Стая

7 Плохой ветер

Ветер яростно кусал воду, волны разбивались о скалы. Вверху клубились темные тучи, а глубоко внизу быстро движущаяся стая афалин благодарила мудрого владыку Ку. Шторм разыгрался не на шутку, но здесь, на просторе, с ним можно было сразиться, а в родных водах их давно бы разбило о камни. Но скоро стая подошла к подводным горам за белым краем рифа, и всем стало ясно, что до безопасности еще далеко. Даже в глубине прокатывались большие волны и разбивались о подводные склоны, порождая на поверхности беспорядочное движение огромных масс воды, несущейся к берегу.

Гаремы старались держаться поближе друг к другу, сталкивая молодняк к центру, каждая мать пыталась обеспечить своему ребенку самое безопасное место. Яру, молодая самка, уже попавшая под подозрение Деви из-за того, с каким удовольствием проводил с ней время владыка Ку, не отпускала дочь от своего бока. Деви не любила этого ребенка, и маленькая платила ей взаимностью, отшатываясь от Первой жены всякий раз, когда им случалось оказываться поблизости. Еще один признак неуважения.

В завуалированной форме Деви давала понять всем женам гарема, что претензии Яру на место Первой жены опасны и для них, не стоило им оказывать ей лишнее внимание. Деви никогда не считала себя параноиком. Главная жена владыки Ку не раз наблюдала, какими махинациями ее муж удерживает контроль над непостоянными мужскими союзами. Он никогда не терял бдительности, отслеживал все заговоры и не допускал малейшего покушения на свою безраздельную власть. Деви брала с него пример и тоже активно пользовалась принципом «разделяй и властвуй». Безопасность стаи опиралась на незыблемость иерархии как в кланах, так и в гаремах. И другие самки не забывали лишний раз поставить Яру на место.

Яру все понимала. Поэтому, как только стая миновала подводные горы и вышла на простор, она вместе с дочерью приотстала, заняв место в самом хвосте Первого гарема. Потом, когда станет потише, она вернется поближе к центру, под защиту Деви. Другие детеныши были старше и быстрее ее дочери, поэтому Яру издала серию громких импульсов с просьбой подождать ее, но как раз в это время стая поднималась к поверхности подышать, а там завывал ветер, волны шипели, и никто ее не слышал.

Яру отстала слишком сильно, заметалась и, к своему ужасу, поняла, что они оказались в арьергарде, где шел всяческий сброд, не относившийся ни к одному клану: больные, старые, слабые, инакомыслящие и вообще странные. Они тоже пытались объединяться, старались не отстать от летевшей вперед стаи. Но у них плохо получалось. Яру видела, как старая самка со множеством шрамов на морде перестала бороться и сразу затерялась где-то позади. За ней последовал слабый самец, некоторое время плывший рядом с ней. Его исчезновение сопровождал странный звук, похожий на глухой удар. Яру не любила делать это, но все же ей пришлось ущипнуть дочь, чтобы двигалась побыстрее. Но даже это не сработало.

Мужские кланы составляли тренированные воины, обычно на переходе они высылали разведчиков на края стаи, и теперь Яру, вспомнив о них, громко позвала на помощь.

Это был как раз тот момент, которого ждали четверо несовершеннолетних самцов. Они не сомневались в своей силе, поэтому спокойно отстали и теперь боролись со штормом на самом краю стаи. Они видели, как отстала старая самка, а потом слышали звук, с которым кто-то, скорее всего молодая акула, утащил вниз старого слабого самца. Ну что же, значит, опасность на время отступила. А потом раздался женский голос, призывающий на помощь. Звала самка, молодая. Четверка подождала, проверяя, не откликнется ли кто-нибудь из разведчиков.

Яру облегченно зачирикала, когда возле нее появились четыре больших молодых самца. Одного, сына Сплита, она сразу узнала по резкому голосу, такому же, как у отца. Яру думала лишь о том, как бы удержать дочь рядом с собой. Неужели они не видят, как трудно ей приходится? Наверное, поэтому она сначала и не поверила в происходящее. А когда поверила, стало поздно. Она отбивалась изо всех сил, стараясь не упускать из виду дочь, но малышка была измотана штормом, и наступил момент, когда буря унесла ее сокровище. Мать осталась одна в окружении четверых сильных самцов.

