Свобода по принуждению

Annotation

Что может объединить две одинокие души из разных социальных слоев? Судьба? Случай? Может, чувство жалости или благодарности? Нет, все гораздо проще! Контракт. Он принуждает быть свободными, вопреки заветным желаниям и жизненным стремлениям.

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Эпилог

Глава 1

— Холодно как-то… Зябко… — поежился Стас, садясь на заднее сиденье. Сергей, водитель, лишь кивнул головой, захлопывая за ним дверь. — Домой! Нет у меня настроения куда-либо заезжать, я чертовски устал за сегодня!

— Но… Милена просила передать, что будет ждать тебя сегодня!

— Подождет, ничего страшного не случится. А вообще, она меня стала утомлять… Надо избавляться от неё, пока она не натворила дел! — Стас прикрыл глаза ладонью, подсчитывая в уме, во сколько ему обойдется избавление от сей назойливой дамочки.

— Может стоит потерпеть? На кону подписание контракта, ты должен понимать, что Милена может проболтаться о твоей проблеме… И тогда не видать тебе выхода на мировой рынок!

— И что ты мне предлагаешь? Идти на поводу у алчной особы? Которая спит и видит, как бы затащить меня в постель, а когда не спит — угрожает растрепать всем о моей ориентации!

— Стас, я тебя знаю хренову тучу лет, я прекрасно понимаю, как тебе тяжело, учитывая наше общество, где восемь человек из десяти воротят нос от чего-то, что не укладывается в привычные рамки! Я не могу вместо тебя решить эту проблему. В данной ситуации подумай сам, что для тебя важнее: принципы или благосостояние!

— Да, пожалуй, ты прав! Нужно поднять юристов, они сумеют объяснить, что с ней будет, если она не выполнит условия контракта!

Уставившись в окно, Стас наблюдал за тем, как проплывают мимо фонари. Мелкие капли дождя плавно стекали по стеклу, оставляя дорожки. Осень вступала в свои владения, как-то резко, без видимых признаков, оттеснив лето на задний план. Ночное шоссе выглядело серо и уныло. Длинная темная лента изгибалась между пролесками и жилыми массивами, унося вдаль сотни пассажиров, спешивших в разные места. Приближаясь к району, изредка начали появляться светофоры и знаки, предупреждающие о пешеходных переходах.

Автомобиль замер перед одним из них… Молодая девушка, кутаясь в тонкую кофту, стояла перед дорогой, не решаясь ступить на чёрно-белый переход. Мокрые волосы, неухоженной паклей, свисали вниз, позволяя струйкам воды стекать на плечи. Ссутулившись, девушка не замечала, что стоит в луже. Казалось, что она не от мира сего.

— Наркоманка чертова! — ругнулся Сергей, с силой давя на газ.

Именно в этот момент девушка сделала шаг вперед, словно не замечая резко стартующей машины. Сергей вывернул руль в сторону, всем телом наступая на педаль тормоза.

— Овца обдолбанная! Смотри куда прешь! — рявкнул он, выскакивая из машины и хватая девушку за руки. — Обширялась до зеленых соплей и море по колено?

Сергей ударил наотмашь девушку. Та просто упала, как тряпичная кукла, даже не пытаясь встать или сопротивляться. Стас выскочил из машины и быстрым шагом подошел к другу, продолжающему пинать худощавое тельце.

— Сергей, прекрати! Ты что творишь? — Стас оттащил разъяренного друга. — Успокойся! Ты её убьешь!

— Отсижу! Мне не привыкать! Зато эта падла больше топтать землю не будет! Все равно толку ноль! Лишь подростков на наркоту сажать умеют!

— Иди в машину, я сам разберусь!

— Но…

— Я сказал — в машину! — рявкнул Стас, подталкивая друга.

Обернувшись, Стас с долей удивления отметил, что девушка отползла немного в сторону, но так и не встала, лишь запахнула тоненькую кофточку, и неловко обхватила себя руками. Подойдя ближе, Стас склонился над ней, приподнимая её голову, чтобы увидеть глаза. Если девушка под кайфом, необходимо доставить её в ближайшее отделение скорой помощи, а после, со спокойной совестью ехать домой. В противном случае, нет никаких гарантий, что следующая машина будет «не её»…

— С тобой все в порядке? — тихо поинтересовался Стас.

Яркие зеленые глаза затравленно смотрели на него из-под длинной челки. С носа струилась кровь, стекая, пачкая одежду, а на скуле стремительно наливался синяк.

— Блядь… — выругался он, глядя на «узоры», оставленные другом. — Идти можешь? Где ты живешь?

— Нигде… — прошелестела она в ответ, стойко выдерживая пристальный взгляд.

— Как это? — удивился Стас.

— Оставьте меня в покое… Со мной все хорошо и вашему водителю ничего не грозит! Я просто немного приду в себя и пойду туда, куда собиралась… — тихо произнесла она.

— Давай я помогу тебе до лавки добраться? Нельзя сидеть на холодном, детей не будет! — неловко улыбнулся он, пытаясь перевести все в шутку.

Веки девушки мелко задрожали, а огромные глаза наполнились слезами. Прикусив губу, она поднялась с дороги, оттолкнула руку помощи и прихрамывая побрела на тротуар. Стас дождался пока девушка дойдет до скамейки, после чего сел в автомобиль.

Через минуту они мчались в сторону дома. Сергей никак не хотел успокаиваться и продолжал бормотать себе под нос различные проклятья. Стас, глядя перед собой, вспоминал отрешенность и обреченность, с которыми девушка смотрела на него. Ни капли страха, сплошное горе.

— Разворачивайся! — скомандовал он.

— Что? — Сергей во все глаза уставился в зеркало заднего вида, словно пытаясь понять, не успел ли друг чем-то обдолбаться. — Мы почти дома!

— Разворачивайся! Или вылезай нахрен, я сам сяду за руль! — твердо повторил Стас.

Сергей резко крутанул руль, пересекая две сплошные и вдавил педаль газа в пол, выказывая этим свое недовольство. Обратная дорога не заняла много времени и, спустя несколько минут, автомобиль замер как вкопанный возле того же перекрестка.

