Сторожевая башня

Глава XV

Началась резня.

Южане были смяты и отброшены в казармы. Беспощадный Сиронен приказал поджечь здание. Запылало все, что могло гореть. Балки и части кровли обрушивались на людей, как челюсти исполинского капкана. Стены раскалились. Казармы превратились в чудовищную печь. Опасаясь за соседние строения, старый лорд держал наготове людей с ведрами.

В конюшне бесновались перепуганные лошади. На стенах добивали тех, кто в момент атаки стоял в карауле. Спустившись в комнату стражи, Райк и Соррен увидели следы настоящего побоища. Их друзья исчезли. Райк ухватил за руку рванувшуюся к выходу Соррен.

— Постой. — Среди бездыханных тел он не сразу нашел меч.

За дверью они наткнулись на раненого. Человек лежал, зажимая живот. Сквозь пальцы сочилась кровь, глаза закатились от боли. Райк перешагнул дергающиеся ноги. Соррен задержалась. Он увидел, как поднялась ее рука для избавительного удара, и отвернулся. От едкого дыма пожара навернулись слезы. У входа в большой зал мелькало знамя Сиронена. Повсюду валялись стрелы.

— Пойдем, — сказал он, не оборачиваясь.

Воин с трезубцем на груди бежал, ведя в поводу лошадей. У одной был рассечен бок. Простоволосая женщина в сером платье стремилась спастись из стен Торнора. Посреди двора продолжалась схватка. Кто из сражающихся люди Сиронена — было не разобрать. Крики со всех сторон сливались в истошный непрекращающийся вопль.

У входа в башню Райк увидел знакомую фигуру и тоже закричал. Хельд бежал, не оглядываясь. Судя по прыти, он даже не был ранен. Ничего, не уйдет.

Лязг скрестившихся мечей раздался за спиной. Соррен отражала нападение невесть откуда взявшегося южанина. Он держал оружие двумя руками. По ухватке Райк узнал Эфрема. Кольчуга на нем болталась и звенела. Соррен без труда отражала мощный, но бестолковый натиск, изматывая противника. Эфрем нацелился в голову, и его меч едва не коснулся волос. Тело Соррен вытянулось, как летящая стрела. Острие клинка пробило кольчугу у самого сердца. Эфрем упал. Соррен выдернула меч, наступив на поверженного врага.

Знамя все еще колыхалось у дверей зала. Райк указал туда, и Соррен побежала за ним.

Гулом, мельканием мечей, топоров и летящими дротиками встретил их зал, превратившийся в поле боя. От звона стали заложило уши. Здесь пахло большой кровью. Райк не хотел ввязываться в бойню. Он вовремя заметил замах и увернулся. Топор рассек воздух. Меч Райка взвился прежде, чем его владелец этого захотел. Лезвие погружалось в живую плоть. Раненый взвыл. К Райку бросился еще один черно-красный воин Кола Истра. Его встретил сверкающий круг вертящегося меча. Райк пошире расставил ноги и занял позицию. Здесь он встретит любого врага, а если надо, умрет, не сходя с места. Он в Торноре и не уйдет отсюда.

Густой голос за спиной произнес:

— Где Кол Истр?

Вот до кого нужно добраться. Рассчитаться с Колом. Избавить землю от него, его приспешников и их потомков. Райк оскалился.

— Он в сторожевой башне.

— Как попасть туда?

— Направо, в углу двора.

Солдаты Сиронена уже наверняка очистили его и преграждали единственный выход из башни. Колу оставалось метаться в восьмиугольной комнате. Он попался, как крыса.

— Уходим отсюда, — Ван кивнул.

Они отступали спина к спине, когда снаружи с шумом, от которого мог рухнуть потолок, в зал толпой ворвались черно-красные. Эти думали не о спасении собственной жизни. Увидели среди сражающихся Сиронена и прорубали дорогу к нему. Впереди — Кол Истр. За его спиной орудовал копьем Хельд. Райку выпал случай. Рванувшись вперед, он успел заметить, что Ван падает. Пробиваться к Колу, бросив шири, Райк не мог. Не мог и посреди отчаянной рубки найти Вана на полу. Нанося и отражая удары, он ощутил под ногами что-то мягкое. Лишь бы это был не Ван. Райк задыхался, ловя воздух ртом. Меч потяжелел, и он держал его двумя руками. В голове звенело. Происходящее все больше казалось сном. Только бы лечь и закрыть глаза, и не чувствовать больше запах крови…

Это его кровь! Он ранен в бок. От боли Райк вскинулся. Кол был совсем недалеко. Сиронен скрипучим голосом выкрикивал команды.

