Спор в иудейский новый год

— Но признайся, Соломон, что многие религиозные обычаи, ритуалы, праздники до сегодняшнего дня остались привлекательными потому, что в них есть какая-то красота, от них веет патриархальностью, какими-то неземными духами, или, как это сейчас называют, романтикой. Разве у тебя, безбожника, не появляется никогда тоски по местечковой субботе, когда еврей получает добавочную душу[11], когда, по выражению одного поэта (кажется, еврея, я не помню имени его), собака становится «принцем», а самое субботу он, кажется, именует «принцессой Шаббат».

— Это немецкий поэт Генрих Гейне. По происхождению еврей.

— Вот, вот. Я был бы очень благодарен тебе, Соломон, если бы ты дал свое толкование нашим праздникам. Ты говорил о рошашоно, и то только крайне… критически. Я искал мягкое выражение и нашел слово «критически». Хотел бы услышать из твоих уст объяснение происхождения и сущности наших главных праздников, среди которых есть и наша «принцесса Шаббат», и такой явно национально-освободительный праздник, как пасха — праздник освобождения народа от рабства.

— У меня нет своего толкования иудейских праздников. У меня есть наше, научное толкование, объяснение их происхождения и сущности. Я принимаю твое предложение, но боюсь, это может отнять у нас много времени.

— Я готов слушать.

Суббота

— Начну с субботы.

В Пятикнижии, в главе 20 книги Исход, мы читаем: «Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай всякие дела твои, а седьмой — суббота Ягве — богу твоему: не делай никакой работы ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих; ибо в шесть дней создал Ягве небо и землю и море и все, что в них, а в день седьмой почил. Поэтому благословил Ягве день субботний и освятил его».

Запомним: день субботний освящен и соблюдение его обязательно, потому что бог отдыхал в этот седьмой день после сотворения вселенной.

— Хорошо. Запомним. Мы с тобой знаем это уже лет шестьдесят.

— А сейчас прочтем в 5-й главе книги Второзаконие, чем там мотивируется обязанность иудеев соблюдать день субботний. Пожалуйста, читай.

— Я надену головной убор. Не могу же я читать Тору с непокрытой головой. Читаю:

«Наблюдай день субботний, чтоб свято хранить его, как заповедовал тебе Ягве, бог твой. Шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой суббота Ягве, богу твоему. Не делай никакого дела, ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни вол твой, ни осел твой, ни всякий скот твой, ни пришлец твой, который в жилищах твоих, чтобы отдохнул раб твой и рабыня твоя, как и ты. И помни, что рабом ты был в земле Египетской, и вывел тебя оттуда Ягве, бог твой, рукою крепкою и мышцею высокой, потому и заповедал тебе Ягве, бог твой, соблюдать день субботний».

— Итак, соблюдать субботу иудеи должны потому, что бог Ягве вывел их из Египта. А сейчас, раз ты уже сидишь с покрытой головой, читай и вот это место из главы 31 книги Исход.

— Читаю: «И сказал Ягве Моисею, говоря: И скажи ты сынам Израилевым так: субботы мои соблюдайте, ибо это знамение между мною и вами в роды ваши, дабы вы знали, что я Ягве, освящающий вас. И соблюдайте субботу, ибо она свята для вас: кто осквернит, тот да будет предан смерти; кто станет в оную делать дело, та душа должна быть истреблена из среды народа своего. Шесть дней пусть делают дела, а в седьмой суббота покоя, посвященная Ягве. Всякий, кто делает дело в день субботний, да будет предан смерти».

— Итак, мы узнаем третью мотивировку, почему иудеи должны соблюдать день субботний: суббота — знамение между Ягве и сынами Израилевыми…

Не слишком много разных объяснений для одного факта, а, Мендель? Да еще в одном и том же Пятикнижии — записи «божественного откровения»?

— Пути господни неисповедимы. Он знает, что делает… А ты что скажешь?

— Я вот что скажу: раньше чем приступить к объяснению действительного происхождения субботы, посмотрим, является ли этот праздник чисто иудейским.

— То есть как? Ты и в этом сомневаешься?

— Не сомневаюсь. Слушай рассказ о хороших и плохих днях.

Исторические памятники рассказывают, что в Вавилонии каждый месяц и каждый день месяца посвящен был какому-нибудь богу. Различались дни хорошие и дни плохие. Были также и дни поста Академик Тураевпишет по этому поводу в своей «Истории Древнего Востока» следующее (стр. 136):

«Каждый вавилонский месяц был посвящен какому-либо божеству, равно как и каждый день месяца; они делились на «благополучные» и «тяжелые», были и посты. До нас дошли обрывки месяцеслова для месяцев: Элула и Мархешвона. Характер их следующий: «Второй день (месяца Мархешвон) посвящен Истар. День благоприятный. Царь приносит жертву Шамашу, Белит, Сину, совершает возлияния; воздаяния рук его принимает бог. Третий день. Посвящен Мардуку и Сарпанит. Благоприятный. Вечером царь приносит жертвы Мардуку и Истар и совершает возлияние. Воздаяние рук его бог принимает». В этих месяцесловах уже есть намек на дни, имеющие особое значение. Под 7, 14, 21 и 28 числами читаем: «Тяжелый. Пастырь многочисленного народа (может быть, царь, как первосвященник?) не должен есть мяса, испеченного на огне, и ничего приготовленного на золе; не должен менять своего платья и надевать чистого одеяния, не должен приносить жертвы. Царь не должен восходить на свою колесницу и изрекать приговоров. Жрец-прорицатель не должен давать ответов. Врач не должен класть руки на больного. Не следует приводить в исполнение задуманное. Ночью царь должен приносить дар великим богам и принести жертву. Воздаяние рук его бог примет»».

Документ этот относится к такому историческому периоду, когда еще не было никаких признаков иудейской культуры — около двух тысяч лет до новой эры. Названия этих месяцев— Элул и Мархешвон — вавилонские. Вавилонянам принадлежит деление года на двенадцать месяцев. Они же первые начали делить месяц на недели. Разделив путь солнца по небу на двенадцать созвездий, они каждое созвездие посвятили одному из богов. И сейчас еще мы видим в различных языках следы деления недели на дни по названиям богов-планет. В немецком языке и в еврейском первый день недели называется «зонтаг» — день Солнца. То же самое в английском языке — «сандей». Второй день недели называется по-немецки «монтаг» (день Луны), то же по-французски — «лёнди»; третий день недели называется по-фрэнцузски «марди» (день Марса); четвертый день — «меркрёди» (день Меркурия); пятый — «жёди» (день Юпитера); шестой — «вандрёдн» (день Венеры). В английском языке день субботы называется «сатердей» — день Сатурна. В вавилонских надписях, обнаруженных учеными, встречается слово «шаббатту», обозначающее пятнадцатый день месяца и означающее «успокоение сердец» (богов).

В иудейском «Сказании о пасхе» есть игра в загадки: «Кто знает, что означает «один»? Кто знает, что означает «два»?» и т. д. И на загадку «Кто знает «семь»?» следует ответ: «Семь знаю я: семь дней недели» (шиво емей шаббато).

У древнейших жителей Палестины — ханаан — седьмой; день недели был особо выделен. Есть основание считать, что ханаане переняли деление времени на семерки и особое выделение седьмого дня у вавилонян, а иудеи заимствовали эту особенность у ханаан.

Доказано бесспорно, что деление дней месяца на семерки существовало у других народов раньше, чем у иудеев, что седьмой день выделялся особо среди других дней, что этот день считался плохим днем.

Предписания Торы запрещают в седьмой день недели зажигать огонь, варить пищу, выходить куда-нибудь из дома. «Оставайтесь каждый у себя, пусть никто не выходит из места своего в седьмой день».

В самом деле, невеселый это день, когда приходится сидеть в темноте, не варить, не печь и не выходить из жилища.

— Словом, откуда, по-твоему, Соломон, или по-вашему, ведет свое происхождение празднование субботы?

— Мы с тобой прочитали сегодня в Пятикнижии три мотивировки, почему богу угодно, чтобы евреи святили этот день. Рассмотрим каждую из них.

— Вот это правильно.

— Первая: бог отдыхал в седьмой день после сотворения им вселенной, поэтому избранный им народ должен отдыхать в этот день. Отдыхать и сидеть в темноте, не варить, не выходить из дома и т. д. и т. п. И поэтому Мендель Вайсман не имеет права носить носовой платок в кармане (день отдыха!), и он, если не хочет разгневать творца вселенной, прибегает к… обману: он завязывает этот платок вокруг руки или вокруг голени — это, мол, не носовой платок, а подвязка. Обманул бога.

— Так было, а сейчас мало таких блюстителей субботы.

