Свидетели на свадьбе

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Кейла помнила Мэта Рида красивым, самоуверенным молодым человеком тогда ему был двадцать один год — и теперь ожидала встретить красивого, самоуверенного, но уже тридцатилетнего мужчину. Вот он вышел из офиса, улыбнулся клиенту, тот что-то оживленно говорит… Нет, в жизни не узнала бы джентльмена, который стоит сейчас перед ней, хоть тысячу лет вглядывайся!

Тут же ей пришло в голову, что фотография Мэта в журнале «Бостонец» слабо отражает реальность. В прошлом году ей попалась в местном журнале (а она продолжала его выписывать, несмотря на все свои переезды в последние пять лет) статья о Мэте Риде. Он оказался победителем в конкурсе журнала на звание лучшего бакалавра года. Учитывались три основных критерия: внешность, индивидуальность, а главное — достижения в своей области. Нельзя сказать, что на снимке он выглядел не столь великолепным, как в жизни, но только теперь до Кейлы окончательно дошел смысл ловкого журналистского оборота: «Увидите Мэта Рида — берегитесь, не потеряйте дара речи!»

Сердце ее забилось не от потрясающего вида Мэта Рида — слава Богу, она уже практически помолвлена. Просто внезапно осознала всю серьезность своей миссии, а также и тот несомненный факт, что Мэт Рид не из тех, с кем легко справиться.

Мэт попрощался с клиентом и положил папку на секретарский столик, отделанный полированным гранитом и похожий, скорее, на авангардистскую скульптуру. Кейла с самого начала обратила внимание на декор в бухгалтерской и финансовой фирме «Рид энд ассошиэйтс», принадлежащей Мэту, — сугубо современный, броский, продуман до мелочей. Любой клиент, едва попав в эту обстановку, сразу почувствует себя преуспевающим.

Прослушав сообщения на автоответчике, хозяин кабинета вдруг заметил посетительницу.

Она сидела рядом с электронными часами, стилизованными под старину (последняя новинка фирмы Брейтонов), слева от компьютера, фиксирующего индекс Доу — Джонса (показатель уровня деловой активности). Пока Кейла и Мэт разглядывали друг друга, часы отбили полчаса: двенадцать тридцать.

— Мисс Брейтон? — произнес он одновременно с боем часов.

Тон нейтрально-вежливый — так обращаются к незнакомым. Что же он, не узнал ее? Судя по несколько удивленному взгляду, каким он ее изучает, так и есть. Только ей самой непонятно, что она по этому поводу испытывает досаду или облегчение. Кейла поднялась, прихватив сумочку и украдкой взглянув на свое отражение в стеклянной дверце часов. Много в таком «зеркале» не увидишь: светлые волосы, собранные в низкий «французский пучок», в порядке, но вид, кажется, взволнованный — вот и все.

Стараясь скрыть тревогу, затаившуюся в глазах, она последовала за ним в кабинет, машинально обратив внимание, что Мэт за эти годы стал выше ростом — теперь он очень высокий и возмужал. Элегантные линии безукоризненной пары от Армани отлично подчеркивают достоинства его прекрасной фигуры широкие плечи, узкие бедра, длинные, сильные ноги.

— Прошу вас, — Рид любезно указал ей на удобное кожаное кресло и, обойдя свой массивный рабочий стол, подождал, пока она сядет.

Вид отсюда открывался захватывающий — деловой район Бостона, весь из стекла и металла, блестел и переливался под яркими, холодными лучами февральского солнца, — и Кейла, засмотревшись, угодила на ручку кресла и чуть не упала. К счастью, вовремя сориентировалась и спокойно села, непроизвольным жестом поправив складки узкой в бедрах юбки простого, изящного костюма — для деловых визитов она признавала одежду только фирмы «Шанель».

— Если вы не Кейла Брейтон, так кто же вы? — раздался глубокий, звучный голос. Откинувшись на спинку стула, Мэт с новым интересом устремил на нее свой завораживающий взор.

«Так, он помнит меня!» — молнией сверкнуло в голове у Кейлы, и ей сразу стало легче.

Слабое подобие улыбки тронуло его губы, он добавил:

— Еле узнал вас.

