Стаут

- Черт, извини. Я даже не подумал обсудить это с тобой. Моя вина.

- Должно быть она хорошо справляется с работой. Иначе ты бы не нанял её.

- Ты видела ее лейбл для Winter Lager?

- Нет.

Я достаю дизайн Фрэнки и передаю Лоури.

- Напоминает мне Тэпа.

- О, Боже мой. Словно его копия. Он подумает, что это смешно.

- Должность в художественном отделе. Она будет под ним, поэтому я подумал, что он имеет право выбора. И он хочет, чтобы она её получила.

- Думаю, мы оба знаем, чего он хочет от неё. И ее папа будет зол, когда узнает.

- Тогда Скотту, вероятно, нужно готовиться к дерьму.

Лоури поднимает бровь.

- Они уже спят вместе?

- Он отрицал всё.

Но как по мне, так это всё ерунда. Портер - мой лучший друг. Он забывает, что я могу сказать, когда он врет.

- Знаешь что, Олли? Это не наша забота. Портер взрослый человек и прекрасно понимает, что делает.

- Оказывается, я был довольно неправ в последний раз, когда пытался судить о чужих отношениях, поэтому я, вероятно, должен сделать себе одолжение и отступить.

- Именно. И кто знает? Одна Фрэнки.

- Возможно.

Двадцать гребаный-один год. Совершеннолетняя. Уже взрослая, но черт. Для меня она до сих пор ребенок. И для Портера тоже.

Что будет, если все пойдет плохо? Что произойдет, когда Скотт узнает? А он узнает. Это неизбежно. Блядь. Портер - его работодатель. Ловибонд пойдет ко дну без хорошего заведующего складом. Он нам нужен. И ему нужна работа. Ему нужно содержать семью. У него есть еще дети, кроме Фрэнки.

- Хорошо. Так какие у нас планы для Аделин?

- Я отвезу ее в Саванну на продолжительные выходные. Мне нужно, чтобы ты помогла мне организовать романтический отдых.

- О, весело. Вам нужно остановиться в The Bohemian. Отличное место для отельного секса.

Не уверен, что мне нужно было знать это от моей сестры.

- А также заказать ужин при свечах в винном погребе в Olde Pink House. Я могу могу договориться. Как на счет лошади и кареты?

- Давай оставим лошадь и карету на другой раз.

- Хорошая идея. Она может подумать, что ты сделаешь ей предложение.

Глаза Лоури округляются.

- Ты подумываешь попросить ее выйти за тебя замуж? Так вот для чего эта поездка?

- Нет. На прошлой неделе я впервые сказал, что люблю её.

- Ооу. Мой младший брат влюблен.

Она вздыхает и кладет руки на сердце.

- Заткнись, Лоури.

- Не будь таким, Олли. Я думаю это замечательно. Я обожаю Аделин. Как и мама с папой. Думаю, из нее выйдет отличная жена.

Однажды я думал, что готов жениться. Но оказалось, что единственная женщина, которой я доверял всем сердцем, предала меня.

- Не уверен, что когда-нибудь смогу позволить себе снова быть таким уязвимым.

- Ты сказал, что никогда больше не полюбишь, но посмотри на себя. Мы сидим здесь и планируем романтический отдых, потому что ты любишь Аделин.

- Я действительно люблю ее, но брак - это очень важно.

- Это ты мне говоришь, что брак - это очень важно?

Лоури смотрит на меня с лицом "Ты что шутишь?"

- Хорошо. Глупо было так говорить.

- Быть замужем - это замечательно. Мы с Брю так счастливы. Было бы ужасно упустить шанс на эту совместную жизнь, потому что он был разочарован первым браком и не позволил себе снова быть уязвимым.

Лоури и Тэп настолько идеальная пара, что я забыл, что когда-то он был женат на другой. Он категорически отказывался когда-либо жениться снова или иметь детей, пока Лоури не дала ему пинка под зад. Оба были в полном дерьме, пока они не собрали свое дерьмо. Это были долгие шесть месяцев.

- Хочет ли Аделин однажды выйти замуж?

- Я не знаю, мы не обсуждали этот вопрос.

- Если вы говорите друг другу: "Я люблю тебя", то разговоры о браке не за горами. Ты чувствуешь то, что чувствуешь. Ты ничего не можешь с этим поделать. Но я сомневаюсь, что Аделин захочет услышать, что ты не можешь двигаться вперед с ней из-за боли, которую причинила тебе другая женщина.

- Сомневаюсь, что ей это понравится.

Я любил Иден. Было бы неправдой сказать, что я не любил её, потому что презираю ее сегодня. Но то, что у меня было с ней, не сравнится с любовью к Аделин Максвелл. Это в совершенно другой лиге. Я сделаю для нее все, что угодно. Буду ее альфой. Буду ее защитником. Может быть даже ее мужем, если она этого захочет.

- Брю думал, что не сможет двигаться вперед со мной из-за прошлого, и это почти разрушило нас. То, что сделала Иден, разрушило ваши с ней отношения. Не позволяй этому разрушить то, что у тебя есть с Аделин. Не она предала тебя, так что не наказывай ее.

Иден любила внимание мужчин. Это должен был быть для меня красный флаг, но я проигнорировал его; я думал, что она горячая. Секс был жарким. Она была талантлива в постели. Тут ей не занимать. Но всегда было такое ощущение, будто я трахал пустое тело.

Полная противоположность с Аделин. Мы соединяемся, переплетаемся, сплетаемся, пока не становимся единым целым. Она отдает мне каждую частичку себя. Полностью. Охотно. С радостью.

- Не волнуйся, сестренка. Я не позволю прошлому определять мое будущее. Я слишком люблю Аделин, чтобы позволить этому случиться.

***

Я лежу на боку позади Аделин, мой член всё еще внутри нее. Она скользкая от моей спермы, которая сочится из нее на мой член. Наша утренняя программа.

- Странно, что мне нравится наполнять тебя своей спермой? Особенно утром, чтобы я знал, что в тебе есть частичка меня на весь день, когда мы не можем быть вместе.

- Может быть немного странно, но мне нравится. Это заставляет меня чувствовать, что я действительно твоя. Она переворачивается и смотрит на меня через плечо.

- Странно, что мне нравится чувствовать себя принадлежащей тебе?

Мы достигли хорошего баланса. Аделин не хочет, чтобы над ней все время доминировали, но в спальне она хочет, чтобы я поднялся на ступеньку выше и позволил ей вести себя. Быть любимой напористо, не обязательно агрессивно. Мне понравилось.

- Я хочу, чтобы ты чувствовала себя моей. Потому что это так.

Я обхватываю ее за талию рукой и прижимаю к себе, целуя в плечо.

- И я люблю тебя.

Она сплетает наши пальцы вместе и сжимает.

- Я тоже тебя люблю.

Прошло несколько дней с нашего с Лоури разговора о браке. Я не мог выбросить это из головы ни на секунду. Поднимая тему брака, я чувствую, будто поворачиваю рычаг на попрыгунчике (игрушечная фигурка, выскакивающая из коробки, когда открывается крышка). В любую секунду он может выпрыгнуть и заставить меня наделать в штаны.

Я хочу сделать это менее сложным. Поворачивать рычаг медленно. Но это скользкая дорожка.

- Есть кое-что, о чем я хочу поговорить, но я боюсь, что ты взбесишься.

- С чего бы мне беситься?

- Потому что это жестко.

- О. А я думала, когда ты собираешься поднять этот вопрос. Я удивлена, что ты так долго ждал.

Зачем мне поднимать этот вопрос? Она не дала мне никаких намеков на то, что хочет поговорить о браке.

- Что ты думаешь по этому поводу?

- Я бы сделала это, если это то, чего ты хочешь.

На самом деле? Такой равнодушным ответ о чем-то столь серьезном, как стать мужем и женой.

- Ты бы сделала это просто так? Тебе даже не нужно время, чтобы все обдумать?

Я думал, что кому-то, как Аделин, дочери проповедника, нужно будет гораздо больше времени, чтобы подумать и принять решение. Она не религиозный фанатик, но не думаю, что она хорошо относится к разводу.

- Ну, для меня это еще один способ доказать, что я твоя.

- Ну, конечно. Это самый верный способ доказать, что ты моя. Ты возьмешь мою фамилию. Это будет означать, что ты моя навеки.

- А?

Она поворачивается, чтобы посмотреть мне в лицо.

- Не думаю, что мы говорим об одном и том же.

Я запутался.

- О чем ты вообще говоришь?

- Я думала, ты просишь меня об анальном сексе.

Черт.

- Нет. Я говорил о браке, но теперь, когда я знаю, что ты позволишь мне трахнуть тебя в задницу, я могу пойти на это.

У Аделин перехватывает дыхание.

- Ух ты. Мы действительно пересекли черту.

Она выпрямляется и поворачивается ко мне спиной. Значит, она не хочет смотреть мне в глаза. Мне кажется, я облажался. Мне не стоило упоминать слово на букву "Б".

- Прости меня. Мы не обязаны обсуждать это прямо сейчас. Или никогда, если ты не хочешь.

- Ты застал меня врасплох, но это не значит, что я не хочу говорить об этом.

Она не двигается, но ее дыхание изменилось. Громче. Быстрее. И ее грудь поднимается и опадает все быстрее.

- Я не хочу вести столь важный разговор, глядя тебе в спину.

- Прости.

Она поворачивается.

- Лучше?

- Гораздо. Спасибо.

Я тянусь к ее руке и переплетаю наши пальцы.

- Что ты думаешь по этому поводу? Я имею в виду брак. Не анальный секс.

Она хихикает, что разряжает обстановку.

- Это так не работает. Ты сам об этом заговорил. Это значит, что ты первый, Торн.

Я боялся, что она скажет это; думаю, это справедливо, если я выложу всё прямым текстом. Улыбка появляется на её губах, но она всячески пытается скрыть её. Моя девочка пытается скрыть свое волнение, что восхитительно, но ее глаза выдают ее.

- Моя жизнь была одной большой вечеринкой. Я много пил и трахался с женщинами, особенно за последние три года. Я устал от интрижек и пустых отношений. Я готов начать подготовку к жизни с женщиной, которая хочет быть моей. Только моей. Той, которая захочет в конце концов взять мою фамилию и однажды завести со мной детей. Я не имею в виду, что я сделаю это завтра. Но это жизнь, которую я хочу, когда придет время для нас с ней.

Аделин не моргает.

- Я хочу верную жену, которая будет любить меня и наших детей.

Аделин выглядит ошеломленной моим признанием. Я и сам в шоке от своих слов. Я не собирался идти в эту степь. Я не хотел напугать Аделин до усрачки.

- Чего ты хочешь?

Я напряжен. Каждая секунда кажется часами. Если она скажет, что хочет другого, это может закончиться прямо здесь и сейчас. Мы знаем друг друга всего три месяца, и я не готов уйти от нее. Я не обдумал всё хорошо, и осознание заставляет меня жалеть, что я не промолчал.

Но что если всё наоборот? Что если она хочет того же? Что если она тоже хочет быть со мной?

Ее глаза снова её предают, когда они наполняются слезами. Слезами счастья. Я знаю это, потому что улыбка, с которой она боролась, выигрывает перетягивание каната.

- Эта женщина, о которой ты говоришь. Та, которая только твоя. Та, которая возьмет твою фамилию и подарит тебе детей.

Слеза катится по щеке Аделина, когда она кладет руку мне на лицо.

- Я хочу быть ей.

Я хочу быть ей.

Нет ничего дороже, чем услышать, как женщина, которую ты любишь, говорит, что хочет быть твоей женой и матерью твоих детей.

- Черт, Макс, я люблю тебя. Хочу, чтобы ты была той женщиной.

