Стальной Региос. Том 1

Глава 4. Бой взводов

Давно я не писал. Здесь много всего произошло, и я немного устал. Тут и работа по уборке отделения, и школьная жизнь.

Я по-прежнему не получил от тебя письма. Дошло ли до тебя моё?

Оказалось, что найти цель в жизни очень непросто.

В Грендане мне повезло — у меня были способности, и я, недолго думая, выбрал путь катаны. Но теперь мне кажется, что для выбора будущего потребуется немало смелости.

Каждый раз, когда я вижу стремящихся к своим целям людей, я думаю об их немалой смелости — и в то же время понимаю, как смешны мои мысли. Знаю, в таком восхищении смысла нет. Надо своими целями заниматься.

Ха-ха, какой же я слабый. Да, сам всё понимаю. Приехал в Целни, но цель себе так и не нашёл.

В школе всё отлично. Хорошо бы за эти шесть лет найти дело, которым хотелось бы заниматься. Особо откладывать не стоит, но и спешить тоже незачем.

Как у тебя дела? Уверен, что всё хорошо.

Пусть тебя ждёт светлое будущее.

Моей дорогой Лирин Марфес

Лейфон Альсейф

Он хотел денег.

Ему не было дела до славы, сопутствующей Небесному Клинку. Учитель высоко ценил его мастерство владения катаной, и он решил, что катана обеспечит самый быстрый заработок.

Копьеносный город Грендан. Ему выпало счастье родиться в городе, процветающем благодаря Военному Искусству. Родителей своих он не знал, но был им благодарен за свой талант к катане.

Он считал, что силу надо использовать для зарабатывания денег. Пятнадцать лет он жил этой целью. Он получил Небесный Клинок, когда ему не было и четырнадцати — и это была его самая большая удача.

Но с деньгами по-прежнему были проблемы.

Охватившая раздевалку атмосфера суеты распространилась и на узкий коридор.

По коридору бесшумно шёл Лейфон.

Он тихонько вздохнул и попытался сбросить давящий на него воображаемый груз. Не вышло. Казалось, что он уже избавился от тяжести, но тут гнетущее чувство снова заполняло грудь. Давление не ослабевало, и он положил руку на живот.

— Ох…

— Ты как? — спросила идущая рядом Нина.

— Это я должен спрашивать, сэмпай — сама выглядишь не очень.

— Глупости, я совершенно спокойна, — ответила она, но было ясно, что не так уж она и спокойна. Взгляд был бегающим, поступь — нетвёрдой. — В общем, так, шестнадцатый взвод хорошо держит строй, но если строй пошатнуть, они будут уязвимы.

— Ты уже третий раз говоришь.

Нина бросила на него сердитый взгляд. Он не испугался — лёгкий румянец на щеках означал, что она просто скрывает смущение. Но взгляд Лейфон всё жё отвёл.

— Слушай. На поддержку Шарнида особо рассчитывать, к сожалению, не получится. Мне сейчас надо, чтобы он работал отдельно. А поисковые способности Фелли по-прежнему слабоваты, — добавила она с кислым видом.

Несмотря на все тренировки, Шарнид не мог координировать стрельбу с действиями команды, а Фелли — повысить результативность поиска врагов.

Неудивительно. Лейфон не знал, что не так с Шарнидом, но с Фелли всё было ясно. Она была настроена не выкладываться на полную, чтобы брат оставил её в покое. Как, впрочем, и сам Лейфон.

— В этот раз мы в наступлении. Если меня не вышибут, не проиграем. Будем действовать по обстоятельствам и выиграем бой. Хорошо хоть наше с тобой взаимодействие улучшилось.

Она постучала кулаком ему по груди. Стукнула несильно, но Лейфон закашлялся.

После каждой тренировки в составе взвода он тренировался наедине с Ниной. Так он научился распознавать схемы атаки Нины, а она, кажется, стала понимать, какой от него ждать реакции.

Нина что-то бормотала, разглядывая карту в руке. Должно быть, прорабатывала стратегию. Тщательно обдумывала, как выиграть имеющимися в команде силами. Тёмные мешки под красными глазами явно свидетельствовали, что бой она намеревается выиграть.

Да, сегодня у них бой взводов. Бой. От этого слова у него заболел живот.

— Извини, я в туалет.

— Давай. Я пока пойду, — ответила Нина, не отрываясь от карты.

