Спасти Софию

Остекленевший глаз

Кроме мисс Сэкбатт и мужчины, на кухне обнаружилась девочка, которую я не могла видеть из своего укрытия. Она была худенькой, прелестной, примерно моего возраста. И она была совершенно не похожа на мужчину, который стоял рядом, положив руку ей на плечо. У него были слишком светлые волосы и проницательные блёклые глаза, тогда как она была темноволосой, с кожей изысканного бронзового оттенка и практически чёрными глазами. На её спине лежала длинная коса, с вплетёнными в неё золотыми лентами. Если бы мне сказали, что она индийская принцесса, я бы поверила.

Девочка смотрела в пол.

Я покраснела. Пол был грязным, даже грязнее обычного. Папа весь день занимался черенками прямо на кухонном столе. Сейчас на нём стояло в ряд пятьсот крохотных горшочков, ожидавших отправки в теплицу, в каждом из них торчало по прутику. Потом я поняла, что девочка внимательно рассматривает мою обувь. На мне были старые мамины туристические ботинки из красной кожи, я примерила их, чтобы посмотреть, подходят ли они мне.

Я покраснела ещё сильнее.

– Шарлотта, познакомься с Софией. София, это Лотти, – представила нас мисс Сэкбатт. При этом по её лицу расплылась на редкость идиотская улыбка. – Лотти – такая благоразумная девочка, и она большая любительница детективных романов, ведь так, Лотти? Детективные романы и фильмы, настольная игра «Клуэдо» по мотивам сериала о Шерлоке Холмсе. Тебе нравится что-то из этого, София?

На лице Софии отразилось полное непонимание, и я стрельнула глазами на мисс Сэкбатт. Послушать её, так я была сварливой старухой. В любом случае она ошибалась, я не благоразумная, я никогда не была таковой. И я не любила детективные романы и фильмы, мне нравились опасные приключения – герои, которые способны на невозможное, ситуации на грани жизни и смерти, люди, цепляющиеся кончиками пальцев за горные склоны. София посмотрела на меня, ожидая объяснений.

– Это только потому, что здесь больше нечего делать… – Мои слова прозвучали неубедительно, и я поняла, что лучше всего мне держать рот на замке, но всё равно продолжала говорить.

– То есть, я хотела сказать, что действительно люблю читать, особенно приключенческую литературу. Это, правда, интересно…

Глупо. Глупо. Глупо.

В кухне стало тихо, словно никто не знал, что сказать. Светловолосый мужчина прочистил горло и стал проверять свой телефон. Мисс Сэкбатт кашлянула, и я услышала, как мама где-то рядом с курятником гремит крышками от мусорных бачков и хлопает дверцами. Папа полез за чем-то в буфет.

Прокладывая себе путь на улицу, через кухонную дверь выползал слизень.

– София, а что ты читаешь? – спросила я, не сумев сдержаться. Слова вылетели изо рта сами собой.

София пожала плечами. Дав себе мысленно пинка, я поклялась больше не произносить ни слова.

– Итак. – Должно быть, мисс Сэкбатт молчание показалось таким же тягостным, как и мне, потому что она, тронув мужчину за рукав, хихикнула. – О, согласитесь, Грейндж – чудесное место. – Она умолкла.

Мужчина посмотрел на неё так, словно ему хотелось сбросить её руку, но вместо этого он улыбнулся. Его глаза ничего не выражали, но рот растянулся в широкой улыбке.

– Я не знал, что Грейндж продаётся, – сказал папа, всё ещё нашаривая что-то в глубине буфета.

– Он не продавался и не продаётся, – спокойно объяснил мужчина. – Мы неожиданно унаследовали его. Теперь я попусту трачу время, обдумывая, как лучше с ним поступить. Я рассматриваю разные возможности: превратить его в деревенский отель, гольф-клуб, спа-отель. Что-то в этом роде.

– Вы у меня не учились, а, мистер Пинхед? – вдруг спросила мисс Сэкбатт, рассматривая один из маминых стеклянных резервуаров. – Так много народа прошло через мои руки.

Примерно в полусантиметре от кончика её носа скорпион бросил свои скорпионские дела и попятился назад.

Мужчина почесал подбородок. Подбородок у него был коротким, и я подозревала, что он предпочёл бы иметь подбородок помощнее.

– Э, нет. Я не местный и прежде никогда не бывал здесь. А как славно и простодушно живут люди в этом уголке мира! Как бы то ни было, старая леди, которая владела Грейндж, она была, э-э-э, моей дальней родственницей.

– Она была великодушна, вам повезло, – сказал папа, на самом деле, не слушавший его. – Точно, – добавил папа, хлопая пластиковой бутылкой по столу и откручивая зубами крышку. – В Брим-Лодж собирается отличная компания, это нужно отметить, как по-твоему, Лотти? Выдержанное шампанское из крыжовника, кто хочет попробовать? – Помахав бутылкой перед лицом мисс Сэкбатт, он взял из сушилки четыре грязных стакана.

