Свиданка (ЛП)

Глава 6 Дилан

Честно говоря, я уже думал, что растратил всю свою удачу. Если не говорить о кино, то уж с таким огромным количеством девушек, как было у меня, и с такими частыми передрягами и драками, мне уж точно везло, так как до сих пор мне удавалось выходить из всего этого относительно нетронутым.

Но, похоже, что Леди Удача — поклонница Дилана Марлоу. И её последний подарок особенно хорош. Девушка, которая сбежала от меня, вернулась ко мне таким чудесным образом. По контракту она обязана быть рядом со мной, следить за мной каждую секунду пока не закончится съемка. Что ещё может быть слаще.

О, ещё многообещающий фильм с самым лучшим режиссером — тоже очень даже не плохо.

Единственное смешное в этой ситуации — это то, как «профессионально» подошла ко всему Джемма. Я почти поверил, что она говорила серьезно — но только почти. Если бы не её чувственные губы, которые искали мои, и если бы не её тело, плавящееся в моих руках. Хотя, если быть честным, я люблю преследовать, и я не вижу более лучшей цели, чем она.

Это будет забавно, как раз то, что мне сейчас нужно.

Я иду по студии, отвечая на приветствия и подмигивая своей команде, словно я на красной дорожке. Они кажутся довольно крутыми, и, как я и ожидал от этого режиссера, чрезвычайно профессиональными. На самом деле, я тоже должен делать все, чтобы вести себя «профессионально». В последнее время это становится довольно популярным.

Сегодня у меня встреча с режиссером. Он сделал себе офис прямо в студии. Когда я подошел к его двери, она уже была открыта.

— Тук-тук? — произнес я, заходя в кабинет, наполненный бумагами, фотографиями и различным оборудованием.

— Дилан! — раздался хрипловатый голос среди всей этой груды вещей. Я посмотрел в сторону источника голоса и увидел улыбающегося низкого парня в бейсболке с большими черными очками. Он протягивает мне руку, и я жму её. — Наконец-то мы встретились! Я Кристофер Уэст.

— Ну, рано или поздно.

— Извиняюсь за это, — сказал он, шурша бумагами и оглядываясь, словно ребёнок, который весь день пил газировку. — Почему бы тебе не присесть?

Осмотревшись, мне удалось все-таки найти стул среди многочисленных коробок.

— Тут небольшой беспорядок, — пробормотал я, пока Кристофер продолжал копаться в бумагах.

— Да, я пытаюсь тут прибраться. Я должен был сделать это несколько недель назад, но у меня всё никак не найдется времени. Я хочу, чтобы все произошло быстро.

— Почему?

Кристофер впервые после пожатия рук посмотрел мне в глаза.

— Это пойдет на пользу. Ощущение срочности, хаоса. А как раз к этому я и стремлюсь.

— Я уже слышал, что от меня хотят, чтобы я был застегнут на все пуговицы и был чрезвычайно пунктуальным, — пожал я плечами.

— Хмм… Дилан, от тебя мне нужна твоя энергия. Я хочу, чтобы ты оживил этот фильм. Чтобы схватил его в свои кулаки и разрушал все вокруг.

Я скрестил руки на груди и постарался, чтобы мой голос звучал достаточно контролируемо.

— Тогда зачем мне няня? Чье это решение?

Кристофер откидывается назад и слегка поворачивается, опять заинтересовавшись бумагами.

— Это была не моя идея, но я согласился.

Я прищуриваю глаза, изучая его. Он выглядит как сумасшедший гений, у него быстрая резкая речь и постоянно ощущение, что он уже на два шага впереди вас. Но, по крайней мере, он честен.

— Я не понимаю, — говорю я, когда он поворачивается ко мне и напрягается, чтобы сдерживать себя на одном месте. — С одной стороны, съемка должна быть «оперативной» с подлинными эмоциями, а с другой вы собираетесь держать меня под замком, словно дикое животное.

— Потому что, Дилан, если ты будешь уходить на вечеринки или на что-то другое дикое, например, ввязываться в драки, или что ты ещё там делаешь, тогда от тебя ничего не останется для фильма.

Черт. Шах и мат. Парень попал в самую точку.

— Но это немного чересчур, тебе так не кажется?

Кристофер засунул в рот жвачку и улыбнулся.

— Посмотри на себя. Ты на грани срыва. Ты пришел на эту встречу уже взбешенный. Ты чувствуешь себя в тисках, будто тебя сдерживают. Я понял это. А теперь представь, что будет, если ты сейчас окажешься перед камерой? Вот все это и будет. А это именно то, что я хочу.

— Почему-то я чувствую себя морской свинкой.

Кристофер засмеялся.

— Ты мне нравишься, Дилан. Я не думаю, что тот человек ошибся, когда сказал, что ты один из величайших актеров нашего поколения. Но знаешь, в чем твоя проблема?

