Сумеречный творец

Глава 20. Встреча

Чоури и его дочурку Спир, я отвёз к домику, где Акаме когда-то пыталась убить Надженду в её бытность имперской убийцей. Оставив Чоури и Спир в домике, я пошёл на базу Ночного Рейда, сообщить Надженде о выполнении задачи и что она может поговорить с бывшим премьер-министром.

— Отлично, хоть одна хорошая новость. Падшие до этого убили трёх чиновников, и около тридцати их охранников, при этом на месте убийства они раскидали листовки Ночного Рейда, будто это именно мы совершили эти убийства. А ещё я не могу связаться со второй группой Ночного Рейда, что действовала за пределами столицы, есть вероятность, что она была уничтожена Падшими, хорошо, что ты их всё же убил. — поведала Надженда, прежде чем отправиться к Чоури.

— Гин, как охота? Ты убил вкусных монстров? — спросила у меня Акаме, у которой даже слюна начала течь с уголка рта и она её быстренько вытерла ладонью.

— Ага, мяса набрал на полгода… на два месяца. — сделал я поправку на Акаме.

— Так, о еде будете разговаривать потом, сейчас отправляемся к Чоури, пока я буду с ним беседовать, вы обеспечите защиту, и давайте поспешим, а то они там сейчас без охраны. — сказала Надженда, и весь Ночной Рейд отправился к домику в горах.

Надженда раньше была генералом Империи, поэтому Чоури её хорошо знал, пока они там общались, я стоял вне хижины возле окна, и целовался с Шелли, которая за четыре дня моего отсутствия очень по мне соскучилась, при этом я ещё параллельно мог подслушивать разговор Надженды и Чоури.

— Я, конечно, рада за Шелли, но вы можете быть посдержаннее при посторонних? — сказала недовольная Мейн.

— Прости, Мейн. — посмотрела на подругу Шелли, а после вновь посмотрела на меня, причём с огромным вожделением, говоря, что она не только целоваться хочет.

— Мейн, не завидуй, я уверен, что когда-нибудь ты найдёшь себе парня, любящего плоских розоволосых стерв. — ответил я, на что Мейн обиделась и отвернулась от нас.

— Кушать хочется. — сказала Акаме, что объедала ближайший куст с какими-то ягодами, вроде бы они были ядовитые, но у Акаме тоже есть сильный иммунитет к ядам, на неё возможно даже яд Мурасамы не подействует.

— Вообще, можно было бы и сейчас мяса пожарить, но костёр жечь не совсем безопасно, Акаме, не хочешь попробовать изысканные блюда — карпаччо и тартар? — спросил я.

— А это что? — повернулась заинтересованная Акаме, в еде она всегда очень заинтересованная.

— Карпаччо — это сырое тонко нарезанное мясо, без какой-либо термической обработки, лишь сверху политое каким-нибудь кисловатым соусом, а тартар — это мелко порубленное сырое мясо с каким-нибудь островатым соусом. Такие блюда позволяют ощутить настоящий вкус мяса, я в основном именно так мясо и ем.

— Какая гадость, есть сырое мясо, будто дикарь какой-то. — с осуждением посмотрела на меня Мейн.

— Так я как раз из южного племени дикарей, и на сыромятку мне пришлось перейти, когда я лет в семь оказался один в тропиках далеко от племени, меня тогда огромная змея сожрала и утащила глубоко в лес, вот змеёй я потом и перекусил. — ответил я, достав немного мяса гидры, льва, тигра, мантикор, дракона, и мясо кучи других монстров. Нарезав и порубив всё, я дал блюдо на пробу Акаме.

— Необычно, но очень вкусно, особенно вот это мне нравится. — указала она на мясо дракона.

— Хмм… ладно, я тоже попробую, я ведь львица, то есть хищница. — подошла ко мне и Леоне, видя что если она не попробует это блюдо, Акаме ей ничего и не оставит, — А действительно неплохо, к пиву самое то, особенно вот это.