Кейла непринужденно положила руку на ремешок сумочки. Теперь-то она не та неловкая шестнадцатилетняя девчонка, которую он сопровождал на школьный рождественский бал десять лет назад. Но, трезво себя оценивая (она далеко не красавица, хотя никаких комплексов по поводу своей внешности давно не испытывает), истолковала его слова лишь в том смысле, что просто изменилась. Вполне естественно — столько лет прошло.

— Когда же это было? — вспоминал Мэт.

Она сдвинула брови, будто тоже забыла, и подсказала:

— Девять лет назад? Или десять?

Он слегка присвистнул, не отрывая от нее глаз.

— И как же вы поживаете, Кейла?

Она тоже старалась не отводить взгляда, держаться по-деловому бесстрастно.

— Прекрасно. Очень занята. А вы? — отрывисто отозвалась она, одновременно вбирая в себя мельчайшие подробности его внешности.

Волосы темного, почти черного цвета, попрежнему густые, непокорные, укрощенные великолепной стрижкой — так может работать только очень дорогой мастер. Лицо утратило мальчишескую неопределенность, приобрело твердость во всех характерных чертах: высокий лоб, красиво изогнутые брови, худые щеки, прямой нос, резко очерченный подбородок; рот стал четче и выразительнее. А эти серые глаза — немигающие, словно видящие тебя насквозь…

От их взгляда Кейле сразу же стало не по себе.

— Прекрасно. Очень занят. — В голосе его звучала едва уловимая веселость — он поддразнил Кейлу, в точности повторив ее слова и интонацию.

Однако она уловила и явную настороженность. Откуда-то доносилась тихая музыка («Бах, что-то из фуг», — машинально отметила Кейла) — казалось, именно такая, с величавым покоем и дивной размеренностью, призвана была создавать здесь ауру надежности и точного расчета.

Мэт смотрел на нее молча, выжидающе, пока она не сказала:

— Не удивлюсь, если вы удивлены моим появлением. — Кейла намеренно употребила одно и то же слово.

— Да, мне любопытно, — опять-таки в тон ей спокойно ответил он. — Но с учетом недавних событий, связанных с моим отцом и вашей бабушкой, могу предположить: вы здесь не для того, чтобы стать моим клиентом. Я прав?

Вопрос не нуждается в ответе. Кейла мысленно вернулась к телефонному звонку отца — два дня назад он сообщил ей о возникшей ситуации. Это было в среду вечером. Она пришла с работы смертельно уставшая и меньше всего нуждалась в такой вот новости: ее бабушка отбыла в неизвестном направлении вместе с семейным бухгалтером Филипом Ридом — попро сту говоря, бежала. По словам отца, Рут и Филипу удалось незаметно сделать все необходимые для отъезда приготовления, уложить вещи и выскользнуть из дома, так что никто ничего не заподозрил и не помешал им.

Когда Кейла осведомилась, куда же они укатили, ответ отца совсем сбил ее с толку. Ее дорогая бабуся — на Багамах… Немыслимо! Рут Брейтон никогда не любила пляжей и была весьма далека от поездок в отпуск. Ей как-никак семьдесят один год, и прошлым летом она перенесла инфаркт. С тех пор специальная диета и особый режим сна и физических нагрузок.

Вся ее жизнь неразрывно связана с Бостоном — врачи, семья, все друзья и знакомые. Багамы ей нужны как прошлогодний снег.

Но самое скверное — Рут не пожелала проинформировать семью, где именно она находится. А на этих самых Багамах островов не счесть…

Не без усилий Кейла вернулась в настоящее.

— Очень сожалею, что вторглась к вам с семейными делами, — с профессиональной вежливостью проговорила она. — Но мне хотелось поговорить как можно скорее.

Мэт, будто не слыша ее извинений, нажал на кнопку селекторной связи:

— Сара, выясните, пожалуйста, что там у нас на ланч.

Тихий голос секретаря сообщил:

— Ланч уже привезли на этаж.

— Вот и отлично. — Рид с готовностью распрямился на стуле. — Надеюсь, вы не возража ете — мы объединим нашу встречу с ланчем.

Сегодня у меня только это время свободно.

Ваш звонок — для меня неожиданность.

Возражает она или нет, а дверь уже распахнулась и официантка направила тележку с едой прямо к столу для переговоров.

— Вы присоединитесь ко мне? — Мэт встал.

— Нет, спасибо, я поздно завтракала.

Завтрак был не поздний, а обычный, но с тех пор, как позвонил отец, у нее пропал аппетит.

