Борис Богатков

1922–1943

Борис Андреевич Богатков родился 2 октября 1922 года в селе Балахта Красноярского края в семье учителей.

С десяти лет (после смерти матери), воспитывался у тетки в Новосибирске. С детских лет увлекался поэзией и рисованием. В семнадцать лет Богатков за поэму «Дума о Красном флаге» получил грамоту на Всесоюзном смотре детского литературного творчества.

В 1940 году, после окончания десятилетки, он приехал в Москву. Работал проходчиком на строительстве метрополитена и учился в Литературном институте.

Началась Великая Отечественная война. Придя в военкомат, Борис попросил отправить его летное училище. Юноша мечтал о воздушных сражениях с фашистами, однако его определили в ряды авиационных техников. Это стало для него серьезным ударом и отразилось в творчестве. Так он написал после этого в одном из своих стихотворений:

ppp

«Значит, буду на аэродроме,

Буду не на фронте, а в тылу?»


Но Борис не смирился с судьбой и добровольцем ушел на фронт в составе пехоты. Однако уже осенью поэт получил тяжелую контузию и был демобилизован в Новосибирск. В течение нескольких месяцев работал в новосибирских «Окнах ТАСС», сотрудничал на радио и в газете «Красноармейская звезда».

В декабре 1942 года Богаткову удалось добиться возвращения на фронт. Он был зачислен в Сибирскую добровольческую дивизию командиром взвода автоматчиков.

Гвардии старший сержант Богатков погиб 11 августа 1943 года во время атаки на Гнездиловских высотах (Смоленское направление). Он посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Имя Богаткова навечно занесено в списки дивизии. Его именем названа также одна из улиц Новосибирска.

«На родном зауральском заводе…»

На родном зауральском заводе

Крепко сделан, фашистам на страх,

Он у каждого есть в нашем взводе,

Он в надежных гвардейских руках.

Мы прогоним врага до границы,

С боем вражий рубеж перейдем.

До проклятой фашисткой столицы,

С автоматом сибирским пройдем!

Метко бьет по своре грязной

Вороненый верный брат,

Беспощадный, безотказный,

Наш гвардейский автомат!

1942 г.

Девять ноль-ноль

Не жизнью – патронами дорожа,

Гибли защитники рубежа

От пуль, от осколков мин.

Смолкли винтовки… И наконец

В бою остались: один боец

И пулемет один.

В атаку поднялся очередной

Рассвет. Сразился с ночной мглой,

И отступила мгла.

Тишина грозовая. Вдруг

Матрос услышал негромкий стук.

Недвижны тела,

Но застыла над грудою тел

Рука. Не пот на коже блестел —

Мерцали капли росы.

Мичмана, бравого моряка,

Мертвая скрюченная рука,

На ней – живые часы.

Мичман часа четыре назад

На светящийся циферблат

Глянул в последний раз

И прохрипел, пересилив боль:

«Ребята, до девяти ноль-ноль

Держаться. Таков приказ».

Ребята молчат. Ребята лежат.

Они не оставили рубежа…

Дисков достаточно. С ревом идет,

Блеск штыков выставляя вперед,

Атакующий вал.

Глянул матрос на часы: восьмой.

И пылающею щекой

К автомату припал.

Еще атаку матрос отбил.

Незаметно пробравшись в тыл,

Ползет фашистский солдат:

В щучьих глазах – злоба и страх.

Гранаты в руках, гранаты в зубах,

За поясом пара гранат…

Матрос с гранаты сорвал кольцо,

Дерзко крикнул врагу в лицо:

«Ну, Фриц! Взлетим, что ль,

За компанию до облаков?»

…От взрыва застыли стрелки часов

На девяти ноль-ноль.

1942 г.

Загрузка...