Глава 31

Я стояла в центре своей комнаты и смотрела на то, какой пустой она казалась. Никогда раньше я не чувствовала подобного. Эта спальня была моей с самого детства, поэтому увидеть такое сейчас, было довольно странно. Комната почему-то казалась меньше из-за того, что в ней больше не валялись мои вещи. Я обернулась к окну, даже занавески сняли. На стенах остались следы, где висели разные плакаты и фотографии. Наверное, родителям придется сделать ремонт.

Со дня аварии прошло шесть недель. Но казалось, что целая вечность. Каждый день был адом, самые простые вещи давались мне с большим трудом, и я изо всех сил старалась не погрузиться в депрессию. Похороны Люка практически убили меня изнутри. Это было самым сложным из всего, с чем мне приходилось сталкиваться, – прощаться с человеком, с которым я собиралась провести всю свою жизнь. Служба была прекрасна, люди произносили о нем замечательные речи, говорили, как им будет его не хватать. Я молчала. Только сидела и смотрела, постепенно погибая внутри, как гроб с его телом опускают в землю. Когда все закончилось, я осталась у его могилы еще на час. Сидела и вспоминала снова и снова, что между нами было, обещания, которые он мне давал, наши планы на будущее. Мое сердце разбивалось раз за разом на тысячи мелких осколков. Когда начало темнеть, Алекс буквально утащил меня с могилы Люка, потому что я не собиралась оставлять его одного.

После этого на кладбище я была только раз. Я принесла ему букет ромашек и извинялась снова и снова за то, что не замечала, как тяжело и одиноко ему было. Его привязанность ко мне после того, как мы расстались, переросла в отчаяние, теперь я это понимала и ненавидела себя за то, что не разобралась во всем раньше, прежде чем он посчитал необходимым сделать то, что сделал. Возможно, если бы я простила его раньше, сейчас он был бы жив, и мы были бы вместе. Эти мысли преследовали меня, как днем, так и ночью. В каком-то смысле, я была его убийцей, ведь я не простила его раньше.

Конечно, после всего, что произошло, последнее, о чем я думала, – это школа. Так что оставшиеся несколько недель учебы я совершенно не старалась. Я думала, что не смогу сдать выпускные экзамены, но все же как-то умудрилась не провалиться. За это, в основном, нужно было благодарить Зака, который не позволял мне уйти в депрессию и заставлял заниматься с ним каждый день. Он убеждал меня, что ему нужна помощь, иначе он не окончит школу, но я понимала, что в большей степени помощь нужна была мне.

Депрессия почти одолела меня. Я почти сдалась. Все, что случилось с Люком, и то, что я одна знала правду, висело на мне мертвым грузом. Все оказалось еще хуже, чем я себе представляла. Полиция до сих пор искала того, кто отправлял мне послания, да и расследование убийства Сэнди все еще было не закрыто, но Люка они не подозревали. Они полностью поверили моему рассказу о том, что произошло на мосту. Я сказала, что мы с Люком начали спорить и остановились, а когда снова поехали, он не смог справиться с управлением. Свидетели подтвердили мою историю. Все, кого опрашивали, сказали, что видели, как мы на какое-то время остановились, а когда снова поехали, автомобиль понесло к краю. Никто, кроме меня, не знал, что Люк сделал это намеренно, и этот секрет я заберу с собой в могилу. Я не хотела, чтобы память о Люке была опорочена. Никому от этого не станет лучше, правда лишь причинит всем боль.

Естественно, звонки и послания прекратились, но никто не сопоставил эти факты. Я слышала, как мои родители обсуждали это, когда думали, что я уже сплю. Они считали, что тот, кто отправлял мне послания, решил, что с меня достаточно. Но папа и брат по-прежнему переживали. Вот только совсем недавно они позволили мне выходить из дома одной, без охраны.

