Сурикаты-сумасброды. Невероятно смешные приключения в пустыне

Глава двадцатая

Как и предвидел дядюшка Кураж, едва взошло солнце, как большой отряд Твердохвостых двинулся к Дальней Норе. Вёл их король Прыгун, ростом и свирепостью превосходивший даже Когтекрива, с которым наши герои уже сталкивались. Тёмная полоса вдоль хребта и особенно огромные чёрные пятна вокруг глаз придавали Прыгуну мрачный вид, а пасть так и сверкала острыми клыками. Король Прыгун щерился и подрагивал ноздрями. Двигался он грациознее леопарда и также проворно, а на мир смотрел мрачно и с вызовом: мол, попробуй сунься кто-нибудь! Прыгун выстроил своё войско и пометил своим запахом всех бойцов, а их было тридцать семь. Каждый воин, получив королевскую метку, приосанивался и гордо урчал — с запахом короля Твердохвостые чувствовали себя как в непробиваемых доспехах.

— Твердохвостые, покажите вашу твёрдость! — вскрикнул король Прыгун, и все тридцать семь сурикатов вздёрнули рыжие хвосты с огненными кончиками. А потом они заплясали боевой танец, заплясали так, что пустыня Калахари содрогнулась. И всем скопом ринулись вперёд.

Твердохвостые бежали так быстро, что вскоре достигли порога Дальней Норы — роскошной глубокой и прохладной норы в белом мягком песочке.

Но у Норы их поджидал сюрприз.

Крошечная, слабенькая на вид самочка чужого племени. Она отважно преградила армии Твердохвостых путь и встала на пороге Норы.

Огромные, дюжие воины заулюлюкали, завыли, захохотали. Посыпалась отборная брань. Твердохвостые делали вид, что вот-вот кинутся на малышку, размахивали хвостами, грозились когтями, скалили зубы, раскачивались взад-вперёд. Подумаешь, пигалица! Да они сейчас шуганут её, как паука.

Но малышка не двинулась с места. Правду сказать, какая-то она была чудная — где это видано, чтобы детёныш суриката обматывался яркой тряпкой? И совсем не боялся взрослых чужаков?

Малышка будто и не замечала грозную армию. Она преспокойно обхватила лапками брюшко и подставила его солнцу.

Твердохвостые разозлились и принялись бесноваться ещё пуще. Но малышка просто-напросто помахала им лапкой, будто лучшим друзьям, мило улыбнулась и запрыгала туда-сюда. Потом вырыла небольшую ямку и игриво скакнула внутрь. Выскочила обратно. Запела песенку себе под нос. Перекувырнулась через голову.

Да что же это такое?! Твердохвостые вопили до хрипоты, топали, рычали, но малышка на них больше и не взглянула. Они выдохлись и притихли.

— Не сдавать позиций, Твердохвостые! — повелел король Прыгун. — Беречь силы! Не видите — она больная, она ненормальная, поэтому её и не напугать! Стойте на месте и ждите вражескую армию! Я дам сигнал к бою.

Яя осталась очень довольна происходящим. Всё как надо! Она размотала своё яркое платьице и привязала его к палке. Поднялся ветерок, платьице развевалось и постреливало, точь-в-точь флаги на островерхих жилищах Болтунов. Яя воткнула палку в песок. Яркий у неё получился флажок, он словно сигналил: «Не подходи! Я неведомый враг, и кто укусит меня — отравится и умрёт в страшных муках».

— Что это она затеяла? — спросил нервный юный Твердохвостый у товарища постарше.

— А кто её знает! Но мне не нравится эта плоская яркая штука на палке! Слишком уж она трещит и мельтешит! — ответил тот. — Опасно!

Яя между тем откопала заранее зарытые в песок банки со змеями внутри.

— А это у неё что? — заволновались Твердохвостые.

— Какие-то блестящие штуки! Мы таких не видывали!

Яя старательно покатала банки по песку, взяла одну и как следует встряхнула. Потом приложила к уху: в банке шипело и булькало.

— Куси их, кобра! — велела банке Яя.

Раздалось угрожающее шипение. Твердохвостые в ужасе попятились — все тридцать семь бойцов. Король Прыгун — и тот растерялся. А Яя дёрнула банку за хвост и направила на врагов.

«Ш-ш-ш-ш-ш!» — сказала банка и плюнула в Твердохвостых длинной коричневой струёй, несомненно, ядовитой.

Твердохвостые как один отскочили и заверещали от ужаса. Король Прыгун устоял на месте лишь усилием воли. Он знал, что должен подавать пример отваги. Стоит струсить, и его быстренько свергнут.

