Свадебный танец

Глава 1

Никто не догадался бы, что, разгуливая по бальному залу Уиттингтонов, леди Франческа Хостон уже приступила к осуществлению плана. В своей обычной манере она то хвалила чье-то платье, то флиртовала с одним из многочисленных поклонников. Франческа улыбалась, искусно играла веером. Прекрасное видение в шелковом платье цвета голубого льда. Ее светлые волосы были собраны в высокий узел и ниспадали каскадом локонов. Темно-синие глаза Франчески беспрестанно высматривали жертву.

Почти месяц назад она поклялась найти жену для герцога Рошфора и этим вечером хотела претворить свои планы в жизнь. Франческа прекрасно подготовилась и, внимательно изучив незамужних девиц света, выбрала трех кандидаток, наиболее подходящих Сенклеру.

Она была уверена, что все три девушки сегодня вечером будут здесь. Уиттингтонский бал — важнейшее событие сезона, которое всякая незамужняя леди пропускает лишь по причине тяжелой болезни. К тому же, по всей вероятности, явится и сам герцог, а значит, Франческа сможет приступить к осуществлению задуманного. Пора действовать, давно пора. Для отбора потенциальных невест Франческе потребовалось меньше трех недель. Очень немногие девушки достойны титула герцогини.

После свадьбы Калли Франческа вдруг заскучала и теперь, к всеобщему удивлению, появлялась у друзей, на приемах и в театре очень редко. Даже ее близкий друг, сэр Люсьен, заметил, что Франческа чаще остается дома. Она точно не знала почему. Но все вокруг вдруг стало унылым и бессмысленным. Франческу охватила тоска, и причиной тому являлся переезд Калли к мужу. Без веселого голоска Калли, без ее обворожительной улыбки дом Франчески опустел.

Тем не менее она поклялась исправить несправедливость, которая пятнадцать лет назад по ее вине случилась с братом Калли, Сенклером. Разумеется, прошлого не исправить, но, по крайней мере, она поможет найти герцогу достойную невесту. В конце концов, в этом Франческе не было равных. Затем она и прибыла на сегодняшний бал.

Франческа прогуливалась по бальному залу, огромному бело-золотому помещению с паркетом цвета меда. Зал освещали три сверкающие хрусталем многоярусные люстры, несколько золотых подсвечников с белыми восковыми свечами и бело-золотые светильники на стенах. Блеск зала смягчали букеты багровых роз и пионов в вазах у стен и гирляндах на перилах величественной лестницы, которая вела на второй этаж.

Зал был изысканным, достойным дворца, и ходили слухи, что лишь ради него леди Уиттингтон согласилась остаться в этом огромном старомодном особняке, расположенном вразрез с современной модой за пределами Мейфэра в районе Вестминстера.

Франческа пробралась сквозь толпу к лестнице, чтобы с балкона второго этажа отыскать в огромном зале трех молодых девушек. Как хорошо, думала Франческа, поднимаясь по винтовой лестнице, что она начала свою миссию на Уиттингтонском балу. В конце концов, именно здесь пятнадцать лет назад Франческа порвала с герцогом Рошфором. И именно здесь ее мир рухнул.

В ту ночь все цветы были белыми. В высоких вазах, украшенные глянцевой зеленью, стояли розы, пионы, камелии и источающие сладкий аромат гардении. Пьянящая ночь триумфа Франчески. Она дебютировала всего несколько недель назад и бесспорно была самой красивой леди этого сезона. Молодые люди увивались за ней толпами, флиртовали, умоляли подарить танец, высокопарно признавались в любви и одаривали замысловатыми комплиментами. Но окрыленная радостью и всеобщей любовью Франческа бережно хранила свою тайну. Пока лакей не передал ей записку.

Франческа поднялась на балкон и посмотрела вниз на кружащиеся в танце пары. Этот вечер многим походил на тот. Конечно, теперь дамы носили другие платья, цвет стен и убранство изменилось, но очарование вечера, радостное возбуждение, надежды, интриги — все осталось прежним. Франческа смотрела на людей внизу, но видела не их, а воспоминания о прошлом.

