Станция Бякино

Глава 27

— Смотри, аккуратней там, — произнес мужчина, потянув на себя ручку.

Игорь Маркович открыл крайнюю дверь кабинета на первом этаже и пустил вперед Гранта. Комната действительно была похожа на медпункт. Два старых полированных стола со стульями с одной стороны и три шкафа из того же материала стояли вдоль противоположной стены. У окна кушетка с раздвижной ширмой, а у входа умывальник, точно такой же, как и на станции Бякино, с сосочком. Под рукомойником покрашенная белой краской железная раковина, еще ниже ведро под слив. Возле кушетки передвижной металлический столик на колесиках.

На полу куча разного мусора, непонятно откуда взявшегося, будто кто-то устроил помойку и приносил его сюда специально. Картонные коробки, мятая бумага, различное тряпье и сломанные детские игрушки.

Карандаш зашел в кабинет и тут же сел на стул перед столом.

— Тебе бы, дядя Гоша, сразу бы задницу куда-нибудь посадить? — засмеялся мальчишка.

— Вот будет тебе столько же лет, вспомнишь меня, — пробубнил Игорь Маркович. — Раньше тоже не понимал, почему пожилые устают. Только теперь стало ясно, что не проходит «она» вовсе. Утром просыпаешься, встаешь с кровати — и уже уставший. Такие дела, дружок. И чего ты меня дядей Гошей назвал?

— Разве Игорь это не Гоша? — удивился Грант, не переставая улыбаться.

— Гоша, дружок, в песочнице остался, можешь звать, как все, — Карандаш. Мне это прозвище нравится, безобидное оно какое-то.

— Тогда дядя Игорь буду звать, нормально?

— Пойдет.

Крантик открыл первый шкаф. В нем висела пара белых медицинских халатов.

— Ничего интересного, — парень, зевая, закрыл дверцы шкафа.

На полках второго шкафа оказались упаковки ваты, бинты, несколько пузырьков зеленки и большая бутыль йода, резиновый жгут, несколько градусников, микстуры и куча разных старых таблеток. На отдельной полке лежали стетоскоп и тонометр. Грант отошел в сторону, чтобы Карандаш взглянул, но тот махнул рукой и усталым голосом сказал:

— Я в этом всё равно дуб дубом. Скорей всего, за столько лет это стало бесполезным хламом. Может, кто из наших разбирается. Резиновые трубки выглядят прелыми и потрескались.

В третьем шкафчике были полочки с документами, много папок, разных бумаг с печатями и подписями.

— Пригодится, — проговорил мужчина и, постучав по столу пальцами, тихонько добавил: — Бумага нынче в цене, главное — помять ее хорошенько.

Крантик подошел к кушетке, снял с нее когда-то белоснежную простынь и прилег, не снимая обуви. Взор мальчика упал на брезентовые носилки с ручками, стоящие в углу комнаты.

— А это чего? — спросил Грант.

— Носилки, больных носить, — ответил мужчина. — Вот кончится кофе, будешь таскать меня на них, надо только второго такого же паренька найти.

Игорь Маркович отодвинул стул чуть дальше от стола, не отрывая пятой точки, и открыл выдвижной ящик. В нем оказались карандаши, ручки, печать и несколько ключей на общем колечке.

— Смотри-ка, Грант, девчата говорили, второй и третий кабинет заперты, — Карандаш взял связку и бросил в руки пареньку. — Поди-ка попробуй открыть. Может, подойдут.

Мальчик, недолго думая, вышел в коридор и стал подбирать ключи. Раздался шум, скрип петель и громкий возглас:

— Дядя Игорь, вы не поверите, что тут есть!

Карандаш медленно встал и потихонечку вышел из медицинского пункта. Подойдя ко второй двери, мужчина заглянул в комнату.

— Сходи за подружками, пусть спустятся, — голос мужчины немного изменился.

Это была самая настоящая комната отдыха. Слева вдоль стен углом стояли три дивана, у окна большой круглый стол с красивой толстой скатертью, а в противоположном углу пузатый цветной телевизор на тумбочке. Который, скорей всего, еще тридцать лет назад перестал работать, так как сверху него стоял черно-белый телевизор меньших размеров. Ручка переключения каналов была сломана, заботливо склеена и снова сломана. В таком состоянии она лежала рядом с пассатижами, которыми, вероятно, и переключали телепередачи.

