Стихи

жается и ещё светит. Наступаю я сапогом на газету, а это

кусок “Омской правды”. Остановился я, надавил каблуком —

гляжу, под давлением из газеты омская правда в чистом ви-

де выступила, растеклась чёрной лужицей, затвердеть гро-

зится и пахнет, как свежий поролон. Я конечно не стал уни-

жаться, упускать шанса, взял, да и намазал ей свои новые

хромовые сапоги. Сразу засверкали, запахли, как свежий

поролон, иду дальше. Вижу — мальчишки подожгли и всё

сожгли, кроме большой кучи битых кирпичей, сваленных

в виде домов и городов. И человек в мягкой шапке всё суе-

тится, помочиться хочет, да, видно, страшно ему, бездомно

среди этих несгораемых кирпичей. Но ему недолго осталось

— это по его глазам видно. Кайф, миротворный вечерний

кайф меня распирает. Одел я респиратор, чтоб наружу

не просочился, но разве с ним сладишь. Просочился. И так

и сочится дальше, оставляя за мной свежий кровяной след

на шоссе. А солнце обалденное. И шёл я так вдоль свалки

мусора и вещей пока не догадался, что сам представляю

собой очередной мусор — и как понял я это, так сразу и уви-

дел специальное место для себя среди огненной болотной

травы и резиновых грузовиков. Как только я расположился,

всё вдруг и встало на свои чётко неопределённые места,

прямо как по цветному телевизору. И можно было бы,

конечно, на этом и закончить, если б не пружина под ногой

— бзынь.

1982

Какое небо

Гречневой чавканьем сильной личности

Словесного поноса рьяной кавалерией

Ты забейся в сочные ямочки

В мягкие дырочки

Пулями оставленные.

Ведь лучше стучать, чем перестукиваться.

Анонимная философия продавшихся заживо

За колоссальный бесценок

Заживо погребённых

В летнюю резину изношенных прокламаций

Обильно смоченных психоанализом.

Единым фронтом опочил всуе

Снулой рыбкой растраченной потенции

Ты, ведущий, бля, на новые подвиги!

Мёрзлой веточкой опьянения

Ковырни, ковырни в мыльном вареве

Невыносимо невинного прошлого.

В мыльном вареве хлеба съеденного.

А небо всё точно такое же

как если бы ты

не продался.

лето 87

Я ззвучно снялся с места

В Великое великое путешествие

Вшивые камешки липнут к лицу

Не прожитые мною скуластые дни

Мне на пятки скандалят

Их розовые голоса

Рвут мне спину свинцовой каструлей

Дни бранят меня шахматной кашицей

Их ослепшие груды небес

Раздвигают жемчужные створки

Только это уже ни к чему.

Наше вам меж кленовых зарослей

торжествующих громыхающих

Ха!

Скоро наступит меня

Добрый и ласковый стоп

Может, будут ещё абрикосы

Только это уже ни к чему

уже ни к чему

5.02.1986

Я в соплях не захлебнулся

Головой не закружился —

Ванну жаркую воды

Я наполнил, усмехаясь,

Через край в неё пробрался

И на корточки уселся

И стало ясно мне теперь

С жиру бесноватому

Мылом искушённому

Кругло виноватому

вследствие прогрессирующей бездарности

и клинической нехватки буйной мотивации

Гранитному Пушкину птичка на темя насерет

И сразу у всех на душе полегчает

Круговорот еды в природе

Наоборот беды в народе

Нагромождение того-сего

Предупреждение ему — не ему

Кленовое коромысло

Солнечное погасло

Творческое прокисло

Мир неприлично сузившийся

До пословицы, поговорки

Подзорные трубы нависшие микроскопами

Ещё семь потов не сошло не успело

Но стало мне ясно

И достойно лучшего применения.

30.01.1997

Кто сдохнет первым

Бремя полезных затей

Профанация наших идей

Молитесь бесконечной помойной яме

Голым залезть на стол

Покушаясь на божий престол

Придуманным миром удобней управлять

Дерзкая трещина губ

Луны безымянный труп

Чёрное знамя матёрой контры

Руки, чтоб загребать

И мысли, чтоб их воровать

Все вы просрали своё Ватерлоо

Кто-то держался за

И пытался открыть глаза

Глядя в портрет очередного Лукича

Страх выходить за дверь

Страх выражать свой страх

Люди смеялись, собаки выли

Ну кто покинет явь помойной ямы ради снов?

Ради горстки безрассудства кто продаст в пизду отчизну?

Кто?!..

1987

Заиндевелые трупы берёз

Затянули завыли победную песню

Победную до отчаянья

Совершенно верную до безумия

Посыпались бесы из нас как песок

Из дырявых корзин и кастрюль и мешков

и носков и перчаток

И мы, похоронные словно оркестры

Посторонние как боги

Стоим глазеем

Ротозеем

Не дышим

Слушаем

Слышим

Как бьётся под кожей мятежная кровь

Как катятся с гор озорные лавины

Трепещем как банные листья на свежих ветрах —

Никак что-то важное чай происходит…

Да нет —

Просто маятник качнулся

В правильную сторону.