Девушка, свернувшись калачиком, лежала на лавке, в то время, как возле неё, похотливо расстегивая штаны, стоял маргинал, плотоядно улыбаясь и предвкушая быстрый перепихон.

Сергей, глянув на матерящегося Стаса, резко выскакивающего из машины, достал травматический пистолет из бардачка и побежал догонять друга. Как бы они не препирались, Сергей всегда готов был прийти на помощь Стасу. В свое время, когда все отвернулись от него, только Стас остался рядом, помогая преодолеть тяжелый жизненный период. Нет, они не были любовниками, их связывала только крепкая мужская дружба.

— Эй! Куда прешь? В очередь! Я первый нашел эту дырку… — дыша перегаром залепетал мужик, пытаясь сфокусировать взгляд на девушке.

— Если ты сейчас, по-хорошему, не уберешься отсюда — я тебе обещаю массу неприятных, но незабываемых моментов! — прорычал Сергей, покачивая травматом. — Могу заверить тебя, что после знакомства с ним, больше не сможешь тыкать свой стручок куда попало, усек?

— Ладно-ладно, пацаны… Вы бы сразу сказали, мол, девка наша! Я чё? Я ничё! Я бы понял!

— Проваливай отсюда! Живее! — рявкнул Сергей, кидаясь открывать двери Стасу, который подхватил девушку на руки и понес к машине.

— Она без сознания! — сказал Стас. — Блядь, какого черта ты её так разукрасил?

— Друг, ты же знаешь мое отношение к наркоманам! Просто крышу снесло, в глазах потемнело! — принялся оправдываться Сергей. — В больницу?

— Домой!

— Шеф… При всем моем уважении… Ты рехнулся? Чмошницу с улицы домой тащить!

— Не выводи меня из себя! Домой! Я чертовски устал! Тяжелый день выдался и вечер, под стать ему, не подкачал!

***

— Наконец-то, я дома! Сергей, скажи Нине, пусть наберет горячую ванну в гостевой комнате! — приказал Стас, перекинув девушку через плечо. — Я сейчас туда приду! И пусть приготовит что-нибудь, нашей гостье необходимо поесть! Да, еще, позвони Семену Аркадьевичу, пусть приедет немедленно! За ночной вызов оплачу в двойном размере!

— Понял! Будет сделано! — отрапортовал Сергей, недоброжелательно глядя на безвольное тело, болтающееся на плече друга.

— Потерпи немного, сейчас мы тебя отогреем, отмоем, покормим… — пробормотал Стас, услышав едва различимый стон. — Что же тебя привело к такому непростому решению?

Сгрузив девушку на кровать, Стас оставил её на попечение домработницы Нины и её дочери — Алисы. Сам, нервно ослабил галстук, который показался удавкой и прошел в свою спальню. Сергей верно услышал слова Стаса и распорядился подготовить комнату, находящуюся через стенку, имеющую смежную дверь с хозяйской.

С самого детства Стас рос очень добродушным и жалостливым мальчиком. Можно смело сказать, что он родился в не самой благополучной семье. Отец был законченным алкоголиком, регулярно отбирающим у матери последние деньги, избивая ту до полусмерти. Но деваться было некуда. Квартира, в которой они жили, по праву принадлежала отцу. Мать же выросла у тетки, в деревне, после смерти которой, девчушку выгнали на улицу родственники, решившие продать кусок земли, на котором стояла несчастная развалюха.

Пока Стас был маленьким — он был предоставлен самому себе. В шесть лет он начал собирать бутылки, меняя их на заветные деньги, которые всегда приносил маме, жалея её, но толком не понимая, что происходит в их семье. Мальчик взрослел, начинал осознавать суть происходящего и ненавидеть отца всем сердцем. Ему тоже часто перепадало от скосорыленного папки, принимающегося заниматься воспитанием «выблядка».

Роковой случай в корне изменил жизнь Стаса. Будучи подростком, он решил подыскать себе работу получше. Собирать бутылки, имея неплохую физическую подготовку, теперь казалось чем-то ненормальным и стыдным. Единственное решение, которое пришло тогда на ум — попытаться ограбить какого-нибудь «зажравшегося хама», ведь украсть у богатого немножко — это не грабеж, а дележка.

Стас на протяжении недели присматривался к дому, расположенному на отшибе. Если верить слухам, а подросток им верил, то в этом доме жил негласный хозяин города, перед которым открывались двери в любое учреждение, а сами высокопоставленные чиновники перед ним вытягивались в струночку, боясь пикнуть. Конечно, мальчишка не подумал, что дом такого человека будет охраняться почище мавзолея, а потому, решил рискнуть. Риск не оправдался…

Голос Семена Аркадьевича, частного доктора, услугами которого пользовался Стас последние пять лет, раздался в холле. Так и не переодевшись, Стас поспешил к нему.

— Станислав! Сколько лет, сколько зим? — радостно воскликнул Семен Аркадьевич, поправляя очки на носу и протягивая руку для пожатия.

— Много, Семен Аркадьевич, много! Давай сразу к делу…

— Да, я уже в курсе! Сергей вкратце объяснил мне причину срочности. Где сие прелестное создание?

— Я оставил девушку на попечении Нины.

— Ну, если Нинуша взялась ухаживать за ней — сомнений никаких, скоро пойдет на поправку! — улыбнулся Семен Аркадьевич, входя в комнату. — Ну-с! Попрошу всех покинуть помещение! Всех, кроме одного… или одной. Как вам удобно!

— Я останусь. — сказал Стас, прекращая возможные возмущения коротким взмахом руки.

Когда за прислугой закрылась дверь, Семен Аркадьевич принялся доставать различные медицинские приборы, необходимые для осмотра. Стас послушно исполнял все приказы доктора, когда требовалось что-то придержать, что-то подать или девушку перевернуть. Периодически мужчина бросал обеспокоенные взгляды на Семена Аркадьевича, который с каждой минутой сильнее хмурился.

— Ну не томи ты! Что ты такого увидел, что на тебе лица нет? — не выдержал Стас.

