Священный камень

Часть 2

На борту ракетного фрегата ВМС США находились Скотт Томпсон и его группа с «Фри Энтерпрайз», и их еще предстояло разго­ворить. Хотя морские офицеры и пытались допрашивать их с момента ареста яхты, пока что пленные не сказали ни слова.

Стоя в рубке, коммандер Тимоти Гент ждал прибытия вер­толета с берега. Небо было черным, ветер хлестал море струями белой снежной крупы. На экране радара мигала метка прибли­жающегося вертолета.

— Заходят на посадку, сэр, — доложил рулевой. — Ветер северо-северо-западный, от двадцати до тридцати узлов.

Гент взял в руку микрофон.

— Как только сядут, сразу же закрепите вертолет на палу­бе, — приказал он командиру палубной команды.

— Есть, сэр.

Вертолет показался из мешанины снега, мигая посадочными огнями, и поравнялся с кораблем, едва сбросив скорость.

— Сажусь с ходу, — доложил по радио пилот.

Сто метров, восемьдесят, шестьдесят, сорок, двадцать... Пи­лот наконец-то сбросил скорость. Пролетев над палубой треть длины корабля, он увидел людей с фонарями и свободное ме­сто на палубе и тут же опустил вертолет на него. Как только посадочные лыжи коснулись палубы, четверо матросов, при­гнувшись, ринулись к нему с цепями в руках и накинули их на лыжи. Несущий винт еще не успел остановиться, когда из вертолета вышел человек с чемоданчиком в руке. Его сразу же отвели к двери, ведущей внутрь. Гент встретил его лично и от­крыл дверь.

— Проходите, а то погодка та еще, — сказал он. - Коммандер Тимоти Гент.

Прилетевший оказался рослым худощавым мужчиной с не­много рябым лицом и крючковатым носом.

— Доктор Джек Берг, — представился он. — Центральное раз­ведывательное управление.

— Пленные пока что ничего не сказали, — предупредил Гент, ведя доктора по коридору к гауптвахте.

— Не беспокойтесь, я здесь как раз за этим, — тихо ответил Берг.

Найти в праздничный день техника, чтобы починить пилу, оказалось нелегкой задачей. Наконец Двайер снова вернулся в герметичный бокс, надев защитный костюм, и сделал все сам. К счастью, проблема оказалась проста. Буксовал ремень, вра­щающий диск пилы, и Двайеру оказалось достаточно сделать натяжку посильнее с помощью гаечного ключа. Проверив рабо­тоспособность пилы, Двайер вышел из бокса через шлюзовую дверь, вымыл защитный костюм химическим раствором, снял его, повесил на крюк и вернулся за пульт управления.

Техник, следивший за показаниями приборов, доложил:

— Утечки нет. Похоже, вам удалось починить пилу.

Двайер кивнул и нажал кнопку, включая пилу. Когда диск раскрутился, он подошел к джойстику и начал опускать пилу на образец, взятый в аризонском кратере. Диск вгрызся в кусок металла размером с лимон; полетели искры, словно фейерверк на День независимости.

Двайер пропилил его до половины, когда зазвучал сигнал тревоги.

— Давление падает, — доложил техник.

— Подкачай воздуху! — крикнул Двайер.

Техник крутанул ручку и поглядел на индикаторы.

— Все равно падает! — заорал он.

Внутри герметичного бокса закружились вихри, будто там образовался мини-торнадо. Несколько образцов подняло в воз­дух, и они закружились, словно невесомые, а оставленный на полу Двайером гаечный ключ сдуло со скамьи, и он повис в воз­духе рядом с пилой, покачиваясь. Создалось впечатление, будто в боксе работал невидимый насос, высасывая воздух в никуда.

— Воздух на полную! — крикнул Двайер.

Техник открыл вентиль до отказа, но разрежение продолжа­ло расти.

Внутреннее толстое стекло окна начало покрываться пау­тиной трещин. Если стекло лопнет, Двайера и техника будет отделять от верной смерти лишь еще одно такое же стекло. Армированные кевларом перчатки для доступа внутрь уже надулись, как футбольные мячи. Двайер поспешно захлопнул металлические заслонки на входе в перчатки и защелкнул их на замки. Рабочий стол в боксе был привинчен к полу дюймо­выми болтами. Один из них отвинтился и ударил в стол снизу. Стол начало раскачивать, и остальные болты тоже начали от­кручиваться.

— Сэр, мы теряем контроль! — крикнул техник. — Я включил полный наддув, но давление продолжает падать.

Двайер поглядел внутрь бокса. Там раскручивался настоя­щий смерч. И тут его ударило, как кулаком. Шагнув к пульту, он включил лазер. Тот зажегся, и рабочий конец устройства бешено закрутился. Бокс заполнился дымом, и луч наконец коснулся образца. На поверхности образца что-то загорелось.

— Давление продолжает падать! — спустя секунду крикнул техник.

— Убавь подачу воздуха, — приказал Двайер.

Давление в боксе стабилизировалось, вихрь стих и предме­ты попадали на пол. Спустя пару минут давление вернулось в норму, и все устаканилось. Двайер выключил лазер и поглядел внутрь бокса.

— Сэр, вы не против объяснить, что там произошло? — спро­сил техник.

— Думаю, в этом образце есть нечто, чему очень пришлась по вкусу наша атмосфера, — ответил Двайер.

— О боже, — тихо сказал техник.

— К счастью для нас, мы нашли и болезнь, и лекарство от нее.

— А еще где-нибудь есть такое счастье? — настороженно спросил техник.

— Есть. Целых сто фунтов.

Скоро паломники станут стекаться в Саудовскую Аравию — чартерными рейсами самолетов, на автобусах из Иордании, на судах по Красному морю, из Африки. Сауд аль-Шейх дол­жен был позаботиться о тысяче и одной мелочи, и одним из главных вопросов была доставка молитвенных ковриков. Ему пообещали, что новый владелец ткацкой фабрики выйдет на связь завтра. Поэтому он решил позвонить в «Саудовские ави­алинии» и заказать место на борту грузового «Боинга-747» на послезавтра.

Если коврики не доставят вовремя, даже семейные связи аль-Шейха не спасут его от гнева правителей. Стоя на складе в Мекке, он огляделся вокруг. Поддоны с едой и бутилированной водой стояли под потолок. Погрузчик поднял с пола первый поддон с палатками, чтобы погрузить на машину, которая доста­вит их на стадион. Завтра первые палатки уже поставят. И тогда все пойдет совсем быстро.

Убедившись в том, что шесты, стойки и инструкции по сбор­ке взяли вместе с палатками, аль-Шейх пошел к двери и стал следить за погрузкой.

Джефф Порте собрал все найденное в кабинете Хикмэна и посмотрел на начальника охраны.

— Наш ордер позволяет нам взять любой предмет, на свое усмотрение, если мы решим, что он имеет значение в рассле­довании.

В большой папке в руке Порте лежали документы, солдат­ские жетоны и пара выпавших волосков, найденых им на столе.

— Понимаю, Джефф, — ответил начальник охраны.

— Двое моих людей останутся здесь, — добавил Порте. — На случай, если нам еще что-то понадобится.

Начальник охраны кивнул.

Подойдя к двери, Порте прошел по коридору в гостиную, где его ждали двое полицейских.

— Без моего разрешения никого не впускать и не выпу­скать, — сказал он.

Выйдя из пентхауса, Порте сел в лифт, спустился, миновал вестибюль и сел в свою машину. Доехав до лас-вегасского отде­ления полиции, снял копии с жетонов и документов и отправил их по факсу в ЦРУ.

Как только Оверхольт получил их, то сразу же переправил дальше, на «Орегон».

Хэнли читал один за другим листы бумаги из стопки, когда на пост управления вошел Хальперт.

— Мистер Хэнли, отчет готов, — сказал он.

Хэнли кивнул и отдал ему присланные Оверхольтом бумаги. Хальперт пробежал глазами по тексту и вернул их.

— Это подтверждает то, что нашел я, — сказал он. — А я нашел свидетельство о рождении Ханта. Его мать, Мишель, никого не вписала в графу «отец», но я смог добраться до тогдашних доку­ментов больницы и выяснил, что счета оплачивала одна из фирм Хикмэна. Теперь нет никакого сомнения, что Хант — его сын.

— Но какую же связь это имеет с метеоритом? — спросил Хэнли.

— Поглядите на это, — ответил Хальперт, отдавая ему папку.

— Хант погиб в Афганистане, воюя с талибами, — сказал Хэн­ли, закончив читать.

— И сразу же после этого Хикмэн начал вести себя странным образом, — ответил Хальперт, глядя в свои заметки.

— Значит, он винит в смерти единственного сына весь араб­ский мир, — сказал Хэнли.

— Но как же ему пришла в голову идея финансировать экс­педицию в Гренландию? — спросил Стоун.

— Очевидно, после смерти сына Хикмэн финансировал сразу несколько археологических экспедиций по всему миру. Экспе­диция Акермана от Университета Невады была лишь одной из нескольких за прошедший год. Главной была экспедиция из­вестного ученого в Саудовскую Аравию с целью доказать, что предание о Мухаммаде — просто выдумка. Акерман был в сто­роне от таких исследований, но тоже получил деньги. А находка метеорита, думаю, была просто удачей.

— Значит, Хикмэн сначала хотел ударить по арабскому миру оружием истории, — медленно проговорил Хэнли. — А затем метеорит сам упал ему в руки, будто из длани богов.

— Но это не имеет никакого отношения к исламу и Мухам­маду, — возразил Стоун.

Хальперт кивнул.

— На этом этапе Хикмэн пришел к мысли более конкретного отмщения. Я проанализировал данные поисковой системы его компьютера после находки Акермана. Это касается радиоактив­ности иридия и связанных с этим опасностей.

— Значит, он решил забрать метеорит, скомбинировать его с уже имеющейся ядерной бомбой и нанести удар по одной из арабских стран? — спросил Хэнли.

— Именно это так долго меня и занимало, — признался Халь­перт. — Сначала я тоже так думал — что метеорит будет исполь­зован с ядерным устройством. Но это оказалось тупиковым пу­тем. Его абсолютно ничто не связывает с кражей ядерной бомбы в Украине или где-нибудь епце. И я стал прорабатывать другую линию.

— Радиоактивная пыль? — спросил Хэнли.

— Единственное возможное применение, — сказал Хальперт.

— И что еще ты нашел?

— Нашел сведения о том, что Хикмэн только что приобрел ткацкую фабрику в Англии, рядом с городком Мэйденхед.

— Это там, где сейчас находится метеорит, согласно инфор­мации системы слежения, — сказал Стоун.

— Он собирается обработать пылью одежду и послать на Ближний Восток? — спросил Хэнли.

— Я так не думаю, сэр, — медленно проговорил Хальперт. — У фабрики большой заказ от Саудовской Аравии на поставку молитвенных ковриков, который должен быть выполнен в бли­жайшее время.

— Значит, он собирается обработать пылью молитвенные коврики и подвергнуть облучению мусульман, когда они будут молиться, — сказал Хэнли. — Дьявольский замысел.

— Он прибыл в Лондон на своем самолете сегодня утром, — сказал Хальперт. — Думаю...

В этот момент зазвонил телефон, и Хэнли дал знак Хальперту подождать. Звонил Оверхольт. И Хэнли сразу перешел к делу.

— У нас проблема... — начал он.

— Нет, я звоню с домашнего телефона, — ответил начальник охраны «Дримуорлд». — Не думаю, что его прослушивают.

Он рассказал об ордере, полученном полицией, и о предме­тах, которые забрали полицейские.

Хикмэн внимательно слушал.

— Где вы сейчас, сэр? — спросил начальник охраны. — Они очень желают поговорить с вами.

— Лучше тебе не знать, — ответил Хикмэн.

— Что нам следует делать дальше?

— Прямо сейчас — ничего. Все, что можно сделать, сделаю я сам.

Закончив разговор, Хикмэн откинулся в кресло в кабинете в Мэйденхед.

Кто-то из правительства крепко сел ему на хвост. Они быстро установят его нынешнее местоположение. Снова взяв в руку телефон, он набрал другой номер.

Члены экипажа «Фри Энтерпрайз», оставшиеся в Кале, когда судно ушло на север, прибыли в Лондон утром. Четыре челове­ка, ничтожная группа, но это все, кто остался у Хикмэна. По­звонив им, он начал отдавать приказания.

— Вам понадобится украсть три грузовика. Арендовать ни­чего не сможете, праздники.

— Какие? — спросил командир группы.

— Груз в стандартных сорокафутовых контейнерах, таких, какие грузят на трейлеры с платформой. Я связался со своим человеком в «Глобал Эйр Карго», он рекомендовал пару моде­лей. — Хикмэн продиктовал записанное.

— Когда найдем их, куда нам отправляться?

— Гляди на карту, — приказал Хикмэн. — К северу от Винд­зора есть городок под названием Мэйденхед.

— Вижу, — ответил командир.

— Прибыв в Мэйденхед, едете по следующему адресу...

Хикмэн продиктовал адрес ткацкой фабрики и указал дорогу в общих чертах.

— Как скоро мы понадобимся? — спросил командир.

— Чем быстрее, тем лучше, Я уже зарезервировал грузовой «Боинг-747» «Глобал Эйр Карго», он ожидает погрузки в Хи­троу.

— Как вам удалось организовать все это на Новый год? — ошеломленно выпалил командир.

— Фирма принадлежит мне.

— Дайте нам хотя бы час, — сказал командир.

— Чем быстрее, тем лучше.

Петля затягивалась, но Хикмэну еще предстояло ощутить ее своим горлом.

Джуди Майклз провела гидросамолет по воде рядом с «Оре­гоном», заглушила мотор и пошла к грузовому люку. Подождав, пока самолет снесет к судну волной, она поглядела наверх и увидела на палубе матроса. Бросила ему веревку, и тот сразу же пришвартовал гидросамолет к борту. Клифф Хорнсби спу­стился к ней по лестнице.

— Добрый вечер, Джуди, — сказал он, передавая ей принесен­ный груз. — Как там наверху с погодой?

— Снег и слякоть, — ответила Майклз, забирая несколько сумок и коробок.

Через борт перелез Рик Барретт с сумкой в руке. Оказавшись рядом с Майклз, обратился к ней:

— Там еда и кофе. Сам готовил.

— Благодарю, — ответила Майклз, забирая последнюю пор­цию груза.

Подошли Хальперт и Рейес.

— Вы умеете пилотировать, хоть как-то? — спросила Майклз, заходя в кабину.

— Брал уроки, — ответил Барретт.

— Повар и пилот, — констатировала Майклз. — Адская смесь. Тогда давайте. Будете помогать мне с радиосвязью и навигацией.

— Что нам надо делать? — спросил Хальперт.

— Как только матрос отдаст конец, возьмете багор и оттол­кнете нас от борта. Потом закроете дверь, задраите и садитесь в кресла. Когда сообщите, что мы отошли на безопасное рассто­яние, я заведу мотор.

Забравшись в кресло пилота, она дождалась, пока Барретт сядет рядом, а потом обернулась назад, к грузовому отсеку.

— Доложите о готовности.

Хорнсби выбрал канат, Хальперт оттолкнул самолет от бор­та, Рейес закрыл дверь и задраил ее.

— Заводи, — спустя секунду сказал Хальперт.

Майклз повернула ключ, и мотор зарокотал. Отойдя от «Оре­гона» на малом газу, она следила за дистанцией. Когда до судна было полсотни метров, прибавила газ. Гидросамолет поскакал по волнам, набирая скорость, и поднялся в воздух. Набрав вы­соту, Майклз заложила крутой вираж влево.

Они продолжали набирать высоту, когда оказались над при­городами Лондона.

Хэнли глядел на набирающий скорость гидросамолет на экране монитора наружного наблюдения, а затем повернулся к Стоуну.

— Как у вас дела? — спросил он.

Хальперт оставил свои записи на посте управления, и Стоун уже проглядел их.

— Сейчас проверяю компании, которыми владеет Хикмэн.

— Проверь, не регистрировал ли его пилот другие полетные планы, — сказал Хэнли.

На грузовом терминале аэропорта Хитроу двое пилотов по­пивали чай и смотрели телевизор в комнате отдыха огромного ангара «Глобал Эйр Карго».

— Слышал последний прогноз погоды? — спросил первый пилот второго.

— Пятнадцать минут назад, — ответил тот. — Над Францией начинается ливень. Над Средиземным морем чисто, и так до самого Эр-Рияда.

— Документы и допуски в порядке?

— Хорошо бы нам сейчас улететь.

— Дальность пять тысяч километров.

— Всего-то пять с половиной часов.

— Теперь только ждем груза.

— Если хозяин фирмы сказал ждать, будем ждать.

Первый пилот кивнул.

— Что там сейчас по телеку?

— Повтор концерта Элтона Джона в Гайд Парке, — ответил второй пилот. — Сейчас начнется.

Первый пилот встал и пошел к кухне.

— Сделаю в микроволновке попкорн, — сказал он.

— Мне побольше масла, — попросил второй.

Майклз выровняла гидросамолет над рекой и посадила его. Подрулив к берегу, они пришвартовались к деревьям, выгрузи­ли вещи и вышли на берег. Все сотрудники MI-5 были заняты в Лондоне, так что их никто не встречал.

— Кто-нибудь знает, как закоротить замок в машине? — спро­сил Хальперт.

— Я знаю, — ответил Рейес.

— Клифф, идите вместе с Томом и найдите что-нибудь до­статочно большое, чтобы поместилось снаряжение, — сказал Хальперт.

— Хорошо, — ответил Хорнсби, взбираясь вверх по берегу вместе с Рейесом и направляясь в сторону городка.

Ожидая их, Хальперт глядел на карту. По пути он попросил Майклз пролететь над ткацкой фабрикой, и теперь оставалось лишь найти дорогу по земле. Разобравшись, он обернулся к Майклз, которая осталась в самолете.

— Не поделишься чашкой кофе? — спросил он.

Нырнув в кабину, Майклз достала термос, налила ему чашку и передала с борта.

— Что делаем дальше? — спросила она.

— Сначала следим, — ответил Хальперт. — Потом — наскакиваем.

В этот момент к берегу подъехал Рейес, за рулем старого гру­зовика «Форд» английской сборки. В кузове у самой кабины находились несколько клеток для кур, ржавые инструменты и кусок цепи.

— Извините за транспорт, но не до жиру, — сказал он, вы­бираясь из кабины.

— Давайте грузиться, — ответил Хальперт, отдавая Рейесу карту, на которой разметил маршрут.

— Буду сидеть за рацией, — сказала Майклз, глядя, как муж­чины уносят снаряжение в кузов. — Удачи.

Хальперт улыбнулся, но ничего не ответил. Когда все устро­ились в кузове, он стукнул по кабине.

— Катись.

Выбросив из-под колес снег, грузовик поехал в сторону фа­брики.

Был второй час ночи первого января 2006 года, когда Кабрильо наконец-то связался с «Орегоном», чтобы доложить обстановку.

— Мы нашли оружие, — сказал он.

— Как там MI-5? — спросил Хэнли.

— В экстазе. Говорят, мне могут дать звание Рыцаря Британ­ской империи.

— Последний ход сделал ты сам? — ошеломленно спросил Хэнли.

— Все расскажу, когда вернусь на судно. Что там еще про­исходит?

— Пока твоя команда занималась бомбой, Хальперт нарыл много информации о взаимосвязи Галифакса Хикмэна и исто­рии с метеоритом. Мы считаем, что в силу того, что его един­ственного сына убили талибы в Афганистане, он решил нанести удар по всему исламу. Недавно приобрел ткацкую фабрику на западе от Лондона, которая как раз выполнила заказ на молит­венные коврики к наступающему хаджу, — сказал Хэнли.

— Напомни, пожалуйста, — сказал Кабрильо. — Хадж — еже­годное паломничество в Мекку, так?

— Правильно, — ответил Хэнли. — В этом году приходится на десятое.

— Значит, у нас достаточно времени, чтобы прекратить его операцию.

— Возможно, и так, — ответил Хэнли. — Но, пока ты был за­нят в Лондоне, произошло многое.

Хэнли перечислил все то, что изложил ему Оверхольт от­носительно опытов с образцами аризонского метеорита. Потом изложил все, что выяснил Хальперт.

— Итак, что мы имеем сейчас? — спросил Кабрильо.

— Я отправил Хальперта и еще троих на фабрику, — ответил Хэнли. — Она находится в городке Мэйденхед.

— Что с «жучками» на метеорите?

— Пока что они показывают, что он все еще там.

— Значит, если Хикмэн попытается нарушить целостность сферы, мы можем получить ситуацию хуже, чем от ядерного взрыва.

— Стоун проверил некоторые данные и выяснил, что ни одна машина, обычная для ткацкого производства, не сможет разда­вить или размолоть иридиевую сферу, — ответил Хэнли. — Если план Хикмэна таков, то ему потребуется какой-то иной способ, чтобы сделать это на территории фабрики или поблизости.

Мгновение Кабрильо молчал.

— Хальперту может понадобиться помощь, — сказал он нако­нец. — Оставляю здесь Сэна и Мидоуза, они уже не первый день работают с MI-5 и помогут прибраться и скрыть наше участие в операции.

Хэнли делал пометки в блокноте.

— Понял, — сказал он. — А что все остальные?

— Позвони Адамсу, пусть подгонит «Робинсон» на вертолет­ную площадку на Темзе через полчаса, — приказал Кабрильо. — И сообщи Хальперту, что мы летим.

— Считай, сделано, — ответил Хэнли, и телефон умолк.

— «Корпорация» преградила путь бомбе, мистер президент, — доложил Оверхольт. — Она в руках британской разведки.

— Хорошо сделано, — от всей души сказал президент. — Пе­редайте им мои самые сердечные поздравления.

— Сделаю обязательно, сэр, — ответил Оверхольт. — Но есть другая проблема, о которой вы должны знать.

— Что еще?

Оверхольт доложил о результатах экспериментов с образца­ми аризонского метеорита.

— Не здорово, — сказал президент. — Будет легко сказать, что метеорит попал не в те руки в результате провала работы ЦРУ.

— Хочу попросить вас об одолжении. Нам необходимо тайно арестовать мать сына Хикмэна, без ордера и без юридической возни.

— Временное лишение прав согласно Патриотическому акту? — уточнил президент.

— Именно так, сэр, — ответил Оверхольт.

Президент на мгновение задумался. Как бы ему ни хотелось, чтобы все это поскорее закончилось, забирать граждан США из дома или с работы без объяснений для него всегда казалось отча­сти диктаторством. Президент обязан употреблять свою власть без ограничений лишь тогда, когда опасность действительно велика.

— Хорошо, тогда действуйте, — наконец сказал он. — Только произведите задержание без лишнего шума.

— Поверьте, сэр, никто даже не узнает, что она исчезла, — от­ветил Оверхольт.

Шесть сотрудников отдела спецопераций ЦРУ окружили дом Мишель Хант в Беверли Хиллз ближе к вечеру. Как толь­ко она вернулась домой с работы, из галереи, и въехала в гараж, они взяли ее прямо там. К семи вечера ее доставили в аэропорт Санта-Моники, посадили на правительственный самолет и от­правили в Лондон. Самолет летел над рекой Колорадо, когда один из сотрудников ЦРУ начал объяснять ей ситуацию. Когда он закончил, Мишель заговорила.

— Значит, я — наживка? — с улыбкой спросила она.

— Мы пока что не знаем, — честно ответил сотрудник ЦРУ.

Кивнув, Хант снова улыбнулась.

— Вы понятия не имеете, каков отец моего сына, — сказала она. — Для него люди — собственность, которой можно поль­зоваться и от которой можно избавиться, когда она перестала быть необходимой. Угрожая мне, вы ничего от него не добьетесь.

— У вас есть мысли получше? — спросил сотрудник ЦРУ.

Мишель Хант надолго задумалась.

Украсть три грузовика на Новый год оказалось проще просто­го. На стоянках грузовиков в пригороде Лондона практически ни­кого не было. Вход на стоянку был открыт, и там был всего один охранник. Оперативники с «Фри Энтерпрайз» спокойно вошли на территорию, связали охранника и забрали ключи от нужных машин. Сменщик придет только на следующее утро. А к тому времени груз уже будет доставлен, и они избавятся от машин.

Скотт Томпсон, командир группы на «Фри Энтерпрайз», пока что проявлял непоколебимую волю. И глазом не моргнул, даже когда ординарец-матрос привязал его к столу и проверил, крепко ли связаны руки.

— Я требую объяснить, что происходит, — сказал Томпсон. У него на лбу выступили капли пота.

Ординарец просто улыбнулся. Затем открылась дверь, и в лазарет вошел доктор Берг, держа в руке чемоданчик. Томпсон попытался повернуться, чтобы разглядеть его, но был связан так крепко, что едва мог двинуть головой. Звук текущей воды резанул его как ножом по сердцу.

Три грузовика въехали на стоянку в Мэйденхед Миллз, а за­тем зарулили за здание фабрики, где располагалась зона погруз­ки. Сдав назад к воротам, сидящие внутри заглушили моторы и вылезли наружу.

