Странные люди

Часть 3. Маньяки

Часть 3. Маньяки

Елена очнулась в доме.

В чужом доме.

Стол. Стул. Кружка с котиками. И Лялечкин в фартуке с желтыми подсолнухами. В одной руке он держал половник, в другой – кастрюлю.

- Вы пельмени будете со сметаной или маслом? – поинтересовался он.

- Со сметаной… - Елена моргнула.

Так… что она помнила?

Она уволилась. Или её уволили. Главное, что она осталась без работы. И на электричку успела. В магазин… пельмени вот купила, которые Лялечкин теперь перегружает из кастрюли в тарелку.

Поездка.

Елизар. Предложение… странное предложение. Хотя и сам Елизар тоже странный… с другой стороны, Елена давно уж привыкла к тому, что живые в целом куда сложнее и страннее мертвых. Главное, чтобы платил.

- Вот, - Лялечкин подвинул тарелку. И пачку со сметаной. – Вам надо кушать. Дядя сказал.

А Федюня говорил, что наоборот, кушать Елене надо поменьше, что она и без того фигурой обделена, а если ещё и есть будет как не в себя, то и вовсе расползется.

Хотелось именно как не в себя.

- А… где он?

- Ушёл.

- Куда?

- Туда, - Лялечкин указал на окно, за которым было темно и жутко.

- Там… выл кто-то.

- Собаки, - соврал Лялечкин и покраснел. – Или волки.

- В Подмосковье?

- Может, из зверинца сбежали… или всё-таки собаки. Большие.

Нет, с точки зрения здравого смысла объяснение было вполне логичным, тем паче стаи собак встречались. В позапрошлом году одна неподалеку от поселка завелась. Тогда крепко нервы всем потрепали, и собаки, и коммунальщики, и зоозащитники.

Но…

Выли те собаки иначе.

И от того воя не возникали мысли о суетности бытия.

- А дядя не боится?

- Дядя… он большой специалист по борьбе… с бродячими собаками. И с волками тоже. Вы кушайте. А я пока порисую, ладно?

Елена кивнула.

Пусть рисует. А она и вправду кушать будет. Не в себя.

- Я ещё чаю сделаю. И печенье есть. Дядя купил.

- Хороший у тебя дядя…

- И неженатый. Ой, извините…

- И неженатый, - Елена проткнула пельмень вилкой и сунула в рот. – Почему?

- Ну… некроманты в принципе редко женятся.

- Что?

- Ничего. Характер у него… своеобразный, - Лялечкин сказал это шёпотом и огляделся, явно подозревая, что дорогой четвероюродный дядюшка из далекой Караганды где-то да прячется. – Вы кушайте, кушайте… и волноваться не надо. Он вернется. Скоро.

Если волки не загрызут.

- Вряд ли. Скорее уж наоборот… - Лялечкин пристроился в углу с альбомом, в котором что-то презадумчиво чёркал, время от времени поднимая взгляд к потолку.

Елена тоже посмотрела.

Побелить бы пора. Да и в целом, пусть в доме и навели порядок, но явно, что дом этот долго стоял нежилым. Обои где-то выцвели, где-то потемнели. Краска на ставнях потрескалась, как и верхний слой клеёнки на столе. И рисунок поблек до размытых серых пятен. Но вот холодильник в углу урчал. Плита тоже работала. А остальное так ли важно.

- Спасибо, - Елена доела и осознала, что глаза слипаются. – Я… пожалуй… пойду.

Спросить бы вообще, как она в этом доме оказалась, но неудобно, выйдет, что Елена слегка не в себе, если не помнит… или совсем не в себе.

- Нельзя, - вскочил Лялечкин.

- Почему?

- Ну… дядя запретил выходить. Пока он не вернется. Давайте, я вам лучше ещё чаю сделаю?

- Чаю?

- С сахаром. И с печеньками. Печеньки шоколадные.

- Сделай, - согласилась Елена и посмотрела на окно по-новому. А ручек нет. Но и решёток нет. Если выбить, скажем, табуретом стекло, то можно попытаться удрать.