— Неужели бал навевает такие грустные мысли? — произнес знакомый веселый голосок из-за спины.

Франческа повернулась к светловолосой женщине и улыбнулась:

— Ирен, как я рада вас видеть.

Леди Ирен Рэдбурн была очень эффектной женщиной с густыми вьющимися волосами и глазами необычного золотистого цвета. В свои двадцать семь лет она осталась старой девой — и уже смирилась с этим, — но прошлой осенью Франческа искала пару графу Рэдбурну и поняла, что Ирен станет для него прекрасной партией. Франческа знала прямолинейную и упрямую леди Ирен на протяжении нескольких лет. Но подругами они стали лишь после того, как провели две недели в поместье Рэдбурнов, где Франческа и занималась поисками хорошо воспитанной жены для грубоватого лорда Гидеона. Теперь Франческа считала Ирен одной из своих ближайших подруг.

Ирен взглянула на пеструю толпу танцующих:

— Неужели в этом году совсем мало подходящих невест?

Франческа пожала плечами. Они вежливо умалчивали об этом, но Франческа догадывалась, что Ирен понимает: поиск невест для нее — нечто гораздо большее, чем просто забава. Это смысл жизни.

— Честно говоря, я не уделяла им должного внимания. Боюсь, после свадьбы Калли я несколько обленилась.

Ирен пристально посмотрела на Франческу:

— Вы чем-то расстроены, верно? Я могу помочь?

Франческа помотала головой:

— Все в порядке, правда. Я просто вспоминаю… прошлое. Другой бал, который тоже проходил здесь. — Франческа заставила себя улыбнуться, и на ее щеке тут же появилась очаровательная ямочка. — А где лорд Гидеон?

Спустя полгода после знакомства Ирен и лорд Гидеон поженились. Они подошли друг другу даже больше, чем рассчитывала Франческа. Их любовь расцветала день ото дня.

Ирен рассмеялась:

— Стоило нам войти в зал, Гидеона взяла в плен его двоюродная тетя.

— Леди Оделия? — в ужасе воскликнула Франческа и опасливо оглянулась. — Боже правый! Она тоже на балу?

— Здесь мы в безопасности, — заверила Ирен. — Не думаю, что тетя поднимется по ступеням. Поэтому-то, выйдя из гардеробной и увидев ее с Гидеоном, я бросилась искать спасения на балконе.

— И оставили мужа с тетей? — усмехнулась Франческа. — Стыдитесь, леди Рэдбурн. Как же ваши клятвы?

— Уверяю, в моих свадебных клятвах тетушка Оделия не упоминалась никоим образом, — с улыбкой парировала Ирен. — Да, я испытала угрызения совести, но тут же напомнила себе, что Гидеон — сильный мужчина, которого многие даже боятся.

— Однако перед леди Оделией и храбрец дрожит от страха. Помню, как сам Рошфор, завидев у парадного входа ее карету, поспешил к конюшням через заднюю дверь, оставив леди Оделию на нас с мамой и свою бабушку.

Ирен рассмеялась:

— Хотела бы я на это посмотреть. Поддразню Рошфора при встрече.

— Кстати, как там герцог? — как ни в чем не бывало поинтересовалась Франческа, не глядя на Ирен. — Как давно вы с ним виделись?

Ирен перевела взгляд на Франческу.

— Около недели назад. Мы вместе ходили в театр. Они с Гидеоном теперь не только двоюродные братья, но и друзья. Но ведь и вы видитесь с ним, верно?

Франческа пожала плечами.

— После свадьбы Калли очень редко. Да и дружила я раньше с ней, а не с Рошфором.

На самом же деле после свадьбы сестры герцога Франческа избегала встреч с ним. На ее плечах лежал груз вины за ту несправедливость, которая по ее вине приключилась с Рошфором. И каждый раз при встрече Франческа заново испытывала угрызения совести. Она хотела рассказать Рошфору о том, что узнала, и извиниться. Франческа уже смалодушничала, не сделав этого сразу.