— Прочь с дороги, — взревел Райк.

Он должен был встретить врага лицом к лицу. У солдата перед ним подогнулись колени, Хельд достал его копьем. В то же мгновение Пес Кола взмахнул рукой, будто наткнувшись на стену. В груди у него торчала стрела. Хельд не успел упасть, когда рядом был поражен еще один воин. Оглянувшись, Райк увидел Эррела. Принц стоял на столе и вновь натягивал лук. Загудела тетива — рухнул южанин. Он и его товарищи были легкими целями для охотника. Стрелок не знал промаха. В зале стало так тихо, что Райк услышал, как бурлит у замковых стен весенний Руриан.

Кол пытался разглядеть в полутьме зала неумолимого посланника судьбы. Его губы шевельнулись… Стрела вонзилась в живот, другая пробила шею. Судорога пробежала по лицу и застыла гримасой боли. Кровь струилась по кольчуге Кола. Он упал.

Ван, сидя на полу, рвал на себе одежду, чтобы добраться до раны на бедре. Он получил удар копьем. Рассеченный бок Райка давал о себе знать. Тряпица, приложенная к ране, немного унимала кровь, но не боль. Кружилась голова.

— Помоги! — Ван пытался встать.

— Дождемся лекарей.

Ван упал, выругался и сделал новую попытку подняться.

— Я плохой тебе помощник. Тоже ранен.

— Так хотя бы подай копье.

Чего ему неймется, досадовал Райк. Голова была готова лопнуть от криков Сиронена. Что-то там неладно в конюшнях. Может, они загорелись, а лошадей не успели вывести? Райка клонило к полу, прямо на тела убитых. Он каждый раз успевал спохватиться и выпрямить спину. В зал проник первый солнечный луч и пополз по блеклым гобеленам.

К ним, обходя трупы, приближалась Маранта. Она принесла воду и напоила Вана. Подошла к Райку; руки, протягивающие флягу, были забрызганы кровью.

— Тебя ранили? — спросил Ван.

— Нет. Сиди спокойно. — Маранта повернулась к мужу и тронула его лоб.

— А другие наши?

— Невредимы.

Ван со вздохом накрыл ладонь жены своей рукой.

Толстый благодушный лекарь заставил Райка задрать кольчугу и рубаху.

— Ничего страшного. Ну-ка, выпей. — В руке Райка оказалась фляга. Он проглотил смесь вина с медом. — Молодец. Если будет поташнивать, не бойся.

Поврежденный бок обдало холодом.

— Что это?

— Целительная мазь. Другую руку подними повыше… — Полоса льняной ткани обматывала грудь. — Все, можешь опустить руки. — Лекарь повернулся к Вану. — Что с тобой приключилось? — Он цокал языком и разводил руками, похожий на черного с серебром жука, выпускающего крылья. Райку стало смешно.

Наверное, этим повадкам врачеватель долго учился у своих наставников. Лекарь прищелкивал и цокал, пока хлопотал над раной и мыл горячей водой ногу Вана. Пострадавший плотно сжимал губы, не издавая ни звука. Маранта гладила его по голове.

— Милосердный удар, — заключил толстяк, окончив труды. — Нога еще послужит. Тебе повезло.

— Я танцор.

— Может, и танцевать сможешь со временем. Если дашь ране хорошенько затянуться и не примешься с завтрашнего дня скакать на больной ноге. Ей нужен полный покой, иначе рана загноится. Тебе тоже, ты потерял много крови.

— Он получит покой, — сказала Маранта. — Я привяжу его, если потребуется.

Райк поднялся. Мазь утоляла боль. Края раны чесались под повязкой. Он огляделся, поднял свой меч и вложил его в ножны.