Мисс Сэкбатт носила очки, что делало её похожей на сову, и она умела проделывать со своими глазами такие штуки, что те становились идеально круглыми. Именно это она теперь и сделала, взглянув по-совиному на желтоватую жидкость. Жидкость выглядела так, будто в стакан налили свежей лошадиной мочи. Мисс Сэкбатт с сомнением поднесла к губам край мутного стакана. Она должна была почувствовать запах слегка забродившего и кисловатого крыжовенного шампанского. Я наблюдала, гадая, выпьет ли она его.

Мужчина тоже взял стакан. Его брови приподнялись очень высоко. Я была далека от мысли, что он обычно пьёт подобные напитки. Но ещё интереснее было наблюдать, как смотрит на всё это София. У неё на губах играла улыбка. Прежде чем снова уставиться в пол, она перехватила мой взгляд.

Папа взял свой стакан, опрокинул в себя содержимое и со стуком поставил на стол, собираясь наполнить снова.

– Истинный нектар, – заявил он. – Я процедил его через зимние колготки Клео, чтобы удалить маточные дрожжи, и смешал со своим секретным ингредиентом.

О нет!

– Что за секретный ингредиент? – спросила мисс Сэкбатт, поджав губы так, что они образовали крохотный кружочек, и вскинула брови выше оправы очков.

Папа наклонился и зашептал ей на ухо. У мисс Сэкбатт отвисла челюсть, стакан, который поддержал папа, вернулся на стол, а мужчина поставил свой в раковину. Нетронутым.

Папа принялся говорить о Брим-Лодж, а я снова перехватила взгляд Софии, на этот раз она рискнула по-настоящему улыбнуться, и я улыбнулась в ответ.

Прямо у моего локтя, как тень, возник Нед с мешком маминых самодельных чипсов из пастернака и свёклы. Он предложил их Софии. Она взяла микроскопический ломтик свекольных чипсов и просунула его сквозь зубы.

– Вкусно, правда? – спросил Нед, и она кивнула, предположительно, потому, что не могла говорить.

Взяв ломтик пастернака, я стала жевать его коренными зубами. Было ужасно. Пастернак был не только толстым и не разжёвывающимся, он был засохшим. Я вздохнула. Похоже, что София как человек, желающий поехать в Брим, была вынуждена сначала зайти к нам домой. Теперь она никогда не подружится со мной. Никогда в жизни.

Я смотрела, как она вынимает изо рта свекольный ломтик и тайком засовывает его в один из папиных цветочных горшков.

Я не могла винить её.

Мужчина в это время рассказывал следующее:

– В данный момент София переходит из одной школы к другую, а мне на несколько дней нужно уехать по делам в Нью-Йорк, там меня ждут нудные визиты к землеустроителям и банковскому управляющему. Куча скучных дел. Строительство для меня в новинку, поэтому всё это отнимает больше времени, чем следует. Вот почему я решил воспользоваться поездкой в Брим, и нашлось свободное место, а София, кажется, рада…

Он не всегда был застройщиком? Я вернулась к своей предыдущей версии. Значит, он всё ещё может быть шпионом. Или мясником, который едет в Нью-Йорк? Возможно, он специалист по фрикаделькам. Или занимается промышленным шпионажем? Он шпионит за американскими производителями фастфуда. Я опять посмотрела на него и представила, как он с микрокамерой в руке крадётся мимо чанов с кипящим мясом.

София скользила взглядом по нашей кухне, рассматривая резервуары со скорпионами. Она притворялась, что изучает свои идеально подстриженные ногти, прикрывавшие кончики пальцев. Она была ужасно красивой.

Я опять покраснела, потому что я красивой не была. Моя фигура напоминала яблоко, у меня были красные щёки, карие глаза, редкие волосы серовато-коричневого цвета и щербатые зубы. На мне была одежда на размер больше, так что, в отличие от Софии, я знала, что мой живот нависает над брюками.

Наверное, мы с ней прибыли с разных планет, но, кажется, мне хотелось, чтобы София стала моей подругой. Ужасно хотелось.

Нед высыпал недоеденные чипсы в форму для пудинга, а в кухонную дверь ворвалась мама, вся в крапинках от семян подорожника. Она держала за лапы мёртвую курицу, свисавшую головой вниз.

– Супер! – закричала она, с силой ударив ею по столу. – Самое время ощипать и выпотрошить её. – Она оглядела комнату, словно бросая присутствующим вызов.

Остекленевший глаз курицы уставился на абажур.

Я не смела даже взглянуть.

Мне просто хотелось умереть.