Светлая сторона тьмы [СИ]

Часть четвертая. Начало конца

Сола.

Мимо с ужасающей скоростью проносились стены и башни оплота, теплый ветер бил в лицо, мгновенно высушивая непрошенные слезы. Вьерн чувствовал смятение наездницы, но та не позволяла животному выйти из-под контроля, твердой рукой направляя его в нужную сторону. Летуны совершили немыслимое пике и в следующее мгновение уже спешили в хмурое весеннее небо.

Где-то далеко послышались раскаты грома — первые предвестники очередной грозы. В душе было пусто и мрачно, а больше всего бесило чувство собственного бессилия. Она ничего не могла сделать, только ждать, тратить понапрасну чужое время и делать вид, что все идет, как надо.

С некоторых пор полеты на вьерне стали для Соланж одним из любимых занятий. Ее обучение в Сумрачном Эйде было окончено, оставалось только шлифовать полученные навыки ежедневными набегами на тренировочные площадки, одинокими занятиями на катке да чтением полезной литературы. Проклятье, порой девушка от отчаяния была даже готова согласиться на новую встречу с Морганом, но первый интриган государства был слишком занять своими расследованиями, чтобы снизойти для очередной гадости в угоду светлой. Остальным членам правящей семьи тсаревна с трудом могла смотреть в глаза от стыда.

Когда после памятной битвы в оплоте Молари деймины вернулись мрачные, израненные, полные горечи от потерь, которые пришлось понести, это стало настоящим шоком для Солы. Она как-то уже давно свыклась с тем, что темные слишком сильны и непобедимы, чтобы что-то могло достать их. Вид боровшегося с болью Дэйда, прихрамывавшего Зигмунда, изуродованное лицо Шейна — все это потрясло светлую слишком глубоко. Рейвин вообще ассоциировался у Соланж с той силой, которую ничто не способно было превзойти, как кто-то сумел ранить его? Абсурд!

Тут же в сознании очень четко сформировалась мысль о том, что деймины сражались с врагом более могущественным, чем могла себе представить тсаревна, да еще и вынуждены были отбиваться от нападок шейсов, пока их наследница неизвестно чем занималась в покое и безопасности. Разумеется, никто и словом не упрекнул девушку ни в чем, наоборот, Найт позвал ее на беседу и весьма проникновенно рассказывал о том, как для них важно участие Соланж и ее помощь. Тот же Дэйд моментально почувствовал внутренние терзания, от чего стало только хуже.

— Девочка, ты не можешь ничего сделать прямо сейчас, — покачал головой он. — Твоя задача более сложная и опасная, чем любое сражение с проклятыми тварями. Они просты и понятны, тебе же предстоит выдержать битву похуже. Прошу, не мучай себя, это бессмысленно!

— Но я сижу здесь, пока вы все чем-то заняты! — в отчаянье ломала руки наследница. — И Шейн, как он будет жить теперь? Если бы вам не приходилось распылять свои силы на защиту границ и отдельных оплотов, такого бы не случилось!

— Тш-ш-ш, не говори глупости, — улыбался мастер. — С братом все будет хорошо. Шрамы со временем пройдут, и есть неплохая надежда на то, что глаз тоже когда-нибудь восстановится. Но торопить события нельзя, иначе все усилия будут напрасны. После того, как была объявлена война с Айвином, пришли в движение неведомые нам силы, которые формируют путь для тебя. Дорога сама позовет, ты обязательно почувствуешь. Рисковать лишний раз просто глупо.

Все эти слова были разумными, но легче не становилось.

С высоты полета вьерна оплот выглядел невероятно, и Сола все никак не могла перестать любоваться волшебным произведением природы и магии. Темная, покрытая туманами и деревьями земля оставалась далеко внизу, ее невозможно было увидеть с такого расстояния. Смоляные шпили и башни рвались ввысь, словно хотели пронзить угрюмое небо и пробить дорогу к недоступному солнцу. Уровни и этажи чудом держались друг за друга, словно огромный муравейник вдруг вырос на облюбованном Хранителями месте, только вместо насекомых по улицам и кружевным мостикам сновали деловитые деймины. Когда наступал вечер и в домах зажигались тысячи огней, картина приобретала поистине феерические очертания. В Алайе ничего подобного не было, светлые слишком сильно были привязаны к земле, да и не было необходимости тесниться. Проще было захватить и окультурить еще один участок леса, чем возводить подобные сооружения.

Девушка сделала еще один круг и начала снижаться. Пора было дать вьерну отдохнуть, вернуть его в заботливые руки загонщиков. Деймины поначалу с опаской отнеслись к желанию тсаревны, но приказам рея пришлось подчиниться.

— Спасибо, Лосс, — поблагодарила наследница слугу, который должен был отвести вьерна в загон.

Деймин молча принял поводья и ловко уклонился от игриво щелкнувшей над ухом зубастой пасти. Вредная рептилия почувствовала знакомый запах и перестала нервничать, теперь жуткий зверь позволил себе расслабиться, кончики кожистых крыльев слегка подрагивали в ожидании скорой кормежки.

Соланж молча шла по полутемному коридору к своим покоям. Что еще делать сегодня? Снова читать и предаваться размышлениям на невеселые темы? Ее размышления прервал другой слуга, который как раз собирался постучать в двери комнаты тсаревны, когда она вышла из-за угла.

— Госпожа! — поклонился он. — Его величество велел передать вам приглашение на семейный ужин сегодня в семь в малой гостиной в южном крыле.

— Спасибо, — девушка немного удивилась неожиданной новости. — Я приду.

С чего бы это семья собралась вместе? Все, кто выздоровел, были заняты восстановлением оплота Молари, расследованием загадочных происшествий в столице или другими делами, редко кто возвращался на ночь. Тем не менее, сегодня это произошло и на закрытое собрание пригласили светлую.

Время тянулось томительно долго, столетняя история никак не желала покоряться Соле, девушка пару раз ловила себя на том, что перечитывала некоторые предложения по пять раз, и все равно смысл ускользал. Ощущение напрасной траты времени мешало сосредоточиться. Наконец, она со вздохом закрыла книгу и легонько стукнула ею себя по лбу в напрасной надежде выбить лишние мысли из головы. Не помогло.

Наследница надела закрытое платье цвета топленого шоколада, заколола волосы на затылке несколькими драгоценными шпильками и в последний раз посмотрела на себя в зеркало. На лице огромными буквами читалась тревога, ее выдавали блестевшие в свете волшебных огней глаза и нахмуренные брови, плотно сжатые губы. Дэйд все поймет с полувзгляда, разумеется.

Пришлось перед выходом размять холодными пальцами упрямую складку между бровей и заставить себя улыбнуться. Только после того, как отражение полностью удовлетворило владелицу, можно было выйти из комнаты.

— Приветствую всех, господа! — в малой гостиной уже собралась почти вся семья, Сола пришла одновременно с Зигмундом и Стелой, которая держала на руках непоседу Ярса.

Стол все еще накрывали сновавшие туда-сюда слуги, но вино разлили по бокалам заранее, так что Найт подал девушке высокий хрустальный кубок, затем попросил присоединиться остальных. Деймины дружно собрались у жарко пылавшего камина, только Моргана не было.

— Я бы хотел выпить первый глоток за то, чтобы мы всегда оставались сплоченными перед лицом любых испытаний, какие бы ни выпали на нашу долю, — тихо произнес рей. — Для меня очень важно знать, что каждый из нас будет хранить веру в победу и удачу, что бы ни произошло. Люблю вас всех, мои дорогие!

Хрусталь на миг наполнил небольшое помещение мелодичным звоном, когда бокалы соприкоснулись, после чего гости сделали по глотку терпкого пряного напитка. Соле показался он немного странным, подогретое вино с пряностями согревало и немного горчило, а еще почему-то в нем едва ощутимо чувствовался привкус…крови? Не может быть, видимо, ей показалось.

Члены семьи как-то незаметно разделились на маленькие группки, каждый спешил пообщаться с тем, кого давно не видел, выспросить новости и то, что не успевали сказать во время коротких сеансов зеркальной связи.

— Ты сегодня особенно задумчива, — Форс долил собеседнице вина и заправил ей за ухо непослушную прядку, вечно норовившую выбиться из любой прически. — Волнуешься?

— Очень, — призналась тсаревна, стараясь не смотреть на Шейна, которого уже отпустили из больничного крыла, но чей вид все еще был достаточно устрашающим. — Чувствую себя лишней. И бесполезной.

— Кто мне читал нотации на эту тему? — засмеялся молодой человек и сделал глоток. — А теперь то же самое слышу от тебя. Брось, Найт ведь неоднократно повторял, что твое время еще придет. Будешь скучать по спокойным денькам!

— Да уж, еще успеешь вспомнить славные деньки, когда Морган гонял тебя в тренировочном зале, а Дэйя чудила со своими заклинаниями, — улыбаясь, присоединился к беседе темный владыка. — Я чувствую, что расставание наступит даже скорее, чем можно бояться, поэтому и решил собрать семью вместе. Лишний повод убедиться, что все мы еще живы и можем показать зубы судьбе.

Соланж криво усмехнулась.

— Его светлости мне точно будет не хватать. Странно, что его нет здесь.

— Ушел с головой в работу, — пожал плечами рей. — Расследования требуют полной отдачи, ничего не поделаешь. Так и не хочешь рассказать, что между вами произошло?

— Почему все решили, что случилось нечто экстраординарное? — очень натурально в очередной раз удивилась Сола. — Он прекрасный учитель, и я всегда буду благодарна за те навыки, которые Морган сумел выработать в такой бездарной ученице. Но всего ведь не узнаешь в такие сжатые сроки, теперь мне остается следовать всему, что старались вложить в меня его светлость и остальные преподаватели, да учиться уже на собственных ошибках.

— Что ж, в этом ваши показания сходятся, — вздохнул с улыбкой Найт, после чего посмотрел на накрытый стол и попросил всех садиться.

Семья неторопливо собиралась, заканчивая начатые разговоры, а кто-то взял Солу за руку. Она оглянулась и покраснела, встретившись взглядом с единственным уцелевшим глазом Шейна. Левую сторону изувеченного лица скрывала повязка, края темно-красных шрамов, выглядывавших из-под ткани, выглядели страшно.

— Сола, — голос молодого человека звучал немного укоризненно. — Дэйд сказал мне, что ты чувствуешь себя причастной к тому, что случилось. С ума сошла?

Девушка усилием воли заставляла себя смотреть в такое привлекательное некогда лицо и не отводить взгляда. Ох уж этот рейвин, ну кто его просил все рассказывать!

— Я и впрямь ничего не могу с этим поделать, — жалко произнесла она. — Если бы вас было больше…

— Не говори глупости, — устало произнес воин, не отпуская ее руки, пальцы обжигали кожу, согревали, и все эти мысли и впрямь начинали казаться нелепыми. — Как бы там ни было, идет война, да не одна. Всегда кто-то погибает, кто-то получает раны, и уж маленькая светлая девчонка никак не может предотвратить то, что должно произойти. А твои переживания только мешаю мне отращивать новый глаз, вот так! Знаешь, как вредны негативные эмоции для регенерации!

Против воли тсаревна улыбнулась, с облегчением узнавая в усталом голосе прежнего веселого Шейна, который защищал ее от нападок брата и помогал при любой возможности. Главное, что он остался жив и даже находил возможность шутить, наслаждаясь каждой минутой рядом с теми, кого так любил. Соланж заметила, с какой нежностью смотрела на мужа Лейри, и немного смутилась.

— Хорошо, я больше не буду мешать тебе растить твой новый глаз, — снова улыбнулась она. — Только пообещай, что он будет даже зорче предыдущего?

— А как же иначе!

Ужин прошел в очень приятной дружественной обстановке. Все продолжали общаться, малыш Ярс вертелся на высоком стульчике между родителями, размахивая серебряной ложкой. Илана задумчиво накалывала на вилку овощи, но почти не притронулась к еде, зато Дэйд точно не страдал отсутствием аппетита. Дэйя что-то с жаром рассказывала Лейри, изредка подкрепляя свои слова широкими жестами, от чего в тарелки окружающих сыпались серебристые искры.

В воздухе витало настоящее семейное счастье и спокойствие уверенных в завтрашнем дне существ, и это поражало Соланж, но влияло на нее должным образом. К моменту, когда подали десерт, от ее волнений не осталось и следа.

«Хорошо бы, — думала она, — сидеть вот так в окружении самых близких и родных, детей, внуков, друзей, болтать о том и сем, и верить, что такое счастье никогда не закончится. Удивительная способность и удивительные они, эти деймины. Спасибо пресветлому Дракону за то, что наши с ними пути пересеклись».

Но хорошее, как это обычно и бывало с тсаревной, закончилось слишком быстро. И неожиданно, несмотря ни на что. Этой же ночью девушка проснулась с ясным пониманием того, что пришло время покинуть оплот Арвахо.

Будто кто-то направлял ее действия, давал четкие команды, которые послушное тело с радостью выполняло. Несколько прощальных и благодарственных писем легли на прикроватный столик, чтобы утром слуги могли доставить их адресатам. В походный мешок поместилось несколько смен белья, теплая одежда, несколько пузырьков с зельями и самые необходимые мази. Короткий меч в простых ножнах пристроился на бедре, а тонкая волшебная кольчуга спряталась под рубашкой и стеганой курткой. Магия пути пела в крови и звала за собой.

Рассвет только-только занялся, когда девушка уверенно стучала в знакомые двери небольшого дома. Охрана без вопросов пустила раннюю посетительницу, не раз бывавшую здесь в гостях, вышколенный слуга не задал ни одного вопроса, когда тсаревна попросила разбудить хозяина. Зигмунд, надо отдать ему должное, вышел через десять минут абсолютно бодрый и готовый к отъезду.

— Вы не удивлены? — спросила тсаревна, когда пара оседлала мершессов и направилась по узким улочкам на нижние уровни оплота.

— Нет, — спокойно пожал плечами воин. — Когда путь начинает говорить в тебе, все поступки, даже самые странные на первый взгляд, ведут к цели. И если тебе понадобилось позвать меня, значит, так и должно быть. И ты сама почувствуешь, когда наступит время идти дальше одной.

Почти полдня свелая и темный неслись сквозь сумрачные леса, ориентируясь на чутье тсаревны. Их путь лежал на северо-запад, где и был расположен древний храм Дракона, куда, в конце концов, предстояло попасть наследнице. Они мало говорили, да и о чем было беседовать столь непохожим друг на друга существам? Суровый властный мужчина, привыкший к беспрекословному подчинению, управлял всей армией Сумрачного Эйда, много лет помогал племяннику поддерживать мир и порядок в его владениях, и еще несколько лун назад он вряд ли мог помыслить о возможности такого путешествия бок обок с наследницей Алайи.

— Нужно ли мне знать что-то еще о прохождении этого пути? — спросила девушка, когда всадники преодолели небольшой овражек по стволу переброшенного между его краями дерева. — Я знаю, что магия этой земли сама сформирует испытания по силам мне, но все же вы уже были там и знаете, каково это.

Мужчина какое-то время подбирал слова, чтобы пояснить то, что, в принципе, не поддавалось объяснениям. Сола терпеливо ждала, с наслаждением вдыхая прохладный лесной воздух, пропитанный ароматом листьев, трав и каких-то цветов. Несмотря на частые грозы и непогоду, сумрачную прохладу даже в самый разгар дня, весна давно вступила в свои права, пусть даже и отличалась от того же времени года в Алайе. Тонкие, еле заметно светящиеся бутоны тянулись к небу, серебристая с зеленью поверхность бархатных листьев трепетала на ветру, а деловитые жуки спешили куда-то по своим делам. Огромные лиловые бабочки порхали между цветами, соседствуя с блеклыми белыми и желтыми мотыльками. Мершесс тсаревны по кличке Серый, огромный сильный зверь с жемчужно-дымчатой шкурой, уверенно нес всадницу вперед, подчиняясь любому движению поводьев.

— Слишком давно это было, — словно нехотя ответил главнокомандующий. — И там, на дороге к своему будущему, ты останешься один на один с миром. Таким, каков он есть. Ни зла, ни добра, чистая жизнь со всем, что она несет в себе. Именно это и трудно: заставить замолчать внутренние голоса, которые будут советовать тебе поступить так или эдак, выбрать решение, сторону или поворот. Жизненный опыт, каким бы он ни был, станет шорами на твоих глазах. Поэтому забудь об испытании, просто оставайся той, кем ты являешься.

— А разве не будет частью процесса проверка моих сил и умений? — удивилась тсаревна, услышав самое странное пояснение предстоящего из всех. — Ведь меня готовили к чему-то подобному.

— Да. И нет. Тебе нужно познать саму себя и свое место в этом мире, ни больше, ни меньше. И когда после тех или иных преград на пути останется на поверхности твоя суть, это и будет победой.

— Все слишком запутано, — проворчала Соланж. — Мне говорили, что тут можно будет понять себя, но не настолько сложно представляли. Пошел, сразился с монстрами, испил воды в колодце и вернулся через храм обратно, вот к чему я собиралась стремиться.

Зигмунд едва шевельнул уголками губ, чем сразу же напомнил тсаревне Моргана. У того была отцовская улыбка, крайне редкая гостья на красивом волевом лице, и он иногда позволял себе подобное проявление эмоций, когда не боялся показать настоящие чувства. Хотя, кто знал настоящие чувства этого интригана? Не Сола, это точно.

— Монстры тоже будут, но ты не узнаешь до самого конца, была ли встреченная тобой шабла испытанием, или просто животное вышло на охоту. Но с того момента, как ты проснулась сегодня и поняла, что пора в путь, каждый вдох и жест наполняют его смыслом. Ты первая в Пайване светлая, которая пройдет по дороге судеб. Разумеется, это повлияет на всех нас.

— Вы разве не должны были успокоить меня? — с укоризненным смешком покачала головой тсаревна, от чего капюшон плаща немедленно сполз за спину. — Только добавили сомнений.

Деймин пожал плечами, предоставляя спутнице возможность думать все, что ей заблагорассудится. Та воспользовалась возможностью и снова погрузилась в размышления, перебирая в уме события последнего года. Торная Дорога прошлого провела наследницу сквозь беды и лишения, но, как выяснилось позже, тяготы лишь укрепили сильный от природы характер, никогда не проявившийся бы при других обстоятельствах. И как ни была сильна боль, Соланж ясно понимала, что настоящая жизнь началась именно тогда, в день побега.

Прошло много часов с момента отъезда из оплота Арвахо. День клонился к закату, всадники все так же мчались сквозь леса, не встретив на пути ни одного препятствия. Изредка переговаривались о чем-то, но больше молчали, размышляя о своем, и всего пару раз остановились на привал, чтобы животные могли отдохнуть и восстановить силы. Когда тсаревна в один момент резко замедлила бег своего мершесса, Зигмунд настороженно повторил ее действия, но ничего необычного не заметил.

— Что…?

Но девушка дала ему знак замолчать.

— Что-то приближается! — едва слышно произнесла она.

Судя по тому, что деймин не стал задавать вопросы, странное поведение спутницы вполне вписывалось в рамки того, что должно было происходить со ступившими на путь судьбы. Мужчина привязал мершесса рядом со скакуном светлой и обнажил оружие.

— Зигмунд, вам придется дать мне сражаться самой, — извиняющимся тоном заметила Соланж, не торопясь доставать меч из ножен. — Я чувствую эту тварь очень отчетливо, но вы не должны вмешиваться, хорошо?

— Ты не забудь сказать, если понадобится помощь, — пожал плечами мужчина и отошел, но клинок так и не спрятал.

Девушка напряженно прислушивалась, замерев посреди небольшой поляны. Запах мокрой листвы заглушал все остальные лесные ароматы, вездесущий туман лизал ноги, так что трава едва просвечивала сквозь молочное марево. Что-то тревожное и чуждое этой земле стремилось достать путников, чадный и жаждущий зов чужой магии явственно ощущался вокруг Едва слышно выругался Зигмунд, когда на прогалину между деревьев выплыл полупрозрачный сгусток энергии, моментально принявший неожиданную форму, стоило Соланж кинуть на него мимолетный взгляд.

Настало время и светлой наследнице выразиться неподобающим ее статусу словом.

— Ты слишком самонадеянна, девочка, — знакомым холодным голосом произнес монстр. — Разве этому я учил тебя? Слишком много сил вложено в такую бездарность.