Но она не могла иначе. От мысли о признании и извинениях у Франчески все холодело внутри. По крайней мере, спустя долгие годы они с Рошфором пришли к некоему подобию мира. Не к дружбе, конечно, но достаточно близко к ней. А что, если признание снова вызовет гнев герцога? Франческа полагала, что заслужила его ненависть, но от одной лишь этой мысли ее желудок скручивался в узел. И Франческа решила избегать Рошфора, насколько это возможно, не посещала те дома, где он мог появиться, а когда они все же встречались на балу, старалась держаться подальше. Если они сталкивались лицом к лицу, как бывало раз или два, Франческа вела себя скованно, неуклюже и при первой же возможности сбегала.

Конечно, если она хочет найти для Рошфора жену, необходимо прекратить избегать его. Иначе как ей свести их вместе?

— Калли сказала, что Рошфор поступил с вами несправедливо, — осторожно начала Ирен.

— Несправедливо? — вздрогнула Франческа и бросила взгляд на Ирен. — Нет. Как герцог мог быть несправедливым?

— Я не знаю, — призналась Ирен. — Что-то насчет лорда Бромвеля, который ухаживал за Калли.

— Ах это. — Франческа небрежно махнула рукой. — У Рошфора имелись причины для беспокойства. Сестра Брома настроила его против герцога, но… — Франческа многозначительно пожала плечами. — Калли и Бромвель влюбились друг в друга, и я уже ничего не могла с этим поделать. Рошфор это понял. Я далеко не мимоза, чтобы вянуть от критики.

Франческа посмотрела на людей внизу, и Ирен проследила за ее взглядом.

— Кого вы ищете? — спросила Ирен.

— Что? Нет, никого.

Ирен удивленно подняла брови:

— Но вы же старательно кого-то высматриваете.

Франческа не умела притворяться перед Ирен. Открытость подруги заставляла ее также быть откровенной. Франческа помолчала, а потом призналась:

— Я хочу увидеться с леди Алтеей Робар.

— Алтеей? — удивленно переспросила Ирен. — Зачем?

Франческа не выдержала и усмехнулась:

— Вы ее не любите?

Ирен пожала плечами.

— «Не люблю» — слишком сильно сказано. Просто избегаю быть в компании с этой женщиной. Она слишком широко шагает.

Франческа кивнула. Леди Алтея была весьма горделивой особой. Однако разве это недостаток для будущей герцогини?

— Я не очень хорошо ее знаю.

— Я тоже, — ответила Ирен.

— А как насчет Дамарис Берк?

— Дочери лорда Берка? — спросила Ирен. — Дипломата?

— Именно, — кивнула Франческа.

Помолчав, Ирен пожала плечами.

— Ничего не могу сказать. Никогда не вращалась в правительственных кругах.

— Думаю, она довольно милая.

— Приятная, — согласилась Ирен. — Полагаю, этого и следовало ожидать от женщины, которая устраивает дипломатические приемы. — Она с любопытством покосилась на подругу. — А почему вы спрашиваете? Только не говорите, что эти двое попросили помочь им с выбором мужа.

— Нет, — тут же ответила Франческа. — Не просили. Я просто… присматривалась к ним.

— Ах, так вашей помощи искал какой-то молодой человек? — догадалась Ирен.

— Не совсем. Я делаю это по собственной инициативе.

— Вы меня заинтриговали. Ищете невесту для того, кто об этом даже не просил? Неужели это еще одно пари с герцогом?

— О, — вспыхнула Франческа. — Нет, ничего подобного. Я подумала… По моей вине с одним человеком случилась несправедливость, и теперь я пытаюсь все исправить.

— Поэтому ищете ему жену? — удивилась Ирен. — Большинство мужчин такому бы не обрадовались. Кто этот человек?

Франческа пристально посмотрела на Ирен. Подруга знала о ней больше, чем кто-либо еще. Франческа не рассказывала Ирен о своем прошлом, но ее рано почивший муж и отец Ирен были друзьями, стало быть, она знала, что супружество Франчески длилось недолго, и, видимо, полагала, что тоска не оставляет безутешную вдову даже спустя пять лет после смерти мужа. Франческа никому не рассказывала о том, что случилось между ней и Рошфором много лет назад, но сегодня вдруг решила довериться Ирен.