— Вперёд, в атаку! — приказал он. — Пусть кто-то и падёт от яда, но не все! Мы отомстим за павших! Смелее, займём Нору и вытурим затаившихся Остроглазых, если они там есть!

— Вперёд, Твердохвостые! — подхватили бойцы посмелее.

Но атака не состоялась. Наперерез армии из Норы выскочил ещё один детёныш — конечно же, Хвостик! Он рычал так, что леопарду впору. Он размахивал непонятной, ужасной, невыносимо яркой ящерицей. На глазах у изумлённых Твердохвостых малыш укусил ящерицу, и она пронзительно запищала.

— Он убил её! — выкрикнул один из бойцов и, не выдержав, добавил: — Ай да молодец!

Товарищи тотчас дали ему тумака: восторгаться врагом непатриотично.

А мёртвая ящерица в лапках малыша Остроглазого вдруг ожила. Она извивалась и подлетала в воздух. Потом она рухнула на детёныша, и казалось, вот-вот загрызёт его насмерть. Но малыш бился до последнего. Ящерица навалилась на него всем телом, Он отчаянно сопротивлялся, потом дёрнулся и затих. (Вы, конечно, понимаете, что Хвостик с огромным удовольствием разыграл весь этот спектакль, ёрзая под ядовито-зелёной тушкой.) Ящерица победоносно подпрыгнула и приземлилась на пороге Норы, а потом скользнула внутрь и пропала.

Войско боялось ступить вперёд. Ведь в Норе водились такие ядовитые чудовища!

Хвостик тихонько хихикнул себе под нос. Сейчас будет вторая часть спектакля.

Он выгнулся дугой и взвыл:

— Ах, мои лапки! Ах, моё брюшко!

Он рыл песок, плевался, вертелся как безумный. Потом сел и стянул с задних лап свои верные башмаки.

Твердохвостые потрясённо ахнули:

— У него лапы отвалились! Видели?!

Поразительный детёныш поднёс лапы к мордочке и замолотил себя по щекам. На песок посыпались сверкающие шарики.

— Ящерица отравила его! Она ядовитая! — перешёптывались Твердохвостые.

— Видите, у него уже и лапы отмирают, и слюни затвердели! — добавил многоопытный сурикат постарше.

Довольный Хвостик запустил в Нору своими башмаками и скатился вслед за ними.

— Нет, вы как хотите, а я в эту Нору не полезу, — заявил старый сурикат из числа Твердохвостых. — Этак можно запросто подхватить Сурикатовую Лихорадку.

Король Прыгун почуял панику среди подданных.

— Спокойно, мои бойцы! — воззвал он. — Ни с места! Мы не знаем, сколько их там в Норе. Сейчас досчитаю до трёх — и вперёд! Раз… два…

Король не успел сказать «три», как на пороге Норы вырос новый детёныш и помчался прямо на войско. Этот был совсем больной — у него даже глаза почернели, выпучились и блестели. Вместо традиционного боевого вопля Крошка пискнул: «Уии-и-и!»

— Порвать в клочки! — хладнокровно скомандовал король Прыгун.

Твердохвостые повиновались и двинулись на Крошку. Но, едва подойдя поближе, они увидели у него в глазах целую армию сурикатов — злобных ощеренных сурикатов с острыми когтями и клыками. А ну как сейчас эта армия выскочит из глаз у малыша и растерзает их?

Первая шеренга Твердохвостых попятилась и смяла вторую. Поднялась неразбериха.

Король Прыгун надрывался и орал: «В атаку! В чём дело?»

Из соседних входов в Нору высунулись другие Остроглазые. Малышка, которая напугала нападавших коричневой ядовитой змеёй, приготовилась выпустить на волю ещё одну. Детёныш, которого укусила ящерица, почему-то ожил и грозил Твердохвостым этой самой ядовитой ящерицей.

— Нас больше! Мы победим! — заходился в крике король Прыгун.

Армия Твердохвостых привыкла повиноваться приказам. Бойцы построились заново и зашагали к Норе. Но тут малышка выпустила на них вторую коричневую змею из блестящей банки. А из груди самого крошечного детёныша ударил луч нестерпимо яркого света. А заразный — больной Сурикатовой Лихорадкой шагнул вперёд и замахнулся дохлой ядовитой ящерицей.

И Твердохвостые испугались не на шутку.

Они развернулись, готовые обратиться в бегство, и поняли, что отступать некуда.