Хальперт и Хорнсби следили за зданием сзади, а Барретт и Рейес — спереди. Кроме «Роллс-Ройса» и седана «Даймлер» на стоянке у ворот, похоже, у фабрики больше ничего не было. Хальперт дождался, пока приехавшие войдут внутрь, и шепотом вызвал напарников по радио.

— Мы переместимся поближе, — сказал он. — Посмотрим, что сможем увидеть.

— А мы подойдем поближе спереди, — ответил Рейес.

Внутри фабрики Роджер Лэсситер сидел в кабинете, глядя на Хикмэна.

— Безусловно, из-за праздников я не могу проверить, пере­ведены ли средства.

— Вы это знали, берясь за работу, — ответил Хикмэн. — При­дется просто поверить мне.

Коробка с метеоритом стояла на столе между ними.

— Я не слишком-то доверчив, — сказал Лэсситер. — Но вы, должно быть, заслуживаете доверия.

— Уверяю, вы получите оплату.

— Куда же отправится метеорит?

Хикмэн задумался, стоит ли отвечать.

— К Каабе, — быстро сказал он.

— Вы порочны насквозь, — сказал Лэсситер, вставая. — Впро­чем, я и сам такой.

Выйдя из кабинета, Лэсситер пошел к воротам и вышел наружу. Пока он садился в «Даймлер», Рейес тайком сфотографировал его.

Спустившись из кабинета с коробкой с метеоритом в руках, Хикмэн увидел двоих мужчин, из тех, что приехали на грузо­виках, которые шли в его сторону от погрузочных ворот. Они встретились посреди площадки.

— Грузовые контейнеры видите? — спросил Хикмэн.

— Три штуки у ворот? — уточнил один из мужчин.

— Да, — ответил Хикмэн, подходя ближе к погрузочной зоне вместе с ними. — После того как я их подготовлю, загрузите их на машины и отвезете в Хитроу.

Он уже был у погрузочных ворот.

— Вот костюм, который вы сказали доставить, — сказал один из мужчин, держа перед собой мешок.

— Отлично, — ответил Хикмэн, подходя к дробилке. — Давай сюда.

Мужчина перевернул мешок и вытряхнул из него защитный костюм, а затем отдал Хикмэну.

Кабрильо и его группа сидели в полученном от MI-5 «Рейндж Ровере» у вертолетной площадки в Баттерси, ожидая вертолет, когда но мобильному позвонил Флеминг. Адамс уже заходил на посадку над Темзой.

— Хуан, мы только что узнали нечто, что может тебя заинте­ресовать, — сказал Флеминг. — Это касается твоего метеорита. Считай это вознаграждением за помощь в перехвате бомбы.

Рокот садящегося вертолета становился все громче.

— И что там такое, сэр? — спросил Кабрильо, перекрикивая шум.

— Данные от нашего главного резидента в Саудовской Ара­вии, — ответил Флеминг. — Суть в том, что мусульмане молятся до пяти раз в день, обращаясь лицом к Мекке, точнее — к Каабе. Это особый храм, где хранится интересный артефакт.

— И что это за артефакт? — спросил Кабрильо.

— Черный метеорит, по легенде, найденный Авраамом. Этот храм — средоточие ислама.

Кабрильо ошеломленно молчал.

— Спасибо, что предупредили, — наконец сказал он. — Свя­жусь с вами в самое ближайшее время.

— Думаю, тебе следовало это знать, — ответил Флеминг. — Если потребуется помощь, сообщи в MI-5, мы перед тобой в долгу.

Хальперт сунул руку в рюкзак, взятый с «Орегона», и под­цепил ко всем трем грузовикам маячки. Затем закрепил на зад­ней стене фабрики рядом с воротами микрофон. Махнул рукой Хорнсби, и они отошли назад, спрятавшись за деревьями.

Укрывшись, Хальперт снова шепотом обратился по радио к напарникам:

— Том, как там у вас?

Рейес и Барретт прицепили точно такой же микрофон у сте­клянных дверей рядом с воротами спереди. Они только что сами вернулись в укрытие, за стеной, окружающей стоянку.

— Мы подцепились, — шепотом ответил Рейес.

— Теперь будем слушать и ждать, — сказал Хальперт.

Но люди Хикмэна работали молча. Нанеся герметик на контей­неры из ручного распылителя, один из них просверлил по паре не­больших отверстий в стенках контейнеров. Одно отверстие выше, на уровне груди, другое — под ним, на уровне лодыжки. Потом в отверстиях нарезали резьбу и ввинтили маленькие трубки.

— Маски, — коротко сказал Хикмэн, увидев, что работа за­вершена.

Пятеро мужчин достали из сумок противогазы и надели. За­тем один из них присоединил воздушный насос к нижней трубке и включил. Насос начал откачивать из контейнера воздух. Сде­лав на флаконе с отравой две отметки, чтобы поделить содер­жимое на три равные части, Хикмэн налил треть в небольшой сосуд из нержавеющей стали, привинченный к верхней трубке, и засек время по наручным часам. Когда нужное время прошло, он открутил сосуд и закрыл трубку герметичной пробкой.

Оставив насос включенным еще на тридцать секунд, чтобы создать внутри контейнера небольшое разрежение, Хикмэн за­тем отключил насос и закрыл пробкой вторую трубку. Пока он подключал насос к другому контейнеру, один из помощников побрызгал герметиком на крышки трубок, чтобы гарантировать герметичность. Хикмэн наполнил отравой другие контейнеры, а тем временем другой помощник обрызгал метеорит специаль­ной защитной смесью, положив его на пол. Потом перевернул, обрызгал с другой стороны и положил обратно в коробку.

Хикмэн закончил работать с контейнерами. Отнеся пустой флакон в сторону, он нашел на полу свободное место, поставил флакон на пол, облил бензином, отошел, зажег спичку и бросил на флакон. Запылало пламя.

Четверо, оставшиеся у контейнеров, достали небольшие газо­вые горелки, наподобие тех, которыми водопроводчики свари­вают трубы. Зажгли их, выпустили пламя на максимум и начали водить струями пламени в воздухе. Так они делали целых пять минут.

— О’кей, — сказал Хикмэн. — Открывайте ворота, но маски не снимайте.

Один из помощников подошел к подъемным воротам и на­жал все три кнопки. Затем водители вышли наружу, вытащи­ли такелажные тросы из-под кабин грузовиков, подцепили к контейнерам и включили лебедки, закатывая контейнеры на платформы. Когда контейнеры были погружены и закреплены, Хикмэн залез на пассажирское сиденье первого из трех грузо­виков и дал знак водителю трогаться.

Хальперт и Хорнсби внимательно следили за их отъездом из укрытия. Сделали максимум возможных фотографий инфра­красными фотокамерами, поскольку больше ничего сделать не могли. Глядели, как грузовики один за другим выезжают из по­грузочной зоны с открытыми, несмотря на погоду, дверьми.

Снег перешел в дождь, колеса грузовиков с плеском катились по лужам. Машины объехали фабрику и выехали на дорогу.

— Том, — поспешно сказал Хальперт, — не пытайтесь входить на фабрику. На тех, кто оттуда только что уехал, — противогазы.

— Понял, — ответил Рейес.

— Звоню на «Орегон», — сказал Хальперт. — Спрошу, что делать дальше.

Вскоре после разговора с Флемингом Кабрильо позвонил Хэнли и изложил все, что только что узнал.

— Скажу Стоуну, чтобы он сейчас же этим занялся, — от­ветил Хэнли.

— Возможно, Хикмэн вовсе не собирается размалывать мете­орит, — предположил Кабрильо. — И сделает нечто совершенно иное.

И тут с Хэнли связался по радио Хальперт.

— Подожди, — сказал Хэнли Хальперту. — Соединяю с Ка­брильо, обсудим все втроем.

Когда он установил конференц-связь, Хальперт рассказал обоим о том, что произошло на фабрике.

— Сигналы с маячков на грузовиках в порядке? — спросил Кабрильо.

Хэнли глянул на экран, на который ему указал Стоун. Там мигали три движущиеся точки.

— Мы их видим, — ответил он. — Но есть другая проблема.

— Какая?

— Мы потеряли сигнал от метеорита, пару минут назад.

— Проклятье, — громко сказал Кабрильо.

Пока он раздумывал, царило молчание.

— Вот что мы теперь делаем, — наконец сказал Хуан. — Я по­сылаю Адамса и Трюйта обратно на судно, на «Робинсоне», за костюмами химзащиты. Майкл, ты с остальными ждешь их.

— О’кей, босс.

— Джонс и я останемся в «Рэйндж-Ровере», — продолжил Кабрильо. — Как только станет ясно, в каком направлении едут грузовики, мы попытаемся их перехватить. Другая группа уже в Хитроу?

— Они только что прибыли к Гундерсону и Пильстон на «Гольфстрим», минут пять назад, — ответил Хэнли.

— Отлично. Пусть Малыш держит двигатели прогретыми. Им может потребоваться взлететь в любой момент. И пусть Никсон приготовит костюмы. Адамс прилетит минут через десять.

— Будет сделано.

— Продолжаем держать связь, сообщай мне обо всех пере­мещениях грузовиков.

— О’кей, — ответил Хэнли.

Сидя в «Рэйндж-Ровере», Кабрильо прикрыл телефон ладонью.

— Дик, — сказал он, — полетишь с Адамсом на «Орегон», возьмете ящик с костюмами химзащиты. Мы считаем, что Хик­мэн на фабрике воспользовался каким-то отравляющим веще­ством. Когда заберете костюмы, летите прямиком в Мэйденхед. Хальперт и трое других ждут там.

Трюйт не стал задавать лишних вопросов, просто открыл дверь «Рэйндж Ровера» и бегом побежал на вертолетную пло­щадку, где стоял «Робинсон» с мотором, работающим на холо­стых, и запрыгнул внутрь. После того как он разъяснил Адамсу текущий план, вертолет взлетел и взял курс на «Орегон».

— Они свернули на М4, главную дорогу, ведущую к Лондо­ну, — доложил Хэнли.

— Мистер Джонс, найдете кратчайшую дорогу до М4? — спросил Кабрильо.

— С учетом, что в центре Лондона все празднуют, будет слож­новато, — ответил Джонс.

Включив скорость, он немного сдал назад, а затем вырулил на дорогу, ведущую из Баттерси Парк. Решил пересечь Темзу по мосту Баттерси, а затем ехать по Олд Бромптон до Вест Кром­вель и на А4, откуда уже выехать на М4. Даже поздно ночью этот путь мог оказаться не слишком-то быстрым.

Хикмэну и его помощникам на трех грузовиках было куда лег­че. Проехав через Мэйденхед по Касл Хилл Роуд, которая явля­лась частью А4, они свернули на А308, ведущую прямиком к М4. Через четырнадцать минут после отъезда из Мэйденхед Миллз они уже подъезжали к съезду 4, ведущему к аэропорту Хитроу.

Когда грузовики затормозили, съезжая с М4, Адамс и Трюйт посадили «Робинсон» на палубу «Орегона». Никсон уже ждал их там с деревянным ящиком в руках и тут же засунул его на заднее сиденье. Адамс даже не стал останавливать несущий винт вертолета. Открыв переднюю дверь, Никсон отдал Трюйту рас­печатку с инструкциями по проверке герметичности костюмов, закрыл дверь и отбежал в сторону. Оказавшись на безопасном расстоянии от вертолета, он показал Адамсу большой палец, и «Робинсон» взлетел с палубы.

За считаные минуты вертолет снова оказался над Лондоном, летя на полной скорости к Мэйденхед. Расстояние в сорок с не­большим километров они должны были пролететь за двенадцать минут.

Пилоты все так же сидели в вестибюле ангара «Глобал Эйр Карго», когда грузовики с визгом шин остановились у въезда в ангар. «Боинг-747» стоял снаружи, с поднятой носовой частью, в ожидании погрузки. Задняя рампа тоже была опущена, для удобства доступа. Хикмэн вошел в боковую дверь и увидел, что пилоты смотрят телевизор.

— Я Гэл Хикмэн, — сказал он. — Прибыл первоочередной груз.

Первый пилот встал и пошел ему навстречу.

— Большая честь познакомиться с вами, сэр, — сказал он, протягивая руку. — Я многие годы у вас работаю и очень рад наконец-то лично увидеть вас.

— Взаимно, — с улыбкой ответил Хикмэн. — А теперь, как я и говорил по телефону, грузим важный груз. Он должен быть отправлен немедленно. Вы готовы?

— Грузчиков нет, — ответил пилот. — И будут не раньше чем через час-два. Праздники и все такое, работают спустя рукава.

— Не проблема, — сказал Хикмэн. — Мои люди и я загоним грузовики внутрь, сгрузим контейнеры и закрепим их. Разре­шение на вылет есть?

— Могу связаться и получить его за пару минут, — ответил пилот.

— Приступайте, — сказал Хикмэн. — А мы грузим контейне­ры на борт.

Хикмэн вышел в дверь, и первый пилот повернулся ко вто­рому.

— Выясни прогноз погоды и прокладывай курс. Из Лондона через Францию, потом над Средиземным морем и на Эр-Рияд, я так думаю. Если будет подходящая погода, конечно. Если нет — проложи другой.

Выйдя из ангара, Хикмэн взял в кабине противогаз, который там оставил, и снова надел. Водители знали, как провести погруз­ку, и, как только босс дал им команду начинать, первый грузо­вик заехал внутрь «Боинга-747», проехав до хвостовой рампы. Остановив машину у верхнего края рампы, водитель отцепил крепления контейнера, а затем включил механизм платформы. Она слегка наклонилась, и контейнер покатился по роликам в грузовой отсек самолета. Когда он встал внутри, водитель вывел грузовик наружу по хвостовой рампе. В это время второй води­тель уже въехал задним ходом через носовую часть самолета и сгрузил контейнер точно так же, вплотную к первому. Выехал наружу и свернул в сторону, давая проехать третьему грузовику, который уже сдавал задним ходом к носу самолета. Пока третий водитель сгружал контейнер, Хикмэн и первый уже подошли к заднему контейнеру. Отработанными движениями закрепили его в грузовом отсеке длинными брезентовыми ремнями за отвер­стия в направляющих на полу и натянули ремни гаечными клю­чами за тандеры. Каждый контейнер закрепили тремя ремнями.

Третий водитель сгрузил контейнер, и Хикмэн с первым тут же подошли к нему. Раз, два, три, — и все готово.

Хикмэн вышел из грузового отсека «Боинга-747», знаком по­казал водителям на грузовиках, чтобы они поставили машины в ряд в стороне от самолета, а затем вернулся в ангар.

— Вот документы на груз, — сказал он, отдавая первому пи­лоту папку с декларацией. — Контейнеры внутри, закреплены. Мы уезжаем.

— Насколько срочно вы хотите все это проделать, сэр? — спросил второй пилот. — Над Средиземным морем не слишком хорошая погода. Было бы намного безопаснее, если бы мы по­дождали с вылетом до утра.

— Все это надо было доставить еще вчера, — ответил Хикмэн.

— Понял, — ответил второй пилот. — Но в полете будет тря­сти.

Хикмэн развернулся и ушел. Второй пилот проводил его взглядом. Было в этом человеке что-то странное — даже не внешний вид, о котором любили писать вульгарные журналы, рассказывая о необщительном миллиардере. Хикмэн выглядел нормальным во всех отношениях, даже, по сути, обычным. Не­обычным был лишь красный треугольник, идущий по его лицу, захватывая рот и нос.

Второй пилот отмахнулся от ненужных мыслей. Сейчас у него было слишком много дел и слишком мало времени.

— Выведи подробную карту, — приказал Стоуну Хэнли.

Маячки на контейнерах остановили движение пару ми­нут назад. Хэнли хотел точно знать, где именно. Стоун ввел команды и ждал, пока изменится масштаб карты. На мони­торе медленно прорисовалась подробная карта места, откуда передавали сигнал маячки. Стоун увеличил разрешение еще сильнее.

— Хитроу, грузовой терминал, — сказал он.

Хэнли протянул руку за папкой, оставленной Хальпертом, и пролистал распечатки. Вроде бы у Хикмэна была транспортная фирма. Вот. «Глобал Эйр Карго». Найдя номер телефона ангара в Хитроу, он дал его Стоуну и сказал:

— Позвони и выясни все, что сможешь. А я звоню Кабрильо.

— Готово, — сказал первый пилот. — Получили разрешение на взлет.

Второй пилот поглядел на карту погоды и полетный журнал

и пошел к двери следом за первым. Открыв дверь, они направи­лись к самолету, когда зазвонил телефон.

— Брось, — сказал первый пилот, увидев, что второй собрался вернуться. — У меня за квартиру не выплачено.

— Мы туда едем, но медленно, — сказал Кабрильо.

— Не отвечает! — крикнул Стоун на посту управления «Оре­гона».

— Мы пытаемся дозвониться в ангар, но никто не отвечает, — сказал Кабрильо Хэнли.

— Оповести Гундерсона на «Гольфстриме», пусть готовится взлетать, — ответил Кабрильо. — А я свяжусь с Флемингом.

Он нажал кнопку быстрого вызова в тот момент, когда пер­вый пилот включил замки крепления носовой части «Боин­га-747» и запустил двигатели. Флеминг ответил сразу же. Ка­брильо изложил ситуацию.

— Ты предполагаешь, что груз может быть радиоактивен? — спросил Флеминг, когда Кабрильо закончил.

— Скорее, чем-то отравлен, — сказал Кабрильо. — Один из моих людей видел, что они работали в противогазах. Нам нужно, чтобы вы закрыли Хитроу.

Флеминг помолчал.

— Я бы предпочел, чтобы они улетели из Англии, — сказал он после паузы.

Адамс посадил вертолет на стоянке перед Мэйденхед Миллз и заглушил мотор «Робинсона». Как только несущий винт за­медлил вращение и сработал тормоз, он выбрался наружу и по­мог Трюйту достать ящик. Подошел Хальперт с остальными. Открыв ящик отверткой, Адамс положил крышку на асфальт.

— Вот ваши скафандры, ребята, — с улыбкой сказал он. — По­хоже, Кевин четыре штуки положил.

— Мы одеваемся, а ты заклеишь нам манжеты на запястьях и лодыжках, — сказал Трюйт.

Адамс кивнул.

— Барретт, ты остаешься здесь, — продолжал Трюйт. — Остальные — одеваемся.

Спустя восемь минут Трюйт, Хальперт, Хорнсби и Рейес были готовы. Обойдя здание, они вошли в дверь у погрузочных ворот. Трюйт держал в руке прибор обнаружения отравляющих веществ и тут же увидел, что тот выдает сигнал.

— Расходимся и все обыскиваем, — приказал он.

Хорнсби побежал к передней двери, откинул засов и вышел наружу.

Движение стало посвободнее, и Кабрильо с Джонсом выеха­ли из центра Лондона. Когда они выехали на М4, Джонс разо­гнал машину до ста пятидесяти. Кабрильо закончил разговор с Флемингом и снова позвонил на «Орегон».

— Флеминг не хочет закрывать Хитроу, — сказал он по гром­кой связи, когда Хэнли снял трубку. — Какой ближайший съезд к терминалу «Глобал Эйр Карго»?

Найдя номер съезда, Хэнли назвал его, и Кабрильо повторил номер Джонсу.

— Мы рядом с ним, босс, — ответил Джонс, тормозя и сво­рачивая с М4.

— Езжай по знакам к ангару «Глобал Эйр Карго», — сказал Хуан.

Джонс утопил в пол педаль газа и повел машину по подъ­ездным дорогам. Через пару секунд они уже увидели большой ангар, на котором было трехметровыми буквами написано на­звание компании. От здания выруливал «Боинг-747».

— Сможешь подъехать ближе? — спросил Кабрильо.

Джонс огляделся, но вся зона вокруг ангара была огорожена цепями.

— Никак, босс, — ответил он. — Они все перекрыли.

«Боинг-747» выехал на рулежную дорожку.

— Езжай вон к тому просвету между зданиями, — сказал Ка­брильо.

Разогнав машину, Джонс подъехал в нужное место и затор­мозил. Хуан вытащил бинокль из висящего на боку футляра и поглядел на грузовой лайнер. Быстро продиктовал Хэнли бор­товой номер, и тот записал его.

— Пусть Гундерсон летит следом за ними на «Гольфстри­ме», — удрученно сказал Кабрильо. — Это все, что мы можем сделать в данный момент.

— Выполняю, — ответил Хэнли.

В этот момент на связь вышел Хорнсби. Ему ответил Стоун. После того как Хорнсби рассказал, что они нашли, Стоун все записал и отдал бумажку Хэнли. Тот прочел ее вслух Кабрильо.

— Мистер председатель, я связываюсь с «Челленджером-604», — добавил он. — Думаю, вам захочется немедленно вылететь в Саудовскую Аравию.

Почти в то же время, когда «Боинг-747» компании «Глобал Эйр Карго» оторвался от взлетной полосы Хитроу, грузовик, на котором ехал Хикмэн, остановился в другой части аэропорта.

— Возвращайся к остальным, выбросьте грузовики и скрой­тесь, — сказал Хикмэн водителю, который высадил его у част­ного терминала. — Свяжусь с вами, если понадобитесь.

— Удачи, сэр, — ответил водитель, глядя, как босс выбирается из кабины.

Помахав ему рукой, Хикмэн пошел к дверям терминала.

Водитель вырулил со стоянки и взял в руку рацию.

— Большой человек ушел, — сказал он. — Встречаемся в на­значенном месте.

Спустя двенадцать минут три грузовика уже стояли у забро­шенного завода в западной части Лондона — там, где они спря­тали машину, на которой им предстояло уехать. Выбравшись из грузовиков, они быстро протерли все поверхности, которых могли касаться руками без перчаток, а затем забрались в непри­метный седан британского производства.

Они планировали проехать через город до Ла-Манша, оста­вить арендованную машину на стоянке и сесть на паром, идущий в Бельгию. Все должно было пройти без сучка без задоринки.

— Приготовьте «Орегон» к выходу в море, — приказал Кабри­льо, когда Джонс зарулил на служебный терминал Хитроу. — Берите курс в Средиземное море, а оттуда через Суэцкий ка­нал — в Красное. Я хочу, чтобы судно было как можно ближе к Саудовской Аравии.

Хэнли включил сигнал тревоги. Кабрильо услышал его за­вывание по телефону.

— Гундерсон с остальными уже взлетели, — доложил Хэн­ли. — Грузовой лайнер держит курс на Париж.

— Я и Джонс через пару минут сядем в «Челленджер-604», — быстро ответил Кабрильо. — Пусть группа в Мэйденхед возвра­щается на гидросамолет. Потом пусть Майклз поднимает само­лет и ведет его следом за «Орегоном». Встретитесь в Ла-Манше.

— А что с фабрикой? — спросил Хэнли.

— Сообщи обо всем Флемингу, — ответил Кабрильо. — Пусть они этим занимаются.

— Похоже, мы меняем игровое поле, — заметил Хэнли.

— Место действия переносится в Саудовскую Аравию, — от­ветил Кабрильо.

Второй пилот «Хоукера-800ХР», принадлежащего Хикмэну, ждал его на частном терминале.

— Первый пилот заправил самолет, провел предполетную поверку и получил разрешение на взлет, — доложил он Хик­мэну, ведя его в сторону взлетной полосы. — Можем вылететь немедленно.

Они подошли к «Хоукеру» и поднялись на борт. Через три минуты самолет уже выруливал на взлетную полосу, идущую с севера на юг. Еще через три минуты они взлетели. Над Ла- Маншем первый пилот открыл дверь кабины.

— Сэр, при той скорости, которую вы указали, мы сожжем не одну лишнюю тонну топлива, — сказал он.

— Главное, не спалите движки, — с улыбкой ответил Хик­мэн. — Время дорого.

— Как пожелаете, сэр, — сказал пилот и закрыл дверь.

Хикмэн почувствовал, как двигатели прибавили обороты и самолет стал набирать скорость. Согласно полетному плану, «Хоукер» должен был лететь над Францией вдоль границы с Бельгией, а потом над Швейцарией, минуя Цюрих. Перелетев через Альпы, они должны были пройти вдоль восточного побережья Италии, потом — над Критом и Грецией, а потом — над Египтом. Перелетев Красное море, они должны были сесть в Эр-Рияде рано утром.

Как только Хэнли связался с ним, Трюйт и остальные нача­ли готовиться к отбытию. Тщательно все засняв, они заклеили окна и двери скотчем и оставили написанные от руки записки, предостерегающие людей от попытки войти внутрь. Закончив с этим, забрались в потрепанный грузовичок и поехали к реке, возвращаясь к гидросамолету.

Из-за деревьев выглянул молодой рыжий лис и нерешитель­но двинулся вперед. Принюхавшись, перешел через стоянку и подобрался к задним воротам фабрики. Из открытых ворот шел теплый воздух. Подняв нос, лис почуял его. Осторожно двинул­ся дальше и остановился у средней двери. Не уловив опасности, забрался внутрь. Он вырос рядом с людьми и знал, что, где они, там и еда.

Принюхавшись к запаху людей, лис начал искать остатки какой-нибудь пищи. Наступил на что-то черное и странное, ис­пачкал лапы. Побежал дальше, оставляя на полу следы с остат­ками вируса.