— Увидимся позже.

— Мы будем здесь, — ответила Маранта.

Ван молчал. Он был бледен, дышал учащенно. Райк побрел прочь.

Дымились развалины казарм. Над замком кружились вороны. У остатков пожарища заливали угли. Ведра с водой передавали по цепочке от колодца. Порыв ветра обдал Райка тошнотворным запахом горелого мяса. Он подошел к лестнице перед входом в башню. На нижней ступеньке сидели два солдата с серебряными трезубцами на груди.

— Постой. Сюда нет хода.

— Я что, похож на грабителя?

— Извини. Так приказал лорд.

Какой лорд? Сиронен или Эррел? Райк не стал спрашивать у охраны. Уговаривать, чтобы они его пропустили, тоже не стоило. Какое дело солдатам до его желания непременно побывать в башне. В кожаной куртке становилось жарко. Возле замковых покоев для гостей он стащил ее с себя. Меч, болтавшийся на боку, тоже больше не потребуется. Райк отцепил его и прислонил к стене. Ему почудился плач за окном. У входа в покои не было охраны, и он вошел.

Под ногой что-то хрустнуло. Вещица на полу блестела в полутьме освещения. Он нагнулся и подобрал. В ладони лежала брошь-цветок, похоже, серебряная. Райк перевернул ладонь.

Здесь нечего было охранять, покои подверглись разграблению. Сапоги победителей смешали с грязью куски шелка и бархата, содранные откуда-то и брошенные по дороге. Их голоса слышались в глубине апартаментов. Ближайшая дверь висела, сорванная с петель. За ней на растерзанной постели с обрывками полога сидела женщина. Платье на ней было разорвано на груди, волосы растрепаны. Она повернула к вошедшему распухшее от слез лицо с красными, но уже сухими глазами. В голове у Райка загудело, он судорожно глотнул.

— Я не сделаю зла, не бойся. — Женщина смотрела невидящим взглядом. — Я ищу свою сестру, Бик. — Она словно не понимала. — Бик!

— Четвертая дверь, — сказала женщина, облизнув сухие губы.

Райк пошел вдоль стены, считая двери. Из-за третьей доносились то ли рыдания, то ли всхлипы любовных восторгов. За четвертой пахло кровью. В ненавистный запах смерти вплетались ароматы жимолости и жасмина. Посреди всеобщего разгрома на постели лежала Бик, раскинувшись, как во сне, рассыпав волосы по покрывалу. Он не думал, что у нее такие длинные волосы. Если бы Бик встала, концы волос достали бы до колен… Но глаза смотрели мимо Райка, в одну точку. То, что случилось с остальными, было законным правом победителей, а Бик… Наверное, узнали, что она принадлежала Колу.

Выйдя во двор, Райк столкнулся с Эррелом. Не признал его в рыжем чужеземце и пошел своей дорогой.

— Райк, — принц остановил друга, взяв за плечо. — Ты ранен?

— Царапина в боку.

К ним подбежал солдат.

— Мой принц!

— Что случилось?

— В конюшне еще сопротивляются. Милорд Сиронен предлагает их спалить.

— Ни в коем случае! Я сам иду туда. Пойдем. — Эррел подхватил Райка под руку. Принц был перепачкан в саже, левая бровь опалена. На пальце пламенел рубин.

Сиронен расхаживал перед воротами конюшни, сверкая багровым шрамом. Остатки армии Кола забаррикадировались внутри. Толпа солдат вокруг напоминала стаю голодных котов у порога мясника. Некоторые держали факелы и ждали только команды.

— Нет. — Эррел выразительно кивнул Сиронену и подошел к воротам вплотную. — Эй, вы, там, слушайте! Кол Истр мертв. Вся крепость в наших руках. Выходите и сдавайтесь. Тогда останетесь невредимы. Иначе вас придется выкурить.

Двор заворчал. Людям Сиронена хотелось еще одного пожара. Под взглядом Эррела ропот стих. В конюшне спорили. Ветер гонял по двору солому.

— Кто предлагает нам сдаться? — раздался голос Гама.

— Повелитель Торнора.