В мужском туалете Лейфон ополоснул лицо водой из-под крана. Холод прочистил голову.

— Ох, не помогает.

Живот не прошёл, да и грудь что-то сдавливало.

— Проклятье.

— Что такое? Плохо выглядишь, — услышал он, собираясь снова ополоснуть лицо.

Лейфон, не поворачиваясь, посмотрел на собеседника в зеркало. Фелли бы не поверила, что Кариан может так ласково улыбаться.

— Вы что-то хотели?

— Не стоит так напрягаться. Просто пришёл подбодрить новый взвод. Увидел тебя по дороге. Плохо выглядишь.

— Бой близится. Нервничаю.

Со стороны Кариана не ощущалось давления — того давления, которое испытал Лейфон при первой встрече. Но вместе с болью в животе он испытывал какое-то недовольство. Его отражение в зеркале тоже было хмурым.

— С чего бы? По твоим меркам это просто детский сад, Вольфштайн.

— Можете сколько угодно повторять этот титул. Он больше не мой. Меня изгнали из Грендана, и у меня нет Небесного Клинка.

Причиной неприязни к Кариану… возможно, были слова Фелли. Лейфону не нравилось, что Кариан даже родную сестру готов использовать для достижения цели.

— В чём дело? Тебе мало бесплатного обучения? Кстати, ты по-прежнему моешь отделение центрального механизма. Нужны ещё деньги? В таком случае…

— Дело не в этом.

— А в чём же? Лейфон Альсейф. Обладателю Небесного Клинка, Вольфштайну, которого я знаю, деньги важнее репутации.

Кариан не повышал голоса, но слова задели Лейфона за живое. Он услышал громкий хруст и вдруг понял, что это он сам топнул ногой по плиткам пола. Кариан в зеркале продолжал улыбаться.

— Не знаю, откуда у вас сведения… но они неполны.

— Хм, как же всё обстоит на самом деле? Не желаешь ли рассказать, что за человек Вольфштайн?

— Не желаю. Вам этого знать не нужно.

— Не желаешь — не рассказывай. Я лишь хочу, чтобы ты хорошо сражался, — оборвал разговор Кариан и пошёл к выходу.

Лейфон смотрел ему в спину, не собираясь догонять.

— Ах да… — внезапно остановился Кариан. — Надеюсь, ты избавишься от наивной идеи, будто валяние дурака в бою позволит тебе вернуться к общим наукам. Я ведь уже говорил. Ради выживания города я пойду на всё. Буду использовать всё, что можно использовать.

— Даже сестру?

— Даже сестру. Ну, мне пора.

Кариан исчез. Должно быть, пошёл к раздевалке семнадцатого взвода. Лейфон продолжал неподвижно стоять. Снова сталкиваться с Карианом в раздевалке не хотелось. Он сел на краешек раковины, запрокинул голову и обхватил мокрое лицо ладонью, глядя в потолок.

— Вот… чёрт!

Он дал волю чувствам, но живот болеть не перестал.

Мэйшэн обиженно смотрела на лежащую на коленях корзинку.

— Ничего не поделаешь, — утешала её Мифи. — Сказали, посторонних перед боем не пускают.

Они сидели среди зрителей.

— Но ведь…

Мэйшэн огорчённо рассматривала корзинку с едой. Она специально встала пораньше, чтобы всё приготовить.

— Лей…тон… живёт один, вдруг он не завтракал…

— Может быть, но мы не договорились с ним, чтобы он к нам вышел, так что забудь, — сказала Мифи, сделав вид, что не заметила паузы между «Лей» и «тон».

Лейфон-сан? Лейфон-кун? Которое? Зная характер Мэйшэн, скорее всего первое. Ведь не собиралась же она назвать его просто «Лей», подумала Мифи. Она знала, что Мэйшэн восхищается Лейфоном — поэтому они с ним и подружились, но никогда бы не подумала, что Мэйшэн своими руками будет для него готовить.

Есть ли надежда? Лейфон, кажется, в таких делах разбирается слабо. Мифи посмотрела на Мэйшэн. Нежная и маленькая. Ростом примерно с Фелли. Лицо? Фелли побеждает с большим отрывом. Две девушки были совершенно разными, но та, из семнадцатого взвода, похожа на изящную куклу. Вся её фигура обладала какой-то нереальной, опасной притягательностью. Мэйшэн же, хоть и была хорошенькой, всегда выглядела так, будто сейчас заплачет. Телосложение? Тут у Мэйшэн преимущество. Она — самая физически развитая среди трёх подруг. Рост маловат, но формы такие, что завидовала даже Мифи. Окружающие их парни и сейчас нагло пялились на грудь Мэйшэн.

