Страсти по Шекспиру

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Что-то здесь не так. Как только они переступили порог дома, Гилберт уставился на них, словно искал подтверждение своим догадкам.

Райен с трудом подавил в себе желание прокричать, что он не прикоснулся к Эммалин. И одному Богу известно, чего ему это стоило. Когда она говорила о гостинице, ее глаза искрились, грусть куда-то ушла, а все ее существо наполнилось жизнью и радостью. Ему до боли захотелось прикоснуться к ней, прижать к себе и никогда не отпускать.

Слава Богу, он понимал, что она этого не хочет.

- Привет, Райен. Как прошло утро? — поинтересовался Гилберт.

— Отлично. Эммалин прекрасный гид, — ответил Райен и тут же почувствовал, как ее взгляд устремился в его сторону. И что особенного в этих серьезных глазах? Его никогда не привлекали серьезные женщины. Они рассчитывают на то, что он никогда не сможет им дать. Но Эммалин?

Ей от него ничего не нужно. Черт, ей даже не хотелось, чтобы он был рядом.

— Да, Эмма всегда любила показывать гостям «Техасские Огни». Она даже стала посещать занятия по истории Техаса.

Эмма улыбнулась, но ничего не ответила.

— Я рад, что все прошло хорошо, — продолжал Гилберт. — Но не расслабляйтесь. У меня для вас еще одно поручение. На этой неделе Холли и Крис устраивают вечеринку по поводу своей помолвки. Так вот, вам придется помочь с ее организацией.

Эмма сощурилась.

- Вечеринку? О... боюсь, что это не по моей части.

Райен поддержал ее.

- Мне тоже никогда не приходилось заниматься этим.

Гилберт замахал рукой.

— Хватит говорить глупости. Ничего особенного. Большая часть работы уже проделана. Остались только кое-какие мелочи.

Ну что они могли на это возразить?

— Если это необходимо... — пробубнил Райен.

— Конечно же, дядя Гилберт. Я буду рада помочь, — согласилась девушка. Однако выражение ее лица было такое, словно Гилберт предложил ей провести день с драконом, который только и жаждет проглотить ее. — Но только не сейчас, — продолжила Эмма, взяв себя в руки. — Я обещала Холли нарвать цветов к ужину, — с этими словами девушка поспешила прочь.

После ее ухода только тиканье часов в холле нарушало тишину.

— Такова наша Эмма. Ей постоянно приходится быть то здесь, то там, — прервал молчание Гилберт. — Но не беспокойся, она скоро вернется и вы сможете приступить к работе.

Несмотря на то что Гилберт произнес эти слова с любовью, Райен едва не выругался. Организация вечеринок, постоянная помощь Холли, управление гостиницей и еще куча всего. Не слишком ли много для хрупкой девушки?

Но ведь это тебя совершенно не касается, Бенедикт, напомнил он себе. Не вмешивайся в ее жизнь. Занимайся своим делом и уезжай отсюда как можно быстрее.

Эмма ставила цветы в вазу, когда Райен вошел в комнату.

— У тебя здорово получается, — заметил он.

Девушка пожала плечами.

— Ничего особенного. Мне нравится возиться с цветами.

— Но ведь это не ты устраиваешь вечеринку.

Она воткнула в вазу очередную лилию.

— Не важно. Холли утомляет это занятие, а я рада, что могу помочь ей. Она ведь тоже мне во многом помогает.

Его голубые глаза гипнотизировали, заставляя кровь бежать по жилам с бешеной скоростью.

— В чем, если не секрет? — спросил он почти шепотом.

Этот вопрос так обескуражил Эмму, что она едва не сломала стебель цветка.

— В выборе одежды. В том, что, когда мне бывает плохо, только она может вывести меня из депрессии.

- Если это Холли помогла выбрать тебе сегодняшний наряд, то должен признать, что у нее неплохой вкус. Голубой тебе очень к лицу, — с улыбкой заметил Райен.

Что это значит? Неужели он флиртует с ней?

Эммалин уронила цветок. И не успела она нагнуться, чтобы поднять его, как Райен оказался рядом и опередил ее.

О боже! Дрожащими руками она взяла цветок.

- Ты, наверно, думаешь, что я всегда такая неуклюжая, — пробормотала Эмма, не зная, как скрыть смущение.

— Расслабься, Эмма, не произошло ничего страшного. Со мной ты в полной безопасности, — сказал он почти шепотом.

— А почему должно быть иначе?

— Потому что ты привлекательная женщина, а я мужчина, которому трудно сдерживать свои желания.

— Но ведь я не принадлежу к тому типу женщин, которые способны пробудить в тебе желание.

Райен разразился громким смехом.

— А какие женщины, по-твоему, могут пробудить во мне желание?

Глаза Эммы вспыхнули, как только она поняла, что он смеется над ней. От нервозности тут же не осталось и следа.

— Мне кажется, тебе нравятся длинноногие, пышногрудые блондинки, веселые в жизни и страстные в постели. Именно таких предпочитают большинство мужчин.

Райен поднялся и посмотрел на нее. Эммалин старалась не думать о том, какой он высокий, какие у него широкие плечи.

- Ты всегда это делаешь? — вдруг спросил он.

-Что?

- Анализируешь каждого мужчину, который говорит тебе, что ты привлекательна. Если я тебе не нравлюсь, Эмма, просто скажи. Я уйду.

Эмма открыла рот, но слова никак не хотели слетать с ее губ. Черт бы побрал ее честность!

