Список рождественских желаний

6

Граф приехал в Оссинг, вот так так! Сквайр Ремингтон был в восторге. Наконец-то можно будет сыграть приличную партию в карты! Боутон принял приглашение — он никогда не задирал нос, отметил сквайр — и приехал однажды вечером, после того, как его дочь заснула. Сквайр вежливо осведомился о здоровье маленькой мисс и поднял свой бокал за то, чтобы она продолжала выздоравливать.

— А как ваша замечательная самья? — спросил Бретт, смакуя коньяк и сигары, не встречая неодобрительного выражения мисс Масгроув, цепляющейся за него леди Трант или ее старой глухой тетки. Условия в поместье Боус трудно было назвать приятными. — Кажется, у вас три мальчика?

Сквайр вздохнул.

— Да, моя добрая жена Роуз благословила меня тремя здоровыми сыновьями: Тибольдом, Коркораном и Диогеном. Она родила их и выдумала им высокопарные имена, а затем проявила здравый смысл и покинула этот бренный мир до того, как ей пришлось воспитывать этих дьявольских отродий. Но не важно, я называю их всех «сынок» — из-за того, что они никогда не сидят на месте достаточно долго для того, чтобы я догадался кто из них кто. — Он снова вздохнул и заново наполнил свой бокал.

— Похоже, им нужен строгий приверженец дисциплины, — предположил Бретт с высоты своего положения. Его дочь никогда не вызовет ни малейших неприятностей.

— Да, но деревенский учитель не возьмет их назад, даже если школу отстроят заново, викарий отказывается позволять им приближаться к нему, за исключением службы в воскресенье, а юный Селден слишком мягкосердечен. Я пытался убедить его сестру взять их в свои руки, но, кажется, мисс Селден слишком хорошо их знает.

— Вы пытались нанять сестру баронета в качестве гувернантки? — Граф знал, что они переживают тяжелые времена, но никогда не думал, что дело дойдет до этого. Он не мог представить себе, что эта гордая маленькая красавица будет работать на такой низкой должности.

— Гувернантки? Дьявол, нет. Предложил ей выйти за меня, знаете ли. Гувернантки могут встать и уйти; а жены не могут. Отличная девица, мисс Джерри. Все в округе обожают ее. Она помогает управлять приютом и женским комитетом помощи, помимо того, что оказывает поддержку викарию в работе с приходом.

— Настоящий образец совершенства. — Бретту пришлось пересмотреть свое мнение о мисс Селден в свете того, что его дочь едва ли не поклонялась этой женщине. Слуги, торговцы, местные владельцы магазинов — все воспевали ей хвалу. К несчастью, леди доброжелательно обращалась со всеми, кроме него.

Сквайр снова вздохнул.

— Да, она такая и есть. Идеально подошла бы мне, если бы была под рукой. Однако она отказала мне, даже когда я предложил ей оплатить некоторые расходы ее брата.

— Почему? Неужели она ждет лучшего предложения?

Сквайр нахмурился, глядя на него.

— Мисс Джерри? Она вовсе не корыстолюбива, если вы намекаете именно на это. Сказала, что будет неправильно выйти за меня замуж, если ее сердце не лежит к этому.

Бретт поднял свой бокал — и его мнение о леди тоже поднялось.

— За честную женщину.

После еще нескольких партий в пикет, которые по большей части завершились в пользу графа, Бретт вновь поднял тему.

— Значит, вы говорите, что ищете гувернантку?

— Скорее, надзирателя — до тех пор, пока парни не будут готовы отправиться в школу-пансион. — Ремингтон положил карты и взглянул на Бретта с выражением нетерпеливого щенка. — Вы знаете кого-нибудь?

— Я как раз могу знать респектабельную женщину, которой нужна эта должность. Не первой молодости, имейте в виду, но у нее высокие стандарты и она не потерпит никаких глупостей в своем доме.

— То, что нужно! Я буду вам очень благодарен, если вы скажете мне, где ее найти. Благодарен настолько, что готов проиграть вам еще пятьдесят фунтов.

Бретт отмахнулся от денег.

— Будете ли вы достаточно благодарны, чтобы попросить мисс Селден об услуге? Я хочу взять одного из ее котят, но, кажется, не прошел проверку.