— Но мы с тобой и наши родители так поступали. А верующие евреи и сейчас так «празднуют» этот день… Но вернемся к первой мотивировке Торы. Верить, что празднование дня субботы обязательно, потому что Ягве отдыхал после шести дней творения, предполагает также веру, что мир сотворен в шесть дней. Веришь?

— Рассказывай дальше.

— А веришь ты в то, что искусственный спутник движется вокруг Земли?

— Я его видел. Я уже говорил тебе это.

— Веришь в то и другое? Совместимо это? Подумай. Можешь мне и не отвечать сейчас.

— Ты говорил о первой мотивировке. А вторая?

— Вторая мотивировка: Ягве вывел евреев из Египта, а потому евреи должны праздновать субботу. Какая тут логическая связь между мотивом и выводом из него? Поистине, в огороде бузина, в Киеве дядька.

— Я уже говорил: запрещено искать логику в Торе.

— Итак: не зажигай огня, не вари пищи, не выходи из жилища, потому что… бог вывел евреев из Египта… О выводе богом евреев из Египта мы еще поговорим, когда речь будет идти о празднике пасхи. Тогда я докажу тебе, что «исход евреев из Египта» не исторический факт, а легенда.

— Сам исход не факт?

— Об этом мы с тобой еще поговорим. Мы сейчас толкуем о празднике субботы. Рассмотрим третью мотивировку Торы: суббота — знамение между Ягве и сынами Израилевыми. Чтобы понять смысл этого мотива, полезно вспомнить обряд освящения луны.

— В огороде бузина, в Киеве дядька?

— Скажи, Мендель, не случалось ли тебе наблюдать такую картину. Вечер. Светит луна. На улице стоит группа людей — человек пятнадцать — двадцать с книжками в руках (значит, грамотные). Шрифт в книжках крупный, чтобы можно было читать при луне. Читают они, смотрят на луну, подпрыгивают и говорят: «Так же как я прыгаю перед тобою и не могу дотронуться до тебя, пусть так мои враги не в состоянии будут дотронуться до меня, чтобы причинить мне зло».

— Да, это обряд освящения луны, который всякий верующий еврей выполняет раз в месяц.

— О чем ты, Мендель, думаешь, когда ты освящаешь луну, подпрыгиваешь, говоришь с ней, обращаешься к ней с просьбой? За кого ты ее принимаешь?

— Ты намекаешь, что я луну считаю богом. Знай, что у евреев один и единственный бог, имя которого я не вправе называть всуе.

— Ну, так я его назову. Я себе это право беру. Это бог Ягве.

— И нечего приписывать евреям идолопоклонство. Ибо поклонение луне — это идолопоклонство.

— Я и не приписываю. Я спрашиваю тебя: что означает твое обращение к луне? За кого ты ее принимаешь?

— Я ее принимаю за небесное светило.

— И ты прыгаешь, обращаешься к нему с просьбой, которую оно должно и может, по-твоему, выполнить!

— Я повторяю: мы верим в единого бога.

— Я верю тебе, что ты веришь в единого бога, в Ягве. Так откуда же берется «Я прыгаю перед тобою…»?

— Я не подготовлен к ответу на этот вопрос. Я его не предвидел, не думал о нем. Знаю, наши предки, деды и прадеды, освящали луну, и мы это делаем. А большинство молящихся даже не знает смысла того, что они говорят. Ведь молитвы на древнееврейском языке.

— Вот это правильно. Традиция. А не ведет ли эта традиция свое происхождение от той эпохи, когда наши прародители в весьма древние времена поклонялись луне как божеству? Ты говоришь, не думал. Так подумай.

Я прыгаю перед тобою…

Следы обожествления луны остались у евреев не только в обряде освящения этого небесного светила. Счисление времен года, месяцев, недель ведется у иудеев по фазам луны. Месяц у иудеев лунный. Празднуется начало каждого лунного месяца (рошхойдеш). В субботу, предшествующую началу лунного месяца, произносится особая молитва, посвященная этому явлению. В еврейских календарях отмечается час рождения луны. Верующие евреи считают, что с моментом рождения луны связана судьба человека. Они придают большое значение тому, когда начинать то или другое предприятие: в новолуние, полнолуние или во время других фаз луны. Каждая фаза луны несет с собой особую судьбу. Сутки начинаются у евреев с вечера. Все праздники начинаются с вечера.

— Ты мне рассказываешь это, как будто открываешь передо мною Америку. Я это очень хорошо знаю и представляю себе приблизительно, какие ты из этого сделаешь выводы. Я тебя слушаю со вниманием.

— Ряд иудейских праздников связан с полнолунием. Таковы пасха, кущи, пурим и др. Следы счета времени по луне мы видим и в русской речи: луна называется также «месяц». При обожествлении луны люди особо отмечали начало месяца — рождение луны и середину его — полнолуние, когда луна в полном своем величии.

— Ты говорил, что вавилоняне обозначали словом «шаббатту» пятнадцатый день месяца. Надо понимать, что у них суббота была только один раз в месяц.

— Так и надо понимать. В Библии мы часто встречаем рядом стоящими праздник месяц (хойдеш) и праздник суббота. Я приведу несколько таких выписок. Во второй книге Царей, в главе 4, мы читаем: женщина просит своего мужа дать ей одного из слуг и одну из ослиц, так как она спешит к человеку божьему — к пророку Елисею, а муж спрашивает у нее: «Зачем тебе отправляться к нему: сегодня не новомесячие и не суббота». В книге «Пророка Исайи», в главе 1, говорится: «…новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть». В книге пророка Осии, в главе 2, пророк говорит от имени бога: «И прекращу у нее всякое веселье, праздники ее и новомесячия, и субботы ее, и все торжества ее».

— Все-таки выходит только два раза в месяц: рошхойдеш и суббота.

— Наблюдение человека за луной совершенствуется: он отмечает регулярное появление луны на небе в четырех фазах и делит лунный месяц уже на четыре части: начало месяца, шаббатту, первый день первой четверти луны и последней ее четверти.

У первобытного человека луна вызывала и чувство радости и чувство страха. Луна, правда, добрая: она светит человеку ночью, но она уж очень капризная: то она исчезает, то она покрывает свое лицо облаками, то она ярко светит и показывает все свое лицо, то она меняет свое лицо и показывает его не полностью. Она постоянная спутница ночи и имеет, по-видимому, связь с духами. Так человек начинает обожествлять луну. Луна становится богом. А бог требует от человека приношений, жертв, особого почитания. Ему нужно отдавать лучшее из того, что человеку самому хотелось бы иметь. В связи с этим на ряд предметов налагается запрет потребления, потому что этот предмет посвящен богу. Такой запрет назывался «табу».

— Трейф?

— Например, у племен, живших в древности в Ассирии, табу считалась свинья, она была священным животным, которое особо почиталось. Когда иудейские племена пришли в тесное общение с ассирийцами, они переняли у них много обычаев и обрядов, среди них и обычай, освященный законом, который запрещает употреблять в пищу свинину. Свинья у некоторых древнейших племен считалась священным животным. Это, так сказать, между прочим.

— Хорошенькое «между прочим». Причислил свинью к лику святых!

— Возвращаюсь к субботе. Суббота тоже была когда-то в древности днем табу. Она посвящалась духам, в особенности луне. В этот день все принадлежит духам, богам; в этот день, когда приносят особые жертвы небу, опасно работать. Это день духов, богов. Мы уже говорили, что вавилоняне считали дни 7, 14, 21, 28 тяжелыми днями. И сейчас люди суеверные считают некоторые дни недели несчастливыми и в такие дни воздерживаются от ответственных мероприятий.

— Это верно. Где-то у нас сказано: «Не начинай во второй и четвертый день», то есть в понедельник и среду.

— Вот, таким тяжелым днем когда-то считали седьмой день — субботу. Не все работы, однако, были запрещены. Когда женщина просит своего мужа дать ей ослицу, чтобы поехать к «божьему человеку», муж отвечает ей: зачем ехать сегодня, ведь сегодня не день начала месяца и не суббота. Значит, по законам какого-то еврейского племени тогда не запрещено было ездить в субботу.

— Да, как будто так.

— Не все иудейские племена одинаково соблюдали день субботний. Каждое племя имело своих богов и по-своему освящало этот день. И не только разные племена, но и разные семьи часто по-разному отмечали праздники своих богов. Когда жрецы объявили бога Ягве единым богом всех иудеев, они строго запретили почитание солнца, луны и других светил. За поклонение солнцу или луне введена была смертная казнь. Вместо празднования дня субботы по различным ритуалам введены были строгие законы о субботе, которые должны быть соблюдены с величайшей точностью. Собирает человек дрова в субботу — он должен умереть: «Пусть побьет его камнями все общество вне стана». Так празднование субботы было окончательно увязано с культом бога Ягве. Третья мотивировка — «суббота — знамение между Ягве и сынами Израилевыми» — вскрывает истинную цель жрецов: связать сынов Израилевых через празднование дня субботы с богом Ягве.