Прошло шесть недель скорби и бессонницы. За это время многое изменилось, и большинство из этих изменений произошли внутри меня. Я поняла, что жизнь коротка, и надо многое успеть. На самом деле, понять это мне помогла мама Люка. На прошлой неделе она зашла повидаться, и целый час рассказывала мне обо всех неверных решениях, принятых ей в своей жизни. Ее слова запали мне в душу, и я поняла, что больше не могу здесь находиться. Все знали, что случилось, все смотрели на меня с сочувствием, все жалели меня, потому что мой парень погиб, и я чуть не умерла вместе с ним. Вся эта жалость только напоминала мне, что моя жизнь уже никогда не будет прежней.

Поэтому я приняла решение уехать. Мы с Люком собирались в колледж, и я решила не отступать от плана. Я хотела новое начало с новыми людьми, а не тяжелые воспоминания, которые здесь вызывало буквально все. Мне нужно было начать все сначала... начать заново жить.

Я попросила директора Беннетт сделать несколько звонков и, несмотря на то, что мои оценки за выпускные экзамены оставляли желать лучшего, ей как-то удалось выбить для меня работу в качестве преподавателя в летней школе. Место работы находилось в десяти минутах ходьбы от колледжа, поэтому мне позволили заселиться пораньше, чтобы я могла обучать старшеклассников. Для меня это было отличным опытом, так сказать, первым шагом по карьерной лестнице преподавателя. Именно им я всегда и хотела стать. Но все это означало отъезд от моей семьи на три месяца раньше назначенного срока. И мне потребовалась чертовски много усилий, чтобы убедить их, но, в конце концов, они поняли, что я просто хочу оставить прошлое в прошлом.

Я сидела на краю кровати – единственной вещи, которую я с собой не брала. Я закусила губу, вспоминая все самые лучшие моменты моей жизни, которым стала свидетелем моя комната. Ночевки с подружками, просмотры фильмов, смех... то, как я тайком протаскивала сюда Люка. Домашние задания... Как я танцевала, словно ненормальная, в наушниках... Я улыбнулась и быстро встала, когда почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Я не хотела плакать. Последнее время я была, словно дырявое ведро, с меня хватит.

Когда я вышла из своей спальни, ко мне подбежал Честер, виляя хвостом и преданно смотря на меня своими большими карими глазами. Я улыбнулась и, наклонившись, почесала ему за ухом. Я вздохнула, понимая, что мне пора. Я сказала, что собираюсь уехать еще час назад. Поездка собиралась быть долгой, и если я хочу успеть до темноты, мне нужно торопиться.

Спускаясь по лестнице, я специально старалась не обращать внимания на всхлипы, слышимые из гостиной. Я знала, что мне будет не хватать всего этого.

– Народ, я готова. У вас последняя возможность выйти и попрощаться со мной, – позвала я, поднимая свой рюкзак, битком набитый бутербродами, напитками и конфетами. Большая часть мебели была отправлена нами в общежитие колледжа, где я буду делить квартиру с еще тремя девушками, на прошлой неделе. Мне осталось захватить только одежду и всякие мелочи.

Я не стала ждать, когда моя семья пойдет за мной, просто развернулась и направилась к входной двери. Я уже попрощалась с домом, пора было начинать новую жизнь.

Я подошла к маминому вишнево-красному Роверу и, открыв багажник, закинула в него свои вещи. Я временно взяла этот автомобиль, потому что пока не могла позволить себе машину. Потом я обязательно верну его маме.

Первым до меня добрался Зак, родители и брат пока держались немного в стороне. С Шарлоттой и Бет я уже попрощалась прошлым вечером. Мы устроили настоящий девичник. Я даже была немного рада, что их тут нет, вчера они были почти не в себе, и если бы они разревелись сейчас, я вряд ли смогла бы сдержаться.

Зак остановился рядом со мной и закусил губу.

– Ты и правда уезжаешь? – Он нахмурился, от чего на лбу появились морщинки.

Я кивнула.

– Ага.

Зак вздохнул и покачал головой.

– Но у меня так и не было шанса пригласить тебя на свидание. Я так долго к этому готовился, и вот теперь… Теперь мы никогда не узнаем: возможно, всего пара недель, и я бы набрался смелости пригласить тебя, – поддразнил он, поднимая бровь.