— Замолчи, Морган, — едва слышно прошипела в ответ Соланж, понимая, что именно ее неэкранированные эмоции привели к путешественникам аарха. — Твой внешний вид всего лишь плод моего воображения. Брысь!

Чужая мертвая душа и не подумала убраться, некоторое мгновение фигура эрла колебалась в воздухе, менялись одежда и прическа, выражение лица, подстраиваясь под чувства шейсы. Сола, в свою очередь, вспоминала уроки настоящего Моргана, и его лекцию про аархов. Колдовство подчинялось неохотно, силы чудища были еще слишком велики, поэтому они с тсаревной начали кружить по поляне, не спуская друг с друга глаз.

— Светлая предательница, — цедил сквозь зубы лже-Морган. — Ты одним своим присутствием оскверняешь дорогу чести. Тебе не место здесь!

Интересно, что подумает Зигмунд, увидев здесь призрак своего непокорного сына? Ведь все, чем становились аархи, было отражением чувств и эмоций, причем негативных, снедавших того неосторожного путника, который позволил себе прогуливаться по сумрачным лесам без щитов. Горечь, обида, невысказанные упреки, все это было самым лакомым для душ бывших убийц и преступников, после смерти превратившихся в подобную мерзость. Помочь в борьбе с ними могла магия и сильная воля. И прощение, которого Соланж никак не могла найти в своей душе. Как же, попробуй прости то, как подлец эрл обошелся с ней. Хорошо еще, что…

Словно музыкальный инструмент, послушный опытному мастеру, аарх моментально уловил изменение ходя мыслей в своей жертве, по лицу Моргана прошла рябь, и вот уже перед ней стоял отец. Суровый и властный, точь-в-точь такой, как тогда, в ту страшную ночь, когда ее заперли в Залах Забвения. И этот проклятый призрак наступал, намереваясь выпить из девушки все силы. Несколько теней отделились от чудовища, так же превращаясь в Айвина, разные одежды, разные времена. Где-то он был совсем молод, и это живо напомнило Соланж моменты, когда родитель ругал ее за ту или иную детскую выходку, когда послушание было не самым сильным качеством юной наследницы. Один из двойников был тем, кто ударил девушку в ночь ее заточения. Хоровод угрожающих фигур кружился вокруг жертвы, и каждый пытался приблизиться настолько, чтобы выпить больше сил.

— Зря ты сменил облик, — доверительно сказала аарху тсаревна. — Айвина я больше не боюсь, хоть и ненавижу за все, что он сделал.

И магия, наконец, повиновалась ей. Монстр попытался было воспользоваться другими страхами девушки, лица и формы поплыли, рядом появилась ведьма Тарна, чуть не продавшая Солу в рабство, и Гио, страшный Гио с раскаленным прутом в руке, но чары противника действовали уже недостаточно сильно.

Бледные лучи сорвались с раскрытых навстречу призракам ладоней, ударили в их фигуры грудь, пронзая их насквозь. Аарх закричал чужим голосом и рванулся навстречу Соле, но было и впрямь поздно. Морган имел над ней какую-то мистическую власть, и даже понимая, что призрак перед ней это всего лишь жаждавшее крови и смерти чудовище, трудно было абстрагироваться и действовать хладнокровно. Может, потому, то и настоящий эрл не питал к тсаревне дружеских чувств. Но как только ее эмоции переключились на отца, на остальных обидчиков, неприязнь к которым была все же намного глубже и сильнее, наваждение прошло.

Точно так же, как когда-то перед судьбоносной встречей с правителем Алайи говорил ей Дэйд, Соланж взяла себя в руки и посмотрела своим страхам в лицо. Отец не мог больше причинить ей вреда, ведьма осталась в том лесу, а Гио — в своем доме с ожогами от того самого прута, которым хотел во второй раз пытать Солу. Никто не смел указывать наследнице древнего тсарства, что делать и как поступить. Лишь ее воля и сила имели значение, и из этого испытания она намеревалась выйти победительницей.

— У тебя нет власти надо мной! — звенящим от злости голосом произнесла девушка, заканчивая плести заклинание. — Убирайся, откуда пришел!

Светящаяся сеть спеленала аарха, смяла искаженные болью черты и медленно превратила чудовище обратно в бесформенный сгусток энергии. Он еще несколько раз попытался сменить облик, даже мелькнули в общем хороводе лиц и полов печальные глаза бледного высокого мужчины в короне Найта, но и тот исчез. Долго-долго шла борьба между рвавшимся на свободу монстром и тсаревной, после чего раздался едва слышный хлопок, и все закончилось. Аархи были бессмертными, но дважды никогда не цеплялись к поборовшей их жертве и, ослабленные, не появлялись потом на свет несколько лун.

Сола вытерла пот со лба и нехотя повернулась к Зигмунду, все это время остававшемуся за пределами поляны. Правильно, опытный воин и житель здешних мест, он и шагу не мог ступить без боевых заклинаний и щитов, а вот светлая в азарте пути об этом позабыла, хотя тысячу раз отрабатывала нужные чары с тем же Морганом, будь он неладен.

— Что такого сделал мой сын, раз мысли о нем настолько горьки и полны гнева и смогли привлечь аарха? — задумчиво спросил Зигмунд, не особо, впрочем, надеясь на ответ.

Остальные образы мужчина проигнорировал, не беря в расчет ни Айвина, ни другие лица, мелькавшие в хороводе. Сола предпочла неопределенно передернуть плечами и уйти от неприятного разговора. Разумеется, уточнять, почему чудище приняло облик правителя Алайи, не было необходимости.

— Отличная тактика борьбы с этим монстром, — похвалил главнокомандующий. — Переключиться на другой образ, на новый объект сильных эмоций, с которым ты уже однажды справилась. Если нет возможности найти в своей душе прощения, тоже помогает. Но с применением заклинания была задержка, и он выпил довольно много сил. В следующий раз так не рискуй. И экранируйся лучше.

— Учту, — коротко ответила тсаревна, снова забираясь в седло.

Как же, отличная тактика. Не говорить же ему, что все получилось само! И это после месяцев тренировок и тех сил, которые были вложены в нее лучшими преподавателями Сумрачного Эйда. Позорище! Впредь следовало быть внимательней, но странное ощущение, что игры закончились и вокруг и впрямь не очередной учебный сон, пришло только сейчас.

Проклятье!

Девушка жадно приложилась к фляге с водой и в несколько глотков осушила ее. После встречи с аархом жутко хотелось пить, внутри поселилось странное ощущение, что девушку высушили, лишили не только магических сил, но и чего-то другого, более важного. Ненависть к отцу от неожиданной встречи всколыхнулась в душе, словно ил со дне озера. Как же один шейс мог испортить жизнь другому! Так, стоп! Зигмунд ведь напомнил о необходимости выставить щиты! Не хватало только собрать рядом всех аархов сумрачных лесов.

Путники снова отправились дальше, продолжали мелькать перед глазами бесконечные темные стволы и кроны, проносились мимо долины и овраги, заполненные туманом. Монстры больше не спешили выходить навстречу вооруженным сталью и магией пришельцам, все шло спокойно.

— Зигмунд, — произнесла вдруг Сола, все время размышлявшая о событиях последнего года, произошедших с ней. — Мне нужно кое-что узнать.

Воин чуть приподнял брови, молча приглашая спутницу продолжать.

— У нас с его величеством был разговор о магии крови и власти, которую она дает. Вы можете мне ответить прямо один вопрос? Ваш старший сын напоил меня своей кровью и создал связь между нами? Почему-то остальные члены семьи резко вспоминали о важных делах и старались удрать подальше, как только я начинала разговор на эту тему.

По лицу главнокомандующего ничего нельзя было прочесть о его отношении к данной теме. Ни единый мускул не дрогнул на нем, и Сола даже мысленно позавидовала такому умению контролировать мимику и эмоции.

— Почему вы решили, что я отвечу на ваш вопрос, раз уж даже его величество ничего не рассказал.

— Потому что я прошу вас об этом и чувствую, что мне нужно узнать правду. Это важно. В любом случае когда-нибудь я бы докопалась до правды, но сейчас просто нет времени на игры.

Какое-то время Зигмунд отмалчивался, подбирая слова, но все же заговорил.

— Мы не были уверены поначалу. Мои сыновья много чего скрыли обо всем, что произошло между вашим побегом от них в лесу и возвращением в оплот Арвахо. На крепость Молари напали твари бездны, и ваше прибытие как раз совпало с этим печальным событием. Возможно, те причины и помешали более тщательно расспросить моих сыновей. Было вполне очевидно позднее, что ваши раны оказались более серьезными, чем все подумали, а дальше Дэйя помогла вам выздороветь в почти рекордные сроки и рассказ мальчиков вполне вписывался в общую картину. Но уже после первого нападения на вас в стенах нашего дома стало ясно, что не все детали Морган посчитал нужным упомянуть, а Шейн ему в этом способствовал.

— Другими словами…?

— Мы уверены, что он сделал это. Дал тебе напиться своей крови, чтобы спасти после нападения гронов, и оставил кровную связь, хотя обычно это не практикуется с дейминами, не соединенными эмоциональными или родственными узами. И уж тем более с шейсами.

Тсаревна почувствовала, что еще миг, и ее вывернет наизнанку. Она пила чужую кровь, пусть даже и не зная этого! Какая мерзость!

Постойте ка…ведь это дейминов издревле называли кровопийцами, еще и детей в сказках пугали страшными монстрами! Но совсем недавно Соланж узнала, что таким образом темные могли исцелить даже смертельные раны, если успевали это сделать. Значит, Морган и в самом деле спас е жизнь, но таким способом, при мысли о котором у светлой все внутри переворачивалось.

— Зачем он оставил связь? — сто очков в ее пользу, голос оставался ровным и безэмоциональным. — Разве целебные свойства крови уменьшаются в случае отказа от подобной власти?

Зигмунд умудрился пожать плечами на полном скаку, твердой рукой направляя своего мершесса вслед за тсаревной.

— Не могу никак прокомментировать причины, которые побудили мальчика сделать это. Но его интуиция редко подводит, и даже ты сама могла не раз в этом убедиться. Такая связь не дает власти, лишь позволяет в одностороннем порядке знать, угрожает ли твоей жизни опасность, и насколько она сильна, чтобы иметь возможность успеть вовремя и спасти.

— А что с эмоциями, мыслями? Он ведь может читать их, словно открытую книгу! Да и я иногда чувствовала его ярость, прорывавшуюся из-за щитов.

— Никто не в силах познать чужие мысли, — невозмутимо ответил на возмущенную тираду спутницы темный. — И благодаря Моргану ты все еще жива и можешь продолжать борьбу. Дальнейшее обсуждение этого вопроса лучше всего провести именно с ним, если не возражаешь. Одно лишь могу добавить: как бы ни была сильна ваша неприязнь друг к другу, он никогда не предаст и не ударит в спину. И все его поступки направлены во благо Сумрачного Эйда, коим теперь является и союз с Алайей под твоим началом. Кстати, мы приближаемся к какой-то крепости, чувствуешь?

Такой неожиданный поворот беседы не удовлетворил светлую, но провокационные разговоры следовало отложить до лучших времен. Она и впрямь чувствовала впереди что-то большое и в целом не опасное, ощущала на языке странный привкус охранной магии оплота, такой же, каким обладала крепость Арвахо. Хранители исправно выполняли возложенную на них роль, а обострившаяся в неспокойные времена бдительность только подчеркивала невидимые границы вокруг странных городов дейминов.

— Да. И там нам придется расстаться, Зигмунд. Вы вернетесь домой, а я последую дальше своей дорогой. Не знаю, зачем понадобилась наша с вами сегодняшняя поездка, но по всему выходит, что именно так будет правильно.

Главнокомандующий кивнул.

— Дорога судьбы ведет тебя, не мне спорить с ней. Видимо, и впрямь нужно было что-то именно от меня, чтобы продолжить путь.

По мере приближения к новой крепости, внутри почему-то становилось все спокойней. Волнение от встречи с аархом улеглось, мершессы уверенно мчали всадников к цели.

— Сейчас довольно поздно, а мы ехали больше четырнадцати часов преимущественно на северо-запад, — заметил Зигмунд. — В этом направлении у нас лишь два оплота, Кави и Слоцци, оба достаточно крупные и имеют зеркальные станции перемещения. Думаю, тебе стоит переночевать в том, куда мы сейчас попадем, прежде чем идти дальше. Заодно я успею дать несколько полезных рекомендаций, если ты не против.

— Я только буду благодарна, — улыбнулась девушка, после чего всадники въехали в открытые ворота крепости.

Нижние нежилые уровни, предназначенные для обороны и защищавшие основание оплота, быстро остались позади, тсаревна следовала за уверенно двигавшимся вперед спутником, разглядывая окружающее при свете волшебных огней. Оплот, несомненно, был намного меньше, чем крепость Арвахо, но все же достаточно огромным, чтобы ошеломить с непривычки. Широкие улицы поднимались над землей, расходились в разные стороны, сворачивали и опутывали внутреннюю часть города клубком ходов и тупиков. Высокие стены домов слегка блестели в огнях, черный гранит надежно защищал обитателей этого места. Несмотря на поздний час дейминов на улицах было достаточно много.

— Все-таки мы попали в оплот Кави, — произнес Зигмунд, в очередной раз сворачивая. — Я был тут много раз, так что ночевать будем в проверенной гостинице.

Сола пожала плечами, поглощенная своими мыслями. Ей было любопытно и немного боязно в преддверии завтрашнего дня. Она останется одна в чужом городе, пойдет неизведанной дорогой в неизвестность. Некстати вспомнился холодный прием, который ей оказала Алайя, когда неопытная измученная беглянка сунулась в столицу княжества в надежде, что Келин примет и защитит ее. С тех пор много воды утекло, но как ее примет Сумрачный Эйд в новом образе? Будет ли повторение прошлой истории с поправкой на новые знания и умения девушки, или ее ждало что-то другое?

Усталые путники спешились у небольшой ярко освещенной гостиницы и бросили поводья расторопному служке. Зигмунд кинул парню мелкую монетку, после чего открыл дверь, галантно пропуская даму вперед. Жарко натопленный первый этаж гостиницы служил таверной, и просторный зал оказался забит практически под завязку. Хозяин за стойкой окинул посетителей внимательным взглядом и тут же выбежал к ним, узнав Зигмунда.

— Доброй ночи, господин! — поклонился он. — Желаете отужинать?

— Доброй ночи, Виртук, — главнокомандующий усмехнулся. — Я здесь инкогнито и ненадолго, так что обойдемся без церемоний. Два отдельных номера для меня и моей спутницы, плюс, разумеется, ужин. Найдется свободный столик на двоих?

— Конечно! — хозяин засуетился, раздавая приказы подчиненным, две резвые девушки тут же убежали куда-то наверх, видимо, чтобы приготовить комнаты постояльцам.

Свободный стол нашелся в самом углу зала недалеко от камина, путники поспешили стянуть камзолы и плащи, чтобы не растаять в тепле. Уже через пару минут пара совсем перестала привлекать внимание, и можно было оглядеться. Сола впервые попала в другой оплот так далеко от столицы, кроме того, она слишком неуверенно снимала капюшон, опасаясь, что кто-то разглядит в ней шейсу.

— Все в порядке! — вполголоса произнес Зигмунд. — Иллюзия по-прежнему действует, так что лучше тебе вести себя естественно.

— Почему-то я снова начала волноваться, — призналась тсаревна, отпивая глоток прохладного кисловатого напитка из высокого кубка, только что принесенного разносчицей. — Вроде все было нормально пять минут назад!

— Так бывает. Мы весь день провели в дороге, плюс встречи с аархами не проходят бесследно. Тебе нужно поесть и восстановить силы.

Соседи изредка поглядывали на тихонько переговаривавшуюся пару, любопытствуя, что связывало властного высокого мужчину и задумчивую девушку со странными светлыми глазами. Вряд ли это были отец и дочь, да и на любовников они не походили. Скорее уж, наставник и ученица. Девушка изредка теребила кончик длинной темной косы и с умеренным интересом осматривала зал. Когда им принесли еду, тихие разговоры сменились стуком вилок и ножей.

— Денег у тебя достаточно, так что сможешь останавливаться в гостиницах и ночевать в относительной безопасности, — произнес Зигмунд в перерыве между основным блюдом и десертом. — Ночевать под открытым небом без защитных заклинаний тоже не стоит, хотя ты вряд ли об этом забудешь.

Сола чуть скривилась. Конечно, после того, как ее чуть не загрызли неизвестные твари, воспоминания о которых до сих пор надежно прятались от нее где-то в глубине души, ночевать без защиты на темных землях она вряд ли решилась бы. Но по своему опыту тсаревна точно могла сказать, что иногда самые страшные монстры прятались не в темных чащах, а разгуливали по улицам в обличье обычных шейсов или дейминов.

Главнокомандующий вполголоса давал последние наставления, пока светлая неторопливо потягивала терпкий травяной настой. Еще раз кратко напомнил о том, с кем она могла повстречаться в лесах и городах из обширного бестиария Сумрачного Эйда, кого следовало особо опасаться, как себя вести с незнакомыми дейминами и сливаться с толпой. Чего ожидать от простолюдинов и аристократов, если те встретятся на пути, какие гостиницы лучше выбирать и способы не выдать себя в незнакомой обстановке. Паника девушки снова усилилась, ей казалось, что вбитые насильно в голову знания и все, чему она научилась в снах вместе с Морганом и другими, внезапно выветрилось оттуда и Сола встретит такой же беспомощной, как и пришла луны назад.

Как ни странно, мужчина не заметил изменений в состоянии спутницы. Долгие тренировки выдержки и управления собой под пристальным взглядом эрла не прошли даром, и лицо тсаревны оставалось сосредоточенным и спокойным, в то время как душу раздирали на части сотни драконьих когтей.

— Собственно, ты все это и сама знаешь, — подытожил разговор Зигмунд. — Прости, что снова повторил по десятому разу, мы все верим в то, что ты обязательно справишься. Не волнуйся и доверяй интуиции!

Соланж через силу улыбнулась.

— Спасибо вам, постараюсь не разочаровать никого. Уже поздно, возможно, нам стоит попробовать заснуть. Мне попробовать, точнее, — с усмешкой исправилась она.

— Ты права, — они оба поднялись из-за стола, поблагодарили хозяина заведения за вкусный ужин и поднялись по широкой лестнице на второй жилой этаж. Повсюду были расставлены свечи в пузатых абажурах, ночные цветы в пестрых горшках придавали постоялому двору уютный вид.

— Я уеду еще до рассвета, — предупредил Зигмунд. — Поэтому действуй на свое усмотрение, дорога сама поведет тебя дальше.

Темный и светлая обменялись на последок долгими взглядами, деймин поцеловал узкую девичью кисть, после чего каждый скрылся за дверями отведенной ему комнаты. Тсаревна прислонилась спиной к широкой деревянной поверхности и глубоко вздохнула, словно шаг вперед в центр небольшого помещения отрезал ее от ставшей привычной жизни в оплоте Арвахо. А ведь она уже не там, вокруг все незнакомое и непривычное, а утро несет за собой лишь неизвестность.

Мысленно отругав себя за нерешительность, Сола подошла к окну и широко распахнула витражные ставни. В лицо дул теплый ветерок, принесший с собой незнакомые пряные ароматы каких-то цветов и выпечки из кухни на нижнем этаже. Девушка заворожено смотрела на два тонких серпика новорожденных лун, блестевших в темном небе над крепостью, и с каждым вдохом волнение постепенно утихало. Что бы ни нес новый день, она обязательно справится! Не было в тсарском роду того, кто сломался бы на полпути, упрямство и упорство, порой достойные лучшего применения, всегда вели к цели.

Сон пришел не скоро, грезы не принесли ничего нового, крутившиеся в подсознании мысли приняли странную тревожную форму. Кто-то просил Соланж о чем-то, кто-то предостерегал, чьи-то лица и образы слились в одно серое пятно, и тусклый свет, пробившийся через открытое окно, разбил вдребезги мутное забытье.