- Я могу быть той женщиной для тебя, Торн.

Она дала мне гораздо больше, чем она думает. Доверие. Заботу. Тело. Душу. Сердце. Теперь...ее будущее.

Я прижимаю Аделин к себе и обнимаю. Каждый нерв в моем теле горит. Я никогда не чувствовал себя более живым, чем в этот момент. Аделин - мое сердце. Мой дом. Прямо здесь. Все, чего я когда-либо хотел, находится в пределах моей досягаемости. И я никогда ее не отпущу.

- Ты уже ей являешься. С тех пор, как мы познакомились. Чтобы понять это, понадобилось время.

Она хочет меня. В Джимми и Кристи я видел отвратительных родителей. Мужа и жены. Я знаю, что хочу найти. Родственную душу. Мою навсегда. Аделин Максвелл будет моей навсегда. Да.

Глава 20

Аделин Максвелл

- С днем рождения, Джилли.

- Спасибо, дорогая.

Я кладу на стол ее подарок в розово-лаймовой упаковке. Джимми Чу, о которых она мечтала месяцами.

- Мне так жаль, что нам пришлось урезать празднование твоего дня рождения в час за обедом.

- Все хорошо. Мне всего двадцать восемь. И это случается только раз в жизни. Ничего страшного.

Я знаю, что она шутит, но я чувствую себя дерьмом. Особенно, когда я участвовала в организации неожиданного тридцатилетия для своего парня.

Джилл, Кристин и я всегда выбираемся в город на наши дни рождения. Джилл совершенно вылетела из головы, когда я согласилась поехать в Саванну с Оливером.

- Я заглажу свою вину перед тобой. Мы поужинаем и потанцуем в следующие выходные. Все зависит только от меня.

Я передаю подарок Джилл.

Розовая и зеленая бумага летят в сторону, когда она открывает свой подарок.

- О, Джимми. Черт бы тебя подери, это самые гламурные туфли.

Туфли красивые. Произведение искусства, покрытые прозрачными, золотыми и бронзовыми заклепками.

- Как они тебе?

Джилл наклоняется и обнимает меня.

- Я их обожаю. Огромное спасибо. И теперь у меня нет выбора, кроме как простить тебя за то, что ты бросила меня в мой день рождения.

- Не стесняйся забыть мой день рождения и бросить меня в следующем месяце, если это означает, что я получу Джимми Чу, как эти. Кстати, седьмой размер с половиной.

- Заметано.

Джилл снимает свои туфли и одевает подарок.

- Так что это за поездка? Бизнес или удовольствие?

- И то, и другое. У Оливера деловая встреча в Мейконе, потом он отвезет меня в Саванну.

Джилл встает, чтобы продемонстрировать каблуки. Это нечто.

- О, они великолепные. И идеально подходят. Хотела бы я посмотреться в зеркало, чтобы увидеть, как они выглядят.

Джилл вытягивает ногу и показывает пальцем.

- Сделайте снимок, чтобы я могла увидеть, как они смотрятся на мне.

Я быстро фотографирую и протягиваю телефон, чтобы Джилл увидела. Огромная улыбка появляется на ее лице.

- О, боже. Я даже не собираюсь носить их в общественном туалете. Они слишком хороши для этого.

Кристин поднимает с пола разбросанные кусочки оберточной бумаги.

- Итак, когда мы пойдем гулять, ты будешь пить, не ходить в туалет и терпеть из-за туфель? Будет интересно посмотреть, как ты будешь ходить.

Джилл - консультант. Она зарабатывает приличные деньги, но ее доход никогда не позволит ей купить такие вещи.

- Это просто туфли, Джилли.

Она садится в кресло и снимает туфли, возвращая их в коробку.

- Знаю. Но у меня никогда не было ничего столь хорошего. Я не хочу мочиться на них.

Крис закатывает глаза.

- Вернемся к поездке в Саванну. Разве Оливер не оттуда?

- Так и есть.

- О. Посещение родного города. Похоже, все становится серьезным.

Согласно утреннему разговору я бы согласилась.

- Все может стать очень серьезным. Можно сказать я вроде как предварительно обручена.

Крис подносит стакан воды ко рту, но останавливается на середине.

- Что значит, вроде как, разве может быть предварительная помолвка?

Она выглядит такой же шокированной, как и я сегодня утром.

- Оливер утром поднял тему брака. Он сказал мне, что хочет поговорить о чем-то для него тяжелом, и он боялся, что я испугаюсь. Мой разум сразу же предположил, что он хочет поговорить об анальном сексе.

- Анальный секс? Боже, Эдди.

Джилл потрясена, что меня совсем не удивляет. Она привыкла к миссионерским позам. Она никогда ничем подобным не занималась. Она не была ни на одном свидании с тех пор, как Томми умер.

- Анальный секс, - Кристин хихикает. - Должно быть это был интересный способ представить обсуждение брака.

Я даже рада, что все прошло именно так.

- Было немного забавно, когда мы поняли, что я говорю об одном, а он говорит о чем-то совершенно другом. Это немного сняло напряжение.

- Он поднял этот вопрос и что сказал?

- Сказал, что завязал с пустыми отношениями и интрижками. Готов к отношениям с женщиной, которая хочет того же, что и он. Брак и семья.

Я не могу перестать улыбаться, когда вспоминаю свой ответ.

- Я сказала ему, что тоже этого хочу. С ним. Кристин закрывает рот обеими руками.

- О Боже мой, Эдди. Это супер серьезно.

- Ты полностью обручена. В этом нет никаких сомнений, - Джилл берет мою левую руку и показывает на безымянный палец. - Очень скоро на этой руке будет бриллиант.

Кристин задыхается.

- Что, если эта поездка в Саванну больше, чем ты думаешь? Дерьмо. Держу пари, он собирается сделать тебе предложение.

Мои девочки опережают события. Бегут впереди паровоза.

- Мне так не кажется.

У Кристин выражение лица "ну-ты-тупица".

- Почему нет? Вы говорили о браке, а потом он увозит тебя из города через несколько дней. Время выбрано идеально.

Я знаю, что Джилл и Крис взволнованы и хотят этого для меня, но они все неправильно поняли.

- Мы планировали поездку до обсуждения брака.

- Возможно, это была подстава. Он сделал это, чтобы сбить тебя с толку. Его способ убедиться, что ты согласишься, когда он спросит. Чтобы подумать об этом. Эта поездка - прекрасная возможность, Саванна так романтична.

Джилл такая мечтательница. Я тоже в какой-то степени, но реальность дает о себе знать.

- Мы оба сказали, что подождем подходящего времени. И я не думаю, что эти выходные именно то, что надо.

- Может быть вы согласились пожениться, когда придет время, но как насчет помолвки? Вы согласились подождать и с этим?

Помолвка и настоящий брак - это две разные вещи.

- Ну...нет. Мы не говорили о помолвке.

Джилл не отпускает мою руку.

- Готова поспорить, что ты вернешься с кольцом на пальце.

- Джилли. Наша лучшая подруга обручается с человеком, с которым мы никогда не встречались.

- О, нет, это не так. Мы с ним встретимся. Мы с тобой придем сегодня вечером, чтобы познакомиться с твоим женихом.

Опять спекуляция.

- Он не мой жених.

- Пока нет. Но он будет после этой поездки в Саванну. Я просто знаю это. И ты не можешь обручиться с человеком, которого мы с Крис никогда не видели. Это совсем неправильно.

У них своя точка зрения. Это неправильно, что мои лучшие подруги не знают человека, которого я люблю.

- Хорошо. Тогда, полагаю, вы придете сегодня вечером, чтобы встретиться с Оливером.

***

Я прижимаю ладонь к лицу Оливера и провожу пальцем по щетине.

- Мне нравится. Ты такой красивый.

- Ты уверена? Не хочу, чтобы люди думали, будто я какой-то бандит.

Зачем он это говорит? В Оливере нет ничего бандитского. Его почти черные волосы хорошо держатся, но даже взъерошенные, всегда выглядят идеально. Его щетина такая чертовски сексуальная. Так по-мужски. Я люблю пробегать по ней пальцами. И эти глаза. Один взгляд этих голубых глаз может расплавить мои трусики.

- Ты выглядишь великолепно. Ты парень в футболке и джинсах. Я бы не хотела, чтобы ты познакомился с Джилл и Кристин и выглядел никем иным, кроме моего Оливера Торна.

Я провожу рукой по его груди.

- Я почти уверена, что ты не был так взволнован, когда знакомился с моими родителями.

- Я хотел понравиться твоим родителям, но я не беспокоился о встрече с ними. Их мнение ни хрена для тебя не значит, так что я знал, что они не смогут настроить тебя против меня. Но это двое твоих лучших друзей. Я знаю, из-за Айви и Келси, то, что они думают обо мне, повлияет на тебя.

- Не беспокойся. Я обожаю тебя, и они тоже будут.

Как я заслужила такого невероятного человека, который так заботится о моем сердце? Раздается звонок в дверь, и я поднимаюсь на цыпочках, чтобы поцеловать его в губы.

- Время для шоу. Готов?

- Нет, но я почти уверен, что у меня нет выбора на данный момент.

- Будь Оливером Торном, и у них не останется выбора, кроме как полюбить тебя.

Я оставляю еще один быстрый поцелуй в губы, чтобы успокоить его, что все будет хорошо.

- Улыбайся. Всё пройдет хорошо. Вот увидишь.

Когда Джилл и Крис входят в дом через парадную дверь, я спрашиваю:

- Почему вы зашли в эту дверь?

- Было грубо врываться в твою кухню через гараж.

- Ты не думаешь, что это грубо, когда делаешь это каждый раз, когда приходишь ко мне домой.

- Это совсем другое дело. Мы знакомимся с твоим женихом.

Я машу руками, словно птица, пытаясь взлететь.

- Тсс...не говори этого. Он может тебя услышать.

Клянусь, я умру тысячью смертей, если он услышит, как Крис его так называет.

- Он уже здесь? Я не видела машины.

- Крис. Он живет по соседству, милая. Он не поедет на своей машине к дому Аделин.

- Черт. Я совсем об этом забыла, - хихикает она. - В прошлый раз, когда мы были здесь, мы выпили много вина.

- Слушайте, он нервничает из-за встречи с вами. Он действительно хочет понравится вам, так что пожалуйста успокойтесь.

- Ой, это так мило. И так мудро. Думаю, он мне уже нравится.

Кристин нравятся все, особенно парни. Но не о ней я беспокоюсь. Я усмехаюсь и смотрю на Оливера, когда веду Джил и Кристин в гостиную.

- Оливер Торн, это Кристин.

- Так здорово наконец-то познакомиться с тобой, Оливер. Мы слышали о тебе только замечательные вещи от Эдди.

- То же самое я могу сказать и о вас.

- А это-Джилл.

- Очень приятно познакомиться.

Оливер улыбается, пока не видит, как Джилл смотрит на него с суженными глазами. И я сразу понимаю, что что-то не так.

- Джилл, что случилось?

Джилл смотрит на меня, как будто я сошла с ума.

- Эдди, как ты можешь не знать?

Я понятия не имею, о чем она говорит.

- Знать что, Джилл?

Она никогда не бросается словами, поэтому тот факт, что она не выплевывает это, беспокоит меня. Я оглядываюсь на Оливера, и он смотрит на меня с тем же замешательством, что и я. Он тоже ее узнал?

- Я не знаю, как рассказать о том, как это произошло, но Оливер поддерживал в суде убийцу твоего брата. Он сидел рядом с Вэнсом Хортоном на протяжении всего процесса. Как ты можешь не помнить его? Какого черта? Я вспоминаю очень мрачное время в моей жизни, когда я видела, как человек, ответственный за смерть Томми, был приговорен к тюрьме. Я не всё помню. Мое сердце все еще было разбито.