Я усмехнулась, понимая, что он просто шутит.

– Ты должен попробовать, Зак. Прекрати считать, что ты недостаточно хорош из-за СДВГ. Для кого-то ты станешь самым лучшим парнем на свете, – сказала я, ободряюще хлопая его по плечу.

В ответ я получила грустную улыбку.

– Ну, это все, конечно, хорошо, но ты-то целых четыре года будешь далеко, на другом конце страны, – продолжил дразнить Зак.

Я ничего не могла с собой поделать и закатила глаза. Он никогда не переставал меня поддразнивать, но, на самом деле, мне это даже нравилось. Наверное, я буду скучать по его шуткам, когда окажусь в чужом городе одна, без друзей, и не с кем будет поговорить.

– Заткнись, Закари. – Я шагнула вперед и крепко обняла его. – Присмотри за моим братом ради меня, хорошо? Алекс будет делать вид, что он весь такой мачо-кикбоксер, но на самом деле ему будет не хватать меня гораздо сильнее, чем он покажет, – прошептала я.

Зак кивнул, ласково погладив меня по спине.

– Обещаю. – Он нежно поцеловал меня в щеку, прежде чем я отстранилась, улыбнувшись. – Я буду скучать по тебе, маленькая бунтарка. Но мы же не перестанем поддерживать связь, правда?

Я глубоко вздохнула и кивнула.

– Правда, – подтвердила я. Я сделала глубокий вдох, готовясь к следующему прощанию, и повернулась к отцу. Мама все еще рыдала в голос, доставая последние бумажные платочки из коробки, поэтому я решила дать ей еще минутку, чтобы взять себя в руки.

– Пока, пап. – Его руки крепко обняли меня, слишком сильно, слишком долго. Складывалось впечатление, что он просто не может меня отпустить, но все же, в итоге, он, застонав, отошел от меня, засовывая руки в карманы, и уставился на землю.

Я повернулась к маме и улыбнулась, посмеиваясь про себя.

– Мам, ты приедешь ко мне на следующей неделе, – напомнила я ей, качая головой.

Она глубоко вдохнула и посмотрела в голубое небо.

– Знаю, знаю. У меня просто развился синдром пустого гнезда. Наверное, мне стоило прислушаться, когда твой папа уговаривал меня завести еще детей несколько лет назад, – ответила она, смеясь и громко шмыгая носом.

– Мне все еще нравится эта идея, – сказал ей папа.

Мы с Алексом тут же поежились.

– Нет, ну серьезно! – воскликнула я. – Оставьте этот разговор до времени, когда меня уже здесь не будет, ладно? – пошутила я, обнимая маму и целуя ее в мокрую щеку.

– И когда тут не будет меня. Я тоже не желаю слышать о таких вещах, – вмешался Алекс, его снова передернуло.

Я хихикнула, ослабляя объятия, и мама отступила от меня на расстояние вытянутой руки. Я положила ладони ей на плечи и посмотрела прямо в глаза.

– Увидимся через неделю. Я люблю тебя, – честно сказала я.

Мама снова шмыгнула носом и подняла подбородок.

– Я тоже тебя люблю.

И вот пришли очередь Алекса, и это, скорее всего, будет самой тяжелой частью прощания. Мы раньше никогда не расставились. Хоть он зачастую и сводил меня с ума, мы все же были очень близки, поэтому было сложно представить, как я смогу продержаться, не видясь с ним какое-то время.

Алекс пнул камень на земле, его плечи сгорбились, как будто его ударили чем-то тяжелым.

– Будешь скучать по мне? – спросила я, наклоняя голову в сторону и стараясь быть сильной, чтобы не расплакаться. Я не желала прощаний с морем слез, я обещала себе сдерживаться.

– Нет, – сказал он, равнодушно качая головой. – А ты по мне?

Уголки моих губ дернулись в улыбке.

– Нет.

Алекс пожевал губу и снова пнул какой-то камень, прежде чем поднять на меня печальный взгляд.