В этот момент неожиданно включились подвешенные к по­толку обогреватели. Шум напугал лиса, и он ринулся обратно к воротам. Но, когда больше ничего не произошло, решил залечь на полу и подождать. Поднеся лапу ко рту, начал слизывать с нее черную грязь.

Через считаные минуты его тело начало дергаться. Глаза на­лились кровью, кровь хлынула из носа. Дергаясь, как от ударов электричеством, он тщетно пытался подняться на ноги и убе­жать. Но лапы не слушались, и изо рта пошла белая пена. Лис упал набок, умирая.

Звук сигнала тревоги продолжал завывать по всему «Оре­гону». Члены экипажа заняли места по распорядку, на судне началась беготня.

— Концы отданы, мистер Хэнли, — доложил Стоун.

— Выходим из порта, — приказал Хэнли рулевому по вну­тренней связи.

«Орегон» отошел от причала и начал медленно набирать ско­рость.

— Курс проложили? — спросил Стоуна Хэнли.

— Почти закончил, сэр, — ответил тот, показывая на большой монитор на стене. Там была отображена карта Европы и Афри­ки, а курс был отмечен жирной красной линией. Вдоль нее были выставлены контрольные отметки но времени.

— Когда мы достигнем Красного моря, в наилучшем вариан­те? — спросил Хэнли.

— Четвертого января в одиннадцать утра по местному, — от­ветил Стоун.

— Согласуйте точку встречи с Майклз и возьмите на борт Адамса. А потом составьте график вахт на весь переход.

— Есть, сэр.

Хэнли снова взялся за телефон.

Настоятельная необходимость того, чтобы молитвенные ков­рики были задекларированы как доставленные из Франции, по­могала одной стороне и мешала другой. «Боинг-747» компании «Глобал Эйр Карго» без проблем получил разрешение на посад­ку. Менее чем в течение часа на грузе поменяли маркировку, и самолет снова поднялся в воздух.

Гундерсон и остальные члены группы на «Гольфстриме» не были столь же удачливы. Как только они приземлились, на них набросились французские таможенники. Хикмэн полу­чил список всех частных самолетов, находившихся в аэропорте Мак-Кэррен в Лас-Вегасе на момент вторжения в его кабинет, а затем было не так уж сложно выяснить, какой из них после это­го отправился в Британию. Им оказался лишь «Гольфстрим». И Хикмэн сделал анонимный звонок в Интерпол, заявив, что на борту самолета наркотики. Потребовалось целых два дня и несколько звонков от Хэнли и других людей, чтобы Гундерсо­на и остальных отпустили. Иногда с французами бывает очень трудно договориться.

Кабрильо повезло больше. «Челленджер-604» с ним и Джон­сом на борту вылетел из Хитроу через полчаса после Хикмэ­на. Пилот сразу же взял курс на Эр-Рияд, столицу Саудовской Аравии, набрав максимальную скорость в 880 километров в час. Они неслись в небе на высоте в одиннадцать километров.

В получасе лета впереди, уже над Францией, летел «Хоукер- 800ХР» с максимальной скоростью в 840 километров в час. С та­кой разницей в скорости «Челленджер» должен был прилететь первым, но тут был другой случай. Хикмэн заранее знал, куда летит, Кабрильо же узнал это только что.

В любое время получить визу в Саудовскую Аравию — дело непростое. Все делается медленно, по много раз пересматривает­ся, туристов не то что не приветствуют, но откровенно не любят. Несколько фирм Хикмэна давно вели дела с королевством, да и сам он был человеком известным. Его просьба о визите была удовлетворена в считаные часы.

Кабрильо повезло куда меньше.

Рано утром 1 января Сауд аль-Шейх проснулся от писка компьютера в своем домашнем кабинете. Сигнал о сообщении, поступившем по электронной почте. С фабрики в Англии со­общили, что молитвенные коврики, которые он так долго ждал, прошли таможенный досмотр и получили необходимые доку­менты в Париже. А в данный момент — снова в пути в Эр-Рияд, на борту «Боинга-747». Как только их доставят на грузовой терминал в Эр-Рияде, надо будет везти их на грузовиках через всю Саудовскую Аравию, в Мекку. Там контейнеры откроют, обработают коврики пестицидом и оставят на свежем воздухе на день-два, прежде чем доставить на стадион.

Аль-Шейх посмотрел на пюпитр на столе. Не зная, когда в точности прибудут коврики, он отправил все имеющиеся гру­зовики по другим делам. Перевезти груз он сможет не раньше седьмого января. Побрызгают их восьмого, пару часов посушат и привезут на место девятого. Все равно у него остается двадцать четыре часа до официального начала хаджа. Впритирку, но аль- Шейх не имел другого выбора. Есть еще миллион дел и совсем немного времени, чтобы, как обычно, совершить невозможное.

Все уладится, подумал он, вставая и уходя из кабинета и ло­жась обратно в кровать. Всегда все как-то улаживалось. Иншалла, на все воля Всевышнего. Он лежал в кровати, но в его голове продолжали крутиться тысячи дел. Поняв, что уже больше не уснет, он встал и пошел на кухню, чтобы заварить чаю.

«Челленджер-604» летел над Средиземным морем, когда пи­лот открыл дверь кабины.

— Мистер председатель! — крикнул он. — Саудовская Аравия не примет нас, пока мы не получим все необходимые документы. Надо решать, куда нам теперь лететь.

Кабрильо пару секунд подумал.

— Сворачивай в Катар, — сказал он. — Через пару минут по­звоню секретарю эмира. Не сомневайся, уж он-то нам не отка­жет в такой чести.

— Значит, в Катар, — подтвердил пилот и закрыл дверь.

Всходило солнце, когда «Хоукер» Хикмэна пересек Красное море и полетел над пустынями Саудовской Аравии к Эр-Рияду. Аккуратно посадив самолет, пилот зарулил к терминалу и оста­новил его.

— Заправьте самолет и будьте наготове, — сказал Хикмэн.

Как только открыли дверь, он вышел наружу, спускаясь по трапу с коробкой с метеоритом в руках.

— Значит, мне предстоит уничтожить именно эту страну, — прошептал он, оглядывая засушливую холмистую землю вокруг аэропорта. — Сердце ислама.

Плюнув под ноги, Хикмэн зло улыбнулся и пошел к ожида­ющему его лимузину, который отвезет его в отель.

Хикмэн уже зарегистрировался в отеле и спал, когда «Челленджер» пересек Индийский океан, развернулся и полетел над Ор­музским проливом к Катару. Эмир готов был встретить их с разве­вающимися флагами. Его представитель мгновенно оформил въезд в страну и номера в лучшем отеле для Кабрильо и его людей. Лич­ная встреча Хуана с эмиром была запланирована днем, и пока что Кабрильо решил пару часов поспать. И изложить ситуацию лично.

— Диспетчер дал разрешение на посадку, сэр! — крикнул пи­лот, открыв дверь кабины.

Кабрильо поглядел в иллюминатор на лазурные воды зали­ва. На волнах мирно покачивались доу — странной формы лод­ки, на которых местные жители рыбачили и перевозили грузы. Вдалеке на севере виднелся длинный силуэт нефтеналивного танкера, идущего на юг. От его огромных винтов на километры протянулась кильватерная струя.

Кабрильо услышал, как двигатели «Челленджера» сбавили обороты.

Они начали снижение.

Двенадцать индусов собрались в дешевой квартире в старом доме в Эр-Рияде. Они прибыли в Саудовскую Аравию на не­делю по рабочим визам, зарегистрировавшись как временные рабочие. Пройдя таможенный и паспортный контроль, они ис­чезли, так и не выйдя на связь с агентством, которое их наняло.

К дому они добирались поодиночке. Хикмэн заранее распо­рядился доставить в квартиру еды и воды на несколько недель. Не выходя наружу и ни с кем не общаясь, они сидели в квартире, ожидая приказа.

Эти двенадцать человек были единственной силой, которую Хикмэн намеревался использовать для реализации своего плана в Саудовской Аравии. На первый взгляд, все было очень просто, но за этим крылись многие сложности. Сначала он и двенадцать индусов должны были добраться до Мекки. Оказавшись там, Хикмэн собирался выкрасть самый священный артефакт ислама, метеорит из святилища в Каабе, который, согласно легенде, был найден Авраамом, и подменить его метеоритом из Гренландии. А затем увезти метеорит Авраама в другое место и уничтожить.

Хикмэн собирался нанести удар в самое сердце ислама.

Сидя в отеле в Эр-Рияде, Хикмэн глядел на свои пометки в блокноте.

Мекка — средоточие ислама. Место рождения Мухаммада и основанной им религии. В семидесяти километрах от берега Красного моря, на пустынной равнине, усеянной холмами и го­рами, этот город когда-то был оазисом на караванном пути, со­единявшем страны Азии, Африки, Средиземноморья и Аравии. Согласно легенде, здесь, за две тысячи лет до Рождества Христо­ва, Господь повелел Аврааму построить святилище. В течение столетий святилище не раз разрушалось и отстраивалось зано­во, пока в 630 году от Рождества Христова пророк Мухаммад не захватил Мекку и не избавил святилище от языческих идолов. Все, что оставил здесь Мухаммад, — это Каабу и священный камень внутри нее. И сделал святилище краеугольным камнем своей религии.

Шли столетия, место хранения камня окружили нескольки­ми кольцами стен, а само святилище сделали больше и вычур­нее. Последняя серьезная перестройка произошла в двадцатом веке, когда об этом распорядилась царствующая в Саудовской Аравии семья. В результате была возведена мечеть аль-Харам, крупнейшая на всей Земле.

Посреди мечети находилась Кааба, небольшое сооружение, обтянутое черным шелком, на котором были вышиты золотом строки из Корана. Шелковое одеяние ежегодно менялось, и каж­дый год в знак смирения пол вокруг Каабы подметал сам король Саудовской Аравии.

Паломники приходили сюда, чтобы поцеловать священный камень и испить воды из источника Замзам, находящегося ря­дом. Менее чем за неделю у Каабы проходило более миллиона человек. Но сейчас все было закрыто для подготовки к хаджу.

Включив компьютер, Хикмэн зашел на сайт одной из при­надлежащих ему аэрокосмических фирм в Бразилии. Загрузив изображения и документы, стал тщательно просматривать их. Поглядел на сделанные из космоса фотографии мечети в Мекке.

Аль-Харам, Запретная Мечеть, представлял собой огромное сооружение. Огромные стены и арки из камня окружали его центр и были надставлены такими же полукруглыми арками. Стены окаймляли девять минаретов, возвышающиеся почти на сотню метров, для входа паломников служили сорок четы­ре входа и четверо врат. Общая площадь его составляла около 300 тысяч квадратных метров. На фоне мечети Кааба выглядела карликом, всего лишь кубом с гранью около двенадцати метров.

Все, что надо было сделать Хикмэну и его людям, — войти за занавес, окружающий Каабу, вынуть священный камень, сто­ящий в юго-восточном углу Каабы в серебряной оправе чуть выше метра над землей, и заменить его метеоритом из Гренлан­дии. А потом попытаться скрыться. На деле же это выглядедо совершенно невозможным.

Зазвонил телефон в номере. Администратор оповестил его, что доставили вещи. Хикмэи послал за ними коридорного. Спу­стя пару минут в дверь постучали. Хикмэн открыл дверь, вручил коридорному чаевые и забрал сумку.

«Орегон» замедлил ход, идя вдоль побережья Франции.

— Вижу ее на радаре, — доложил Стоун.

Хэнли кивнул, глядя на изображения с камер обзора. В пред­рассветной мгле показался гидросамолет. Сбросив скорость, он опустился на воду и подошел к судну. Хэнли глядел, как матро­сы подтянули самолет к борту, спустили трап, и группа подня­лась на борт. Затем он взял в руку микрофон рации.

— Мисс Майклз, — вызвал он пилота.

— Да, сэр.

— Судно идет в Красное море. Сколько вам удалось поспать за ночь?

— Не слишком-то много, — призналась Майклз.

— Приземлитесь в Испании, найдите номер в отеле, — сказал Хэнли. — Когда полностью отдохнете, выдвигайтесь восточнее. Пока что я зарезервировал для вас место в аэропорту на юге Италии. Вам надо быть поближе на случай, если вы нам понадобитесь.

Гидросамолет оказался очень удобным средством передви­жения, но слишком большим, чтобы погрузить его на судно.

— Очень хорошо, сэр, — сказала Майклз.

— Пошлю к вам человека, он даст две пачки стодолларовых купюр, — сказал Хэнли. — Всего десять тысяч. Сможете без про­блем долететь одна или послать с вами кого-нибудь?

— Не нужно, сэр, справлюсь.

— Если еще потребуются деньги, просто позвоните. Мы отпра­вим их в любое место, где бы вы ни были. Отдохните как следует, но самолет должен быть постоянно заправлен и готов к вылету.

— Есть, сэр.

— Еще, Майклз, — сказал Хэнли. — Вы проделали огромную работу. Я знаю, что это ваш первый опыт в качестве первого пи­лота, и хочу сказать, что в «Корпорации» очень довольны вами.

— Сэр, подлетает Адамс на «Робинсоне», — сообщил Стоун.

Высунувшись из двери гидросамолета, Майклз глянула вверх, туда, где, как она знала, стояла камера наблюдения, по­казала Хэнли большой палец, вернулась в самолет и закрыла дверь. Пройдя в кабину, запустила мотор и включила микрофон.

— Слышу Адамса по радио, — доложила она. — Так что я взлетаю.

Канаты втянули на борт «Орегона», и Майклз на малом газу повела самолет в сторону от судна. Выйдя на безопасное рассто­яние, дала полный газ, и вскоре, набрав скорость, гидросамолет взлетел. Слегка довернув влево, она взяла курс на Испанию.

— Пусть Адамс сядет, и даем полный ход, — сказал Хэнли.

Спустя пару минут над кормой показался «Робинсон». Вер­толет быстро опустился на посадочную площадку. Как только его закрепили на палубе, Хэнли приказал дать полный вперед.

Кабрильо спал как убитый, пока в одиннадцать утра адми­нистратор не позвонил, чтобы разбудить его. Заказав завтрак, Хуан позвонил в номер Джонсу.

— Я уже встал, сэр, — сказал тот.

— Прими душ, переоденься и приходи ко мне в номер завтра­кать, — сказал Кабрильо.

Он уже принял душ и брился, когда в дверь постучал офи­циант. Накинув халат, Кабрильо открыл дверь и показал офи­цианту, куда поставить тележку-поднос с завтраком. Достав из шкафа бумажник, попытался было дать ему чаевые, но тот ка­тегорически отказался.

— Извините, сэр. Эмир обо всем позаботился.

Официант мгновенно исчез, прежде чем Кабрильо успел что-либо возразить. Закончив бритье, он надел чистую одежду и уже щелкал телевизионным пультом, чтобы посмотреть какую-нибудь программу новостей, когда в дверь постучался Джонс. Ка­брильо впустил его, и они сели завтракать. Джонс наполовину съел омлет и только тогда заговорил.

— Я ни разу не встречался с эмиром, босс, — сказал он. — Что он за человек?

— Эмиру за пятьдесят, и он человек очень прогрессивных взглядов, — начал Кабрильо. — Уже пару лет разрешает Штатам базироваться на своей земле. Если по правде, то все авиационные операции Второй войны в Заливе велись со здешней авиабазы.

— А какие у него отношения с Саудовской Аравией? — спро­сил Джонс.

— Обычно — хорошие, — ответил Кабрильо. — Но день на день не приходится. Саудовская семья всегда ходила по грани, балансируя между прозападным курсом, которого, как считают в арабском мире, целиком придерживается эмир, и демонстра­тивным религиозным фундаментализмом множества своих со­граждан. И эта линия не раз бывала на грани разрыва.

Кабрильо съел последний кусок картошки, когда зазвонил местный телефон.

— Лимузин ждет внизу, — сказал он, повесив трубку. — По­ехали, сам составишь свое мнение о нем.

Встав из-за стола, Джонс пошел к двери следом за боссом.

В Лэнгли Лэнгстон Оверхольт читал полученный от MI-5 доклад о ядерной боеголовке, обезвреженной «Корпорацией». Британия была в безопасности, но метеорит так и не нашли. Мишель Хант уже переправили в Англию, но Оверхольт пока не знал, как именно ее использовать.

Час назад Хэнли доложил ему текущую ситуацию, но по­следний прокол правительства США с поддержкой Израиля снова сделал правителей Саудовской Аравии несговорчивыми. Оверхольт связался со своим коллегой, возглавляющим тайную полицию Саудовской Аравии, и изложил ему гипотезу насчет отравленных молитвенных ковриков, но пока не получил чет­кого ответа. И уже начинал подумывать о том, чтобы позвонить президенту и попросить его вмешаться.

Более всего Оверхольта удивляло то, что оперативники «Корпорации», обыскав фабрику в Мэйденхеде, не нашли ника­ких следов метеорита, как и возможных следов его разрушения, такого, какое они предположили изначально.

И тут зазвонил телефон.

— Поступила информация со спутников, которую вы зака­зывали, сэр, — доложил офицер Управления национальной без­опасности. — Высылаю ее вам.

— Приступайте, — сказал Оверхольт. — Но для начала ска­жите прямо сейчас, куда отправился «Хоукер».

— В Эр-Рияд, в Саудовскую Аравию, сэр, — ответил офи­цер. — Прилетел сегодня рано утром. Находится там. У нас есть фотография самолета на взлетной полосе, как и снимки его в полете, которые я и высылаю.

— Благодарю, — ответил Оверхольт и повесил трубку.

Откинувшись в кресло, он сунул руку в ящик стола, достал

теннисный мяч и принялся кидать его в стену. Через пару минут начал клевать носом. Потом снова протянул руку за телефоном и набрал номер.

— Исследовательский, — ответили на другом конце линии.

— Мне нужен срочный обзор по основным вопросам ислама, и в особенности священным местам в Мекке, — сказал Овер­хольт, вспомнив, что в школе что-то слышал о связи ислама и какого-то метеорита.

— Насколько подробный и как скоро? — спросил голос в трубке.

— Краткий, в течение часа, — ответил Оверхольт. — И еще: найдите мне в Управлении специалиста по исламу и пришлите его ко мне.

— Есть, сэр.

Пока Оверхольт ждал, он снова принялся кидать мяч в стену. Попытался мыслить категориями отца, которому призрак его погибшего сына вцепился когтями в мозг. Как далеко можно зайти в мести за такую смерть? И как бы он сам попытался на­нести удар в самое сердце твари?

Дворец эмира, расположившийся на холме с видом на Пер­сидский залив, был роскошен. Окруженный высокой каменной стеной, внутри он включал в себя двор, на котором были гара­жи, большой газон, походящий на парк, несколько бассейнов, и выглядел удивительно гостеприимно, в отличие от серых и мрачных дворцов Британии и остальной Европы.

Лимузин въехал в ворота и поехал по круговой дороге, к входу во внутренний дом. В разные стороны разбежались не­сколько павлинов и пара фламинго. Немного в стороне механик в комбинезоне цвета хаки мыл с мылом умопомрачительный «Ламборгини», а двое садовников собирали с дерева фисташки.

Лимузин остановился у входа, и из дверей вышел человек в европейском деловом костюме.

— Мистер Кабрильо, я Ахмад аль-Тани, помощник эмира по особым поручениям, — представился он. — Мы уже разговари­вали по телефону.

— Мистер аль-Тани, — ответил Кабрильо, пожимая протя­нутую руку. — Рад наконец-то встретиться с вами лично. Это Питер Джонс, мой помощник.

Джонс пожал руку аль-Тани, тоже улыбаясь.

— Если соизволите пройти сюда, — сказал аль-Тани, откры­вая дверь, — эмир ждет вас в своей студии.

Кабрильо и Джонс вошли внутрь и оказались в большом фойе с мраморным полом и двумя арчатыми лестницами, веду­щими на верхние этажи. Вокруг большого полированого стола красного дерева, украшенного цветочным орнаментом, посре­ди фойе стояло несколько со вкусом подобранных мраморных скульптур. Вокруг сновали двое работниц, а в углу дворецкий давал указания рабочему, который наводил осветитель на кар­тину, по стилю похожую на Ренуара.

Пройдя через фойе, аль-Тани повел их но коридору, кото­рый вел в большую комнату со стеклянной стеной с видом на воду. Комната была площадью за двести квадратных метров, с несколькими местами для сидения, вокруг высоких растений в кадках. На стенах висело несколько плазменных панелей, а в одном из углов даже стоял рояль. За ним-то и сидел эмир. Увидев, что пришли гости, он перестал играть, встал и произнес:

— Благодарю, что пришли. — Подойдя к Кабрильо, протянул руку. — Хуан, всегда рад тебя видеть.

— Ваше превосходительство, — улыбнувшись, ответил Ка­брильо. — Это Питер Джонс, мой помощник.

Джонс крепко пожал протянутую эмиром руку.

— Располагайтесь, — сказал тот, показав на диваны. — Сядем здесь.

Все четверо уселись, и, как по волшебству, появился официант.

— Чаю и пирожных, — сказал эмир.

Официант исчез так же быстро, как и появился.

— Так чем кончилось дело в Исландии? — спросил эмир.

Кабрильо изложил ему все события. Эмир кивнул.

— Если бы ваших людей там не было и мы не произвели бы подмену, кто знает, где бы я сейчас был, — сказал он.

— Аль-Халифа мертв, Ваше превосходительство, — ответил Кабрильо. — На один повод для беспокойства меньше.

— Тем не менее я хочу, чтобы «Корпорация» провела полную проверку моей службы безопасности на предмет возможных угроз мне и моему правительству, и в ближайшее время.

— Мы с радостью сделаем это для вас, — ответил Кабрильо, — но сейчас есть более насущный вопрос, который я бы хотел с вами обсудить.

— Пожалуйста, будьте любезны, — кивнув, ответил эмир.

Кабрильо начал излагать ситуацию.

Три контейнера, наполненные отравленными молитвенными ковриками, стояли в сторонке на грузовом терминале аэропорта Эр-Рияда, на пространстве размером в несколько футбольных полей, огороженном проволочной сеткой. Если бы не близость хаджа, их бы уже отправили в Мекку и разгрузили. Но в нынеш­ней ситуации, несмотря на то что их и так поздно доставили, в списке приоритетов они были далеко не первыми. Если их удастся вовремя доставить к Каабе за день до хаджа, это уже будет успех, с точки зрения аль-Шейха.

А сейчас распорядитель был занят куда более срочными де­лами.

Помимо молитвенных ковриков, на складе стояло больше мил­лиона пластиковых бутылок с водой, десять тысяч переносных туалетов, в дополнение к тем, которые уже установили на месте, шесть разобранных палаток первой помощи, которые расставят по периметру, и десять тысяч переносных бачков для мусора.

Коробки с отпечатанными флаерами и памятными сувени­рами, подарочные экземпляры Корана, почтовые открытки, ко­робки с солнцезащитным кремом — все это стояло на поддонах, ожидая своей очереди. Еда для паломников, шесть тысяч метел для рабочих, которые каждый вечер будут убираться, складные зонтики на случай дождя. Двенадцать огромных ящиков с вен­тиляторами, которые установят внутри огромного сооружения для дополнительной вентиляции.

Но аль-Шейх не имел никакого отношения к обеспечению безопасности. Этим занималась тайная полиция Саудовской Аравии.

В отдельной зоне грузового терминала грузовики уже загру­жали необходимой для обеспечения безопасности аппаратурой. Полноценный пост контроля и управления, с многоканальной ра­диостанцией и системами видеонаблюдения, сто тысяч патронов и фанаты со слезоточивым газом па случай беспорядков, тысяча пластиковых наручников, сорок собак, тренированных на поиск оружия, вместе с контейнерами, едой и запасными поводками и шлейками. Десяток броневиков, четыре танка и тысячи солдат.

Ежегодный хадж был тяжкой ношей, и королевская семья платила по счетам сполна.

Аль-Шейх поглядел на пюпитр и пометил грузовик, отбыв­ший с терминала.

Эмир попивал горячий чай и слушал Кабрильо почти двад­цать минут не перебивая. Наконец наступила тишина.

— Вы позволите мне краткий экскурс в историю ислама? — спросил эмир.

— Конечно же, — ответил Кабрильо.

— Есть три священных для мусульман места: два — в Сау­довской Аравии, третье — в Израиле. Первое, и самое святое, — мечеть аль-Харам в Мекке, где находится Кааба. Второе — Маджид аль-Набави, Мечеть Пророка в Медине. Третье — Маджид аль-Акса, в Иерусалиме, Купол Скалы, место, где Мухаммад вознесся в небо на крылатом коне, чтобы говорить с Аллахом.

Эмир сделал паузу, чтобы отпить чаю, и продолжил:

— Кааба — самое важное для мусульман место, к которому они пять раз в день обращаются в молитве. Это краеугольный камень нашей веры. За занавесью, покрывающей святилище Ка­абы, находится черный камень, который обрел Ибрагим, или, как вы его называете, Авраам, и оставил здесь много столетий назад.

Кабрильо и Джонс кивнули.