— Это из-за него вы печалитесь? — настойчиво продолжала расспросы Ирен.

— Думаю, причиной тому стремительное приближение моего дня рождения, — мягко ответила Франческа, но потом вздохнула и добавила: — И мысль о том, что я причинила боль человеку, который ее не заслуживал. Я так жалею о содеянном.

— Не верю, что вы способны на такую ужасную вещь, — нахмурилась Ирен.

— Он бы с вами не согласился, — ответила Франческа и посмотрела в глаза подруги, полные тепла и понимания. — Никто не должен знать об этом. Даже лорд Гидеон, так как он знаком с этим человеком.

В прозрачно-золотистых глазах Ирен мелькнула догадка.

— Герцог? Вы говорите о Рошфоре?

— Следовало предположить, что вы догадаетесь, — вздохнула Франческа. — Да, это Рошфор. Но пообещайте, что никому не расскажете.

— Конечно. Обещаю. Даже Гидеону. Но, Франческа, я не понимаю. Рошфор — ваш друг. Что такого вы могли ему сделать?

Франческа молчала. От давней печали сердце словно наливалось свинцом.

— Я разорвала нашу помолвку.

Ирен уставилась на Франческу во все глаза.

— Я знала, что между вами что-то было! — тихо воскликнула она. — Только не могла понять, что именно. Но я никогда не слышала о вашей помолвке. Не понимаю. Наверное, разразился настоящий скандал.

— Нет, — помотала головой Франческа. — Никакого скандала не было. Наша помолвка держалась в секрете.

— В секрете? Это совсем не похоже на герцога.

— О, мы не делали из этого великой тайны, — заверила Франческа. — Рошфор всегда был очень порядочным человеком. Он… он сказал, что не хочет стеснять меня узами помолвки во время моего первого сезона. То лето было моим дебютом. И Рошфор считал, что после сезона я могу изменить свое решение. Я понимала, что этого не случится, но… ох, вы же знаете герцога. Рошфор всегда дает людям возможность выбора. И вне сомнений, он считал меня ветреной особой.

— Вы были молоды, — возразила Ирен.

— Да, — пожала плечами Франческа. — Более того… я всегда была и буду легкой на подъем. — Она улыбнулась. — Рошфор называл меня бабочкой.

— Значит, вы ему не подошли?

— Нет, не в этом дело. Думаю, Рошфор был мною доволен. По крайней мере, он не выказывал недовольства. И я…

Франческа замолчала, видя перед глазами картины прошлого, и ее губы растянулись в слабой улыбке.

— Я была отчаянно влюблена в него. Насколько это возможно в восемнадцать лет.

— А что случилось потом? — нахмурилась Ирен.

— Дафна, — мрачно ответила Франческа.

— Дафна? Леди Свитингтон? — удивилась Ирен. — Сестра Бромвеля?

— Да, — кивнула Франческа. — Она источник проблем между Рошфором и Бромом. Из-за нее Рошфор был против свадьбы Калли и Бромвеля. Дафна сумела обмануть не только меня. Бромвель тоже поверил, что Рошфор и Дафна крутят роман.

— О нет! Франческа… — С теплотой и сочувствием во взгляде Ирен взяла подругу за руку. — Ты подумала, что они любовники?

— Сперва нет. Дафна напрямую заявляла об этом, но я ей не верила. Я знала Рошфора. Или думала, что знаю. Я понимала, что он не любит меня так, как я его, но жениться на одной женщине и иметь вторую в качестве любовницы ниже его достоинства. Но как-то вечером — прямо в этом доме — я поняла, что ошиблась. Едва окончился танец, лакей принес мне записку. В ней говорилось, что в оранжерее я могу увидеть нечто интересное.

— О боже.

— Да. О боже. Я подумала, что записку прислал герцог. Что он устроил для меня какой-то романтический сюрприз. Неделю назад он подарил мне сапфировые серьги, сказав, что даже лучшие камни не сравнятся с сиянием моих глаз. — У Франчески вырвался полусмех-полувздох. — Господи, как же давно это было.

— А эти серьги до сих пор у вас? — спросила Ирен.