— Люди, считающие, что у меня проблема — и есть моя проблема.

— Ты неправильно управляешь своей энергией! — засмеялся он. — Я просмотрел все твои последние фильмы — я не увидел плохого актера. Я не увидел в тебе актера, который не вошел в роль, или которому наплевать. Я увидел актера, который делал недоделанную работу, чтобы поскорее вернуться к своей полноценной жизни.

— Это не говорит о том, что у меня есть проблемы.

— Может быть. Но на протяжении всего этого фильма, я хочу, чтобы ты выкладывался по полной и проживал там свою жизнь. И я думаю, ты этого тоже хочешь.

Я потираю лицо и отворачиваюсь к окну. Почему все умные парни Голливуда пытаются меня анализировать?

— Честно говоря, я даже не знаю, почему ты нанял меня, если смотрел фильмы, в которых я снимался в последнее время.

— Я не делал этого.

— В смысле? — На мгновение я уставился на него.

— Я имею ввиду, что я выбрал тебя не на основе этих фильмов. Боже, нет! Ты был чертовски ужасен в большинстве из них! А все, что было более пяти лет назад — просто мерзко. Ты был словно во сне, играя свою роль.

— Господи. Почему бы не сказать об этом более деликатно?

— Дилан, я нанял тебя, глядя на то, какой ты в настоящей жизни.

Я поднимаю бровь, удивляясь, куда он ведет.

— Я о том интервью с рыжим, которые ты давал после выхода комедии. — Продолжает он, возбудившись и наклонившись вперед. — Когда этот парень задавал тебе глупые вопросы, ты становился все более и более вспыльчивым, в твоих глазах читалась такая смертельная ярость. Складывалось ощущение, что ты убьешь его взглядом, и это притом, что твое лицо совершенно не двигалось, оставаясь настолько мощным, что просто выскакивало с экрана.

— Ну, он сам напросился на это.

— Потом это видео, где фотограф преследует тебя, а ты поворачиваешься, — Кристофер щелкает пальцами с улыбкой во все лицо, — ты вдвое больше этого парня, каждый твой мускул готов врезать ему, но вместо этого ты спокойным уравновешенным голосом отвечаешь ему, с грозой во взгляде. Это то, с чем не может справиться ни один актер.

— Это была не актерская игра.

— Конечно. Как и то, что ты будешь делать на съемочной площадке, если мы будем держать тебя под контролем.

Я смотрю на него несколько мгновений, изучая детское волнение в его глазах. В сочетании с его интеллектом, нет сомнений в том, что этот парень либо гениален, либо безумен. Я слегка улыбаюсь, отчасти потому, что меня всё это немного впечатлило, а отчасти потому, что в этой сделке есть то, что явно не планировалось — Джемма. Если Кристофер считает, что я буду спускать весь пар не на неё, то он понятия не имеет, как сильно я намерен это делать.

Мы еще посидели, обсуждая подробности сценария и сюжета фильма. Кристофер постоянно предлагал новые идеи и новые способы подхода к тем или иным вещам. Как только нам обоим это надоело, я извиняюсь и ухожу из офиса на стоянку.

— Он сейчас там с Кристофером. Наверное, уже выпрашивает отгул.

— Я же говорю вам, записывайте все. Это будет один из тех гениальных фильмов, о котором потом будут снимать документальные фильмы.

Я замираю на полушаге, чувствуя, как закипает кровь. Но что-то заставляет меня стоять там и слушать, как, например, бывает, когда вы видите неприятную автомобильную катастрофу на автостраде и не можете оторвать своих глаз.

— Чувак, Кристофер действительно играет с огнем. Он может взять любого актера на планете, но вместо этого он хочет, чтобы этот парень разрушил фильм, даже не начав съемку.

— Может это всего лишь вопрос времени. Мы с парнями поставили ставки, что произойдет в первую очередь. Драка на площадке, увольнение за опоздание. Я поставил на то, что он напьется. Этот парень чертов алкоголик. Гребаный разрушитель. С тех пор…

Я достаточно услышал. Я шагаю вперед, плотно сжав кулаки, пытаясь найти, откуда доносились голоса, но вижу только массу случайных людей из съемочной группы, выполняющих свои обязанности. Скорее всего, они услышали меня и, испугавшись моей ярости, спрятались. И вероятно, это к лучшему, потому что их ставки не сыграли бы.

Все хорошее чувство после разговора с Кристофером рассеялось в воздухе, как дым. Моя кровь все еще бурлит, и я марширую к своему трейлеру, отчаянно пытаясь убежать от всех этих гребаных мудаков, от которых я пытаюсь сбежать большую часть своей жизни.

Как только я захлопываю дверь в своем трейлере, я начинаю ходить по нему с такой силой, что он стал раскачиваться.