За воротами началась возня. Осажденные разбирали баррикаду. Во двор вышел Гам в круглом шлеме и в попоне вместо плаща. Борода начальника конницы с одной стороны обгорела.

— Если на меня набросятся, остальные снова завалят выход.

— Бросай оружие, — потребовал Эррел.

Гам разглядывал его.

— Ого, как я погляжу, мы с тобой знакомы, шут.

— Шири.

Старый вояка склонился и положил к ногам Эррела меч и кинжал, потом опустился на колени.

— Встань!

Гам поднялся на своих несуразно кривых ногах лошадника.

— Ты свободен.

Люди Сиронена снова были недовольны.

— Ты отпускаешь нас? — Гам схватил себя за бороду.

— А на что вы годны. Подметать замок? Ворота в той стороне. Ступай и не забудь своих приятелей.

Гам с тоской посмотрел на принца.

— А лошади?

Черно-серебряные возмущенно загалдели. Сиронен усмехнулся. От его смеха мороз по коже продирал. Гам попятился к воротам, из которых уже выходили друг за другом воины, швыряя оружие на землю. Потерянные, они не решались поднять глаза на тех, с кем совсем недавно скрещивали мечи. Победители обступали их со всех сторон.

Мертвых прибрали и похоронили под внешней стеной. Сиронен вывел войско из крепости и стал лагерем в поле. Бивак обустраивали помощники командиров. Сам лорд Пелский оставался в замке вместе со свитой, Эррелом, Райком и шири. Он посоветовал принцу не выпускать за ворота Гама и других уцелевших солдат Кола и объявить их своими пленниками.

— Стоит им выйти из крепости, сгинут без следа. Мои люди не дают спуску, — Сиронен по-волчьи оскалился.

Эррел принял совет не раздумывая. Вооруженные тряпками и ведрами, под охраной, пленники уничтожали последствия ночного боя. Кровожадность не мешала воинам замка Пел действовать расчетливо. С головы поваров и кухонной прислуги не упало ни единого волоска. Как только утих бой, они повылезали из чуланов и мучных ларей целые и невредимые. При виде Эррела исконные торнорцы упали на колени, южане норовили улизнуть и прятали глаза. Принц велел всем без исключения отправляться наводить порядок в кухне и кладовых.

— Эвад, постой-ка, — Эррел задержал в зале мальчика в фартуке. — Ты умеешь ездить верхом? — Поваренок утвердительно кивнул. — Скачи в деревню, сообщи Стеррету о том, что случилось, и накажи завтра быть в замке. Я хочу повидать его.

— Пошли письмо. Сорванец все переврет, — предложил Сиронен.

— Нет, он все сделает, как надо. — Эррел улыбнулся мальчику. Так улыбался своим подданным Атор. За это его и любили, подумал Райк. — Стеррет — его дядя. Справишься?

— Да, милорд, — посланец зарделся от гордости.

— Выбери смирную лошадь, — напутствовал его принц.

Мальчишка неумело поклонился и помчался к выходу из зала.

Эррел, усевшись на скамью, облокотился на стол и зажал лицо в ладонях. Он успел переодеться в чистое. Новый наряд был заметно великоват. Кажется, такая пурпурная туника была у Кола… Райк протер глаза, будто засыпанные песком. Ему не хотелось думать ни о чем.

Служанки поднесли Сиронену кувшин вина. Пили вкруговую. За вином заговорили об оставшемся в Зильском замке гарнизоне южан. Шири слушали, сидя в сторонке, и не вмешивались. Хадрил положил голову на стол, Норрес склонилась на плечо Соррен.

— Прошу прощения, милорд. — Сиронен и Эррел разом повернулись. Говорил Ториб. Его мясистая лапа лежала на плече щуплого мальчика. — Он называет себя сыном Берента Одноглазого. Я подумал, вы захотите его видеть.

Сын Берента запомнился Райку не таким малышом или здорово исхудал. Глядя на паренька в грязных лохмотьях, трудно было ручаться, что это Лер. Только льняные волосы и глаза, как болотные огоньки, остались прежними.

— Подойди, — поманил его Эррел.

Мальчик держался боязливо.

— Я помню тебя, — ободряюще сказал принц. — А ты меня узнал?