- Думаю, ты принимаешь его за кого-то другого. Скажи ей об этом, Оливер. Скажи Джилл, что она ошибается.

Он закрывает глаза, прежде чем накрыть их рукой.

- О, черт.

Что это значит?

- Скажи ей, что она путает тебя с кем-то другим.

Он убирает руку с лица и хватает меня за плечи.

- Макс.

Тон его голоса говорит о том, чего я не хочу слышать.

- Нет. Скажи, что это неправда.

Я вижу в его глазах, что он не может этого сделать.

- Малышка.

- Нет. Мне нужно, чтобы ты сказал мне, что это неправда. Что ты не поддерживал убийцу моего брата.

Потому что невозможно любить человека, который сделал бы это.

- Пожалуйста, позволь мне объяснить.

Он. Был. Там. Поддерживал Вэнса Хортона.

- Что ты можешь сказать, объяснить? Каков достаточно хороший аргумент, чтобы оправдать, почему ты был там от имени этого убийцы?

Такое ощущение, будто это плохой сон, и я кричу, потеряв связь с реальностью. Как такое могло произойти?

- Тайм-аут.

Кристин встает между мной и Оливером.

- Милая, мы с Джилл пойдем. Нам не обязательно быть здесь.

Я киваю в знак согласия, потому что не хочу, чтобы они были частью этого разговора. Особенно Джилл.

- Хорошо. Да.

Мы стоим в гостиной неподвижно, никто из нас не говорит ни слова. Проходит минута, а кажется будто прошла вся вечность. Оливер делает шаг навстречу мне, но я поднимаю руку. Он смотрит на меня.

- Не подходи ко мне близко.

- О, Макс. Пожалуйста, не надо.

Он тяжело дышит, его глаза умоляют... Умоляют меня о чем? О прощении?

- Я не знаю, кто ты.

Мой счастливый мир вырвали из-под меня, и я упала лицом в ад.

- Я тот человек, который обнимал тебя после того, как мы занимались любовью этим утром. Тот, на ком ты говоришь, что хочешь жениться. Тот, которого ты хочешь в качестве отца для своих детей.

Это было всего двенадцать часов назад, но похоже на вечность.

Я не могу думать об этом прямо сейчас.

- У меня есть вопросы.

- Я отвечу на все твои вопросы.

Его глаза умоляют.

- Ты был в зале суда при вынесении приговора Вэнсу?

- Да.

- Ты меня вообще помнишь?

- Нет. Я не помню, чтобы видел тебя хоть раз.

Думаю, я могу в это поверить. Я не помню его. Но опять же, в тот день я была на валиуме.

- Ты был в суде, потому что Вэнс твой друг?

- Да.

- Ты знал, что мой брат был убит пьяным водителем два года назад. Ты также знал, что твой друг убил кого-то при тех же обстоятельствах. Ты знал, когда мы встретились, что это он убил Томми, или ты выяснил это позже и решил не говорить мне?

Конечно, судьба не может быть такой жестокой.

- Я понятия не имел. Я ничего не знал до сих пор. Как и ты.

- Вэнс все еще твой друг?

- Да.

- И ты навещаешь его в тюрьме?

- Да.

Это неправильно.

- Я не могу быть с кем-то, кто является другом убийцы моего брата. Это просто полный пиздец.

- Ситуация, приведшая к аварии, вероятно, сильно отличается от того, что тебе рассказали.

- Ничто не оправдывает того, что он сделал, и ты можешь идти, если думаешь, что убедишь меня в обратном. На самом деле, я даже не хочу смотреть на тебя сейчас. Убирайся.

- Пожалуйста, не надо.

Мне больно. Я сердита. Чувствую себя преданной человеком, которого люблю.

- Я не хочу, чтобы ты находился в моем доме.

Оливер подходит ко мне, отчего я бросаюсь на него, толкая его в грудь снова и снова.

- Я сказала, убирайся отсюда! Иди! Я не хочу, чтобы ты был здесь.

Оливеру удается обнять меня и прижать к груди.

- Перестань драться со мной и послушай.

В его объятьях я чувствую тепло, слышу его глубокий, успокаивающий голос и чувствую себя менее...менее опустошенно.

Он друг убийцы моего брата. Он защитил тебя от Мартина. Он навещает человека, который разрушил мою жизнь. Жизнь Джилл. Он хотел, чтобы мои друзья полюбили его, потому что он любит меня. Хочет меня. Несмотря на все эти изменчивые мысли, я наклоняюсь к нему. Как я могу чувствовать спокойствие в его руках?

- Я понимаю, что тебе нужно время, чтобы обдумать всё, поэтому я пойду.

Он целует мне макушку.

- Думаю, что в скором времени ты подвергнешь сомнению свою любовь ко мне, но не сомневайся в моей любви к тебе. Ты мой мир. Мое все.

Он отпускает меня и берет в руки мое лицо.

- Я ухожу только потому, что ты этого хочешь. Ненавижу оставлять тебя в таком состоянии, но мне нужно ехать на встречу в Мейкон. Я бы вернулся к тебе позже, но знаю, что это не то, чего ты хочешь сейчас. Я поеду в Саванну, как и планировалось. Тебе нужно время подумать, не отвлекаясь на меня, но нам придется поговорить об этом после того, как я вернусь домой, - он закрывает глаза и целует меня в лоб. - Я люблю тебя, Макс. Мы с этим обязательно разберемся.

Я тоже тебя люблю.

Но он ошибается. Я не думаю, что мы вообще сможем это решить. Я не могу принять человека, который считает себя другом убийцы моего брата. Я не могу быть с человеком, сострадание которого принадлежит к человеку, забравшему жизнь моего брата.

Когда я ушла от Мартина, я была физически сломлена и ранена. Когда я смотрю, как Оливер выходит из моего дома, я чувствую, как будто мое сердце полностью разбивается на тысячи кусочков. Только на этот раз я не уверена, что исцелюсь. На этот раз я могу остаться сломленной.

Глава 21

Оливер Торн

Три дня и три ночи вдали от моей Аделин. Я отправлял ей сообщения каждый вечер после нашей ссоры, в конце каждого были одни и те же слова. Я скучаю по тебе и люблю тебя. Она не ответила ни на одно. Агония. Я понятия не имел, что Вэнс был связан со смертью ее брата. Откуда мне было об этом знать? Я могу понять реакцию Джилл на меня, ее недоверие. Она потеряла своего жениха. Но я не могу потерять Аделин из-за этого.

Я не могу оставаться в стороне ни минуты. Мне нужно увидеть мою девочку. Я должен знать, что мы в порядке. Я не хотел оставлять ее одну. Но ей нужно было время, чтобы успокоиться, чтобы она смогла выслушать мои объяснения касательно Вэнса.

Если я чему и научился у отца, так это тому, как дать женщине, которую ты любишь, пространство для размышлений.

- Они умные, невероятные существа, Олли. Когда ты заслужил любовь женщины, будучи эмоциональной, отступи и жди. Позволь им разобраться во многих аспектах ситуации, о которой мы, простые мужчины, понятия не имеем. Затем выслушай и жди своего шанса сказать.

Она не хотела выслушать то, что я должен был сказать три дня назад. Надеюсь, сегодня все будет по-другому. Мне нужно, чтобы сегодня все было иначе.

В последний раз, когда мы разговаривали, она была не в том состоянии, чтобы услышать все, что я скажу. Надеюсь, сегодня все будет по-другому. Я стою у двери во внутренний двор и собираюсь постучать, когда вижу ее на кухне. И все ее кулинарные принадлежности на столе. Черт. Она печет. Из-за меня. И это меня просто убивает.

Она подпрыгивает и поворачивается, когда я стучу по стеклу. Она качает головой из стороны в сторону, когда понимает, что это я.

- Нет. Уходи.

Я едва слышу ее голос через дверь. Я снова стучу, но она отказывается смотреть в мою сторону.

- Нам нужно поговорить, - я говорю эти слова громко, мне нужно знать, что она их слышит.

Она игнорирует меня, как будто меня не существует.

- Пожалуйста. Мне нужно тебе кое-что сказать. Я искренне верю, что ты все поймешь, когда я объясню.

Ничего. Никакого ответа. Она вообще выходит из кухни, так что я не могу видеть ее из двери во внутренний двор. Я проверяю ручку, но она не поддается. Неудивительно, поэтому я достаю свой телефон и отправляю серию мольб.

Прошло 3 дня. Ты не можешь игнорировать меня всегда.

Мы должны поговорить об этом.

Пожалуйста, Макс. Я люблю тебя.

Оставь меня в покое.

Ну, по крайней мере, я получил ответ. Не тот, который я хочу, но это лучше, чем быть проигнорированным. Аделин не знает всей истории о Вэнсе или почему я был на его стороне. Пока она не поймет, она не простит меня. Я буду считаться врагом. Я ее потеряю.

Я не могу позволить этому продолжаться. То, что я намереваюсь сделать, может быть худшим шагом, который я сделаю с Аделин. Но она отказывается видеться или говорить со мной. Она не оставляет мне выбора. Я достаю ключ от ее дома и делаю то, что будет лучшим или худшим для наших отношений.

Я отпираю дверь и захожу в дом. Ее нигде не видно. Я слышу скрип надо мной. Спальня. Хорошо. Это то, где я хочу ее видеть. Мне не придется перебрасывать ее через плечо и нести туда.

Я в доме и поднимаюсь наверх.

Я предупреждаю ее, потому что не хочу напугать ее, зайдя в ее спальню без предупреждения.

- Не смей подниматься сюда, Торн.

Я стою в дверях, когда мое имя слетает с ее губ.

- Убирайся сейчас же.

- Нет. Ты поговоришь со мной. Или по крайней мере выслушаешь.

- Я не хочу ничего слышать.

Она уже переоделась для сна. Футболка и трусики. На два предмета больше, чем обычно она одевала каждую ночь с тех пор, как мы были вместе.

- Не смотри на меня так. Ты можешь забыть об этом.

Ее соски тверды и чуть не протыкают ткань футболки. Моей футболки. Кто знал, что она может быть такой чертовски сексуальной?

- Я знаю. Я здесь не для этого.

Я подхожу к ней, готовый к бою.

- Нет. Остановись.

Она прыгает на кровать на четвереньках и пытается уползти, но я ловлю ее за талию. Я тяну ее под себя и ложусь на нее сверху.

- Нет, Макс. Ты не слушаешь меня, так что у меня нет другого выбора, кроме как заставить тебя.

Она противится, но я обнимаю её, тем самым сдерживая, чтобы она была не в состоянии двигаться.

- Ты сделала меня своим мужчиной. Я могу не контролировать тебя больше нигде, кроме как в этой спальне. Ты дала мне эту власть. Ты настояла, чтобы я доминировал над тобой, потому что это то, что тебе нравится и чего ты хочешь. Это я проявляю свою власть над тобой. Ты не можешь отключить это сейчас.

Она перестает бороться, но я продолжаю держать ее крепко.

- Это то, кто мы есть, Макс. Потому что ты сделала нас. Кем ты просила меня быть для нас. Я контролирую. Ты подчиняешься.

Она тяжело дышит. Я не знаю то ли это последствия нашей физической борьбы или потому, что она возбуждена. Может быть оба варианта. Но сейчас не до секса.

- Это так странно, как события одной ночи более двух лет назад могли привести к этому разговору.

Я ослабляю хватку и переворачиваю нас на бок, так что спина Аделин прижата к моей груди.

- Устраивайся поудобнее. Это не короткая история.