По размеру груди порядок был следующий: Мэйшэн, Мифи и, наконец, Наруки. По росту — наоборот. И всюду Мифи на втором месте. Она почувствовала себя неудачницей.

С Мэйшэн ни один парень не сблизился из-за её застенчивости, но в то же время многие готовы были её в случае чего защитить. Смелость и дерзость Наруки тоже создавали проблемы для близости, но все единогласно считали её красавицей. Лишь меня никто не любит, подумала Мифи. И записок любовных не посылает.

— Ну что? Всё грустите?

Наруки вернулась, раздобыв напитки.

Ветер развевал её короткие волосы. Она хмурилась. Руки были заняты едой и тремя стаканчиками сока, так что пригладить волосы она не могла. Что её лишь украшало.

— Много народу оказалось. Я в очереди долго стояла… Ты чего?

— Ничего.

Мифи выхватила свои сок и еду и перевела взгляд на площадку.

Неровное, утыканное деревьями поле боя было обнесено ограждением. Вверху парила управляемая психокинетиком камера алхимического факультета. Шла проверка работы камеры, и на больших обращённых к зрителям экранах поочерёдно появлялись различные участки площадки.

— Ещё не пора? Когда бой Лейтона? — поинтересовалась Наруки.

Ей было понятно огорчение Мэйшэн, но отчего злится Мифи?

— Сегодня четыре боя, Лейтон в третьем. Что противопоставит семнадцатый взвод скорости шестнадцатого? Всем интересно, но ставки не в пользу семнадцатого. Команда Лейтона в этом плане сильно отстаёт.

— Здесь играют на деньги?

Глаза Наруки сверкнули. Закон запрещал ставки на боях взводов. На портупее Наруки висел дайт с эмблемой городской полиции.

— Я ставок не делала.

— Ещё бы.

— Да и нет смысла тебе вмешиваться. Официального разрешения нет, но все в курсе. Пока всё идёт гладко, полиция ничего не предпримет, — сказала Мифи, и Наруки застонала.

Мифи посмотрела на пылающую праведным гневом подругу и вздохнула.

— Эх… Почему все военные на этом помешаны? Это же развлечение.

— Глупости! Военное Искусство — величайший дар человечества. Осквернять его своими низменными страстями — это…

— Да, да. А что думаешь про Лейтона? Как оцениваешь его шансы? — сменила тему Мифи.

Наруки на секунду задумалась.

— Что думаю… — произнесла она уже другим тоном и задумчиво потёрла подбородок. — Не знаю насчёт его товарищей, но сам он, по-моему, сильный. Так мне кажется, но…

— Но что? — уточнила Мифи.

— Меня обучили лишь работе с внутренней кэй, а Лейтон, похоже, умеет и с внешней. Чувствуется по движениям. Но, по-моему… он сам не очень настроен на победу.

— Понятно.

— Лейтон… не пострадает? — спросила Мэйшэн, и складка между бровями подсказывала, что она вот-вот заплачет.

— Они пользуются тупым оружием, — улыбнулась Наруки и покачала головой. — За его здоровье можно не беспокоиться.

— Тем не менее каждый год травмы получает в среднем триста студентов военного факультета. Травм втрое больше, чем на других факультетах, и происходят они в основном на тренировках и в боях.

От услышанного из глаз Мэйшэн покатились слёзы. Наруки опустила на голову Мифи кулак.

Живот болеть перестал, но теперь его охватило уныние и безразличие. Настроиться на бой не получалось вообще.

Начинался бой, команда покинула раздевалку и вышла в коридор. Искусственное освещение сменил солнечный свет. Их оглушил шум толпы.

Лейфон недовольно охнул — тут всё было совсем иначе, чем на тренировках. Кругом сидели многочисленные студенты-зрители, в воздухе висела камера. Один из больших экранов показывал бойцов семнадцатого взвода.

— Отлично, — помахал камере Шарнид.

Часть зрителей возбуждённо завизжала. Он улыбнулся шире.

— По мне, такая атмосфера — самое оно. Я, наверное, втрое лучше работать буду.