— У тебя другие волосы.

— Тебя это и смущало? — Мальчик кивнул. — Напугало сражение?

— Да. Но он сразу отослал меня в кухню, велел залезть в какой-нибудь котел и не высовываться, пока все не утихнет. Я и послушался.

— Ты правильно поступил. Есть хочешь?

— Да, господин.

— Накорми его хорошенько.

Ториб поклонился. Принц прижал к груди наследника Берента.

— Почему ты не в лагере, помощник командира? — спросил Сиронен.

Ториб расплылся в улыбке.

— Толковал с кухарками по части снабжения… обеспечения… — Отвесил еще поклон и заторопился исполнять поручение.

Лер шел рядом деревянной походкой. Куда подевалось прежнее изящество пажа.

Все-таки Кол сохранил ему жизнь. Эррел верно говорил. Теперь знамена завоевателя трепыхались на зубцах стены, как сохнущее белье. Но Бик больше не было. Сознание Райка не могло оторваться от этой мысли, как лягушка от змеиных глаз. Что он скажет матери? Кроме него некому, все равно придется…

Принесли мясо, дымящееся и кипящее. В подносах булькала подлива. Соседи завозились, взялись за кинжалы. Лун, второй командир у Сиронена, размахивал поросячьей ляжкой, пытаясь ее остудить.

— Может, обратимся к клану зеленых, пускай договариваются с засевшими в Зильском замке, — вернулся он к оставленной было теме. Сотрапезники захохотали.

— Никак устал воевать?

— Что ты на это скажешь, лорд? — настырный Лун обратился к Эррелу.

— Это вам решать, а не мне.

— Что-что? — Сиронен оторопел.

Эррел опустил на стол сцепленные руки.

— Я покидаю Торнор.

Офицеры лорда замка Пел поразевали рты и, когда сошел столбняк, многозначительно поглядели друг на друга и своего благодетеля. Черный пес крался к столу, стараясь не выдать своего присутствия в зале.

— Зачем же ты позвал нас сюда? — спросил Арно.

— Чтобы избавить от Кола Истра замок. И вас заодно. С ним не миновать войны. Рано или поздно вы бы все равно столкнулись.

— Но ты повелитель Торнора, — просипел Сиронен.

— Если сам не отступлюсь от этого.

— Ты отдаешь замок? Кому? — Арно не скрывал интереса.

Соррен слегка повернула голову. Эррел вертел на пальце рубин.

— Я не единственный ребенок Атора.

— Что с того? — хмыкнул Сиронен. — Атор, как всякий мужчина, мог иметь хоть дюжину детей.

Райк мгновенно вспотел. Каждая жилка в теле дрожала от напряжения.

— Это было дитя, рожденное повелевать, сражаться, властвовать. Так, как я не сумею, — он умолк.

— Кто? — выдохнул Арно.

Эррел повернулся к шири. Кровь отхлынула от лица Соррен, сидевшей неестественно прямо. Рядом каменела Норрес.

— Сестра, ты примешь Торнор?

Соррен кивнула. Эррел перегнулся через стол. Рубиновый перстень перелетел из ладони в ладонь.

Командиры Сиронена крякнули так, что на кухне из рук прислуги попадали кастрюли. Арно вскочил, как ужаленный, забыв свою церемонность.

— Женщина не может владеть замком! — запальчиво выкрикнул он и подбоченился.

— Ты видел меня в бою? — Соррен разглядывала юношу, склонив голову набок.

— Волки и собаки тоже умеют огрызаться. Владеть оружием и владеть замком — разные вещи.

Это резонно, подумал Райк. У Соррен на руке, сжимавшей кольцо, побелели костяшки пальцев.

— Я была посланцем, членом зеленого клана. Спросите моего брата, он скажет. — Эррел кивнул. — Юнец, ты оскорбляешь меня, а зеленые этого не прощают.

Лун закусил губу.

— Женское дело — рожать сыновей мужчинам! — взвизгнул Арно и впрямь по-мальчишески. — Им не дано управлять и командовать.

Соррен поднялась, сверкнув потемневшими глазами.

— За эти слова, щенок, я прибью твои уши к голове.