Семен Аркадьевич снял очки и потер переносицу. По лицу доктора, повидавшего многое в своей жизни, можно было прочитать, что он поражен тем, что ему сейчас довелось увидеть.

— При всем моем уважении к тебе, прислушайся к моему совету: избавься от девчонки… Сдай её в больницу, монастырь, психушку, приют… куда угодно, но не оставляй у себя дома!

— Ты по существу говори! Советы раздавать будешь тогда, когда я попрошу тебя об этом!

— Судя по всему она сбежала от своего сутенера. Это предположение, а не утверждение! По следам на её теле можно понять, что над ней неоднократно совершались насильственные действия, как половые, так и физические. Еще, на внутренней стороне бедра, выжжено клеймо, а это означает, что овечка стадная, имеющая хозяина. А такие люди очень не любят, когда кто-то проявляет непослушание и приложат максимум усилий, дабы отыскать ослушницу.

— Что еще можешь сказать? — Стас хмуро глядел на лежащую девушку и размышлял о чем-то.

— Следов уколов я не нашел, судя по реакции зрачка — она не принимала наркотики. Как раньше — сказать не берусь, но сегодня точно! Оглядываясь на глубокий обморок — могу предположить, что она несколько дней ничего не ела. Также переохлаждение на лицо. Избавляйся от неё! Она, в любом случае, не жилец! Либо организм не выдержит, либо хозяин найдет и сотрет в порошок! Могу подсказать адрес центра для таких вот больных!

Еще раз окинув взглядом девушку, он медленно подошел к кровати и укрыл её одеялом. Это не было заботой о несчастной. Он поступил так, потому что не мог больше смотреть на бледную, почти прозрачную кожу, почти полностью покрытую синяками, порезами и кровоподтеками. В памяти всплывал образ матери, которая почти всегда носила свитера под шею с длинными рукавами, скрывая такие же «узоры», оставленные отцом.

— Я написал на бумажке адрес, попроси Сергея отвезти её туда. Тебе негоже появляться рядом с такими заведениями. — Семен Аркадьевич протянул крохотный листок, исписанный неразборчивым подчерком.

— Оставь его себе! — зло огрызнулся Стас.

— Не понял?

— Она остается здесь! Завтра я найму квалифицированных работников, которые смогут в домашних условиях провести обследование и поставить её на ноги! — Стас решительно указал рукой на дверь.

— Ты не понимаешь, что подвергаешь опасности себя и свою прислугу? Избавься, тебе говорят…

— Во-первых, здесь принимаю решения я! Во-вторых, еще одно слово, и я избавлюсь от тебя! — сквозь зубы процедил Стас. — Мало кто знает, что мне довелось пережить в детстве и юности… Я до сих пор себя проклинаю за то, что не успел спасти мать! Теперь мне выпал случай исправить свои ошибки!

— Поступай, как знаешь! Еще один совет…

— Хватит с меня твоих советов! Проваливай отсюда! — перебил Стас, бесцеремонно выталкивая Семена Аркадьевича за двери. — Она останется здесь и точка!

***

Девушка сонно заморгала, после чего, наконец, открыла глаза. Яркий свет, проникавший сквозь огромное, почему-то не задернутое, окно, на миг ослепил её. Стас проснулся от тихого стона. Дрема, подступавшая к нему всю ночь, моментально слетела. Тело неприятно ныло, осуждая своего хозяина за вероломное предпочтение кроватям — кресло. Вытянув ноги, он облегченно вздохнул, когда почувствовал знакомое покалывание в мышцах. Не все потеряно, раз можно испытать кайф, всего лишь устроившись поудобнее.

— Кто Вы? Где я? — слабо спросила девушка, испуганно глядя на Стаса.

— Ты у меня в гостях, пока это все, что тебе необходимо знать. Сейчас, первым делом, ты покушаешь, после я отведу тебя в санузел, где ты, в присутствии помощницы, совершишь все необходимые утренние манипуляции, ну, а потом мы с тобой поговорим. Обещаю, я отвечу на все твои вопросы, но взамен требую честно ответить на мои, договорились?

— Д-да…

— Замечательно! Тебе помочь сесть повыше?

— Спасибо, я сама.

— Тогда, располагайся поудобнее, я сейчас вернусь.

Стас вышел из комнаты и направился на кухню. Нина еще с вечера приготовила наваристый бульон, который сейчас просто требовалось подогреть. С этой задачей Стас мог справится сам, поэтому отправил Нину и Алису на рынок, а в сопровождение дал им Сергея. Несмотря на изобилие продуктов в супермаркетах и магазинах, Стас очень трепетно относился к качеству потребляемых продуктов, поэтому давным-давно, сам протоптал дорожки к некоторым фермерам, торгующим на рынке.

Перелив горячий бульон в супник, он быстро сервировал переносной столик и отправился обратно. Девушка нервно дергала ручку окна, пытаясь открыть створку.

— Далеко собралась? Даже не позавтракаешь на дорожку? — улыбнулся Стас, ставя столик на кровать.

— Не подходите ко мне! — в панике взвизгнула она, принимаясь еще яростнее за свои попытки.

— Окно так просто не откроется. — неохотно сказал Стас, примирительно поднимая руки. — Нужно знать секрет. Может поешь для начала? Потом я тебе помогу!

— Поможешь окно открыть? — в зеленых глазах мелькнуло удивление.

— Ну да! Если тебе удобнее выходить на прогулку через оконный проем — я препятствовать не буду. Однако, мне всегда казалось, что через дверь гораздо удобнее и безопаснее.

— То есть, ты меня отпустишь? — она больше не скрывала лица, глядя на Стаса, как на какое-то редчайшее явление.

— Если хочешь идти — иди, я держать не стану! Ты и так принесла мне немало хлопот за последние двенадцать часов.

С минуту девушка недоверчиво косилась на него, а после сделала нерешительный шаг в сторону кровати. Стас, видя положительные толчки в развитии их отношений, с улыбкой змея-искусителя, приподнял крышку супника, позволяя аромату плыть по комнате.