8.01.1995 г.

Зоопарк

Не надо помнить — не надо ждать

Не надо верить — не надо лгать

Не надо падать — не надо бить

Не надо плакать — не надо жить

Я ищу таких, как я

Сумасшедших и смешных, сумасшедших и больных

А когда я их найду —

Мы уйдём отсюда прочь, мы уйдём отсюда в ночь —

Мы уйдём из зоопарка!

Oh baby baby — ты просто мышь

Ты словно точка, когда молчишь

Но вас так много — в глазах темно

Я так хотел бы разбить окно

Я ищу таких, как я

Сумасшедших и смешных, сумасшедших и больных

А когда я их найду —

Мы уйдём отсюда прочь, мы уйдём отсюда в ночь —

Мы уйдём из зоопарка!

Пустые звуки — пустые дни

Вас слишком много — а мы одни

В руках ребёнка сверкает нож

Но я не верю, что это ложь

Ведь я ищу таких, как я

Сумасшедших и смешных, сумасшедших и больных

А когда я их найду —

Мы уйдём отсюда прочь, мы уйдём отсюда в ночь —

Мы уйдём из зоопарка!

1984

Ванна наполняется водой

Праздничный пар

Суетный я

Суетное всё

Мама что-то выпекает на кухне

Что-то бушует по телевизору

Что-то вполголоса у меня

Все двери распахнуты

Вскочил побежал

Бросил ручку забыл

Прибежал поискал

Каждый миг тёплый густой

Как жёлтый закат неожиданный

Из-за деревьев кустов на дорогу

Все идут разговаривают

Замечают или не замечают

Ты среди них молодой

Стой и гляди беги не замечай

Не реагируй не помни

Вода через край

Зеркала запотели

Капельки на окрашенных стенах

Чуть влажное полотенце

И снова луна

Паломничество под луной

Под деревом тепло

Лунный свет

Издалека смех и слова

Погрузился

Из душа струя

и запел

2.02.1984

Без каких бы то ни было соотношений

Подобий, оглядок и соображений

Не такое как видно уж мы и дерьмо

Если воздух над полем дрожит раскалённый

Любая дорога летит под откос

И ворона крылами мохнатыми машет —

Живая.

Счастливая.

Самая.

Наша.

26.05.1995

Мимикрия

Чтобы было тише

Наждачною бумагой приласкайте сердца

Чтобы было больше

Ежовой рукавицей проповедуйте любовь

Чтобы было лучше

Наденьте всем счастливым по терновому венку

Чтобы было проще

Свалите всех нас кучей в некий новый Бабий Яр…

Закрыв лицо ладошкой

Притворившись безымянным

Позабыв вчера и завтра

Терпеливо постигать — весёлую науку дорогого бытия

1987

Заговор

Под талым снегом шевелятся губы

Благих намерений и бурных планов

Потоком рвоты укрась свой ящик

Потоком рвоты укрась свой погреб

Разрой когтями тугую почву

Воздвигни яму — найди себе место

Накрой подушкой лицо соседа

Сдави его руками — возьми его отсюда

Изведай похоть мирской любовью

Заткни ей чрево сырой собакой

Под талым снегом снуют ладони

Под талым снегом шевелятся рты…

Стань таким, как стекло в воде

Стань таким, как глаза во тьме

Стань таким, как вкрадчивый шёпот.

Тело стремится к Праматери

ПОМОГИ ЕМУ уйти поглубже

Все мы растём вовнутрь земли

Пули сильнее великих умов

Ржавые гвозди сильнее пророков

Палые листья сильнее ветвей

Зашипи ядовитым гнездом

Клубись и чавкай свирепой вошью —

Пушечным мясом сочится луна

Стань таким, как стекло в воде

Стань таким, как глаза во тьме

Стань таким, как вкрадчивый шёпот!

Погибших от жажды утопите в воде

Погибших от голода заройте хлебом

Суета сует — всё суета…

Всё суета.

1988

Вот в чём дело

В доверительных интонациях

Утомительных наваждениях

Где присутствуют грязный бинт и окно за окном

Розы ветров, колёса судьбы

Кишечная круговерть

Веретено траншей

Мастерство вшей

Культурные традиции полнокровных вшей.

1993

Простудился

Под надёжным одеялом

Я жаркий распухший

Послушный как зевота

валяюсь под снегом

где-то в метро…

Прохожие будят меня

Говорят, что мол снег на меня

И вообще мол распухший

Медленно удаляются

А снег действительно валится

Прямо на раскалённые бронхи

А внутри меня

Персики персики

Золотисто катаются катятся

И белая занавеска

Плещется на ветру.