— Конечно. Они великолепны. Я не ношу их, но не могу от них избавиться. Разумеется, я пыталась вернуть их герцогу, но, бросив на меня свой самый убийственный взгляд, он отказался принять их обратно.

— Полагаю, в оранжерее вы застали Дафну и Рошфора? — спросила Ирен.

Франческа кивнула. Она вспомнила, что тогда чувствовала. Как ее сердце переполняла любовь и нетерпение, когда она спешила к оранжерее, проходя по огромным залам. Франческа надеялась, что таким образом Рошфор хочет наверстать упущенное и побыть с ней наедине. Здесь, в городе сделать это было еще сложнее, чем дома, ведь теперь их окружали не только учителя и гувернантки, а весь свет. Конечно, устраивать такие уединенные свидания было не в духе Рошфора. Он всегда относился к ее репутации очень бережно. Но быть может, думала Франческа, сегодня Рошфор поддался своей страсти, и от одной лишь мысли об этом по ее телу пробежала сладкая дрожь.

Франческа не могла представить Сенклера, объятого страстью. Герцог принадлежал к людям преисполненным достоинства, в сложных ситуациях всегда оставался невозмутим и не терпел недостатков. Но бывали моменты, когда Рошфор целовал ее, прижимаясь губами сильнее, чем обычно, а его кожа пылала так, что нервы Франчески будто звенели. Тогда она задумывалась, а не кипит ли в сердце герцога такое же горячее и сильное чувство, как в ней? Конечно, Рошфор тут же отстранялся, но Франческа видела в его глазах некий проблеск… чего-то горячего и почти пугающего, но в то же время пленительного.

— Я отправилась в оранжерею, — вспоминала Франческа. — Позвала Сенклера по имени. Он находился на другом конце помещения, нас разделяли апельсиновые деревья. Сенклер направился ко мне. Его галстук был развязан, а волосы лежали в беспорядке. Сначала я ничего не поняла, но потом услышала шум и посмотрела вдаль. Из-за деревьев вышла Дафна. Корсет ее платья был расшнурован до самой талии.

При воспоминании об этом моменте выражение лица Франчески невольно ожесточилось. Волосы Дафны выбились из прически, спутанные локоны обрамляли лицо. Тонкая сорочка была распахнута, и белые груди бесстыдно вываливались наружу почти полностью. Дафна улыбнулась, точно кошка, объевшаяся сметаны. Франческа внутренне содрогнулась.

— Увидев их, я поняла, какой была дурой. Я вовсе не так соблазнительна, как думала, и Рошфор не любил меня до безумия. А ведь он даже называл точные причины, по которым мы подходящая партия друг для друга. Сенклер не засыпал меня любовными признаниями, не посвящал стихов и не делал прочей чепухи. Но я верила, что небезразлична ему, что он никогда не причинит мне боли, никогда не проявит неуважения. Я верила, что стану ему такой хорошей женой и сделаю его таким счастливым, что однажды он полюбит меня так же сильно, как я его.

— А вместо этого он спал с леди Дафной, в то время как был помолвлен с вами.

— Да. То есть нет, не совсем. Все оказалось ложью. Но в то время я об этом не подозревала и не могла вынести увиденного. Несомненно, другая женщина на моем месте предпочла бы обо всем забыть, поразмыслив, что, даже если сердце герцога заняла другая, герцогиней все равно станет она. Но я не могла. И порвала с ним.

— Значит, это Дафна подстроила сцену в оранжерее и прислала вам записку?

— Да. Она рассказала мне обо всем на свадьбе Калли. Сенклер поклялся мне, что не спал с ней, и это было правдой. А я конечно же ему не поверила. Я даже не захотела его слушать. А потом вообще отказывалась с ним видеться.

— Поэтому вы вышли замуж за лорда Хостона? — догадалась Ирен.

Франческа кивнула.

— Он был полной противоположностью Рошфора… Любил романтичные фразы и экстравагантные жесты. Говорил, что я его луна, его звезды. — Франческа усмехнулась. — Его слова лились на мое израненное сердце, как бальзам. Вот такой должна быть любовь, сказала я себе. И стала его женой. Но не прошло и месяца, как я осознала, какую совершила ошибку.