Аделин приспосабливается и не отталкивает мою руку, когда я переплетаю наши пальцы. Я чувствую уверенность. Она верит в нас. Мое беспокойство ослабевает...немного. Подношу ее руку ко рту и целую.

- Ты знаешь, что после Иден у меня был плохой период. Постоянные вечеринки и женщины. Таким образом я пытался выкинуть ее предательство из головы. Я ненавижу говорить тебе это, но все было именно так.

- Ты не ненавидишь говорить это больше, чем я ненавижу слышать это.

Наконец-то. Слова, кроме как уходи или оставь меня в покое.

- Ты знаешь, как я себя вел; то, о чем я тебе не говорил, было ночью, когда все это остановилось. Ночью все было поставлено в совершенно другую для меня перспективу.

Тело Аделин расслабляется рядом с моим. Наконец-то.

- Я был на вечеринке с друзьями, которые на самом деле не были моими друзьями. Я оказался там, где не хотел быть. Кровать Иден. Я не уверен, что на самом деле произошло. Может быть мы трахались. Возможно, мы этого не делали. Понятия не имею. Единственное, что я знаю наверняка, это то, что я хотел быть подальше от ее дома и от нее. Так что я сел в грузовик и поехал домой. Я был в миле от своей квартиры, когда увидел синие огни. Одна гребаная миля. Вот где они меня достали.

- Кто достал?

- Дорожный патруль. Офицер, который остановил меня, сказал, что им позвонили, и сообщили о пьяном водителе за рулем машины, похожей на мой грузовик. Я почти уверен, что этим человеком была разъяренная шлюха, которая проснулась в пустой постели. Конечно, у меня нет доказательств. Но мне дали тест на алкогольное опьянение. Я прошел его. Но я провалил тест на взгляд. Меня отвезли в участок, где я также провалил тест на содержание алкоголя в крови. Я едва справился, Аделин. Это было безумно близко, но это все еще было неудачей, поэтому меня обвинили в управлении автомобиля в нетрезвом состоянии.

Я жду, пока она ответит, но она этого не делает.

- Как ты можешь догадаться, данный проступок не лучшим образом мог сказаться на пивоварне. Поэтому, по рекомендации моего адвоката, я добровольно лег на тридцатидневную программу в реабилитационном центре для наркоманов. И прежде чем ты спросишь, ответ - нет. Я никогда не был наркоманом или алкоголиком. Мое решение касалось компании, моих деловых партнеров и сотрудников. Я сделал то, что считал лучшим для всех них. И там я встретила Вэнса Хортона три года назад.

- За год до того, как он убил Томми.

- Вэнсу было девятнадцать, когда он первый раз сел за руль в нетрезвом виде. Парень не был алкоголиком, но судья сказал, что он либо пройдет программу, либо отбывает тюремный срок. Его выбор. Поэтому он решил пройти тридцатидневную программу. У нас была группа каждый день в течение месяца. Я не мог не заметить, насколько он молчалив. Всегда такой тихий. Никогда не рассказывал ни слова о себе, но я увидел в нем что-то. Что-то знакомое. Какое-то время я не мог понять, но потом понял. Он напоминал мне меня. Девятнадцатилетняя версия меня, если бы меня не забрали у Джимми и Кристи. Я познакомился с Вэнсом в ближайшие недели и был прав. Его домашняя жизнь была почти идентична моей в детстве. Разница была в том, что я выбрался, а он нет. Я почувствовал эту странную связь с ним и захотел помочь парню. Ему уже было девятнадцать, но я хотел сделать для него то, что сделали для меня, когда мне было шесть. Так и сделал. Я помог ему избавиться от родительской версии Джимми и Кристи. Я дал ему работу. Нашел ему место, где остановиться. У него хорошо получалось. У него была симпатичная подружка, Тони. У них уже была маленькая дочь. Два годика. Я был немного раздражен, когда она снова забеременела через два месяца после того, как он встал на ноги. Я думал, что он должен был проявить больше ответственности, но он был счастлив иметь свою собственную семью, поэтому я решил, что тоже должен. Я гордился тем, как далеко он зашел за такой короткий промежуток времени. Они отлично справлялись в течение девяти месяцев. Пока не вернулись его родители. Они сказали, что им некуда идти. Заставили Вэнса чувствовать вину за то, что он оставил их на улице, он позволил им переехать в его квартиру. Это должно было быть на неделю. Но это заняло две недели, а потом еще две. Так бывает с наркоманами. Порочный круг, который никогда не заканчивается. Это стало большой проблемой между ним и Тони. Как ты можешь себе представить, она не хотела, чтобы наркоманы жили в ее доме с её дочерью. Но также ей не нравился отец Вэнса. Она говорила, что он ее смущает. И как оказывается не зря. Примерно через шесть недель после их переезда отец Вэнса изнасиловал Тони.

- Когда она была беременна? Боже. Это ужасно.

- Вэнс заставил уйти своих родителей, но ущерб уже был нанесен. Тони не могла оставаться там, где на нее напали. Она винила Вэнса, потому что это он привел его отца в их жизнь. Поэтому она ушла с Виллоу и не позволила Вэнсу видеться с ней. Когда он их потерял, его жизнь рухнула. Он пил целый месяц. Некоторое время я сидел и смотрел. Я думал, что он справится сам, но он не справился. Я взял на себя смелость помочь ему снова исправиться. Так и было. Он вернул свою жизнь между строк. Опять же, я гордился им за то, как далеко он зашел. Но потом наступил тот воскресный день.

Она знает, о чем я говорю.

- Вэнс был дома и смотрел гонки. Он выпил несколько бутылок пива, когда ему позвонила Тони и сказала, что Виллоу госпитализировали с тяжелым менингитом. Он запаниковал, как любой отец, который любит своего ребенка, и сел за руль, чтобы поехать к ней. Он направлялся к своей больной дочери, когда проехал на красный и сбил твоего брата.

Она вздрагивает в моих руках, набирая воздух в легкие, слезы словно вор крадут ее устойчивое дыхание.

- У Тони начались схватки, когда ей сообщили об аварии. Больной ребенок в больнице и еще один на подходе. У нее не было никого, на кого она могла бы положиться, кроме меня. Поэтому я вмешался и остался с Виллоу в больнице, пока она рожала их вторую дочь, Кили.

- Мне никогда не говорили об обстоятельствах, - шепчет она между мучительными рыданиями.

- Я знаю. Они не сказали тебе об этом в приговоре. Они говорили о Вэнсе, как о каком-то рецидивисте, монстре, который сел в машину выпивший, не обращая внимания на людей. Но это было совсем не так. Он испугался за дочь и в панике совершил ошибку. Его ошибка стоила жизни твоему брату.

Аделин вздрагивает напротив меня, еще громче рыдая.

- Жизнь Вэнса была одним плохим обстоятельством за другим. То же самое было бы, если бы меня не забрали у Джимми и Кристи. Я не защищаю Вэнса, севшего за руль машины после выпитого пива. Я не был в зале суда, чтобы сплотиться ради убийцы твоего брата. Я был там, чтобы поддержать человека, который в некоторых из самых уродливых гребаных обстоятельств пытался быть любящим и заботливым отцом своей маленькой девочке. Я стоял рядом с человеком, который пытался стать лучше, несмотря на то, что родился в одной из худших ситуаций, которые только можно себе представить. Я навещаю Вэнса в тюрьме, потому что ему нужно знать, что в мире есть человек, который не отказался от него. Я дал Тони работу на складе. Девочки, с которыми ты играла в офисе Молли были Уиллоу и Кили. Эти дети - часть моей жизни. Вообще-то, Вэнс и Тони тоже. Они никуда не денутся. Так что тебе нужно принять решение. Ты все еще хочешь меня или покончишь с нами?

Много для одного раза для Аделин. Все, что она думала она знала о Вэнсе, оказалось неверным. Ей понадобится время, чтобы это усвоить.

- Я понимаю, что тебе нужно подумать об этом, но я хочу сказать тебе кое-что, прежде чем я уйду. Я никогда не был так несчастен, как за последние три дня. Разлука с тобой подтвердила, как сильно я тебя люблю. Я так хочу и нуждаюсь в тебе в моей жизни. Я не хочу снова стать тем, кем был до тебя.

Я целую её в макушку.

- Ты моя, Макс. А я твой. Моя связь с Вэнсом не должна изменить этого, но в конечном счете решение за тобой.

Я ослабляю хватку и встаю с кровати.

- Надеюсь, ты все еще любишь меня, Макс. Я не прошу тебя простить Вэнса Хортона, но я прошу тебя простить меня за то, как ты думаешь, что я обидел тебя.

***

- Только что звонила Шарлотта. Она сказала, что Кристи умерла около часа назад.

- Неужели эта почечная недостаточность, наконец, забрала ее?

Я до сих пор не могу поверить, что Лоури рассматривала возможность отдать этой ужасной женщине одну из своих почек.

- Оливер.

- Вполне нормальный вопрос.

- Я не спрашивала.

- Нет нужды, когда всем насрать.

Я жду, когда моя сестра начнет ругать меня за то, что я говорю такое о мертвой женщине, но она этого не делает. Удивительно.

- Макколлумы хотят, чтобы мы пришли на похороны.

Ерунда. Люди Джимми и Кристи не видели нас двадцать четыре года.

- Семья хочет, чтобы мы пришли на похороны или Джимми хочет, чтобы мы пришли, чтобы оплатить счета?

- Мы оба знаем, что у нас будут выманивать деньги, но она была нашей биологической матерью, и теперь она мертва.

"Скатертью дорога" - думаю я, но я держу эти слова при себе. Лоури слишком мягкосердечна, чтобы согласиться со мной.

- Чего ты хочешь?

- Она была дерьмовой матерью, но она растила меня десять лет, а тебя - шесть. Я думаю, нам стоит пойти. Не ради нее, а ради нас. В терапевтических целях.

- В терапевтических целях?

Лоури всегда говорит обо всем, что это в терапевтических целях. Прошло двадцать четыре года с тех пор, как мы были с ними. Я чувствую, что мне надоела терапия из-за того дерьма, что они с нами сделали.

- Я пойду из-за тебя. Не по какой другой причине.

- Шарлотта сказала, что они будут ждать нас, прежде чем мы договоримся.

Конечно. Мы платим.

- Уже поздно ехать сегодня.

- Я определенно не хочу ехать сейчас. Я вернулся домой из Саванны два часа назад.

- Я так хотела позвонить тебе в эти выходные. До смерти хочу услышать о твоих романтических выходных с Аделин. Ей понравилось все, что я спланировала?

У нее наконец-то появилась улыбка на лице, и мне придется её стереть.

К черту мою жизнь.

- Этого не произошло.

- Чего не произошло?

- Романтического отдыха в выходные. Я поехал один.

И где её выражение лица "какого хрена"?

- Один? Почему?

- Долгая история, сестренка. Я устал и не хочу сейчас об этом говорить.

- Хорошо. Думаю, завтра во время поездки ты всё объяснишь.

Я рад, что она не настаивает на ответах сейчас.

- Во сколько ты хочешь поехать? Около семи?

- Я не спешу. Скажем, в восемь часов.

Может быть я смогу улучить дополнительный час сна. То есть, если я вообще смогу заснуть.

- Брю может сесть за руль. Он не против.

- Я не буду спорить с ним по этому поводу.

- Хорошо. Встречаемся около восьми.

Смерть Кристи вытягивает множество детских воспоминаний на поверхность моего мозга. Отвратительные вещи, о которых я не думал годами. Я притворяюсь, что они меня не беспокоят. Но это не так. Я говорю Лоури, что я в порядке. И иногда это действительно так. Но не всегда. Кто бы не облажался в какой-то степени из-за того, как Джимми и Кристи обращались с нами?