18.02.1986

Ночь

(посвящается Александру Введенскому)

Кролик мусолил капустный листок

В 69 году был знаменитый фестиваль Вудсток

Я полотенцем очки протёр

У котейки хвостик нечаянно обгорел

Введенский в петле плясал

Маяковский пулю сосал

Передонов зубами во сне скрипел

В Сибири наблюдался католический бум

В сортире котейка странные звуки издавал

Серый котейка блевал огурцом

Был обзываем подлецом

Всю ночь на помойке мусор горел

Май сатанел

Под утро из тучи дождик попёр

Отчаянно вспотел Егор

Глобальные вещи ту’жились в мозгу

Пальцы лазали в бороде

Женя Колесов перебрался в Москву

Федя Фомин получил пизды

Я в это время песенки орал

Передонов умирал

Давал недотыкомку напрокат

В Австралии есть такой зверёк — Вомбат

Кастанеда об этом ничего не писал

Серый котейка в ботинок ссал.

1990

Песенка о святости, мыше и камыше

Руку жали, провожали

Врали срали истошно распевали

Убийственную песенку матёрую которую

Ооо —

Ушами не услышать

Мозгами не понять

Всю ночь во сне я что-то знал такое вот лихое

Что никак не вспомнить ни мене, ни тебе

Ни мышу, ни камышу, ни конуре, ни кобуре

Ооо —

Руками не потрогать

Словами не назвать

Слепой охотник стреляет наугад

Разбилась чашка

Значит — не догнать и не измерить

Больше не догнать и не понять

Свят, кто слышал отголосок

Дважды свят, кто видел отражение

Стократно свят — у кого лежит в кармане то что —

Ооо —

Глазами не увидеть

Мозгами не понять.

Руку жали, провожали

Врали срали рожали убивали

Подавали знаки тебе и мне которые

Ооо —

Глазами не увидеть

Мозгами не понять.

20–21.05.1990

Однажды Кузя решил приехать ко мне

Он шёл с остановки по направлению к моему дому

И он увидел, что с каждым его шагом

К нему приближается мой дом и трава растущая возле него

Жёлтая сухая трава

И он шагал — и трава приближалась

Всё ближе и ближе

Вот он пройдёт по всё тем же ступеням

И позвонит и я всё такой же так же открою дверь

И скажу тоже самое

То же самое

И трава приближалась

Он шагал и смотрел

И пока он шёл

Сознание неизбежности

Измяло его как монету

27.12.85

Лицо спящего на столе кота

Резко напомнило мне метро

Вот я и поехал.

29.10.1984

Праздник кончился

Праздник кончился. Добрые люди

Второпях надевают кальсоны

Начиняют младенцами самок

Примеряют условные лица

Праздник кончился в точное время

Убоявшись законов природы

Всё осталось на своём месте

Ведь никто ничего не заметил

Праздник кончился. Добрые люди

Второпях надевают кальсоны

Принимают картинные позы

Сортируют грехи и медали

Толще видим, глубже мрём

Круче гадим, жарче жрём

С каждой раной

С каждой весной.

1988

Лоботомия

Димке Селиванову (†22 апр. 1989)

Ветер в поле закружил

Ветер в поле закружил

Ветер в поле закружил

Ветер в поле закружил — лоботомия

Поздний дождик напугал

Поздний дождик напугал

Поздний дождик напугал

Поздний дождик напугал — лоботомия

Зацвела в саду сирень

Зацвела в саду сирень

Зацвела в саду сирень

Зацвела в саду сирень — лоботомия

Вот такая вот хуйня

Вот такая вот хуйня

Вот такая вот хуйня

Вот такая вот хуйня — лоботомия

21.04.1989

Раздражение

Крыши едут от обречённости

Крыши едут от закомплексовки

Крыши едут от напряжённости

Крыши едут от злой обиды

Снаряд взорвался — звезда полынь

И нам в лицо летят осколки

РАЗДРАЖЕНИЯ

Соль растворилась в моём стакане

Во мне не растворяется эго

Размешайте его во мне

Ложкой толстого похуизма

Чтобы собрать воедино себя

Мы будем собирать обрывки

РАЗДРАЖЕНИЯ

Отравление одиночеством

Под красной краской потеет кожа

Алеют звёзды святым пророчеством

Извечный рай под сырой рогожей

И вот нас винтят одного за другим

Но на нашем месте остаются шрамы

РАЗДРАЖЕНИЯ

1987

Объяснительная

(сто лет одиночества — часть вторая и последняя)

Жили-были старики со старухами

Ты да я да мы с тобой

Покоряли старость

Примеряли седины

На поникшие головы

На могучие лысины

Забрасывали неводы в воды сомнения

Вбивали в сердца своим ненаглядным

Своим непокорным

Своим виноватым

Осиновые колышки любви безутешной

Ты да я да мы с тобой

Все эти годы

Все эти жизни

Штурмовали старость

Разводили сырость

Покоряли бездны

Смертельные широты

Гиблые

Затхлые

Пыльные

Тесные

Кромешные дали неземного одиночества

Жили-были стариками-старухами

Все эти годы

Все эти жизни

Ты да я да мы с тобой

А потом пришёл Гаврила с трубой.