— Как вы сами упомянули, повсюду считается, что это метео­рит, посланный правоверным с небес Аллахом, — добавил эмир.

— Можете ли вы поподробнее описать камень? — спросил Джонс.

Эмир кивнул.

— Я сам много раз касался его. Камень круглый, около трид­цати сантиметров в диаметре, черного цвета. Если бы меня спро­сили, сколько он весит, я бы сказал, что килограммов сорок, где-то так.

— Это примерно такие же размеры, как у метеорита из Грен­ландии, — сказал Кабрильо.

Эмир с тревогой поглядел на него.

— Об этом я забыл упомянуть, Ваше превосходительство, — продолжал Кабрильо. — У наших ученых есть основания счи­тать, что если гренландский метеорит расколоть, то возникнет угроза распространения содержащегося внутри вируса.

— Какого типа? — спросил эмир.

— Такого, который с ужасающей скоростью поглощает кис­лород, — ответил Кабрильо. — Создавая вакуум и всасывая все к центру.

— Армагеддон, — произнес эмир.

— Мне нужно срочно попасть в Саудовскую Аравию, чтобы остановить их, — быстро сказал Кабрильо.

— Это, друг мой, труднее, чем кажется, — ответил эмир. — Со времени войны в Заливе в 2003 году у меня и короля Абдуллы натянутые отношения. Моя постоянная поддержка Соединен­ных Штатов, то, что я позволил соорудить здесь авиабазу и раз­местить войска, внесла разлад в нашу дружбу — по крайней мере внешне. Чтобы задобрить сторонников жесткой линии в своей стране и сохранить власть, он счел необходимым публично осу­дить мои действия.

— Наверняка, если вы объясните суть ситуации, он пойдет на сотрудничество, — сказал Джонс.

— Я попытаюсь, — ответил эмир. — Но на данном этапе мы общаемся только через посредников. Этот процесс медлен и утомителен.

— Но вы попытаетесь? — спросил Кабрильо.

— Безусловно. Но даже если он позволит вам оказать ему помощь, у нас есть другая проблема, и достаточно серьезная, — сказал эмир.

— Какая? — спросил Кабрильо.

— На территорию аль-Харам дозволено входить лишь му­сульманам.

Скотт Томпсон обливался холодным потом.

Доктор Берг только что достал нечто, напоминающее видео­очки для компьютерных игр, надел ему на голову и крепко за­тянул ремешок. Пока что Томпсону удавалось держаться. Ему вкололи «сыворотку правды», которая не сработала, постоян­но допрашивали последние пару дней, заставляли говорить по телефону с родственниками из Штатов, объясняя, что им ска­зали, что с ними будет, если он не заговорит. Но ничто еще не заставило его говорить.

Томпсон прошел подготовку к ситуациям такого рода, и ме­тодика противодействия намертво отпечаталась в его голове. Научился противостоять «сыворотке правды», выдерживать до­просы и свыкся с мыслью, что правительство США не причинит вреда невиновному, чтобы разговорить его.

Но такого ему никто не рассказывал.

Томпсон почувствовал дыхание Берга рядом со своим ухом.

— Скотт, — начал тот. — Через минуту ты увидишь перед глазами мельтешение цветных огней. Со временем это вызовет припадок наподобие эпилептического. Будут судороги, сильное жжение, как будто тебе в мозг вбивают гвозди. Если тебя начнет тошнить — а тебя начнет тошнить, — ты, вероятно, не сможешь пошевелить головой, так что постарайся не захлебнуться рво­той. У меня рядом медсестра, которая при необходимости от­качает рвотные массы из твоих легких. Ты меня понимаешь?

Томпсон слегка двинул головой.

— А теперь я даю тебе последний июне во всем признаться, прежде чем это начнется. Довожу до твоего сведения, что мы редко используем эту методику в силу большого количества осложнений. Под осложнениями я имею в виду переход в ката­тоническое или вегетативное состояние, не говоря о некотором проценте смертей от остановки дыхания. Ты понимаешь, что это означает?

Томпсон начал дергаться и выгнул спину. Он трепыхался на столе, как вынутая из воды рыба.

В Катаре было два часа дня, в Вашингтоне — девять утра. Оверхольт поднял трубку. Кабрильо не стал тратить времени зря.

— Я в Катаре, — начал он. — Мы считаем, что Хикмэн может попытаться нанести удар но одному из трех наиболее священ­ных для мусульман мест.

— В Каабе, гробнице Мухаммада, или на Куполе Скалы, — сказал Оверхольт. — Я уже изучил вопрос.

Оверхольт провел несколько часов, беседуя со специалистом по исламу, работающим в ЦРУ, и прочел множество докумен­тов, предоставленных исследовательским отделом.

— Неплохо, — сказал Кабрильо.

— Я также дал задание Управлению национальной безопас­ности поднять записи всех переговоров и переписки Хикмэна за последние две недели, и наконец получил результаты, — про­должил Оверхольт. — Он связывался с Петером Вандервальдом. На самом деле чемодан, недавно полученный им в Саудовской Аравии, был послан одной из фирм Вандервальда.

— Петер Отравитель? — ошеломленно спросил Кабрильо.

— Он самый, — ответил Оверхольт.

— Давно надо было, чтобы кто-то о нем позаботился, — сказал Кабрильо.

— Я издал приказ, — ответил Оверхольт. — Команда «мокрых дел» уже идет по следу.

— Ты не говорил с Хэнли в ближайшее время? — спросил Кабрильо.

— Говорил, — ответил Оверхольт. — Он рассказал, что твои люди нашли на фабрике в Мэйденхед. Очевидно, это какой-то токсин, разработанный Вандервальдом.

— И они обрызгали им молитвенные коврики, — сказал Ка­брильо.

— Уверен, он их хорошо загерметизировал, иначе пилоты за­болели бы еще в полете, и самолет рухнул бы. Хикмэн сумасшед­ший, но не дурак. Проблема возникнет, как только их откроют.

— А это может случиться в любой момент, — сказал Кабри­льо.

В кабинете Оверхольта зажужжал факс. Подкатившись в кресле к аппарату, Оверхольт достал распечатку, перекатился обратно к столу, проглядел ее и сказал:

— А я бы сказал, что он нанесет удар по Куполу Скалы, чтобы во всем обвинили Израиль.

— Откуда такая информация? — спросил Кабрильо.

— Помнишь яхту, которая отвезла метеорит на Фарерские острова и которую арестовал наш ракетный фрегат?

— Еще бы, — ответил Кабрильо.

— Я послал туда специалиста из Управления, — сказал Овер­хольт. — Ему наконец-то удалось разговорить командира.

— И?

— Пару недель назад Хикмэн послал в Израиль отдельную группу, чтобы напихать в Купол Скалы взрывчатки и видеока­мер. Если он выкрадет Авраамов камень, то, похоже, доставит его в Иерусалим, чтобы уничтожить во время взрыва, а затем показать видео по всему миру.

— А что же с операцией в Саудовской Аравии? — спросил Кабрильо. — Об этом он ничего не рассказал?

— Видимо, ничего не знал. Хикмэн разделил силы и, видимо, использует для этого другую группу.

— Тогда сделай одолжение, будь добр, — сказал Кабрильо.

— Какое же?

— Подними список военнослужащих США, расквартирован­ных в Катаре.

— Для чего?

— Нам нужны все мусульмане среди них, каких только найдем.

— А кто поведет их в Мекку?

— Не беспокойся, у меня есть такой человек, — ответил Ка­брильо.

«Орегон» только проходил Гибралтар, когда Хэнли повесил трубку после разговора с Кабрильо. Протянул руку к кнопке внутренней связи и нажал ее.

— Касим и Адамс, на пост управления, немедленно, — сказал он и повторил: — Касим и Адамс, на пост управления, немед­ленно.

Ожидая оперативников, он повернулся к Стоуну.

— Меняем курс. Идем к Израилю, ближайшей к Иерусалиму точке побережья.

Стоун вывел на монитор карту. Ближайшим портом был Ашдод. Он ввел в компьютер необходимые команды, и систе­ма управления судном перезапустилась. В этот момент на пост управления вошел Адамс.

— Прибыл, сэр, — сказал он.

— Подготовь вертолет к заброске Касима в Танжер, в Ма­рокко.

— А я куда отправлюсь?

— Дозаправишься и вернешься на «Орегон».

— Готов к вылету прямо сейчас, — ответил Адамс и вышел.

Пару минут спустя на пост вошел Касим.

— Ты готов командовать операцией? — спросил Хэнли.

— Да, сэр, — с улыбкой ответил тот.

— К персональным данным доступ только у Кабрильо, но он сообщил мне, что ты мусульманин. Это так?

— Да, сэр.

— Отлично. «Челленджер» уже летит из Катара в Марокко. Нам надо, чтобы ты возглавил группу в Мекке.

— Какова ее цель, сэр?

— Вы, — медленно начал Хэнли, — будете спасать святыню ислама.

— Сочту за честь, сэр, — ответил Касим.

А вот у Хикмэна не было никаких предрассудков относитель­но немусульман в Мекке.

Он ненавидел ислам и все, что за ним стояло. После встречи с дюжиной индусов-националистов на квартире в Эр-Рияде в четыре часа дня и изложения им сути операции они отправи­лись в десятичасовую поездку в Мекку на краденом фургоне, на стенках которого было по-арабски написано «Королевская уборка». Они оделись в длинные свободные белые одеяния, у каждого при себе были метла, корзина, шпатель и щетки.

Хикмэн заплатил мастеру по подделке документов за письмо на арабском с разъяснением, что они будут убирать прилипшую к мостовой жевательную резинку. Внутри ярко-желтой тележ­ки уборщика, за белой полотняной ширмой Хикмэн спрятал метеорит и несколько баллонов с аэрозолем, которые прислал ему в последний момент Вандервальд. У каждого из индусов на ягодицах был закреплен скотчем комок С-6 с крохотным тай­мером-детонатором. На бедрах, скрытые просторными одеяни­ями, были закреплены пистолеты в кобурах, по два у каждого, на случай если дела пойдут плохо.

Грузовик остановился у ворот огромной мечети. Хикмэн и остальные выбрались наружу, выкатили тележку, достали кор­зины, метлы и щетки, а затем пошли в сторону охранника. Хик­мэн без устали готовился к этому моменту, уча арабский и язык телодвижений. Протянув стопку листов, он заговорил:

— Во имя Аллаха милосердного, мы пришли убираться на святой земле, — сказал он.

Время было позднее, охранник уже порядком устал, и мечеть была закрыта.

Было не слишком-то много поводов подумать, что эти люди не те, за кого себя выдают. И он молча махнул рукой, пропуская их. Толкая тележку перед собой, Хикмэн провез ее через арку входа и по галерее, ведущей к святилищу.

Оказавшись в галерее, он надел небольшую маску и вставил в нос фильтры, а затем замотал лицо платком, так что остались видны лишь глаза. Дав знак индусам разделиться и установить взрывчатку по периметру, сам он направился прямиком к Каабе.

Каабу охраняли четверо рослых мужчин в парадной форме, стоя по углам святилища. Каждые пять минут они переходили от угла к углу по часовой стрелке, высоко поднимая ноги и печа­тая строевой шаг, как гвардейцы-«бифитеры» у Букингемского дворца. Пройдя от угла к углу, каждый стражник останавливался. Они как раз закончили переход, когда Хикмэн подкатил тележку.

Сунув руку внутрь, он достал аэрозольный баллончик и брыз­нул рядом со стражником. Тот мгновение не двигался, а затем упал на колени, а потом и лицом на мраморный пол. Хикмэн мгновенно проскользнул за занавесь, толкая перед собой тележку. Подбежал к Авраамову камню и выковырнул его из оправы коротким сталь­ным стержнем, который был спрятан в тележке. Быстро подменил его метеоритом из Гренландии и убрал Авраамов камень под белое полотно в тележке. Скрытно закрепил по периметру святилища заряды взрывчатки и пролез под занавесью.

Вандервальд объяснил, что парализующий газ, который он прислал, действует от трех до четырех минут. После этого любой вдохнувший его начинает приходить в себя. Хикмэн быстро по­катил тележку обратно к арчатой галерее.

Индусы тоже не теряли времени. Шестеро, которые должны были заминировать колонны, уже ждали его в галерее. Спустя пару минут вернулись двое, потом еще двое. Хикмэн глядел, как двое последних спешно бегут по мощенному мрамором полу.

Возглавив колонну индусов, он покатил тележку обратно к выходу, мимо охранника.

— В чем дело? — спросил тот.

— Тысяча извинений, — ответил Хикмэн по-арабски. — Там, внутри, сказали, что можно будет убираться только завтра вечером.

Хикмэн и остальные уже сели в грузовик, когда стражник у святилища очнулся. Шатаясь, сел на мраморном полу. Оглядел­ся, смотря, не заметил ли кто его оплошности. Видимо, никто. Стражник у другого угла глядел в другую сторону, как полага­лось по ритуалу. Встав на ноги, стражник поглядел на часы. Ми­нута тридцать секунд до смены. Он решил скрыть, что потерял сознание на посту. Понимал, что если расскажет, то его уволят раньше, чем начнется хадж.

Он всю жизнь мечтал стоять на страже Каабы. Небольшие проблемы с сердцем или пищевое отравление не должны раз­рушить его карьеру.

Хикмэн приказал водителю ехать по дороге, ведущей в Рабиг, городок на берегу Красного моря. Когда они добрались туда, ин­дусы укрылись в арендованном им доме. Завтра утром они отпра­вятся в Медину. Хикмэн не стал ночевать в Рабиге. В порту его ждал катер, и с первыми лучами солнца он отправится на север.

Оверхольт сидел в Овальном кабинете. Он закончил доклад президенту и откинулся на спинку кресла.

— Чертовская заваруха, Лэнгстон, — сказал президент.

Оверхольт медленно кивнул.

— Наши отношения с Саудовской Аравией никогда не были на высоте, — продолжил президент. — Особенно с тех пор, как се­натор Грант провел резолюцию, осуждающую королевство за то, что их страна была пристанищем для террористов, устроивших нам одиннадцатое сентября. А Конгресс ввел дополнительный налог на поставку из Саудовской Аравии сырой нефти. Наши дипломаты с трудом могут организовать встречу, а последние опросы показывают, что большинство граждан США одобрили бы нанесение удара по Саудовской Аравии, а не Ираку. И теперь ты говоришь, что чокнутый американский миллиардер собира­ется нанести удар по самому святому месту их страны.

— Я понимаю, что это бочка с порохом.

— Бочка с порохом! — взорвался президент. — Намного хуже! Если Хикмэн отравил молитвенные коврики и подменил Ав­раамов камень, как ты предполагаешь, то я вижу три наиболее серьзных последствия. Первое элементарно: Саудовская Аравия прекращает поставки нефти в США. Это швырнет нас в очеред­ную рецессию, когда мы едва выбрались из предыдущей. Такого удара наша экономика может и не выдержать. Второе. Тот факт, что Хикмэн — американец, раздует пламя терроризма свыше всяких пределов. Они отправятся в Штаты вплавь, только что­бы устроить здесь светопреставление. Будем смотреть правде в глаза. Границы США с Канадой и Мексикой дырявые, как решето. Кроме того, как поставить сплошную стену, мы мало что в состоянии сделать, чтобы не пропустить в страну человека, который настроен решительно. Третье, и самое худшее. Если гренландский метеорит будет разбит и на свободе окажется та­кой же вирус, как в образце из Аризоны, то первые две непри­ятности покажутся нам мелочью. Кислород начнет высасывать из атмосферы как воду из раковины, и нам останется дышать пылью.

Оверхольт снова медленно кивнул.

— С первыми двумя проблемами несложно справиться, если то, что врач из ЦРУ узнал от плененного боевика, — правда. Что Хикмэн хочет все свалить на Израиль.

— К сожалению, как я ни пытался отучить израильтян от привычки полагаться на нашу помощь, все тщетно. В арабском мире все считают, что Израиль и США тесно связаны, и это так на самом деле. Если во всем обвинят Израиль, то его террито­рию наводнят солдаты всех арабских стран, в которых только есть солдаты. А тогда мы знаем, что произойдет.

— Израиль применит ядерное оружие, — сказал Оверхольт.

— И что тогда остается нам? — спросил президент. — Где вы­ход, скажи.

— Единственный способ, которым мы можем положить ко­нец всему этому, — уничтожить молитвенные коврики, схватить Хикмэна и поменять назад метеориты, если ему уже удалось подменить Авраамов камень. А потом проверить священный город на предмет взрывчатки.

— И все это — без ведома правительства Саудовской Ара­вии, — констатировал президент. — Неслабо.

— Мистер президент, у вас есть другие варианты? — спросил Оверхольт.

4 января 2006 года в пять утра по катарскому времени теле­фон на столе Кабрильо зазвонил, разбудив его.

— Это я, Хуан, — начал Оверхольт. — Я закончил разговор с президентом и получил все разрешения.

— Что в результате? — спросил Кабрильо, садясь в постели.

— Он хочет провести все, не выходя на сотрудничество с саудовцами, — ответил Оверхольт. — Извини, но, похоже, это единственный работоспособный вариант.

Кабрильо шумно выдохнул.

— У нас шесть дней до хаджа, когда в Мекке и Медине будут два миллиона паломников, и ты хочешь, чтобы я послал туда группу? Зачем?

— Во-первых, ты найдешь Хикмэна и определишь ситуацию с метеоритом, — ответил Оверхольт. — Если он уже подменил Авраамов камень, ты подменишь его обратно. Затем обыщешь мечети аль-Харам и аль-Набави, чтобы они не взорвались во время хаджа. А потом твоя команда уберется из Саудовской Аравии прежде, чем ее кто-нибудь обнаружит.

— Не люблю говорить о делах, когда у тебя разыгрывается фантазия, — сказал Кабрильо. — Ты хотя бы представляешь себе, во что это обойдется Соединенным Штатам?

— В восьмизначную цифру? — предположил Оверхольт.

— Может, и девятизначную, — ответил Кабрильо.

— Так ты берешься?

— Возможно, но мне потребуются все средства Министерства обороны и всего разведывательного сообщества.

— Это твоя ставка, — сказал Оверхольт. — Постараюсь, чтобы они ее перебили.

Кабрильо повесил трубку, а затем принялся набирать номер.

Спустя час, когда Кабрильо еще принимал душ в отеле, Хали Касим вышел на взлетную полосу перед ангаром на базе ВВС США в Катаре. Там стояли тридцать семь мужчин — все мусуль­мане американской армии, от базы Диего-Гарсия в Индийском океане и до Африки, по всему земному шару. Всех их еще вчера доставили сюда военные самолеты. И никому не сказали зачем.

— Господа, постройтесь, — сказал Касим.

Мужчины построились и стали «вольно». Касим проглядел лист бумаги.

— Меня зовут Хали Касим, — обратился он к ним. — Я семь лет прослужил на флоте в звании уоррент-офицера в подводном под­разделении подрывников, прежде чем перейти на работу в частной компании. Меня призвали на службу согласно президентскому

указу и присвоили временное звание коммандера на время ко­мандования особой операцией. Согласно имеющимся у меня до­кументам, следующий старший по званию — капитан ВВС США Уильям Скаттер. Капитан Скаттер, пожалуйста, выйдите вперед.

Из строя, сделав два шага, вышел рослый худощавый темно­кожий мужчина в голубой форме ВВС.

— Капитан Скаттер будет моим заместителем, — сказал Ка­сим. — Будьте добры, подойдите и станьте рядом со мной лицом к солдатам.

Строевым шагом подойдя к Касиму, Скаттер развернулся на месте и стал рядом с Касимом.

— Капитан Скаттер поделит вас на группы в соответствии со званиями и воинскими специальностями в ближайшие пару ча­сов, — продолжал Касим. — Сейчас же я хочу объяснить, почему каждый из вас оказался здесь сегодня. Первое, и самое главное. Вы — военнослужащие Соединенных Штатов. Второе, особенно важное в нынешней операции. Каждый из вас указал в личной анкете ислам в качестве вероисповедания. Есть ли среди вас кто- то, кто не является мусульманином? Таких прошу выйти вперед.

Никто не двинулся с места.

— Очень хорошо, господа, — продолжил Касим. — Проводит­ся особая операция, где понадобитесь все вы. Если проследуете за мной в ангар, расставим стулья, и я изложу ситуацию, как только вы усядетесь.

Касим пошел в ангар, следом за ним двинулся и Скаттер. Остальные строем пошли за ними.

В ангаре висело несколько досок, вокруг кафедры стояло несколько раскладных столов с различными типами оружия и снаряжения, стоял кулер с водой и несколько рядов черных складных стульев.

Военные заняли места, а Касим и Скаттер вышли к кафедре.

Даже в таком укоренившемся в традициях государстве, как Са­удовская Аравия, современный мир всегда найдет лазейку, чтобы преодолеть прошлое. Хорошим примером этого служила Мечеть Пророка в Медине. Огромное строительство, начатое в 1985 году и завершенное в 1992-м, расширило и усовершенствовало ее. Площадь мечети увеличилась в пятнадцать раз и составила сто шестьдесят тысяч квадратных метров. Это позволило посещать ее почти трем четвертям миллиона паломников одновременно. Были воздвигнуты три новых здания, огромный внутренний двор был вымощен мрамором, украшенным геометрическими узора­ми. Двадцать семь дополнительных дворов, укрытые сложными складными куполами, обрамляли его; также были устроены еще две площадки, укрытые шестью большими раскладными зонта­ми, открываемыми и закрываемыми в зависимости от погоды.

Шесть минаретов, возвышающиеся на сотню метров каждый, были воздвигнуты по периметру мечети, и каждый был увенчан огромным бронзовым полумесяцем весом в пять тонн каждый. В разных местах мечеть была украшена изразцами и золотом, архитектурные элементы подсветили прожекторами и освети­телями.

Системы коммуникаций были полностью переделаны. Были установлены эскалаторы, доставляющие паломников на верх­ние этажи, установлена гигантская система кондиционирова­ния. Системы охлаждения, одни из самых крупных за всю исто­рию человечества, перекачивали пятьдесят тонн холодной воды в минуту по трубам, проложенным под полом первого этажа.

Вся система управлялась из единого центра, находящегося в семи километрах от мечети.

Перестройка Мечети Пророка и работы по строительству в Запретной Мечети в Мекке, по оценкам, обошлись Саудовской Аравии в 20 миллиардов долларов. А главным подрядчиком на строительстве была компания, принадлежащая семье Усамы бен Ладена.

Командир индийских наемников снова поглядел на схемы. Прежде чем сесть на судно в Рабиге, Хикмэн четко объяснил ему, что хочет уничтожить гробницу Мухаммада в Мечети Про­рока. Тот факт, что на строительстве мечети нажился бен Ладен, наполнял его особенно сильной злобой. Хикмэн хотел стереть с лица Земли это строение.

Он договорился с индусами, что в случае успеха их ждет де­сятикратная премия. Им и так уже заплатили миллион долларов золотом — богатство, достойное быть царским наследством в их стране. Даже если поделить на двенадцать человек, этого хватит, чтобы каждый из них провел всю жизнь с комфортом. А десять миллионов премии сделают их неслыханно богатыми.

Все, что от них требовалось, — это пробраться в Медину и залезть в подземные тоннели, по которым в мечеть подавали холодную воду, разместить заряды взрывчатки согласно схеме и вернуться в Рабиг, где у Хикмэна было наготове другое судно, которое отвезет их через Красное море в Порт-Судан в Египте. Там их будет ждать самолет с золотом и несколькими охранни­ками. Они проведут в Порт-Судане три дня. Как только десятого числа, в день начала хаджа, будет взорвана Мечеть Пророка, самолет переправит их в Индию вместе с золотом. Оплата по конечному результату — урок, который Хикмэн усвоил не одно десятилетие назад.

Если есть единственный ключ к успеху операции, то это — никогда не полагаться на один план. Первый кризис в Заливе с заложниками в Иране, в 1980 году, наглядно подтвердил это. Президент пожелал обойтись минимальным числом вертолетов, и, когда первый сбили, вся операция провалилась.

Если стоит вопрос, применить один вид оружия или сто, надо всегда полагаться на максимально возможное количество. Си­стемы отказывают, бомбы не взрываются, винтовки заклинива­ет. И Касим, и Скаттер прекрасно знали это.

— Сэр, главная цель сейчас находится в грузовых контейне­рах в Эр-Рияде, — сказал Скаттер. — Вы уже проверили факт их доставки. Как только их откроют, — а рано или поздно это произойдет, причем до начала хаджа, поскольку мы считаем остальное маловероятным, — вся операция пойдет насмарку.

— Первый же случай заражения вирусом, и Саудовская Ара­вия начнет зачистку, — согласился Касим.

Двое мужчин стояли у карты, закрепленной в ангаре на доске. На столе рядом лежала стопка катарских паспортов и паломни­ческих удостоверений для Касима и остальных тридцати семи членов группы. Сотрудники правительства эмира работали над ними всю ночь. Поскольку это были реальные документы, а не подделки, они выдержат любую проверку у чиновников в Сау­довской Аравии. Поскольку визы в Саудовскую Аравию граж­данам Катара обычно предоставлялись без проблем, то теперь у них была возможность легально попасть в королевство.