Мама и папа самые лучшие. Наша жизнь с ними помогла стереть многое из того, что мы пережили. Но не все. Мне не нужно это дерьмо на тарелке, пока я пытаюсь разобраться с Аделин. Мне не нужно, чтобы она видела меня таким. Она и не увидит. И она не узнает о Кристи, пока я не вернусь, если она захочет быть рядом со мной для поддержки. Я не хочу, чтобы она связывалась с Макколлумами.

Глава 22

Аделин Максвелл

Лишь единожды в жизни я была столь же несчастна, как сейчас. В день, когда потеряла Томми. Но это было совсем другое несчастье, чем то, что я чувствую сейчас. Моего брата забрали у меня в мгновение ока. Я не успела попрощаться. Без возможности сказать последнее слово. Вот он в порядке. В следующий миг он уже мертв. И все это из-за глупого решения одного незнакомца.

Вот только теперь я знаю, что смерть Томми не была результатом одной ошибки одного человека. Эта авария произошла после долгой серии плохих обстоятельств, не всех из них по вине Вэнса Хортона. Неужели я потратила столько времени и сил на ненависть к человеку, который этого не заслуживает? Я не могла решить, потеряла я Томми или нет. Но у меня есть выбор касаемо Оливера.

И я не хочу отпускать его. Я была в доме Оливера четыре раза. Грузовик и мотоцикл стоят у дома, но его самого нет. Что-то здесь не так. Я не звонила ему и не отправляла сообщения. Я не хотела, забегать вперёд. Я хочу, чтобы он увидел меня, увидел мое выражение лица и понял, почему я пришла к нему.

Я надеялась, что это произойдет в его доме. Я хотела наткнуться на него, а затем подняться наверх.

- Привет, Молли. Как дела?

- Хорошо. Занята, как обычно. Как ты?

- У меня все хорошо. Вообще-то, отлично.

Лучшее, что у меня было за последние дни.

- Вижу, ты принесла еще вкусностей.

Я должна была. Я пекла как сумасшедшая в эти выходные, что у меня закончились соседи, готовые попробовать мои вкусности.

- Да. У меня было настроение для выпечки в эти выходные. У меня такое бывает.

Я кладу пластиковый контейнер на стол Молли.

- Ты не против посмотреть, занят ли Оливер?

- О.

Странное выражение появляется на ее лице.

- Его здесь нет, дорогая. Он уехал в Саванну вчера утром с Лоуренс и Тэпом.

Я так и знала. Что-то не так. Они не поехали бы домой без причины.

- Что случилось?

- Мать Лоуренс и Оливера скончалась в воскресенье вечером.

Боже. Нет. Нет. Только не Либби. Оливер, должно быть, в агонии. О, Лоуренс. Она потеряла маму.

- Она попала в аварию?

Либби казалась такой здоровой и активной. Представить не могу, чтобы она умерла от какого-то осложнения со здоровьем. Оливер никогда не говорил, что она больна.

- Я не уверена. Все, что я знаю, это Тэп позвонил Портеру первым делом в понедельник утром, чтобы сообщить нам, что их не будет несколько дней.

Поверить не могу, что мать Оливера умерла. Он не звонил тебе, Аделин. Он не связывался с тобой. Это так много говорит о том, как сильно я его ранила. Я была злобной сукой. И теперь я расплачиваюсь за это. Оливеру больно. Я должна быть с ним в Саванне в такое тяжелое для него время, а не здесь. Это наше первое важное событие в жизни пары, и я подвела его. Меня тошнит от самой себя.

Молли знает, что мы с Оливером вместе. Ей должно быть интересно, почему он уехал, не сказав мне что-то столь важное.

- Мы поссорились. Очень сильно, и это была моя вина.

- Это не мое дело, дорогая.

- Может и нет, но я хочу, чтобы ты знала, что Оливер не сделал ничего плохого. Это я во всем виновата.

- Дорогая, я знаю Оливера. Все будет в порядке.

- Я надеюсь.

Я очень на это надеюсь. Он отказался от меня? Я смотрю на часы. Скорее всего сейчас идут похороны.

- Я позвоню позже.

Вихрь коричневых кудрей мчится в комнату прямо в объятия Молли. Уиллоу.

- Молли!

- Ах, вот и моя девочка.

Уиллоу заползает Молли на колени.

- Хорошо провела день в детском саду?

- Да, мэм.

- Чему ты научилась?

- Ммм...не знаю.

- Не похоже, что ты многому научилась, если не знаешь.

- Ммм...август.

- Ты выучила месяцы года?

Милашка пожимает плечами.

- Наверное.

Молли смотрит на меня и подмигивает.

- Первая неделя дошкольного образования.

Уиллоу смеется.

- Ты знаешь, какой месяц идет после августа?

- Сентябрь.

- Да, а у кого в сентябре день рождения?

- У меня.

- Верно. И сколько тебе будет?

- Четыре.

Уиллоу такая красивая девочка. Длинные каштановые кудри. Яркие голубые глаза. Так же, как и у ё отца. И я возненавидела их. Думала, что они чудовищные. Западающие в память.

Я присаживаюсь на корточки, так чтобы находиться на уровне Уиллоу.

- Какую вечеринку ты хочешь?

- Принцессы.

- В розовых тонах?

- Да, мэм.

Ее учили хорошим манерам.

- Мне нравятся такие вечеринки. Спорим, ты не знала, чем я занимаюсь. Я своего рода сказочная крестная-фея. Скажи мне, чего ты хочешь на своей вечеринке, и я это сделаю.

- Как у Золушки?

- Немного. Ты хочешь, чтобы я поговорила с твоей мамой о вечеринке на твой день рождения?

- Да, мэм.

- Я сделаю это для тебя.

Я вижу, как она смотрит на кексы, поэтому я показываю на контейнер.

- Хочешь один?

- Да, мэм.

- Ее мама не против?

- Она не против. Всё хорошо.

Я поворачиваюсь, чтобы увидеть, как я полагаю, Тони.

- О, привет. Я Аделин. Девушка Оливера.

- Я Тони. Я работаю на складе. Это моя дочь, Уиллоу.

По всей видимости Тони не больше двадцати одного или двух, но она выглядит как минимум на пятнадцать лет старше. Жизнь не была добра к этой женщине.

- Где Кили? - спрашивает Молли.

- У Фрэнки выходной, поэтому она взяла её.

Семья Ловибонда. Это реально, она существует.

- Уиллоу сказала мне, что хочет вечеринку на свой день рождения в следующем месяце.

- Уверена так оно и есть. И я бы хотела этого для нее, но это очень дорого.

Я потрачу каждый пенни на вечеринку этой девочки, не моргнув глазом, но я не хочу, чтобы Тони знала, кто я.

- Оливер сказал, что мы с ним что-нибудь придумаем, если ты согласишься.

Тони качает головой.

- Этот человек слишком добр к нам.

- Он очень хороший человек, который хочет, чтобы у Уиллоу была вечеринка ее мечты. Так что ты на это скажешь?

- Как я могу отказать своей малышке в дне рождения?

- Отлично. Я свяжусь с тобой через пару недель, и мы обсудим детали.

- Спасибо тебе. Это действительно замечательно.

Тони протягивает Уиллоу руку.

- Давай, глупышка. Молли должна вернуться к работе.

Я машу Уиллоу, когда она оборачивается, чтобы посмотреть на меня.

- Пока.

- Это было мило с твоей стороны.

- Уиллоу всегда ходит на работу к Тони?

Пивоварня - неподходящее место для ребенка. И небезопасное.

- Обычно нет. Ее няня уволилась несколько недель назад. Она вынуждена брать девочек, пока не найдет замену. Но мальчики знают об этом.

Мне нравится, что Молли называет Оливера, Лукаса и Портера мальчиками.

- Стаут превратил складское помещение в игровую комнату для них. Он боялся, что они могут пострадать на складе.

- Это определенно не место для детей.

- Он ни за что не рискнет, чтобы что-то случилось с девочками. Он просто без ума от них.

- Я вижу.

- Мальчики в один из своих субботних выходных покрасили комнату в розовый цвет и сделали по максимуму безопасной. Купили новых игрушек. Лучше, чем любой детский сад, который я видела.

Я могу представить их троих, красящих стены и пьющих пиво.

- Молодцы.

- Однажды Оливер станет отличным отцом.

- Я тоже так думаю.

Я очень хочу, чтобы у моих-наших-детей был такой папа.

- С этими тремя было так тяжело несколько лет назад. "Скоты" вот как можно было бы описать их. Но сейчас...они совсем другие. Смягчились. Будь умной девочкой и зацепись за него до того, как какая-нибудь другая женщина зацепится за него.

- Не беспокойтесь. Я намерена так и сделать.

Я буду держаться за Оливера Торна и никогда не отпущу.

***

Я звонила Оливеру снова и снова. Он не ответил. Я написала несколько сообщений. Он также на них не ответил. И мне страшно. Я испортила гораздо больше, чем думала изначально. Я думала, все в порядке. Я люблю тебя, малыш. Мы с этим обязательно разберемся. Это были его последние слова. Так почему мы не разбираемся с этим? Почему он не отвечает на мои звонки и сообщения?

Есть лишь один выход. Узнать, что происходит у Лоуренс.

Пожалуйста, позвони мне как сможешь. Я беспокоюсь за Оливера.

Он не отвечает на мои сообщения и звонки.

Лоуренс отвечает почти сразу.

5 минут. Нужно сначала отсюда убраться.

Убраться от кого? Оливера? Тот факт, что ей нужно убраться от кого-то, беспокоит меня.

Что, черт возьми, происходит в Саванне?

Я отвечаю на звонок.

- Привет, Лоуренс.

- Привет.

- Соболезную по поводу твоей мамы. Я обожала Либби.

Я плачу, произнося эти слова. Мне так грустно, что у меня не будет шанса узнать их маму получше.

- Мама в порядке.

Что?

- Молли сказала мне, что твоя мама умерла.

- Наша биологическая мама.

О. Слава Богу, это была не Либби. Очевидно, я не знаю всей истории, но я так рада, что это была не Либби. Я не знаю, как Оливер справится с этой утратой. Но он все еще не ответил мне. В порядке ли мы?

- Оливер игнорирует мои звонки и сообщения.

- Он не игнорирует тебя. Столько всего произошло. Как только мы сюда приехали, началось дерьмовое шоу. Эти люди просто с ума посходили.

Это плохо, если Лоуренс так говорит. Она никогда не говорит ничего плохого.

- Он ничего мне не сказал. Он просто ушел, не сказав ни слова.

- Мы разговаривали по дороге. Олли знал, что ты будешь настаивать на том, чтобы поехать с ним, когда расскажет, что наша биологическая мать умерла. Поверь мне, он поступил правильно, не рассказав об этом.

- Он должен был рассказать мне.

Нет. Он не был уверен, что я все еще люблю его. Он не мог мне рассказать. Как я могу сомневаться в масштабах его любви?

- Можешь ли ты сказать, что ты бы не настаивала на том, чтобы поехать с ним, если бы узнала?

- Нет. Я бы хотела быть рядом с ним.

- Вот почему он тебе не рассказал. Он подумал, что будет лучше попросить у тебя прощения после того, как все будет сказано и сделано. Пожалуйста, не сердись на него.

Часть меня обижается, но есть другая часть, которой нравится, что он пошел на такие крайние меры, чтобы защитить меня. Снова.

- Ну, теперь я знаю, так что скажи ему, чтобы позвонил мне. Я хочу с ним поговорить.

- Да...в этом проблема, учитывая, что Оливер в тюрьме.

Дерьмо.

- Что случилось?