Архангел Гаврила с огромной трубой.

февраль 1994

Про дурачка

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

Идёт смерть по улице, несёт блины на блюдце

Кому вынется — тому сбудется

Тронет за плечо, поцелует горячо

Полетят копейки из-за пазухи долой

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

Зубастые колёса завертелись в башке

В промокшей башке под бронебойным дождём

Закипела ртуть, замахнулся кулак —

Да только если крест на грудь,

то на последний глаз пятак

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

Моя мёртвая мамка вчера ко мне пришла

Всё грозила кулаком, называла дураком

Предрассветный комар опустился в мой пожар

И захлебнулся кровью из моего виска

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

А сегодня я воздушных шариков купил

Полечу на них над расчудесной страной

Буду пух глотать, буду в землю нырять

И на все вопросы отвечать: “ВСЕГДА ЖИВОЙ”

Ходит дурачок по небу

Ищет дурачок глупее себя

Светило солнышко и ночью и днём

Не бывает атеистов в окопах под огнём

Добежит слепой, победит ничтожный

Такое вам и не снилось

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

1990

Ночь

Карнавальная ночь

Распростёрлась над мебельной древесиною стройных лесов

Над новогодними потенциалами хвойных посадок

Над жиденькой проседью мелкого,

как рогатый скот, кустарника

Который растёт себе на радость и удивление среди

битого зверья и кирпича

Средь алмазного крошева лампочек ильича

Средь белёсых от пота подмышек

Среди пёстрых от рвоты подушек

И крепнет хохочет пирует гуляет

горит карнавальная ночь.

Тесно воде показалось в ушатах

Туго и тягостно — сере в ушах

Как погода, народ разыгрался

Расплескался помоями

Папоротником расцвёл

Знать, не видать мне покоя, увы, как своих —

Акелла опять промахнулся.

17.04.1995

Пропеллер

Дело мастера боится

А мастер — вентилятора

Боится мастер сунуть палец

в пропеллер стрекочущий

Как бы его там на хуй не оторвало

И что тогда делать?

Вот и я не знаю что делать

Когда погружаюсь, ныряю, плыву, утопаю

в священных словесных помоях

Или воюю за светлое невозможное —

То ли дело своё довести до победного, вечного

То ли бросить всё это мучительное, человечное

И как сигануть окаянной башкой

В самое ОНО

В самое ТУДА

Где меня разнесёт разжуёт размолотит

И хлебные крошки мои полетят в изумлённые клювы

А мои разноцветные пёрышки —

радужной вьюгой по белому свету

Белому до тошноты.

1.08.1994

Когда я умер

Когда я умер

Плевком замёрзли

Дорогие конструкции

Блёклые пропорции

Удушливые ветры

С навозной кучи

Пьяного оцепенения

Кто поверил

Кто запомнил

Кто нагадил

Поруганная вывеска

Бетонная лимонная

Порушилась — рух!

Порушилась — швах!

Я закутался просторным инеем

Я успокоился сучьим выменем

Когда я умер

Когда я умер

Копейки посыпались

Глазки забегали

А руки всё грезились в разные стороны

Где доказательства?

Где одуванчики?

Трухлявое горло распёрло

Щекотливое равнозначие

А потом завернули закутали

Прибили колёса заместо рук ног

Катали меня на верёвочке

Возили меня на ярмарку

Когда я умер

Когда я умер

Весь мир ебанулся

Весь мир ебанулся

А я лежу в пресловутой комнате

Такой смышлёный

Невежливо умный.

Однако лежу.

Фатально лежу.

1989

Джа на нашей стороне

Вы нам не поверите

Вы нас прикарманите

Вы нас уничтожите

Вы нас испоганите.

Ведь нам ужасно голодно

Нам ужасно холодно

Мы сидим в густых местах

Джа на нашей стороне

Вы нам не поверите

Вы нам не уступите

Вы нас не потерпите

Вы нас покараете

Ведь нам ужасно голодно

Нам ужасно холодно

Мы сидим в густых местах

Джа на нашей стороне

Вы нас поломаете

Вы нас опозорите

Вы нас доконаете

Вы нас залажаете

Ведь нам ужасно голодно

Нам ужасно холодно

Мы сидим в густых местах

Джа на нашей стороне

1986

Всё ли понарошку

Кусок не по зубам — не по Сеньке вина

Не по росту потолок — не по карману цена

Не по вкусу пряник — не по чину мундир

Пуля виноватого найдёт

Прятались вены — искала игла

Ликовали стрелы — порвалась тетива

Колесом в огонь — щекой в ладонь

Пуля виноватого найдёт

Славный урок — не в глаз а в бровь

Калачиком свернулась замурлыкала кровь

Стала кровь хитра — а только мы похитрей

Пуля виноватого найдёт

Проверим чемоданы — всё ли в порядке

Пошарим по карманам — всё ли на месте

Покашляем покурим посидим на дорожку

Всё ли понарошку?

