Сумма антропологии(кардинальная типология людей)

Государство и разум: ниспровержение эусоциальности.

Все большее “очеловечивание людей” имеет и свой “суммарный” результат — это усложнение общественного сознания и его гуманизация: становление коллективного Разума. Это привело к тому, что все более значительная часть современных суперанималов поневоле официально, на словах, выступает под знаменем добра и справедливости: этакое “шествие волка в овечьей шкуре”. Суггесторы же вынуждены теперь лицемерно проклинать коварство и лживость. Отсюда и проистекают перманентные попытки со стороны хищных повлиять на столь “неудобоваримую” для них социальную среду, что обычно достигается путем злоупотребления властью или же опосредованным способом — при помощи власти денег.

Таким образом, становится ясным, что гегелевское определение прогресса как процесса осознания свободы (Г. Гегель, “Философия истории”), неполно и односторонне, т. к. существует одновременный, и не просто неотъемлемый, а — обуславливающий прогресс, процесс закрепощения хищных в рамки социально приемлемого поведения, ибо прогресс — это уход от их понимания “свободы”, как безнаказанного отправления любых своих агрессивных устремлений. И если не было бы их сопротивления, то не был бы и столь мучительным для людей прогресс: ибо кто же не хочет свободы?! Но в их руках сила и до сих пор. Правда, они пытаются найти для себя оправдания перед общественным мнением — в этом и только в этом и заключается влияние на них прогресса, и нужно отметить, что это весьма неприятное для них влияние. В прошлом же поиска подобных оправданий для собственной жестокости и лживости от них и не требовалось.

В этом контексте нахождение авторитариев у власти — это уже даже не анахронизм, но скорее и правильнее — атавизм! Действительно: авторитарный стиль руководства уместен лишь при решении несложных задач — это азбучная истина социальной психологии, и с неизбежностью создается зловещий парадокс: задачи управления обществом к простым отнести никак нельзя, а в то же время все правительства в большей или меньшей степени, но всегда авторитарны, включая сюда и те случаи, когда за спиной безвольного и ничего не решающего правителя-марионетки (“болвана”) орудуют “теневые” — чудовища — “кукловоды”. Есть все основания полагать, что и западная “демократическая” парламентаристская многопартийная система взаимослеження и подсиживания”, обеспечивающая вроде бы самозащищаемость от произвола властных структур, что и она — всего лишь фасад, а реальное управление осуществляют вес те же “теневые кукловоды” финансовых олигархов.

Именно это несоответствие претензий авторитариев от власти, их наклонностей и устремлений с качеством тех задач, которые стоят перед обществом и для выполнения которых, собственно, власти-то и требуются, является главной бедой, исходящей от всех без исключения олигархических режимов. Ибо разрешается это противоречие таким образом, что хищные власти, не будучи в силах изменить свое поведение и авторитарную установку, вместо этого меняют эти самые — стоящие перед обществом, а следовательно, и перед ними бы — задачи, и ставят новые, не приносящие в итоге пользы уже никому: ни обществу, ни даже им бы самим. Сколько же этих бесславных падений Великих Царств, гибелей могучих Империй, постыдных бегств всемогущих диктаторов, которые при этом от страха “испускают горячую мочу и оставляют свой кал в колесницах своих” (“Анналы Синаххериба”). Вот это-то “подлаживание под себя” отношений в обществе и приводит, как и приводило раньше, к войнам и внутригосударственным конфликтам и репрессиям. Т. е. именно политики — суперанималы и суггесторы из сфер “высокой политики” — конкретно запускают в действие механизмы репрессий и детонируют милитаристские взрывы. Таким образом, не “война — продолжение политики иными средствами”, а несколько иначе: политики — это жрецы-хранители огня войны, время от времени раздувающие его пламя. Хотя это и идет на первый взгляд вразрез с традиционной гуманностью, но нужно все же признать, что с объективной точки зрения люди должны радоваться смерти авторитариев, и в особенности — “крупных”. Точно так же, как радуются избавлению от стаи волков или долгожданному убийству тигра-людоеда крестьяне — жители окрестных деревень. Радовались же смерти Сталина люди в лагерях.