Ллойд Брейтон попросил дочь прилететь домой и на вопрос «когда?» ответил: «Как можно скорее. Хорошо бы — завтра». Расстояния между Чикаго и Бостоном для него, кажется, не существует, как и того очевидного факта, что Кейла — человек по горло занятый. Ей непросто в одночасье бросить работу и уехать.

Но ведь речь идет о любимой бабушке… И она вылетела первым утренним рейсом, размышляя, чем может помочь.

— Должен признаться, Кейла, что нахожу ваш визит сюда… занятным. Рид уселся напротив нее и с явным удовольствием поднял крышку с блюда. После встречи с вашим отцом и братом я, разумеется, ждал их дальнейших действий. Но не рассчитывал, что они пришлют самого младшего члена семьи.

Нахлынувшая волна негодования не помешала ей сохранить верный тон спорить бесполезно.

— Я только вчера прилетела.

— Да-да, ваша бабушка упоминала, что вы не живете на Западе.

— Уже пять лет я живу в Чикаго, — уточнила она.

— Хмм… Вот почему я не встречал вас здесь.

«Можно подумать, ты только и делал, что искал меня», — с неприязнью подумала Кейла.

Тот злосчастный вечер, когда Мэта, в общемто, вынудили ее сопровождать, пожалуй, нижняя точка в его карьере сердцееда. Непонятно, почему брат счел, что этот факт дает ей какието преимущества.

Мэт вопросительно посмотрел на нее.

— Так вы уверены, что не хотите есть?

Еда выглядит весьма аппетитно: несколько блюд с тушеными овощами, тонкие ломтики индюшки, макароны, приправленные специями из трав, а также круглые пшеничные булочки и свежие фрукты. В центре столика — бутылки с минеральной водой и разными соками. Кейла взглянула на часы: пора поесть; к тому же такое совмещение экономит время.

Очевидно, Рид тоже образец организованности: офис нашпигован несметным количеством электронных чудес. Через полуоткрытую дверь смежной комнаты видна внушительная коллекция оборудования, соединенного с дополнительными телефонами, телевизорами, видеосистемами. На большом рабочем столе разложены коробки с кассетами, папки и все такое.

Вздохнув, Кейла сдалась — положила себе на тарелку немного овощей.

— Итак, почему вы здесь? Вы еще не сказали мне, — отметил Мэт, наполняя свою тарелку. — Появились новости, о которых я не знаю?

— Ох… нет. Ничего нового. Дело в том, Мэт, что я очень беспокоюсь о бабушке. Мы все встревожены. А приехала я сюда, чтобы сообщить вам, что с ней не все в порядке. Не уверена, что вы в полной мере осознаете, насколько серьезно ее состояние.

Кейла применила подход, подсказанный отцом и Гордоном, — никаких угроз, лишь беспокойство о здоровье Рут и любовь к ней.

— И насколько же оно серьезно? — Он взял из корзинки булочку и посмотрел на Кейлу; в его серых глазах сверкал вызов.

Она налила стакан воды, отпила и с трудом проглотила.

— Видите ли, причины, которые привели ее прошлым летом к инфаркту, не исчезли. Без пристального наблюдения врачей, которые ее хорошо знают, в любой момент может случиться следующий инфаркт.

— В самом деле? — Его темная бровь приподнялась.

Кейла моментально почувствовала себя студенткой, убоявшейся собственного голоса, и все же, по привычке решительно подняв голову, уверенно подтвердила свои слова. Но добилась лишь того, что выразительная бровь поползла еще выше. Черт побери, почему она не подготовилась к этой встрече более основательно? Ей бы позвонить бабушкиному терапевту и, прежде чем предстать пред огненным взором Мэта, вооружиться фактами и цифрами.

— И чего же вы хотите от меня? — холодно подвел он итог.

Такое безразличие задело Кеилу, но ей удалось выдавить подобие улыбки.

— Думаю, вы знаете, где она находится. Рут звонила моему отцу на прошлой неделе, заверила, что с ней все в порядке, а в случае крайней необходимости мы можем позвонить вам и передать для нее сообщение.

На самом-то деле их семья подозревала, что Мэт не только осведомлен, где сейчас Рут, но именно он всецело руководил побегом, заказывал билеты на самолет и устраивал все остальное.

— Да, это правда Вы хотите ей что-то передать?

— Нет, не только. Еще — попросить вас о любезности: не дадите ли мне ее адрес?