1991

Праздник песни вымирающих народов

Вырождающихся богов

Поздние гадания на кровавой гуще

Превосходный пикничок на вселенской обочине

Пышные поминки по всем тем кто устал не посмел

Протрезвел повзрослел

Всем кто взял бессрочный отпуск за свой собственный счет.

Обугленная лужа засмеялась мне в лицо —

Ты оденься потеплее

Скоро похолодание.

1993

Толчки и червячки

Из груши выползал червячок

А из подушки — сновидение

На кухне хохотал дурачок

Смешав колбаску со слюною

Запуталась культя в рукаве

Весна забылась в рукопашной

На цыпочках подкравшись к себе

Я позвонил и убежал.

С вечера застолье

Поутру похмелье

Перец, соль да сахар…

А только вышло по другому

Вышло вовсе и не так.

Из груши выползал червячок

А из кармана — безобразие

На лавочке молчал старичок

Собой являя запредельность

Местами возникали толчки

А в целом было превосходно

По-прежнему ползли червячки

Лишь холмик на кладбище просел.

Небо цвета мяса

Мясо вкуса неба

Перец, соль да сахар…

Да только вышло по другому

Вышло вовсе и не так!

1990

Хмурили брови,

Менялись местами и планами,

Ворочали колёса, хоронили урожаи

В натруженных желудках и мозолистых умах

Деловито увязали в паутине междометий

Пышного многословия

Назойливой болтовни

Ходячие кладбища очевидных истин

Свежих новостей

Маринованных груздей

Горестных воспоминаний

Застенчиво рыдали на пятнистых подушках

Коротали время на бессонных раскладушках

Непрерывно задавались вечными вопросами

Велико ли расстояние

От Христа до глиста

От звезды до пизды

От сопли до земли

Далеко ли близко ли

От одной хуйни до другой хуйни

Пуще всего опасались самовозгораний.

1993

Тошнота

Сохнут волосы, метёт метла

В кобуре мороза пистолет тепла

У дешёвой пищи запоздалый вкус

Я забыл вмешаться и спросить: “Зачем?”

Собрав всю волю воедино

Умело подави толчок

Тошнота

Вполовину глух, вполовину слеп

Пуповину звёзд раскусил рассвет

Прочитай мораль, размотай клубок

В каждом теле — труп, в каждом трупе — Бог

Собрав всю волю воедино

Умело проглоти харчок

Тошнота

Благодарные губы запечатал гвоздь

Кабы что нечаянно не прорвалось

Обречённой рвоты непокорный пульс

Это небо рвётся изнутри кишок

Собрав всю волю воедино

Всецело тормози толчок

Тошнота

1987

В сумасшедшем доме

Художнику

Приснилось

Что кровавые туши убитых зверей

На мясокомбинате

Превратились в огромные сочные

Апельсины гранаты лимоны

И вот они

На крюках

Легонько покачиваются

Тихонько звенят.

25.12.85

Было снежно — снег был белый

Были серы небеса

Снег растаял — стало грязно

И вокруг вода течёт

Отражает небосвод

И вверху сине

И внизу сине

Ну как тут не проснуться?

4.04.1985

Славно музыка гремела

Из разбитых настежь окон

Щедро сопли вылетали

Из простуженных ноздрей

Люди по лесу метались

Набивали полны вёдры

Разной плесенью чудесной

Вроде всяких там груздей

Выходила вонь из тела

На проезжую дорогу

На зелёные просторы

На небесные ветра

По лесам скитались люди

Набивали полны вёдры

Буйной плесенью осенней

То бишь всякими груздями.

18.07.1994

Зимой

Даже шаги

Замедляются.

15.11.1984

— Иду, вижу — человек руки моет

Подхожу поближе —

а это, оказывается, свеча на телеге.

9.01.1984

Как-то утром на рассвете

Поезд рельсы потеряет

Вспыхнет зарево в колодце

Хрустнет веточка в овраге

Порвутся штаны от широкой походки

Не понадобятся больше припасённые харчи.