Войны, убийства, бесчисленные насилия — вся эта многоэтажная чудовищность во взаимоотношениях людей является прямым результатом взбудораживания и агрессивной дизориентации мира человека хищными индивидами, получающими от этого психосоматическое наслаждение. Для них действительно есть “упоение в бою”, у них наблюдается ярко выраженное “безумство храбрых”, они подвержены в сильной степени “опьянению кровью”. И все это имеет буквальный смысл животного безумия, от которого они попросту не в состоянии избавиться: это их естественное видовое поведение. Они являются прямыми “чистопородными” потомками инициаторов адельфофагии, каннибализма. Собственно, они не прекратили этого своего занятия, но лишь “слегка подправили” его, модифицировали в усложнившихся социальных условиях. Но современная ситуация в мире такова, что “мавр сделал свое дело” и должен бы теперь уйти. Хищные должны быть лишены возможности удерживать человека разумного в состоянии невменяемого придурковатого чудовища, пляшущего под гипнотизирующую его хищную дудку.

Но дистанция между этим “должен” и реальным уходом хищных со сцены, точнее, отстранением их от социальной режиссуры, огромна. Еще О. Конт предлагал социальные реконструкции, предусматривающие отстранение от управления обществом всех его “идеологов”, в том числе — военных и политиков. Но человечество постоянно, изо дня в день демонстрирует свою безрассудность, и бессмысленно призывать его к разумному поведению и давать ему спасительные рецепты. Человеческие социумы по-прежнему сравнимы с неунывающими сообществами Бандар-Логов из “Книги Джунглей” Р. Киплинга. Все это делает невозможным предприятием собрать в ближайшие времена человеческий “здравомыслящий кворум”, несмотря даже на наличие уже значительного числа людей, осознающих опасность нынешней ситуации в мире. К сожалению, человечество “лишено единства, люди продолжают оставаться враждебными друг другу..., и таким образом, человечество подобно порошку, который при сжатии не вступает в молекулярный контакт” (П. Тейяр де Шарден, “Феномен Человека”). Эта “химическая” несоединимость людей коренится именно в кардинальной неоднородности человеческого семейства — в его “этической несводимости”.

Иисус Христос своим призывом “возлюбить врага своего” предпринял первую, оказавшуюся и последней, попытку вечного примирения людей, что в нашем контексте понимается их полным отказом от хищного поведения. Но, как известно, глобальная “рецептурность” этой универсальной доктрины объединения люден закончилась спаренным мировым всепобоищсм, главным образом, именно христианских государств всех до единой конфессий — истинно хищно-человеческим вариантом экуменизма. Вообще-то “неосведомленность” Христа о видовых различиях выглядит очень похожей на сохранение “врачебной тайны” в надежде на благополучный исход и без “хирургического вмешательства”, хотя и прозрачных намеков на серьезность и запущенность состояния человечества в христианстве более чем достаточно, вплоть до предупреждения о возможном летальном исходе (Апокалипсис). И то, что “излечения” человечества не произошло, в этом никоим образом вины “врачевателя” нет, ибо это очередной смертный грех людей — этого, воистину, сброда!! Ну как и вправду можно их назвать, какое есть проклятие в человеческих языках, которое бы в полной мере подошло к тому “воинствующему свинству”, что за две тысячи (!!) лет, уже отлично зная на собственной шкуре, “что такое хорошо и что такое плохо”, тем не менее продолжать убивать друг друга?!! Чтобы при всем при этом не “притереться” и не создать приемлемое житье-бытье, ну хотя бы уж — без войн и без чудовищных форм насилия?! И что может быть еще более доказательным подтверждением кардинальной, видовой неоднородности человечества?! Ведь даже предполагая любую иную возможность возникновения человеческого разума, имей он любое иное происхождение — инопланетное, панспермическое, всекосмическое, или просто результат перехода количества растущего сознания в новое качество и т. д. и т. п., попросту невозможно не сделать очевиднейший и главнейший вывод: не убивали бы! не убивали бы в любом таком случае люди друг друга без возникновения крайности ситуации, и понимаемой к тому же как чудовищной и трагической.