— Ну? Если я тебя смущаю — я могу выйти…

— Нет, не смущаешь! — тихо ответила она, делая еще один нерешительный шаг.

Наконец, поборов все свои внутренние страхи и барьеры, она выхватила миску с бульоном и не обращая внимания на то, что жидкость горячая, принялась жадно пить. Стас растерянно держал ложку в руке, пытаясь представить себе, насколько должна была проголодаться эта девчонка, что даже не заметила, как большая часть бульона течет по щекам, капая на белоснежную кровать. Подождав, пока она допьет, Стас забрал миску и отнес столик на кухню.

Все для него было в диковинку, учитывая, что ему не приходилось сталкиваться с женщинами в своем доме. Он пытался выработать правильную стратегию поведения, но порой не находил нужных слов и лишь удивленно молчал. Поведение гостьи абсолютно не укладывалось в его голове. Стас искренне не понимал, как эта слабая, хрупкая девушка может проявлять такую силу воли. Вернувшись, он вновь присел в кресло, наблюдая за странным явлением, название которому — женщина.

— Теперь ты меня отпустишь? — тихо спросила она.

— Я тебя не держу. Ты по-прежнему хочешь уйти?

— Я не знаю… — прошептала она, закрывая лицо руками. — Нет, наверно…

— Мне бы тоже было не по себе, если бы я тебя сейчас отпустил, а после узнал, что с тобой что-то случилось.

— Хуже, чем было, уже никогда не будет. — горько усмехнулась она.

— Как тебя зовут? — улыбнулся Стас, после чего был удивлен резкой сменой настроения у девушки. Из глаз ушла горечь и печаль, а их место занял страх и настороженность.

— Зачем тебе? — резко спросила она, подтягивая к себе одеяло.

— Ну не могу же я обращаться к тебе «Эй, ты!». Это невежливо.

— Ничего, я давно привыкла к такому обращению, так что — меня этим не смутишь.

— Ладно, если не хочешь называть свое настоящее имя — придумай новое! Любое, какое в голову взбредет!

— А так можно?

— Здесь можно все!

— Ну… Пусть будет Маша.

— Маша? Вот так просто?

— Да, прекрасное имя! Мне так кажется…

— Да, ты права! Имя Маша — лучшее имя на свете. Тебе помочь дойти до ванной?

— Нет, спасибо, я сама!

— Хорошо. Приводи себя в порядок, я буду у себя в кабинете — это через две двери отсюда. Захочешь поговорить — приходи в любое время! — Стас улыбнулся и вышел, прикрыв за собой дверь.

Прислонившись лбом к холодной стене, он потер ладошки об брючины. После длительного общения с Машей, он почувствовал себя покорителем галактик. Ну что тут скажешь? Одно дело — смотреть издалека, и совсем другое — нести ответственность за неё. И почему он вчера не проехал мимо? Непонятно…

***

Шорох у дверей заставил Стаса оторваться от чтения документов. Он предполагал, что Маша долго не просидит в одиночестве, поэтому ждал её появления на пороге. Все его друзья, партнеры, знакомые и приятели, сидя за одним столом, не переставали жаловаться на своих супруг и подруг. Больше всего их раздражали постоянные разговоры по душам, которые непременно заканчивались словами «Тебе плевать на меня!» и показными хлопаньями дверей.

Стас всегда старался избежать данной тематики. Не жаловаться же на очередную «любовницу» с которой, кроме контракта, ничего не было? А открыть правду, рассказав о своей ориентации, было равносильно самоубийству. он бы сразу получил «волчий» билет, что очень негативно сказалось бы на его бизнесе.

В дверь тихонько поскреблись. Усмехнувшись про себя, Стас встал и открыл дверь, пропуская в кабинет гостью. Маша бочком проскользнула в комнату, стараясь не задеть хозяина, стоящего возле двери.

— Присаживайся. — махнул рукой Стас, едва заметно улыбаясь.

Здоровый махровый халат, в котором можно было спокойно поместить еще три таких же Маши, доходил до пола, путаясь в ногах, отчего девушка периодически спотыкалась. Из этого пушистого облака выглядывала тонкая шея и маленькое личико. Волосы, замотанные в полотенце, не спускались на лицо, открывая обзор на огромные глазищи, с интересом осматривающие помещение.

— Ты похожа на маленького, но очень воинственного воробья. — заметил Стас, устраиваясь в кресле.

— Это все халат виноват! — Маша капризно сморщила носик и опустила глаза.

— Тебе грустно? О чем ты хочешь поговорить?

— Меня интересует только три вопроса… Где мои вещи?

— Ты о заляпанной кровью тонкой кофте и рваной юбке, которая больше напоминает мешковину? Или о стоптанных балетках, в которых бегали римляне в хрен знает каком году нашей эры?

— Обо всем этом! — смущенно кивнула она.

— Нина выкинула их.

— Ясно! — Маша вновь кивнула, после продолжила. — Сколько дней ты мне разрешишь провести здесь?

— Сколько угодно! Я тебе уже говорил, что не гоню тебя, но если захочешь уйти — насильно держать не стану.

— Как я могу к тебе обращаться? Я думаю, что «Эй, ты!» не самый удачный вариант! — она робко улыбнулась, поднимая глаза.

— Стас.

— Это настоящее имя? Или только что придумал?

— Секрет! Когда-нибудь узнаешь!

— Что я могу делать?

— В смысле?

— Я не привыкла быть чьей-то нахлебницей! Смотри, я могу стирать, убирать, готовить есть, ухаживать за садом… — начала перечислять Маша, загибая пальцы.

— Мне это не интересно! — перебил её Стас. — У меня есть люди, которые занимаются всем этим.

— Угу… — в третий раз кивнула она.

Сидя на краешке стула, Маша застыла, словно изваяние, лишь нервно теребя пальцами пояс халата. С минуту она смотрела отрешенно в сторону, после прикусила губу и резко встала. Обойдя стол, она вплотную приблизилась к Стасу и потянув за поясок, повела плечами, позволяя халату соскользнуть. Мужчина ошарашенно уставился на обнаженное тело, покрытое синяками и ссадинами.