— Как бы то ни было, Соломон, суббота играла положительную роль в жизни еврейского народа. Это все-таки день отдыха, день, в который простой человек, чувствовавший себя в будние дни если не собакой, то парией, превращался в принца, пусть только в фантазии, пусть только в духовного принца, но все-таки в человека с собственным достоинством.

— Но ты прекрасно знаешь, Мендель, что этот принц так был опутан множеством предписаний закона, что он рад был сбросить иллюзорную парчу принца, влезть в свой будний лапсердак и искать не царства небесного, а хлеба насущного. Но его держали в страхе божьем. Именно в страхе. Мудрецы Талмуда и раввины всяческими толкованиями и комментариями старались сделать соблюдение дня субботнего основным признаком иудаизма. Они не жалели сил для разъяснений законов, чтобы запугать народ самыми страшными карами, ожидающими его на «том свете» за нарушение законов Торы, касающихся субботы. Одновременно они придумали множество фантастических сказок, которые должны были придать субботе ореол святости, близости к богу и его херувимам. Когда ты приходишь в пятницу вечером из синагоги, с кем ты здороваешься в своем «шолом алейхем»?

— А ты не знаешь с кем?

— Я думаю, что для верующего иудея не должно быть зазорным рассказать о совершаемых им обрядах.

— Я и не стесняюсь сказать. Я здороваюсь с ангелами, которые посещают в этот вечер мой дом и дома всех иудеев.

— Веришь в это?

— Не допрашивай меня.

— Чем больше религиозные ритуалы отчуждались от реальной экономической жизни, от жизненных потребностей народа, тем более хранители устоев религии прибегали к запугиванию народных масс и придумывали разные строгости, чтобы воспрепятствовать отходу народа от Ягве. Суббота оплетена была сетью запретов и легенд. Два больших трактата Талмуда посвящены субботе — «Шаббатту» и «Эрубин». Позднейшие комментаторы плели плетень на плетень, огораживая субботу от нарушений со стороны народа. Выросло множество этажей разъяснений на Торе и на Талмуде. «Святость» субботы, по утверждению комментаторов, соблюдает даже (по воле божьей) сама природа. Река Самбатион, например, бросает камни, бурлит и кипит в течение всей недели, а на седьмой день она успокаивается, отдыхает. Не скажешь ли ты мне, где находится эта ортодоксальная река?

— Я в географии не очень силен.

— И сильные в географии нам этого не скажут: нигде такой реки нет. Да, друг мой, далека, очень далека теперешняя суббота от субботы древних племен, которые прятались в этот день в своих шалашах, не зажигали огня, не варили, не пекли, боясь злых духов, которые особо активны во время рождения луны и в полнолуние. Верующий еврей нашего времени не боится луны, он не считает ее богом и… все-таки прыгает перед ней, говорит с ней, не понимая часто смысла своих молитв. Почему же он это делает?

— Скажу, Соломон. Закон.

— Слепая вера в бога, в Тору, в Талмуд, в предписания раввинов. Слепая вера. К лицу ли людям, наблюдающим своими собственными глазами искусственный спутник Земли, притворяться слепыми и слепо верить?

— Откуда, по-твоему, берется эта слепота? Сотни миллионов людей верят в бога. Все они слепые?

— Ты, Мендель, веришь в чудесное рождение Христа, в его воскресение из мертвых?

— Нет, не верю. Ты это сам знаешь.

— Христиан на свете гораздо больше, чем иудеев. Л ты считаешь, что сотни миллионов христиан ошибаются в своих верованиях в течение многих столетий, даже тысячелетий, а не ошибаются только несколько миллионов иудеев, что только они стоят на правильном пути, признают истинного бога!

Чтобы не тратить лишнего времени, я от субботы перейду прямо к

Рошашоно (Новый год) и иомкипур (Судный день)

— Мы с этого начали нашу беседу.

— Начали, но не закончили. Я хочу рассказать тебе, Мендель, о происхождении этих праздников.

— Это то, что нужно.

— Предписание праздновать рошашоно и иомкипур повторяется в Библии несколько раз. В книге Левит, главе 23…

— Ну и вооружился ты!..

— Вот, читай.

— Ты сам неплохой чтец. Читай, читай. Ты знаешь, где начало и где конец.

Ладно. Вот что там сказано: «И сказал Ягве Моисею, говоря: Скажи сынам Израилевым: в седьмой месяц, в первый день месяца да будет у вас покой, праздник труб, священное собрание; никакой работы, не работайте, и приносите огненную жертву Ягве… Также в десятый день месяца сего, день очищения, да будет у вас священное собрание, смиряйте души ваши и приносите жертву Ягве. Никакого дела не делайте в день сей, ибо это день очищения, дабы очистить вас перед лицом Ягве, богом вашим. А всякая душа, которая не смирит себя в этот день, истребится из народа своего».

В главе 29 книги Числа опять приводится предписание о рошашоно и иомкипуре. Здесь с большими подробностями перечисляется, какие жертвы должны быть принесены богу Ягве: «И в десятый день сего седьмого месяца пусть будет у вас священное собрание, и смиряйте души ваши, и никакого дела не делайте; и приносите всесожжение Ягве в приятное благоухание: одного тельца, одного овна, семь однолетних агнцев; без порока пусть будут они у вас; и при них в приношение хлебное пшеничной муки, смешанной с елеем, три десятых части ефы на тельца, две десятых части ефы на овна, и по десятой части ефы на каждого из семи агнцев, и одного козла в жертву за грех, сверх жертвы за грех в день очищения и сверх всесожжения постоянного и хлебного приношения его и возлияния их».

Перед предписанием, которое мы только что с тобой читали в книге «Левит», мы из той же книги, главы 16, узнаем, как первосвященник должен совершать обряд всесожжения. Церемония очень длинная. В ней указывается, как первосвященник Аарон должен быть одет, как он должен проводить омовение, какие жертвы он должен приносить за себя лично, за семью свою и какие жертвы за народ Израилев, сколько и в какую сторону он должен брызгать кровь жертвы. Читать?

— Не нужно. Я это в общем знаю, хотя и без подробностей.

— Далее идет предписание о двух козлах: одного в жертву Ягве, а другого Азазелу в пустыню.

Характерно, что все предписания Торы о праздниках сопровождаются указаниями о жертвоприношениях. Так же как человек кушает в праздничные дни лучший обед, так и бог, по представлению верующего, хочет в эти дни повкуснее покушать. «И пусть не являются перед лицо мое с пустыми руками» — требует Ягве.

— Я помню этот завет. Покажи, где это сказано. Нужно знать досконально.

— Вот первоисточник: книга Исход, глава 23. До того как Ягве стал почитаться единственным богом иудеев, жертвы приносились на местных жертвенниках разным богам, в разных местах, в разных селениях, даже в отдельных семейных дворах. Когда бог Ягве провозглашен был единственным богом иудеев, все жертвы стали приносить исключительно ему, через его жрецов, в его храме в Иерусалиме.

Культ Ягве не смог, однако, полностью ликвидировать существовавшие до него культы разных богов. Не мог новый культ ликвидировать и старые праздники, искоренить старые традиции, представления, верования, связанные с праздниками. Пришлось влить старое вино в новые меха.

Праздники древнейших времен связаны были в основном с явлениями природы, с хозяйственной деятельностью, с образом жизни людей того времени. Дни сева, уборки урожая, сбора фруктов, дни размножения скота играют большую роль в экономической жизни человека.

И человек особо отмечает эти дни. Это дни радости, а иногда (в неурожайный год) и дни печали. В праздничные дни, в дни радости, человек позволяет себе лучше покушать и попить, он танцует, поет, играет на музыкальном инструменте. Он веселится и благодарит своего бога (или своих богов), требует у своего бога, молит его, а то и угрожает ему. Был год урожайный, была охота счастливой — человек ест всласть, угощает своего бога (или богов), духов своих предков вкусным куском, приглашает их к своему столу принимать участие в трапезе. Я думаю, что ты мог бы вспомнить о некоторых следах такого рода гостеприимства (приглашение духа к столу) и в иудейских обрядах.

— Могу и скажу: приглашение пророка Ильи к пасхальной трапезе. Для него ставят специальный бокал с вином на столе. Словом, ты хочешь сказать: пережитки капитализма в сознании людей.

— Не капитализма даже, а родового строя…

— Хорошо. Но ты как будто начал рассказывать о происхождении рошашоно.

— И продолжаю. Мы уже говорили с тобой о том, что иудеи вели свое времясчисление по луне. В разных местах Библии приводятся, однако, разные начала года. Какой месяц евреи сейчас считают первым месяцем года?

— Месяц нисон.

— Весенний месяц?

— Совершенно правильно.

— А новый год?

— В первый день тишри.