- Долгая история, и это он должен рассказать тебе. Не я. Но Брю сейчас в участке, думает, что можно сделать, чтобы вытащить его. Надеюсь, ему не придется остаться на ночь.

Нутром чую, что в этом замешан Джимми. Боже, надеюсь Оливер не закончил то, что начал двенадцать лет назад.

- Я еду.

- Он этого не хочет.

- Меня это не волнует. Я люблю его и собираюсь приехать.

Я не могу сидеть здесь, пока он проходит через ад.

- Я категорически против этого, Аделин. Оливер так сильно тебя любит. Он не хочет, чтобы эти люди были в твоей жизни.

Эти люди - часть его жизни. А это значит, что они часть и моей жизни.

- Я позвоню, когда доберусь до Саванны. И ты скажешь мне, куда ехать: в дом твоих родителей или в тюрьму.

- Он совсем с катушек слетит, если ты появишься здесь.

Дерьмо. Я уже знаю, что прямых рейсов в Саванну нет. На самолете я не доберусь быстрее, чем на машине. Пересадка и заранее зарегистрировавшись, возможно, будет еще дольше.

- Мне нужно собрать сумку, но я потороплюсь. Я должна быть там около полуночи.

- Мы будем ждать тебя. Я напишу, если его отпустят до твоего приезда. А также адрес моих родителей. Мы остановимся там сегодня вечером. Со стороны Мейкона идет строительство шоссе, так что будь осторожна.

- Хорошо. До скорой встречи.

***

Квентин и Либби встречают меня у входной двери, когда я подъезжаю к их дому.

- Аделин. Иди сюда, милая.

Либби крепко обнимает меня.

- Мне так приятно наконец-то видеть тебя в нашем доме.

- Я не уверена, что Оливер будет чувствовать то же самое, когда узнает, что я здесь.

Я была такой храброй в Бирмингеме, но теперь я не так уверена. Особенно после утомительной езды.

Либби счастлива, что я здесь. Она все время улыбается.

- Мы выставим его в сарай, пусть только пожалуется.

- Или отправим обратно в тюрьму.

Квентин смеется. Мне легче от того, как отец Оливера шутит по поводу его ареста. Надеюсь, это значит, что обвинения не слишком серьезные, если они смеются над этим. Лоуренс и Тэп сидят в гостиной, когда мы входим.

- Боже, я рада, что ты добралась. Я беспокоилась, что ты поедешь одна на том участке строительства. Днем-то там опасно, я и представить не могу, каково там ночью.

- Всё не так плохо, но, конечно, отняло времени.

Час, если быть точной.

- Где Оливер?

- В душе. Это первое, чего он захотел, когда вошел в дом.

- Значит, он только что пришел?

- Да. Примерно за пять минут до тебя.

- Полагаю, ты бы назвала это идеальным временем.

- Я тоже так думаю.

- Давай, милая. Ты должна быть в его комнате, когда он выйдет из душа. Это будет приятным сюрпризом для него после последних двух дней.

Лоуренс поднимается с дивана.

- Мы идем спать. Увидимся за завтраком. Удачи тебе, сестренка.

- Спасибо.

Я следую за Либби по коридору в комнату Оливера.

- Я очень рада, что ты приехала. Несмотря на то, что думает Оливер, ты ему нужна.

Я боюсь его гнева.

- Он будет сердиться на меня за то, что я приехала.

- Возможно, но недолго. Дай ему, и он это переживет.

Дать ему?

- Мой сын был заперт в тюрьме с незнакомыми людьми несколько часов. Уверен, он будет рад любой женской ласке, которую ты предложишь.

Либеральная Либби поощряет меня к отношениям с ее сыном. Под ее крышей.

Я люблю его, и сегодня я удостоверюсь, что он знает, что он - все, чего я когда-либо хотела. Мой ответ будет "да". Да, я вижу картину в целом и люблю его еще больше за заботу о Вэнсе и его семье.

Глава 23

Оливер Торн

Я встречаю маму в коридоре по пути из ванной.

- Желаю хорошо провести остаток ночи.

Хорошо провести остаток ночи? Может быть это она так радуется, что моя задница дома, а не в тюрьме. И что это с ее тоном? Она очень уж веселая. Может быть она таким образом пытается заставить меня забыть о том, что я провел день и большую часть ночи в тюряге.

В этом вся Либби Торн. Всегда на позитиве. Всегда пытается заставить другого человека чувствовать себя лучше. Это одна из причин, почему я так ее люблю.

- Спокойной ночи. Люблю тебя, мама.

Она останавливается и обнимает меня, целуя в щеку.

- Люблю тебя, мой мальчик. Я очень горжусь тобой.

"Горжусь" кажется странным выбором слова после того дерьмового дня, который у нас был.

- Гордишься, что я провел вечер в тюрьме?

- Да. Я чертовски горжусь тобой.

- Сидя в камере, я почувствовал, что я все равно должен быть Оливером МакКоллумом.

- Ты не Макколум. Ты один из нас. Торн. Так было двадцать четыре года.

Мама улыбается. Не знаю, что делать.

- Увидимся за завтраком. Возможно. Если ты его не проспишь.

Это невозможно.

- Ты же знаешь, что этого не случится.

- Это была длинная ночь. И она еще не закончена.

- Для меня она закончилась, потому что я валюсь с ног.

Иметь дело с этими проклятыми Макколлумами в течение двух дней, особенно с Джимми, было утомительно.

- Посмотрим.

Я думаю над странным разговором с моей мамой, когда вхожу в свою спальню. И все вдруг обретает смысл, когда я вижу, кто сидит на моей кровати.

- Привет.

Я стою в дверях и смотрю на нее. Моя Макс. Пытаюсь решить, хочу ли я подбежать к ней и притянуть ее в свои объятия или поставить на колени и отшлепать ее задницу. А потом поцеловать.

- Пожалуйста, не сердись.

Она стоит, крутя руки и кусая нижнюю губу. Нервничает. Я захожу внутрь и закрываю дверь в спальню. Это единственное приглашение, которое ей нужно, чтобы притянуть её в свои объятия.

- Оливер. Я просто...я люблю тебя и хочу быть с тобой в такое время. Я хочу, чтобы ты нуждался во мне рядом. Я хочу, чтобы ты делился со мной всем. Будь то хорошее или плохое.

Я был заперт словно зверь большую часть дня, вынужденный смотреть на белые окрашенные цементные блоки и подонков. Но теперь у меня есть моя девочка. Она такая мягкая, с божественным запахом. И только что сказала, что любит меня и хочет быть рядом в плохие времена. Нет ничего, что я хотел бы больше, чем потерять себя в ней, женщине, которую я люблю так сильно.

- Макс...все, что произошло за последние пару дней, можно расценивать как плохое. Особенно сегодня.

Мы садимся на край кровати, она ни на минуту не отпускает мою руку.

- Расскажи мне, что случилось. Почему они посадили тебя в тюрьму?

Я не планировал того, что Аделин узнает о моем аресте.

- Выйдя из твоего дома в воскресенье вечером, мне позвонила сестра Кристи и сказала, что она умерла.

- Что с ней случилось?

- Мы слышали много разных историй. Мы с Лоури полагаем, что это, вероятно, связано с наркотиками, так как мы не можем получить четкого ответа ни от кого.

Не знаю. На самом деле всё равно.

- Макколлумам было насрать, придем мы на похороны или нет. Они позвонили Лоури, потому что у них не было денег на похороны женщины. Они знали, что Лоури пожалеет их и даст денег. Что они и сделали. Мне они не позвонили, потому что у меня нет сердца, когда дело касается Джимми и Кристи. Но я бы не позволил Лоури оплачивать похороны Кристи. Так что да. Я облажался.

- Печально, что кто-то может воспользоваться добротой Лоури.

- Вот такие они люди. Когда мы добрались до похоронного бюро, Макколлумы были верны себе. Они были пьяны или под кайфом. Агрессивные. Особенно Джимми. Этот сукин сын начал насмехаться надо мной, как только я пришел. Вчера это продолжалось весь день. Это чуть не убило меня, но я терпел его дерьмо ради Лоури. А сегодня...с меня было достаточно.

- Что ты сделал?

- Похороны закончились, и мы уходили. Я был так близок. Близок к тому, чтобы никогда не видеть этих людей снова. И Джимми не выдержал. Он не мог допустить этого. Он не мог удержаться, чтобы в последний раз не подколоть меня.

- В похоронном бюро?

- Да. Ублюдок схватил мою маму за руку и сказал: "Эй, ты, наглая сука. Каково это знать, что у тебя не может быть собственных детей, поэтому ты украла моих и вырастила их такими же придурками, как ты и твой муж?"

- Ужас.

Это было далеко от моей реакции. Ублюдок. Мои руки сжимаются, когда я думаю об этом.

- Моя мама была там, чтобы почтить память биологической матери её детей. Попросила отца привезти ее домой пораньше из их поездки, чтобы она могла попасть туда. Ради нас. Потому что она такая, какая есть. Ни Кристи, ни Джимми не заслуживают ни грамма уважения.

- Могу догадаться, что было дальше.

- Он положил свои руки на мою маму, что послужило спусковым крючком. Я пошел за ним.

Ситуация накалилась.

- Насколько всё плохо?

- Оказывается, они выражают неодобрение к дракам в похоронных бюро. Мне, вероятно, придется заплатить большой штраф. Пока я могу находиться на испытательном сроке. Пока не уверен.

- Значит, я встречаюсь с сумасшедшим преступником с послужным списком. Горячо.

Она кажется более уверенной, чем я, о том, где мы находимся.

- Мы встречаемся? Потому что в последний раз, когда я тебя видел, я вломился в твой дом и держал тебя силой, чтобы ты выслушала меня.

Аделин наклоняется и целует меня в плечо.

- Мне очень жаль, Оливер. Два года после смерти Томми я чувствовала только ненависть. Потерять его таким молодым, таким полным жизни и будущего, смотреть, как Джилл терпит год за годом боль...я так по нему скучала. Я даже не думала, что Вэнс не тот монстр, каким его обрисовали. Пожалуйста, прости меня за то, что я сказала о тебе. Тебе. Во всяком случае, то, как ты заботился о нем, поддерживал его семью, обеспечивая работой, только заставило меня полюбить тебя больше. Ты был прав, что поддерживал его.

Мне не нужно было, чтобы Аделин видела во мне героя. Я поставил ей ультиматум, зная, насколько по сути добрым было ее сердце. Надеясь, что она выберет нас.

- Ты здесь.

- Я здесь и выбираю любовь. Я выбираю нас. Я выбираю тебя.

Спасибо. Блядь. Она наклоняется, хватает меня за затылок и целует, пока мы оба не задыхаемся.

- Я твоя, Оливер Торн, а ты - мой. Ничто этого не изменит.

Она тянется к полотенцу, обернутому вокруг моей талии, и дергает. Она усмехается. Она с похотью смотрит на меня, когда полотенце падает на пол.

- Твоя мама сказала, что ты простишь меня, если я дам тебе. Хотела бы я проверить эту теорию.

Я слышу "дать тебе", и мой член мгновенно становится твердым.

Внезапно, последние сорок восемь часов дерьма теряют свою значимость. Моя девочка любит меня.

- Я могу простить что угодно, если это означает, что я окажусь внутри твои киски.

- Этот рот, Торн.

Аделин снимает рубашку, пока я растегиваю её шорты.

- Поверить не могу, что Либби сказала мне заняться с тобой сексом. Моя мать умерла бы, прежде чем порекомендовала мне сделать что-то подобное.

Думаю, Рейчел заставила Аделин поверить, что она была кем-то другим, чем была на самом деле. Нормальный подросток.

