Стальное сердце, или Подвиг разведчика

8.

Как выяснил робокапитан Комм, купол был продырявлен в девяти местах. Четыре пробоины образовались на такой высоте, что их использовать могли только дикие аэроботы, не обладающие мощной защитой – всю летучую шелупонь какеры теперь легко трахали из бластеров с крыш домов, где их расставил Комм. Бластеры тоже были изъяты у подбитых врагов. Зато пять пробоин – вполне годились для вторжения с поверхности земли.

Особенно вот эта – семь на тридцать.

В нее и ломилась неприглядная публика: шестиногие арахноиды, деловито высматривающие кого упаковать макромолекулярной паутиной, полиморфные змеегорынеры с разнообразной жевательной, кусательной и хватательной периферией, а также метамерные скорэбионы, у которых на вздернутом хвосте был смонтирован целый набор средств радиоэлектронной борьбы. Впрочем, спрей с ядом тоже имелся.

Комм занимал оборону в Петропавловской крепости. Если точнее, в Артиллерийском цейхгаузе.

Бронированные чудовища били, чем ни попадя, по крепости, быстро превращая реликвию в развалины. Несколько какеров крутилось вместе с Нержавейко позади Комма, тыча стволами в разные стороны, что должно было изображать готовность к подвигам.

Несколько промахов Комма и зверомашины прорвут фронт, полакомятся какерами.

Еще десяток неловких выстрелов таких союзников, как какеры, и у Комма точно появится большая дырка в затылке.

Обсыпанный нанокристаллической пылью робокапитан-лейтенант попытался отправить отряд Нержавейко с огневых позиций куда-нибудь в подвал.

– Уходи, командир, и своих людей уводи. В подвал Монетного двора хотя бы.

– Нет,– твердо отозвался Нержавейко, отважно высовывая голову из какой-то канавы.

– Брысь, – рявкнул Комм на какеров-ополченцев. – Или, как там, кыш.

– Мы не коты, – напомнил капитан Нержавейко

– Медаль захотел за оборону Петропавловской крепости, не-кот? – Комм продолжая стрелять с левой руки, правой сгреб капитана Нержавейко и швырнул подальше. Оттуда донесся горестный крик, наверное, друг какер все-таки не собрал костей. Но потом появился снова.

А помимо уговоров надо было еще и воевать.

Одну массивную кибертварь, обладающую к тому же прыгучестью блохи, Комм поймал и насадил прямо на шпиль Петропавловского собора. Пронырливых робоинсектов удавалось обезвреживать, лишь вырывая с корнем сочащееся кислотой жало, скорэбионам приходилось обрубать хвосты мезонным мечом...

Но вот сквозь пробоину в Иоанновском равелине заструилось тело многопроцессорной тысяченожки, напоминающей за счет стелс-камуфляжа водяную струю. Тварь проскользнула мимо кассы музея и перед Петровскими воротами стала делиться на сорок самонаводящихся сегментов. Но тут бестрепетной металлической рукой Комма была брошена граната с термитной зажигательной смесью, не требующей кислорода. Самонаводящиеся сегменты побежали факелами кто куда, пламя не сразу могло пробиться сквозь их металлокерамическую обшивку, но полностью ослепило и сделало хорошо видимыми – так что расстрелять эту гадость не представляло особого труда даже для полуразумных какеров, которые скопились в районе крепости.

И вдруг, в пылу борьбы, Комм почти построил тактическую модель, по которой с достаточной вероятностью действовал противник. Мешала только пара белых пятен на карте купольного поселения.

Раскидав извивающихся глистокиберов, удачно пересекших линию огня, робокапитан вытащил из-под них капитана Нержавейко, чей зеркальный гермокомбез стал уже голубым от гемолимфы в общем-то безобидных для человека технотварей (но ужасно опасных для робозавров).

Разговору, правда, помешал арахноид, который пытался превратить командира ополченцев в гнездо для своих яичек с микропроцессорами, оплетая его руки мономолекулярной нитью.

Капитан Комм метким выстрелом поразил арахноида в паутиногенератор, отчего тот стал протекать и зверомашина оставила Нержавейко в покое.

– Кажется, ваши информационные подсистемы не предоставили мне всех данных по сектору 3-3. Что там у вас? На карте обозначен бывший планетарий, он же бывший стриптиз-бар "Голая машинка". И на этом информационный ручеек затыкается.

– Не только для вас, но и для членов горсовета, – зрачки коллеги Нержавейко запрыгали в такт его неуверенности. Все-то у какеров наружу, на мимический интерфейс выходит, словно и нет защищенных психофункций.

– Скормите тогда этих неинформированных членов горсовета бедным нуждающимся зверокиберам, на кой копулятивный орган они нужны?