— То есть осенью. Итак, первый месяц года весной, а первый день года осенью. И все это по Библии. Именно так и сказано в книге Исход про месяц, который обозначается сейчас наименованием «нисон»: «Месяц сей да будет началом месяцев, первым да будет он у нас между месяцами года».

— Выходит, так.

— А в книге Исход мы читаем, что праздник кущи является концом года. Надо, по-видимому, считать, что начало следующего года должно идти после кущей. А рошашоно, как известно, празднуется за две недели до кущей. Я мог бы тебе привести еще ряд начал года по Библии.

— Чем ты это объясняешь?

— Тем, что разные части Библии созданы в разные времена, в разных местах, у разных племен. Рошашоно был праздником начала года. Это был веселый праздник — время сбора фруктов. Приносили в эти дни жертвы богам и трубили в трубы. Шойфер был тогда примитивным музыкальным инструментом, каким он и до сих пор остался в некоторых местах у пастухов. Играя на этом музыкальном инструменте, люди выражали и радость и горе. «И Давид, и весь дом Израилев несли ковчег Ягве с радостными восклицаниями и трубными звуками» (звуками шойфера), — рассказывается во второй книге Самуила.

Но религия превращает народные обычаи и обряды в ритуал и тем самым меняет и самый характер обряда. Возьмем, к примеру, распространенный в народе обычай пить вино в праздничные дни, что придает празднованию веселье, создает приподнятое настроение.

— Если не злоупотребляют этим обычаем.

— Злоупотребление во всех делах вредно. А религия именно злоупотребляет народными обычаями.

— Например?

— Я и хочу привести в пример обычай пить вино во время трапезы в пасхальную ночь. Бокалы вина превращаются в символы связи с богом, с духами. Для пророка Ильи стоит на столе специальный бокал. Илья как будто невидимкой присутствует на трапезе. Так обстоит дело и с шойфером. Обычный музыкальный инструмент, распространенный в народе, превращен был в священный предмет ритуала. Религия придала шойферу мистический характер: звуки этой трубы якобы устрашают сатану (а вместе с ним и верящих в его существование); эти звуки обладают такой таинственной силой, что от них рухнули стены Иерихонской крепости.

— Иерихонская труба! Шутка ли!

— У меня впечатление, что ты сам иронизируешь над этими библейскими легендами.

— Рассказывай дальше. Я уже не в хедере, а где-то в уголке синагоги, где ешиботники[12], вкушавшие тайком от яблока просвещения, начинают высказывать свои сомнения в святости «священных» книг.

— А я совращаю малых сих. Продолжаю. Старые праздники, связанные с экономической деятельностью людей, — весенние и осенние праздники сева, уборки урожая с полей и садов — жрецы старались связать с, именем бога Ягве и его могуществом. Жрецы централизованного бога в централизоэанном государстве, в котором вся власть над людьми в руках монарха, передают судьбы народа во власть одного небесного самодержца, — Ягве, который все умеет, реем владеет, всем распоряжается., Старые праздники старых богов стали праздниками бога Ягве. Но характер этих праздников остался неизменным.

Следы такого характера праздников сохранились и др наших дней. Иудеи считают обязательным вкушать в рошашоно свежие плоды и произносить при этом специальную. молитву — шехиону. Остался, как тебе известно, обычай кушать в этот день мед. Какую ты при этом произносишь молитву?.

— Такую, какую ты и твои родители произносили.

— Мы просили бога послать нам хороший, сладкий год. Кушая мед, мы показывали богу, каким именно должен быть этот год — сладкий, приятный. Так же верующие евреи показывают луне, что она должна делать: не дать врагам дотрагиваться до них, молящихся. (Такие действия, которые показывают божеству, что и как она должно делать, называются магией.)

Одними административными мерами невозможно было изменить отношение людей к этим праздникам и к их богам. Нужны были новые мотивировки, которые воздействовали бы на сознание людей. Как же связать начало года с именем Ягве? На этот вопрос отвечает Талмуд. В трактате «Рошашоно» сказано, что бог Ягве судит мир четыре раза в году: в пасху он выносит решение, каков будет урожай полей в этом году; в праздник седмиц он устанавливает урожай садов; в новый год (рошашоно) он выносит свой приговор в отношении судьбы людей; в праздник кущи он решает вопрос об осадках на год. Рошашоно был объявлен днем божьего суда над людьми.

Рошашоно — первый день суда Ягве над людьми, а иомкипур — последний день этого суда. В дни рошашоно бог выносит свой приговор, в день иомкипур он его подписывает. В «десять дней покаяния» ты должен заслужить у бога благоприятного решения суда над тобой.

— Да, так я это делаю, беседуя с тобой.

— Колеблются, по-видимому, устои. Хотел бы я знать, что ты скажешь про такое мероприятие избавления от грехов, как ташлих.

— Вряд ли оно сейчас практикуется в Советском Союзе.

— Всего лет 30 тому назад в первый день рошашоно я видел в Москве такую картинку: на берегу Москвы-реки, против электростанции, стояла группа евреев, человек пятнадцать — двадцать, читали какую-то молитву, а затем вытряхивали свои карманы, потрясали полы своих пальто… и ушли. Не припомнишь ли ты, какую они при этом читали молитву?

— Припомню, хотя я уверен, что ты сам это хорошо знаешь и помнишь. Они читали отрывок из книги пророка Михея: «Ты ввергнешь в пучину морскую все грехи наши».

— Вот именно! Они сбрасывали в Москву-реку свои грехи! О подобном методе избавления от грехов ты можешь прочитать в книге Фрезера «Золотая ветвь». Он приводит ряд рассказов очевидцев об обрядах избавления от грехов у разных отсталых племен Африки и Азии.

Так, в век электричества и атомной энергии люди (верующие в бога Ягве евреи) совершают обычаи, весьма сходные с обычаями племен, стоящих на очень низком уровне развития.

Кстати, Мендель, ты на днях, перед судным днем, купишь себе петуха?

— А ты можешь составить мне протекцию в этом деле? Может быть, у тебя есть связи с птицефермой? Живого петуха не так-то легко купить в Москве. Я понимаю, Соломон, куда ты метишь этим вопросом. Нет, в Москве я этим делом заниматься не буду. Как говорится у нас где-то в каком-то писании: один грех влечет за собой другой. Я здесь сплошной грешник — с головы до ног.

— А скажи честно: дома ты купил бы петуха?

— Купил бы и петуха и курицу. Для себя и для моей старухи.

— А зачем тебе этот петух?

— Затем, чтобы он будил меня к заутрене. Ты спрашиваешь, зачем? Ты хочешь, чтобы я тебе ответил, что он мне нужен на капорес? Ну, нужен на капорес.

— Вот я и представляю себе, Мендель, как выглядит эта процедура капорес у тебя дома.

— Да унесет река грехи наши…

— Так, как она выглядела у твоего отца и моего отца.

— Итак, рано утром, на рассвете, в канун иомкипура старый человек с благообразной бородой, по имени Мендель, стоит перед открытой книгой — молитвенником, держит в руках петуха, крутит его над головой и говорит: «Это моя жертва искупления, это моя замена, пусть этот петух идет на смерть, а я пойду к хорошей жизни и к миру». Этого петуха утром зарежут, а Мендель его съест.

— А в этой несколько устаревшей молитве есть все-таки кое-что из современного: есть пожелание мира.

— Пожелание мира всегда хорошее. И еврейское приветствие «шолом-алейхем» (мир вам) всегда своевременно. Но мир не достигается одними пожеланиями, не добывается куриными и петушиными жертвами господу богу. За мир надо бороться. Его завоевывают.

За рошашоно идет иомкипур. Иомкипур несет явные следы старого праздника кочевых племен, занимавшихся скотоводством, поклонявшихся духам и приносивших им жертвы. Весь ритуал приношения в жертву двух козлов— одного богу Ягве и другого духу пустыни Азазелу — с особой выразительностью свидетельствует о происхождении этого праздника в те далекие времена, когда кочевые племена приносили жертвы духам пустыни.

Дай зачитаем вот это место из Пятикнижия, в книге Левит, глава 16:

«…И от общества сынов Израилевых пусть возьмет двух козлов в жертву за грех и одного овна во всесожжение. И принесет Аарон тельца в жертву за грех за себя и очистит себя и дом свой. И возьмет двух козлов и поставит их перед лицом Ягве у входа скинии собрания. И бросит Аарон об обоих козлах жребий: один жребий для Ягве, а другой жребий для Азазела. И приведет Аарон козла, на который вышел жребий для Ягве, и принесет его в жертву за грех; а козла, на который вышел жребий для Азазела, поставит живого перед Ягве, чтоб совершить над ним очищение и отослать его к Азазелу в пустыню». Далее идет описание процедуры, как великий жрец Аарон должен принести в жертву овна и козла, как он должен кропить их кровь и таким образом очистить себя от своих собственных грехов, очистить от грехов свою семью и сынов Израилевых. После всех этих операций Аарон должен принести живого козла: «И возложит Аарон обе руки свои на голову живого козла и исповедует над ним все беззакония сынов Израилевых, и все преступления их, и все грехи их, и возложит их на голову козла, и отошлет их нарочным человеком в пустыню. И понесет козел на себе все грехи их в землю непроходимую, и пустит он козла в пустыню».

