Светка-конфетка и Хулиган

20

— Я удалил видео со всех площадок. Нашел IP, с которого была рассылка.

— Взломал?

— Обижаешь… — Влад скупо улыбается. — Немного форматнул телефон, пусть теперь попробуют восстановить. Вряд ли получится.

— Спасибо, брат, — хлопаю его по плечу в знак благодарности.

— Не за что… Взяли моду, все снимать и сливать в сеть… Куда мир катится вообще! Никакой личной жизни.

— Знаешь, что самое мерзкое? Что мегера сказала Свете на собрании.

— Откуда знаешь?

— Я тоже кое-что умею… Подключился к камерам школьным, посмотрел. Света не заслужила таких слов! И я дурак… Она мне все время говорила, что мы не одни, что могут увидеть, а я не придал значения.

— Ну, ничего. Никто не застрахован, — цинично звучит, но так и есть, чего уж…

— Отец в ярости? — Спрашиваю чисто для приличия. Если даже и так, мне похрен. Я от Светки не откажусь.

— Нет, он как раз дельную идею предложил.

— Какую?

— Он сам тебе скажет. Завтра. Сегодня уже поздно. Иди к своей конфетке, а я домой пошел… Душно тут у вас, как вообще живете в этом человейнике, — говорит Влад и идет на выход.

— Давно ли ты стал фанатом частных домов?

— Недавно.

— Ясно все с тобой…

— Спокойной ночи.

— Спокойной, брат, — он хлопает меня по плечу, как я недавно, а потом обнимает. И это нечто новое, ранее не изведанное. Мы никогда вот так не проявляли чувств. Не были близки. Но в ситуации со Светой Влад первый пришел на помощь, и отец тоже поддержал. И еще что-то придумал… неожиданно, однако.

Проводив Влада, я возвращаюсь в кухню, мою посуду и иду к конфете. Валюсь ей под бочок, касаюсь лба. Вроде, спала температура. Охренеть, я дернулся, когда понял, что она вся горит. И врача вызвал, и отцу Светкиному позвонил. Он как раз в тот день вернулся под вечер. Мы собрались в нашей тесной кухне. Для четверых мужиков на ней было мало места, но мы разместились и пили чай, решая, как лучше поступить. Отец удивил, взявшись пробивать варианты решения.

И вот, походу, что-то придумал.

Конфетка спит беспокойно, под утро у нее опять поднимается температура. Бужу ее и даю лекарство, чтобы легче стало. Затихает в моих объятиях. Расстроилась, маленькая, переволновалась… Как же все-таки интересно устроен человеческий организм. Психосоматика, мать ее так!

Утром конфетка даже не просыпается от вибра моего телефона. Отец звонит. Выхожу из комнаты, отвечаю на звонок.

— Привет, — говорю я.

— Значит так, сидишь дома, лечишь Свету и не отсвечиваешь пока. Я пробиваю обстановку в столице. Мы там давно хотим филиал открыть. Вот и нашелся доброволец, что поедет осваивать новую территорию, да, сын?

Я зависаю.

— Поедешь? Со Светой, естественно.

— Ну… не знаю, нам с ней обсудить надо, — говорю я, заведомо зная, как его бесит, когда оспаривают его решения.

— Конечно, обсудите. Как она?

— Спит еще, — удивляюсь отцовскому тону. Не приказывает и спрашивает, как дела? Что с тобой вообще, па?

— Ладно. Звони, если что-то понадобится.

— Спасибо, — отбиваю звонок и тихо офигеваю от изменений. Брат обнимает. Сам. Отец помогать подрядился… Чудеса, да и только!