Стихотворения

Спасибо тебе, стрела,

спасибо, сестра,

что так ты кругла

и остра,

что оленю в горячий бок

входишь, как бог!

Спасибо тебе за твое уменье,

за чуткий сон в моем колчане,

за оперенье,

за тихое пенье…

Дай тебе бог воротиться ко мне!

Чтоб мясу быть жирным на целую треть,

чтоб кровь была густой и липкой,

олень не должен предчувствовать смерть…

Он должен

умереть

с улыбкой.

Когда окончится день,

я поклонюсь всем богам…

Спасибо тебе, Олень,

твоим ветвистым рогам,

мясу сладкому твоему,

побуревшему в огне и в дыму…

О Олень, не дрогнет моя рука,

твой дух торопится ко мне под крышу…

Спасибо, что ты не знаешь моего языка

и твоих проклятий я не расслышу.

О, спасибо тебе, расстояние, что я

не увидел оленьих глаз,

когда он угас!…

Красной глины беру прекрасный ломоть

и давить начинаю его, и ломать,

плоть его мять,

и месить,

и молоть…

И когда остановится гончарный круг,

на красной чашке качнется вдруг

желтый бык – отпечаток с моей руки,

серый аист, пьющий из белой реки,

черный нищий,

поющий последний стих,

две красотки зеленых, пять рыб голубых…

Царь, а царь,

это рыбы раба твоего,

бык раба твоего…

Больше нет у него ничего.

Черный нищий, поющий во имя его,

от обид обалдевшего

раба твоего.

Царь, а царь,

хочешь, будем вдвоем рисковать:

ты башкой рисковать, я тебя рисовать?

Вместе будем с тобою

озоровать:

бога – побоку,

бабу – под бок, на кровать?!

Царь, а царь,

когда ты устанешь из золота есть,

вели себе чашек моих принесть,

где желтый бык —

отпечаток с моей руки,

серый аист, пьющий из белой реки,

черный нищий, поющий последний стих,

две красотки зеленых,

пять рыб голубых…

Один шажок

и другой шажок,

а солнышко село…

О господин,

вот тебе стожок

и другой стожок

доброго сена!

И все стога

(ты у нас один)

и колода меда…

Пируй, господин,

до нового года!

Я амбар —

тебе,

а пожар —

себе…

Я рвань,

я дрянь,

меня жалеть опасно.

А ты живи праздно:

сам ешь,

не давай никому…

Пусть тебе – прекрасно,

госпоже – прекрасно,

холуям – прекрасно,

а плохо пусть —

топору твоему!