Страшно Прекрасен. Пленница черного волка

ГЛАВА 28

''Пусти… Пусти.'' — пыталась выкрикнуть, со всей мочи молотя кулаками по пламенной грудине, пытаясь оттолкнуть извращенца куда подальше да собственный рот высвободить из мучительного плена старости. Но увы. Я даже выдохнуть толком не могла, не то чтобы вскрикнуть.

И вдруг… я окончательно истратила все свои силы. Тело обмякло, руки превратились в вату, а все внутренности — в подобие желе. После чего… внизу живота словно орда надоедливых, щекотливых бабочек проснулась, которая по всему периметру живота заметалась, вызывая дикие, неведанные ранее спазмы, от которых, предательский разум закипал до безумного состояния, заставляя тело отвечать на ласки, а губы… принимать волшебные поцелуи.

Когда я наконец расслабилась, влажный, мягкий, нереально возбужденный язык оборотня ворвался в мой рот, принимаясь вытворять невообразимое: щекотать, играть, дразнить, задевая все самые наичувствительные окончания ротовой полости, от чего… я уже была не я. Теперь мое тело больше не признавало свою хозяйку, в то время как чувства к бездушному тирану — ежесекундно менялись, делая меня похожей на одну из его покорных и податливых наложниц.

— Да, моя девочка… — Дэмиен слегка отстранился, слегка прикусив, а затем и жадно втянув мою нижнюю губу в свой полыхающий рот, тем самым, доводя меня до пика экстаза, — Не сопротивляйся своим истинным желаниями, и признай своего Господина.

— Н-нет, — я жалко выдохнула, невольно запустив пальцы в его мягкую, шелковистую на ощупь шевелюру, притянув ближе к себе, боясь, что этот восхитительный, как самый настоящий греческий Бог, мужчина… окажется лишь иллюзией, и с первыми лучами солнца, навсегда исчезнет. Ведь я, никогда прежде, не ощущала ничего подобного. А именно — этих сумасшедший, будоражащих, опьяняющих ощущений. Доводящих до полного безумия.

Теперь понятно от чего, все его потаскушки в мучительных припадках бились, лишь бы хотя бы одну ночь провести в постели несравненного Властителя.

Вот и все.

Я просто… окончательно спятила.

Понятия не имея о том, как правильно целоваться, попробовала закрыть глаза, отдавшись пылким чувствам. Но в первую очередь, я всегда мечтала опробовать на вкус его аппетитные губки и даже… до безобразия шаловливый язык.

Когда наши языки впервые соприкоснулись, из моего осипшего, от нереального возбуждения горла, вырвался самый настоящий, самый добровольный стон, который заставил Дэмиена, прямо во время жадного ротового соития, сладостно улыбнуться. А далее… я отчетливо ощутила то, как между его ног стало уж слишком тесно, да слишком уж пламенно.

Собственные глаза невольно распахнулись, а зрачки — расширились как у наркомана, когда ''Мистер Великолепие'', одним ловким движением, сначала, сбросил модельный пиджак со своего могучего торса, а затем — с такой же игривой ловкостью от рубашки избавился, сверкая совершенными кубиками безупречного пресса, поблескивающими от капелек пота, свидетельствующих о проявлении жаркого, необузданного желания.

Даже не глядя в зеркало, я сразу же ощутила, как мои гладкие щеки моментально перцовым пламенем вспыхнули, при виде неописуемого великолепия Хозяина, властно возвышающего в доминирующей позе, дерзко сдавив своими соблазнительными бедрами мои, на случай неожиданного побега.

Оценив явную реакцию смущения, мужчина победно ухмыльнулся, полыхнув неоновыми, инопланетными глазами, в которых, в данный момент, ничего кроме дикой старости, да сумасшедшего желания не транслировалось. Лишь настойчивое желание обладать моим телом, моей душой, моими чувствами.

Прямо здесь и прямо сейчас.

Сверху, снизу, спереди, сзади, на полу, на шкафу, в ванной и может даже на крыше…

Глубоко выдохнув, испуская на мою скомканную сорочку дурманящий морозный аромат мяты, смешанной с лесной хвоей, Дэмиен плавно наклонился к моей шее и очень нежно поцеловал чувствительную зону, от чего, в глазах сиемоментно взорвался радушный фейерверк в виде цветных пятен, а внизу живота — стало как в самом настоящем пекле.