Культ Азазела — главного бога пустыни — был так популярен у древнейших иудейских племен, что при возведении бога Ягве в ранг единственного бога иудеев жрецы не в состоянии были окончательно оторвать иудеев от культа Азазела. Они пошли на такой компромисс, как уравнение Азазела в правах с Ягве в отношении жертвоприношений. Ни один из этих богов не должен пользоваться какими-нибудь преимуществами в этом отношении. Обоих богов угощают одинаковыми козлами. И чтобы не было никаких обид и подозрений, бросают жребий, какого из двух козлов послать богу Ягве и какого духу Азазелу.

— У меня к тебе вопрос. Я смотрю русский перевод того места книги Левит, где говорится о церемонии приношения двух козлов (вот здесь, в главе 16). Здесь нет и помина об Азазеле. Слово «Азазел» тут заменено словом «отпущение».

— А в оригинале?

— В оригинале Библии сказано ясно: «И бросит Аарон об обоих козлах жребий: один жребий для Ягве, а другой жребий для Азазела».

— Это один из обычных приемов: не говорить того, что может снизить авторитет господа бога.

— Но это же фальсификация.

— Да, фальсификация. Но припомни, что в хедере от нас также скрывали истинный смысл слова «Азазел».

В культе Ягве жертвоприношения были обязательным и повседневным явлением. Но были такие дни в году, которые с древнейших времен, еще до культа Ягве, отмечались различными племенами как особые дни, как дни, имеющие особое значение для человека. Бессилие дикаря в борьбе с природой вызвало у него, говорит В. И. Ленин, веру в богов, чертей, в чудеса и т. д. Страх перед этими богами и чертями особо силен был в те дни, когда, по верованиям древнего человека, решается судьба его скота, его поля, его собственной жизни.

У некоторых или даже у многих восточных племен седьмой месяц считался концом года, а следовательно, и началом нового года, так как этот месяц обычно совпадал с концом хозяйственной деятельности людей. Страх перед богами в эти решающие дни был, понятно, больше, чем в обычные дни года. Люди хотели снискать божье благоволение в начале года, а потому старались предстать перед его лицом чистыми. Очищение они. представляют себе в самом прямом смысле: кровь жертвы смывает с человека грехи, которые лежат на нем. Грехи, которые они кладут на голову Азазела, представляют собой, по их верованиям, нечто материальное, физически существующее, хотя и невидимое. Верующие евреи, стряхивающие с полы одежды свои грехи в глубь реки, слепо повторяют то, что проделывали их древнейшие предки, когда они сжигали свои грехи или возлагали их на голову козла и отправляли в пустыню. Не всегда день жертвоприношений Азазелу бывал только в месяц тишри (седьмой месяц), и не всегда он был днем очищения от грехов. И не всегда этот день был днем служения двум богам — богу Ягве и Азазелу.

Есть указания в Библии, что день теперешнего иомкипура (судного дня) считался когда-то началом года.

— Где можно найти такие указания?

— Смотри Левит, главу 25, смотри также книгу пророка Иезекииля, главу 40.

В Талмуде мы находим также высказывание, говорящее о том, что иомкипур не был когда-то днем поста и освобождения от грехов.

— Где об этом можно прочитать в Талмуде?

— В трактате «Таанит». Сейчас найду это место. Вот читай: «Сказал раби Симон бен-Гамалиил: не было таких праздников для Израиля, как 15 аба и иомкипурим. В эти дни девушки иерусалимские выходили в белых одеждах… плясали в виноградниках. А что они говорили? — «Юноша, подыми глаза и смотри, кого ты выбираешь; не смотри на красоту, а смотри на род…»».

— Когда жил этот Симон бен-Гамалиил?

— Он был современником Бар-Кохбы. А восстание Бар-Кохбы было в начале II века нашей эры. Симон был главой Великого синедриона в Ямнии. Такие обряды не могли, конечно, уживаться с праздником, в основу которого было положено покаяние, и они были вытеснены из обрядности иомкипура. Итак, иомкипур имеет, как видишь, свою историю. Сама идея очищения от грехов посредством жертвоприношений значительно старше культа бога Ягве. Старше культа Ягве также и обряд поста. Иудейские жрецы установили день очищения от грехов перед лицом бога Ягве на основе существовавших раньше ритуалов жертвоприношений различным богам и обряда поста. Жрецы, писцы, талмудисты и все позднейшие служители культа Ягве всячески старались укоренить в сознании народа мысль о греховности его, виновности перед богом Ягве, зависимости от его воли, от его милости и гнева. Ягве — «бог милости и бог мести». Человек может своими поступками заслужить божье расположение, но он может также навлечь на себя его гнев и кару.

Эксплуататорские классы всегда заинтересованы были в проповеди среди трудящихся идеи покорности, послушания, смирения. Этим классам выгодно, чтобы эксплуатируемые народные массы верили в провидение божье, в зависимость их судьбы от воли божьей. И поэтому на старых ритуалах, основанных на страхе божьем, построены иудейскими раввинами целые этажи новых ритуалов, предписаний, законов, имеющих своей целью привязать рабочего человека к богу Ягве, сковать его волю, его стремление к свободе, его свободную мысль, его борьбу за лучшую жизнь.

«Страшные дни» рассчитаны на то, чтобы нагнать страх на народ, чтобы как можно дольше и крепче удержать в его сознании при новых условиях жизни старый страх дикого человека, тот страх, который создал богов. Мудрецы Талмуда и раввины установили «десять дней покаяния», которые держали бы в страхе и нервном напряжении народ, усилили бы его покорность воле божьей. К рошашоно и иомкипуру — дням вынесения судебного приговора и его подписания — они еще добавили день ратификации приговора — «гошиано-рабо». Остатки древних жертвоприношений — «капорес», древних магических действий, «шойфер», разные ритуалы покорности: коленопреклонение, биение в грудь, ритуал поста — все это должно было закрепить у верующих страх перед богом, покорность богу. А страх перед небесным владыкой и покорность ему способствуют покорности и страху перед владыками земными.

— Да, Соломон, существует страх у людей. И люди верят в бога. Где-то у нас сказано: «Если бы не было страха, один человек проглотил бы другого живьем».

— А сколько людей проглотили и проглатывают живьем богобоязненные правители империалистических стран и в мирное время, и во время войн, которые они организуют? Сотни миллионов!

— Да, это верно! Так ты покончил со «страшными праздниками»? Скажи что-нибудь о других. Есть же у нас праздник прогрессивный, праздник свободы, праздник освобождения от рабства — праздник пасхи. Не скажешь же ты, что и этот праздник не народный!

Пасха. Пятидесятница. Кущи

— Скажу. Каков характер праздника пасхи, выяснится, когда узнаем, при каких исторических условиях он возник и каков смысл празднования его в настоящее время. Рассмотрим с тобой заодно все три главных праздника, имеющих, согласно Библии, как будто общее происхождение: пасху, шабуот (праздник седмиц, или пятидесятница) и суккот (кущи). В разных местах Библии мы встречаем разные предписания о проведении этих праздников. В главе 23 книги Исход имеется предписание: «Три раза в году празднуй мне: соблюдай праздник опресноков. Семь дней ешь пресный хлеб, как я поведал тебе, в назначенное время месяца, когда созревают колосья, ибо в оном ты вышел из Египта; и пусть не являются пред лице мое с пустыми руками; соблюдай и праздник жатвы первых плодов труда твоего, какие ты сеял на поле, и праздник собирания плодов в конце года, когда уберешь с поля работу твою».

Точных дат для этих праздников здесь не указано: нужно праздновать, когда созревают колосья, когда убирают урожай с полей и садов. Из трех перечисленных праздников только один, а именно праздник созревания колосьев, имеет определенное название — праздник опресноков. Названия «пасха» здесь нет. Остальные два праздника названия также не имеют.

