Суженая для падшего (СИ)

Глава 4

Вот и всё! А ведь я надеялась, что у меня в запасе есть время, чтобы убедить жениха в своей ненужности! Я смотрела на его красивое холодное лицо, а внутри бушевала такая буря! Почему? Ну, почему я такая слабая! Нерешительная! Даже в тот день, когда Никита оскорбил меня и растоптал мои чувства, я не смогла за себя постоять! Неужели и сейчас, я буду молчать? Михаил хмурился, будто читая мои мысли, и мрачнел с каждой секундой. Молчание затягивалось.

— Зачем я вам? — мой голос прозвучал на удивление твёрдо, но я вскоре пожалела, что задала этот вопрос.

— А зачем обычно мужчине нужна женщина? — вскинув бровь, спросил Михаил, и я задрожала всем телом.

— Вам недостаточно других женщин? Уверена, от них было бы больше пользы, чем от меня!

Я чувствовала, как от страха и гнева бешено колотится сердце. Бедное — оно так хотело вырваться наружу и обрести свободу, что чуть ли не ломало мне рёбра!

— Не смей решать за меня, что мне нужно, а что нет! — холодно ответил мой будущий муж, но в его глазах я увидела такой яростный огонь, что казалось ещё мгновение, и воздух между нами закипит.

— Зато вы за меня уже всё решили! — не ожидая от себя такой храбрости, прокричала я. — Если бы я могла решать сама, то никогда не стала бы вашей женой!

В это мгновение я увидела, то чего боялась больше всего: на лице Михаила с немыслимой скоростью проступали ужасные шрамы. В страхе я вскочила с места.

— Глупым детям не положено ничего решать! — рявкнул на меня Михаил, и я испуганно сделала шаг к двери. — Немедленно сядь и ешь!

Он был ужасен! В его глазах пылало пламя ада, а сам он стал мощнее и больше, грозя выпирающими мышцами разорвать ткань рубашки!

Вместо того чтобы послушаться, я выскочила из столовой и побежала наверх. Я бежала, не останавливаясь, и молила небо, чтобы он не отправился за мной. Залетев в свою комнату, я захлопнула дверь и, увидев, что на ней нет замка, заскочила в ванну и закрылась на щеколду. Это было глупо, Михаилу, скорее всего, не составило бы труда сорвать щеколду и войти внутрь, но вид закрытого замка действовал на меня успокаивающе.

Эти несколько фраз, которые я решилась сказать, и то, как на них отреагировал мой жених, лишили меня всех сил. Прислонившись спиной к двери, я вслушивалась в тишину, вздрагивая от малейшего шороха, но ничего не происходило. Из глаз катились слезы: я ничего не смогу изменить! Михаил чётко дал понять, что мне от него не сбежать! Обессилено скатилась вниз и села на пол, продолжая вслушиваться.

В голове мелькали образы из прошлого: первые занятия по вокалу со стареньким концертмейстером одного из Петербургских театров, путешествие по Европе с Белкой, сёрфинг у берегов Доминиканы с Соней, улыбающийся дядя Вова вместе со мной на крыше под звёздным небом. Будто картинки в калейдоскопе, самые счастливые воспоминания сменяли друг друга, застилая глаза слезами. Обхватив руками коленки, я закрыла глаза.

Мне было так холодно и одиноко, рыдания угасали, а я теряла связь с реальностью. Чьи-то сильные тёплые руки подхватили меня, окутав таким спокойствием, что я прижалась в ответ к этому источнику тепла. Мне хотелось, чтобы меня всегда обнимали вот так: бережно и нежно. Теплые пальцы скользнули по моему лицу, и руки исчезли. Я обиженно всхлипнула, но не смогла открыть глаз.

— Госпожа Сюзанна, проснитесь, — меня кто-то еле ощутимо погладил по плечу, и я приоткрыла глаза.

Спальню наполнял мягкий свет бра, а у кровати стояла Клодия. Горничная тревожно всматривалась в моё лицо, а я удивлённо разглядывала её странный внешний вид, который представлял собой смесь готического образа Мартиши из семейки Аддамс и наряда, характерного для работницы Квартала Красных Фонарей. Довольно легкомысленно и необычно!