Ох, Лана… Когда ты одумаешься, то будешь ненавидеть себя до самоубийства, после того, как добровольно подаришь этому Дьяволу женскую честь.

Ну и что… Это будет потом. А сейчас. Сейчас я хочу, то, что так люблю.

Люблю… и одновременно ненавижу.

Дэмиена.

Я, мать его, до сумасшествия хочу этого синеглазого засранца.

Осыпая страстными, прожигающими, опьяняющими поцелуями мою дрожащую кожу, мужчина постепенно опускался все ниже и ниже, в перерывах меж прикосновениями озаряясь довольной улыбкой победителя, наслаждаясь поверженным состояние своей глупенькой жертвы.

Наконец, его жилистые руки опустились на мои бедра и резко сжались, пробуждая в недрах помраченной сущности громкий стон наслаждения.

Приподняв насквозь промокшую сорочку, Правитель плавно оголил мои бедра, буквально, собственными слюнями от увиденного захлебываясь.

На секунду, мне вдруг показалось, что вот-вот, и безумец в лютого оборотня обратиться, да с неистовой жадностью, мою хрупкую плоть изрешетит. Причем, на мельчайшие ошметки изрешетит.

Но Дэмиен, тяжело сглотнув, склонился над моей пульсирующей промежность, глубоко, протяжно, во все легкие, вдохнув уникальный запах моего возбуждения, которым, по сути, так сильно были пропитаны мои скромные трусики, потому что от них, буквально как после стирки стекало.

— Пожалуйста… — я тихонько задрожала, моля о пощаде, но брыкаться от чего-то не стала. Ибо сама толком не понимала, чего же на самом деле жаждет моя несчастная душенька.

Помилования… либо же, дерзкого изнасилования.

— Да, принцесса… — промурлыкал Властитель, игриво вздернув бровями, готовясь сомкнуть зубы на тонкой бельевой резиночке, — Сейчас, я докажу тебе, что ты… такая же, как и остальные… глупенькие дурнушки, жаждущие моего внимания, моей любви и моего семени.

— Нет, — хотела было пнуть выродка в то самое ''мягонькое местечко'', но вместо годного сопротивления — лишь страстно вскрикнула, непроизвольно выгнув поясницу, запрокинув голову, от сумасшедшего потемнения в глазах, и от того… что почувствовала мощный огненный разряд между ног, когда Дэмиен, дерзко сорвал с меня трусики прямо зубами, обрушив пламенный язык в мое, пульсирующее в жуткой агонии лоно, раздвигая ватные, непослушные ног, и до самого предела, впиваясь в напряженные ягодицы обеими руками, невольно пронизывая мягкую кожу острыми, как лезвие, когтями.

— ДЬЯВОЛ, — я вопила до тех пор, пока окончательно голос не сорвала, извиваясь на скомканных простынях так, словно Дэмиен в меня яд вкачивал, в тот время как он, наглым образом, в пылающую от невозможного напряжения промежность, своим дерзким языком вонзался, вылизывая, подразнивая, нажимая на самые чувствительные точки, которые оказывается, ему были довольно таки хорошо известны.

— О да. Моя малышка… Кричи. Громче, — приказывал Хозяин, продолжая владеть моим телом словно собственной куклой марионеткой, играя, наслаждаясь, повелевая так, как ему Великому вздумается, — Кто я, Алана? КТО??

— ДЭМИЕН, — не в силах более испытывать эти адские муки, я отчаянно захныкала, в полном безумии, продолжая брыкаться так, словно в меня невидимый бес вселился.

— Нет, девочка. Кто Я для ТЕБЯ?? — гаденыш приостановился, выжидая, пока я, жалкая, его гребанное превосходство признаю, специально не позволяя кончить.

— ПОВЕЛИТЕЛЬ, — выпаливаю не в силах терпеть эти варварские пытки, мечтая, как можно скорее умереть, лишь бы не мучиться, да не чувствовать себя полной дурой, из-за того, что тело так похабно реагирует на ласки клятого Люцифера.

— Правильно, снежинка. Правильно. А ты кто??