— Мне так жаль. — Ирен сжала руку Франчески.

— Что ж, это все в прошлом, — ответила та и заставила себя улыбнуться.

— Поверить не могу, что леди Дафна во всем созналась.

— Ею двигали отнюдь не добрые намерения, могу вас заверить. Думаю, она хотела дать мне понять, какой я была идиоткой, и надеялась, что я очень расстроюсь, узнав об упущенном шансе стать герцогиней.

— А вместо этого вы жалели о том, что не поверили Рошфору. О боли, которую причинили ему.

— Должно быть, его гордость очень пострадала, — согласилась Франческа. — К тому же Сенклер ненавидит, когда под сомнение ставят его благородство.

— О, Франческа… все так ужасно. И пострадал не только Рошфор.

— Да. Но это произошло по моей вине. Я заслужила свою боль. Ведь это я поверила в ложь Дафны и не стала слушать Сенклера, когда он говорил мне правду. Сенклер не сделал ничего плохого.

— И вы считаете, что, найдя герцогу жену, поправите дело? — спросила Ирен.

Франческа уловила в ее голосе нотку скептицизма:

— Знаю, это не исправит моей ошибки. Но… Что, если это из-за меня Рошфор так и не женился? — Франческа слегка покраснела. — Не то чтобы его сердце навсегда осталось разбитым. Я не настолько высокого мнения о себе и не считаю, что ни одна женщина больше не смогла бы занять мое место. Но боюсь, из-за меня он стал относиться к женскому полу с недоверием и решил вообще не жениться. Сенклер привык к одиночеству. Думаю, ему даже проще жить одному. Он получил титул герцога очень рано и давно понял, что люди ищут его дружбы лишь из-за титула и денег. Наверное, это одна из причин, почему он захотел жениться на мне. Мы знаем друг друга с детства, и я никогда не придавала значения его высокому титулу. Я знала Сенклера как его самого, а не как герцога или богатого наследника. Но не поверить его словам, по-видимому, означало предательство, и Сенклер стал еще более холодным и недоверчивым.

— Возможно, но если он не хочет жениться…

— Но он должен. И Сенклер это прекрасно понимает. В конце концов, он герцог Рошфор. У него должен быть наследник, которому он передаст титул и состояние. У Рошфора очень развито чувство ответственности, поэтому он не может не понимать всех этих вещей. И я всего лишь помогу ему исполнить свой долг. — Франческа хитро улыбнулась. — И вы, как никто другой, знаете, что в моих силах заставить идти к алтарю даже тех, кто дал обет безбрачия.

Ирен криво улыбнулась:

— Да, вы мастер соединять узами брака даже самые осторожные сердца. Однако не думаю, что ваши действия придутся герцогу по нраву.

— О, я не собираюсь делиться с ним своими планами, — весело ответила Франческа. — Поэтому и попросила вас ничего не говорить Гидеону. Иначе Рошфор сочтет мои действия вмешательством в его личную жизнь и попросит прекратить поиск невесты. А я не намерена давать ему такую возможность.

Ирен охотно кивнула:

— Найти женщину, которая захочет выйти замуж за герцога, будет нетрудно. Он самый желанный жених во всей стране.

— Именно. Сотни женщин мечтают стать его женой, однако на эту роль подходят далеко не все. Я должна найти для герцога хорошую жену, и, надо сказать, это оказалось не такой уж легкой задачкой, как мне показалось вначале. С другой стороны, Рошфор заслуживает лишь исключительную женщину, и нет ничего удивительного в том, что их так мало.

— Полагаю, Алтея и Дамарис относятся к их числу? Кого еще вы присмотрели для герцога?

— Я остановила свой выбор на трех. Дамарис, Алтея и леди Каролина Уайат. Сегодня вечером мне нужно поговорить с ними по отдельности и решить, как свести их с герцогом.

— А что, если ни одна из троих герцогу не понравится? — поинтересовалась Ирен.

Франческа пожала плечами:

— Тогда я буду искать других. Кто-то же должен ему подойти.

— Возможно, я чего-то не понимаю, — начала Ирен, — но думаю, что самая подходящая кандидатура — это вы.