— Тогда мы посылаем две группы, по четыре человека в каж­дой, — продолжил Касим. — Остаются тридцать человек, кото­рым предстоит войти в Мекку.

Скаттер показал на спутниковую фотографию, переданную Касиму в Катар Управлением национальной безопасности. На ней был склад грузового терминала аэропорта Эр-Рияда.

— Используя идентификационные номера контейнеров, кото­рые ваши люди засняли в Англии, мы найдем контейнеры и здесь.

Скаттер обвел три контейнера маркером.

— Чертовски здорово, — согласился Касим. — Они наносят идентификационные номера на крыши контейнеров, чтобы кра­новщики могли их видеть. Иначе мы потратили бы кучу време­ни, ища их среди других.

— Когда там окажутся две группы, как вы планируете дей­ствовать дальше? — спросил Скаттер.

— Завладеть и убрать, — ответил Касим. — Как только мы убе­димся, что контейнеры герметичны, надо погрузить их на маши­ны и вывезти в пустыню. Дальше разберемся, что делать. Либо уничтожить там же, либо транспортировать в безопасное место.

— Я прочел личные файлы, — сказал Скаттер. — У нас есть армейский уоррент-офицер Колгэн, служащий в армейской раз­ведке, у него есть опыт скрытных операций.

— Колгэн? — переспросил Касим. — Фамилия ирландская.

— Принял ислам, учась в колледже, — ответил Скаттер. — У него прекрасный послужной список, указано, что он хладно­кровный и методичный человек. Думаю, Колгэн с этим справится.

— Тогда начинайте вводить его в курс дела и отберите людей в его группу, — сказал Касим. — Потом сажайте их на ближай­ший самолет из Катара в Эр-Рияд. Согласно информации людей эмира, есть челночный рейс, который вылетает в шесть вечера.

— Очень хорошо, сэр, — ответил Скаттер.

— У нас остаются мечети в Мекке и Медине, — продолжил Касим. — Я возглавлю группу которая отправится в Мекку, вы — ту, которая отправится Медину. У каждого из нас будет по четырнадцать человек. Главная задача — обнаружить и обез­вредить взрывные устройства, которые, как мы считаем, уста­новил там Хикмэн. Прибываем на места, ищем, обезвреживаем и уходим, так, чтобы нас не обнаружили.

— Что, если Хикмэн подменил метеорит?

— Остальные мои люди уже работают над этим.

Командир группы индусов поглядел в окно дома в Рабиге. Солнце низко опустилось над горизонтом, скоро наступит ночь. От Рабига до Медины около трехсот километров, часа четыре на машине. Там часа два уйдет на ориентировку на местности и по­иск места доступа в подземный тоннель вне территории мечети, который Хикмэн указал на схеме.

Установка зарядов взрывчатки и выход из тоннеля займет меньше часа.

И снова четырехчасовая дорога, обратно в Рабиг. Если они хотят на рассвете 6 января сесть на катер и отправиться в Еги­пет, то надо начинать действовать.

Еще раз проверив ящики со взрывчаткой, он жестом показал остальным, что пора грузить их в машину. Спустя восемь минут они уже ехали в сторону Медины.

Хэнли убедился, что на этот раз слово Оверхольта было до­роже золота. Он получил все, что требовал, и получил быстро.

— Мы готовы начать передачу, — сказал Оверхольт Хэнли по телефону. — Установите канал связи и проверьте качество изображения.

Хэнли дал знак Стоуну, который начал выводить изображе­ния на монитор. Видеокамеры на входе в Суэцкий канал и вы­ходе из него показывали проходящие суда с такой четкостью, что создавалось впечатление, будто просто стоишь на берегу.

— Прекрасно, — сказал Хэнли.

— Что еще вам нужно? — спросил Оверхольт.

— В Управлении нет агента-мусульманина в Саудовской Аравии?

— Есть, с полдюжины.

— Нам надо узнать, подменили ли метеорит.

— Даже они не смогут войти за занавес, — ответил Оверхольт. — Там четыре стражника, которые постоянно ходят по кругу.

— Но они могут войти в мечеть аль-Харам. Подойти побли­же со счетчиком Гейгера, а потом поклониться Каабе и начать молиться. Если гренландский метеорит там, счетчик обнаружит радиоактивность.

— Превосходно, — согласился Оверхольт. — Мы немедленно сделаем это и доложим сразу же, как что-то узнаем. Что еще?

— Нам нужны спутниковые снимки обеих мечетей с макси­мально возможным разрешением, а также технические схемы. Инженерные коммуникации, поэтажные схемы, любые, которые вы сможете найти.

— Я подготовлю пакет данных как можно скорее и перешлю их вам по спутниковому каналу, продублирую курьером.

— Хорошо, — ответил Хэнли. — План «Корпорации» в том, чтобы представить себя на месте Хикмэна и определить его об­раз действий. Как только у нас будет документация, мы сфор­мируем группу и составим план, как бы мы хотели уничтожить мечети, если бы это пришлось делать нам.

— Я постоянно в кабинете, — сказал Оверхольт. — Если что- нибудь узнаете или вам что-то понадобится, звоните в любое время.

— Благодарю, сэр, — ответил Хэнли. — Мы все сделаем в луч­шем виде.

Оказавшись в Тель-Авиве, Кабрильо арендовал машину и поехал к Куполу Скалы, стараясь подобраться на максималь­но близкое расстояние. Вошел через ворота у мечети аль-Акса и прошел через внутренний двор к Куполу. Весь комплекс со­оружений занимал площадь в 140 тысяч квадратных метров, с фонтанами, садом и несколькими святилищами. Там всегда было много туристов и богословов.

Войдя в здание Купола, Кабрильо поглядел на подсвеченную лампами скалу.

Легко было представить себе ее в качестве вершины холма. Скальный выход, видный отовсюду. Но история была важнее материальности, именно поэтому место стало столь священно. Внешне же скала выглядела так же, как и тысячи других, на­ходящихся вокруг.

Выйдя из здания Купола, Кабрильо отправился под землю, в Мусала Марван.

Мусала Марван находился под мощеным двором комплек­са в его юго-западном углу. Огромное подземное помещение, также известное под названием Конюшен Соломоновых, оно также имело купольную структуру и было разделено на части длинными стенами с колоннами и арками, по большей части с ровным полом; его использовали во время пятничных молитв.

Под землей было прохладно, и Кабрильо ощутил, как дуно­вение истории пробирает его до самых костей.

За столетия здесь побывали миллионы людей, взыскующих единения с Господом. Было тихо, лишь капала вода в каком-то ис­точнике. Кабрильо ощутил весь ужас планов Хикмэна. Где-то есть человек, который настолько погряз в злобе и исполнен жажды ме­сти за гибель сына, что готов лишить мир трех столь святых мест. Кабрильо почувствовал озноб. В этих местах воевали и погибли миллионы людей, и он физически ощущал присутствие их душ.

Какой бы нечестивый план ни создал Хикмэн, именно Кабри­льо и «Корпорации» предстояло остановить его. Забравшись по каменным ступеням, Хуан вернулся во внутренний двор. В лицо повеяло сухим воздухом. И он направился к воротам.

На летном поле рядом с Порт-Саидом в Египте Петер Вандервальд зарулил на стоянку и остановил старенький «Дуглас DC-З». Самолет долго и честно служил, перевозя грузы по всей Африке. Двухмоторный «DC-З» был, по сути, достоин музея. Тысячи таких самолетов были построены за многие годы, начи­ная с 1935-го, и сотни до сих пор исправно работали. Военный вариант, «С-47», широко использовался во Второй мировой, в Корее и даже Вьетнаме, где из них стали делать самолеты огневой поддержки. Известный под названиями «Дакота», «Небесный паровоз», «Десантник» и «Даг», чаще всего он именовался «Тол­стой Птичкой».

Та «Толстая Птичка», которую пилотировал Вандервальд, была уже одной лапкой в могиле. Ее должны были порезать на металлолом в Южной Африке, поскольку на нее уже не выдава­ли сертификат летной годности, и Вандервальд купил ее за гро­ши. Честно говоря, он вообще удивился, что самолет выдержал перелет на север без поломок. Теперь ему предстояли последний полет и достойная смерть, если только он этот полет выдержит.

«DC-З» имел шасси с двумя основными стойками и неболь­шой хвостовой, поэтому стоял на полосе, высоко задрав нос. Длина его составляла двадцать метров, размах крыльев — трид­цать. С двумя звездообразными поршневыми двигателями по 1000 лошадиных сил в каждом, он имел дальность полета 2200 километров на крейсерской скорости в 300 километров в час. Максимальная скорость составляла 370 километров в час. С вы­пущенными закрылками он садился почти что ползком.

В эпоху, когда самолеты стали изящными и гладкими, как нож, «DC-З» больше походил на летающую наковальню. Ос­новательный, неподатливый, всегда готовый к делу, он мало требовал и выполнял свою работу без лишнего шума. Сейчас он был будто пикап на автостоянке, заполненной «Корветами».

Вандервальд заглушил двигатели и опустил окно кабины.

— Подставь башмаки и заправь его, — крикнул он египтянину-механику, который знаками показывал ему съезд с поло­сы. — И долей масла. Скоро другой человек заберет машину и полетит дальше.

Пройдя под уклон через кабину, Вандервальд откинул трап и спустился на аэродром. Спустя пару часов он уже был в Каире, ожидая вылета обратно в Йоханнесбург. Как только на его счет перечислят деньги, его участие во всем этом деле будет окончено.

Подходя к арендованной машине, Кабрильо ответил на теле­фонный звонок.

— «Хоукер» только что пересек границу Средиземного моря, — доложил Хэнли. — Похоже, летит в Рим.

— Звони Оверхольту, пусть самолет арестуют сразу же, как он сядет в Риме. Возможно, Хикмэн решил смыться.

— Сомневаюсь.

— Я тоже, — ответил Кабрильо. — На самом деле готов по­биться о заклад, что тут что-то другое.

— Так когда же он будет уматывать?

— Не думаю, что он вообще будет это делать, — ответил после паузы Кабрильо. — Думаю, в завершение он планирует опера­цию-самоубийство.

Воцарилось молчание.

— Мы это учтем, — наконец сказал Хэнли.

— Буду выходить на связь с «Моссадом», — сказал Кабри­льо. — Потом позвоню тебе.

Солнце садилось, когда старенькое судно ловцов жемчуга с Хикмэном на борту подошло к Халидж ас-Сувайз, в северной оконечности Красного моря. Восьмисоткилометровый переход от Рабига был медленным, но без помех, и вечером судно долж­но было войти в Суэцкий канал, как и планировалось. Судно было забито людьми под завязку, и Хикмэн постоянно пере­ходил из рубки на корму, где воздух не был заполнен дымом мини-сигар, которые одну за другой курил рулевой.

Авраамов камень лежал, замотанный в брезент, на палубе рядом с единственной сумкой Хикмэна, в которой были смена белья, минимум туалетных принадлежностей и папка на трех кольцах, содержимое которой он штудировал все то время, что провел на судне.

— Вот что я нашла, — сказала Хаксли, входя на пост управле­ния. — Взяла фотографии, которые сделал Хальперт и осталь­ные в Мэйденхед, стерла противогаз и запустила биометриче­скую программу.

Хэнли взял у нее диск и передал Стоуну, который вставил его в главный компьютер. На мониторе появилось изображение.

— Черт, он выглядит совсем не так, как пишут в газетах, — сказал Хэнли.

— Необычно, но логично, — ответила Хаксли. — Будь я таким затворником, как Хикмэн, я бы постаралась выглядеть совер­шенно обычным человеком, насколько это возможно. И таким образом иметь возможность беспрепятственно перемещаться и оставаться неузнанным.

— Думаю, слухи о Говарде Хьюзе того же сорта, — сказал Сто­ун. — Просто слухи.

— Щелкай дальше, Стоуни, — сказала Хаксли.

Стоун ввел команды. На экране появилось изображение в 3D.

— Это моделирование его манеры двигаться, — сказала Хак­сли. — У каждого человека манера двигаться индивидуальна. Знаете, как службы безопасности вылавливают читеров в казино?

— Как? — спросил Стоун.

— По походке, — ответила Хаксли. — Человек может нало­жить грим, изменить внешность, даже манеру поведения, но никому не приходит в голову изменить походку или манеру движений.

Стоун повозился с компьютерным изображением, заставляя модель идти, поворачиваться и двигать руками.

— Сделайте копию и отправьте Оверхольту, — приказал Хэн­ли. — А он переправит ее израильским спецслужбам.

— Могу запустить программу распознавания по изображе­ниям, приходящим с камер наблюдения в Суэцком канале, — предложил Стоун.

— Давай, — согласился Хэнли.

Когда Хэнли разглядывал изображения Хикмэна, восемь человек сошли с частного самолета, прибывшего из Катара в Эр-Рияд. Таможенный контроль они прошли без проблем. Встретившись в зоне выдачи багажа, сели в белый «Шевроле Субурбан», который госдепартамент арендовал у сотрудника нефтяной компании, и отправились на конспиративную квар­тиру, чтобы ждать ночи.

— Мы можем сделать то, что вам надо, этим вечером, — ска­зал глава «Моссада», израильской разведки. — Но мы не можем использовать собак. Придется отправлять агентов с химиче­скими датчиками. Собаки на территории мечети — ни в коем случае.

— Могут ли возникнуть проблемы? — спросил Кабрильо.

— Пару лет назад, когда премьер-министр Израиля посетил Купол Скалы, последующие беспорядки продолжались не­

сколько недель, — ответил израильтянин. — Так что надо все сделать быстро и тихо.

— Смогут ли ваши люди обследовать всю территорию?

— Мистер Кабрильо, Израилю приходится иметь дело с бом­бами еженедельно. Если в Харам аль-Шариф есть взрывчатка, вы узнаете об этом к завтрашнему утру.

— И вы обезвредите все, что найдете? — спросил Кабрильо.

— Обезвредим или вывезем. Поступим так, как будет безопаснее.

— Господа, занимайте места, — объявил Касим.

Двадцать восемь человек, оставшиеся в его распоряжении,

уселись. Скаттер стоял у доски рядом с Касимом.

— Кто из вас никогда не ездил на мотоцикле? — спросил Касим.

Десять человек подняли руки.

— Вам предстоит трудная задача, — продолжил он. — Но мы привели преподавателей для экстренного курса обучения. Как только мы закончим брифинг, вы отправляетесь наружу и начина­ете тренироваться. За четыре часа вам предстоит освоить основы.

Десять человек закивали.

— Ситуация такова, — продолжил Касим. — Мы не можем попасть в Саудовскую Аравию обычным коммерческим рей­сом. Слишком велик риск, что нас перехватят. От Катара до Мекки более 1300 километров, дорога идет через пустынную местность, где нет заправок, поэтому мы приняли следующее решение. Эмир отправит нас грузовым самолетом в аль-Хидайя, в Йемене, а оттуда менее 800 километров до Джидды в Сау­довской Аравии, по нормальной дороге вдоль Красного моря. Эмир подкупил чиновников в Йемене и собрал все мотоциклы со склада здесь, в Катаре. У байка два преимущества. Во-первых, мы можем пересечь границу, объехав пропускной пункт через пустыню, и вернуться на дорогу уже в Саудовской Аравии. Во- вторых, потребление горючего. По дороге будет несколько горо­дов, где есть заправки, но они далеко друг от друга. Мотоциклы пройдут эти перегоны без дозаправки. Третье, и самое главное. Каждый из нас будет ехать на мотоцикле один. Если власти за­держат одного, это не поставит под угрозу операцию в целом.

Касим поглядел на собравшихся.

— У кого-нибудь есть вопросы?

Никто не сказал ни слова.

— Хорошо, — продолжил он. — Тогда те, кому нужно потре­нироваться, идут вместе с капитаном Скаттером на площадку, там уже ждут инструкторы с мотоциклами. Остальные отдыха­ют, отбываем сегодня в десять вечера.

Вандервальд побрызгал себе под нос одеколоном. Первый перелет был из Каира в Найроби, в Кению, и самолет был забит до отказа. Внутри пахло потом и жареным ягненком, которого приготовили на обед.

В то самое время, когда Вандервальд уснул на борту само­лета, двое мужчин подошли к его дому в пригороде Йоханнес­бурга. Проскользнув на задний двор, принялись неторопливо обезвреживать сложную систему охранной сигнализации, а за­тем открыли заднюю дверь и вошли в дом. Там они принялись методично обыскивать все.

Спустя пару часов работа была закончена.

— Я позвоню, загрузите его телефон в базу данных, — сказал один из них. — Чтобы они могли проверить его звонки.

Набрав номер в Лэнгли, он ввел код и дождался гудка. Компью­тер ЦРУ определит номер и проверит в базах данных южноафри­канских телефонных компаний записи о входящих и исходящих звонках за последний месяц. Результаты будут через пару часов.

— Что теперь? — спросил второй.

— Будем ждать и спать по очереди.

— И сколько нам здесь ждать?

— Пока он не вернется, — ответил первый, открывая холо­дильник. — Или о нем не позаботится кто-нибудь раньше нас.

Индийские наемники оказались у люка, ведущего в систему водяного охлаждения Мечети Пророка в Медине. Он находился на открытом месте рядом с жилым домом, на краю грунтовой резервной стоянки.

Стоянка была почти свободна, лишь с десяток машин стояло у самого дома. Командир группы сдал назад, припарковав гру­зовик рядом с люком, срезал висячий замок болторезом и повел группу вниз по металлической лестнице. Когда основная часть вошла внутрь, водитель грузовика и второй мужчина, оставший­ся с ним, просто закрыли крышку и, заведя машину, сдали назад еще немного, чтобы прикрыть ее.

Бетонный тоннель диаметром под два метра открывал доступ к трубам, маркированным надписями по-арабски. Трубы были приподняты над дном тоннеля и закреплены на кронштейнах, вдоль них шел узкий трап для осмотра. Внутри было темно и прохладно, пахло мокрым бетоном и плесенью. Командир вклю­чил фонарик, то же самое сделали остальные. И гуськом двину­лись в сторону мечети.

Они прошли под землей больше километра, когда оказались у первой развилки. Командир поглядел на наладонный прибор GPS. Сигнал был слабым из-за бетона у них над головами, и он вытащил схему тоннеля, которую дал ему Хикмэн.

— Вы, пятеро, идете туда, — тихо сказал он своим людям. — Туннель начнет сворачивать, а потом станет прямоугольным. Установите заряды так, как было условлено, потом встречаетесь со мной и остальными с другой стороны.

Первая группа пошла в правый тоннель, вторая, включая ко­мандира, — в левый.

Спустя сорок семь минут они встретились с другой стороны.

— Теперь меняемся, — сказал командир. — Вы идете по на­шему тоннелю и проверяете заряды, установленные нами, а мы проверяем ваши.

Развернувшись, они пошли обратно, светя перед собой фо­нариками.

В каждой из шести точек тоннелей лежали смотанные лентой заряды С-6 и динамита, сантиметров в тридцать диаметром, при­клеенные сантехническим скотчем к трубам. На каждом был циф­ровой таймер с детонаторами, отсчитывающий часы и минуты.

На первом таймере было 107:46. Заряды должны были взор­ваться десятого, среди дня, когда в мечети соберется почти миллион паломников. Количества взрывчатки, которую дал им Хикмэн, хватит, чтобы превратить мечеть в руины. Самый большой, двойной, заряд С-6 и динамита они установили там, где, согласно схеме, должна находиться гробница Мухаммада.

Если все сработает, то менее чем через пять дней с лица земли будут стерты столетия истории.

Они вернулись назад к люку, ведущему на поверхность. Ко­мандир вылез под грузовиком и выбрался сбоку. Подойдя к ок»п водителя, постучал по стеклу. Тот опустил его.

- Давай вперед, — сказал командир.

Когда все погрузились обратно в грузовик, командир достал за’ шее припасенный навесной замок и закрыл люк.

Спустя четыре минуты они поехали обратно в Рабиг, осве­щаемые призрачным светом полумесяца.

Тем же утром, в 6 часов, Хэнли собрал в конференц-зале «Орегона» оперативников «Корпорации». Судно находилось в Средиземном море, неподалеку от Тель-Авива, медленно ходя по кругу. Хэнли поглядел на экран монитора, где было видно, как к носу судна подлетает «Робинсон».

— Это председатель, — сказал он, показывая на вертолет. — Он проведет брифинг, но, пока его еще нет, рекомендую достать блокноты. На столе сбоку кофе и бейглы. Если кто-то хочет по­есть, давай^-’- скорее. Когда мистер Кабрильо начнет брифинг, я не хочу ненужных перерывов.

Хэнли пошел на пост управления, чтобы получить свежай­шие сведения. Он забрал документы у Стоуна и уже выходил с поста, когда мимо прошли Кабрильо и Адамс.

— Вас ждут в конференц-зале, — сказал он и пошел следом.

Дойдя до конференц-зала, Кабрильо открыл дверь и они

вошли. Адамс в летном комбинезоне сел за стол, а Хэнли встал рядом с Кабрильо, который подошел к кафедре.

— Рад вас всех снова увидеть, — начал Хуан, — особенно Гун­дерсона и тех, кто был с ним. Здорово, что они наконец-то вас отпустили.

Кабрильо улыбнулся Гундерсону.

— Для того что предстоит сделать, понадобится каждый.

Я только что из Тель-Авива, со встречи в «Моссаде». Они от­правили утром большую группу обыскивать мечеть и Купол Скалы на предмет взрывчатки. Ничего не нашли. Ни обычной, ни ядерной, ни какого-либо биологического оружия. Но нашли видеокамеру, которой там не должно было быть. Она была замаскирована внутри комплекса, на стволе дерева в саду.

Все молчали.

— Камера была соединена но беспроводной связи с устрой­ством, установленным за пределами мечети, от которого в бли­жайшее здание шел обычный кабель. Когда я уходил, в «Мосса­де» планировали обыск здания. Скоро должны оповестить меня о результатах.

Все закивали.

— Интересно, что камера была направлена в небо над Куполом Скалы, прямо над верхушкой. Для меня это означает, что Хикмэн, если он выкрал Авраамов камень, планирует нанести атаку с воз­духа, уничтожив камень и повредив Купол. Планирует заснять это и каким-то образом передать по телевидению по всему миру.

Люди снова закивали.

— Ситуация в Мекке и Медине такова, — продолжал Кабри­льо. — Касим и офицер ВВС США возглавят две группы, со­бранные из военнослужащих США, мусульман, чтобы искать бомбы. Я оставил в Катаре Пита Джонса, который будет коор­динировать наши действия с эмиром, предложившим всяческое содействие. Дальнейшее пусть разъяснит мистер Хэнли.

Отойдя от кафедры, Кабрильо пропустил на свое место Хэн­ли и, подойдя к кофемашине, сделал две чашки, одну из которых отдал Адамсу. Тот с благодарностью кивнул.

— Как вам всем известно, Мекка и Медина — два самых свя­тых места в исламе. В силу этого они безусловно закрыты для любого немусульманина. Касим — единственный из нас, кто придерживается ислама, поэтому он был выбран в качестве командира. Эмир обеспечил им грузовой самолет и достаточ­ное количество дорожных и шоссейных мотоциклов, которые доставлены в Йемен вместе с группой Касима. Они прибыли туда сегодня рано утром и уже пересекли границу Саудовской Аравии, проехав по вади, высохшему руслу реки. Согласно по­следнему сообщению, они миновали город Сабия в Саудовской Аравии и продолжают двигаться на север. Затем — пересадка на рейсовые автобусы, которые и доставят их к мечетям. Там они разделятся и начнут поиск взрывчатки.

— А что с грузовыми контейнерами? — спросил Хальперт.

— Как вам всем известно, — продолжил Хэнли, — группа, за­брошенная в Мэйденхед, нашла следы токсического вещества, которым, как мы считаем, были обработаны молитвенные ков­рики, находящиеся в контейнерах. Касим отправил восемь че­ловек прямо в Эр-Рияд, и они уже заняли позиции вокруг скла­да, где хранятся контейнеры, ожидая доставки в Мекку. Грубо говоря, мы подловили их на оплошности. Если бы контейнеры прибыли вовремя и уже были бы доставлены в Мекку, их бы уже открыли и отрава попала бы в воздух. Но, как выяснилось, Хикмэн настолько опоздал с доставкой, что грузовики, которые должны были их перевозить, уже направили на другие нужды. Согласно перехваченному УНБ с наладонника распорядителя файлу распорядка, он запланировал доставку на завтра, седьмое число. План заключается в том, что команда в Эр-Рияде сама заберет контейнеры и повезет в сторону Мекки. Где-то между Эр-Риядом и Меккой будет необходимо уничтожить контейне­ры или организовать их вывоз за пределы страны.

И тут в конференц-зале зазвонил телефон. Подошел Кабрильо.

— Понял, — сказал он и повесил трубку.

Хэнли выжидающе поглядел на него.

— Звонил Оверхольт, — сказал Кабрильо. — Его агент за­фиксировал радиацию за занавесью в Каабе. Следовательно, Хикмэну удалось подменить метеорит.