— Простите, Боутон, но она не расстанется с ними и за целое аббатство. — Сквайр потер подбородок. — Хотя так случилось, что у меня есть кое-что, что ей нужно — лошадь, которую ее брат вырастил из жеребенка. Джигтайм должна участвовать в скачках, но я больше интересуюсь гунтерами[5], знаете ли. Я рассчитывал, что мой старший станет ездить на ней, когда будет готов. Кажется, мисс Джерри дает уроки и все такое только для того, чтобы заплатить цену. Это и вправду досадно. Она такая бойкая маленькая кобылка.

Джигтайм или мисс Селден? захотелось поинтересоваться Бретту. Кажется, усердно трудящиеся брат и сестра на самом деле так преданны друг другу, что готовы пойти на такие жертвы ради счастья друг друга. Проклятие, а он отдал ее жемчуг своей любовнице! Граф отметил про себя, что ему нужно послать в Лондон за еще более дорогим ожерельем для Шарлин.

— И вы говорите, что мисс Селден желает вернуть эту лошадь для брата?

— Да, в качестве подарка на Рождество. Если вы серьезно настроены найти смотрительницу для моих хулиганов, то тогда я поменяю эту лошадь на свои игровые расписки, когда женщина приступит к работе. Если вы предложите лошадь, то, может быть, мисс Джерри посмотрит на вас более благосклонно. — Он пожал плечами. — У меня это не сработало, но вам может повезти больше. В конце концов, вам нужна только кошка. А я хотел сторожа для своих мальчишек.

Мисс Селден не видела графа в лучшем свете. О, света было предостаточно, благодаря новым канделябрам, которые мистер Мактавиш установил в Селден-Хаусе, и бесчисленным масляным лампам на каждой поверхности. А граф выглядел первоклассно, как сказал бы ее брат, в строгом вечернем костюме, с зачесанными назад черными волосами — за исключением одного локона, падающего на лоб. На этом лбу могли бы с таким же успехом вырасти рога, когда Джерри услышала о его самом последнем предложении.

— Котенок за лошадь, которой владеет сквайр, но он может обменять ее на гувернантку вашей дочери? Это… это дьявольский план!

Граф разглядывал свои ухоженные пальцы. Если мисс Селден считает, что эти переговоры порождены дьяволом, то оставалось только молиться, чтобы она никогда не услышала об остальной части сделки. Шарлин согласилась отдать жемчуг, если Бретт предложит ей взамен дорогой браслет, нового покровителя и котенка. Так что ему нужно будет забрать лошадь у сквайра, чтобы он смог обменять ее у мисс Селден на котенка, которого отдаст Шарлин, чтобы заполучить жемчуг для сэра Юстаса, который затем должен был раздобыть другого котенка для Саманты. И все это зависело от того, удастся ли старомодной мисс Масгроув пережить неделю в компании сыновей сквайра. Черт бы все побрал, почему бы мисс Селден просто не отдать ему треклятую кошку прежде, чем он совсем лишится рассудка? И зачем ей понадобилось выглядеть такой чертовски хорошенькой с волосами, забранными вверх и уложенными наподобие короны на макушке, удерживаемые лентой, которая так и напрашивалась на то, чтобы мужчина развязал ее — чтобы посмотреть, как эти каштановые локоны упадут ей на плечи, или на его подушку. Боже, откуда это взялось? Он должен был думать о том, как обменяться с этой женщиной животными, а не горячими поцелуями!

— Это пустяковое дело, — солгал Бретт. — У меня есть что-то, что вам нужно; у вас есть что-то, что нужно мне. Простой обмен между друзьями.

Но они не друзья, и все не так просто. Возможно, за исключением ее брата, который вел себя как идиот рядом с мисс Джинжер. Мактавиш пребывал в ярости, обед превратился в бедствие, а у Джерри заболела голова.

Первой катастрофой стала истерика повара в гостиной, где компания пила херес перед обедом. Нет, даже это не было первым кризисом. Первым несчастьем следует назвать то, что Боутон привел свою любовницу на обед в Селден-Хаус! Джинжер лишилась дара речи, глаза Стейси не отрывались от несоразмерного выреза леди Трант, а Джерри пришла в ярость. Как он посмел! Потом старая тетушка споткнулась о котенка, которому, по справедливости, нечего было делать в гостиной, и за что Мактавиш громко выбранил как свою дочь, так и Джерри — перед всей компанией. От громкого крика тетушка леди Трант врезалась в приставной столик и пролила херес.