1992

Русское поле экспериментов

Трогательным ножичком пытать свою плоть

Трогательным ножичком пытать свою плоть

До крови прищемить добровольные пальцы

Отважно смакуя леденцы на палочке

Целеустремлённо набивать карманы

Мёртвыми мышатами, живыми хуями

Шоколадными конфетами

И нерукотворными пиздюлями

На патриархальной свалке устаревших понятий

Использованных образов и вежливых слов

Покончив с собою, уничтожить весь мир

ПОКОНЧИВ С СОБОЮ — УНИЧТОЖИТЬ ВЕСЬ МИР

…вечность пахнет нефтью

…вечность пахнет нефтью

Словно иней, сердобольный смех

Словно иней, сердобольный смех

Словно иней, сердобольный смех

Славно валится на…

на…

на РУССКОЕ ПОЛЕ ЭКСПЕРИМЕНТОВ

География подлости

Орфография ненависти

Апология невежества

Мифология оптимизма

Законные гаубицы благонравия

Знатное пиршество благоразумия

Устами ребенка глаголет яма

Устами ребенка глаголет пуля

…вечность пахнет нефтью

…вечность пахнет нефтью

Мастерство быть излишним, подобно мне

Мастерство быть любимым, подобно петле

Мастерство быть глобальным, как печёное яблоко

Искусство вовремя уйти в сторонку

Искусство быть посторонним

Искусство быть посторонним

Новейшее средство для очистки духовок

От задохнувшихся по собственной воле

Новейшее средство для очистки верёвок

От скверного запаха немытых шей

Новейшее средство находить виновных

Новейшее средство находить виновных

РУССКОЕ ПОЛЕ ЭКСПЕРИМЕНТОВ

За открывшейся дверью — пустота

Это значит, что кто-то пришёл за тобой

Это значит, что теперь ты кому-то

Понадобился

А снег всё идёт, а снег всё идёт

Русское поле источает снег

Иных хоронили в упаковке глазёнок

Иных хоронили в упаковке газет

А то, что на бойне умертвили бычка

На то всеобщая радость, всеобщая гордость

Всеобщая ненависть, всеобщая воля

Всеобщая воля да всеобщая старость

Набить до отказа собой могилу

Это значит наследовать землю

Что же такое наследовать землю

Это значит исчерпать терпение

Что и требовалось доказать

Что и требовалось доказать

В дверной глазок — в замочную щель

Гениальные мыслишки — мировые войнушки

Неофициальные пупы земли

Эмалированные части головных систем

Инстинктивные добровольцы

Во имя вселенной и хлебной корочки

Люди с большой буквы

Слово «люди» пишется с большой буквы

Свастика веры стянула лица

Вавилонская азбука налипла на пальцах

Исторически оправданный метод

Пожирания сырой земли

Это ли не то, что нам надо?!

Это ли не то, что нам надо?!

А поутру они неизбежно проснулись

Не простудились — не замарались

Называли вещи своими именами

Сеяли доброе, разумное, вечное

Всё посеяли, всё назвали

Кушать подано — честь по чести

На первое были плоды просвещения

А на второе — кровавые мальчики

Орденоносный господь победоносного мира

Заслуженный господь краснознамённого страха

Праведный праздник для правильных граждан

Отточенный серп для созревших колосьев

Яма как принцип движения к солнцу

Кашу слезами не испортишь нет

Полные сани девичьим срамом

Полные простыни ребячьим смрадом

Девичьи глазки, кукушкины слёзки

А также всякие иные предметы

Так кто погиб в генеральном сраженьи

Кто погиб в гениальном поражении

За полную чашку жалости

В сталинградской битве озверевшей похоти?

Самолет усмехнулся вдребезги

В бугорок обетованной земли

Самолет усмехнулся вдребезги

В бугорок обетованной землицы

А свою любовь я собственноручно

Освободил от дальнейших неизбежных огорчений

Подманил её пряником

Подманил её пряником

Изнасиловал пьяным жестоким ботинком

И повесил на облачке, словно ребенок

СВОЮ НЕЛЮБИМУЮ КУКЛУ

СВОЮ НЕЛЮБИМУЮ КУКЛУ

СВОЮ НЕЛЮБИМУЮ КУКЛУ

СВОЮ НЕЛЮБИМУЮ КУКЛУ

Словно иней, сердобольный смех

Словно иней, сердобольный смех

Словно иней, сердобольный смех

Словно валится на…

на…

на РУССКОЕ ПОЛЕ ЭКСПЕРИМЕНТОВ

А вечность пахнет нефтью…

1988

Иуда будет в раю

Под пьяным забором нетленной любви

В своём отраженьи узнайте Махно

Поймали в мешок золотой огурец

Карманный фонарик плачевно погас

“Тах-тах! Ты убит!” — прокричали вдогон

Ломая посуду диковинных фраз

Но Иуда будет в раю

Иуда будет в раю

Иуда будет со мной.

Победных депрессий обеденный звук

Навозных героев гугнивый набат

Святое дупло мочегонной мечты

Кальсоны сгорели в мятежной ночи

Мышиных созвездий червивое дно

А богатые жизни добротно цветут…

Но Иуда будет в раю

Иуда будет в раю

Иуда будет со мной.

1987

Родина видит

Родина знает

Кому на этом свете жить хорошо

А кому — ещё лучше

И однажды я тоже видел и знал

Что-то подобное что-то такое

Когда наблюдал бездыханный

Невидимый

Как на огненной заре

Как по горестной земле

Матушке

Досыта измученной

Каблуками, копытами и костылями

Уходили добровольцы на неведомые войны

Безымянные поэты, безутешные герои

Настоящие люди — не такое говно как ты

Безвозвратно ныряли один за другим

В распростёртые туманы

В замогильные глубины

И отчаянно бился шальной огонёк

Прощальный последний чужой виноватый

Чадил задыхался грозил умолял

У тебя за окном

Догорал бесполезный шальной огонёк

в твоём злобном оконце

В твоём заколоченном доме твоём

Моём.

