Свои чужие

Глава 8. Дима

Иногда мне хочется сходить к психотерапевту. Вот к этим вот в круг анонимных… Круг анонимных идиотов мне прекрасно подойдет. Так и представляю, что прихожу туда, сажусь на стульчик, тяжко вздыхаю и представляюсь.

– Здравствуйте, я Дмитрий Варламов и я идиот.

– Здравствуй, Дмитрий, – весело прошелестят мне собратья-идиоты.

– Расскажите о себе поподробнее, – предложит мне психотерапевт, и мне придется открыть рот для этого чистосердечного признания.

– Я развелся с женой, а теперь самым безнадежным образом на неё залипаю.

И после этого все остальные идиоты торжественно меня коронуют.

Полли… Боже, как я по ней скучал, оказывается. Это невозможно было ощутить на расстоянии, это получилось ощутить лишь только вблизи, когда она оказалась в каких-то нескольких шагах от меня и начала проводить со мной время.

Я на полном серьезе, каждое утро ловлю себя на том, что жду появления бывшей жены. Что сижу и как мальчишка в ожидании Полины перекладываю ручки в настольном органайзере, чтобы они стояли как-нибудь поровнее и не раздражали глаз.

На самом деле хочется больше, не просто оказаться к ней поближе во время её работы, хочется прикоснуться к ней, опустить запястья на её плечи, хотя бы. Но я за одно только предложение заказать обед сегодня получил локтем в нос, а за попытку легких объятий – Полли ведь не удержится, Полли ведь пошлет меня к чертовой матери, и может вообще разорвать договор с Кирсановым, налететь на кучу неприятностей и потерять шанс на реализацию мечты – и все только потому, что меня на ней клинит.

На самом деле клинит меня давно. Только Полли была той самой, что держала меня очень крепко. И после неё – ни одна не устраивала меня даже вполовину так же. Куда ни ткни – везде бабочки-однодневки.

Модельки, актриски, телеведущие – вроде симпатичные, а ни для чего кроме как для секса в итоге и не годятся. Со многими из них даже не приходилось рвать отношения, они уходили сами, не считая нужным объясняться.

И на них в общем и целом было плевать, сегодня была Вера, через неделю Вера соберет чемодан, потому что нашла себе покровителя поинтереснее, и я… Я выдохну, на самом деле, потому что не был согласен с Верой начинать хоть что-то серьезное.

А потом я приду на работу, и снова увижу здесь Полли…

Полли – едкую, самоуверенную, твердую как гранит, способную оттолкнуть меня одним только взглядом.

Полли – по-прежнему безумно способную. Ей совсем ни к чему была моя помощь, я ей только мешал когда-то. Даже сейчас она находит мои недочеты, и сходу вникла в то, что из себя представляет сценарная работа, а это понимание вообще-то давалось не всем.

Полли, которую каждый вечер от студии забирал все тот же… Унылый, и никаких других эпитетов я ему придумывать так и не стал. В отличии от меня, Полли вполне была способна на серьезные отношения.

Полли – красивую до одури, особенно во время работы.

Я и раньше любил любоваться ею именно в такие моменты, когда работа захлестывала её с головой, у моей малышки становилось выражение лица такое, будто она не в экран ноута смотрела, а в другой мир через распахнутое окно.

Я и сейчас замираю, когда вижу это выражение на её лице, когда замечаю маленькую морщинку между нахмуренными бровями. Умница моя, талантливая…

Нет.

Не моя.

Это я был и есть волк-одиночка, не дающий нормально жить даже той единственной, из-за которой в груди ворочалось сердце.

А Полина – практичная, скептичная, трезво смотрела на мир. Она не пускала в свою жизнь кого попало, и на самом деле для меня это был приговор. Мне она ни единого шанса не даст. Зачем ей я, когда у неё есть этот её… Костя. Может, он и унылый, но по крайней мере он её не душит, не выносит мозг, не придирается к творчеству.

Даже сейчас, обедая вместе со мной в кафешке, Полли не до меня, она закопалась в свой телефон, строчит СМС-ки, пропускает мимо ушей уже третий прикол из закулисной жизни сериальных съемок. Полли на меня пофиг. Нет, я не спорю, она имеет полное право на это безразличие, а я… А я хочу в свой клуб анонимных идиотов, или напиться, что ли, от этого проклятого отчаяния.

– Знаешь, Дмитрий Денисович, я что-то сегодня очень устала, – произносит Полина, отрываясь от телефона. – Ты не возражаешь, если я сейчас поеду домой? Мы с тобой закончим в понедельник.

Вообще-то я возражаю. Я очень сильно возражаю, но именно те возражения, которые я могу сформулировать, мне надлежит заткнуть куда-нибудь поглубже. Как ей объяснить, что я сейчас чувствую, будто меня пытаются обокрасть. У меня пытаются отнять два часа с Полиной. Кого можно убить, чтобы не жалко было? Кольцова, вот где тебя носит, когда ты так нужна?

– У нас сроки вообще-то, – напоминаю я Полине. – И у нас еще финал совершенно не обработан. Ты же понимаешь, что нужно закончить это и начать кастинги. Там твое присутствие будет тоже нужно, кстати.

Не хочу, чтобы она уезжала сейчас домой. Вот хоть хватай её в охапку и не пускай. Я даже не рискну предположить, сколько “ласковых слов” ею будет сказано, если я все-таки попытаюсь это сделать. Да и не буду я пытаться. Ибо не имею права. Я на Полину не имею права.