В книге Левит, в главе 23, указывается уже и дата этих праздников — четырнадцатый и пятнадцатый день первого месяца (пасха и праздник опресноков). Затем «отсчитайте себе от первого дня после праздника, от того дня, в который приносите сноп потрясания, семь полных недель; до первого дня после седьмой недели отсчитайте пятьдесят дней и тогда принесите новое хлебное приношение господу»… Дальше идет перечисление жертвоприношений хлебных, агнцев, козлов, которые жрец должен принести, «потрясая перед Ягве…», и предписание: «И созывайте в сей день священное собрание…» Определенной календарной даты для этого праздника здесь не указано: семь недель после поднятия первого снопа. Названия праздника здесь нет. Название его мы находим в книге Исход (глава 34): «И праздник седмиц совершай, праздник начатков жатвы пшеницы». И здесь нет календарной даты праздника. Сказано: праздник начатков жатвы пшеницы. О третьем празднике мы читаем в 23-й главе книге Исход: «Праздник собирания плодов в конце года, когда уберешь с поля работу твою». Здесь совершенно ясно говорится о празднике, обозначающем конец хозяйственного года. Ни календарной даты, ни названия праздника не указано. А в книге «Левит» (глава 23) говорится уже о празднике кущи: «С пятнадцатого дня того же седьмого месяца праздник кущей, семь дней Ягве».

В этой же главе такое предписание: «…а в пятнадцатый день седьмого месяца, когда вы собираете произведения земли, празднуйте праздник Ягве семь дней: в первый день покой и в восьмой день покой»… И дальше, в этой же главе: «…в кущах живите семь дней… чтобы знали роды ваши, что в кущах поселил я сынов Израилевых, когда вывел их из земли Египетской. Я Ягве, бог ваш». И, наконец, во Второзаконии (глава 16) вот это предписание: «Три раза в году весь мужской пол должен являться пред лице Ягве, бога твоего, на место, которое изберет он: в праздник опресноков, и в праздник седмиц, и в праздник кущей; и никто не должен являться пред лице Ягве с пустыми руками; каждый с даром в руке своей, смотря по благословению Ягве, бога твоего, какое он дал тебе».

Вот предписания Торы о трех главных праздниках Ягве. Я думаю, что и ты, Мендель, логически рассуждая, смог бы кое-какие выводы сделать из приведенных мной цитат из Библии.

— Логически рассуждая и не подрывая основ веры, могу сказать: да, эти праздники связаны с хозяйственной деятельностью иудеев в древние времена. И поэтому они праздники национальные. Ты, по-видимому, не хотел услышать от меня такого вывода?

— И ты и все верующие евреи празднуете пасху, потому что в эти дни начинается уборка урожая?

— Конечно, нет. Но праздник этот все-таки национальный. Он связан с большим историческим событием в истории еврейского народа — с освобождением от рабства.

— Итак, от первого мотива, высказанного тобой три минуты тому назад: пасха — праздник начала сбора урожая, ты отказываешься. Мотив другой — освобождение от рабства. Рассмотрим его.

Кроме зачитанных мной раньше предписаний Библии о праздновании пасхи, мы с тобой знаем рассказы Библии об исходе евреев из Египта. До рассказа об исходе евреев из Египта, как тебе известно, идет рассказ о приходе их в Египет. Я думаю, что повторять эти рассказы нет нужды: все евреи, которые учились в хедере, их знают. Сказки хорошо запоминаются.

Наука отрицает не только чудеса, сотворенные богом через Моисея, но и все сказание об «исходе». Такого «исхода» никогда не было. Исследователи древнейшей истории указывают на такой знаменательный факт: ни в одном историческом документе древнего Египта не упоминается о пребывании там евреев. В распоряжении историков имеется множество древних египетских документов, подробно рассказывающих о всех сколько-нибудь значительных общественных, политических событиях в этой стране. Там немало рассказов о событиях, имеющих гораздо меньшее значение, чем те, о которых повествует Библия. И среди всех этих документов нет ни одного, в котором был хотя бы намек на исход евреев из Египта.

Даже те ученые, которые считают, что некоторые кочующие еврейские племена проникали в Египет, утверждают, что эти племена оставались там очень короткое время и что их приход и уход оттуда не представляли из себя примечательного события ни для египтян, ни для евреев. Такое проникновение кочующих племен в Египет было обычным явлением, и потому оно не находит отражения в старых египетских документах.

— А Библию ты не считаешь историческим документом?

— Рассказ Библии об исходе нельзя считать историческим документом. Доказано, что Пятикнижие в целом и отдельные его части созданы значительно позднее того времени, в которое будто произошел исход евреев из Египта. Фантастические события и чудеса, о которых рассказывается в Библии, не выдерживают никакой критики. Что библейский рассказ не может служить историческим документом, подтверждается и тем, что в Пятикнижии нет даже имени фараона, при котором будто бы произошло это событие.

— А то, что такое историческое лицо, как Моисей, рассказывает в Библии об этих событиях, это не может служить достаточным свидетельским показанием? Тому, что говорит какой-нибудь современный историк, ты веришь, а показания очевидца, более того — участника событий ты считаешь недостоверными? На каком основании?

— Я историкам не верю на слово. Они подтверждают свои заключения документами. Что касается Моисея, то он не историческая личность, а мифическая. Доказательства? Напомню тебе историю его детства.

— Я ее хорошо помню. Если тебе это нужно для какого-то «доказательства», я могу ее рассказать со всеми подробностями.

— Подробности вряд ли нужны. А основные моменты рассказывай.

— Египетский фараон видел, что евреи в Египте сильно размножаются.

— А не скажешь ли, как звали этого фараона?

— Как звали? Что-то не припомню.

— Не вини свою память. Имя этого фараона в Библии не названо.

— И вот сказал этот фараон еврейским повивальным бабкам Шифре и Фуа: когда будете принимать роды у евреек и родится мальчик, то умерщвляйте его, а если родится девочка, то пусть живет. Но эти бабки были богобоязненные еврейки и не выполнили приказа фараона. Фараон позвал этих бабок и говорит: как вы смеете не выполнять моего приказа? А они ответили ему: еврейки очень здоровые женщины, и они рожают до прихода бабки. Тогда фараон издал приказ всему своему народу: всякого новорожденного сына бросайте в реку, а всякую дочь оставляйте в живых. И вот… один человек из рода Леви взял себе жену из этого же рода, и она родила ему сына. Три месяца мать прятала мальчика, но дальше прятать уже невозможно стало. Тогда она взяла корзину из тростника, осмолила ее асфальтом и глиной, положила в нее ребенка и оставила корзину в тростнике у берега реки. А сестра младенца стояла поодаль и наблюдала, что станется с ним. И вот пришла дочь фараона к реке купаться и увидела корзину и послала свою прислугу взять ее. И увидела дочь фараона, что в корзине лежит плачущий младенец, и сжалилась над ним… Но ребенка надо было кормить. И вот дочь фараона подыскала кормилицу, которой оказалась мать младенца. Когда младенец вырос, «кормилица» привела его к дочери фараона, и он стал ее сыном. И.нарекла она ему имя Моисей, потому что вынула его из воды (ки мин хамаим мешисиу).

— Хорошо помнишь, Мендель, библейские сказания. А сейчас почитаем из другой, не священной книги вот что:

«Я, Саргон, могучий царь, царь Аккада. Моя мать была бедна, моего отца я не знал. Мой город — Азупирану, расположенный на берегу Евфрата. Зачала меня моя мать, втайне родила меня, поместила меня в ящик из тростника, заделала дверцу асфальтом и пустила меня по течению, которое было не сильно. Течение принесло меня к жилищу водоноса Ахки, который по доброте своей сердечной вынул меня из воды и воспитал меня как родного сына». Далее здесь рассказывается, что богиня Истар передала ему власть над «черноголовыми» и т. п.

— Откуда взята эта история?

— Она записана на старой вавилонской таблице, найденной в библиотеке Ашурбанапала.

— А может быть, она списана с рассказа Библии?

— Этот рассказ о Саргоне гораздо старше рассказа о Моисее. Он относится к XXVII столетию до нашей эры. Сторонники и толкователи Библии относят жизнь Моисея к XII–XIII веку до нашей эры. Легенда о Саргоне, таким образом, старше легенды о Моисее более чем на тысячу лет. Такого рода мифы сохранились также и о персидском царе Кире, и о мифическом основателе Рима — Ромуле. Очень похожа на миф о Моисее легенда о египетском боге Озирисе. Словом, таких мифов великое множество. Легенда о детстве Моисея далеко не оригинальная. А в том, что автор Пятикнижия не Моисей, мы с тобой как-будто убедились из библейского же рассказа о смерти Моисея. Но не только рассказы о рождении и смерти Моисея являются легендами. Легендарен и сам Моисей. Историки, утверждающие, что Моисей — историческая личность, не могут привести никаких научных обоснований этого утверждения.

— По-моему, вопрос о том, является ли Моисей исторической личностью, теряет интерес, если признать, что сам исход евреев из Египта не является историческим фактом…

— Вопрос о Моисее ты поставил. Ты сослался на него как на свидетеля-очевидца исхода евреев из Египта. Я доказывал тебе и, думается мне, доказал, что свидетельские показания несуществующей личности нельзя признать показаниями. Возвращаюсь к вопросу о происхождении и сущности трех главных иудейских праздников.