Эти люди действительно думают, что они мне нужны? Они действительно считают, что мне не насрать на их скучные фильмы и что я буду мириться с их дерьмом?

Что они знают обо мне? О моем прошлом? Эти скучные ублюдки с их крошечными жизнями, незапятнанными печалью и тьмой. Эти идиоты, простодушные идиоты, проживающие день за днём в надежде, что никто их не заметит, надеясь, что они выживут достаточно долго, чтобы найти другой камень, под которым смогут спрятаться. Возможно, я и чертов актер и денег у меня побольше, чем у обычных людей, но это не значит, что я не знаю, что такое потеря. И это совершенно не значит, что я не страдаю от боли каждый день.

Нахлынули воспоминания. Я пытаюсь подавить их, размыть их, смягчить резкую боль в моей груди, но всё это невозможно. Они сильнее меня — единственное, с чем я не могу справиться. Они слишком реальны, чтобы игнорировать их, слишком эмоциональны, чтобы забыть, и слишком огромны, чтобы убежать от них.

Мои глаза затуманились и покраснели. Все мышцы напряжены, кулаки сжаты. Я начинаю искать хоть что-то, что поможет мне освободиться от этой жгучей боли, и я хватаюсь за пустую бутылку пива. Швыряю ее об стену трейлера, получая секундную передышку от воспоминаний, которые снова пытаются вернуть меня в мои мучения и депрессию. Я останавливаюсь, смотрю на крошечные осколки стекла, разбросанные по полу, хватаю ключи и выхожу наружу.

— Эй, Дилан? — зовет помощник режиссера, держа рацию в одной руке и планшет в другой. Он стоял с выражением лица, которое явно говорило: вы нужны нам прямо сейчас.

— Отвали, — огрызнулся я, выходя.

Мой байк находится в конце площадки, где хранится разный реквизит и мусор, который может пригодится в какой-нибудь сцене. Опустив глаза, я иду к нему, чтобы никто не смог увидеть мое перекошенное ненавистью и гневом лицо. Я с такой силой сжимаю ключи в руке, что даже чувствую, как они пронзают мою кожу. Благодаря этому ощущению, я сосредоточен на этой боли, и призраки моих мыслей немного отпускают меня.

Мне даже не нужно закрывать свои уши, чтобы не слышать как меня зовут, поскольку пульс в моей голове настолько сильно стучит в ушах вместе с тяжелым дыханием. Я пытаюсь восстановить свое спокойствие.

За несколько метров до моего байка, передо мной выпрыгивает Джемма.

Она все также красива, как и в последний раз, и на мгновение я позволил ее идеальным чертам лица выдернуть меня их моей внутренней темноты. Её красивая шея, плавно переходящая в восхитительную грудь, отвлекает мои мысли. Я вспомнил об удовольствии, которое буду получать.

Но это произошло только на мгновение, мои демоны вернулись обратно. Я с легкостью прохожу мимо нее и иду к байку, но она снова преграждает мне путь, прыгая передо мной.

— Какого черта ты творишь, Дилан?!

— Я сваливаю.

— О, нет, ты не можешь! Помощник режиссера ждет тебя…

Я отстраняю её и усаживаюсь на байк, который также подходит мне как хорошая киска.

— Остановись! — кричит Джемма, встав передо мной и сжимая руками руль. — Ты никуда не уедешь, Дилан!

— Сейчас не время играть в твои игры, Джемма. Отойди.

— Это не чертова игра!

— Нет, это не просто игра. Я чертова звезда. Я в главной роли в этом фильме. Я иду туда, куда хочу. А ты просто няня, которая должна отчитываться перед боссом в конце дня.

Я вставляю ключ в зажигание и с наслаждением слышу рев двигателя.

— Просто няня? — говорит она с гневом на лице, которое ей также идет, как и удовольствие. — Если ты не заметил, звезда, ты — чертов ребенок. И твои действия только это подтверждают!

Я заставляю свой байк реветь, словно оглушительный гром. Обычно этого достаточно, чтобы заставить отпрыгнуть любого, но только не Джемму. Она даже не вздрогнула.

— Я единственная причина из-за чего тебя согласились взять, Дилан. Никто не верит, что ты сможешь держаться от неприятностей подальше. Если бы я не сказала, что смогу держать тебя под контролем, то ты бы просто дрочил в своем доме.

— Мне надоело слушать это дерьмо, Джемма. Я сваливаю.

Лицо Джеммы стало еще более ожесточенным. Мы уставились друг на друга, каждый ожидая дальнейшей реакции другого.

— Без меня ты никуда не уедешь, — бросает она, выхватывая черный шлем. За несколько секунд она одевает его и усаживается позади меня. Сердито обхватывает меня руками, вонзив пальцы в мои ребра.

Ладно. Если она хочет, я устрою ей это.