Вышла из-за стола и шагнула к обидчику.

Арно, поняв, что с ним не шутят, взялся за свой длинный кинжал. Противники сошлись и закружились. Стук каблуков отмечал выпады. Безоружная Соррен стерегла каждое движение Арно. Тот излишне крепко стискивал бронзовую рукоять. Скованность лишала его действия быстроты. Уклонившись от очередной атаки, Соррен очутилась за спиной четвертого командира. Он резко повернулся и увидел веселый танец — женщина потешалась над сыном Сиронена. Ван захрюкал в кулак. Соррен демонстрировала противнику пустые ладони — смотри, я и так тебя одолею. Он бросился вперед сломя голову, соперница опять увильнула. Дальнейшее Райк мог предсказать заранее. Ноги Арно взлетели от подсечки, и он грянулся на спину. Соррен прыгнула на грудь, коленом прижала врага к полу и вывернула руку, сжимавшую кинжал. Оружие выпало со звоном и тут же оказалось в руке Соррен. Другой рукой она, дернув за волосы, запрокинула голову беспомощного Арно. Он извивался, пальцы скребли камни пола, ноги судорожно дергались. Когда Соррен вернула ему свободу, несчастный Арно еще долго катался по полу, ловя воздух открытым ртом. Девушка вернулась за стол как ни в чем не бывало.

— Торнор мой, — сказала она, переводя дух, и надела рубин на большой палец левой руки.

На следующий день в замок явился Стеррет, такой же, как всегда, с неизменным посохом. Тут до Райка дошло, как недавно они с Эррелом готовили побег. Всего-навсего полтора месяца миновало. Из зимы они успели попасть в лето, странствовали и жили в чужой земле. Вернувшись, застали конец зимы, а весну встретили в Торноре. Птицы вили гнезда на карнизах, кони в лугах скакали, как жеребята… Об этом Райк мечтал в Ваниме.

Со Стерретом они встретились, когда стражник задержал лошадь старосты возле поваленных ворот. Поздоровались, словно расстались вчера. Наверное, Эвад рассказал дяде о его возвращении.

— Привет тебе от матери.

— Она не хворает?

— Вполне здорова. — Стеррет с сокрушенным видом рассматривал законченные руины казарм. Верно, прикидывал расход леса на ремонт. — Как принц?

— Он ждет тебя. — Райк, распахнув ворот рубахи, махнул в направлении зала. — Там.

Райк решил не говорить старосте о том, что Эррел ему больше не господин. Молча шел, умеряя шаг, чтобы хромой не отставал.

Принц и Соррен сидели на скамье. На стене над ними висела алебарда с лезвием в виде головы дракона. Стеррет склонился в поклоне, выпрямился, с любовью глядя на Эррела.

— Госпожа моя, — с подчеркнутой почтительностью сказал принц. — Позволь представить тебе торнорского старосту.

Соррен поднялся. Райк не стал развлекаться замешательством Стеррета. Не дожидаясь, пока огорошенный старик поймет что к чему, он ушел во двор.

Сидя на солнышке, слушал Гама, костерившего грумов. Скоро Гам и его приятели будут щеголять в цветах Торнора с восьмиконечной звездой на груди. Все началось с предложения Сиронена оставить часть своих людей для охраны.

— Ториб готов принять командование над гарнизоном, пока ты не назначишь кого-то другого, — говорил он, представляя Соррен своего помощника командира.

Новая владелица замка, поглядев на масляную улыбающуюся рожу Ториба, вдруг спросила:

— А где тот старик, конюший Кола? Он еще здесь?

Ториб обиделся, что Соррен готова дать службу южанину, а она сказала:

— Эти люди служат за деньги, им безразлично, кто их господин, Кол Истр или я.

Тогда привели Гама, как был, — с метлой. Она его оглядела со всех сторон:

— Старик, мое имя Соррен. Я дочь Атора и сестра Эррела. С недавних пор этот замок со всем содержимым принадлежит мне, а людей не хватает. Я готова нанять тебя.

Гам и прежде был простоват, а тут последний разум потерял. Вывалил челюсть и стоял. По его крупным желтым зубам старого мула можно было успеть научиться счету. Он так и не смог понять, зачем понадобился.