— Надеюсь, — холодно сказала Нина, с неодобрением глядя на его веселье. Затем стала осматривать площадку. — Если не считать расположения, всё как обычно.

Она была права — ландшафт не особо отличался от привычного им.

— Бдительности терять нельзя. Обороняющиеся могли поставить ловушки. Фелли, когда бой начнётся, ищи и противника, и ловушки. Справишься?

— Не знаю, — ответила Фелли, опираясь на жезл.

Взгляд Нины стал жёстким. От накалившейся обстановки Лейфон почувствовал слабость.

Из громкоговорителя доносился бодрый голос комментатора. Близилось начало боя. Лейфон восстановил дайт.

У него был сине-зеленый меч. В прошлом он брал меч в руки ради денег. А сейчас?

Зелёный дайт сиял, но кэй в нём не было. Просто отражалось солнце. При виде прекрасного, но бесполезного света Лейфона охватило гнетущее чувство. Всё из-за его безрассудства на торжественном открытии. Не удержался и вмешался в драку. Не успел опомниться, как остановил зачинщиков. Зачем? Теперь он раскаивается.

— Да уж, — прошептал он, но Нина услышала.

— Хм? Что такое?

— Ничего, — ответил он, но его заглушила сирена, возвестившая о начале боя.

— Пора, — сказала Нина.

Лейфон последовал за ней.

В кабинете президента школьного совета Кариан смотрел на экран. Когда прозвучала сирена, обе стороны пришли в движение. Кариан следил взглядом за одним из нападавших — тот неуклюже держал сине-зелёный меч и старался не отставать от командира.

— Это он вам так приглянулся? — спросил стоявший перед столом студент-военный. Мускулистый человек, один лишь взгляд которого способен внушить трепет, смотрел на экран и почёсывал бородку. — Движения неловкие, кэй-поток очень плохой. Это точно он остановил драку на открытии?

— Он самый, командующий Ванс.

— Хм.

Командующий Ванс Харди, глава военного факультета, опёрся на письменный стол и с недоумением смотрел на экран.

— В таком случае ему не хватает боевого духа. От него не будет толку. Как и от того, кто его перевёл на военный факультет.

Кариан пожал плечами и отвёл взгляд.

— За его способности я ручаюсь. Если он будет играть всерьёз, в Целни не найдётся достойного противника. Здесь просто сборище новичков, организация дилетантов. Этот бой — детская игра для того, кто не один год работал среди профессионалов.

— В этой игре на кону наши жизни.

— Да, хоть это и игра, конечная цель её — сохранить жизнь городу, но он, кажется, не понимает.

— Как и ваша сестра.

— Вы что-то хотите сказать, командующий?

— Хочу. Этим двоим не хватает желания сражаться, у Шарнида есть способности, но нет взаимодействия. Я как командующий и ответственный за оборону города резко против назначения Нины командиром во взвод с таким количеством проблем. Гораздо разумнее перевести её в подчинение другому взводу и там обеспечить должную подготовку.

— Разве сама она не отказалась от такого предложения?

Ванс закрыл рот.

— Два года назад все возлагали на неё большие надежды. Её с первого же курса приняли во взвод. Но она передумала, когда мы проиграли турнир. Решила создать свою команду. Сама выбрала Шарнида. Я дал ей двоих других, но верю, что она сумеет их грамотно использовать.

— Я против создания ею собственного взвода.

— К несчастью для вас, последнее слово за мной.

— Хотите разрушить карьеру великолепной студентке? — прорычал Ванс, ударяя кулаком по столу. Воздух задрожал.

Мускулов у Ванса было вдвое больше, чем у Кариана, но президент оставался спокоен.

— Карьера будет, только если будет город, — махнул рукой Кариан, словно успокаивая дрожащий воздух. — Вы можете гарантировать победу в следующем турнире?

Добрая улыбка исчезла с его лица. Кариан пронзал Ванса острым, как кинжал, взглядом. Командующий поднял густые брови и встретил взгляд.

— На войне не бывает гарантий, — сказал Ванс.

— Верно. Но я всё же хочу стопроцентной гарантии. Чтобы гарантировать жизнь городу, нужна победа. Без города люди не могут жить. Мир холоден, он нас отвергает. Полагаю, вы понимаете, что значит потерять город?

Мир вне города. Несколько растений сумели выжить на загрязнённой земле — и были ядовиты. Единственными, кто выжил и победил яд, были гряземонстры. Не в силах выжить в суровом мире, люди жили в искусственном — в передвижном городе.