Не задумываясь ни секунды, Мэт выпалил:

— Не могу.

Ногти ее больно впились в ладони рук, сжатых под столом.

— Тогда, может быть, номер телефона? Этого достаточно.

— Зачем?

— Я… я хотела бы поговорить с ней, убедиться, что все и правда в порядке.

— Если вы так беспокоитесь о ее здоровье, то, безусловно, захотите большего, не только поговорить по телефону.

— Нет, поверьте мне, это все.

— Тогда почему вы прежде всего попросили адрес?

Просчет! Она разозлилась и на него, и на себя.

— Вы правы, абсолютно правы. Я хотела ее навестить, лично удостовериться. — В конце концов, честность — лучшая политика, это общеизвестно. — Надеюсь, мне удастся убедить ее вернуться в Бостон. — Ну вот, все карты раскрыла… или почти все…

В ответ он так долго и пристально ее разглядывал, что она смутилась.

— Вы уверены, что ее здоровье — единственное, что вас тревожит? — В вопросе прозвучала нескрываемая насмешка.

Кейла уловила это, и глаза ее широко раскрылись.

— Простите?..

— Рут — здоровая женщина, — уже спокойно констатировал Мэт.

— Уж не думаете ли вы… Ее деньги меня абсолютно не интересуют.

— Как забавно.

Опять этот циничный тон. Надо найти способ защититься от его враждебного настроя, убедить его.

Мэт нетерпеливо взглянул на часы.

— Кейла, я предлагаю на этом расстаться. В час у меня назначена встреча.

Она задохнулась от возмущения.

— Как это понимать? Я действительно беспокоюсь о ней и… и о ее психическом здоровье.

Кейла судорожно сглотнула, внезапная боль пронзила ее. Ухудшение умственных способностей Рут как раз и волновало Кейлу больше всего, именно это и заставило ее прибыть сюда.

Отец тоже подозревал, что Рут… ну, вроде вступила в первоначальную стадию маразма, что ли.

Ее бабушка, самая выдающаяся деловая женщина, какую Кейла когда-либо знала! Она всегда была такой, на протяжении почти всей своей семейной жизни с Брейтоном, еще задолго до того, как двенадцать лет назад, после смерти мужа, взяла бразды правления в свои руки.

Кроме того, как-то так получилось, что для Кейлы она и самый близкий человек — вроде матери.

Знала бы вовремя, так поехала бы домой на Рождество. Гордон заявил, что у Рут тогда уже появились странности в поведении. Будь она с бабушкой поговорили бы, и, быть может, все дальнейшее удалось бы предотвратить. Но в ее магазине так не хватало рабочих рук, один за другим все болели — и Кейла осталась в Чикаго. Ко всему прочему Фрэнк попросил ее провести каникулы в его семье, и она согласилась, потому что отношения их подошли к той черте, когда они уже обсуждали возможность брака.

— Объясните, — глаза Мэта сузились, — что именно вы имеете в виду, когда беспокоитесь о ее психическом здоровье.

Кейла разом проглотила все овощи, набранные в рот.

— Попробую… В последнее время казалось — она немного не в себе. Стала забывчивой, рассеянной. Ну, например, вот недавно: встретилась на улице с соседкой — и прошла мимо, не поздоровавшись. И еще много других случаев, когда ее поведение можно назвать… не вполне адекватным. Ах да, еще: что подумать, если человек улыбается, когда ничего смешного и нет?

Мэт Рид помрачнел еще больше, а Кейла припоминала:

— Как-то Гордон, когда был у нее, видел, как грузовик Армии спасения увозил большую часть вещей из ее гардероба. В другой раз брат оказался у нее в тот момент, когда она вернулась из салона красоты.

— Что же она такое там совершила?

— Подстриглась и сделала перманент. — Кейла тщетно силилась представить элегантную, аристократичную Рут, много лет носившую гладкий, блестящий шиньон, в мелких завитках. — А еще через две недели перекрасилась, совсем печально добавила она. — В блондинку.

— Кейла, для женщины нет ничего необычного в том, чтобы завить и покрасить волосы.

— Вообще-то конечно. Но это абсолютно нехарактерно для Рут Брейтон. А ее гардероб? Бабушка всегда покупала только классическую одежду, не подверженную изменениям моды. — Она помолчала. — А по-настоящему нас расстроило, — теперь Кейла цитировала отца, — открытие, что однажды вечером она отправилась куда-то с вашим отцом. На свидание. Бога ради, подумайте только!

