ДРУГ

В. Луговскому

Улицей летает неохотно

мартовский усталый тихий снег.

Наши двери притворяет плотно,

в наши сени входит человек.

Тишину движением нарушив,

он проходит, слышный и большой.

Это только маленькие души

могут жить одной своей душой.

Настоящим людям нужно много.

Сапоги, разбитые в пыли.

Хочет он пройти по всем дорогам,

где его товарищи прошли.

Всем тревогам выходить навстречу,

уставать, но первым приходить

и из всех ключей, ручьев и речек

пригоршней живую воду пить.

Вот сосна качается сквозная…

Вот цветы, не сеяны, растут…

Он живет на свете, узнавая,

как его товарищи живут,

чтобы даже среди ночи темной

чувствовать шаги и плечи их.

Я отныне требую огромной

дружбы от товарищей моих,

чтобы все, и радости, и горе,

ничего от дружбы не скрывать,

чтобы дружба сделалась как море,

научилась небо отражать.

Мне не надо дружбы понемножку.

Раздавать, размениваться? Нет!

Если море зачерпнуть в ладошку,

даже море потеряет цвет.

Я узнаю друга. Мне не надо

никаких признаний или слов.

Мартовским последним снегопадом

человеку плечи занесло,

Мы прислушаемся и услышим,

как лопаты зазвенят по крышам,

как она гремит по водостокам,

стаявшая, сильная вода.

Я отныне требую высокой,

неделимой дружбы навсегда.

1935

Маргарита Алигер. Стихотворения и поэмы в 2-х т.

Москва: Художественная литература, 1970.

Загрузка...