28.07.1994

Семь шагов за горизонт

Покачнулось небо под ногами

Полетела весть в далёкий край

Зацвела тревожными кругами

Грозовая даль — звёздная пыль

Вольный кораблик, послушный поток

Семь озорных шагов за горизонт

По следам заклятых добровольцев —

В ледяную глубь высохших рек

В половодье выпитых колодцев

В леденцовый страх — в неведомый брод

Долгая ночка, короткий денёк

Семь озорных шагов за горизонт

Наказанный сынок не успел подрасти

Капризное весло отказалось грести

Упрямый парашют не раскрылся в свой срок

А залётный бумеранг посмел поверить в то, что мол —

обратной дороги нет

обратной дороги нет

обратной дороги нет

обратной дороги нет

нет уж лучше ты послушай как впивается в ладони дождь

слушай как по горлу пробегает мышь

слушай как под сердцем возникает брешь

как в желудке копошится зима

как ползёт по позвоночнику землистый лишай

как вливается в глазницы родниковый потоп

как настырный одуванчик раздирает асфальт

как ржавеют втихомолку потаённые прозрачные двери

слушай как сквозь кожу прорастает рожь

слушай как по горлу пробегает мышь

слушай как в желудке пузырится смех

слушай как спешит по гулким венам вдаль твоя

сладкая радуга…

звонкая радуга…

как на яблоне на ветке созревает звезда

крошечная поздняя милая ручная …

слушай как блуждают по покинутым селениям

шальные хороводы деревянных невест …

слушай как под сердцем колосится рожь

слушай как по горлу пробегает мышь

слушай как в желудке распухает ночь

как вонзается в ладонь стебелёк

как лениво высыхает молоко на губах

как ворочается в печени червивый клубок

как шевелятся кузнечики в густом янтаре

погружаясь в изнурительное бегство в никуда

из ниоткуда…

вот и хорошо, вот и баиньки

страшно безымянному заиньке

под глазастыми заборами в удушливых потёмках

своего замысловатого сырого нутра…

. . . . . . .

Провалилось небо под ногами

Полетела весть в далёкий край

Разразилась талыми кругами

Грозовая гладь — звёздная топь

Вольный кораблик, послушный поток

Семь озорных шагов за горизонт

Семь ледяных мостов за горизонт

Семь проливных дождей за горизонт.

P.S.

Сквозь кожу прорастает серебристая рожь

Вливается в глазницы родниковый потоп

Лениво высыхает молоко на губах

Ржавеют втихомолку потаённые прозрачные двери.

1991–1992

Спета моя песенка

Спета и услышана

Теми, кому солнечно

Теми, кому всё.

4.07.1994

Взяли и ссыпали, горы, пустыни, леса, острова, континенты

В спичечный коробок

Вылили реки, озёра, моря, океаны

В чашку Петри

Втянули всосали ветра, ураганы

В баллончик для автосифона

А потом всей гурьбою уселись у окна

И долго смотрели

Как время бежит убегает по первому снегу

Бежит наутёк, увязая всё крепче и яростней

В необъятных просторах чудесной своей телогрейки,

Щедро изъеденной шалыми искрами

Палыми звёздами

Солнечными зайчиками

И огнями святого Эльма.

16 августа 1993 года.

В огне брода нет

Заживо преисполниться святости

Босиком протаптывать пути-дорожки

Радужные тропинки

Отчаянно и сладко пригрезится на горизонте последнему.

Что ещё?

11.01.1993

Мне дурак один завидовал

Храбрый человек

Добрый парень на деревне

Самый здравый из живых

Жаль, что мне о том неведомо

А то бы было

Не было.

28, 30.01.1997

Самоотвод

Маяковский видел сон:

В смутном поле зреет рис

В хищной чаще зреет зверь

Тише едешь — ярче спишь

Маяковский видел сон:

Шаг за шагом — наутёк

Кто разбудит на заре

Кто поймает кто поймёт

Маяковский жал курок,

Жёг окурок, лил струю

Покатилось колесо

Вот и собран урожай

Под нейтральным небом.

1988

Медленный снова

Такой дождь

Так много слов устали оба

Найти клочок

И круги пока не разошлись…

Высеребри сердце

Помолчим как во сне

Так долго не спали

Проснулись в сон — весенний дождик

Добрая земля.

16.04.1984

Однажды иду вдоль реки

Слышу — ребёнок истошно кричит

Смотрю — никого

Вдруг слышу — ребёнок истошно кричит

Смотрю — вокруг никого.

Смотрю — это дерево на ветру скрипит

Это оказывается дерево так скрипит

Значит — это здесь.