- На самом деле твой отец сорвал вишенку у твоей мамы перед ее восемнадцатилетием.

- Что?

Я опускаю ее шорты и трусики вниз.

- Брат Максвелл не святой, детка.

- Откуда ты это знаешь?

- Подними.

Я касаюсь лодыжки Аделин, чтобы она подняла ногу.

- Он сказал мне, что трахнул твою маму до того, как они поженились.

- Почему мой отец - проповедник-баптист - рассказал тебе об этом?

- Он сказал, что был на моем месте и понял, как сильно я хочу тебя трахнуть.

- Очень сомневаюсь, что он так выразился.

Я смеюсь, вспоминая, как мне было неловко во время этого разговора.

- Нет. Но он был совершенно прав. Я хотел трахнуть тебя, и он знал это. Поэтому он попросил меня не разбивать тебе сердце. Но он также умолял о твоей добродетели. Он просил меня не разрушать тебя для человека, который хотел бы взять тебя в жены.

Аделин забирается ко мне на колени. Мой член утыкается прямо ей между ног и касается живота.

- Это так похоже на то, что папа думает, что я девственница.

- Он попросил меня не осквернять тебя, когда за пять минут до этого ты сосала мой член и проглотила мою сперму. Я не могу лгать. Мне было не по себе из-за этого. Моя девочка парит над моим членом, который умирает, чтобы оказаться внутри ее горячего тела.

Как будто чувствуя мою потребность, Аделин поднимается и размещает кончик моего члена у ее входа, прежде чем погрузиться на него тяжело и глубоко.

- Мне нравится, когда ты меня оскверняешь.

Черт, это так приятно. Я не был внутри нее почти неделю. Слишком. Долго. Она объезжает мой член. Сначала быстро, потом медленно. Двигая бедрами то в одну, то в другую сторону. Дом. Макс - это мой дом. Она обхватывает меня за плечи и откидывается назад, чтобы сильнее подмахнуть бедрами. Более глубоко.

- Подчинения недостаточно. Я хочу от тебя больше, Макс.

Намного больше, и я не уверен, что ты готова к такой степени подчинения.

Она сжимает руки вокруг моих плеч и скачет на мне, пока её киска не наполняется моей спермой и полностью не насыщается оргазмом. Мы падаем, затаив дыхание, на кровать бок о бок, лицом друг к другу. Она проводит рукой по моей щеке.

- Я дам тебе все, что захочешь.

- А что если я захочу дать тебе что-нибудь?

- Тогда я возьму все, что ты захочешь мне дать.

Я улыбаюсь, потому что она понятия не имеет, о чем я говорю.

- Я хочу дать тебе свою фамилию.

Какое-то время она не понимает, о чем я прошу. А затем она понимает. Но за эту долю секунды, что я наблюдаю, на её лице меняется масса эмоций. И это самое прекрасное, что я когда-либо видел.

- Будь моей женой, Макс. Выходи за меня замуж.

Дерьмо. Она просто смотрит на меня. Ответа нет. Я облажался, спросив слишком рано?

- Знаю, это слишком быстро. Мы знаем друг друга всего три месяца, и мы договорились, что подождем подходящего времени и...

- Тсс, - она закрывает мой рот пальцами. - Да.

- Да? Слишком рано? Мы должны подождать? Или ты выйдешь за меня замуж?

- Да, я выйду за тебя замуж.

Черт, да. Она будет моей женой.

Я перекатываюсь на Аделин и целую её.

- Аделин Торн. Звучит хорошо.

- Да.

А потом я занимаюсь любовью со своей невестой. Моя. Невеста.

Перипетии судьбы. Хотя иногда небольшие, эти маленькие чудеса формируют нашу жизнь.

Дом выставили на продажу, таким образом мы с Аделин стали соседями. Два незнакомца. Только мы не были незнакомцами. Наши пути пересеклись не в первый раз. И казалось бы это незначительное пересечение наших жизней вдруг стало поворотным моментом в нашем будущем. Либо разорвать нас на части, либо сплотить, чтобы связать нас вместе навсегда. Мы выбираем вместе навсегда.

Эпилог

Аделин Максвелл

Я владелец компании Bash Incorporated. Я организовала несколько самых крупных свадеб и экстравагантных приемов в Бирмингеме. Черт возьми, в Алабаме. Даже несколько в соседних штатах. Моя свадьба планировалась годами, задолго до того, как я встретила Оливера. У меня все было распланировано. Каждая. Маленькая. Деталь.

Старинная усадьба. Сложная тема. Два десятка обслуживающего персонала. Замысловатые элементы, чтобы произвести впечатление на элиту. Не хватало только жениха.

Сарай. Пятьдесят гостей. Мой папа будет исполнять обязанности. Я готова сказать "да" моему красивому жениху.

- Помнишь, что мы учили, Уиллоу? Ты пойдешь по середине сарая, держа Кили за руку.

- На этот раз мне придется бросать лепестки?

Ее тихий голос такой милый.

- Да. И когда вы дойдете до конца, вы обе встанете рядом с Лоуренс.

Боже мой, они так очаровательны в своих белых платьях-пачках. Не думаю, что смогла бы выдержать, если бы они не были такими милыми. Знаю, ставить пятилетнего и трехлетнего ребенка на свою свадьбу - это риск. Все это может полететь к чертям собачьим менее чем за секунду, но мне все равно. Я полюбила Уиллоу и Кили всем сердцем. Я представить не могу, что они не будут частью нашего большого дня.

Девочки идут к алтарю, а Пэтти, организатор свадьбы, поворачивается ко мне. Да, даже мне нужен организатор свадьбы. Я не могла делать все и наслаждаться тем, что была невестой.

- Пока всё хорошо. Скрести пальцы.

Они делают это на полпути к свадебному куполу, прежде чем Кили замечает своего папу и убегает за ним.

- Хорошо, осталась одна.

Я смеюсь.

- С этим ребенком было пятьдесят на пятьдесят.

Я поообещала им пони на их следующий день рождения, если они хорошо справятся на свадьбе. Но кого я пытаюсь обмануть? Они получат пони или что-нибудь еще, что они захотят, независимо от сегодняшнего дня. Я переусердствовала с этими девочками. Было две вещи, которые должны были произойти до того, как мы с Оливером поженимся. Во-первых, ему нужно было попросить у папы мою руку. Проверка. И мне пришлось принять Вэнса как часть жизни Оливера. Часть моей жизни.

Это было нелегко. Но я сделала это ради Оливера. Я сделала это ради себя. И я сделала это для тех маленьких девочек, чтобы у них был папа в жизни. При полной поддержке Джилл, я выступила в защиту Вэнса, когда он получил право на условно-досрочное освобождение шесть месяцев назад. Могу честно сказать, это была одна из самых трудных вещей, которые я когда-либо делала в своей жизни. Но я знаю, что это было правильно, видя, как Уиллоу и Кили прыгали к нему в объятия. Он любит этих девочек. Обожает их. Они очень рады, что их отец есть в их жизни. И Тони, теперь не несущая бремя кормильца и работающая меньше часов, выглядит на свой возраст. Её глаза лучатся светом, в них нет теперь столько усталости. Да, оно того стоило, хорошее решение. Я выступила в защиту Вэнса в том же месяце, когда давала показания против Мартина. Это было не самое лучшее время в моей жизни. Не знаю, что бы я делала, если бы Оливера не было рядом.

Мы понятия не имели, что выйдет из моего шантажа Мартина. Но Оливер настаивал, что эта связь должна быть разорвана. Я знала, что он прав, но, черт возьми, я была в ужасе. Конечно, Мартин пел как птица о шантаже после того, как я дала показания против него, но мне повезло. Окружной прокурор решил отказаться от предъявления мне обвинений. Он не сказал это словами, но он чувствовал, что я нахлебалась за эту жизнь.

Мартин наконец-то там, где должен быть. Гнить в тюрьме. По крайней мере на некоторое время. Самое главное, что его семья, друзья и деловые партнеры знают, что он сделал со мной и остальной дюжиной женщин. Пэтти дотрагивается до моей руки.

- Твоя очередь, Аделин.

Я иду по проходу, образованному двумя рядами гостей. Дойдя до алтаря, я передаю свой букет Лоуренс, Оливер берет меня за руки. Я в шоке от того, что вижу, когда смотрю в его голубые глаза. Слезы. Я никогда не видела Оливера плачущим. И, конечно, это заставляет слезиться и мои глаза. Какая невеста не будет плакать при виде слез жениха? Мой папа дает нам минуту, прежде чем начать:

- Влюбленные...

Свадебная церемония довольно таки короткая. У Оливера до этого стояли слезы в глазах. Сейчас в его взгляде присутствует похоть. Только теперь это для его жены. Его жены, которая подчинится ему. Навсегда. Эта улыбка говорит мне, как ему нравится это слышать.

Альфа. Доминирующий. Оливер освоил свое ремесло. Меня заводит мысль об этом. И пройдут часы, прежде чем Оливер заставит меня кончить.

- Можете поцеловать невесту.

Оливер, не колеблется, но видно, что ему трудно обуздать себя. Я предупреждала его, что мои мама и папа взбесятся, если он не будет вести себя прилично. Он прислушался к моему предупреждению о поцелуе, но его прошептанные слова не такие уж отчаянные.

- Миссис Торн, я трахну вас на следующей неделе, когда мы будем одни.

- Рад представить вам мистера и миссис Торн.

***

Оливер Торн

Взгляд, в котором плещется похоть. Покусывания нижней губы. Аделин на меня так смотрит. Невысказанные слова говорят мне, чего она хочет. Что ей нужно. Но что, черт возьми, я должен с этим делать? Сейчас? Пятьдесят гостей в этом полностью отремонтированном сарае, готовых отпраздновать нашу свадьбу с таким количеством алкоголя, сколько они могут выдержать.

Она пробирается сквозь толпу к задней части здания, глядя на меня через плечо каждые несколько шагов. Проверяя, последую ли я за ней. Конечно, я иду за ней. Я пойду за ней куда угодно, стоит ей только посмотреть на меня так. Преследование заканчивается в свадебной комнате, когда я закрываю дверь. И запираю её.

- Миссис Торн. Кажется, вам что-то нужно.

Она кивает, делая несколько шагов назад, прислонившись спиной к стене. И я точно знаю, что собираюсь с ней сделать.

- Подними платье, чтобы я видел твою сладкую киску.

Она поднимает свое свадебное платье на бедра. Кружевные белые трусики и синяя подвязка вокруг бедра. Блядь.

- Я не вижу, что принадлежит мне. Оттяни трусики в сторону.

Ах, вот оно. Блестящая мокрая киска миссис Торн. И черт возьми, если это не заводит меня сильнее, чем мисс Максвелл. Мое. Ее платье немного усложняет дело, но всё выполнимо. Наверное, лучше сзади.

- Повернись и держи свое платье.

Я растегиваю пуговицу на штанах, опускаю молнию и подхожу к ней. Я хватаю ее трусики и стягиваю их с ног. Одной вещью меньше.

- Ноги врозь.

Одной рукой я держу член, чтобы направить его в теплый, приглашающий вход моей жены, а другой обхватываю ее горло.

- Хочешь этого, миссис Торн? Чтобы тебя трахнули у стены? Твой муж, пока ты в свадебном платье?

- Да.

Я вхожу в нее жестко, быстро и глубоко. Блядь. Мой член больше не нуждается в моей руке для руководства, поэтому я перемещаю её на ее клитор. Я хочу, чтобы она кончила. Сильно.

- Хорошо?

- Да.

Ее дыхание и пульс ускоряются, когда она напрягается. Я оказываю двустороннее давление на ее сонные артерии. Я точно знаю, что нужно телу Аделин, чтобы довести ее до экстаза.