– Убедись, что все вокруг тебя знают, что у тебя есть брат – чемпион по кикбоксингу, и он будет весьма счастлив надрать задницу любому парню, который только посмотрит в твою сторону. – Я услышала веселье в его голосе и рассмеялась.

– Клянусь. – Я положила руку на сердце и посмотрела на брата.

Он вздохнул и потянулся, чтобы открыть дверцу Ровера со стороны водительского сидения.

– Езжай осторожно. Не вешай нос. И не позволяй этим придуркам из летней школы себя обижать, – велел он. – Один звонок, и через шесть часов я буду у тебя, если понадоблюсь.

– Туда ехать девять часов, – самодовольно заявила я.

Алекс пожал плечами.

– Если потребуется, я доберусь туда за шесть, – пошутил он. Внезапно он вздрогнул и перевел взгляд с меня на горизонт. – Я не хочу прощаться, так что просто садись в машину. Скоро увидимся. – Алекс яростно кусал свою губу, и я чувствовала, что скоро он ее поранит, но это был его способ справляться. Он не хотел проявлять слабость. Наверное, так его и учили на тренировках: не проявляй слабость, иначе противник использует ее против тебя.

– Скоро увидимся, – согласилась я. Оглянувшись, я заметила, что папа обнимает вновь разрыдавшуюся маму, наверняка от ее слез на его рубашке останется мокрый след, но ему, скорее всего, было все равно. Папа встретился со мной взглядом, и его глаза сообщили мне больше, чем слова. Я знала, как ему будет не хватать меня, как он будет сходить с ума от беспокойства из-за того, что я где-то там, справляюсь в одиночку, после всего, через что недавно прошла.

Я ободряюще улыбнулась ему, прежде чем поймать взгляд Зака и помахать ему. Я не стала ждать новых прощаний, просто села в машину и пристегнула ремень безопасности, позволяя Алексу захлопнуть дверцу. Его рука сжала раму открытого окна так, что костяшки пальцев побелели, а затем он развернулся и пошел в дом, не сказав ни слова.

Я сглотнула комок в горле. Но все же я не сомневалась, что мой отъезд – правильное решение. Здесь я задыхалась, мне нужно было сбежать от воспоминаний, которые в этом месте вызывала каждая мелочь. Я завела машину и заметила, что Зак последовал за Алексом в дом. Я улыбнулась про себя, понимая, что тот сдержит обещание и позаботится о моем брате.

Я крутанула руль, решив не оглядываться. Автомобиль выехал на дорогу, и когда я проехала мимо трех соседских домов, я начала паниковать. Моя нога отпустила газ и зависла над тормозом. На секунду я заколебалась и посмотрела в зеркало заднего вида. Там стояли мои родители и наблюдали за мной. Я усомнилась в правильности своего решения, все мужество в мгновение ока испарилось, и я вдруг поняла, что, возможно, не настолько сильна, чтобы бросить все и начать сначала.

Когда я уже всерьез собиралась нажать на тормоз и, развернув автомобиль, остаться здесь, папа поднял руку, помахав мне на прощание, а затем, обняв маму, повел ее в дом.

Мои глаза остекленели, и я посмотрела на дорогу. Папин поступок вернул мне уверенность. Он не стоял, ожидая, что я вернусь, он помахал мне на прощание и пошел в дом. Он верил в меня больше, чем я сама.. У него даже не возникло сомнений насчет того, что я действительно уезжаю. Очевидно, он не видел, как моя нога зависла над тормозом, и не почувствовал, что мой разум наполнен сомнениями. Он помахал мне, прогоняя неуверенность, поэтому я вновь нажала на газ и поехала вперед.

Одновременно с исчезающей за моей спиной родной улицей исчезали и мои сомнения. У меня все получится. Я это точно знала. Конечно, будет трудно, но это действительно то, чего я хотела. Возможно, в один прекрасный день моя сердечная боль исчезнет, и я смогу подумать о Люке, не чувствуя, как внутри все разрывается. Возможно, однажды я даже буду счастлива. Кто знает.


Загрузка...