Мысль была ленивой, поскольку отягощенный пельменями организм бегать куда бы то ни было не желал.

- Он скоро вернется. И вы поговорите… а хотите… хотите я вам морг покажу?

- Тут?

Лялечкин посмотрел на пол, покраснел густо-густо и кивнул.

- В доме? В подвале? – Елена на всякий случай и пальцем в пол ткнула, чтоб уж точно избежать недосказанности.

- В доме. В подвале. Там очень хороший морг! По последнему слову…

Ага.

В доме морг, а в окрестностях – маньяк… оно, конечно, с выводами спешить не стоит, но как-то вот одно с другим и сочетается. Прямо чудесным образом сочетается.

- Вот… вот мне кажется… что вы сейчас что-то не то подумали, - Лялечкин выключил чайник и залил заварку кипятком. – Неправильное…

Интересно, что в его представлении было правильным? И как в это правильное укладывался морг, оборудованный в подвале среднестатистического дома садового товарищества «Белые яблони». Елена поерзала, пытаясь прикинуть вес табурета. Относительно своей физической подготовки у неё заблуждений не было. Впрочем, как и физической подготовки, но…

Если табуретом и по макушке.

А дверь…

- Этот дом давно использовали… для исследовательских целей.

- Ещё один ваш родственник?

- Скорее дядюшкин. То есть, он дяде ближе, чем мне, - подав чай, Лялечкин отступил на безопасное расстояние, благо, кухня была немаленькой. Настолько далеко Елена табурет не добросит.

А чай?

Если кипятком. В лицо?

Лицо у Лялечкина было полно печали. И взгляд ещё укоряющий.

- Я, когда волнуюсь, говорю много… но я вас нарисовал. Эскиз пока…

И альбом развернул.

Что ж, в том, что Лялечкин рисовать умеет, Елена ещё когда убедилась. Но вот… вот… это и вправду она? Такая… похожая, но вместе с тем… в последние годы она видела себя совсем другой. Уставшей. Загнанной. Несчастной. А тут… будто…

Вдохновенная?

- Вы… мне льстите, Лялечкин.

Тыкать после такого рисунка вовсе неудобно.

И вовсе даже не старая… точнее морщинки есть, в уголках глаз, но они словно бы часть её.

- Ничуть. Раньше я просто слишком боялся… а сегодня увидел, какое у вас лицо. Там, на практике…

Точно, вдохновенное. И понятно, почему эта парочка маньяков затащила её в заброшенный дом и теперь заманивает в подвал, обещая морг показать. За свою приняли.

- Жаль, холсты испортили… - вздохнул Лялечкин. – Портреты редко выставляют, но можно было бы попробовать.

- Я… куплю. Хотите?

Когда-нибудь.

Когда её отпустят. И когда деньги появятся… и вообще. Когда-нибудь.

- Ваши не подойдут, к сожалению. А правильные стоят… дорого, - он опять вздохнул. – Если хотите, оставьте. Я запомнил, так что повторю при необходимости.

- Спасибо…

Елена хлебнула чая, запоздало подумав, что в него могли и снотворного плеснуть. Потом закусила печенюшкой, решив, что снотворное могло быть и в пельменях. И вовсе, если уж они столь маньячны, что мешало снести Елену в подвал раньше? Пока она была без сознания?

А если так, то…

Швырять в Лялечкина чем бы то ни было казалось сущим варварством. А Елизар…

Елизар шёл по следу, который был на диво свежим, точно для него оставленным. И главное, если поначалу след состоял из сгустков тьмы, приправленных ментальным отпечатком хлызня, то чуть позже появились и зеленоватые капли псевдокрови.

Елизар склонился над одним и принюхался.

Пахло… да хлызнем треклятым и пахло. Пятен становилось больше. Некоторые и вовсе тускло светились, а значит, уронили их недавно.

Соткав из тьмы хлыст, Елизар осторожно выпустил силу. А потом подтолкнул её по следу. Что бы тут ни происходило, ему это не нравилось.