Клодия улыбнулась и сделала шаг к кровати. Интересно, а как я вообще оказалась в кровати? Я ведь была в ванной! Вспомнились тёплые и такие заботливые руки, но я отмела это воспоминание. Приснится же такое!

— Давайте я поправлю вам причёску и макияж? И необходимо сменить платье, это помялось. Не стоит невесте плохо выглядеть во время церемонии, — как всегда из горничной лился поток слов. — Вы, наверное, удивлены моим внешним видом? Это я так нарядилась в честь венчания! — пока Клодия говорила, я успела встать с кровати и зайти в ванную.

Посмотрев на щеколду, я убедилась, что замок цел. Странно, как я могла не помнить, что вернулась в комнату и легла на кровать? Слушая из ванной нескончаемый звон рыжего колокольчика по имени Клодия, я с грустью всматривалась в своё бледное лицо.

— Госпожа Сюзанна, всё в порядке? — прекратив рассуждать о нарядах и макияже, спросила горничная.

Я поспешила выйти к ней и, увидев в зелёных глазах тревогу, ласково улыбнулась:

— Да, всё отлично. Я просто не помню, как оказалась в постели, — шутливо ответила я.

Клодия улыбнулась и повела плечиком:

— Наверное, господин Д’Эсте вас уложил, он последний к вам заходил, — она хитро прищурила глаза. — Итак, приступим.

В течение получаса горничная колдовала надо мной, причём мне на мгновение показалось, что она действительно что-то шептала себе под нос, а на кончиках её пальцев периодически загорались и гасли золотистые искорки.

Пока Клодия приводила меня в надлежащий невесте вид, я всё время возвращалась к удивительному сну-воспоминанию. Мне не верилось, что после произошедшего между нами в столовой Михаил мог так бережно отнести меня в кровать. Зачем ему это делать? Если бы он что-то испытывал ко мне, то не стал бы насильно жениться, а попытался бы мне понравиться!

— Всё готово! По-моему, просто великолепно! — довольно сообщила Клодия, и я невольно с ней согласилась.

Новое платье, явно не из моего чемодана, было больше похоже на свадебное. Скорее всего, оно и было свадебным. Кружевное, с воротником, плотно облегающим шею и грудь, и юбкой полностью укрывшей ноги полупрозрачным кремовым водопадом. Рукава были совсем короткими и прятали под собой лишь мои дрожащие плечи. Волосы Клодия заколола в замысловатую прическу, оставив несколько локонов спадать у висков. Почти незаметный макияж глаз и лёгкий блеск на губах дополняли образ.

— Вот, — горничная протянула мне туфли на низком каблучке. — Выбрала самые удобные.

— Спасибо, Клодия! — поддавшись порыву, я обняла девушку.

Горничная отстранилась и заглянула мне в глаза:

— Не бойтесь, я уверена, вы будете очень счастливы! — заверила она меня. — Главное, помните, чтобы ни случилось сегодня, вы можете верить только господину Д’Эсте. Он никогда не даст вас в обиду!

Я внутренне расхохоталась, вспоминая искажённое гневом страшное лицо Михаила. Что за монстр мой жених? Может, он из тех чудовищ, что в день съедают по девственнице?

В дверь постучали, и Клодия впустила в комнату Теодора:

— Госпожа Сюзанна, вы прекрасны, — улыбнувшись, сделал комплимент мажордом, чем ужасно меня смутил. — Прошу, — он жестом пригласил меня идти за ним. — Господину очень повезло, — прошептал он, склонившись ко мне.

Ему, может, и повезло, но не мне! Внутри всё кипело от злости и отчаяния, я шла, еле переставляя ноги, стараясь хоть как-то оттянуть неизбежное. Михаил стоял у подножья лестницы, вместо привычного костюма жениха на нем были чёрные брюки и рубашка в тон моему платью. Рукава были небрежно закатаны, обнажая сильные руки. Волосы непокорными волнами окружали его лицо. Как же он красив! Если бы ещё неделю назад мне сказали, что я стану женой этого мужчины, я бы не поверила!

Бархатные глаза посмотрели на меня, и весь мир будто перестал существовать. Восхищение так явно читалось в его взгляде! На мгновение оно сменилось непонятной мне эмоцией… Боль? Тоска? Сожаление? Почему я увидела, как эти чувства притаились на дне его тёмных гипнотических глаз? Кого он жалел? Меня? Если так, то почему не отпустил?