— Конечно, понимаю. Но здесь же школа. Здесь учатся. Я не обрекаю хороших студентов.

— А я их воспитываю.

— Каким образом?

— Отрицательный результат — тоже результат. Люди растут над собой через неудачи. Величайшее взросление происходит через величайшее страдание. Моя сестра и Лейфон Альсейф ещё этого не поняли, и я толкнул их туда.

— То есть у вас взвод обречённых студентов?

— Они не обречены. Делать выводы можно будет лишь по факту.

— Выходит, что гарантий дать не можете даже вы.

— В людях нет ничего абсолютного, — спокойно кивнул Кариан. — Если бы что-то было — я бы в это «что-то» фанатично верил.

Он снова перевёл взгляд на экран. Управляемая психокинетиком камера снимала участок площадки. На экране появилось отчаянное лицо Лейфона, покрытое потом и пылью.

— Итак, первый бой. Он всё расставит по своим местам. Сдался ли ты на самом деле? Или ещё нет? — прошептал Кариан, и Ванс тоже невольно посмотрел на экран.

Семнадцатый взвод проигрывал.

Во взводе должно быть не меньше четырёх бойцов. Так гласит брошюра по Военному Искусству. В семнадцатом взводе четверо, минимальному условию он удовлетворяет. Харли не в счёт — он не боец. Максимальное количество? Семеро.

В шестнадцатом взводе пять бойцов. Такой взвод по-прежнему считается небольшим. Обычно во взводе семь бойцов.

В семнадцатом взводе было мало самого нужного для победы и сохранения боеспособности — людей. Им не хватило времени, но в бою это никого не оправдывает. Отговорки проигравшей команды слушать не будут — собака лает, караван идёт. Да Нине и в голову бы не пришло что-либо говорить.

И всё же против них пятеро. Семнадцатому взводу не хватало бойца.

В голове засела навязчивая мысль, что этот перевес можно преодолеть. Лейфон на самом деле так думал. Но он ведь не собирался побеждать. Глупая мысль.

Раздалась сирена, и они с Ниной бросились к вражеской базе. Чтобы победить, им надо либо вышибить всю вражескую команду, либо лишить их возможности продолжать бой, уничтожив их флаг. Команде защитников, с другой стороны, надо либо вышибить командира противника, либо защитить флаг до истечения времени. Защитники могли установить перед боем ловушки, так что они получали преимущество, просто оставаясь в обороне.

Так достигалась имитация настоящего военного турнира, в котором для победы надо уничтожить войско противника или центральный механизм города, роль которого и играет флаг.

«Их команда, скорее всего, займёт оборону. Им надо лишь защитить флаг до истечения времени», — сказала Нина в раздевалке.

«Мы с Лейфоном их отвлечём. В это время Шарнид отстрелит флаг. План консервативный, но реалистичный».

«Лейфон, наша первоочередная задача — как можно быстрее преодолеть ловушки. Шестнадцатому взводу будет непросто обнаружить кэй Шарнида, но мы должны отвлечь психокинетика своей скоростью. Наша цель — сбить их команду с толку».

Так что теперь они бежали по неровной земле прямо на фронт вражеской команды. Бежали так быстро, как только могли, мчались через кусты и старались не пропустить ловушек. Что-то было не так.

— Лейфон, осторожно, — сказала Нина сзади. Она тоже почувствовала.

Ловушек не было.

На земле могли быть простые ловушки в виде ям, сетей, проводов под током… пучки травы, в которых могут запутаться ноги… Управляемых психокинезом мин они не обнаружили. Если не считать изменённого для боя ландшафта, ничего необычного не было.

По сигналу Нины Лейфон прекратил бег и притаился в тени куста.

— Фелли, ты обнаружила, где расположен противник?

— Два контакта во вражеском лагере, три перед ним. Ни одна цель не двигается, — тихо ответила Фелли через передатчик.

Противник и не собирался скрываться.

— Они просто ждут нашей атаки, без ловушек? — бормотала Нина. — Нас что, недооценивают?

— Шарнид на связи, — донёсся из передатчика ещё один голос. — Я на позиции. Тут кое-что цель заслоняет, но лучше места я не нашёл. С двух выстрелов точно отстрелю — рискнуть?