Хлызень был слишком умен, чтобы попасть под поезд. Да и… железная дорога далековато. В целом дорога… выстрелов Елизар тоже не слышал.

Собаки…

Нет, живых рядом не было.

А значит…

Тоскливый вой раздался откуда-то сбоку, заставив резко развернуться. Но вой резко оборвался. А Елизар ощутил, как выплескивается где-то совсем рядом тьма.

И выругался.

На сей раз вслух.

А потом увидел хлызня. Тварь лежала на боку, вытянув когтистые лапы, словно пытаясь удержать ускользающую голову. Та нашлась чуть в сторонке.

- Вот же ж… - Елизар голову поднял и осмотрелся.

Полянка.

Такая вот ничем непримечательная полянка. Пара камней, трава и куст волчеягодника. Чуть дальше – лесок. И поле за ним. Елизар вернулся, чтобы поставить голову на живот хлызня, и задумался. Тварь была окончательно мертва. И технически он обязательства исполнил. Но…

- Ладно, - сказал Елизар, поднимая с земли хлызня. Голову он сунул под мышку. До дома было не так и далеко, если напрямую. Стемнело. И теперь оставалось лишь порадоваться отсутствию фонарей. Впрочем, полог тени Елизар всё равно набросил.

На всякий случай.

И до дома добрался без приключений.

- Лялечкин! – позвал он негромко, чтобы не разбудить Елену. – Кровь вытри, не хватало, чтобы Елена…

И осекся, потому что Елена сидела за столом с кружкой чая в одной руке и печенькой в другой. Как? Её ведь от крика хлызня повело, а Елизар и добавил, решив, что лучше бы ей поспать.

И спать бы ей ещё пару часов.

А она…

- Эм… извините, - только и сумел выдавить Елизар. – Это не то, что вы подумали…

Она лишь кивнула и уточнила:

- Значит, всё-таки маньяки…

Лялечкин втянул голову и на всякий случай альбомом прикрылся. Бестолочь. Мог бы позвонить, сказать, что очнулась… хотя, Елизар сам ему запретил беспокоить. Не хватало, чтоб звонки от охоты отвлекали.

- И у вас в самом деле морг в подвале имеется…

- Лаборатория, - уточнил Елизар и вздохнул. – И я не маньяк… я некромант. Это всё-таки разные вещи.

- Маньяк, считающий себя некромантом.

Странная женщина.

Другая бы уже кричала, требовала отпустить её на свободу, а эта сидит и печеньку грызет презадумчиво.

Елизар посмотрел на лампочку, на пол и произнес:

- Вы когда-нибудь встречали людей с зеленой кровью?

И указал пятно, натёкшее с хлызня. А потом и вовсе, перехватив голову за волосы, вытянул руку.

- Или такие вот зубы…

Елена сунула остатки печеньки в рот и подалась, впившись в голову взглядом.

- Какое… интересное строение… лицевой части…

- У хлызня кости в лицевой части соединены подвижно…

Женщина вытерла пальцы салфеткой и протянула руки.

- Позволите?

Голову она взяла аккуратно, даже нежно. А Елизар осознал, что сначала он должен жениться, а потом уже тащить её в университет. Если наоборот, то… на такое сокровище много желающих найдется. Но вслух он произнес:

- Это позволяет ему довольно кардинально менять внешность. Матерый хлызень с легкостью скопирует любого человека…

Елена положила голову на стол и повернула влево.

Вправо.

- Уши…

- Слух у него не самый лучший, и да, уши имеют весьма примитивное строение. Это один из признаков, по которым даже неодаренный человек способен вычислить хлызня. Так-то они предпочитают длинные волосы.

Елена кивнула.

И приподняла узкую губу.

- Зубы… недифференцированы?

- Именно, - обрадовался Елизар. – Хлызни редко улыбаются. Может… если вы убедились, что он не человек, я и вправду покажу вам лабораторию? Вскрытия проводить там удобнее… Лялечкин!

- Может… я тут останусь? – Лялечкин побледнел.