Коротко попрощавшись с хозяином заведения, девушка вышла во двор, забрала своего мершесса и двинулась на верхние уровни к сердцу города. Хитросплетение дорог и переулков опутывало высокий холм, на котором располагался оплот, словно каменный муравейник. Какие-то пути вели внутрь, темные проходы между домами даже в дневное время освещались волшебными огнями, в противном случае разглядеть что-либо в толще стен было невозможно. И все равно не оставалось ощущения тяжести, мрачности, как можно было бы ожидать от подобного места. В каждом строении нашлось место для клумб с яркими цветами, сжатые заклинаниями участки зеленели узкими полосами лугов и возделанных полей, деревья казались тонкими палочками с темными облачками-кронами сверху, а когда кто-то попадал в зону действия пространственной магии, палочки моментально превращались в столетних гигантов. Эффект сжатия делал оплоты поистине волшебными и необычными для чудаков.

Несмотря на ранний час, на улицах вовсю кипела жизнь. Разворачивались торговые лотки на небольших площадях, туда-сюда проворно сновали слуги, работники выкладывали товары и помогали владельцам лавок открывать заведения. Следовали по своим делам всадники и пешие, ехали повозки и закрытые экипажи, вынуждая остальных прижиматься к обочинам. Узкие пешеходные мостиками испуганными кошками гнули горбатые спины повсюду, соединяя разные уровни оплота. И самое главное, что на одинокую путницу решительно никто не обращал внимания!

Нет, ей пару раз отвешивали комплименты отдыхавшие от работы грузчики, улыбнулся ехавший навстречу неброско одетый воин, но это все. Маскировка сработала безупречно! Сумрачный Эйд принял светлую как свою, и такое начало очень приободрило напряженную в ожидании подвоха тсаревну.

Девушка обратила внимание, что женщины-охотницы в крепости Кави встречались достаточно часто, путешествуя в группах или самостоятельно. Луки за спиной, притороченные к седлам клинки или винтовки, заплечные мешки — Сола ничем не выделялась из толпы. Кружа по запутанным улицам, она прислушивалась к внутреннему голосу, но, видимо, пока все шло как надо.

Мершесс привез ее на достаточно широкую площадь на одном из высших уровней оплота. Ввысь тянулось несколько широких дорог, ведших к домам знатных и состоятельных жителей оплота, отчетливо видневшиеся тонкие башни вспарывали небо десятками шпилей.

Сола спешилась и стала пробираться к запримеченному на другом краю площади зданию с вывеской зеркальной станции. Маршесс уверенно переступал мягкими лапами, изредка поворачивая к хозяйке голову и тихонько пофыркивая.

— Все хорошо, да, Серый? — девушка похлопала скакуна по шее, мимолетно погладив мягкой короткий ворс дымчатой шкуры.

На станции оказалось до странного много народа. Группа простолюдинов взвешивала на огромных весах свои тюки, чтобы убедиться, что зеркала пропустят нагруженных поклажей путешественников, ведь пронести на себе можно было столько, сколько весил сам путник. Наверное, поэтому все как один были огромные, широкоплечие, в одинаковой форменной одежде, выдававшей принадлежность к какой-то одной торговой группе. Такие богатыри могли и целый воз унести на спине!

Богато одетые дамы и кавалеры весело щебетали в небольшом соседнем зале, предназначенном дня перемещения знати, двое мрачного вида мужчин в темных камзолах вполголоса переговаривались там же, неодобрительно косясь на шумную молодежь. Под мышками у них были зажаты папки с бумагами, Соле даже почудился герб Найта, из чего она сделала вид, что эти деймины служили при дворе. Как ни странно, аристократы никак не реагировали на ожидавших своей очереди на перемещение работяг, ни один даже носа не скривил, чего можно было бы ожидать в Алайе.

Сола встала с краю и взяла у служащего номерок, чтобы с ним расплатиться за проход одним из нескольких десятков зеркал. Станция оказалась внутри достаточно вместительной, чтобы места хватило и дейминам, и мершессам, всадники с любопытством разглядывали скакуна девушки. Судя по количеству зеркал, это место могло пропустить несколько сотен путников в сутки.

На высоком потолке в зеркальном зале мерцала и переливалась яркая карта Сумрачного Эйда со всеми оплотами, так что в ожидании своей очереди можно было точно определиться, куда же двигаться дальше. Юг и восток отпадали сразу, Сола даже практически не смотрела в ту сторону, изучая север и запад, пока едва слышный шепоток внутри не повторил вслед за ней название крепости Гласса. Слово приятно покалывало язык, прохладным шариком прокатившись внутри, и выбор был сделан. Девушка услышала, как стоявшие перед ней путники озвучили имя другого оплота на западе и, получив разрешение мага, бесследно пропали в зеркальной поверхности.

— Двенадцать золотых, — произнес маг, глядя на задумавшуюся тсаревну.

— Вы хотели сказать десять? — девушка отвлеклась от собственных мыслей и с любопытством уставилась на волшебника, взявшего такую плату с предыдущих клиентов.

— Двенадцать, — усмехнулся зеркальщик, видимо, надеявшийся подзаработать на рассеянной охотнице. — Неужели настолько нечетко говорю, что понадобилось переспрашивать?

— Пожалуй, — ответила насмешливой улыбкой наследница, которой никогда не приходилось торговаться. — Только знает ли начальник станции о том, как отличаются тарифы для разных путников? Предыдущие-то деймины отправились в путь со скидкой в два золотых. Пожалуй, я могла бы купить билет прямо у вашего руководителя, и возможно, об удешевлении не придется просить дважды.

Маг злобно скривился, с досадой забрал деньги и что-то нелицеприятное пробормотал себе под нос, активируя заклинание перехода. Тсаревна боялась, что деймин, уязвленный словами самоуверенной путницы может отправить ее не в тот оплот ей на зло и была начеку, тайком контролируя процесс перемещения. Серое марево зеркального коридора вязко колыхалось вокруг, звуки шагов тонули в нем, даже время, казалось, застыло. И только когда в появившейся вдалеке картинке настоящего мира Сола разглядела название оплота, настал миг вздохнуть с облегчением.

Крепость Гласса оказалась относительно небольшим городом, зеркальная станция была в разы меньше, чем та, откуда пришла тсаревна. Центральная площадь, окруженная небольшими симпатичными зданиями, открывала потрясающий вид на горы, для разнообразия не затянутые туманом. Темная зелень деревьев и блестевшая внизу река дополняли картину, едва веявший теплый ветерок принес с собой ощущение уверенности и азарт предстоявших испытаний. Почему-то было совсем не страшно, даже любопытно, что принесет сегодня новый день.

— Пойдем, Серый, — позвала Сола своего мершесса, тянувшегося носом к сочным листьям на нижних ветвях деревьев. — Пока не понятно, что я здесь делаю, но задержаться на денек-другой придется.

Пока они искали подходящий по цене и расположению постоялый двор, тсаревна размышляла об инциденте с магом. Потрясающе, что она не растерялась, не стерпела молча попытку обмануть себя и смогла дать понять наглому вымогателю, что в случае необходимости обратится за помощью к вышестоящему деймину. Вполне возможно, что в Алайе пришлось бы заплатить названную цену или получить отказ еще и от начальника станции, а тут все решилось как нельзя лучше. Может, первые успешные самостоятельные шаги и были причиной нынешней уверенности в дальнейшем успехе? Конечно, впереди ждали неведомые испытания, но все же ощущения ей нравились.

— Сколько вы у нас пробудете, госпожа? — поинтересовалась хозяйка небольшого, но очень уютного трактира в самом сердце крепости.

— Пока не могу сказать, — пожала плечами Соланж. — Вот оплата за два дня, а дальше посмотрим.

— Спасибо! Если вы останетесь на поздний завтрак, то сегодня в меню рагу и пирог со сливами.

— Звучит аппетитно, благодарю вас.

После еды настроение стало еще лучше, девушка оставила мершесса в загоне при гостинице и отправилась бродить по крепости, слушать, смотреть и искать то, что привело ее сюда. Снова и снова она невольно сравнивала две страны, светлых и темных, попавшихся на ее пути за последний год, и сравнение это было не в пользу родной Алайи. Сколько же надо будет всего изменить, а ведь за один день сознание шейсов не изменится! Сможет ли тсаревна на своем веку увидеть преображение светлого государства, конечно, если у нее все получится, да если никто не убьет ее в процессе осуществления всех возможных реформ. Не стоило обольщаться и воображать, что изменения окажутся приняты с ходу без сопротивления, слишком глубоко укоренился привычный образ жизни.

Девушка ухмыльнулась, поймав себя на подобных мыслях. Еще недавно она и представить не могла, что трон для нее станет чем-то реальным, а теперь вот начала думать о новом укладе жизни для всего народа. Интересные порой фортели выкидывает судьба!

День шел своим чередом. Сола бродила среди дейминов, вслушивалась в разговоры, смотрела по сторонам и дышала свежим весенним воздухом. Иногда до ее слуха доносилось имя Найта, но ничего интересного узнать не удалось. Шепотки всегда затихали, стоило приблизиться к источнику разговоров. Пришлось пожимать плечами и двигаться дальше.

Несколько раз Тсаревна слышала, как мамы-деймины ругали непослушных детей, пугая их светлыми чудовищами. Сначала Сола не поняла, о чем речь, но потом до нее дошло, что страшные сказки, заставлявшие малышей шевелиться быстрее, собирать игрушки и не шалить, были о шейсах. Вот те раз! Значит, оба народа хороши! И в Алайе, и в Сумрачном Эйде фольклор был практически одинаковым, разве что имена менялись, да в качестве чудовищ выступали разные силы. И как прикажете бороться со старыми сказками, впитанными в буквальном смысле с молоком матери?

Вывернув за очередной угол, девушка поначалу не поверила своим глазам, потом с тихим проклятьем отступила на шаг назад и опустила глаза. Возможно, ей показалось? Пришлось тайком выглянуть, чтобы убедиться, что знакомый черноволосый мужчина ей не привиделся в страшном сне.

Что он здесь забыл? Стоит, зараза, беседует с каким-то горожанином, еще и улыбается! Но как он мог пронюхать, что тсаревна выберет именно этот оплот из всех возможных? А ведь она и сама этого не знала пару часов назад.

Девушка несколько раз вздохнула, активировала все возможные щиты, как учил ее тот самый Морган, который только что мигом испортил хорошее настроение светлой одним своим видом. Спокойно! Возможно, это проделки волшебного пути, который вел ее дальше. Найт ведь говорил, что его братец пропадал где-то по делам в последние недели, и если он не успел заметить мелькнувшую рядом наследницу, можно было спокойно заниматься собственной судьбой и дальше.

Тем временем Морган закончил разговор, недовольно нахмурился, затем отправился куда-то. Разумеется, тсаревна пошла за ним, сама не понимая зачем. Зигмунд сказал слушать себя, поэтому пришлось довериться интуиции. Было страшно думать о том, что сделает эрл, заметив слежку, но отступать уже поздно. Главнокомандующий перед расставанием успел дать несколько полезных советов о том, как оставаться незамеченной в толпе, заодно можно было применить их на практике и молить великого Дракона, чтобы он не выдал ее.

Видимо, страх разоблачения перед Морганом творил настоящие чудеса, поскольку в течение нескольких часов девушку так и не обнаружили. Пару раз эрл оглядывался, сканируя окружающее пространство, но не целенаправленно, а скорее для собственного спокойствия. Он, как и Сола, держался людных мест, общался с местными, вытягивая из них информацию, сидел в больших залах трактиров и делал вид, что он вполне обычный деймин.

Тсаревна ловила себя на мысли, что подобная слежка вызывала у нее неоднозначные ощущения. Пришлось еще раз убедиться, что эрл был самым лучшим актером из тех, кого она знала. Так талантливо и естественно изображать абсолютно разные настроения, контролировать мимику, эмоции, выдавая себя за другую личность, было невероятно сложно. Это пугало и завораживало одновременно. Вряд ли после увиденного девушка могла бы когда-либо позволить себе довериться этому типу, который с милой улыбкой делал самые разнообразные гадости, да так, что никто ничего и понять не мог.

На улице давно стемнело, смутный день сменился ясной ночью, и яркий свет звезд вместе с волшебными огнями освещал оплот. Сола так увлеклась размышлениями о том, что же искал эрл, что почти забыла о собственном пути, хотя интуиция все так же вела ее вслед за черноволосым разведчиком. Неугомонный Морган продолжал свои похождения, заставляя тсаревну быть еще более бдительной, поскольку дейминов на улицах становилось все меньше, многие разошлись по домам или трактирам. И только когда часы показывали почти пять утра, эрл изволил направиться к одной из гостиниц, где, видимо, остановился на ночлег. К этому моменту все возбуждение от слежки успело напрочь выветриться, Соланж едва сдерживала зевоту, но так и не позволила себя обнаружить.

Девушка несколько мгновений подумала, затем решительно двинулась в ту же гостиницу, в дверях которой скрылся недавно объект ее слежки. Сонный слуга принял оплату за ночь в небольшом номере на одного, недовольно ответил на осторожные расспросы о якобы знакомом этой странной девицы, который должен был приехать со дня на день. Так что Сола убедилась, что господин эрл жил в крепости уже четвертый день, всегда возвращался под утро и покидал комнату не позднее полудня. Смена ночного портье заканчивалась до того, как должен был проснуться Морган, можно было не опасаться немедленного разоблачения и скорее отправляться спать, чтобы проснуться и уйти раньше него.

Что ж, возможно, причина пребывания Моргана в оплоте Гласса выяснится в самое ближайшее время, если только волшебная дорога судьбы не совершит очередной крутой поворот и не уведет за собой светлую наследницу. Сола засыпала с твердой уверенностью выяснить все до конца.

Морган.

С первой минуты, когда старший эрл прибыл в оплот Гласса, чутье подсказывало ему, что поездка принесет свои плоды. Собранные по крупицам сведения привели Моргана в этот отдаленный от центра уголок страны не просто так, именно здесь распространялись слухи и сплетни о правящей семье. Возможно, удастся отследить не только тех, кто исполнял чужие приказы, но и отыскать заказчиков. Никогда бы не поверил опытный разведчик в то, что подобное происходило само по себе. Обязательно должен быть тот, кому выгодно дискредитировать доброе имя Найта и его семьи.

Первые два дня особых результатов не принесли, хотя кое-какой полезной информации все же удалось раздобыть. Приходилось использовать даже самые грязные методы, чтобы ее заполучить, но последнее, о чем собирался заботиться Морган, были чьи-то мысли и чувства. На кону было слишком многое.

— Благодарю, господин, — учтиво поклонился мужчина собеседнику, в кармане которого только что скрылся достаточно тяжелый мешочек с золотыми. — Вы очень помогли мне!

Разведчик вышел из трактира, комкая в руках простецкую шляпу, служившую дополнением к его костюму простолюдина. Еще одна встреча и разговор с давешним дяденькой вывели его на следующее звено в цепи. Взятка за полезные сведения обещала полностью окупить себя в ближайшее время.

Господин, на которого Морган вышел сегодня днем, с удовольствием выложил ему историю о том, как в небольшую аптечную газетку поступил заказ на странный материал, в котором окольными намеками упоминалось, что новое лекарство от бессонницы и плохих снов использовали некие влиятельные деймины. По описанию намеки указывали на оплот Арвахо, а «знатная особа», поименованная «светлостью», вполне узнаваемо вызывала ассоциации с реем. После расследованного в предыдущем оплоте аналогичного случая, методы противника уже начали вызывать уважение. И если бы Моргану нужно было создать нездоровую обстановку в какой-то крепости, он бы никогда не прошел мимо таких мощных средств воздействия, как газеты, еженедельники и другие средства немагической массовой информации.

— Многие в курсе, что у его величества были проблемы со здоровьем, — доверительно сообщил издатель. — Разумеется, при такой рекламе порошок начал пользоваться большим спросом, а ничего противоречащего законам в статье мы не нашли. Да и заплатили неплохо. У нас ведь не будет неприятностей, верно?

Пояснять бестолковым дейминам, что они позволяли себе играть с огнем, Моргану было недосуг. Да и кто мог проверить крошечную газетенку, ведь в столице наверняка хватало других дел, зато процент от продажи лекарства радовал хозяина издания уже сейчас.

Эрл продолжал искать, удивляясь недальновидности и жадности некоторых. Там, где не помогала звонкая монета, приходилось использовать другие методы, шантажировать, угрожать или заниматься примитивным рукоприкладством. Роли менялись с легкостью, Морган умел быть убедительным в любом амплуа, недаром во время обучения у него всегда было «отлично» по актерскому мастерству.

К середине третьего дня в злоумышленники, видимо, поняли, что кто-то взялся за них всерьез, хотя вряд ли они могли осознать масштаб трагедии. На очередной встрече Моргана попытались обезвредить, подсыпав в пиво снотворного. К счастью, опытный разведчик смог вовремя распознать лишний ингредиент и обезопасить себя. Зато негодяев ждал настоящий сюрприз, когда с виду сонный мужчина внезапно проснулся и повел себя не так, как от него ожидали.

В середине разговора с потенциальным источником информации, когда по расчетам Моргана снотворное уже должно было подействовать, он начал клевать носом и тереть глаза, старательно притворяясь одурманенным. Заботливый собеседник предложил проводить его до гостиницы, эрл невнятно согласился, изо всех сил стараясь спрятать кровожадную усмешку. Проводи, проводи, родимый, о деле поговорить всегда успеем.

Сквозь опущенные ресницы он смотрел, куда его так настойчиво ведет добрый провожатый, фиксировал каждую мелочь и старательно висел на плече спутника, чтобы максимально усложнить его задачу по транспортировке полубессознательного тела. Улица, улица, какой-то дом, лестница, какие-то деймины. Так, встречающих трое плюс добропорядочный господин Касун, информатор, чтоб ему пусто было. Все вооружены мечами, а комнатка маленькая и развернуться им будет негде, пистолет только у одного. Прекрасно!

Кстати, снотворное подсыпал либо кто-то в трактире, либо один из этих идиотов, которые даже не представляли, что жить им оставалось всего несколько минут. Надо будет не забыть поинтересоваться, жаль отпускать безнаказанным талантливого отравителя.

— Это он? — спросил кто-то.

— Да, по описанию похож, — приятно было слышать, как запыхался спутник эрла. — Тяжелый, зараза, в следующий раз сам будешь тягаться с такими качками, Барки!

— Ну не я же заключаю неудобные сделки, так что потом расхлебывать приходится. Сколько он будет в отключке?

— Часа два, потом можно будет задать ему пару вопросов, на кого работает и что вынюхивает в наших краях. Его видели у старикашки Фейта, думаю, от меня ему тоже нужно было имя заказчика. Господин предупреждал, что могут появиться кто-то, задающий неудобные вопросы, и заранее рассказал, что можно сделать в этом случае. Вяжите его.

— Вряд ли ваш господин предвидел меня, — злорадно ухмыльнулся Морган, сбрасывая маску.

Господин Касун, все еще поддерживавший якобы бессознательную жертву, вдруг почувствовал адскую боль в локте, когда его руку внезапно выкрутили назад, сломав попутно в двух местах. В следующий момент он уже расстался с жизнью, ведь при всей способности к регенерации, даже самые сильные деймины не умели сращивать сломанную шею.

Пока остальные не опомнились, Морган метнул кинжал, добытый у бывшего провожатого, в того из бандитов, который уже готов был выстрелить. Наслаждаться звуками булькавшей в продырявленной глотке крови было некогда.

— Так о чем вы собирались со мной беседовать? — любезно уточнил он у оставшихся противников, но те ответили лишь нецензурной бранью. — Согласен. Расхлебывать последствия чужой глупости всегда неприятно.

Как он и предполагал, сражаться на мечах в маленьком помещении бандитам было крайне неудобно. А уж выстоять долго против одного из лучших воинов короны они не могли по определению. Моргану даже напрягаться сильно не пришлось, он просто воспользовался тем, что клинок одного из врагов на миг застрял в спинке подвернувшегося на пути стула, и вырубил его настолько мощным ударом, что, скорее всего, сломал бедняге нос. Хотя, выбраться из этой переделки живым ему все равно не светило.

— Ты все еще уверен, что не будешь со мной общаться добровольно? — спросил он, уклоняясь от меча.

— Заткнись! — прошипел его противник. — Ты ответишь мне за остальных! Смерть твоя будет долгой и мучительной, после того, что ты сделал с ними!