Значит, он решил сбить помеху перед тем, как отстрелить флаг. Но за время выстрела позицию Шарнида могли обнаружить психокинетик и использующие внешнюю кэй бойцы. Шарнид окажется на прицеле у вражеского снайпера.

— Не торопись, жди приказа.

— Есть. Как только предоставите шанс — выстрелю.

— Полагаюсь на тебя.

Нина вопросительно посмотрела на Лейфона. Что делать?

Он знал, что остаётся лишь идти вперёд. Шестнадцатый взвод не мог не знать о них. Однако трое бойцов вражеской команды не двигались, а значит, собирались встретить атаку лоб в лоб. И если семнадцатый взвод ничего не предпримет, противники так и будут там стоять до истечения времени. И победят.

Был лишь один выход. Драться. Пятеро против двоих, у шестнадцатого взвода преимущество.

— Проклятье, — тихо сказал Лейфон.

Ничего неожиданного в сложившейся ситуации не было — но противник так всё и задумал.

Что дальше? Вопрос отразился во взгляде Лейфона, и Нина молча кивнула. Придётся атаковать с фронта, как и договаривались. Он не понимал её самоуверенности.

— Действуем, как и задумывалось, — раздался голос Нины в передатчике. — Отвлекаем их кэй-взрывами и заставляем нарушить боевой порядок. Взрывы по возможности направлять в землю так, чтобы создать дымовую завесу.

— Только линию огня не заслоните, — предупредил Шарнид.

— Выманивай противника с запада, — приказала Лейфону Нина, пока Фелли уточняла расположение Шарнида.

Они обменялись взглядами. Лейфон выскочил из кустов, следом за ним — Нина. Он на бегу вливал свою кэй в клинок. Кэй текла как кровь, из кэй-артерии. Ладонь Лейфона соединилась с мечом, меч стал словно продолжением его тела. От клинка исходил чистый голубой свет, и он не был отражением солнечного. Лейфон чувствовал в клинке какую-то тусклость.

Чувство было такое, будто его нервная система внезапно проросла в клинок — чувство неестественное, отупляющее, раздражающее… Таким мог бы довольствоваться начинающий, но не Лейфон. Он хотел это чувство усилить. Цвет его кэй мог быть более ярким, волнующим. А сейчас на цвет текущей по клинку кэй стыдно смотреть!

Лейфон стиснул зубы и подавил желание. Он знал, что его лучшую кэй с этим не сравнить. Но какой смысл использовать здесь лучшую кэй? Чего он хочет? Ничего. Он не может использовать всю свою силу, потому что не знает, чего хочет. Он ищет вовсе не цвет своей кэй.

— Лейфон!

Пронзительный крик раздался не из передатчика. Он понял, что замечтался. Лейфон тупо смотрел на окружающую его картину, но не сразу понял, что происходит.

А когда понял — оказался в море пыли.

Когда они выскочили из кустов, противники бросились к ним с большой скоростью. От их скорости частицы земли и пыли поднялись в воздух и заслонили солнце, стало темно.

Лейфон остановился. Потом оглянулся, чувствуя, что Нина сзади.

— Следи за завихрениями воздуха! — приказала она через передатчик.

Лейфон почувствовал злость. Как он сам не додумался до такого простого способа?! Заскрежетав зубами, он стал присматриваться к вихрям пыли впереди.

Вихрей было три.

Он махнул мечом, передавая усилие на запястья. Появилось сопротивление, встречная волна. Она прошла по телу Лейфона, и он упал на колени.

Нина молчала. Она атаковала другой вихрь.

— Кэй-вихрь… — пробормотал Лейфон, откатился и оценил ситуацию.

От Нины его отделяли трое.

Они пользовались приёмом внутренней кэй. Кэй-вихрь невероятно усиливал ноги и позволял двигаться с высокой скоростью. Эти трое, должно быть, прошли специальную подготовку. Когда местонахождение стало известно, противник своим маневром лишил их обзора, а потом исполнил скоростную атаку с помощью кэй-вихря. Комбинация была идеальной. И, скорее всего, специально отработанной. Ловушки были просто не нужны. Одновременная атака кэй-вихрем сама по себе стала большой ловушкой.

Однако… Такая стратегия давала команде Лейфона шанс. Они с Ниной полностью отвлекли внимание противника. Осталось лишь дать Шарниду возможность…

Он почувствовал себя идиотом.

От Нины его отделяли трое. Если Нину вышибут, команда проиграет.

— Сэмпай!