Подойдя к лестнице, жених обхватил руками мою талию и, легко подняв вверх, поставил перед собой. Мы стояли слишком близко, Михаил не убирал своих рук, отчего по телу расползались сотни обжигающих мурашек. Он был таким высоким, что, глядя прямо перед собой, я видела лишь его грудь, обтянутую тканью рубашки. Запах мужского тела, смешанный с ароматом сандала кружил голову.

— Ты очень красивая, — еле слышно сказал он и убрал руки так резко, что я зашаталась.

В следующее мгновение жених набросил мне на плечи старый дорожный плащ. Затягивая на моей шее завязки, он смотрел на меня, его глаза лихорадочно сверкали. Затем Михаил накинул мне на голову капюшон, закрывший от глаз окружающий мир, и запахнул полы плаща:

— Чтобы ты не услышала, не снимай этот плащ! Пока ты в нем, они тебя не увидят. Не говори и не пытайся подсмотреть, когда будет можно, я сам его с тебя сниму. Ты поняла? — жёстко спросил Михаил, а я, абсолютно ничего не понимая, кивнула. — Главное, помни, не пытайся подглядывать! От этого зависит твоя жизнь!

— Господин, я выйду первым, хочу размяться, — звякнув чем-то, невозмутимым тоном сообщил Теодор.

Я услышала тихий смешок Михаила. Да что же происходит? Страх, обида, гнев — все ушло и на смену этим эмоциям пришло гнетущее любопытство. Я услышала звук открываемой двери и шаги Теодора.

— Клодия, прикрой его, — сказал жених, и я чётко представила его улыбку. — Помни, Кудряшка, от послушания зависит твоя жизнь, — с этими словами Михаил вынес меня из дома, и я пораженно вслушивалась в то, что происходило вокруг.

Звук сотен крыльев пролетающих над нами птиц, почему-то вселил в душу дикий ужас. Я вдруг поняла, что буду очень рада, если эти птицы меня не заметят. Я услышала, как завёлся мотор машины, и кто-то открыл заднюю дверь.

— Поторопись, Пифий! И помни на развилке у Источника! — сказал Михаил и посадил меня в машину.

До меня вдруг дошло, что жених с нами не поедет, и стало страшно вдвойне. Где-то раздался звук похожий на вой раненного животного, а затем громогласный рык, от которого у меня внутри всё похолодело.

— Нет, братец, и не мечтай, — зло прошипел кто-то, видимо Пифий, и машина рванула с места, стремительно набирая скорость.

Мы летели, или неслись со скорость света, я не знаю, как ещё охарактеризовать мои ощущения! Я слышала, как снаружи свистит ветер, как о металл ударяются встречные предметы, и не понимала, почему мы до сих пор не перевернулись! Всё завершилось внезапно. Автомобиль словно въехал в огромную гору желе и застрял в нём без единого шанса на продолжение пути. Тишина, воцарившаяся вокруг, сводила с ума не меньше, чем бешеная гонка.

— Малышкаааа, — шипящий неприятный голос Пифия царапал мне кожу. — Выгляни, дай мне ещё раз посмотреть на тебя, пока ты не стала женой господина. Я ведь видел, как ты разглядывала меня сегодня днём. Я тоже смотрел на тебя. Твой страх такой вкусный! М-м-м, я его чувствую! Он дурманит, — снаружи раздался рёв, и я вздрогнула. — Они тоже его чувствуют, слышишь? Поверь, лучше я, чем они!

От ужаса шевелился каждый волосок, я отчётливо представляла графитовые глаза, плотоядно смотревшие на меня по дороге в особняк жениха. Почему Михаил оставил меня с ним? Почему бросил? Что творится снаружи?

В этот момент с моей стороны резко открылась дверца, и сильные руки легко вытащили меня из машины.

— Успел? — голос Михаила подействовал на меня, как транквилизатор.

— Да, — прошипел Пифий. — Я даже чуток перестарался.

— Потом извинишься. Уведи их как можно дальше, — и я ощутила, что меня куда-то несут и делают это с неимоверной скоростью.