Морган не хотел использовать магию, но слишком уж шумной оказалась драка, так что вскоре сюда могли пожаловать остальные дружки покойного господина Касуна. Так что он перестал отвлекаться на ярившегося противника, и вскоре уже покидал негостеприимный дом, взвалив на плечо бессознательное тело. Разумеется, перед уходом убедиться в том, что трое оставшихся точно никогда больше не побеспокоят его светлость, а затем пустить напоследок небольшой огненный шар.

— Опасно играть с огнем в помещениях! — сам себе наставительно напомнил эрл, сворачивая в неприметный темный переулок.

К сожалению, пленник не смог рассказать почти ничего ценного о нанимателе и загадочном господине, сделавшем заказ Касуну. К счастью, даже те крупицы информации, которой он поделился, вписались в общую картину и должны были привести Моргана к следующему звену цепи. Избавившись от тела, эрл спокойно отправился в гостиницу и лег отдыхать.

Мужчина положил перед собой зеркало и произнес заклинание связи, вложив в него нужное количество силы. Связь с домом приходилось держать регулярно, чтобы брат и правитель был точно уверен, что склонный к авантюрам родственник не попал в неприятности. Стекло покрылось мелкой рябью, затем из рассеявшегося тумана появилось лицо Найта.

— Ты сегодня поздно, — вместо приветствия сказал он, а Морган увидел, что друг уже сменил обычную одежду на халат и явно готовился ко сну.

— Зато ты не устаешь радовать новым распорядком дня, — усмехнулся эрл. — Еще и полуночи нет, а ты практически спишь. Хотя, судя по кипе документов на кровати, некоторые вещи так и не изменились.

— Отстань, — засмеялся темный владыка, но приблизился к зеркалу так, чтобы ехидный братец не видел больше ничего лишнего. — Лучше расскажи, как продвигается работа, может быть, хоть какие-то хорошие новости будут в нынешней ситуации.

Морган кратко изложил все, что удалось разузнать за последние дни, плюс поделился планами на ближайшее время, высказал несколько комментариев и догадок. Во время его рассказа лицо его величества мрачнело, а под конец Найт произнес несколько слов, абсолютно неподобающих коронованной особе. Его можно было понять, ведь кроме злодеев, ведущих свою подрывную пропаганду, с головой хватало других проблем.

— Ты уж постарайся поскорей прижать этого негодяя, — мрачно сказал рей. — Еще не хватало мне обвинения в умственной неполноценности в разгар войны, а после такой антирекламы даже в отдаленных небольших оплотах, всякое может случиться. Но лишний раз не рискуй, после той записки наступило какое-то непонятное затишье, и это действует на нервы. Он ведь обещал навредить кому-то из семьи, а затянувшаяся пауза может скоро закончиться чем-то очень неприятным.

— Знаю, — кивнул Морган. — Главное обезопасить остальных, а за меня не волнуйтесь. Я здесь инкогнито, меры предосторожности принял, да и застать меня врасплох будет потруднее, чем того же Форса.

— Не зарекайся, друг. Ты подкрадываешься все ближе, а если у негодяя хватило мозгов и золота на то, чтобы использовать не только наемников, оружие и магию, но и влиять на общественное сознание, кто знает, на что он еще способен. Иногда его одержимость местью мне заставляет думать, что он словно маньяк, идет к цели, используя любые средства. И, заметь, их у него больше, чем хотелось бы.

— Знать бы еще, кто так на тебя ополчился, — посетовал разведчик. — Мои ребята анализируют все возможные ситуации за последние годы, но пока что нет ни одного конкретного варианта. Все твои решения и приговоры, повлекшие за собой гибель дейминов или любое ухудшение их жизни проверить слишком тяжело. У многих были братья, сестры и прочие родственники, всех тоже не разыскать за короткое время. А если наш противник и впрямь маньяк, то мог обидеться на любую мелочь. Набраться наглости и бросить вызов самому рею — на такое ни один деймин в здравом уме не пойдет.

Найт невесело хмыкнул.

— Я в курсе всего, с чем тебе когда-либо приходилось сталкиваться, всякие заговорщики, предатели и прочие вредители вполне вписываются в рамки разумного. А в данном случае ты даже не представляешь, на что способны наши любимые соотечественники. Серко зачитывает мне некоторые особо выдающиеся перлы и претензии, приходящие на мое имя, но в отличие от него, мне не всегда бывает смешно.

— Не печалься, брат, мы справимся и с этим, обещаю.

— Знаю. Кстати, пока не забыл, Сола ушла сегодня утром, твой отец провел ее часть пути, и вернулся вечером домой. Не знаю, зачем он ей понадобился, но ты ведь в курсе, как меняется восприятие под действием магии пути.

— Значит, девочка уже покинула оплот Арвахо? Любопытно будет посмотреть на нее после всех испытаний.

Найт сделал хитрое лицо.

— По крайней мере, ты вроде бы не сомневаешься в том, что она их одолеет. Странно, я ожидал каких-то колкостей в ответ на эту новость.

— Я ведь сам учил ее, — пожал плечами эрл. — И никогда не отрицал, что она вполне способна на такое.

— Ага, особенно когда громко кричал и ругался, что тебе специально подсунули такую бездарь, чтобы поиздеваться и проверить границы терпения. Очень убедительно звучало!

— Я на тебя плохо влияю, — рассмеялся Морган. — Не подобает рею быть злопамятной язвой. А если серьезно, то тсаревна отличается поразительным упрямством, способностью выживать в любых обстоятельствах и сносным для светлой аристократки умом, что не может не повлиять на исход испытания. Такой ответ тебе больше нравится?

Рей с улыбкой кивнул.

— Вполне в твоем духе. По первым двум пунктам вы с ней поразительно схожи, и уж упрямства в ней точно не меньше, чем в тебе. Если бы ты не взъелся на нее за ее происхождение, были бы друзьями почище нее и Форса.

Странно, Найт ведь не мог знать о том, что сказала Соланж в ночь Синего затмения! И этот туда же, о какой дружбе может идти речь? Испортил финал такой прекрасной беседы, паразит!

— Если бы да кабы! — проворчал Морган. — Уже поздно, а мне завтра рано вставать, посему предлагаю закругляться. Спокойной тебе ночи, и не засиживайся долго!

— Посмотрим. Бюджет сам себя не проверит, а Форс отметил там несколько спорных моментов. До связи, Морган, береги себя!

Эрл погасил зеркало, разделся и забрался под одеяло, все еще обдумывая разговор с братом. Итак, светлая выбрала в попутчики отца, очень интересно. Магия пути ведет тех, кто ступил на тропу судьбы, подсказывает, как лучше поступить и где свернуть в нужный момент. Морган вспомнил собственные испытания и действия, которые иногда сложно было объяснить, но они всегда приводили к цели с наименьшими потерями и затратами. Только вот чем мог помочь темный главнокомандующий наследнице шейсов? Очень любопытно!

Некоторое время посомневавшись, деймин произнес заклинание и призвал коридор сновидений. Давно уже он не пытался следить за Соланж в мире грез, но сложно было отказаться, зная, что тсаревна осталась один на один с Сумрачным Эйдом, без защиты чар оплота Арвахо. Возможно, ступив на волшебную тропу, она занервничает, тогда ее страхи сами вылезут из подсознания, и можно будет увидеть, действительно ли девчонка так уж безопасна, как уверен Найт. И никто не узнает об очередном нарушении запрета рея, эрл ведь будет действовать предельно осторожно!

Сон пришел быстро, темные каменные стены волшебного коридора петляли, будто лабиринт. Открытые двери в чужие грезы мало интересовали разведчика, он мысленно звал тсаревну по имени, вспоминал ее образ и надеялся, что в этот час она уже спит. Поблуждав некоторое время, Морган, наконец, достиг цели. Итак, что же вам снится, ваше высочество?

Тсаревна куда-то бежала в темноте. Тяжелое дыхание девушки выдавало усталость, восприятие хозяйки видения не давало Моргану видеть в темноте так же хорошо, как это было бы в реальности, поэтому рассмотреть что-то, кроме темной массы древесных стволов вокруг было тяжело. Дождь нещадно лил, редкие сполохи молний и раскаты грома свидетельствовали о том, что разразилась одна из редких в Алайе гроз. Даже беглого взгляда хватило Моргану, чтобы понять, что действие происходило не в его родной стране.

«Интересно», — подумал он. — «Когда это Соланж бегала в темноте по лесам совершенно одна»? Топот тяжелых лап за спиной и охотничий рык выдали чужое присутствие, не так уж и одинока оказалась тсаревна на первый взгляд.

Внезапно девушка вскрикнула и упала, неловко подвернув ногу. Белое от ужаса лицо, расширенные глаза, упрямо закушенная губа. Вот она встала, игнорируя боль, и что есть сил поспешила дальше, карабкаясь на холм. Светившиеся в темноте глаза преследовавших девчонку чудовищ приближались.

В чужих снах происходившее всегда было искажено тем, как воспринимал окружающее хозяин. Возможно, эти хищники не были настолько огромны, как казалось сейчас тсаревне. Возможно, было не так холодно, не так остро пахло опасностью и смертью. Но деймин мог на своей шкуре убедиться, что чувствовала в тот миг избалованная роскошью аристократка, какой он всегда ее себе представлял в ее прошлом.

Девушка прижалась спиной к мокрому шершавому стволу расколотого молнией дерева и затаила дыхание. Эрл отчетливо слышал бешеный стук ее сердца, удушливый страх и жгучее, невероятное желание жить дальше, несмотря на, казалось бы, безвыходную ситуацию. Вот это воля! Из темноты показались оскаленные морды чудовищ, искаженные памятью Соланж они не походили ни на один из видов, которые знал Морган. Скорее всего, шейса запомнила только общие черты, да этого и было достаточно, чтобы вспоминать такое приключения в кошмарных снах.

— Пожалуйста! Пожалуйста! Небо, помоги же мне! — страстный шепот, исполненный напрасной надежды, заглушил очередной раскат грома.

Чужой голос, звонкий и веселый, прервал страшный сон, и декорации изменились.

— А ну брысь!

Последние слова, которые услышал Морган, прежде чем оказаться в бушующей стихии нового сна, подтвердили его догадку о том, что в тот раз Соланж повезло встретить кого-то, кто ее спас. А тут что? Снова куда-то бежит!

Свет ясного алайского дня резанул по глазам даже в чужом сне, Морган коротко выругался и постарался не отстать от странной парочки. Похоже, бежать и спасаться у тсаревны получалось неплохо, почему тогда ей это снилось? Какой-то шейс тянул за собой наследницу, узкая ненадежная тропа вела между камнями вниз. Эрл воспользовался тем, что передвигаться по ней быстро герои сна не могли, и присмотрелся к Соланж. Небо, что это с ней!

Даже в тот знаменательный день, когда наследница спасла двух дейминов от казни, выглядела она получше. Сейчас же перед Морганом был практически живой скелет, обтянутое сероватой грязной кожей лицо выражало такое отчаяние, что лишь яростное упрямство в золотистых глазах заставляло верить — это и впрямь Соланж. Слипшиеся короткие пряди мотались вокруг головы, мешковатое серое одеяние висело на девушке, будто на вешалке. Неужели так она спаслась из Залов забвения?

Слышались за спиной крики и выстрелы, будто за беглянкой неслась вся армия Алайи, но это снова могли быть особенности восприятия. Лица своего спасителя девушка тоже не помнила, реальными были лишь бесконечная тропа, усталость и обреченность. И желание умереть, но не возвращаться больше в кошмарную темницу. Никогда и ни за что, даже представлять подобное было мучительно. Лучше смерть!

Снова Моргана поразило то упрямство, с которым девушка дралась за свою свободу. Боль и страх отошли на второй план, весь мир сузился до размеров спасительной тропы, воздух обжигал легкие и бежать было все труднее, но она заставляла себя двигаться. Не каждый опытный воин мог бы так поступить, не говоря уж о женщине. Куда проще упасть, прекратить мучения, сдаться на милость воинов и забыть обо всем. Ну, не убили бы ее, разумеется, как-никак тсаревна. Скорее всего у охраны был приказ вернуть живой и запереть обратно в подземелье, ведь просидела же она там четыре года, сидела бы и дальше.

Разумеется, сам эрл поступил бы так же, как и Соланж, и он никак не мог понять, почему молодая испуганная аристократка, не видевшая в своей легкой и обеспеченной жизни ничего страшного и трудного, сделала такой правильный, но в то же время тяжелый выбор. Что заставило ее броситься в ненадежное суденышко, с трудом державшееся на плаву в опасных водах бурлящей реки?

Вспышка боли и хлынувшая из всех углов тьма подсказали разведчику, что ничем хорошим день побега для наследницы не закончился. Дальнейшие видения представляли собой калейдоскоп картинок и обрывки мыслей, вряд ли зафиксированных девушкой осознанно. Ледяная вода, хлынувшая в рот, отчаянная борьба с течением, перевернувшийся вверх дном мир. Холод. Тьма. Чужие лица. Его собственный голос, безжалостно произносящий:

— Вы бездарная, ни к чему не годная лентяйка! Простейшее упражнение вызывает у вас колоссальные трудности.

Искаженный и усиленный восприятием тсаревны тон вызвал у Моргана секундный укол стыда, особенно когда картина вновь изменилась, и вновь светлая куда-то бежала в страхе. Проклятье!

Снова ночь, снова ощущение опасности отовсюду. Тени чужих страхов, кошмары, притаившиеся за каждым кустом. Морган отлично управлял собственным сознанием, да и магия снов практически не подавлялась никакими средствами, а подобные видения с бесконечным бегом и преследованием были у него самого всего несколько раз, когда удавалось бежать из плена в Алайе много лет назад или спастись от стаи голодных хищников еще во времена обучения. И его самого никто не называл бесполезным неучем, даже когда он творил несусветные глупости, чуть не стоившие ему жизни.

Хотя, методы обучения Зигмунда тоже не всегда вызывали в эрле понимание. Их отношения с отцом были испорчены во многом его подходом к разным ситуациям, к понятию опасности, к оценке пределов чужих возможностей. Стыдно было понимать, что с Солой сам Морган проделывал то же, за что частенько мечтал убить отца собственными руками. Опять же, эрл был мужчиной, был деймином и отличался лучшей физической подготовкой. И на подобные испытания шел добровольно и осознанно, в отличие от тсаревны.

Мысли темного перескакивали с одного на другое, а декорации сновидения снова изменились, закончился бег, пропала вода, река, куда-то исчезли искаженные злобой лица, и окружающее пространство приняло вид какого-то дворика. Незнакомые мужчины, маленькая жаровня, раскаленный на углях прут.

Чужой страх нахлынул с новой силой, кто-то крепко держал тсаревну, не позволяя даже голову повернуть, так что Морган не мог видеть, что происходит на самом деле. Даже после всего, что он пережил вместе с тсаревной, рассматривая ее кошмары, нигде не было такого чувства унижения, ужаса и бессилия. Шипение, новая порция жгучей боли в спине и мысль Соланж, прогремевшая во тьме:

— Тсари никогда не были рабами.

Небо, неужели это то, о чем он подумал? Наследницу светлого престола заклеймили, как какую-то безродную рабыню! Хотя когда они с Шейном лечили девушку после нападения гронов, кожа на спине была гладкой и чистой, без каких-либо следов. Интересно, как это получилось? Проклятье, да что там у них происходит в этой Алайе!

Тот раз, когда самого Моргана почти успешно продали в рабство, вспомнился сейчас особенно ясно. Разведчик попал в водоворот восстания в каком-то небольшом городке, а толпа — самый опасный и неуправляемый зверь на свете. Все знания и умения оказались бессильны в борьбе одного против всех. Обезумевшие шейсы чуть не затоптали его, спасаясь от армии правителя города, призванной подавить бунт. Очнулся деймин уже в рабских бараках, бритый наголо, скованный по рукам и ногам. Но до клеймения, слава Дракону, не дошло. Никто и предположить не мог, что среди пленников окажется маг, поэтому Моргану удалось не только успешно залечить полученные раны, но и сбежать, утроив порядочный бардак при этом.

Не удивительно, что тсаревна скрывала подробности своих похождений в тайне. Больше изумляло, как она смогла сохранить здравый рассудок и сильную волю после такого. Да, во многом девочка была неопытной и неумелой, слабой, но только то, что она одна без помощи и подготовки добралась до Сумрачного Эйда, не погибнув по дороге, стоило уважения.

Разумеется, как и уверял проницательный Дэйд, наследница была не опасна для дейминов. Ее яростное желание отплатить отцу за пережитое, понятия о чести и долге, страх подвести и не оправдать надежд — все это пропитывало сновидения даже в самые страшные моменты. Чем хороши были кошмары — они лишали хозяина грез защиты, выводили на поверхность то, что обычно скрывалось в подсознании. Если бы Соланж хотела обмануть темных, это обязательно промелькнуло бы хоть в одной из сцен.

Чуть ли не впервые в жизни Морган испытал желание покинуть чужой сон до того, как досмотрит его до конца. Но эрл не мог позволить себе остановиться. Очень редко, но бывали такие мгновения, когда он просто ненавидел свою работу.

Видимо, Сола слишком сильно переживала за успех нового испытания, раз в первую же ночь ее страхи вылезли наружу, чего не случалось в оплоте Арвахо. Нельзя было отправляться в путь в таком состоянии. Разумеется, чтобы помочь, надо было узнать все до конца.

Целую ночь сновидец наблюдал удачные и неудачные попытки шейсы спастись из разных передряг, повторявшийся несколько раз бег по темным лесам то в Алайе, то в Сумрачном Эйде, когда Сола сбежала от эрлов в ночь после их знакомства. Необходимость идти по тропе судьбы и, возможно, снова оказаться одной в темных чащобах, повлияла на характер кошмарных видений.

Когда Морган решил, что достаточно увидел, сознание шейсы перенесло его в показавшийся смутно знакомым город. Пустые улицы, украшенные к празднику дома, ни единой души. Кажется, он видел все это тогда, когда пытался проникнуть в сны Соланж последний раз. Вряд ли наяву все было именно так, просто навеянные грезы причудливо сплелись с неприятными воспоминаниями.

Тсаревна стояла на одном месте и смотрела в пустоту, будто ожидала чего-то. Или кого-то. Когда раздался стук копыт, эрл уже знал, кого увидит в следующий миг. Из-за поворота выехал тот самый князь с дурацкой бородкой, который так не понравился ему в прошлый раз. Пижон лихо сидел на гарцевавшем скакуне, явно красуясь, а в руке держал длинный гибкий хлыст.

— Посмотри на меня, Келин! — взмолилась тсаревна, а шейс не видел ее, будто на пустой улице не было кроме него ни единой души.

— Келин! — звала светлая, и всадник, наконец, удостоил ее взглядом.

Холодным, пустым. И взмахнул плетью, намереваясь убрать с дороги досадное препятствие. На этот раз Морган решил, что с них обоих достаточно. Магия сновидений привычно подчинилась едва слышному приказу, чтобы вмешаться в ход чужих мыслей и навсегда изменить их.

Плеть свистнула в воздухе, но встретила не беззащитную кожу девушки, а защищенное наручами запястье. Колдовство подхватило нити грез, меняя сценарий.

Тсаревна, волей мага облаченная в защитное обмундирование, действовала четко и быстро, как на тренировке. Мгновение, и растерявшийся всадник, так и не выпустивший хлыст из рук, полетел на землю, больно ударившись спиной о мостовую. Наследница поставила ногу на грудь поверженного противника и коснулась кончиком своей любимой рапиры ямки у основания его шеи.

— Наказание тому, кто поднял руку на своего сюзерена, — смерть! Не так ли, ваша светлость?

После этого Морган развернулся и отправился искать выход из чужого сна. На ходу он то и дело останавливался, поправлял нити и структуру меняющихся видений, намертво вплетая в них новые составляющие. Возможно, он так и не узнал всего, но отныне Соланж уже не будут мучить кошмары прошлого. Если такой мастер магии снов, как старший эрл, брался за дело, результат всегда был неизменным. Что бы ни происходило дальше, девушка могла больше не бояться ложиться спать.

Утро встретило разведчика ноющей болью где-то в районе затылка — закономерная плата за глубокое погружение и коррекцию чужого сознания. Так бывало всегда, если приходилось бороться с пациентом или изменять большие объемы данных в постороннем разуме.