Лейфон не мог встать — онемели колени. Волна от скоростной атаки продолжала воздействовать на него и лишала сил. Пока он пытался подняться, один из противников снова бросился на него в скоростной атаке кэй-вихря. Пыль поднялась в воздух. Лейфон не видел, но чувствовал, как кто-то приближается. Он поставил блок мечом. Ноги не слушались, и он, описав дугу в воздухе, покатился по земле.

По телу снова пробежала волна. В глазах заплясали искры. Он чуть не ударился головой о землю. Но всё равно надо вставать. Он увидел, как Нина отбивается от атак кэй-вихря железными хлыстами. Она словно вросла в землю — крепко держала оба хлыста и отражала скоростные удары.

В обороне она, по-видимому, действовала лучше, чем в нападении. Девушка спокойно наблюдала за двумя противниками и снижала силу их ударов с помощью внешней кэй — не то что неуклюжий Лейфон, глупо катающийся по земле. Взгляд её выражал упрямую решительность. И подкрепляли эту решительность два железных хлыста. Нина сама была словно непробиваемая железная крепость.

Но любоваться было некогда. Он снова поставил блок и снова закувыркался по пыльной земле.

— Достал уже! — завопил противник Лейфона.

Завеса пыли скрывала лицо нападающего, но Лейфон знал, что тот злится — Лейфон, при всей своей неуклюжести, ухитрялся отбивать скоростные атаки.

Ещё удар. Лейфон снова покатился. Прямо как камень с горы. Он слышал лишь глухой стук в ушах. Внешних звуков он уже расслышать не мог. Сознание начало меркнуть — он несколько раз ударялся головой.

Зачем ему это надо? Он, пошатываясь, встал на ноги и продолжал обдумывать этот вопрос, когда пришла очередная атака, вновь сваливая его на землю.

Проиграть ведь не страшно? Здесь не решается судьба города. Просто школьное мероприятие. Ничего страшного, если они проиграют. Школьный город не потеряет электронного духа.

Тогда зачем позволять противнику атаковать? Ради чего все эти ушибы? Он сам не понимал, что делает.

«Можно ведь проиграть? — ещё раз спросил он себя. — Да, можно».

Можно взять и выбросить меч. Можно не двигаться и не вставать. Незачем ещё больше уставать и пачкаться. Сегодня дадут отдохнуть, но завтра мыть отделение центрального механизма. Нехорошо тратить здесь силы. Так и заболеть недолго.

Нельзя гробить здоровье, а то он не заработает денег. Он сирота, ему некому помочь, ему нужны деньги. Никто не пришлёт ему «на карманные расходы». У него только стипендия. Конечно, плату за обучение с него теперь не берут, но стоит президенту школьного совета передумать, и привилегии исчезнут. Надо заработать денег, скопить на будущее. Деньги, деньги, деньги…

Он вдруг машинально опустил взгляд на меч, который крепко сжимал в руке. Зелёный дайт по-прежнему светился.

В прошлом он всегда говорил только о деньгах. Он не считал, что это плохо. Деньги нужны, это факт.

Но ведь было же что-то ещё?

В прошлом положение просто было более отчаянным. Не у него самого, а у сиротского приюта. Директор приюта — приёмный отец Лейфона, первый, кто разглядел в нём талант к катане, его Учитель считал деньги никчёмными бумажками. Он просто не понимал, что такое деньги. И у них всегда были проблемы с финансами. Узнав про свой талант к катане, Лейфон решил его использовать для зарабатывания денег. Ради этого он принял решение заполучить Небесный Клинок и стать лучшим воином Грендана. В душе Лейфона не было места наивному восхищению силой. Он просто был реалистом и выбрал свой путь исходя из правил этого мира.

Сейчас ему нужны деньги лишь для себя. Достаточно денег, чтобы прожить. Тоже непросто, но нет причин для прежнего отчаяния.

Разве нет для меня чего-то более важного, думал он, катясь по земле, и от многочисленных ударов голова казалась пустой.

Противоположный пол, например.

Дурак. Его огорчило, что первым делом в голову пришла подобная глупость. Но стоило так подумать, и он увидел лицо подруги детства, Лирин. И вспомнил прикосновение её губ во время последней встречи.