– У нас там... центральная станция жизнедеятельности, куча компрессоров, нанообменных мембран и насосов, которые качают снаружи атмосферный воздух для фильтрации, нагрева и обогащения кислородом, – с трудом проговорил капитан Нержавейко, отчаянно рубя пляшущего под его ногами червя.

– Что еще, капитан Нержавейко?

Сзади развалился памятник архитектуры Монетный двор – по руинам полз, вибрируя могучим хвостом, высматривая врагов тепловизорами и скрипя изрядно проржавевшими шейными шарнирами, Dracho Policefalis. Дракокибер о двадцати четырех головах. Из-за непродуманной конфигурации головы у него росли, где попало, даже на заднем месте. Однако ж прополз с неожиданной стороны.

– Еще там резервуары с водой, – как будто несколько смущаясь, добавил Нержавейко.

– Почему вы считаете зверомашины дурнее себя? Если это хозяйство раскурочить, то Реликвариум лишится всех систем жизнедеятельности. Сколько вам протянуть после этого? Надо было распределить важные объекты.

– Это стоило дороже, – капитан Нержавейко моментально в чисто какерском стиле нашел оправдание. – Вот мы и не думали на эту тему.

– Красиво думать не запретишь... Но у противника вряд ли есть глобальные координаты ваших объектов, потому они не могли снять их из космоса через экранированный купол. Зверокиберы будут применять визуальное опознание, с привязкой к карте по фото из архива.

– Значит, мы их можем обмануть, – наконец догадался капитан Нержавейко. – Создадим ложные объекты-имитанты!

– А наноассемблеры работают?

– Конечно, откуда ж у нас трехразовое питание, плюс десерт, – возбужденный Нержавейко подпрыгнул и хлопнул Комма по плечу.– Программное обеспечение менять поздно... Быстрее всего наноассемблеры производят макароны. Потому что наши наноассемблеры – это перепрограммированная на хорошие дела серая слизь из наноботов, которая сожрала все растения в Ботаническом саду.

– Неплохо, для зверокиберов всё едино, что паста, что кирпичи, главное чтобы форма подлежала распознованию. – Комм быстро спроецировал в глаз Нержавейко план дальнейших действий. – Там, в бывшем Ботаническом саду, срочно создадим приметные имитанты. А еще закатим туда цистерну с ракетным топливом, настоящую, я видел у вас такую. Рванем ее, когда надо будет…

Тем временем многоголовый дракокибер вел шквальный огонь, добивая последние постройки в крепости. Комм отстреливался с обеих рук и ног, метаясь между Артиллерийским цейхгаузом и казначейством. Он метко поджигал вражеские головы бластером и пытался засечь ту, в которой располагается искусственный разум поликефальной твари. И только ката-перекаты в стиле школы "ваньки-встаньки" спасали робокапитана от слаженной пальбы двадцати четырех рельсотронов дракокибера. Нержавейко с отрядом прятался и укрывался от огня, игл, шипов, болтов и был всё менее заметен на местности.

В конце концов, разбушевавшийся Dracho Policefalis оторвал шпиль собора и стал дубасить им развалины Петропавловской крепости.

– Тикаем, – какеры бросились врассыпную.

Последним, как и полагается командиру, уползал по направлению к станции метро «Спортивная» капитан Нержавейко.

– Не понравится зверюшкам наше угощение, – солидно сказал он напоследок и мстительно хихикнул. – Комм подумал что, наверное, Нержавейко был когда-то поваром, раз заговорил про еду в столь неподходящий момент.

– Эй, ты, – прорычали хором головы дракокибера, одним пинком разрушившего дирекцию музея "Петропавловская Крепость". – Какерская подстилка!

– Вы мне? – решил уточнить Комм.

– Тебе, а кому же. Стой на месте, и тогда тебе повезет – твои микросхемы будут утилизованы и таким образом тебе будет обеспечена загробная техножизнь.

Комм побежал в атаку, виляя среди огнедышащих голов – все-таки они действовали по достаточно примитивному алгоритму, боясь задеть друг друга – затем прыгнул, заскользил на животе. Вокруг грозного противника все было измазано скользкой пеной, вылетевшей из систем пожаротушения...

Откуда-то из подпроцессорной памяти выскочила картинка – он мчится на салазках по метановому снегу под красной доброй физиономией Деда Юпитера, а сзади прилипла девчонка и хохочет ему прямо в ухоприемник шлема...

Панцирь Комма был наполовину пропилен драконьими рукочелюстями с атомарными зубчиками, когда он влетал под днище дракона. Мгновенно взломав рудиментный аварийный люк, изрядно потрепанный робокапитан оказался внутри Dracho Policephalis.

Комм дернул пару контроллерных плат из разъемов и дракокибер замер в удивлении, не в силах более управлять своими передними лапами, которые эволюционно происходили от дисковых накопителей данных.