Последние пару дней Мишель Хант провела в Лондоне, в отеле, в компании агентов ЦРУ, которые допрашивали ее. Она порядком устала, но не отказывалась сотрудничать. Говоря от­кровенно, агенты уже начали понимать, что в нынешней ситу­ации от нее мало пользы. Они с самого начала отказались от идеи звонить Хикмэну. Даже если у него при себе мобильный или спутниковый, увидев, что она звонит не со своего обычного номера, он поймет, что дело неладно.

Они запланировали вернуть ее обратно в США и должны были покинуть отель меньше чем через час. В конечном счете Хант смог­ла лишь пролить свет па некоторые подробности жизни Хикмэна.

И Мишель сделала это с поминутной точностью. Они спра­шивали ее обо всем, и она рассказывала. Агенту лишь оставалось свести все воедино, доклад был бы готов.

— И снова с самого начала, — сказал агент. — Когда вы впер­вые встретились, по вашим словам, вы полетели в Лос-Анджелес для осмотра нефтепромышленного объекта, который он наме­ревался приобрести.

— Да, — ответила Мишель Хант. — Мы встретились тогда на ланче в «Чэйзен». У меня был подарочный сертификат от под­руги на день рождения. Я тогда не могла позволить себе даже ланч в таком ресторане.

— Что произошло потом?

— Он подошел к моему столику, представился, я предложила ему присоединиться, — ответила Хант. — Мы провели там весь день. Должно быть, владельцы хорошо знали его, поскольку, когда основная масса народа закончила ланч, нас оставили од­них. Они даже начали готовить нам стол к ужину, хотя никто не сказал ни слова.

— И вы поужинали с ним?

— Нет, — ответила Хант. — Гэл организовал нам полет к не­фтяной площадке на закате, чтобы осмотреть ее. Думаю, пытал­ся произвести на меня впечатление.

— Значит, вы пролетели над площадкой, глядя на нее из ил­люминатора самолета?

— Никаких окон там не было, — ответила Хант. — Открытый биплан, я сидела сзади.

— Подождите-ка, — насторожился агент. — Это был двух­местный самолет?

— Старенький «Стирман», если я правильно помню, — от­ветила Хант.

— Ну а кто его вел? — спросил агент.

— Кто? Гэл, конечно, — ответила Хант. — Кто же еще?

— Мистер Хикмэн умеет водить самолет? — поспешно спро­сил агент.

— По крайней мере, тогда умел, — ответила Хант. — Если это умел Говард Хьюз, то Гэл тоже постарался научиться.

Агент побежал к телефону.

— Это дает нам дополнительный штрих к картине, — сказал Хэнли. — Теперь нам не только надо забрать у Хикмэна Авраа­мов камень, но и незаметно установить его обратно. Президент известил нас, что надо избежать необходимости ставить в из­вестность правительство Саудовской Аравии, любыми возмож­ными способами.

В этот момент засветился один из стодюймовых мониторов на стене конференц-зала. Изображение было поделено пополам по вертикали, и Стоун находился слева.

— Извините, сэр, — сказал он. — Я помню, что вы просили не прерывать вас, но это важно. Глядите на другую половину экрана.

На правой половине экрана появилось изображение.

— Съемка с камер, установленных ЦРУ на шлюзах в Суэцком канале. Изображение было записано пятнадцать минут назад.

Камера показала старое судно, идущее по каналу. Пара ма­тросов возились с канатами, проводя судно через шлюз. На кор­ме стоял одинокий мужчина, попивая кофе. Камера уловила его, когда он поглядел вверх.

— Я сопоставил это с программой, сделанной мисс Хаксли, — сказал Стоун.

Все в зале глядели, как 3D изображение наплыло на мужчи­ну. Черты лица идеально совпадали. Когда мужчина начал дви­гаться, программа запустила наложение движущегося образа.

— Сэр, это Галифакс Хикмэн, — поспешно сказал Стоун.

— Где сейчас судно, Стоуни? — спросил Кабрильо.

На левой стороне изображения было видно, что Стоун по­смотрел на другой монитор.

— Прошло шлюзы и входит в Порт-Саид, на территории Египта.

— Джордж... — начал Кабрильо.

— Мы заправлены и готовы к вылету, — ответил Адамс, вставая.

Спустя четыре минуты «Робинсон» взлетел с палубы «Оре­гона». Отсюда до Порт-Саида были три сотни километров, но «Робинсону» не было суждено долететь до Египта.

Самолет с Вандервальдом на борту поймал попутный ветер, и они прибыли на полчаса раньше.

Машин почти не было — пройдет еще час, прежде чем жите­ли пригородов заполонят дорогу, выезжая на работу, — и Вандервальд оказался у порога дома через пятнадцать минут после того, как сошел по трапу самолета. Вытащив из почтового ящика стопку писем и газет, он сунул ее под мышку и пошел к двери с портфелем в руке.

Войдя внутрь, поставил портфель на пол и положил почту на стол. Повернулся, чтобы закрыть входную дверь, когда рядом появился мужчина. В коридоре, ведущем с кухни, тоже послы­шались шаги.

— С утречком, дрянь, — сказал первый мужчина, приставляя к голове Вандервальда пистолет с глушителем.

Больше он ничего не сказал, потому что, опустив пистолет, прострелил Вандервальду оба колена. Тот упал на пол и заорал от боли. Подошел второй и присел рядом с Вандервальдом, ка­тающимся по полу.

— Не хочешь рассказать, что это за счет за «DC-З», который мы нашли в твоем компьютере?

Спустя две минуты и два точно рассчитанных выстрела они получили ответ на вопрос. Спустя еще минуту первый добил его.

Двое мужчин вышли через заднюю дверь, обошли дом по ал­лее и прошли по улице, туда, где была спрятана арендованная машина. Сели в кресла, и тот, что устроился на месте пассажира, стянул перчатки и достал мобильный, набирая номер.

— Объект только что вернулся из Порт-Саида, куда доставил «DC-З». Он больше никого не побеспокоит.

— Понял, — ответил Оверхольт. — Возвращайтесь домой.

— Мне нужен свежайший снимок аэропорта в Порт-Саиде, — сказал Оверхольт начальнику УНБ. — Мы ищем самолет «DC-З».

Начальник тут же выкрикнул приказ технику, работающему со спутниками слежения:

— Перенаводим спутник! Не кладите трубку!

Ожидая снимка, Оверхольт протянул руку в ящик стола, до­стал деревянную палку с прицепленным к ней красным рези­новым мячом и принялся неистово барабанить мячом в стену. Ожидание продлилось всего пару минут, но они показались ему часами. Наконец начальник УНБ снова вышел на связь.

— Сейчас передадим изображение, — сказал он.

Оверхольт поглядел на монитор. Там появилось изображе­ние летного поля, снятое с большой высоты. Потом оно начало медленно увеличиваться, пока не стал виден стоящий на поле «DC-З». Изображение продолжало укрупняться. По летному полю к самолету шел мужчина, прижимая к груди нечто похо­жее на одеяло. Подошел к «DC-З» и прямо на глазах Оверхольта открыл дверь.

— Следите за «DC-З», — приказал Оверхольт. — Если он взлетит, постарайтесь продолжить слежение.

— Будет выполнено, — ответил начальник УНБ, кладя трубку.

Хэнли сидел на посту управления вместе со Стоуном, когда зазвонил телефон.

— Ситуация такова, — быстро начал Оверхольт. — Мисс Хант только что рассказала нашим агентам, что Хикмэн умеет пило­тировать самолеты. Двое моих людей нанесли визит южноаф­риканскому торговцу оружием, и он рассказал, что вчера доста­вил в Порт-Саид «DC-З» для Хикмэна. У меня сейчас на экране изображение со спутника. Человек, телосложением сходный с Хикмэном и подходящий под созданный вами ЗD-пpoфиль, от­крыл дверь в самолет.

— Значит, вот как, — перебил его Хэнли. — Он полетит на Купол Скалы сам.

— Мы не можем сбить его, иначе потеряем Авраамов ка­мень, — сказал Оверхольт. Придется дать ему сбросить его.

— Хорошо, сэр, — ответил Хэнли. — Я оповещу Кабрильо.

Повесив трубку, Хэнли связался по радио с «Робинсоном».

— Разворачивайся, — сказал Кабрильо Адамсу, когда Хэнли все объяснил.

Адамс начал широкий левый поворот.

— Пусть все, кроме Мерфи и Линкольна, будут у Купола Ска­лы как можно скорее, — сказал Кабрильо. — А оставшиеся пусть готовят пусковую установку ракет.

— Будет сделано немедленно, — ответил Хэнли.

— Позвони Оверхольту, пусть попридержит израильтян, — продолжал Хуан. — Мне не нужно истребителей в воздухе, ни­чего, что могло бы показать Хикмэну, что мы у него на хвосте. И пусть мне срочно позвонит Кевин Никсон. Мне надо снова воспользоваться одной из его штучек. Отбой.

— Куда, сэр? — спросил Адамс.

— В центр Иерусалима, — ответил Кабрильо. — К Куполу Скалы.

Адамс ввел координаты в GPS и повел «Робинсон» к берегу.

Оперативники на борту «Орегона» бегали по коридору, го­товясь к операции, когда Кевин Никсон дошел до поста управ­ления, открыл дверь и проскользнул внутрь.

Хэнли ткнул кнопку микрофона, и Кабрильо тут же ответил.

— Никсон здесь, — сказал Хэнли, отдавая микрофон.

— Кевин, ты уверен, что сделанное тобой сработает? — спро­сил Хуан. — Если есть сомнения, говори сразу же.

— Я подсчитал вес, ввел для расчетов удвоенную высоту, по сравнению с той, которую вы назвали, но все в пределах нор­мы, — ответил Никсон. — Сами знаете, ничто не идеально, но я скажу: да, оно сработает.

— Сколько времени займет нанесение?

— Меньше минуты.

— У тебя достаточно смеси?

— Да, сэр. Я даже с запасом сделал.

— О’кей. Работаем по твоему плану. Запасного нет, значит, придется выполнить этот.

— Он сработает, сэр, но есть одна проблема, — сказал Никсон.

— Какая?

— Мы потеряем камень, если он упадет на сам Купол.

Кабрильо немного помолчал.

— Насчет этого я сам позабочусь, — сказал он наконец.

Хикмэн не садился за штурвал самолета больше двух десят­ков лет, но все получилось так, будто он делал это еще вчера.

Забравшись в кресло пилота, он провел предполетную поверку и запустил двигатели. Из стареньких моторов полетели клубы дыма, но через пару минут они уверенно зарокотали на холостых.

Поглядев на пульт управления, Хикмэн выяснил назначение разных тумблеров и убедился, что к органам управления присо­единен архаичный автопилот. Выведя старый «DC-З» немного вперед, он запросил у диспетчера разрешение на взлет.

На летном поле царила тишина, и разрешение на взлет ему дали сразу же.

Ведя самолет вперед, он проверил тормоза. Мягковаты, но ра­ботают. Мягкие тормоза не волновали его. Он пользуется ими в последний раз, а «DC-З» отправляется в свой последний полет. Разгоняя самолет, он вырулил на взлетную полосу и остановил его.

Последний раз проверив показания приборов, Хикмэн дви­нул вперед секторы газа, разогнал самолет до взлетной скорости и потянул штурвал на себя. «DC-З» оторвался от земли и начал с трудом набирать высоту. Хикмэну предстояло пролететь всего около трехсот километров. На максимальной скорости и с по­путным ветром это займет меньше часа.

— Я спустил на воду катера и договорился с израильтяна­ми, — доложил Стоун. — Их грузовой вертолет переправит группу в десять человек из Тель-Авива к Куполу Скалы. Он слишком большой, чтобы сесть к нам на палубу.

Стоун показал на изображение с кормовой камеры наблюдения. Большой двухвинтовой вертолет садился на прибрежный песок.

— Я иду в конференц-зал, — сказал Хэнли.

Бегом пробежав по коридору, он ворвался в конференц-зал и с порога начал:

— Так, ребята, катера на воде, на берегу ждет «вертушка», которая отвезет вас на место. Все в курсе, что именно делать?

Десять человек закивали.

— Старшим назначаю мистера Сэна. Удачи!

Группа начала по одному выходить из конференц-зала с кар­тонными коробками в руках. Хэнли остановил Никсона, когда тот оказался рядом.

— У тебя есть веревочная лестница? — спросил он.

— В коробке сверху.

— О’кей. Иди, — сказал Хэнли, двинувшись по коридору сле­дом за ним.

Стоя на корме, он смотрел, как группа устроилась в двух катерах, и те быстро пошли к берегу. Потом вернулся внутрь, чтобы зайти к Мерфи и Линкольну.

— Где вас высаживать? — спросил Адамс.

— Летим прямо к Куполу Скалы, — ответил Кабрильо. — Туда сейчас должна прибыть группа с «Орегона».

— И что тогда?

— Сейчас объясню, — ответил Кабрильо.

Через пару минут, когда Кабрильо закончил, Адамс тихо при­свистнул.

— При всей той супертехнике, которая есть у «Корпорации», все свелось к этому, — сказал он.

— Да, что-то вроде ходьбы по канату в цирке, — согласился Хуан.

Группа с «Орегона» высадилась из вертолета на перекрытой улице неподалеку от Купола Скалы. Переулки были перегоро­жены израильскими танками, взводы солдат израильской армии спешно эвакуировали с улиц и из мечети всех людей. Толпы палестинцев, не зная, в какой опасности оказалась их святыня, начали бурно протестовать, и израильтянам приходилось сдер­живать их водометами.

Сэн послал группу ко входу в мечеть.

— Рассредоточьтесь и займите позиции, — сказал он всем. — Кевин, в первую очередь убедись, что веревка на месте.

— Да, сэр, — ответил Никсон, глядя, как члены группы раз­бегаются по двору мечети.

Сэн обернулся к офицеру израильской армии, стоявшему рядом.

— Мне нужны шланги, присоединенные к пожарным насо­сам, со всех сторон. Их нужно провести внутрь, — сказал он. — И пусть будут подлиннее, чтобы мы могли протянуть их туда, куда понадобится.

Офицер начал выкрикивать приказания.

Хикмэн летел над Средиземным морем. Он чувствовал, что его жизнь подошла к концу. И пропала зря. Все его богатство, слава и успех в конечном счете ничего не значат. То единствен­ное, что он сделал хорошего, он погубил своими руками. Он никогда не был хорошим отцом своему сыну. Занятый вели­кими свершениями, надутый от важности, никого к себе не подпускающий, он так и не дал сыновней любви пробить этот панцирь.

Его пробила лишь смерть Криса Ханта.

Для Хикмэна печаль по сыну закончилась холодной нена­вистью. Злобой на религию, чьи фанатичные последователи убивают без раздумий, ненавистью ко всему тому, чему они по­клоняются. Но скоро все эти символы веры исчезнут. И, хотя Хикмэн увидит лишь первые плоды своих усилий, он умрет с радостью, зная, что все остальное скоро тоже рухнет.

Немного осталось, подумал он, увидев на горизонте берег. Совсем немного прежде, чем ислам будет разорван на куски.

Никсон и Гэннон развернули веревочную лестницу из ко­робки и быстро растянули ее во дворе у Купола Скалы. Она оказалась коротка.

— Сейчас возьму запасную, — сказал Никсон, взрезая ножом ленту на второй коробке и доставая следующую свернутую лест­ницу. — У тебя как с узлами?

— У меня есть парусная лодка, — ответил Гэннон. — Думаю, справлюсь.

И начал связывать концы лестниц морскими узлами. Другие члены группы, расположившиеся вокруг Купола Скалы, начали доставать из картонных коробок пластиковые мешки с белым порошком.

У входа, рядом с минаретом Силсила, Сэн глядел, как изра­ильские солдаты тянут пожарные шланги через ворота.

— Оставьте здесь, — сказал он. — Мои люди протянут их дальше сами.

Обойдя все четыре стены огромного храмового комплекса, Сэн повторил приказания. Вскоре оперативники «Корпорации» растянули шланги к нужным местам.

— О’кей, — через пару минут сказал Гэннон. — Будет держать.

— А теперь надо аккуратно смотать ее начиная с этого кон­ца, — сказал Никсон.

Гэннон натянул летницу, и Никсон принялся скатывать ее в аккуратный рулон.

Мерфи поглядел на траектории, отображенные на экране компьютера, и, обернувшись, посмотрел на Хэнли.

— У этого праздничка есть бюджетные ограничения? — спро­сил он.

— Никаких, — ответил Хэнли.

— Хорошо. Поскольку наш небольшой залп для гарантии успеха обойдется около миллиона.

— Играй по-крупному или проваливай, — ответил Хэнли.

Линкольн смотрел на линию, отображающую траекторию подлетающего «DC-З».

— Будем надеяться, что он останется на прежнем курсе. И что ваша гипотеза верна.

— Исходя из того, как он установил свою камеру, похоже, он снижается, чтобы сделать сброс, — сказал Хэнли. — Чтобы унич­тожение Авраамова камня было видно в подробностях. Если он станет сбрасывать его с большой высоты, то надо было бы сделать на камере угол обзора побольше, иначе она не покажет, как он разлетается на куски.

— Это меня не беспокоит, — ответил Линкольн. — Больше беспокоит второй заход.

— Чтобы гарантировать уничтожение Купола, он должен будет поднять «DC-З» на пару тысяч метров, а потом спикиро­вать, — сказал Хэнли.

— Мы ввели в компьютер стандартную скорость набора вы­соты таким самолетом, — сказал Мерфи. — Установили необхо­димую высоту в шестьсот метров. Ему придется основательно уйти в сторону. — Он показал на монитор.

— Идеально, — сказал Хэнли.

— Мы с Линкольном тоже так считаем, — с улыбкой ответил Мерфи.

Хикмэну оставалось еще девять минут до Купола, когда Адамс прошел над двором мечети и посадил вертолет там, где стоял машущий руками Никсон. Пригнувшись, тот вбежал под вращающийся несущий винт, отдал Кабрильо конец веревки и побежал обратно.

— Медленно и постепенно, — сказал по внутренней связи Хуан.

— Мой девиз, — уверенно ответил Адамс.

Он аккуратно поднял вертолет в воздух, двигая ручками управления с хирургической точностью. «Робинсон» медленно поднимался вверх, а Кабрильо держал веревку. Вокруг Купола начала натягиваться тонкая сеть. Проведя вертолет до дальнего края купола, Адамс опустил вертолет, и машина зависла в полу­метре над землей. Кабрильо выкинул наружу конец лестницы. Мидоуз и Росс схватили сеть за края и начали растягивать ее в стороны. Секции сети свисали со ступенек лестницы.

— Теперь, если сможешь, высади меня на вершину Купола, — с улыбкой сказал Кабрильо. — Буду очень признателен.

Адамс снова аккуратно поднял вертолет выше и осторожно подвел его к Куполу. Кабрильо осторожно открыл дверь и по­ставил ноги на посадочную лыжу. Потом, едва махнув Адамсу рукой, встал ногами на Купол и взял в руки ступеньку веревоч­ной лестницы.

Адамс осторожно отвел вертолет в сторону и затем посадил его на близлежащей улице.

Кабрильо стоял на вершине Купола. Он поглядел вверх и увидел вдали большой серебристый самолет. И натянул сеть так сильно, как только мог.

— Пошли, пошли! — крикнул Сэн семерым членам группы.

Они начали быстро рассыпать по двору мечети белый по­рошок, такими же движениями, как в старину сеяли хлеб. За­кончив, подбежали к пожарным шлангам и стали ждать приказа открыть их.

Никсон и Гэннон держали шланг. У первого в руках был на­конечник, а второй держал сам рукав.

— Ты уверен, приятель, что это сработает? — спросил Гэннон.

— Сработает, — ответил Никсон. — Только потом надо будет долго убираться.

Хикмэн не обратил внимания на то, что израильтяне не под­няли истребители, чтобы перехватить его. Просто подумал, что летит достаточно низко и радары не видят «DC-З». Включив автопилот, он пошел в грузовой отсек и открыл дверь.

Авраамов камень так и лежал, завернутый в одеяло. Хикмэн достал его и сжал в руках.

— Скатертью дорога, — тихо сказал он. — Тебе и всему тому, что с тобой связано.

В боковое окно он увидел приближающиеся сооружения хра­мового комплекса. По его расчетам, при той скорости, с которой летит «DC-З», чтобы попасть в Купол, надо сбросить камень, когда нос самолета поравняется с краем первой стены.

Хикмэну было не суждено увидеть, как камень упадет на Ку­пол, именно поэтому он поставил там камеру.

— Начали, начали! — крикнул Сэн, услышав шум подлета­ющего «DC-З».

Оперативники открыли вентили и начали поливать ле­жащий на земле порошок. Вода служила катализатором. Как только она попала на порошок, крохотные гранулы начали увеличиваться в объеме и формировать плотный вспененный материал. Он поднялся от земли на полметра. Гэннон почув­ствовал, как его поднимает вверх, когда водяная пыль попала на порошок у него под ногами. В пене отпечатались следы его ботинок.

Хикмэн глядел вниз, рассчитывая время. Когда увидел в бо­ковое окно стену, окружающую мечеть, бросил наружу Авраа­мов камень и бегом побежал в кабину, чтобы перевести самолет в набор высоты для последнего смертельного пике. Тяжелый камень, кувыркаясь в воздухе, полетел к Куполу.

Если бы это было в фильме, то Кабрильо, сжав в руках лест­ницу, отбил бы камень в сторону от Купола и стал героем дня. Или Авраамов камень упал бы на сеть и был бы спасен. Но ока­залось, что присутствие Кабрильо наверху оказалось ненужным.

Хикмэн кинул камень с недолетом.

Если бы поверхность двора не была покрыта пеной, камень разбился бы о мрамор, которым был вымощен двор. Вместо это­го камень, кувыркаясь, завяз в пене метрах в трех от стены Купо­ла. Пробив ее почти наполовину, он улегся там тихо и спокойно, как пистолет в сделанной на заказ кобуре.

Сэн подбежал к камню и посмотрел на него.

— Никому не трогать! — крикнул он. — У нас снаружи со­трудник ЦРУ, он мусульманин. Только он может к нему при­касаться.

Выхватив рацию, Сэн связался с «Орегоном».

— Камень в порядке, остальное позже, — доложил он. — Свя­жетесь с Адамсом, чтобы он снял председателя с Купола?

— Будь добр, сообщи, — сказал Хэнли, обернувшись к Стоуну.

Пока тот связывался с Адамсом, Хэнли подошел к Мер­фи и Линкольну, сидевшим за пультом управления огнем. На верхней палубе «Орегона», на корме, пусковая установка ракет медленно поворачивалась, отслеживая перемещение «DC-З».

«DC-З» летел со скоростью пять километров в минуту. К тому времени, когда Хикмэн вернулся в кабину и сел в крес­ло, чтобы начать набор высоты, он улетел километров на пят­надцать от центра Иерусалима. Примерно столько же ему оста­валось до Мертвого моря. Взяв штурвал на себя, он поднимал самолет все выше.

— Еще тридцать секунд, и обломки упадут за пределами па­лестинских поселений, — доложил Линкольн.

Хикмэн не был невинным агнцем, но в «Корпорации» слу­жили не бездушные убийцы. Если он полетит дальше, в сторону Иордании, и будет возможность арестовать его на земле, пусть будет так. Но, если он начнет разворачиваться, выбора не будет. Единственное, зачем Хикмэн мог начать разворачиваться к Ие­русалиму, — смертельное пике.

«DC-З» оставались считаные секунды до края Мертвого моря.

— Сэр, компьютер показывает, что он начал разворот, — до­ложил Мерфи.

— Даю разрешение, — ответил Хэнли.

— Регистрирую время, — сказал Линкольн, записывая время и дату.

— Ракеты пошли, — спустя долю секунды сказал Мерфи.

— Отслеживаю, — доложил Линкольн.

Две ракеты сорвались с пусковой установки, одной из двух счетверенных установок, стоящих по обе стороны от неболь­шого стеклопластикового купола, под которым находился ра­дар наведения. Интервал между пусками составил считаные миллисекунды, и они понеслись с судна в небо над Израилем, следом за «DC-З». Как стрелы, выпущенные опытным воином, они летели точно в цель.

Адамс снимал Кабрильо с Купола, когда над их головой про­неслись ракеты. Сбросив веревку вниз, пилот поднял вертолет и провел его вперед.

Хикмэн развернулся наполовину, когда на долю секунды уви­дел две приближающиеся к нему точки света. Прежде чем его мозг смог осознать происходящее, они вонзились в фюзеляж «DC-З».

Смерть была мгновенной, и обломки самолета упали в Мерт­вое море.

Стеклянный носовой обтекатель «Робинсона» был как раз повернут в сторону DC-З, когда ракеты настигли цель.

— Позаботьтесь о камне, — передал Кабрильо на «Орегон» Хэнли. — Я отправляюсь на место падения.

— Смесь крахмалов из рисовой муки с натуральным разрых­лителем, которая в сочетании с водой резко вспенивается, — объяснил Никсон.