26.11.85

Солдатами не рождаются

Свято место не бывает в пустоте

Лишним телом заложили котлован

Красной тряпкой обернули катафалк

Бравой песней заглушили злое горе, ведь

Солдатами не рождаются

Солдатами умирают

Свято место не бывает без врага

Полированным прикладом — наугад

В непростреленной шинели — напролом

Бравым маршем заглушив зубовны скрежет, ведь

Солдатами не рождаются

Солдатами умирают

Свято место не бывает в чистоте

Смрадным ветром затопили берега

Гнойным прахом напитали чернозём

Табаком закоротив хмельные ноздри, ведь…

Солдатами не рождаются

Солдатами умирают

Свято место не бывает без греха

Закусить девичьим криком — благодать

Пригубить медовой браги — да поблевать

Красным флагом утерев густые слёзы, ведь

Солдатами не рождаются

Солдатами умирают

1987

Веселится и ликует весь народ

А я как будто

С войны вернулся.

15.04.1996

Кого-то ещё

Ещё один стукач стоит за спиной

Мой день опутан проволокой и зимой

На каждом говне отпечаток лица

На каждом лице ожидание конца

Опухшая мякоть внутри нас гниёт

Внутри плесневеет змеёй пулемёт

Стаканы полны ядовитым дождём

Давай посмеёмся давай подождём,

ведь похоже что это надолго

похоже что это повадка

похоже что это уловка

похоже что это нехватка

КОГО-ТО ЕЩЁ.

1986

Сквозь дыру в моей голове

Полные дома розовых людей

Мокрая мозоль, скользкая сопля

Потные подробности обнажённых тел

Я стреляю наповал

сквозь дыру в моей голове.

Твёрдые шаги, медленный пинцет

Вязкая слюна, лестница в подвал

Кто-то ищет верный повод запретить меня

Он пытается пролезть

сквозь дыру в моей голове.

Кто умеет в дрожь, кто умеет в кайф

Кто умеет вдрызг, кто умеет вскачь

Кто умеет на свободу, кто умеет в плен

Кто умеет наблюдать

сквозь дыру в моей голове.

1987

Амнезия

Когда я плясал

Под тяжким квадратным дождём

Под цветущим весенним деревом

Маска знобящего восторга

Бесполезная маска серого остервенения

Где же лицо?

И мои рваные тапочки

Топали в грязные слюни тупой безнадёжности

Моей безнадёжности

Под цветущим весенним деревом

Иногда я смотрел на него

И дрожал по ночам.

12.06.85

Армагеддон-попс

А злая собачка

Умерла восвояси

Безусловно являясь

Тринадцатым апостолом

А народ расходился

Укоризненно цокая

Справа — налево

Слева — наоборот

И никто не боялся

До дрожи до сумерек

Только злая собачка

И дырявая форточка

Чёрно-белая карточка

И финальная точка

Монетка упала третьей стороной

Армагеддон-попс

А хозяева жизни

Убеждённые жители

По ночам помогали

Воровать друг у друга сон

О бумажных цветочках

И проколотых мячиках

Новогодних открытках

И прочем одиночестве

Монетка упала третьей стороной

Армагеддон-попс.

1988

Насекомые

Гололёд удавил мой смех

Автомат разжевал мой смех

Насекомые копят стыд

Насекомые копят зависть

Жалость скрипнула на зубах

Мясо вскрикнуло под ножом

Насекомые извиваются

Насекомые копошатся

Говно не тонет ни в огне ни в крове

Повсюду честные порядочные люди

Каждый родился ментом

Каждый родился ментом

Урокам мужества внимают телогрейки

Разверзшейся парашей ухмыляется борщ

Насекомое стерпит всё

Самоконтроль есть самоконтроль

Новый прекрасный мир

Новый прекрасный мир

Апофеоз

Апофеоз

Апофеоз

Апофеоз

В трёх сосёнках

Блуждая, насмерть

Замёрзли оба

Замёрзли оба

Раба божьих — это я и ты

Вот оно как

Вот оно как

Во веки веков

Во веки веков

Во имя щеночка

И смятой бумажки

Заклинаю

Заклинаю

Усохшую речку

Усопшую птичку

Разинутый пламень

Обугленный камень

Уберечь нас прочь

От злой натуги

От мясистых очей

Водянистых речей

От обильных музеев

Хмельных комментариев

От повальных пролетариев

И прочей жизни!

Гололёд удавил мой смех

Автомат удавил мой смех

Насекомые насекомые

Насекомые насекомые

Насекомые.

1988

Среди заражённого логикой мира

Здравствуй, мы снова

Соприкасаемся бубенчиками резаных рук

Обнажённые вены

Иллюзорные линии на бумаге

Среди заражённого логикой мира

Это игра в осторожность

А я ни разу не играл в такую игру

Окружённое небо

И тем не менее посметь остаться живым

Среди заражённого логикой мира

Самое самое время

Смотреть открытыми глазами на солнце

Скоро стемнеет совсем

И нам достанутся холодные колючие стены

Среди заражённого логикой мира

Я научился кусать потолок

Я научился писать на воде

Я научился орать в пустоту

И мешать деревьям стоять на месте

Среди заражённого логикой мира