- Нет уж… насколько я знаю, творцам для развития необходимы сильные эмоции. Вот я тебе их и обеспечу… вперед.

- Заодно и работать поучишься. Не знаю, кого возьмут на замену, но сдавать практику тебе всё равно придётся, - поддержала Елена, подхватывая голову. – А вы, значит, из тайной правительственной организации, которая защищает людей от…

- Нежити. Хотя… не совсем верный термин, на самом деле хлызни вполне себе живы…

Лялечкин тихо и обреченно вздохнул.

- И мы не из организации. Мы из другого мира.

- Логично, - пожала плечами Елена и, кажется, ничуть не удивилась.

А жизнь-то налаживается.

- …хлызни за последние пару сотен лет эволюционировали. Изначально это была мелкая нечисть, которая обитала в основном в лесах и болотах. Хлызни имитировали детский плач, крики о помощи и заманивали путников в чащу. Постепенно они обрели способность и внешность менять. Старые и говорить могут, но недолго и голос у них очень уж характерный… - Елизар разложил тело на столе.

Лаборатория…

Была.

В подвале.

И вида вполне себе характерного. Почти. Потому что из электричества внизу был лишь свет. Елена осматривалась, раздумывая, как и когда она сошла с ума.

Тайная организация.

Некроманты.

Нежить.

Классический шизоидный бред. Впору Катюхе звонить и просить о помощи. Но… потом. Если и бред, то на диво занимательный. Вскрывать нежить Елене прежде не приходилось.

- Строение в целом более-менее антропоморфное, за рядом несущественных отличий… - Елизар не мешал, лишь тихо рассказывал о хлызнях.

И нечисти.

И теперь, в ярком свете ламп, Елена видела, что существо на столе лишь отдаленно похоже на человека. А руки и глаза четко отмечали различия:

Широкие уплощенные ребра, сраставшиеся местами и намертво сцепленные с грудиной. И сама эта грудина куда более толстая и плотная. А вот плечевые суставы, те гиперподвижны. Органы… тоже иные. Елена осматривала один за другим, раскладывая по подготовленным лоткам.

- Очень старые хлызни… к счастью, таких немного, но этот вот был действительно старым… на нем студенты не один год практиковались.

Хлызня стало по-человечески жаль.

- …обретают способность к ментальному воздействию. Это, можно сказать, вершина их личной эволюции. И примета готовности перейти на следующий уровень, - Елизар подал расширитель.

- И в кого они превращаются?

- В весьма неприятную тварь, которая способна питаться жизненной энергией и не нуждается непосредственно в поглощении плоти. Хлызень, даже такой, еще требует органической пищи… вы с ним где-то столкнулись.

- Я? – удивилась Елена. – Я бы запомнила.

- Вряд ли он был в нынешнем обличье. Скорее уж притворился кем-то, но приблизился достаточно, чтобы поставить на вас метку. И после возвращался… вы ведь в последнее время имели проблемы со сном?

- Не без того… а мозг у него? Хотя… формалин нужен. И компетенция у меня не та для таких исследований…

- Я захватил кристаллы отвердителя. А компетенции ваши, поверьте, позволяют проводить не только такие исследования. На самом деле анатомия нежити – это… не самое изученное направление. Всё же у нас скорее предпочитают её уничтожать… хотя необходимость давно назрела, - сказал Елизар и посмотрел так, выжидающе.

- Что?

- Мы учим студентов, но большинство учебников устарели. Нежить эволюционирует. Меняется вместе с мирами. А мы ориентируемся на старые данные. Впрочем… об этом потом. Главное, больше хлызень к вам не придёт.

- Не придёт, - Елена приставила голову к телу. – Вы его…

- Не я, - Елизар подал пилу. – Подержать голову?

- Будьте так любезны. Или… - она посмотрела на бледного, как полотно, Лялечкина. – Пожалуй, лучше вы… кто его так тогда?

- Сам хотел бы понять.

- То есть?

Елена аккуратно сняла крышку черепной коробки. На первый взгляд мозг хлызня мало отличался от человеческого.