— Тогда остается только это… Давай поскорее закончим и я пойду! — её голос буквально звенел от напряжения, но эмоции надежно прятались за маской равнодушия и хладнокровия.

— Оденься! — Стас поднял халат с пола, накидывая ей на плечи. — И запомни, больше так не делай никогда!

— Тогда что тебе нужно? У меня больше ничего нет! — тихо спросила она, нервно запахивая полы халата.

— Ничего.

— Так не бывает! Ты думаешь, что я поверю в доброго самаритянина, приютившего бедняжку из жалости?

— Почему бы и нет?

— Мне лучше уйти! Верни одежду!

— Куда ты пойдешь?

— Не твое дело!

— В любом случае, я уже говорил, что одежду твою отправили на помойку, поэтому придется дождаться Нину, она что-нибудь придумает!

— Хорошо! Ладно! Ну… я пойду?

— Да, конечно!

— Эмм… Ну… Пока!

— До встречи! — автоматически кивнул Стас, удивленно глядя вслед девушке.

Когда за ней закрылась дверь, Стас облегченно выдохнул. Жизнь его сталкивала с разными людьми, у которых, подчас, бывали очень отвратительные привычки, но это… Крайняя степень отчаяния должна была руководить женщиной, которая пережив надругательство, смогла хладнокровно предложить себя, словно разменную монету, в уплату вымышленного долга.

Сейчас он стал понимать, насколько тяжело ему будет найти общий язык с Машей. Она замкнута, не доверяет никому и категорически отказывается признавать наличие доброго сердца у кого-либо. Из этого можно было сделать только один вывод — жизнь всегда ставила её, простите, раком и имела, как хотела, вдалбливая в маленькую головку мысль о том, что за все нужно платить.

Глава 2

«Стыдно-то как!» — думала Маша, сидя на кровати в своей комнате. — «И кушать хочется!». Несколько дней, которые она провела на улице, пытаясь спастись от своего палача, давали о себе знать. Голова нещадно болела, а мышцы постоянно сокращались, то и дело вызывая судороги, буквально скручивающие девушку в узел. Непрошенные слезы катились по щекам, крик отчаянья приходилось сдерживать, крепко сцепив зубы.

Могла бы она предположить, что закончит свою жизнь в сточной канаве у обочины какой-нибудь магистрали? Нет. Родители всегда вкладывали в нее много любви, внимания и денег. Маленькой девочке, коей она считалась вплоть до восемнадцати лет, позволялось все. Абсолютно.

Надо отдать должное Маше, которая, несмотря на вседозволенность, не стала избалованной куклой, тусующейся по ночным клубам и меняющей мужиков как перчатки. Нет, она с отличием окончила колледж, добившись всего своими силами, а не деньгами. Никогда родители не краснели из-за неё, наоборот, гордились, ведь из всего выпуска, одна Машенька могла похвастаться умом, красотой и адекватным поведением.

Беззаботная жизнь одним летним днем превратилась в ад. Шутница-судьба решила, что пора достать свой мешок Пандоры и обильно потрусить над головой светлого и чистого создания.

День начался прекрасно. Да и как могло быть иначе, если Андрей пригласил её провести выходные в домике на берегу озера. Только вдвоем. Маша порхала по комнате, собирая все необходимое в спортивную сумку. Андрея, чего таить, она любила сильно, отдавая всю себя. В мечтах она давно уже вышла за него замуж, родила ребенка и морально готовилась к внукам.

Мечты сбылись, не только Машины… Только, видимо, их кто-то сглазил. Родители погибли в автокатастрофе — в один день, как и хотели. Девушке тогда только восемнадцать стукнуло. Она стала владелицей неплохого состояния, которому не могла дать ладу. Выдержав год траура, Маша и Андреем стали готовится к свадьбе.

И здесь судьба не подвела, девушка вышла замуж — как и мечтала! Послушала своего любимого, самого красивого мужчину и продала недвижимое имущество. Впрочем, движимое тоже продала! И деньги со счетов сняла. Все! До последней копейки! Что поделать, когда муж любимый придумал интересную стратегию и решил расширить бизнес? Конечно, Машин долг был помогать ему во всем, клятвы ведь давали. Два года пролетели незаметно. Машенька купалась в роскоши и любви, пока не пришло время заводить детей…

Вот тут-то и оказалось, что девочка не может деток иметь, хотя и очень хотела. Андрей разозлился, обвинил Машу в обмане, избил до полусмерти, но оставил при себе, в качестве постельной грелки. Документы на развод были оформлены быстро. Маша даже задумалась, а не хотел ли он этого самого развода? Может просто повод искал?

Девушка решилась на отчаянный шаг и потребовала вернуть все деньги, вложенные в бизнес Андрея… С этих пор был утрачен статус постельной грелки для хозяина и приобретен новый — сука для подчиненных. Нужно снять стресс? Иди и делай с ней, что хочешь! Хоть раком ставь, хоть член по самые гланды, а если драть не хочешь — избей, да так, чтобы кровавыми соплями умылась. А чтобы еще больше унизить — поставил клеймо, словно на какой-то собственности. Выжег раскаленным металлом свой семейный герб — ну, а что, графья мы или нет?

Дверь приоткрылась, в комнату вошла Алиса, держа уже знакомый переносной столик. Маша мрачно выглядывала из-под одеяла, каждую секунду ожидая подвоха. Алиса была мила и предупредительна, но червоточинка в глазах мешала сконцентрироваться на положительных качествах.

— Привет, я покушать тебе принесла, — неуверенно улыбнувшись, Алиса поставила столик на край кровати. — Впервые вижу у хозяина гостью! Обычно сюда никто не приходит, лишь Семен Аркадьевич, доктор семейный… Он, кстати, тебя вчера осматривал! Вместе с хозяином!

Маша молча смотрела на девушку, пытаясь понять, о чем сейчас идет речь.

— Мы с мамой тебя раздели и отмыли. Ты без сознания была, лишь изредка глаза открывала… Правда смотрела, словно, сквозь нас! Страшно немного было, казалось, что труп глазами моргает. — Алиса вновь попыталась разговорить гостью. — Ну, а потом и Семен Аркадьевич приехал. Я хотела подслушать что-нибудь, да мать не разрешила, сказала, что не стоит совать свой нос в чужие дела!