— Ты не причинил мне никакого зла и знаток лошадей, — объяснила Соррен. Тогда Гам кое-как поклонился и как гаркнет:

— Твой слуга, миледи!

— Райк. — Задумавшийся Райк подскочил. Она стояла перед ним. Ее отныне он должен называть, как старый Гам. — Я отвлекла тебя?

— Вовсе нет.

— Можно присесть?

К чему спрашивать. В Торноре она вправе делать все, что угодно. Тут каждый камешек ей принадлежит.

— Пожалуйста.

Она села рядом, прижала колени к груди и легла на них подбородком. Волосы закрывали щеку блестящим крылом и падали на шелковую тунику с бледно-зелеными цветами. Наряд довершали мужские штаны и красная повязка шири на голове. Соррен собрала волосы у щеки и отбросила за спину.

— Тут славное местечко.

— Да.

Она рассеянно оглядывалась. По двору трусил черный пес. Райк свистнул. Черный повернул морду в его сторону и побежал своей дорогой.

— Наконец-то все позади. Как долго здесь копилось зло.

— Все позади? — спросил Райк.

Ее лицо стало чужим.

— У меня. — Она вытянула ноги и выпрямилась. — Райк, могу я попросить тебя… — Он ожидал. — Трудно говорить об этом… Словом, мне не достает настоящих людей. Не таких, как щенок Арно, годных только на то, чтобы сомневаться во мне.

Так, ей нужен капитан Райк. Он поглаживал теплые камни и ждал, когда она это скажет.

— Гам снова станет конюшим и получит отряд. Одного я возьму у Сиронена. Он предложил мне на выбор любого из своих помощников командиров. Можешь не сомневаться, это будет не Ториб. Разумеется, Норрес получит отряд. — Райк стрельнул глазами. И отвел взгляд. Владычица Торнора смотрела твердо. — Она обещала остаться в замке по крайней мере на год. — Что и говорить, новость была ошеломляющая. Норрес во главе отряда мужчин. Может, она снова превратится в гуа? — Я хочу иметь на замковой площадке мастера. Его обещал прислать из долины Ван. Он говорил, на юге войско принято делить на три отряда.

— Но я думал… — Райк осекся. Что-то вступило в спину. Он стал дергать плечами и потягиваться, а потом спросил: — Выходит, я тебе не нужен?

Черноволосая кухарка шла к воротам. Несла обезглавленную курицу и пела негромко. Райк узнал мотив и прошептал:

— В чужой земле я вечный странник.

— Ты нужен в замке Облаков. Я бы очень хотела видеть тебя регентом маленького Лера. Ты был бы его опорой и глазами. За замком Пел стоит приглядывать. Я не склонна доверяться Сиронену, нужен верный человек между ним и Торнором. Нужно будет собрать гарнизон. В деревне и на окрестных фермах остались одни старики и подростки, как и здесь. Ты уж постарайся. А пока вызовем зеленых и составим точные обстоятельные договоры между всеми замками.

Кухарка скрылась за воротами. Поди, для Ториба птичка… Это Норрес настояла. Его не гонят, а отсылают… А может, отказаться?

— Я хочу поговорить с Эррелом.

— Конечно.

Кажется, ее обрадовал ответ.

Райк шел мимо, когда в гостевых покоях приоткрылась дверь. Выглянула Норрес. Держалась за дверной засов и молча смотрела. Он механически переставлял ставшие чужими ноги, не находя нужных слов. Черный пес протиснулся во двор, и дверь закрылась. На ступенях у входа в башню сидели Эррел, Хадрил и Ван, расслабленные и ленивые, как коты на нагретой крыше. Ван располагался на нижней ступеньке. Под вытянутую раненую ногу было подложено тряпье. Наставник подставлял солнцу голую грудь, щеки покрывала щетина. Повыше сидел Хадрил, а на третьей ступеньке — принц с повязкой шири на руке.

— Хо! Присаживайся с нами, — пригласил Ван.

— Кажется, Маранта обещалась привязать тебя.