Сэн глядел на внутренний двор, окружающий Купол Скалы. Мусульманин, агент ЦРУ, работающий в Израиле, аккуратно достал из пены камень. Он пробил пену больше чем наполови­ну, но до пола ему осталось еще больше десятка сантиметров плотного белого одеяла.

Поглядев на Сэна, агент ЦРУ кивнул, давая знать, что все в порядке.

— Как мы все это со двора убирать будем? — спросил Сэн.

— Не было времени проверить, — ответил Никсон, — но, ду­маю, уксус подойдет.

Кивнув, Сэн снял с пояса складной нож, вырезал квадратный кусок пены, поддел ножом и взял в руку.

— Это же рисовый пудинг, — сказал он, подбрасывая кусок в воздух и снова ловя.

— Если люди возьмут лопаты, порежут его на куски и уберут, то можно будет просто протереть пол с уксусом и подмести, — сказал Никсон. — А потом останется только хорошо все помыть из шлангов.

Гул «Робинсона» становился все громче. Вертолет прошел над мечетью и сел на улице неподалеку. Сэн объяснял израиль­тянам, как прибраться, когда через арчатые ворота во двор во­шел Кабрильо.

— Обломки «DC-З» упали в Мертвое море, — сказал он. — Самый крупный кусок, который мы видели на поверхности, был с буханку хлеба.

— А мистер Хикмэн? — спросил Сэн.

— То, что от него осталось, упокоилось в мертвой воде.

Сэн кивнул, и секунду они стояли молча.

— Сэр, — сказал Сэн. — Камень в безопасности, начата уборка мечети. Группа готова к отходу.

Кабрильо кивнул.

— Отход разрешаю. — Он повернулся к агенту ЦРУ. — Возь­мите камень и пойдемте со мной.

Положив тщательно завернутый в ткань камень на тележку, которыми пользовались садовники мечети, агент ЦРУ взял ее за ручки и пошел следом за Кабрильо к воротам.

Пока Хуан шел к «Робинсону», Хэнли говорил по телефон с Оверхольтом.

— Мы забрали камень и уходим с территории Израиля, — доложил он. — Какие у вас связи в Египте?

— Отличные, — ответил Оверхольт.

— А в Судане?

— У нас там человек на самом высшем уровне.

— Это нам и понадобится.

Пока Хэнли объяснял суть дела, Оверхольт делал пометки

— О’кей, — сказал он, когда Хэнли закончил. — Аль-Гардака, Асуан и Рас Абу Шагара, в Судане. Я организую коридор и обеспечу, чтобы в каждом пункте вас ждал стооктановый бензин.

Хэнли как раз закончил разговор, когда на пост управления вошел Хальперт с толстой папкой в руке.

— Думаю, с Мединой все в порядке, — сказал он. — Я поднял чертежи из базы данных подрядчика и последний час работал с ними.

— Чертежи? — переспросил Хэнли. — Ее же построили сотни лет назад.

— Но провели обширную модернизацию и перестройку 1985 по 1992 год. Проложили систему подземных тоннелей, чтобы подвести воду для охлаждения и кондиционеров. Вы ж сказали, что надо поставить себя на место Хикмэна. Я бы заложил взрывчатку именно там, будь я на его месте.

Хэнли поглядел на схемы.

— Майкл, думаю, ты нашел это, — сказал он.

— Не забудьте об этом, когда придет время начислять премию, — ответил Хальперт.

Он вышел с поста управления, а Хэнли протянул руку к теле фону. Пока шли гудки, повернулся к Стоуну:

— Выведи мне спутниковый снимок Медины.

Стоун начал вводить команды в компьютер, а Хэнли ответили.

— Да, сэр, — сказал Касим.

— Как продвигается дело?

Касим стоял неподалеку от толпы людей на автовокзал Джидды.

— Обе группы добрались без проблем, — сказал он. — Мы спрятали мотоциклы в овраге неподалеку от Джидды и дошли пешком. Скаттер, который возглавляет операцию в Медине, до­ложил, что вместе с группой уже сел в автобус, идущий в город. Я и мои ребята пока ждем.

— У Скаттера есть спутниковый телефон?

— Да, сэр.

— Когда прибывает его автобус? — спросил Хэнли.

— Через четыре-пять часов.

— Позвоню ему тогда, когда он предположительно приедет; но, думаю, мы знаем, где заложена взрывчатка в Мечети Про­рока.

К перрону подъехал автобус.

— Мой автобус прибыл, — сказал Касим. — Что делать нам?

— В Мекке встретитесь с агентом ЦРУ и отправитесь на кон­спиративную квартиру, — ответил Хэнли. — Позвоню вам туда.

Пит Джонс посмотрел на эмира Катара.

— Ваше превосходительство, какие у вас отношения с Бах­рейном? — спросил он.

— Отличные, — ответил эмир. — Они наши лучшие друзья.

— Вы сможете без особых проблем провести через таможню грузовики?

— Уверен, что смогу.

— У вас есть грузовое судно, которое сможет забрать их в порту Бахрейна?

Эмир глянул на аль-Тани, своего помощника.

— Я немедленно найду его, у нас или в Бахрейне, — ответил тот.

— У нас около шести часов на то, чтобы привести все в готов­ность, — сказал Джонс.

— Все будет сделано, мистер Джонс, — ответил эмир. — Будет сделано.

Внутри огороженного склада у аэропорта Эр-Рияда уор­рент-офицер армии США Патрик Колгэн и его группа ждали указаний. Они провели три ночи, прячась среди контейнеров, подкрепляясь сухим пайком и утоляя жажду водой из бутылок. Припасы подходили к концу, а контейнеров, среди которых они прятались, становилось все меньше.

Что-то должно было произойти, и произойти скоро.

Джонс просмотрел файл с наладонника аль-Шейха и взял телефон.

— Сэр, — начал он, когда ему ответили. — Вы не выяснили, нет ли изменений во времени отправки контейнеров?

— Никаких, — ответил Хэнли.

— О’кей, — сказал Джонс. — Я обеспечил процедуру вывоза.

Хэнли выслушал его план.

— Здорово, — сказал он. — Простенько и со вкусом.

— Даете разрешение?

— Приступай, — сказал Хэнли.

Зона вокруг трех контейнеров, которые требовалось вывез­ти, постепенно освобождалась. Слева стояло еще несколько, но справа остались только песок и гравий.

Телефон Колгэна тихо зазвонил, и он нажал кнопку ответа.

— Колгэн, — сказал он.

— Джонс, из Катара.

— Что у вас для нас хорошего, мистер Джонс? Нам скоро не­где будет прятаться. Надо что-то делать, и быстро.

— Через десять минут за контейнерами приедут три грузо­вика, — сказал Джонс. — У них на кабинах сзади GPS-маячки. Размером с пачку сигарет, закреплены магнитами. Пусть трое твоих людей прикинутся грузчиками и помогут загрузить их. Пусть они снимут маячки, иначе за вами будут следить.

— Понял, — ответил Колгэн.

— Пусть эти трое прицепят маячки к другому контейнеру, погрузят его на другую машину и едут в Мекку. Те, кто отсле­живает перевозку, просто подумают, что машины едут рядом.

— Что делать моим людям, когда они прибудут в Мекку?

— Спрыгнуть с грузовика, пока он не приехал к месту раз­грузки, и выбросить маячки в ближайший мусорный бак. За­тем им надо сесть на автобус до Джидды и там добраться до

порта. Там им нужно искать судно «Акбар II». Сядут на него, и их увезут морем.

— «Акбар II», — повторил Колгэн.

— Пятеро оставшихся должны будут справиться с водителя­ми и захватить грузовики. Свяжите их, заткните им рты и по­ложите на пол со стороны пассажирского места. Потом просто выезжайте за ворота и, доехав до главной дороги, сворачивайте на восток, а не на запад. Конечная точка маршрута — Бахрейн.

— О’кей, — ответил Колгэн.

— Еще, — продолжал Джонс. — Поскольку трое отбудут в Мекку, вас останется пятеро, и в двух грузовиках будет тесно: по два человека плюс связанный водитель. Когда будете проезжать через ворота, пусть второй пригнется и прикроется одеялом, чтобы его не увидели.

— Они не станут останавливать и проверять нас? — спросил Колгэн.

— У нас на воротах свой человек, — ответил Джонс. — Они проверяют грузовики на въезде, а на выезде — только номер контейнера.

— А что будет, если они обнаружат пропажу груза и найдут маячки? — спросил Колгэн. — Не станут ли они искать нас?

— Дорога от Эр-Рияда до Мекки занимает шесть часов, — ответил Джонс. — А до Бахрейна — только четыре. Когда они поймут, что контейнеры пропали, вы уже будете на грузовом судне, идущем в Катар.

— Вы уверены, что нас пропустят через границу Бахрейна?

— Об этом уже позаботились.

— Отличный план, — сказал Колгэн.

— Удачи вам.

Спустя пятнадцать минут Колгэн и четверо других членов группы, которые должны были отправиться в Бахрейн, спокой­но выехали с терминала и поехали в сторону главной дороги. Спустя семь минут после этого старшина береговой охраны США Перкинс и двое других прицепили маячки к трем грузо­викам, идущим в составе колонны из шести машин, и забрались в последний грузовик колонны.

В кузове ехали бутылки с водой, так что им, по крайней мере, не грозило страдать от жажды шесть часов по дороге до Мекки. Если бы там еще был поддон с упаковками «M&M’s», то дорога стала бы совсем приятной.

Уже наступил день, когда Адамс, Кабрильо и агент ЦРУ с Ав­раамовым камнем приземлились для дозаправки в аль-Гардаке, на территории Египта, в устье Халидж ас-Сувайс, на выходе в Красное море.

Оверхольт обеспечил не только обещанное топливо, но и еду, воду, кофе и механика-вертолетчика ВВС США, который про­верил «R-44». Он долил в поршневой двигатель полканистры масла, быстро проверил системы и заявил, что «Робинсон» ра­ботает как часы. Трое мужчин быстро ополоснулись под душем и полетели дальше.

Следующий отрезок полета — три сотни километров до Асуана — они преодолели меньше чем за два часа, со средней скоростью в 200 километров в час. Вертолет снова заправили и проверили, и они отправились дальше.

Путь от Асуана до Рас Абу Шагары, выступающего в Красное море полуострова, напротив Джидды в Саудовской Аравии, был самым длинным — больше пятисот километров, и это должно было занять около трех часов.

«Робинсон» уже полчаса летел от Асуана, когда Адамс за­говорил:

— Господа, нам лететь еще пару часов. Если вы хотите по­спать, я не возражаю.

Сидевший сзади агент ЦРУ кивнул, улегся на сиденье и при­крыл глаза шляпой.

— Ты в порядке, Джордж? — спросил Кабрильо. — Ты по­следнее время столько летаешь... Как ты только держишься?

— Десять из десяти, босс, — с улыбкой ответил Адамс. — По­сажу нас в Судане, потом перекину через Красное море. Когда вернусь в Судан, тогда и посплю.

Кабрильо кивнул. Вертолет продолжал мерно рокотать мо­тором, и он постепенно уснул.

Было около четырех часов дня, когда Хэнли с «Орегона» вызвал Скаттера по спутниковому телефону. Не имея четких указаний, что делать дальше, Скаттер и его люди толклись на автостанции, ожидая, когда с ними свяжутся.

— Я Макс Хэнли, начальник мистера Касима.

— Что нам следует делать? — быстро спросил Скаттер.

К его людям уже не раз подходили другие, а из всей группы лишь один более-менее знал арабский. Если они останутся здесь дольше, то их обнаружат.

— Слева от вас нищий, со старой оловянной тарелкой, при­кидывается, что спит. Видите?

— Да, — ответил Скаттер.

Подремывая, мужчина в перерывах поглядывал на них уже минут двадцать.

— Подойдите к нему и киньте ему на тарелку монету, — ска­зал Хэнли.

— У нас нет никаких монет, только купюры, — шепотом от­ветил Скаттер.

— Тогда киньте самую мелкую купюру, какая есть. Он даст вам нечто, выглядящее как религиозная брошюрка. Возьмите ее, отойдите в переулок и найдите место, где сможете прочитать ее так, чтобы вас никто не увидел.

— И что потом?

— Там все указания.

— И это все? — спросил Скаттер.

— Пока что, — ответил Хэнли. — Удачи.

Закончив разговор, Скаттер шепотом обратился к одному из членов группы. Потом подошел к нищему, достал из лежащей в кармане пачки купюру, наклонился и положил на тарелку нищему.

— Да вознаградит тебя Аллах, — сказал нищий, давая ему брошюрку.

Скаттер уже выпрямлялся, когда нищий еле заметно подмиг­нул ему левым глазом. Скаттер почувствовал прилив надежды. Отойдя от автостанции, он нашел безлюдное место и прочитал указания. До места назначения ему было идти пару кварталов, и по дороге он прожевал брошюрку.

— Не выходите наружу, — сказал Касиму и его помощникам агент ЦРУ на конспиративной квартире в Мекке. — Не делайте ничего, что могло бы привлечь к вам внимание. На кухне есть еда, вода и прохладительные напитки.

— Как мы с вами свяжемся, если потребуется? — спросил Касим.

— Вам это не понадобится, — ответил агент. — Сидите здесь и ждите дальнейших указаний от ваших людей. Мне было сказано подготовить квартиру, встретить вас на автовокзале и отвести сюда. На этом моя работа закончена. Желаю вам удачи и Божьей помощи.

Агент ЦРУ пошел к двери и вышел.

— Странно как-то, — сказал армейский капрал, член группы Касима.

— Все по отдельности, — сказал Касим. — Каждая часть операции осуществляется отдельно, пока не придет время свести все воедино. Сейчас нам надо отдохнуть и по очереди привести себя в порядок. Все хорошо поешьте и постарайтесь расслабиться. Скоро нас оповестят, и вот тогда придет время действовать.

Все закивали.

Солнце уже садилось, когда Адамс подлетел к «Акбару» со стороны Красного моря. Пройдя над яхтой, чтобы оповестить команду, он выровнял вертолет над кормой и начал медлен­но опускать машину. Вертолет «Кавасаки», принадлежавший аль-Халифе, так и стоял на площадке, и пришлось зависнуть в полуметре над яхтой. Агент ЦРУ аккуратно бросил на палубу упакованный в коробку с амортизационными прокладками Ав­раамов камень, а затем спрыгнул сам.

— Люди Оверхольта ждут тебя в Рас Абу Шагара, — сказал Кабрильо. — Нормально долетишь?

— Да, сэр, — ответил Адамс.

Агент ЦРУ понес коробку с камнем к двери, ведущей внутрь «Акбара». Кабрильо, пригнувшись, пошел следом, выходя из-под несущего винта. Адамс прибавил газ и поднял вертолет.

И тут у Кабрильо зазвонил телефон.

— Угроза номер один устранена, — сообщил Хэнли. — Кон­тейнеры на борту судна, которое только что вышло из Бахрейна в Катар.

— Без проблем?

— Абсолютно но плану, — ответил Хэнли. — Трое оставшихся сядут на катер с «Акбара» у Джидды. Заберете их на яхту. Их работа окончена.

Кент Джозеф, член группы из Флориды, нанятой «Корпора­цией» для управления «Акбаром», высунулся наружу. Кабри­льо улыбнулся и показал ему палец, прося капитана подождать минутку.

— Что у Скаттера?

— Он получил схемы, которые мы ему отправили, сегодня вечером, — ответил Хэнли. — Если у него все получится, два из трех будут готовы.

— Как у тебя с тем планом? — спросил Кабрильо.

— Позвоню тебе позже.

Телефон умолк, и Кабрильо убрал его в карман. Потом улыб­нулся и протянул руку Джозефу.

— Хуан Кабрильо, — представился он, пожимая руку капи­тану. — Из «Корпорации».

— Это навроде «Конторы»? — спросил Джозеф.

— Нет, блин, — с улыбкой ответил Кабрильо. — Я не шпион.

Джозеф кивнул, показывая на дверь.

— Но вот он — самый настоящий, — сказал Кабрильо, махнув рукой в сторону агента ЦРУ.

Было уже темно, когда старшина береговой охраны Перкинс и двое других, ехавшие в грузовике, почувствовали, что машина замедляет ход. Перкинс поглядел в щель между дверьми кон­тейнера. Вдоль дороги виднелись дома, сзади светились фары машины. Он ждал почти пять минут, пока автомобиль, выбрав свободное место на дороге, разогнался и обогнал колонну.

— О’кей, ребята, пора выпрыгивать, — сказал Перкинс.

Когда они забирались внутрь, Перкинс закрыл двери так, чтобы их можно было открыть в любой момент. Это не было проблемой. Проблемой была скорость грузовика. Он продол­жал ехать со скоростью порядка пятидесяти километров в час. Перкинс поглядел на обочину.

— Парни, — минуту спустя сказал он. — Сделать это будет не так-то просто. Лучше всего было бы подождать, пока на обочине окажется песчаный участок. Тогда вы оба хватаете дверь за верх, а я ее открываю. Она крутанется, и вас выбросит на обочину. Прыгайте сразу же, как сможете.

— А водитель не заметит? — спросил один из его напарников.

— Может, если поглядит в зеркало заднего вида в тот самый момент, когда вы будете прыгать, — признал Перкинс. — Но по­том дверь качнет обратно, и если он сразу этого не заметит, то уедет достаточно далеко, прежде чем поймет, что одна из дверей не закрыта.

— А ты как? — спросил другой.

— Все, что мне остается, — разбежаться и прыгнуть как мож­но дальше.

Зданий стало меньше, это был малонаселенный район у въез­да в Мекку. Перкинс поглядел в темноту.

— Не знаю, ребята, — сказал он спустя секунду. — По-моему, место подходящее. Как и любое другое.

Подсадив их, чтобы они схватились за верхний край двери, Перкинс толкнул ее. Дверь распахнулась наружу, оба мужчины спрыгнули и, кувыркаясь, покатились по песку. Перкинс ото­шел вглубь, насколько это можно было сделать в набитом гру­зом контейнере, разбежался в сторону правой стороны и прыг­нул, молотя ногами в воздухе в полете.

Хлопая дверью, грузовик исчез вдали. Они остались одни, лишь огни Мекки километрах в трех от них подсвечивали тем­ное небо пустыни.

Перкинс увидел, что ссадил колено, а потом почувствовал, что, похоже, и вывихнул. Он лежал на обочине дороги. Двое других подошли к нему. Один содрал кожу на локте, у друго­го была ссадина на лице. Вдвоем они помогли Перкинсу под­няться.

Но колено отказалось держать его, и он осел на землю.

— Возьмите у меня телефон, — сказал Перкинс, засовывая руку в карман и доставая аппарат. — Нажмите единицу. Кто бы там ни ответил, изложите ситуацию.

На «Орегоне» трубку снял Хэнли.

— О’кей, подожди секунду, — сказал он, когда человек объяс­нил обстоятельства. — Определи координаты этого сигнала! — крикнул он Стоуну, который принялся набирать команды на компьютере.

— Есть захват, — где-то через минуту сказал Стоун.

— Есть ли где-то у дороги место, где вас не будет видно? — спросил Хэнли военного.

— Мы у сухого русла, — ответил тот. — За ним — бархан.

— Забирайтесь на бархан и спрячьтесь за ним, — сказал Хэн­ли. — Не отключайте телефон, я сейчас вернусь на связь.

Схватив другой телефон, Хэнли набрал номер начальника отдела, курирующего в ЦРУ Саудовскую Аравию, который дал ему Оверхольт.

— Это подрядчики, — сказал он, когда начальник взял труб­ку. — У вас сейчас есть агенты в Мекке?

— Да, гражданин Саудовской Аравии, платный агент.

— У него есть машина?

— Грузовик «Пепси», он на нем работает.

— Надо, чтобы он выехал в следующее место, — сказал Хэн­ли и продиктовал координаты. — Подобрал троих. Можете это сделать?

— Подождите, — сказал начальник отдела, набирая с друго­го телефона номер мобильного, принадлежащий агенту. Хэнли слышал, как он с ним разговаривает.

— Он уже выезжает, — сказал начальник отдела. — По его словам, ехать минут двадцать.

— Скажите ему, чтобы посигналил, когда приедет на место, — сказал Хэнли. — Наши люди выйдут из укрытия.

— Куда ему их везти?

— В Джидду.

— Позвоню, если возникнут проблемы.

— Никаких проблем, — сказал Хэнли. — Сейчас мы не можем себе этого позволить.

Повесив трубку, он продолжил разговор с военными и объ­яснил план.

Хэнли, возможно, и считал, что сейчас не должно быть про­блем, но именно с ними он столкнулся.

В конференц-зале были Сэн, Росс, Рейес, Линкольн, Мидо- уз, Мерфи, Крэбтри, Гэннон, Хорнсби и Хальперт. Все десять, казалось, заговорили одновременно.

— Мы ничего не сможем сделать с воздуха, — сказал Лин­кольн. — Они сразу же это заметят.

— И подкоп рыть некогда, — добавила Росс.

— Суть в том, как это удалось сделать Хикмэну. — Это Халь­перт Крэбтри.

— Я могу устроить фейерверк, чтобы отвлечь их, — с улыбкой произнес Хорнсби Мерфи. — Но мы тут, на «Орегоне», а они там, в Саудовской Аравии.

— Слезоточивый газ? — предположил Рейес.

— Отрубить электричество? — предложил Мидоуз.

Сэн встал.

— О’кей, ребята. Давайте немного успокоимся.

Как старший по должности среди присутствующих, он воз­главлял мозговой штурм.

Сэн подошел к кофейнику и налил себе еще чашку, продол­жив говорить на ходу:

— У нас меньше часа, чтобы выработать четкий план, кото­рый сможет выполнить находящаяся на месте группа, если мы хотим, чтобы все было сделано сегодня. И мы это сделаем. — На­лив себе кофе, он вернулся к столу. — Как уже сказал Хальперт, вопрос в том, как Хикмэну удалось подменить метеорит.

— Дожно быть, он как-то нейтрализовал охранников, — пред­положил Мидоуз. — Другого способа у него быть не могло.

— Следовательно, поэтому кража и не была раскрыта сразу же, и о ней не сообщали, — продолжил Сэн.

— Значит, у него там свой человек, — сказал Мерфи. — Иначе никак.

— Мы проверили ситуацию с охранниками, — сказал Сэн. — Если бы один из них был замешан в происшедшем, его бы уже не было в Мекке. А они все остались на своих местах.

В конференц-зале воцарилось молчание. Все задумались.

— Вы сказали, что проверяли охранников, — сказала Линда Росс. — Значит, у нас есть график их работы и все остальное?

— Конечно, — ответил Сэн.

— Тогда единственный выход, который я вижу, — подменить всех четверых, — сказала Росс.

— Хорошо, — согласился Хальперт. — Атаковать во время смены караула. Заменить новую смену на наших людей.

— А что потом? — спросил Сэн.

— Вырубить электричество во всей Мекке, — сказал Рейес. — И провести подмену.

— Но у нас остаются четыре стражника, которых обнаружат при следующей смене караула, — сказал Сэн.

— Босс, к этому времени команда из Катара уже уйдет в без­опасное место, и саудовцы могут делать, что им вздумается, — сказал Гэннон.

Снова воцарилось молчание. Сэн думал.

— Грубо, зато выполнимо, — наконец сказал он.

— Иногда приходится стукнуть по кокосу камнем, чтобы до­браться до молока, — сказал Гэннон.

— Изложу это Хэнли, — сказал Сэн, вставая.

Когда планирование операции на «Орегоне» уже заверша­лось, Скаттер и его группа добрались до люка, ведущего в тон­нель под Мечетью Пророка, и забрались внутрь. Они провели под землей всего пять минут, когда нашли первый заряд взрыв­чатки.

— Расходимся по тоннелю, — приказал Скаттер. — Надо вы­яснить, сколько еще зарядов они здесь заложили. — Что дума­ешь? — спросил он, обращаясь к единственному в группе чело­веку, умевшему обращаться с взрывчаткой.

Улыбнувшись, тот достал из кармана кусачки, наклонился, вытянул провод и перекусил его пополам. Нашел еще два, тоже перерезал и начал отклеивать сантехнический скотч от трубы.

— Грубо, но эффективно, я бы гак сказал, — сказал он, рас­кладывая на полу С-6 и динамит.

— И все? — ошеломленно спросил Скаттер.

— И все, — ответил мужчина. — За исключением одного.

— Чего же?

— Надо соблюдать осторожность с динамитом. Не бросать, не пинать и все такое, — объяснил подрывник. — В зависимости от срока хранения он может быть нестабилен.

— Не беспокойся, мы просто оставим его здесь, — сказал Скаттер.

В течение двух часов все заряды будут обезврежены, а потом они все проверят по второму разу, и Скаттеру можно будет до­ложить о выполнении задачи.

Когда подрывник перерезал первые провода на заряде, Хэнли позвонил Кабрильо на «Акбар».

— Вот то, к чему мы пришли, босс, — сказал он, закончив из­лагать выработанный ими план. — Признаюсь, достаточно грубо.

— Ты еще не говорил с Касимом? — спросил Кабрильо.

— Хотел сначала получить разрешение от тебя.