Вдали слышались взмахи крыльев и грохот, а рядом — размеренный стук сердца Михаила и его ровное дыхание. Его спокойствие невольно передалось и мне. Мы остановились, здесь было тихо, где-то совсем близко журчала вода. Жених поставил меня на ноги и одним резким движением сорвал с моих плеч плащ. Мы стояли перед странным куском скалы, из-под которого бил родник. Вокруг возвышался густой лес, звёзды светили ярко, что говорило о приличной удаленности от искусственных источников света.

— Не бойся, самое страшное позади, — глядя мне в глаза, сказал Михаил. — Ты ведь родилась без двух минут двенадцать? — я кивнула. — Значит, я рассчитал всё верно, — довольно сказал Михаил. — Но у нас всего несколько минут, — добавил он, и на его лице вновь проявились жуткие шрамы. — Сейчас ты слово в слово будешь повторять мои слова. Лучше не ошибаться, иначе придется начинать сначала, — жених подошел к камню и, склонившись, зачерпнул воды из ручья.

Сбрызнув камень, он что-то прошептал, и на месте ровной шероховатой поверхности появилось углубление:

— Подойди, Сюзанна, — Михаил протянул руку и привлёк меня ближе к куску скалы.

Я увидела, что в углублении стоят две чаши: одна, наполненная жидкостью, а вторая маленькими круглыми хлебцами. Но ещё больше моё внимание привлекли два терновых венца.

— Когда ты скажешь, что берёшь меня в мужья, то оденешь мне этот венец, — сказал жених и протянул мне тот, что побольше. Пальцы закололи острые ветки. — Мы преломим хлеб и сделаем по глотку вина. И дело останется за малым — скрепить союз поцелуем, — на последних словах бархатные глаза Михаила вспыхнули уже знакомым огнём. — Готова? — я кивнула, и жених начал произносить слова клятвы.

Я повторяла за ним и удивлённо озиралась по сторонам. Казалось, что тьма обступила камень со всех сторон, и только вокруг нас разливался мягкий свет.

— Я беру тебя в жены, Сюзанна, — сказав это, Михаил одел мне на голову венок.

— Я беру тебя в мужья, Михаил, — он склонился, чтобы я могла водрузить ему на голову свой.

Всё происходило как в тумане. Я не испытывала страха или сомнений, больше не злилась и не думала о побеге. Во мне возникла безграничная уверенность: то, что происходило сейчас между мной и Михаилом — самое правильное, что только может произойти в этом мире.

Мы по очереди напоили друг друга вином, оно показалось мне приятным с еле уловимым привкусом малины. Я не справилась с хлебцем за один раз, но Михаил терпеливо скормил мне всё до крошки. Я же осторожно, стараясь не коснуться пальцами губ жениха, положила ему в рот хлебец.

Вокруг нарастал непонятный гул, я вновь услышала шелест крыльев. Михаил протянул руки и прижал меня к себе, я будто пьяная смотрела в его глаза. Склонившись, он припал к моим губам. Поцелуй должен был быть нежным, но получился жадным и неистовым! Тёплые губы сначала мягко коснулись моих губ, а затем в ход пошёл язык, который, легонько погладив мои губы, проникнул внутрь. Земля ушла из-под ног, я, потеряв всякую стыдливость, обвила руками шею Михаила. Его напор будто бы сломал внутри меня невидимый барьер, выпуская наружу все те дерзкие фантазии, которым я придавалась совсем недавно.

Михаил внезапно отстранился, прерывая фейерверк удивительных ощущений, и резким движением задвинул меня к себе за спину, оттесняя к камню. Мы были не одни, и я поняла это не только по шуму, ставшему невыносимым. Справа от нас в лесу между деревьев пылали огоньки сотен глаз!

Это было так жутко, что я невольно схватилась за локоть мужа. Слева вновь раздался шелест крыльев и я, посмотрев туда, открыла в удивлении рот. Там озарённые льющимся с неба голубоватым светом стояли мужчины и женщины. Все они выглядели как супермодели с разворотов о модных трендах: идеальные лица, тела, стильная одежда, но поразило меня совсем не это. У каждого из них за спиной было по паре великолепных белых крыльев! Ангелы⁈ Мой взгляд вернулся к сверкающим в темноте глазам. Если там ангелы, кто же тогда здесь?