Но самое главное было не это. Справа, почти на треть стены, красовался настоящий камин, и, судя по находящимся в нем углям, вполне когда-то функционировал.

Раздался стук ботиночек по бетонной лестнице, и через пару мгновений девушки зашли в комнату.

— Ого, прямо как в замке, — Маша плюхнулась со всей силы на диван, позабыв про ушиб от пинка. — Игорь Маркович, будешь нашим дворецким? Сошьем белую рубашку из наволочек, а пиджак со штанами у тебя уже есть.

Ю осмотрела очаг, затем сложила в несколько раз листок бумаги, чтобы получился маленький факел, подожгла спичкой и сунула в то место, где, по идее, должна быть труба. Дым от огня сначала пошел в разные стороны, после затянулся в отверстие в кирпичной кладке.

— Отличные новости, — объявила друзьям девушка. — Тяга есть. Видимо, шахта в стене общая с той печью, что в подвале для отопления, либо дополнительная. Это значит, мы сможем готовить еду, кипятить воду и сушить одежду.

— Я за дровами, — вскочил с дивана Крантик. — Жаль, топора и ножовки нет, но могу и так наломать веток.

— Стой, — Маша схватила паренька за руку. — Возьми тесак в моем рюкзаке, и в столовой есть кочерга и совок. Принеси их, пожалуйста, еще захвати несколько кирпичей там же на полу. Сделаем упоры под ведро.

***

Стемнело.

Друзья сидели на диванах и смотрели, как языки пламени облизывают стоящую на кирпичах кастрюлю с водой. Грант ее принес из столовой вместе с другой посудой. Поднос с натертыми до блеска влажной тряпкой ложками, тарелками и кружками стоял на столе. Девушки принесли со второго этажа стулья и расставили вокруг круглого стола, немного отодвинув его от окна. Треск дров, мерцание огня, уютная атмосфера в кругу друзей и чувство безопасности — всё это завораживало и сближало выживших.

— Сережи с Борисом Валентиновичем так и нет, — с тревогой в голосе произнесла Маша. — Неужели они никого не встретили и вернулись на станцию прямиком в лапы к бандитам? Надо было пойти к ним навстречу, предупредить, почему я додумалась до этого только сейчас?

— Не забывай, у тебя, скорей всего, сотрясение мозга, — спокойно ответила Ю. — Куда бы ты пошла? Слушай, они должны были уже давно прийти, Борис Валентинович опытный выживший и знает этот лес как никто из нас. Раз их тут нет, значит, так нужно. Ты выстрелы слышала? Нет. Вот и успокойся. Утро вечера мудренее, слыхала такую пословицу?

— Слыхала, — немного успокоилась Маша. — Нам повезло, что мой рюкзак у меня. Там два больших пакета макарон, горох, томатная паста, тушенка, чай с сахарным песком и соли чуток в бумажном кульке. Еще пачка чипсов, обменяла у одной бродяжки, хотела душу отвести. Если по уму, то нам можно сегодня ничего не есть, чтобы растянуть продукты как можно дольше. Но такой стресс приходится испытывать не каждый день, поэтому заваривай, Грантик, макароны и чай в отдельной посуде. Дальше что-нибудь придумаем, будет день — будет пища.

В «гостиную» вошел Игорь Маркович с зажженной толстой свечой в руках. Кто-то ее вставил в маленькую хрустальную вазочку с толстыми стенками, да так, что обратно уже не вынуть.

— Где ты был? — поинтересовался парнишка.

— Ходил по комнатам, плотно прикрывал окна шторами, — ответил мужчина. — Здесь тоже надо поднять их на подоконник. Свет от камина может быть виден очень далеко, хоть мы и в лесу. Кстати, на окнах первого этажа я обнаружил решетки. Это очень странно, раньше их не ставили, и уж тем более зачем они тут в детском-то лагере. Хотя кто его знает... Нам же безопаснее... Завтра подумаем, как усилить дверь.

***

Наевшись пустых макарон, сдобренных лишь горсточкой соли, друзья расположились на диванах. Грант притащил на себе матрасы и постельное белье, а сам улегся на медицинскую кушетку, уж больно ему понравилась переносная койка с удобной спинкой.

Выжившие молча смотрели на огонь в камине, и в их глазах отражались искорки мыслей, посетивших их в тот момент.