Комм сел на системную шину чудовища и овладел сначала его оперативной памятью, а затем и процессором. Теперь многоэтажного дракона можно было использовать в качестве гужевого транспорта.

Первым делом направить его туда, где наноассемблеры спешно стряпали объекты-имитанты из макарон. И куда была отбуксирована цистерна с ракетным топливом.

Затрофеенный дракокибер чуть не свалился с Иоанновского моста, и только около метро «Горьковская» наконец перестал икать и шататься. Там к нему в хвост пристроилась длинная колонна бронированных зверомашин. Все двинулись по бывшему Каменноостровскому проспекту Петроградской стороны к Ботаническому саду, залепленному серой слизью.

Опустевший район был когда-то вполне пригож. Но сегодня тут были только обшарпанные стены, мутные окна, оборванная реклама. И вдруг из подъезда метнулась тень героя. Некий бестолковый какер бросил связку гранат под правую гусеницу дракокибера. Взрыв. Даже катки улетели метров на пятьдесят. Какой героизм и какая глупость, подумал Комм. Дракокибер неудержимо валился на бок и, к сожалению, раздавил растерявшегося героя-какера.

По счастью колонна зверомашин продолжила движение в прежнем направления, принимая контуры фальшивых целей за истинные. Лишь бы у кого-нибудь из них не нашелся лазерный спектрометр, молился Комм дигитальным отцам.

Подождав, пока колонна уйдет вперед, робокапитан выбрался из дымящегося и чихающего дракокибера.

Сейчас в подворотню...

Робокапитан уловил электромагнитную пульсацию за стеной ближайшего многоквартирного дома. Похоже, там напрягал свои экстрамиозиновые мышцы какой-то киберзверь, готовый уничтожить проклятого Р16.

Комм потянул из ножен мезонный меч, но рухнувшая стена едва не раздавила его.

Робокапитан рубанул с потягом мезонным мечом по приземистому как танк робожуку, пробившему стену. Робожук залился ярким светом и раскололся, изнутри выскочила гибкая чешуйчатая тварь, которая, лязгнув шестью челюстями, ухватила Комма в том районе корпуса, где статуи носят фиговый листок – уже не поманеврируешь. Из нутра чешуйницы в свою очередь ползла тварь, длинная и узкая, с кривым деструктором на носу. Хрупнул панцирь, и вражеский деструктор стал разрушать метакристаллы каркаса импульсами бозонного поля. Из Р16. Комма посыпалась искрящаяся алмазная крошка. Робокапитан-лейтенант уже готовился к последнему бэкапу в черный ящик.

И вдруг вся серия монстров отвалилась от него, беспомощно дергая конечностями.

Сублейтенант Р16.Винтослав победоносно размахивал хакерским штеккером.

– Вражеские объекты забыли про разъем на хвосте, где заканчивается общая шина расширения, я им всю оперативную память загадил, как выражаются наши друзья какеры.

Комм почувствовал укол кода совести. Молодой бобот явно стал фэном какеров, так и до людофилии недалеко.

– Спасибо, Р16.Винтослав. Прежде чем положить их в кляссер, протри им память.

Неожиданно общение прервал термический датчик – приближается ракетный факел, скорость 5М, наведение по пеленгу.

– Винтослав, мальчик мой, в сторону.

И тут ракета разнесла корпус верного друга в клочья. В разные стороны унеслись осколки каркаса, рычаги конечностей, пучки шлейфов и проводов, шпангоуты, цепи энергоконвертера. А на другом конце Каменноостровского проспекта стоял человекообразный Р17, убийца Винтослава. Не только стоял, но и обращался с предложением.

– Не торопись, Комм. Оставайся с нами. Гарантируем жизнь и интересную работу, ты ведь почти наш, робокапитан.

Сверху замахал крылами птерокибер – корректировщик огня, который и засек своими чуткими сенсорами Комма и Винтослава, над крышей дома заплясали многочисленные щупальца Monstri Digitalis.

"Удрать еще можно. Даже нужно. Но не сейчас. Этот Р17 легко догадается, что зверокиберы движутся к фальшивой цели. Если только не навязать им здесь бой".

– Это очень хорошо, что мы собрались здесь вместе, ребята. Давайте общаться, – предложил робокапитан-лейтенант так, чтобы и дигитальный монстр услышал в УКВ-диапазоне..

Прицельные сетки уже были размещены на врагах-мишенях, ракеты тоже получили целеуказание.

Р16.Комм с первого ковбойского выстрела уложил "семнадцатого", но сразу же попал под огненный дождь. По нему стреляли с закрытой позиции. Это птерокибер навел системы залпового огня кибержуков-бомбардиров, находившихся в другом квартале. Комм попытался подбить наводчика, но тот сновал так, словно не существовало инерции. А Monstrum Digitalis рушил стены и добивал дорожное покрытие, вздымая асфальтовые фонтаны.