Мы с тобой установили, что в одном из предписаний Пятикнижия об этих праздниках совершенно не упоминается название «пасха». Там речь идет о празднике опресноков — времени созревания колосьев, о празднике уборки урожая полей и о празднике сбора плодов, когда завершается год. Эти предписания ясно говорят о сельскохозяйственных праздниках, не связанных с точными календарными датами. Колосья созревают не всегда в один и тот же день. Они могут созреть на несколько дней раньше или на несколько дней позже. Когда созревают, тогда и праздник. То же и с другими двумя праздниками.

О празднике пасхи мы читаем в другом месте — в книге Левит. Но здесь говорится об этом празднике как об отдельном от праздника опресноков. Здесь предписано праздновать пасху в четырнадцатый день первого месяца, а праздник опресноков — в пятнадцатый. По этому предписанию праздник пасха и праздник опресноков — два различных праздника.

Так и есть: старая пасха и праздник опресноков действительно были когда-то различными праздниками, возникшими в разное время в разных местах. Праздник пасхи был праздником кочевников, занимавшихся скотоводством. Весной бывает отел коров, приносит приплод и другой скот. Эпизоотия может совершенно разорить кочевника. Это время года является решающим во всей его экономической жизни. По представлениям человека того времени, как мы уже с тобой говорили, все его благополучие зависит от благоволения духов, богов. И он делает все, что, по его представлениям, может их расположить в его пользу: он угощает их всем лучшим, что у него имеется: мясом, кровью, всем, что он сам охотно ест.

Пусть только не причиняют ему зла. Одно из средств предотвращения этого зла — смазать двери и косяки своего шатра кровью. Это явится препятствием для злого духа, не даст ему перешагнуть через порог. У некоторых восточных кочевых племен и по настоящее время сохранился обычай обрызгивать во время эпизоотии двери и косяки кровью овцы и таким образом предохранить свое хозяйство от беды. В предписании Пятикнижия, указывающем, как нужно праздновать пасху, есть определенные пункты, подтверждающие кочевническое происхождение его: «Ешьте его так: пусть будут чресла ваши препоясаны, обувь ваша на ногах ваших и посохи ваши в руках ваших, и ешьте его с поспешностью; это пасха Ягве». Так кочевники готовили свою пищу, так они одевались.

— Неправильно ты толкуешь это место в Торе. Предписание это говорит о том, что евреи после выхода из Египта странствовали в пустыне.

— Вот, прочти это место в книге Исход, в главе 12, и ты убедишься в том, что ты ошибаешься. Это предписание бог дает Моисею и Аарону до исхода евреев из Египта.

— Прочитал. Ты прав: до исхода. Не так нам толковали в хедере.

— Вначале этот праздник не был праздником бога Ягве. Так же как приносились жертвоприношения духу пустыни Азазелу, приносились жертвы и другим духам пустыни. Со временем происхождение этого праздника было забыто, но он и при новых условиях жизни соблюдался иудеями. Сохранилась традиция, связанная с разными легендами, с верованиями в существование духа-губителя. Жрецам пришлось поневоле считаться с этим и освящать праздник Они переадресовали его другому богу — Ягве. Но игнорировать легенды о духе-губителе они все-таки не могли. Этим и объясняется, что автор библейского рассказа вкладывает в уста Моисея слова о духе-губителе, которого бог Ягве не впустит в дом, где будет знак крови на дверях.

— В русском переводе я замечаю неправильность. Здесь говорится не о духе-губителе, а о губительной язве. Из существительного они сделали прилагательное!..

— Как видишь, праздник пасхи старше рассказа об исходе евреев из Египта: по сказанию Пятикнижия, бог Ягве предписывает Моисею и Аарону проводить ритуал с агнцем еще до исхода евреев из Египта, до поражения первенцев египетских. Кровью агнца бог Ягве приказывает отмечать дома евреев, чтобы по ошибке не спутать их с египетскими.

— Это о происхождении праздника агнца, а о празднике опресноков?

— Праздник опресноков относится уже к более поздней эпохе. Это праздник земледельцев. Проникновение еврейских племен в Ханаанскую землю было длительным процессом. Тогда не было еще еврейского народа: были отдельные, разрозненные еврейские племена и роды. На новых местах поселения еврейские племена постепенно переходили к земледелию. У местных жителей они научились обрабатывать землю; у них же они переняли много обычаев; у них же они научились служить богам земледелия, от которых зависит участь урожая. Три главных праздника было у земледельцев: праздник начала уборки урожая, праздник окончания сбора урожая с полей и праздник окончания сбора плодов. Первый праздник был праздник опресноков. Убирали с полей первые снопы, растирали на камнях зерна, выпекали свеженький опреснок и преподносили в подарок богу земледелия. Пусть получает удовольствие и обеспечит богатый урожай и в будущем году. В дни уборки урожая некогда заниматься квашением теста, вот почему опресноки пеклись из неквашеного теста, как маца.

Кончается уборка. Этот момент отмечают вторым праздником. И бог опять получает подарки. Третий праздник посвящен сбору фруктов и винограда. На время сбора урожая люди поселялись в шалашах из веток, а по окончании его приносили жертвы богам из лучших и самых красивых фруктов, украшенных пальмовыми листьями. Танцевали перед ними, размахивали пальмовыми ветками, создавая ветер и показывая таким манером богу или богам, чтобы они пригоняли облака и дожди. Я думаю, что ты догадываешься, какие обряды сохранились у иудеев, напоминающие эти магические действия.

— Догадываюсь (если все это так, как ты говоришь), этрог и лулаб.

— Потрясение лулаба символизирует призыв благоприятных урожаю ветров. Это ты можешь прочитать и в Талмуде, в трактате «Сукка». Когда евреи перешли к земледелию, они не забросили и скотоводство. В южном Ханаане, в Иудее, лежащей ближе к пустыне, скотоводство было особо развито. Переход от скотоводства к земледелию вообще медленный, продолжительный процесс, поэтому праздники скотоводов сохранились и при новом образе жизни, при оседлом сельском хозяйстве. Праздники, обычаи, религиозные ритуалы и религиозные предрассудки живут обычно дольше, чем общественные условия, вызвавшие их к жизни. Так, к старому празднику агнца, к пасхе прибавился праздник опресноков — к празднику скотоводов прибавился праздник земледельцев.

— Когда же начали иудеи праздновать пасху как праздник исхода евреев из Египта?

— Когда Ягве стал единственным богом иудеев. Когда жрецы Ягве строго запретили служить другим богам, они вынуждены были дать новое объяснение происхождению и сущности праздников, широко распространенных в народе.

Сельскохозяйственные праздники были связаны с повседневной экономической жизнью народа. Поэтому земледельцы праздновали их у себя дома в честь местных богов. Жрецы Ягве делали все возможное, чтобы оторвать евреев от местных богов и приобщить их к культу Ягве. Праздник пасхи был для них весьма подходящим в этом отношении средством. Праздник старый. С современной хозяйственной жизнью он уже не был связан. Смысл празднования его давно уже был забыт.

Среди евреев было распространено много разных легенд, сложившихся в те времена, когда разрозненные еврейские племена вели кочевой образ жизни. Эти легенды рассказывали о событиях, связанных с проникновением евреев в разные страны, о борьбе с другими племенами, родами и народами. Жрецы «обработали» эти легенды и приспособили их к своим целям. Они вдохнули новую душу в старый праздник агнца — в пасху и связали его с живым сельскохозяйственным праздником — праздником опресноков. Цементом, связывающим оба праздника, послужило сказание об исходе евреев из Египта, полное чудес, якобы сотворенных богом Ягве.

— И я должен поверить тебе на слово, что это именно так и происходило?

— Я уже говорил, что в вопросах истории на слово никому верить не нужно. Нужны документы. В данном случае таким документом может служить «священное писание». Во второй книге Царей и в книге Хроник рассказывается…

— Покажи, где именно.

— Сейчас найдем. Вот, в главах 22, 23 второй книги Царств и в главе 34 книги Хроник. В этих главах рассказывается о том, как в царствование Иосии найдена была «книга завета»…

— Так ты же об этом сегодня- говорил, и мы уже читали некоторые места из этих глав.

— Хочу, чтобы ты прочитал еще вот это место.

— Читаю: «И повелел царь всему народу, сказав: совершите пасху Ягве, богу вашему, как написано в этой книге завета. Потому что не была совершена такая пасха от дней судей, которые судили Израиля, и во все дни царей Израильских и царей Иудейских. А в восемнадцатый год царя Иосия была совершена эта пасха Ягве в Иерусалиме».

— Какие же выводы можно сделать из того, что ты прочитал? Сотни лет евреи не праздновали пасху так, как предписывает Тора…

— Откуда ты заключаешь, что сотни?