Ничего. Лучше перестраховаться и не дать малышке сойти с дистанции раньше времени, не хватало еще, чтобы тропа судьбы оказалась не пройденной из-за каких-то кошмаров! И эрл уверял себя, что именно в этом все дело.

Мрачное настроение Моргана и отголоски головной боли тут же аукнулись всем остальным. Раздав через зазеркалье несколько поручений и усложнив жизнь подчиненным, мастер отправился проверять вчерашние наводки.

К сожалению, денек выдался спокойным, визиты не прояснили практически ничего. Пришлось снова улыбаться и любезничать с полными ничтожествами, плюс с самого полудня не оставляло ощущение нависшей над головой опасности. Хотя, чего еще ожидать от врагов? Вряд ли устроенный им пожар прошел незамеченным, учитывая количество трупов в сгоревшем доме.

Чтобы сбить возможных преследователей с толку, а заодно и избавиться от них на время, Морган несколько раз резко менял направление, терялся в толпе на рыночной площади и даже переодевался, используя толчею как прикрытие. Вроде бы помогло, но пришлось практически до утра петлять по улочкам оплота. Когда уставший эрл вернулся в гостиницу, уже начинало светать.

После завтрака эрл снова направился в центр крепости в надежде встретить того господина, которого ему сдал позавчерашний бандит. Предчувствие говорило, что до настоящего заказчика оставалось буквально несколько звеньев в этой цепи, но чем дальше, тем опаснее становилось. Разведчик был начеку, но, к сожалению, всего учесть не смог даже такой интриган, как Морган.

Он шел по одному из центральных торговых районов, направляясь в таверну, где предположительно должен был появиться новый информатор. Покупатели рассматривали товар, многочисленные лотки ломились от овощей и фруктов, заключались сделки, кочевали из рук в руки монеты. Впереди всадник на коричневом мершессе пытался расплатиться, даже не спешиваясь, но ни с того ни с сего скакун взбрыкнул задними ногами и встал на дыбы. Деймин с воплем скатился на землю, кто-то вскрикнул, в воздух взлетела корзинка яиц. Началась толчея, Моргану под ноги покатились какие-то клубни, и запоздалая мысль о том, что в такой суматохе очень удобно нападать, совпала с едва ощутимым уколом в шею. Последующего удара головой о бордюр эрл уже не почувствовал.

Яды и дурманящие зелья всегда оставляли у мастера-сновидца странные ощущения. Как будто очередное видение вдруг становилось липким и вязким, не выпуская из своих сетей самоуверенного выскочку. Ему казалось, что кто-то завет его, тормошит и безуспешно пробует привести в чувство. Внутри было холодно и пусто — так ощущалось отсутствие природного волшебства и ограничение естественных способностей к регенерации.

Эрл вяло отмахивался от чьих-то настойчивых попыток дозваться его. Почему-то в больной голове пронеслась мысль о Соланж. Уж каким ветром ее туда занесло, видимо, и впрямь крепко ударился о камни. Последний, о ком бы стоило думать, это тсаревна, которая в этот момент должна была идти своей дорогой навстречу судьбе.

— Морган, — голос никак не желал отстать от ушибленного разведчика, и тот с величайшим трудом открыл глаза, едва сдержав стон.

Когда перестали плясать вокруг кровавые круги, мужчина подумал, что сходит с ума. Над ним и в самом деле стояла Сола, держа в ладонях заросшее щетиной лицо бывшего наставника. Она-то и повторяла шепотом его имя, изредка оглядываясь на дверь за спиной.

— Что…? — попытался он задать вопрос, силясь сообразить, является ли тсаревна плодом его воображения, или она и впрямь каким-то образом очутилась…кстати, а где они находятся?

— Тс-с! — холодные пальчики коснулись его губ, мазнули по щеке шелковые пряди, когда девушка наклонялась к уху. — Тихо, они могут вернуться в любой момент. Ты сможешь открыть наручники?

Во рту стояла знакомая горечь, похожая на эликсир восстановления сил, да и чужие прикосновения ощущались совсем явственно. Так, ему это не снится.

Проклятье!

— Уходи отсюда срочно! — сквозь зубы прошипел Морган, стремительно приходя в себя.

— Спасибо тебе, дорогая, за освобождение, — ее голос так и сочился сарказмом, обстановка заставила противников забыть о негласных правилах общения друг с другом. — Так сможешь или нет? У меня не получилось.

Шейса чуть отодвинулась, убрала с его лба волосы. Мужчина попытался приподняться, но со скованными конечностями и разбитой головой получалось плохо. Тем не менее следовало как можно быстрей избавиться от девчонки, пока она не пострадала от собственной самонадеянности, спасая — кто бы поверил — его светлость из плена.

— Ваше высочество! — яростно сверкая глазами прорычал эрл. — Немедленно убирайся отсюда, спасительница недобитая, и больше не сворачивай с пути! Я и без тебя разберусь со своими проблемами!

— Я уже вижу, как ты с ними разбираешься, — хмыкнула неуемная девица, нахально игнорируя возмущение собеседника.

Морган представил, что будет, если кто-то зайдет и увидит постороннюю девицу, и ему стало худо. Как же заставить ее подчиняться?

— Сола, я прошу тебя, — спокойно и со всей убедительностью попросил он, внимательно глядя ей в глаза. — Ты должна уйти прямо сейчас. Нет времени объяснять, но я выслеживал этих дейминов многие луны, мне в любом случае придется остаться и разобраться с ситуацией, а тебе важно продолжить путь. Ни в коем случае нельзя покидать тропу судьбы, от этого только неприятности. Очень прошу отнестись к моим словам серьезно.

От подобного тона девушка растерялась, но вроде бы до нее дошло. Во всяком случае, она перестала говорить гадости. Эрл с надеждой смотрел, как тсаревна поднялась с колен, и чуть не застонал от разочарования, когда светлая вместо того, чтобы направиться к двери, ухватила его за плечи и привела в горизонтальное положение.

— Тихо, не ругайся, — усмехнулась паршивка, прежде чем мужчина успел сказать еще хоть слово. — Я сейчас уйду, ты и впрямь выкрутишься сам. Может, и надо было оставить тебя на растерзание твоим неведомым противникам. Только вот жаль расстраивать Найта в случае твоей смерти, он ведь любит тебя.

— И это единственное, что тебя волновало, когда ты сунулась в незнакомое место вслед за преступниками! — не мог он промолчать, разумеется.

Соланж пожала плечами и собралась уходить, но у самой двери повернулась на миг.

— Ты в самом деле поил меня своей кровью и создал связь между нами?

Эрл едва справился с удивлением и нашел в себе силы сохранить нейтральное выражение лица.

— Я так и знала. Твой отец подтвердил мои догадки, можешь не лгать больше.

На миг между ними повисла напряженная тишина, потом наследница едва слышно вздохнула.

— Думал, твоя смерть меня и в самом деле обрадует? — серьезно спросила тсаревна. — Мне тоже так казалось, и я даже думала, что смогу убить тебя сама. Выходит, что не получится. Иногда у меня уже просто не хватает сил ненавидеть тебя, Морган. Настолько ты достал меня, что еще немного, и это можно было бы, наверное, назвать любовью…какой-то извращенной одержимостью. Ты просто невозможен!

Свистнула перед самым его носом сталь, щелкнули запоры на двери, и можно было выдохнуть. Ушла, слава Небу! В полу у самых его ног дрожал вонзившийся в доски кинжал — прощальный подарок тсаревны. Разумеется, а то пришлось бы снимать наручники, выворачивая пальцы из суставов и обдирая кожу, а колдовать после такого не особо приятно.

Разобраться с оковами было делом нескольких секунд, сила хлынула в тело, стремясь занять привычное место. Теперь, когда ситуация изменилась в лучшую для эрла сторону, играть становилось по-настоящему интересно. Знать бы, как Сола нашла его, но об этом можно поговорить и позже. Магия ускоряла регенерацию, и вскоре вместо беспомощного пленника на полу темной комнаты лежал затаившийся в предвкушении добычи хищник. Оставалось только дождаться.

Все прошло достаточно быстро и по вполне привычному сценарию, разве что пришлось убить несколько большее количество дейминов, чем он мог подумать. В том притоне на нижних уровнях крепости Гласса, куда притащили его без сознания, оказалось около двух десятков вооруженных бандитов. Пришлось использовать магию и немного повозиться, снимая с мертвецов оружие и боеприпасы, но отстрел противника в его собственном логове не мог стать сложной задачей для Моргана. Легкое ранение в плечо, полученное в процессе, он даже заметил не сразу, да и потом лишь наскоро залечил царапину заклинанием.

— Ты ведь не думаешь, что я уйду ни с чем? — спросил он последнего оставленного в живых бандита, пытавшегося командовать остальными. — Мне нужна информация, и поверь, я в совершенстве владею методами ее извлечения из таких, как ты.

К сожалению, пленник оказался крепче, чем можно было предположить. Частично лишившись уха, он сказал, что к нему приходил представитель некоего богатого господина с просьбой от своего имени разместить несколько статей в небольших газетах. После этого визиты повторялись дважды, просьбы менялись.

Как зовут господина? Нет, не знаю. Не лгу!

Он лгал, за что поплатился пальцами правой руки и несколькими лоскутами кожи.

Кто сдал им Моргана? Да все тот же деймин, желавший остаться неизвестным. Он знал, что кто-то придет и будет интересоваться статьями. Надо было всего лишь усыпить подозрительного шпиона, а похищение было уже их личной инициативой.

Как должны были связаться в случае удачи? Не скажешь? Минус еще одно ухо.

Тщательно вытерев оружие об одежду покойного, эрл покидал негостеприимный дом в трущобах, постаравшись замести за собой следы. Нет, спрятать девятнадцать трупов было бы проблематично, так что пришлось обыскать строение, убедиться в отсутствии свидетелей и поджечь его, оградив на всякий случай от огня соседние здания.

Давно он не убивал дейминов в таких количествах. Зато во внутреннем кармане камзола лежал загадочный перстень, интересная вещица, которой загадочный заказчик расплатился с бандой наемников. Что-то странное было в этом предмете. Не магия, нет, кольцо не имело магических свойств, но вызывало тревогу и в то же время завораживало.

Морган направился прямо в гостиницу за вещами, быстро собрался и уже оттуда поспешил на зеркальную станцию. Пора было на время вернуться домой и показать находку Найту, а так же предупредить помощников. Как только неизвестный умник поймет, что все его пешки мертвы, он либо затаится, либо сделает ответный ход. Загадочное появление Соланж в том же самом городе, где работал эрл, можно было оставить до наступления ночи.

— Малеф, будь готов встретиться со мной через час, — друг и подчиненный Моргана сразу почувствовал, что начальник что-то нашел, судя по мрачному огню в его темных глазах. — Сначала я переговорю с его величеством, увидимся в моем кабинете.

— Хорошо. Кого звать?

— Собирай обычную команду, зови всех, кого сможешь вытащить. Вроде бы Слевин в Алайе, а Клод на востоке, остальные должны отозваться, — Морган быстро попрощался и с удовольствием сменил рабочий костюм на привычную одежду.

Теперь оставалось найти Найта. Интересно, что он сможет сказать про перстень? Возможно, опознает вещицу, и это поможет быстрее найти владельца, ведь его настоящего имени бандит в Глассе не знал.

В приемной рея Серко раздавал указания слугам и коротко кивнул посетителю.

— Его величество беседует с рейвином Дэйдом, просил по возможности не беспокоить.

— Думаю, мои новости все же не потерпят отлагательства, если что — беру на себя гнев рея на себя, идет?

Секретарь мельком улыбнулся и вернулся к работе.

В первый момент Найт нахмурился, когда в кабинет кто-то вошел, но потом узнал младшего брата. Они с Дэйдом синхронно улыбнулись разведчику и поинтересовались, чем же он так озабочен, раз не удосужился даже побриться перед возвращением.

— Вот этим, — просто ответил Морган и достал из кармана кольцо. — Знакомо?

Он кратко поведал о том, как к нему попала вещица, наблюдая за изменениями в лице правителя. Очевидно, ответ на последний вопрос эрла был положительным.

— Проклятье! — воспитанный владыка едва сдержался, чтобы не выразиться более крепким словцом. — А ведь то ожерелье не зря мне снилось, а тут еще и кольцо всплыло.

— Просветишь нас? — Морган и Дэйд с любопытством ждали ответа.

Найт крайне недовольно нахмурился, забрал кольцо и направился к выходу, позвав их за собой.

— Идемте, покажу вам кое-что и расскажу страшную историю. Я ведь и не знал, что у этого безумного негодяя был такой же чокнутый брат.

Дэйд.

Мастер-оружейник спал, и снилось ему что-то хорошее и очень светлое. Несмотря на проблемы, в которых погряз Сумрачный Эйд в последние луны, рейвин был твердо уверен, что мир будет в порядке, пока каждый деймин делает все возможное для помощи государству. Сам-то кузнец дневал и практически ночевал на рабочем месте. Его любимая супруга появлялась в оплоте Арвахо всего пару раз за последние две луны, постоянно пропадая где-то по делам, но, как ни печально, Дэйд не мог винить ее в этом.

Исследование волшебных свойств меча, выкованного с использованием смешанной крови Найта и Соланж, зашли в тупик. Нет, оружие обладало невероятными возможностями, но повторить подобное, не потревожив шейсу, было невозможно. А ведь нельзя просить светлую наследницу делиться своей кровью, чтобы обеспечить защитой от армии тьмы все государство! В ближайшее время мастер хотел поставить еще несколько экспериментов, но не было гарантии, что они увенчаются успехом.

Чуткий сон Дэйда был прерван едва слышным звуком открываемой двери. Инстинкты сработали автоматически, воин затаился, не меняя позы, даже спокойное дыхание не стало чаще. На кровать, пыхтя, взбирался кое-кто, желавший застать рейвина врасплох, и шкодник подкрадывался очень тихо, как он думал.

— Ага! — торжествующе зарычал Дэйд, внезапно подскакивая и накрывая гостя с головой одеялом. — Попался!

Ярсик пискнул и весело захихикал, барахтаясь в скользкой ткани.

— Не честно! — смеялся мальчишка. — Я же тихонько пришел!

— Ты топал, как меленький мершесс, — дразнил сына мастер. — Топ-топ, топ-топ!

— Я крался, как учил дядя Морган!

— Так дядя учил тебя подкрадываться? Ничего себе!

Они болтали и смеялись, а потом Ярс выбрался из одеяла, взобрался отцу на спину и скомандовал:

— Вози меня, я тебя поймал!

Рейвин сделал вид, что собирается взбрыкнуть, как настоящий мершесс, но его сын был прирожденным наездником, цепко ухватился за широкие плечи «скакуна» и командовал, куда двигаться. Илана не всегда одобряла подобные игры, напоминая о достоинстве и высоком происхождении обоих своих мальчишек, но они не слушались и продолжали дурачиться.

Видимо, привлеченные шумом, в дверь постучали слуги.

— Ваша светлость, когда накрывать к завтраку?

И хорошо, что вышколенные деймины никогда не входили, не получив предварительно разрешения, а то увидели бы Дэйда в неподобающем виде на четвереньках, оседланного собственным отпрыском. Мастер поднялся, перехватил довольного сынишку и подкинул в воздух, потом поймал.

— Через полчаса мы будем готовы, спасибо!

Мужчина направился в ванную, неся Ярса под мышкой, тот смеялся и брыкался. Перед большим зеркалом и широкой раковиной из светлого камня стоял высокий стул, на который Дэйд поставил малыша, вручил ему зубную щетку, и они начали приводить себя в порядок. Ярсик страшно гордился тем, что он как настоящий взрослый мужчина уже мог причесываться, умываться и приводить себя в порядок.

Конечно, у каждого из членов правящей семьи были в распоряжении слуги, но не подобало будущему воину во всем полагаться на чужую помощь. Ярс обожал быть рядом с любимым папой, который разрешал самому застегивать пуговицы на камзольчике, давал подержать тяжелый меч и не заставлял кушать, если не хочется.

— Ты почему сегодня так рано проснулся? — спросил сына Дэйд, когда они сидели в небольшой столовой и завтракали.

— Не знаю, — мальчик строил в тарелке башню из кусочков мяса и овощей, и уже не помнил о том, что утро только началось. — Что-то приснилось. Как будто за мной бежала страшная зверюга и хотела унести в лес, но пришел ты и меня спас. Поэтому я проснулся и сразу побежал к тебе, а потом забыл про сон.

Когда Дэйд и Илана уезжали из оплота Арвахо, Ярсика забирала к себе Стелла, она же проводила с мальчиком свободное время, пока мастер работал. Но в остальные дни спальня маленького эрла была рядом с родительской, так что если если его что-то тревожило, родные всегда были рядом. Няни гуляли с Ярсом, у него даже уже был собственный учитель, с который постепенно развивал растущий организм, бегал, прыгал вместе с воспитанником, и вскоре даже планировал начать обучение грамоте. С юными аристократами в Сумрачном Эйде всегда занимались с самого раннего детства.

— Зверюга, говоришь? — задумчиво протянул мастер, по ходу укладывая сыну на колени новую салфетку взамен испачканной подливкой. — Ярс, кушай, пожалуйста, аккуратно, ты ведь настоящий эрл. Разве ты видел когда-нибудь, чтобы дядя Шейн или дядя Морган ляпали на колени соус? А какая это была зверюга, помнишь?

— Нет, — мальчик закончил строительство и сразу же съел верхний этаж своей башни. — Какая-то светлая, зубастая и очень-очень быстрая.

— Ладно. Не бойся, это всего лишь страшный сон, и я обязательно тебя спасу, если кто-то тебя попробует обидеть, ты же знаешь?

— Ага! А тетя Дэйя научит меня делать зелье и тогда можно будет превратить злых зверюг в зайчиков, правда?

Ох уж сестрица, забила голову племяннику своими экспериментами и сказочками, пусть теперь сама выкручивается! Мастер улыбнулся.

— Я не знаю, надо спросить у нее, сможет ли она сварить такое зелье. А зайчиков ты не боишься?

— Нет, они же пушистые и смешные!

Так, смеясь и переговариваясь, отец с сыном закончили трапезу, пора было приступать к работе.

— Папа, а ты освободишься сегодня пораньше? Пожа-алуйста, приходи за мной, а то Ненни такая скучная и разговаривает со мной, как с маленьким! А бабушка Стелла ей разрешает со мной гулять очень долго.

— Пока не обещаю, малыш, но очень постараюсь. Расскажи Ненни, что ты взрослый и сегодня сам одевался, пусть она тебе разрешит прокатиться с горы разок. Я разрешил!

Ярсик просиял: большая детская горка во дворе поместья Зигмунда казалась нянькам еще слишком высокой для мальчика, и они непременно заставляли его кататься только в сопровождении одной из них, а Дэйд позволял сыну самому взбираться по ступенькам и ловил его в самом низу, что доставляло проказнику огромное удовольствие. Договорившись таким образом, мастер разрешил уже поджидавшему в соседней комнате воспитателю забрать ребенка, а сам отправился на нижние уровни в кузницу.

За работой рейвин быстро забыл обо всем. Его занимала загадка меча, странное сочетание сил тьмы и света, впитывавшую в себя жизни тварей бездны, будто губка. Едва ли не одного касания хватало, чтобы убить их волшебным оружием. Но как только мастер приближался к сложной конструкции чар, сплетенных в металле клинка, парадоксальные связки и противоречащие естественным законам магии узлы приводили его в отчаяние.

Сегодня Дэйд хотел попробовать зайти с другой стороны и воспроизвести, так сказать, готовый результат, вместо того, чтобы конструировать начальную структуру, добиваясь эффекта. Странно было ломать привычные пути колдовства, но слишком уж интересно было попробовать. К таким методам прибегали в редких случаях, если, например, все записи о каком-то полезном заклятье терялись, а надо было совершенствовать его или, например, избавиться от побочных эффектов.

Мастер активировал символы стихий, заключенные в различные предметы кузницы: горн, наковальню, новый молот, подставку для дров и короб для угля. Огонь, вода, земля и воздух — четыре основных элемента, сопровождавшие создание любой вещи в мастерских оплота Арвахо, охотно откликнулись на зов. Дэйд с рождения отличался невероятно мощной связью с землей, это позволяло ему творить настоящие чудеса с металлами, а остальные знаки заклинала Дэйя и ее помощники.