- Ты мне не... не нравишься, — наконец произнесла она. — Кроме того, мы действительно не подходим друг другу.

— Неправда. Просто мы не подходим для брака. Скажи, Эмма, я заставляю тебя чувствовать себя неловко?

Она кивнула.

— Почему?

Эмма не знала, что ответить, поэтому она просто сказала первое, что пришло ей в голову.

— Ты слишком.,, мужественный.

Он удивленно поднял бровь.

— А разве это плохо?

— В моем случае да.

— Тебе не нравятся мужчины вообще?

- Нет, я понимаю, что мужчины... необходимы.

Его улыбка превратилась в усмешку.

— Для забивания гвоздей?

Она бросила на него надменный взгляд.

— Не говори глупостей. Я и сама могу забить гвоздь. Мужчины нужны... ну... чтобы делать детей.

- Ах да, ты ведь хочешь усыновить ребенка.

- А что в этом плохого? В мире столько брошенных детей. Что плохого в том, что я хочу подарить им свою любовь, внести радость в их жизнь?

Его усмешка исчезла.

- Ничего плохого. Это восхитительно.

- Прости, с моей стороны не совсем тактично говорить с тобой об этом. Ты ведь говорил, что не хочешь иметь детей.

- Все в порядке. Ты имеешь право на собственное мнение. И дело не в том, что я не люблю детей. Просто у меня самого было не слишком счастливое детство. Не хочу, чтобы история повторилась. — Райен опустил взгляд, и в какой-то момент Эммалин показалось, что он собирается приоткрыть завесу своей жизни. Но что-то мешало ему сделать это.

Она кивнула.

- Прости, что затронула болезненную тему.

- Я тоже прошу прощения за свою дерзость. Ты сказала, что чувствуешь себя неловко в моем присутствии. Это имеет какое-то отношение к тому поцелую в день нашей первой встречи?

- Имеет.

- Я, кажется, уже извинялся за него, — сказал Райен, беря в руки розу.

В какой-то момент Эммалин показалось, что за дверью кто-то стоит. Но когда она резко повернулась, то никого там не увидела. Очевидно, нервы снова шалят. А что в этом странного? Так всегда было, когда она находилась в присутствии этого мужчины.

— Возможно, у нас с тобой мало общего, но это вовсе не означает, что меня не влечет к тебе, — прошептал Райен, проводя розой по ее щеке. — Я тоже помню тот поцелуй, Эмма, и должен признаться, что хочу поцеловать тебя снова. Поэтому будет лучше, если мы продолжим этот разговор завтра.

Он положил розу на стол и вышел из комнаты.

Эмма обхватила себя руками. Во что втянули ее Холли и дядя Гилберт и как, черт возьми, ей выпутаться из этого?

Эмма направлялась в кабинет профессора Вилла Стрэтфорда, курсы которого она посещала. Некоторые считали его немного странным, но для Эммы он всегда был другом и наставником.

— Ладно, выкладывай, — приказал профессор Вилл, продолжая копаться в бумагах, разбросанных на столе.

— Партнеры дяди Гилберта приехали в наш город.

— Ах да, жених твоей двоюродной сестры.

— И его друг — Райен. Мы вынуждены работать вместе в гостинице. Но хуже всего то, что вчера дядя Гилберт попросил нас двоих помочь организовать вечеринку, устраиваемую в честь помолвки Холли и Криса. — Эммалин вдруг поняла, что говорит, словно обиженный ребенок.

Профессор Вилл оторвал взгляд от своих бумаг и, достав из кармана очки, ловким движением набросил их себе на нос.

— Тебе не нравится этот Райен.

— Он слишком мужественный.

Профессор улыбнулся.

— Так он все-таки тебе нравится?

— Да. То есть нет. Я не принадлежу к числу таких женщин...

— Каким нравятся мужчины? — Профессор бросил на нее взгляд, который свидетельствовал о том, что он видит ее насквозь.

— Нет, какие привлекают мужчин.

— А ты его привлекаешь?

— Он сказал, что да. Но у него нет серьезных намерений.

Профессор нахмурился, и Эмма поспешила добавить:

- О нет, не подумайте. Райен не предлагал мне ничего непристойного. Просто мы слишком разные. Единственное, что объединяет нас, — это то, что ни он, ни я не ищем любви.

— Мужчина, который не верит в любовь?! — воскликнул старичок. — Держись от него подальше — это единственное, что я могу сказать тебе. Любовь — это все. Это то, что заставляет человека писать сонеты. Это то, что заставляет наши сердца выпрыгивать из груди, а наши души замирать при виде прекрасного цветка или улыбающегося ребенка. Мужчина, который не хочет любви?! Беги от него прочь, Эмма. Беги, не оглядываясь!

Девушка улыбнулась и погладила руку старика. Но профессор уже снова погрузился в свои записи, что-то бормоча себе под нос.

— Так я и сделаю, — пообещала она и тут же вспомнила, как Райен провел цветком по ее щеке. Он прислушивался к ее замечаниям по поводу «Техасских Огней». Он заметил, что она делает столько вещей по дому, в то время как раньше на это никто не обращал внимания. И он сказал, что ему хочется снова поцеловать ее...

Эммалин действительно хотела убежать от этого мужчины, но она также мечтала увидеть его снова. Раздираемая противоречивыми чувствами, она вышла из кабинета профессора Стрэтфорда и поспешила домой.