— Это как раз мясо огромных львов, у меня ещё и их сердца есть, вот попробуй кусочек этого деликатеса. — дал я Леоне кусок сердца льва.

— Да, оно в разы вкуснее. — сказала Леоне, и от переполнившей её львиной Ки, у неё отрасли львиные ушки и руки превратились в звериные лапы, будто она активировала свой Тейгу, — Дай ещё! — потребовала Леоне, у меня этих сердец было достаточно, так что я не жадничал.

Шелли тоже решила попробовать, и после дегустации, остановилась на мясе гидры… кстати, для Шелли надо будет сделать какой-нибудь артефакт, а то её Тейгу-ножницы такое себе оружие, довольно специфическое. Как раз из сердца Гидры можно чего-нибудь и сделать.

— Дикари! — с отвращением сказала Мейн, смотря на нас. Лаббок находился вдалеке от нас, он с помощью своих нитей держал сигнальный периметр, а Булат дежурил на ближайшей скале под невидимостью, так что, они не могли присоединиться к нашей трапезе на природе.

Из подслушанного разговора между Чоури и Наджендой, я узнал чуть побольше о дворцовых делах. Так, Чоури был премьер-министром у позапрошлого Императора, с которым они были хорошими друзьями, однако, даже императоры не бессмертны, и позапрошлый император умер от старости. У него было несколько сыновей, Чоури сделал свою ставку на старшего наследника, а Хонест наоборот помогал занять престол самому младшему наследнику, которым ему было бы легче манипулировать. Именно благодаря Хонесту прошлый император занял трон, так как Хонест просто устранил всех остальных наследников. Когда у прошлого императора появился сын, Хонест подождал несколько лет, когда этот сын подрастёт, после чего он отравил прошлого императора и его жену, новым императором стал их малолетний сын, который во всём слушается Хонеста.

Из-за того, что некоторые Тейгу могут стать бесполезными без живого наследника Первого Императора, Хонесту и приходится довольствоваться лишь местом премьер-министра, но по факту нынешний император лишь его марионетка, что сделает всё, что ему прикажет премьер-министр.

Так как Чоури был уже старым, и смерти он уже не боялся, то он и решил всё же попробовать как-то образумить императора, шанс что марионеточный император Хонеста его бы послушал, был минимальный, но он был. Чоури не поддерживал официально революционеров, поэтому его теоретически могли пустить к императору, так как он был другом деда нынешнего Императора, но сейчас, Хонест может просто сказать, что Чоури перешёл на сторону революции. Устранение Чоури было более лучшим вариантом для Хонеста, но раз уж оно не удалось, можно воспользоваться запасным вариантом — оклеветать Чоури.

Надженда как раз и объясняла, что Чоури скоро объявят революционером, поэтому ему как раз лучше им действительно стать, чтобы получить защиту от повстанцев. В случае же если Чоури официально объявят революционером, но по настоящему он не будет на стороне революции, то получится, что Чоури останется один против премьер-министра Хонеста, который сейчас имеет все ресурсы Империи, отчего Чоури вряд ли проживёт больше недели.

Пока бывший премьер-министр решал, что ему делать, его дочь вышла из хижины, и сев на камень стала на нас всех смотреть. Все мы уже перекусили, кроме Мейн, что так и не притронулась к сырому мясу, и кроме Акаме, что ещё продолжала есть куски сырого мяса, заедая его ядовитыми ягодами с куста.

— Кхм, ещё раз здравствуйте, я Спир, приятно познакомиться. — приветливо сказала блондинистая девушка, иногда поглядывая на меня.

— Ну, здравствуй-здравствуй, деточка. — ответила Леоне, — Некоторым из нас представляться не нужно, ведь их знает вся Империя, считая самыми опасными преступниками, входящих в Ночной Рейд.

— Да, я знаю Акаме и Булата, они ведь у вас самые сильные в Ночном Рейде. — сказала Спир, указывая на Акаме, что на миг повернулась посмотреть на того, кто упомянул её имя, но после продолжила есть.