Итак, концентрация. Разбуженные рейвином силы меча заставили его поверхность излучать свети тьму, как если бы в кузнице присутствовали твари бездны. Снова и снова мастера удивляли чудесные свойства обычного лунного серебра, жадный зов чужой крови, готовность к бою и желание нести смерть врагам. Впрочем, назвать такой материал обычным мог лишь кузнец, работавший в самой лучшей мастерской Сумрачного Эйда и почти не имевший проблем с поставками этого металла.

За подобными занятиями время теряло свое значение. Дэйд менял направляющие и перераспределял вектора, пытаясь добиться на новой заготовке того же излучения силы, которое демонстрировал лежавший на подставке меч его величества. Самым сложным было забыть о правилах классического колдовства, которые прямо-таки кричали, что при таком наборе составляющих ничего не может получиться!

Интересно, как вышло, что вопреки канонам эти две связки дают эффект поглощения, а не отдачи? Стоило подумать об этом, как почти готовая модель ощутимо задрожала. Неужели кровь деймина-правителя и светлой наследницы и есть ключ? Для чистоты эксперимента хорошо бы повторить опыт с обычными жителями обоих государств, тогда можно выяснить много интересного. Вдруг легенды не лгут, и семьи Найта и Солы несут в себе кровь создателей Пайваны, что как раз прекрасно объясняет нереальность полученного результата.

Дэйд вытер пот со лба и свернул заклинание, так и не приблизившись к успеху. Хотя, если говорить начистоту, в процессе исследования удалось записать пару интересных моментов, с которыми позже он разберется подробнее. К сожалению, без помощи Соланж все же не обойтись никак, а девушка ушла на неопределенное время. Никогда нельзя было сказать заранее, как долго продлится путь по дороге судьбы, и это означало, что с любопытство стоило поумерить до ее возвращения.

Рейвин убрал меч в ножны, оставил сырую заготовку, над которой колдовал, на полке среди нескольких таких же и погасил источники энергии. Как раз в этот момент в мастерскую постучали и вошел один из кузнецов, работавших вместе с Дэйдом.

— Ты сегодня совсем заработался! Привет! Уже вечереет, тебя дважды искал его величество, но велел не прерывать занятия.

Мастер улыбнулся приятелю.

— Это точно, заработался. Привет, Али. Как ваши успехи?

Другие мастера кроме собственных исследований и работы над созданием холодного оружия для армии Сумрачного Эйда занимались многими другими вещами. Например, под руководством магов плавили металлы, вживляя на первичном уровне заклинания в саму структуру материалов, чтобы после можно было делать амулеты, кольчуги, прочие средства защиты. Специальный контроль требовался и при создании пуль, ведь сжатые чары запечатывались в них так же в момент изготовления.

— Отлично! Новая партия ружей почти готова, дальность стрельбы просто потрясающая. Когда закончим — позовем испытывать, да и господин Морган неоднократно интересовался, ему нужно было для каких-то своих задач. Я, собственно, к тебе зашел из-за этого. У нас скоро снова закончатся материалы, а его высочество Форс в прошлый раз что-то такое говорил про ограничения в бюджете, что тебе лучше лично поинтересоваться этим вопросом. Может, из-за военного положения у нас что-то изменилось?

— Узнаю, — кивнул Дэйд, и оба мастера покинули помещение, оказавшись в общем кузнечном зале. — А разве Илай не должен был подготовить финансовое обоснование и аргументацию для дополнительного финансирования? Кстати, давно с ним не виделся, он не заболел?

Али заметно опечалился.

— Ты же не знаешь. Жена у него погибла недавно, мы его отпустили в родной оплот, чтобы он с семьей повидался и похоронил как подобает, так что пока без него работаем. Кетлин у него стрелком была в одном отряде, твари их уничтожили, только маг из всей группы и сумел вернуться, остальные все полегли.

— Проклятье! — Дэйд сжал кулаки. Да и сердце тоскливо замерло, ведь Илана тоже сейчас была где-то в очередном походе, вполне возможно, сражаясь даже в эту секунду. — Я не знал. Ему нужна какая-то помощь? Я имею в виду жалованье или отпускные, или что угодно? Такая потеря…его сыновьям вроде бы тринадцать и пятнадцать, если я верно помню?

— Да, все правильно. Вроде и взрослые, но в любом случае потерять мать в любом возрасте — беда. Я свяжусь с ним и обязательно узнаю, если мы можем помочь.

— Передавай мои соболезнования семье.

— Хорошо, — Али кивнул, но после паузы добавил еще кое-что. — Он перед уходом сначала просил не говорить тебе.

Дэйд удивленно посмотрел на собеседника, отчетливо чувствуя его рассройство и в то же время смущение.

— Почему?

— Не хотел волновать. У тебя ведь тоже жена — воительница, а кто как не ты сможет почувствовать подобную ситуацию. Илай ведь знает, что ты работаешь над важным проектом, да еще за Илану волнуешься, дополнительные проблемы ни к чему.

— Вот же…заботливый! — сквозь зубы процедил рейвин, тронутый, конечно, таким поступком товарища, но ни в коем случае не одобряя его. — Ну как с вами бороться! Будто первый день у нас война! Мы все знаем, куда и зачем идем, и все равно смеем заводить детей, семьи, любить и радоваться каждому дню. Так к чему излишняя опека? Я сам свяжусь с ним, может, смогу как-то поддержать и заодно мозги вправить.

— Это у тебя хорошо получается, — рассмеялся Али.

Мужчины наведались на склад, пообщались с другими кузнецами, которые еще не разошлись по домам, и расстались. Дэйд отправился к старшему брату узнавать, что же он хотел от мастера днем. До ужина было еще примерно часа два, рейвин вспомнил, что обещал Ярсу забрать его пораньше, и тут же понял, что это никак не получится, если у рея было какое-то важное дело. Учитывая, что Найт интересовался дважды, так оно и было.

Пока кузнец шел по знакомым коридорам и лестницам, тревога за супругу, обычно тщательно подавляемая, снова вылезла наружу. За несколько лет в браке это стало практически нормальным состоянием, но после новостей от Илая, как и обычно в таких случаях, срочно захотелось ринуться к зеркалу и проверить, все ли в порядке с любимой.

В Сумрачном Эйде, в отличие от Алайи, быть воинами могли не только мужчины, но и женщины. Да и практически в любом другом деле у деймин было больше свободы выбора. Взять ту же Соланж, которая еще полгода назад кроме происхождения ничем не отличалась от дочерей простых горожан, хотя теоретически средств и возможностей для развития собственной личности у нее было больше всех.

После свадьбы, когда супруги оказались связаны не только узами брака, но и кровным ритуалом, позволявшим им улавливать опасность, угрожающую друг другу, их чувства теперь делились на двоих. Другие жители темной страны вряд ли часто замечали разницу для себя, но в случае, когда один из супругов был воином или охотником, сигналы тревоги заставляли понервничать довольно сильно. Попробуйте спать спокойно, когда где-то далеко идет сражение, в котором каждую минуту любимый или любимая рискует жизнью!

Поэтому в случае с воинами уже давным-давно были изобретены эликсиры, ослабляющие действие кровной связи. Их принимали перед битвами и в походах, частично блокируя эффект. Зов крови приглушался настолько, что иногда становился практически неощутим, именно поэтому Илана не узнала сразу о ранении мужа луны назад, когда произошел взрыв в мастерской. Если бы сигнал об опасности сработал во время битвы, где секундная задержка заканчивается смертью, половина воинов уже давно была бы мертва.

С другой стороны, некоторые неудобства такие меры все же имели. Бывали времена, когда отряд возвращался из своих походов с большими потерями, и ранены оказывались практически все. Не раз и не два Илана появлялась среди ночи вся в крови, помогая едва державшимся на ногах товарищам добраться до больничного крыла. И пару раз те, в свою очередь, несли на руках боевую подругу, которая даже без сознания не выпускала из рук верный меч. Слава небу, это случалось редко, все же девушка была очень искусной воительницей, но Дэйд от этого волновался не меньше.

Удача пока неизменно сопутствовала Илане, об этом напоминал себе мастер, сворачивая в очередной коридор. Самое крупное поражение в ее жизни произошло еще в те времена, когда пара даже не знала друг друга. Твари бездны постепенно нападали на оплоты, а Найт и года не пробыл на троне, когда юная еще воительница со своим тогдашним отрядом попала в опасное место. Девушка рассказала о том случае только через год после свадьбы с Дэйдом, лишь несколькими рублеными фразами описала кровавую бойню, все еще оплакивая погибших. Чудом тогда вывернулась из чужих когтей, подчиняясь приказу командира об отступлении, и полсуток неслась по лесам, почти загнав насмерть бедного мершесса. Кроме нее с той поляны не ушел никто, но подобные случаи только заставляли еще больше тренироваться и ценить каждое мгновение жизни.

Дэйд тихонько вздохнул и с трудом улыбнулся стражникам возле кабинета рея, приветствуя их. Какие бы чувства ни испытывал рейвин, негоже было демонстрировать их окружающим.

— Простите, что задержался, — после приветствия сказал он родным. — Заработался.

Найт кивнул и пригласил брата скорей присоединиться к совещанию, на котором кроме него был еще Морган, Зигмунд, несколько военачальников из оплота Арвахо и пары других оплотов.

— У нас тут небольшое неформальное совещание, — прокомментировал рей. — Пока светлые собирают войска и занимаются запоздалыми реформами, мы решили еще раз проанализировать ситуацию с бездной. Твое независимое мнение нам бы очень пригодилось.

— Разумеется, рад буду помочь, если смогу, — улыбнулся рейвин, рассматривая ворох карт и схем на круглом столе. — Как продвигается решение ювелирного вопроса?

— Хорошо, — быстро ответил Морган. — Позже расскажу.

Непосвященные с интересом глянули на мастера, но ничего не сказали. Дэйд чувствовал их любопытство, один чуть обиделся вроде бы, подумал, что его не посвятили во что-то важное, но потом успокоился. Чужие эмоции сегодня ощущались особенно отчетливо, после дня взаперти наедине со стихиями и металлами.

Пока Зигмунд наскоро пояснял вновь прибывшему ситуацию, мастер рассматривал огромную волшебную карту и по привычке разбирался в чужих ощущениях. Что ж, Найт, как обычно, за маской спокойного достоинства правителя прятал усталость и тревогу за судьбу своей страны. Хотя в последние недели утомление постепенно проходило. То ли странный сон, почти пророческий, как характеризовал его сам правитель, повлиял на него, то ли что-то иное. Рей и впрямь стал намного спокойнее, держа под контролем даже самые отдаленные уголки Сумрачного Эйда.

Зигмунд как обычно обдумывал ситуацию с разных сторон и анализ говорил о том, что они справятся. Сила и стратегический ум, громадный опыт полководца, поддержка лучших воинов государства просто не могли подвести, и в этом был весь он. Несмотря на сложный характер, родственники любили и уважали Зигмунда за эту его уверенность в успешном исходе любой неприятности, которая всегда оправдывала себя.

Кузен как обычно пытался экранироваться, но сегодня рейвин был особенно восприимчив. Морган за маской холодного спокойствия, которую носил в присутствия посторонних, прятал мрачное удовлетворение от какой-то удачно совершенной его подчиненными операции, которая вскоре должна была принести свои плоды. Яростно ненавидел все, что связано с тварями бездны, и испытывал затаенное любопытство о судьбе тсаревны, что оказалось совершенно удивительным открытием. Неужели случилось что-то, заставившее упрямца изменить свое мнение о ней? Надо будет спросить.

— На прошлой неделе мы отбили оплот Шанти, — отчитывался тем временем командир Лест. — И потеряли небольшую крепость Сая, там было всего две сотни жителей, не смогли ни вызвать нас вовремя, ни отпор дать: твари напали слишком большим числом. Хранитель мертв, даже камни стен словно из песка теперь сделаны. Вы ведь знаете, что остается после этих созданий.

Морган едва заметно нахмурил брови почти зеркально отражая мимику отца, и отметил на большой карте страны еще две точки, красную и зеленую. Россыпь отметок выросла за последний год неимоверно, раньше багровых пятен на ней практически не было, теперь же они напоминали брызги крови. Карта жила, колыхались туманы, шевелились призрачные деревья, и в сочетании с красными отметками смотрелось это жутковато.

— После того, как мы во второй раз едва не потеряли оплот Молари, нападения на какое-то время прекратились, но что-то подсказывает, что многострадальная крепость все еще под ударом, — мрачно произнес Зигмунд. — Ты ведь говорил, что Шейд хотел именно ее?

— Да, — Найт кивнул. — Он не отстанет, пока не уничтожит это место, знать бы только, почему.

— И не только оплот Молари, — жал плечами мастер. — По какому принципу наш противник вообще выбирает себе жертв? Если шейсы еще поддаются какому-то просчету, то в случае с Шейдом мне абсолютно непонятна его логика.

— Лучшие аналитики уже головы себе сломали, размышляя над этим вопросом, — недовольно ответил рей. — Эту тварь не волнуют ни размеры крепостей, ни количество жителей там, ни близость к столице. Он просто посылает своих прихвостней, и те приносят ему победу в почти половине случаев. Мелкие оплоты уже почти опустели, деймины перебираются в более защищенные и крупные крепости.

— Однако что-то ж ему нужно, — многозначительно заметил один из вояк, заслужив холодный смешок от Моргана в ответ на свою реплику.

— Это нам и так известно, командир Корстен, — произнес эрл, затем встел, размял затекшие от долгого сидения плечи и принялся неторопливо мерить шагами кабинет его величества. — Незачем подчеркивать очевидное. Найт, Хранители не поведали тебе ничего интересного за последние сеансы слияния?

— Нового нет. Разве что обмолвились о том, что луч света прольется во тьму и ослабит ее. Но мы все знаем, о чем, а точнее, о ком идет речь. И в решении проблемы бездны я не вижу толку от нее.

Присутствующие были посвящены практически во все детали, связанные с Соланж, и с любопытством уставились на правителя. И все же Дэйд уловил удивление и прилив надежды после последних слов Найта, а от него самого — приступ раздражения.

— И нечего на меня так смотреть, даже не вздумайте повесить на девочку миссию спасения от Шейда. Ей и без нас проблем хватает, хоть бы живой вернулась с тропы.

— Она отправилась на Путь судьбы?

— У нее получится?

— Вы не сообщали об этом!

Военачальники загомонили, в то время как члены правящей семьи только молча переглянулись.

— Разумеется, она вернется живой и, вполне возможно, даже невредимой, — криво усмехнулся Морган. — Ее высочество отличается поразительной живучестью и умением выходить практически из любых ситуаций.

— Раз уж дорогой кузен так хорошо отзывается о наследнице Алайи, никак в лесу сдохло что-то очень большое?

— Не иначе!

Морган остановился и окинул шутников холодным взглядом, хотя в глубине его глаз притаились смешинки, и братья это заметили. После секундных раздумий они решили оставить личные разговоры на потом, когда рядом не будет лишних ушей.

— Максимум, на который мы можем рассчитывать, это помощь светлых магов, да и то после коронации Соланж. Пока же рекомендую всем исключить ее из ваших планов и думать, как мы можем справиться своими силами.

— Рейвин, — обратился к мастеру один из командиров. — Слухи о волшебном мече его величества уже распространились по многим оплотам. Его невиданная мощь и эффективность против тварей бездны просто поразительны. А есть ли надежда повторить ваш удачный эксперимент и вооружить подобными клинками хотя бы часть войск?

Дэйд, который весь день бился над этой задачей, неопределенно двинул головой.

— Не могу обещать, господа. Вы ведь знаете природу создания настоящих артефактов. Я делаю все возможное, чтобы расшифровать чары и повторить их, но не могу гарантировать того, что от меня не зависит.

Последние слова он произносил, глядя на застывшего посреди кабинета Моргана, в то время как сам эрл впился неподвижным взглядом в карту Сумрачного Эйда. Изумление и озарение его было настолько сильно, что даже пробивалось сквозь привычную маску спокойного отчуждения.

— Что? — с любопытством спросил Найт.

— Секунду! — воскликнул эрл и совсем уж нарушил правила этикета, одним прыжком перемахнув через заваленный картами стол, чтобы не терять времени на обход. — Всего лишь догадка!

Мужчины с удивлением наблюдали за разведчиком, чувствуя слабое дуновение магии. Морган размахивал руками, водил ими над картой, соединяя какие-то одному ему понятные точки. Красные линии тянулись и пересекались с зелеными, выстраиваясь в угловатые запутанные фигуры, но когда плечи эрла перестали загораживать рисунок, присутствующие задохнулись от изумления.

Вся территория Сумрачного Эйда оказалась очерчена двумя огромными многолучевыми звездами. Линии соединяли мертвые и отбитые оплоты, иногда смыкались на тех крепостях, которые пока что ни разу не подвергались нападению. И в середине, как пульсирующее сердце страны, оказался оплот Арвахо.

— Как это получилось?

— Что это?

— Посмотрите, — быстро заговорил Морган, словно кто-то мог его перебить. — Красные, мертвые оплоты и те, что удалось спасти, не просто так расположены. Издалека это заметней, чем вблизи. Не знаю, по какому принципу тварь их выбирает, но вот тут, тут и тут есть места, где нападений пока не было, и, возможно, есть шанс дать отпор вовремя.

Линии давали очень четкий рисунок. На некоторых отрезках были только красные точки, кое-где — красные смешивались с зелеными, а третьи эрл явно дорисовывал, полагаясь лишь на чутье и обычную геометрию, чтобы восстановить картину в тех местах, где еще не было отметок. Практически во всех внутренних вершинах звезд оказались крупные оплоты, на внешних — мелкие, часть из которых была уже мертва. Длинный отрезок соединял фигуры с темным разломом на северо-востоке, терялся в его бездонной черноте.

— Поразительно! — воскликнул Найт.

— Последние крупные оплоты, на которые нападали твари, находятся тут и тут, — продолжал показывать Морган. — А из мелких — вот эти, включая крепость Сая.

— Имея такую грандиозную идею, маги-аналитики точно смогут вычислить, почему именно эти места так приглянулись проклятой Тени! — рей в предвкушении потер руки. — И вместо того, чтобы распылять свои силы по всей стране, мы сможем встретить тварей бездны там, где они попытаются нанести следующий удар!

Мужчины невероятно воодушевились, каждый хотел непременно высказать свою теорию и предложение, они подняли такой гам, словно собрались не в кабинете у правителя, а в классе у доски. Из-за этого наплыва чужих эмоций Дэйд почти пропустил едва уловимый сигнал тревоги. Секундная вспышка уколола и отпустила, мастер прислушался к себе, но ничего не происходило. Он расслабился и отвлекся, списав это на обычные признаки опасности, угрожавшей Илане, ведь вполне возможно, что она сражалась с кем-то в эти мгновения. Если бы с ней что-то случилось, он бы узнал.

— Позвать ко мне Мирека и Савина, — приказывал тем временем темный правитель. — Они сами передадут информацию своим аналитикам, чтобы мы не тратили время. Эту гипотезу лучше всего проверить и как можно скорее, пока на нас снова не напали.

— Что прикажете делать, ваше величество? Нужно ли отозвать войска из других крепостей?

— Зигмунд, будет ли это разумно, как считаешь?

— После первого отчета магов, не раньше. Картина выглядит многообещающе, но до полной уверенности это было бы ошибкой.

Мастер слушал вполуха, немного напрягшись. Что могло случиться с любимой супругой, кроме обычной заварушки, из которых она всегда возвращалась без потерь? Не иначе как недавний разговор с Али действовал таким странным образом.

Почувствовав новый прилив тревоги и одновременно с ним вызов к зеркалу, мастер вскочил с кресла и прошел к дальней стене кабинета, где на стене висело самое универсальное средство связи.

— Дэйд, что случилось? — с удивлением спросили в спину Найт и Морган.

Кого не ожидал увидеть рейвин, так это Стеллу, особенно ее расширенные от ужала и вины глаза. Сердце остановилось, когда Дэйд связал сигналы кровной связи и появление женщины, помогавшей нянькам присматривать за маленьким эрлом.

— Что с ним? — прорычал мастер, даже не позаботившись о том, чтобы спросить разрешения правителя на использование его зеркала.