Джинджер, естественно, начала плакать, прижимая Бандита к своей — если сравнивать с объемами леди Трант — девичьей груди. Ее глаза, и так уже красные, начали переполняться слезами. Стейси подошел к ней, по доброте душевной, и взял котенка из ее рук, чтобы убедиться, что тот не пострадал, вручив вместо этого девушке собственный носовой платок. То ли из-за его нежной улыбки, несмотря на то, что сама она выглядела далеко не лучшим образом, или из-за того, как он держал котенка — не обращая ни малейшего внимания на свой темный сюртук, но мисс Мактавиш была сражена. Любой, кто прислушался бы достаточно хорошо, мог бы услышать, как сердце Джинджер упало к ногам Стейси, которые к этому времени оторвались от земли на пять футов. Ангел застенчиво улыбнулся ему — и он пропал. Баронет больше ни разу не взглянул на грудь леди Трант.

А Джиндер даже не подумала послать за служанкой, чтобы устранить беспорядок, так что это пришлось сделать Джерри, и просить, чтобы подавали обед, что вызвало появление раздраженного шеф-повара. А это, в свою очередь, вызвало сильный истерический припадок у Джинджер, поэтому Стейси пришлось обнять ее, что привело к тому, что Мактавиш покраснел сильнее, чем его дочь. И все это стало причиной того, что подлый граф подмигнул ей!

Такой проницательный человек, как лорд Боутон, должен был догадаться об амбициях Мактавиша заполучить его в качестве зятя — точно так же, как обязан был заметить, что его любовница оценивающим взглядом окидывает роскошную обстановку — которую Мактавиш приобрел для Селден-Хауса. Он находил это забавным! Он даже улыбался Джерри на протяжении самого длинного обеда в ее жизни, словно приглашая ее разделить шутку. Какие тут шутки, когда она может потерять ценную ученицу — в лучшем случае, и они с братом могут лишиться Мактавиша в качестве арендатора — в худшем. Ни при каких условиях он не потерпит союза между его принцессой и баронетом с пустыми карманами. Джерри не удивилась бы, если бы торговец велел им убираться их дома, вместо того, чтобы приказать внести следующее блюдо, когда Джинджер не позаботилась об этом.

Сидя в конце стола как хозяйка дома, Джинджер смотрела — и говорила — только со Стейси. Одному Богу известно, какие темы они нашли для разговора, потому что Джерри за всю неделю не выдавила из девушки больше нескольких предложений — если только они не говорили о кошках. Возможно, именно этим Стейси развлекал наследницу — историями о семейных любимцах. В любом случае, девушка игнорировала другого намеченного собеседника за обедом — графа. Джерри сидела слишком далеко, чтобы пнуть ее под столом, так что она могла только молиться, чтобы Мактавиш не обратил внимания на дурные манеры дочери.

Ей не нужно было беспокоиться. На другом конце стола из красного дерева леди Трант щедро выставляла на показ обнаженную плоть к удовольствию торговца, а Мактавиш приправлял беседу разговором о своих инвестициях — когда не изливал грубую лесть на бойкую вдову. Напротив Джерри тетя леди Трант окунула руку в суп вместо чаши для ополаскивания пальцев. Джерри взмолилась о десерте.

Когда леди наконец-то удалились, после того, как дворецкий напомнил мисс Мактавиш увести женщин из комнаты, леди Трант уделила большое внимание котенку, которой не должен был находиться и в Зеленом салоне тоже, оттачивая когти об обюссонский ковер, и попросила у Джерри одного для себя.

— Потому что он, без сомнения, вызовет сенсацию в Лондоне, если желаете знать. Я хотела бы стать первой, кто обзаведется самой новой породой.

Джерри не была уверена в том, какой дом будет у котенка, или что с ним случится, когда леди Трант устанет от своей последней прихоти.

— И не думайте, что маленький крошка останется совсем один. Тетушка сидит дома почти все время. Она обожает держать киску на коленях. Не так ли, тетя Форбиш?

— А?

— Кошки, я говорю. Ты любишь кошек, не так ли? — прокричала Шарлин.

— А?