- Я люблю тебя, Макс.

Так чертовски много всего.

- Люблю...тебя.

Я ослабляю хватку на ее горле через пару секунд после того, как я чувствую, как она кончает. Как всегда, ее кульминация - начало моей.

Я закрываю глаза и прижимаю лоб к ее спине.

- Я так сильно кончил в тебе, детка.

Мы оба задыхаемся и дрожим, когда я в последний раз толкаюсь в нее. Черт, это было горячо. Идеальный способ отметить нашу свадьбу.

- У меня очень сильно дрожат ноги. Мне нужно присесть.

Я беру Аделин на руки и несу ее на диван.

- Так хорошо?

- Да. Хорошо.

Я сажусь рядом с ней, беру ее руки в свои и подношу к губам для поцелуя.

- Я люблю тебя, милая.

- Я тоже тебя люблю.

Мы оба встрепенулись, когда дверь свадебной комнаты внезапно распахивается, и моя новая свекровь стоит в дверях. Черт, Рейчел. У меня растегнуты штаны.

- Вот вы где. Все в порядке?

Аделин смотрит на меня. Такое выражение на её лице я еще не видел. Серьезно-ты-не-запер-дверь лицом. Я запирал. По крайней мере я так думал.

- Всё хорошо, мама. У меня заболели ноги, поэтому я решила немного отдохнуть.

- Хорошо. Просто проверяю.

Глаза миссис Максвелл встречаются с моими.

- Майкл хочет поговорить с тобой, прежде чем вы уедите.

Я могу обойтись без личных разговоров тестя.

- Да, мэм.

Аделин ждет, пока ее мать уйдет, чтобы ударить меня по груди.

- Она почти застукала нас. Знаешь, что бы она сделала, если бы увидела, как ты душишь меня у стены, трахая сзади? Сзади. Оливер. Она, наверное, подумала бы, что ты засунул его мне в задницу.

- Я закрывал.

- Тогда как она её открыла?

Я смеюсь, когда представляю сцену, если бы она зашла двумя минутами раньше. Боже, было бы трудно это объяснить моей теще.

- Я не знаю, детка. Может у нее был ключ, а может дверь не заперлась.

- Этого не должно повториться.

- Я надеюсь, ты не имеешь в виду, трахаться у стены, потому что мне это до чертиков понравилось.

- Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.

Она встает и поправляет платье.

- Давай. Нам нужно развлекать гостей.

Я увижу своего тестя, как только мы выйдем из комнаты для новобрачных.

- Как думаешь, о чем хочет поговорить твой отец?

- Дать указания на медовый месяц?

Она хихикает, но вот мне не так весело, как ей. Мне не нравятся разговоры о сексе с отцом моей жены. Особенно, когда я был внутри нее меньше пяти минут назад. И от меня пахнет сексом.

- Надеюсь, это не так.

Это может быть еще более неудобно, чем то, что он сказал мне о том, как сорвал вишенку миссис Максвелл. Что бы это ни было, с этим можно покончить.

- Пойду узнаю, чего он хочет.

- Не волнуйся, Торн. Наверное, просто хочет сказать тебе, как он гордится тем, что ты его зять.

Надеюсь.

Брат Максвелл похлопывает меня по спине.

- Давай, Оливер. Я хочу поговорить с тобой.

Я иду за своим тестем в комнату, где я только что трахнул его дочь сзади у стены.

- Я хотел сказать тебе, как я счастлив, что ты мой зять.

Какое, блядь, облегчение. Я уж было подумал, что он хочет поговорить о нашей брачной ночи.

- Я рад это слышать, брат Максвелл.

- Зови меня Майкл.

Я киваю, но к этому нужно привыкнуть. Я виделся со своим тестем всего несколько раз за последний год. Он садится на диван, я следую его примеру. Не думаю, что это будет быстрый разговор, на который я надеялся. Рад, что я не отвел ее на диван. Неловко.

- Однажды я попросил тебя не разбивать сердце Аделин и не разрушать ее ради человека, который хотел бы быть ее мужем. Спасибо, что сдержал свое слово. Уверен, что я выполнил обе эти вещи. Разбил ей сердце, когда она узнала о Вэнсе. Я рад, что всё это позади. Я точно знаю, что разрушил ее для любого другого мужчины в мире. Я не сожалею об этом.

- Она была моей девочкой двадцать восемь лет, но теперь я доверяю ее тебе. Ее душа принадлежит Богу, но теперь она твоя. Ее сердце. Ее тело.

Она стала моей с того дня, как она стояла на моей подъездной дорожке, держа корзину с выпечкой.

- Аделин принадлежит мое сердце. Я собираюсь заботиться о ней. Я никогда не причиню ей вреда.

У нас будет счастливая совместная жизнь.

- Любой может увидеть, как сильно ты ее любишь. Я знаю, что ты будешь потрясающим мужчиной, которого она заслуживает, - мой тесть кладет руку мне на плечо. - Маленький совет в первую брачную ночь, сынок?

- Конечно.

Потому что это совсем не странно. Думаю, он все еще верит, что Аделин девственница.

- Знаю, ты захочешь заполучить ее, но не торопись. Полегче.

О, Майкл. Ты только один раз трахнешь свою жену у стены. И мы отлично справились с этим.

- Медленно. Легко.

Может быть, это успокоит его, полагая, что его девственная дочь не ягненок, идущий ко льву. Вместо этого, она придет к своему Альфе.

***

Аделин Максвелл

Оливер толкает меня.

- Он плачет из-за тебя.

- Нет. Я думаю, он плачет из-за тебя.

Я чувствую как прогибается кровать, когда Оливер бросается смотреть на часы.

- Черт, всего лишь пять часов утра. Почему он просыпается так рано?

- Ты сказал, что он заснул в восемь. Это значит, что он спал всю ночь напролет. Мальчик готов есть и играть.

Оливер стонет, сползая с кровати.

- Пойду посмотрю, раз уж ты задержалась допоздна.

У меня давно не было поздних ночных мероприятий, но прошлая ночь была одной из моих самых больших работ. Мишель прекрасно справляется с управлением мероприятий. Она так много сняла с моих плеч, но даже она не смогла бы справиться со всем без моей помощи.

- Принеси его ко мне, - кричу я Оливеру.

Прошло много времени с тех пор, как я держала мальчика. Я сажусь и поправляю рубашку, протягивая руки к нему.

- Привет, милашка.

Эмерик сосет бутылочку. Бедняжка похоже голодный.

- Лоуренс сказала, что он ненавидит брать бутылочку и, вероятно, будет суетиться об этом, но он, кажется, достаточно доволен.

- Он наполовину Торн. Он будет принимать пищу любым способом.

- Они не звонили?

- Конечно звонили. Лоури звонила вчера три раза, чтобы увидеть его. В последний раз она плакала, потому что он уже спал, и из-за этого она не услышала ее голос. Материнская любовь бесценна.

- Они не хотели оставлять его, но им нужно хоть изредка проводить время наедине.

У Тэпа с Лоуренс была тяжелая жизнь до рождения Эмерика. Они потеряли двух детей в течение шести месяцев. Слава Богу с этим малышом всё в порядке.

- До нашей годовщины осталось всего пару месяцев.

Два года. Как быстро пролетело время.

- Отправимся в путешествие?

- Не знаю. Есть что-нибудь на примете?

- Я подумал, что мы могли бы попытаться зачать ребенка к моменту нашей годовщины в следующем году.

Мое сердце начинает бешено колотиться в груди. И мне кажется, что меня сейчас вырвет.

- Может быть в этом году мы поездим по миру. Я думала о нескольких днях в Дублине, а затем в Эдинбурге, Лондоне и Париже.

Оливер любит возить меня по разным странам. Напоминает мне, как Квентин любил показывать Либби мир.

- Ты хочешь ребенка так скоро? - я слышу дрожь в своем голосе, даже если он этого не замечает.

- Да. Эмерику нужен кузен. Я не хочу ждать, пока у них будет большая разница в возрасте. Однажды они будут работать в Ловибонде вместе. Они должны быть друзьями с самого начала.

- Ты говоришь так, будто думаешь, что это будет мальчик.

- Эмерик может дружить с девочкой-кузиной. Дочь может работать в Ловибонде также, как и сын. Посмотри на Лоури и на все, чего она достигла.

Идея Оливера забеременеть до нашей следующей годовщины - это новость для меня.

- Рождение ребенка в следующем году - это значит разница в два года. Может быть два с половиной. Ты не думаешь, что они были бы лучшими друзьями, если бы у них была разница в четырнадцать месяцев?

Я уже подсчитала в голове.

- Конечно, но тогда ты должна забеременеть очень скоро.

- Иначе мне пришлось бы уже быть беременной. Может шесть или семь недель.

Оливер уставился на меня, морща лоб. Я глотаю, ожидая его ответа. Решается моя судьба. Я не знаю, что буду делать, если он не будет также взволнован, как я.

- Ты...?

Я едва сдерживаю слезы.

- Я знаю уже неделю, но я не знала, как сказать тебе.

Едва последнее слово слетает с моих губ, как я начинаю рыдать. Как ребенок.

Я прокручивала этот момент в своей голове миллион раз с тех пор, как я сделала тест на беременность, и появились две полоски.

- Почему ты плачешь, Макс?

Я не хочу испортить этот момент, но я должна сказать правду.

- Ты сказал, что не готов в последний раз, когда мы говорили о беременности.

Он прямо сказал мне, что еще не хочет ребенка. Это было, когда Эмерик родился пять месяцев назад. "Мы не готовы для ребенка, Макс. У нас достаточно времени. Не нужно торопиться".

Тошнота. Чувствительная грудь. А потом положительный тест на беременность. Я была шокирована. А потом, не находя слов, пыталась придумать, как сказать Оливеру. Я знаю, что сделала это не одна, но я отвечаю за предохранение. Надеюсь, он не думает, что я подвела его.

- Я не знаю, что случилось. Я не пропустила ни одной таблетки. Ни одной. Мне нужно, чтобы ты это знал. Но я также хочу, чтобы ты знал, я не сожалею о случившемся. Я очень хочу этого ребенка. Я уже люблю его.

Пожалуйста, почувствуй то же самое, Торн.

- Черт, Макс. У нас будет ребенок.

Оливер встает на колени рядом со мной на кровати. Он берет мое лицо в ладони и крепко целует.

- Я люблю тебя очень сильно, - он кладет руку мне на живот. - Когда?

- На сайте для беременных показало третье ноября, но я узнаю наверняка, когда схожу к врачу на следующей неделе.

- Я не могу в это поверить, Макс, - он сияет также, как и я. - Ребенок. Наш ребенок.

Оливер щекочет Эмерика под подбородком.

- Слышишь, малыш? У тебя будет маленький кузен.

Оливер тянется через кровать, задирает мою рубашку и кладет ладонь мне на живот.

- Прямо здесь, Макс, под моей рукой. Уже формируется и растет.

Он совершает круговые движения.

- Тебе было плохо?

- Да.

Последние несколько дней были тяжелыми.

- Хороший знак?

Конечно же он не может не беспокоиться, особенно из-за выкидышей Лоуренс. Не думаю, что тошнота означает, что все в порядке, но это неплохой знак.

- Определенно всё в норме.

- Хорошо.

Он кладет голову мне на живот.

- Теперь позволь мне положить конец твоим страхам. Я хочу этого ребенка. Я уже люблю его или ее. Не волнуйся ни секунды, что я не знаю. Когда я смотрю на тебя, я чувствую это. Ты мое сердце и теперь этот ребенок тоже. Ты и есть мой дом. Навсегда.

Поскольку он мой.

Конец.