Огромный мужчина машинально влил дополнительную силу в заклинание Стеллы, раскрыл переход в ее дом и быстрым шагом направился к ней. Краем уха он слышал отрывистые приказы правителя, грохот упавшего стула и шаги за спиной. Морган и Зигмунд догнали родственника у самого выхода, вместе с ним ввалившись в комнату, где дядя правителя моментально оказался рядом с заплаканной супругой.

— Мальчика нигде нет, — дрожащим голосом сказала Стелла. — Они с Ненной играли на горках перед ужином, я как раз собралась звать их в дом. Она все еще там, посмотрите сами, а его нет. Я все равно звала его, мы обыскали все, но…лучше вам посмотреть самим.

Мужчины гурьбой ринулись к выходу во двор, засаженный невысокими кустами и цветами, в дальнем углу которого специально для маленького гостя была огорожена детская площадка. Яркий свет магических огней рассеивал темноту, так что можно было видеть женскую фигуру, неподвижно сидевшую на скамейке спиной к дому.

Неудивительно, что Стелла не сразу догадалась о произошедшем. Бедная Ненна со стороны выглядела абсолютно естественно, сидела, прислонившись к высокой спинке скамьи. Единственной неправильной деталью в ней была узкая стальная спица, торчавшая из правого уха, и тоненькая струйка крови, уже застывашей, которая закапала плечо и ворот платья. Морган сразу оценил профессионализм убийцы, но это ни коим образом не облегчало задачу.

— Это произошло минут двадцать назад, — произнес какой-то незнакомый голос, от которого остальные вздрогнули.

Неужели это он сказал? Какая, впрочем, разница.

— Морган, ты сможешь узнать, что здесь случилось?

Кузен уже торопливо осматривал площадку, рассылая во все стороны поисковые импульсы, одновременно что-то приказывая через сигнальное зеркало. Не прошло и пяти минут, показавшихся мастеру вечностью, как из дома появились помощники Моргана, одни из лучших его шпионов, которых он смог вызвать.

Над двором повисла неестественная тишина, в голове у рейвина не было ни единой мысли, только стояла перед глазами озорная улыбка сына. Что с ним, кто посмел угрожать ему? В том, что мальчик жив и жизни его пока ничего не грозило, Дэйд мог быть точно уверен, поскольку кровная связь молчала. Но, с другой стороны, существование зелий, глушащих магию крови, только усиливало ужас.

— За мной, — скомандовал Морган, и все присутствующие поспешили в другой угол сада, который не просматривался из окон и был не так хорошо освещен.

Магия помогала идти по следу, но пока что специалисты так и не могли четко ответить, кто забрал Ярсика. Были ли это шпионы Алайи или твари, подчинявшиеся приказам Шейда. Магия бездны, чудом проскальзывавшая в оплот Арвахо и едва не стоившая жизни Форсу, Соланж и другим дейминам, не позволяла исключить и такой вариант.

Дэйда колотила нервная дрожь, остальные старались не смотреть ему в глаза.

«Я разнесу эту проклятую Алайю по камню, — мельком подумал рейвин, машинально двигаясь вместе с остальными. — И развею в пыль этого Шейда, если что-то случится с моим сыном. Виноват кто-то из них, голову даю на отсечение».

След привел преследователей к темному углу между стеной сада и каменной оградой, где спряталась деревянная лестница. Мужчины спешили по улицам, ведомые магией и волнением за судьбу самого младшего члена семьи. Когда делегация ворвалась в небольшой постоялый двор в нескольких кварталах от дома Зигмунда, переполошив при этом весь персонал, надежда все еще теплилась. Пустая комната и треснутое зеркало ее практически убили.

— Это не магия бездны, однозначно! — Морган осматривал испорченный предмет в поисках следов крови, волос или других органических зацепок, способных указать на похитителя.

Повезло одному из подручных, который сумел найти на полу короткий темный волосок.

— Похоже, крашеный, — сказал он.

В трактире не оказалось ни одного волшебного зеркала кроме того, которым воспользовался преступник, пришлось двигаться обратно к Стелле. Воспользовавшись проходом в кабинете Зигмунда, мужчины направились в лабораторию магов, хотя Дэйд уже ни на секунду не сомневался, что Ярса сегодня они не найдут. Отчаяние захлестывало огромного мастера с такой силой, что он едва сдерживался, чтобы не закричать.

В коридоре по пути на них наткнулась Дэйя.

— Дэй, что случилось? — она подбежала к брату и схватила его за руку. — Я искала тебя, почувствовала твою боль!

— Посмотри на то, что нашли ребята Моргана, — глухо попросил ее рейвин вместо ответа. — Он принадлежит шейсу или деймину?

Кудрявая колдунья оказалась озадачена странной просьбой, но послушно начала колдовать прямо посреди коридора. К ним присоединился и Найт, а его охрана разворачивала любопытных, заинтересовавшихся происходящим.

— Это волос шейса, — уверенно ответила через некоторое время магичка. — Покрасили, разумеется, но определяется точно. Эту светлую полосу в остаточной ауре ни с чем не спутать.

Никогда еще оплот Арвахо не подвергался настолько сильной опасности разрушения. Дрогнули каменные стены, ощутимо двинулся пол, а с потолка посыпались крошки штукатурки. Подземный рокот из самых глубин крепости вторил яростному рыку, рвавшемуся из самой глубины души мастера, всего на мгновение выпустившего на волю чудовищную силу земли, которой всегда умел управлять. Откуда-то появились насмерть перепуганные Хранители, которых в каждом крупном оплоте было несколько.

— Хозяин Сумрака, остановись!

— Мастер!

— Дэйд!

Отовсюду слышались испуганные крики, полные паники вопросы.

Горе оказалось настолько сильным, что мастер на мгновение ослеп, и только прикосновения сестры смогли пробиться сквозь кровавую пелену безумия.

— Дэй, — шепотом позвала девушка, его близнец, его кровная половинка, всегда понимавшая все лучше остальных. — Мы найдем его. Тш-ш, не убивайся раньше времени.

Волшебный голос успокаивал, возвращал способность мыслить, выводил из боевого транса. Они каким-то образом оказались в небольшой комнате, где кроме них никого не было.

— Они забрали моего сына, — глухо сказал Дэйд, глазам было больно, они горели так, словно их касалось раскаленное железо.

— Я знаю, милый, знаю.

Маленькая колдунья взмыла над полом, чтобы оказаться на одном уровне с братом, и осторожно вытерла его мокрые щеки. Их глаза встретились, и все было ясно без слов.

— Мы обязательно вернем его.

— Если хотя бы волос с его головы упадет, я убью Айвина своими руками.

— Конечно, но все будет хорошо. Нет смысла похищать малыша, чтобы убивать его, ты ведь понимаешь. Скорее всего, он хотел оказаться в равных условиях с нами, пока в Сумрачном Эйде его дочь.

Дэйд вздрогнул, полностью возвращаясь в реальность.

— Стелла не виновата, она и сама чудом не погибла, теперь я это понимаю. И не позволю никому жертвовать моим сыном ради политики, — медленно произнес он. — Но надо любым способом скрыть это от Соланж. Боюсь даже подумать, что она натворит, если узнает о похищении. Тебе ясно? Илана в походе, она тоже не должна понять раньше времени. И всем остальным запрещаю говорить хоть одной из них об этом!

Мягкий и всегда мирный мастер пропал, на его месте стоял воин, готовый драться не на жизнь, а на смерть. Дэйя впервые видела своего брата таким, но пообещала ему все, что он хотел.

— Надо немедленно выйти на связь с Айвином. Я должен знать, что он потребует от нас как гарантию безопасности Ярса.

Айвин.

Зеркала отражали немолодого мрачного мужчину. Он здорово похудел и осунулся за последние луны, но даже это не могло убрать упрямый блеск в светлых глазах, заставить опуститься надменно вздернутый подбородок. Тсарь он здесь или кто-то в этом смеет сомневаться?

Айвин хмыкнул и вернулся к прерванному занятию. Боевой фантом ожил, бешено вращая двумя мечами. Его величество поправил тренировочные доспехи и ринулся в атаку.

Последние пару недель тсарь частенько наведывался в дальнюю часть дворца, отведенную под хозяйственные помещения, там же располагались казармы караульных и охранников. В просторных залах могли без помех тренироваться одновременно три десятка воинов в каждом, в малых комнатах занимался тсаревич со своими наставниками, а в накрытом магическим куполом тире можно было упражняться в стрельбе.

Владыка светлого государства был в курсе сплетен, распространявшихся по столице со скоростью лесного пожара, но, пожалуй, впервые они не привели его в бешенство. Поговаривали, что тсарь постарел и сильно сдал из-за войны. А еще, что все это из-за дочери, которую захватили деймины, и теперь нет никакой надежды увидеть девушку живой, потому что никогда такие похищения не заканчивались передачей заложников. Конечно, дураки они, эти деймины, освобождать ценную заложницу!

Кое-кто тихонько предполагал, что его величество мог и помешаться с горя, и только эти сплетни могли повредить репутации Айвина. Не хватало только, чтобы его решения и приказы подвергались сомнению из-за них. Остальное можно было пропустить мимо, даже казнить кого-то за антиправительственные разговорчики не хотелось.

Кроме всего прочего, светлый государь крайне плохо спал. Слишком много противоречивых мыслей гудело в голове, странные чувства и переживания не давали успокоиться, а, когда мужчина после нескольких чалов безрезультатных попыток забывался тяжелым, тревожным сном, ни к чему хорошему это не приводило. Флавий исправно снабжал Айвина успокоительными и снотворными зельями, но тсарь и без напоминаний придворного мага знал, что злоупотреблять ими не стоило.

Фантом совершил коварный выпад, так что мужчина едва успел парировать, скрестились два клинка, призрачный и настоящий, даже звон оружия прозвучал, словно в настоящей битве. Те, в чьих жилах текла кровь правителей Алайи, обладали полным иммунитетом к магии иллюзий, но если сами для себя создавали волшебные видения, они получались такими яркими, словно настоящие объекты. Тсарю показалось на миг, что от его призрачного противника даже яростью пахнет, хотя, разумеется, фантомы не могли излучать запахов.

Воин-видение попытался с размаха ударить противника свободной рукой, стараясь действовать внезапно и застать врасплох, но тсарь в последний момент отклонился, так что рука прошла по касательной. От сильного толчка он чуть не потерял равновесия, раскрылся и получил рану в предплечье. Не настоящую, разумеется, но синяк вполне мог остаться, тренировочные доспехи давали воинам возможность многое чувствовать на себе, чтобы быть готовым к настоящим сражениям.

— Проклятье! — прорычал тсарь, и уже сам стал теснить распоясавшийся фантом к дальнему концу зала.

Подобные тренировки в юности доставляли будущему владыке несказанное удовольствие. Конечно, в настоящие схватки наследника никто не отпускал, а энергия и воинственность требовали выхода. Как и все поколения правителей до него, Айвин прошел обязательный курс воинской подготовки, теоретический и практический, умел анализировать бои, достаточно разбирался во всем, чтобы принимать решения, как правитель, но все же этого было мало. Едва прошел период траура после смерти отца, как новый правитель, невзирая на возражения наставника и членов совета, помчался в бой. Охоты на хищников, карательные операции против разбойных банд и тому подобные возможности почувствовать вкус битвы давали весьма острые ощущения. Несколько раз тсарь был ранен, это научило его осмотрительности, но не отбило охоты к дракам. Только появление в жизни правителя тсарицы Леа и рождение Маркуса немного поумерили пыл воинственного владыки.

Конечно, сейчас, когда всего парочка лет отделяла Айвина от пятидесятилетия, он вполне четко осознавал, что вряд ли повторит кое-какие подвиги прошлого. Просто сейчас звон оружия и почти автоматическая реакция разума на град ударов, сыпавшихся со стороны фантома, позволяли забыть о проблемах. Танец со смертью, как сказал когда-то один из его товарищей, делает неважным все, кроме стремления выжить.

Призрак был загнан в угол и, после нанесения ему смертельной с точки зрения шейса раны, застыл без движения. Тсарь перевел дыхание и утор со лба пот. Тяжело давались ему тренировки, но все же он чувствовал себя намного лучше, чем в последние пять лет, когда совсем их забросил. Набранные за период спокойствия килограммы ушли, двигаться стало легче, но проклятая бессонница все портила.

Айвин снова глянул на себя в зеркало. Да, постарел. Новые морщинки на лбу, тонкими черточками расползлись от сурово сжатых губ. Отрастить что ли снова бороду, хоть она скроет нежданно-негаданно подкравшуюся старость. Хотя, о ней все же еще рано говорить, даже седина не посеребрила густую золотистую шевелюру, да и глаза глядят ясно и твердо, вопреки усталости.

Мужчина развеял фантом, вытер лицо и шею приготовленным рабами полотенцем и отправился в душевую. За три минуты, пока он шел, нахальные мысли снова свернули не в ту сторону, и в голове сама собой всплыла утренняя встреча с Кираном.

Упрямый мальчишка! Временами он вел себя абсолютно неподобающе, но упрямством и силой воли уже сейчас не уступал отцу. Айвин точно так же поджимал губы и задирал подбородок, чтобы не нагрубить в ответ и не удостоить собеседника лишним словом, когда его самого батюшка доводил до белого каления. Надо же, а ведь сам себе обещал, что с собственными детьми не повторит подобного поведения, а не прошло и четверти века, как все признаки дурной наследственности налицо. Сын своего отца, внук своего упрямого деда, Киран обещал со временем стать несгибаемым, но сможет ли он сохранить ту доброту и чуткость, которые сейчас еще прячутся за напускной суровостью юного волшебника?

Интересно, дадут ли нынешнему владыке Алайи потомки какое-либо прозвище? Если подумать, то ни одного лестного эпитета время не прибавляло именам правителей. Витор Упрямый, дед Айвина, славился непреклонным характером, отец — черствостью, за которую и заполучил свое прозвище в народе. Гордецы, холодные надменные властители, ни одного, кому бы народ приписал, например, имени Справедливый или Освободитель? Хотя случались и такие. Фамильное упрямство и авторитарность характеров, передававшаяся по наследству, играни более важную роль и не забывалась, как другие поступки.

Влад. Прекрасно подходившее отцу имя. Владыка. И слово «власть» — воплощение сути странного мужчины, по прихоти судьбы и великого Дракона оказавшегося родителем Айвина. Мать его, тсарица Финелла, умерла рано, он почти ничего не помнил о ней, ходили даже слухи, что сам супруг и отравил ее, дабы не устраивала заговоры за его спиной.

Когда тсарь вспоминал о своем детстве, много интересного было в тех далеких временах, много опасного, но как ни старался мужчина, не мог он сказать, счастливыми ли были те дни. Когда-то он думал, что да: постоянное соперничество среди юных наследников, обучение, стремление во всем быть первым, насыщенная жизнь. И с другой стороны постоянная нехватка любви, почти физическая потребность в отцовском одобрении, а Влад лишь мельком кивал обычно, занятый другими делами.

Как-то само собой получилось, что Айвин остался совсем один. Братья и сестры умирали от несчастных случаев и болезней, странные совпадения забирали чужие жизни, а отец не становился ближе. Наоборот, в нем так и не появилось ни капли теплоты, только недоумение от того, что вроде бы еще вчера наследников было больше, а сегодня лишь единственный сын присутствует за завтраком. Да, охрана и маги тряслись над юным тсаревичем, но, скорее, чувство долга руководило тогдашним правителей, а не родственная приязнь. Поэтому когда умер Влад Яростный, его преемник не почувствовал ничего, кроме недоумения и облегчения. Разумеется, преступники, сумевшие отнять жизнь правителя, были наказаны самым должным образом, после чего последний отпрыск убитого взошел на трон.

Отгремела свадьба, все складывалось самым лучшим образом. Родился Маркус, и Айвин был необычайно горд собой. Разумеется, первенец, сын и наследник, какая радость! Леа безраздельно владела сердцем молодого правителя, впервые в жизни счастье переполняло его, но даже тогда любовь к собственному ребенку была словно отголоском отношений с любимой женщиной. Тсарь брал малыша на руки, удивлялся тому, как он тянул крошечные ручки к его лицу и представлял, как будущий правитель достигнет небывалых высот в воинском искусстве и обучении. И все же…

Тугие струи воды в душевой снимали усталость, массировали кожу и разгоняли боль в мышцах. Вопросы, сплошные вопросы. Проклятая голова не давала спокойно отдохнуть, мысли роились в голове, словно дикие пчелы, и жалили, жалили.

Любил ли Айвин своих детей? Наверное. Сложно было понять. Полученное в детстве воспитание и отвратительные отношения с собственным отцом не могли быть хорошим примером. Раньше он не задумывался об этом, но точно так же, как и Влад когда-то, отдал сыновей на воспитание наставником, практически не проводя с ними времени, и не поддерживал с ними эмоционального контакта, как с Леа. А после гибели жены и прошедшей спокойно на ее фоне смерти Маркуса, пропажа Соланж тоже слабо отозвалась в душе. И какой он после этого отец?

Айвин стиснул в руке мочалку, выжимая из нее мыло, и надолго застыл. Побелели костяшки пальцев на кулаке, дышать почему-то стало сложно.

Одно время тсарь даже был благодарен своему родителю. Ведь если бы связь между ними была крепче, сын бы страдал сильнее, горевал и наверняка натворил бы глупостей. Переменчивость настроения и вспыльчивость всегда отличали тсарский род. И, наверное, одной из причин, по которым Айвин держал дистанцию со своими собственными отпрысками, было желание защититься от возможной боли потерь и горечи, которые в юности мучали его после гибели братьев и сестер. Помогло ли это? Ни капли, потеря единственной любимой женщины сломила тсаря, с торицей воздав ему за все недостатки в его отношениях с семьей. И каждый раз при встрече с Кираном его холодный взгляд ранил, ранил больнее стали, как и слова Соланж в Сумрачном Эйде.

Не о таком он мечтал, стоя у алтаря с Леа, не об этом. И благо государства, которым руководствовался, заставляя своих мальчишек страдать от строгой муштры и запрещая любопытной дочери учиться читать, больше не казалось таким уж ясным. Вон как темные сыграли на чувствах бедной девчонки! А ведь из нее можно было в свое время подготовить хорошую наследницу, но проклятые традиции и консервативные взгляды на женское воспитание не впервые в истории Алайи играли злые шутки с аристократами.

И если уж мысли перескочили на Солу, то одна из них не давала покоя тсарю с момента их встречи несколько лун назад. Как деймины смогли внушить наследнице светлых такой страх к отцу и эти странные мысли, словно он намеренно ее обидел? Что скрыто за подобными суждениями, какие истории? Девочка отшатнулась от него, будто он ее ударил. Унизительно! Как бы холоден Айвин ни был со своими детьми, он никогда не поднимал на них руку, это ведь не рабы, а тсарские наследники!

Светлый владыка расправил рукава чистой рубашки, аккуратно и неторопливо застегнул все пуговицы на камзоле. Почему-то не хотелось смотреть в зеркало, будто в подсознании он ожидал упрека от собственного отражения. Что ты творишь, Айвин? К чему пришел, куда стремишься? Ты отдал дочь темным, сам позволил такому случиться с твоей кровью и плотью. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы избавиться от наваждения.

Когда прошли похороны жены и старшего сына, и надежда найти Соланж едва теплилась, тсарь снова задал своему придворному магу вопрос, на который тот не ответил много лет назад. Разумеется, смерти в правящей семье случались и ранее, но не понять, что от династия сократилась практически до нескольких шейсов, было сложно.

— Флавий, мы прокляты? — старый чародей не выказал ни капли удивления, будто у него спросили какая погода будет завтра.

— Могу ли я поинтересоваться, чем вызван такой интерес, ваше высочество?

За год случилось два несчастных случая: сначала погиб младший брат тсаревича Айвина, девятилетний Строно, когда не смог удержаться на мершессе во время прыжка, а затем на большой скорости перевернулась карета тсаревны Эйвин, в которой девушка возвращалась с прогулки по окрестным лесам. Бедняжку не успели спасти и она задохнулась под тяжестью рухнувшей на нее крыши. Разумеется, все произошло по воле судьбы, но именно это и наталкивало на мысли о проклятье.

Флавий внимательно выслушал доводы воспитанника.

— Вы правы, ваше высочество, подобные происшествия могут навести на неприятные размышления. Сочувствую вашему горю, но вы не хуже меня знаете, что династия защищена от проклятий. Кровь, текущая в ваших венах, имеет особые свойства, отличая всех членов семьи от остальных шейсов. И способность сопротивляться чужой злой воле и магии является врожденной. Сожалею, что не смог помочь в этом.