— Правильно сделала! — сказал Стас, легким шагом войдя в комнату. — Там, на кухне, гора немытой посуды. Займись ею, пожалуйста!

— Но мне мама сказала гостью покормить! — испуганно подскочила Алиса, пряча руки в передник.

— Я сам Машей займусь, — коротко ответил Стас, провожая взглядом горничную.— Ну, как себя чувствуешь?

— Неловко, — тихо ответила Маша.

— Тебя смутила эта дурочка? — Стас искренне улыбнулся, пододвигая столик.

— Нет… Скажи, а доктор проводил полный осмотр?

— Да.

— То есть, ты… он… вы… вы видели меня голую?

— Странный вопрос! А что, нужно было диагноз кофте ставить, а таблетки прописывать юбке?

— Нет. Глупо бы вышло.

— Кстати, сегодня тебя это не волновало, когда ты легким взмахом крыла предложила мне свое тело! — ехидно улыбнулся Стас.

— Я бы предпочла забыть, повела себя как дура!

— М-м-м… Вареная курочка! Вкуснятина… — восхитился Стас, приподнимая крышку над блюдом. — Давай, ешь!

— Мне неловко.

— Забыли.

Маша подвинула столик ближе и принялась резать филе птицы на две части. Стас внимательно наблюдал, как она всовывает ему вилку в руки, на которой была подцеплена половина куриной грудки.

— Это еще что? — ошарашенно спросил он.

— Я сама все не съем. Тем более, я не привыкла кушать в одиночестве, — тихо ответила она, беря руками оставшуюся половинку.

Стас пожал плечами и последовал примеру. Желанье гостьи — закон! Особенно, когда она так похожа на маму…

***

Сергей сосредоточено крутил руль, вспоминая дорогу к Милене. То, что в очередной раз выкинула эта дамочка, переходило всякие границы разумного и дозволенного. Судя по всему, Стас где-то совершил просчет, связавшись с красивой, но лживой стервой. Больше всего Сергея напрягала уверенность Милены в своих действиях. Несмотря на контракт, она продолжала упорно идти к своей цели.

Не желая отвлекать Стаса, Сергей решил сам позаботится о всех проблемах, которые подобрались слишком близко, буквально стоят на пороге и выжидают момента. Сергей прекрасно помнил слова Семена Аркадьевича о «стадной овце», а это могло значить только одно: её будут искать. И будет гораздо лучше, если Стас поскорее избавится от девчонки.

Сергей был зол, глядя на друга, который забросил все дела и вел себя, как мальчишка, которому подарили новую игрушку. Да, несомненно, для Стаса это что-то интересное и познавательное, ведь до этого он не проявлял заботы, а женщины были запретной темой. Сергей помнил, как Алиса, приступив к работе, уже на второй день распрощалась с мечтами о богатом принце.

Стукнув кулаком по рулю, Сергей съехал на обочину и включил аварийные огни. Закрыв глаза, он вспоминал, сколько раз сам пытался ухаживать за Алисой, но всегда натыкался на холод и равнодушие. Так продолжалось до тех пор, пока она открыто не высказала ему, что нищие водители её не привлекают.

Сергей, в запале, много чего наговорил. Вроде выговорился, но обиду затаил. Он слышал разговоры Нины и Алисы, что «у хозяина пройдет помутнение» и «лежачий камень вода точит», но не мог достучаться до Стаса, объяснить, что за его спиной разворачиваются полномасштабные наступательные действия. Стас ценил Нину. Она ему, можно сказать, досталась по наследству.

Посидев в тишине, Сергей окончательно привел нервы в порядок и отправился в дальнейший путь. Сейчас разберется с Миленой, а после попросит своего друга, бывшего сокамерника, пусть пробьет у своих, не терял ли кто девушку. Если терял — значит… Уложат в коробочку, перевяжут бантиком и вернут.

***

Маша издалека рассматривала красивые пакеты с лейблами известных магазинов и не решалась сделать несколько шагов. Девушка, которая выросла в обеспеченной семье, понимала, что сейчас, на ее временной кровати, лежит целое состояние. Этих денег вполне хватило бы, чтобы снять себе квартиру и пару месяцев прожить, не думая о работе.

Алиса завистливо вздыхала, но в присутствии хозяина старалась скрыть истинные чувства за маской слепого обожания. Девушка не понимала, что с ней не так, почему Стас возится с бродяжкой, словно та фарфоровая кукла. Такое положение вещей не устраивало никого. Сергей, Нина, Семен Аркадьевич — все были против, но высказаться вслух, после выговора хозяина, не смел никто.

Стас недоверчиво смотрел на Машу. Он ожидал чего угодно, но не конфронтации. Едва он переступил порог с этими чертовыми пакетами, она, словно ужаленная, отскочила в сторону и застыла как статуя.

— Ты будешь открывать? — потеряв терпение, раздраженно спросил он.

— Нет, — спокойно ответила Маша, отведя глаза в сторону.

— Почему? — удивился Стас.

— Я знаю цену… Нет, это слишком… дорого!

— Я бы так не сказал! Открой!

Маша энергично замотала головой, делая еще один шаг назад. Девушка не знала, как объяснить, что обязана ему своей жизнью, но превращаться в рабыню не хотела, не хотела продавать душу по кусочкам. Да, соблазн был огромный, но за все в этой жизни придется платить.

— Чего же ты хочешь тогда? — процедил Стас, еле сдерживая себя.

— Я хочу мои вещи! — тихо ответила Маша, краем глаза замечая выражение лица Алисы.

— Я, по-моему, уже говорил, что их вышвырнули на помойку.

— Значит другие, но дешевые… самые дешевые.

— Ты сейчас проверяешь на прочность мое терпение? Знаешь, как говорят? Дареному коню в зубы не смотрят!

— Я не буду принимать дорогие подарки!

— Значит так?

— Да!