Позже, когда океан немного успокоился, большие афалины собрались вместе и начали восстанавливать былой порядок: союзники – к союзникам, гаремы – к гаремам. Шумели при этом изрядно, чтобы отогнать хищников. Перекличка показала, что стая стала на две головы меньше. Особого значения это не имело. Больше никто не пострадал, не считая молодой жены из Первого гарема и ее пропавшего ребенка. Тут же поползли слухи: в вдруг это Деви? Да нет, конечно, нет, вон она, Деви, на месте. Ах, Яру? Ну, она всегда была своенравной, о чем Деви тут же сообщила другим женам. Да, конечно, с облегчением ответили они, потому что теперь стало ясно, как надо думать. Раз Деви говорит…

– Вы же, наверное, хотели помочь ей не отстать, я уверена, что слышала это, – сказала Деви.

– Еще бы! Ну, конечно! Это все буря. А она еще такая своенравная!

Так самки быстро переложили ответственность за то, что случилось с Яру, на нее саму. А они… они очень скорбят о том, что Яру их не услышала.

Стая шла домой. На поверхности еще перекатывались злые волны, но шторм унесся вдаль. Оживленные щелчки, которыми обменивались разные группы, известили всех, что беда случилась только с молодой женой из Первого гарема, да и то лишь потому, что она сама виновата. Только благодаря доброте Деви она и держалась в Первом гареме.

Четверо несовершеннолетних самцов, утоливших свою сексуальную жажду под покровом бури, все слышали и помалкивали. Они спокойно вернулись на свое скромное место в группе молодежи, ждущей обряда инициации. Друг на друга они старались не смотреть.

Они же думали, что они из тех странных, кто вечно плетется сзади. Они бы никогда не осмелились посягнуть на имущество владыки Ку. Она сама виновата. Это она их искушала, прикидываясь такой незначительной. А куда она теперь подевалась, откуда им знать? Пропала, и все.

К их ужасу, все случилось не так. Когда стая уже подошла к подводной горе, все увидели Яру, на спине которой, словно младенец, лежало бездыханное тело дочери. Яру все время посвистывала, словно звала свою любимую малышку оставить свои игры и вернуться к ней. Казалось, неподвижное тельце сейчас оживет и поплывет само.

Стая замедлила движение. Даже Деви потеряла дар речи. Вот уж этого она точно не хотела, но теперь было поздно. Жены за ее спиной начали потрясенно щелкать, сначала беспорядочно, а потом их щебет перешел в горестный вой, высокий ужасный звук разносился по всей стае. Он нарастал. Казалось, вода становится липкой от горя.

Владыка Ку выступил вперед, и Деви отплыла в сторону. Это была его дочь, а владыка любил всех своих детей, кроме бестолкового Чита. Деви видела, что Яру лишилась разума, а еще она увидели явные следы на ее плавниках – ее кусали, чтобы удержать на месте. Яру издала резкий визг, когда к ней приблизились взрослые самцы, а затем, так и неся на спине свою мертвую дочь, развернулась и поплыла куда-то вдаль. Никто ее не окликнул, все и так видели, что она не ответит и будет нести труп своего ребенка, пока сил хватит.

Деви чувствовала себя ужасно, но теперь для Яру уже ничего нельзя было сделать. Владыка Ку был возмущен вдвойне: не только смертью одного из своих детей, но, главным образом, изнасилованием одной из его жен. Ни один честный член клана никогда не пошел бы на это. Подлый поступок возмутил весь патриархат. Нарушителей найдут и разберутся. Чтобы поскорее забыть об ужасном происшествии, он подарил Деви и всему Первому гарему право на внеочередное посещение рощи сарпы, и чтобы никто не смел косо посмотреть на его решение! Деви изящно поклонилась своему господину и повела жен гарема в рыбную рощу. Но там, прежде чем жены накинулись на рыбу, она взяла с них клятву: никто никогда не должен больше упоминать Яру.