Средь текущих времен

– Стал я забывать себя другим,

Печаль поразила меня.

Подрываясь от моральных мин,

Судьба оказалась горька.

Ведь шутником и веселым был,

А теперь, кем я стал?

С тонкой горечью ныл,

Себя долгое время искал.

Но в итоге веселья у меня нет,

Лишь одна жестокая тоска

И темный-претемный свет

Открывал злые ворота.

Где же тот я? Где же он?

Затерялся где-то что ли.

То и вижу печальный сон,

От черных бед и горя

Не узнают меня те, кто знал,

Своим другом называл.

Как долго мы страдали,

Умирая от печали;

Не знаю, вернусь ли я,

Когда будет все хорошо.

Кажется, уже мечта,

Слеза, слеза… И больше ничего.

*

– Друг, Антон, да неужели,

Если б был перед твоим горем…

Помню, в далеком апреле

Я увидел тебя на берегу моря.

Тогда это был последний раз.

Десять лет. И сейчас.

– Друг, я бы приехал, конечно,

Но стало бы мне, разве, легче?

Одно грело, с тобой тогда был,

А тут письмо злосчастное, каков тут пыл…

– Покажи, покажи же письмо!

– Нет его уж давным-давно,

Мне такая память не нужна.

– А почему не было тогда тебя?

Антон, ведь умер друг! -

Барин очнулся снова вдруг.

– Вадя, ну как ты не понимаешь,

Тебя увидеть мертвым… Ты не знаешь…

– Ладно, Антон, это мы опустим,

Чего мы все о грустном и о грустном, -

А тот, слушая его, мрачным был все равно.