– Дим, ну брось, – Полина недовольно хмурится. – Ну какой от меня прок от уставшей? Тем более что Илья Вячеславович, насколько я поняла, может пойти нам навстречу и дать пару дней. Так и быть, вали все на меня, когда будешь ябедничать.

Вот от этого заявления еще сильнее хочется вспылить. Интересно, за кого она меня принимает? За того, кому прямо необходимо найти козла отпущения?

– В понедельник придешь пораньше? – тихо спрашиваю я, глядя мимо неё. – Поработаем вплотную, закончим быстрее.

– Да, хорошо, – Полли кивает, очевидно, для того, чтобы скорее от меня отвязаться, а потом смотрит на экранчик завибрировавшего сматрфона и вскакивает из-за столика. – Все, до понедельника, за мной Костя приехал.

Знаете, даже фразе “Добро пожаловать в ад” я бы сейчас больше обрадовался.

Полина все-таки уходит, а все, что мне остается – это провожать взглядом её спину. Ну… Как сказать, спину…

Мне хочется окликнуть Полли, остановить её, а лучше сгрести в охапку и утащить к себе в берлогу. И все, что есть внутри, не замолкая твердит, что она – моя, и нужно бы оторвать унылому его длинные клешни, раз он тянет их к чужой жене.

И только мозг – точнее его едва живые остатки – устало талдычил: “Дима, ты сам на развод подал. Сам. Так что это уже тебе надо оттяпать клешни. Потому что вот прямо сейчас Полли – женщина этого Кости”. М-мать, как же тошно.

Аж аппетит испортился. Если честно, так хотелось перекусить именно в компании Полли, что после её ухода на еду даже смотреть неприятно.

Разумеется, есть два выхода. Можно и самому забить на работу и поехать домой. Там, наверное, уже приехала Вера, и если прикрыть глаза – то сбросить напряжение наверняка получится. Хоть это и по-свински по отношению к девушке, но есть такие моменты, когда ничего с собой поделать я не могу. Выполоть из мыслей Полли я как раз не в силах. Черт возьми, а ведь раньше я думал, что сильнее. Что меньше от неё завишу. Как оказывается – это все ровно до той поры, как Полли начинает регулярно появляться на моей орбите.

Второй выход я пытаюсь претворить в жизнь. Возвращаюсь в свой кабинет и пытаюсь работать. Действительно пытаюсь, тем более что желательно ко вторнику подготовить и сдать сценарии для трех эпизодов сериала, а то мне же напомнят, что вообще-то за опоздания и сдачу сценариев с задержками мне могут долбануть санкции. Например, могут послать ноту протеста Илье, что он меня от основной работы отвлекает. А потом впаять мне неустойку за простой оборудования.

Нет, я старался. Я очень старался. Вот только к третьему часу зависания на одном и том же эпизоде, который я переписывал четырнадцать раз, установив новый рекорд творческого ступора, пришлось признать свое техническое поражение.

Нет, все-таки надо к психиатру, мда. Зацикленность – это очень плохо.

Мысли все равно сворачивают к Полли. Что она сейчас делает? Отдохнула ли уже? Или, может, у неё с её Костей нарисовались планы? Или её позвали герои из её книжки, вот она и решила предпочесть их моей сомнительной компании? Ну а что, я бы на её месте, пожалуй, предпочел бы!

Хочу её увидеть, до того, что аж дышать не хочется. И спасу никакого нет от этого настырного желания.

Только увидеть, ничего больше!

Ох-хо, я об этом пожалею…

Ну в конце концов, почему нет-то? Ну, не сожру же я её. Не украду. В постель тащить не собираюсь. И унылого её не придушу даже, вот где настоящий героизм и сила выдержки. Бесит же, ужасно!

Я не могу заявиться к Полли просто так, мне нужен повод. Причем желательно, чтобы повод был стоящий, а не “я ехал мимо и решил заглянуть, вдруг ты утюг не выключила”.

Последние главы сценария? Сообразить на понедельник себе какую-нибудь задержку или дела? Или… Нет, это ж мне её лишние два часа придется ждать. Просто: Илья Вячеславович попросил ускориться? В принципе, сгодится. Ну, не будет же Полина звонить Кирсанову и скандалить?

Вариант кстати очень удачный. Согласно правилам информационной безопасности – я не имею права отправлять даже куски сценария по е-мэйлам и соцсетям. И вообще, работа со сценарием должна вестись только в здании телецентра.

В виде исключения, мне разрешается выносить сценарий – распечатанный, в закрытом конверте без опознавательных знаков, правда при этом я не буду упоминать, какой меня ждет штраф, если сценарий я все-таки потеряю и он утечет в Интернет.

Впрочем, никуда он не утечет, доеду до Полли, передам из рук в руки, под её подпись, может быть, выпрошу чашку кофе. Черт, я даже по её кофе скучаю, потому что лучше Полины кофе не варит ни одна московская кофейня. Если унылый только отвез её домой и уехал на работу – думаю, Полли и не откажет. А может, даже глянет в сценарий, пока я растягиваю чашку кофе на пятнадцать минут. А там, слово за слово – может, и удастся вернуть себе два часа с ней. Или хотя бы час.

На дороге, слава богу, концентрироваться получается, а вот к светофорам у меня сегодня возникает пара вопросов. Они будто караулят, когда к ним подъеду именно я, чтобы взять и перемигнуть на «красный», и мурыжить меня перед пешеходкой целую маленькую вечность.