— Я? — Франческа перевела на подругу испуганный взгляд.

— Да, вы. В конце концов, мы точно знаем, что вы ему подходите, к тому же однажды он уже делал вам предложение. И ведь теперь вы знаете, что Дафна лгала, сожалеете, что не поверили герцогу. Скажите ему об этом и…

— Нет-нет! — взволнованно перебила Франческа. — Это невозможно. Мне уже тридцать четыре, и я слишком стара для невесты. Тем не менее я должна извиниться перед герцогом, признать, что была глупа и ошибалась. Должна. Но мы… Нет, все это уже в прошлом.

— Правда?

— Да. Правда. И пожалуйста, не смотрите на меня с таким недоверием. Я больше не собираюсь выходить замуж. А даже если бы и собиралась, прошло слишком много времени, и у каждого из нас своя жизнь. Кроме того… Рошфор никогда не простит, что я порвала с ним. Он слишком горд. И даже если он что-то ко мне испытывал, сейчас это чувство уже умерло. В конце концов, прошло пятнадцать лет. Я уже не люблю его. Да и не стал бы герцог хранить любовь к женщине, которая его отвергла. Боже, несколько лет он вообще со мной не разговаривал. Только в последние годы мы вроде бы снова стали друзьями.

— А вы действительно уверены…

— Да.

— Тогда что вы намерены делать? — пожала плечами Ирен.

— Я… А! Вот и леди Алтея! — Среди танцующих Франческа, наконец, заметила горделивую фигуру Алтеи, которая разговаривала с какой-то дамой. — Начну с нее. Пожалуй, мы немного поболтаем и, возможно, договоримся о совместной прогулке. А потом я уговорю Рошфора устроить нам прием.

— Если план таков, то удача вам улыбнулась. — Ирен кивнула на другую сторону зала. — Только что вошел Рошфор.

— В самом деле? — Франческа почувствовала, как участился пульс, и посмотрела в указанном подругой направлении.

Да, действительно. Рошфор был необычайно элегантен в своем строгом черно-белом фраке и, несомненно, являлся самым привлекательным мужчиной на этом балу. Свои густые черные волосы Рошфор укладывал нарочито небрежно, и его прическу многие пытались скопировать, однако далеко не всем это удавалось. Узкие брюки и пиджак по последней моде сидели на высоком стройном герцоге идеально. В нем не было ничего хвастливого или показного. Единственным украшением его костюму служила булавка для галстука с головкой из оникса, темного, как глаза хозяина. Всякий, кто видел герцога, тут же признавал в нем аристократа.

Франческа крепче сжала веер, заметив, как Рошфор окинул взглядом зал. В последнее время при виде герцога в ее душе поднималась целая буря эмоций. С тех пор как она ощущала подобный трепет, волнение и странное возбуждение, прошло много лет. Слова Дафны словно открыли дверь в прошлое, выпустив целую массу эмоций, которые Франческа считала давно стертыми временем и полученным опытом.

И это было очень глупо. От знания, что Рошфор был ей верен, в жизни Франчески ничего не изменилось. Ничто не изменилось и не изменится. Однако Франческа не могла отрицать, что при виде герцога ее охватывает радостное чувство. Он никогда не принадлежал Дафне. Его красивые губы никогда не целовали ее, не шептали на ухо нежности. Руки Сенклера никогда не ласкали Дафну, не одаривали украшениями. Воображаемые сцены, мучившие Франческу пятнадцать лет назад, оказались беспочвенными, и она не могла этому не радоваться.

Франческа отвела взгляд от Рошфора, внезапно заинтересовавшись своим веером и перчатками, поправила подол юбки.

— Я должна сказать ему, — тихо произнесла она.

Франческа чувствовала, что не успокоится, пока не расскажет герцогу о разговоре с Дафной и не попросит прощения за то, что не поверила ему. К тому же как она собирается найти Рошфору жену, если рядом с ним тут же превращается в комок нервов? Она должна сказать ему… но как?

— Думаю, вам представилась такая возможность, — заметила Ирен.

— Что? — Франческа подняла взгляд.

По лестнице прямо к ним поднимался герцог Рошфор.