— Насчёт самых сильных, это уже устаревшая информация. — заметил я.

— Ой, хвастун, ты не самый сильный в Ночном Рейде, на тренировках Акаме тебя всё равно постоянно ранит. — встряла Мейн.

— А толк от тех ран, если они зарастают за мгновенья, может в мастерстве я и уступаю, но компенсирую это своей живучестью и артефактами, а ещё я лучше тебя стреляю.

— Не лучше, это я лучший снайпер! — воспротивилась Мейн.

— Ой, хвастушка, ты не самый лучший снайпер в Ночном Рейде. — вернул я ей её же слова.

— Хмм! — вновь отвернулась Мейн, вновь обидевшись на меня.

— А, чтобы вступить в Ночной Рейд, нужно какое-то испытание пройти? — поинтересовалась Спир.

— Что, хочешь в наши дружные ряды? — спросила Леоне.

— Вообще-то, да. Отец хочет изменить страну в лучшую сторону, он хороший политик, а вот я только и умею что копьём сражаться… и то, как показало недавнее столкновение, не такая уж и хорошая из меня копейщица. — поникше закончила Спир.

— Ну, тебя чуть не убили личные гвардейцы генерала Эсдес вооружённые Тейгу, тогда как у тебя было лишь обычное копьё. То, что ты не умерла в первые секунды боя, как остальные охранники, уже чего-то да значит. — сказал я.

— Так значит, вы можете меня принять в Ночной Рейд? — спросила Спир.

— Это не мне решать, а Надженде, но я могу с тобой сразиться, и, если ты покажешь что-то стоящее, я могу тебя рекомендовать в отряд. — прыгнул я в воздух, и сделав заднее сальто, приземлился уже с двумя мечами наголо.

— Выпендрёжник! — крикнула Мейн.

— Хорошо, я покажу на что способна! — поднялась Спир, и взяла в руки своё копьё… вообще, я уже прямо сейчас видел две весомые причины её вступления в Ночной Рейд, эти «причины» были лишь чуть менее весомые, чем у Леоне.

— Ну, нападай, не мне же первым нападать на девушку. — сказал я, и Спир кивнув, побежала на меня, сразу делая выпад копьём в сторону сердца. У копья, есть преимущество в дальности атаки, но, если враг подберётся совсем близко, длина копья наоборот будет лишь мешать, да и в помещениях копьё не лучшее оружие. Спир неплохо сражалась, старалась не подпускать меня близко, держала оптимальную дистанцию, чтобы меня атаковать и чтобы я сам не мог её достать.

Дабы преподать девушке небольшой урок, я пропустил её один удар, который пробил мне сердце.

— ЧТО?! — удивилась Спир, когда её атака меня «убила».

— Ты меня убила, Спир! УБИЛА! — стал я сильнее насаживаться на её копьё, а так как, древко копья было заблокировано внутри моего тела, я смог вплотную подойти к испуганной девушке, и приставил меч к её шее, — Я соврал, это я тебя убил. — улыбнулся я, насаженный грудью на оружие Спир.

— Ты… ты… — сбитая с толку пыталась что-то сказать Спир.

— Я жив, пробитое сердце не особо мне мешает жить, неприятно, конечно, но не смертельно. — забрал я из рук девушки древко копья, и протолкнул его через себя, чтобы вытаскивать его не через зазубренное лезвие, а через гладкое древко.

— Как такое… — указала Спир на мою грудь, что практически сразу регенерировала.

— Как и говорил, я очень живуч. Ты неплохо сражаешься копьём, если захочешь вступить в Ночной Рейд, я дам хорошую рекомендацию. — достал я кольцо-Тейгу, и создал из воздуха немного воды, которой смыл кровь с одежды и с копья Спир. Удобное Тейгу, но у меня с ним особой совместимости нет, отчего и энергии оно потребляет в разы больше, чем должно, но у меня в последнее время очень активно растёт запас Жизни и Ки, скорей всего из-за того, что моя шизофрения как-то развивает мою Выносливость с помощью Системы.