Но как бы там ни было, но попытка объединения людей братской любовью во Христе завершилась бесчисленными братскими могилами (вот единственно на Земле те места, где “все люди — братья”!) всемирного смертоубийства, да и то остановленного лишь ядерным стоп-краном ГВУ, гарантированного взаимного уничтожения. Но скорее всего некоторых “братишек” не остановит и это “мелкое препятствие”, да и к тому же не теряющих времени даром — скоренько поведших дело к гибели планетарной цивилизации “другим путем”: экологическим. Так что если спасения планеты не произойдет в ближайшее время, то будущее человечества будет в таком случае обретено уже более страшной ценой — скорее всего путем гибели большинства человечества. Ибо все очень и очень похоже на то, что если человечество в самое ближайшее время (буквально сейчас!) не образумится (а вероятность этого ничтожна!), то оно должно будет еще раз “сойти с ума” от страха и ужаса: для “сурового воспитания” в себе уже истинного Разума взамен нынешнего “ветхого” полуразумия, ставшего теперь смертельно опасным своей ограниченностью. И как бы громко сие не звучало, но это будет (если будет!) уже Разум осознания своей причастности ко всей Вселенной и, следовательно, своей ответственности перед ней. Вот для этого осознания и потребуется столь крайнее средство: воздействие некоего Сверхстрадания, его приход необходим для того, чтобы всем все стало ясным, что к чему в этом “прекраснейшем из миров, в котором все, что ни делается, все — к лучшему!”. И эта парадоксальная сентенция наиболее точно отражает конечную суть этого метода воспитания, техническую сторону которого можно выразить в терминах наиболее приближенных к современному уровню разумности людей, как “ткнуть человечество мордой в его же дерьмо” — в экологической, ядерной или дыроозонной консистенции. А это и впрямь весьма смахивает на Конец Света и Страшный Суд, скорое получение повестки на который человечество столь рьяно себе обеспечивает…

…Но может быть все не так уж и страшно? Может быть мы “за деревьями не видим леса”? Попытаемся же подняться над “людскими чащобами”…

Жизнь — наследница одной-единственной бесконечно делящейся и применительно к “жизненным условиям и обстоятельствам” беспредельно модифицирующейся клетки. Функционально, структурально Жизнь является в себе самой самовозникновением (рождением) и себя самой самоуничтожением (смертью, утилизацией). Жизнь образует на Земле систему трофических цепей, систему иерархического поедания живых организмов. Рассудок также возник в результате самоуничтожения вида Гоминид с целью опять-таки поддержания жизни этого же вида, т. е. для самосохранения. Произошло как бы “короткое замыкание” одного из участков трофических цепей. На самом важном для нас — человеческом — участке этой системы наличествует следующее: биологический фундамент мозга со всей сложностью его организации и жизнедеятельности, включенностью его в общую биосферу, и хищный фундамент рассудка. Другими словами, иерархия биологической утилизации соответствует существованию Жизни на Земле, подобная же система жестокого иерархического насилия в одном семействе соответствует существованию рассудка у человечества.

Все шло прямиком к Эусоциальности — “истинной социальности” — точно такой же, как и у общественных насекомых. Само собой напрашивается определение способа происхождения рассудка, как некоего метаморфоза (антропоморфоза). Да и вообще с эусоциальными насекомыми у человечества далеко не случайно действительно наличествует наибольшее сходство. Мир насекомых наиболее близок человечеству по своей жутковатой организации и поставляет наибольшее число прискорбных для людей аналогий и параллелей. Так и нынешнее положение человечества, нахождение его на перепутье — страшном и небывалом — определенно напоминает стадию нового метаморфоза: непосредственный интервал “между гусеницей и бабочкой”. Демографический же взрыв при таком сопоставлении ассоциируется со стадией “имаго” у “эудрузей человека” — этой, только именно насекомым присущей, взрывной формой размножения. Муравейник можно определенно считать рассудочным, у ученых еще совсем недавно не было никаких в этом сомнений: мирмекологи всех стран объединились не на шутку вокруг “тайны скрещенных антенн” (муравьиных усиков) — шли лихорадочные поиски языка общения с муравьями. Но в то же время сам муравей ферментативно детерминирован. Эволюция общественных насекомых, таким образом, дошла до своего тупикового предела, остановившись миллионы лет тому назад на фиксированной рассудочности эусоциумов: роев, термитников, муравейников.

