвинений в некомпетентности перебивалось беспокойством. — Вы поэтому предостерегали от К-клеток?

— Да. Согласно моим источникам, они — неотъемлемая часть программы «вознесения». Своеобразный вид раковой опухоли, отформатированный для превращения человеческого тела в механизм биообеспечения для мозга.

— Но… строго говоря, человеческое тело этим и занимается. — Кохаи очень хотелось спросить: «Что это за источники?» Впрочем, если кто и обзавелся источниками информации среди пришельцев, так только Юрий Альстер.

— Считайте, это бюджетный вариант, — сказал Юрий. — Он сохранит вашу душу до конца времен, пока в игру не вступит бог оликсов.

— О, черт!

— Да, понимаю, это…

— Я не о том, босс. Дроны выявили источник инфракрасного излучения. Движущийся. Два источника. Три! Размер и характер термоизлучения соответствуют человеческому. Во флигеле западного вестибюля.

Продолжая говорить, он всматривался в изображение, отснятое дроном охраны порядка через окно второго этажа. На нем трое пробежали через зал — и скрылись на внутренней лестнице.

— Взять живыми! — приказал Юрий. — Первый приоритет.

— Действуем. Фолк?

— Уже.

Это кирпичное здание сообщалось с геодезической каверной западного вестибюля — старый вокзальный отель перестроили под офисы и ночные клубы, к площади выходили окна ресторана и бара. Два боевых дрона разнесли входную дверь. И сразу замедлились. Они были предназначены для действий в открытом небе, а попали в узкий коридор, ограничивший и скорость, и маневренность. Каждый выпустил стайку субдронов величиной с воробья — безоружных, зато в избытке снабженных сенсорами. Те без труда преодолели запутанные переходы, выйдя к точке, где засекли трех беглецов.

Четверо штурмовиков Фолка приземлились несколькими секундами позже дронов и бросились внутрь, догоняя замешкавшиеся механизмы. Еще пятнадцать дронов окружили здания, поводя вдоль стен и окон дулами магнитных ружей, мазеров и нейроблокирующих генераторов.

— Это на кой черт? — громко спросил Кохаи. — Здание перекрыто. Выход только через дверь.

Сам Фолк быстро приближался к флигелю, пригибаясь в дверях, отделявших западный вестибюль от остальных станционных строений. Вылетело окно флигеля, засыпало стеклом пол и площадь снаружи, за осколками врывался горизонтальный столб дыма и пыли. Направленная взрывная волна внутри разбросала дроны по стенам, развалила мебель. Кохаи видел, как содрогается само здание. Треснул и неровным кратером провалился внутрь большой участок крыши. В небо взметнулась пыль.

— Что за чертовщина? — нетерпеливо спросил Кохаи. — Самоубийство?

Телеметрия четырех вошедших в здание штурмовиков показывала, что те живы. Двоих завалило обломками стен, но их броня в состоянии была сдвинуть завал и освободиться самостоятельно. Пыль и дым забивали датчики двух других скафандров и нарушали ориентацию дронов.

— Я на месте, — доложил Фолк. Взрыв отбросил его на несколько метров, швырнул о стену, но командир уже снова летел вперед. В геодезическом куполе выбило множество панелей. Через одну он вырвался в небо и завис над проваленной крышей флигеля. Датчики прощупывали облако пыли.

Кохаи всмотрелся в выстроенную радаром картину.

— Этот провал уходит ниже уровня земли! — удивленно воскликнул он. Три дрона охраны порядка спускались в яму, огибая поломанные балки перекрытий и разбитые настилы полов. Выпорхнувшие из них субдроны вытянутым строем ныряли в узкие провалы нижнего этажа.

— Что за черт? — крякнул Кохаи. Взрыв расколол бетонный фундамент, и неровная трещина открыла проход в полость под ним. В такую мог протиснуться человек. Субдроны просквозили без заминки и рассыпались, пробивая затемнившую оптические датчики пыль. Они обнаружили широкий коридор, выводивший в большой зал, где поредевшая пыль открывала кафельные стены и пол, грязь и паутину. Ряд разъеденных вековой ржавчиной турникетов безмолвно охранял вход на уходивший в непроницаемую тьму эскалатор.

— Знаю, что это такое, — сказал Юрий. — Старая станция метро. До появления метро–хабов «Связи» в Лондоне ходили подземные поезда. Все это уже больше века как замуровано.

— Инфракрасный след, — сказал Кохаи. Субдроны высмотрели на одном из безжизненных эскалаторов следы ног — легчайшее термальное свечение среди потревоженной грязи.

— Берем.

Фолк и двое его людей вертикально упали в пробитую взрывом шахту. Два «умных» снаряда разнесли в пыль края трещины, расширив проход в фундаменте. Кохаи поморщился при виде новой лавины обломков, но Фолк со своими успел проскочить прежде, чем их накрыло.

Они вылетели по коридору в холл — реактивная струя взбивала столетиями никем не потревоженную грязь. Два дрона охраны порядка взяли на себя обязанности регулировщиков, и все вместе устремились вниз по эскалатору.