Но что он может сделать для Лирин? Ничего. Он хотел показать ей, что нашёл в этом городе свою цель, хотел показать Лейфона, который преуспел не только во владении катаной. Но он бы не сказал, что хочет так сделать ради неё. Жителей разных передвижных городов разделяет вечная пропасть, да и сам он в глубине души вряд ли сможет воспринимать Лирин иначе, чем давней подругой. Её губы напомнили Лейфону, что она девушка, но он по-прежнему не мог видеть в ней противоположный пол. Она как сестра, пусть и без кровного родства. Они росли в одном приюте, и между ними установились такие отношения. Тут ничего не поделаешь.

Тогда… Тогда кто, спросил он себя, и в поле зрения была лишь Нина. Она стояла в мире Военного Искусства — в мире, который он бросил. Лейфон завидовал её ослепительному сиянию.

Он вспомнил ещё троих. На военном факультете была лишь одна из них, но все трое шли к желанным целям. Лейфон завидовал исходящему от них яркому свету.

Фелли была на него похожа. Девушка, поверившая, что врождённый талант не оставляет ей выбора. Она пришла сюда другим путём, но он понимал её отношение к Наруки, Мифи и Мэйшэн. Слишком ярко.

Попробуй разберись.

Что он может для них сделать? Ничего? Он думал, снова катясь по земле. Противник недовольно бормотал: «вышибись уже быстрее», «надоело», «теряю тут время».

Что он может сделать? Что он хочет сделать? Лейфон не находил ответа. Даже самого крошечного кусочка ответа он найти не мог.

Беда.

Он, наконец, посмотрел по сторонам. Он не знал, сколько раз падал и снова вставал — не считал. Мысли зашли в тупик, и пришлось вернуться в реальность.

— Сэмпай? — прошептал он и был сбит с ног очередной атакой.

Но картина, которую он увидеть за мгновение до того, отчётливо запечатлелась в мозгу.

Она стояла на колене.

Как бы она ни была сильна в обороне, всему есть предел. От накопившихся ушибов силы покинули её ноги. Её реакция замедлилась. Кэй, которой она отбивалась от скоростных атак, теряла силу. Кэй-поток в хлыстах потускнел.

Плохо, подумал он. Сэмпай вышибут. В голову полезли дурацкие мысли.

Сэмпай вышибут. Взвод проиграет. Полное поражение. Взвод распустят. Сэмпай от такого сломается.

Все эти глупости одна за другой полезли в голову Лейфона.

Так нельзя.

Мысль о том, что можно и проиграть, куда-то исчезла, и Лейфон поднялся.

— Достал! — взвыл его противник и снова стал заходить в скоростную атаку.

Лейфон прыгнул в сторону. Он уже знал, где находится противник. Тот двигался под действием кэй-вихря, а следовательно — по прямой к Лейфону. Достаточно лишь рассчитать время — и прикинуть местонахождение противника становилось совсем несложно. Всё решало чувство времени.

Не обращая внимания на промчавшегося мимо парня, Лейфон поднял меч.

— Далековато.

В результате своих перекатов он оказался довольно далеко от Нины. Сейчас он добежать не успеет.

— Ладно.

Он взмахнул мечом. О текущей по клинку кэй Лейфон даже не думал. Всё происходило машинально. Он изменил качество кэй в дайте, и кэй выстрелила из клинка в направлении взмаха.

Это не был кэй-взрыв. Он сосредоточил кэй в единственной точке. Лейфон использовал один из приёмов внешней кэй, кэй-иглу.

Кэй острой иголкой вонзилась в одного из бойцов шестнадцатого взвода и подбросила его в воздух.

Пока второй нападающий в недоумении смотрел на внезапно улетевшего товарища, Лейфон направил кэй в ноги.

Внутренняя кэй, кэй-вихрь.

Двигаясь в сторону Нины, он мечом отправил в воздух второго.

Лейфон остановился за спиной Нины и стал искать других противников. Те двое, которых он отбросил, не вернулись. Враждебной кэй не ощущалось. Они, вероятно, потеряли сознание.

— Ты…

Нина потрясённо на него смотрела. Лейфон не понимал её удивления. Чему тут удивляться? Пока он пытался понять, завыла сирена.

— Флаг уничтожен! — возбуждённо закричал комментатор. — Семнадцатый взвод выиграл!

Толпа взревела.

— Ха-ха! Видали? — донёсся из передатчика возбуждённый голос Шарнида. — Двумя выстрелами, как и обещал.

Но Лейфону показалось, что голос где-то очень далеко.

Он упал.