Но кажется мне, что эта высокая Выносливость как-то на мне сказывается, раз уж я так легко принял идею о второй девушке, хотя до этого хотел быть лишь с Наджендой, но её одной мне сейчас мало.

«О, да, ещё как сказывается, чем больше Выносливость, тем больше либидо, скоро ты и сам будешь очень даже за идею сексуально поработить Эсдес».

Так вот значит, в чём твой план.

«Ну, помимо такого побочного эффекта, высокая Выносливость позволяет нам не дохнуть от ран, одно без другого не работает, так что терпи… а лучше наслаждайся, заведя себе большой гарем».

Спир, немного постояв в шоке, забрала своё копьё и вновь зашла в хижину.

По итогам, Чоури всё же решил поддержать революцию, выбора у него всё равно не было особого. Чтобы безопасно доставить бывшего премьер-министра в штаб повстанцев, Надженда отправила с Чоури Булата и Лаббока. Булат был сильным воином несмотря на то, что был гомиком. Лаббок же, после сопровождения Чоури должен был выяснить судьбу второго отряда Ночного Рейда, что действовал вне столицы, и сейчас не отвечает на письма.

Спир всё же осталась с нами, уговорив отца на её вступление в Ночной Рейд. Так-то, именно Ночной Рейд и является главным козырем революции, и раз уж сам Чоури решил помогать революционерам, Спир решила быть на острие этой революции.

Пока Булат и Лаббок собирались в долгую дорогу по сопровождению Чоури, а Надженда и остальные вводили в курс дела Спир, я пошёл к себе домой, у меня там работы выше крыши, материалов я набрал, теперь из них нужно создать артефакты.

По дороге в кузницу, я решил зайти купить мороженного, после жгучего мяса лавового тигра, хотелось чего-нибудь холодненького.

Когда заходил в кафе, чтобы заказать себе мороженое, заметил сидящую возле кафе одну синеволосую девушку в военной форме, что сейчас тоже ела мороженое в рожке. Взяв ведро мороженного, я отправился к себе в кузницу, которая находилась не так уж далеко от кафе. И когда заходил домой, увидел, что синеволосая девушка смотрела прямо на меня, и почти доев своё мороженное, она поднялась со скамейки, и начала идти в мою сторону.

— Мне ещё ледяной маньячки не хватало. — проговорил я, смотря в окно, и видя, что Эсдес идёт именно в мою кузницу.

Пока я разжигал печь с помощью дров из энтов, Эсдес всё же зашла в дом.

— О, клиентка, приветствую, чего желаете? Если оружие купить, то я его сдаю в соседний магазин на продажу, если меч сковать нужно, или броню под заказ сделать, то это ко мне. — проговорил я, закатывая рукава, а после подходя к ведру с мороженным, и беря оттуда ложку холодного лакомства… надо вести себя, как можно более непринужденно.

— Нужно починить вот эту рапиру. — положила Эсдес ножны с рапирой на прилавок.

Я же подошёл и как ни в чём не бывало, попытался вытащить рапиру из ножен, но вытащил лишь рукоять с небольшим куском клинка.

— Мда. — наклонил я ножны, и оттуда выпал остальной клинок, что был весь в сколах, — Тут перековывать придётся, а не чинить. Двести серебряных монет, и можете приходить за рапирой завтра утром. Или пойдите в магазин, и купите себе за двести пятьдесят монет новую рапиру.

— Даю пятьсот, и чтобы она была готова к вечеру. Мне эта рапира дорога, как память. — уселась Эсдес на кресло.

— До вечера ведь четыре часа осталась. — возразил я.

— Поэтому тебе лучше начать уже сейчас. — ответила Эсдес, — Мне солдаты из стражи посоветовали эту кузницу, я приходила ещё вчера, а она была закрыта.

— А, да, я на охоте был, монстров на мясо крошил, кожи для брони добыл, да энтов на дровишки для печи порубил. — ответил я, беря рукоять рапиры и начиная её разбирать, чтобы достать оставшуюся часть клинка.