Внизу тепловой след разошелся: один направился влево по длинному коридору, два других — вперед, к следующей очереди эскалаторов. Фолк выбрал левый, а двое в броне пошли прямо. Субдроны мчались впереди. В нижней части эскалаторов они наконец высмотрели пару агентов оликсов. От них по субдронам хлестнули мощные энергетические лучи. Люди Кохаи с верхней площадки эскалаторов ударили кинетическим из рельсовой пушки. Нижняя треть эскалатора и пол под ним разлетелись вдребезги — грязь и осколки. Боевые скафандры упали прямо вниз, над полом выровнялись по дуге и продолжили погоню.

Из серой трясины обломков к ним, кувыркаясь, вылетел странный предмет: туманный клубок волокон, вращающийся, как шары боло. Он тонким одиноким сопрано вел песню смерти. Оба скафандра резанули по нему из мазеров. Нити распались на части, но не остановились. Они распластались по скафандрам. Облепили.

На линзы Кохаи разом выплеснулись два багровых предупреждения о нарушении герметичности. Обрывки нитей резали, прожигали, буравили керметаллическую броню, как обычный пластик. Ген 8 Тьюринг мгновенно подвел дроны, заставил их обмахнуть скафандры широкими лучами мазера, соскребая молекулярную структуру активного компонента этих нитей. Кохаи с ужасом увидел, что нити продолжали внедряться в защиту. Затем канал связи забили вопли. Он не стал их ни отключать, ни приглушать. Казнил себя.

— Фолк, держитесь подальше от объекта, — приказал Кохаи. — Эта дрянь пробивает ваши скафандры.

— Мать их!

Боевые дроны, мелькнув над бьющимися телами обреченных, выпустили восемь умных снарядов. Те, огибая углы и уходя вниз вдоль ступеней, держались слабого инфракрасного следа не хуже легавых. Датчики заметили еще три вылетевших из темноты клубка, их гибельная ария прогудела между тесных стен. Первый снаряд взорвался, направив выброс взрыва вперед. Взрыв изорвал клубки, разбросал смертоносные обрывки по древнему кафелю стен и потолков, расчистил путь для следующих снарядов.

Те вылетели к платформе, с ревом прошли над ковром крысиного помета. По путям лениво струилась вода, жирные струи почти скрывались под коркой намытого минувшими веками гнилого мусора. И почти всюду виднелась рябь сального влажного меха: большие крысы, взбудораженные внезапным вторжением в свои владения, метались в устье тоннеля.

Агенты оликсов, скользя на мерзкой жиже, разбежались в разные стороны. Кохаи еще успел увидеть их быстро растущие силуэты — снаряды на полной реактивной тяге неслись убивать.

Фолк слетел по эскалатору. Он теперь двигался медленней: датчики остерегались убийственных клубков. Цепочка инфракрасных следов мерцала внизу, уводя в глубину заброшенного лабиринта тоннелей, лестниц, шахт. Ген 8 Тьюринг перестроил эскадрилью дронов, выстроив из них летящий перед человеком щит. И не зря.

Дважды к нему с визгом устремлялась жуткая паутина волокон. Дважды субдроны запутывались в клубки, подставляя себя вместо Фолка. И дважды нити, сомкнувшись как челюсти, пережевывали металлическую птицу. Волокна, разбрасывая искры, легко пробивали оболочку машин, после чего двигатели захлебывались, и светящаяся, разваливающаяся на куски масса падала на кафельный пол, продолжая корчиться на подсвеченных ею плитах.

Последние субдроны мелькнули над плавно изогнутой платформой. Беглец соскочил с ее дальнего конца в кишащую крысами воду и скрылся в тоннеле. Камеры субдрона сфокусировались на маленьком круглом предмете, прилепившемся к схеме лондонского метрополитена у середины платформы. Предмет обладал необычно сильным магнитным полем.

— Это что?..

Взрыв уничтожил субдрон. Толчок уронил на задницу Фолка — в ста метрах позади, за двумя поворотами. Весь коридор вздрогнул, обрушив на человека струи пыли и разбитого кафеля.

— Господи! — выкрикнул Кохаи. — Что у них за взрывчатка?

— Не знаю, — сухо откликнулся Фолк, — но жаль, что у нас такой нет.

Он осторожно продолжал движение, пока не вышел на верхнюю площадку ведущей к платформам лестницы. Ступени были засыпаны щебнем.

— Как считаете, она еще жива? — задумчиво поинтересовался Кохаи.

— Скорее всего. Они знают, что делают. Только… она?

— Думаю, да. Ген 8 редактирует изображение. Сейчас… — Кохаи дождался, пока алгоритм Ген 8 Тьюринга выделит из расплывчатого инфракрасного кадра на мгновение обернувшееся к субдрону лицо. Резкий черно–белый портрет отправился на опознание в гражданский архив Сол.

Через две секунды информация оказалась на линзах Кохаи, но предоставила ее полиция Большого Лондона, отдел организованной преступности.

— Джад Арчолл, — прочитал Кохаи. — Ну, поздравляю, Джад, ты официально признана врагом человечества номер один.