Спаси мою бабушку, волк (СИ)

Глава 40.

Вадим

Подскочил к мачехе. Подхватил ее под руку.

Черт. С ней что-то не то. Запах гнили очень сильный. Похоже нарушен кровоток. Неужели отец ничего не почувствовал? Или ему снова плевать на свою женщину и собственных детей?

– Ничего. Я только отдохну немного. Не беспокойтесь. Проходите к столу, уже все накрыто. Мы вас ждали, – Валенсия открыла глаза и постаралась улыбнуться, на ее лбу проступили капельки пота.

Как и все оборотни, она не привыкла жаловаться, да и наша регенерация обычно не сбоит, но не в этом случае. Ей пора родить, иначе быть беде.

К мачехе навстречу выбежала девушка, видимо помощница.

– Госпожа Валенсия, опять боли? – воскликнула она.

Мачеха шикнула на нее, и та замолчала. Подхватила женщину под другую руку и повела в дом.

Лиза шла за нами следом.

В столовой был накрыт стол, во главе которого сидел вожак. Он был один. Ожидаемо. Значит, все-таки настроен на переговоры. Это хорошо. Но сейчас, как ни странно, меня больше тревожит не моя судьба, и даже не судьба Лизы. Все мысли о нерожденных брате и сестре, да и о женщине, которая их вынашивает тоже.

Не могу оставаться равнодушным, когда кто-то рядом на краю гибели.

– Приветствую тебя, сын, – вожак выделил обращение голосом. Я не стал спорить. Еще успею.

– Приветствую, вожак.

– Садитесь, разделите со мной пищу.

– Благодарю тебя от нас обоих, – Лиза благоразумно молчала, лишь в начале слегка поклонилась, повторяя за мной. Она все-таки умничка, понимает, что встревать в мужской разговор не стоит.

Некоторое время мы ели молча. Я уже и забыл какая тут вкусная и простая пища, много сочного мяса. Все, как любят оборотни.

Лиза почти не ела и все поглядывала на дверь. Тоже переживала за мою мачеху. В итоге любимая не выдержала и спросила:

– Простите, можно я схожу гляну, как там Валенсия?

– Иди, девушка. Я прикажу подать вам отвар и пирог в комнату. Может, жена хотя бы за компанию с тобой поест.

Когда Лиза вышла, добродушное выражение тут же слетело с узкого, вытянутого лица с выпирающими скулами. Лицо вожака приобрело хищное выражение.

– Зря, сын, ты покидал клан. Я всегда знал, что ты вернешься.

– А я думал, что ты желаешь мне судьбу матери. Она зачахла от одиночества, ты опустошил ее жизнь и оставил умирать. То же самое ты хотел сделать и с моей жизнью?

– Не хотел. Ничего не хотел. Вы оба просто моя ошибка. И моя слабость. Мне нельзя быть слабым, иначе меня уничтожат.

– Понимаю, – у меня вырвалась усмешка. Еда вдруг показалась горькой. – Но одно непонятно, почему другие должны расплачиваться за твои ошибки? Ты захотел ту, что тебе не была предназначена, так почему не проявил волю и не отпустил ее.

– Хм, кто бы говорил… – темные глаза сверкнули желтым. Тут не поспоришь. Я тоже не смог отказаться от любимой, но теперь не брошу ее, а он мать бросил. – Я отпустил ее, но было поздно. Она понесла.

– Зачем было отбирать у нее сына? Почему не оставил нас в покое? – подскочил. Нет больше сил сидеть с этим подонком за одним столом.

– И оставил! Ты думаешь, почему я не забрал тебя еще младенцем? Потому что о тебе никто не знал. Ты помнишь свой первый оборот?

– Да, мне было около семи.

– Вот именно. Тебя учуяли. Пришлось принять меры.

– Почему не забрал и мать? – он хочет выставить себя благородным. Но грош цена такому благородству!

– Не хотел лишать ее свободы, – кажется, он сам верит в то, что говорит.

– И поэтому решил оставить ее на свободе умирать?!

– Она была полностью здорова, когда я пришел за тобой.

– Ты никогда не поймешь, что сделал. Никогда! Потому что никого и никогда не любил! – у меня руки чесались врезать хорошенько по самодовольной морде и убрать это выражение самоуверенности, смыть его кровью.

– А ты никогда не поймешь меня, сын. И хватит об этом. Если у тебя все, то иди.

– Не все. Поговорим о твоей жене.

– Она-то чем тебе не угодила?

– Да нет, это она тебе видимо не угодила, что носит не двух сыновей, а сына и дочь.

– Бред.

– Ну да, забыл. Ты же сможешь выгодно продать свою дочь, заключив брак с другим кланом.

– Им еще нужно родится. Валенсия оказалась слаба для двоих сразу.

– Ей нужно сделать операцию. Дети созрели, можно прокесарить и спасти ее. Она на грани, у нее внутренние повреждения.

– Волчицы всегда рожают сами. Ты снова лезешь ко мне со своим бредом. Совсем не повзрослел.

– Ей нужна операция! Услышь меня хоть раз! – я схватил отца за плечи и встряхнул. Тот отбросил меня и зарычал. Его клыки и когти заострились.

Я тоже ощетинился, но настрой сбил сладкий металлический запах крови.

Повернулся на запах. Он шел от двери.

– Чувствуешь? – спросил отца.

– Валенсия! – он кинулся вон из комнаты, я побежал следом.

По пути в комнату чуть не сбили Лизу, которая бежала по лестнице со второго этажа. Бледная, напуганная:

– У нее кровь! – только и крикнула она.

Забежали в комнату. Валенсия лежала без сознания. Ноги ее были залиты кровью.

– Валенсия! – взревел вожак. Подбежал к жене, опустился на колени и попытался привести ее в чувство, но женщина не реагировала. Он посмотрел на меня: – Сын, ты сможешь помочь?