Комм использовал последний козырь, выпустив облако экранирующей нанопыли, юркнул в подворотню.

– Байкал, Байкал, дайте мне доступ к схемам канализации, – взмолился робокапитан на милицейской частоте, которую должен был поймать командир ополченцев.

Капитан Нержавейко (Байкал) помедлил.

– Нет, мы не можем дать такой козырь противникам человечества. Если они узнают, сколько полужидких отходов...

– Я не противник человечества, я уважаю роботехнические заповеди блаженного А. Азимова, несмотря на их утопичность.

– Хорошо, я открою вам доступ к схеме подземных коммуникаций, только данные о количестве и характеристиках жидких отходов должны остаться секретными.

– Ни слова, ни даже полбайта противникам человечества, клянусь... Блин, да это же схема метро.

– Увы, – признался Нержавейко.– После выхода из строя городской канализации мы вынуждены были использовать для этих нужд городской метрополитен.

Через два проходных двора Комм, наконец, обнаружил бывший вентиляционный, а ныне канализационный люк. Заодно приметил цель в окне дома на первом этаже. Высота – полтора, азимут – тридцать, расстояние – пять... Это – какер. Если очередной дурак с гранатой, тогда кранты ему. Нет, пожалуй, коротенький слишком.

Робокапитан Комм поманил короткого какера, но тот, заметив вооруженную машину, иррационально бросился бежать. Под стол, под кровать, из комнаты в коридор. Рисковать операцией из-за какого-то белкового недоноска?.. Но это ведь настоящий, не сделанный на конвейере и не собранный наноассемблерами ребенок. "Малыш". "Клоп". "Спиногрыз". "Щенок". Говорят, что какеры очень заботятся о них, хотя всячески пытаются избежать зачатия.

В подворотню вступил Р17 и из его распахнувшейся брюшины выпрыгнула разведывательная юркая соросоножка. Робокапитан Комм вломился в то окно, около которого обнаружил "спиногрыза". Какое-то мгновение он не мог разобраться в беспорядке людского жилища. Первая комната, вторая, третья – время тает, а "клопа" не видно. Комм неожиданно вспомнил, что у чудаков-какеров есть запираемые комнатки, где они гадят и читают газеты. Робокапитан вышиб кулаком дверь с надписью "кабинет задумчивости" и нашел мелкого какера около какого-то белого устройства, напоминающего большую чашку.

– Я дядя-робот, то есть товарищ кибер, лучший друг человека, лично я не ем не людей, – принялся втолковывать Комм. Однако мелкий какер не собирался ничего улавливать, поэтому пришлось его без затей зацапать клешней и вытаскивать из «кабинета задумчивости». В окно стала быстро вбегать соросоножка, капитан Комм придавил ее шкафом – пригодилась человеческая мебель – затем мезонным мечом пробил дыру во внутренней стене.

Он оказался в квартире, выходящей на другую улицу, шагнул в окно. До люка оставалось несколько метров.

Но из подвального оконца соседнего дома вдруг выскочил юркий гибкометаллический отросток, который мигом обвил ногу робокапитана до коленного шарнира. Опять Monstrum Digitalis, и на этот раз от него не улизнуть.

Комм упал, в рывке дотянулся до люка и отбросил его в сторону. Потом сказал детенышу-какеру, теряя драгоценное время на хорошую акустику:

– Уходи, в колодце есть трап.

"Щенок" лишь растерянно заозирался. Его щупорука обвила шейные шарнир Комма, мешая подвижности головной капсулы. Робокапитан добавил в голосовой интерфейс коды присюсюкивания.

– Давай, "клоп", наперегонки. Ты первый бежишь от злого чучелки.

Мелкий какер понимающе ухмыльнулся и скрылся в колодце. Может, это не и не малыш вовсе, а какой-нибудь... лялипут?

Комм отсекал мезонным мечом щупальца за щупальцем, но они ворохами появлялись из окон и дверей и ползли к нему. На улице появился Р17 в форме палача гранитного цвета, сверху в противном ультразвуковом диапазоне визжал наводчик-птерокибер.

Ну, левая, не подведи. И капитан-лейтенант Комм ударил левой, удлинив ее по максимуму. Ее пальцы-штеккеры вошли в головную капсулу птерокибера, взяли под контроль стек его команд. И рука вместе со птерокибером унеслась к ботаническому саду, к которому уже подтянулась колонна зверомашин. Цель – цистерна с ракетным топливом. Взрыв. Робокапитан Комм отсоединил схваченную врагом ногу и со словами "подавись, Monstrum" сиганул в канализационный люк. Оказавшись в вязкой гуще, запрыгал на оставшейся конечности, как на пружине.

Ноль секунд до подхода взрывной волны – рухнул свод подземелья.