— Отлично! — рявкнул Стас, разворачиваясь на каблуках и вылетая из комнаты.

Алиса молнией метнулась к кровати, разворачивая покупки. Маша смотрела в окно, позволяя слезам катиться по щекам. Девушка слышала восторженные «охи» и «ахи» прислуги, но не могла найти в себе силы, чтобы повернуться и попросить убрать эти вещи с глаз долой.

***

Какое-то время за спиной девушки раздавалось напряженное сопение, а после в поле зрения возникла Алиса, поддерживая платье на груди.

— Застегни, пожалуйста! — попросила она, не замечая, как Маша поморщилась. — Знаешь, а зря ты отказываешься! Если бы мне Стас сделал такой подарок…

— Можешь забрать себе всё. Считай, что этот подарок он сделал тебе! А мне, если не жалко, принеси что-нибудь из своей одежды, то, что уже не носишь! — попросила Маша, пытаясь застегнуть молнию, которая никак не хотела поддаваться.

— Блин, красотища какая, но мне нужно немного похудеть! — печально вздохнула Алиса. — Так что, это твое! Да и Стас, если увидит, вышвырнет на улицу меня…

Маша кивнула, провожая Алису взглядом. Подойдя к кровати, девушка настороженно осмотрела пакеты и принялась заглядывать в них. Маше стало любопытно, какой её видит загадочный хозяин особняка. Небось считает, что девушка обязана любить яркие цвета и коротенькие юбки.

Вопреки ожиданиям, основная часть купленных вещей была однотонной и совсем неяркой. Аккуратно перекладывая свертки, Маша наткнулась на серый спортивный костюм. Оглядев бирку, она со вздохом оторвала ее и отправилась в ванную переодеваться. Халат, конечно, хорошо, но в чужом доме хочется чувствовать себя более уверенной. Противоречивые чувства раздирали девушку изнутри. Сердце настаивало на том, чтобы Маша приняла подарок и поблагодарила Стаса. А разум панически кричал о последствиях. Память еще жива, она постоянно напоминает, какой ценой платят за доброту и как больно бывает, когда предает тот, кому доверила себя, свою жизнь.

***

— Что ты конкретно хочешь? — спросил Сергей, глядя на Милену.

— Ничего! Стаса хочу! — хитро улыбнулась она. — Ах, да! Совсем из головы вылетело, что наш мальчик совсем не по части девочек!

— Ты же понимаешь, что нарушаешь договор, на что ты рассчитываешь?

— Серёж, мне тридцать! У меня нет выхода, кроме как идти ва-банк. Или шантажом, или одиночкой сдохнуть!

— Милена, отступись! Ну расскажешь ты всем его маленький секрет, и что? Он тебя за клевету привлечет и несоблюдение контракта аукнется! Не нужно Стаса злить. Если бы он был мягким и покладистым — он не был бы тем, кем сейчас является!

— А обманывать меня — это хорошо? Это нужно? — вспылила Милена, поднимаясь из-за стола. — Конечно, давайте разложим: в правую коробочку плюшки, а в левую — мусор! Я же не дура, знаю, что он оборванку в дом привел! Спасибо, нашлись добрые люди — рассказали! Что со мной не так? Или у него только на нищенок стоит? На обездоленных?

— Милена… Прошу, не начинай! Он не спит с ней, он просто пожалел девушку!

— А мне плевать! Я всегда получаю все, что захочу!

Сергей устало потер глаза и поднявшись, пошел к выходу. Разговаривать о чем-либо больше не имело смысла. Милена прет танком, а он, маленький винтик в огромной структуре Стаса, рискует быть раздавленным. На повестке дня остался лишь одна проблема: найти хозяина бродяжки и вернуть беглянку домой. Глядишь, может и Милена успокоится, когда поймет, что девушка лишь получила временный приют.

***

Стас сидел в кресле и пытался понять, что было такого в Машином отказе, что он не смог сдержать свой гнев. Почему он так завелся, видя непослушание этой девушки, почему его задевает её жизнь?

С одной стороны — всегда обидно, когда тебя отвергают, заранее выстраивая стену, расставляя все по своим местам. Но есть и другая сторона — он ничего не требует взамен, просто возвращает долг, это ведь он выкинул лохмотья, лишив девушку последней одежды.

Дверь кабинета тихонько приоткрылась, впуская Машу. Девушка поймала его взгляд и молча пожала плечами, мол, видишь, я переоделась. Сделав несколько шагов, она поставила пакеты на диван и присела рядом.

Стас молчал, наблюдая за ней и размышляя о том, что неплохо было бы вызвать Семена Аркадьевича, пусть еще раз осмотрит девушку. Маша тоже не проронила ни звука. Она хотела что-то сказать, объяснить свой отказ, но не могла подобрать подходящих слов, способных описать все чувства, кипящие в груди. Девушка чувствовала, что он не поймет её, подумает, что она пытается набить себе цену, показать характер. Но как рассказать о тех ужасах, которые совсем недавно происходили с ней? Как довериться еще одному мужчине, после такого тяжелого предательства? Никак! Раны на сердце слишком свежие, а рубцы на теле будут постоянным напоминанием о кошмаре.

Маша прекрасно понимала, что Андрей, её бывший муж, так просто не отпустит, что непременно будет её искать, а когда найдет — у Стаса будут проблемы. Действительно ли она может позволить себе остаться и подвергнуть опасности человека, который отнесся к ней хорошо? Нет! Ей нужно лишь время зализать раны, а после она уйдет в никуда, закрыв навсегда дверь в этот дом. Вот только потом опять придется лечить сердце, успокаивая себя тем, что поступила правильно.

А лучше всего — вернуться к Андрею, сдаться в добровольное рабство. Да, он её вновь будет бить, прижигать раскаленным металлом, ставя новые метки на своей игрушке, будет позволять своим дружкам насиловать её, упиваясь своей властью… а однажды, просто убьет! И на этом закончатся её мучения. Лучше так, чем всю жизнь прятаться и вздрагивать от малейшего шороха за дверью, ожидая часа расплаты за побег.