— О, так ты не только кузнец, но и охотник, и каких же самых сильных монстров ты убивал? — поинтересовалась Эсдес.

— Да сложно так ответить, когда ребёнком был, для меня и двадцатиметровые тигры были сильными, сейчас как-то без особой разницы, кого убивать.

— А ты я смотрю, не знаешь, кто я, да? — спросила девушка, когда я беззаботно взял ложку мороженного, после чего подбросил ещё дров в печь.

— Судя по военной форме, кто-то из военных Империи. Я только полгода назад в столицу с юго-запада перебрался, так что, ещё во всех тонкостях столичной жизни не разобрался. — проговорил я, кладя лезвие рапиры на наковальню, и ударом своего молота разбивая её на фрагменты, целясь в уже повреждённые места.

— Хах… а сколько тебе лет, кузнец? — задала девушка странный вопрос.

— Скоро семнадцать будет. — ответил я, и начал складывать фрагменты лезвия друг на друга, после чего стянул этот металлический пирог стальной проволокой.

— А ну-ка, кузнец, искренне улыбнись. — попросила синеволосая девушка.

— Чего? — посмотрел я на Эсдес, и всё же улыбнулся с её странных вопросов.

— Прекрасно. — сказала она, и немного покраснела.

— Так, что-то странное происходит. — сказал я, забрасывая бывшую рапиру в печь, чтобы металл нагрелся, и я смог его ковать, а пока металл нагревался, я сел есть мороженое.

— Кузнец, как твоё имя? Меня зовут Эсдес, я генерал Империи, с недавнего времени мне поручили охранять порядок в столице. — встала она с кресла.

— А меня зовут Гин, дедуля так назвал, он меня с бабулей и воспитал, так как родителей сожрали монстры. И раз уж вы генерал, чего не отнесли свою рапиру военному кузнецу? — съел я ещё одну ложку мороженого.

— Солдаты сказали, что у нынешнего кузнеца руки из задницы растут, а прошлого казнили, из-за того, что он на качественном материале экономил, наверное, придётся и нынешнего казнить… о, и раз уж место освободится, Гин, не хочешь стать новым военным кузнецом? — спросила Эсдес.

— Учитывая традицию казнить старых кузнецов, я откажусь. Хотя и прошлого кузнеца, что жил в этом доме до меня, ведь тоже казнили за помощь революционерам… не везёт в столице кузнецам. — проговорил я, продолжая есть мороженое.

— Так может ты отказываешься, потому что тоже помогаешь революционерам? — строго спросила Эсдес, подойдя ко мне.

— Вообще, после оплаты всех налогов, меня часто посещают мысли стать революционером, вот вы мне заплатите за работу пятьсот монет, а по сути, моя прибыль это сто монет, остальное уйдёт в карман премьер-министру. — ответил я, набирая в ложку мороженое.

— Что, не любишь нынешнюю власть? — с улыбкой спросила Эсдес.

— Всем сердцем болею за Ночной Рейд, чтоб они прирезали премьер-министра.

— А ты смелый такое говорить в лицо генералу Империи, не боишься, что я тебя запру в пыточной? — дотронулась Эсдес до ведра с мороженным, что из-за жары в кузнице стало подтаивать, но после касания Эсдес оно вновь замёрзло.

— Спасибо, это видимо какое-то Тейгу? Слышал о них, ваше довольно полезное, всегда можно держать мороженное холодным. — встал я, подбросил в печь ещё дров, и перевернул металлическую заготовку кузнечными щипцами, — Генерал Эсдес, а у вас там дел никаких нет, кроме как разговаривать с простым кузнецом, пока он вам рапиру перековывает?

— Вообще, скоро должны были вернуться Падшие, так что, ладно, зайду за своим оружием вечером. — вышла Эсдес из кузницы, но своих подручных она не дождётся ни сегодня, ни когда-либо ещё, ибо я их прирезал тройку часов назад.