- Погодите, - Елизар вытащил с полки невысокую коробку, из которой извлек сероватый кристалл. И размяв его в пальцах, сыпанул труху на мозг. – Сейчас немного подождать… в технологических мирах, подобных вашему, нежить порой теряется. Он мог попасть под машину. Под поезд… нарваться на охотников.

- Здесь нет охотников.

- Именно. Но если такое и случается, то обычно сразу, когда стресс от перехода высок и адаптация к миру не произошла. Да и хлызень был матерым, его и столкновение с машиной не убило.

- Но кто-то оторвал ему голову.

- Вынимайте, - разрешил Елизар. – Или мне?

- Я сама, - Елена аккуратно вытащила плотный шар мозга. Надо же, какие технологии… магия… нет, она ж не всерьез в это верит? Хотя… почему бы и нет. – Удивительно. Посмотрите, верхняя лобная извилина выражена крайне слабо. Средняя и вовсе отсутствует. Височные борозды едва-едва намечены. Надо зафиксировать…

- Лялечкин, зарисуй, - велел Елизар.

- А мозжечок? Смотрите, как он развит… он просто-таки огромен, непропорционально… он буквально наползает на затылочный полюс.

Удивительная женщина. А главное, какой искренний восторг…

Надо подарить ей что-нибудь в знак серьезности намерений… интересно, что здесь принято? И хватит ли денег… золото Елизар с собой прихватил, но этот мир отвык от золота.

Он посмотрел на Лялечкина, который, несмотря на бледность, тоже работал. Карандаш в его пальцах скользил над бумагой, взгляд же был прикован к мозгу хлызня.

А если…

Если сделать заказ? Хлызни – нечисть довольно распространенная. Подробное описание, включая анатомию… и рисунки.

Рисунки в книгах некромантов – ещё та головная боль.

- Так кто его убил? – Елена отложила мозг и посмотрела на Елизара.

- Боюсь… другая нежить. Куда более старая и опытная. И чтобы найти её мне понадобится ваша помощь.

Елизар замер.

Любой человек, пребывающий в здравом уме, несколько раз подумает, стоит ли помогать некроманту. Но Елена кивнула и лишь уточнила:

- Вскрывать потом тоже будете?

- Если вам захочется…

Цветов для начала будет достаточно? Или нет… проклятье. И спросить не у кого. Что-то подсказывало, что от Лялечкина здесь пользы будет мало.

- А микротом у вас есть? Хотя бы микротом…

- Найду, - пообещал Елизар.

- Знаете… даже если всё это одна большая галлюцинация, то я согласна, - Елена вернулась к телу. – Никогда бы не подумала, что галлюцинировать может быть столь интересно…

Позже, когда Лялечкин привычно заварил чаю, не обделивши и себя, а потом устроился в углу с альбомом, Елизар подумал, что впервые за долгое время чувствует себя не то, чтобы счастливым, скорее просто довольным жизнью.

Дом этот… пусть старый, чужой, но не важно.

Женщина с кружкой своей.

Котики.

Рубашка в клеточку, закатанная до локтей, и белая-белая кожа рук. Волосы растрепались, а она не замечает. Сидит, кружку обняв, щурится по-кошачьи…

- Вы так смотрите, - Елена первая нарушила молчание. – Что-то не так?

- Вы очень необычная женщина.

- Мой бывший муж говорил – ненормальная.

- Хорошо, что бывший.

- Почему?

Потому что в ином случае Елизар вынужден был бы вызвать его на поединок, а это могло предвзято сказаться на отношении Елены.

- Он вас не достоин, - в голове всплыла какая-то дурацкая фраза, но, кажется, к месту. Елена улыбнулась, хотя и печально. – В моем мире женщины… предпочитают держаться в стороне от столь грязной работы.

- А они вообще работают?

- Как кто… во многом зависит от желания и возможностей. Если муж или род, или сама она состоятельны и не желает работать, то и не работает.

- Ясно. Как и у нас.

- Есть те, кто могут не работать, но и не мыслят себя без работы… особенно одаренные. Дар накладывает свои обязательства и требования. Особенно тёмный, как у вас.