Выходом из этого тупика и явилось создание образования автономно рассудочных существ: раннего человечества, вплоть до “осевого времени” “исповедывавшего” чистую Эусоциальность. Индивидуальный рассудок мог дать новый уровень по сравнению с детерминированными муравьями или пчелами. Таким образом все эти племенные, государственные образования, структуризированные объединения людей являются эусоциальными организмами. Но в то время, как муравейник или рой организованы гораздо более высоко в сравнении с отдельными муравьями и пчелами — его “гражданами”, то у людей эусоциальные организмы — государства не имеют подобного интеллектуального превосходящего уровня над индивидуумами. В настоящее время большинство государств, рассматриваемых в качестве социально-психологических единиц, “госиндивидов”, функционируют лишь на уровне имбецильных детей, отличаясь разве что большей злобностью. В принципе, уровень государственности, его строгая рассудочность в конце концов могла бы подняться выше уровня граждан, но лишь при условии… одновременного процесса стагнации и деградации членов таких высокоорганизованных, регламентированных и церемониальных сообществ. Собственно, именно к этому и шли восточные групповые общества, там были доколумбовы цивилизации Америки, туда же напрямик отправился и казарменный “социализм”. Подобные “униформические требования” к гражданам эусоциальных обществ продиктованы именно хищным характером “государственного строительства”, методикой его “прорабов”, безжалостно устраняющих малейшие шероховатости и неровности “человеческих кирпичей”. Эта прокрустова “технология” есть следствие нравственной “недостроенности” самих хищных: проявление наистрашнейшего комплекса неполноценности.

Но помешало этому “строительству”, дезорганизовало его вторичное “короткое замыкание” этой уже складывающейся системы, лавинообразно набирающей скорость в своем движении к Эусоциальности, оно и не позволило продолжиться процессу “прогресса к Сверхулью” спокойно. В этом эусоциальном “спокойствии” войны совершенно естественны, и они являются неотъемлемым атрибутом “высокоорганизованной” общественной жизни, точно так же, как и у термитов с муравьями (муравьи-солдаты — каста кшатриев), ибо войны не что иное, как проявление спокойной, здоровой истинной социальности. Именно здесь коренится та страшная правота часто встречающихся рассуждений о некой “оздоровительной” и “санитарной” пользе войн для физического и духовного здоровья наций — все это следствия и отголоски прямого движения человечества к Эусоциальности. Таково же примерно значение и весенних удушений стариков у северных народов, предстающих однопланово с осенними изгнаниями из ульев трутней рабочими пчелами.

Дополнительный (и уж не побочный ли?!) продукт этого “вторичного “короткого замыкания” — это Разум. Именно он расточил Эусоциальность и продолжает ее ниспровергать. В будущем (если оно состоится для людей) государств не может и не должно быть, как не должно быть и правительств нынешнего типа (— хищных банд, “руководящих” разумными существами), в противном случае эта участь постигнет Разум. Ибо государство и Разум дихотомичны: либо оно, либо — Он!

Разум появляется в мире позже рассудка, и возникает на его основе. Разум — это то, что приводится в действие “маховиком рассудка” и определяет “этическое наполнение” сознания. То, о чем человек думает, и есть его истинная сущность. Поведение можно модифицировать, подладить или, как это делают суггесторы, видоизменить его с преступными или корыстными целями, сознание же неподвластно человеку, хотя и можно как-то его заглушить: алкоголем, наркотиками, или же “сменить полностью”: сойти с ума. Рассудок возникает на основе постоянного форсажа инстинкта самосохранения, в результате обретения способности мысленного предвосхищения телесных страданий и смертельной угрозы. Разум же взрастает на почве уже душевных, осмысленных психических страданий самого высокого уровня и накала, вызванных давлением общества эусоциальной направленности на индивида, потенциально готового к разуму: т. е. достаточно высокорассудочного диффузного человека, понимаемого в качестве неагрессивного обладателя рассудка.