Черт. Черт. Черт.

Да что б ты сгинул, ирод бездушный.

— РАБЫНЯ. Я, мать твою, ваша верная и покорная РАБЫНЯ, — из моих глаза брызнул настоящий слезный водопад, — Умоляю, пощадите.

— Аха-ха-ха. Ка же я тащусь, Алана. Ты просто нечто… — ублюдок надменно хохотнул и… ненасытно обрушился на мой бедный клитор, полностью втянув чувствительную зону в свой похабный рот, в то время как его указательный палец, с властной уверенности, в узенькое отверстие скользнул, принявшись вырисовывать причудливые узоры внутри моей тесной девочки, от чего, я готова была ядерной бомбой взорваться. Или просто… от переизбытка впечатлений замертво сгинуть.

— Пожалуйста… прекратите уже все это. Я умоляю…

— Хм… Уверена? Но ведь мы только начали. А может ты бы хотела, чтобы я вошел в тебя всей своей мощью, окончательно сделав своей навсегда??

— Да… Да. Черт бы его драл. Делайте уже что хотите, только не мучайте…

— Знаешь что… — внезапно, Дэмиен резко оторвался от моего, пылающего в неумолимых муках лона, и плюхнулся сверху, легонько прикусив чувствительную мочку уха, зашипев точно в барабанную перепонку, — НЕТ. Я не дам тебе кончить. Пусть это будет твоим наказанием… За легкомысленный, глупый побег. Чуть было не забравший наши жизни.

— Ч-ЧТО??

— Да, куколка. Весь этот ''жаркий спектакль'' я специально устроил. Лишь для того, чтобы доказать ТЕБЕ, что ТЫ не уникальна, и что любую кобылку можно укротить. Причем, без каких-либо особых усилий. Особенно, если это сделаю я. Так что теперь я знаю точно. Ты дьявольски без ума от Несравненного Дэмиена. И придет время, когда я… окончательно завладею твоим аппетитным телом, а душу — навечно пленю. Но не сейчас, Лана. Не сегодня. Подумай над своим безрассудным поведением. А у меня еще туча дел.

— СВИНЬЯ, — ублюдок ловко увернулся от брошенной в спину вазы, которая, красивым водопадом из колких осколков, хаотично рассыпалась на меховом ковре.

— Полегче с выражениями. Или я продолжу… Но уже, сделаю эти ощущения намного больнее, — извращенец круто развернулся, продемонстрировав хищный оскал, дополняемый великолепием каменных мышц, и взглянув на меня ничтожную с ''высоты пролетающих облаков'', (так как его макушка практически в потолок упиралась, который, между прочим, был прилично от пола оторван) поспешил к выходу.

Все что оставалось — так это покорно преклонить голову, предварительно отдернув изорванное платье, стыдливо скрывая тоненькие, обнаженные ножки, как и свои мучительно полыхающее щеки, с каждой секундой делавшиеся все красней да красней.

Наслаждаясь восхитительной картиной, бездушный Демон вальяжно хохотнул, направляясь в сторону выхода из персональных покоев, оставляя меня наедине, умирать от чудовищного душевного состояния и от того, что между нами только что произошло.

Вот дура.

Какая я же я дура редкостная.

Кто-нибудь, убейте меня быстро…

Дэмиен

О луна всемогущая.

Ну как можно быть настолько совершенной??

Еле сдержался. Чуть было план ''по укрощению строптивой'' не провалил.

Силы небесные…

Эти ясные, сочные, как весенняя трава глаза, это прекрасное, столь юное тело… Моментально лишали разума. Разбивали плотную, оболочку льда, так неустанно пленившую волчье сердце.

А когда Алана добровольно свои нежные ножки раскрыла — думал окончательно разума лишусь. Но вопреки полыхающим чувствам… таки сдержался.

Мда… А ведь я, практически укротил дикарку.

О, небеса.

Как же это невероятно. Невероятно осознавать то, что по тебе с ума сходят. Выкрикивают твое имя. Умоляют… Преклоняются. Властителем добровольно называют.

Ох, эта девчонка.

Какая же совершенная и уникальная.

Одна такая.

Я это точно знаю.

И одна единственная. Которую я бы хотел сделать своей.

Своей второй половинкой.