- У меня? – Елена поглядела недоверчиво.

- Я практически уверен, что вы тоже некромант… это редкость… просто ваш мир не позволил дару развиться. Кое-что мы исправим, но…

- Темной владычицей мне не стать?

- А хотите?

- Не особо. И почти уверена, что вы ошибаетесь.

Вряд ли. Некромант или проклятийник. Возможно, маг смерти.

- Некроманты работают с темной силой… её называют тёмной, хотя дело не в цвете. Это эманации смерти, её исток. И сила пропитывает всё тело. А люди её ощущают. Рядом с молодыми некромантами находиться неуютно. Со старыми – неприятно. Порой и невозможно. А уж прикосновения…

- Поэтому Ангелина так и шарахнулась от вас?

Надо же, вспомнила.

- Именно. Вы ничего такого не ощущаете?

Елена задумалась. Потом ответила:

- Нет.

- Следовательно, моя сила вам… привычна? Родна? В общем, не вызывает отторжения.

- Это потому что я выросла в царстве смерти, если можно так выразиться…

- Бутербродиков сделать? – подал голос Лялечкин. Вот отправить бы его куда, чтоб не мешался. Хотя Елизар тотчас усовестился. Не хватало еще, чтоб неизведанная тварь сожрала подотчётного студента. Тем более единственного некроманта. – Елена Петровна всегда после вскрытия идёт чай пить. Об этом все знают…

- Некромант, - Елизар уверился в своих подозрениях. – Вы неосознанно вкладываете свою силу. Она и даёт вам знания о мертвецах…

- А я думала, просто талант… способности… от папы. Папа у меня был известным судмедэкспертом, к нему со всей страны приезжали. Привозили тела. Иногда сам ездил, но предпочитал, чтобы к нему. Лаборатория его славилась. А я там почти жила… мама ушла довольно рано.

Елена посмурнела, но Лялечкин поставил перед ней блюдо с бутербродами. Батон, масло и сыр. Хорошо. Молочка очень полезна для организма.

- Я же была болезненным ребенком…

Дар наверняка требовал силы, а её не было.

- Бабушки… тоже были заняты. Он и брал на работу. Я помню, мне там очень нравилось. Легче как-то даже становилось. У папы была комнатушка… как моя.

Она погрустнела.

- Я там и спала. И потом выходила. Мертвецы никогда не пугали. Скорее я не понимала, почему их боятся другие… спрашивала. Изучала… сперва атласы и книги. Отец сказал, что не допустит и близко, пока ему не сдам анатомию. А он был очень строгим преподавателем.

Елена печально улыбнулась.

- Но это было хорошее время… я начала ассистировать в четырнадцать. К шестнадцати мне позволяли проводить самостоятельные вскрытия, пусть и под контролем отца, но всё же. Поступила я без труда… училась… работала на полставки в его лаборатории. Он предлагал стать врачом. Хирургом. Говорил, что у меня хорошая рука, но… я знала, что это не моё.

Женщины-некроманты редкость.

Безумная.

И такое сокровище в этом богами забытом мире?

- Просто знала и вот… стала, кем стала… потом встретила Федю. Мы поженились. Жили… вроде бы и неплохо жили. Я работала. Он работал. Защитили диссертации. Он и докторскую. Ну а потом всё как-то и разладилось.

Вовремя.

Очень даже вовремя.

- Спасибо, - сказала Елена неожиданно.

- За что?

- Хотя бы за то, что больше не тянет переживать о разводе. И с работой как-нибудь наладится.

- Чем-чем, а работой я вас обеспечу, - пообещал Елизар, прикидывая обоснование, которое позволит ему задержаться в этом мире.

Хотя…

Лялечкин.

Куратор целителей показал себя на редкость безответственной сволочью. И Елизар просто-таки обязан проконтролировать прохождение практики своим единственным в этом мире студентом.

Ну и с нежитью разобраться.

С нежитью, конечно, сложнее. Здешняя нежить в круг интересов университета не входила, но… практика у некромантов разною бывает.