— Я — «за», — сказал Кабрильо. — Передай мне все это по факсу, чтобы я ввел в курс дела агента ЦРУ. А я пока сам по­звоню Касиму и изложу, к чему мы пришли.

— Вышлю прямо сейчас.

— Надо действовать быстро, — объяснил Касиму Кабри­льо. — Смена караула в два часа ночи.

— Что со взрывчаткой?

— У агента ЦРУ, который доставит Авраамов камень, с со­бой десяток химических анализаторов. Пусть остальные члены группы рассредоточатся и ищут ее, пока вы будете производить подмену. У вас будет час сорок, чтобы добраться до Запретной Мечети, понаблюдать за стражниками, чтобы выяснить проце­дуру смены караула, найти тех, кто заступает в караул, обезвре­дить их и занять их места. Справитесь?

— Похоже, у нас нет другого выхода.

— Теперь все в твоих руках, Хали, — сказал Кабрильо.

— Я не подведу тебя и мою веру, — ответил Касим.

— Сейчас закончу инструктировать агента ЦРУ и пошлю его к тебе. Его уже ждет машина с водителем, который доставит его в Мекку. Он войдет в Запретную Мечеть в десять минут третье­го, если не услышит перестрелки.

— Будем там.

Телефон умолк, и Касим поглядел на членов своей группы.

— Внимание, — сказал он. — Мы получили приказ...

Кабрильо вынул листы бумаги из факса и быстро проин­структировал агента ЦРУ. После этого сел на катер вместе с ним, и они отправились в порт Джидды. Стояла чудесная ночь, 24 градуса, и почти никакого ветра. Убывающая луна освещала серебристым светом безмятежную гладь моря.

Огни «Акбара» тускнели, а огни Джидды становились ярче и ближе.

Как только грузовичок «Пепси» остановился напротив бар­хана и посигналил, Перкинс и двое его людей выглянули из укрытия. Дождавшись, пока на дороге не будет других машин, они вышли вперед. Колено у Перкинса сильно распухло, и один из мужчин поддерживал его всю дорогу до машины.

— Вы за нами? — спросил он водителя.

— Залезайте быстрее, — ответил тот, протягивая руку и от­крывая дверь со стороны места пассажира.

Когда они разместились в машине, водитель сделал резкий разворот и поехал в сторону светящейся вдали Мекки. Объехав центр города по шоссе, он проехал уже километра три в сторону Джидды, когда наконец заговорил.

— Вам нравятся «Иглз»? — спросил он, вставляя в магнитолу компакт-диск.

Заиграла песня «Отель «Калифорния»», и они поехали даль­ше сквозь ночь.

Как только катер подошел к берегу, агент ЦРУ сразу выбрал­ся на сушу и побежал к ждавшему его «Шевроле Субурбан». Спустя минуту «шеви» уже рванул с места, выбросив из-под колес гравий.

— Что теперь, страшный зверь? — спросил механик из Фло­риды, стоявший за штурвалом катера.

— Теперь отходим и ждем грузовичка с «Пепси», — ответил Кабрильо.

Механик дал задний ход, отводя катер от берега.

— Значит вы, ребята, контрабандой «Пепси» занимаетесь? — спросил он.

— Есть здесь радио? — спросил Кабрильо.

Механик покрутил ручку настройки.

— Чего налить? — спросил он.

— Насыпь новостей, — ответил Кабрильо.

Они сидели в покачивающемся на волнах катере посреди за­литой лунным светом бухты.

«Шевроле Субурбан» пронесся мимо грузовичка «Пепси», едущего в противоположном направлении, когда водитель свер­нул с главной дороги к порту Джидды. Проехал туда, куда ему было сказано, развернул грузовик фарами к морю и мигнул ими три раза. И стал ждать.

Вскоре совсем рядом с катера, качающегося на волнах, миг­нули в ответ красные огни.

— О’кей, ребята, — сказал водитель. — Моя работа окончена. Вон за вами катер идет.

Первый из военных выбрался наружу и помог вылезти Перкинсу. Потом вылез и второй.

— Спасибо, что подвезли, — сказал он, закрывая дверь.

— Пришлю счет! — крикнул водитель в открытое окно, завел двигатель и начал сдавать назад.

Трое мужчин подошли к кромке воды как раз тогда, когда катер с «Акбара» ткнулся носом в песок. Соскочив с борта, Ка­брильо помог им забраться и залез обратно сам.

— Домой, Джеймс, — сказал он механику.

— Откуда ты знаешь, что меня Джеймс зовут? — спросил ме­ханик, давая задний ход.

Когда Перкинса и его людей доставили на «Акбар», Кабрильо приказал Джозефу идти вдоль берега на север, полным ходом.

На «Орегоне» Хэнли приходилось отслеживать несколько операций одновременно. Было начало второго, когда с грузови­ка, который должен был забрать Скаттера и его людей из Меди­ны, доложили, что выехали из города и мчатся к Джидде. А ехать им было километров сто пятьдесят.

Если не случится никаких неожиданностей, то вторая часть выполнена.

Взяв в руку телефон, Хэнли позвонил Кабрильо.

— Джонс встретил группу, занимавшуюся молитвенными ковриками. Все в порядке, — доложил он. — Их накормили противовирусными препаратами, дали чистую одежду, и сейчас они спят. Вторая группа, в Медине, завершила операцию и едет к вам. Приедут через пару часов.

— Нашли взрывчатку? — спросил Кабрильо.

— Столько, что Мечеть Пророка лежала бы в руинах, — отве­тил Хэнли. — Обезвредили, но оставили в тоннеле. Пусть теперь этим занимаются в ЦРУ или где-нибудь еще.

— Тогда дело за Касимом, — сказал Кабрильо.

— Похоже, да.

В этот самый момент Касим и его группа подходили к мече­ти, где находилась Кааба. Даже то, что они — граждане США, не придавало особого спокойствия. Они были посреди другого государства, в котором высшей мерой наказания было отсечение головы. И собирались войти на территорию самого священного в этом государстве места, чтобы выполнить то, что по ошибке можно легко принять за теракт. Четырнадцать военнослужащих и Касим четко осознавали это.

Единственная ошибка или оплошность — и провалится вся операция.

Когда Касим входил в ворота мечети, ведущие во внутрен­ний двор, где стояла задрапированная черным шелком Кааба, со взлетной полосы в Катаре взлетел военно-транспортный «С-17». Реактивный транспортник, созданный в «Боинге» для замены заслуженного ветерана «С-130» фирмы «Локхид-Мар­тин», он мог перевозить 102 солдата или 77 тонн груза. Раз­работанный для взлета и посадки на коротких полосах, даже грунтовых, он имел экипаж в три человека. Дальность его по­лета составляла около пяти тысяч километров, и в эту ночь ее предстояло использовать сполна. Вылетев из Катара, самолет должен был пересечь Оманский залив и идти над Индийским океаном. Потом свернуть к Аравийскому морю и Аденскому заливу, пролететь между Йеменом и Джибути и выйти на па­трулирование над Красным морем, ожидая дальнейших при­казаний.

«С-17» был тузом, но все надеялись, что его не придется пу­скать в дело.

Касим прошел дальше на территорию мечети, а затем он и четверо других членов группы укрылись и стали издалека на­блюдать за тем, как стражники совершают свой обход святыни. Все выглядело достаточно просто. Каждые пять минут страж­ники переходили от одного угла к другому по часовой стрелке. Их преувеличенно торжественный строевой шаг был простым, и сымитировать его было несложно.

Изучив предоставленный ему план, Касим нашел на нем небольшое каменное здание, где стражники переодевались из повседневной одежды в парадную форму. Дал знак остальным оставаться на месте, а сам пошел туда, где скрывалась остальная часть его группы.

— Ты будешь сторожить, — сказал он одному. — Если надо будет привлечь внимание, свистнешь.

— За чем следить? — спросил мужчина.

— За всем, что покажется необычным.

Мужчина кивнул.

— Остальные — за мной. Нам необходимо пробраться на тер­риторию, — тихо сказал Касим. — Ждать, когда прибудет первый стражник на смену. Я сниму его сразу же, как он откроет дверь в караульное помещение.

Все согласно кивнули.

Рассыпавшись по территории мечети, они укрылись вблизи каменного здания и уже через пару минут были на своих местах.

Абдул Ральмейн устал. График его службы менялся ежеме­сячно. Иногда четырехчасовая вахта приходилась на середину дня, иногда — на рассветные часы, это время он любил больше всего, а иногда — на два часа ночи, как в этот раз. Он так до конца и не приспособился к ночному караулу. Его организм не хотел перестраиваться, и каждый раз, когда ему приходилось засту­пать в караул ночью, он изо всех сил боролся с желанием спать.

Допив чашку горячего кофе с кардамоном, он поставил вело­сипед в стойку на улице у стен Запретной Мечети и пристегнул его цепью с замком. Подошел к воротам и вошел внутрь.

Он прошел уже полпути по внутреннему двору, когда услы­шал пронзительный птичий свист. Потер глаза, отгоняя сон, до­стал из кармана ключи и подошел к караульному помещению. Взялся за висячий замок и вставил в него ключ. Он уже пово­рачивал его, когда почувствовал слабый укол в руку, и чья-то ладонь прикрыла ему рот.

И Абдул заснул окончательно.

Касим открыл дверь в караулку и затащил Ральмейна внутрь. Щелкнув выключателем на стене, включил одинокую лампочку, висящую под потолком. Внутри было тесно. Ничего особенного. Стойка у стены, на которой висели мундиры в пластиковых чех­лах, большая, как в прачечной, раковина и туалет за занавеской. На стене висела пробковая доска, на которой гвоздиками были закреплены листки с расписанием вахт на предстоящую неделю. Рядом висела фотография короля Абдуллы в рамке и фотогра­фия Запретной Мечети во время хаджа, сделанная с воздуха, на которой мечеть заполняли огромные толпы народа. Кроме этого на стене висели лишь круглые часы с черным кантом. На них было 1:51 ночи.

Касим услышал звук, похожий на ухание совы, выключил свет и стал ждать.

Второй стражник вошел в открытую дверь и потянулся к вы­ключателю. Включив свет, он на мгновение увидел Касима, но это его так шокировало, что на секунду его мозг отказался восприни­мать происходящее. Касиму этого хватило, чтобы обхватить его руками и сделать укол. Стражник улегся рядом с Ральмейном.

И в этот момент Касим услышал голоса двух мужчин, при­ближающихся к караулке. У него не было времени ни выклю­чить свет, ни спрятаться. Двое мужчин вошли в открытую дверь и уставились на него.

— Что за... — начал один из них, когда в дверях появился дру­гой член группы Касима, перегородив выход.

Борьба закончилась, едва начавшись.

— Ты, — обратился Касим к одному из своих людей. — Иди к воротам и веди сюда остальных.

Получив приказание, мужчина бегом бросился выполнять его.

— Вы, шестеро, рассредоточиться и искать взрывчатку, — приказал Касим. — Когда доставят анализаторы, мы их вам принесем. Пока что просто смотрите. Если что-то найдете, не трогайте.

Шестеро мужчин тихо двинулись в темноту.

— Остальные — ждем здесь. Когда те, кто сменит стражни­ков, наденут форму и займут места, нам предстоит разобраться с теми, кто сдаст вахту. Теперь приступаем. — Видели, как они все делают?

Все кивнули.

— Будете делать то же самое.

— Нам идти вместе? — спросил один из переодетых.

— Нет, — ответил Касим. — Согласно распорядку, они меня­ются по очереди. Начиная с того, что у северо-восточного угла, и дальше против часовой стрелки.

На часах было 1:57.

— Ты первый, — сказал Касим одному из людей. — Мы пой­дем следом и будем наблюдать с расстояния.

Первый поддельный стражник вышел наружу. Касим и его люди спрятались за углом здания, ближайшим к Каабе, и стали смотреть. Сменщик подошел к северо-восточному углу.

Иногда самые лучшие планы остаются лишь просто пла­нами. Этот же, составленный в спешке и лишенный обычного для «Корпорации» изящества, был способен развалиться, как дешевая футболка. Случилось так, что Ральмейн должен был сменить на посту своего лучшего друга. Когда вместо него появился совсем другой человек, это вызвало не просто подозре­ния. Настоящий стражник понял, что что-то не так.

— Ты кто? — громко спросил он по-арабски.

Касим услышал это и понял, что проблемы начались. Страж­ник потянулся рукой к свистку, висящему у него на шее на це­почке. Но он не успел подать сигнал. Подменный стражник по­валил его на землю.

— Все вперед! — заорал Касим. — Только не дайте никому уйти!

Касим, трое подменных стражников и четыре оставшихся члена группы выбежали из укрытия и побежали к Каабе. Они быстро справились с еще двумя стражниками, но одному уда­лось вырваться, и он побежал к воротам.

Касим ринулся следом, но стражник бежал быстро. Он уже пересек двор и был у арки, ведущей наружу, когда навстречу ему выскочил один из тех, кого Касим послал искать взрывчатку. Выставив руку, он сделал встречный удар в горло.

Стражник упал на каменный пол, потеряв сознание. По его затылку потекла тонкая струйка крови.

— Оттащите его в караулку, — сказал Касим, подбежав. — И перевяжите ему голову.

Члены группы схватили бесчувственного стражника под руки и потащили прочь.

Касим бегом вернулся к Каабе, убедился, что подменные стражники заняли свои места, а потом помог оттащить в ка­раулку настоящих. Когда они закончили с этим, он поглядел на часы. 2:08. Касим побежал ко входу, чтобы встретить агента ЦРУ. Спустя минуту подъехал «Субурбан», и агент выскочил наружу. Потом вытащил коробку с химическими анализатора­ми, поставил на землю, и достал Авраамов камень, тоже в ко­робке, с заднего сиденья.

— Я Касим, давай камень.

Агент медлил.

— Я мусульманин, — быстро сказал Касим. — Давай камень.

Агент отдал коробку.

— Неси анализаторы внутрь, отдашь первому, кого встретишь, — сказал Касим. — А потом уматывай отсюда. Все пошло не так гладко, как мы планировали.

Прижав коробку к животу, он побежал в ворота. Следом за ним побежал агент ЦРУ. Оказавшись внутри, агент отдал ко­робку подбежавшему члену группы, секунду постоял на месте, глядя, как Касим бежит к Каабе, укрытой занавесью. Тот уже нырнул под занавесь, когда агент развернулся и побежал обратно к «Субурбану».

Когда Касим оказался за занавесью, его охватило чувство умиротворения и спокойствия. Перед ним была тысячелетняя история его веры. Он почувствовал проблеск надежды. В углу, при свете единственного осветителя, сверкало серебряное об­рамление, за которым сейчас находился гренландский метеорит.

Подойдя ближе, Касим поставил коробку на землю и взре­зал ленту ножом. Протянув руки, с трудом вынул из оправы метеорит, положил на землю и аккуратно достал из коробки Авраамов камень. Медленно и почтительно вернул его на по­добающее место. Сделав шаг назад, произнес краткую молитву, поднял с земли метеорит и поставил его в коробку. Выбравшись из-за занавеси, понес ее в караульное помещение. Остальные уже обыскивали мечеть с помощью анализаторов, когда он до­стал телефон.

Скаттер сидел на месте пассажира в кабине грузовика. Остальные сидели сзади. И тут зазвонил телефон.

— Мы следим за вами сверху, — сказал Хэнли. — Есть не­большое изменение в плане. Вам не надо ехать в Джидду. Мы подберем вас раньше.

— Куда ехать? — спросил Скаттер.

На борту «Орегона» Хэнли глядел на изображение с инфра­красной камеры спутника, на котором был виден едущий на юг грузовик.

— Дальше на юг, десять километров, — сказал он. — Свернете на обочину. У берега вас уже ждет судно. Они пошлют за вами катер и подберут вас в бухте. Просто посадите в катер всех ва­ших людей, капитан Скаттер, и мы увезем вас оттуда.

— Сколько зарядов нашел Касим и его группа на тот момент, когда он звонил? — спросил Стоун.

— Пять, — ответил Хэнли.

— Знаете, сэр, я бы приказал ему оставить остальное на долю саудовцев. Я только что перехватил звонок жены одного из стражников. Она позвонила в отделение полиции с вопросом, почему ее муж еще не дома.

— В два двадцать одну ночи! — вскричал Хэнли.

— Иногда женщины бывают просто несносны, — ответил Стоун.

Хэнли схватил телефон.

Касим как раз сидел на корточках, обезвреживая заряд С-6, когда его телефон пискнул.

— Уматывайте оттуда! — крикнул Хэнли.

— Мы еще не... — начал Касим.

— Приказываю немедленно уходить, — сказал Хэнли. — Опе­рация под угрозой. У ворот ждет грузовик, который отвезет вас ко второй точке выхода. Понял?

— Понял, босс.

— Выполняйте.

Когда Касим убирал телефон в карман, к воротам Запретной Мечети подъехал агент ЦРУ на «фордовском» полноприводном пикапе с удлиненной кабиной. Он нервно сжимал пальцами ру­левое колесо, считая секунды.

— Так, все к воротам! — крикнул Касим на весь двор.

Четверо подменных часовых побежали к воротам, остальные,

обыскивавшие территорию, сорвались со своих мест, появляясь из-за колонн и построек. Касим выбежал в ворота и подбежал к пикапу.

— Уже выходим, — сказал он водителю.

— Пусть грузятся назад и натянут поверх себя брезент, — от­ветил агент.

Касим опустил задний борт кузова, и члены группы нача­ли забираться в машину. Он считал. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать. Четырнадцать, считая его самого. Один еще внутри. Касим подбежал к воротам. Последний оставшийся бежал к во­ротам вдалеке.

— Извиняюсь, — сказал он, подбегая. — Я как раз обезврежи­вал бомбу, когда вы крикнули.

Касим схватил его за руку и подтолкнул.

— Забирайся в кузов! — крикнул он, подбегая к машине.

Потом задернул брезент и сел вперед, рядом с водителем.

— Куда ехать, знаешь? — спросил он агента, который воткнул скорость и выжал газ.

— Да уж.

Майор ВВС США Гамильтон Ривз равно понимал как не­обходимость воинской субординации, так и пользу от того, ког­да ты на короткой ноге с подчиненными. Повесив микрофон радиостанции обратно в держатель, он повернулся к второму пилоту и бортинженеру.

— Парни, вы готовы нынче ночью вторгнуться в воздушное пространство суверенного государства? — спросил он.

— Других планов на ночь у меня нет, — ответил второй пилот.

— Аналогично, — сказал бортинженер.

— Хорошо, тогда слетаем в гости в Саудовскую Аравию.

Скаттер и его люди выбирались из грузовика, когда по берегу к ним подбежал Кабрильо.

— Оставь грузовик, уходишь с нами, — сказал он водителю. — Если твоя легенда еще и не рухнула, то скоро рухнет.

Заглушив мотор, водитель вылез из кабины.

Шестнадцать человек вместе с Кабрильо добрались до ка­тера. Джеймс был наготове и начал помогать им подняться на борт. Когда все с трудом разместились на катере, Кабрильо за­брался последним, а Джеймс занял место у штурвала.

— Мистер Ка, это небезопасно, — сказал он. — У меня на всех спасжилетов не хватит.

— Беру на себя всю ответственность, — ответил Кабрильо.

Джеймс завел мотор и дал задний ход, отходя от берега.

— Слушаю, — сказал он.

— Домой, Джеймс, — громко сказал Кабрильо.

— Нам придется применить авиацию, — сказал Хэнли. — В Каабе все прошло не слишком гладко.

— Авраамов камень на месте? — спросил Оверхольт.

— Это выполнено, — ответил Хэнли. — Но они не успели за­кончить поиск взрывчатки.

— Позвоню президенту, — сказал Оверхольт. — У него ужин в Госдепартаменте в семь, но я успею.

— Если он свяжется с королем Саудовской Аравии и попро­сит не вести огонь по «С-17», то все пройдет чисто, — сказал Хэнли.

Две полицейские машины с воем сирен и мигалками про­ехали мимо «фордовского» пикапа, навстречу ему. Они были уже километрах в трех от мечети, но Касим и водитель не со­мневались в конечной цели полицейских.

Водитель разогнал «Форд» до ста сорока и поглядывал на GPS, закрепленный на приборной доске.

— Чуть больше километра, — сказал он. — Ищем грунтовую дорогу, идущую на север.

Касим поглядел в темноту. Едва он увидел отходящую в сто­рону дорогу, как водитель сбросил скорость.

— Вижу, — сказал он, нажал на тормоза, и «Форд» пошел в занос, скользя по песку, присыпавшему асфальт.

В последний момент водитель крутанул руль и свернул в сто­рону. Затем снова выжал газ, разгоняя машину по покрытой пе­ском грунтовой дороге. Протянул руку и включил полный привод. Они ехали по высохшему руслу, и холмы по обе стороны от них становились все выше. Водитель снова поглядел на навигатор.

— О’кей, здесь сворачиваем и ныряем с этого холма.

Спустя пару минут пикап остановился. Водитель протянул

руку в ящик между сиденьями, достал фонарь и подключил его к гнезду питания. Потом начал водить фонарем по земле за хол­мом, крест-накрест. Здесь было ровное место, больше километра протяженностью и полукилометра шириной, покрытое плотно слежавшимся песком.

— Давай-ка я его разверну, — сказал водитель, включая заднюю передачу и выворачивая руль. Машина встала носом на запад.

— Нам вылезать? — спросил Касим.

— Незачем, — ответил водитель. — Въеду прямо с хвоста.

Ривз и его экипаж вели «С-17» на минимально возможной безопасной высоте. Но, даже несмотря на это, новенький радар, приобретенный Саудовской Аравией у США, обнаружил их. Через десять минут после того, как они вошли в воздушное про­странство страны, еще до того, как им предстояло сесть, пилоты Королевских ВВС Саудовской Аравии подняли в воздух с базы в Дахране два истребителя. Те понеслись над пустыней со ско­ростью звука.

Услышав гул подлетающего «С-17», водитель замигал фара­ми. Ривз это увидел, сделал один проход и начал сажать самолет.

— Посреди ночи! — возмущенно сказал помощник короля Абдуллы.

— Послушайте, — ответил президент. — Я посылаю к вам госсекретаря, он будет у вас утром и объяснит, что произошло. А сейчас в вашем воздушном пространстве находится самолет ВВС США. Если вы его собьете, нам не останется делать ничего, кроме как ответить.

— Я просто не...

— Разбудите короля, — сказал президент. — Иначе послед­ствия будут самыми серьезными.

Спустя пару минут сонный король Абдулла подошел к теле­фону. Когда президент объяснил ситуацию, он протянул руку к другому телефону и позвонил командующему военно-воздуш­ными силами.

— Сопроводите их до границы нашего воздушного простран­ства, но не предпринимайте враждебных действий, — сказал он по-арабски.

Вернувшись на связь с президентом, он продолжил разговор.

— Мистер президент, если ваш госсекретарь не даст нам ис­черпывающих объяснений происходящему, вашим гражданам грозит очень холодная зима.

— Как только вы узнаете, что именно произошло, думаю, мы останемся добрыми друзьями.

— С нетерпением жду встречи, — ответил король Абдулла и повесил трубку.

Ривз посадил «С-17» и тут же развернул его в противопо­ложном направлении.

— Опускай аппарель, — сказал он бортинженеру.

«Форд» уже ехал по песку к самолету, когда грузовая аппа­рель начала медленно опускаться. Когда пикап подъехал, она уже опустилась полностью, образовав трап. Руля по песку, во­дитель подвел машину к трапу, прибавил газ и заехал внутрь грузового отсека самолета. Распахнув дверь, побежал в кабину.

— Мы на месте, сэр, — сказал он.

— Поднять аппарель, — приказал Ривз.

Пока трап поднимался, Ривз погазовал двигателями для про­верки. Все было в порядке, и, когда зажегся зеленый сигнал, оповещая, что грузовая аппарель закрыта и зафиксирована, он двинул вперед секторы газа, разгоняя самолет по песку.

Спустя пару минут они уже летели.

— Сто сорок до Красного моря! — крикнул он. — Минут пять.

— Два истребителя, приближаются, — доложил второй пилот.

— Приготовить системы противодействия, — приказал Ривз.

Но истребители так и не включили стрельбовые компьюте­ры. Они просто держались по обе стороны от «С-17», пока под ними не показалось море. И тогда они заложили вираж, пово­рачивая назад, на базу.

— Вышли из воздушного пространства Саудовской Ара­вии! — крикнул Ривз. — Два часа до Катара.

Касим вернулся в грузовой отсек и откинул брезент.

— О’кей, ребята, — сказал он. — Мы это сделали и возвраща­емся в Катар.

— Смени меня, — сказал Ривз второму пилоту и пошел в гру­зовой отсек. Там он сказал: — Я бы привез вам холодильник пива, но, как понимаю, вы все непьющие. Поэтому я взял из столовки холодильник с газировкой и немного еды, на случай если дело затянется. Гамбургеры, хот-доги, салат с картошкой и все такое. Прошла пара часов, но они их уложили в эти серебри­стые термосные сумки, так что, думаю, все еще не остыло. Ешьте.

И пошел обратно в кабину.

— Налетай, парни, — сказал Касим, открывая первую сумку.