После этого леди Трант предложила Джерри обмен услугами.

— Я сделаю все, чтобы убедить нашего хозяина, что его девчонка никогда не сможет найти никого выше баронета, даже со всеми его деньгами, подмазывающими ей путь, и что он никогда не найдет юношу, который будет лучше обращаться с его дочуркой. От одного только вида этой пары вместе мне хочется прослезиться.

И Джерри хотелось того же.

— Вы никогда не сможете убедить мистера Мактавиша. Он страстно желает заполучить как минимум виконта. — Шарлин вытащила из прически один локон и потянула вниз кружево на своем лифе.

— Вот увидишь, моя дорогая. По крайней мере, я могу ненадолго отвлечь его. В противном случае, он будет обязан вышвырнуть вас и вашего очаровательного брата за дверь еще до того, как внесут чайный поднос.

Когда мужчины вернулись, Стейси направился прямо к наследнице, простофиля, и повел ее и котенка к фортепиано. Шарлин, усмехнувшись Джерри, повисла на руке у Мактавиша и начала умолять его показать ей коллекцию резных фигур, которую тот привез из Индии, уводя его в другом направлении. Тетушка захрапела. А Джерри осталась наедине с графом.

Чтобы снова не позволить ему поднять тему кошек, она махнула рукой в сторону удалявшихся трелей смеха леди Трант.

— Ваша, гм, подруга, кажется, покинула вас. — Затем она почувствовала, как у нее вспыхнули щеки от подобной дерзости.

— Более зеленое пастбище, знаете ли. — Граф отмахнулся от ее неловкости, словно приобрел привычку беседовать о своих любовницах со знатными добродетельными леди. Или как будто бы Джерри была опытной, разумной женщиной, которая понимала, как устроен мир. Она ничего не понимала, за исключением того, что его широкие плечи располагаются слишком близко к ее на этом диване, и что его мускулистое бедро почти касается ее ноги. Боже мой, не может же она быть неравнодушной к такому непостоянному человеку? Хотя ее мнение о нем изменялось с каждым отчетом, который Стейси приносил домой из Боус — о большом числе достойных благотворительных организаций, которые поддерживает его сиятельство, и о том, что он велел Стейти составить списки необходимых улучшений во владениях его арендаторов. И о том, что его дочь считает, что граф повесил луну.

— Я не приглашал леди Трант в Боус, — проговорил он. — На самом деле, я заставлял ее уехать. — Он не был уверен, отчего ему нужно стало оправдываться из-за своей бывшей любовницы, а в настоящее время — гостьи, но граф уже оставил привычку размышлять, почему ему хочется выглядеть лучше в глазах этой женщины. Больших, прекрасных карих глазах, в которых мужчина может затеряться. Бретт поймал себя на том, что придвигается ближе, ниже склоняет голову, чтобы вдохнуть ее запах. Розы и что-то еще, может быть — запах хвои, от всех этих гирлянд, развешанных по комнате. В целях безопасности он увеличил расстояние между ними еще на дюйм. — В любом случае, я только что благословил Мактавиша на охоту в своих владениях.

— Охоту в ваших?.. О.

— Я подумал, что она быстрее вернется в Лондон, если у нее будет один из ваших котят, чтобы демонстрировать на публике. — Вместе с браслетом с бриллиантами и рубинами, который он заказал. — Но теперь я сомневаюсь, что она уедет — если только ей не удастся крепко запустить коготки в богатого торговца.

— Вы не возражаете?

— Насчет того, что она найдет нового покровителя? Именно поэтому я и попросил привести ее сегодня вечером. Выбор был между Мактавишем и Ремингтоном. Я вздохнул с облегчением.

То же самое сделала Джерри.

— О, и я замолвил Мактавишу словечко о вашем брате. Сказал ему, что, по моему мнению, парень неплохо преуспеет в политике — с нужной поддержкой. И что Принни раздает титулы, словно кексы к чаю, тем, кто сделает внушительный взнос в казну регента. Не вижу причины, чтобы баронет не смог подняться до барона или чего-то подобного. Я согласился использовать свое влияние в городе.

Он не только повесил луну, но еще и звезды вместе с ней.

— Вы сделали все это? Ради Стейси?

— Нет, ради рождественского котенка для моей дочери. И еще одного для Шарлин.