Разум занимал свое истинное место в мире крайне медленно, так же как и христианство — рабская религия, одинаково также у них и место возникновения — это угнетаемая часть общества. Отличие у них лишь в том, что у Разума и до сих пор “птичьи права” в обществе, в то время как официальная религия, взятая некогда на вооружение (!!) хищными, построила свои пышные храмы, чего никоим образом не мог бы требовать Христос. (Здесь имеется в виду, конечно же, не великолепие и богатое убранство культовых зданий, но — корыстность и эусоциальность “организованной религиозности”). Разум развивался подспудно в угнетаемой части общества и в начале своего развития не имел никакой силы, и лишь при достаточном взаимоистрсблснии и закрепощении хищных он начинает свое легальное существование, время от времени получая страшные удары Эусоциальности. Предельное свое развитие он получает в кругах герметических и эзотерических течений, вынужденно всячески уходящих, ускользающих от государственных структур, что вызывает естественные подозрения в существовании “международного заговора”. Если такой заговор и существует, то его могут готовить и осуществлять исключительно хищные.

Интерпретируя Разум, как осознание “добра и зла”, как негативность оценки существования в мире насилия, нельзя не заметить, что альтернативным “человеческому пути” его становления (т. е. через взаимоуничтожение) явился бы путь наблюдения чужой жестокости: производство осуждающих выводов из лицезрения функционирования системы трофических цепей, иерархического поедания в биосфере Земли. Падальщикам-гоминидам и впрямь была уготована как бы роль зрителей, они в общем-то выпадали из этой системы, не будучи хищниками, они были как бы “ни при чем” на этом кровавом “празднике жизни”, собирая лишь “крохи падали” с пиршественного стопа настоящих хищников. Возможно, что в таком случае человек не был бы таким “умным”, как при хищном варианте становления, и его рассудочная деятельность не обострилась бы до такой степени. Человек стал бы тогда более “идиотическим”, но и не злым, подобное соотношение чувствуется и сейчас: “добрый” — он же часто и “дурачок”. И декларируемый нами переход к нехищному миру наверняка вызовет потускнение этого “яростного и прекрасного” смертоубийства. Лишь со временем можно было бы ожидать от этого нового мира (структурально выстроенного по системе: пастыри — паства — “новые илоты” из числа поставленных на свое заслуженное место хищных) его “восхождения”, подобно заквашенному тесту: медленно, но верно, и в итоге лавинообразно.

Но осознания чужой жестокости не произошло (да и своей-то еле-еле!), и таким образом люди оказались в Школе Жизни двоечниками, как бы существами второго (третьего, четвертого,…?!) сорта, а возможно — и браком эволюции! Именно поэтому гоминид и перевели, как уже неисправимого второгодн… миллионногодника в совсем другую Школу, с совершенно иными “педагогическими” приемами и методами, но и здесь он продолжает выявлять себя исключительно бестолковым и мерзким “учеником”. Так что человечество должно наконец-то снять с себя нелепый наряд “богоподобия”, отбросить далеко в сторону украшение “венца творения” — созданного по образу и подобию очень красивой пустой консервной банки, водруженной на голове. Ибо все это откровенно хищные выдумки, авторство суггесторов несомненно: в них наличествует как полное отсутствие самокритичности, так и непомерная наглость в притязаниях. Все это типичное поведение выскочки, попавшего “из грязи в князи” и теперь бесстыдно открещивающегося от собственных родителей, придумавшего себе “благородную аристократическую” генеалогию.

Признав же себя тем, кем он на самом деле является, человек, горестно вздохнув, смог бы продолжать свой путь уже гораздо свободнее и увереннее, избавившись и от иллюзий и от сомнительных надежд — этих необоснованных ориентиров в открывающемся ему Мире. И только при такой предельно честной позиции Человека возможно станет возможным его реальный выход на более высокий уровень Мира, “простой ветвью которого и является Жизнь на Земле”…