— Мы пришли к соглашению. Я прыгаю только на здоровой ноге, а Маранта меня не пилит. Ране от этого одна польза. — Ван хлопнул Хадрила по колену. — Спускайся ко мне, челито. — Райк уселся на освободившейся ступеньке, чувствуя спиной, что Эррел рядом.

Скрипнула и отворилась дверь покоев, Маранта направилась к башне. Только что вымытые волосы торчали во все стороны. Хадрил предупредительно подвинулся, освободив место возле Вана. Жена смотрела на него, строго прищурив глаза.

— Я прыгал, как договорились, — поспешно сказал Ван.

— Да не буду я тебя корить. — Маранта придвинулась к мужу.

Райку стало худо, не от раны, свербившей в боку, от сознания, что нет у него никого, с кем можно вот так сидеть, чувствуя друг друга плечом.

— Что собираетесь делать? — спросил он.

— Подождем, пока эта чертова дырка зарастет. — Ван обнял жену.

— А потом?

— Разумеется, в долину. — Вопрос его удивил. — Куда же еще. А ты что думал?

Все-таки бок здорово беспокоил. Райк решил, что сходит к лекарю сменить повязку.

— Вдруг ты отправишься на юг. Замки могли бы похлопотать, и изгнанник, получив прощение, смог бы вернуться домой.

Он спохватился, что сболтнул лишнего. Вану могла не понравиться такая бесцеремонность, да и Хадрил, вероятно, ничего не знал о прошлом своего учителя. Наставник обернулся, он не выглядел рассерженным.

— Ты не понял. Я возвращаюсь к себе домой.

Хадрил стягивал рубаху. Плечом он задел колено Райка.

— А ты тоже в Ваниму?

— Ага. — Юноша разгладил рубаху на коленях. — Север мне не понравился. Тут холодно, идут войны… А я их ненавижу, — на последних словах голос Хадрила зазвенел. Как он юн и горяч. Райк чувствовал себя стариком.

— Принц… — выговорил он пересохшим ртом.

— Не надо так называть меня.

— Ты с ними?

— Да. — Эррел нагнулся, касаясь Райка плечом.

— Зачем?

— Ты же знаешь. Я похож на Хадрила. Был счастлив в Ваниме и несчастлив на войне.

Райк вдыхал запах плоти. Неповторимый, у каждого свой, сопровождающий человека от рождения до могилы. Совсем недавно в Ваниме Райк чувствовал его, просыпаясь по утрам. Эррел был выбрит, гладкая кожа блестела, золотистая, как у Соррен. Волосы отросли до воротника. А глаза еще синее, чем у нее. Все, что он любил в Соррен, Райк видел в Эрреле. Сможет ли Норрес когда-нибудь это понять?

— Соррен просила меня уехать в замок Облаков регентом маленького Лера.

Шири молчали. Эррел заговорил, словно опять был лордом:

— Более верного друга и союзника ей не найти. — Замолчал и прибавил по-дружески тепло: — Я тоже этого хотел бы.

Ван с Марантой говорили о своем, Хадрил изучал свои ладони. Как это Чайата пророчила? Бережно сохраняй то, что носишь в сердце. А он не уберег своей мечты и вот потерял. Неужели эта колдунья все знала наперед. По руке полз муравей, волоча былинку. Райк его сдул. Сквозь толщу стен во внутренний двор проникал шум реки. Бурливый Руриан, напоенный тающими в горах снегами, журчал в каменистом русле. Поток мог сколько угодно биться о скалы, течь ему предстояло туда, где утесы расступаются и дают дорогу. Райк слушал голос реки и не находил в ворчании вод ответа для себя.

Оставалось единственное.

— Я пойду с вами.

— Ты же не шири.

Это означало «нет». Дух захватило.

— Ты присягал на верность моему отцу, с этой минуты ты свободен от клятвы.

Далеко за северной стеной вонзались в небо горные пики. Райк видел, как они рвут в клочья облачную пелену и белые клубы проплывают над его головой и уносятся к югу. Ты не властен освободить меня, подумал он и сказал:

— Благодарю тебя, мой принц.

Поднялся, осторожно перебрался через ноги сидящих. В зале его ожидала Соррен.

Она получит согласие.