Вилка в руке Мэта замерла на полдороге ко рту, он медленно опустил ее.

— А что тут дурного, если двое немолодых людей иной раз выйдут вместе пообедать? Вы боитесь, что ваша бабушка, с ее пошатнувшимися умственными способностями, может быть обманута? И кто же больше всего способен на это, как не человек, который изнутри знает состояние ее финансов?

— Н-не совсем так. Я…

— Не юлите, Кейла. Все это я уже слышал от вашего отца и брата. Вы вообразили, что мой отец каким-то образом обманывает Рут, сладкими речами заставляя оплачивать отдых. А может, уже подбирается и к ее акциям или другим сбережениям.

Нет, она так не думала. Что истинно ужасало отца и брата, а теперь и ее, так это опасение, что Филип Рид замыслил забрать в руки все дело Брейтонов. Очень просто: он женится на Рут и переживет ее, поскольку он значительно моложе. Впоследствии, будучи вдовцом, унаследует ее должность председателя правления, что в соответствии с уставом корпорации практически сделает его владельцем компании.

С такой же легкостью Филип унаследует и остальное состояние Рут — если учесть, какое количество юридических документов он может побудить ее изменить в свою пользу. Это касается прежде всего большого старинного особняка в Ньютоне — Кейла очень его любила, — бесценного антиквариата, картин, страховых полисов, ценных бумаг, да мало ли чего еще…

Мысль об утрате семейного имущества, конечно, потрясла Ллойда, но куда меньше, чем панический страх потерять контроль над компанией. Как можно, чтобы она попала в лапы постороннего?! Он сам говорил вчера — ведь никогда и вопроса не возникало, кто станет преемником матери, когда она отойдет от дел: Ллойд крутится на заводе с двенадцати лет. А каково теперь Гордону, и думать не хочется.

— Что ж, допускаю, — уступила Кейла. — О ее средствах я беспокоюсь, конечно, но лишь постольку, поскольку это связано с состоянием ее здоровья. Почему бы вам не взглянуть на проблему с нашей стороны? Мы любим Рут, встревожены ее болезнью. Почему вы не хотите помочь нам?

Мэт потряс головой, язвительно смеясь.

— Странные вы люди. Почему-то возомнили, что я должен помогать вам. И это после того, как вы обвинили моего отца в преднамеренном надувательстве старинного друга и клиента? А меня — в сговоре с ним? Уже за одно такое подозрение мне следовало бы вышвырнуть вас, не задумываясь о том ущербе, который это нанесло бы моей репутации, стань известным хоть одно слово из ваших обвинений.

Кажется, он по-настоящему зол не только на ее отца и брата, но и на нее тоже.

— Простите, ни у кого и в мыслях нет… наносить вам удар. Встань вы на наше место — поняли бы наши опасения.

— О, я вас прекрасно понимаю. Вы, Брейтоны, просто помешаны на своих деньгах.

Эх, бросить бы прямо ему в лицо: дело не только в деньгах! А в самой компании — в 1800-х годах их прапрапрадедушка создавал ее в тяжелой борьбе; дело в заводе, живом и действующем, в запахе дерева и лака, в шуме машин; в особом понимании принципов работы часового механизма, знании дизайна часов, в качестве часов, поддерживаемом на протяжении столетий, и гордости за них! А для нее лично — еще и в тех магазинах розничной продажи часов, которые она сама открыла!

— Тогда как же вы объясните их побег? Они знают друг друга тридцать пять лет. И вы предлагаете нам поверить, что ваш отец неожиданно сражен неотразимым очарованием бабушки?

Уфф! Самое время нашли! А что вы скажете по поводу тайных планов вашего отца? Если его намерения столь благородны, почему же они скрылись, не сказав никому ни слова, а? Нет уж, боюсь, мою бабушку умышленно и с недобрым намерением уговорили пойти по пути наименьшего сопротивления, и…

— Мисс Брейтон! — ледяным голосом остановил ее Мэт. — А не приходило вам в голову, что одураченной стороной может оказаться вовсе не ваша бабушка?

Кейла запнулась на полуслове — и отпрянула в ужасе, возмущенная, когда до нее дошел смысл его слов.

— Это абсурд!

