Стихотворения (1923)

Известно:

царь, урядник да поп

друзьями были от рожденья по гроб.

Урядник, как известно,

наблюдал за чистотой телесной.

Смотрел, чтоб мужик комолый

с голодухи не занялся крамолой,

чтобы водку дул,

чтобы шапку гнул.

Чуть что:

— Попрошу-с лечь… —

и пошел сечь!

Крестьянскую спину разукрасили в лоск.

Аж в российских лесах не осталось розг.

А поп, как известно (урядник духовный),

наблюдал за крестьянской душой греховной.

Каркали с амвонов попы-во́роны:

— Расти, мол, народ царелюбивый и покорный! —

Этому же и в школе обучались дети:

«Законом божьим» назывались глупости эти.

Учил поп, чтоб исповедывались часто.

Крестьянин поисповедуется,

а поп —

в участок.

Закрывшись ряской, уряднику шепчет:

— Иванов накрамолил —

дуй его крепче! —

И шел по деревне гул

от сворачиваемых крестьянских скул.

Приведут деревню в надлежащий вид,

кончат драть ее —

поп опять с амвона голосит:

— Мир вам, братие! —

Даже в царство небесное провожая с воем,

покойничка вели под поповским конвоем.

Радовался царь.

Благодарен очень им —

то орденом пожалует,

то крестом раззолоченным.

Под свист розги,

под поповское пение,

рабом жила российская паства.

Это называлось: единение

церкви и государства.

Царь российский, финляндский, польский,

и прочая, и прочая, и прочая —

лежит где-то в Екатеринбурге или Тобольске:

попал под пули рабочие.

Революция и по урядникам

прошла, как лиса по курятникам.

Только поп

все еще смотрит, чтоб крестили лоб.

На невежестве держалось Николаево царство,

а за нас нечего поклоны класть.

Церковь от государства

отделила рабоче-крестьянская власть.

Что ж,

если есть еще дураки несчастные,

молитесь себе на здоровье!

Ваше дело —

частное.

Говоря короче,

денег не дадим, чтоб люд морочить.

Что ж попы?

Смирились тихо?

Власть, мол, от бога?

Наоборот.

Зовет патриарх Тихон

на власть Советов восстать народ.

За границу Тихон протягивает ручку,

зовет назад белогвардейскую кучку.

Его святейшеству надо,

чтоб шли от царя рубли да награда.

Чтоб около помещика-вора

кормилась и поповская свора.

Шалишь, отец патриарше, —

никому не отдадим свободы нашей!

За это

власть Советов,

вами избранные люди,

за это —

патриарха Тихона судят.