— Потому что со времени «судей» до царствования Иосии прошло более 300 лет. Что они до этого так праздновали этот праздник, ниоткуда не видно. Из всего рассказа следует, что ко времени царствования Иосии (VII век до нашей эры) евреи служили разным богам; что одним из таких богов был Ягве; что праздник пасхи как праздник исхода из Египта, как праздник Ягве до этого времени не праздновался. Праздник пасхи как праздник исхода из Египта введен был приблизительно за 600 лет до нашей эры.

Бог Ягве, объявленный единственным богом, признавался не единственным богом мира, но единственным богом Израиля.

— Это откуда следует?

— Об этом говорит сам бог Ягве.

— Где? Что?

— «А я пройду по земле Египетской в эту самую ночь и поражу всякого первенца в земле Египетской, от человека до скота, и над всеми богами египетскими произведу суд. Я Ягве». Это мы с тобою, Мендель, читали в книге Исход, в главе 12. Ягве признает, что существуют боги кроме него и объявляет, что он сильнее их и может над ними произвести суд. Авторы рассказа об исходе, желающие возвеличить Ягве в глазах народа Израиля и изображающие его всемогущим, верят, что существуют и другие божества других народов.

— Да, Соломон мудрый, ты меня как будто припер к стене, и я очутился в положении Валаамовой ослицы. Но эта ослица говорящая. И вот она говорит: ладно, предположим, что исход — легенда. Но это легенда, рассказывающая об избавлении от рабства. Не будет ли разумным использовать эту легенду и против капиталистического рабства (я вместе с тобой признаю существование такого рабства)? Не совершаете ли вы ошибку, отказываясь начисто от этого праздника?

— Нет, не совершаем. Сказание об исходе из Египта — легенда, не осуждающая рабство. Это миф, восхваляющий величие бога Ягве, освободившего свой народ от чужеземного рабства. Но этот бог не против самого института рабства.

Во всем сказании об исходе нет ни одного слова, ни одного намека на то, что народ восставал или хотя бы протестовал против своего рабского положения. По рассказу Библии, народ лишь стонал, а бог Ягве слушал его стенания. Главный герой всего этого рассказа не народ, а бог Ягве, творящий чудеса, разящий тех, кто не признает его, и милующий тех, кто покорен ему. Сказание о пасхе, которое, по-твоему, должно будить к борьбе против всякого рабства, твердит, что лишь бог Ягве может освободить народ от рабства: «И вывел нас Ягве из Египта не через ангела и не через посланца своего, а только он лично, его величие самолично». Так ты читаешь в «Сказании о пасхе»?

— Так.

— Можно это сочетать с нашим лозунгом: «Ни бог, ни царь и не герой» освободит народ, а только он сам способен это сделать, «своею собственной рукой»?

— Хотел бы сочетать.

— Но сочетать их невозможно. Все легенды о чудесах господних зовут к слепой вере в бога, зовут полагаться на его милость, любить и бояться его. А кто надеется на бога, тот не полагается на свои собственные силы. Нет, пасха не праздник свободы, а праздник покорности. Это не наш праздник.

— Такого вывода я все-таки не ожидал.

— Что ты можешь возразить против него?

— Подумаю. А о других праздниках, пожалуй, уже нечего говорить.

— Библия связала праздник седмиц и кущи с пасхой. Мы с тобой читали предписания Пятикнижия об этих праздниках. Евреи называют праздник седмиц «шабуот» (праздник недель). Скажи, ты празднуешь шабуот как праздник жатвы? В честь того, что прошло семь недель «с того времени, как появился серп на жатве»?

— У нас в это время не только не прошло семь недель с начала жатвы, но нет еще и самого начала жатвы.

— Так почему же ты празднуешь шабуот?

— Я его праздную как день дарования Торы. В этот день Моисей получил Тору на горе Синай из рук бога.

— Но ведь предписания Торы говорят совершенно о другом! Там речь идет о сельскохозяйственном празднике…

— Чем ты это объясняешь?

— Мы с тобой здесь выяснили уже, каким путем праздники земледельцев и скотоводов превращены были в праздник «исхода из Египта», посвященный богу Ягве. Такое же превращение произошло и с праздником жатвы урожая. Раз первый праздник — урожая получил новое объяснение — «исход из Египта», то и объяснение второго праздника — жатвы, связанного с первым во времени (семь недель), не могло остаться без изменения. Нужно было найти какую-то связь с «исходом». И жрецы ее нашли: день дарования Торы. Правда, это объяснение совершенно не вяжется со всеми предписаниями самой Торы относительно этого праздника, но жрецы и позднее талмудисты ничего лучшего придумать не могли.

То же можно сказать и о празднике кущи. Его первоначальный сельскохозяйственный характер совершенно очевиден. Об этом говорят и предписания Пятикнижия. Но он не был праздником Ягве. Связали его с именем Ягве служители культа этого бога посредством мифа об «исходе». Библейский мотив: «сидите в кущах, потому что в кущах сидели ваши предки после исхода из Египта» — не вяжется со всеми другими предписаниями, касающимися этого праздника как праздника завершения сельскохозяйственного года.

Открыватели «книги завета» в царствование Иосин ставили перед собой цель: ввести культ Ягве как единого бога. Центральным пунктом «завета» они сделали «исход из Египта», а организатором «исхода» — бога Ягве. Он, Ягве, был объявлен созидателем еврейского народа, его избавителем, его законодателем.

— Выходит, что у евреев нет никаких праздников.

— Нет, не выходит. Разве, кроме тех праздников, о которых мы с тобой говорили, — кроме иудейских религиозных праздников, ты никаких других праздников не отмечаешь?

— Отмечаю, конечно, советские праздники: Первое мая, праздник Октябрьской революции. Я говорю: выходит, что у евреев нет своих отдельных национальных праздников.

— Да, у советских евреев нет отдельных праздников, праздников, отделяющих их от других народов. Религиозные праздники разделяют народы. Наши советские праздники истинно народные, объединяющие трудящихся всех народов в их борьбе за свободу, за мир, за социализм.

— Вы не признаете иудейских праздников, и тем самым вы отказываетесь от всех еврейских традиций. Мне думается, что коммунисты не так относятся к народным традициям.

— Есть традиции и традиции. Существуют традиции реакционные, существуют традиции прогрессивные. От первых мы отказываемся, боремся против них, вторые мы признаем, используем в нашей борьбе за коммунизм. Традиции, связанные с религией (а религия всегда была реакционной), с вреднейшей идеей «избранности» народа, чужды нам, и мы боремся против них. Но есть у еврейского народа и другие традиции. В 1913 г. В. И. Ленин писал[13], что там, где изжита кастовая обособленность евреев, там сказались ясно великие всемирно-прогрессивные черты в еврейской культуре: ее интернационализм, ее отзывчивость на передовые движения эпохи. Ленин отмечает значительный процент евреев в демократических и пролетарских движениях и говорит, что евреи-марксисты, сливающиеся в интернациональные марксистские организации с рабочими других национальностей, вносят свою лепту в создание интернациональной культуры рабочего движения, что эти евреи «продолжают лучшие традиции еврейства».

Лучшие представители еврейского народа, действительные демократы и борцы за освобождение трудящихся считали борьбу против религии и религиозных предрассудков важной составной частью их борьбы за благо народа, демократию, свободу, дружбу народов, за социализм.

Классик еврейской литературы демократ И. Л. Перец выступал против «хранителей тьмы», мракобесия и реакции, которые хотели бы «закрыть всякий просвет в мозгу, гасить всякий огонек в сердце». В своих «Праздничных листках», издававшихся в 90-х годах прошлого века, он печатал стихи и рассказы «Хранители», «Бонче-молчальник», «Дос штраймл» и др., которые имели целью просвещение народа, освобождение его от тяжелого груза реакционных религиозных представлений, предрассудков и суеверий. Еврейские писатели-демократы, обратившиеся к еврейским народным массам на их родном языке, издавали специальные листки, посвященные иудейским религиозным праздникам. В этих листках они призывали трудящихся отмечать новые праздники — праздники борьбы за свободу. «Рабочий листок», вышедший в 1897 г. в Минске, призывал еврейских рабочих бороться за новый «исход» — «исход из деспотизма», «исход из эксплуатации». Воззвание к рабочим в 1896 г. в Варшаве призывает рабочих не плакать, не умолять господа бога в «страшные дни», а бороться против капиталистического строя.

Еврейские рабочие убедились на опыте, что религиозные законы и обычаи создают преграду, мешающую им объединиться с рабочими других национальностей в борьбе за общие интересы, против общих эксплуататоров — евреев и неевресв. Они убедились, что религия враждебна демократии и социализму. Еврейские рабочие поняли, что молитву «Ты, господь, избрал нас среди всех народов» нельзя согласовать с лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Они отказались от первого и борются под знаменем второго. И традицией еврейских трудящихся стало празднование наших советских революционных праздников — праздников всех народов Советского Союза.