Тогда Айвин поверил, но сомнения вновь поднялись в душе. Никого не осталось в Пайване из носителей тсарской крови, кроме него и двоих его детей. Это подозрительно и странно, простым совпадением никак не может быть. Даже если старый хитрец не в курсе, пусть исследует и изучит все детали истории еще раз, он обязан докопаться до правды!

Тсарь вышел из тренировочного зала, направился в свой кабинет. Солнце как-то резко скрылось за облаками, тени поползли впереди шагавшего правителя во все стороны, накрывая дворец мрачным куполом. Первоцветная луна в этом году не радовала погодой, обычно редкие в Алайе грозы уже дважды за последние пару недель обрушивались на удивленных шейсов. Самые суеверные пытались связать природные явления с предстоящей войной, но звучало глупо. Весь мир менялся, а вот с этим спорить было уже сложнее.

Айвин игнорировал приветствия стражей и продолжал молча размышлять о своем. Дворец затих, не было слышно ни звука. Раньше из жилых библиотек и гостиных можно было услышать смех и приглушенную музыку, веселый щебет придворных и хихиканье дам. Но теперь тсарь забросил привычные развлечения, его бывшая фаворитка давно утешилась в чьих-то объятиях, а к тишине со временем можно будет привыкнуть. Да и война никак не могла вызвать в шейсах желания веселиться, сейчас как раз более уместны суровые стражи, охраняющие дворец от любой возможной угрозы.

Его величество закрыл за собой дверь кабинета, велев напоследок секретарю не беспокоить ни под каким предлогом. На столе Айвина уже ждали последние отчеты о ходе самых важных дел, последние изменения в законах вызвали положительный отклик у населения, а надежда на амнистию превратила многих преступников и беглых рабов в новобранцев, которых следовало учить, тренировать и готовить к боям.

Мужчина надолго погрузился в чтение, изредка делая пометки на полях документов. В целом, новости и донесения радовали. От работы понемногу заныла шея, надо было сделать перерыв, но тсарь намеренно медлил. Он боялся возвращения неприятных мыслей, и, разумеется, стоило на миг остановиться, как они вернулись.

Светлый правитель чуть нахмурил брови, затем поднялся и подошел к столику с напитками. Он долго выбирал между вином и чем-нибудь покрепче, но, в конце концов, налил себе простой воды. Проверка на яды и возможные добавки уже давно вошла в привычку и не показала ничего. Дожился, даже такой простой выбор заставил его медлить! Проклятье…

И все же как он должен был поступить? Изменило бы это судьбу, если бы Айвин не был таким упрямым гордецом и боролся до конца за дочь, за младшего сына? В день смерти Леа тсарь плакал при Киране, не стыдясь своих слез, и ему даже показалось, что извечная стена между ними стала тоньше. А потом были другие заботы, похороны, поиски Солы, и это вернуло все на свои места.

Влад поступил абсолютно так же, но внезапно Айвина испугало, что юный тсаревич в случае его гибели тоже не почувствует ничего, кроме облегчения. Стало страшно. И почему-то больно. Нет, он пока еще правитель этой страны и не пойдет на поводу у эмоций! Что бы там ни думал Киран, ему придется занять трон, поскольку Соланж, даже если она еще жива, навсегда потеряна для Алайи. И мальчишка просто обязан стать лучшим правителем, даже если его отношения с отцом при этом окончательно испортятся.

Сола. Маленькая испуганная девочка с медовыми глазами стала совсем взрослой. Традиционное воспитание девочек-аристократок меняло ее с самого детства. Лет в десять-двенадцать исчезло вечное наивное любопытство, которое доставляло столько хлопот, она научилась остерегаться сурового отца, прятать взгляд и тенью жалась к матери. К пятнадцати худенький подросток превратился в юную молчаливую красавицу, и яростное золото ее волос полыхало на солнце, ослепляя.

А ведь он собирался отдать ее этому болвану Келину, пустому напыщенному глупцу! Сразу нельзя было сказать, каким шейсом он станет, но теперь-то правитель Диостана проявил свои способности в полной мере. Этот бесполезный выскочка просто недостоин был тсарской дочери! Хотя, если вспомнить, где сейчас была девушка, может, лучше бы она и впрямь тогда вышла за княжича.

Только после памятной встречи в Сумрачном Эйде тсарь впервые взглянул на Соланж другими глазами. Девочки в семье обычно выходили замуж за знатных аристократов и не претендовали на трон, а когда бывали исключения, дело заканчивалось интригами, заговорами и прочими закономерными последствиями вмешательства женщин в политику. Поэтому традиции старались соблюдать, редко когда рассматривая знатных барышень серьезно. Разумеется, как можно управлять страной, не умея толком читать? Рабы могли прочесть скучающей знатной даме любую книгу, девушкам же полагалось заниматься музыкой, пением, вышивкой, они подолгу гуляли, общались с фрейлинами и другими такими же дамами. Судя по поведению тсаревны, у темных она занималась чем угодно, но только не этим.

Посреди огромного чужого зала на Айвина смотрела настоящая тсарица. Его поразила спокойная уверенность, с которой Соланж находилась среди дейминов, ни следа страха в ее облике, хотя даже ему было немного не по себе. Стянутые в строгую прическу волосы, элегантное сдержанное платье, сверкающая диадема на голове придавали ей тсарственного величия. Надо отдать темным должное, они смогли все обставить именно так, чтобы добиться нужного эффекта. И не эта ли диадема изображена на картине времен трехсотлетней давности? Кажется, одна из тсариц Алайи когда-то носила ее, а затем украшение бесследно сгинуло во время одной из войн. Получается, не так уж и бесследно.

И пускай во время общения с дочерью тсарь все же увидел тень испуга в медовых глазах, был момент, когда ее решительный напор чуть не заставил его сделать шаг назад.

— Не вам стыдить меня именем матери! Достаточно и того, что вы обвинили меня в ее смерти, а после заперли в Залах забвения! У вас больше нет права приказывать мне. Не может быть доверия поднявшему руку на своих детей.

Звонкий злой голос наполнил зал, больно ранил в самое сердце. Айвин ничего не понимал, кроме того, что дочь обвиняет его в чем-то страшном, что она верит в правдивость этих обвинений и не вернется вместе с ним домой. Досада на собственные чувства и затаенную надежду на благоприятный исход визита заставляли тсаря говорить и поступать, как обычно, но сердце его билось тяжело и гулко.

Светлый владыка ушел ни с чем, оставив свою дочь в руках темных. После этого все стало намного хуже. Киран узнал о тайном визите, чуть не убил себя, не рассчитав сил, и воспользовался Зеркалом душ. Их ждала война, гибли шейсы и деймины, а ради чего это? Что даст победа, что принесет поражение?

Воспоминания роились в голове, образ Соланж стоял перед глазами. С возрастом она стала похожа на Леа, хотя раньше такого сходства не было. Жесты, мимика, неуловимое нечто, так любимое Айвином в жене. Ирония судьбы: Маркус родился точной копией отца, Кирану достались глаза матери, Сола же взяла от нее все, кроме взгляда. Из-под пушистых ресниц в лицо отцу смотрело его собственное упрямство, раньше он этого не замечал.

А раз уж характером девочка пошла в него, то переубедить ее будет крайне сложно.

И все-таки, что наплели темные, чтобы заставить ее поверить во всю эту чушь? И при чем здесь Залы забвения? Старая страшная тюрьма, в которой кроме призраков ни одного заключенного уже много лет не было. Тсаревна и знать о ней не могла, не то, что бывать в таких местах! Однако подобную злость и отчаяние невозможно внушить, эти чувства шли от сердца, так что загадка тех слов не давала правителю покоя.

За дверью раздались голоса, прерывая ход мыслей. Он же просил не беспокоить! Проклятье, неужели все нужно повторять по несколько раз!

Двери тсарского кабинета открылись, после чего внутрь вошла достаточно странная компания. Дирака сопровождали двое его подчиненных, один из которых держал на руках мальчишку лет трех-четырех. Деймина! Ребенок испуганно молчал, хотя в его возрасте более ожидаемой реакцией были бы слезы и крики.

Вместе с главой службы безопасности и его шейсами, несмотря на возражения Дирака и отчаянные просьбы секретаря вошел Киран в сопровождении Флавия. Подросток молча улыбался и демонстрировал в достаточной степени язвительную улыбку, намекая окружающим, что отделаться от наследника престола так просто не получится.

Айвин тихонько вздохнул.

— Тихо! — чуть слышный холод в голосе правителя заставил спорщиков замолчать, а кроху-деймина еще шире открыть глаза от испуга. — Что здесь происходит, господа? С каких пор в тсарский кабинет разрешено врываться вопреки моему приказу не беспокоить?

Киран и Дирак переглянулись, как бы предлагая друг другу высказаться, Флавий и остальные молча ждали.

— Отец, я настоятельно прошу вас позволить мне остаться и выслушать доклад господина Дирака и его подчиненных. Вы сами видите, кого они привели во дворец. Появление деймина в Алайе событие исключительное, а у меня есть некоторые подозрения относительно личности мальчика, поэтому как ваш наследник я должен знать подробности. Такое событие, как похищение члена правящей семьи темных повлияет на международную политику достаточно сильно, я полагаю, и хотелось бы быть в курсе.

— Его высочество рассуждает о вещах, которые ему знать как раз не следует, — немного раздраженно ответил Дирак, сузив глаза. — Ваше величество, наш разговор долен носить конфиденциальный характер. Возможно, мы отвлекаем тсаревича и придворного мага от других важных дел, поэтому после беседы со мной вы сможете посвятить наследника в подробности настолько, насколько посчитаете необходимым.

Они снова заспорили, юнец возражал, опытный мастер был изворотливее в словесных поединках. Тсарь же медленно начинал сердиться.

— Господа, извольте вести себя подобающе. Итак, Киран, вы сказали, что произошло похищение члена правящей семьи Сумрачного Эйда. Что дало вам основание утверждать это?

Мальчишка слегка замялся.

— У одного из братьев рей Найта есть сын, мне об этом говорила Соланж во время нашей беседы через Зеркало душ. Когда мы с господами случайно столкнулись в коридоре, я увидел маленького деймина и рассудил, что раз сам господин Дирак сопровождает такого пленника, то его статус должен быть достаточно высок. К тому же, какой смысл похищать простого ребенка, если всем уже известно, что на темной стороне держать светлую наследницу. Полагаю, это похищение должно поставить обе стороны в равные положения.

В наступившей напряженной тишине ровный голос Флавия прозвучал странно.

— Ребенка скрыли достаточно качественной иллюзией, но ваша семейная способность противостоять подобным чарам позволила его высочеству разглядеть истину.

Потрясающе! Злость Айвина немного поутихла, он только мысленно рассмеялся невезучести разведчиков и похитителей: наткнуться на одного из двух во всей Алайе шейсов, способных распознать чары иллюзий и рассмотреть то, что под ними. Только есть ощущение, будто Киран все же не договорил чего-то? Почему настойчиво рвался в кабинет, вопреки возражениям Дирака?

— Достаточно! — скомандовал правитель, заставив спорщиков закрыть открытые было для новых возражений рты.

Тсарь дал знак шейсу отпустить маленького пленника и подошел к малышу, затем присел на корточки.

— Как тебя зовут, мальчик? — спросил он как можно более спокойно.

Деймин часто-часто задышал, словно изо всех сил старался сдержать слезы и не зареветь.

— Ты должен отвечать на мои вопросы, малыш, если хочешь, чтобы все было хорошо.

— Ярс, — едва слышно шепнул ребенок после некоторых раздумий.

— Тебя зовут Ярс, правильно?

— Да, — кивнул он, а конец фразы прозвучал совсем тихо. — Папа придет за мной. Он обязательно придет, раз обещал.

— Разумеется, — согласился Айвин. — А как зовут твоего папу?

— Дэйд! — немного удивленно поднял бровки мальчик, будто такую известную личность все должны знать, а незнакомый дядя задает глупые вопросы.

Впрочем, это имя и впрямь было известно тсарю. Значит, племянник Найта. Единственный маленький ребенок среди близких членов семьи. Чем не достойный повод открутить башку Дираку и его безмозглым шпионам, которые вместо самого брата похитили его отпрыска, и уж в этом случае последствия просчитать намного труднее.

Чудом удалось сдержать эмоции. Разнос нерадивым подданным лучше устроить наедине, чем меньше посторонних ушей услышит, тем лучше.

— Киран, вы убедились в своей правоте?

— Разумеется, — кивнул мальчишка. — К сожалению, наши с господином Дираком взгляды на цели и средства несколько расходятся.

— Вы обсудите это позже, — прервал его отец. — Прошу вас и господина Флавия покинуть мой кабинет, я встречусь с вами позже и расскажу все, что вы захотите услышать.

— Неужели вы тоже считаете, что похищение детей и использование их в качестве заложников улучшит наше положение? После всего, что случилось с Соланж?

Ничего себе, мальчик позволил себе открыто выразить неодобрение действиями тсаря? Следовало бы указать ему на некорректность подобного поведения, но и это — не при лишних свидетелях.

— Ступайте, сын! — с нажимом повторил он.

На этот раз Киран подчинился, но уже на пороге остановился.

— Куда вы отправите мальчика? Позвольте ему остаться в моей старой детской? Она все равно заперта и стоит без дела, а ему там будет удобно. Не сажать же дитя в темницу, как преступника или взрослого заложника!

Дирак с Айвином обменялись взглядами. Тсарю показалось, что глава службы безопасности не совсем доволен таким вариантом действий, но существенных возражений у него не нашлось.

— Благодарю вас за идею, мы ею воспользуемся.

— Можно забрать Ярса, пока рабы готовят ему комнату? — Киран так и хотел избавить взрослых от маленького пленника, только непонятны были его мотивы.

— Вам нужно заниматься, — сурово напомнил Айвин.

— Мы хотели бы еще побеседовать с мальчиком, — вставил свои возражения Дирак.

— Я ведь не увожу его в другое княжество, — пожал плечами тсаревич. — Мне кажется, что с кем-то, кто ненамного старше его, ребенку будет интереснее и не так страшно, он успокоится и станет более общительным. Да и отдохнуть бы ему не мешало. Господа похитители могли забыть, что это не взрослый деймин, и у детской выносливость есть некоторые пределы.

Флавий поддержал воспитанника.

— Я попробую заняться юным эрлом. Не так давно и его высочество был таким, навыки воспитания юных наследников еще не стерлись из моей памяти. Если только вы не против, ваше величество.

— Хорошо, — после некоторых размышлений Айвин понял, что такой вариант его вполне устраивает, а детали можно уточнить позже. — Помните, ваше высочество, что наш маленький гость все же не просто так оказался в Алайе, и будьте осторожны. Охрану предупредят дополнительно.

Когда за детьми и придворным магом закрылась дверь, тсарь выждал несколько секунд, прежде чем повернуться к Дираку и его шпионам.

— Вы можете подождать в приемной, господа. Мы выслушаем вас позже.

Второй раз открылась и закрылась тяжелая дверь, встали на место защитные и звукоизолирующие заклятия.

— С каких пор ты позволяешь себе настолько вольно трактовать мои приказы? — голос тсаря был подобен ледяному ветру. — Когда мы обсуждали возможность похищения кого-либо, близкого Найту, речь шла о взрослых членах его семьи, а еще лучше, если бы можно было добраться до его женщины. Поясни по какой причине твои помощники притащили мне во дворец ребенка? Да еще сына этого полоумного мастера, который, хоть и чудак, а шею может свернуть голыми руками без всякой магии!

— Простите, мой господин, — едва склонил голову глава службы безопасности короны. — Видимо, я все же не так вас понял, но шанс забрать мальчика выдался уникальный. Вы и сами представляете, как охраняются взрослые, они владеют магией и в связи с войной постоянно начеку, а юный эрл слишком ценная добыча, чтобы упускать подобную возможность.

— Дирак, мы не вмешиваем в свои войны детей! Все случаи, когда гибли из-за покушений наследники, не достигшие тринадцати, заканчивались для похитителей плачевно. Это законы мира, тебе ли не знать!

Собеседник едва уловимо шевельнул бровями, явно не соглашаясь со своим повелителем.

— Мы изначально не собирались убивать этого деймина. Кроме того, темному правителю пойдет на пользу почувствовать себя на вашем месте. И пусть это не его родной ребенок, племянник так же подходит для наших целей.

— Проклятье! — Айвин был в ярости и совершенно не думал о том, что еще десяток лет назад подобные поступки во благо собственных целей оправдал бы так же, как это сейчас делал его подданный. — Ты не понимаешь! Мне плевать на темных, пусть мучаются неизвестностью, как и я при мысли о судьбе моей дочери. Но мы не имеем права на ошибку! Идет война, а любая мелочь может склонить удачу на чужую сторону. Драконы оставили нам слишком много условий, чтобы ты так просто мог рисковать моим положением в Алайе!

Мужчины напряженно смотрели друг на друга, оба прекрасно знали историю, но предпочитали оставаться при своем мнении. Наконец, тсарь взъерошил себе волосы, прошелся взад-вперед по своему кабинету и уселся в кресло, закрывая открытые папки с документами.

— Мне достаточно было одной Соланж во всем этом безобразии, — глухо произнес он. — Мальчишка это перебор. Остальные родственники Найта — взрослые, могут и должны отвечать за свои действия, они представляют семью и власть. А этот малыш бесполезен.

— Мне бы не хотелось ошибаться на его счет, ваше величество, — пожал плечами Дирак. — Вы же знаете, что я редко промахиваюсь в расчетах, а сейчас опыт и чутье подсказывают, что темные дадут нам желаемое в обмен на обещание сохранить ребенка живым и здоровым.

— Им тоже известно о правилах и защите невинных, не хуже, чем тебе.

— Да, но страх все равно даст нам власть над ними.

— Сомневаюсь. Я бы не поверил, да и не верю, что они ничего не сделают Соланж после того, как перепробуют все способы спасения Ярса. А ведь она совершеннолетняя, на нее не распространяется защита в такой степени. Станут ли они медлить, проще ведь начать калечить девчонку, требуя выдачи заложника!

Дирак странно посмотрел на своего правителя.

— Скажите, ваше величество, ведь вы все еще в глубине души надеетесь, что нам удастся вернуть тсаревну когда-нибудь?

Айвин долго не отвечал. После всех лет поисков, когда он практически смирился с пропажей девочки, когда немного утихла боль от потери Леа и Маркуса, мог ли он надеяться теперь? Сам прекрасно знал, что с похитителями не ведутся переговоры, ведь такой метод шантажа слишком сильно бьет по нему самому, ставит под угрозу государство и безопасность всей Алайи. Но все равно тихий-тихий голосок внутри не давал отчаянию полностью завладеть душой.

— Наверное, — с сомнением ответил правитель, скорее самому себе, нежели собеседнику.

— Я понимаю, — кивнул Дирак. — И именно поэтому отец мальчика так же будет надеяться вопреки здравому смыслу и принятым традициям, потому что это его сын. Дэйд сделает все возможное, даже если темный рей запретит или не позволит, а он так никогда не поступит с собственным братом. И вскоре мы вновь обязательно увидим тсаревну в этих стенах, обещаю. Семья это наша сила и слабость, главное успешно и грамотно использовать их.

Светлому правителю очень хотелось верить, несмотря на все возражения здравого смысла.

— Подождем, — кивнул он. — В ближайшее время деймины выйдут на связь, попробуем договориться. И все равно ты подал дурной пример моему сыну. Еще не хватало, чтобы мальчишка отчитывал нас в присутствии твоих подчиненных, обвиняя в неэтичности поступков! А разгребать последствия и пояснять выгоды подобных маневров придется мне!

Дирак улыбнулся.

— И все же такие наглядные уроки усваиваются намного лучше, чем скучная теория, ваше величество. После завершения обмена юный тсаревич изменит свой взгляд на такие вещи, могу поспорить! Ведь жажда добиться своего любой ценой уже сейчас необычайно сильна в нем, в этом я убедился на собственной шкуре, когда пытался отговорить Кирана от участия в разговоре. Он нам еще покажет!

Тсарь вздохнул.

— Не сомневаюсь, Дирак, не сомневаюсь.