— Отчего же? Потому что мой отец не так богат, как Рут? — Холодный зимний свет подчеркивал непреклонное выражение его лица. — У него денег гораздо больше, чем вы, Брейтоны, очевидно, думаете. — Мэт Рид, тяжело вздохнув, уставился в пространство перед собой. — Порой, Кейла, из всех существующих видов надувательства финансовое лишь самое безобидное. — Он отодвинул тарелку с едой, не съев и половины.

Кейла вглядывалась в него с недоумением.

— Мне трудно взять в толк, о чем вы. Но если, по-вашему, моя бабушка обвела вокруг пальца вашего отца, почему вы помогли им бежать?

— Да потому, что мне нравится Рут, черт побери, и она нуждалась… — Он оборвал себя на полуслове, с досады и злости запустив руку в волосы.

Вот так так! Интересно, дошло до него, что он себя выдал — признал свое участие в их побеге? Кейла хмуро смотрела на него, сидя напротив за столом. Вчера, в разговоре с отцом и Гордоном, она выражала сомнение по поводу их домыслов. Утверждения отца, в сущности, голословны. Ллойд рассуждал просто: Филип женится на Рут, унаследует после смерти состояние жены, а в будущем наследство, естественно, перейдет от отца к сыну — к Мэту. Возможно, Ллойд и прав и Мэт Рид в самом деле разрабатывал план действий вместе с отцом…

Но почему, собственно, ее-то так сильно задевает эта мысль?

— Так вы дадите мне номер ее телефона? — предприняла она очередную попытку.

— Нет! — выстрелил он в ответ.

— Почему же — нет?

— Потому что не хочу.

Она невольно улыбнулась.

— Не хотите. — И, взяв сумочку, поднялась. — Что ж, поступайте как знаете.

Когда Кейла уже взялась за ручку двери, голос Мэта остановил ее:

— Подождите, не уходите.

Она молчала, с трудом сдерживая улыбку удовлетворения. Это отец и Гордон настояли, чтобы она прежде всего встретилась с Мэтом Ридом — самый короткий путь поиска Рут. Еще Ллойд предупреждал: не поможет Мэт, так и не стоит к нему подлизываться. Они в любом случае должны найти Рут, и отыщут ее.

Она обернулась: этот упрямец сидит злой как черт и мрачный как туча.

— Что у вас там еще заготовлено?

— Не поняла, простите?

— Вы бы так скоро не сдались, не будь у вас другого плана.

— Вй-Богу, право, если уж ничего нельзя от вас добиться…

— Ваш отец намерен угрожать мне, вменять криминал?

Ей стало нехорошо, но она молчала, и он уточнил:

— Вы понимаете, о чем речь — о моей роли в похищении, моей помощи и содействии.

— Нет, ммм… конечно, нет. А что касается другого плана, тут вы правы. Я пришла сюда, рассчитывая на вас, на ваше доброе участие. Но и без вас мы найдем бабушку. Сами понимаете, мы уже обратились к частному детективу, он уверен, что поиск не займет больше нескольких дней.

Ну и челюсть у Мэта — настоящий гранит, вроде того, что так щедро задействован в декоре его офиса.

Он с любопытством воззрился на нее.

— А если я скажу, что этот умелец только зря потратит время? Рут вне досягаемости.

Теперь она точно так же, оценивающе, принялась изучать его: правда это или он просто пугает?

— На вашем месте, мистер Рид, я бы поискала хорошего адвоката. Вы ответите за последствия, если Рут пострадает хоть в каком-нибудь отношении — финансовом, физическом, моральном или любом другом…

Трель телефонного звонка прервала ее предостерегающую речь и заставила разом вскочить обоих. Кейла взглянула на стол Мэта: там телефонный аппарат с трубкой для набора.

Странно — звонок не оттуда… Ага, глаза Мэта остановились на другом аппарате, на столе председателя. Телефон зазвонил в третий раз.

Очевидно, частная линия, никто, кроме Мэта, не ответит. Взгляд его метнулся к Кейле и снова к телефону. Наконец сработал автоответчик глубокий, раскатистый голос Мэта сказал: «Оставьте сообщение. Перезвоню, как только смогу».

Неудобно прослушивать разговор на частной линии… Но только Кейла об этом подумала, как чувство неудобства мгновенно улетучилось: раздался отлично знакомый, с красивыми модуляциями голос: «Мэтью, это папа…» — и голос бабушки: «…и Рут». Не раздумывая, Кейла бросилась к телефону.