Смирившись со своей участью, девушка встала и побрела к выходу. Не нужно ей время, пусть раны остаются — это ускорит её конец, ускорит освобождение от мучений.

— Чего ты боишься? Точнее, кого? — тихо спросил Стас, видя перемены в настроении девушки.

— Никого, — ответила она.

— Кто тебя бил? Кто издевался?

— Никто, — она застыла с протянутой рукой, так и не дотронувшись до дверной ручки.

— Присядь, пожалуйста! — попросил Стас, указывая на диван.

Маша покорно повернулась и присела на краешек, враждебно глядя на Стаса, присевшего рядом.

— Кто это сделал? — спросил он, проводя рукой по внутренней стороне бедра, как раз там, где выжжено клеймо. — Не бойся, я не собираюсь тебя насиловать, бить, унижать и прижигать. Я просто хочу понять, за что с тобой поступили так жестоко?

— Это тебя не касается! Это моя жизнь…

— Ты была девушкой по вызову? Это сутенер сделал с тобой? — продолжал напирать Стас.

— Муж… — тихо ответила Маша, опуская глаза.

— Муж?

— Хватит! Я прошу тебя, не мучай меня! Дай мне день-два, и я уйду! Ты забудешь обо мне, продолжишь жить своей жизнью…

— А ты вернешься к извергу? Я правильно понял тебя?

— Это тебя не касается!

— Маш, все можно изменить! Тебе не нужно покидать этот дом, ты можешь остаться здесь столько, сколько захочешь! Если надоест — я могу дать тебе денег, буду поддерживать тебя материально! Но не нужно бросаться в крайности!

— Стас, ты и так очень много сделал для меня, я не могу взять у тебя деньги, принять подарки! Я и так перед тобой в неоплатном долгу! Просто позволь мне самой решить, как распоряжаться своей жизнью.

— Ладно, хорошо! Но давай договоримся, ты поживешь здесь до полного выздоровления, а я попытаюсь переубедить тебя?

— Стас…

— Соглашайся! Ты ничего не теряешь!

— Ладно, неделя и я ухожу!

— Уговорила! Кстати, сегодня вечером ко мне придут партнеры. Нужно будет обсудить некоторые финансовые вопросы, но ты можешь присоединиться к нам за ужином! Выбери платье и, прошу тебя, прими ты эти вещи! Это тебя ни к чему не обязывает, просто подарок от друга! Ладно?

— Только спортивный костюм! И платье! — упрямо помотала головой Маша, отодвигаясь от пакетов.

— Хорошо! — сказал Стас, а про себя подумал, что такими темпами уговорит её забрать все вещи. — Я сейчас немного поработаю, а ты готовься к встрече с врачом, я позвонил Семену Аркадьевичу, он должен осмотреть тебя. Вопреки его убеждениям, ты очень быстро идешь на поправку. Даже специалистов не пришлось звать.

— У меня повышена регенерация клеток, на мне все заживает, как на собаке!

— Это отлично!

Маша встала и направилась к двери.

— Маш? А платье? — улыбнулся Стас, протягивая злосчастные пакеты. — И не нужно бегать с ними по дому, оставь у себя в шкафу!

Девушка кивнула и вышла из кабинета. Стас глядел в след и понимал, что ему предстоит помучаться с ней, чтобы выяснить, как зовут тварь, посмевшую такое сотворить. А когда выяснит — он просто сотрет в порошок эту сволочь!

***

Маша до вечера терзалась сомнениями, пытаясь понять, в качестве кого Стас пригласил её на ужин, как он собирается представить её партнерам. Приход Семена Аркадьевича лишь усугубил Машино предчувствие.

Не скрывая неприязни доктор вошел в комнату и попросил всех убраться, оставить его наедине с пациентом. Когда комната опустела, к неприязни во взгляде добавилось презрение и брезгливость.

— Ну что, идем на поправку? — холодно спросил он. — Раздевайся.

Маша покорно разделась, оставшись в одном нижнем белье. Доктор долго слушал её, стучал молоточком по коленкам, проверяя нервные окончания, после так же тщательно осматривал синяки и ссадины.

— Повезло тебе, проститутке, в приличный дом попала! — сквозь зубы процедил он. — Стас хоть и милый малый, но очень скоро раскусит тебя и выдворит вон, к сутенеру, обратно! Твое место на панели, а не среди интеллигентных людей.

— Почему Вы так со мной разговариваете? — тихо спросила Маша.

— Я Стаса знаю почти с детства. Помню, каким доверчивым и открытым он всегда был, а им просто пользовались! Он и тебя пожалел, не побоялся привести в свой дом и тратит на тебя свои деньги! А что сделала ты? Ты принимаешь все, что он тебе дает, сидишь в уютной комнатке и знаешь, какие проблемы могут обрушиться на его голову! Ты намеренно подвергаешь его опасности, считая, что так и должно быть! Почему ты не ушла, когда почувствовала себя лучше? Потому что тебе плевать на доброго человека, тебе удобнее переждать бурю, воспользовавшись Стасом, как щитом! Ты просто дрянь! И я сделаю все, чтобы убедить в этом Стаса! Я сам найду твоего сутенера и сдам тебя лично в руки! А ты пока попляши, недолго твоей музыке играть осталось!

Выплюнув последние слова, он вышел из комнаты, оставив Машу наедине со своими мыслями. Девушке отчаянно хотелось реветь, кусаться, брыкаться, кричать, бить стену кулаками, чтобы выплеснуть всю злость, накопившуюся внутри, но она лишь смотрела стеклянными глазами в стену, понимая, что отчасти Семен Аркадьевич прав — она всего лишь воспользовалась случаем, чтобы дать себе небольшую передышку перед возвращением в кромешную тьму. Тьму, которая поглотит её, разотрет в порошок и пустит по ветру.

Именно поэтому она должна уйти, несмотря на уговоры Стаса. Она должна добровольно сдаться в руки своего хозяина, чтобы у доброго человека, попытавшегося исправить её ошибки, не было неприятностей. Решено, сегодня же ночью она сбежит. Никому ничего не объясняя, никому ничего не доказывая. Ставки сделаны — время решительных действий.